Деньги правят миром или Власть - гоблинам! (джен)

* * *

Башня факультета Рэйвенкло* * *

Утро воскресенья было крайне странным. Зеленоглазый, которого вместе с остальными школьниками до четвертого курса включительно, отправили в Хогвартс задолго до того, как празднование свадьбы перешло в стадию обычной попойки, вполне выспался. И, хотя его все еще преследовали жуткие видения пьяного Фергюса МакДугала, бросающего в расчерченный на дубе "бычий глаз" огненные стрелы и планомерно попадающего куда душе угодно, кроме намеченной дрожащей рукой цели, гоблин был уверен, что эта вечеринка у людей была не намного хуже, чем в родном Клане.

Так что Зеленоглазый, свежий и радостный, был готов к новым свершениям. Сегодня он собирался прогуляться по школе с артефактом, засекающим эманации отрицания смерти. Все-таки он, как сотрудник английского отделения банка Гринготтс, просто обязан был проверить нынешнюю защиту философского камня. Особенно, если учесть, что он пообещал это как деду, так и создателю этого шедевра алхимии.

Вот только... Гархольд недоуменно уставился на висящую на стуле мантию. Он даже протер глаза, ошарашенный увиденным. Он явно не был пьяным — ни шума, ни жуткой головной боли, ни тошноты, да и потери ориентации в пространстве мальчик не чувствовал. Именно так юный гоблин отметил удачное предприятие по изъятию кувшина с элем в день первой удачной сделки... Зеленоглазый зажмурился, прочитал короткую молитву Предкам, и вновь открыл глаза. Но, несмотря на все его ухищрения, мигающий герб на мантии никуда не исчез. Его родной ворон почему-то примерно пару раз в минуту менялся на слизеринскую змею.

— Я же вчера почти не пил,— с сомнением потянул Зеленоглазый, тыкая непокорную эмблему кончиком кинжала. Та, словно бы насмехаясь, снова показала рэйвенкловцу змейку, раздраженно шипящую на гоблина. Зеленоглазый был уже готов признаться в своей невменяемости, когда почувствовал чье-то присутствие в комнате.

— Господин Поттер,— раздался позади звонкий голосок домового эльфа. Маленькое существо, одетое в полотенце с гербом Хогвартса, склонилось перед волшебником.— Вам просили передать, чтобы вы не забывали обещанного, иначе змея навсегда сменит ворона!

— Да, спасибо,— протянул Гархольд, вспоминая давний разговор со Шляпой. У него и вправду полностью вылетело из головы, что он пообещал старому человеческому артефакту привести его в относительный порядок. Гоблин кивнул маленькому существу, жестом отпуская его обратно. Эльф подобострастно улыбнулся, пряча в глубине глаз-блюдец яркие смешинки, и исчез, оставив Зеленоглазого в раздумьях.

Гоблин привык исполнять свои обещания и то, что Распределяющей Шляпе пришлось ему напомнить о данном обещании, ложилось пятном на его репутацию. И теперь делом чести было как можно скорее исполнить обещанное. Да и философский камень вполне мог оказаться в кабинете директора, так что можно будет совместить приятное с полезным. Ведь все складывалось как нельзя лучше — Альбус Дамблдор, нынешний владелец и Распределяющей Шляпы, и создания Фламеля, уехал в Министерство. Нет, гоблин вполне понимал, что охранные чары в отсутствии хозяина явно усилены, но при этом и время реакции старого мага на взлом увеличивается. Правда, Гархольд надеялся, что его навыков незаметности хватит, чтобы пролезть в кабинет, обыскать его и помочь Шляпе, не задевая сигнализации. Директор Дамблдор естественно поймет, что кто-то лазил по его полкам, да и скорее всего узнает личность нарушителя... Но уж не оставить четких следов и безоговорочных доказательств он сможет точно!

— Гарри, ты куда так бежишь?

В гостиной Рэйвенкло было всего пара человек, как и в любое утро воскресенья. Какой-то старшекурсник уныло подкидывал щепки в камин, а Майкл Корнер читал какую-то книгу в яркой глянцевой обложке, наверняка из присланной накануне посылки матери. Но вопрос ему задала совсем другая личность — староста их факультета, красотка Пенелопа Кристалл.

