Телохранители для Магистра (джен)

Вопреки ожиданиям Драко после произнесения слов Посвящения не зазвучали фанфары, а перед ним не расстелили красную ковровую дорожку. Более того, глядя в ставшее бесстрастным лицо императора, всю его эйфорию сняло как рукой и отчаянно захотелось сказать что-то вроде «Ой-ой-ой!». Серые глаза императора метали громы и молнии, казалось, сейчас разразится самая настоящая, не метафорическая, буря. Мужчина наклонился, схватил слизеринца за плечи и, пристально глядя ему глаза, требовательно спросил:

— Зачем? Кто тебя надоумил?

На глазах у не ожидавшего такого напора слизеринца выступили слезы обиды. Не такого ожидал наследник славного рода Малфоев, когда принес клятву верности, нарушив при этом половину пунктов из фамильного кодекса и переступив через все, чему его учили в детстве. Только вот владыка Д'Хары был совсем не рад услышать слова Посвящения из уст одиннадцатилетнего мальчишки.

— Я... я сам, — едва сдерживая подступивший к горлу ком, выдавил из себя он.

Нестерпимо хотелось, как в детстве, самым постыдным образом разреветься и побежать к матери за утешением, и плевать, что ему уже одиннадцать и, по мнению отца, его детство закончилось с получением письма из Хогвартса.

...

Когда из груди стоящего перед ним мальчика вырвался сдавленный всхлип, Ричард понял, что несколько погорячился, вот так нападая на него. Неизвестно, какого мужества стоило этому ребенку встать на колени перед совершенно незнакомым ему человеком и принести клятву верности, а он просто взял и испугал его. Но сорвавшиеся с губ мальчишки слова Посвящения были для Искателя Истины как удар под дых.

После победы над Имперским Орденом молодой император так надеялся, будто ему удастся избавить народ Д'Хары от этой раболепной потребности трижды в день восхвалять его род, каждый из представителей которого был через одного садистом и/или диктатором, даром что великие волшебники. Ричард разрушил колокол, призывающий к молитвам во имя его, объявил всем и каждому в Народном Дворце, что отныне молитвы отменяются, но все было тщетно. Люди даже и без колокола собирались на площади и как заведённые вновь и вновь повторяли слова Посвящения, и их количество день ото дня не уменьшалось. А через неделю в бассейне на специально отведённом ему месте вновь появился колокол, внешне почти не отличимый от старого.

Кэлен как могла успокаивала мужа, объясняя все тем, что должно пройти не одно столетие, чтобы д`харианцы отказались от своей странной и нелогичной религии. А потом к ней подоспела помощь в лице пространных лекций от Морд-Сит, генерала Мейфферта, главного распорядителя Народного Дворца и даже Улика с Иганом в защиту права народа Д'Хары на Посвящение своему Магистру. Выслушав своих подданных и обдумав их слова, Ричард был поражен тем, насколько тесно Ралы и их магия переплелись с судьбами и жизнями людей этой страны.

Он понял сложившуюся ситуацию, но это не значит, что смог её принять.

Из пелены раздумий Лорда Рала вырвал еще один сдавленный всхлип. Мальчик стоял, втянув голову в плечи, будто бы стараясь стать еще меньше. Заметив, что он пугает своего нового подданного, император осторожно, чтоб не испугать еще больше, присел перед ним на корточки так, чтобы их глаза были на одном уровне. И именно поэтому с его губ сорвались совсем не те слова, что он намеревался сказать сначала: незачем пугать ребенка еще больше.

— Не бери в голову, Драко, я сержусь вовсе не на тебя, — мягко проговорил владыка Д'Хары и ласково потрепал юного волшебника по волосам.

— А на кого? — тихо и недоверчиво спросил слизеринец.

— На ситуацию в целом, — все тем же мягким успокаивающим голосом пояснил император. — Ты и твои друзья такие маленькие, а уже умудрились попасть в большую историю, которая мне совсем не нравится.

— Поттер и Грейнджер мне не друзья, — надулся Драко, при этом принимая самую высокомерную позу из всех, что были тщательно отрепетированы перед зеркалом еще до отъезда в Хогвартс. Выглядел он при этом настолько забавно, что правитель не сдержался и тихонько рассмеялся, еще раз взъерошив ему волосы.

— Идем, нас наверняка уже заждались, — все еще посмеиваясь, проговорил боевой чародей, поднимаясь с корточек и приглашающе кивая в сторону выхода из сада. Слизеринцу же ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

...

Сейчас же, изо всех сил пытаясь поспеть за быстрым шагом Магистра Рала, Драко не мог отделаться от мысли, что его идея с Посвящением была, мягко говоря, не слишком разумной. Он слишком поспешил со своей клятвой верности. Император просто не готов её принять от него. И юный волшебник не мог бы его в этом винить, ведь в глазах владыки Д'Хары наследник славного рода Малфоев не более чем маленький мальчик, решивший поиграть во взрослые игры. И до тех пор, пока Драко не докажет обратное, мнение Лорда Рала о нем не изменится.

* * *

Кабинет правителя самого могущественного государства в Новом, да и, наверное, в Древнем мирах встретил юного слизеринца ставшими уже привычными в Народном Дворце роскошью и великолепием. А так же кипами бумаг и стопками книг на неизвестном ему языке.

