Сердце змеи (гет)

2 августа 1997 г.

Миранда трансгрессировала в предместье городка Грейт-Хэнглтон и огляделась.

На первый взгляд, она находилась на обычном живописном английском лугу, откуда открывался красивый вид на реку и лес на противоположном берегу. До ближайшего человеческого жилья отсюда было несколько миль, шоссе осталось в стороне, а к этому месту была проложена лишь грунтовая дорога, которой почти никогда не пользовались. Переместившись, Миранда на какое-то время застыла, с внезапно нахлынувшей робостью рассматривая знакомый трехэтажный изящный особняк за кованой оградой — именно здесь, скрытое многочисленными охранными чарами и еще Мерлин знает чем, находилось фамильное имение Фростов, в котором она выросла. В обычной жизни оно было невидимым лишь для глаз магглов, но, как только грянула война, Ричард Фрост защитил поместье Заклятием Доверия, чтобы увидеть его и попасть внутрь могли лишь те, кому Хранитель Тайны сообщил точный адрес.

Несмотря на всю радость от того, что она вновь дома, Миранда не спешила приближаться к воротам, хорошо помня, с чего началось ее перемещение в прошлое. Отец там явно что-то перемудрил с защитными заклинаниями, из-за чего она едва не погибла. Не хотелось бы сейчас наступить на те же грабли.

Она успела сделать буквально пару шагов вперед, когда боковым зрением уловила постороннее присутствие, а затем защитные рефлексы, привитые сначала Ричардом Фростом и которые впоследствии развивал Том, сработали быстрее, чем Миранда успела отдать себе отчет в происходящем, и она рухнула на землю. Над головой просвистели две цветные вспышки. Левой рукой поправив шляпку, которая съехала ей на глаза, Миранда приподняла голову и огляделась. От того места, где заканчивалась грунтовая дорога, в ее сторону теперь приближались две фигуры в черных балахонах и с масками вместо лиц.

Ну вот, все правильно. В 1945 году это были лишенные души слуги Симоны, теперь пришло время сражаться с Пожирателями Смерти…

Не испытывая ни сомнений, ни сожалений, Миранда вскочила на ноги, воссоздавая в памяти все, чему в последние полтора месяца учил ее Том. Она не думала о том, что сейчас сражается не с мертвецами, а с живыми людьми, не задавалась вопросом, какого черта Пожиратели Смерти вообще делали у поместья Фростов. Выхватив волшебную палочку, она бросилась в атаку.

По всей видимости, нападавшие не ожидали от нее такой агрессии и скорости. Разноцветные лучи полетели во все стороны, некоторые врезались в защитный купол вокруг имения, из-за чего по нему бежали разводы, будто дрожала пленка мыльного пузыря. Схватка не продлилась долго. Их было всего двое, да и Миранде было не в новинку участвовать в поединках с настоящими боевыми магами. Не прошло и пяти минут, как в высокой густой траве без чувств лежали два неподвижных тела в черном. Миранда на мгновение запнулась, не зная, как поступить дальше. Стереть им память? Связать? Оставить, как есть?

— Чистая работа, — раздался позади нее такой знакомый родной голос, что она закусила губу, чтобы не разреветься на месте. Даже прохладные, подозрительные интонации его не портили.

Еще секунда у нее ушла на то, чтобы совладать с эмоциями и мимикой, а затем Миранда медленно обернулась. Калитка у ворот на этот раз была открыта, и перед ней стоял… ее отец, Ричард Фрост. Она задохнулась от переполнявших ее чувств, рассматривая его. Отец не изменился ни капли, выглядел все так же аристократично и уверенно в себе, будто выскочил не из дома, а с великосветской вечеринки — и этим в то мгновение невероятно напоминал ей Тома.

Не думать об этом, нет! Я не могу позволить себе сейчас такую роскошь!..

…Так, что дальше? Темные волосы, в которых почти не видно проседи, синие глаза чуть прищурены, под глазами — тени от явно бессонной ночи. Облачен отец был в идеально выглаженные рубашку и брюки — мантии дома он не носил, чтобы не смущать необычным видом маму. И Миранда немедленно бросилась бы ему на шею, если бы не палочка отца, направленная прямо на нее.

