Ядовитый сад (гет)

Ранее:

И тут свершилось: последний импульс, продиктованный снадобьем. Чарити прижала готовую книжку к груди и поняла. Её нужно отдать Северусу.

* * *

31 декабря 1987 год

В Артуре что-то изменилось.

Да, здесь он был моложе, но дело явно не в нескольких седых волосках и мимических морщинках от смеха. И даже не в отсутствии шрама, оставшегося от нападения Нагайны. Что бы это ни было, Гермиона мгновенно это уловила, едва Артур прибыл на вечеринку Чарити вместе с Молли, Биллом, Чарли и Перси. Младших они отправили к тёте Мюриэль. Бедные дети.

Голос Артура остался прежним — всё тот же мягкий, отеческий тон, которым он когда-то пообещал сделать всё возможное, чтобы помочь ей найти родителей и восстановить их память. И действительно делал всё, что мог. Он старался изо всех сил, даже в первое время, когда был убит горем после смерти сына. Он единственный продемонстрировал подобную готовность помочь ей воссоединиться с семьёй. После этого она стала гораздо терпеливее реагировать на все его бесконечные расспросы о магглах.

Потихоньку подбираясь к Артуру и Эйлин, стоящим рядом с Мерси, кузиной Чарити, Гермиона ломала голову, чем же этот молодой Артур отличается от своей версии постарше. Как будто у неё много лет шумело в ушах, причём, так долго, что она перестала это замечать, пока шум вдруг не исчез. На краткий миг она даже предположила, что здесь замешано Оборотное зелье, но в поведении Артура не было ни единого намёка на то, что он может оказаться самозванцем. Возможно, причина была в Нагайне, и её яд оставил какой-то след.

— Итак, вы что-то вроде целителя для мозгов? — спросил Артур у Мерси.

— Можно и так сказать. Я принимаю и магглов, и волшебников, но в основном магглов. Волшебники чрезвычайно неохотно обсуждают свои проблемы и страхи с незнакомцами. Впрочем, как и большинство магглов, если уж совсем начистоту.

— А, значит, вы лечите страхи? Потрясающе! То есть, если ваш клиент столкнётся с боггартом, то ничего не увидит?

— Нет, он всё равно увидит то, чего боится больше всего, — усмехнулась Мерси. — Просто будет лучше подготовлен и быстрее с ним разделается.

Эйлин внезапно проявила чрезмерный интерес к своему напитку — она пила Dandelion&Burdock.⁽¹⁾ Было странно видеть её без маскировки после того, как она несколько месяцев изображала мадам Пинс. Без седых волос и тонкой морщинистой кожи библиотекарши она выглядела гораздо моложе. Сколько ей вообще было, когда она родила Северуса? Девятнадцать?

— Значит, вы всё время живёте среди магглов? — не отставал Артур. Его голубые глаза блестели. — А электричеством пользуетесь?

— Э-э, да, немного, — ответила Мерси. — Но у меня только освещение, чайник и тому подобное. Ничего особо интересного.

— Я много лет жила без магии, — тихо сказала Эйлин, хмуро глядя в свой стакан. — Не так уж здорово, как вам кажется.

Артур пожал плечами:

— Ну, просто у них всё иначе, а нас вообще почти не учили тому, как они живут.

— Это правда, — согласилась Мерси. — И, поверьте, для сквибов это не очень хорошо. Я была совершенно не готова к такой жизни, когда семья отправила меня в маггловскую школу. Но я быстро училась, наблюдала за другими, чтобы понять основное. А то люди начинают коситься, когда девочка-подросток спрашивает, как пользоваться шариковой ручкой.

Эйлин фыркнула:

— Моя соседка миссис Купер годами покупала мне кастрюли. Однажды я прибежала к ней в панике, потому что пыталась использовать пластиковый контейнер вместо формы для выпечки. Она, наверное, до сих пор уверена, что готовку мне доверять нельзя.

Судя по виду Артура, у него язык чесался спросить, почему пластик нельзя использовать в духовке. Оставив попытки разгадать, что конкретно в нём изменилось, Гермиона отправилась на поиски Северуса. Он испарился примерно в тот момент, когда Перси подошёл к ней похвастаться старой камерой, которую ему подарили на Рождество. Мальчишку можно было время от времени отследить по ярким вспышкам в толпе (которые, вероятно, ещё и ослепляли жертв новоявленного фотографа). Он поймал Гермиону и Северуса в кадр прежде, чем последний успел сбежать. Кто же знал, что у Перси и Колина Криви найдётся общее хобби?