— Да так, хочу кое-что проверить в библиотеке,— невнятно буркнул мальчик, удивленно рассматривая прихорошившуюся девушку. Пенелопа сегодня была и впрямь особенно хороша — длинные, блестящие черные волосы уложены в сложную косу, а в вырезе школьной мантии виднелся шикарный платок китайского шелка, заколотый брошью в виде феникса. Да и вообще уж слишком радостной она была... Похоже их перемигивания с Персивалем Уизли (именно так звали старосту Гриффиндора) перешли в новую фазу.

— Угу,— хмыкнула Кристалл, насмешливо вздергивая тонкую бровь.— Ты только этому "кое-чему" ничего не сломай!

— В смысле?— дернул головой Гархольд, не понимая смысл фразы мисс Кристалл.

— На мантию глянь,— хихикнула красавица. Зеленоглазый послушно опустил взгляд вниз... на зловредную зеленую змейку, меняющуюся на хмурого ворона.— Явно чей-то прикол! Многие помнят твое распределение...

Пенелопа вновь засмеялась, закалывая выбившуюся прядь серебристой заколкой.

— Я сначала подумала на "две катастрофы" Уизли, но ты с ними совсем не общался, а значит,— она хитро улыбнулась. — Значит, можно только посочувствовать одному блондину!

— Да нет,— попытался отмазаться Зеленоглазый, но Пенелопа уже его уже не слушала, отвлекшись на старшекурсника, задумавшего, похоже, закидать камин поленьями до верху.— Я просто в библиотеку...

— Только не попадайся!— крикнула ему в след староста.

— И не собирался,— скривился гоблин, отправляясь в сторону библиотеки. Раз уж так сложилась история, то он решил устроить себе подобие алиби.

* * *

Хогсмид* * *

Директор английского филиала Гринготтса, Гриндорх, подошел к дверям неприметного домика на окраине магической деревни, до поры до времени скрытый артефактом невидимости. Снял зачарованный браслет старик только у самых дверей — он не хотел, чтобы о его визите знали праздношатающиеся по улицам магической деревни люди. Уровень сплетничества у жителей маленьких сообществ попросту зашкаливал. Именно здесь жили двое магов, вызывающих у гоблинов искреннее уважение — Николас и Перенелла Фламель.

Дверь сама собой отворилась. Гриндорх слегка хмыкнул — эти люди всегда славились своей любовью к красивым жестам, в этом гоблины были с ними очень похожи. Под ногами старика, чуть ли не подпрыгнувшим от неожиданности, проползла противная розовая тварь, покачивая длинными отростками и щупальцами.

— Что за мерзость,— скривился Гриндорх, проклиная безумную фантазию людей. А особенно этих — в каждый визит к алхимику он знакомился с новыми изобретениями старика Николаса. И единственным, что смиряло его с необходимостью общаться с этими людьми лично — это их просто гигантский счет в их банке и пироги миссис Фламель.— Где твои хозяева?

Тварь, словно бы услышав гоблина, поползла в сторону темной двери, откуда уже раздался высокий голос миссис Фламель:

— Господин Гриндорх, проходите сюда! Мы вас уже ждем!

— Миссис Фламель, рад встрече,— склонил голову Гриндорх, вдыхая аромат выпечки.— А где ваш дорогой супруг?

— О, Николас опять что-то варит в подвале,— махнула рукой кругленькая старушка, и из-под яркого шарфа показались костяные бусы, покрытые рунами. "Древняя вещица",— ухмыльнулся Гриндорх, чувствуя, как по его спине пробежались мурашки — от простого украшения шла такая сильная волна магии смерти, что Гриндорх вновь вспомнил, что эта женщина не менее опасна, чем ее супруг.— Но он обещал через пару минут оторваться от своего дырявого котла.

— Дырявого?— вскинул бровь гоблин. Даже учитывая сумасшествие данного представителя расы людей это, по меньшей мере, странно.

— Ну да,— засмеялась женщина, показательно капризно надувая губы.— Я решила саботировать его дальнейшие эксперименты! Хочу в ресторан!

Гоблин вгрызся в кусок пирога, заглушая хриплый смешок. Фламели были самыми удивительными из знакомых ему людей.

