Периметр (гет)

Первым, что бросилось в глаза, был снег. По мере продвижения впёред его окраска постепенно менялась от кристально-белого в начале дороги до грязно-коричневого месива из земли, песка и глины непосредственно возле объекта. Точнее, того места, на котором он ранее находился. Рваные куски железобетонных конструкций, кирпичи и арматура, неравномерно разбросанные по перепаханному полю, ясно давали понять, что старое подземное сооружение, когда-то имевшее важное стратегическое значение и известное местным под названием РУП — перестало существовать.

Дежурный УАЗик, где мы с Максом находились в качестве пассажиров, не рискнув двигаться дальше, остановился на границе видимых разрушений. Поднятая по тревоге пожарная команда, следовавшая позади на ЗиЛе с цистерной, приняла влево и тоже остановилась, подсвечивая фарами не до конца осевшую после взрыва пыль.

Некоторое время сидели молча. Следы возгорания, которого в части боялись независимо от времени года в пределах видимости отсутствовали. Но, судя по всеобщей реакции, особого рвения покидать машину и исследовать место происшествия в поисках очагов пожара и причин случившегося ни у кого не наблюдалось.

— Неужели рванули? — нарушил тишину Дубов, которому посчастливилось оказаться дежурным на богатые событиями сутки. И сам же, как бы отсекая альтернативные версии, добавил: — Ну, не метеорит же упал...

— Что там взрывать? — мгновенно отреагировал раздражённый медик. — Кому этот РУП нахрен нужен...

Макс, который отзвонился на мобильник дежурному сразу после ЧП, по известным причинам был зол. Ситуация вместо того, чтобы стать ясной и понятной, забила очередной гвоздь в крышку ящика прямоугольной формы, в котором с недавнего времени оказался контрразведчик. Взрыв непонятной природы рядом с охраняемым объектом повышенной опасности, по сути, вывел события вокруг городка на новый уровень — публичный. Всё то, что до этого момента было известно лишь узкому кругу лиц, теперь станет доступным для обсуждения в широких массах. Скрыть факт взрыва и прекратить пересуды по этому поводу, вкупе со смертью командира части, теперь было невозможно. Макс это хорошо понимал. Также он осознавал и возможные последствия.

Когда я порывался поехать на место обнаружения «Шкоды», медик меня остановил, успокаивая тем, что ни в самой машине, ни в багажнике тел обнаружено не было. Если, не дай Бог, это случилось — в том или ином виде информация уже прошла бы по каналам связи... А вот взрыв в непосредственной близости от части мог что-то значить. И мог потенциально быть связанным с исчезновением жены и сына. Исключать данную возможность — с учетом всех странностей, которые произошли за последнее время — было нельзя. Согласившись с доводами медика, я рванул вместе с ним к месту происшествия. Наверное, следовало взять свою машину, но ключи от неё остались дома, поэтому поехали на дежурке, которая подобрала нас возле КПП.

То, что источником взрыва оказался РУП — рубка управления полетами — где несколько недель назад прятался Заплюсвичка с безумными чёрными глазами, стало ясно почти сразу. Никаких других рукотворных объектов на восток от части, в такой близости от городка, не было. И если дежурной части оставалось лишь догадываться, откуда пришёл звук, то нам с Максом с высоты четвертого этажа было видно более-менее хорошо. Направление и дистанция, благодаря которым получилось сделать соответствующие выводы, примерно совпали.

А вот с целями подрыва всё оказалось значительно сложнее. Кто, каким образом и, главное, зачем — эти вопросы так и остались открытыми. Если принять во внимание степень укреплённости объекта, размеры и материал, из которого он был построен, то организация его уничтожения выглядела далеко не рядовым заданием. Провернуть такое без масштабной подготовки и соответствующего количества грамотно размещённого взрывчатого вещества — невозможно. Да и вряд ли — если судить по разрушениям — задача подрывников сводилась к полному уничтожению объекта. Разворотить в таком случае должно было значительно сильнее. Те же ракетчики в своё время оставляли за собой лишь громадные карьеры после подобных операций. Поэтому в нашем случае, скорее всего, действовали сильными зарядами, но более точечно.

Вопрос «зачем?» был не менее сложен и важен. Начиная со специально проведённой диверсии, основной задачей которой было краткосрочное отвлечение внимания от основного объекта — складов, до чего-то другого — простым объяснениям не поддававшегося. Включение взрыва в уже существующую картину никоим образом не вписывалось...

Впрочем, ломал голову над этим только Макс, и, пока в машине происходил обмен мнениями, я продолжал думать о своих проблемах. Взрыв и все связанные с ним моменты — так беспокоившие контрразведчика — волновали меня слабо. Более того — мне было глубоко наплевать на происходящее. В наличие возможной связи между исчезновением семьи и новым ЧП я с каждой минутой верил всё меньше. Надо было сразу ехать на место аварии. Зря послушал Макса, он сейчас увлечён другими, более насущными, материями. На кону, как не крути, стоит его профпригодность. Ну, и ещё пока целые склады РАВ. Всё остальное уже успешно потеряно... Сам не справляется, вот и нашёл себе компаньона по несчастью.

— Поехали на базу, — я решил ускорить события и включился в разговор: — Толку тут стоять. Всё равно ни хрена не разглядим...

Как вернёмся, заставлю Макса снова прошерстить все базы на предмет обнаружения важной информации. Если ничего не будет — отправлюсь к тому самому мосту. Может, что-то и обнаружу... Так или иначе, это пока единственная зацепка и единственная вещь, которая связывала Лену, садик и прапорщика в одну цепочку... Рассчитывать, что медик решит отправиться со мной — глупо. У него сейчас контрразведывательных забот только прибавилось. Сильно сомневаюсь, что чаша весов прагматичности перевесит в мою сторону...

— Ладно, открытого огня нет... Утром будем разбираться, — согласился Дубов и дал водителю команду разворачиваться.

— Что там с усилением? — поинтересовался медик у дежурного, словно в подтверждение теории о прагматичности.

— По второму плану, — лаконично ответил Дубов, не вдаваясь в подробности. Которые, впрочем, все присутствующие и так знали.

Любые нештатные ситуации, где имелись потенциальные угрозы безопасности Периметра, требовали выполнения определенного алгоритма действий. Предусмотренные соответствующими планами и инструкциями, эти действия являлись обязательными для исполнения и, как многие другие подобные правила, основывались на выводах, сделанных по результатам десятков других подобных нештатных ситуаций.

Уже после шлагбаума, когда до дома оставалось метров триста, у сидевшего на переднем сидении невезучего дежурного пронзительной мелодией сработал мобильник. Осветив на мгновение салон ярким экраном, Дубов ответил на звонок:

— Да, слушаю, — из динамика, перекрывая шум двигателя, послышался неразборчивый бубнёж невидимого собеседника, растянувшийся секунд на двадцать. — Принял. Буду через две минуты.

— Только не говори, что диверсия на складах... — Макс, подавшись вперед, заметно напрягся.

— Мистика какая-то... — дежурный развернулся и, глядя на нас, продолжил: — Помощник звонил, у двух офицеров дети ночью исчезли...