Деньги правят миром или Власть - гоблинам! (джен)

* * *

Германия, Буденсбанк

* * *

— И в конце у меня есть к вам, герр Шлезингер, личный вопрос,— Сорос едва заметно усмехнулся, откидываясь на спинку весьма неудобного кресла — методы психологического воздействия у Германа не слишком отличались от его собственных.— Вы ничего не знаете о неком Гриндорхе? Или о его компаньоне Элиоте Грине?

— С чего вы взяли, что я могу его знать? Судя по имени второго, он явно англичанин,— вздернутая бровь мужчины явно должна была означать недоумение.

— Ну а имя первого слегка напоминает немецкое и, зная вашу, герр Шлезингер, разведку, могу предположить, что вы многое знаете о крупных игроках финансового рынка,— Джордж тщательно подбирал слова, стараясь не выдать собеседнику часть собственных тайн. В конце концов, все, что их связывало — это желание заработать, и Герман Шлезингер вполне может сделать вид, что их негласного договора не было и пойти на сделку с Премьер-министром Соединенного Королевства, если это покажется ему выгодным.

— Нет, я никогда прежде не слышал этих имен,— невозмутимо ответил немец. И, наверное, не врал — агенты Джорджа тоже не нашли ни единого упоминания об этих господах. Точнее, Грина-то они нашли. Но в морге, мертвым уже за пару дней до визита в "Квантум-групп". Герман тем временем продолжил, — Возможно, они не попадали в сферу моего внимания. Они могут помешать плану?

Сейчас, когда падение фунта началось, Джордж не скрывал, что он слегка этому помог. Дав Шлезингеру возможность заработать, он мог рассчитывать на большую лояльность к себе, по крайней мере, мужчина на это надеялся.

— Сомневаюсь,— покачал головой Сорос, отвечая на вопрос.— Скорее уж наоборот — именно благодаря им мы сможем более-менее контролировать падение фунта. Без их помощи мы вообще не смогли его вызвать! Сами понимаете, что "Квантум" не смог бы самостоятельно накопить достаточный валютный фонд, чтобы искусственно вызвать эту ситуацию. Но я в них уверен. У нас кое-что общее, и это страсть к деньгам. Правда...

Англичанин нахмурился, вспоминая недавние сомнения:

— Правда, когда я знаю о... человеке только имя, меня это изрядно беспокоит.

— Что ж, я все равно ничем не могу вам помочь, кроме как уверить, что мы не намерены снижать ставку кредита вашему правительству, — Голос директора банка был безупречно вежливым и спокойным. Соросу на миг показалось, что прямо перед его лицом схлопнулись створки раковины.— Так же надеюсь, что вы не замедлите начать выполнение взятых на себя обязательств. Падение началось без нашей помощи, но нельзя упустить момент максимальной выгоды! Плюс, до Мэйджори вполне может дойти, что в сложившейся ситуации общие с материком валютные коридоры — совсем не панацея.

— О, поверьте, я об этом ни на секунду не забываю,— усмехнулся Джордж, прощаясь с Шлезингером.

А тот, дождавшись, когда от банка отъедет машина Сороса (мужчина проследил этот момент в окно), нажал на кнопку вызова. Из-за неприметной двери за шкафом появилась высокая худая брюнетка в строгом синем костюме. Ее прозрачные светло-голубые глаза смотрели на мир абсолютно безэмоционально, вызывая ассоциации с рыбьими, а бледно-желтые пряди, убранные в тугую косу, открывали до карикатурности высокий лоб. Шлезингер поднялся с места и, пожав одной из самых приближенных к тайнам банка особ руку, проговорил:

— Мне нужно кое-что узнать от наших "зеленых друзей", фрау Готтмарк, вот,— Марк протянул женщине листок с двумя именами.— Мне кажется, что Сорос связался с их английскими коллегами.

