Сердце змеи (гет)

Зима отступила, на смену сырому, слякотному марту пришел сухой и ветреный апрель. Начались пасхальные каникулы, но студенты разъезжались по домам неохотно, пятый и седьмой курсы остались в школе полностью, занятые подготовкой к СОВ и ЖАБА. Миранда целые дни проводила за учебниками и конспектами вместе с Минервой, Симоной и Мэри, в свободное время бродила вокруг замка в одиночестве. Игнотиус звал ее в Хогсмид, когда объявляли даты вылазок, но Миранда, памятуя об Этьене и остальных, пределов школы не покидала, Игнотиусу мило улыбалась и извинялась, ссылаясь на большую нагрузку. Тот на нее не обижался, а по вечерам и на выходных временами составлял ей компанию на ее прогулках. Он был все так же мил и немного застенчив и однажды поцеловал ее под ивой на берегу озера. Миранда ответила на поцелуй, внимательно прислушиваясь к собственным эмоциям и ощущениям. Было мокро и немного щекотно — ничего особенного. Внутри Миранды все оставалось спокойным и безразличным, как гладь Черного озера в ясную безветренную погоду.

Зато для Игнотиуса этот поцелуй явно имел большое значение, и с того дня он начал всюду сопровождать ее. Они садились вместе в Большом зале, он присоединялся к ней за выполнением домашних заданий, и по школе они ходили, взявшись за руки. Спустя буквально несколько дней про них вся школа заговорила, что Пруэтт и Соммерс встречаются. Миранда в эти недели день и ночь пыталась перебороть свою чертову любовь, «перенаправить» свои чувства на Игнотиуса, заставить себя испытывать хоть что-то к парню, который действительно заслуживал взаимности, старалась убедить себя, что именно за такого человека, как Игнотиус, стоило бы держаться изо всех сил… И не могла. Бушующие эмоции не желали подчиняться голосу рассудка, и вызвать у самой себя чувства искусственно, силой самоубеждения, ей не удавалось.

При этом Игнотиус казался по-настоящему счастливым, и Миранда каждый раз испытывала уколы вины и чувствовала себя последней дрянью, когда видела его сияющую улыбку. Она-то, несмотря на все потуги почувствовать хоть что-то, не ощущала вообще ничего — ни радости, ни неприязни. Ей просто было наплевать.

Как же она тосковала по тем февральским вечерам, которые они с Томом проводили вместе в потайном коридоре! Как же ей хотелось вернуть это время — когда он был близок ей настолько, насколько вообще возможно, и между ними царили полный мир и согласие! Умом Миранда понимала, что все это все равно было не по-настоящему, и черную натуру Реддла ничем не изменить, но ей не хватало его. Том Реддл оказался для нее настоящей отравой — он без конца присутствовал в ее мыслях, в ее снах, в ее сознании и медленно, день за днем, выжигал ее душу. Когда он находился рядом — она мучилась переживаниями, как ее могло тянуть к этому человеку. Когда его не было — она сходила с ума от желания снова увидеть его.

Подготовка к экзаменам, можно сказать, стала для нее спасением. Бесконечные задания от учителей, самостоятельные занятия, штудирование книг из Запретной Секции, где она искала упоминание о крестражах, помогали отвлечься и не думать о Томе.

Но, Мерлин, это было не так легко.

К концу апреля Миранда более или менее приспособилась к этому полусуществованию, но вскоре ее самообладание вновь оказалось под угрозой. А все из-за записки, полученной утром, в которой Реддл назначил ей встречу этим вечером в коридоре Эльфриды. Не желая начинать новый конфликт, незадолго до отбоя Миранда выскользнула из гостиной и направилась на третий этаж хорошо знакомым маршрутом, избегая посторонних глаз, гадая, что на этот раз могло понадобиться Тому. Ей казалось, что их последний разговор расставил все точки над «i».

За портретом уже горели старинные люстры, а Том дожидался ее в том самом классе, в котором она обычно изучала взятые из библиотеки книги. Миранда бросила на него жадный взгляд, впитывая каждую черточку, и как ни в чем не бывало прислонилась к косяку.

