Snape's Memories (джен)

— Скажите, мистер Поттер, когда они отправили вас обратно, это было наградой или наказанием? — раздался отстраненный и надломленный голос Снейпа.

Еще один сон.

Гарри моргнул. Он сидел, прислонившись спиной к изголовью кровати, в старой комнате Сириуса. Комнате, в которой теперь спали Гарри и Джинни, в той самой комнате, где он спал всегда с тех самых пор, как они с Роном и Гермионой прятались в этом доме от Волдеморта.

Но эта комната принадлежала Сириусу, а не Гарри с Джинни. На стенах висели старые плакаты. А у стены стоял старый письменный стол, на котором рылся Снейп. Комната выглядела точно так же, как в те дни, когда Гарри, Рон и Гермиона использовали этот дома в качестве убежища.

Очевидно, Снейп нашел то, что искал. Он присел на край кровати, держа в руках фотографию. Гарри видел его лишь в профиль, но даже этого ему хватило, чтобы понять, что вид у Снейпа был кошмарный.

Он снова выглядел моложе, где-то лет на двадцать пять. Из-за его расстроенного вида сложно было сказать точнее. Но явно не старше тридцати. Он был моложе Гарри на много лет, но его лицо было искажено болью, а из глаз текли слезы. Но сам Снейп этого, похоже, не замечал.

— Снова пришел? — недоуменно спросил Гарри. Почему, во имя всего святого, они были здесь? — Выглядите ужасно, профессор, — ляпнул он.

— Да ты сам сегодня в зеркало смотрелся, Поттер? — холодно огрызнулся молодой человек. — Я задал тебе вопрос. Когда они отправили тебя назад. Это было наказанием или наградой?

— Когда кто, откуда и куда меня отправил? — спросил все еще сбитый с толку Гарри.

— Когда та неведомая сила отправила тебя назад из Смерти, — Снейп утер глаза тыльной стороной руки и смерил Гарри сердитым взглядом, словно подзуживая спросить, что стало причиной его слез.

— Я… никто не посылал меня обратно… Я… сам захотел вернуться назад… У меня остались незаконченные дела, — заикаясь ответил Гарри.

Снейп оскалился.

— Ну, конечно, в твоем случае все не могло не быть по-другому, Поттер. Конечно же, именно ты мог решать возвращаться ли тебе, — с горечью произнес он. — У всех есть незаконченные дела. У Лили были... — предложение так и осталось незаконченным, когда Снейп замолчал, издав звук, подозрительно похожий на всхлип. Он отвернулся, пытаясь совладать с собой.

— У меня бывали сны, где это случилось, — тихо сказал Гарри, вспомнив странные сновидения, посещавшие его после войны. — Порой моя мама растила меня одна. Порой мой папа умирал, и ты женился на моей маме. Порой ты был моим отцом. Фиби говорила, что это были своего рода сны о сбывшихся желаниях. Даже кошмары. — Гарри замолчал, задумавшись. — Наверное, мне бы было легче, если бы Дурсли не были частью уравнения.

— Неужели они настолько навредили тебе, Поттер? — тихо спросил Снейп. — Неужели детство с этими магглами так сильно травмировало тебя? — он обернулся и встретился с Гарри взглядом. Глаза Снейпа казались непонятным образом глубже, чем помнилось Гарри.

Гарри уставился в его лицо, пытаясь отыскать признаки насмешки. Но выражение на лице Снейпа было сдержанным, а глаза — серьёзными. И сколько бы Гарри ни искал в них сарказма, его там не нашлось.

— Да. Навредили, — честно ответил Гарри. — Ты ведь и сам это знаешь, — сказал он с чуть большим пылом.

Выражение на лице Снейпа не изменилось, и он ничего не ответил. И Гарри продолжил:

— За эти годы я не раз думал и о том проклятом пророчестве. Порой я спрашиваю себя, не означало ли “Отметит как равного”, что меня обрекли на подобное детство. Как думаешь, знал ли Дамблдор? О том, что он сделал? Куда он меня отправил? Куда он продолжал отправлять меня каждый год? — Гарри задавал себе эти вопросы много лет. Хотя теперь он едва ли допускал подобные мысли.

Но Тим и Дадли вновь заставили их вернуться в его голову.

— Минерва знала, что что-то не так, — тихо ответил Снейп. — А Молли Уизли регулярно отправляла директору вопиллеры, когда ты появлялся в ее доме исхудавший и покрытый синяками. Но у нее не было никаких доказательств, а Дамблдор не желал ничего слышать. Он думал, что защитные чары были наилучшим способ сохранить тебе жизнь. Никто не мог ничего поделать, потому что ты ни разу не поднимал эту тему. В те дни было гораздо сложнее забрать ребенка из семьи. Министерство потребовало бы доказательств.

