Сердце змеи (гет)

Дотащившись до своей комнаты, она упала на кровать и бездумно уставилась на серое небо за окном. Головная боль понемногу утихала, через какое-то время Миранда почувствовала себя более или менее сносно. Тогда она поднялась и открыла створки. Холодный прибрежный ветер сразу набросился на занавески, пошевелил покрывалом на кровати. Миранда же превратилась в ворона и вылетела наружу.

Нет, она хорошо помнила, что Том говорил про возможность побега… Что с этой чертовой татуировкой он доберется до нее где угодно. Но сидеть на одном месте она больше не могла. Как это часто бывало в общении с Томом, ее снова раздирали противоречивые эмоции. В душе клокотали злость, обида — как он мог так с ней поступить?! Лучше бы пытал, честное слово! Это было бы куда менее изощренно и интимно, чем то, как он влез ей в голову! Он увидел ее самые яркие воспоминания — те, которые с момента ее возвращения в это время заставили Миранду пережить самые сильные эмоции и чувства. И почти все эти воспоминания были так или иначе связаны с Реддлом! Она вовсе не собиралась так открывать перед ним душу, он не имел никакого права видеть все это…

Но в то же время она не могла не признать, что то, как он подошел к легилименции, привело ее в растерянность. Он мог не спрашивать разрешения и сделать так, как было бы удобнее и быстрее всего, а заодно было бы сравнимо с той самой пыткой. Лорд Волдеморт же считал, что она должна понести наказание за свое предательство! Но нет, Том этого не сделал. Не воспользовался своей властью над ней, хотя мог бы…

Внутренний голос настойчиво спрашивал: а как бы поступил тот Том из 1945-го? И Миранда отвечала самой себе — именно так. Если бы восемнадцатилетнему Тому Реддлу позарез понадобилось бы увидеть какое-то ее воспоминание, он точно так же попытался влезть ей в голову. Или, что еще более вероятно, она сама бы захотела ему помочь и добровольно пустила в свои воспоминания.

Миранда попыталась выбросить из головы эти мысли и сосредоточиться на полете. Тут ее ждало еще одно интересное открытие: оказывается, далеко улететь от дома она не могла при всем желании, поскольку коттедж находился на небольшом скалистом островке, на котором не было ничего, кроме небольшой рощи и россыпи камней. Лететь в открытое море, не имея ни малейшего представления, где лежит суша, было полностью лишено смысла, и Миранда, признав поражение, полетела обратно к своему окну.

Очутившись у себя, она в ванной умылась, пригладила растрепанные волосы. От свежего воздуха ее щеки раскраснелись, серые глаза ярко блестели. К тому моменту, когда Миранда осталась более или менее удовлетворена своим внешним видом, она уже представляла, что будет делать дальше. И вернувшись в спальню, она решительно позвала:

— Тинки!

Хлоп.

— Хозяйка?

— Скажи, ты же можешь свободно трансгрессировать практически куда угодно? В том числе и в Хогвартс?

Эльф кивнул.

— Можешь перенести сюда из гриффиндорской спальни для девочек мои вещи? Это один небольшой сундук, так что ты только туда и обратно.

Домовик взволнованно подпрыгнул и посмотрел на нее боязливо.

— Тинки не уверен, что…

— Я не прошу тебя передавать кому-либо сообщения. И сейчас в школе идут уроки, тебя никто даже не увидит! Но я здесь, похоже, надолго, и я не могу несколько дней подряд ходить в одном и том же, а еще обходиться без зубной щетки и расчески! Ты можешь помочь мне, Тинки? Или мне нужно идти к Тому за разрешением?

— Тинки поможет хозяйке, — пообещал эльф и низко поклонился. — Тинки не хочет, чтобы хозяйке было плохо!

