В этом мире и ином / In this World and the Next (гет)

И снова Сириус в одолженной ему пижаме лежал в чрезвычайно удобной кровати, но на сей раз сна не было ни в одном глазу. Сегодняшний день, несомненно, вошел в десятку самых счастливых в его жизни, но в списке самых странных дней он и вовсе лидировал с огромным отрывом. Мозг будоражила новая информация, в то время как по жилам растекались зелья Поппи и изысканный односолодовый виски Дэна.

Все подозрения в том, что его хорошенько разыграли, моментально развеялись, стоило ему увидеть, как двое одиннадцатилетних детишек водят за нос МакГонагалл, словно форель на удочке. Они же так и так собирались вернуться в Хогвартс, просто на своих условиях, а теперь Минерва уверена, что это её собственное достижение.

Лишь раз их маска дала трещину — когда Сириус чуть позже тем же вечером попытался выпытать у них, на ком женился Лунатик. Взрослым стало понятно, что самоуверенное поведение Гарри и Гермионы было не более чем игрой на публику.

— Сириус, ты понятия не имеешь, с чем нам приходится иметь дело. Мы стараемся, чтобы на этот раз всё было иначе, но в любой момент все наши усилия могут пойти прахом. В прошлой жизни Ремуса пришлось долго убеждать в том, что он достоин своей жены и она действительно его любит. Ну, ты же знаешь: «маленькая пушистая проблема», и все такое... Мы надеемся, что оба они останутся в живых, но не меньше того я хочу, чтобы мой крестник появился на свет. Борьбу с Темными Лордами мы как-нибудь потянем, но, честно говоря, ничего не смыслим в сводничестве...

Гермиона поддержала мужа:

— Возможно, то, что ты свободен, а Ремус получил работу на два года раньше, чем тогда, поднимет его уверенность в себе до такого уровня, при котором он поверит-таки, что некая молодая и красивая особа может его полюбить.

Сириус хотел было ввернуть шуточку про Красную Шапочку и Серого Волка, но понял, что ее не оценят. Поэтому он ограничился пожеланием спокойной ночи, когда уставшая парочка отправилась на боковую.

Впрочем, дальнейший разговор с Дэном и Эммой оказался не менее познавателен.

— Ты должен понять, Сириус, им нужен не родительский присмотр, а только лишь безусловные любовь и поддержка, — сказал Дэн и, осознав, что его слова требуют более подробного разъяснения, добавил: — У нас с женой перед тобой огромное преимущество — мы уже прожили все эти годы и знаем, какими людьми они стали к моменту возвращения в прошлое. Когда Гарри и Гермиона приехали в Австралию — это были два сломленных человека. Нам оставалось лишь помогать им по мере сил, наблюдая, как они по капле вытаскивают друг друга из глубин посттравматического синдрома. И хотя мы с Эммой получили полугодовой опыт оказания им необходимой поддержки, ребята на самом деле так долго полагались только друг на друга, что иногда чувствуешь себя лишним. Не думаю, что они и сами это сознают, но если ты хотя бы недолго понаблюдаешь за ними, то увидишь, как они постоянно прикрывают друг другу спину. Отношения Гарри и Гермионы строились годами — годами, полными опасностей и лишений. В результате это сблизило их настолько, что и представить себе сложно.

Эмма попыталась привести понятный Сириусу пример:

— Думаю, ты знаешь, что из себя представляет горный тролль?

Сириус не понял, к чему этот вопрос, но согласно кивнул.

— Всего через пару месяцев после поступления детей в Хогвартс одно из этих существ поймало Гермиону в женском туалете и собиралось убить нашу маленькую девочку. Гарри запрыгнул на спину этому уроду и воткнул в его ноздрю волшебную палочку, чтобы отвлечь от добычи. С тех пор они с Гермионой неразлучны. Даже не сомневайся, ради него она поступит точно так же. Их связь росла и крепла вместе с ними. От некоторых из их историй легко можно поседеть.

У Эммы на глаза навернулись слезы, и Дэн обнял ее.

— Гарри с нашей дочкой выстояли в таких кошмарных ситуациях, каких и врагу не пожелаешь. Ради ее защиты он уже убивал, и сделает это снова. Та сука, которая нынче утром получила свое, когда-то пытала его в Хогвартсе, а позже приговорила их обоих к смерти. По телефону мы слышали, как ребят арестовывают, и я более чем уверен — Гарри заставили в бессилии смотреть на то, как «законно» убивают женщину, которой он только что предложил стать своей женой. В этом доме ни слезинки не проронят по этой злобной стерве. Я бы ее сам прикончил при малейшей возможности.

Сириусу оставалось лишь гадать, какое место в жизни детей будет отведено ему самому, оттого-то он и лишился сна. Теперь, когда он свободен и может наконец выполнить обещание, данное Джеймсу и Лили, внезапно выяснилось, что одиннадцатилетний крестник не только успел жениться, но и, до того, как вернулся в прошлое, разобрался с монстром, убившим его родителей.

