Snape's Memories (джен)

Хорошие новости. Слава Мерлину и всем, кто еще слушал их мольбы, новости были хорошими.

Гарри сидел, хрипло дыша, на стуле, наколдованном Молли. От облегчения и поверхностного дыхания у него закружилась голова. Джинни взбежала по лестнице к нему.

— Говорила же тебе оставаться в кровати, — укоризненно сказала она. Похоже, его неблагоразумность ее не столько расстроила, сколько рассердила.

— Мама? — позвала Лили. — Мы были в гостиной. Папа лежал весь день, честно.

Должно быть, Молли сняла чары тишины с двери.

— Так почему… вы мне… ничего не сказали..? — задыхаясь через каждую пару слов, выдохнул Гарри.

Джинни нетерпеливо цокнула.

— Потому что, если ты вдруг забыл, большую часть прошлой недели ты пролежал без сознания. Они подали запрос в среду. А ты очнулся только к утру пятницы.

— Но… — Гарри пришлось замолчать, чтобы вдохнуть. Чем больше он волновался, тем труднее ему становилось дышать. Внезапно он понял смысл всех этих успокаивающих зелий. Его легкое было слишком новым и слишком чувствительным, чтобы выдержать эмоциональные потрясения, разгонявшие его сердце. — Что, — вдох, — случилось? — еще один вдох.

— Скажем, когда ты ляжешь, — отрезал Рон. — Так, помогите мне кто-нибудь, — Рон закинул одну из гарриных рук себе на плечо, а Дадли подхватил кузена с другой стороны. Вместе они с легкостью подняли Гарри, переместив его обратно на диван в гостиной.

Джинни засуетилась, укрывая его, и крикнула:

— Кричер! Принеси зелья, которые Гарри должен был принять.

Гарри в порыве раздражения хотел сказать ей, чтоб его оставили в покое. Но, к сожалению, в его легких было недостаточно воздуха, чтобы вымолвить хоть слово. С хлопком в гостиной появился Кричер.

— Ой, не надо из-за этого беспокоиться, — услышал Гарри слова Лили. — Он всегда себя так ведет, когда его ранят. Маме едва удается заставить его последить за собой, — сказала она точно таким же сердитым тоном, что и Джинни.

Гарри мысленно воздел руки к верху и молча принял зелья, протянутые ему Джинни. Дышать стало полегче, а болезненная хрипота прекратилась. Спокойствие, навеянное зельем, прочно опутало его.

— Ты ведь не принимал вечернюю дозу, верно? — с укором сказала Джинни, посмотрев на пустые флаконы из-под зелий.

Гарри смущенно кивнул.

— Мне не нравится чувствовать себя глупо, — пробормотал он.

— Мы поговорим об этом позже, — мрачно пообещала Джинни. — Ладно, если будешь лежать смирно, то мы расскажем тебе, что случилось, — она повернулась к Филиппу. — Должна сказать, что мы вряд ли бы пережили эту неделю без тебя и Дадли.

Такого Гарри не ожидал когда-либо услышать в своем доме. Совсем.

Дадли с Филлипом уселись на двухместный диванчик. Гермиона расположилась на краешке расширенного дивана, а Рон придвинул стулья для себя и Молли. Джинни села рядом с Гарри, а Лили и Тиму, похоже, было вполне удобно и на полу.

— Ой, не переживай об этом, Джинни, — скромно сказал Филлип. — Таково уж мое дело.

— Ну, как по мне, ты был чертовски крут, — с энтузиазмом влез Рон. — Мне еще не доводилось видеть, чтобы кто-то так выступал перед Визенгамотом. А уж когда ты рассказал, что Тим говорил Рос… Все в зале сидели со слезами на глазах.

Филлип пожал плечами.

— Я думал, что его собственные слова окажут наибольший эффект. Рад лишь, что их записали. А что до всего остального, то все эта была просто правда.

Дети с любопытством посмотрели на взрослых. Тим взял Лили за руку.

— Так… что случилось? — спросил он, похоже, мысленно к чему-то себя готовя.

Джинни достала из своей сумки свиток пергамента.

— Что ж, хорошие новости состоят в том, что Смиты отозвали свое заявление, не дожидаясь решения суда, а значит, апелляцию они подать не смогут. А вот по-настоящему хорошие новости заключаются в том, что мы завершили бумажную волокиту по оформлению опекунства, — улыбнулась она ему. — Это значит, что нас неоспоримо объявили твоими постоянными опекунами.