Через полминуты перед Мирандой стоял ее сундучок с наложенным на него Заклятием незримого расширения. Она переоделась, с наслаждением расчесалась и заплела пепельные волосы, а затем достала из сундука небольшую шкатулку, в которой хранила письменные принадлежности. Шкатулка запиралась на замок, который был чисто декоративным, сломать его ничего не стоило. Вытряхнув на подоконник чернильницу и перья, Миранда заперла шкатулку и забралась с ногами на кровать, сев по-турецки. Ларчик стоял перед ней. Миранда глубоко вздохнула, избавляясь от ненужных мыслей и концентрируясь на главном, а потом подняла руку.

— Алохомора.

Ноль реакции.

— Алохомора.

Без волшебной палочки рука казалась странно чужой, и магический импульс не желал срываться с пальцев. Но беспалочковая магия, тем не менее, прекрасно существует и одаренному волшебнику вполне подвластна. Значит, и она справится. После обучения окклюменции и невербальной магии это должно быть не так трудно. Как только она поймет принцип, по которому должен действовать маг, ей будут удаваться не только элементарные заклинания. А там и до трансгрессии рукой подать…

Миранда устроилась поудобнее, разминая затекшие конечности, и снова протянула ладонь к шкатулке.

— Алохомора.

Через несколько часов она ощущала себя выжатой, как лимон, прямо как на уроке Трансфигурации, когда ей упорно не давалось какое-нибудь новое заклинание. Под конец Миранде показалось, что она услышала, как слегка щелкнул замок — и при проверке ключ потребовалось повернуть всего на пол-оборота, чтобы откинуть крышку. Но результат все равно был мизерный. Одно простейшее заклинание для первого курса потребовало столько времени…

Делая во время «упражнения» небольшие паузы, чтобы перевести дух, она не могла избавиться от своих тяжелых дум. Миранда пыталась отвлечься от них, хотя бы на время, но они упорно возвращались, и наконец она махнула рукой на бесплодные попытки отрешиться. И к концу своего импровизированного урока магии Миранда приняла для себя решение, как должна действовать дальше. Правда, теперь еще все зависело от Реддла… Но она, по крайней мере, попытается. И даже если ничего не получится, перед самой собой ее совесть будет чиста.

Собрав письменные принадлежности в шкатулку, Миранда вышла из спальни и отправилась на поиски Тома.

Она нашла его за одной из дверей на втором этаже, которая этим утром была заперта. Миранда постучала, а затем заглянула внутрь и в нерешительности замерла на пороге. Там оказался кабинет — причем сразу было видно, что именно здесь проводит большую часть времени Том Реддл, когда бывает дома, так что теперь Миранда понимала, почему в свое отсутствие он не хотел пускать ее внутрь. Наверняка именно тут хранились документы, артефакты — в общем все то, что могло дать представление о том, что в данный момент составляло жизнь самого известного темного волшебника всех времен. Здесь же можно было узнать о его планах, соратниках, о том, какими зловещими делами был он занят это время. А если учесть, что об этом убежище лорда Волдеморта не знал ни один человек и десять, и двадцать лет назад… «Управление мракоборцев, включая моего отца, всем составом продали бы души, чтобы только очутиться здесь», — подумалось Миранде.

Когда она зашла, Том стоял у книжного шкафа и пролистывал исписанный от руки ежедневник. Изможденный вид пропал, Реддл выглядел собранным и полным сил. На письменном столе лежали бумаги и несколько распечатанных писем. На подоконнике она увидела несколько книг, заложенных закладками. На широкой полке были разложены какие-то украшения, камни, что-то, отдаленно напоминающее кости — по всей видимости, артефакты, причём Миранда подозревала, что немалую их часть Реддл создал сам. Здесь же стоял открытый ларец, из которого выглядывали горлышки флаконов с зельями.

— Хорошо полетала? — полюбопытствовал Том как бы между прочим, не отрываясь от записной книжки. Его волшебная палочка лежала на столе.

Миранда чуть вздрогнула.

— До берегов Англии отсюда около восьмидесяти миль, и это при условии, что ты не ошибешься с направлением. Учти на будущее, если все же решишься на побег. Велика вероятность, что ты просто выбьешься из сил на полпути и утонешь, — добавил он тем же рассеянным тоном. Сделанные от руки записи в книжке в этот момент явно интересовали Реддла куда больше, чем ее жалкая попытка скрыться.

