Сердце змеи (гет)

Следующие три дня царило затишье. Миранда их провела в одиночестве, поскольку Том на острове не появлялся даже на ночь. Сам факт одиночества ее не тяготил, Миранда почти все время либо читала, либо бродила по острову и думала. Думала обо всем — о последнем разговоре с Реддлом, о безумном поцелуе, который будто что-то надломил в ней и Миранда только сейчас в полной мере осознала, как же сильно она соскучилась за эти месяцы по Тому, думала о будущем.

Раздумья были сложные и мрачные. Признание Реддла оглушило ее не хуже заклинания Конфундус, но дело было не в том, что Том открыл ей какую-то невероятную истину, о которой она раньше никак не могла подозревать. Все это было предсказуемо и ожидаемо — его собственнические чувства, его абсолютная уверенность, что Миранда всецело принадлежит ему и он имеет полное право распоряжаться ею, как пожелает, даже его открытое заявление, что он по-прежнему видит в ней свою жену… Обо всем этом она и так знала либо догадывалась, но услышать это своими ушами… пугало до чертиков. Облеченное в словесную форму, решение Тома словно обрело дополнительную силу, которая сбивала с ног. Ничего романтичного в его словах не было, поскольку воспринимать слова Реддла можно было только буквально.

Но почему ей было настолько не по себе? Разве эта ситуация сильно отличается от той, когда Том пообещал устроить несчастный случай любому, с кем она согласится пойти на бал? Или когда он велел ей самой порвать с Игнотиусом, ведь в противном случае бедняге Пруэтту можно было бы только посочувствовать? Том Реддл всегда был собственником, и само собой, что на его жену это собственничество будет распространяться в первую очередь. Разница лишь в том, что пятьдесят лет назад лорд Волдеморт был готов ограничиться нанесением увечий, а теперь просто будет убивать всякого, кому она неосторожно улыбнется.

Дело не в том, что сейчас он действовал против ее желаний. Последние полтора года она хотела только одного — вернуться к Тому Реддлу, и сейчас она оставалась с ним по доброй воле. Другие мужчины ее не интересовали. И, черт возьми, она хотела услышать, что все еще настолько важна для него, что он не хочет с ней расставаться, и в полной мере могла оценить его готовность пойти на уступки — вроде внезапной амнистии ее родителям. Лорд Волдеморт и уступки? Ха-ха.

Миранду страшило другое. Это сейчас хорошо, что в данном случае ее желания вполне совпадают с желаниями Тома. Но что произойдет, когда однажды их мнения по какому-то вопросу диаметрально разойдутся, и Миранда будет настолько уверена в своей правоте, что не сможет ему уступить? Реддл, разумеется, зарождающийся бунт подавит в своей жестокой и непреклонной манере, а ей-то что делать и как дальше жить?

Ответа на этот вопрос у нее не было. И Миранда всерьез подозревала, что дать его не сможет никто, кроме нее самой.

«Ежедневный Пророк» продолжал каждый день выпускать статьи о побеге Пожирателей, о разрушениях в Азкабане, об убитых заключенных, о попытках Министерства оправдаться, о мерах предосторожности для населения… Но все эти статьи были на уже знакомые темы, в газете больше не выходило ничего жуткого и страшного. Том, что бы он ни замышлял, предпочитал пока держаться в тени и Пожирателям тоже велел сидеть тихо.

Впрочем, расслабляться точно не стоило. В том, что все это время Реддл был занят своим любимым делом — планом по захвату мира — Миранда сомнений не испытывала. Правда, ей совершенно не хотелось думать о том, что же грандиозное он там запланировал, раз несколько дней не возвращается на остров.

На четвертое утро она привычно развернула «Ежедневный Пророк», и от резкого приступа страха у нее перехватило дыхание. На второй странице шел заголовок «Адский пожар в Грейт-Хэнглтоне», а ниже шла фотография ее дома. На снимке было видно, как на втором этаже белая штукатурка вокруг нескольких окон обуглилась и почернела, а крыша обвалилась.

