Хогвартс. Возвращение (джен)

Канун Дня Всех Святых — самый необычный праздник из всех придуманных людьми.

Главный Зал украшен свечами и факелами. Выше человеческого роста, чтоб не мешать танцующим, во множестве парят тыквы. Они таращат горящие огнём глаза и скалят беззубые пылающие рты. Повсюду, негромко позвякивая костями, бродят искусственные скелеты, таинственно шуршат пергаментными крыльями летучие мыши… Звучит музыка, тоже не совсем обычная — на старый маггловский граммофон наложили заклятье Sonorus. Крутится поцарапанный виниловый диск, скользит слегка притупившаяся игла, и от этого помещение наполняет немного хрипловатыми и шипящими звуками, но это лишь добавляет вечеру особого очарования. Записи тоже выбраны "из стареньких" — Фрэнк Синатра, Перри Комо…

Привидения чувствуют себя на этом торжестве нечисти полноправными хозяевами. Они тщатся насаждать свои порядки — тушить и без того тусклое освещение, сеять морось, нагонять ужас… И хоть старания их напрасны — администрация обо всём позаботилась, — но призраки всё равно довольны. Одна только Плакса Миртл разводит сырость в углу, жалуясь сэру Николасу на невнимание мужской половины человечества и… нечеловечества тоже, и тот с тяжким вздохом и выражением безысходности на лице, поправив на плечах голову, приглашает Мисс-Рыдающий-Унитаз на танец.

Пивз стараниями Флитвика и Лонгботтома заключён в просторную прозрачную обеззвученную сферу, которая не может опускаться ниже трёх метров. Таким образом решена сложная дилемма — не будучи изгнан с увеселительного мероприятия, полтергейст в то же время лишён всяческой возможности портить праздник окружающим. Какое-то время "арестант" бесновался — беззвучно орал, молотил в прозрачные стены кулаками и башмаками, корчил рожи, но в конце концов завис в положении лёжа, подложил руки под голову, закинул ногу на ногу и притворился спящим. А может, и правда уснул, кто его знает.

Уже прибыли взрослые приглашённые. Они "кочуют" от столика к столику… Тут и там слышны приветствия, радостные возгласы, взрывы смеха… Значительную часть площади, предназначенной под танцы, заполонили студенты двух младших курсов, примчавшиеся на праздник, как обычно, раньше всех.

Салли Перкинс, конечно, тоже тут как тут — топчется под музыку, возложив руки на плечи третьекурснику Роберту Вейсу, и с самодовольным видом оглядывает окружающих. Взгляд её выхватывает из толпы шумную весёлую компанию — Роуз Уизли и её друзья! Что это их так много-то? Так. Чейз тоже с ними, и… какая-то маленькая рыженькая девочка вцепилась Куперу в локоть. Это что, и есть его… "дама"? Фи, малявка совсем, — Салли презрительно сморщилась и отвернулась, — ну и ладно, пускай себе… Зато вот она, Салли, с Бобом! Боб как-никак на третьем!

А вот и студенты постарше начали подходить. Джеи на этот раз привалили совсем большой компанией: Фред с Катериной, сияющие близнецы с девчонками, Джордан и Поттер заявились за руку, сплетя пальцы — так же, как Роуз и Скорпи. Помахав родителям, все они проследовали прямиком к танцполу и, бесцеремонно растолкав трясущиеся в псевдотанце скелеты, распались на пары. Следующая мелодия оказалась достаточно быстрой, и они снова сбились вместе. Парочка скелетов попыталась пристроиться к ним в круг, но Поттер со смехом ткнул одному из них пальцем в пустую глазницу, и оскорблённые до глубины души пластиковые мощи убрались греметь костями в другом месте.

Запыхавшиеся в быстром танце Дженкинс и Сириус, не сговариваясь, выскакивают в фойе — там попрохладнее.

Покинув зал, они, пару минут, не выбирая дороги, бредут по школе, затем останавливаются и прислоняются к стене. Камень приятно холодит… Мальчишка оглядывается. Они в том самом коридоре! Да, это то самое место, где он, подшутив над слизеринкой, в первый раз поцеловал её. И именно здесь он оказался, когда они осваивали трансгрессию по школе… Ну надо же! Сириус прижимает к стене затылок и ладони и зажмуривается. "Так и будешь стоять истуканом?" — слышит он голос Эльзы. Парнишка поворачивает голову в её сторону, открывает глаза и сталкивается с лукавым взглядом. Рыжий мальчишка не верит своему счастью. Его любовь, такая недосягаемая, совсем рядом?! Глупо улыбаясь, он растерянно пожимает плечами.