— Откуда ты знаешь? — глухо спросила Миранда, когда голос к ней вернулся.

Том захлопнул ежедневник и посмотрел на неё. В темных глазах было веселье, и он без труда понял, что спрашивала она не о расстоянии до суши.

— Мне известно обо всем, что происходит в моем доме, — сообщил он любезно, и Миранда поняла, что и о ее вещах, которые перенёс Тинки, он тоже уже осведомлён. — Зачем ты пришла?

Миранда помедлила, собираясь с мыслями. Почему-то у неё в голове этот план выглядел стройным и логичным, но, как только пришло время перейти к делу, все нужные слова, которые смогли бы его убедить, улетучились в неизвестном направлении.

— Тебе удалось получить нужную информацию о Монтгомери?

— Она у меня будет к вечеру, — отозвался он с такой непоколебимой уверенностью, что Миранду в очередной раз кольнула тревожная мысль — кого из чиновников Министерства Реддл уже успел подчинить Империусом, запугать или просто втереться в доверие?..

— А… — Миранда понятия не имела, как именно Том намеревался действовать, а задавать наводящие вопросы ей показалось глупым. Лорду Волдеморту не было никакой нужды давать ответы. И потому она прямо спросила: — Ты собираешься встретиться с ним лично?

— Да.

— В Хогвартс ты попасть сейчас не сможешь, после случившегося с Малфоями там наверняка еще больше усилили защитные чары и охрану. Значит, ты хочешь выманить его из школы? Чтобы он сам явился на встречу с тобой.

Том склонил голову в знак согласия. На Миранду он смотрел с интересом, и у нее закралось отчетливое подозрение, что он прекрасно знает, зачем она пришла. И теперь получал удовольствие от ее неуверенности. О том, какая судьба ожидает профессора Трансфигурации, если все пройдет по плану Реддла, Миранда не думала. Если под личиной Монтгомери в самом деле скрывался Добрев или Бэгшот, и если именно Монтгомери отравил Тею ядом Годелота, чтобы только досадить ей, Миранде… Что ж, этого было достаточно, чтобы любое сочувствие, которое она могла бы к нему испытывать, сошло на нет.

— Возьми меня с собой, — выпалила она торопливо, когда поняла, что дар красноречия решил ее покинуть, и убедительные аргументы на ум не придут. Том чуть приподнял брови, но слушал ее, тем не менее, внимательно. — Если ты прав… — на этих словах темные глаза опасно сверкнули, но Миранда решительно продолжила, — …и кто-то из тех двоих на самом деле уцелел, я должна в этом участвовать. Это ведь касается и меня тоже. В конце концов, именно от меня этот человек пытался избавиться.

Реддл не стал делать вид, будто его удивила эта просьба. И сейчас он молча отложил ежедневник на книжную полку, а затем снова повернулся к Миранде. И она не могла не заметить, как за секунду переменилось выражение его лица — ленивая расслабленность, насмешка пропали, точно их не было. Взгляд Тома стал холодным, изучающим, пока Реддл всматривался в ее лицо и анализировал увиденное. Миранда заставила себя смотреть ему в глаза спокойно и уверенно, хотя ничего такого на самом деле не ощущала, и пристальное внимание лорда Волдеморта — а сейчас перед ней был только он и никто иной — не сулило ей ничего хорошего.

— Ты не назвала ни одной причины, почему я должен это сделать, — прохладно напомнил он.

— Я не стану обузой…

— Станешь, — оборвал он ее. Без злости или высокомерия, а просто констатируя очевидный факт. Этот цепкий, прямой взгляд темных глаз невероятно ее нервировал — но на сей раз к страху перед Волдемортом эта нервозность не имела никакого отношения. Миранда испытывала странное чувство, будто сейчас проходит какое-то испытание, правила которого известны лишь Реддлу. — Без волшебной палочки ты беспомощнее младенца. Я не собираюсь нянчиться с тобой.

