Львиный прайд (гет)

Альбус Дамблдор сидел в своем кабинете и неотрывно смотрел на кольцо, лежащее перед ним на столе. С виду украшение было довольно непримечательным — золото потускнело от времени, а черный камень рассекла глубокая трещина. Инструмент, оставивший этот след, — меч Годрика Гриффиндора — лежал рядом. Старый волшебник расколол камень всего лишь час назад, как только вынес кольцо из разрушенной хижины на южной окраине городка Литтл Хэнглтон.

Добраться до кольца оказалось непросто, и теперь он раздумывал, с какими еще ограждающими и защитными заклинаниями ему предстоит столкнуться в поисках остальных хоркруксов. Волдеморт, несомненно, был чрезвычайно сильным волшебником, однако, на взгляд Дамблдора, тому не хватало воображения. Возможно, в будущем они смогут обратить эту слабость в свою пользу.

Кто-то нетерпеливо постучал в дверь. Директор поспешно открыл ящик стола и смахнул туда кольцо. Оно упало на потрепанную книжечку, обложка которой была чем-то пробита в нескольких местах.

— Войдите, — отозвался Дамблдор, закрывая ящик. Его фамильяр, прекрасный феникс, издал музыкальную трель со своего насеста в углу комнаты. Альбус не мог не улыбнуться этой попытке волшебного существа успокоить своего хозяина.

— Я не ожидал твоего визита сегодня вечером, Северус. Чем могу помочь? — спросил Дамблдор, поднявшись с кресла.

Обернувшись, он достал два хрустальных кубка из шкафчика у себя за спиной и наполнил их жидкостью янтарного цвета. Вернувшись к столу, он предложил один из них мастеру Зелий, который выглядел сильно изможденным. Директор был уверен, что правильно угадал причину, по которой молодой мужчина находился в таком состоянии.

Северус благодарно принял кубок и осушил его одним глотком.

— Прошу прощения, что побеспокоил вас, директор, но я должен был прийти. Это не могло ждать... другого повода. Случилось то, что мы предполагали. Нарцисса пришла ко мне домой просить о помощи.

— Ты предложил ей то, о чем мы договорились? — уточнил Дамблдор, чувствуя, как мурашки побежали по спине.

Что-то явно пошло не так. Снейпа не так просто вывести из равновесия...

Избегая смотреть директору в глаза, зельевар прошел к шкафчику и налил себе новую порцию алкоголя.

— Возникли сложности. С ней был Родольфус. Он очень расстроен. Он считает, что после убийства его жены Темный Лорд не должен был позволить Лонгботтому уйти безнаказанно. Альбус... — Снейп, наконец, повернулся и посмотрел директору в лицо. — Он поклялся отомстить.

— Мы знали, что это случится, — успокаивающе заметил Дамблдор. — Я уже принял меры в отношении тех, кого это может коснуться. На праздники они будут в безопасности. Так что с Нарциссой?

— Они загнали меня в угол, у меня не было другого выбора, — торопливо произнес Снейп, снова пряча глаза.

— Северус, — надавил директор, — расскажи мне, что именно произошло.

Снейп глубоко вздохнул и сделал глоток из кубка.

— Я дал ей Нерушимую Клятву. Если Драко не сможет выполнить то, что ему поручено, я стану тем, кто...

Дамблдор застыл как громом пораженный. Снейп осекся на полуслове. Потрясенный, он молча проследил, как старый волшебник осушил свой кубок. На несколько томительных минут воцарилась тишина, изредка нарушаемая жужжанием серебряных артефактов и воркованием Фоукса.

— Это действительно все осложняет, — прошептал, наконец, Дамблдор.

— У меня не было выбора, — повторил Снейп. — Если бы я отказался...

— Тогда бы подозрения в отношении тебя только усилились, — успокаивающе махнул рукой директор. — Сколько у нас времени?

— До конца учебного года. Альбус, Темный Лорд не рассчитывает, что мальчик выживет. Я думаю, что он предусмотрел, что именно мне предстоит... Он с самого начала предназначил это мне, — с горечью произнес Снейп.

— Да, это очевидно. Ну что ж, по крайней мере, мы предупреждены, и я успею привести мои дела в порядок. Однако ситуация становится еще сложнее, чем я ожидал. Мне будет нужна твоя помощь, а это значит, что...

— Нет! — резко возразил Снейп. — Вы поклялись, что никогда ему не расскажете.