Парочка упомянула, что поимка и изобличение известной ему крысы планируется на следующей неделе. В подробности его посвящать отказались, но присутствовать при захвате он определенно будет, так что Сириусу нужно было подготовиться.

Когда Минерва сообщила о том, что Уизли тоже возвращаются в Хогвартс, на лицах всех четверых образовались ухмылки довольно зловещего вида, но объяснить их причину никто не согласился. Однако комментария Гарри: «Они — наш Хвост!» — оказалось достаточно, чтобы заткнуть Мародера. Он отлично знал, каково пережить предательство друга, и потому, если Уизли поступили аналогично, Сириус ни слова не скажет в их защиту. Правда, по его мнению, за предательство Джеймса и Лили Хвост заслуживал смерти, и он никак не мог представить, что должны были натворить Уизли, раз ребята и родители Гермионы единогласно отнесли их к той же категории.

Помимо прочего, у Сириуса появилась еще одна проблема. Даже Лунатик нашел себе жену, которую Поттеры полностью одобряли. Как ему удалось узнать, она была молода, красива и родила Ремусу сына, прежде чем оба родителя пали в борьбе со злом. А ведь он считал себя самым симпатичным, утонченным и обходительным из Мародеров... Нет, Сириус Орион Блэк не согласен на последнее место в поисках жены и создании семьи. Он решил собраться и поскорее отыскать ведьму своей мечты.

~*~*~*~

У некоего директора Хогвартса тоже имелись проблемы со сном. Принесенные Минервой новости о возвращении Поттеров были весьма приятными, а вот выставленные ими условия оказались не только неожиданными, но и куда менее замечательными.

То, что они откажутся учиться зельеварению у Северуса, было ясно и так. После публичного унижения профессора Альбус ничего иного не ожидал. Но вот предложенная Блэком замена едва не вызвала у старого мага приступ неконтролируемого смеха. Он не сомневался, что Гораций не откажется от предложения поработать персональным учителем Мальчика-который-выжил. Да что там, одна мысль о возможности включить Гарри Поттера и его юную жену в списки членов «Клуба Слизней» заставит его прорываться к дверям в покои Поттеров, даже если для этого потребуется применить силу.

Также Минерва предоставила Горацию возможность жить в Хогвартсе, чтобы сделать более привлекательным предложение о найме. Очевидно, его заместительница считала весьма предусмотрительным иметь под рукой замену Северусу на тот момент, когда он наконец пересечет ту весьма тонкую границу, которую она ему определила.

Но тот факт, что Поттеры будут иметь дело скорее с деканом собственного факультета, чем с директором, оказался для него костью в горле. Как ему выстраивать менторские взаимоотношения с мальчиком, если Альбусу персонально запрещено контактировать с ним?

Минерва не оставила ему ни малейшей возможности для маневра, когда описала, что видела в доме Грейнджеров. По её словам, вся семья изучала предоставленные гоблинами рекламные проспекты австралийских магических школ. Не было никаких сомнений в том, что произойдет, если он попытается вмешаться, равно как и в том, кто окажется виноватым, если дети всё же покинут Британию. С учетом их нового «лучшего друга» — министра магии, директор понимал, что не переживет последствий отъезда Поттеров из страны, если станет его причиной. Честно говоря, он не был уверен даже в том, что вынесет последствия сегодняшних откровений в Министерстве.

С пугающей скоростью он терял одного союзника за другим: Северуса и Уизли можно было смело вычеркнуть из расклада, Минерва и Амелия целиком и полностью находились на стороне Поттеров, а то, что молодая пара поддержала Корнелиуса, сделало её практически неприкосновенной для Министерства магии. Отныне Фадж готов был свернуть горы, только бы сохранить их бесценное расположение. Все это не только лишало Альбуса сторонников, но и оставляло его наедине с общественным гневом, и ему не нужны были чаинки Сибиллы, чтобы предсказать: завтрашний день будет на редкость гадким.

~*~*~*~

У Люциуса было плохое утро. Он ушел из кабинета министра с пустыми руками, чего с блондинистым слизеринцем до сих пор никогда не случалось.

Рассказ Блэка привлек нежелательное внимание журналистов к его прошлому, которое он столько лет пытался заретушировать. А от Фаджа вообще не оказалось никакого проку.

— Люциус, чего ты от меня ждешь? В статье четко указано: человека десять лет продержали в тюрьме без суда. Также написано, что ты был вовлечен в деятельность Пожирателей, пусть и под принуждением посредством Империуса, — это факт. Дальнейшие упоминания о том, что ты не представал перед судом и не проходил допрос под веритасерумом, — тоже факт, как бы ты ни хотел об этом забыть. Насколько я вижу, в статье нет ни слова лжи. Ну и как мне, по-твоему, поддержать твое обвинение в клевете?

