Деньги правят миром или Власть - гоблинам! (джен)

* * *

Гринготтс

* * *

— Сынок, как ты себя чувствуешь?

Гархольд медленно приходил в себя. В его голове, словно в плотном тумане, возникали и пропадали звуки и запахи, прикосновения ветра и видения вчерашней ночи. Пламя, багровые нити магии, пронзающие его тело, жуткий жар — и пламя, везде бескрайнее пламя... Ах, да! Еще чьи-то бездонные голубые глаза, смотрящие на него так, как до этого смотрела только его мама.

— Вроде цел,— неуверенно заявил он, осторожно, при помощи отца, подхватившего его, присев на краешке кровати. Голова, конечно, кружилась, но это было не так уж страшно. Он зарабатывал сотрясения и посильнее. Куда больше его беспокоил другой вопрос.— Все получилось? Я не сквиб?!

Не слушая щебетание матери, призывавшей его не спешить с экспериментами и поверить им с отцом, что все прошло как надо, Гархольд призвал руну Пламени — самую простую для него, но абсолютно недоступную сквибам. Пусть не сразу, но на его ладони все-таки разгорелся огонек. Все прошло удачно.

— Спасибо, Предки, спасибо, что защитили,— шептал он, уткнув нос в сложенные ладошки. Все его тело охватило такое облегчение, что он просто не мог сдержать глупой улыбки. И, наверное, именно этот внезапно схлынувший страх заставляет его честно прошептать своим родителям.— Мне было так страшно, так плохо... Почему это так?

Гриальда, прикусив губу, отворачивается. Практически черные мешки под глазами и покрасневшие белки явно выдают, что этой ночью гоблинша не спала. Что может сказать мать сыну, который всю ночь страдал? Что это так и должно быть?

— За все надо платить,— присев на кровать рядом с сыном говорит Грипфук.— За все, мой маленький, нужно платить. Можно долгие годы выплачивать проценты, а можно однажды оплатить всю жизнь. Да и...

Гоблин-поверенный прижал Гархольда рукой к себе.

— Мы всегда больше ценим доставшееся нам своими потом и кровью, лорд Поттер! Магия редко раздает свои подарки, куда чаще приходится всего достигать трудом. Ты смог, Хольди, и это главное!

Зеленоглазый уткнулся носом в теплое плечо отца. Детское прозвище, названное Грипфуком, отозвалось в его душе неожиданным теплом. Словно бы он снова маленький, пятилетний гоблин и прибежал в спальню родителей после ночного кошмара.

— Зато теперь ты почти взрослый,— улыбнулась Гриальда, присаживаясь с другой стороны от сына.— И скоро сможешь заключать сделки без доверенностей от отца и Гриндорха!

Гархольд улыбнулся — мама всегда знала, что сказать, чтобы поднять Зеленоглазому настроение хотя бы ненамного. Все уже закончилось. Все хорошо. Хотя...

— Что значит — "почти"? У нас какие-то проблемы с бюрократами Министерства?

Гархольд искренне недоумевал. Магический свиток, удостоверяющий, что он принял магический Венец своего Рода, уже должен был отправиться в нужный отдел. А в то, что у деда там не найдется "друзей" , готовых "по дружбе" протолкнуть документ на подпись, он не верил. Ведь признание Титула светской властью убирает множество проблем Гринготтса — они могут разморозить счета, заняться реконструкцией заводов Поттеров, что невозможно без официальной записи Реестра Лордов Великой Британии.

— Не в этом дело,— махнул когтистой рукой Грипфук.— До лорда Мэйджори твое заявление дойдет уже через пару часов — к самому его появлению в отделе, но вот сам он человек с крайне непредсказуемыми мыслями. Но он не должен противится — ему, как лидеру консерваторов, куда более выгодны занятые кресла в Палате Лордов...

Зеленоглазый поморщился. У того, что он официально станет главою Рода, были и свои недостатки, и один из них, едва ли не самый серьезный, это та самая необходимость время от времени посещать как собрания Верхней Палаты, так и заседания Визенгамота, обсуждая новые законы и поправки. Бесцельное и скучное времяпровождение. Все равно никто не будет слушать двенадцатилетнего мальчика, а значит, еще долгие годы он будет вынужден там исключительно спать. Благо некий навык спать с открытыми глазами и даже глубокомысленно кивать в нужных местах был выработан на общих собраниях Гринготтса.

