В этом мире и ином / In this World and the Next (гет)

Проснувшись, Невилл умылся и спустился в Большой зал на завтрак. Вскоре к нему присоединилась Миллисент.

— Доброе утро, Невилл. А где Гарри и Гермиона?

— О, Милли, привет! У них дела в маггловском мире — родители Гермионы собираются усыновить Гарри. Понимаешь, у магглов нельзя жениться до шестнадцати, а такой ход прикроет их с точки зрения закона, и никого не будет удивлять, что они живут вместе.

Милли была в восторге: с тех пор как они начали общаться, Невилл впервые осмелился произнести такую длинную фразу. Она довольно быстро поняла, что врожденная робость практически парализует его, стоит кому-нибудь спросить у него что-то незапланированное, и ее решимость выковырять Невилла из этой раковины росла день ото дня. На самом деле, она прекрасно знала, чем сегодня заняты Гарри и Гермиона, но решила не упускать возможность лишний раз дать Невиллу почувствовать себя комфортно в ее присутствии.

Осуществление ее плана обещало затянуться надолго, однако Милли была уверена, что результат будет того стоить. Она, вероятно, одной из первых сумела понять, каким отличным магом вырастет Невилл, но дайте срок, и до этого додумаются многие другие. Честно говоря, план Милли был прост: стать подругой, а в идеале — девушкой Невилла до того, как более привлекательные девчонки начнут крутиться вокруг него, и она потеряет даже те небольшие шансы, что имеет сейчас. Таких хороших парней, как Невилл, найти невероятно сложно. Недаром Гермиона, не теряя времени, моментально убрала своего парня с рынка перспективных женихов.

Невилл был доволен не меньше Миллисент. Наконец-то он сумел поддержать разговор с девочкой и при этом не заикался и не вел себя, как деревенский дурачок. Ему нравилось, что они с Милли подружились, но всемогущие слухи уже зачислили ее в «девушки Лонгботтома», и сопутствующие слухам подколки учеников то и дело заставляли его краснеть. Нет, ну правда, не может же она действительно им заинтересоваться! Полной неожиданностью стали для Невилла и осторожные подшучивания друзей. Совсем не этого он ожидал, садясь в «Хогвартс-экспресс».

Оглядев Большой зал, Невилл пришел к выводу, что изменения, появившиеся в школе после их поездки в парк развлечений, не только никуда не делись, но и с каждым днем становятся все более заметными. Сейчас многие ученики сидели вместе со своими друзьями независимо от того, к какому факультету принадлежали те и другие.

Единственным исключением, как и ожидалось, был Слизерин, за чьим столом восседали лишь ученики в мантиях с зеленой отделкой. Их количество слегка уменьшилось: пятеро первогодок переместились за столы других факультетов, а вот подсесть к слизеринцам пока никто не рискнул. Вечно хмурая рожа Малфоя и застольные манеры Уизли ситуацию отнюдь не улучшали.

От размышлений Невилла оторвала Милли, задав ему вопрос по поводу домашней работы по гербологии. Конечно же, он согласился чуть позже встретиться с ней в библиотеке и помочь — а кто бы отказался? Может, он действительно ей понравился? До встречи с Гарри и Гермионой у него вообще не было друзей, а уж девушки тем более. Учитывая его панический страх перед отказом, Милли, наверное, самой придется предлагать ему встречаться!

Невиллу было невдомек, что Милли, будучи весьма неглупой девочкой, уже это поняла и всего лишь дожидалась подходящего момента.

~*~*~*~

Зал суда Гарри откровенно разочаровал. Криминальные драмы, которые любила смотреть тетя Петунья, а он — подсматривал одним глазком сквозь дверную щель, заставляли ожидать куда большего. И присяжные отсутствовали, и судья был без парика, хотя Гарри не сомневался, что в нем его честь МакГи выглядел бы гораздо внушительней. Интерес вызывало лишь то, что Гарри впервые участвовал в работе маггловской правовой системы, в то время как в магическом мире его дважды судили, да и сам он инициировал судебное слушание по делу крестного. И пускай результаты последнего превзошли все их ожидания, но Гарри надеялся, что сегодняшнее действо будет не столь драматичным.

Впрочем, первое впечатление было, судя по всему, обманчивым, поскольку судья — лысеющий человечек средних лет — не упускал из виду ни единой мелочи. Не дослушав вступительную речь адвоката Грейнджеров, он заявил:

— Мистер Уилкис, я не сомневаюсь, что в предоставленных бумагах расставлены все точки над «i» и черточки над «Т», но речь идет о благополучии ребенка. Я не намерен ничего решать, пока не выслушаю самого парня.

Дональд Уилкис чего-то подобного и ожидал — МакГи был из тех судей, которые предпочитают увидеть доказательства собственными глазами и пощупать собственными руками. Несмотря на то, что решение по делу могло быть только одно, он все равно хотел поговорить с Гарри.