«В ночь со второго на третье ноября Адское пламя разгорелось в доме мракоборца Ричарда Фроста. К счастью, погибших нет. В доме находились только жена Ричарда и эльф-домовик. Миссис Фрост не пострадала, домовик получил незначительные ожоги. Защитные чары дома оказались такими мощными, что, среагировав на угрозу, смогли нейтрализовать огонь до того, как стало слишком поздно, и пожар уничтожил лишь большую часть второго этажа. Напоминаем, что Адское пламя относится к проявлениям черной магии, использование которой строго ограничивается Министерством. Помощь целителей миссис Фрост не понадобилась, сейчас она совершенно здорова, хотя сотрудники Отдела магического правопорядка не сразу смогли получить от нее необходимую информацию (миссис Амелия Фрост является магглой). По стечению обстоятельств, больше никого из Фростов в доме не было: Ричард Фрост находится в данный момент в командировке по поручению Министерства, младшая из дочерей — в Хогвартсе. Напоминаем, что старшая дочь Фростов пропала без вести четыре недели назад, предположительно — была похищена кем-то из Пожирателей Смерти. Ее судьба в настоящий момент неизвестна. Младшую дочь Фростов в то же время пытались отравить в Хогвартсе крайней редким, но очень смертоносным ядом, но, к счастью, девушку спасли. Министерство ведет расследование, однако Министр магии Кингсли Бруствер отказался комментировать, являются ли все эти события попыткой возродившегося темного волшебника стереть всю семью Фрост с лица земли…».

Газета выпала из ослабевших рук, и смертельно побледневшей Миранде лишь с третьей попытки удалось подцепить ее с пола непослушными пальцами и еще раз перечитать статью. В гостиной будто стало нечем дышать, и она распахнула настежь окно, впуская в комнату ледяной ноябрьский ветер. Каминное тепло в один миг улетучилось, но холода Миранда не ощущала.

Адское пламя… Но… кто?! Кто пошел на это, зная, что Ричард в отъезде, и дома осталась только его жена без унции магических способностей, которая в случае опасности даже защитить себя не сможет? Да и обычный волшебник тут едва ли смог что-то сделать, обуздать Адское пламя может только очень могущественный маг!

Она поднесла газету к открытому окну, чтобы лучше рассмотреть черно-белую фотографию. На доме стояло множество защитных чар и заклинаний, призванных выдержать атаку небольшой армии темных магов. Их хватило на то, чтобы устоять под Адским огнем, и выгорел только второй этаж, а не весь дом со всеми обитателями. Но, вероятнее всего, от самих заклинаний мало что осталось, Адское пламя должно было полностью уничтожить защиту дома. Наверняка, отправляясь в Болгарию, отец снова защитил дом Заклинанием Доверия — но, тем не менее, репортеры смогли сфотографировать пострадавший особняк Фростов.

Отец может ничего не знать… Тея в Хогвартсе, Лени ранен, а ее мать осталась в полном одиночестве в сгоревшем доме! Интересно, Орден Феникса сообразит дать ей убежище? Потому что если он этого не сделает и бросит Амелию на произвол судьбы, Миранда лично поможет Тому в его крестовом походе против Ордена!

Она думала недолго. Вернувшись к себе, Миранда быстро переоделась — джинсы, футболка, свитер. Сверху она набросила мантию, сунула в карман кошелек, волшебную палочку и вышла из дома, напоследок накинув на себя Маскировочные чары.

Помня про всевозможные меры предосторожности, она трансгрессировала подальше, на берег реки, и теперь медленно приближалась к дому, в котором прошла вся ее жизнь. Миранда ощутила, как болезненно сжалось сердце — пожар изуродовал красивый старинный особняк, в котором выросло не одно поколение Фростов. Удастся ли его вообще восстановить в первоначальном виде после всех разрушений, причиненных Адским огнем?..