Да и у банка в среде как старой, так и новой аристократии, было немало как подкупленных агентов влияния, так и простых энтузиастов, наподобие покойного профессора Биннса.

Вспомнив о призраке, Зеленоглазый слегка погрустнел. Этот маг, пусть и слегка неживой, нравился гоблину, и он иногда даже скучал по разговорам и спорам с Биннсом.

— Но сегодня мы в любом случае объявим о твоем магическом Венце,— продолжил отец Грипфук, проходя вместе с ним на кухню. Оттуда доносились настолько аппетитные ароматы, что удержаться от этого было невозможно.— Да и постараемся найти выходы на лорда Уолтера. Не может же он быть настолько неприступным. У любого можно найти болевую точку!

— Так, никаких разговоров о делах во время еды,— сурово сказала Гриальха, стукнув ложкой по столу.

— Да, милая!

— Хорошо, мам.

Оба старших мужчин их семьи произнесли это хором и тут же кинулись к столу. Оставшиеся с праздника пироги и свежее гиппогрифье молоко были просто великолепны.

— А почему вы едите без нас?!— раздался позади слаженный хор обиженных малышей.

— Потому что кто-то не хотел вставать!— сурово, хоть и не скрывая задорных смешинок в глазах, сказала Гриальда.

— Мааааам,— заныла троица и кинулась к столу. Гархольд быстренько сглотнул откусанный кусок и придвинул поближе большую тарелку с горячими ватрушками. Братья — это такие звери, которые начисто сметут все до чего доберутся. А его измученный тяжелой ночью организм требовал много пищи.

Гриальда смотрела на своих мужчин нежно и заботливо, ибо что может быть приятнее глазу жены и матери, чем вся ее веселая семья, с чувством уплетающая ранний завтрак?

* * *

Министерство, Кабинет главы Отдела о Наследовании и Титуловании Британии

* * *

— Лорд Мэйджори, оно пришло.

Голос Элисавифы Аббот, высокой стройной блондинки в летах, прозвучал для Уолтера как звуки арфы. Ради этого документа он сегодня пришел на работу едва ли не за три часа до официального начала рабочего дня, ради него же он впервые за время своего нахождения на нынешнем посту собрался лично передать ответ просителю. На ежегодном Балу Лугнасада в доме леди Турпин, на который он, хоть и постоянно получал приглашения, побывает в этом году впервые.

— Ты и не представляешь, дорогая, как это меня радует,— несмотря на некую радость, голос Мэйджори звучит бесстрастно. Но женщина уже давно знала своего начальника и научилась читать его настроение по малейшим признакам, так что и на ее лице появилась едва заметная улыбка.— Не соблаговолите ли сопроводить меня на Летний бал в Турпин-холле?

Элисавифа, уже десять лет как потерявшая мужа, слегка покраснела, но ответила Уолтеру, оставшись все такой же спокойной.

— Зайдите ко мне в четыре, лорд Мэйджори,— важно кивнула Аббот и, приподняв полы длинной пышной юбки, вышла из кабинета начальника. Уолтер проводил ее своим пристальным взглядом.

И лишь когда за величественной блондинкой закрылась дверь, Мэйджори снова вернулся к принесенному ей документу. Свиток, аккуратно свернутый и завязанный темно-красной гринготтской лентой, открывал для него новые возможности. Не только поднять свой авторитет в Палате и Визенгамоте, не только получить достойного Лорда в Совете, но и, возможно, добиться неких бонусов от гоблинов. Магов, способных принять на себя бремя воспитания Гархольда — пусть и на недолгие полгода — было не так уж и много, а уж учитывая всю сложность ситуации с самим Мальчиком-Который-Выжил... Нужен был кто-то показательно аполитичный. По крайней мере, по мнению лорда Мэйджори.

И он постарается этого добиться.

