file#5: День рождения капитана Хикса (джен)

Иван расслаблялся в удобном шезлонге, установленном так, чтобы он как можно дольше оставался в тени от опоры «Ежевики».

Корабль стоял на старом, заброшенном космодроме. Здесь не было товарных складов и ремонтной базы, и давно не работала топливная станция. Зато стоимость стоянки была невысока, воздух не звенел от взлетающих и садящихся судов, не доставали торговые агенты и другие проходимцы. Идеальное место, чтобы припарковать прибывший супертраккер и отправиться на отдых. Капитан слегка волновался, уж слишком одиноко смотрелась «Ежевика» на выбеленных солнцем плитах космодрома, но хозяйка успокоила его, заявив, что вполне может постоять за себя и отлично помнит номера полиции, пожарной службы, спасателей и ближайшей ремонтной мастерской.

Вся команда отбыла в курортный городок Ингарра, который находился на другой стороне планеты. На «Ежевике» остались только стажёр Иван Кукуев, кок Жакуй Лавуазье и старший механик Джакобо Казимирович Родригес.

Родригес объявил, что лучший отдых для него — это рыбалка на отмелях у космодрома и по вечерам — работа в мастерской корабля. Кок Жакуй был с ним полностью согласен, исключая, конечно, мастерскую. Он составлял механику компанию на рыбалке, а потом пропадал на камбузе, гремя сковородками. Жакуй был без ума от местной рыбки твойвы, которой изобиловали здешние воды. Там, где купаются многочисленные курортники, твойву не сыскать. Она не терпит даже малейших аммиачных загрязнений.

Сам Иван тоже сначала рванул со всеми, но вернулся из Ингарры уже через два дня. Шумный курорт ему не понравился, но он терпел. Хуже стало, когда его принялась преследовать некая многодетная зеленокожая особа, которую он видел впервые в жизни, с требованием выплатить алименты и признать хотя бы половину отпрысков, к слову, имевших явные признаки двух рас, но только обе они не имели ничего общего с внешностью аборигенов Земли. А еще дурацкие шуточки команды, которая подбадривала то одну, то вторую сторону… Тут он не выдержал и сбежал обратно на корабль. Зато его вполне устроило, что в опустевшей «Ежевике» можно спокойно бездельничать.

Полдень. Аркхене стоит в зените, заливая космодром и песчаные барханы вокруг ослепительным светом и обдавая зноем. Только морской бриз приносит некоторое облегчение.

Но стажеру жара не мешала. Удобный лежак, рядом несколько банок самоохлаждающегося кваса, а в руках — книга о начальных шагах землян в космос, «Первые космонавты Земли и Луны».

Фолиант он нашел во время уборки на корабле среди подготовленного роботами к утилизации хлама. Начал листать, рассматривая древние фотографии и рисунки, и... оставил книгу себе. Судя по небольшому экслибрису в виде часового циферблата, на котором цифры расположены против хода стрелок, эта книга раньше принадлежала бывшему хозяину корабля Чарльзу Форду.

— Привет, Ваня! Что делаешь? — за спиной раздался голос незаметно подошедшего матроса.

Иван от неожиданности вздрогнул, обернулся и шутливо замахнулся на матроса книгой:

— Ежевика! Ну нельзя же так пугать людей!

Потом критически осмотрел побитый жизнью корпус старого судового робота, управление которым сейчас перехватила Ежевика, и задумчиво спросил:

— Слушай, подруга… А ты не думала, чтоб себе какого-нибудь робота посимпатичнее приобрести в качестве материального аватара, вместо того, чтобы робоматросов гонять?

— Думала. Вот попадем на подходящую планетку, я себе прикуплю железа. А то эти консервные банки уж очень неуклюжие.

Ежевика обошла шезлонг и остановилась, рассматривая обложку книги.

— Что это ты читаешь? Сказки?

— Нет, — усмехнулся Иван, — былины. Это про то, как мы, земляне, несколько тысяч лет назад в космос вышли. Знаешь, очень интересная история оказалась. Сначала на ракетах запускали собак…

— Собачек? А почему?

— Ну, тогда ещё было совсем непонятно, как живое существо будет чувствовать себя в космосе. Сможет ли оно дышать? Не потеряет ли сознание в условиях невесомости? Все было в первый раз…

— Вот оно что... — металлический палец указал на обложку, на которой стилизованная до мультяшности ракета летела ввысь с такой же мультяшной собачкой. — А картинка лучше этой есть?

Иван перелистал страницы и нашел желаемое фото.