Обойдя дом снаружи и использовав несколько раз заклинание «Гоменум ревелио», она убедилась, что здесь никого нет, и только после этого поднялась на крыльцо. Дверь была заперта на обычный замок, открывшийся от простой «Алохоморы». Миранда осторожно ступила в прихожую. С порога ее окутало плотным запахом гари, хотя на первом этаже разрушения не были заметны. В таком родном доме все сейчас казалось чужеродным и странным: Лени не бросился приветствовать «молодую мисс», полы были в грязи, на дорогом паркете стояли лужи, мебель сдвинута, всюду виднелись следы обуви — должно быть, прошлой ночью здесь побывал весь Отдел магического правопорядка в компании тех мракоборцев, кто остался на ногах после нападения на Азкабан.

Наверх Миранда не стала подниматься — у нее просто не нашлось сил своими глазами увидеть то, что осталось от их с Теей комнат. Вместо этого она медленно обошла гостиную и столовую, заглянула в кабинет отца. Дом был пуст и казался нежилым, шаги Миранды были единственным, что нарушало эту мертвую тишину. Внутри никого не было, только портреты Фростов стенали где-то в руинах второго этажа. Должно быть, ужасались, какой непоправимый вред был нанесен старинной мебели, полотнам, паркету...

— Миранда?!

Она повернула голову. Со своей картины на нее в изумлении глазел дедушка Артур Фрост — изрядно постаревший, поседевший с того времени, когда Миранда видела его в Хогвартсе шестнадцатилетним и полным сил, но сохранивший стать и гордую осанку. Глядя на деда, Миранда отчетливо видела, как будет выглядеть ее отец лет через двадцать-тридцать.

— Добрый день, — поздоровалась она вежливо. — Как поживаете?

— Ты вернулась… — выдохнул дедушка неверяще. — Мы все так беспокоились… Астарта! Отец! Матушка! Елена! Дядюшка!

Не прошло и пятнадцати секунд, как во всех пустых рамах поблизости появились благородные предки — причем в одной раме могло толпиться по несколько человек, пока все дорогие родственники таращились на нее и громко голосили, особенно бабушка и прабабушка. Впервые на своей памяти Миранда наблюдала такое повышенное внимание с их стороны к своей персоне — портреты предков Фростов всегда недолюбливали живых обитателей дома, видя в них тех, кто осквернил чистую кровь одной из самых известных семей магического сообщества.

— Что здесь произошло? Кто это сделал? — спросила Миранда громко, перекрикивая их расспросы и восклицания. — Кто поджег наш дом? Вы видели что-нибудь?

Последовало некоторое смятенное молчание.

— Нет, — наконец произнесла прабабушка Элинор Фрост, рассматривая Миранду в лорнет. — Не было никого из посторонних. Мы мирно спали, когда вдруг Артур услышал необычные звуки со второго этажа. Твой дедушка очень чутко спит, вот он и стал первым, кто узнал о пожаре… Мы разбудили Лени и твою мать.

— Очень любезно с вашей стороны, — сказала Миранда едко, размышляя над услышанным и старательно пряча вновь вернувшийся страх за беззащитную маму. Со стороны этих снобов вполне сталось бы дать Амелии Фрост сгореть заживо, чтобы маггла не оскверняла более семейное древо Фростов. — А что работники Министерства сказали?

— Они пытались установить, что стало причиной пожара, — сообщил прадедушка Магнус. Он сидел в кресле и рассматривал правнучку с неодобрением — той следовало разговаривать со старшим поколением более почтительно. — Сами сотрудники Министерства не смогли дать внятных ответов и пригласили двух волшебников для консультации. Во-первых, здесь была волшебница из Паркинсонов, очень достойная молодая девушка…

— Ребекка? — недоверчиво уточнила Миранда, переводя взгляд с одного нарисованного лица на другое. — Ее вызвали из Хогвартса сюда?

Артур кивнул.

— И еще здесь был один из этих предателей крови, из Уизли, — небрежно добавил он. — Патлатый такой. Не знаю, кто конкретно, их там столько…

— Билл, наверное, — сказала Миранда задумчиво. — Он ведь работает Ликвидатором Заклятий и входит в Орден Феникса. Должен во всяких сложных заклинаниях разбираться… Где мама сейчас?