— И все эти годы я держал свое слово. Тем не менее, я полагаю, что ты совершил ошибку, не рассказав ему об этом сам. С самого первого момента, когда он вошел в двери Хогвартса, я убеждал тебя, что ты спрятался за старыми обидами и так и не сумел разглядеть, каким он стал. Да, он очень похож на своего отца, но в то же время он унаследовал лучшие черты характера своей матери, в том числе способность прощать.

— Он никогда не простит мне того, что я сделал. Я сам себя никогда не смогу простить, — резко возразил Снейп.

— Быть может, вместе вы могли бы найти решение. Ты будешь нужен ему, особенно после того, как я уйду.

— Прекратите! — оборвал его Снейп. — Никуда вы не уходите. По дороге сюда я принял решение, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь Драко. Если мы сможем остановить его...

— Это будет нелегко, — заметил Дамблдор. — Ты же сам говорил мне, что Драко по своей воле добивался расположения Темного Лорда. Он обозлен и так же, как Родольфус, желает отомстить за все те оскорбления, которым, как он себя уверил, его подвергали.

— Но вы сможете объяснить ему, — настаивал Снейп. — И тогда я смогу навсегда освободиться от этого ужасного существования. И Поттер никогда не узнает о моей вине.

Дамблдор сердито взглянул на Снейпа, который буквально дрожал от ярости.

— Это недопустимо, Северус, и я не позволю этого. Разве ты забыл, в чем ты поклялся мне? И ей?

— Вы куда более важны для дела Света, чем я, — с горечью возразил Снейп.

— Я уже стар. Я устал, я не так быстр, как был когда-то. Мое время заканчивается, Северус. И закончится ли моя жизнь от естественных причин или в результате убийства — это неизбежно. Я уже давно знаю это, и я готов. Только тебе я могу доверить продолжить мое дело. Если Волдеморт сумеет осуществить переворот, нам нужен будет кто-то, кто сумеет защитить молодежь. Нам нужно, чтобы Лорд назначил тебя директором школы.

Снейп кивнул, вспоминая, как часто они с директором обсуждали, что случится с магическим миром, когда Темный Лорд раз и навсегда избавится от своих противников. Волдеморт собирался очистить магическое сообщество, избавив его от всех магглорожденных, а затем обрушиться на маггловский мир.

Дамблдор напоминал Снейпу о другом человеке, который мечтал уничтожить людей, которых тот ненавидел, и о том, что этот человек натворил. Сейчас происходило то же самое, однако теперь магглы не смогли бы участвовать в этой битве.

— Я заставлю тебя выполнять клятву даже после моей смерти, — твердо заявил Дамблдор и улыбнулся про себя, когда Снейп пристально посмотрел на него.

— Вы собираетесь дать мне повод начать желать оборвать вашу жизнь, так ведь? — спросил Снейп.

Да, он раскусил план директора еще до того, как тот заговорил.

— Разумеется. Ну-с, раз уж ты здесь, не поможешь мне кое с чем?

Дамблдор поднялся с кресла. Снейп бездумно смотрел на него, испытывая одновременно ненависть и любовь к человеку, который спас ему жизнь. Точно так же он ненавидел и любил другого — юношу, который напоминал ему о двух людях, заставивших его открыть все самое лучшее и самое плохое, что было в его душе.

Как давно это было...

* * *

Девушка стояла перед зеркалом, отражаясь в нем в полный рост. Домашний халатик был распахнут и открывал плечи, повиснув на руках. Темные каштановые волосы собраны в небрежный узел. Карие глаза блестели от непрошеных слез, пока она внимательно рассматривала свое отражение.

У Дафны Гринграсс была очень красивая фигура. Многие девушки отдали бы все, что угодно, чтобы иметь такую же. Длинные стройные ноги, молочно-белая кожа. Гибкое, грациозное тело, как у танцовщицы, но с округлостями в нужных местах. Дафне очень нравилось то, как она сложена, и ей крайне редко приходилось обнаруживать недостатки в том, что ей досталось. До недавнего времени.

Она безучастно следила, как ее пальцы скользят вдоль длинного, узловатого шрама. Он начинался чуть ниже левого плеча и шел по диагонали вниз, рассекая левую грудь и заканчиваясь над пупком. На фоне светлой кожи шрам выделялся разительным контрастом и бугрился под кончиками пальцев, как отвратительная багровая веревка.