Впрочем, удивления она не почувствовала и медленно, чтобы Ричард видел каждое движение, убрала собственную палочку в карман и подняла руки, демонстрируя, что безоружна.

— Меня зовут Миранда Элинор Фрост, я твоя старшая дочь. Я незарегистрированный анимаг, превращаюсь в ворона. И облик ворона принимает мой Патронус.

— А какая форма Патронуса у твоей сестры? — спросил отец невозмутимо, но Миранде показалось, что напряжение начало спадать.

— Тея со вчерашнего дня научилась его вызывать? — удивилась она, на что Ричард усмехнулся и опустил палочку. Миранда вздохнула с облегчением и бегом приблизилась к отцу. Тот с готовностью распахнул объятия и крепко ее обнял. За его спиной Миранда увидела, как колышутся занавески на окне гостиной — не иначе, там мама с Теей с тревогой высматривали, чем закончился конфликт.

— Ну и заставила ты нас побеспокоиться, Мири, — прошептал отец ей на ухо севшим голосом, из-за чего Миранда озадаченно нахмурилась. Отец, всегда такой собранный, превосходно владеющий собой, человек, которого было практически невозможно вывести из равновесия — тут смешалось и фамильное хладнокровие Фростов, и характер работы Ричарда. Без идеального самообладания на самых опасных преступников не очень-то поохотишься… Но сейчас его самообладание по неведомой причине явно дало трещину. Из-за чего? Он догадывается, что вчерашнее происшествие должно было обернуться для нее смертельным исходом? Точно знает? Или дело в чем-то другом?

— Пап, что случилось? — недоуменно спросила она, когда отец разжал руки. На крыльце дома показались знакомые силуэты, и Миранда, несмотря на острое чувство потери и всю сосущую тоску, разъедавшую ее изнутри, смогла счастливо улыбнуться.

Губы Ричарда искривились в какой-то горестной улыбке.

— Значит, ты пока не в курсе? — уточнил он. — Счастье, что ты смогла добраться до дома живой и невредимой…

Задать следующий вопрос Миранда не успела — к ней легким стремительным шагом приблизилась пепельноволосая и воздушная Амелия Фрост и бросилась на шею высокой дочери, обогнавшей мать практически на целую голову. Объятия Амелии вышли такими порывистыми, что она едва не сшибла с Миранды многострадальную шляпку. Миранда вдохнула полной грудью аромат знакомых духов, крема для рук, и сердце защемило. Часто-часто моргая, чтобы загнать слезы обратно, Миранда перевела взгляд поверх маминого плеча и улыбнулась последнему члену семьи — стройной черноволосой Пантее, которая ростом почти сравнялась со старшей сестрой. Та стояла рядом с отцом и не сводила взгляда с Миранды, пока она пожирала семью жадным взглядом. Ведь она уже смирилась с тем, что больше никогда их не встретит — но, тем не менее, вот они, она наконец-то снова видит родные лица…

— Девочка моя, — прошептала Амелия сдавленно. — Живая… Мы чуть с ума не сошли!

С явной неохотой выпустив дочь — на голубой мантии Миранды на плече отчетливо расплылись мокрые следы от слез Амелии — она отступила назад, давая дорогу Тее, которая так же крепко обняла Миранду.

— Что это на тебе надето? — спросила Тея удивленно, когда отстранилась, и окинула Миранду с ног до головы внимательным взглядом. — Ты как из музея…

Эти слова внезапно заставили всех Фростов справиться с собой и посмотреть друг на друга внимательнее.

— Что с тобой произошло, Мири? — спросил и Ричард привычным ей спокойным тоном и оценивающе взглянул на бесчувственных Пожирателей. — Мы до смерти перепугались, когда защита вчера среагировала на слишком близкую трансгрессию и ты исчезла. Я искал тебя всю ночь, проверял места, куда ты могла перенестись... Ты цела?