— Ну хоть обними меня, что ли, болван гриффиндорский! — девушка обвила шею парня и прильнула щекой к его щеке.

Какие нежные у неё руки! "Мартышка безобразная", — слышит Уизли её ласковый шёпот.

— Может, не такая уж безобразная? — пытается защищаться он.

— Безобразная. И ещё — рыжая поганка.

— Не бывает рыжих поганок, — продолжает сопротивляться парень.

— Ещё как бывает, прохиндей! — её тонкие пальцы перебирают огненные прядки на его затылке. — Ты ловелас, ты соблазняешь старшекурсниц!

— Только одну, — сдаётся он, — но зато самую красивую.

— Да ты ещё и враль! Враль и подхалим! Ненавижу тебя…

— Уж давай что-нибудь одно — либо враль, либо подхалим, — улыбается Сириус и в блаженстве прикрывает глаза.

Это что, его Эльза? Та самая высокомерная старшекурсница? Холодная и неприступная, словно скала в Антарктиде… это её губы, такие живые и тёплые прикасаются к его лицу, к каждой веснушке? "Мухомор конопатый…"

Голова кружится. Однажды, года три назад, Тэдди пошутил над близнецами — налил им по стакану вина вместо компота. Ох, и навешал же ему тогда Гарри за эту шуточку! Отговорка типа "они сами просили" не прокатила. В ушах шумит, ноги подкашиваются, совсем как тогда… и голова кружится, только тогда было паршиво, а теперь…

О-о-о… Если б Сириус мог выразить свои чувства словами! Но это так сложно… "Счастье моё…" — лишь одну единственную мысль и смог ухватить Сириус и только сейчас сообразил, что его ладони до сих пор прижаты к стене.

"…Радость моя", — словно эхом откликнулись мысли Эльзы.

Художник, который раскрасил её маленький мир во все цвета радуги.

Неужели это он, тот наглый гриффиндорец, который почти год не давал ей прохода, зажимая по тёмным коридорам? Да он не только обнять — прикоснуться боится! И это тот самый проходимец, чьи поцелуи доводили её до бешенства? Великий Мерлин!

Сириус только сейчас сообразил, что его ладони до сих пор прижаты к стене.

— Ты, оказывается, и правда любишь меня.

— Со второго курса, — сознаётся Сириус, поборов шум в голове.

— Пошли в зал, — смеётся девушка, — лучше выпьем чего-нибудь… прохладительного.

* * *

— Дженкинс, шампанского хочешь? — Джон Фишер предлагает девушке высокий изящный фужер, наполненный искрящимся напитком.

— Спасибо. С удовольствием, — лицо её не выдаёт тревоги, но внутри… "Чего это ему надо?" — с опаской думает Дженкинс.

— Я бы и кавалера твоего угостил, — безмятежно улыбается парень, — но ведь четвёртому, кажется, нельзя? Рановато…

Сириус, заливаясь краской, непроизвольно сжимает кулаки, но терпеливо молчит. Не устраивать же принародный скандал, это поставит Эльзу в неудобное положение. Парнишка чувствуете лёгкое пожатие, от этого ему становится чуть легче и спокойнее.

— Какая жалость, — притворно вздыхает Дженкинс, — и правда нельзя! — тон её становится игривым и насмешливым. — Зато четвёртому можно много чего такого, о чём некоторым выпускникам и мечтать-то не приходится. Из бокала, действительно, запрещено, а вот с девичьих уст не возбраняется!

И она, отпив из фужера, демонстративно подставляет Уизли губы для поцелуя.

— Сладкое, — парнишка, с довольной улыбкой, облизывается.

— В вине не разбираешься, — пренебрежительно взглянув на Сириуса, бросает Фишер. — Полусухое.

— У тебя в бокале, может, и полусухое, — усмехается Си-Джей, — а у девушки на губах — сладкое.

Подлетают разгорячённые быстрым танцем Ри-Джей и Дженифер.

— А вот и мы! Пьянствуете? — шутливо интересуется сияющая Виллис.

— Да вóт, — ухмыляется Фишер, — твоя подруга поит своего приятеля шампанским из клювика.

— О-о-о, славная идея! — восклицает Дженифер. — Может, попробуем? — обращается она к Рему. — Правда, шампанского нам пока обоим нельзя, но ведь есть шоколадный коктейль, не думаю, что он хуже, — она хитро подмигивает парнишке.

— Дженифер? — Рем картинно вздёргивает брови, — ты меня… провоцируешь?!

— М-м-м… Какой ты догадливый! — лукаво улыбается девчонка.

— Ладно, ну вас, — криво ухмыляется Фишер, — чувствую, вам с малышами интереснее.

