Момент столкновения (Moment of Impact) (джен)

Кровать в комнате, которую выбрал Гарри, была покрыта стеганым одеялом зелено-голубой расцветки. “Морские цвета”, — подумал Гарри. Здесь находился отдельный камин (главная причина, почему Гарри предпочел именно эту спальню), и до мальчика только сейчас дошло, что к дому не подведено электричество. Удивляться не стоило, ведь Хогвартс тоже обходился без него — однако этот дом во многих отношениях казался маггловским. Гарри решил приоткрыть окно: Снейп упоминал, что морской воздух благоприятствует сну. Оконная ручка слегка заржавела, так что с ней пришлось повозиться, но как только Гарри удалось наконец открыть окно, к его удивлению послышался стук в дверь.

— Войдите, — громко ответил Гарри, и к нему вошел Снейп. Комнату освещали две свечи на ночном столике и лунный свет, пробивавшийся через оконное стекло. Гарри заметил, что Снейп до сих пор одет в черные брюки и белую рубашку, но сейчас рукава были закатаны до локтя, словно он проверял эссе и боялся запятнать светлую ткань чернилами.

— Вы приготовились ко сну? — спросил Снейп. Он окинул Гарри взглядом, но никак не прокомментировал старую футболку и выцветшие пижамные штаны. Ни один из указанных предметов гардероба не подходил ему по размеру: футболка была великовата, а штаны — слишком коротки.

Гарри неловко кивнул. Снейп не двинулся. Он лишь кивком указал на кровать, велев Гарри укладываться. Чуть помедлив, Гарри подошел к кровати, откинул в сторону покрывало, но не улегся, а просто сел с самого края. Что входило в планы Снейпа? Спеть ему колыбельную? Они снова готовили ужин вместе, причем на этот раз потушили овощи в качестве гарнира к куриному пирогу, загодя испеченному Хогвартскими эльфами, так что Снейпу оставалось лишь достать его из шкафчика, зачарованного на охлаждение, и разогреть. После ужина последовало обещанное “соление моллюсков” — препротивнейшая работа, включавшая в себя выковыривание моллюсков из раковин с помощью специальных крошечных серебряных ложек и погружение их в котел, наполненный соленым раствором. Сбор моллюсков оказался куда приятнее, чем последующие манипуляции с ними.

Закончив с данным занятием, Снейп заявил, что Гарри свободен до отхода ко сну в десять часов вечера (десять?! Гарри шестнадцать, а не двенадцать!). Часть свободного времени Гарри провел в душевой, пытаясь отмыться от слизи, после чего решил написать друзьям. Письма дались ему с трудом: травмированная рука восстановилась лишь отчасти. Поскольку обычное перо ухватить ему не удавалось, он взял утолщенное, которого обычно избегал. До положенного часа он успел написать только Невиллу и Луне. Гарри оставалось надеяться, что друзья поймут, отчего он сокращал все, что только возможно, и почему все поля усеяны чернильными пятнами. Он вовсе не был уверен, позволит ли ему Снейп отправить эти письма, а своей совы рядом не находилось, но ему просто необходимо было занять себя чем-либо помимо заданий на лето. Гарри решил попросить Снейпа отправить письма, когда тот в очередной раз наведается в Хогвартс или в Косой переулок.

Сидя на краю кровати, Гарри наклонился вниз и стянул с ног носки, попутно ожидая высказываний Снейпа по поводу отсутствия шлепанцев. Но Снейп продолжал молча наблюдать за ним, так что Гарри бросил носки на пол и неохотно переместился к центру кровати, натянув одеяло до бедер.

Удовольствовавшись этим, Снейп опустил руку в карман и вынул палочку. Взмахнув ею, он невербально наколдовал стул и уселся лицом к Гарри.