Люциус практически дошел до точки кипения. Он знал, в той же газете, пусть и не на первой полосе, говорилось, как Поттер поддержал Фаджа. По сути, у него не было никаких сомнений, что Корнелиус отклонит его предложение. На данный момент рейтинг министра был заоблачно высок, в душе цвели незабудки, и его совершенно не трогало желание прессы покопаться в чужом грязном белье.

От Драко Люциус слышал, как Поттер в открытую насмехался над «пожирательской семейкой», публично заявив, что не боится ни имени Малфоев, ни его носителей. Первый порыв — отправиться в Хогвартс и убедиться, что Снейп как следует накажет наглого мелкого засранца, — он подавил и теперь искренне хвалил себя за сдержанность.

Действия мальчишки повлекли за собой драматичные последствия, но, с точки зрения Малфоя, не все они были негативными. То, что Северусу отныне приходилось тщательно следить за своим поведением, — всего лишь раздражающая мелочь, а вот угроза потерять влияние в Министерстве виделась ему куда более серьезной. С другой стороны, Поттер практически уничтожил предателей крови Уизли, а некий старый дурак-магглолюб оказался в еще более глубокой заднице, чем сам Люциус.

Этот козел Фадж в попытках поставить Люциуса на место так спокойно упоминал веритасерум и суд, что последнему крайне не хотелось давать Поттеру возможность настоять на проведении чего-либо подобного. В его представлении министр, пытавшийся удовлетворить пожелания Поттера, уподоблялся псу, которым вилял его собственный хвост.

Слизеринский метод ведения дел требовал подождать и хорошенько изучить правила игры, прежде чем делать свой ход. Надо будет отослать Драко сову и предупредить, чтобы тот смотрел в оба и держался подальше от проблем, особенно если они связаны с Поттером. Он знал, что у сына имеется совершенно не характерная для слизеринца привычка когда не надо открывать рот. Оставалось лишь надеяться, что пребывание в Хогвартсе научит мальчика терпению.

Увы, Люциус не знал, что сова прилетит слишком поздно и предотвратить очередную демонстрацию тупости Драко ему не удастся.

~*~*~*~

Невилл как раз распаковывал бабушкину посылку с напоминалкой, когда рядом с ним приземлилась прекрасная белоснежная сова и протянула ему свою лапку. Он чуть было не затрясся от возбуждения, как только понял, кто написал доставленную ею записку. Поттеры обещали не забывать о нем — и вот оно, доказательство истинности их слов.

«Привет, Невилл.

Мы же говорили, что будем на связи! События понеслись в сумасшедшем темпе, а то бы мы написали гораздо раньше. Пожалуйста, дели все, что говорят или пишут о нас, пополам. Самая свежая новость такая: мы решили пока не уезжать в Австралию, а дать Хогвартсу еще один шанс. Мы вернемся в понедельник и расскажем тебе обо всем, что произошло после нашего отъезда.

Наша завязавшаяся с тобой дружба стала одним из определяющих факторов при принятии этого решения. У нас не так много хороших друзей, чтобы ими разбрасываться. Не высовывайся и не влезай в неприятности, пока мы не приедем. Скоро увидимся.

Твои друзья

Гарри и Гермиона».

Невилл не мог поверить своим глазам: у него появились друзья!

Из приятных размышлений его выдернул голос, который он уже начинал ненавидеть:

— О, смотрите! Сквибу прислали напоминалку!

Обернувшись, Невилл обнаружил покатывающихся от смеха Малфоя и его громил. Блондинистый говнюк попытался схватить шарик, но всегда кроткий Невилл на этот раз не стал молча терпеть издевательства. Все действо продлилось считанные секунды, однако имело далеко идущие последствия.

Как только Малфой потянулся за напоминалкой, Невилл схватил его за руку, крепко сжав ухоженные пальцы. Запаниковав, Драко свободной рукой потянулся за волшебной палочкой, не оставив Невиллу выбора. Дернув слизеринца за уже схваченную ладонь, он с силой впечатал кулак в рожу этого павлина. Лонгботтому так понравился получившийся при этом звук, что он слегка оттолкнул Малфоя и врезал ему повторно. Наследника семьи Малфоев никогда в жизни не били, потому он понятия не имел, как вести себя в драке. Пока Невилл наносил удар за ударом, Драко безрезультатно пытался достать свою волшебную палочку...

Крэбб и Гойл зашевелились после первого же удара, но, к их несчастью, гриффиндорские одноклассники Невилла оказались быстрее. Лаванда Браун запустила в лицо Винсенту тарелку с недоеденной овсянкой, а увидав, насколько это эффективно, Дин Томас применил ту же тактику к Грегори. Оба телохранителя Малфоя выбыли из драки, а чуть погодя и сам он шлепнулся на пол, когда Невилл его отпустил.

