Деньги правят миром или Власть - гоблинам! (джен)

* * *

Лондон, дом Гилдероя Локхарта

* * *

" О, Мерлин! Это помещение больше похоже на лабораторию Фламеля, чем на обычную ванную! Вот скажи мне, зачем тебе все это... "великолепие"?"

— Я должен всегда выглядеть идеально,— с чувством полного превосходства над темным магом произнес Локхарт, опускаясь в пенную ванну.— Вот посмотри, во что превратились мои прекрасные волосы!

Золотая грива Гилдероя и вправду выглядела весьма жалко. Грязные, спутанные, невнятно-серого цвета, пряди выводили весьма трепетно относящегося своей внешности менталиста из себя. Волдеморт же этого абсолютно не понимал. Он даже в молодости, когда еще придавал немалое значение собственной внешности, не был на ней настолько зациклен. У Локхарта же это явно приняло вид болезненной мании.

"Отрежь к демонам",— мрачно посоветовал Лорд, наблюдая за тем как Гилдерой, зарывшись в многочисленные баночки, склянки и фиалы, выбирает нужное зелье.— " Хоть больше на "героя" походить будешь!"

— Пф, вот еще!— фыркнул Лркхарт, втирая в волосы выбранный шампунь.— Это часть моего стиля! И меня, кстати, любит полАнглии!

" Ты украл чужие подвиги",— произнес Волдеморт, уютно устраиваясь облаком черного дыма за щитами менталиста.— За них "тебя" и любят".

Надо признать, что это было довольно удачное решение — не разрушить разум и душу Локхарта и из их осколков создать щит, как он планировал до встречи с магом, а скрыться за щитами действующего и мыслящего сознания Гилдероя. Теперь Темному лорду не надо было даже напрягаться, чтобы скрывать свое присутствие — крепкие шиты Мастера менталистики прекрасно с этим справлялись и без его помощи. Он даже задумался о том, как повернулась бы история, если бы у Квирелла были бы хотя бы средние способности в этом искусстве. Все могло бы сильно измениться и, не исключено, что философский камень мог бы быть уже у него в руках. Но Волдеморт не привык печалиться о прошлом, так что вновь вернулся к разговору со своим невольным соратником.

" Ты хоть не забыл, что у нас встреча с Дамблдором?"

— Учитывая, что мне об этом талдычат весь день?— скривился Локхарх, втирая в лицо и руки Заживляющий бальзам.— Конечно же нет!

Лорд же, услышав подобный ответ, едва-едва сдержал порыв ударить изнутри по щитам мага каким-нибудь особенно пакостным и болезненным черным проклятьем. В его решении стать для трусливого Локхарта не " великим и ужасным Сами-Знаете-Кем", а "жаждущим воскрешения темным магом Томасом Риддлом", были и отрицательные стороны. И хоть этот "великий герой" вел себя вменяемо, у него напрочь отсутствовал страх по отношению к Лорду. Где ужас от того, что он перечит Волдеморту? Где? Наглость, только одна наглость и бесконечная глупость...

"Ты никогда не слышал, что шрамы украшают мужчину?"— раздраженно спросил Темный лорд, когда время банных процедур перевалило за три часа. Он еще с детства ненавидел терять время зря, и собственное безделье изрядно его раздражало.

Гилдерой печально вздохнул, с ужасом осмотрел "страшные шрамы" в виде тоненьких полосок нежно-розового цвета, и с двойным усердием принялся за их обработку, не переставая вещать невольному слушателю о понятии "красоты" и создании "художественного образа".

Волдеморт застонал сквозь зубы, чувствуя нарастающую ненависть к этому болтливому идиоту и сжимаясь в комок внутри сознания менталиста.

"Дай я хоть книжку почитаю!"— раздался несчастный вопль Лорда в голове Гилдероя.

Темный лорд все больше и больше убеждался, что Лркхарт — это страшнейшее ментальное оружие, созданное человеком.