— Дорогая,— раздался басок алхимика, вывалившегося в комнату из-за подвальной двери вместе с клубами разноцветного дыма и искрами бело-золотого цвета.— Ты не знаешь, почему я все наливаю и наливаю в котел составы, а уровня жидкости не прибавляется?

— Не знаю, не знаю,— обеспокоенно прокудахтала Перенелла, пряча в глазах смешинки.— Может, ты перегрел металл, и вещество испаряется? Вон сколько пара вылетело!

— А отчего тогда мои любимые тапочки все в этом самом экспериментальном составе?

Желтая и пушистая обувь и вправду была мокрой и грязной, и оставляла за собой следы радужного оттенка. Кроме всего прочего ткань буквально цвела рыжими симпатичными маргаритками.

— Надо больше спать,— строго заявила Перенелла.— Еще пару ночей не поспишь, вообще только ползать зигзагами будешь!

— А что еще мне сделать, моя милая пророчица, чтобы все мои несчастья тут же исчезли?— ласково и вкрадчиво проговорил Николас, взмахом руки высушивая одежду. То, что мантия украсилась парой десятков новых пятен, его совсем не смущало.

— Сводить меня к мадам Розмете,— смеясь, ответила его супруга, принимая маленький букетик рыжих цветочков, нарванных алхимиком прямо со своих тапок.— А вообще, мой дорогой муж, у нас, если ты не заметил, гости!

— Ой, господин Гриндорх!— заполошенно всплеснул руками древний маг.— Извините, что встречаю вас в таком виде! Да и... О, Исида и Озирис! Вы все это слышали!

— Мы храним секреты наших клиентов,— ухмыльнулся Гриндорх, склоняясь в шутовском поклоне.— Особенно таких "дорогих"!

Все трое засмеялись.

— Так что вас сюда привело, господин директор банка? Да еще и лично?

— Один из наших сотрудников,— начал рассказ гоблин. Он аккуратно подбирал слова, не желая раньше времени открывать личность воспитанника Клана. Старик вполне понимал, что дальше Рождества, которое наступает буквально через неделю, тянуть с открытием места жительства Гархольда не будет представляться возможным, но открыто говорить Фламелям не собирался.— Должен был написать вам о том, что наш сейф был вскрыт.

— Несмотря на то, что мы предпочитаем жить вдали от общества,— обиженно фыркнула Перенелла, отодвигая от Гриндорха ополовиненное блюдо с пирогами.— Мы читаем не только личную переписку, но и газеты!

— Я не хотел вас обидеть, дражайшая Перенелла,— поднял сморщенные ладони вверх гоблин.— Вы прекрасная во всех отношении пара, и я ничуть не сомневаюсь в том, что вы в курсе всех важнейших событий в Магическом мире!

Миссис Фламель недоверчиво, но польщено фыркнула и блюдо пододвинула. Николас сдавленно захихикал, жестом прося Гриндорха продолжать.

— Так вот, один из наших сейчас в Хогвартсе, следит за сохранностью вашей вещи...

— Гоблин в Хогвартсе?— Фламель криво усмехнулся, вспоминая свои фантазии на тему.— Альбус мне не рассказывал о таком чуде природы!

Николас обменялся с супругой понимающими взглядами. Гоблин уже был явно уверен в том, что эти двое человеческих магов прекрасно знают о личности "сотрудника" и лишь от уважения к гостю не говорили об этом в открытую.

— А кто говорит, что директор школы знает?

— Никто,— захихикали старики, а Гриндорх стащил с подноса последний румяный пирожок с куриным сердцем. Нет, ну ничуть не хуже чем у его покойной матушки, да будут Предки к ней радушны!

— И что от нас требуется, Гриндорх?— отсмеявшись, спросил алхимик.— Ты же не пришел, чтобы объесть нас и рассказать о всем известных фактах?

К чести директора банка, он не покраснел.

— Кое-что и вправду может показаться вам интересным...

* * *

Хогвартс, кабинет директора* * *

Подобрать пароль к горгулье было элементарно — об этом знал любой школьник старше первого курса. Так что вызнать схему и подобрать нужную сладость не стало чем-то особенно сложным, хоть и раздражал немигающий и любопытный взгляд горгульи. Куда сложнее было обходить многочисленные сигналки, спрятанные в совершенно незаметных выступах и полостях на движущейся лестнице, ведущей вверх. А самыми коварными из всех были руны, начертанные на самом пороге кабинета — они не были нарисованы или вырезаны, нет, мальчик осознал, что хитрый старик начертил их на пыли. Обойти их было крайне сложно.