Едва они с Лордом Ралом переступили порог кабинета, как на них устремились взволнованные взгляды Поттера с Грейнджер и подозрительный Бердины, недовольной тем, что её отослали возиться с детишками. На полу между удобными креслами, в которых с комфортом разместились гриффиндорцы, лежала стопка бумаг и с десяток карандашей. Похоже, ждали только их.

Обведя внимательным взглядом собравшихся в его кабинете, Лорд Рал усмехнулся каким-то своим мыслям, прошел к своему столу и опустился в кресло. В тот же миг Бердина поднялась с кресла и перешла за спину своего Магистра. С точки зрения охраны это было самое удобное место, чтобы находиться как можно ближе к своему подопечному и одновременно следить за каждым вздохом юных чародеев. Драко же ничего другого не оставалось, кроме как занять освободившееся кресло.

— Итак, раз уж мы все здесь собрались, то давайте начнем, — ободряюще улыбнулся император, дождавшись, когда слизеринец с достоинством устроится рядом со своими недругами. Недруги, впрочем, тоже особой радости от лицезрения рядом с собой наследника славного семейства Малфоев не испытывали.

Двое гриффиндорцев и один слизеринец нерешительно взяли себе по листу бумаги, по размеру напоминающих маггловские альбомные листы, и карандашу. Гарри с Драко тут же замерли в растерянности — ребята не представляли, как они будут рисовать и куда пристроить эти злополучные бумажки. Ну не на коленках же им заниматься изобразительным искусством! Но, за неимением других вариантов, ребята бы так и начали рисовать, если бы не вмешалась Гермиона. Некоторое время понаблюдав за работой мыслей на лицах своих товарищей по несчастью, девочка с тяжелым вздохом «мальчишки» встала и притащила три первые попавшиеся ей книги из ближайшей к ней стопки.

— О, а она мне нравится: умная девочка и явно любит покомандовать, — отметив со стороны гриффиндорки покровительственное и снисходительное отношение к Поттеру с Малфоем, прошептала Морд-Сит на ухо своему повелителю.

— Нашла родственную душу, — соглашаясь, хмыкнул себе под нос Ричард, даже и не представляя, насколько окажется прав в будущем. — Прежде, чем вы начнете, — уже в голос обратился он к школьникам, отчаянно пытающимся хоть что-то припомнить о той злосчастной чаше, из-за которой они оказались в Д'Харе, — я попрошу вас только об одном — не мучьте свою память. Просто закройте глаза..., постарайтесь ни о чем не думать, слушайте только мой голос, — речь Магистра Рала стала настолько плавной и успокаивающей, что у Драко, Гермионы и Гарри как-то сами-собой закрылись глаза, а мысли куда-то улетучились. — Загляните в себя, найдите в глубине души островок спокойствия, силы и представьте себе чашу..., — продолжил вводить в транс юных волшебников император, те же покорно следовали всем указаниям его мягкого и вкрадчивого голоса. — Представили?

— Да..., — покорно отозвался Гарри.

— Да! — четко отрапортовала Гермиона, даже будучи под гипнозом оставаясь верной своему образу всегда уверенной в себе всезнайки.

— Да, — лениво протянул Драко.

— Отлично, а теперь — рисуйте! — отдал команду Искатель.

Словно зачарованные Драко и Гермиона с Гарри взялись за карандаши и принялись творить. Каждый в меру своих способностей, разумеется. На лице каждого из маленьких иномирцев застыло отрешенное выражение, словно бы то, что они сейчас выплескивали на бумагу, шло не из памяти, а из души.

— Это было потрясающе, Магистр Рал! Я и сама едва не вспомнила все про эту клятую чашу, а ведь мне её видеть не довелось! — восторженно воскликнула Бердина, чтобы тут же зажать себе рот рукой, испугавшись, что своим выкриком приведет в чувство детишек. Но Морд-Сит зря переживала — сейчас их могло остановить разве что извержение вулкана, да и то если бы оно произошло прямо здесь и прямо сейчас под их креслами. — Не знала, что вы такое умеете!

— Честно говоря, я и сам не знал, — слегка растерянно оглядывая дело рук своих, смущенно признался Ричард.

— Как так? — недоверчиво спросила телохранительница, привыкшая к тому, что Ралы всегда знают, что делают и какой это принесет результат.

Правда конкретно с этим представителем славной фамилии вышла промашка. Сын Даркена Рала часто любит заявлять, что он не чародей, а только учится, но потом то черными молниями швыряется, то новый мир создает...

— Сложно объяснить, — задумчиво отозвался император, — что-то из собственного опыта, что-то по наитию, а до чего-то я додумался уже в процессе.

— Опять знаменитое чутье Искателя Истины, помноженное на интуицию боевого чародея? — шутливо усмехнулась Бердина, решив не заморачиваться на том, что творит её господин.

— Может быть..., — неопределённо пожал плечами владыка Д'Хары, краем глаза наблюдая за старательно рисующими юными волшебниками.

Как ни странно, у всех троих получалось весьма талантливо — то ли помогла его магия, то ли у детишек способности...