Снейп был тут как тут, с палочкой в руках и жаждой гриффиндорской крови в глазах, но, к радости львов, глава прайда не отставала от него ни на шаг.

— Профессор Снейп, немедленно уберите палочку. Эти дети, находящиеся под нашей опекой, всего лишь пытаются мирно позавтракать. Тут нет места глупому размахиванию палочкой.

Снейп и не думал отступать. На полу истекал кровью его крестник, и он жаждал возмездия.

— Трое студентов моего факультета подверглись неожиданному и жестокому нападению. Виновные в нем должны быть как минимум отчислены.

Минерва пристально посмотрела на него.

— Я как раз собиралась расследовать данное происшествие, а вы по собственному опыту должны знать, что я проведу дисциплинарную процедуру, четко соответствующую совершенному нарушению.

Она отвернулась от закипающего профессора и обратилась к Невиллу:

— Мистер Лонгботтом, не могли бы вы пояснить, что тут произошло?

Своему декану отвечал уже совершенно другой Невилл Лонгботтом: Невилл, уверенный в своем праве, Невилл, который обрел друзей и увидел, что гриффиндорцы готовы встать на его защиту.

— Профессор, Малфой пытался украсть мою напоминалку. А когда я ему это не позволил, он полез за своей палочкой, поэтому мне пришлось его ударить.

Драко лежал на полу, его палочка валялась рядом, что подтверждало эту версию. Но Снейп не мог допустить подобной трактовки событий.

— Должно быть, он просто хотел посмотреть поближе, а этот тупица слишком бурно отреагировал.

От возмущенного взгляда Минервы Снейп невольно отступил на шаг назад.

— Профессор, не знаю, как это происходит на Слизерине, но у нас на Гриффиндоре смотрят глазами, а не руками!

МакГонагалл снова отвернулась от него, чем еще сильнее взбесила Снейпа.

— Мисс Браун, не могли бы вы объяснить свои действия?

Лаванда глубоко вдохнула, успокаиваясь, а потом ответила:

— Профессор, когда-то вы говорили нам, что на время учебы в Хогвартсе факультет станет нашей семьей. Увидев, как мой сокурсник подвергся нападению, я помогла чем смогла. Вы же не думали, что мы будем сидеть сложа руки и смотреть, как члена нашей семьи атакуют трое на одного?

За такой ответ декану Гриффиндора захотелось наградить одного из своих котят несколькими очками, но ее чувство справедливости не позволяло так поступить. Ей не хотелось их наказывать, однако у нее оставался прекрасный шанс еще больше испортить Снейпу настроение.

— Хотя я и в восторге от вашего духа, мисс Браун, боюсь, правила требуют от вас прежде всего позволить разобраться в ситуации преподавателям. Вы, мистер Лонгботтом и мистер Томас сегодня вечером присоединитесь ко мне в моем кабинете, и мы обсудим, как в подобных случаях стоит поступать в будущем.

Заметив удрученное выражение на лицах гриффиндорцев, она решила намекнуть им, что там на самом деле будет происходить:

— Пожалуйста, не переедайте на ужине, поскольку я попрошу домовиков обеспечить нас выпечкой и напитками на время разговора.

Блеск в ее глазах заставил бы Дамблдора гордиться своей ученицей, а в сочетании с тем, что у Снейпа разве что пар из ушей не валил, это заставило воспрянуть духом весь ее факультет.

— И это все? — настаивал декан Слизерина.

— Ох, простите, профессор Снейп. Я хотела предоставить вам возможность самому назначить наказание для провинившихся слизеринцев. Но если вы не хотите или не можете заняться их наказанием, то я, разумеется, сделаю это за вас.

Снейп явно находился на грани срыва, и в этот момент Невилл неосознанно подлил масла в огонь:

— Профессор МакГонагалл, я только что получил письмо от Гарри и Гермионы. Они пишут, что возвращаются в Хогвартс.

Все присутствовавшие в зале затихли и обратились в слух.

— Да, Невилл, я разговаривала с ними вчера. Между прочим, они собираются нанять частного учителя по зельеварению и приглашают тебя присоединиться к ним на занятиях по данному предмету. Кстати, их предложение распространяется на всех ваших одноклассников-гриффиндорцев. Гарри и Гермиона высказали сожаление по поводу того, что у них не было возможности познакомиться с вами получше.

Как она и ожидала, реакция Снейпа на эту новость оказалась чрезвычайно бурной:

— Я — хогвартский мастер зелий! В Хогвартсе только я имею право обучать этому предмету!

Но у Минервы наготове имелся свой контраргумент:

— Правилами студентам не запрещается нанимать репетитора для проведения факультативных занятий, если они полагают, что оные им необходимы. Поттеры не только оплачивают работу преподавателя, но и великодушно предлагают своим одноклассникам обучаться вместе с ними.