— Зачем ты меня позвал?

— Хотел поговорить, — отозвался он, поднимаясь из-за стола. Вид у Тома был странно задумчивый, даже немного растерянный, словно произошло что-то, что сильно озадачило его, и на Миранду он взглянул так, будто вместо нее на пороге показался кто-то, кого он никак не ожидал увидеть. В подобном состоянии Миранда не видела его почти никогда.

— О чем?

Он странным, совершенно не подходившим ему жестом тряхнул головой, точно избавлялся от каких-то назойливых мыслей, и посмотрел на нее уже хорошо знакомым ей оценивающим взглядом. Несмотря на то, что от близости к нему у Миранды от волнения сердце выпрыгивало из груди, а вся сонная одурь последних недель слетела с нее, как по взмаху волшебной палочки, она все равно ощутила вспышку глухого раздражения. Ну что он задумал на этот раз?

— Я размышлял над нашим последним разговором, — подтвердил Том ее худшие опасения. — Обдумывал все, что ты сказала. Не то, что ты рассказала обо мне, а, скорее, твое участие в происходящем. И решил, что тебя нельзя выпускать из поля зрения, чтобы впоследствии об этом не пожалеть.

Миранда вздрогнула. Все же он решил, что от путешественницы из будущего у него слишком много проблем. В целом, резонный вывод, она сама, скорее всего, рассуждала бы так же…

— Я предлагаю тебе присоединиться ко мне, — продолжил Реддл тем же ровным голосом, и у Миранды от изумления в буквальном смысле глаза на лоб полезли. Меньше всего она была готова к подобному заявлению. — Тебе известно, что я собираюсь изменить магический мир, сделать таким, как мне представляется правильным. Но для решительных действий понадобятся люди, много верных людей. Я хочу, чтобы ты стала таким человеком.

Ей показалось, что пол под ногами закачался. Не уверенная, что слух ее не обманывает, Миранда медленно приблизилась к окну и села на стул у парты, все еще не в силах прийти в себя.

— Признаться честно, я уже давно рассматривал тебя как такого человека, — сказал Том спокойно, неотрывно наблюдая за ее реакцией. Каждое его новое признание вгоняло Миранду во все больший ступор. — Наверное, с того момента, когда увидел, как ты сражалась в Лютном. Сейчас я просто убедился окончательно, что это верное решение.

— Почему верное? — язык все еще плохо подчинялся ей, и голос звучал надтреснуто, как чужой. Ох, если бы отец, или друзья-гриффиндорцы, или кто-то из Ордена Феникса услышал, что ее вербуют в Пожиратели Смерти…

Реддл чуть прищурился.

— Мне в самом деле необходимо объяснять?

— Да.

— Хорошо, — он непринужденно пожал плечами. — Ты умна, сообразительна, хладнокровна и достаточно расчетлива. Не боишься участвовать в сражениях и хорошо подкована в боевых навыках. Еще ты незарегистрированный анимаг, что тоже может оказаться весьма полезно… И, что куда важнее, ты не способна нанести мне удар в спину. Ты не смогла меня убить, а потом спасла и оказала помощь, несмотря на все, что знала обо мне. Ты достаточно ценный союзник, чтобы не махнуть на тебя рукой.

Он перечислял ее качества так равнодушно, точно речь шла о товаре на рынке. И вроде бы в его устах это все должно было звучать как комплимент, но Миранде услышанное не приносило никакого удовольствия. Совсем наоборот — его слова точно резали ее по живому, и она сжала пальцы в кулак, подавляя судорожный вздох.

— Понятно, — наконец спокойно сказала она, когда Том замолчал. Теперь главное — любой ценой остаться такой же невозмутимой. Он не должен видеть, как ей больно, она и так дала ему уже достаточно поводов, чтобы он ощутил свое превосходство над ней. — Пожалуй, я скажу «нет», Том. Но благодарю за предложение. Ты мне польстил.

