So Close (Так близко) (джен)

S.S.

К утру первоначальная злость Северуса заметно поуменьшилась, уступив место сожалениям о том, как неприглядно он повёл себя во время стычки с Гарри. Все те мелочи, которые он твёрдо намеревался не делать или не говорить, когда забирал ребёнка к себе, были сказаны и сделаны, и теперь он обнаружил себя в дурацком положении человека, которому необходимо было одновременно решить почти все вопросы, накопившиеся между ними за время совместного существования.

За завтраком он позволил Гарри беспрепятственно дуться, но как только мальчишка звякнул ложкой об стол и собрался встать, тут же заговорил:

— Тебе не кажется, что нам есть, что обсудить, Гарри?

Тяжело вздохнув, тот упал обратно на стул с покорностью обречённого:

— Знаете, сэр, я не хочу всё время спорить, но иногда вы тоже бываете неправы.

Тон Гарри недвусмысленно давал понять, что, по его мнению, это был один из тех случаев, и к тому же далеко не первый.

Северус не стал откладывать в долгий ящик слова, которые — он знал — он должен был сказать в любом случае, хотя и ненавидел признавать свои ошибки:

— Мне не следовало говорить с тобой в таком тоне. Я пообещал называть тебя по имени, и это то, что я намерен делать. Я должен был понимать, что для тебя это важно.

Гарри недоуменно моргнул:

— Ну, да. Важно...

— И я хотел бы знать, почему.

Конечно, отчасти Северус и сам догадывался, но он не собирался больше строить предположения и ходить на цыпочках вокруг страхов и комплексов мальчишки.

— Ээ... спасибо, но я лучше не буду об этом говорить.

Северус не мигая уставился на Гарри, и тот закатил глаза:

— Вы просто подумаете, что я кретин...

— Я не буду тебя высмеивать, я даю тебе возможность высказать всё, что у тебя накопилось.

Гарри скрестил руки на груди:

— Вы всё равно не послушаете. Я постоянно прошу вас не называть меня мальчишкой, но вы всё равно это делаете. Глупый мальчишка! Нелепый мальчишка! — он в точности скопировал язвительный тон Северуса. — И вы знаете, что я это ненавижу.

— Мне кажется, я только что признал, что был неправ, обращаясь к тебе подобным образом, хотя и понятия не имел, что тебя это так... огорчает. Я должен сказать это ещё раз?

— Меня это не огорчает — я не ребёнок!

— Я знаю, что тебя это огорчает, но я хотел бы знать, почему. Признаться, я догадываюсь, но предпочитаю, чтобы ты объяснил сам.

С секунду Гарри молчал, будто обдумывая, стоило ли раскрывать карты.

— О чём догадываетесь? — неожиданно спросил он, прищурив глаза.

— Именно так обращались к тебе родственники, и напоминание об этом, без сомнения, неприятно, но ты должен знать, что я вижу тебя в совершенно ином свете.

— Я этого не знаю! — взорвался Гарри. — Откуда мне знать? Как только я делаю что-то не так, вы снова начинаете меня ненавидеть!

— Я не ненавижу тебя! — возразил Северус, в ужасе от того, что, оказывается, всё это время он посылал ребёнку столь противоречивые сигналы.

— Ну, конечно, — презрительно усмехнулся Гарри. — Всё так же, как и раньше: вы называете меня Поттером, или каким-нибудь оскорбительным словом, или мальчишкой, думаете, что я высокомерный, такой же как мой отец...

— Это просто привычка, — твёрдо сказал Северус. — Когда я рассержен на тебя, то Поттер — это первое, что приходит в голову, поскольку я привык называть тебя именно так. Это не более чем дурная привычка, от которой я пока не избавился.

— Ладно, — согласился Гарри, по-прежнему продолжая злиться. — Может быть с Поттером это и так, но вы никогда раньше не называли меня мальчишкой, пока я не начал у вас жить.

— И ты установил причину, надо полагать?

H.P.

Высокомерный мерзавец. Как будто Гарри не провёл достаточно времени с Дурслями, чтобы не понять, почему они никогда не утруждали себя произнесением его имени.

— Вы не хотите напрягаться, считаете меня пустым местом, и что вы вынуждены терпеть моё присутствие, хотя...