— Вот, смотри. Есть одна фотка. Её звали Лайка. Это первая собака, которая вышла на орбиту планеты Земля.

Он повернул книгу так, чтобы Ежевика получше рассмотрела фото глазами робота-матроса.

— К сожалению, она погибла через несколько часов после выхода на орбиту…

— Почему?

Иван пожал плечами:

— Тут сказано, что остановилось сердце.

— Жалко…

Манипуляторы робота взяли книгу и поднесли к фотоэлементам поближе.

— Ну и ну! Бывает же такое! — удивленно сказала Ежевика. — Эта Лайка — точная копия Кайлы, собаки нашего кэпа. Она спасла его в детстве, помнишь, я тебе рассказывала?

— Ага, помню. Вот это совпадение! Надо будет показать мистеру Хиксу!

Ежевика не ответила. Иван посмотрел на робота. Тот, болтая ногами, уже развалился на песке, подперев голову одной рукой и подставив спину под лучи Аркхене. Но было понятно, что Ежевика сейчас о чем-то размышляет.

Наконец, что-то решив, робот резво вскочил, и звонко похлопал по корпусу, стряхивая песчинки:

— Ваня, знаешь, а у капитана скоро день рождения! Точнее, два дня рождения сразу. Они как раз выпадают на конец отпуска. Надо бы ему подарок сделать...

— И какой же? Ты уже придумала?

Сам Иван принялся перебирать варианты, чем он может порадовать кэпа. Пока в голову ничего не приходило... Даже модель «Ежевики» ещё была недостроена. Основные части сделаны, но вот всякая мелочевка… Иван тяжело вздохнул: требовалось изготовить несколько тысяч миниатюрных копий различных частей корпуса и внешнего оборудования. И лажать тут не следовало, так как вся команда будет с пристрастием искать ошибки моделиста.

Следующий вопрос Ежевики прервал его размышления:

— Ты говоришь, что собака погибла в космосе…

— Да, — кивнул Иван. — А потом капсула с ней сгорела в атмосфере.

— Тогда давай спасем ее и подарим капитану! — в голосе Ежевики прорезался энтузиазм молодого неофита. — Вытащим Лайку из этой страшной банки! А чтобы не заметил никто — подменим на орбите на муляж...

Иван от неожиданности даже привстал с шезлонга:

— Чего? Это же произошло тысячи лет назад. Против хода времени никто, кроме сирен, не может путешествовать. Да и сирены, говорят, тоже не могли. Это в легендах им приписали это умение.

Сирены были почти что мифическими существами. Они покинули Галактику больше тысячи лет назад. Сведения о сиренах были противоречивы, но до сих пор у космоплавателей, не важно, какой расы, ходили легенды, что встреча с сиреной приносит удачу.

— Ты, случайно, не сирена, Ежевика? — с ехидцей в голосе спросил Иван.

Ежевика коротко хохотнула, из уст робота это прозвучало немного жутковато.

— Никакая я не сирена! Но в прошлое слетать могу. Ты помнишь, я на зонтик выменяла новый генератор у того странного любителя закусить идеями?

— Конечно! — хмыкнул Иван. — Такое не забудешь.

— Вот этот генератор и позволяет двигаться против времени. Действительно, материальные объекты двигаться в прошлое не могут. Всё, что имеет массу, движется в потоке времени только из прошлого в будущее. Но ты же понимаешь, что и само время — штука относительная. Когда мы идем в гиперпространстве, времени вокруг, кроме внутрикорабельного, не существует. Да ты и сам это из курса звездной навигации знаешь!

Иван знал, что в «гипере» нет понятия времени. Но преодолев, а точнее, обойдя световой барьер теории относительности Эйнштейна, звездоплаватели уперлись в другой барьер. За пройденные в «гипере» парсеки все равно приходилось платить. Топливом и внутрикорабельным временем. Даже топливу нужно время, чтобы отдать энергию.

— В гипере нет времени, — подтвердил Иван. — Точнее, оно там застыло, словно лед на реке. Где нет гравитации, там «лед» ровный, а где она есть, впадина. Чем сильнее гравитация, тем впадина глубже...

— Ну, где-то так, — хмыкнула Ежевика. Она-то знала, как на самом деле выглядит гиперпространство. Человеческий разум не в силах был охватить эту картину, родившимся в четырехмерном мире, к сожалению, этого было не дано.