И в самом деле — меньше всего этим вечером она ожидала, что услышит от Волдеморта признание, что он видит в ней «ценного союзника». Хотя в его понимании слово «союзник» вполне приравнивается к слуге…

— Почему? — холодно спросил он. Миранда внезапно обнаружила, что ее ответ не просто не оставил его равнодушным, а явно задел за живое. Реддл вскочил на ноги, стремительно приблизился и остановился прямо перед ней. С нарастающим удивлением Миранда отметила, как на впалых щеках вспыхнули розовые пятна, а в темных глазах заплясало багровое пламя. Мерлин, что же так резко лишило его самообладания? — Отвечай!

От этих приказных интонаций в ней поднялась волна протеста, и Миранда тоже вскочила, бесстрашно встретила его взгляд и воинственно скрестила руки на груди.

— Потому что я не разделяю твоих взглядов, — ответила она жестко, глядя ему в глаза. — Я не считаю, что все магглы заслуживают уничтожения за один факт своего существования, и уверена, что магглорожденные волшебники ничем не хуже чистокровных. Я не желаю положить свою жизнь на алтарь твоих амбиций и идеалов, которых я не разделяю.

— Миранда… — багровый огонь в глазах стал совсем угрожающим, но Миранда решительно вскинула вверх руку.

— Подожди! Потом можешь запытать меня до смерти, если тебе от этого станет легче, но дай мне сейчас договорить! — ярость в пылающих глазах сменила растерянность от такой наглости, да и Миранда сама не понимала, откуда у нее взялась подобная храбрость. — Дело не только в этом. У меня свои убеждения, у тебя — свои, и каждый абсолютно уверен в своей правоте, и это нормально. Но ведь ты и раньше прекрасно знал, что я об этом думаю! Еще тогда в Хогсмиде, когда я спасла беднягу Мортимера от твоих дружков, ты должен был догадаться, что я думаю о твоих методах! И, тем не менее, сейчас ты предлагаешь мне стать Пожирательницей, хотя знаешь, что твои принципы мне чужды, и ожидать от меня лояльности, преданности твоему делу не стоит! Почему?

— И почему же, по-твоему? — спросил он тихо, и его голос вновь понизился до опасного шипения.

— Потому что сейчас ты по какой-то причине готов с этим мириться, — твердо ответила она, глядя ему в лицо без малейшего страха. — Я не знаю, почему. Возможно, ты думаешь, что сможешь со временем меня переубедить. Возможно, ты видишь во мне какой-то скрытый потенциал, который кажется тебе важнее всего остального. Но зато я точно знаю, что такое твое снисходительное отношение к моему… — Миранда запнулась, подбирая нужное слово, — инакомыслию не продлится долго. Я не знаю, насколько хватит твоего терпения. На месяц, год или даже десять лет — но рано или поздно ты убьешь меня за то, что я не согласна с тобой. Я не хочу прожить остаток моей жизни, ожидая момента, когда ты наконец-то передумаешь.

Несколько секунд он молча взирал на нее, хотя ей не показалось, что он пытался справиться с гневом или другими эмоциями. Скорее, Том принимал про себя какое-то решение, а потом отступил от нее и поманил за собой к двери.

— Идем. Хочу тебе кое-что показать.

Миранда с опаской последовала за ним, не понимая причины резких перемен в его настроении. Том вышел в коридор и, не глядя на нее, направился к дальней двери, которую пытался открыть больше месяца. Миранда остановилась в нескольких шагах от него, наблюдая, а Том внезапно положил ладонь на ручку и нажал. Темная дверь, которая всегда была заперта, с тихим скрипом отворилась.

— Тебе удалось! — не сдержала она удивленного вздоха. — Ты справился!

Том бросил на нее через плечо чуть раздраженный взгляд.

— Мне всегда все удается, — прохладно напомнил он и кивком указал на черный провал, который начинался за дверью. — Прошу вперед.

— Чтобы меня сожрала какая-нибудь мерзость, которая обитает тут последнюю тысячу лет? — уточнила она с подозрением.

