Хогвартс. Возвращение (джен)

— Я положу Бузинную палочку туда, откуда она была взята, — сказал Гарри Дамблдору, наблюдавшему за ним с безграничной любовью и восхищением. — Пусть она остаётся там. Если я умру своей смертью, её могуществу придёт конец.

— От этой палочки больше тревог, чем толку, — вздохнул Гарри. — А я, честно говоря, сыт тревогами до конца жизни.

* * *

Сидя в углу гробницы, Эшли плачет, скрытая игрушечной мантией, украденной из папиной лавки. Эшли не стыдно, сейчас её никто не видит. А если бы видели? Теперь ей всё равно. Осталось лишь трое малышей, все остальные погибли. Будут ли они снова? Вернутся ли?

Джеймс будет, непременно будет! Они обязательно родятся, все трое — дети Гарри и Джинни! И Рози с Хьюго тоже, а вот остальные…

Сто раз они это обсуждали. Фред? Его родители ещё в школе были по уши влюблены друг в друга, только вот… "Если только отец в нужный момент не будет занят на работе", — горькая правда! А тогда им всем было смешно…

В мире магглов ничего не изменится, Ширли вернётся, наверняка вернётся. Но что станет с ним в другой жизни? Пригласят ли его в Хогвартс? А если даже пригласят, кто вместо Фреда приведёт Заморыша в нужную компанию?

Скорпи… И чего Малфою вздумалось ей в глаза заглядывать? Глупый мистер Дрэй… мальчишка! Вдруг он теперь пройдёт мимо Лизы, не заметив… тогда Скорпи не родится! О-о-о!

Рыжие тоже… Если Анджелина сразу останется с Фредом, она может не попасть в сборную, тогда Джордж не встретит Гвенделин! Может быть, Ри-Джей, хотя бы, он… Глаза-то у него всё же Анджелины…

И она, Эшли… Её-то уж точно не будет! Джордж теперь не один, они с Фредом будут вместе. Третий компаньон не нужен. Теперь папа и мама…

Себя Эшли меньше всех жалеет, к чему ей жизнь без братьев?

Только вот Джеймс… Бедный, бедный Джеймс! Бросился прямо под заклятье, он опять "не успел вспомнить"! — Эшли всхлипнула. — Будет ли кто-то любить его так же как она? Ну конечно, конечно будет! Разве можно не любить Джеймса, разве можно… Всё же так хочется вернуться! Вернуться и сказать ему… Но выхода всё равно нет.

Уж скорей бы!

Ну наконец! Вот он, Джеймс! Нет, нет, не Джеймс, Гарри! Он принёс её, Бузинную палочку. Эшли крепче прижала шляпу к груди. Сейчас она боится только одного — что не хватит сил поднять клинок, физических сил…

— Я возвращаю тебя туда, где тебе положено быть, Жезл Власти, твоему настоящему хозяину и моему лучшему учителю. Больше ты никому не причинишь вреда, злосчастное оружие!

Гарри вдруг послышалось, что кто-то пискнул… или всхлипнул… Мышь? Откуда? Здесь никого не должно быть! Парень огляделся. Послышалось.

Он аккуратно положил Бузинную Палочку на грудь Дамблдора, постоял несколько минут, глядя на умиротворённое, нетронутое тлением лицо профессора и покинул гробницу.

* * *

Эшли оставила шляпу на полу возле мраморного постамента и осторожно, словно это была бомба замедленного действия, потянула Бузинную Палочку. Вот она. У Эшли в руках. Девочка с ненавистью и презрением рассматривает Жезл. Ничего особенного, обычная волшебная палочка, только горя и страданий от неё слишком много!

Да, Гарри прав. Больше ты никому не причинишь зла, поганая деревяшка, только бы поднять меч! Если Эшли всё делает правильно, он сейчас появится… он всегда появляется там где нужен…

Эшли и не заметила, что стоит на игрушечной Мантии-невидимке, которая сползла с плеч.

В Шляпе, словно алые капли крови, зажглись огни — это рубины переливаются на рукояти меча. Значит Эшли права, права…

Но Меч Гриффиндора даётся в руки только храброму! Эшли вдруг струсила: а если Справедливый не пойдёт к ней в руки? Она ведь вовсе не храбрая, ей просто терять нечего!