— Она поехала в свой университет по каким-то делам, — двоюродная бабушка Елена присела в кресло на картине и расправила тяжелые складки атласного платья. — Потом она временно переедет к Андромеде Тонкс — по крайней мере, до момента, пока не вернется Ричард. Сейчас с ним нет связи, а сове понадобится время, чтобы донести письмо. И то неизвестно, не перехватят ли его.

— Ох, Андромеда, Андромеда… — удрученно пробормотал Артур. — А ведь какие надежды она подавала в юности! И надо было ей встретить этого грязнокровку… Сигнус и Друэлла тогда чуть с ума не сошли…

Миранда едва слышала причитания портретов, пока через какое-то время не обнаружила, что голоса стихли.

— Около двух недель назад домой возвращалась Пантея, — как бы невзначай заметила бабушка Астарта. — Твой отец очень хотел с ней поговорить. Видимо, было что-то настолько серьезное, что Тее посреди года позволили на один вечер вернуться из Хогвартса домой.

Миранда шумно вздохнула и посмотрела на портреты. Бабушки и дедушки взирали на нее с такой смесью восхищения, благоговейного обожания и в то же время испуга, что не оставалось никаких сомнений — они прекрасно осведомлены, о чем в тот вечер поведала Тея родителям. Ну кто бы сомневался, что они будут в восторге — ведь Фросты всегда радели за чистую кровь и действия лорда Волдеморта всей душой одобряли.

— Вы хотите мне что-то сказать? — поинтересовалась она мрачно.

— Ты такая умница, Миранда, — прошептала Астарта. — Мы так тобой гордимся! И теперь нам остается только надеяться на то, что и Пантея составит такую же блестящую партию…

— Ты приняла верное решение, Миранда, — поддержал ее Артур. — Твой муж — невероятно одаренный волшебник с очень правильными взглядами, и что еще важнее — он не боится действовать. Он сможет исправить эту губительную политику Министерства, направленную на пестование маггловской крови в нашем обществе. Мы рады, что тебе хватило смелости пойти за таким человеком. Теперь ты исправишь ошибки своего отца…

Прадедушка Магнус и прабабушка Элинор кивали, всячески поддерживая слова Артура, а Миранда раздумывала — напомнить им, что Том Реддл сам полукровка, так что своим браком она вовсе не возвращала род Фростов к чистокровным истокам, или лучше не стоит?.. Предки смотрели на нее с такой гордостью, которой Миранда ни разу не видела на их лицах — ни в отношении себя, ни в отношении вообще кого бы то ни было из своей семьи.

Мерлин, ну хоть кто-то в целом свете одобрил ее союз с лордом Волдемортом!

На последней мысли она едва не фыркнула от смеха и, чтобы скрыть это, осведомилась:

— Вы кому-нибудь говорили о подслушанном разговоре моих родителей с Теей?

— Придержите язык, юная леди! — загорячился двоюродный прадедушка Себастьян. — Попрошу обойтись без таких инсинуаций в наш адрес!

— Мы никому ничего не говорили, Миранда, — успокаивающе сказала Элинор. Миранда попросту не узнавала любимых родственников — впервые они вели себя настолько предупредительно по отношению к ней. Создавалось ощущение, что своим браком она искупила все грехи двух младших поколений Фростов перед родней. — Мы понимаем, что сейчас не время, и никто пока не должен знать правду. Но как только твой муж снова выйдет из тени… Ох, Миранда, ты же станешь все равно что королевой!

В один момент запах гари стал таким сильным, что к горлу подкатила рвота. Не в силах больше слушать это, Миранда почти бегом устремилась к двери и вывалилась на крыльцо, жадно хватая ртом воздух и дожидаясь, пока ощущение кислоты во рту уйдет. Мерлин с родственниками, но ведь во второй раз она проходит через то, что чья-то злая воля беспощадно уничтожает всю ее прошлую привычную жизнь, оставляя одни обломки! Изнутри Миранду грызла еще одна неприятная мысль — не будь она абсолютно уверена, что Тому не было никакого смысла устраивать этот пожар, он стал бы для нее главным подозреваемым. Если ему нужно, чтобы она порвала со своим прошлым, это вполне неплохое себе начало.