— Вот поэтому я и называю тебя разными нехорошими словами, Гарри! — оборвал его Снейп. — Это идиотизм, чистейший идиотизм! Сколько раз я должен повторять, что я рад твоему присутствию в этом доме?

— Ага, только вечные гости могут и надоесть, правда? — парировал Гарри.

— Accio договор об опекунстве! — Снейп поймал бумагу и ткнул ему под нос. — Читай. Похоже, ты полагаешь, что ты здесь в гостях. Ты не гость, ты имеешь полное право здесь жить. Это твой дом.

— Да, но это не значит, что вы хотите, чтобы я здесь жил, — брякнул Гарри, не успев себя остановить.

— Я не знаю, почему тебе так трудно это понять: из-за дурного обращения родственников или моего. Несмотря на то, что я заставил тебя в это поверить, я не питаю к тебе скрытой неприязни. Да, я был разочарован и зол, и выразил своё раздражение в неприемлемой форме.

Гарри осторожно посмотрел на Снейпа:

— Так значит... это ваша версия извинений?

— Так значит, да, — неловко ответил тот, и лицо Гарри озарила лучезарная улыбка. Он заставил Снейпа извиниться! Нет, ну, не совсем конечно, но тот признал, что это было нечто вроде извинения, а это не так уж и мало.

— Я всё ещё считаю, что это несправедливо — заставлять меня писать строчки об уважении, когда вы сами разговариваете со мной как придётся.

— В самом деле? — задумчиво спросил Снейп. — И тем не менее я всё ещё настаиваю, чтобы ты их написал. И не делай такое лицо! Однако впредь я приложу все усилия, чтобы называть тебя Гарри и только Гарри даже тогда, когда мы ссоримся.

— Тогда могу я просто сказать, что приложу все усилия к тому, чтобы не дерзить вам, когда мы ссоримся?

— Нет, но ты мог бы приложить усилия к тому, чтобы не дерзить мне вообще. — На мгновение Гарри показалось, что Снейп слегка растерялся. Лицо профессора приняло неуверенное выражение: — Я собирался... предложить тебе называть меня Северус.

— Вы хотите, чтобы я называл вас Северус? — повторил Гарри, в полной уверенности, что Снейп сошёл с ума.

— Или сэр. Дома я не твой профессор. Возможно, ты поймёшь, как трудно бывает избавиться от старой привычки. Так будет честнее?

— Наверное... — ответил Гарри, когда к нему вернулся дар речи. Как ни странно, но одна его половина не могла не выкрикнуть воображаемое «Ха!» в адрес Малфоя. Не такие уж мы теперь особенные, правда, Драко? Жаль, что он не мог швырнуть эту новость в его заострённую самодовольную физиономию. Тут в его внутренний монолог вклинился голос Снейпа:

— Гарри, если бы я не хотел, тебя бы здесь не было.

S.S.

Так или иначе, но из всех дискуссий, случившихся между ними, последняя, без сомнения, была наиболее продуктивной. До сих пор в ход не пошли ни повышенные тона, ни просто откровенные крики, и у Северуса сложилось впечатление, что в целом Гарри понял смысл того, что он пытался до него донести. Похоже, гриффиндорским мозгам мальчишки требовалось нечто большее, чем просто одно-два заверения в отсутствии ненависти, видимо, сказывалась смехотворная сентиментальность, присущая этому дому... В конце концов, Гриффиндор недалеко ушёл от Хаффлпаффа.

Однако пришла пора обсудить ещё один трудный вопрос. И Северус мог только надеяться, что в этот раз Гарри справится с задачей лучше, чем раньше.

— В таком случае нам нужно ещё кое о чём побеседовать. Сегодня вечером я собираюсь нанести визит Малфоям.

— Сегодня? — в ужасе спросил Гарри, и Северус внутренне сжался, услышав, как по-детски испуганно прозвучал его голос.

— Я попросил Люпина прийти и побыть с тобой в моё отсутствие. Надеюсь, ты будешь рад.

— Нет.

— Ты не хочешь видеть Люпина? — Северус в удивлении поднял бровь.

— Нет, я не хочу, чтобы вы шли.