* * *

Лондон, Косой переулок

* * *

— Гархольд Зеленоглазый?— раздался хриплый голос из приоткрытого на втором этаже окна.— Что дороже славы?

— Деньги,— пожал плечами Гархольд, не задумавшись и на секунду.

Новый пароль сообщил ему Смит, когда в очередной раз отправлял в обход. Сейчас, Зеленоглазый уже не раз участвовал в подобных действиях, из дома должен выйти гоблин, с которым они незаметно обменяются портфелями с документами и отчетами. После чего мальчик сможет спокойно вернуться к так и не законченному заданию Ранкорна, выданному ему еще вчера. И, несмотря что он весьма плодотворно провел прошлый вечер, еще более десяти старых дел требовали его пристального внимания. Старый гоблин посадил его за подготовку дел к отправке в Архив, а значит, Гархольд должен не только написать емкое резюме, но и подшить все документы и приложения в одну папку. Учитывая, что лето неумолимо приближалось к финалу, Ранкорн явно решил выжать из помощника все оставшиеся соки.

Так вот, сегодня наблюдатель отошел от привычной схемы.

— Поднимайся, Зеленоглазый,— прохрипел он, и из-за голубой в цветочек занавески показалась когтистая лапа, поманившая его пальцем.

Гархольд на это только пожал плечами. Это не было запрещено, так что юный гоблин был совсем не против посмотреть на место работы одного из наблюдателей СБРиКа.

Вход в дом располагался чуть в стороне от улицы, в небольшом тупичке, и его крайне удачно перекрывали две большие кадки с цветами. В этом здании располагался стационарный пункт наблюдения Гринготтса, и гоблины, понимая, что магические средства маскировки (не Фиделиус же вешать?) могут их выдать, предпочитали не использовать магию.

Оглядев полупустую в этот ранний час улицу, Гархольд скользнул в дверь. Затем, поднявшись по свежеокрашенной лестнице, с легким стуком вошел в помещение.

В огромной комнате, на небрежно брошенных на пол соломенных циновках, сидел абсолютно лысый гоблин. Это было настолько невероятно, что Зеленоглазый едва удержался от удивленного вскрика. Волосы для их расы — это связь с Предками, с Гранью, и даже отрезать прядь волос у одного из Клана — повод для дуэли, что уж говорить о том, чтобы обрить его налысо! Но на одежде наблюдателя (Гархольд знал его по отчетам как "Шестого") не было и следа знаков Мстителя, а значит он сделал это сам, добровольно. Что могло заставить его это сделать, Зеленоглазый не представлял, да и, если говорить честно, не хотел представлять.

— Проходи,— буркнул наблюдатель, не выпуская изо рта корявую трубку.— Мой напарник отпросился, так что сам заберешь отчеты.

Гархольд согласно кивнул, краем глаза рассматривая окружающее пространство. Все-таки не так часто можно взглянуть на полевую работу аналитика СБРиКа.

Здесь, в пустой студии, на стенах, на полу, потолке, даже прямо в воздухе под невероятными углами, висели бесчисленные зеркала, на которых острый глаз гоблина замечал закоулки Косого переулка.

— Я не могу отойти,— продолжил "Шестой", кивая на ближайшее зеркало.— Видишь, какие человечки изволят беседовать...

В серебристой поверхности зеркала отражалась южная терраса "Клевера"— Гархольд не раз видел ее, прогуливаясь по Косому, и двое магов, беседующие за одним из столиков. Это были лорды Малфой и Гринграсс. Несмотря на то, что звук был едва слышным, Зеленоглазый, прислушавшись, все же смог различить часть того, о чем они говорят.

— Я слышал, вы решили вновь обратиться к своим французским корням?— голос Александра Гринграсса струился, как шелк, и тем более чужими казались Гархольду его бледные зеленовато-голубые глаза на вытянутом лице.