Желудок наконец-то прекратил трепыхаться, и дурнота отступила. Бросив прощальный взгляд на родной дом, в одночасье превратившийся во что-то чужое и незнакомое, она спустилась по ступенькам и направилась к воротам. Закрыв за собой калитку, Миранда трансгрессировала.

В Грейт-Хэнглтоне она нашла будку с телефоном-автоматом и, отыскав в кошельке несколько маггловских монет, набрала номер.

— Профессора Фрост позовите, пожалуйста, — попросила она, когда ей ответили.

Через несколько секунд в трубке зазвучал хорошо знакомый голос, и Миранду затопило волной облегчения.

— Алло?

— Мама, это я, — в трубке установилось потрясенное молчание, и Миранда быстро произнесла: — Мне портреты сказали, что ты на кафедре. Я буду у тебя минут через пятнадцать. Никуда не уходи, хорошо?

— Мири… — выдохнула Амелия сдавленным голосом.

— Это я. Если ты опасаешься, что это может оказаться враг под Оборотным зельем, то волшебник вряд ли бы сообразил, как пользоваться телефоном-автоматом, да еще добыл твой рабочий номер. Дождешься меня?

— Приезжай, — Миранде показалось, что мама всхлипнула. — Я… Я очень рада, что ты вернулась, Мири!

Она повесила трубку и несколько раз глубоко вдохнула, беря себя в руки. Не время раскисать, только не сейчас! В стеклянную дверцу нетерпеливо постучали, и Миранда вышла на шумную улицу. Дама средних лет с собакой на поводке смерила Миранду осуждающим взглядом — летают тут в облаках всякие, только время у нормальных людей отнимают — и отвернулась к телефону.

До университета она доехала на автобусе. Миранда и раньше здесь бывала, но впервые на ее памяти во дворе и в коридорах было так мало людей, и Миранда запоздало вспомнила, что сегодня суббота. В последние недели она настолько оторвана от жизни, что не только дни недели, скоро она месяцы перестанет отличать…

На втором этаже она подошла к кафедре германского языкознания и постучала. Амелия Фрост сидела за письменным столом у окна. Перед ней лежала кипа листов — должно быть, эссе очередных студентов. При виде дочери она вскочила на ноги и устремилась к ней. У Миранды отлегло от сердца — внешне ночное происшествие никак не отразилось на матери, никаких травм она не заметила. Несмотря на тяжелую бессонную ночь, выглядела мама прекрасно — красивая, уверенная в себе женщина с гордой осанкой и безупречными манерами. Но вблизи Миранда все же смогла разглядеть отдельные детали — изможденное лицо, тени под глазами…

— Зачем ты поехала на работу? — спросила Миранда сердито, когда Амелия выпустила ее из объятий и сделала шаг назад, чтобы внимательно рассмотреть. Лоб матери пересекла морщинка — должно быть, что-то в облике старшей дочери внушало тревогу. — Ты же понимаешь, насколько это опасно!

— Ох, Мири, ты в самом деле полагаешь, что кто-то из Пожирателей Смерти настолько снизойдет до какой-то магглы, чтобы выяснить, где она работает? — Амелия презрительно махнула рукой. — Брось! Максимум, на который хватит всех этих волшебников — это узнать мой домашний адрес. Куда более серьезная опасность мне будет грозить в доме Андромеды.

Определенное рациональное зерно в ее словах было, в этом никаких сомнений, но…

— Пожиратели Смерти непричастны к пожару, — в помещении было тепло, и Миранда сняла куртку и пристроила ее на спинку стула. Амелия внимательно наблюдала за каждым ее движением, и Миранда не сомневалась, что зоркий глаз матери отмечал все — как она одета, в каком состоянии ее руки, насколько уверенно в себе держится ее дочь. И дело было не в том, что в любой ситуации девушки с фамилией Фрост должны оставаться леди, а в том, что Амелия пыталась на глаз определить, как Реддл с ней обращался. Но на последней фразе мать нахмурилась.