С другой стороны, не использовать возможности сложившейся ситуации на благо своего Рода — редкая глупость. А глупые или бескорыстно-честные в Министерстве никогда не смогут добиться успеха и, тем более, не смогли бы возглавить партию консерваторов. Лучшим примером того, как талантливые маги прозябают на плохо оплачиваемых и абсолютно не престижных должностях — это незабвенный Артур Уизли. Талант! Одно время Глава Отдела Тайн даже думал взять его к себе, но его характер все погубил. Уизли не мог никому отказать, и все окружающие этим активно пользовались. Плюс ко всему этому он крайне небрежно относился к закону. Не то, чтобы это помешало бы ему стать неплохим невыразимцем... Но вот бесхребетность Артура слишком сильно бросалась в глаза, и поэтому вершиной его карьеры стала должность начальника Отдела по ограничению применения волшебства к маггловским вещам, самого мальнького и невлиятельного подразделения в Департаменте Провопорядка. О том, что когда-то этот волшебник подавал большие надежды, все забыли. А он продолжал из раза в раз нарушать правила Отдела и делать чужую работу, что сильно ударяло по карману его итак не богатой семьи.

Лорд Мэйджори не считал себя подобным, а значит, он собирался получить лишние галеоны даже за то, что просто выполняет свою работу. В фигуральном смысле — галеоны.

С самого мига Сотворения, самое важное и дорогое в мире — это информация. А уж этого у Гринготтса всегда достаточно.

* * *

Турпин-холл, Лугнасад

* * *

— Добро пожаловать в Турпин-холл, достопочтимые Грипфук и Гриальда,— важно сказала Изабелла Турпин, подавая сухую морщинистую руку отцу Гархольда. Тот галантно прикоснулся губами к воздуху над самыми кончиками пальцев.— Я счастлива приветствовать вас на нашем ежегодном балу в честь великого Лугнасада!

— Мы тоже счастливы присутствовать здесь, леди Турпин,— отвечает Грипфук, проходя в бальный зал, украшенный перевитыми с цветами колосьями овса и пшеницы. Позади, одетая во вдовье цвета даже в этот счастливый праздник, Изабелла уже приветствовала новых гостей. Как по часам в их дом прибывали аристократы из Англии и соседних стран, все как на подбор — знатные и влиятельные маги. Глаза Грипфука масляно заблестели при виде старого лорда Голдштейна — деда Энтони — и еще пары волшебников, имеющих вклады и сейфы в их филиале. Если он сможет окончательно переманить их, то это изрядно приподнимет его авторитет в банке и, в будущем, даст дополнительные пункты в борьбе Гархольда за кресло директора.

— Милый, кажется, тебя ждут,— прошептала на ухо сыну Гриальда, неуклюже вертя веер в своих зеленых руках. Слава Предкам, никто и не пытался прочитать эти жесты — а то вышел бы изрядный конфуз.— А мы с твоим папой поздороваемся с лордом Малфоем.

Зеленоглазый оценил, что к компании Паркинсона, Гринграсса и Розье присоединился дедушка Энтони, прибывший из Голландии, так что понимающе скривился и поспешил к диванчикам, на которых уже разместилось младшее поколение.

— Добро пожаловать, Гархольд,— улыбнулась Лайза и подала мальчику золотистую ладонь. Аккуратно прикоснувшись к черному кружеву перчатки, он присел на свободное место рядом с Драко и поздоровался со всеми присутствующими. А Турпин тем временем продолжила разговор.— Я вижу, все прошло удачно?

Она кивнула на алый с белым камзол гоблина, выполненный в цветах рода Поттеров и с его же гербами на двойном ряде пуговиц.

Гархольд кивнул.

— Объявить о принятии Венца на Лугнасад— это красиво,— усмехнулся Бут.— Такое только Лонгботтом сможет сделать, если, конечно, воли хватит.

Упомянутый Невилл как привязанный таскался за бабушкой, гордо шествующей по залу в поисках хороших знакомых. По мнению Зеленоглазого, мальчик не особо хотел подобного — но возразить суровой бабушке не смел. Интересно, Августа думает, что так помогает ему завязывать знакомства и связи? Или просто боится его отпустить?

