Ядовитый сад (гет)

Ранее:

Он был так близко, что Гермиона чувствовала тепло его дыхания. Достаточно близко, чтобы наклониться вперёд совсем чуть-чуть и коснуться его губ своими. Едва ли это можно было назвать поцелуем — всего лишь быстрое касание губ и неловкое столкновение носами, — но в это столь короткое, чудесное мгновение Северус поцеловал её в ответ.

* * *

2 августа 1987 год

Всё вокруг казалось слишком ярким ещё до того, как Гермиона открыла глаза. Кому-то нужно выключить солнце. Застонав от барабанной дроби в голове, она прищурилась от этого ужасного света и… чуть не вскрикнула. Над ней стояла женщина с заплаканными глазами и длинными, чёрными с проседью волосами

— Доброе утро, — она ухмыльнулась так, что Грейнджер сразу её узнала. Это точно мать Снейпа.

После того, как Гермиона задремала прошлой ночью, её перенесли на диван Северуса и завернули в изношенное вязаное крючком одеяло. Должно быть, это он левитировал её сюда. Когда затуманенные водкой воспоминания стали чётче и яснее, Грейнджер ахнула и схватилась за палочку, готовая бросить Обливиэйт на свою собеседницу. Её остановил вес ожерелья на груди. Чары гламура на месте. Снейп позаботился и об этом.

После того, как они поцеловались. Она поцеловала Снейпа. И, похоже, осталась жива.

— Э-э, доброе утро, — прохрипела Гермиона. — Миссис Снейп?

Ухмылка дрогнула, а затем сбежала с лица.

— Зовите меня Эйлин. А вы кто?

— Хезер Хьюз. Я живу по соседству. Очень… приятно познакомиться.

— М-м… Ну что ж, идёмте со мной. Вы выглядите так, словно отчаянно нуждаетесь в кофе.

Кофе не погасит солнце, но, скорее всего, поможет изгнать демона, колотившего молотком ей по мозгам. Она последовала за Эйлин на кухню Снейпа, которая оказалась зеркальным отражением кухни в доме Чарити, только всё стояло с другой стороны. Открыв покосившийся шкаф, Эйлин достала две кружки — единственные две кружки. Кухонной утвари у Северуса было только на двоих — два комплекта столовых приборов, две тарелки, два стакана. Похоже, он не из тех, кто устраивает званые ужины, подумала Гермиона.

В тот единственный раз, когда Снейп заварил Гермионе чай, он использовал магию для подогрева воды. Эйлин делала всё по-маггловски, сражаясь с плиткой, которая выглядела так, будто ею не пользовались с тех пор, как Снейп был ребёнком. Наконец она поставила перед Гермионой кружку с чёрным кофе.

— У Северуса, кажется, нет молока, — заметила Эйлин, наклонившись, чтобы поискать. Холодильник издал нездоровое бульканье, когда она закрыла дверцу. — И всего остального, кроме просроченной банки горчицы. Он ведь ест, правда?

— Да. Я видела, как он это делает, — Гермиона попробовала горький, обжигающий напиток. — Но за продуктами, кажется, не особо и ходит.

Сунув руку в карман маггловского платья, Эйлин достала побитую фляжку и щедро плеснула нечто, пахнущее виски, в кружку Гермионы, а затем более щедрую порцию в свою.

— Опохмел, — сказала Эйлин. — Станет легче.

— Ох… Эм-м, спасибо.

Эйлин подошла к окну и выглянула в сад. Перемены, по-видимому, удивили её, но она ничего не сказала. Тишину нарушали только звуки их редких глотков, пока в неё не вклинился голос механика, орущего в гараже на коллегу. Эйлин вздрогнула.

— Ну, и как вам здесь, нравится? — спросила Гермиона, не придумав ничего лучше.

Эйлин удивлённо уставилась на неё.

— Северус не сказал вам, почему я здесь? Мой муж скончался. Так что нет, должна сказать, визит не особо приятный.

— Ох… — Гермиона крепче сжала кружку обеими руками, желая провалиться сквозь пол и исчезнуть. — Мне очень жаль.

— Не стоит жалеть, — произнёс знакомый голос.

Снейп вошёл на кухню, и вид с похмелья у него был далеко не такой помятый, как ожидалось. Внезапная лёгкость, возникшая в груди Гермионы при виде него, точно не могла быть вызвана алкоголем в кофе. Он задержал на ней взгляд дольше положенного, наклонился слишком близко, протискиваясь мимо неё к шкафу. Нет-нет, Гермиона не проигрывала в памяти их поцелуй. Ну разве что разок-другой.

