Город из Лепестков Хризантем (гет)

И тут я заметила, как из ран, что в припадке Они наносили сами себе, стали выползать бумажные, угловатые зеленые корни; они шуршали, сплетались, оплетали тела и стремились к полу. Демоны погибали в страшных мучениях. Одни хотели кричать, но не могли выдавить из себя ни звука, да так и оставались стоять с открытыми ртами. А у других корни лезли прямо из бумажного рта. Корни острыми кончиками впивались в татами, толстели и укреплялись, так и оставив мёртвых Они стоять как статуи.

Наш план сработал вовремя, однако только наполовину. Главный Они стоял и смотрел, как гибнут его солдаты, с нескрываемым удивлением, но половина демонов остались стоять не убитыми соей. И это дало Арико время подняться с пола и встать на изготовку.

— Но как? — пробормотал Арико, не веря тому, что увидел.

— А-а-а! Соя! — протянул злобно главный Они. Это слово он произнес с особым отвращением. — Ты спрашиваешь как?! — он усмехнулся. — Моя личная охрана, в отличие от этих, — он небрежным жестом показал на окутанные корнями трупы, — не питается едой из лагерного сарая, куда ты подмешал яд, а ест из замковых хранилищ, где охрана в сто раз лучше.

Главарь вдруг замолчал, запрокидывая голову и, как мне показалась, прислушиваясь к чему-то.

— Там в лагере… я слышу крики сотен моих глупых и прожорливых воинов! — начал он, окидывая Арико презрительным взглядом. — Ты сильно проредил мое войско. И ты за это ответишь.

— Ну, иди сюда, тварь! — зарычал Арико, будто сильный, смелый, но совершенно лишенный когтей и клыков волк, который бросил вызов медведю.

Демон взмахнул огромной дубиной, намереваясь размазать Арико одним ударом. Однако массивное оружие только распороло воздух, с оглушительным грохотом обрушилось на то место, где стоял Арико, раскрошив в щепки татами. А сам Арико успел уже отскочить подальше.

— Вертлявая букашка! — проревел главный демон и снова ринулся в атаку.

Арико изворачивался, и раз за разом отпрыгивал от летящей дубины, благо удары Они были размашисты и медленны, и легко можно было предсказать, куда упадет дубина в следующий раз. Я понимала, что Арико, если не пойдет в атаку, то рано или поздно проиграет бой. Но я не спешила ему на помощь. Почему? Потому что боялась до чертиков, ведь следующей жертвой дубины могла стать я, и теперь уже я пряталась за Широ, которая не замечала меня совсем, а только внимательно следила за боем, со все нарастающей тревогой в глазах, прижав руки к груди.

И тогда главный демон обманул Арико. Видимо, ему надоело играть в кошки-мышки с маленьким бумажным человеком, и в какой-то момент я услышала полный отчаянья голос Широ: «Берегись!», то поняла, в чем дело. Они сделал ложный выпад, будто собираясь снова ударить, но затем быстро изменил положение рук и ударил Арико по лицу другим концом дубины. Арико упал.

— Нет! — Широ вдруг метнулась к своему столику, который в пылу драки оказался странным образом цел, и схватила с гладкой поверхности большую ветку с сухими листьями, похожими на маленькие острия кинжалов.

Я готова была поклясться, что когда мы грубо вломились в комнату, не заметила на столе этой ветки, вероятно, я оказалась не слишком внимательной. Я уже и не помню. Но факт остается фактом, это смертоносное оружие против Они оказалось в руках Широ.

— Лови, Арико! Защищайся!

Широ кинула ветвь Арико, но, видимо, не рассчитала свои силы, и ветвь пролетела чуть дальше, он не успел ее поймать. Тогда он раненый, измученный, под ядовитый смех главного Они, чувствуя боль и унижение, перевернулся на живот и пополз к ветви.

— Ну нет! — пробормотал Они.