Невилл, словно бы почувствовав, что на него смотрят, обернулся и на миг его голубые глаза встретились с зелеными Гархольда. Зеленоглазый вздрогнул от странного ощущения. Между ними словно бы дрожала невидимая нить, даже нет, толстый канат, свитый из стальных цепей, и это чувство было на редкость пугающим.

Августа дернула внука за руку, и Зеленоглазый отмер. В этот миг он как никогда был благодарен старой леди Лонгботтом.

— Гархольд, все в порядке?— шепотом уточнил у друга Драко, заметивший на миг остекленевший взгляд гоблина. Его тоже ждало не самое простое Принятие Титула — из-за крови вейл, оставившей немалый след в его магии, Драко побольше других знал о возможных проблемах после него. Поэтому-то Малфоя весьма беспокоил этот короткий "провал" Зеленоглазого.

— Да, не беспокойся,— кивнул ему Гархольд.— Слегка кружится голова.

"Наверное",— подумал он, смотря вслед уходящему Лонгботтому. — "Наверное, мне показалось. Да, определенно, показалось".

Гости собрались, и в тишине Бального зала, послушная жесту леди Изабеллы, зазвучала тихая музыка. Первый танец вечера. Менуэт.

— Может быть, пригласите хозяйку на танец, Гархольд?— усмехнулась краем губ Лайза, вставая с мягкого сидения низкого диванчика. Длинная атласная юбка платья, расшитого персидскими узорами зашелестела, как осенние листья в парке. Темно-медные волосы девочки были убраны по бокам, открывая высокие скулы и миндалевидные черные глаза.

Гархольд недоуменно нахмурился:

— Но твоя бабушка, кажется, уже занята?

Лайза скривилась, а Драко хмыкнул, потешаясь над Зеленоглазым. Посмотрев на недовольную девочку, Гархольд моментально понял, в чем ошибся и тут же подошел к Лайзе, галантно протянув руку. Турпин слегка склонила голову, принимая неуклюжее приглашение, и пара скользнула в круг. Вслед за ними вошли в круг танцующих как Энтони с Ханной Аббот, так и Драко с Панси.

Медленно, важно, степенно двигались волшебники. В этом танце, испокон веков открывающем Летний Бал, не было ни особой страсти, ни яркого веселья — но то, как сплетаются магии партнеров, как при касаниях пальцев взвиваются к потолку искры, а при поворотах от прикосновений юбок на полу загораются полосы света было невероятно прекрасно. Это танец магов, в котором каждое движение — действие, а каждая нота — заклинание. Магглорожденные не видят этого, их взгляд цепляется лишь за сами движения — незамысловатые, простые и чересчур важные и медленные. Они не видят этой красоты сплетенных магий. Зато они способны осознать гармоничность движений, музыки и такта, то, на что практически не обращают внимания волшебники.

Медленный, текучий шаг — разворот. Поклон, края аур соприкасаются, и вокруг танцующей пары вспыхивает полог из сплетенных сил. Медленно. Прекрасно.

Это не танец страсти, это не танец-битва, это пока лишь знакомство. Глаза в глаза, касаясь только самыми кончиками пальцев.

Лорд Голдштейн, заметив что его партнерша — Изабелла, хозяйка Лугнасадского бала — отвлеклась, разрушив полог их сил, стараясь никому не мешать, вывел свою пратнёршу из круга танцующих. Поклонившись холодной леди Турпин, он переместился в сторону других таких же стариков, пьющих коньяк и брэнди в нише у восточной террасы.

А Изабелла, не отрываясь, смотрела на танцующую внучку. Лайза росла настоящей красавицей — она, взяв от своих предков только самое лучшее, пахла как специи — тем пряным, экзотичным ароматом, может быть чересчур сильным, но пьянящим ценителя куда сильнее самой нежной розы. В нем была сила. И страсть.

И магия Гархольда Поттера, воспитанника гоблинов, жаркая, пламенная, горячая как кровь этого древнего народа, давала ей еще большую силу. Как настоящие специи, отдающие всю полноту запаха при нагревании живым огнем, так и магия Лайзы особенно сильно источала силу в соприкосновении с нитями его ауры.