— Не хуже, чем дома,— выдохнул он, раскатывая над полом темно-фиолетовый обрез ткани. Именно "над" полом — ткань буквально парила в воздухе, и гоблин, вступив на дорожку, изящно обходил десятки сторожевых огоньков и сигналок. Это, конечно, не мешало ему осторожно осматривать полки, в отражении зачарованного кинжала буквально пылающие защитой. Правда, в основном, сигнального характера, а не защитного, но и это неплохо — если философский камень здесь, то защищен он не хуже родного хранилища. Хотя и оно не смогло остановить неведомого вора...

— Эй, змееныш, я здесь,— проскрипело сверху, и Гархольд, подняв голову, увидел склонившийся конус Распределяющей Шляпы.

— Если уж подбирать зверя, то я ворон,— скривился Зеленоглазый, передвигая край зачарованной тряпки в сторону директорского стола, над которым, на простой полке, и находился знакомый артефакт.

— Пока не привел меня в приличное состояние — нет,— сварливо ответила Шляпа, падая в руки мальчишки. Словно подтверждая слова развалюхи, эмблема Рэйвенкло сменилась на слизеринскую змею.— Как не хорошо, малыш-гоблин, обманывать старую рваную Шляпу!

— Я не врал!— взъярился Зеленоглазый, едва не тянясь к кинжалу, спрятанному в рукаве.— Просто забыл...

— Память плоха у старых артефактов, которые носили великие маги, а не у маленьких мальчиков, которые так и не определись в своей расовой принадлежности!— ехидно фыркнул головной убор условно женского пола.

— Я — гоблин!— Гархольд едва не оскорбился — в своей расе он был уверен на сто процентов.

— Когда выбросишь колдографию,— Зеленоглазый побледнел. Об этой картинке не знал никто.— Тогда и станешь просто гоблином!

— А если я сейчас уйду?

— Тогда пойдешь в подземелья,— принялась за шантаж Шляпа.

— Вот злобная тряпка!

Шляпа засмеялась.

— Ладно,— махнул рукой мальчишка.— Что мне делать?

— Как что?— фыркнул артефакт.— Приводить меня в порядок! Почистить, зашить, запах улучшить, да и поговорить тянет...Альбус-то со мной не слишком часто общается!

Гархольд осторожно достал свою ясеневую палочку. Затем, задумавшись, вернул ее обратно в кобуру и достал из сумки вторую — из остролиста и пера феникса, подаренную Олливандером. Зеленоглазый вполне понимал, что директор сможет спокойно прочитать след магии и не собирался оставлять таких явных следов, от которых будет не оправдаться. О том же, что у него есть еще одна палочка (и о том, что за компоненты в ней использовал Олливандер) никто не должен был знать. Хотя от директора Хогвартса можно было бы все ожидать.

Светлая палочка слегка жгла ладонь, словно бы жар бессмертной птицы проникал сквозь дерево, но, что удивительно, это было довольно приятное тепло.

— Ути, какие тайны у нашего гоблина, и палочка-то у него теневая есть! Все, перестраховщик, давай, приступай к отбыванию повинности!

Гоблин смущенно покрутил палочку.

— А что делать? Я не умею,— по красным щекам гоблина Распределяющая Шляпа поняла, что тот не врет. А Зеленоглазому было очень и очень стыдно — он и вправду крайне мало знал о том, как чинить одежду. Дома это обычно делала мать или, если было настроение или надо было подлизаться, его сестра. В среде гоблинов вообще бытовало некое разделение домашних обязанностей — Гархольд вполне умел чинить дома, а вот шить...

— Ну уж нет,— фыркнул артефакт.— Так просто ты не отвяжешься! Открываем курсы обучения юных рэйвенкловцев навыкам кройки и шитья!

Затем, посмотрев на радостно оскалившегося гоблина, сжимающего кривой кинжал, добавила:

— Пожалуй, обойдемся без кройки...

* * *

Подземелья Слизерина* * *

Панси Паркинсон тяжело вздохнула, глядя в зеркало. Сегодня она снова столкнулась с гриффиндорцами и те снова принялись над ней издеваться. Тоже мне, пример благородства!