— О, это только слухи,— не менее сладко отвечал другу Люциус.— Моей родиной уже давно стала наша славная Англия. А что с вашей младшей дочерью? Я не видел прелестную Асторию на Летнем Балу.

— Она в Германии, у тетки,— невозмутимо ответил Гринграсс.— Изучает язык. Мы с моей дорогой Элейной даже подумываем отправить ее в Дурмстранг.

— О, вы собираетесь прервать череду блестящих выпускниц Слизерина?

— Еще ничего не решено, Люциус, еще ничего не решено.

Прыткопишущее Перо, прикрепленное к висящему снизу на раме пергаменту, послушно конспектировало этот странный диалог. Похожие приспособления были практически на каждом зеркале. И их мерное шуршание крайне органично вклинивалось в мерный гул голосов десятков магов.

— У лорда Малфоя,— слегка невпопад произнес "Шестой".— Сейчас целых три варианта будущего его семьи, а вместе с ней и Рода. Либо продолжить прежний путь в поддержку консерваторов, повернуться к нейтральным семьям или вообще — послать всех в темные пещеры и самоустраниться от политики. Так что посмотрим, кто станет парой для Драко — Панси, Астория или и вовсе кто-нибудь из многочисленного семейства Делакуров.

— А как вы за ними следите?— Заметил одно несоответствие Гархольд.— Сомневаюсь, что они не поставили Заглушающее...

— Наш агент поставил передатчики прямо под столами "Клевера",— с гордостью объяснил гоблин.— Они рунические и в неактивном состоянии абсолютно не обнаружимы. А официанты, Гархольд, везде одинаковы — лишнюю работу делать не будут, так что у нас есть минимум две недели до глобальной проверки. А, вот еще весьма интересная особа...

"Шестой" коротким взмахом привлек внимание Зеленоглазого к небольшому зеркалу в углу. Там отражался небольшой тупичек при входе на Темную Аллею.

По грязной мостовой, приподняв полы великолепного оливкового платья, шла прекрасная женщина. Ее смуглая кожа, золотистые глаза и темные, как южная ночь, волосы превращали ее в экзотический цветок в среде бледных женщин Севера.

— Оливия Борджиа-Забини,— с нескрываемым восхищением протянул наблюдатель.— Похоже, она снова желает примерить черное! И не скажу, что этот цвет подобной паучихе не к лицу!

Гархольд нахмурился, вспоминая. Фамилия Забини была ему известна еще по Хогвартсу — одного из приятелей Драко звали Блейз Забини. С высоким (Зеленоглазый едва доставал ему до плеча) смуглым парнем он регулярно пересекался в коридорах школы и на посиделках Слизерина, а вот о его матери слышал только невнятные слухи, бродившие на факультете. Что она, например, благополучно спровадила за Грань семерых супругов, исправно прибирая к ручкам их немаленькие состояния. Мальчик хмыкнул — смотря на эту женщину, и ему становилось ясно, что она способна как на огненную страсть, так и на холоднокровное убийство.

Одним словом, как верно выразился "Шестой"— паучиха.

— От нее Вильгорн едва ли не плачет,— хохотнул наблюдатель, потирая свою блестящую, покрытую вязью татуировок, голову.— Это поверенный всего ее немалого имущества. Вечные переводы, разборки с наследством и суды, суды, суды... Она одна пол-отдела старины Ранкорна кормит!

На лице Гархольда появилась ухмылка полностью идентичная ухмылке "Шестого".

— А вот тоже занятное существо,— кивнул на маленькое зеркало гоблин.

Гархольд послушно присмотрелся. Но не увидел ничего необычного — в зеркале отражалось только кафе Флориана Фортексью, причем в весьма плохом качестве. Заметив недоумение Зеленоглазого, гоблин пояснил:

— Да вон, в тени виноградных лоз сидят.

Мальчик, присмотревшись, едва удержал невозмутимое выражение лица. "Занятным" оказался один из Уизли, староста Гриффиндора. Причем в данный момент он отодвигал стул для... Пенелопы Кристалл?