Надо признать, что все, кто окружал юного лорда Поттера, были по-своему интересны. Легкий ветер и плотный, удушающий запах магнолий, ядовитый, но такой сладкий, окружающий Драко Малфоя и тяжелый запах мокрого мха и леса, исходящий от его партнерши — Панси Паркинсон, великолепны. Да и буйный букет цветочных ароматов с легким привкусом земли — Энтони Голдштейн, запах ржавого металла и разогретого добела камня — сила Теренса Бута, которые кажутся безумно далекими от своих очаровательных партнерш, восхищают. Хорошая кровь, сильная воля. И особенно примечательно, что их магия стремиться совсем в другую сторону от магий Ханны и Эйнджлы. Она жаждет слиться в единый поток с силами ее внучки и странного, так не похожего на предков, Поттера. Как и аромат фиалок, исходящий от танцующей со своим очередным кузеном Мораг, Видящей, ученицы баньши.

— Мне кажется, что они хорошо смотрятся,— произнес чей-то голос справа от женщины. Изабелла медленно повернулась. Рядом стоял лорд Осаф Домерти, протягивая ей бокал с темно-багровым вином.

Леди Турпин снова перевела взгляд на внучку. Танец закончился, и ребята снова рассаживались в своем углу, к ним присоединялись и остальные, улыбаясь и ведя тихие разговоры.

— Слишком много проблем, лорд Домерти,— усмехнулась Турпин, принимая бокал.— Слишком много страстей. Счастье женщины в покое, а у этого мальчика будет слишком огненная судьба.

— Вам виднее, сеньора, нам же всегда казалось, что вы должны знать толк в страстях, леди Белла Гонсалес,— усмехнулся Осаф, смотря на нее тяжелым взглядом. На лице Турпин появилась практически незаметная улыбка, зеркальная улыбке Домерти. Такая, которая может быть сходной только у людей, очень многое знавших друг о друге и многое вместе переживших.— Я могу надеяться, что вы потанцуете со мной сегодня?

— Я запишу вас на третий тур вальса,— гордо ответила Изабелла, закрывая лицо черным веером и уходя от старого мага.

— Предпочитаю сарабанду, Бэлла.

* * *

Леса Уэльса

* * *

В переплетенье высохших веток и кустов, там, куда из-за плотной листвы не проникало ни единого луча солнца, на месте древнего капища, легкой черной дымкой висел дух Темного Лорда. После неудачи с философским камнем Волдеморт решил на время скрыться из обжитых мест, а это болотце он приметил еще во время работы у Горбина. Когда-то старик — даже в его молодость хозяин магазинчика в Лютном выглядел древним — посылал его сюда, чтобы забрать несколько идолов. Напитанные кровью, покинутые верующими, эти деревянные истуканы становились отличными стражами для мэноров темных семей. Тогда Риддл планировал устроить здесь один из резонаторов, чтобы направить удар по Министерству, но война расставляла другие приоритеты, а сам он все больше и больше погружался в пучину безумия.

Но капище все же пригодилось.

Когда-то здесь призывали богов и демонов, и сам воздух идеально подходил для того, чтобы удерживать расщепленную сущность мага. Вот и уже около месяца Волдеморт существовал здесь, обдумывая свой следующий шаг. По сути, у него было только два варианта. Первый — это начать подготовку к возрождению прямо сейчас, владея лишь одной седьмой своей сущности. Это решение, хоть и было быстрее и легче, имело свои подводные камни. Во-первых, дальнейшее слияние осколков (которое он уже признал необходимым) в таком случае пройдет тяжелее, а во-вторых, Волдеморт боялся, что тело, рожденное для такого осколка, будет весьма непритязательным на вид, что явно создаст ему проблемы в будущем. Так что этот вариант был не слишком хорошим.