— Будет сделано, шеф,— кивнула она и мгновенно аппарировала прочь

— Все-таки хорошо, когда у тебя в команде ведьма!— Криво усмехнулся Герман и вернулся к бумагам. Теперь он может быть спокоен — Хильда еще ни разу его не подводила.

* * *

За оранжереями Хогвартса

* * *

— Сегодня мы поговорим о нынешней политической ситуации в Англии,— лорд Домерти аккуратно поставил чашку на стол, переводя на Гархольда тяжелый взгляд.— Это очень важно для выбора партии или выстраивания собственного курса в Совете Лордов.

Зеленоглазый слушал старика очень внимательно, хоть и был весьма разочарован тем, что сегодня вместо собрания ЕСАМА вынужден внимать мудрости Наставника. Он немало знал о партиях, борющихся за власть в Министерстве, но вот даже он понимал, что прочитанное в газетах и реальное положение дел — это весьма далекие вещи. А Осаф, похоже, желал просветить его именно в подковерных интригах властителей и управленцев Магической части страны.

— Британия сейчас весьма и весьма нестабильна. Хотя как сказать — "сейчас"?

Осаф слегка усмехнулся.

— Вот уже почти семьдесят лет, как мы варимся в собственном соку, после угасания Королевской фамилии и, впоследствии трагической гибели лорда Норфолка, первого и последнего достойного Министра Магии,— голос старика был глухим и достаточно тихим, но в этом укромном уголке Гархольду даже не приходилось прислушиваться, чтобы услышать Осафа.— Министры, не способные на жесткие действия, разрозненные партии, грызущиеся за право посадить в это кресло своего ставленника — вот реальность последних лет. За этими непрерывными кулуарными баталиями Британия не только потеряла половину позиций в мировой политике, но и изрядно расшатала внутренние дела. Нет, нельзя сказать, чтобы не было просветов — например, лучшие времена Гриндевальда и Дамблдора.

— Они были политиками?

Домерти хмыкнул.

— Дамблдор и сейчас политик, хоть и выбрал себе роль судьи и "серого кардинала". Ты не забыл, что он Глава Визенгамота? А в Британии,— улыбка, застывшая на губах Осафа была какой-то вымученной,— Суд — это скорее оружие искусного политика, нежели место, где вершится справедливость. А в сороковые они оба готовились занять кресла Министра и Кайзера соответсвенно. Мне до сих пор интересно, как бы перекроилась карта мира, если бы мы с Германией тогда объединились, как мечталось молодым Гриндевальду и Дамблдору. Но их пути разошлись, и Британия потеряла надежду на сильного лидера.

— Вам нравится Дамблдор?— удивленно протянул Зеленоглазый, смотря на старика едва ли не огорченно. Человек ему нравился, и было бы весьма неприятно оказаться с ним по разные стороны баррикад.

— Не скажу, чтобы очень,— Осаф откинулся на спинку кресла и слегка прикрыл веки, смотря на мальчика едва ли не изучающе.— Мне, как представителю семьи издревле поддерживающей Виги-консерваторов, он как лидер реформаторов, при котором Тори заняли лидирующую позицию, неприятен. Но в чем ему не откажешь, так это в уме и даже некой жесткости, что необходимо лидеру государства. Как бы ни был он неприятен мне лично, но я признаю, что Дамблдор сделал бы для моей родной страны больше чем все послевоенные Министры вместе взятые. Так вот, оставив тему личности Дамблдора, следующим взлетом была, как ни странно, война с Волдемортом.

— Со стороны консерваторов, так?— решил уточнить Гархольд, оставив весьма спорную на его взгляд тему с директором Хогвартса.— Он, кажется, тоже баллотировался в Министры?

Зеленоглазый припомнил, что когда-то слышал об этом в разговорах деда и лорда Малфоя. Не то, чтобы мальчик был полностью в этом уверен, но...