— Ваша честь, мистер Поттер здесь и горит желанием ответить на все ваши вопросы.

Собираясь в суд, Гарри надел, как он теперь считал, свой счастливый костюм. Именно в нем он был в тот день, когда Сириус вышел на свободу, а Амблядж получила по заслугам. Перед тем как Гарри вышел к свидетельскому месту, его по очереди обняли все члены семьи, не считая отсутствующего Сириуса. (Мародер не желал снова оказаться в зале суда, хоть бы и не в роли обвиняемого, поэтому вместо слушанья отбыл в «Гринготтс» по делам. К тому же здесь у него могли спросить, почему он сам еще раньше не подал ходатайство об опеке, а отвечать на этот вопрос никому не хотелось.) Последней Гарри обняла и поцеловала в щечку Гермиона, и он наконец направился к указанному ему стулу. Тот, к счастью, был без цепей и не за решеткой.

Взгляд судьи МакГи оказался пытливым, но достаточно мягким. Похоже, единственной его целью было намерение установить, что же будет лучшим для самого мальчика. Мало о ком из встреченных за всю жизнь людей Гарри мог сказать то же самое.

— Гарри, не представишь ли ты мне своих спутников?

Гарри постарался поставить себя на место одиннадцатилетнего ребенка и вести себя соответственно.

— О, это мама и па... Ой, простите, мистер и миссис... или правильно говорить доктор и доктор? — Гарри понимал, что играет довольно неуклюже, но старался изо всех сил. Проскользнувшее «мама и папа», как и замечание про «докторов», были преднамеренными оговорками. — В общем, это Дэн и Эмма Грейнджеры, а девочка с ними — моя лучшая подруга Гермиона.

Радость на лице Гарри, когда он говорил о своей семье, не смог бы изобразить ни один из детей-актеров, и судья это точно заметил.

— Думаю, я не ошибусь, если скажу, что тебе нравится жить у Грейнджеров, не так ли?

Гарри уверенно покачал головой.

— Нет, сэр. Я люблю жить у Грейнджеров. Слово «нравится» зарезервировано для менее важных вещей вроде сэндвичей или колы. Для меня оставаться с Грейнджерами намного больше, чем просто «нравится»!

Весь вид Гарри буквально дышал искренностью, и судья понимал, что уже, по сути, принял решение. Его беспокоило только то, что оно было безальтернативным, а это крайне необычно, особенно учитывая, что мальчик прожил у Дурслей десять лет.

— Гарри, как я понял из документов, твои дядя с тетей были рады тому, что ты их покинул, не меньше тебя самого. Не мог бы ты своими словами сказать, что произошло в день твоего ухода?

Немного подумав, Гарри ответил:

— К тому времени мы с Гермионой уже несколько лет были лучшими друзьями, и я отлично ладил с ее родителями. Я никогда не жаловался им на то, в каких условиях жил у тети, но в тот день случайно проговорился, ну и... Десять минут спустя мы уже сидели в машине и ехали к Дурслям. Тетя и дядя сразу заявили, что меня им подкинули и что я им не нужен, и с удовольствием подписали все документы об отказе от опеки. И только у Грейнджеров я наконец понял, что на самом деле значит быть частью семьи...

Судья занимал свою должность уже около двадцати лет, и у него давно выработалось шестое чувство на ситуации, когда ему пытаются навесить лапшу на уши. Ну а поскольку сейчас его «детектор брехни» молчал, то он пришел к выводу, что мальчик говорит правду. Возможно — не всю правду, но, так или иначе, в сказанном присутствовало несколько моментов, на которые следовало обратить особое внимание.

— Гарри, у меня сложилось впечатление, что твоя жизнь у Дурслей была отнюдь не такой, какой должна была быть. Сейчас с тобой все хорошо, но, как я понимаю, у тебя есть кузен, и это заставляет меня задуматься, не грозит ли ему опасность в том доме...

Гарри честно пытался не засмеяться... честно-честно. Ему понадобилось несколько минут, чтобы успокоиться и взять себя в руки.

— Извините меня, сэр, но единственная опасность, грозящая моему кузену, — синяки и шишки, которые он сам себе наставит, когда будет биться в очередной истерике. Но они случаются крайне редко, только когда он не сразу получает желаемое. А поскольку я ни разу не видел, чтобы ему потребовалось орать больше двух минут, пока не сдадутся родители, то даже эта опасность минимальна.

Подумав, судья решил все равно провести расследование касательно семейки Дурслей, поскольку картинка не складывалась до конца. Но это все обождет, а пока... Пока он вынес самое легкое решение за всю свою практику:

— Мистер Поттер, мне редко удается встретить ребенка, который бы лучше ладил с людьми, желающими стать его опекунами. Я безо всяких сомнений предоставляю это право мистеру и миссис Грейнджер.