А вот ко второму он склонялся все больше и больше. Сначала собрать все осколки души, а уже потом возродиться в реальном теле. Но и тут были свои трудности. Обряд слияния — прост, и если осколок не напитан силой, то забрать его силу Лорд сможет и в нынешнем своем состоянии, но вот достать их! Это было уже сложнее. Теперь его стремление обезопасить осколки души от посягательств обернулись против него. Чаша — в сейфе у гоблинов, и без Беллатрисы ее никак не достать, кольцо окружено слишком сильными чарами, да и сквозь заслоны инфери к медальону не пробиться. Нагайна Мордред знает где, а дневник у Люциуса на сохранении. И если бы Волдеморт мог бы полностью довериться этому скользкому змею, то именно дневник было бы проще всего достать. Но, к несчастью, Риддл понимал, что вполне реален вариант, когда Малфой решит, что скованный дух Лорда лучше живого Повелителя. Так что и дневник он решил оставить на потом. Но был еще один крестраж, тот, достать который было проще всего, достаточно лишь вновь проникнуть в Хогвартс.

Причем, это было даже вполне реально. Одержимость, как решение, придется отбросить — во-первых, слишком яркие следы, во-вторых, забирает слишком много сил. Но он мог занять место расщепленной души, прикрыть осколок своей остатками несчастного, и существовать так, пусть на вторых ролях, подверженный инстинктам и рефлексам первоначального хозяина, но зато очень долго. Да, это был лучший выбор.

А там, заполучив тело, Волдеморт вполне может наняться новым профессором. Как он помнил, у Хогвартса всегда были проблемы с новыми учителями — не столь мнимое проклятье, сколь интриги Министров, желающих или усадить на столь политически-важную должность своего ставленника или же перекупить уже имеющегося.

Да, кстати, и жертву он уже присмотрел. Писатель с громким именем и жалкой силой вполне подойдет на эту роль. Особенно если учитывать, что он сам решил залезть на старое капище.

На территорию Волдеморта.

* * *

Турпин-холл

* * *

— Лайза, а что на нас так пристально смотрит вон тот молодой человек?— спросил Энтони, откидываясь на спинку диванчика.

Турпин покосилась на заинтересовавшего Голдштейна юношу краем глаза. Гоблин тоже. И Гархольд был вынужден признать, что этот парень и вправду весьма и весьма неприятно, он бы даже сказал — зло и нагло, уставился на их компанию. Бледно-рыжие волосы, по-военному коротко постриженные, и темных цветов мундир выдавали в нем ученика Дурмстрага, что не замедлила подтвердить девочка:

— Это Сезар Мальсибер, четверокурсник Дурмстранга, кстати, сын Иржина,— уточнила Лайза в ответ на приподнятую бровь Зеленоглазого.— Он неплохой маг, так что у него из всех Мальсиберов самые большие шансы стать лордом. Правда нрав у него больно буйный — весь в отца уродился, да и семья их почти разорена. Но Род достаточно древний...

— Твой поклонник?— приподняла выщипанную бровь Паркинсон, поправляя выбившуюся из высокой прически прядь черных волос. В бальном платье, с высокой прической, Панси выглядела полной копией своей матери, и это раздражало Гархольда до дрожи. Даже зная, что она совсем не дура, относиться к ней как-то иначе не получалось. Девочка даже в таком возрасте была слишком уж хорошей актрисой.

— Скорее уж — моих внушительных сейфов,— хмыкнула Лайза.— У этого юноши не хватает ума понять, что Турпины заключают браки только с условием большой выгоды. А что с них можно получить? Пустые сейфы? Кучу долгов?

— Ты такая расчетливая, Лайза,— смешивая грусть и восхищение, протянула Мораг, до этого поддерживающая светскую беседу «ни о чём» с Бутом.

— А как по-другому?— тоже не радостно пожимает плечами Турпин.— Мы с бабушкой — женщины, и нас всегда пытаются обмануть.

— Так что с этим, как его, Сезаром?— вернула разговор к интересующей ее теме Панси.— Чего его не устраивает?

— Наверное, он считал, что первый танец я должна была танцевать с ним,— пожала плечами Лайза, пряча хитрые огоньки цвета золота в глубине черных глаз.

— С чего бы это?

— С того, что так было всегда,— пожала плечами Турпин, и в этот миг Гархольд уже не сомневался, что глаза его однокурсницы смеются.— Он и его папаша обычно всех распугивают, а сегодня вот не получилось...всех.

Зеленоглазый тяжело вздохнул. Теперь становилась понятной настойчивость девочки, а то он уже только Темный знает до чего додумался!