— И тем не менее, я пойду, — твёрдо ответил Северус. — Как я уже сказал, я всего лишь намекну Люциусу на то, что дома ты чувствуешь себя не очень хорошо, и что профессор Дамблдор подозревает, что с тобой обращаются не самым лучшим образом.

— Разве вы не можете просто сказать, что не знаете, почему я жил в замке?

— И тем самым дать ему понять, что я не пользуюсь ни расположением, ни доверием директора? Гарри, ты исключительно легко попался на крючок, они уже и так догадываются, что ты не очень любишь своих родственников, я всего лишь подтвержу, что на то есть причина.

— Я не могу просто спокойно сидеть и смотреть, как вы пойдёте рассказывать Малфоям, какой я жалкий.

— Ты не жалкий. Я знаю, что для тебя это нелегко, но обещаю тебе, что скажу ничтожно мало — настолько мало, насколько это возможно в принципе. Никаких подробностей. Я всего лишь подкину ему мысль, что, вероятно, директор попытается найти для тебя другое место.

Гарри сощурил глаза, будто прикидывая, устраивает ли его такое положение вещей:

— Так что именно вы собираетесь сказать?

— Что пока ты жил со мной, ты был ходячим кошмаром, и что директору известно, что ты не ладишь с родственниками, но он подозревает, что с тобой недостаточно хорошо обращались. Естественно, я приправлю это баснями о том, какой ты невозможно высокомерный молодой человек, и что ты наверняка жаловался директору на жизнь, дабы привлечь к себе внимание. И преподнесу это, как ещё один пример попустительства старого дурака в отношении Мальчика-Который-Выжил.

— По-моему, звучит не так уж и плохо.

— Я не могу обещать, что ты не станешь объектом насмешек в школе.

— Да уж... думаю, я к этому привык, — произнёс мальчишка с горькой усмешкой.

Северус кивнул. Он чувствовал себя спокойнее, зная, что Гарри отдавал себе отчёт в возможных последствиях. В сравнении с прошлым разом, ребёнок воспринял известие с удивительной стойкостью.

________________________________________

— Иди подожди Люпина в другой комнате, — рыкнул Северус. Гарри торчал с ним на кухне, с тех пор как Северус объявил о вечернем походе к Малфоям. Его прежняя гордость за ребёнка испарилась, поскольку тот не прекращал муссировать больную тему.

— Я просто не понимаю, почему вы должны приносить Малфою хоть что-нибудь, — Гарри разглядывал маленький свёрток, который Северус намеревался отдать Драко по прибытии в мэнор.

— Твоя ревность по отношению к Драко одновременно инфантильна и смешна.

Реплика не прошла незамеченной. По крайней мере, хоть в чём-то поведение Гарри было полностью предсказуемым.

— Ревность? — возмущённо фыркнул тот. — Я не ревную к Малфою!

— Ты и не должен, — ответил Северус, не обращая внимания на возражения мальчишки.

— Вы спустили на меня всех собак за то, что я подрался на кубке мира, зато он получает подарок, — заметил Гарри после секундного затишья.

— Не прикидывайся дурачком. Ты прекрасно знаешь, что это всего лишь спектакль, по сценарию мне вообще не положено знать, что вы устроили дуэль.

— Я не устраивал дуэлей, у меня даже не было палочки.

— Хватит, Гарри. Подожди Люпина в гостиной, заодно можешь начать писать эссе, о котором мы говорили, — велел Северус, не желая быть втянутым в спор. По крайней мере, не тогда, когда Гарри делал это умышленно.

— Правильно, я должен писать эссе и строчки, и мне запрещено ходить в Хогсмид, а вы пойдёте к Малфоям и проведёте с ними весь вечер, насмехаясь надо мной и даря им подарки, — подытожил Гарри, наконец-то выходя из кухни.

Северус зашипел от досады. Актёр из мальчишки был никудышный, но, несмотря на то, что тот нарочно пытался втянуть Северуса в спор, проблема была не надуманной.

— Иди сюда, Гарри. Это игра.

— То, что вам нравится Малфой — не игра, — упрямо ответил тот.

— Моё отношение к Драко не должно тебя волновать.

— Вам не нравится Сириус, и он не трогал вас годами, даже десятилетиями. Я ненавижу Драко сейчас.

— Хорошо, начиная с этой минуты я буду держать свою нелюбовь к твоему крёстному при себе...