И зал суда получил дополнительное освещение в виде широких улыбок теперь уже четырех законных членов одной семьи.

~*~*~*~

У Альбуса кольнуло в груди, когда Ремус встретил адвоката Поттеров и пошел провожать его к Минерве. Директор сам себе казался загнанным зверем, который чует приближающийся шторм, но ничего не может сделать. Наработанные десятилетиями опыт и привилегии были сведены на нет, раз уж собственные ученики его больше не только не любили, но и не уважали, на что Альбус, по его мнению, мог надеяться благодаря тяжкому труду на общее благо и прочим заслугам.

Он так и не нашел следов таинственного автора, писавшего полную разрушительных разоблачений книгу о его жизни. А еще он не видел никакого способа удержать Поттеров и Блэка от попытки затащить его в суд, поскольку Поттеры дальновидно заручились поддержкой Министерства, британского магического сообщества, а также персонала и учеников Хогвартса.

В отличие от них Дамблдор растерял всех своих союзников и остался один на один с многочисленными проблемами и осуждением окружающих. И все это с ним случилось из-за Поттеров... Да, Поттеров — Альбус больше не мог позволить себе не принимать в расчет дерзкую девчонку, которая защищала своего мужа с яростью тигрицы, раз за разом портя ему всю игру.

Что ж, сейчас он снова забросил наживку и, как все рыбаки в мире, был вынужден сидеть и ждать, пока рыба сделает свой ход. К сожалению, любое судебное заседание могло вынудить его покинуть Хогвартс на достаточно продолжительный срок, а оставить поплавок без присмотра — лучший способ лишиться наживки. В игре со столь высокими ставками даже один проигранный ход мог привести к фатальным последствиям.

Альбус решил подождать до Хэллоуина, прежде чем убирать камень из Хогвартса, но не дольше. Если затея его противников с судом увенчается успехом, то предпринимать что-либо будет поздно: вряд ли тогда он встретит Рождество в замке. Попасть в Азкабан он не боялся — Фоукс вытащит его оттуда в мгновение ока. Самым большим страхом Дамблдора была потеря поста директора, что стало бы началом его падения до уровня «Альбус, ты никто и звать тебя никак».

Хуже всего, что он впервые за многие, многие годы лишился возможности контролировать происходящее, и это ему определенно не нравилось. На данный момент он не был властен даже над собственной судьбой, не говоря уж о чьей-то еще. Нет, Альбусу Дамблдору все это было абсолютно не по вкусу!

~*~*~*~

С поступлением в Хогвартс жизнь Рона Уизли скисла, как просроченное молоко. Благодарить за это в немалой степени стоило его нынешнее окружение.

Драко настолько безумно завидовал Поттерам, что это было видно без слов, и только прямой запрет отца удерживал его от жуткой и коварной мести. Мысли Панси тоже угадывались без труда: судя по всему, ее интересовал лишь Драко. Кребба и Гойла прочитать оказалось сложнее, но, вероятно, только потому, что и читать там было нечего. Так или иначе, до самого Рона дела не было никому.

Но Рон не собирался точно так же провести все следующие семь лет. Он, конечно, никогда не надеялся стать душой компании, но очутиться в полном игноре для него было столь же неожиданно, сколь и неприемлемо.

Мысли его вновь переключились на того, кого он считал первопричиной всех своих бед. Поттер, о да! Всего-то и нужно было, что придумать, как разок-другой сбить спесь с золотого мальчика, чтобы все поняли: их идол не идеален. Дойдя до мысли такой, Рон решил, что Шляпа не зря отправила его на Слизерин, ведь в подобной ситуации без хитрости не обойтись. Конечно, один конфуз не приведет к серьезным последствиям, но даже малейшее пятнышко в сиянии золотого мерзавца послужит символом будущей победы над ним.

Внезапно на Рона снизошло озарение: а что, если вызвать Поттера на дуэль? В полночь, да-да! А сам он, разумеется, никуда не пойдет и будет спокойно спать, предварительно позаботившись, чтобы Филч со своей чертовой кошкой сидел в засаде.

Волшебное слово «отработка» не только запятнает сияние мистера Совершенство, но и испортит им с женой планы на выходные. Мелочь, правда, но для начала сойдет.

Перерыв на мозговую деятельность завершился, и Рон вернулся к тому, в чем был непревзойденным специалистом — к уничтожению еды.

~*~*~*~

Успешное окончание судебного процесса Гарри, его новые опекуны, крестный и, конечно, любимая жена решили отпраздновать в хорошем ресторане. К сожалению, Гермиона никак не соглашалась признаться, что она такого задумала, если ей понадобилась помощь гоблинов. Дело в том, что прошлым вечером, пока Гарри был на квиддичной тренировке, она воспользовалась его мантией и картой, чтобы извлечь из Выручай-комнаты одну занятную вещицу, а потом они вместе встретились с представителем «Гринготтса». Передав Барчуку древнюю реликвию, из которой, согласно договоренности, гоблины должны были изъять частицу души Волдеморта, Гермиона сказала ему, что дело, о котором она писала, можно начинать.