— Тебе не придется! — заявила она горячо. «Беспомощного младенца» пришлось проглотить, ибо на карту было поставлено слишком многое. — Я не помешаю, клянусь! Я буду слушаться и сделаю то, что ты скажешь. Не стану спорить или возражать!..

Тихий смех оборвал ее пламенную речь, и Миранда на миг прикрыла глаза, сама прекрасно понимая, какую могилу вырыла себе только что. Кому она только что пообещала быть абсолютно послушной и выполнять все, что ей скажут? Лорду Волдеморту, черт подери все на свете!

— Надо же, — Том широко усмехнулся, рассматривая Миранду с живым интересом. — Вот уж действительно стоило прождать полвека, чтобы услышать от тебя эти слова! И что же, вообще не скажешь мне ни слова против? Даже если Монтгомери наотрез откажется говорить, и мне придется развязать ему язык Круциатусом? И если я велю сделать это тебе, ты послушаешься? Раз пообещала выполнять все, что я скажу? Станешь пытать другого человека по моему приказу? Миранда, неужели ты все-таки передумала и решила стать Пожирательницей Смерти? Знаешь, это весьма своевременно, учитывая, какая в наших рядах сейчас страшная нехватка кадров…

Она угрюмо молчала, глядя куда-то в пол. Находись сейчас перед ней любой другой человек — и она бы стояла на своем, поскольку не могла остаться в стороне. Неважно, кто из той компании выжил — Тодор Добрев, Оуэн Бэгшот или даже Этьен ЛаКруа с Симоной Лефевр — но к ней, Миранде, это имело самое непосредственное отношение, и было совершенно неважно, кто именно организовал бы ей встречу с этим выжившим. Любой сопряженный риск был бы оправдан, и ей оставалось бы только понадеяться на благородство человека, которого она пообещала слушаться. Но Том Реддл? Он был явно последним человеком в мире, на чье благородство стоило бы уповать. Миранда вообще сильно сомневалась, что ему было известно значение этого слова.

— Хорошо, — внезапно прервал ее самобичевание ровный и бесстрастный голос. За этим безразличием Миранде вдруг почудилось тщательно скрываемое разочарование. Даже не само разочарование, а так, слабый намек на него, но все же… Да нет, ей просто мерещится. Не может такого быть. — Я возьму тебя. Но я жду от тебя полного подчинения, слышишь, Миранда? С допросом Монтгомери я как-нибудь справлюсь сам, но в остальном ты выполняешь только то, что скажу я. Иначе…

— Да! — поспешно воскликнула Миранда, опасаясь, что он передумает, и не желая слушать, какими карами на этот раз он захочет ей угрожать. — Согласна!

На этот раз Том не стал никак комментировать ее излишнюю самонадеянность, а только кивнул и вернулся к письменному столу. Миранда поняла, что больше ничего обсуждать он не собирается, и было самое время убраться из кабинета, пока Реддл не передумал. Она почти шагнула через порог, когда ее язык почему-то снова решил действовать наперед головы. В дверях Миранда развернулась, быстрым шагом приблизилась к Реддлу и спросила:

— Это Монтгомери вернул крестраж к жизни? Благодаря нему ты вернулся?

Том застыл над бумагами, а затем медленно повернул голову в ее сторону. Он сидел, и потому Миранда смотрела на него сверху вниз, почему-то чувствуя себя проштрафившейся студенткой перед директором. Красивое лицо с тонкими чертами оставалось совершенно нечитаемым, но темные глаза полыхнули красным.

— С чего ты решила?

— Кольцо хранилось в женской спальне Гриффиндора. Но кто-то смог проникнуть туда незамеченным и украсть его, и точно таким же способом мне на подушку подбросили мертвую птицу. А я не верю в совпадения.

— Разумно.

