Периметр (гет)

Лена ждала нас на улице, рядом с подъездом. И, видимо, уже давно. Вязаный коричневый шарф поверх капюшона, под резкими порывами ветра успел покрыться тонким слоем снега. Было заметно, что супруга успела хорошенько продрогнуть, и оставалось надеяться, что переохлаждение — на пару с психологическим истощением — не приведёт ни к чему такому, что потребует вмешательства Макса.

Объятия, слёзы, улыбки — пока я забирал из багажника вещи, волна материнских эмоций накрыла Юрку с головой и увлекла за собой в подъезд. Закрыв машину на ключ, — как оказалось, пальчиковая батарейка в пульте сигнализации исчезла в неизвестном направлении — я отправился вслед за семьёй подниматься на пятый этаж.

Дома было тепло и уютно. Пахло свежим украинским борщом, чесноком и зеленью. Яркий свет люстры на кухне освещал накрытый к ужину стол. За полтора часа, что прошли с момента моего первого звонка, Лена не только успела привести себя в порядок, но и подготовиться к встрече сына и мужа. Или только сына? Пока непонятно... В отношении меня она продолжала вести себя подчёркнуто холодно и отстранённо. Вполне осознавая причины такого поведения, пробовать установить более близкий контакт и хоть как-то, но объясниться, я всё же не решился. Пусть пройдёт немного времени.

К тому же разговор вряд ли получится коротким — не исключено, что придётся рассказать всё от «а» до «я». Либо ограничиться версией, озвученной сегодня полковнику. Там первопричиной моего расследования стало обнаружение странностей с компьютером в мультимедийном классе. Вроде вышло логично и вполне последовательно. По крайней мере, данная версия была принята без возражений и недоверия. Думаю, сыграла на руку история конторских. Хотя не факт, что те её где-то официально озвучили. Одно дело рассказывать мне — сидящему в наручниках и с мешком на голове. И совсем другое — таким же людям в погонах и при исполнении. Кстати, нужно ещё не забывать про Юрку. Рассчитывать, что он никому из друзей об увиденном и услышанном не проболтается, было сложно. Пересудов и сплетен не избежать, а там и до служебки недалеко со всеми вытекающими последствиями. Не знаю, как лучше поступить... Наверно, лучше не спешить.

После сытного и вкусного ужина потянуло в сон. Не поддавшись сиюминутному желанию отправиться в комнату и занять горизонтальное положение на диване, я пошёл в душ, где, закрыв глаза, долго стоял под напором горячей воды.

Несмотря на усталость, отключить мозг полностью не удалось. В голове, словно кадры киноленты, хаотично мелькали размытые лица новых «знакомых», звучали обрывки услышанных фраз, появлялись и исчезали фрагменты декораций ко всему вышеперечисленному: лес, бункер, люди без одежды, пластиковая стяжка на руках, «ратники»... Унять, выкинуть из памяти путаную чехарду событий, как я не старался, не получалось. Калейдоскоп крутился без остановки...

А ведь всё могло закончиться значительно хуже или даже плачевно: мало того, что сам мог вообще домой не вернуться, так ещё и сына втянул в историю. Понятно, что ему — в силу возраста — было даже интересно. Всё же это приключения, которые нечасто случаются с мальчишками десяти лет от роду. Его сумбурный рассказ, переполненный эмоциями, говорил сам за себя и со стороны выглядел, мягко говоря, притянутым за уши. Или даже — фантастическим, что, кстати, играло мне на руку. Не поверил я, знающий правду — не поверят и другие. Юрка вряд ли вообще понял, в круговорот каких событий попал. Хотя, если честно, я и сам до сих пор не мог сообразить, куда я ухитрился влезть... На вдумчивые размышления и детальный анализ фактов просто не было времени. Слишком всё быстро произошло.

Закончив с процедурами, я ещё несколько минут стоял и смотрел на застывшие на груди и плечах капельки воды. Потом сдвинул шторку в сторону и дал накопившемуся пару выйти наружу. Контраст между холодным воздухом и разгорячённым телом заставил взять толстое ворсистое полотенце и приняться за усиленные растирания и без того красной кожи. Вот теперь чувствую: начинаю отходить... Недаром говорят, что вода очищает не только внешне, но и внутренне. Можно сказать, что жизнь постепенно возвращается в нормальное русло. Как минимум, этим самым вечером. Осталось только с женой помириться...

Убрав остатки воды со стен и пола — лишний раз лучше не нарываться — я оделся и вышел из ванной. Теперь можно и спать отправляться. Правда, в гордом одиночестве: Ленка была в комнате у сына и, по всей видимости, выходить оттуда в ближайшее время не собиралась. Вполне вероятно, что может остаться там и до утра... Но, оказалось, что планы на сон придётся пока отложить.

Телефон в прихожей на тумбочке мерным миганием светодиода сигнализировал о наличии пропущенных звонков, как бы намекая, что вечер ещё не окончен.

Макс. Наконец-то. В машине — увидев скорую, единственным пунктом назначения для которой мог быть лишь наш городок — я до него так и не смог дозвониться. То он сбрасывал, то включалась вторая линия. В общем, ему было явно не до меня в тот момент. Если честно, меня это насторожило. Но, услышав в телефоне голос Лены, которой я специально позвонил — чтобы сообщить, что мы уже рядом и удостовериться, что дома всё ок — я расслабился. Что опять случилось в части, какое новое ЧП произошло, меня тогда волновало мало. Семейно-личное перевесило служебно-должностное с большим отрывом.

Можно было, конечно, набрать дежурку — там всегда в курсе всего происходящего — но контраргументом выступило вполне логичное желание ограничить круг общения на сегодняшний вечер по максимуму. Нет меня, никто не ищет — вот и хорошо. Если что-то серьёзное случилось — вызвонят и найдут сами. А лезть на рожон и подставляться — глупо. Этот урок я уже хорошо усвоил.

Мой звонок Макс в очередной раз проигнорировал. Сейчас у него снова ожидание вызова включено, опять уже с кем-то разговаривает... Не снимая телефон с зарядки, я терпеливо ждал, когда на меня соизволят обратить внимание.

— Что случилось? К кому реанимацию вызывали? — спросил я, когда трубку на том конце провода всё же подняли.

— Ты свои проблемы закрыл? — ответил медик вопросом на вопрос.

— Да. Наверно, да, — немного удивившись такой формулировке, сказал я в ответ. — Мы все дома. Ужинали... Что произошло?

Сказать, что голос сослуживца был крайне уставшим, значит, ничего не сказать. От весёлого шутника-балагура не осталось и следа. Мне уже становилось не по себе: каждый раз, когда Макс так безэмоционально разговаривал, происходила какая-то хрень...

— У Первого инфаркт, — Макс закашлялся и на секунду убрал телефон в сторону. — Спасти не удалось...