Арико оставалось совсем чуть-чуть, и ветвь была бы в его руках, но тут толстая лапа Они опустилась на его спину. Арико закричал от боли, пытаясь доползти, но когти впивались в его бумажную кожу, и он просто не мог этого сделать.

— Конец тебе! — в голосе Они звучала сладкое удовлетворение.

Сколько раз я боялась, сколько раз дрожала от ужаса, когда мне грозила смерть? Много раз! И боялась я и в прошлом, и боюсь сейчас, потому что знаю — не боятся только дураки и сумасшедшие. А я не была ни тем, ни другим, поэтому рано или поздно должна была после стольких ужасов бросить вызов страху, что владел мной. И глядя, как Арико, бумажный человек, которого я встретила лишь на миг в этой сказке, но с которым мы через многое прошли, корчится в муках, я попыталась.

И прежде чем Они занес свою булаву для последнего удара, я подняла ветвь. Я встала напротив уродливой твари, и я же пригрозила ему смертельным для него оружием.

— Эй, жирный! Отойди от него! — голос мой гремел как буря, глаза горели бушующим ураганом смелости воина и ужаса перед смертельно опасным противником, но на подкашивающихся ногах я устояла, и не отводила взгляд от красных глаз Они.

— А ты кто, малявка? — глаза его расширились, будто главный Они видит меня впервые, — Ты что, помогаешь этому жалкому человечку?

— Оставь его! — снова рявкнула я громче. — Может, он и жалкий, но он мой друг!

Если честно, то вся моя смелость в те мгновения давалась мне с титаническим трудом, особенно после того, как порыв прошел, и рассудок вновь стал холодным. Я понимала, отступать некуда, или пан, или пропал. Демон засмеялся.

— И эта, малявка… — он не переставал трясти пузом и гоготать. — И она хочет тебя защитить! Да ты посмотри на нее, — Они убрал лапу со спины Арико, затем присел, или, вернее, сел на Арико сверху, и бумажный человечек застонал от навалившегося веса. А потом Они схватил Арико за бумажные волосы и грубо задрал его голову так, чтобы он мог на меня посмотреть, — эта девчонка сейчас в обморок упадет со страха. Вся дрожит и вот-вот уронит это свое «оружие».

Это чертов демон был абсолютно прав, я еле держалась, чтобы не выронить ветвь и не забиться в угол дрожа от страха. Мне нужен был толчок, стимул. И я его получила.

— Черная… — хрипел Арико из последних сил, готовый потерять сознание. — Беги и уведи Широ отсюда. Или он убьёт и тебя тоже.

«Нет, нет, нет!» — зазвучало в моей голове, и каждое отрицание подпитывало меня и мое тело странной энергией, подбивало к действиям. И тогда я дала волю всей своей накопившейся ярости. Удар оказался не очень сильным и хлестким, но листы остролиста с легким чавкающим звуком оставили на морде главного Они три длинные царапины. Сначала демон не понял, что случилось. Он просто продолжал сидеть и смотреть на меня с ошарашенным видом. Потом прикоснулся пальцами-сосисками к лицу, и на пальцах увидел кровь. Бумажные красные капельки текли по щекам, по подбородку, капали на необъятное пузо, марали кимоно Арико. И тогда главный Они взвыл, словно тяжело раненый зверь, громогласно, протяжно. Руки его тряслись, пока он смотрел на окровавленные пальцы.

Он встал резко, пузо подпрыгнуло до подбородка. Они ринулся на меня так стремительно, что я не успела отскочить, схватил меня свободной рукой за ворот кимоно, притянул к себе.

— Ах ты, маленькая тварь! — зашипел он, словно змея, и от его красивого голоса не осталось и следа, — Да я тебя живьем проглочу!

И тут, глядя в его разъяренные глаза, я вдруг вспомнила Футакучи-сама, вспомнила ее клыки и похожие слова, те же угрозы. И неожиданно для себя я перестала бояться. Все его угрозы показались мне смехотворными. Захотелось улыбаться, и я улыбнулась.