— Возможно, вы решили, будто утренний морской сон заключал в себе весь сегодняшний объем обучения окклюменции? — он устремил на Гарри пристальный взгляд, а тот в ответ лишь захлопал глазами. Говоря по правде, Гарри вообще об этом не думал. Он был слишком занят выковыриванием несчастных моллюсков из раковин. Но в принципе Гарри только порадовался, что Снейп не собирался петь, читать или рассказывать сказку на ночь, и уж точно не планировал продолжать разговор об отработках у Амбридж. Гарри вообще никто никогда не рассказывал сказок на ночь и не убаюкивал пением — за исключением родителей, конечно, но его воспоминания о них ограничивались днем их смерти и не включали в себя никаких колыбельных.

— Мистер Поттер?

Гарри понял, что отвлекся и поднял взгляд на профессора.

— Простите… похоже, я просто переутомился, — он извиняющеся улыбнулся. Снейп окинул его критическим взглядом и, убедившись, что на этот раз внимание Гарри обращено к нему, продолжил.

— Начиная с сегодняшнего вечера, вы станете выполнять перед сном ряд ментальных упражнений. О некоторых из них вы уже прочли в первой главе книги Грин-де-Вальда, — молчание подразумевало скрытый вопрос.

— Мысленное управление своими щитовыми материалами, — подумав, выдал Гарри. — В главе рассматривался пример с кирпичами — мысленное выкладывание стены, крепости или даже лабиринта.

— Верно, но это стоит практиковать лишь после того, как вы посвятите достаточно времени ознакомлению с природой самого материала, — уточнил Снейп. — Вспомните абзац о соломе и грязи, формировании кирпича и высушивании его на солнце.

Гарри кивнул. Лично он не понимал, что значит "стать с кирпичом одним целым" или "войти в контакт со своим внутренним кирпичом", и как это все могло способствовать занятиям окклюменции. Он мысленно порадовался, что в качестве своего щита решил использовать воду. Хотя со Снейпа станется заставить его размышлять над атомами водорода и кислорода по отдельности. Но зельевар не догадывался об его предположениях, так что продолжил свою речь.

— К счастью, тот опыт, который вы имели со своим щитовым материалом, вполне подходит для первого упражнения. Поведайте, мистер Поттер, каково это — иметь жабры?

Гарри улыбнулся Снейпу краешком губ. Он помнил ужас, обуявший его при трансформации, острую режущую боль при раскрытии жаберных щелей, невозможность дышать на суше — и первый глоток воды, так отличающейся от воздуха, но по сути исполняющей ту же функцию обеспечения мозга кислородом.

— Я вообще заранее не имел представления, как действуют жаборосли, — признался Гарри. — Добби разбудил меня и вручил их мне как раз перед выходом, а все его объяснение сводилось к тому, что они позволят мне дышать под водой. Я взял их и бегом отправился к озеру, — он вспомнил противное ощущение во рту. — Вы когда-нибудь использовали жаборосли, сэр?

Но Снейп в отвел лишь смерил его взглядом, ясно показывающим, что он не вполне верит рассказу Гарри, и к данной теме они еще вернутся. Это предположение тут же подтвердилось в устной форме.

— Мы позже обсудим этого вашего Добби и его подношение в виде жаборослей, мистер Поттер. На данный момент потрудитесь ответить на мой вопрос: как вы чувствовали себя в озере… когда осознали возможность полноценно дышать под водой и возобладали над шоком от наличия жабр и перепончатых конечностей?

Гарри попытался вспомнить первые минуты второго задания Турнира трех волшебников, когда ужас от вероятности не успеть на подмогу друзьям еще не охватил его разума. Он чувствовал легкость и прохладу вместо ледяного холода. Он помнил, как приглушились звуки, как его руки показались ему увеличенными, как из-за темноты он не мог ничего разглядеть больше чем в десяти футах в любую сторону.

И тут его осенило: помимо грубой силы и стихийной мощи вода обладает затемняющими и искажающими свойствами. Беседа со Снейпом непосредственно после сна навела его на мысли о силе воды, проявляющейся в водопадах, бурных волнах и наводнениях. Иным аспектам он вовсе не уделил внимания.