— Наивный парень,— покачал головой "Шестой".— Все еще надеется, что Генри Кристалл отдаст за него свое сокровище! Да ему для этого как минимум замминистра стать придется, что бы тот "предателям крови" Уизли не отказал! Нет сомнений, что, несмотря на все заверения Генриха, что его дочь сама выберет себе мужа, подобного мезальянса он не допустит. Да Персиваль в своей наивности не особо-то и виноват... Его мать таким воспитала! Молли — та еще мечтательница и идеалистка! Род Прюэттов прервался, деньги семьи для нее недоступны, а она счастлива! Любовь, видите ли!

Гархольд вскинул бровь. Он не знал, что миссис Уизли из древнего и богатого Рода. Это было и вправду забавно, стоит только вспомнить, в какой нищете они живут.

А "Шестой" тем временем продолжал:

— Но этот весьма занятен! Он вот уже больше полугода подрабатывает, копит деньги, даже осторожненько играет на маггловской бирже, явно копит свой личный капитал. Да и наши агенты в Министерстве говорят, что он постоянно трется возле Крауча, Малфоя и других далеко не последних личностей, так что,— гоблин пожал плечами,— может и выйдет что-нибудь путное. При удачной женитьбе он даже сможет претендовать на часть наследства старика Фернандо.

— А почему такая плохая картинка?— спросил мальчик, кивая на зеркало.

— У Флориана официанты построены как в черных аврорах!— скривился наблюдатель.— Так что приходится обходиться передатчиком на крыше соседнего здания. Звука, конечно, нет, но при желании можно прочитать по губам. У него редко что-то серьезное происходит, обычно детишки заседают.

Гархольд едва сдержал облегченный выдох, когда узнал о системе безопасности в кафе-мороженном. В прошлый раз они, конечно, повесили и Пелену — чтобы никто не прочитал по губам, и Заглушающее, но увидев как наблюдатели их расы решили этот вопрос, весьма забеспокоился. Теперь же он мог быть более или менее спокоен за прошедшее собрание ЕСАМА.

— Ладно, Зеленоглазый,— "Шестой" кинул мальчику кожаную сумку с отчетами.— Заболтал я тебя! А дядя Сэм ждать не любит...

И захохотал над неизвестной Зеленоглазому шуткой. Гархольд на это только пожал плечами и поспешил обратно. Его ждали бумаги. Много бумаг.

* * *

Отдел Тайн

* * *

— Безголовые идиоты! Недоделанные Всевышним куски глины! Безрукие пикси!— разорялся глава Отдела Тайн, нервно шагая из одного угла в другой.— Вы чем вообще думали, когда это так швыряли?!

Два молоденьких стажера, только пару недель назад принятые в Отдел, стояли, понурившись. Их бледные, даже слегка зеленоватые, лица выражали вселенскую скорбь и раскаяние. Им очень не хотелось вылететь с испытательного срока. Особенно если учитывать, что по слухам это возможно только ногами вперед.

— Вы хоть понимаете, что сейчас здесь, в двух шагах от Лондона носится злобный дух?— рука мужчины взлохматила пышную, слегка кудрявую, седую шевелюру.

Взгляды провинившихся послушно прилипли к осколкам расписной глиняной вазы, чьи сколы зловеще поблескивали темной маслянистой жидкостью. Лежали они в обычной коробке из-под маггловской пиццы.

— Но мы же не знали, что там!— постарался оправдаться один из них.— Это же... пицца!

— А вы что думали, к нам артефакты приходят в черных сундуках с пометкой "Особо Секретно. Обращаться нежно и ласково"?!

Стажеры дружно отвели взгляды. Они думали именно так.

— Нет, так просто вы не отделаетесь,— начал было мужчина, когда дверь его кабинета со скрипом отворилась и на пороге показалась маленькая девочка с белоснежными волосами и светло-голубыми глазами.