Встреча оказалась довольно насыщенной. В частности, Барчук сообщил, что приобретение земель Гонтов и Риддлов будет завершено в ближайшие дни, а также передал им проспекты по земельным участкам, выставленным на продажу в интересующих их регионах Австралии. Собственно, попытка Гермионы побыстрее съехать с этой темы и заставила Гарри навострить уши. Теперь же он буквально разрывался от любопытства и волнения: не только Гермиона отказывалась раскрывать свои планы, но и Сириус на любые вопросы относительно дневника невозмутимо отвечал неизменным «просто жди и смотри».

Впрочем, этот день был совершенно особенным, поскольку отныне Гарри не грозили малоприятные свидания с Дурслями, а мама и папа официально стали его родителями. И поэтому ничто не могло испортить ему настроение... тем более что он и сам скрывал часть своей переписки с гоблинами.

Гарри и Гермиона чувствовали себя самыми настоящими жонглерами, пытаясь уследить за всем, что происходит вокруг, но дружно решили, что это гораздо лучше, чем обходиться кусочками информации, которые соизволит обронить Дамблдор. А самым важным было то, что они не переступали черту и не манипулировали людьми (Тонкс и Люпин не в счет). В отличие от директора, они всего лишь помогали человеку увидеть разные варианты действий, а право выбора оставалось за ним самим.

Согласно теории Гарри (которая отлично подтверждалась практикой), Дамблдор, некогда добившись славы могущественнейшего волшебника, ныне мирно почивал на лаврах. Он не преподавал больше сорока пяти лет, а все его контакты с учениками сводились к наблюдению за ними во время трапез в Большом зале. Неудивительно, что теперь ему было трудно понять двух выросших у магглов ребят. Старый маг мог быть могучим и гениальным, но его эксцентричность давно бы вызвала серьезную тревогу у маггловских медиков, если бы те имели возможность его проконсультировать.

Так или иначе, такой вариант нравился Гарри куда больше другого, который, к счастью, можно было отбросить за отсутствием доказательств. Подозрения были, это так: насчет того, что уровень осведомленности Дамблдора и предпринимаемые им на основе этой информации действия уже не позволяли считать его «светлым». Обращение с Гарри на Тисовой, Квиррелл, василиск, невиновность Сириуса, Крауч-младший, этот чертов Турнир... и это только то, что сразу приходило на ум. Если Дамблдор был таким уж всезнающим и всемогущим магом, какого из себя строил, то все перечисленное должно было быть ему как минимум известно, а может даже — срежиссировано им самим. Впрочем, достаточно одного существования Темного Лорда, безо всяких дополнительных постановочных событий...

Но, как уже было сказано, эти подозрения не подтвердились, и теперь они собирались уничтожить всего лишь репутацию Дамблдора. Остановить его по-другому было невозможно, разве только убить, и потому Гарри не испытывал никаких угрызений совести по поводу принятого решения.

Еще одним поводом для радости послужили произошедшие с Гермионой изменения. С тех пор как семья решила покинуть страну после Хэллоуина, жена заметно повеселела, зная, что ей не придется встречаться с Джинни после свидания Рона с троллем. Вернутся ли они обратно, или переезд будет окончательным, полностью зависело от магической Британии. Они, конечно, успели кое-что сделать для изменения общественного мнения, но предугадать реакцию каждого мага не дано никому. Одно не вызывало сомнений — в этот раз по возвращении их не смогут застать врасплох. Если вдруг ситуация обострится, то они просто останутся в Австралии и постараются перетянуть к себе как можно больше друзей.

Из ресторана они собирались отправиться в свой новый дом. В медальон-портключ Гермионы для облегчения ведения дел была внесена еще одна точка назначения. Она не стала ломать голову, откуда гоблинам известны координаты, но про себя отметила, что и тут Гарри озаботился установкой лучших защитных чар.

В доме их должен был ожидать владелец строительной фирмы. В прошлый раз Гарри упомянул, что хочет предложить ему еще один контракт, и его это явно заинтересовало. Надо сказать, Поттеры пришли к выводу, что для австралийского «поместья» проще всего будет заказать копию свежепостроенного дома; единственным отличием одного строения от другого станет их местоположение. Вскоре они должны были посетить место, выбранное для очередной стройки, ну а пока их ждал Девон. Миссис Грейнджер и так была в отличном настроении после суда, и фотографии из проспектов только усилили ее возбуждение. Наверное, хорошо, что она не пила вина за обедом, подумалось Гарри, ведь она и так была достаточно взбудоражена.