— Как и тебе, — негодующе парирует Виллис, — только я тут от портретов слышала, что тебе не повезло? Говорят, одна малышка тебя неплохо приложила?

— Ну погодите, я вам всем ещё покажу! — со злостью шепчет Фишер и, развернувшись на каблуках, "отчаливает".

Джеймс ужасно зол: у всех праздник, а у него… Нет, Эшли, конечно, не ругается, но он-то знает, что вконец оттоптал ей обе ноги! Ну почему он раньше не удосужился освоить это никчёмное занятие! Хоть чуть-чуть!

— Эшли, пошли лучше с родителями посидим! — не выдержав, просит парнишка.

— Ладно, — неожиданно легко соглашается та, — иди отдохни. Я пока Декстера поищу.

— Зачем это! — неожиданно для себя возмущённо восклицает Джеймс.

— Надо, я ему кое-что обещала, — сосредоточенно хмурится девчонка. — Не скучай, я скоро, — добавляет она и, дружески хлопнув Поттера по плечу, сматывается в неизвестном направлении.

* * *

"Эй, Чарли! Чарли", — слышит старшекурсник негромкий шёпот. Голос вроде Джордан, а никого не видно… Тут парень чувствует, что кто-то тянет его за руку: "Пошли со мной, ты мне нужен. Ненадолго". Декстер, хоть и озадачен такой конспирацией, но послушно следует за девчонкой. Оказавшись в коридоре, та сбрасывает волшебную мантию. Отмахнувшись от вопроса, откуда у неё плащ-невидимка, шалопайка загружает его требованиями:

— Чарли, — строго заявляет она, — я отведу тебя в одно место, но ты дай честное чародейское, что никому не расскажешь! И ещё, — не дав парню опомниться, продолжает она, — поклянись, что не откроешь глаза, пока я не позволю!

Почему Декстер так легко согласился на все её условия? Наверное, потому что опешил…

— Всё, — Джордан сосредоточенно кивает. — Теперь обними меня, пожалуйста, и покрепче, и закрой глаза.

С этими словами Эшли набрасывает на обоих — на себя и Декстера мантию-невидимку.

Странное и подозрительное у парня чувство… Словно его сквозь игольное ушко протаскивают! Он такое испытывал только… да, не будь они в Хогвартсе, он решил бы, что это…

Джордан, обхватив парня трансгрессирует на восьмой этаж. "Тяжеловат, однако", — неслышно бурчит она и уже в следующее мгновение вместе со старшекурсником оказывается в Выручайке.

— Привела, — скинув волшебный плащ, девочка широко улыбается Ариане и тормошит Декстера: — открывай глаза, Чарли!

Старшекурсник оторопело смотрит перед собой. Он не видит ничего вокруг — ни обгорелых стен, старательно разукрашенных фантастическими цветами и бабочками, ни потолка, разрисованного тыквами, ни натюрморта в богатой раме… он видит лишь девушку с портрета, реальную девушку, прекрасную девушку.

— Ты… ты… живая?! — удивлённо восклицает он.

— Да, но только здесь, в этой комнате, — грустно улыбается та, — только в одной из всех.

— Ладно, мисс Дамблдор, — смущённо бубнит Эшли, — пойду я, — и, обратившись неизвестно к кому, просит: — ну ты его тогда выпусти где-нибудь… там, ладно? — и потом к Декстеру, с сожалением: — Чарли, здесь долго нельзя, возвращайся… через полчасика.

И парень видит, как Джордан, пятясь, прямо на его глазах уходит сквозь стену… Чудеса да и только!

Он потряс головой и снова обернулся к девушке.

— Мисс, ущипните меня, — попросил юноша, но тут прямо откуда-то из стен полилась прекрасная мелодия и он, склонив голову в учтивом поклоне, пригласил Ариану на танец.

Через полчаса ему пришлось распрощаться со своей партнёршей и уйти. Оказался он где-то, кажется, на восьмом этаже, сориентировался в коридоре с трудом, словно, чёрт подери, не прожил в Хогвартсе почти семь лет!

Добравшись до Главного Зала, Декстер сразу отыскал взглядом Джордан. Шалопайка не слишком явно препиралась со своим лохматым. Ладно, не сегодня — праздник он ей портить не станет, но завтра… Да, Мерлин, она перевыполнила своё обещание, подарив ему не только пару самых прекрасных танцев на свете, но ещё и свидание с изумительной девушкой, но…

Чарли решил, что непременно вытрясет из этой юной авантюристки всю информацию: что это за комната? почему мисс Дамблдор там настоящая? как туда попасть? А сам костьми ляжет, но докопается, каким образом вывести оттуда Ариану в реальный мир. Наверняка ведь можно!