— Почему мы говорим об этом? — огрызнулся Гарри, раздраженно вставая. Просто смешно было обсуждать подобные вещи во сне. — Да еще в этом месте? — указал Гарри на комнату, усыпанную следами юности Сириуса. Баннер Гриффиндора, прикрепленный на нерушимые клеящие чары. Фотографии мотоциклов и девушек в бикини из магловских журналов, которые Сириус повесил, чтобы позлить родителей.

— Обстановку выбирает твое сознание. Думаешь, мне нравится здесь находиться? — молодой зельевар тоже встал, скрестив руки на груди.

— Тогда пойдем, — вздохнул Гарри. Это место было наполнено обрывками воспоминаний, отчего он чувствовал себя уязвимым. Что бы он ни пытался себе сказать, это необязательно было делать именно здесь.

Гарри открыл дверь и провел Снейпа в свой кабинет. К счастью, это был именно его кабинет, а не та заставленная комнатушка, бывшая здесь до того, как Гарри с Кричером отремонтировали весь дом.

— Садись, — неопределенно махнул Гарри в сторону небольшой софы. На столе стояли бутылка огневиски и пара бокалов, и он налил им обоим понемногу. К этому моменту сна воображаемый огневиски был как раз кстати.

Снейп опустился на диван, а Гарри выдвинул себе удобное кресло с подлокотниками.

— И что же занимает мои мысли? — спросил он, чуть улыбнувшись.

Снейп сделал глоток из бокала.

— Маленький мальчик, конечно же, — ответил Снейп, сразу переходя к сути.

— А что с ним? — с любопытством спросил Гарри. Интересно, что именно Снейп-из-сна всегда заводил о нем разговор. В каком-то извращенном понимании его подсознания, предполагал Гарри, это имело смысл. Особенно учитывая, что он проводил за чтением старых записей Снейпа все свободное время.

— Как продвигаются поиски? — спросил Снейп.

Гарри фыркнул.

— Уж тебе ли не знать. Я нахожу поразительные, полезные, удивительно вдумчивые вещи, но нигде нет и слова о том, что я действительно ищу. Я наконец-то отыскал пару защищенных чарами книг, но какой бы я пароль ни пробовал, я все также вижу перед собой лишь рецепты омлетов.

— А ты уверен, что на этих книгах лежит защитное заклинание, что это не обыкновенные кулинарные книги? — язвительно спросил Снейп.

Гарри чуть ухмыльнулся.

— Я дал взглянуть на них Джинни. В этих рецептах слишком много ошибок, чтобы это действительно были обыкновенные кулинарные книги. Словно ты хотел спрятать их от любопытных глаз, но при этом намекнуть тем, кто потратит время на настоящее исследование записей.

— Но тебе так и не удалось расшифровать их? — мрачно спросил зельевар.

— Я так понимаю, ты не можешь просто сказать мне пароль? — с легкой надеждой спросил Гарри.

— Так это не работает, Поттер, — проворчал Снейп. — Существуют правила. Да к тому же я ведь лишь плод твоего воображения, не так ли?

— Наверное. Я просто надеялся… Даже и не знаю, — пожал плечами Гарри.

— Возможно, тебе стоит узнать, что еще я оставил Хогвартсу в своем завещании. Помимо своих записей, я имею в виду. Я, знаешь ли, хочу получить признание за это зелье, — спокойно сказал Снейп.

— Ха, а это мысль, — ответил Гарри.

Ненадолго повисло молчание, пока они пили свой огневиски.

— Что ты будешь делать с мальчиком, если не сможешь излечить его? — внезапно спросил Снейп. — Ты отдаешь его в Мунго, где он будет влачить жизнь, подобную жизни Фрэнка и Алисы Лонгботтомов?

— Нет, — уверено сказал Гарри. — Этому не бывать.

— Ты ведь понимаешь, что он никогда не будет нормальным, — резким тоном сказал Снейп. — Ты проведешь жизнь, присматривая за ним, а затем умрешь, оставив его на милость его приемных братьев и сестры. Памятуя о том, как обращалась с тобой сестра Лили, смеешь ли ты надеяться, что твои взрослые дети сжалятся над этим незваным гостем в их доме?

— Мы с Джинни уже обсудили это. Мы создадим трастовый счет в Гринготтсе для заботы о нем, когда нас не станет. Если… если случится худшее, и его состояние усугубится, и он не сможет сам о себе заботиться. Гермиона сказала, что есть несколько мест, предоставляющих лучшие условия, чем в Мунго… если ему это понадобится, — сглотнул Гарри.