Впрочем, он не совсем верно оценил ситуацию. Да, посещение нового дома и планы по постройке еще одного волновали Эмму, но все это не шло ни в какое сравнение с тем, что случилось нынче утром в зале суда. Сегодня у Эммы Грейнджер наконец появился сын! Она всегда хотела сына, и вот ее желание исполнилось, пусть и несколько неожиданным образом.

~*~*~*~

Чарли сильно поджимало время, а ему еще надо было заскочить к тетке Мюриэль и забрать мамины часы. Но Джинни так просила навестить место, где прежде стоял их дом, что он не смог отказать. Ему не слишком туда хотелось, но если это сделает сестру счастливее и уменьшит время его общения с Мюриэль... то почему бы и нет?

Радость Эммы возрастала в геометрической прогрессии. Их новый дом воплощал в себе все ее мечты и пожелания, да к тому же им сказали, что они могут переехать сюда уже в конце месяца. Правда, реальность немедленно нанесла ей жестокий удар: это же будет на следующей неделе, они ничего не успеют собрать!

Гермиона без труда догадалась о ее терзаниях.

— Мам, без паники. У тебя под рукой трое магов. Мы сможем все уменьшить и упаковать в пару чемоданов, а тут увеличим вещи до исходного размера.

Ну а Гарри раскрыл одну из своих секретных договоренностей с гоблинами, передав Эмме кредитку на ее имя.

— Вот, используй это, чтобы купить все, что потребуется для дома. А заодно забронируешь билеты на рейс, как только мы определимся с будущим местом жительства.

В результате Гарри получил крепкие объятья от своей новой матери и требовательный взгляд «позже ты мне все объяснишь» от жены, но и то, и другое доставило ему одинаковое удовольствие.

Тем временем подрядчик переговорил со своими работниками, которые сразу же заинтересовались предложением потрудиться на другом краю земли. Престижность, доход и месяц вдали от британской зимы под южным солнышком — чего тут обсуждать? Словом, все единодушно согласились провести октябрь в Австралии.

И тут Гарри с Гермионой услышали знакомые голоса, а обернувшись, увидели бегущих к ним Джинни и Луну. Чуть позади шел Чарли, и Гермиона подняла палочку. Не то чтобы она всерьез ожидала подвоха с его стороны, но свой образ надо поддерживать, не так ли?

Смешанные чувства Чарли, оказавшегося на родной земле, исчезли в тот же миг, как он огляделся по сторонам. То, что он видел, напоминало Нору примерно так же, как дракон Комодо — венгерскую хвосторогу. И дело было не только в большом незнакомом доме, до неузнаваемости изменился весь ландшафт. Однако заниматься дальнейшими сравнениями не было времени: проследив за сестрой и Луной, практически достигшими друзей, Чарли с удивлением заметил, как Гермиона достает палочку и направляет ее на него. После этого он уже не удивлялся, когда палочка следовала за каждым его движением, и был более чем уверен, что при малейших признаках угрозы с его стороны девочка сначала влепит по нему несколько проклятий и только потом будет задавать вопросы.

После того как Чарли поприветствовал Грейнджеров и был представлен Сириусу, он постарался прояснить ситуацию.

— Прошу прощения, мисс, но я не причиню вам вреда. Нет никакой нужды держать меня под прицелом.

Вот только ответ Гермионы был совсем не таким, какого ожидал Чарли.

— Я не «мисс», а леди Гермиона Поттер. Пусть вы и утверждаете, что не причините вреда, но жизнь научила меня не доверять никому, пока я не узнаю его получше.

— У вас довольно мрачный взгляд на эту самую жизнь, леди Поттер.

Гермиона подошла к нему вплотную.

— Когда ты мирно завтракаешь в школе, а твоего мужа внезапно атакует какая-то психопатка, вариантов остается не так уж много.

Чарли нечего было возразить, особенно когда Джинни вставила свои пять кнатов.

— Мама бы закатила еще один спектакль в «Дырявом котле», если бы папа не кинул в нее «молчанку» и не упаковал, как мумию, — сказала она. — Прости, Чарли, но у Гермионы есть все основания для осторожности. Я-то знаю, что ты никогда не сделаешь ничего плохого, но Гарри с Гермионой это неизвестно. Фреду и Джорджу пришлось терпеть такое же отношение, пока они не заслужили их доверие.

Последнее заявление вызвало тень улыбки на лице Чарли.

— Даже не знаю, что меня расстраивает больше: недоверие леди Поттер или то, что она больше доверяет близнецам. Думаю, сильнее меня еще не оскорбляли!

Эта шутка наконец сломала лед между ним и Поттерами, но палочку, правда, Гермиона так и не убрала.

— Ну, близнецы в итоге стали нашими друзьями. А таких чувствительных Уизли я пока не встречала... и чувствительных драконологов тоже!