Реддл насмешливо фыркнул и демонстративно шагнул вперед, скрывшись в темноте. Миранда, чуть помедлив, направилась следом.

Они очутились в небольшом совершенно пустом помещении без окон. Внутри не было мебели, не было освещения, и Том взмахом палочки наколдовал два светильника на стене друг напротив друга. В неярком освещении Миранда теперь могла рассмотреть единственный предмет, который находился в комнате — это было здоровенное зеркало высотой почти до потолка, украшенное орнаментом. Зеркало стояло на подставках, похожих на две ноги с длинными когтями, впившимися в пол. На верхней части рамы была выгравирована надпись: «Еиналежеечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя».

Миранда зачарованно вздохнула, не смея подойти ближе и взглянуть на свое отражение.

— Судя по всему, ты тоже слышала, что это такое, — как издалека, донесся до нее голос Тома.

— Я читала об этом, — прошептала она восхищенно, все еще испытывая сильную робость. — Но даже представить не могла, что оно может находиться в Хогвартсе…

— Загляни в него, — предложил Том подчеркнуто безразлично, и Миранда наконец-то отмерла и, нахмурившись, посмотрела на него.

— Зачем тебе это? Прочитать мои мысли ты не можешь, а мои желания смогу увидеть только я...

— Я знаю, как это работает.

Ей не хотелось поднимать глаза, она страшилась, что именно может там увидеть, но в то же время волшебное зеркало манило ее, притягивало, как магнитом. Не в силах больше бороться с искушением, Миранда распрямилась и перевела взгляд на плоскую поверхность.

В первое мгновение ей показалось, что она смотрит в самое обычное зеркало, в котором отражалась она сама — и выглядела при этом точно так же. На зеркальной Миранде была та же гриффиндорская мантия, и длинные волосы были заплетены в точно такую же косу, из которой выбилось несколько прядок. Даже на щеке было точно такое же пятнышко от чернил, которое Миранда сегодня посадила, когда торопливо записывала за Дамблдором на уроке список дополнительной литературы к экзамену.

Ее отражение вдруг повернуло голову и мягко улыбнулось кому-то невидимому, а затем Миранда увидела, как ее зеркального двойника кто-то обнимает за талию и привлекает к себе. Из темноты рядом с ее отражением выступил Том Реддл, который продолжал обнимать вторую Миранду. Затем он ей улыбнулся — и это была такая улыбка, что Миранда, не отдавая себе отчет в происходящем, подумала, что сделала бы что угодно, чтобы настоящий Реддл так ей улыбнулся. С такой нежностью, заботой, восхищением… Улыбнись он ей так — и она будет готова выполнить все, о чем он попросит. Спрыгнуть с Астрономической башни, к примеру…

У нее в груди стоял ком, пока она смотрела на счастливую пару в зеркале. В Реддле, которого она видела там, не осталось ничего от лорда Волдеморта. Ни насмешки, ни угрозы, ни ярости, ни холодного расчета… Он просто был влюблен в девушку, которую обнимал, и эти двое просто наслаждались своим чувством.

Выходит, не возвращение в родное время, не воссоединение с семьёй, не победа над Волдемортом, не блестящая карьера, не высокое положение в обществе, не богатство и власть. Ее самое большое, самое сокровенное желание — взаимная любовь. Всего-то.

Это же так просто.

Как это сложно. Совершенно невозможно.

Миранда невесело усмехнулась. И ей нужна не просто взаимная любовь, а взаимная любовь с конкретным человеком. Ну что с ней не так, если даже в зеркале Еиналеж она видит именно Тома Реддла? Стоит сказать спасибо, что там только он, а не, допустим, еще дом в пригороде Лондона и трое детей рядом, или еще какая-нибудь глупость!

— Хватит, — сказала она твердо, чувствуя, как от проникновенного взгляда двойника Тома из зеркала внутри нее все переворачивается и корчится, будто там поливали кислотой. — Я насмотрелась.