— Именно,— кивнул Домерти.— Но тут подсуетился Дамблдор, почувствовав в нем соперника. Вовремя подбросив в газеты несколько нелицеприятных фактов о прошлом молодого Слизерина, он смог вывести его из игры. Альбусу было не выгодно усиление лагеря консерваторов, ибо жесткий лидер наподобие Волдеморта не дал бы ему развернуть свою сеть. А уж учитывая, что Лорд не скрывал своего намерения реставрировать монархию, понятно желание Дамблдора остановить того любой ценой.

— Как-то у вас, лорд Домерти, все просто выходит! Простые политические игры,— скривился гоблин, почему-то чувствуя неприятный осадок от того, что Осаф едва ли не оправдывает Темного лорда. Все-таки, несмотря на прохладное отношение гоблина к собственным родителям, это ему не нравилось.— Но умирали люди! По моему мнению, развязать войну — самый простой выход, а вот добиться власти относительно честно... Даже Клан отказался от идеи насильственного захвата власти!

— Я не обеляю имя Волдеморта,— покачал головой волшебник, заставляя парящий в воздухе чайник налить ему обжигающе-горячего травяного сбора.— Он совершил много ошибок. Но, объективно, его программа тоже смогла бы вывести Британию на прежний уровень. По крайней мере, он был бы запоминающимся правителем. Но, тут ты прав, и он, как до этого Гриндевальд, перевел политическое противостояние в полноценную войну и этим только еще больше расшатал систему управления Британии. Поэтому к настоящему моменту...

Осаф взмахнул волшебной палочкой, и в воздухе зависли разноцветные сверкающие искры, стремящиеся сложиться в странную схему. Зеленоглазый нахмурился и вопросительно посмотрел на Наставника. Домерсти усмехнулся и пояснил:

— Сейчас политическое устройство Британии выглядит подобным образом: две главные партии, ведущие свои истории от Тори и Виги в объединенных мирах, и балансирующее между ними Министерство. Между консерваторами, чьим негласным лидером является лорд Мэйджори,— в поверхности темно-зеленого облака появился портрет знакомого Гархольду мужчины с пронзительными глазами. К нему добавились лорды МакМиллан, Малфой, Гринграсс, Паркинсон и Розье.— Это тоже весьма влиятельные фигуры, принадлежащие к партии консерваторов, заседающие в Палате Лордов, запомни их хорошенько. Именно эти шесть лордов, по сути, решают большинство вопросов в Министерстве.

— Сейчас же в Палате Лордов двенадцать пэров, или я что-то путаю?— Вскинул бровь Зеленоглазый, вспоминая прочитанную статью в "Пророке".— Так как тогда они получают большинство? Шестеро же из партии Дамблдора!

Осаф улыбнулся, явно довольный подобным вопросом мальчика, и пояснил:

— Да, формально, в спорных вопросах голоса разделяются поровну, и магам приходиться либо откладывать законы в сторону, либо приходить к компромиссу, либо передавать дела в Визенгамот. На последнем настаивают лишь реформаторы — я думаю, что ты понимаешь, Гархольд, что при председательстве Альбуса Дамблдора ни какой про-консерваторский закон через Визенгамот не протащить?

Гархольд задумчиво кивнул. В мастерстве игр словами и мягком убеждении директору Хогвартса просто не было равных.

— Но в реальности деньги решают множество вопросов, и многие законы были продвинуты не столько ценой долгих обсуждений, сколь внушительных вливаний средств. Но и реформаторы стараются перетянуть на свою сторону аристократов. В некоторых вопросах это даже удается. Так вот, как ты понимаешь, возможность, что тринадцатое кресло будет занято, изрядно встряхнуло обе вяло противоборствующие стороны.

— Значит,— кивнул своим мыслям Гархольд,— они...

Мальчик обвел руками как темно-зеленое облако с портретами лордов-консерваторов, так и алое с портретами Дамблдора, леди Лонгботтом, МакГонагалл и еще трех лордов, с которыми Гархольд не был знаком лично, но не раз видел в Гринготтсе.