Джинни не выдержала и рассмеялась. Сама мысль о чувствительном Чарли была просто уморительна.

Гарри, широко улыбаясь, обратился к подружкам:

— Девочки, мы надеемся переехать сюда к следующим выходным. Наши двери всегда для вас открыты — надеюсь, вы это помните. У Гермионы есть портключ, настроенный на этот дом, так что в субботу увидимся здесь.

— Кстати, ребята, а что вы тут делаете? — поинтересовалась Луна. — Разве сегодня выходной?

Гермиона не удержалась и покраснела. Хотя фактически ей стукнуло уже девятнадцать, она до сих пор тяжело воспринимала обвинения в пропуске занятий.

— С утра у нас было заседание суда, и нам дали освобождение от школы на весь день. Мы просто решили проверить, как идет строительство, — смущенно пояснила она.

А Чарли с удивлением и изрядным облегчением наблюдал за тем, как свободно общаются дети. Одно дело слушать рассказы Джинни о ее друзьях, и совсем другое — видеть их воочию. Пусть девочка и представилась как леди Поттер, но в ее отношении к подругам не было никакой снисходительности. Надо полагать, это ее «леди» — всего лишь защитный механизм, нужный, чтобы ее не воспринимали как ребенка.

Джинни говорила ему, что эта девочка очень умна и чертовски сильна магически, и Чарли склонен был верить сестре. Больше того, Поттеры начинали ему нравиться. Джинни была счастливее, чем когда-либо на его памяти, близнецы пели им оды, и только одинокий голос Рона вносил диссонанс в общесемейное отношение к юной паре. Если уж у отца и Билла нет с ними проблем, то кто такой Чарли, чтобы плыть против течения и раскачивать лодку?

~*~*~*~

Визит Чарли к тетке оказался коротким, но, к сожалению, очень неприятным. Впрочем, иного он не ожидал: Мюриэль будет кислой, даже если по шею залить ее сахарным сиропом. Ему была ненавистна даже мысль о том, что Джинни могла бы жить с этой жестокой женщиной. Останься сестренка под этой крышей — и тогда она уж точно не была бы той счастливой, оживленной девчушкой, которую он сегодня видел. Чарли пришлось выслушать, как злобная стерва с уничижительными комментариями прошлась по каждому члену семьи Уизли, но когда она добралась до Джинни, его терпению пришел конец. Он не зря ежедневно имел дело с драконами, некоторые из которых были столь ядовитыми, что Мюриэль им и в подметки не годилась.

Дрожащим от ярости голосом он ответил этой стерве ее же монетой:

— Моя сестра прекрасно себя чувствует там, где сейчас находится. И дело не только в том, что теперь у нее есть друзья и люди, которые о ней заботятся, нет. Главное, ей не приходится несколько сотен раз в день выслушивать, насколько она никчемна! У меня младший брат пропал, а вы беспокоитесь только о собственном якобы оскорбленном достоинстве! Я сегодня же напишу родителям и попрошу, чтобы в Хогвартсе контактным лицом по делам моих братьев и сестры отныне считали меня. Мне не так уж сложно добраться до Шотландии, и, если честно, я не вижу ни единой причины, по которой кто-либо из нашей семьи захотел бы еще раз обратиться к вам за помощью!

Мюриэль не просто разгневалась — она оказалась далеко за гранью бешенства. Эти неблагодарные Уизли не имеют никакого понятия об элементарной признательности! С необыкновенной для ее возраста скоростью она выхватила палочку и взорвала часы Молли. Ценный артефакт разлетелся на мелкие кусочки.

— Забирай свой мусор и вали из моего дома! — выплюнула она. — Ни ты, ни кто-либо другой из вашей семейки больше не пересечет этот порог!

Чарли прекрасно понимал, что мстительная старая сука безвозвратно уничтожила величайшее сокровище его матери, и не сомневался: она прекрасно осознавала, что творит.

— Слушай, ты, карга старая, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ни ноги любого из Уизли никогда не было в этом доме! Отец, наверное, был в полном отчаянии, раз вообще рассматривал такой вариант, но лично я скорее бы отправился в Азкабан, чем сюда! Зуб даю, на тебя даже дементоры не смогут повлиять, потому что не сумеют откопать ни единого светлого воспоминания... М-мать, да они наверняка тебя за родственницу посчитают, ведь, как и они, ты можешь убить все счастье в комнате, стоит тебе только в ней появиться! Прощай, и я надеюсь больше никогда тебя не увидеть!..

Чарли выскочил из дома, оставив позади онемевшую Мюриэль. Слегка остыв, он принялся гадать, что теперь делать с уничтоженными часами. Неожиданно ему в голову пришла одна идея, но стоило сильно поторопиться, чтобы ее реализовать.