— Папа, посмотри, что я сделала!

Лицо мага мгновенно потеплело и он, подхватив дочку на руки, спросил, смотря на зажатые в маленьких ладошках ярко-красные редиски:

— И что это, мой лунный цветочек?

— Это — ментальный щит,— Луна подняла правую редиску, затем показала отцу вторую.— А это ментальная атака!

Ксено Лавгуд вскинул брови:

— А где ты их взяла, милая?

— Дядя Мартин из технического отдела не захотел со мной играть,— заявила девочка, надевая обновленные украшения.

— Старый лис теряет хватку,— пробормотал Ксено, прежде чем заметить невольные улыбки на лицах стажеров. Удержаться от тени улыбки было просто невозможно — методы маскировки у отца и дочери были идентичными.— А вы...

Ребята вздрогнули.

— Если к вечеру Дух Пирамид не будет пойман,— зловеще заявил Лавгуд.— То вы у меня до конца жизни только мозгошмыгов для "Придиры" искать будете!

Двое стажеров мгновенно выскочили из кабинета, так сказать, от греха подальше.

Малышку Луну Лавгуд благословляли все невыразимцы Отдела Тайн, так как она была единственной, кто мог успокоить разбушевавшегося Ксено.

И что они будут делать, когда она уедет в Хогвартс, не знал никто.

* * *

Лондон, Косой переулок

* * *

— Прежде всего, нам стоит поговорить о Палате Лордов,— важно выронил Домерти, постукивая резной тростью с руническим календарем по камням мостовой.— Это будет самый важный вопрос на предстоящем Испытании...

— Испытании?

Гархольд не удержался от вопроса — ни отец, ни дед не рассказывали ему об этом.

— Твое выпадает на Йоль — а это хороший знак,— кивнул Осаф своим мыслям, и только потом ответил на заданный вопрос.— Совет Лордов должен принять решение, достоин ли ты светского титула, ведь этим они дадут тебе полномочия для участия в управлении Англии. И скорее всего основным вопросом будет именно внутренняя и внешняя политика, а так же Палата. Так вот, Палата Лордов — это законодательный орган власти в Британии. Его история исчисляет века, и начинается с принятия в 14 веке Статута. Да...

Осаф едва заметно кивнул.

— Статут — это отдельный разговор,— старик еще немного помолчал, прежде чем продолжить,— Ну а возвращаясь к Палате Лордов, после разделения миров, маги не стали менять название, оставив его прежним, тем, что было у единой Англии. Даже Палата Общин продолжила существование, разве что ее вес в обществе с каждым годом становился все меньше. Разве что в последние годы она вновь начинает свое возрождение. Но для тебя, Гархольд, это не важно. В Палате Лордов, к которой ты рано или поздно присоединишься, заседают только потомки тех аристократов, что получили титулы из рук Короля или Королевы. Правда, опять таки, после принятия Статута, все титулы были упразднены, оставив общее название — "лорд" и "леди", с тех пор и невозможно появление новых аристократических родов, ибо магическая королевская фамилия исчезла. Так вот, что я хотел сказать, главная функция Палаты Лордов — это принятие новых законов и выбор старых, требующих пересмотра.

— А как же Визенгамот?— решил уточнить Зеленоглазый, вспоминая один из разговоров с дедом.— Почему над пересмотром положения гоблинов занимается именно он?

— Визенгамот — это судебная ветвь, и именно там, в судебном порядке, и происходит обсуждение и принятие поправок к старым законам,— пояснил несоответствие Домерти.— А Палата приняла решение о пересмотре положения о магических существ еще лет десять назад, после женитьбы Джорджа МакМиллана на тилвит тег. Раз уж речь зашла о ветвях власти, то стоит добавить, что исполнительную власть в Англии, после вырождения рода Королей, исполняет Министр и его правительство.