Тим нахмурил брови.

— То есть я останусь навсегда? — спросил он, словно хотел все точно прояснить.

Джинни с энтузиазмом кивнула.

— А 31 июля постоянное опекунство можно будет перевести в статус усыновления. — Она вопросительно посмотрела на мальчика: — Ты понимаешь, что это значит, милый?

Тим медленно кивнул.

— Это значит, что вы и мистер Поттер… вы будете… кем-то вроде моих родителей? — он с трудом сглотнул.

— Лишь если ты этого захочешь, — дыхание Гарри выровнялось достаточно, чтобы ответить ребенку. — Если тебя это беспокоит, то мы можем остаться просто твоими опекунами. Если тебе нужно время, то мы не будем возражать.

Лили перевела взгляд со своих родителей на Тима. Выражение лице мальчика было закрытым и пугающе безэмоциональным для ребенка его лет. Лили наклонилась и шепнула ему что-то на ухо. Он также шепотом ответил ей. Что бы он ей ни сказал, из-за этого ее глаза заблестели от слез. Но они так и не скатились по щекам — вместо этого Лили улыбнулась. Она ткнула его в плечо, как тыкала других своих братьев.

— Не говори глупостей. Мне все равно, — сказала она чуть охрипшим голосом. — Я уже делю их с Джеймсом и Алом.

Тим кивнул, но закрытое выражение так и не пропало с его лица.

— Что такое, Тим? — немного обеспокоенно спросила Лили.

Тим опустил глаза, замявшись.

— А будет очень плохо, если я буду звать вас “мамой”? — спросил он нейтральным тоном.

— Тим… я… — Гарри было очевидно, что Джинни очень этого хотелось, но и давить на ребенка она тоже не желала. — Я не хочу вынуждать тебя думать, словно я хочу, чтобы ты забыл о… ну… я была бы очень рада… если ты думаешь…

— Ну… у многих детей в моей старой школе было две мамы, — сказал мальчик, тайком глянув на Джинни.

Вид у той был озадаченный.

— Прости?

— В магическом мире разводы не слишком распространены? — спросил Дадли.

— Уж надеюсь, что нет, — ошеломленно воскликнула Молли.

Филлип фыркнул.

— Так вот почему их так озадачил спор об опекунстве.

Гермиона пожала плечами.

— Думаю, в том, что касается социальных норм, мы отстаем лет на пятьдесят.

— И все же у вас нет проблем с однополыми браками? — спросил Дадли.

Теперь уже озадаченным выглядел Рон.

— А с чего бы им быть?

Дадли и Филлип переглянулись друг с другом и тихо засмеялись.

— Как-нибудь мы вам объясним, — ответил Дадли, чуть улыбнувшись. — Тим, рискну сказать, что Джинни не будет возражать, как бы ты ее ни называл, — он сделал паузу. — И мы уже знаем, что ты говорил мисс Рос, — мягко продолжил он.

Тим закусил губу.

— Ой. Да. — Его безэмоциональная маска сползла с лица. Под ней показался испуганный маленький мальчик. — Так… так вы… не против?

Джинни заключила ребенка в объятья, не сумев найти слов.

— И снова все сидят со слезами на глазах, — пробормотал Рон, поймав взгляд Гарри. Гермиона уже протягивала платок Молли.

Тим что-то прошептал Джинни на ушко, и она всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. Она отстранилась, чтобы посмотреть на мальчика. Глаза у нее были очень красными.

— Думаю, тебе с твоей сестрой нужно поужинать, я права? — осипшим голосом спросила она.

Тим кивнул.

— Да, мама, — прошептал он. А затем мальчик улыбнулся одной из своих редких счастливых улыбок, которые Гарри раньше видел, лишь когда мальчик брал в руки волшебную палочку.

— Тогда пойдемте, — Джинни утерла слезы. — Эта толпа сумеет присмотреть за вашим отцом в течение пяти минут, — она протянула руки обоим улыбающимся детям. — Давайте посмотрим, что у нас там есть на кухне. Может, Кричер разобрался, как готовить пиццу.