Девчонка положила на пол Бузинную Палочку и, ухватившись здоровой рукой за эфес, потянула. Клинок поддался, и Эшли целиком достала его из Шляпы. Совладать бы с ним! Эшли пытается поднять оружие, но какой же он тяжёлый, этот меч, Великий Мерлин! Ещё и рука… Девчонка снова смотрит на Бузинную Палочку, ненависть пронизывает, кажется, всё её существо — всё! до последней клеточки.

— Уничтожу, — шепчет Эшли, — за малышей, за братьев, за Джеймса… За всех!

Оружие взлетело высоко над её головой, и в следующее мгновение сверкающее лезвие ударило по Жезлу Власти.

Боль пронизывает, кажется, всё тело, а это всего лишь рука, обожженная рука… из неё словно жилы вытягивают.

— За все-е-ех!

Всё закончилось.

Больше ничего нет. Эшли тоже нет…

Темно. Тихо.

* * *

Гарри отошёл, кажется, всего на сотню шагов, и вдруг…

Что происходит в гробнице?! Мощный взрыв с треском вышиб двери, внутри огонь и дым! И крик, истошный крик, заглушивший даже звук взрыва! Голос высокий… Женщина? Ребёнок? Он?! Он что, снова вернулся?! Опять кого-то убил?! Неужели всё сначала…

Гарри влетел в гробницу.

Тело Дамблдора на месте, дым понемногу рассеивается… лицо у профессора ещё более умиротворённое, чем прежде, но Бузинная Палочка исчезла! Гарри хватается за голову и взгляд его падает на пол.

Что это, откуда?! Распределяющая Шляпа валяется возле постамента, внутри рубины переливаются. Словно капли крови… Гриффиндорский меч! Что-то тлеет рядом, похоже на игрушечную мантию-невидимку. Гарри видел такую два года назад в лавке близнецов Уизли, когда они только-только открылись. Здесь что, были близнецы? Или ещё кто-то? Что-то ещё рядом…

Гарри присел, взял в руки обломки Бузинной Палочки. Такое ощущение, что из неё вытянули сердцевину и разбили оболочку… А это что? Ещё какие-то щепки… будто ещё одна палочка…

Гарри собрал все обломки, подобрал остатки обгоревшей мантии, поднял Распределяющую Шляпу и, ещё раз взглянув в спокойное лицо профессора, вышел из гробницы. Он восстановил двери и, тяжело вздохнув, отправился в кабинет директора выяснять, что же всё-таки случилось; что за люди были здесь, куда они делись, и что он, Гарри Поттер, должен теперь делать. Сначала отнести Шляпу и снова поговорить с Дамблдором, потом Снейп. Доставить тело профессора в Хогвартс. В первую очередь. В первую…

Он шёл и думал о кровати с пологом, ждавшей его в башне Гриффиндора, о чашке горячего шоколада и бутербродах, которые мог бы принести ему Кричер.

Похоже, обо всём этом остаётся только мечтать, снова только мечтать… Да-а-а, спокойная жизнь, видно, не для него!

* * *

— Почему вы согласились со мной, — выговаривает Гарри седобородому портрету четверть часа спустя, — почему не сказали, что необходимо её уничтожить?!

— Но в этом вовсе не было необходимости, — пожимает плечами старец на портрете.

— Там кто-то пострадал! — возмущается Гарри.

— Нет, нет, мальчик мой, — тон у Дамблдора очень уверенный, — никто. Никто не пострадал, только Бузинная Палочка.

Почему-то Гарри в этот раз не верит в правдивость учителя.

— И что мне делать?

— Выбор. Правильный выбор, всё зависит теперь только от него.

— Выбор? — недоумевает Гарри. — Но какой выбор? О чём вы…

Диалог неожиданно прерывает вихрем влетевший в кабинет Невилл:

— Гарри, Гарри, скорее! — вид у него такой, какой мог бы быть у маггла, увидевшего привидение. — Там такое! Там… Малфой! Он… он…

— Малфой? Во что опять вляпался этот болван?! — Поттер, прервав разговор, с испуганным видом бросается вслед за Невиллом.