— О, черт подери, да! — озвучила Лаванда общее мнение.

— Я этого так не оставлю! — вознегодовал Снейп.

Минерва привычно погасила вспышку его раздражения:

— Вы, конечно, вольны уволиться. Поскольку через неделю в замке появится еще один дипломированный мастер зелий, я даже не буду настаивать на обязательной двухнедельной отработке после подачи вами заявления. Впрочем, окончательное решение, безусловно, остается за вами.

Снейп развернулся и направился к директору.

— А вы что обо всем этом думаете, сэр?

Альбус, между тем, не заметил ни самого происшествия, ни последовавших за ним разборок. Все его внимание было поглощено газетной статьей с многочисленными наговорами на профессора Дамблдора. Особый цинизм им придавало то, что все они были исключительно правдивы.

Блэк оказался на свободе, Амбридж — на кладбище, а ко всему тому теперь широкая общественность была осведомлена о том, что произошло в ту роковую ночь. По сути, единственным, в чем сейчас не обвиняли Альбуса Дамблдора, так это в очередном проигрыше «Пушек Педдл».

Главная проблема заключалась в том, что статья рассказывала об истинном положении вещей. Всю жизнь Альбус полагал, что правду людям следует выдавать в строго дозируемых количествах, но в этом случае директор ничего не мог предпринять.

Он забрал маленького Гарри и оставил его на пороге у Дурслей, наплевав на последнюю волю родителей ребенка. Он ни разу не пришел проверить, как с ним обращались.

Он оставил Сириуса Блэка гнить в Азкабане, хотя имел возможность обеспечить ему честный суд или хотя бы навестить его в тюрьме.

Он, директор школы, сидел и молчал, когда Молли Уизли напала на одного из его учеников.

Наконец, он был тем, кто установил дуэльную защиту, не приняв во внимание, что ударившийся о силовую стену дуэлянт может отскочить от нее и удостоиться личного и весьма близкого знакомства с дементором.

Да-а-а, сегодня эльфам придется хорошенько потрудиться, разбираясь с лавиной вопиллеров, ну а запрос от Совета попечителей с требованием объяснения действий директора становится попросту неизбежен.

Если бы Поттеры на самом деле покинули страну, то Альбусу пришлось бы уйти в подполье, но даже сейчас он не чувствовал себя в безопасности. Своим отношением к Уизли Гарри показал, насколько он может быть безжалостен. Так стоит ли Альбусу рассчитывать на милосердие?

Его размышления прервал Северус, ноющий что-то по поводу Минервы.

— Профессор Снейп, я уже несколько раз разъяснял вам свою позицию. Я полностью доверяю профессору МакГонагалл в отношении выполнения ею своих обязанностей и больше на эту тему говорить не собираюсь.

Снейп вылетел из Большого зала, а Минерва вернулась к слизеринской троице, возле которой уже суетилась Поппи.

— Поскольку ваш декан не способен назначить вам наказание, то придется этим заняться мне. Мистер Филч будет ждать вас после ужина.

Драко собрался было вслух возмутиться такой несправедливостью, но МакГонагалл непреклонно заявила:

— Если вы желаете поспорить, то мы легко можем растянуть отработки до конца недели. Отныне ваши недостойные набеги к гриффиндорскому столу с целью подразнить и поиздеваться над другими учениками будут прекращены. Вам следует усвоить уроки, которые преподносит нам природа: тот, кто раздразнит львиный прайд, неизбежно будет растерзан.

Как бы Драко ни хотелось заявить, что его отец обязательно обо всем узнает, но, пока мадам Помфри продолжала восстанавливать его физиономию, включая рот, это было положительно невозможно.

~*~*~*~

Пока Блэк наслаждался завтраком, Гарри решил испортить ему аппетит.

— Сириус, мы понимаем, почему ты ненавидишь дом на площади Гриммо, но сегодня нам обязательно нужно туда наведаться.

Мародер весьма своевременно отложил в сторону столовые приборы, потому что пояснения, данные ему Гермионой, шокировали сильнее, чем все услышанное вчера.

— Понимаешь, там спрятан некий предмет, украденный твоим братом у Волдеморта. Он надеялся, что эта штука поможет убить злобного ублюдка. Видишь ли, незадолго до своей смерти Регулус перешел на другую сторону...

Не в силах вымолвить ни слова, Сириус едва сдерживал свои эмоции, слушая, как Гарри продолжил рассказ своей жены.

— Сириус, он создал крестражи. Когда Регулус об этом узнал, то не пожалел своей жизни, чтобы забрать один из них из того места, где его спрятал Волдеморт. Кричер добросовестно хранил медальон, но не смог его уничтожить. Теперь же гоблины дали согласие разобраться с ним, так что нам остается лишь доставить медальон в «Гринготтс».