— Абсолютно, — с готовностью подтвердила Миранда, начисто убрав из голоса все эмоции, которые могли выдать ее истинное состояние, и тоже посмотрела на неподвижных противников в траве. — Я успела трансгрессировать до взрыва, меня не задело. Пап, а что это за соглядатаи у нашего дома? Вчера их не было?

— Ты пропустила главное, — ответила за отца Тея. Ричард приблизился к одному из тел и с помощью заклинания снял с того маску. А потом и со второго. — Больше ничто не будет, как прежде… Мы теперь на осадном положении.

— Джагсон, — пробормотал Ричард задумчиво, рассматривая открывшиеся лица. — И Мальсибер… Неплохо ты с ними справилась, Мири. Я даже не ожидал от тебя такого.

Отец направил палочку на первого Пожирателя, стирая ему память, а Тея разъяснила все еще растерянной Миранде:

— Вчера вечером Кингсли Бруствер прислал нам Патронуса… Министерство пало, Руфус Скримджер убит, — Миранда тихо ахнула. — Сама-Знаешь-Кто захватил власть. Сегодня утром сова, как обычно, принесла «Ежедневный Пророк», а там... В общем, посмотришь, поймешь, откуда теперь ветер дует.

— Мы больше не покидаем поместье, — добавила Амелия негромко. Ричард закончил манипуляции с памятью поверженных, и вся семья Фростов преодолела магический защитный барьер и направилась по гравийной дорожке к дому. Калитка за ними лязгнула, закрываясь, и заскрипели, поворачиваясь и запираясь, многочисленные замки. — Папа состоит в Ордене Феникса и слишком долго мозолил глаза Сама-Знаешь-Кому, и покажись он в Министерстве — его сразу же арестуют. Вам с Теей тоже больше нельзя появляться в общественных местах. Чтобы добраться до вашего отца, Пожиратели Смерти, скорее всего, будут охотиться на вас.

От подобных новостей у Миранды голова пошла кругом. Удивительное дело, что с момента ее исчезновения в этом времени прошли всего сутки! Сейчас ей, как никогда остро, казалось, будто минул целый год. Не могла жизнь в этом мире измениться так стремительно; еще вчера, в день ее исчезновения, ситуация была хоть и сложной, но не настолько безнадежной…

— Что с остальными орденцами? — спросила она медленно, заходя в дом. Теперь ей стоило тщательно формулировать каждый вопрос, чтобы не попасться — а то она едва помнит, какие именно шаги предпринимал Орден Феникса ровно год назад. Кажется, отец упоминал, что Гарри было необходимо забрать от родственников-магглов… К Уизли, наверное?.. И еще у тех же Уизли вроде планировалась свадьба кого-то с кем-то…

Как только она перешагнула порог, тотчас ей под ноги выкатилось морщинистое крошечное существо, настолько старое, что пергаментная тонкая кожа с него буквально свисала серыми складками, а на голове торчали редкие белые волосы.

— Молодая мисс вернулась! — восторженно заверещал эльф-домовик срывающимся от переизбытка чувств голосом. — Молодая мисс жива и невредима! Лени так рад, мисс, так рад!

— Привет, Лени, — Миранда улыбнулась, с нежностью разглядывая эльфа, у которого от радости по щекам катились крупные слезы. — Я тоже рада тебя видеть.

— Лени, накрой, пожалуйста, на стол, — вежливо обратилась Амелия к домовику, а затем повернулась к Миранде. — Пока тебя не было, мы вообще есть не могли. А сейчас можно выдохнуть и спокойно все обсудить. Господи, какое счастье, что с тобой все хорошо!

— Прости, мама… — пробормотала Миранда, испытывая все больший жгучий стыд. Какая же она эгоистка! Вышла замуж в своем 1945 году и о семье позабыла… А они тут все места себе не находили, пока ее не было!

Лени с готовностью поклонился и с тихим хлопком исчез. Давно миновали те времена, когда он шарахался от Амелии Фрост, как от прокаженной, не признавая в ней хозяйку. За почти двадцать лет он даже успел по-своему привязаться к ней, как казалось Миранде.