Дафне сказали, что это шрам ей оставил Антонин Долохов. Один из Пожирателей Смерти, с которым она и другие ученики Хогвартса сражались в Отделе Тайн, пытаясь спасти крестного отца ее парня. Да, тогда у нее еще был парень...

При мысли о той ночи в груди Дафны что-то сжалось. Прошло уже две недели со дня похорон Рона Уизли, дня, когда Гарри Поттер разбил ее сердце. Он объявил, что вынужден разорвать их отношения ради ее собственной безопасности, и ушел прежде, чем она смогла сказать хоть слово. Потом все было как в тумане. Дафна смутно помнила, как она упала, как подруги пытались утешить ее. Она даже не помнила толком, как добралась до дому.

Это две недели она провела, прячась ото всех в спальне, не в силах занять себя чем-нибудь. Домашний эльф следил, чтобы она вовремя принимала предписанные ей зелья и не оставалась голодной, но и только. Дафна не хотела видеть даже своих родителей, хотя отец и мама пытались поговорить с ней.

— Ванна для мисс Дафны готова, — послышался нежный, почти детский голосок.

Девушка обернулась и благодарно кивнула крохотной эльфийке. Та аппарировала с тихим хлопком. Дафна сбросила халат и опустилась в воду, встретившую ее приятным теплом. Домовушка Франни всегда готовила ванну идеальной температуры, и девушка почувствовала, как горячая вода прогревала ее тело до самых косточек.

Она закрыла глаза и постаралась забыться, но нет, образ Гарри по-прежнему стоял перед глазами. Поттер был замечательным парнем, и она всей душой любила его. Дафна никак не могла отвязаться от мысли, что это она сделала что-то не так. Может быть, Гарри решил, что она слишком слаба, раз ее сумели ранить? Или он увидел ее в реальном бою и понял, что она не настолько сильная ведьма?

Дафна прекрасно знала, что это не так, но неизбывная тоска от разлуки с любимым подтачивала ее уверенность в себе.

Но ведь Гарри Поттер в самом деле расстался с ней, чтобы она оставалась в безопасности. По крайней мере, так он сказал. Он даже не навещал ее, пока она лежала в больничном крыле. Из рассказов остальных друзей Дафна убедилась, что Гарри узнал какие-то весьма тревожные новости. Она была уверена, что это связано с тем, что произошло в Отделе Тайн. По мнению Гермионы, после гибели Рона, после того, как едва не погибла вся их команда, и после того, как Дамблдор раскрыл ему какую-то тайну, Гарри, похоже, решил, что у него не было иного выхода.

Воспоминания о годе, что они провели вместе, закружились у Дафны в голове, и она подумала об их самом первом поцелуе. До этого им все время мешали. Едва они оказывались достаточно близко, чтобы коснуться губами друг друга, как кто-то нарушал их уединение. Была ли это ее младшая сестра, шпионившая за ними и вылетающая внезапно с диким криком из-за кустов, или же Драко Малфой, насылающий сглаз на Гарри.

Но в тот замечательный день после игры в маггловский футбол они снова оказались наедине. Это был особенный миг — только их и ничей больше, и это было прекрасней всего, о чем она мечтала. Гарри был так нежен… Его объятия, и прикосновение его мягких губ.

А потом был этот ужасный год, когда огромная жаба, одержимая непонятной вендеттой, едва не запретила им колдовать — и это в школе, где их должны были обучать волшебству! Но Гарри боролся. Он возглавил секретное общество, где учил их сражаться, учил защищать себя. И Дафна была рядом и поддерживала его во всем, даже если это мешало их встречам.

Почти все парочки в Хогвартсе норовили удрать тайком после отбоя, чтобы заняться развитием отношений на, так сказать, физическом уровне. Было обычным делом исследовать замок вдвоем в поисках скрытых уголков, где можно было заняться «изучением» друг друга. Дафна охотно приняла эту игру, чтобы лишний раз показать Гарри, что она с ним. И она знала, что после всех слов, что они сказали друг другу, после поцелуев и прикосновений их связь стала еще крепче. Ну и к тому же, Дафна надеялась, что теперь они сумеют возместить все, что не успели в прошлом году.

Все рухнуло, когда Гарри сказал ей, что они больше не могут встречаться. Он хотел оградить ее от опасностей...

Дафна вытерла набежавшие слезы. С какого перепугу Гарри решил, что ей будет безопасней вдали от него? Ее всегда видели с ним рядом. Она сражалась на его стороне. Она всему свету открыто заявила о своей привязанности. Почему же он решил, что теперь никто не придет потребовать с нее расплаты за верность?