Блэк почувствовал на своем плече руку Дэна, желавшего его поддержать.

— Дети рассказали нам, что в прошлый раз для того, чтобы заполучить эту мерзость, им пришлось пройти через ад. Одна из попыток стоила жизни Дамблдору. Я понимаю, тебе не хочется возвращаться в дом своего детства, но это зло должно быть уничтожено. Думаю, с этим делом можно будет покончить до обеда, а потом мы с чистым сердцем завалимся на весь вечер в местный бар. Чувствую, сегодня мне потребуется что-нибудь более основательное, чем вчерашние несколько бокалов виски...

Сириус не сводил с крестника глаз. В этот момент, казалось, его любовь к Гарри не имела границ.

— Вчера ты вернул мне свободу, а сегодня — память о брате. Меня приняли в этой чудесной семье. Ты должен простить мне мои слезы, Гарри, я так долго был лишен всего этого, что теперь просто не могу побороть эти странные эмоции. Хочу сказать всем вам огромное спасибо... И, Дэн, я буду ужасно рад компании, когда нынешним вечером вусмерть упьюсь!

Дэн пожал плечами.

— Когда-то в Австралии мы с Гарри пару раз именно так и делали, зато потом чувствовали себя куда лучше. Тем более что Гермиона умеет варить отличное антипохмельное зелье. Придется, конечно, обождать пару лет, пока Гарри снова сможет к нам присоединиться, но один совет дам тебе сразу: не играй с ним в бильярд на выпивку! Мне весь вечер пришлось бегать к барной стойке.

Воспоминания об этом заставили всех улыбнуться. Гермионе нравилось, когда ее отец и Гарри вместе отправлялись в бар. Их отсутствие позволяло женской половине семьи Грейнджер посидеть на кухне за бутылочкой вина и вволю поболтать о своих мужчинах. Хотя они с Гарри тогда еще не были парой в романтическом смысле слова, но надежда на то, что это осуществимо, позволяла Гермионе с оптимизмом смотреть в будущее.

После небольшой паузы опять заговорил Гарри:

— В прошлый раз у нас не было возможности рассказать тебе про брата и крестражи, потому что ты погиб раньше, чем мы сами обо всем узнали. Но в этот раз все будет иначе. Думаю, помимо прочего, нам нужно забрать из Министерства шар с пророчеством и уничтожить, прежде чем кому-либо станет известно о его существовании.

Прошлым вечером Сириус уже слышал о пророчестве и теперь снова пообещал свою поддержку.

— Мы сегодня же отправимся на площадь Гриммо. Помогу вам всем, чем смогу, и даже попробую задавать поменьше вопросов о будущем. Эх, ребятки, то, что вы сделали для меня за последние сутки, — просто чудо какое-то!

Мародеру предстоял насыщенный день: визит в старинный и ненавистный особняк, посещение «Гринготтса», поход по магазинам за новыми вещами. Зато он точно будет готов к сегодняшней вечерней попойке. А возможно, ему стоит немного выпить и перед тем, как он наведается в родительский дом...

~*~*~*~

Уизли готовились навсегда покинуть свое родовое гнездо; все вещи уже были упакованы, уменьшены и уложены. Весь день Молли провела в слезах, но хуже всего ей стало, когда дети в последний раз отправлялись камином из Норы. Матриарх Уизли наконец осознала, что дом, в котором их семья была так счастлива, уже завтра снесут до основания. Вдобавок к этому муж с ней даже словом не перемолвился, не говоря уже об утешении, так что Молли была несчастна как никогда. Вся семья винила ее в своих проблемах, что вылилось в несколько дней одиночества. Все держались от нее подальше, а Джинни даже не смотрела в ее сторону.

Артуру пришлось чуть ли не силком заталкивать жену в камин, после чего он на минутку задержался в тихом теперь уже доме, с которым была связана немалая часть их жизни. Счастливых дней в ней было больше, чем печальных, но даже здесь мысли о том, что проблемы семьи Уизли еще далеко не решены, вызывали у него дрожь во всем теле. К счастью, штраф оказался не настолько велик, как опасался Артур, что давало им шанс начать новую жизнь где-нибудь еще с несколько лучшими условиями. Кроме этого, у них был Чарли, всегда готовый оказать всю возможную помощь. Впрочем, Артур отлично знал, что укротитель драконов — скорее призвание, нежели средство заработка, и его сыну не так уж хорошо платят. Но само предложение сына укрепляло дух Артура и дарило надежду, что из этой передряги они выберутся более сильными и сплоченными, чем были прежде.