В малой столовой обстановка нисколько не изменилась, и Миранда глубоко вдохнула домашние запахи — острый аромат букетиков бархатцев, украшавших застланный накрахмаленной скатертью овальный стол и подоконник, чуть слышный запах полироли для дерева, аромат сдобы, доносящийся с кухни… Изысканная старинная мебель, тонкие белые занавески, чуть качающиеся на свежем августовском ветерке. Все такое знакомое, родное…

По сравнению с роскошной обстановкой родного дома убранство их с Томом квартирки в этот миг казалось особенно убогим и обшарпанным. Но она отдала бы все сокровища мира за возможность снова очутиться там, рядом с ним…

— Значит, наша семья ушла в подполье? — спросила она, отбросив на каминную полку шляпку и садясь на свое привычное место напротив Теи. Родители и сестра рассаживались следом, на столе сами собой возникали столовые приборы и посуда. — А что с теми Пожирателями Смерти, которых я оглушила?

— Появились вчерашним вечером. Сразу после захвата Министерства, по-видимому, — отозвался отец спокойно. Казалось, присутствие незваного караула за воротами его забавляло. — Волдеморту известно, где мы живем, и, полагаю, на меня и на нескольких самых активных членов Ордена будет вестись охота. Вот теперь они там и дежурят — ждут, когда кто-нибудь из нас потеряет бдительность и на выходе из поместья попадется. Что ж, пускай ждут.

На упоминании имени самого известного темного волшебника всех времен всуе Тея вздрогнула и поперхнулась соком, а Миранда на миг опустила глаза, пытаясь справиться с собой.

— Что мы собираемся делать? — спросила она, изо всех сил стараясь выглядеть собранной и деловитой. — Если Волдеморт…

— Да хватит называть его по имени! — шикнула на нее побледневшая Тея. — Ладно папа, но ты-то когда успела стать такой храброй?

Мне можно. Я его жена.

Миранда прикусила язык. Не объяснять же родным, что она столько раз в последние месяцы называла это имя в разговорах с его обладателем, что давным-давно утратила страх перед подобным сочетанием букв!

Это было так… дико. Она знала это имя с детства, каждый волшебник в этой стране знал его! Они жили с этим именем десятилетиями, ее ровесники росли с ним, оно всегда владело их умами — сначала на уровне страшилки, мифической угрозы, которая в последние годы превратилась в настоящую, а детская страшная сказка обернулась кошмаром в реальности. Но в то же время… она, ее семья, друзья, многие члены Ордена Феникса воспринимали лорда Волдеморта как некое абстрактное зло, навроде неуправляемой стихийной силы, навроде лесного пожара или тропического урагана: остановить практически невозможно, а если ты столкнешься с ним лицом к лицу, скорее всего, это станет последним твоим воспоминанием в этой жизни. А сейчас она сидела в столовой своего дома, в окружении семьи, словно ничего не изменилось — но теперь она знала, что за нагоняющим страх именем скрывается совершенно конкретный человек со своими желаниями, страхами, слабостями, преимуществами, радостями, печалями… Человек, которого она, черт подери, хорошо знает!

То есть знала, безжизненно поправил внутренний голос. Знала пятьдесят лет назад. Можешь привыкать к этой мысли.

— Хорошо, — торопливо согласилась Миранда. — Прошу прощения. Если Сами-Знаете-Кто захватил власть, чем будем заниматься мы? Здесь мы в безопасности, но нельзя же прятаться в поместье всю оставшуюся жизнь!

— Нельзя. Но нам слишком мало известно о том, что сейчас происходит во внешнем мире, — сказал Ричард задумчиво. Амелия устало вздохнула. — Орден Феникса оказался обезглавлен, у него больше нет лидера, чтобы развернуть грамотную борьбу с новым режимом, который вот-вот установится. Кингсли Бруствер, насколько я понял, тоже скрылся, Грозный Глаз мертв… У многих членов Ордена свои семьи, которые сейчас в большой опасности, и ради них, полагаю, большинство орденцев сложат оружие. Надежда остается только на Гарри Поттера, но о его судьбе мне ничего не известно. Но все же, полагаю, он жив и даже смог спрятаться — в противном случае о его смерти газеты бы уже раззвонили на весь мир, чтобы окончательно подорвать моральный дух тех, кто еще думает о сопротивлении.