У Дафны даже голова разболелась от всех этих мыслей. Если бы она могла поговорить с Гарри и спросить, что он такого узнал. Она бы все отдала, только бы понять, что же случилось. Понять, почему Гарри отрекся от тех, кто больше всего заботился о нем.

Дафну бросило в дрожь, хотя ванна еще не остыла. С тех пор, как Гарри пропал вместе с Дамблдором, у нее случались припадки озноба, и она никак не могла согреться. Дафна тяжело вздохнула и вылезла из воды. Вытеревшись, девушка закуталась в самый пушистый халат, который могла выбрать.

Войдя в спальню, она обнаружила там свою младшую сестру Асторию.

— Тори, право, я сейчас не в настроении, — устало проговорила Дафна.

— Просто жутко смотреть, как ты себя доводишь, — заявила Астория, подняв глаза на старшую сестру.

Из них двоих Астория пошла больше в мать. В свои тринадцать ее грудь уже была того же размера, что и у Дафны, и было очевидно, что с возрастом она станет еще заметнее. У Астории были темно-русые волосы и карие глаза. Она отличалась более спортивным сложением, чем Дафна, но черты лица младшей сестры были мягкими, женственными, совсем как у матери.

— Ты не пыталась ему написать? — поинтересовалась Астория.

— Я понятия не имею, куда посылать сову, — вздохнула Дафна, усаживаясь перед туалетным столиком. Не оборачиваясь, она в зеркало смотрела на сестру. Астория поднялась с кровати, на которой сидела до сих пор, и встала у Дафны за спиной..

— Папа мог бы помочь, если бы ты захотела. Родители очень беспокоятся о тебе.

Дафна не ответила. Да, она знает, что папа и мама волнуются. Они не один раз давали понять ей это, пытаясь вызвать на разговор. В ответ Дафна упорно молчала, уставясь в одну точку и избегая смотреть родителям в глаза. Она сама ненавидела себя за это, но ничего не могла поделать. Никогда в жизни ей не было так плохо. В школе она видела других девочек, которых бросили их парни. Эти девочки рыдали поначалу, но уже через несколько дней большинство из них было в полном порядке, а некоторые успевали найти новую пару. Трейси называла это «упал-встал», чего Дафна никогда толком не понимала.

— Что у вас стряслось на самом деле? Я ничего не могу понять. Я знаю, ты не хочешь обсуждать, что там произошло в Министерстве, но я совсем запуталась. Когда я видела его с тобой рядом... каждый раз он был таким счастливым. И ты тоже. Вы оба...

Дафна опустила голову и тяжело вздохнула.

— Мы были, — заговорила она, не поднимая глаз. — Просто он... Я...

Дафна беспомощно замолчала. Астория придвинулась поближе и положила руку сестре на плечо.

— Что он тебе сказал?

Дафна зажмурила глаза, пытаясь удержать слезы. Она вспомнила, каким расстроенным был Гарри в тот день. И в то же время он был полон решимости сказать ей то, что должен, и уйти навсегда. Она видела, что Гарри разрывался на части. Его глаза... такие печальные.

— Он сказал мне, что это ради моей безопасности, — выдохнула Дафна. — Он думает, что Сама-Знаешь-Кто оставит меня в покое, раз я теперь не встречаюсь с Гарри.

— Чушь какая, — язвительно припечатала Астория. — По мне, так совершенно без разницы, вместе вы или нет. Если он захочет причинить Гарри боль, он станет охотиться на всю вашу компанию. И неважно, что Поттер больше не водится с вами. Неужели Гарри не понимает, что для вас было бы куда лучше, сражайся вы рядом? Я думала, он умнее...

Дафна не могла сдержать улыбки, глядя, как возмущалась ее сестренка. Она тоже не понимала, что творилось у Гарри в голове. А впрочем, кто их поймет, этих мальчишек.

— На мой взгляд, самое огорчительное здесь то, что он даже не поинтересовался твоими чувствами. Сначала он говорит тебе, что теперь будет, а потом поворачивается и уходит, даже не выслушав твое мнение. Никогда не думала, что Гарри может так поступить.