* * *

"Не скучай!" ха! не скучай… — Поттер насупился и побрёл к столику родителей. Мама с отцом танцевали, остальные тоже. За столом только Хьюго — тянул через соломинку сок. Джеймс уселся, разложил на столе локти и улёгся щекой на руку. — Ну и ладно! И пусть бегает за своим Декстером. Ишь, размечтался, ёлки-палки! Всё же понятно. У него, у Джеймса, макушка-то заканчивается там, где у Чарли плечи только начинаются, конечно… парнишка с тоской посмотрел, как братья крутят в танце девчонок, прямо кренделя выписывают. Надо бы и ему тоже научиться… наверное. А зачем? Зачем ему учиться, если Эшли где-то с Декстером танцует. А может, и не танцует вовсе. Вон, Сириус с Эльзой… Фишера дразнят, может и Эшли тоже…

От одной только мысли этой Джеймсу стало так горько, так обидно! Чтоб Эшли! Да нет же, вон она, идёт сюда… одна! но почему-то страшно довольная.

Родители тоже подошли — танец закончился.

Вот ещё, была охота ему скучать! Просто зло берёт, ведь так всё хорошо складывалось!

* * *

Эшли вернулась быстро. Пробралась к родительскому столу, села рядом с Джеймсом и, обняв парнишку, с видом заговорщицы что-то шепнула на ухо. Джеймс дёрнулся и попытался увернуться.

— Джеймс, — снова прошептала Эшли, — мы ведь не станем при всех устраивать "семейную сцену", правда? Выйдем, — она крепко сжала его плечо и почти обожгла ухо горячим дыханием, — у меня классный план! Ну пожалуйста, Джеймс!

Поттер вовремя сообразил, что публичный скандал превратит его в посмешище. Он встал и нехотя поплелся за Эшли, которая тащила его за собой к выходу, словно буксирующая транспортная метла. Гарри, заметив, как Эшли "обхаживает" их сына, тихонько подтолкнул Джинни локтем и кивнул в их сторону:

— Что я тебе говорил! — хитро улыбнулся он.

— Или затевает очередную пакость! — сдвинула брови Джинни, пристально глядя вслед неразлучной парочке. — Хорошо ещё, что Макгонагалл конфисковала у всех волшебные палочки на время дискотеки.

Вдруг Эшли резко остановилась и развернулась к Поттеру, парнишка почти налетел на нее.

— Джеймс, — девчонка ни с того ни с сего побледнела, заговорщический вид слетел с неё, лицо стало испуганным, — а где… — она обернулась вокруг себя.

Поттер тоже обвел взглядом танцевальную площадку и столы. Место, где Хьюго только что рядом с ним тянул сок через соломинку, было пусто; на пятачке, где отплясывали Рози со Скорпиусом и Лили с Купером, разминали старые кости скелеты; возле буфета, где Эл-Си в компании Чейза уминал пирожки, остались одни старшекурсники…

Где-то внутри, в желудке, стало холодно, почему-то именно в желудке.

— Они нас зовут, я слышу, — шепнула Эшли. — Скорее, Джеймс, — заторопилась девчонка, — скорее, они в гробнице! — и она потащила мальчишку в сторону танцующих, где теперь "зажигали" Фред и Катерина.

— Фред! — позвала девочка, ворвавшись в круг.

Улыбающийся парень оглянулся и, увидев полные ужаса лица, тут же услышал то, что слышала Эшли:

— Где? — резко спросил он и отпустил руку Катерины.

— Там! — Эшли раскрутилась и полетела в темноту, утаскивая за собой Джеймса.

Фред следом. Близнецы, бросившись вперед, еле успели ухватиться за них, и пятеро подростков мгновенно исчезли, оставив удивленных зрителей восторгаться их новым фокусами.

— Я же говорила! — рассерженно вскрикнула Джинни. — Она стащила твою мантию! И Фред туда же! — она нахмурилась и сжала кулаки.

Но Гарри отреагировал на случившееся совсем по-другому. Он рванулся туда, откуда только что исчезли подростки, и не спросил даже, а громко закричал:

— Куда?!

— Фред просто спросил "где", а она только ответила "там", и всё! — пожав плечом, за всех ответила Катерина.

Взрослый парень осторожно взял Гарри за локоть:

— Джордан что-то говорила Поттеру про гробницу. Она, вроде как, испугалась и ещё сказала, что их зовут. Они в опасности? — спросил юноша, внимательно глядя на Гарри.

— Возможно, — отрывисто бросил тот и, обернувшись на следивших за ним друзей, махнул головой в сторону выхода. — Скорее!