— Тогда кто?

— Не знаю, — заметив, что Амелия недоверчиво прищурилась, Миранда для пущей убедительности покивала головой. — Мам, я не вру! Я не вполне понимаю, что происходит. Могу сказать одно — кто-то использовал отъезд отца в Софию, чтобы устроить диверсию в наш дом. Но это не Пожиратели!..

Она не договорила, заметив, как побледнела мать.

— Откуда ты знаешь, что папа в Болгарии? — испуганно спросила она.

— А что?

— То, что это секретная информация, о которой известно всего нескольким лицам! Даже мне не следует этого знать, но так уж сложилось, что твой отец доверяет мне почти все. Миранда, я не знаю, насколько рассказ Теи был правдив, не знаю, какие отношения тебя на самом деле связывают с этим человеком, но если ты сказала Волдеморту, куда направился твой отец…

— Вообще-то это он мне рассказал, — Амелия ахнула, и Миранда, не ожидавшая такой реакции, неохотно продолжила: — Ему известно об отъезде папы, но он не знает, по какой причине он отправился в Болгарию. Мама, ты что-нибудь знаешь об этом?

Амелия отрицательно покачала головой. Миранда смотрела на нее внимательно, но так и не могла определить, пыталась ли мать что-то скрыть. Сердце кольнула болезненная мысль — мама теперь могла сознательно солгать ей, потому что у нее больше не было причин доверять блудной дочери. Сохраняя преданность Волдеморту, Миранда становилась опасна для собственной семьи.

От этого осознания внезапно стало трудно дышать, и Миранда попыталась сосредоточиться на чем-нибудь другом. Например, можно было поразмышлять, кто в Министерстве был информатором Реддла. Том явно смог подчинить себе человека из самых верхов — того, кто в курсе даже самых секретных дел Министерства…

— Миранда, почему ты так уверена, что лорд Волдеморт не причастен к этому пожару? — перебил ее терзания тихий голос матери. — Он ведь мог и не сообщить тебе…

— Мог, — Миранда опустилась на стул и потерла виски, а потом взглянула на Амелию и слабо улыбнулась. — Но дело в том, что я сама спрашивала его после отъезда папы, какие у него планы в отношении тебя. И Том мне сказал, что не собирается преследовать тебя.

— Он мог и…

— Соврать? Нет, — она покачала головой. — Это не в его духе. Уйти от ответа, отказаться отвечать, играть словами — сколько угодно. Но соврать мне в лицо? Нет. Он так никогда не поступал…

Миранда не договорила, увидев, каким взглядом на нее смотрит мать — такую смесь боли, тревоги и испуга в точно таких же серых, как у нее, глазах она видела впервые. Даже когда отец отправлялся на задания и с ним неделями не было связи, или когда в прошлом году семья была уверена, что Миранду забрал Волдеморт, у Амелии не было настолько обреченного взгляда. Смотреть на это было невыносимо.

— Мам, я…

Амелия уже набрала воздуха в грудь, и Миранда поняла, что именно сейчас пойдут те вопросы, которые занимали ее родителей больше всего, и на которые она, возможно, предпочла бы вовсе не отвечать, но заговорить мама так и не успела. Приоткрылась дверь, и на пороге показался приземистый пожилой джентльмен в сером костюме и очках. Миранда его узнала — это был профессор Тревино, заведующий кафедрой и начальник Амелии.

— О, Миранда, — он доброжелательно улыбнулся, и она поразилась, как он до сих пор помнил ее в лицо. — Вы молодец, что приехали к Амелии. Ужасное происшествие, я всецело вам сочувствую! Хорошо, что в вашей школе вам позволили съездить домой…

Она поскорее изобразила неискреннюю улыбку, не представляя, какую именно историю сочинила для начальства Амелия, а потом присела на стул у стены.

— Да, сэр, мы с сестрой как узнали, не смогли просто усидеть на одном месте…

— Похвальная решительность, Миранда, — профессор одобрительно закивал. — Надеюсь, ваш отъезд не будет в убыток вашей успеваемости? Вы ведь в этом году заканчиваете школу?