— Но ты же должен знать, кто именно помог тебе вернуться! — и хотя ей по-прежнему стоило взвешивать каждое слово, Миранда почувствовала, как теряет терпение. — Тот, кто украл у меня кольцо, и должен быть человеком, которого мы ищем! Так это Монтгомери?

Реддл молчал, только горевшие красным глаза выдавали его напряжение. И теперь Миранда поняла, что он продолжал безмолвствовать не для того, чтобы позлить ее.

— Ты что же… — начала она неуверенно, внезапно начиная осознавать, что с воскрешением Тома все было не так просто, — сам не знаешь, кто это был? Как это возможно? Ведь в прошлый раз…

Она не договорила. О прошлом возвращении лорда Волдеморта ей было известно, Гарри довольно подробно рассказывал об этом на пятом курсе в своем интервью в «Придире». Специалистом по крестражам Миранда не являлась, но из книг, которые ей оставил Том в «Гринготтсе», она примерно представляла себе, как проходит воскрешение крестража. И там совершенно точно предполагалось присутствие еще одного волшебника, который провел бы необходимый ритуал.

— И если ты абсолютно уверен, что в Хогвартсе нет Пожирателя Смерти, который сделал бы это для тебя… То кто вообще и почему решил вернуть тебя к жизни?

— Миранда, ты на самом деле полагаешь, что я стану отвечать на эти вопросы? — осведомился Том ледяным, как вода в январской проруби, тоном, который вполне мог обратить в бегство неподготовленного человека. Миранда, которая собиралась задать еще один вопрос — где именно Том вернулся к жизни — выдохнула, глядя на него с растерянностью.

Он не знал. Он в самом деле не знал, кто воскресил его. И это было еще одной причиной, по которой Том был так заинтересован в поиске Монтгомери.

— Не испытывай мое терпение, — голос понизился еще на пару десятков градусов, и Миранде показалось, что изо рта у нее должен будет вырываться пар — настолько в кабинете в один миг стало морозно. Реддл смотрел на нее с холодной яростью, неосознанно сжав левую руку в кулак, и Миранду поразило, с какой скоростью переменилось его настроение. Напряжение между ними двумя сгустилось, воздух будто затрещал, пока они молча смотрели друг на друга.

И, глядя Тому в глаза, Миранда поняла причину его злости. То, что когда-то они были близки и доверяли друг другу, обернулось обоюдоострым оружием. Том мог с легкостью предугадывать ход ее мыслей и просчитывать ее поступки — но и Миранда могла по его мимике, настроению читать, о чем он не говорил вслух. Он сразу понял причину, зачем она пришла к нему в кабинет. Она без подсказок догадалась, что Том сам не знает всех аспектов того, как на этот раз произошло его воскрешение. Как и раньше, им обоим зачастую даже не были нужны слова, чтобы понять, что было на уме у другого.

И Реддлу это не нравилось. Лорду Волдеморту не нравилось, что спустя пятьдесят лет объявилась какая-то девчонка, которая могла понять, что он не хотел бы произносить вслух.

Миранде самой совершенно не нравилось, что Реддл мог читать ее, как открытую книгу. Но что-то ей подсказывало, что Реддлу чихать с высокой колокольни на ее недовольство, а вот для нее гнев лорда Волдеморта еще окажется чреват последствиями.

Продолжать играть с Огненной фасолью, которая могла взорваться в руках в любой момент, Миранда не захотела и сочла за лучшее поскорее отступить, но тут ее взгляд зацепился за документы, которые лежали перед Реддлом на столе. Это были какие-то официальные бумаги, где в правом верхнем углу каждого листа стоял знакомый символ — буква «М» в обрамлении латинской фразы «Ignorantia juris neminem excusat»*. Документы Визенгамота. Внизу каждого — по несколько подписей.

— Ах, это, — Том неприятно, хищно улыбнулся, уловив ее взгляд. — Да, это довольно любопытная информация. И, что самое интересное, настолько правдивая, что ответит на все вопросы, которые у меня накопились за это время. Догадаешься сама, что это?