— Ты меня подставила, Турпин,— устало выдохнул он, прикидывая, что же делать, если Сезар копия папаши и попрется напролом. Никаких прав на Лайзу у Мальсибера не было, но когда это останавливало подростков с дурной, хоть и очень чистой, кровью?

— Я не хотела,— нахмурилась девочка.— Я была уверена, что он уйдет вместе с отцом, но...

Она пожала плечами.

— Что ж нам так на эту семейку не везет, а?— уныло проговорил гоблин, меряя тяжелым взглядом приближающегося Сезара.

За разворачивающимися действиями пристальнее всего следили трое — Грипфук, в этот раз решивший не вмешиваться в дела сына, леди Турпин и сам режиссер происходящего — лорд Уолтер Мэйджори.

— Рад приветствовать вас, леди,— склонился Сезар к руке Турпин.— Окажите мне честь, согласитесь на тур вальса!

— Я очень устала,— натянуто улыбнулась Лайза, с силой выдергивая свою руку из захвата мага.— Так что, наверное, не в этот раз.

— Может быть, прогуляемся на террасу?— не оставлял своих попыток Мальсибер.

Чуть в стороне, держа под руку свою секретаршу, разговаривавшую с дочерью, прислушивался к диалогу Уолтер. Срежиссировать происходящее было крайне легко — чуть-чуть нашептать молодому Сезару, чуть-чуть повлиять на его сознание... и вуаля! Избежать конфликта будущих лордов Мальсибер и Поттер практически невозможно. А значит, все идет как по писанному.

Прежде чем запустить свой план, Уолтер должен был убедиться, что Венец принят полностью, что Гархольд сможет занять место деда в Палате Лордов. Ведь бывало не раз, что, вроде бы успешно прошедшие Принятие лорды, оказывались не способны сесть в древние кресла Собрания, настроенные не на кровь, а на определенные арканы Родов. Если это так, и Магия решила, что мальчик не достоин аркана, то Уолтер просто подпишет бумаги на Титул, не отягощая Отдел поиском достойного Наставника. Какое ему дело до интриг Фаджа?

Но если Гархольд Поттер займет место деда, то Мэйджори обязательно, сегодня же, поднимет вопрос о назначении Наставника, так как он сильно сомневался, что гоблины, при всем своем отношении к человеческим магам, могли научить мальчика всем тонкостям этикета и политики.

Вот Уолтер и устроил этот нехитрый эксперимент — после ночи Принятия магические потоки весьма разбалансированы, и при стрессе была практически стопроцентная вероятность, что новые арканы проявят себя в стремлении защитить своего носителя.

Все просто.

А конфликт тем временем только набирал силу. Отвергнутый поклонник — а уже никто не сомневался, что Сезара интересуют не только сейфы рода Турпин — стремительно закипал, и само присутствие рядом невозмутимого Гархольда раздражало его больше всего. Воспитанный отцом ярым противником всех инаких, Сезар не мог принять мысль, что девочка предпочла компанию Воспитанника Клана его обществу. А значит, во всем виноват именно Поттер.

— Мистер,— обратился к Зеленоглазому Сезар.

— Лорд,— уточнил Гархольд.

— Пока еще нет, и, я надеюсь, так и не будите, пока, по крайней мере, не откажетесь от вашей мерзкой родни,— процедил маг.

— Мне кажется или он оскорбил мою семью?— тихо проговорил Гархольд.— Значит, выбор оружия за мной?

— Великие Предки,— простонал Грипфук, обращаясь к хозяйке дома. — Простите великодушно, леди Турпин, у нас уже какая-то нехорошая традиция намечается...

— Ну почему же — нехорошая?— спокойно ответила Изабелла.— Разве может быть что-то прекраснее и более захватывающе, чем дуэль... И даже если ваш сын избавит Лайзу от этого назойливого молодого человека несколько... кардинально, я никогда не откажу вам от дома. А теперь, если позволите, я хочу насладиться зрелищем.

— Валькирия, истинная валькирия,— прошептал вслед леди Турпин Грипфук прежде, чем получил подзатыльник веером жены.

Спасибо всем, кто читает, пишет отзывы, комментирует! Для меня это стимул писать дальше!