— После раскрытия жабр я почувствовал себя в воде как дома, — наконец ответил он. — Это ощущалось, как должное. В темной воде я не мог разглядеть ничего дальше нескольких футов, и все звуки показались приглушенными. Я не заметил гриндилоу — но и они не замечали меня до тех пор, пока я не наткнулся прямо на них. Все очертания казались искаженными, — он внезапно поднял взгляд на Снейпа. — Это странно, не так ли? Я чувствовал себя в воде как дома, но все мои чувства притупились. Возможно, зрение фокусировалось чуть лучше, но в темной воде от этого было мало проку. Было легко потеряться и трудно понять, в каком направлении необходимо двигаться.

— Вода может как спасти, так и погубить. То, без чего невозможна жизнь, нередко становится причиной смерти. Являясь достойным щитовым материалом, она не оградит вас так, как кирпичи, скалы или железные щиты, так что вам придется посвятить время и усилия на детальное изучение ее свойств. Но если вы научитесь с легкостью мысленно погружаться в глубину, то станете успешным окклюментом, — Снейп сделал паузу и взял с ночного столика книгу Грин-де-Вальда. — Какую еще информацию содержит книга о щитовом материале?

— Его используют так же, как и физический щит, — ответил Гарри. — В рассматриваемых примерах предполагалось для практики закрыться в каменной комнате, или забаррикадировать дверь и окна… — Гарри затих и опустил взгляд. Этот момент его беспокоил. К сожалению, ему уже приходилось оказываться в подобных обстоятельствах. Он задумался над верностью своего выбора: возможно, чулан под лестницей оказался бы более удачным выбором.

— Завтрашний день ожидается очень теплым, — произнес Снейп. Гарри только что понял, что все это время профессор пристально наблюдал за ним, но вопросов не задавал. — Вы проведете какое-то время в воде: я научу вас заклинанию Головного пузыря, поскольку вам следует ощущать себя в воде человеком, а не рыбой, — Гарри кивнул и не смог сдержать зевка. Поднявшись, Снейп взмахом палочки устранил наколдованный стул и вернул книгу на тумбочку.

— А теперь займитесь вечерними упражнениями для подготовки к окклюменции. Поскольку в качестве своего щитового материала вы решили использовать воду, первую неделю вам следует размышлять о свойствах воды минимум пятнадцать минут каждый вечер после укладывания в кровать и до отхода ко сну. Приведите себе на память, что ваше тело на шестьдесят процентов состоит из воды, а мозг — на все семьдесят. Но сперва… — Снейп указал своей палочкой на матрас.

— Аква Кубилус.

Матрас под ним внезапно изменился, и Гарри перекатился набок. Он оперся руками, чтобы вернуться в исходное положение, но добился лишь того, что оказался на другом боку. Сообразив, наконец, что произошло, он скользнул на спину, словно рыба.

— Водяной матрас! Могли бы и предупредить, — Гарри смерил Снейпа негодующим взглядом. Профессор уже убрал палочку и сейчас смотрел на своего подопечного с едва скрываемым развлечением.

— Думаю, сегодня ночью вы найдете отдых особенно приятным, мистер Поттер. Ваши пятнадцать минут начнутся, как только я покину комнату, — Снейп провел палочкой над кроватью, и смятое покрывало поднялось в воздух, после чего равномерно опустилось на Гарри.

— Спокойной ночи, мистер Поттер.

Без лишних слов Снейп покинул комнату, тихонько затворив за собой дверь.

С минуту Гарри лежал неподвижно, ощущая себя скользящим по водяной поверхности. Он чувствовал себя тяжелее обычного, и каждый дюйм его тела прикасался к прохладной поверхности. Ему так и не удалось приступить к медитации, поскольку от каждого шевеления его тело качалось, словно лодка на волнах. За мгновение до того, как Морфей унес его в своих объятиях, Гарри перекатился на бок и свернулся в позе эмбриона, краешком сознания отметив, что эмбрион также окутан водой, будучи надежно скрыт в материнской утробе. Он понадеялся, что утром сумеет это вспомнить. Когда Снейп по истечении пятнадцати минут вошел задуть свечи, Гарри крепко спал.