— Мы сбежим? — поинтересовалась Тея спокойно. Родители переглянулись, но и на их лицах Миранда не увидела никакого удивления. Похоже, этот вариант уже обсуждался Фростами в последние сутки, когда она пропала.

— Вероятно, — подтвердил Ричард наконец, задумчиво созерцая салат перед собой, точно там содержались все ответы. — Пока власть будет находиться в руках Волдеморта, у нашей семьи нет будущего. Ваша мама всегда будет в опасности. Вы, Миранда и Тея, скорее всего, выживете, но, как полукровки, всегда будете считаться людьми второго сорта. Я же сам подстраиваться под новое правительство не желаю, идеи о чистоте крови давно мне чужды. Так что, полагаю, идея о бегстве на материк не лишена оснований.

— Но… — заикнулась было Миранда, но отец лишь устало махнул рукой.

— Мы не тронемся с места, пока ситуация не прояснится окончательно, Мири! Сейчас все зависит только от Гарри Поттера. Если Дамблдор и впрямь дал ему какой-то план действий, как победить, у нас еще есть шанс вернуть все на свои места. Если же Мальчик-Который-Выжил не справится, боюсь, альтернативы у нас не останется. Или что? — губы отца тронула слабая улыбка. — Гриффиндорское благородство не позволит трусливо сбежать, поджав хвост? Хочешь ввязаться в эту борьбу?

После паузы Миранда покачала головой, уткнувшись взглядом в свою тарелку. Глаз она не поднимала из опасения, что родные увидят там что-то, чего увидеть никак не ожидают. Она признавала правоту отца — однако совершенно не в том смысле, который вкладывал в свои слова Ричард. Миранде было очевидно, что она не сможет бороться с лордом Волдемортом — но не потому, что это было попросту самоубийственно и безнадежно. А, скорее всего, потому, что она попросту не найдет в себе сил вступить в войну с тем, кто когда-то был для нее так важен. Пусть за пятьдесят три года он изменился до неузнаваемости, потерял те остатки человечности, которые у него еще сохранялись, но… когда-то он был Томом Реддлом. Человеком, которого она любила и любит. Человеком, который еще несколько часов назад обещал ей вернуться с работы пораньше и просил его дождаться…

Она торопливо заморгала, осознавая, что еще секунда — и слезы хлынут по ее лицу градом, и остановить она их уже ничем не сможет. Только не сейчас, только не при родных! Нельзя, нельзя, чтобы хоть кто-то знал! Она должна справиться с этим в одиночку, у ее семьи сейчас достаточно собственных переживаний и проблем, чтобы еще вот так внезапно узнать, по кому проливает слезы их дочь!

— Мири, что с тобой произошло? — спросила Амелия тихо, и Миранда подняла голову, делая осторожные неглубокие вдохи ртом. — Ты очень бледная. Куда ты вчера пропала? И почему одета… так странно?

— У меня вышла спонтанная трансгрессия, — Миранда принялась независимо помешивать суп ложкой. Странное дело — куриный бульон, который Лени всегда потрясающе готовил с какими-то пряностями и травами, сейчас на вкус напоминал обычную воду. — Видимо, моя магия отреагировала подобным образом на угрозу жизни… Меня закинуло черт знает куда, и я не сразу смогла трансгрессировать обратно. Мне помогли магглы, на клумбу которых меня выбросило. Мои вещи после трансгрессии напоминали лохмотья…

Довольно неубедительная полуправда, хотя лжи в ней было не так много. Миранда обнаружила, что родители смотрят на нее с совершенно одинаковыми скептическими выражениями лиц, и откинулась на спинку стула. Кажется, когда-то подобные объяснения ей уже приходилось давать, и не один раз…

— Я не могу объяснить подробнее! Пожалуйста, просто поверьте мне! Со мной не произошло ничего страшного, я не попадалась Пожирателям Смерти, меня никто не пытал и не допрашивал, и никаких наших секретов я не выбалтывала!