— Это несправедливо, можно подумать, что Сириус может в любую секунду ворваться сюда, чтобы проклясть ваших друзей или чт... — Северус поднял бровь, должно быть он был слишком мягок с мальчишкой, если тот считал, что может перебивать его в тот момент, когда он делал более, чем щедрый жест со своей стороны.

— Если ты думаешь, что я останусь, только потому, что ты будешь со мной спорить, ты очень сильно ошибаешься. Тот факт, что я питаю привязанность к Драко не имеет никакого отношения к тому, что значишь для меня ты, — ответил Северус с заметным раздражением.

Гарри громко сглотнул, затем неожиданно выпалил:

— Никто больше не говорит питаю привязанность.

— Вон.

— Надеюсь, я не слишком рано? Здравствуй, Гарри! — Люпин возник в дверях кухни в своём обычном взлохмаченном виде, и глаза Северуса неприязненно сузились. Волк был необходимым злом, с которым ему приходилось мириться с тех пор, как Гарри остался на его попечении.

— Сообщать о своём прибытии в чужой дом — это элементарная вежливость, Люпин.

— Я сообщил, Северус, но думаю, вы оба были слишком заняты. Как поживаешь, Гарри? — живо спросил он, переключая внимание на ребёнка.

— Хорошо. Я...

Северус стремительно вышел из кухни, ощущая заметную неловкость и гадая, не слишком ли много услышал Люпин, прежде чем заявил о своём присутствии.

H.P.

Ремус по-прежнему выглядел неухоженным, хотя и немного свежее, чем в прошлый раз. Гарри не знал, было ли это связано с фазами луны, с возвращением Сириуса или с тем, что оборотень начал лучше следить за собой, с тех пор как вышел на маггловскую работу. Он был благодарен волку за то, что тот не поленился прийти и посидеть с ним, пока Снейпа не было дома. Зная настроение профессора, Гарри не сомневался, что тот больше никогда не оставит его одного, хотя он вряд ли нуждался в няньке.

— Не корми его вечером, я сам разберусь с этим, когда вернусь, — бесцеремонно бросил Северус волку по пути к камину. — А ты... — сказал он, поравнявшись с Гарри, — веди себя хорошо.

— Ладно, пока.

_____________________________________________________________________________________

— Никто бы не подумал, что мне четырнадцать, глядя на то, как он со мной обращается.

— Склонен к гиперопеке? — улыбнулся Ремус, и Гарри презрительно фыркнул в ответ.

S.S.

Со времени его последнего визита в Малфой-мэнор прошла целая вечность, — внушительные кованые ворота опять чуть было не произвели на него впечатление. Не теряя ни минуты и не обращая внимания на роскошные причудливые сады, раскинувшиеся по обеим сторонам от него, Северус широким шагом прошёл по дорожке, ведущей к парадному входу. Когда-то богатство и претенциозность Малфоев поражали его воображение, но эти времена давно прошли.

У дверей его встретил домашний эльф и проводил в комнату, предназначенную для приёма гостей. Должно быть Люциусу не терпелось как можно скорее обсудить с ним события прошедшего лета, поскольку сам он появился буквально через несколько секунд.

— Северус, старина, добро пожаловать. Мы и в самом деле не виделись слишком долго. — Люцуис выглядел гораздо проще, чем все те разы, когда им доводилось обмениваться новостями и любезностями на всевозможных официальных собраниях. Обычно тот из кожи вон лез, чтобы подчеркнуть своё богатство и влияние и внушить окружающим благоговейный страх. Тот факт, что на этот раз он обошёлся без привычно изысканного туалета, указывал на давность их знакомства. Однако стоило понимать, что Малфой никогда не был глупцом, и если Министерство допускало мысль, что Северус всё ещё оставался на стороне Тёмного Лорда, то убедить в этом Люциуса было значительно труднее. Вполне вероятно, что тот просто пытался усыпить его бдительность в надежде, что Северус признается, что не является таким уж преданным сторонником, каким хочет казаться.

— Моё лето было в некотором роде насыщено событиями, я был занят больше, чем хотелось бы.

— Я об этом наслышан. — Люциус жестом пригласил его садиться. — Мальчишка Поттер под твоей опекой? Возникает закономерный вопрос, как такое могло случиться.