Она с усилием отвернулась от гладкой поверхности, отошла к стене и обессиленно сползла по ней на пол. К глазам подступали слезы, и Миранда старательно гнала их прочь, пытаясь взять себя в руки. Ну что с ней такое, а? Всегда была такой спокойной, невозмутимой, а в последние месяцы самоконтроль стал вообще ни к черту… И все из-за него, из-за Реддла…

Тот помедлил, а потом вдруг приблизился и сел на слегка пыльный пол рядом с ней, нисколько не заботясь о чистоте мантии и идеальности своего внешнего облика.

— Как ощущения? — поинтересовался он.

— Отвратительно, — честно ответила Миранда, против воли бросая взгляд на зеркало. Теперь широкая рама стояла сбоку от нее, но даже со своего места она снова видела счастливую пару. — А у тебя?

— Замечательно, — отозвался Том задумчиво, тоже оглядываясь на зеркало. Что именно ему явила стеклянная гладь, Миранда, конечно, не знала, но довольная улыбка Реддла говорила сама за себя. — И именно так все и будет…

— Догадываюсь, что ты там увидел, — она против воли хмыкнула. — Корону и власть над миром?

— И не только, — Реддл чуть прищурился, рассматривая что-то в зеркале, а затем перевел взгляд на нее. Он сидел так близко, что до обоняния Миранды снова донесся его одеколон, и от тоски и обиды на судьбу ей захотелось завыть. — Что тебя так расстроило? Ты теперь точно знаешь, чего хочешь. Теперь можешь просто идти к своей цели, приложить все силы, чтобы добиться желаемого!

У нее вырвался какой-то полузадушенный смешок.

— Боюсь, это не так просто.

— А никто не говорил, что должно быть легко, — Том пожал плечами. — На то это и самое сокровенное желание. Про себя я точно знаю, что осуществить мое желание будет непросто, но… конечная цель того стоит, правда?

Миранда предпочла не отвечать на последний вопрос.

— Проблема в том, что моя мечта в принципе неосуществима, — неохотно сказала она.

— Ты хочешь вернуть кого-то из погибших родственников или друзей? — в голосе Тома зазвучало неприкрытое разочарование. Избегающему привязанностей лорду Волдеморту подобное желание точно должно было казаться верхом глупости.

— Нет.

— Раз это не связано с воскрешением мертвых, значит, твое желание осуществимо, — сделал он потрясающе логичный вывод, и Миранда в который раз поразилась, каким необычным образом рассуждал этот рациональный разум, не скованный нормами морали и узами любви и дружбы. — Необратима только смерть, остальное можно исправить и как-то изменить. Я могу помочь тебе добиться желаемого.

Миранда закусила губу, чтобы не расхохотаться от абсурдности ситуации. Знал бы он, что именно только что предложил!

— Это снова такая попытка привлечь меня в свои ряды? — полюбопытствовала она без какого-либо вызова, совершенно будничным тоном.

Вопреки опасениям, атмосфера так и не накалилась вновь, и Том без малейшего смущения кивнул.

— Да. Чего ты хочешь на самом деле? Скажи мне, и я помогу тебе это получить. Только хорошо подумай, прежде чем гордо отказываться, поскольку я никому не делаю таких предложений.

Миранда покосилась на него удивленно, но Том совершенно серьезно ожидал ее ответа, и она по-прежнему не ощущала в нем враждебности. Сейчас рядом с ней снова сидел именно тот Том, который спас ее в Лютном, и рядом с которым она провела весь февраль в этом коридоре. И потому она не стала хитрить и изворачиваться, а просто сказала:

— Я тебя сейчас очень сильно разочарую, но мое главное желание едва ли покажется тебе заслуживающим внимания. Мне не нужны власть, влияние, могущество, поклонение других людей — в общем, все то, что ты в действительности мог бы мне дать. То, чего я хочу больше всего… К сожалению, это именно то, чего ты мне дать никогда не сможешь.

Реддл ощутимо напрягся и хотел было что-то заявить, но она его остановила:

— Я не бросаю тебе вызов и не провоцирую тебя! Я лишь констатирую факт.