— Они будут стараться перетянуть меня на свою сторону. Тяжелая ситуация, но с другой стороны... В этом есть и положительные моменты, — прикусил губу Зеленоглазый, пытаясь самостоятельно составить самую оптимальную линию поведения в дальнейшем.— Можно выручить немало выгод для Клана, балансируя между двумя партиями.

— Вероятно, юный гоблин, весьма вероятно,— на губах Осафа зазмеилась понимающая усмешка.— Но это очень опасное положение... и никак не изменит положение дел в магической Британии. Фактически, после того, как последний потомок Королевской фамилии не смог принять Венец Короля, править, путем принятия законов должны были Палаты, а еще точнее — Палата Лордов, ибо Палата Общин не имеет права утверждать их, их заседатели, после обсуждения, обязаны передавать их в Верхнюю Палату, Палату Лордов, для утверждения. Но, реально, из-за того, что ни одна из партий не имеет в нем большинства, наибольшую власть получает Министр. По сути, он — лишь исполнитель воли Лордов, но при попустительстве Палаты, он набирает все больше и больше власти. У Британии сейчас несколько путей.

Зеленоглазый внимательно изучил новую схему, повисшую в воздухе.

— Реставрировать Магическую Монархию, как предлагают консерваторы, откатиться назад во времени, до принятия Статута, и снова объединиться с магглами, как пропагандирует команда Дамблдора, или реформировать современную систему управления, приведя ее в приемлемые рамки. Но для этого нужен жесткий Министр, практически тиран с собственной, неподкупной командой. Не знаю, верю ли я вообще в подобное развитие ситуации. Кстати...

Осаф достал из внутреннего кармана мантии свиток.

— Пока я не забыл, твой дед просил тебе передать,— он протянул письмо Зеленоглазому.— Кажется что-то важное.

Гархольд краем глаза заглянул внутрь, и на лицо вползла непроизвольная улыбка. План "Падение в Бездну" близился к завершению. Шестнадцатого числа — уже в эту среду — его вызывали в Лондон, где он должен проследить за ее кульминацией.

Уже когда он со старым магом собирались расходиться, Гархольд, едва заметно улыбнувшись и вскинув бровь, спросил:

— А вы сами, лорд Домерти? Вы говорили, что ваша семья поддерживает консерваторов... А вы сами?

— Я? Я как ты — балансирую на лезвии кинжала. Но мне в этом отношении проще — моих сил не хватило, чтобы принять аркан Рода, и места в Палате мне не нашлось,— Осаф усмехнулся.— А вот тебе все же стоит уточнить у Клана, какой вариант будущего Британии их устраивает. Это я волк-одиночка, мне подобная неопределенность простительна...

"По крайней мере",— подумал про себя Осаф.— "Был одиночкой".

* * *

Кабинет Защиты от Темных Искусств

* * *

"Ты действительно собираешься учить студентов по своим книжкам?"— Голос Волдеморта был скорее удивленным, нежели саркастичным.— "Это не поможет им сдать экзамены!"

" Я не учитель, я не знаю, что делать",— недовольно протянул Локхарт, не прекращая, правда, сверкать улыбкой в сторону первокурсников Гриффиндора и Слизерина.— Мои книги и ментал — это единственное, что я знаю досконально. Но я думаю, что директор Дамблдор не будет в восторге от того, что я начну учить их не Защите, а самим Темным Искусствам! Так что понадеемся, что Охотники ничего не путали, и деткам эти оригинальные заклинания пригодятся в дальнейшем. И вообще я здесь — из-за тебя!"

Лорд не удержался и ударил по щитам Гилдероя — не сильно, но ощутимо намекая зарвавшемуся волшебнику, что второй схватки разумов тот может и не пережить. Необходимость ютиться в чужом сознании раздражала Волдеморта, но он надеялся, что это ненадолго. Через пару месяцев, когда к Локхарту попривыкнут (и мордредов Снейп перестанет за ним следить! И откуда у него время берется?!), Волдеморт планировал обыскать Выручай-комнату и забрать диадему с осколком собственной души. Походы в Хогсмид никто не запретил, так что он сможет пройти щиты Призрачного Дозора под щитами Локхарта.