В ту же секунду сбоку от Северуса возник эльф, держа в руках поднос, уставленный напитками, и Северус непринуждённо откинулся в кресле со стаканом дорогого виски:

— Похоже, я слишком хорошо сыграл свою роль — это не так уж и мало, когда директор доверяет тебе своего драгоценного золотого мальчика.

— Необычный выбор даже для Дамблдора, учитывая твою предысторию с мальчишкой. Должно быть, я недооценивал твою способность к лицедейству, если старик поверил в твоё искреннее желание взять к себе Поттера.

— Он знал, что никакого желания не было, — презрительно усмехнулся Северус, будто вспоминая об имевшей место неприятной беседе. — Моя кандидатура была не единственной, но, похоже, он доверяет мне достаточно, чтобы остановить свой выбор на мне. И это было бы просто отлично, если бы в результате у меня на руках не оказался Поттер.

— И как тебе твой первый родительский опыт? Не возникло ли у тебя желания свить гнездо с добропорядочной чистокровной ведьмой? — усмехнулся Люциус. Северус пропустил подначку мимо ушей: Люциусу было прекрасно известно, что он не имел ни малейшего желания заводить семью.

— Эта избалованная дрянь отобьёт желание иметь детей у любого. Невероятно наглый и испорченный, это какое-то чудо, что его прежним опекунам удалось выдержать его столько времени.

— Выдержать? Неужели они не обожают мальчишку вместе со всем магическим миром Британии?

Люциус был виден насквозь. Было почти забавно наблюдать за его попытками манипулировать Северусом.

— Очевидно не настолько, как хотелось бы Поттеру. Подозреваю, что он выдвинул против них какие-то обвинения, достаточные для того, чтобы заставить директора заволноваться.

— Он что, принимает мальчишку всерьёз?

Северус был весьма разочарован нежеланием Люциуса узнать, что он сам думал по поводу правдивости предъявленных обвинений.

— В глазах директора Поттер непогрешим, — ответил он, ставя пустой стакан на поднос, услужливо подставленный эльфом.

— Полагаю, золотой мальчик был не в восторге от того, что его отправили назад?

— Паршивец поднял большой шум, — Северус позволил усмешке пробежать по лицу, — подозреваю, будет строить из себя великомученика по возвращении в школу. Кстати о школе, как дела у Драко?

— Неплохо, подтянул себя по всем предметам. Я ожидаю, что в этом году его успеваемость повысится, — мрачно произнёс Люциус, и Северус вспомнил, что более высокие отметки Грейнджер служили постоянным источником раздражения для обоих: Драко и его отца. — Что ты думаешь о его успехах в зельях в последнем семестре?

— Для своего возраста он прилично варит...

H.P.

— Я так понял, вы снова спорили, — как бы невзначай обронил Ремус, удобно устроившись на диване.

— Вчера он просто взбесился, — признался Гарри, сморщив лицо.

— Больше обычного? — Ремус едва заметно усмехнулся.

— Он запретил мне ходить в Хогсмид.

Оборотень слегка нахмурился:

— Тому есть причина?

Гарри вздохнул, вещи всегда звучали хуже, чем они были на самом деле, когда он рассказывал о них вслух:

— Я просто... влип в небольшую историю на кубке мира. У меня украли палочку и оказалось, что Пожиратель Смерти воспользовался ею, чтобы наколдовать Чёрную Метку, а какие-то люди из Министерства решили, что это сделал я. И ещё я подрался с Малфоем...

— Устроил дуэль?

— Вообще-то, у меня не было палочки, — уточнил Гарри. — И я считаю, что запрещать мне Хогсмид и заставлять писать огромное эссе — это уже слишком. Ведь всё произошло совершенно случайно. Ты ведь на моей стороне, правда? — спросил он, не услышав немедленного ответа.

Ремус вздохнул и внимательно посмотрел на Гарри:

— Возможно, я бы избрал другую меру пресечения, но решать как тебя наказывать — прерогатива Северуса.

От неожиданности у Гарри отвисла челюсть. Ремус встал на сторону Снейпа, серьёзно?

— Разве ты не думаешь, что Снейп перегнул палку?

