file#5: День рождения капитана Хикса (джен)

Пенелопа Хикс шла по центральной дорожке городского парка, ведя за руку малыша. Он семенил рядом, указывая пальцем на то, что привлекло его внимание, и называл, ну, или пытался назвать предмет. Маленький Роберт только недавно научился говорить, но уже делал заметные успехи.

— Истик! — выкрикнул он.

— Правильно, это листик, — поправила Пенелопа.

— Лобот! — указал он на флегматично метущего дорожку рободворника.

— Ага, робот, молодец.

На лавочке сидел молодой — не старше двадцати пяти — парень в видавшей виды капитанской фуражке с обвислыми полями, а у его ног развалилась симпатичная, не очень крупная собака. Она смотрела на приближающуюся пару умными глазами, из ее пасти вывалился язык — в этот день было жарко даже в парке.

— Ав! Ав! — радостно крикнул малыш и потянул мать за руку в направлении скамьи.

— Собачка, Роберт, — поправила она и извинительно улыбнулась молодому человеку. — Какая интересная у вас собака! — сказала она. — Никогда еще не видела такой породы.

— Да, это большая редкость, — с видимым удовольствием поддержал разговор парень. — Смотрите, она вашему сыну очень понравилась, — кивнул он на рвущегося к собаке малыша.

— Пусть погладит. Вы не бойтесь, она не укусит. Очень ласковая.

Собака действительно не подавала виду, что ей что-то не нравится. Наоборот, когда малыш все-таки добрался до нее, она аккуратно лизнула его в кончик носа. Ребенок весело взвизгнул и рассмеялся.

— Ну вот, теперь без рева не уйдет, — с сожалением сказала Пенелопа. — Такая подружка!

— Да вы присаживайтесь, — предложил молодой человек и указал на оранжевый пластик скамейки. — Меня Иваном зовут.

— Миссис Пенелопа Хикс. Это — сын Роберт, — представилась Пенелопа.

— Очень приятно. Сколько лет сыну?

— Сегодня как раз два годика исполнилось! — гордо ответила миссис Хикс.

— Ого, так у вас сегодня праздник, поздравляю.

— Спасибо. Роберт, не таскай собачку за ушко! Как ему собака понравилась, первый раз такое вижу!

— Да и он Ла… Кайле, смотрите, тоже понравился.

Миссис Хикс вздохнула:

— Жаль, что у нас нет такой… Мы с мужем любим собак, как раз думаем завести. Да и ребенку полезно, когда в доме животное. Я сама так росла.

— Миссис Хикс, давайте я Роберту, точнее, вам с Робертом сделаю подарок! — сказал Иван. — Видите ли, я космолетчик из торгового флота, собаку мы подобрали на одной планете, но ей на корабле плохо, тесно. У нас что — пластик да металл, а у вас на Лидии — деревья, травка, то-се… Возьмите себе Кайлу, пожалуйста!

— Это, право, так неожиданно… — смутилась миссис Хикс. — Мне неловко.

— Не стоит переживать, — улыбнулся Иван. — В сущности, пока корабль заправляется, я специально отправился пристроить Кайлу, лучше вас мне не найти.

И Иван вложил ошарашенной Пенелопе в руку поводок.

— Мне уже надо идти, миссис Хикс. Прощайте. Роберт, — обратился он к малышу, — дай пять! — и протянул ладонь.

Мальчик с серьезным видом подал свою крохотную ладошку. Когда Иван осторожно сжал ее, он указал второй рукой на фуражку:

— Дай!

Космолетчик рассмеялся, снял фуражку и нахлобучил на голову малыша.

— Держи. Что, велика? — он забрал фуражку и надел на себя. — Пока у меня побудет, хорошо? Я тебе ее позже верну! С днем рождения, Роберт Хикс!

И космолетчик, махнув на прощание рукой, быстрым шагом скрылся из виду, свернув на боковую аллею.

В руке у до сих пор не пришедшей в себя Пенелопы остался лежать поводок. Кайла доверчиво махала хвостом, нисколько не расстроившись, что у нее теперь будут новые хозяева.

— Ну, что же, Кайла, пойдем домой, — сказала миссис Хикс, и поднялась с лавки. — Роберт, у тебя сегодня прямо настоящий день рождения, с подарком. Вот папа-то удивится!