~*~*~*~

Следующим утром сова доставила Уизли в Каир толстый пакет, который Артур открыл трясущимися руками. Оттуда он вытащил дневник Перси, пять конвертов и гоблинский банковский чек. Также там было письмо от Чарли, которое все трое с нетерпением ждали.

Чтобы не мучить остальных, Артур прочитал его вслух.

«Здравствуйте, мама, папа, Билл.

Я поговорил с министром и Минервой. Все считают, что Перси сбежал и сейчас залег на дно. Прилагаю его дневник, по которому можно понять его мысли и чувства. Также я поговорил с близнецами, которые подтвердили, что хотя он и был влюблен в ту девочку, о которой речь в дневнике, но никогда не общался с ней, кроме как на занятиях. Авроры по-прежнему ищут Перси, но приоритет у этого дела низкий, все уверены, что он скоро сам вернется. Они свяжутся со мной сразу, как только появится какая-нибудь информация.

У близнецов все в порядке, а вот Рон, похоже, не слишком хорошо устроился в Хогвартсе. Сами понимаете, как странно видеть Уизли в зеленом, но главная проблема в том, что он сдружился с мальчишкой Малфоем. Оба они, по сути, стали изгоями среди остальных школьников, поскольку продолжают дурно отзываться о Поттерах. А вот Джинни счастлива как никогда и отлично уживается не только с Луной, но и с их новыми соседями Поттерами. Я с ужасом представляю, как бы все обернулось, если бы ее оставили с этой злобной сукой Мюриэль!

Извини, мам, но Мюриэль опять поливала нашу семью дерьмом, и мне сорвало крышу. Извиняюсь я потому, что эта стерва сгоряча сломала твои часы. Я знаю, что для их работы нужны наши волосы, так что я быстро метнулся за образцами в Хогвартс, а потом к Джинни. С учетом моих, я собрал почти все, кроме ваших. Также я прикладываю чек «Гринготтса» со всем, что смог наскрести. Близнецы и Джинни также вложились. На прошлых выходных они были с Поттерами на каких-то маггловских аттракционах, и Гарри отказался принимать назад неистраченные маггловские деньги, что давал им на карманные расходы. Гоблины обменяли их на галлеоны и добавили к сумме в чеке. Надеюсь, этого хватит для заказа новых семейных часов. Также я бы хотел, чтобы вы написали Минерве. Я не хочу, чтобы Мюриэль была хоть как-то связана с нашей семьей, и лучше сам буду приезжать из Румынии, чем позволю ей снова совать нос в наши дела.

Скоро напишу еще, и свяжусь с вами сразу, как получу новости из Британии. Держись, мам, ты же знаешь — он справится!

Чарли».

Молли плакала, сжимая в руках раскрытый дневник Перси, а Билл изучал чек из «Гринготтса». Он был всем сердцем согласен с Чарли, что Джинни где угодно будет лучше, чем у Мюриэль, и испытал огромное облегчение, услышав мнение брата о ситуации с Перси.

— Мам, если мы немного добавим, то ты сможешь получить свои часы еще до конца недели.

Молли, тихонько шмыгнув носом и не отрываясь от чтения дневника, вместо ответа выдернула и протянула старшему сыну свой волос.

Артур также изъял один волосок из их постоянно скудеющего источника, проворчав:

— Обращайся с ним аккуратнее. Если дела пойдут так и дальше, у меня скоро вообще ни одного не останется!

Билл добавил к родительским волос из собственной шевелюры и пообещал матери разузнать насчет новых часов уже сегодня.

~*~*~*~

Прочитав за завтраком письмо, доставленное незнакомой совой, Нарцисса Малфой чуть было не подавилась. Люциус, заметив, как его обычно утонченная и манерная женушка забрызгала скатерть кофе, не мог не поинтересоваться, от кого письмо.

— От главы рода Блэк, — ответила жена, как только отдышалась. — Он расценивает твою принадлежность к организации, убившей его брата, как разрыв нашего с тобой брачного контракта. Убийство наследника рода будет более чем достаточным официальным поводом, чтобы провернуть расторжение брака со всей возможной поспешностью.

Настала очередь Люциуса пачкать скатерть.

— Что?! Он не может этого сделать! Я был под Империо, это все знают!

Нарцисса ненавидела объяснять очевидное, хотя ей и стоило бы давно привыкнуть к этому, постоянно общаясь с мужской частью семьи Малфой.

— Похоже, что ни Сириус Блэк, ни гоблины не верят в твои сказки ни на грош. Ну а то, что ты так и не дал показания под веритасерумом, ситуацию совсем не улучшает. Блэк уже аннулировал брак Беллы и изгнал ее из рода, ни слова ей не сказав. Мне он пишет лишь потому, что надеется на отсутствие у меня Темной метки. Он дает мне два дня, чтобы встретиться с ним и доказать это, иначе меня ожидает та же судьба, что и сестру. А заодно сообщает, что проинструктировал гоблинов: раз ты разорвал контракт, то Блэки начинают процесс отчуждения моего приданного и процентов, набежавших на эти средства за прошедшие годы.