Искать пришлось недолго. Как она и ожидала, Северус обнаружился в саду, одиноко стоящим в холодном лунном свете. Он вытянул руку, чтобы она могла поднырнуть под неё и прижаться к нему. Такой настоящий, тёплый, осязаемый… Она едва не забыла о том, что половина отведённого им срока уже прошла. Почти.

Чарити сдержала слово и законсервировала сад в конце лета. Там и сям ещё виднелись небольшие островки живой растительности — зимние и вечнозелёные сорта, но по большей части всё было подрезано и подстрижено в ожидании весны. Похоже, конец года — подходящее время, чтобы раз и навсегда разобраться кое с чем ещё.

— Северус? — позвала Гермиона. — Ты расскажешь мне о Лили?

* * *

Северус полагал, что рано или поздно этот вопрос всё же прозвучит. Глядя прямо перед собой на заросли звёздного чертополоха, он закусил щеку.

— Что ты хочешь знать? — спросил он.

— Всё, что захочешь мне рассказать, наверное, — Гермиона подёргала ниточку на его рукаве. — Какой она была?

— Упрямой. Умной. Забавной. Думаю, не такой доброй, как ей хотелось бы, но гораздо добрее, чем все прочие, кого я знал в детстве. Ты бы ей понравилась.

— Правда?

— Очень.

Несколько мгновений тишину нарушали лишь приглушённый гул празднества и обычные ночные звуки Коукворта: выстрелы из выхлопных труб автомобилей, споры на повышенных тонах, визгливое тявканье лисицы. Северус вдохнул лёгкий аромат зимних цветов.

— Ты был в неё влюблён? — спросила Гермиона таким тоном, словно уже знала ответ — или думала, что знает.

Северус рассмеялся:

— Ни капли. Это окончательно подтвердил худший поцелуй в нашей жизни. В моей — так точно худший по всем критериям, а у неё, может, и похуже потом бывало, учитывая её ужасающий вкус на мужей. Нет, мы… Наверное, у нас было скорей как у вас с её сыном. Ближе чем друзья, но так… больше по-родственному.

Пока их отношения не прекратились окончательно. Но расставание не означало, что обоим стало наплевать друг на друга. Они просто пошли каждый своей дорогой, по разные стороны баррикад. И он при этом оказался не на той стороне.

— Но твой патронус всё равно такой же, как у неё? — уточнила Гермиона.

Уже нет. Северус решил не упоминать об этой детали.

— Мне говорили, что любовь бывает разная. Думаешь, только романтическая любовь может оставить настолько глубокий отпечаток?

— Нет, наверное, нет, — повернувшись к нему, она прикоснулась к его щеке ладонью в извечных пятнах от чернил. — Хотя она, несомненно, очень сильна.

На признание в любви, конечно, не тянет, но Северус всё равно на мгновение забыл, как дышать. Едва смея поверить в то, что она в самом деле могла ответить на его глупые чувства, он склонился к ней для поцелуя. Но стоило ему скользнуть языком в её приоткрытые губы, как за спиной раздался так хорошо знакомый голос:

— Снимите себе комнату!

Северус застонал. Слегка оторвавшись от губ Гермионы, но не особо отстраняясь, произнёс:

— У меня уже есть комната. И даже совсем рядом. Пошли, Хьюз. Мы явно оскорбляем деликатные чувства Чарити.

Вместо того, чтобы покорно последовать за ним в соседний дом, Гермиона расхохоталась и осталась стоять. Предательница.

— Извините, что помешала, — снова заговорила Чарити. — Хезер, можно мне кое-что сказать Северусу наедине? Я быстро, обещаю.

В её голосе прозвучали такие нотки, что Северус, уже собравшийся автоматически сказать «нет», передумал. Она весь день выглядела уставшей и осунувшейся, но он списал это на стресс от организации вечеринки. Может, что-то более серьёзное. А вдруг она заболела? Или попала в беду?

— Конечно, — ответила Гермиона. — Пойду поболтаю с Эйлин о книжках, — она сжала руку Северуса. — Прибереги для меня поцелуй в полночь.

Чарити подмигнула:

— Непременно.

За это она получила ещё один смешок и преувеличенно громкое «чмок» в щеку, после чего Гермиона удалилась обратно к гостям.

— Ну? — Северус первым нарушил молчание, поскольку Чарити, наложив Муффлиато, довольно долго не говорила ни слова. — Что случилось?

— Ты влюблён в Хезер?

Он застыл на месте. Да что же это такое, неужели все женщины в его жизни выбрали именно этот вечер в канун Нового года, чтобы задать ему чрезвычайно личные вопросы? Может, и мать вскоре вылетит в сад и устроит ему допрос? И с чего вообще Чарити спрашивает подобные вещи? Может, это имеет отношение к тем странным взглядам, которые она иногда бросала на него летом, или…

— Успокойся, — Чарити закатила глаза. — Никаких неловких романтических признаний. Я в тебя не влюблена, идиот ты этакий.