— Это не совсем то, что сделал бы я на его месте, но я могу понять, почему он поступил именно так...

— Ты в самом деле защищаешь Снейпа? — изумлению Гарри не было предела. — Но ведь я не пытался нарушить его правила специально или разозлить...

— Я не говорю, что ты сделал это нарочно, и уверен, что Северус тоже это знает. Ещё раз повторяю, я бы поступил иначе, но я не твой опекун.

— Так значит, это всё? Ты ничего не скажешь? Мне запретили ходить в Хогсмид! Сириус подписал разрешение... — Гарри сам испугался того, насколько капризно прозвучал его голос. Он не пытался вести себя как ребёнок, но это было несправедливо. Сириус бы вступился за него, но Гарри прекрасно знал, что не пойдёт жаловаться крёстному. Это разозлит Снейпа ещё сильнее.

— Я поговорю с Северусом, но если он считает, что так будет лучше, тебе придётся это принять. Он наказывает тебя заслуженно. Пойми, я тебя не отчитываю, это право Северуса, но надеюсь, мне не нужно объяснять, что ты поступил неправильно.

— Но я не хотел...

— Значит в следующий раз будешь умнее. Хватит об этом, чем ты обычно здесь занимаешься?

— М-м, ничем особенным, у меня есть шахматы...

— Кажется, когда я устанавливал защиту, я видел наверху телевизор.

— Ты шутишь, у Снейпа есть телик? — рассмеялся Гарри, тут же забыв о том, что был недоволен отсутствием поддержки со стороны волка.

S.S.

— Почему мой подопечный смотрит телевизор? — поинтересовался Северус, едва выйдя из камина. Гарри с большим увлечением пялился в древнее приспособление, в котором Северус узнал свой собственный допотопный ящик.

— Нам удалось его включить! — в голосе Гарри звучало гораздо больше восторга, чем Северусу хотелось бы слышать, учитывая нелепость повода.

— Я это вижу, Гарри.

— Здесь не так уж много занятий для мальчика его возраста, Северус, — заметил Люпин, поднимаясь, чтобы взять плащ.

Губы Северуса сжались в тонкую линию. Он прекрасно знал, что дом был далёк от совершенства:

— Ему были заданы строчки и сочинение. Мне кажется, что на первое время этого вполне достаточно.

Гарри счёл момент весьма удобным, чтобы изобразить временную глухоту, а Люпин закатил глаза и вышел на кухню. Без сомнения, волк собирался поделиться с ним ещё несколькими рецептами воспитания трудных подростков.

— Я говорил с Гарри о том, что произошло на кубке мира.

— Прежде чем я услышу твоё мнение, напомни мне, скольких детей ты уже вырастил?

— Если ты хочешь достучаться до Гарри, то запрещать ему прогулки в Хогсмид и заставлять писать безразмерные эссе... это, пожалуй, слишком. Чересчур суровые наказания для него не новость, и я не думаю, что он обращает на них внимание или же извлекает из них какие-то уроки.

— Ты намекаешь на то, что моё наказание равносильно издевательству над ребёнком? — ледяным тоном спросил Северус.

— Нет, я всего лишь говорю, что оно гораздо жёстче, чем это необходимо, и не принесёт Гарри никакой пользы.

— Ты учил мальчишку... Гарри... всего лишь год и провёл с ним пару вечеров, безусловно, ты знаешь его лучше, чем я. Продолжай, прошу.

Люпин пропустил колкость мимо ушей:

— Поговори с ним. Не заставляй его писать бесконечные эссе, он не знал, что делает что-то не так, иначе он бы этого не сделал. Ты должен объяснить ему, что именно он сделал неправильно, причём спокойно, а не с помощью крика.

— Сочинение не является суровым наказанием. Я заставлял учеников писать сочинения за гораздо меньшие провинности.

— Ты уже запретил ему прогулки в Хогсмид. По-моему, этого вполне достаточно.

— То, сколько прогулок он пропустит, зависит только от него, — спокойно ответил Северус, вызвав недоумевающий взгляд Люпина:

— Он считает запрет чуть ли не пожизненным.

Теперь пришла очередь Северуса закатить глаза. Он решительно вышел в гостиную и молча выключил телевизор:

— Гарри. Когда я вчера сказал, что запрещаю тебе ходить Хогсмид до тех пор, пока не увижу, что ты воспринимаешь опасность всерьёз, что я, по-твоему, имел в виду?