— Северус, ну в самом-то деле, — прерывисто вздохнула Эйлин. Открыв книгу, отложенную им в сторону, она вдруг взвизгнула. — Северус Снейп! Что ты сотворил с этой книгой?

Гермиона вытянула шею и увидела его убористый колючий почерк, заполнявший все поля. Снейп повычёркивал целые абзацы — да что там, целые страницы.

— Я улучшил её, — холодно ответил он.

— Ты осквернил её!

— Если автор хотел избежать осквернения собственного текста, ему для начала не следовало выставлять себя идиотом.

Эйлин что-то проворчала себе под нос и погладила книгу, словно извиняясь. Снейп трансфигурировал миску в кружку, которая по размерам сгодилась бы и Хагриду, и наполнил её остатками кофе. Потягивая его, он то и дело бросал пронзительные взгляды в сторону Гермионы, словно пытался прочесть её мысли, как одну из своих книг. Интересно, хотел ли он и на её полях оставить пометки с исправлениями?

— Хьюз, — произнёс Северус, наконец, — ты всё ещё хочешь попрактиковаться в полётах?

Гермиона с трудом подавила улыбку. Плохая идея. Если они снова будут летать, то ей уже не понадобится водка, чтобы поцеловать его. Искушение завихрилось вокруг неё, как потоки его магии перед полётом, вынудив её приоткрыть губы, словно для ещё одного поцелуя.

— Да, — ответила она. — Думаю, да.

— Очень хорошо, — она ощутила на своих пальцах призрачное касание Северуса, которое Эйлин не заметила. — Дай мне знать, когда.

* * *

Вместо того, чтобы возиться в сарае, Чарити ждала возвращения Гермионы, сидя на диване и листая книгу. Её якобы непринуждённая поза, впрочем, не обманула Грейнджер.

— Ну, приве-ет, — протянула Чарити; её глаза светились озорством, достойным соперничества с близнецами Уизли. — Ты была у Северуса всю ночь? Ах ты, негодная маленькая гуляка! Я бы тебя попросила рассказать мне всё, но он мне как брат, так что давай без особых подробностей.

— Ничего не было. — Почти. — Я заснула у него на диване.

— Правда? — плечи Чарити поникли. — Я вроде как надеялась, что он сблизится с тобой и, наконец, пошлёт мою кузину куда подальше.

Эти слова в одну секунду проткнули хорошее настроение Гермионы как воздушный шарик и разлетелись шрапнелью. Её как будто уронили в полёте.

— О, — прошептала Гермиона и скрестила руки на груди, словно защищаясь от этого откровения. Остановить падение не удалось. — У него отношения? Он никогда не говорил об этом.

Чарити подошла к плите и помешала какую-то бурду, которую собиралась намазать на тост этим утром.

— Вряд ли это можно назвать отношениями. Она замужем. И я только сейчас сообразила, что мне, вероятно, не следовало рассказывать тебе это. Вот дерьмо. Сделай одолжение: не говори Северусу, что я проболталась, ладно?

— Да, конечно, — уставившись на свои руки, Гермиона принялась ковырять сломанный ноготь. — У вас с кузиной плохие отношения?

— Это… сложный вопрос. Нарцисса порвала со мной, когда я связалась с Гидеоном. Мне не нравятся её убеждения и отношение ко мне — собственно, как она относится к большинству людей, — но она была моей лучшей подругой с детства. Это труднее, чем казалось, — забыть те хорошие годы, понимаешь?

— Понимаю, — с трудом проговорила Гермиона сквозь ком в горле.

Нарцисса. У Снейпа был роман с Нарциссой Малфой? Холодной, элегантной, потрясающе красивой Нарциссой Малфой?

Знал ли Драко? А Люциус? Продолжался ли их роман и в школьные годы Гермионы? Живот скрутило при мысли о том, что он кувыркался с Нарциссой после того, как днём нависал над Гермионой на защите от тёмных искусств. Это просто смешно. Он был её учителем — взрослым, свободным, — и мог связываться с кем угодно. Тогда он ей даже не нравился. Уважала? Да. Но не было ни тоски, ни мечтаний, ни даже намёка на бабочек в животе. Она воздерживалась от влюблённости в учителей после событий второго курса.