Хвала Мерлину.

Он не стал отвечать (в конце концов, он даже Гермионе ещё не признавался), но Чарити, похоже, не нуждалась в ответе.

— М-м, я так и думала, — следующие слова она выпалила буквально на одном дыхании, как первокурсница, торопившаяся объяснить, почему он поймал её в коридоре после отбоя. — Хезер из будущего, и я не думаю, что она пришла с дурными намерениями, но я не хочу, чтобы ты пострадал, так что я подумала, что тебе следует знать, и я бы сказала тебе раньше, но пожалуйста, не нарывайся на арест за применение тёмной магии, чтобы выведать у неё что-нибудь.

Северус задышал неглубоко и часто. Одним из условий Непреложного обета Гермионы было не рассказывать добровольно кому-либо, что она прибыла из другого времени. Он же видел её буквально пару минут назад, она жива и в полном порядке. Поскольку именно он накладывал чары, принимая у неё клятву, он бы почувствовал, если бы обет нарушили. Он бы ощутил, как его магия останавливает её сердце. Это было бы так несправедливо, но он бы почувствовал, как чары острыми когтями прошивают правую руку, которой он колдовал, и рвут его душу в клочья. Гермиона ну никак не могла рассказать Чарити о своём путешествии во времени до того, как ушла из сада и оставила их вдвоём. С ней всё в порядке. Просто обязано быть.

— И как ты пришла к подобному выводу? — поинтересовался он, впиваясь ногтями в ладони и изо всех сил борясь с желанием броситься в дом и проверить у Гермионы пульс.

У Чарити дрогнула нижняя губа.

— Я увидела в её комнате книжку, давно. Она принадлежала Гидеону. Гидеону и Фабиану. Я пыталась её модифицировать с того дня, как они погибли. Я… в общем… У меня получилось, с помощью Жидкой удачи Хезер. Но книжка не отправит меня в прошлое к Гидеону, как я планировала изначально.

Ага, значит, это не Гермиона проболталась, и она в порядке. И похоже, что именно Чарити — ну кто бы мог подумать! — ответственна за это путешествие во времени.

— Вот почему я хотела, чтобы ты научил меня драться. Но в любом случае шансов было мало. В одиночку против целого отряда Пожирателей.

И Северус был одним из них, хотя он скорей покончил бы с собой, чем применил палочку против неё. Даже тогда, до того, как они стали друзьями, он не смог бы навредить ей.

Чарити полезла в карман, вытащила менее потрёпанную версию записной книжки с серебряным фениксом на обложке и сунула её Северусу в руки:

— Вот. Если верить зелью, я должна отдать это тебе. Думаю, ты в конце концов поймешь, как передать её Хезер, чтобы она попала сюда, к тебе, — она издала безрадостный смешок. — Я только что поняла, что даже не знаю, действительно ли её зовут именно так.

— Нет.

Чарити охнула:

— Так ты уже знал? Как давно? Ну ты и жопа, я тут просто места себе не находила, не зная, как сказать!

— Я знал с самого начала. И Дамблдор тоже знает. Но для всех остальных это секрет. — Слабое утешение, конечно, но он знал, что история их с Гермионой первой встречи наверняка её рассмешит. — Когда она прибыла в наше время, то очутилась в моей ванной в Хогвартсе. И я в тот момент был там. Появись она на пару минут раньше, ситуация стала бы ещё щекотливее. А так она застала меня в полотенце.

Сработало. Чарити запрокинула голову назад и расхохоталась.

— Потрясающе! — воскликнула она. — Что ж, если забыть о моём разочаровании, я рада за тебя. Надеюсь, ты это знаешь.

Дамблдор сказал ему примерно то же самое. Но в устах Чарити это звучало куда искреннее, и ей он поверил.

— Спасибо, — он вцепился в книжку, которой не заслуживал. Боги, он никогда не сможет рассказать ей. Никогда.

Чарити слегка толкнула плечом его плечо, когда из дома послышался громогласный обратный отсчёт, и под бурные приветствия нового года чмокнула Северуса в щеку:

— С новым годом, дружище.

— И тебя с новым годом.

1) Dandelion&Burdock — традиционный напиток с соком одуванчика и лопуха, употребляемый на Британских островах. Изначально делался по типу медовухи, но со временем превратился в газированный безалкогольный напиток, на вид напоминающий кока-колу.

Вернуться к тексту