Билл собирался в понедельник проводить братьев в Хогвартс, а затем они с родителями должны были покинуть Британию в поисках работы. Артур не желал подпускать Молли к Хогвартсу даже на милю. Пока что он не готов был простить ей все те неприятности, причиной которых она стала. Возможно, если бы Молли осознала, что натворила, они могли бы в конце концов помириться. Однако, пока она продолжала во всех своих бедах винить мальчишку Поттера, Артур и не помышлял о прощении. Раньше он предпочитал во всем соглашаться с женой, стараясь не доводить дело до ссоры, но теперь понимал, что и сам виноват в случившемся, поскольку стоило одергивать ее почаще.

Судьба дала ему в жены женщину нагловатую, но главным ее недостатком была непрошибаемая уверенность в том, что все хотят... нет, всем просто необходимо услышать ее мнение по любому обсуждаемому вопросу. Первопричина конфликта заключалась в том, что она была уверена в своем праве схватить Поттера и высказать ему все, что о нем думает. В свою очередь, то, что жена мальчишки оказалась с этим не согласна, а позже пара выдвинула некие обвинения, делало их, по мнению Молли, «чертовыми психами».

Артур мог простить (и прощал) своей жене многое, но это уже было чересчур. И он не представлял, как можно решить эту проблему до тех пор, пока Молли не сумеет признать свою неправоту.

Бросив прощальный взгляд на родные стены, он шагнул в камин. У Мюриэль им будет нелегко, но там они надолго не задержатся. Вскоре мальчики вернутся в Хогвартс, а трое взрослых покинут Шотландию и отправятся в Европу... оставив здесь Джинни. Именно это по-настоящему разбивало Артуру сердце.

~*~*~*~

Эмма была просто поражена волшебными чертежами их нового дома: если вдруг возникало желание изменить размер или расположение комнаты, то кто-нибудь из детей палочкой спокойно перетаскивал стену на другое место. Все это давало им практически неограниченные возможности... и множество поводов для шуток. Так, Гермиона постоянно пыталась сделать библиотеку еще больше — похоже, некоторые вещи не меняются никогда. Может, в магическом мире и нет компьютеров, но работа с чертежами так походила на дизайнерские программы, что разница была несущественна.

Им хотелось, чтобы дом вобрал в себя лучшее из магического и маггловского миров. В него планировали провести электричество и телефонную линию, зато работа водопровода и канализации должна была обеспечиваться рунами. Кухню собирались оборудовать самой современной техникой, но наложить на нее чары самоочищения, чтобы приборы действительно экономили силы.

Когда проект наконец устроил всю семью, маг-застройщик уведомил, что на работу ему потребуется несколько недель. Столь долгий срок он оправдывал сложностью заказа из-за сочетания маггловских и магических технологий.

Впервые увидав Нору, Эмма пришла в замешательство. Она была расположена в одном из прекрасных местечек в Дэвоне, но сам дом производил впечатление строения, слепленного четырехлетним ребенком из конструктора «Лего». Имея в своем распоряжении всю эту замечательную землю, Уизли сотворили покосившуюся башню минимум в четыре этажа высотой. И Эмма никак не могла понять, какими соображениями они руководствовались.

Когда подрядчики начали сносить здание, она заметила, что Гарри крепко обнимал Гермиону, нежно нашептывая что-то ей на ушко, пока та смотрела, как некогда любимое место превращалось в развалины.

А еще за деревьями Эмма разглядела маленькую светловолосую девочку и указала на нее детям. Это, по счастью, немедленно пресекло развитие депрессии, в которую они оба потихоньку скатывались. Юная пара поспешила к своей подруге, надеясь, что она не сбежит, прежде чем им удастся с ней поговорить.

У них сердца кровью обливались при виде маленькой одинокой девочки, по щекам которой неудержимо текли слезы.

— Простите, я знаю, что не должна сюда заходить, но тут жила моя лучшая... моя единственная подруга. А теперь я ее больше никогда здесь не увижу...

Гарри попытался разговорить ее, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не обнять:

— Не переживай, скоро тут будем жить мы, а у нас всегда найдется место для друзей. Ты можешь приходить сюда, когда захочешь. Наши двери всегда будут открыты. К тому же нам очень нужен человек, который может показать окрестности. Ты живешь в этой деревне?

Для Луны, практически уверенной в том, что на нее сейчас наорут и прикажут убираться вон, его предложение оказалось неожиданным, но очень приятным сюрпризом.

— Нет, я живу с отцом в Грачевнике, мы ваши ближайшие соседи. Я Луна Лавгуд, хотя некоторые зовут меня Лунатичка.

Гермиона решила в зародыше пресечь такое безобразие:

— Когда мы рядом, тебя так точно звать не будут. Луна — прекрасное имя. Я — Гермиона, а это мой муж Гарри, мы — Поттеры.

Взгляд Луны впервые с начала разговора сфокусировался точно на ее собеседниках. Поттерам понравилось, что она, в отличие от многих, не уставилась первым делом на шрам Гарри.