Гермиона стиснула зубы, пока её упрямое сердце упорно продолжало падать, и падать, и падать. Неужели в тот день, когда шторы на его окнах оказались задёрнуты, и Чарити просила Гермиону не беспокоить его, именно Нарцисса была у него в гостях?

— Уже девять? — спросила Гермиона, взглянув на часы. — Мне пора на работу. — Вообще-то, не пора. Элджи ждал её не раньше полудня, но не стал бы возражать, если бы она явилась пораньше. Если она уйдёт из Паучьего тупика, это поможет ей избавиться от мыслей о Северусе и Нарциссе. Может быть.

— Хорошо, — Чарити одарила Гермиону беззаботной, лёгкой улыбкой. — Увидимся позже.

Под ногами скрипели ступеньки, пока Гермиона торопливо поднималась в свою комнату. Она не собиралась отдаляться от Снейпа, но целовать его определённо было ошибкой. Друзья. Так будет лучше. Они останутся друзьями, а она продолжит бороться с ограничениями Обета и пытаться спасти его жизнь.

Распахнув дверцы шкафа, Гермиона взяла проклятую, ненавистную книгу, которая привела её сюда. Прожитые дни были отмечены красным крестиком. Впереди оставалось ещё много времени.

* * *

3 августа 1987 год

Сценарий был тот же, что и всегда. Приятное удивление при приветствии (удивление было искренним, хотя и не совсем приятным), волшебные шахматы (он выигрывал) и сплетни (ничего полезного для него). Северус, похоже, забыл свой текст по этому сценарию, где-то по дороге потерял последние несколько страниц. Мысль о том, чтобы закончить игру и перейти к финальной части, вымораживала его не хуже подземелий. Его внимание снова и снова возвращалось к той ночи в сарае — к невинному, ничего не значащему поцелую с девушкой, которую он вовсе не собирался целовать.

Времени у них было предостаточно. Эйлин вернётся ещё нескоро: видите ли его продовольственные запасы были настолько скудны, что ей пришлось с ворчанием идти через весь город к крупному супермаркету «Сейнсбери». Хотя кое-кто живущий по соседству мог в любой момент прийти с подарками в виде зелий и сладкими кокетливыми улыбками, а ещё подсказками о том, как спасти жизнь кому-нибудь из близких. Если Грейнджер узнает о Нарциссе, никаких дополнительных уроков полёта не будет.

А он хотел, чтобы эти дополнительные уроки состоялись.

— Я кое-кого встретил, — сказал Северус.

Один короткий поцелуй по пьяни ничего не значил. Тогда между ними ещё ничего не произошло, был лишь тончайший намёк на возможность. Однако самый удобный способ порвать с Нарциссой — просто сказать ей, что у него начинаются новые отношения. Он не мог позволить себе обидеть её и рассориться с ней.

Нарцисса приказала рыцарю взять одну из его ладей, прежде чем спросила:

— В самом деле? У вас всё серьёзно?

— Пока нет.

— М-м-м, — она почти улыбнулась. — Видеть тебя таким воодушевлённым в равной степени отрадно и тревожно. Я её знаю?

— Не думаю. Она итальянка. Я познакомился с ней на конференции по зельям, — сделав вид, что обдумывает следующий ход, он постучал пальцами по краю стола. — Мы с ней одного происхождения.

Это были волшебные слова. Северус не мог признаться, что интересуется своей магглорождённой соседкой; Нарцисса отреклась от своей любимой кузины за то, что та сбежала с предателем крови. Сказать, что он связался с чистокровной, и это, скорее всего, оскорбит Нарциссу, как будто ей нашли замену. Ну какая чистокровная ведьма захочет от него чего-то большего, чем просто тайный роман? Полукровка — самое то, вполне доступный вариант для такого, как он. Нарцисса знала его достаточно хорошо, чтобы быть уверенной: если Снейп вступит в серьёзные отношения, то не станет ходить налево. Он мог притвориться, что встречается с полукровкой, а Нарцисса — что рада за него.

— Желаю тебе всего наилучшего, — сказала она. — Если всё пойдёт хорошо, ты должен привести её в поместье на ужин, чтобы мы с Люциусом могли с ней познакомиться.

Это звучало так же привлекательно, как идея позволить Хагриду готовить ему в течение всего следующего учебного года.

— Было бы здорово, — ответил Северус. — Я уже говорил тебе, что на следующей неделе встречаюсь с Люциусом за ланчем? Собираюсь обрисовать ему все преимущества от вступления в совет попечителей Хогвартса.