Гарри стрельнул глазами в сторону кухни, где стоял Люпин:

— Ну... что вы отпустите меня, когда сочтёте нужным... или никогда.

Северус нахмурился. Создавалось впечатление, что его вообще никто никогда не слушал.

— Как я могу доказать вам, что заслуживаю доверия, если вы не разрешите мне никуда выходить? — попытался защититься Гарри, понимая, что допустил оплошность.

— Напиши сочинение, и после этого мы поговорим, — коротко ответил Северус, возвращаясь на кухню.

— Я не нуждаюсь в том, чтобы ты или какое-нибудь другое блохастое четвероногое, учили меня, как воспитывать моего подопечного. Ты согласился, чтобы он жил у меня, и я не позволю ни тебе, ни Блэку оспаривать каждое наказание, которое он получает. Можешь сказать Гарри до свидания, когда будешь уходить, — подытожил Северус, давая понять, что разговор окончен.

— Я всего лишь пытался дать тебе совет, Северус. Я здесь не для того, чтобы с тобой спорить.

— Я не нуждаюсь в твоих советах.

— Возможно, тебе стоит подумать о том, чтобы разрешить Гарри видеться с Сириусом.

— Умей во-время остановиться, Люпин.

— Если тебе снова понадобится кто-нибудь, чтобы посидеть с Гарри — я в твоём распоряжении, — заверил волк, наконец-то откланиваясь.

_____________________________________________________________________________________

— ...удачи в школе и постарайся в этом году ни во что не влипнуть, — донёсся из гостиной голос Люпина, прежде чем полыхнул камин, и дом снова погрузился в тишину.

_____________________________________________________________________________________

— Проф... Сэр... Северус? Что в этом году будет в школе? Брат Рона без конца твердил о какой-то ужасной тайне.

— Ученикам не положено ничего знать до тех пор, пока об этом не будет объявлено на праздничной трапезе, — ответил Северус.

— Но ты ведь теперь не мой профессор, ты мой опекун, — самодовольно улыбнулся Гарри. — Так что, можешь мне сказать.

— И полагаю, Артур Уизли придерживается такого же мнения?

— Но... — лицо мальчишки разочарованно вытянулось.

— Успокойся, Гарри. К твоему счастью я далеко не всегда согласен с Уизли, и, как ты правильно заметил, я твой опекун. Министерство решило вернуть в Хогвартс Тремудрый Турнир, что в свою очередь означает, что квиддич в этом году отменяется.

— Они отменили квиддич?! Ты не шутишь? — Было очень трудно не улыбнуться при виде неподдельного ужаса, написанного на лице мальчишки.

— Ничуть. Тремудрый Турнир — это исключительно опасное состязание между тремя лучшими магическими школами мира, и, прежде чем тебе взбредёт в голову очередная блажь, сразу скажу — ты недостаточно взрослый, чтобы в нём участвовать. Существует возрастное ограничение.

— А я и не говорил, что хочу участвовать! — тут же вскинулся Гарри.

— Если ты не собираешься писать сегодня вечером сочинение, то можешь проверить, всё ли у тебя готово для школы, — предложил Северус. — Accio парадная мантия Гарри! Я заказал для тебя мантию, можешь сложить её вместе с остальными вещами.

— Я её не надену — она слизеринская!

— Она зелёная, не устраивай сцен, — снисходительно бросил Северус.

— Зелёная с серебряным!

— Можно подумать, я пришил сзади гигантскую эмблему Слизерина. — При этих слова Гарри немедленно осмотрел обновку со всех сторон, проверяя, нет ли на ней и в самом деле огромной змеи.

— Ты предпочёл бы что-нибудь пурпурное с золотом?

— Нет... Ладно, она не такая уж и плохая.

— Разберись с этим побыстрее, я хотел бы поужинать до темноты.

— А что у нас на ужин?

— Можешь выбрать какое-нибудь место поблизости, тебе необходимо размяться, а летать уже поздно. — Лицо Гарри посветлело при мысли о том, что они наконец выйдут из дома. — И я не разрешаю выбирать места, где нужно стоять в очереди.