* * *

Жакуй и Ежевика сидели в кают-компании. Жакуй утешал хозяйку:

— До гибели собаки еще тринадцать лет! Это уже почтенный возраст для этих животных, а если прибавить к нему тот, что собака прожила на Земле, так это — ого-го как много! Долгожительница, а не собака. Да и смерть героическая, а?

— Все же я чувствую себя каким-то палачом, — отвечала ему Ежевика.

— Ну зачем ты говоришь такие страшные слова? Не преувеличивай!

— Не могу, противно же…

— Что, вот прямо так тяжело?

— Да…

В кают-компанию ввалился Иван:

— Все, передал нашу Лайку лично в руки капитану. Такой он прикольный карапуз сейчас, вы бы видели!

— Взял бы камеру, да снял!

— Ну извини, Жакуй, забыл.

— Вот так всегда, ничего интересного с тобой не увидишь.

— А что это Ежевика такая грустная сидит?

— Не хочет, чтобы спутник Лайку, то есть Кайлу, убил.

— О, вот оно что… Если честно, я тоже не хочу.

— Ты серьезно? — Жакуй вытаращился на Ивана. — Я только кок, но даже я понимаю, что такое вмешательство в прошлое для Вселенной пройдет незаметно, но вот нас оно может затронуть весьма. Это же судьба капитана! Подумайте, что вы говорите!

— Я тоже за, — раздался голос Родригеса. — Мы можем изменить такой печальный эпизод в жизни нашего кэпа. Мы же потом не простим себе, ты первый, Жакуй, начнешь ныть — «почему, почему».

— Ладно, я тоже, — согласился Жакуй. — Да, у самого кошки на душе скребут. Давайте послушаем, что скажет Ежевика!

— Есть вероятность, что когда мы вернемся на Стиклтук в свое время, то там не будет ни команды, ни капитана, — тихо сказала Ежевика. — Но… Я все же верю, что… чудеса случаются, и невозможное — возможно! Я чувствую, что все будет хорошо! Давайте попробуем, а?

Хозяйка трогательно посмотрела в глаза своей маленькой команде.

— Все, решено, — за всех сказал Иван. — Действуй, Ежевика.

— Что будем делать со спутником? — спросил Родригес. — Можно его уронить в какой-нибудь не населенный район планеты или…

— Сразу видно, что ты бывший пират, — ехидно заметил Иван. — Все бы крушить и ломать.

— Ну а что ты предлагаешь?

— Я?

— Да, ты?

— Мы его купим, — сказала Ежевика и Родригес с Иваном уставились на нее. — На орбите Лидии сейчас шестьсот тридцать три спутника. Массу, достаточную для того, чтобы его обломки долетели до поверхности планеты, имеют двенадцать. Из них десять — совсем новые, недавно запущенные, один — будет еще работать примерно сорок лет, и единственный, ресурс которого закончится через тринадцать лет. Я подключилась к планетарной базе данных, вот откуда данные, — пояснила Ежевика. — Я думаю, что этот старый спутник и есть тот самый. Запрашиваю разрешение на покупку…

Через несколько минут Ежевика улыбнулась:

— Его отдали почти даром.

— И что мы с ним будем делать? — спросил Родригес.

— Ничего. Я попросила снять его с орбиты и отправить на утилизацию. Даже немного заработаем на нем, там есть кобальт!

— Ну, что, дело сделано, — сказал Иван. — Давайте теперь возвращаться. Я уже устал от этого отпуска, даже по Греггу соскучился.

И «Ежевика», пополнив запасы темной материи, стартовала к планете Стиктук.

* * *

Пылевое облако, рядом с которым разыгралась следующая сцена, озарилось голубыми вспышками выстрелов из мощных бластеров. Полицейские катера догнали оба пиратских корабля и после небольшой перестрелки, призванной больше показать пиратам серьезность намерений полиции, заставили сдаться. Все завершилось, корабли покинули эту часть космоса, и он вновь погрузился в свое мутное безмолвие.

От крупного, напоминающего обломок берцовой кости, длиной в несколько километров астероида отвалил прятавшийся в его грубых рубцах темно-фиолетовый корабль.

На его борту в очередной раз приходили в себя Родригес, Жакуй и Иван. В этот раз им пришлось провести в анабиозе семьдесят восемь лет, чтобы вернуться в свое время. Через сутки заканчивался отпуск у команды.