— У нас есть штука, которая позволит нам двигаться внутри этого «льда», — продолжила Ежевика. — Это наш новый так называемый «генератор». Я долго не могла разобраться, как же он действительно работает, но немного поэкспериментировав, поняла… Он превращает материальные объекты в фантастическую идею, а фантазия может двигаться куда угодно. Хоть в прошлое. Я уже пробовала… Помнишь, у нас был сбой главного корабельного хронометра?

Иван помнил. По неизвестной причине, в позапрошлом рейсе по прибытию в порт все часы «Ежевики» опережали текущее галактическое время на две миллисекунды.

Капитан вызвал техников, но они ничего не нашли. Тогда все списали на флуктуацию. На неё всегда списывают всё непонятное.

— Еще не забыл, — кивнул стажер.

— Моя работа. Это я тестировала наш генератор. Но лучше его называть не так.

— А как?

— Я еще не придумала...

— Ого! — опешил Иван. — Круто! Но… Ежевика, если об этом узнают власти или просто плохие люди, то…

— Я и сама это понимаю, Ваня! Потому и не кричу на всех планетах, что «Ежевика» теперь — не просто грузовик, а машина времени. Грузовая.

— И что, вот так просто можно туда-сюда гонять? В прошлое и будущее?

— Есть ограничения… — с легким сожалением ответила Ежевика. — Первое: когда мы отправимся в прошлое, то корабль действительно исчезнет из этого времени как материальный объект. Второе: хотя генератор работает на своей собственной энергии, но преобразование в состояние чистой фантазии потребует расхода топлива — темной материи. Для полета в нужную точку тоже. Третье: каждый год путешествия назад в прошлое требует столько же топлива, сколько нужно для пролета расстояния в один световой год.

И последнее: нельзя отправиться в ту точку пространства, которую ты занимаешь в прошлом.

— А что будет?

— Бах! — Ежевика показала пальцами, быстро разжав оба кулака, как бабахнет, и пояснила: — На этом месте возникнет маленькое солнышко. Вот только мы его уже в его лучах не погреемся. Мы сами станем этими лучами…

— Нехило, — погрустнел Иван. — Ты уже прикидывала, хватит ли наших баков для такого путешествия?

— Да, хватит, — чуть помедлив, сказала хозяйка. — Но только-только, чтоб долететь туда. Обратно уже придется дрейфовать во времени.

— У нейтронной звезды париться?

— Умница, Ваня! — робот показал большой палец. — Шаришь, штурман.

В поле тяготения крупного гравитационного объекта время идет гораздо медленнее, чем в окружающем пространстве, и, естественно, будет этим пользоваться. Недаром все овощебазы находятся на орбитах супергигантов и черных дыр. Так что Иван отмахнулся от похвалы — догадаться было нетрудно.

— Почему ты мне раньше не сказала, что можешь летать в прошлое? — задал он мучивший его вопрос.

— Ты представь себе, что Жакуй пришьет тебе ещё одну руку, которой раньше не было. Не думаю, что ты сразу научишься ей действовать! Вот и я разбиралась и училась управлять, чувствовать эту штуку. А теперь, когда научилась, рассказала.

Иван раскрыл книгу и вновь уставился на фото собаки. «Я верю в то, что невозможное возможно»… — крутилось в голове. Он уже когда-то слышал эту фразу. От кого? От Ежевики? Или от того Темного и Дымчатого? Иван понял, что уже решился лететь в прошлое; рассудок еще пытался что-то возражать, но душа уже скандировала: «Даешь приключения!».

— Значит, мы можем прилететь в прошлое Земли и забрать Лайку прямо с орбиты?! — восторженно воскликнул он.

— Ага, дошло, наконец-то! Плевое дело… Главное, не наследить в истории, чтобы все были уверены, что собака погибла, как написано в твоей книге. А то вдруг из-за нас у твоих предков случатся проблемы с освоением космоса…

— А что, мне твоя идея нравится! С чего же мы должны начать, Ежевика?

— Нам надо прибыть в ту точку пространства нашей локальной вселенной, абсолютные координаты которой в тот момент занимала твоя планета, Земля. Нужно как следует все просчитать. Поможешь, штурман?

Задача была интересной и нелегкой. Несмотря на огромный объем расчетов и на то, что про шезлонг придется забыть, Иван утвердительно кивнул:

— Конечно, Ежевика! Можешь на меня положиться! Но ведь у нас еще на борту Жакуй и дед. Как быть с ними?

— Я сейчас поговорю с дедом и коком, — кивнула Ежевика. — Уверена, что они согласятся отправиться с нами… иначе ничего не выйдет.