— Да мы в этом и не сомневались, — теперь отец смотрел на нее более внимательно, а в глазах мамы отчетливо читалась тревога. — С допроса ты бы едва ли вернулась целой, невредимой, да еще с собственной волшебной палочкой. А выдай ты нас кому-нибудь — и в нашем холле уже стоял бы лорд Волдеморт собственной персоной… Мири, это как-то касается вашего Отряда Дамблдора? Ты встречалась с Поттером?

Отец, сам того не подозревая, предлагал ей просто идеальную безопасную ложь, но Миранда после небольшого молчания отрицательно покачала головой. На очередное вранье, пусть и во спасение, у нее попросту не повернулся язык.

— Нет. Я понятия не имею, где Гарри сейчас может быть.

К счастью, родные почему-то не стали настаивать — то ли сами решили ее пожалеть, то ли что-то все же прочитали на ее лице. Скорее всего, второе, поскольку взгляды, которые бросали на нее родители и Тея за обедом, временами были ну очень пронзительными.

После еды Миранда извинилась и поднялась к себе. С каждым шагом силы, казалось, покидали ее. Очутившись в своей комнате, она заперла ее заклинанием, на неверных ногах, выверяя каждый шаг, приблизилась к кровати и обессиленно опустилась на пол, прислонившись спиной к изножью и подтянув колени к груди. Из кармана мантии что-то беззвучно выпало — пол покрывал пушистый ковер, заглушивший стук, и Миранда только заметила серебристый отблеск. Это была фигурка жука, в спину которого Миранда вложила записку от Симоны. Отшвырнув от себя артефакт, отправивший ее обратно в будущее, Миранда вытащила из-за ворота искусно выполненную серебряную цепочку, на которой висело изящное старинное кольцо в виде змеи, положившей голову на крупный изумруд. Миранда сжала его в кулаке, точно кольцо могло вернуть ее в 1945 год.

…Цепочку ей тоже подарил Том. Это был его подарок на ее восемнадцатилетние. Он увидел как-то раз ту металлическую цепочку, которую она трансфигурировала из ленточки для волос, заявил, что это просто кощунство — носить бесценное кольцо Серпентины Слизерин на подобной безвкусице, и преподнес ей новую на день рождения, который состоялся в самом начале мая.

Что он испытывал, что чувствовал, о чем думал, когда вернулся в тот день домой и не обнаружил ее? А после, когда понял, что ждать ее возвращения бессмысленно, что она исчезла навсегда? Решил, что она бросила его, сбежала? Что ее убили очередные враги и избавились от трупа? Это более вероятный вариант, учитывая, что все ее вещи, даже сумочка, остались в квартире. В свое время Миранда вернулась лишь с волшебной палочкой и с обручальным кольцом.

Она подняла с пола серебряного жука и еще раз перечитала записку. Выходит, Том был прав, когда говорил, что Бэгшота нужно убить? Не отпусти его Том — и Оуэн никогда бы не добрался до совиной почты и не отправил бы ей эту злосчастную посылку. И покойный ЛаКруа был прав, когда говорил, что ни в коем случае нельзя недооценивать Симону Лефевр. Даже из могилы она смогла отомстить…

Поднявшись на ноги, Миранда сбросила с плеч пыльную синюю мантию и приблизилась к зеркалу на стене, одновременно оттягивая ворот блузки. Татуировка в виде змеи так и красовалась чуть ниже правой ключицы.

Вот и все, что у нее осталось от Тома Реддла. Обручальное кольцо, цепочка и татуировка.

Хотя нет, не все. Чего проще — можно выйти на улицу, покинуть пределы защитного купола, заново оглушить Пожирателей Смерти, если те уже оклемались, и дотронуться волшебной палочкой до татуировки. А затем задать непосредственно своему мужу вопрос, сильно ли он по ней соскучился. Наверняка ему будет, что ей сказать…

Миранда постаралась улыбнуться сквозь слезы, но в зеркале отразилась какая-то болезненного вида гримаса. Человека, которого она любила, давно нет. Неизвестно, в какой именно миг он умер, но Том Реддл больше не существует. И ей остается лишь с этим смириться.