— Нет, — быстро произнесла она и сделала маленький шажок назад, но пуститься наутек он ей внезапно не позволил. Красивые длинные пальцы схватили ее запястье, не давая отстраниться, и Миранда застыла на месте, парализованная. От этого прикосновения ее всю точно пронзило электрическим разрядом, а Реддл с усмешкой наблюдал за ее побелевшим лицом.

— Ну же, Мири, не разочаровывай меня!

«Я не хочу быть в курсе его тайн! Я не хочу ничего знать о его зловещих планах, я не хочу иметь с этим ничего общего!»

— Это протоколы заседаний Визенгамота, — прошептала она и облизнула сухие губы. Сердце колотилось как сумасшедшее — то ли от страха перед Реддлом, то ли от ощущения его пальцев на ее коже. Тот без труда считывал ее эмоциональное состояние безо всякой эмпатии, по одному только ненормальному биению ее пульса. — Л-летние.

— Да, — он отпустил ее руку, и Миранда торопливо спрятала ладонь за спину. Сейчас, получив свободу, она вполне могла убежать из кабинета, но теперь в этом не было никакого смысла. Он уже знает, что она все поняла.

— Ты изучаешь, как проходили суды над Пожирателями Смерти.

— Ну да. Должен же я знать, кто из моих сторонников в очередной раз предал меня и попытался списать свою вину на Империус, страх, шантаж или что-нибудь в таком же духе.

Том откинулся на спинку кресла, и красивое лицо скривила гримаса презрения и ненависти. Его магия снова сгустилась в воздухе, и у Миранды будто пробежали искорки по волосам, но сейчас ей почему-то не было страшно — наверное, потому что сейчас его гнев не был направлен на нее.

— Яксли утверждает, что все это время находился под Империусом. Интересно, уже после моей «смерти», когда он скитался по лесам, скрываясь от мракоборцев, под чьим же Империусом он находился? Роули… По его словам, я шантажом и угрозами заставил его служить мне. Но что-то я не припомню, чтобы он выглядел сильно запуганным, когда убивал тех грязнокровок в поместье Малфоев… Макнейр, чтобы смягчить приговор, выдал убежище, в котором скрывались братья Лестрейнджи…

Лорд Волдеморт поднялся из-за стола и теперь кружил по комнате, разговаривая будто сам с собой. Его шаги были абсолютно неслышны, и похолодевшей Миранде он как никогда раньше напоминал безжалостную ядовитую змею, которая сейчас беззвучно ползет по земле или скрывается в ветвях деревьев, но придет срок — и она совершит стремительный бросок, который окажется для жертвы фатальным. Миранда даже застыла на одном месте, стараясь не шевелиться, чтобы змея не отреагировала на нее как на еще один раздражитель.

— Трусы… Какие же они все трусы и глупцы… Однажды меня уже посчитали мертвым, но я вернулся. Неужели они думали, что я не смогу вернуться во второй раз, и они все останутся безнаказанными?.. И я сильно ошибся, когда три года назад дал им еще один шанс. Предатель всегда останется предателем…

В эту минуту Миранде было дико, что это холодное, почти нечеловеческое шипение принадлежало красивому молодому человеку, выглядевшему ее ровесником. По всем законам логики перед ней должен был сейчас находиться именно лорд Волдеморт — змееподобное существо с алыми глазами и узкими щелями вместо ноздрей.

— Их ждет возмездие, — прошелестел темный маг, останавливаясь у окна. — Те, кто снова отрекся от меня, сильно об этом пожалеют. А те немногие, кто остался верен мне, будут вознаграждены… Уже скоро… Лестрейнджи, Джагсон, Мальсибер — им недолго осталось томиться в Азкабане…

До этого момента Миранда старательно пыталась сосредоточиться на мысли, кого из Визенгамота Реддл мог заколдовать, чтобы получить полный набор протоколов судов над Пожирателями Смерти — пачка на столе была весьма внушительной. Об этом она думала, чтобы только отвлечься от этого ледяного пугающего голоса, от которого кровь стыла в жилах и шевелились волосы на голове. Но на последних словах она уже не могла думать о другом.