Когда Джинни прикрыла дверь за собой и детьми, Гарри хрипло (очевидно, его грудь все еще немного сдавливало) обратился к остальным:

— Итак, вы собирались рассказать мне…

— Что случилось? — живо вставил Рон.

— Ага.

Все обернулись к Гермионе.

— Ну, Смиты решили попросить об опеке над Тимом, — начала она. — Не знаю, о чем они думали. Может, в них просто говорило горе по погибшему сыну. К тому же тот никогда ничего им не говорил о Мэри и Тиме. Уверен, им бы не понравилось, что у него был незаконнорожденный ребенок от магглы, но, так или иначе, они решили, что им хочется вырастить этого мальчика как Смита. В среду мы получили уведомление о том, что назначено слушание, а тебе ведь прекрасно известно, как работает магическое законодательство — предпочтение всегда отдается кровным родственникам.

— В остальном мире дела обстоят, в общем-то, так же, — со вздохом добавил Дадли. — Только и нужен мерзкий судья, который решит, что “семья” превыше всего, и бедная малышка отправится жить к папаше, которого не видела два года…

Гарри заметил, как Филлип сжал руку Дадли. Надо будет потом спросить об этом Дадли.

— В общем, я проверила, и оказалось, что поскольку Тим полукровка, он имеет право на представителя не только со стороны волшебников, но и со стороны магглов, — сказала Гермиона. — И мы собрали все записи по Тиму, чтобы показать, что жизнь с тобой и Джинни повернула для него все в лучшую сторону. Филлип был удивителен.

— Но обсуждение все продолжало возвращаться к вопросу о крови — ты ведь знаешь, что Смиты старая чистокровная семья, — сказал Рон. — Они все продолжали говорить, что правильнее всего будет отдать мальчика на воспитание бабушке и дедушке. И неважно, что натворил их сын, Тим должен быть со своими кровными родственниками. Конечно же, они были благодарны Поттерам за помощь… бла-бла-бла…

— Мы словно вновь попали в ситуацию с нашей Брианной, — прорычал Дадли.

— Брианной?

— Она была нашей приемной дочерью около двух лет, — горько ответил Филлип. — Похожая история на самом деле: мать-одиночка с проблемами, отца на горизонте видно не было. Пока он вдруг не потребовал вернуть ее, когда ей исполнилось два года. И неважно, что он ни разу не видел ее за то время, что она жила с нами. Неважно, что он даже не пытался узнать, все ли с ней в порядке. Судья сказал, что она “заслуживает” быть со своей “семьей”.

— Ох, я вам так сочувствую, дорогой, — печально сказала Молли.

— В общем, в итоге мы достали воспоминание Рос о разговоре с Тимом, — продолжил рассказ Рон. — Тим рассказал ей, как Смит снова наложил на него Круциатус и как появился ты. Он сказал: “Мой папа пришел, чтобы спасти меня”. Рос спросила у него, кого он имел в виду, и тогда Тим посмотрел на нее, словно у нее вторая голова выросла, и сказал: “Мистера Поттера. Другой человек был лишь донором спермы”.

Молли охнула.

— Быть не может! — совершенно шокированная сказала она.

Гермиона и Рон усмехнулись ужасу Молли.

— Так все и было, — сказал Рон.

У Гарри все никак не получалось совместить все в голове. Он помнил, как Смит схватил Тима, но Непростительное он не использовал.

— Что… что об этом сказали целители? — спросил он. Неужели в его памяти все настолько спуталось?

— Ну, они говорят, что проклятье, похоже, не нанесло ему дополнительного вреда. Очевидно, это зелье просто потрясающее. Да и синяк на его лице, когда мы только его забрали, был тоже довольно говорящим, и Филлип показал его фотографии Визенгамоту, — ответил Рон.

Могло ли так быть, что ребенок соврал? Нет, не может быть, чтобы ребенок этого возраста, да еще и маглорожденный, мог понять правила применения Смертельного проклятья. Гарри предполагал, что Рос использовала угрозу Смита применить силу как смягчающий фактор — несколько натянутая зашита, но все же часто подпадающая под существующие правила.

Возможно, события просто спутались в его голове. В конце концов, он лишился половины легкого.

Но целители ведь говорили, что Тим был очень уязвим к магии в тот момент…

— Гарри? — позвала Гермиона. — Ты в порядке? Ты, похоже, задремал.