Ежевика расположила корабль с умыслом — рассчитав положение астероидов, какое будет через семьдесят восемь лет в этот день, она разбудила экипаж незадолго до того, как разыгралась вся сцена с получением топлива у пиратского танкера. Было необычно, странно, непривычно видеть точку, понимая, что это их «Ежевика», которая только отправляется к своим приключениям. Когда она исчезла в гиперпрыжке, оставив с носом пиратов, когда всех арестовала и увела полиция, корабль, совершив большую петлю, вынырнул к Стиклтуку совсем с другой стороны, будто бы возвращаясь из небольшой каботажной прогулки.

Через час он уже опирался всеми своими опорами на потрескивающие от нагрузки плиты заброшенного космопорта, на том самом месте, которое он покинул совсем недавно.

Иван успел вовремя, по крайней мере, когда появился веселенький розовый в пятнышко флайбус с командой и капитаном, корабль уже стоял на месте, а из люка спускалась лестница трапа.

Флайбус остановился, из него посыпались весело переругивающиеся отпускники, они ударялись в неподвижную спину капитана, что словно остолбенел, разглядывая свой корабль.

Голоса стихли. Все встали, задрав головы и не веря своим глазам: перед ними была «Ежевика». Но в каком виде: борта ее были ободраны, в каких-то грязных подтеках, на поверхностях, которые недавно были зеркально гладкими, тут и там красовались мелкие кратеры и следы от воздействия космической пыли. Когда-то весь темно-фиолетовый корабль стал пятнистым, как не стираный фартук Жакуя — это выделялись заплаты от нанесенных Черным диском повреждений и падения в тайгу. На верхней палубе корабля находилась непонятная цилиндрическая конструкция, из нее выростали три длинных параллельных трубы.

— Это что еще такое? — не веря своим глазам, спросил капитан Хикс.— Что это за кастрюля на палубе?

— Вот тебе и подарочек на днюху, кэп, — сказал старпом. — Как сердце чуяло...

* * *

Капитан, проверив корабль, немного успокоился. На первый взгляд «Ежевика» выглядела хуже, чем было на самом деле. Вот только внутри все опять требовало ремонта и уборки.

— Wie ist es passiert? Как это произошло?! — только разводил руками боцман Крюгер, указывая на отслоившийся лак, протертую до металла краску и другие следы износа. — Такое ощущение, что сто лет прошло со дня уборки!

Иван хотел сказать, что больше, но смолчал, Ежевика попросила пока ничего не рассказывать.

В общем, капитан немного пришел в себя, когда Ежевика пообещала загнать корабль в док и дать ему ремонт. Он даже довольно благосклонно принял поздравления ко дню своего рождения от Родригеса, Ежевики и Ивана. В качестве подарка ему была вручена модель корабля. В отличие от оригинала, она смотрелась конфеткой.

В конце концов, закончив суету, вся команда собралась за праздничным столом в кают-компании и приготовилась слушать объяснения, что произошло за то время, пока они нежились на курорте. Любопытство разрывало всех так, что еще немного и будет слышен треск швов. Иван, Жакуй и Родригес ходили до самого вечера нарочито таинственные и молчаливые, ссылаясь на то, что Ежевика должна сама все объяснить, и они не желают портить сюрприз.

И вот это час наступил.

— Прежде, чем мы начнем свой рассказ, — когда стих говор за столом, обратилась к капитану Ежевика, — не могли бы вы, сэр, сказать пару слов о своей собаке?

— О какой собаке? — не понял Хикс. — О Кайле, что ли? А зачем?

— Ну пожалуйста-пожалуйста!

— Хм... Ладно. Значит так... Была у меня в детстве собака, звали ее Кайла. Я ее очень любил. А ей очень нравилось смотреть на звездное небо. Она часто, на вечерней прогулке смотрела на звезды, а когда в небе летел огонек какого-нибудь корабля, она лаяла и виляла хвостом. Я тоже волей-неволей смотрел на звезды вместе с ней, а что делать… Когда она стала совсем старенькой и умерла, я уже так полюбил звездное небо, что решил стать звездолетчиком… Но почему ты сейчас о ней заговорила, Ежевика?

— Вот оно как… Значит, любила смотреть на звезды... Что же, тогда, дорогой наш капитан и уважаемая команда, слушайте, что с нами приключилось...