Он выдохнул, но, кажется, поверил, и на какое-то время в пустой комнате с зеркалом воцарилось молчание. Миранда помедлила, не зная, стоит ли дальше испытывать судьбу, но потом решилась:

— Можно вопрос?

— Какой?

— Почему… — она запнулась, но все же договорила. — Мне давно было любопытно, почему именно «Волдеморт»? То есть звучит сильно, я не спорю. Опять же, если переводить с французского, получится «воспаривший над смертью» — тоже красиво… Но почему именно это имя? Как ты к нему пришел?

Не столько увидев, сколько почувствовав его оценивающий взгляд на себе, Миранда замерла в ожидании ответа. Том какое-то время колебался, это было видно совершенно отчетливо, однако затем достал волшебную палочку. Миранда вздрогнула, но Том лишь начал выводить в воздухе светящиеся буквы, которые зависали перед ними огненными росчерками и складывались в слова:

«Том Марволо Реддл».

Резкий взмах палочки — и буквы смешались, перестроились в новом порядке.

«Лорд Волдеморт».

— Что ж, это многое объясняет, — пробормотала она, находясь под впечатлением. — Анаграмма? Оригинально… Полагаю, сначала ты решил стать лордом, и потом уже додумал остальное?

— Учитывая все, что ты обо мне знаешь, едва ли ты могла ожидать, что я соглашусь всю жизнь носить это отвратительное имя моего папаши-маггла, — холодно произнес он, рассеивая горящие буквы. Миранда не удержалась и чуть улыбнулась.

— Можешь упрекнуть меня в отсутствии вкуса, но твое настоящее имя мне нравится больше.

Том весь скривился, будто она заставила его надкусить лимон.

— Что-то ты осмелела этим вечером…

— Раз уж мы пришли к выводу, что сейчас стоят те золотые дни, когда ты еще позволяешь мне иметь свое мнение, надо этим воспользоваться, — заметила Миранда и беззаботно ему улыбнулась. Том продолжал смотреть на нее совершенно нечитаемым взглядом.

— Хорошо, тогда почему еще ты мне отказала?

— Что?..

— Какие еще причины у того, что ты не хочешь ко мне присоединиться? — повторил он терпеливо. — Раз уж у нас снова вечер откровений, то отвечай правду. Ведь есть что-то еще, правда?

Миранда на секунду задумалась, а потом кивнула.

— А еще мне не нравится татуировка, которую ты ставишь своим последователям.

— Ты и об этом знаешь?

— Конечно. Каким-то образом ты же вызвал их всех к себе в тот день, когда тебя ранили. Меня не было не так долго, а когда я вернулась, у тебя в гостиной собралась половина Слизерина. Не сову же ты к ним отправил…

Реддл шумно выдохнул.

— И что же в моей Метке тебя не устраивает?

— Она похожа на рабское клеймо, — отозвалась она невозмутимо. — Не буду спорить, как способ связи она, наверное, довольно удобна. Но выглядит она… Не знаю, по-моему, такие отметины нужно ставить в качестве наказания, а не как знак поощрения. Как-то сразу становится понятно, кем для тебя являются твои же соратники. У тебя-то самого такая есть?

Том косо взглянул на нее, но затем засучил правый рукав и продемонстрировал ей чистое предплечье.

— Что и требовалось доказать, — Миранда удовлетворенно кивнула. — Извини, но я не ощущаю в себе желания становиться твоей слугой.

— Почему я тебя до сих пор не убил? — спросил он у самого себя и снова взглянул на зеркало. Что-то такое там отразилось, что Том чуть поморщился, как от зубной боли. — Ведь насколько в этом случае жизнь стала бы проще…

Миранда промолчала, а Реддл поднялся и протянул ей руку. Чуть запнувшись, она взялась за его ладонь, и он помог ей встать на ноги.

— Мы не закончили этот разговор, — сообщил он многообещающе. Миранда бросила последний взгляд на зеркало Еиналеж, на двух счастливых молодых людей, и вышла следом за Томом, который тщательно закрыл за ними дверь.