Отец, Гарри, Кингсли — все были правы. Волшебному миру в скором времени снова угрожает массовый побег из Азкабана. О том, в каком количестве в Азкабане сейчас дежурят мракоборцы, Волдеморту и так прекрасно известно, и потому неподготовленным он там не появится.

На негнущихся ногах она сделала осторожный шаг к двери. Реддл уловил чуть слышный шорох ткани и резко обернулся. Темную радужку полностью вытеснило алое пламя, и Миранда сглотнула.

Но он позволил ей уйти. Не сказал больше ни слова, а только снова отвернулся к окну, а Миранда поспешила поскорее выйти в коридор и закрыть за собой дверь. И лишь спустившись на первый этаж и добравшись до библиотеки, она без сил повалилась в кресло, пытаясь унять охватившую ее дикую тревогу и дрожь в руках.

Все очень плохо. Все еще хуже, чем она думала поначалу. И дело не в планирующемся набеге на магическую тюрьму.

* * *

К вечеру она смогла немного взять себя в руки и успокоиться. Перед сном Миранда сидела в кровати в своей комнате в обнимку с взятой из библиотеки Тома книгой, посвященной восточным магическим ритуалам, запрещенным в Европе. В камине уютно потрескивали дрова, за окном продолжало шуметь море, ровно и успокаивающе, и дневные страхи начали понемногу отступать. Именно сейчас Миранда начала испытывать острое чувство вины за происходящее, хотя и пыталась убедить себя, что не сделала ничего плохого. Родители там, наверное, с ума сходят от страха за нее, ведь Реддл согласился только не убивать ее, а про пытки и лишения речь вообще не шла! И пока родные представляют себе всякие ужасы, она сидит тут, в тепле, и наслаждается чтением! Интересно, удастся ли ей отправить Патронуса с сообщением, что у нее все хорошо, и беспокоиться за нее не стоит? Своя комната, вид на побережье, домовик готовит не хуже Лени, книг полная библиотека… Как будто не в плен попала, а на курорт приехала!

Она отдала бы полжизни за правдивый ответ, почему он столько всего ей позволяет. И еще полжизни за то, чтобы никогда не узнать, почему он позволил ей сегодня услышать о своих ближайших планах. Точнее, знать-то она знала: этим Реддл дал ей понять, чтобы на скорое освобождение она даже не рассчитывала. Узнав о том, что он задумал, она из просто заложницы превращалась в свидетельницу, и Реддл совершенно не заинтересован в том, чтобы она очутилась на свободе.

Почему? У него на нее какие-то свои планы? Или он просто по-прежнему намеревается ее убить, ее судьба уже решена, и, следовательно, не имеет никакого значения, если она узнает что-то, чего ей знать бы не полагалось?

Впрочем, скоро это все закончится. Если расчет Тома оправдается, и их противник, которого они ищут, на самом деле скрывается за личиной Мориса Монтгомери, завтра эта история наконец-то подойдет к финалу.

И тогда она сбежит. Она найдет способ во что бы то ни стало вернуться домой. И больше ей не придется задаваться бесконечными вопросами, как жить в тревожном ожидании, ощущая свою полную зависимость от его воли и настроения. Именно этого она больше всего хочет.

Правда ведь?..

Примечания:

* Незнание закона не служит оправданием (лат.)

Небольшой анонс/расписание на следующие две недели:

Следующая глава (31) выйдет 30 декабря, в среду, и в этом году будет последней.

НО

31 декабря помониторьте мою страницу — там от меня появится небольшой подарок вам к НГ. К сожалению, не могу дать точного времени, поскольку я 31-го числа работаю. Но, учитывая разницу в часовых поясах и то, что кто-то из моих читателей будет встречать Новый Год раньше, постараюсь выложить в первой половине дня (по МСК).

После этого я ухожу на новогодние праздники и новую главу (32) выложу 9-10 января.