— Молчи — не молчи,— вздохнула она, поправляя блестящие черные пряди волос.— Они все равно будут меня доставать.

Девочка прикоснулась к своему отражению кончиками пальцев, очерчивая контур лица. Нахмурила носик, оттянула его кончик вниз, втянула щеки:

-И вовсе я не похожа на мопса!

Это ужасное прозвище прилипло к ней буквально с первых же дней учебы с подачи "остроумного" рыжего недоумка, и теперь эти облезлые кошки — почему-то считащие себя львами — не забывали ей об этом напоминать при каждой встрече. И Панси даже не помогало то, что мальчик ее мечты — Драко Малфой— был уверен, что она красивая. Правда, говорил он это, только когда его припирали к стенке фамильные заклятья Паркинсонов...

Слизеринка снова вздохнула.

— Панси,— к ней подошла Дафна, заглядывая в зеркало через плечо подруги. Белые пряди волос упали на плечо девочки. "Разве она красивее меня?"— Ты не дашь мне на сегодня свой шелковый шарф? Мы с Тео идем погулять к озеру...

— Да конечно, Дафна,— улыбнулась слизеринка, доставая из фамильной шкатулки золотисто-голубую ткань.— Только верни его поскорее — это шарф бабушки, и он мне очень дорог!

— Конечно-конечно!— махнула ладошкой блондинка, бережно принимая воздушную ткань и примеряя ее к белому платью. Панси с легкой завистью была вынуждена признать, что Гринграсс он идет куда больше.— И, дорогая...

Дафна обняла девочку.

— Не переживай, ты у нас — настоящая красавица!

— А я и не беспокоюсь,— фыркнула Паркинсон. Но Гринграсс уже убежала. Впрочем, это было Панси даже на руку — письмо от "деда Нико" требовало ответа. Дальний родственник ее матери, которого только она могла ласково называть "дедой", а для большинства — уважаемый Николас Фламель, часто писал заинтересовавшейся алхимией Паркинсон. Ее родители не много времени уделяли дочери, оставив ее воспитание на древнюю француженку-гувернантку, так что она, заскучав, сама написала знаменитому родственнику. Тот, что удивительно, ответил. Так началась их переписка. Вот и вчера вечером его облезлый ворон с фиолетовыми глазами принес ей свиток. Только вот в этот раз там были не только забавные истории из жизни старого мага и некоторые простые, но на удивление эффектные, опыты, но и одна, крайне простая просьба.

— Что ж,— фыркнула Панси, надевая на руки тонкие шелковые перчатки, чтобы не сломать настройки древнего артефакта.— Это будет совсем не сложно— подкинуть этот камешек на Третий Этаж.

* * *

Кабинет директора Хогвартса* * *

Альбус Дамблдор был крайне доволен. Все его планы в Министерстве были исполнены без сучка, без задоринки — он уже подал заявление от лица Квирелла, что в конце года профессор Защиты уезжает в Китай (подальше от преследующих его вампиров)— старик не собирался оставлять одержимого в живых, даже если его Белый Король откажется следовать плану, далее он задействовал все свои связи, чтобы выяснить откуда приехал на перрон Поттер. И подвижки уже были — Дамблдор был уверен в том, что Гарри жил в Англии, и даже точнее, в Лондоне. Вот только что за семья его усыновила?

Скоро Альбус будет это знать.

Уже подходя к кабинету, старый маг почувствовал что-то странное. Несмотря на то, что ни один из сигнальных контуров по дороге не был потревожен, Альбус оказался уверен, что кто-то посетил его кабинет. И в этом он убедился, едва открыв дверь.

Всю поверхность стола занимали его шляпы и мантии, порезанные, пожженные и криво заштопанные. Казалось, что какая-то безумная швея решила создать из ярких вещей директора новую коллекцию, но из инструментов у нее под рукой были только ржавый нож, кривая игла и раскаленный до бела утюг. Но самое удивительное это то, что на этом безумном хламе (по другому назвать свои когда-то любимые вещи Дамблдор не мог) стояла изрядно испуганная, но сияющая новизной, Распределяющая Шляпа.

— Что здесь произошло?— прохрипел он, хватаясь за сердце.

— Как говорят магглы,— важно выронила Шляпа.— Я сделала пластическую операцию!