— Да, сэр…

— Вы уже выбрали, куда будете отправлять документы? По словам Амелии, у вас хорошие шансы получить стипендию в университете. Лично я бы вам посоветовал…

В дверь деликатно постучали, и профессор, не замолкая, направился к ней. Воспользовавшись моментом, Миранда взглянула на мать — та с извиняющейся улыбкой развела руками. Позабавленная Миранда, сдерживая смех, кивнула.

— Авада Кедавра!

Вспышка зеленого света — и безжизненное тело Тревино еще не успело осесть на пол, как Миранда вскочила на ноги, толком не отдавая себе отчет в том, что делает. В руке сама собой возникла волшебная палочка. Мертвый профессор лежал на полу, а незнакомый волшебник в коричневом плаще направил палочку ей в грудь и небрежно перешагнул через труп. Сразу за ним в дверях возник еще один — в черной дорожной мантии.

— Мама, на пол! — крикнула Миранда, выходя вперед и оценивая противников. Амелии повторять дважды не пришлось — мать мгновенно нырнула под письменный стол. Один из волшебников усмехнулся.

— Бросай палочку, — распорядился он. — Сопротивление будет недальнови…

Он не договорил — невербальное заклинание Миранды ударило его в лицо, и оглушенный волшебник повалился на пол, прямо на убитого Тревино.

— Страппаре!

— Фрактус!

Два цветных луча столкнулись в воздухе и срикошетили в разные стороны. Позади Миранды взорвалось окно, и дождь осколков хлынул на улицу, а за спиной второго волшебника сорвало с петель дверь. Уши заложило от грохота, порыв ветра подхватил со стола Амелии непроверенные эссе и раздул бумажную метель по аудитории. Миранда воспользовалась этим отвлекающим маневром.

— Сомниум!

Маг осел на землю. Вся схватка не заняла более одной минуты.

— Мам, не вылезай пока, — бесстрастно распорядилась Миранда, делая несколько шагов вперед и рассматривая тела на полу. Агрессоры были ей незнакомы, в этом никаких сомнений. Миранда подобрала палочку одного из них, повертела в руках. В голове было странно пусто — все эмоции и чувства будто отключились, разум работал холодно и отстраненно. Сначала справиться с непонятной угрозой. Потом можно будет подумать над тем, что здесь вообще происходит. Снаружи в коридоре послышались шаги, и Миранда торопливо поднялась, обошла поверженных врагов и переступила порог.

Еще двое волшебников в разномастных плащах и мантиях на миг застыли при виде целой и невредимой Миранды, а затем в ее сторону полетели цветные вспышки заклинаний. Миранда молниеносно создала несколько щитов и бросилась по коридору прочь. План был прост — увести нападавших подальше от кафедры, где осталась Амелия, а дальше — смотреть по ситуации.

Маги следовали за ней по пятам, лучи заклинаний продолжали летать по коридору. На шум из некоторых аудиторий выглядывали ничего не понимавшие магглы — и неверно брошенные заклятия били и по ним тоже. Миранда видела, как падают тела, слышала крики боли, когда проклятия Темной магии попадали в беззащитных людей. В другой ситуации Миранда только покачала бы головой на такое вопиющее нарушение Статута о Секретности, но сейчас у нее попросту не оставалось времени на подобные размышления. Она не участвовала в сражениях с битвы за Хогвартс — и сейчас ей приходилось срочно вспоминать все, чему ее обучали Ричард и Том.

Она добежала до лестничной клетки — и едва успела отскочить в сторону, когда в нее снизу полетело очередное заклинание. Красный луч угодил в стену, и по штукатурке побежали трещины, а Миранда бросилась по лестнице наверх. Там засады еще не было.

Позади раздавался топот ног, преследователи не отставали. Нападавшие не тратили время на крики и угрозы, и молча и методично преследовали ее, не отставая ни на шаг.