Нарцисса сжала его руку, и он ощутил, что именно это, а не его предыдущее признание, ознаменовало финал их отношений. Её решительная, крепкая хватка демонстрировала уверенность в том, что будущее её сына в надёжных руках.

Возможно, это была семейная черта — склонность предавать женщин, которым он был небезразличен. Унаследованная слабость — прямо как больные колени или гриффиндорство.

— Мне повезло с таким другом, как ты, Северус, — произнесла Нарцисса.

— Чепуха. Это мне повезло. — Мысли Северуса заполонили образы смешного, заискивающего маленького Драко, заклейменного Тёмной меткой — такие же настойчивые и удушающие, как дьявольские силки. Наконец, он сделал свой ход. — Шах и мат.

* * *

Потирая уставшие глаза, Чарити ходила взад-вперёд по сараю. Утром Северус бросил на неё очень странный взгляд, явно понимая, что с ней что-то не так. Она слишком выдавала себя, но ведь она не умела скрывать свои тревоги под маской так же хорошо, как он. Может быть, Распределяющая шляпа оказалась права насчёт неё? Опять же, рассказать Хезер о Цисси не очень-то отдавало Пуффендуем, не так ли? Чарити прикусила потрескавшуюся нижнюю губу и ощутила металлический привкус крови во рту.

Такими темпами Северус начнёт думать, что она в него влюбилась. Честно говоря, было бы куда проще, если бы это было так. Может быть, тогда ей удалось бы заставить себя по-настоящему возненавидеть Нарциссу. Может быть, тогда она смогла бы двигаться дальше и похоронить своих мертвецов во всех смыслах.

Одна стена сарая Чарити была зачарована и открывала вид на сад. В эти дни пейзаж выглядел куда приятнее: бабочки, цветы и толстые шмели. Новым дополнением к саду Северуса стал какой-то неизвестный ей кустарник. У него были колючие шипы, зазубренные листья и цветы, такие же тёмные, как глаза Снейпа.

Несколько дней назад Северус болтал с Хезер, пока она сажала этот куст, и на его тонких губах играла полуулыбка. И это выражение на его лице — вот то самое — вызывало у Чарити тревогу, удавкой сжимавшую горло. Ведь он не знал, да? Он понятия не имел, что Хезер пробудет с ними совсем недолго, прежде чем книга вернёт её в собственное время. И даже Чарити понятия не имела об истинных намерениях Хезер, хоть та ей и очень нравилась.

Книга. Отодвинув в сторону почти готовые заказы для «Зонко» и несколько давно остывших чашек чая, Чарити достала маленький ежедневник с серебряным фениксом на обложке. Её версия была не такой потрёпанной, чем та, что была у Хезер. Насколько в далёком будущем она жила до этого?

Чарити работала над книгой много лет, пытаясь изменить магию, которая позволяла повернуть время вспять при перелистывании страниц — одна страница приравнивалась к минуте. Ей удалось растянуть страницу почти до часа. Но всё это работало весьма нестабильно и с перебоями. Едва единица времени, привязанная к странице, увеличилась до месяца, а потом и до года, Чарити сразу засомневалась, выдержит ли книга больше, чем одно путешествие в прошлое с возвращением обратно. У неё была только одна попытка, всего одна.

Второй книги, насколько Чарити знала, не существовало. Гидеон и Фабиан носили её с собой, держа в секрете от Министерства и — что более важно, по их словам, — от их сестры. Для этих двоих книга была не более чем игрушкой. Простое изобретение, которое они сделали просто потому, что могли. У них всегда был талант к изобретательству.

Может быть, Чарити как-нибудь удастся создать ещё одну такую книгу. Она многим обязана Северусу. Он потратил слишком много времени, обучая её самозащите, и никогда не спрашивал, для чего ей это. Может быть, ей удастся отправиться назад во времени, чтобы спасти Гидеона и Фабиана, а ещё привести Хезер в это время. Для Северуса. И, чёрт возьми, для Хезер тоже.

Чарити усмехнулась. И, может быть, Цисси появится на её пороге с объятиями и извинениями, а фирменным цветом Северуса станет кислотно-розовый.

Было бы легче, если бы она влюбилась в Снейпа, и он, возможно, ответил бы ей взаимностью, но любовь у Чарити была только одна. И она собиралась спасти эту любовь. Она собиралась стереть временную линию, в которой погиб Гидеон. Так оно и будет. И остановить её не сможет никто.