Надо признать, что после их прошлогодней встречи Серая Леди явно куда более серьезно взялась за оборону замка. Ловушки для Свободных Душ, сеть на щитах Хогвартса и постоянные Дозоры. В этом году в на первый взгляд хаотичных передвижениях призраков появилась некая упорядоченность, и это лишало дух Волдеморта свободы действий. Не раз призрак башни Рэйвенкло провожала Локхарта тяжелым, напряженным взглядом. Он, честно говоря, и не надеялся спрятаться от взора Елены — женщина была слишком старым и умным призраком, но подобная слежка сковывала. Так что он надеялся как можно быстрее покинуть школу, чтобы отправиться на поиски остальных осколков.

"Давай я проведу урок?"— Предложил Темный Лорд.— "Хоть полгода поучаться нормально..."

Локхарт фыркнул. Терять контроль над ситуацией ему не хотелось, но в последние недели его тщательно выпестованная репутация летела в тартарары. И не только среди детей — а это ведь его потенциальные читатели!— но и среди коллег. Они явно не воспринимали его всерьез, что весьма разочаровывало Гилдероя. Так что предложение Риддла было высказано вполне вовремя.

"Но если я почувствую, что ты пытаешься занять главенствующее положение",— начал, было, волшебник, но Риддл его прервал:

"Больно надо! Все, смотри и учись! Потом без меня справляться будешь".

— Так, класс, откладываем учебники и приступаем к практике. Защита — не тот предмет, где дословное знание книг может помочь выжить,— дети с неким удивлением уставились на изменившегося преподавателя. Казалось, даже его глаза стали холоднее и жестче.

Проходя мимо маленькой рыжей девчонки, смотрящей на него со смесью испуга и восхищения, душу его что-то потревожило. Что-то странное, зловещее потянуло к ней. И, учитывая, что рыжие малявки его никогда не интересовали, это весьма беспокоило.

"Надо к ней присмотреться",— подумал про себя Волдеморт, продолжая читать лекцию.

* * *

Лондон, Сити

* * *

— Мистер Грин, вас уже ждут,— улыбнулась девушка, приглашая Гархольда пройти в небольшой кабинет. Там, за массивным дубовым столом, зарывшись в бумаги, сидел Сорос.

— О, вы все-таки пришли, Элиот. Вы же позволите называть вас по имени?— Дождавшись кивка от Зеленоглазого, Джордж продолжил.— Биржа открывается через полтора часа. Вы подготовили счета?

— Да,— усмехнулся Гархольд, похлопав себя по карману, в котором лежала чисто символическая чековая книжка.— И общие, и мои личные. Думаю, это не будет лишним... Чем больше каналов поступления валюты, тем сложнее вычислить искусственность сложившейся ситуации.

— Конечно,— едва заметно хмыкнул мужчина, отмечая, что этот "благополучно умерший" мистер Грин, возможно, ведет и свою игру. "Хорошо сохранился для покойника",— подумал мужчина и продолжил,— Чем большие средства будут вброшены на рынок, тем лучше.

Гархольд уселся на уютный диванчик, давая отдых ногам. Мало того, что хозяин его тела был весьма посредственным спортсменом (а гоблину пришлось немало покружить по Лондону — Смит исполнил свою угрозу и Гархольду пришлось одному отправляться в маггловский город), так и сам мальчик не слишком хорошо управлялся с измененным телом. И перед достаточно тяжелым днем на маггловской бирже, где он должен продавать миллионы фунтов, принадлежащие как банку, так и ему лично, Гархольд предпочитал хорошенько отдохнуть.

Двое людей в молчании ожидали начала дня, получившего впоследствии имя "черная среда".