— Моя подруга говорила, что встречалась с вами, — увидев, какое выражение появилось на лицах Поттеров, Луна решила уточнить, что она имела в виду: — Ты произвела на нее большое впечатление, Гермиона. Джинни в подробностях описывала, как ты защищала Гарри от ее матери и братьев, — тут она опустила голову. — Это Рон зовет меня «лунатичкой».

На этот раз Гермиона не удержалась и обняла Луну, заявив:

— Теперь он так делать не будет, пока мы находимся в пределах слышимости. Никто не может безнаказанно обзывать наших друзей.

Из глаз Луны вновь покатились слезы, но теперь совсем по другой причине:

— Джинни так и сказала: вы, должно быть, очень хорошие люди. Я обязательно напишу ей о том, что не только видела вас, но и стала вашим другом.

Судя по тому, как изменилось ее настроение, последняя фраза натолкнула девочку на печальные мысли. Это вынудило Гарри поинтересоваться:

— Что случилось, Луна? Ты выглядишь расстроенной.

— Пока родители ищут работу за границей, Джинни придется жить у своей тетки Мюриэль. Вряд ли я буду хорошей подругой, если напишу ей, что нашла новых друзей, в то время как она настолько несчастна...

Поттерам доводилось встречаться с «тетушкой Мюриэль», и они вздрогнули от одной лишь мысли, что им пришлось бы сосуществовать с такой особой. Гарри предпочел бы жить с Дурслями, чем провести у нее хотя бы один день. У десятилетнего Гарри в качестве убежища имелся чулан, а вот Джинни предстояло стать постоянным объектом бесконечных поучений Мюриэль без каких-либо шансов на побег.

Луна отвлекла их от размышлений:

— Джинни вас не винит. Она понимает, что во всем виновата ее мать, и после всего случившегося с ней даже не общается. Джинни годами мечтала о встрече с Гарри Поттером, а когда она все-таки произошла, миссис Уизли все испортила. Теперь ей придется жить в доме женщины, общество которой не в силах выдержать никто. Надеюсь, у нее хотя бы будет возможность в следующем году поступить в Хогвартс.

Гермиона не могла не восхищаться верностью Луны. Впрочем, в прошлый раз она точно так же защищала тех немногих друзей, что у нее были.

— Вскоре мы тоже уедем в Хогвартс, но поскольку мы женаты, то имеем право на выходные возвращаться домой. На следующей неделе мы с Гарри приедем посмотреть, как продвигается строительство, и, если хочешь, с удовольствием с тобой встретимся.

— Это будет чудесно! А можно мне привести с собой Джинни? Она может добраться с помощью каминной сети и остаться у меня на выходные. Так она получит и возможность отдохнуть от тетки и надежду на что-то хорошее, чего стоило бы ждать.

Возможно, Гарри и Гермиона вернулись в прошлое довольно ожесточенными и не склонными к пощаде людьми, но никто бы не посмел назвать Поттеров темными магами. Одного взгляда на полное надежды лицо Луны хватило, чтобы окончательно растопить их сердца. У них просто не повернулся язык ей отказать. Только увидев Джинни в Хогвартсе, они сообразили, насколько она еще мала. Наверно, можно было дать подруге Луны еще один шанс.

— Конечно, Луна, приходите вдвоем. Познакомитесь с мамой, папой и Сириусом.

— Ох, Гермиона, как думаешь, Стабби Бордман* даст мне автограф для папы? Пока он не ушел, «Хобгоблины» были его любимой группой.

Робкая надежда в ее глазах вновь вынудила Гарри и Гермиону дать утвердительный ответ. Оставалось надеяться, что Сириус поддержит их игру.

Эмма внимательно наблюдала за всей этой сценой. Никогда раньше ей не приходилось видеть, чтобы у человека так быстро менялось настроение: поначалу девочка плакала, а сейчас уже с веселым видом держала за руки ее детей. Эмма знала, что сюда они переехали в первую очередь из-за Луны, ведь только она и Невилл никогда не подводили Гарри и Гермиону. Эмма не могла дождаться знакомства с девочкой, которую ей описали как интересную.

~*~*~*~

В это время еще одна маленькая девочка сидела на коленях у отца и рыдала в три ручья. Ее собирались оставить в Британии, что само по себе было достаточной причиной для слез, но оставить ее в доме тетушки Мюриэль... Мерлина ради! Мысли о том, что она тут застряла и не увидит никого из семьи минимум до Рождества, приводили Джинни в ужас.

Она не знала, что к ней уже летит сова от Луны, которая сотрет ее слезы. К счастью, для Джинни существовала «жизнь после Норы», только она об этом пока не догадывалась.

_____________________________

*Stubby Boardman — бывший солист группы «Хобгоблины», покинувший ее в 1980 г. В 1995 г. в одном из номеров «Придиры» было высказано мнение, что на самом деле это был сценический образ Сириуса Блэка. Упоминается в книге «Гарри Поттер и Орден Феникса».