Гарри покачал головой.

— Прости. Устал.

— Короче говоря, после этого Филлип схватил их за горло, — сказал Дадли. — Он спросил Смитов, понимали ли они, во что ввязываются, беря к себе ребенка с особыми потребностями. Он перечислил все подробности поведения Тима. Его ночные ужасы и наносимые себе травмы, выбросы спонтанной магии. А затем крайне мило и сострадательно уточнил, действительно ли они к этому готовы. Тогда-то мистер Смит и разбушевался, говоря, что думал, что зелье исцелило ребенка, — фыркнул Дадли. — А Визенгамот — так вы его называете? В общем, весь зал погрузился в тишину, словно затаив дыхание. Филлип крайне популярно объяснил им, что зелье экспериментальное, и его эффект может быть непостоянным. Он сказал им, что, возможно, в крайнем случае Тим регрессирует до состояния аутизма, а затем очень простыми словами пояснил, что такое аутизм.

Гермиона кивнула.

— К тому времени, как он закончил, вид у Смитов был такой, словно их сейчас стошнит.

— А еще я сказал им, что, даже если состояние Тима ни на йоту не изменится и он полностью оправится от физических повреждений, ему все равно потребуется серьезная психологическая помощь, — сказал Филлип. — Они попросили о перерыве, а затем подошли поговорить со мной в коридоре. Через пятнадцать минут они отозвали свой запрос, и Гермиона быстро составила документы о передаче вам постоянной опеки.

— Что бы ты сделал, если бы проиграл? — надломленным голосом спросил Гарри.

— То, что сделал бы любой хороший адвокат, — ухмыльнулся Филлип. — Приостановил бы дело, подал бы апелляцию. Эрни говорил, что в крайнем случае смог бы забрать Тима обратно в Мунго.

— О, а это, конечно, просто отличная идея, — пробормотал Гарри.

— Ну, до этого же не дошло, — отрезала Гермиона. — Так, я вижу, что ты устал, Гарри. Нам с Роном все равно нужно забрать Хьюго, так что мы тебя оставляем, — она обняла его, а Рон пожал руку. — Увидимся.

Дадли и Филлип тоже поднялись.

— Элеанор у мамы Филлипа, так что нам тоже пора, — оба мужчины обняли Гарри, как и Молли после них.

Спустя минуту по лестнице поднялась Джинни.

— Тебе помочь подняться до кровати или тебе и здесь хорошо?

— Останусь пока здесь.

Джинни счастливо улыбнулась, а затем позвала Кричера, чтобы они принес ему что-нибудь поесть.

Тим застенчиво зашел в гостиную и снова забрался на диван. Он ничего не сказал, но устроился под боком у Гарри в той же самой позиции, в которой они прекрасно провели весь день.

— Тим? — немного погодя спросил Гарри. — Эм, когда ты разговаривал с мисс Рос… говорят, что ты рассказал ей, что он снова использовал на тебе Круциатус… Кажется, моя память меня подводит…

Тим отстранился, чтобы посмотреть на Гарри. Его голубые глаза были странно пусты.

— Так я запомнил это, мистер Поттер, — серьезно сказал он.

Его слова напомнили Гарри о более важном вопросе.

— Знаешь, Тим, — очень тихо сказал Гарри. — Если ты будешь звать тетю Джинни мамой, то меня ты мог бы звать папой. Если хочешь.

Пустота в глазах мальчика сменилась яркой глубиной. Он кивнул, явно не сумев отыскать слов, и Гарри притянул своего самого младшего сына в объятья.

От автора: По поводу слов Филлипа об аутизме. Конечно, он слегка преувеличивает, выступая перед судом. Благодаря зелью Тим стал более-менее нейротипичным, но никто не может точно сказать, будет ли этот эффект постоянным. Возможно, что неврологические повреждения Тима проявят себя снова. По существу, если бы это случилось, у Тима действительно мог развиться так называемый “регрессивный аутизм”. Но в данном понятии термин “аутизма” употребляется не совсем корректно. В действительности Филлипу бы стоило сказать, что ухудшение состояния ребенка проявилось бы в симптомах а не в настоящей болезни, но он пытался объяснить понятие группе людей, не имевших опыта обращения с детьми с особыми нуждами, а потому все упростил.