Люциусу стало сильно не по себе. В обществе они уже считались изгоями, но развод добьет их окончательно. Его жена станет безродной, он — нищим, а их сын — бастардом. Нужно было что-то делать, и делать быстро. Такого исхода ни в коем случае нельзя допустить.

— Напиши ему и назначь встречу. Думаю, мы сможем прийти с ним к некоему соглашению, — приказал Люциус, сжав в руке свою любимую трость со змеиной головой на рукояти. Да-да, они точно придут к соглашению.

Нарцисса достаточно хорошо знала своего мужа, чтобы понять ход его мыслей.

— Он не идиот, Люциус, и не собирается встречаться со мной в темном закоулке. Сириус будет ждать меня в комнате для переговоров в «Гринготтсе» с часу дня до двух сегодня и завтра. Поэтому лучше скажи, насколько эта история ударит по нам финансово?

Люциус все еще был настолько шокирован, что даже не смог солгать жене.

— Катастрофично, и это еще слабо сказано. Нам придется расстаться со всеми фондами и недвижимостью в Англии и уехать из страны — все равно тут у нас ничего не останется.

Завтрак был позабыт. Нарцисса привыкла к определенному образу жизни и не желала его менять. Править какими-то крестьянами в богом забытом захолустье? Нет, такого будущего она не хотела.

— Значит, мне все-таки придется встретиться с ним и молить о милосердии!

Люциус выдал злобную ухмылку.

— Нет, дорогая, на встречу пойду я. И еще до конца недели Драко станет новым лордом Блэком, а наши финансовые проблемы исчезнут навсегда. Сириус узнает, что значит перейти дорогу Малфоям. Гриффиндорцу никогда не перехитрить слизеринца!

Нарцисса надеялась, что ее муж окажется прав — кто же захочет начинать жизнь заново, да еще и с нуля? Она давно считала Темную метку на своей алебастрово-бледной коже самой большой ошибкой, а если метку увидит Сириус, то не бывать ей уже ни Малфой, ни Блэк. Она не выдержит позорного существования нищей и безымянной матери-одиночки с сыном-бастардом. Остается возложить свои надежды на мужа и молиться, чтобы тот справился с Сириусом.

~*~*~*~

В Литтл Уиннинг схожая сценка разыгралась на Тисовой улице, 4. Правда, совершенно по другой причине.

Вернон Дурсль, вытирая с лица фруктовый сок, которым его щедро опрыскала поперхнувшаяся жена, одновременно требовал объяснить, чего это на нее нашло.

— Вернон, ты не поверишь! После стольких лет участия в моих, как ты все время говорил, «идиотских» соревнованиях, мы наконец сорвали джекпот! Я только что выиграла полностью оплаченный кругосветный круиз на двоих!

Дурсль уставился на жену, ожидая, что она рассмеется и воскликнет: «Шутка!» — но вместо этого Петуния протянула ему пришедшее с утренней почтой письмо. Через несколько минут, пристально изучив каждую букву послания, которое казалось донельзя похожим на подлинное, толстяк был взволнован не меньше жены. Кругосветный круиз, пятизвездочные отели и «все включено»! Им предстояло провести часть приближающейся зимы в путешествии по куда более солнечным местам, чем Англия... и в мыслях Вернон уже поднимался на палубу круизного лайнера.

Так, похоже, ему придется взять кучу отгулов за свой счет, поскольку круиз длится дольше его очередного отпуска. А Дадли разок проведет Рождество в Смелтинге или у Мардж, ничего с ним не случится. Разумеется, прежде чем что-либо предпринимать, нужно все это как следует проверить. Но когда подлинность письма подтвердится, он уж позаботится, чтобы вся улица... нет, весь город узнал, что они с женой отправляются в кругосветный круиз!

Петуния уже представляла себе, как, благодаря путешествию, сможет наконец войти в тот круг, которого она достойна, и как местный женский клуб в полном составе просто позеленеет от зависти, когда узнает о ее удаче. О, она непременно убедится, что дамочки из клуба об этом слышали, непременно!

Джесси Уоллес поминает свою поездку в Рим по меньшей мере в каждом третьем предложении, а Петуния будет обедать за столом капитана, пока корабль идет из Кейптауна в Сингапур, из Сингапура в Гонконг и так далее. Ей не придется изо дня в день рассказывать про один римский Колизей — после круиза у нее останется достаточно воспоминаний, чтобы не повторяться годами.

А вот гардероб ей точно необходимо обновить: пассажиры первого класса — не дамы из клуба, нельзя же выглядеть среди них белой вороной! Впрочем, об этом позаботится кредитка Вернона. Шопинг и кругосветный круиз... Что может быть лучше?