— Вырождение?— Гархольд никогда особо не интересовался политическим устройством Англии, и ранее считал, что королевская фамилия просто прервалась.

— Да,— искренне вздохнул Домерти.— Как это было печально наблюдать! Они вырождались, теряли свою магию прямо на моих глазах. Их Род даже пошел на близкородственные браки ради сохранения и преумножения семейных арканов. Они так надеялись вернуть себе Корону, что перешли грань и выродились физически и морально. Им, напротив, следовало бы обновить кровь...

Они еще немного прошли по полупустой улице. Осаф приветливо здоровался со знакомыми, иногда представлял им Гархольда.

— Я подал прошение в Совет Попечителей, чтобы мне предоставили свободный доступ в Хогвартс.

Домерти и Зеленоглазый наконец-то дошли до магазина Олливандера и остановились, чтобы попрощаться.

— Вряд ли мне откажут, но если такое и произойдет,— продолжил Осаф.— То всегда остается Хогсмид для наших встреч и занятий.

Гархольд едва заметно скривился. Не то, чтобы он не понимал, что вряд ли избавится от Домерти в ближайшее время, но педантичность его учителя весьма раздражала.

— Отлично,— уныло ответил он.

— Тогда до следующей встречи, Гархольд,— слегка склонил голову маг. Гархольд ответил ему тем же, прежде чем войти в темное помещение.

Его ждал очередной этап разговоров с деревяшками.

* * *

Хогвартс, кабинет директора

* * *

— Сеееердце красаааавицы,

Склонно к ииизмееене,

И пеееремееене,

Как ветер мааая!

Альбус Дамблдор едва сдержал стон, слушая истошные вопли Распределяющей Шляпы.

— Ты можешь хоть немного помолчать? Я работаю,— попросил он гордый и абсолютно безголосый артефакт.

— А я что, не работаю?— возмутилась Шляпа.— У меня, между прочим, через неделю дебют! А я не идеальна! Мне бы еще ленточку поменять...

Дамблдор непроизвольно проверил щиты на своем шкафу, где висел его обновленный гардероб, обошедшийся старому волшебнику в весьма крупную сумму. Шляпа, заметившая судорожное движение Альбуса, раскатисто захохотала:

— Да не нужны мне твои безвкусные тряпки! Сееердце крааа...

Не выдержав, директор Хогвартса поднялся с места, схватил артефакт за блестящую тулью цвета горького шоколада и швырнул ее в соседнюю комнату. Прежде чем дверь с оглушительным. грохотом захлопнулась. Дамблдор услышал затихающий вопль:

— Ты еще пожалеешь, что так со мной обращаешься!

— Ну вот, теперь тишина,— расплылся в улыбке Дамблдор, пододвигая к себе три папки. Угрозы от разозленного артефакта он не чувствовал.

Первую он, только взглянув на фамилию, практически сразу же убрал обратно. Он скорее уж отдаст Защиту от Темных Искусств Снейпу, чем ставленнице Министра, очередной бумагомарательнице, никогда не встречавшей никого опаснее моли. На второй кандидатке директор задержался подольше. Безупречный диплом, преподавательская практика в Шармбатоне, прекрасная защита Мастера в прошлом году, только вот... Директор Хогвартса тяжело вздохнул, посмотрев на внушительный бюст претендентки в преподавательницы. В его голове осталась лишь одна мысль, которую он и пробормотал, откладывая папку в стол:

— Ноль знаний, абсолютный ноль...

Похоже, придется присмотреться к последнему кандидату. Внушительная папка рекомендаций и наведенные справки характеризовали его весьма неплохо.

Зеркало блеснуло алым, привлекая к себе внимание старого мага. Там, у горгульи, тыкая в нее палочкой, стоял Гилдерой Локхарт, напевая:

— Если красавица,

В реку бросается,

Ты не держи ее,

Пусть искупается...

Дамблдор скривился. Это был просто какой-то вселенский заговор!