— То есть ты взял мальчика, планируя избавиться от него, если твое чудо-лекарство так и не найдется? — усмехнулся Снейп.

— Не мели чушь, — рявкнул Гарри в ответ. — Тим останется с нами. Теперь он член семьи. Через шесть месяцев он официально станет моим сыном. Он получит то, что ему нужно. Конец разговора, — Гарри налил себе еще огневиски.

Снейп тоже взялся за бутылку.

— Он никогда не будет похож на других твоих сыновей, ты ведь понимаешь. Даже если ты излечишь его, он будет другим. Он не будет одним из этих шумных, тупоголовых оболтусов, которых ты зовешь сыновьями, — сказал Снейп сквозь стиснутые зубы. — Он будет тихим, забытым. Тем, о ком всегда думают в последнюю очередь…

— Я не обращаюсь так с людьми, которых люблю, — прорычал Гарри.

Снейп уставился ему в глаза.

— Значит, ты любишь мальчика? — тихо спросил он. — Ты уверен, что это не очередная твоя попытка изобразить из себя героя?

— Иди к черту, Снейп, — разозлившись так, что забыл, где он находится, Гарри подскочил на ноги и направил волшебную палочку на Снейпа.

Тот не пошевелился.

— Не нужно всей это мелодрамы, Поттер. Я уже мертв на случай, если ты забыл, — он сделал еще глоток виски. — Забавно, как легко обмануться здесь, — сказал он, уставившись в бокал.

Гарри понял, что тяжело дышит. Он сел, чувствуя себя немного глупо.

— Так почему ты любишь этого мальчика, если не из жалости? — спросил Снейп низким голосом.

Гарри пожал плечами.

— А почему люди любят других людей? Есть в нем что-то, что пробуждает во мне то же чувство, что я испытываю по отношению к остальным из них.

— Он не твоей крови, — отрезал Снейп.

Гарри чуть улыбнулся.

— Словно это имеет значение. Моей семьей всегда были Рон и Гермиона. И Луна с Невиллом. А затем Тедди и Андромеда. Все Уизли. Люди, вроде меня, создают свою семью из тех, кого смогут отыскать.

— А твоя милая жена. Ты навязываешь этого травмированного ребенка и ей тоже.

— Если ты не прекратишь говорить подобные вещи о Тиме, мне придется проверить, можешь ли ты умереть дважды, — зарычал Гарри.

— Он не будет таким, как Джеймс, — вновь повторил Снейп, но с меньшей агрессией.

— Боже упаси. Все мои седые волосы плод его трудов, — сказал Гарри. — Слушай, я знаю, что в худшем случае Тим может регрессировать до состояния Алисы Лонгботтом, но я не думаю, что это случится. Он крепкий, этот Тим. Если бы он планировал окончательно сойти с ума, то уже сделал бы это.

Снейп наградил Гарри долгим изучающим взглядом.

— Ты правда собираешься отвести мальчика посмотреть на тело его матери?

Этот вопрос свалился словно с ясного неба.

— Да, собираюсь. Я уже все организовал, — ответил Гарри, ничем не выдав своего удивления от внезапной смены темы.

Снейп кивнул.

— Хорошо. Я боялся, что ты обещал лишь на словах, но не планировал действительно сделать этого.

— Не говори глупостей. Я бы не стал обещать того, что не собираюсь сделать, — ответил Гарри.

— Нет. И никогда этого не делал, верно? В этом ты точно, как твоя мать. Раз она что-то сказала… — Снейп умолк, вздохнув. — Я так и не смог этого понять до самого конца. То, насколько сильно ты на нее похож. И тобой нужно было пожертвовать во имя всеобщего блага… Последним, что осталось от Лили… — его глаза вновь заблестели от слез. — Словно я должен был потерять ее вновь. Только и оставалось, что покончить со всем.

— Я сожалею, — тихо сказал Гарри.

— Да, что ж… — казалось, Снейп взял себя в руки. — Это несправедливый мир, — он перевел взгляд на Гарри. — Надеюсь, ты понимаешь, что я лишь пытался понять твои намерения относительно мальчика. Человек должен знать о себе подобные вещи.

— Так что? Ты мой внутренний адвокат дьявола? — спросила Гарри. Это даже практически имело смысл.

Снейп чуть улыбнулся, приподняв бровь.

— Возможно, — он поставил бокал и встал. — Мне пора. Спасибо за гостеприимство, — он развернулся к выходу из кабинета, но затем вдруг вновь посмотрел на Гарри. — Возможно, тебе стоить узнать у Лонгботтома, почему его умственные и магические способности значительно улучшились на седьмом курсе.