Третий этаж, четвертый… Вот и дверь на чердак, запертая на обычный висячий замок. От «Алохоморы» тот открылся, Миранда едва успела его выдернуть, но спрятаться в темноте уже не было времени — враги успели заметить, куда она побежала.

Миранда толкнула очередную дверь и очутилась на крыше. Тут же на нее с такой силой набросился ледяной ветер, что Миранда покачнулась. Волосы развевались, лезли в глаза и рот, уши мгновенно заледенели. Грохот ног преследовавших ее магов раздавался словно в другой реальности: ветер сразу уносил все звуки с крыши, и создавалось ошибочное впечатление, будто погоня еще далеко.

Оскальзываясь на мокром кровельном железе, она добежала до края крыши и посмотрела вниз. В здании было всего четыре этажа, но почему-то земля сейчас казалась очень далекой. Университетский двор был пуст, колдовать в целом можно, свидетелей не будет… А это значит, что у нее развязаны руки. Миранда, холодно прищурившись, обернулась к преследователям. Вся эта ситуация неприятно напоминала рождественский вечер 1944-го года, который она встретила в Лютном переулке. Что ж… Поиграем?..

От двери чердака ее отрезали три человека — двое мужчин и женщина. Одеты все были в разного покроя теплые плащи, и на очередных последователей какого-нибудь темного мага эта компания не очень походила. Женщина тяжело дышала, пытаясь восстановить дыхание, один из волшебников стирал со лба пот и капли дождя.

— Дальше бежать некуда, — сказал второй маг, выходя вперед. Это был довольно молодой мужчина заурядной наружности, в чьем облике не наблюдалось ничего особенно кровожадного. Его лицо было ей совершенно незнакомо. — Сдавайтесь.

— Вы кто? — осведомилась она напряженно. Все ее тело напоминало натянутую струну, но особого страха Миранда не испытывала. Ей была нестрашна высота, она умела сражаться с превосходящим числом противником — и теперь оставалось только оставаться предельно внимательной, чтобы не упустить момент, когда они снова атакуют.

— Мы все объясним, — ответил тот, кто, по всей видимости, был тут главным. Говорил он без враждебности, а его глаза неотрывно следили за Мирандой. — Пожалуйста, сделайте три шага вперед.

Миранда широко улыбнулась и отступила назад, к краю. Под ногами загудел железный лист крыши, когда она очутилась слишком близко к пустоте позади — так, что ее левая нога опиралась на твердую поверхность лишь мыском. Против воли Миранда махнула свободной рукой, чтобы удержать равновесие, и маги напротив синхронно сделали шаг вперед, причем на лицах всех появилось странное выражение — будто они всерьез опасались, что она сейчас упадет.

— Или что? — невинно поинтересовалась Миранда, демонстративно покачиваясь на самом краю. — Вы только что использовали на мне неплохой арсенал проклятий. А теперь вдруг передумали? Может, сначала скажете, кто вы такие?

Каждой клеточкой в ту секунду она ощущала дыхание бездны за своей спиной, и это посылало целые полчища мурашек по всему телу. Наряду с опаской она ощущала восхитительное волнение во всем теле, которое охватывало ее всякий раз, когда она делала шаг в пустоту. Услышать свист воздуха, стать птицей…

— Как только вы отойдете от края — немедленно скажем, — пообещал волшебник. — Мисс, прошу вас, только не…

Договорить он не успел — его прервали какие-то громоподобные звуки, охватившие весь университетский двор, и Миранда с запозданием поняла, что некто использовал заклинание «Сонорус». А потом до нее дошел смысл сказанного, и она неверяще уставилась вниз.

На этот раз она чуть не потеряла равновесие по-настоящему. Нога скользнула по железу, едва не провалившись в ничто, а из груди вырвался потрясенный вздох, причем Миранда так и не поняла, из-за чего именно — от открывшейся ее глазам картины или от звуков именно этого имени.

— Миранда Соммерс!

Примечания:

На этой неделе был год, как я выкладываю «Сердце змеи», а сегодня впервые количество ожидающих новую главу перешагнуло отметку в 1000 человек. Спасибо за такое внимание к моей работе, мне даже не верится!