— Зубы скалишь, тварь! Я щас уберу эту ухмылку с твоего лица. — взревел демон, занося дубину, чтобы снести мне голову.

Я перестала бояться, я хотела сражаться.

— Так попробуй!

И я рванулась из его хватки. Раз, другой, на третий бумажное кимоно разорвалось, и я упала на пол в тот миг, когда дубина должна была снести мне голову. Оружие просвистело аккурат над самой моей макушкой. Демона слегка крутануло, но он понял, что промазал, а в руке остался только большой кусок бумаги от моей одежды. Они медленно разжал пальцы: кусочки бумаги не удержались и попадали с его ладони на пол. В его лапах осталась только моя брошь, о которой я сама благополучно забыла.

Они несколько секунд непонимающим взглядом смотрел на брошь, а потом неожиданно затрясся, огромное тело забилось в конвульсиях, красные глаза закатились, и я увидела, как белки меняют цвет с алого на белый. Дубина выпала из лап демона, ударилась о татами, оставив большую вмятину. Все кончилось так же быстро, как и началось, а потом я услышала голос.

Знакомый, такой мягкий, когда-то любимый голос:

— Вот ты где, Саша! А я тебя ищу, — сказал демон голосом Кости.

Я оторопела. Даже ветвь выпала из моей руки.

— Так вот почему мои слуги и я не можем тебя найти. Ты хорошо спряталась! — его взгляд упал на меня.

Взгляд Кости был пострашнее демона или вечно голодных призраков.

— Заколдованная брошка помогала тебе, а я с ног сбился в поисках. Воистину сильные и могущественные духи томятся в моем городе, — Костя-демон вдруг замолчал, еще пристальнее рассматривая брошь, затем аккуратно подхватывая вещицу когтями, и поднес ее к свету бумажных ламп. — Их воля сильна, и это может толкнуть на предательство Императора. Но ничего, я прощаю их, ведь я тебя нашел! Остальное уже не имеет значение. Вернемся во дворец?

«Снова сражаться!» — подумала я и выставила вперед ветвь с листами остролиста.

— Я не вернусь к тебе! — проговорила я, и мой голос предательски дрожал.

— О-оо-, вернёшься! Еще как вернёшься! — Костя-демон ухмыльнулся толстыми губами. — Сама придешь, или я притащу тебя силой. Даже если мне придется сломать тебе обе ноги.

Когда он произнес эти слова и поднял дубину, вся моя смелость, все, чего я добилась, вдруг испарилась словно предрассветная дымка. Руки затряслись, сердце бешено колотилось. В глубине души я понимала, что не могу бороться с этим видом страха, не могу бороться с Костей. Если бы Костя-демон сделал бы еще хоть шаг, я не знаю, наверное, сдалась бы на его милость.

Арико налетел сзади на Костю-демона так внезапно, так стремительно, что я сначала не поняла, что происходит, вздрогнула и попятилась, чуть не выронив остролист.

— Оставь ее, чертов демон! — вскричал Арико, обхватывая шею демона руками, и потащил его назад. — Бей, Черная!

И я ударила. Ветвь хлестнула по груди, оставив снова несколько длинных царапин, снова полилась кровь. Но Костя в теле Они, казалось, этого не почувствовал и продолжал сопротивляться Арико. Потом попытался сбить меня дубиной, но я вовремя заметила его неуклюжий замах и пригнулась. Тогда я ударила по руке, что держала брошь. Один, второй, третий удар — все приумножали кровоточащие царапины на бумажной руке, пальцы вдруг разжились, и брошь выпала на покрасневший от крови бумажный пол. Видимо, я разрезала сухожилия на руке, и теперь пальцы безвольно трепыхались в воздухе. И Костя уже неработающей рукой пытался сбросить Арико, пока не понял, что у него ничего не выйдет, и пальцы его не слушаются. А я в это время уже подняла брошь с пола и, нырнув под рукой, что держала дубину, оказалась за спиной демона.