Дафна ошеломленно посмотрела на сестру, но Асторию уже понесло:

— Ну, в самом деле. Понятно, конечно, что он хочет тебя защитить, и это мило и благородно и все такое, но разве рядом с ним ты не будешь в большей безопасности? То есть, я же видела, какой он боец... ну, на тренировках ОД, но тем не менее, он был великолепен. А когда вы вместе, не думаю, что кто-нибудь с вами справится. Да, согласна, тебя ранили в Министерстве. Но ведь пострадала не только ты. Возможно, если бы Гарри знал какие-нибудь целительские заклинания, он мог бы убедиться, что ты в порядке, и, может быть, тогда все было бы по-другому. И вообще, он же влюблен в тебя без памяти. Любой, у кого есть глаза, увидит это. Кого он пытается обмануть?

Все слова замерли у Дафны на губах. Ее младшая сестра все расставила по полочкам. Гарри в одиночку распорядился их судьбами и даже не пожелал выслушать ее мнение. Так-то он ее уважает! А ведь она не хотела его отпускать. Она любила Гарри и отдала бы жизнь ради него. Он что же, вообразил, что ее можно просто отодвинуть в сторону? Да как он смел?

— Ты права, — негромко сказала Дафна. — Кто он, черт подери, такой?

— Сущая правда! — воскликнула Астория и энергично стукнула кулаком по ладони, чтобы подкрепить свои слова.

— Я едва не погибла, сражаясь за него. Он не может просто выбросить меня, как сломанную палочку. Я докажу этому самонадеянному засранцу, что никуда он от меня не денется. От меня не так просто избавиться. И плевать на Волдеморта!

Дафна буквально кипела от злости при мысли о том, что она пережила.

— Ох ты, — отшатнулась Астория, пытаясь сдержать дрожь.

Дафна посмотрела на внезапно побледневшую сестру:

— Что такое?

— Ты, похоже, здорово рассердилась. Ты назвала Сама-Знаешь-Кого по имени.

— В самом деле?

— Гарри, похоже, не понимает, что он натворил. Случись это со мной, я бы сначала дала ему в глаз, заставила бы его извиниться, потом объяснила бы ему всю глубину его ошибки, когда он решил оскорбить женщину рода Гринграсс. Ну а после всего я бы заставила его целовать и ласкать меня, пока у него в глазах не помутится.

Впервые за последние две недели Дафна улыбнулась:

— Ну, спасибо тебе, — с капелькой иронии отозвалась она, сморщив нос. — Я вполне обошлась бы без этих подробностей. Мне вовсе не хочется воображать тебя смачно целующей моего без пяти минут бойфренда.

— Ой, извини, я немножко увлеклась.

Дафна подбежала к гардеробу и принялась лихорадочно перебирать вещи. Выбрав нужные, она так же быстро и решительно начала одеваться.

— Ты куда это собралась? — заинтересовалась Астория.

— Мне надо поговорить с папой. Если ты думаешь, что я собираюсь ждать все лето, то ты просто сошла с ума.

* * *

Джонатан Гринграсс сидел в своем кабинете и просматривал проект нового закона, разосланного членам Визенгамота. Многое произошло в последние дни, и главным событием оказались массовые призывы к отставке Корнелиуса Фаджа. Фадж отчаянно пытался удержаться на своем посту, но всем министерским работникам уже стало ясно, что пришло время для прихода нового Министра.

Обсуждалось несколько кандидатов. Первым был Пий Толстоватый. Типичный политик. Ловкий и харизматичный, вроде Люциуса Малфоя, однако далеко не такой богатый. Джонатан не жаловал Толстоватого, не потому, что тот уж слишком походил на Малфоя, а из-за многочисленных слухов, связанных с этим человеком. Никто не утверждал ничего конкретного, но шептались, что Пий увлекается Темными искусствами, и что именно прибегая к их помощи то тут, то там, он и добрался до высокого поста в правительстве. Джонатан полагал, что какие-то из этих слухов правдивы, поскольку умом Пий не блистал.

Следующим был Руфус Скримджер. Джонатану было не так уж много известно об этом человеке, за исключением того, что он был заслуженным Аврором, отмеченным многими наградами. Внешне Руфус напоминал льва своей гривой рыжевато-русых волос, тронутых сединой, и нахмуренным лицом. Джонатану ничего не было известно о его политических взглядах, но он предполагал, что тот предпринял бы активные действия против Темного Лорда.

И, наконец, имя, которое упоминалось чаще всего. Амелия Боунс, глава Отдела магического правопорядка, которой подчинялся Аврорат. Амелия была очень сильной ведьмой, и Джонатан был уверен, что ей вполне по силам возглавить борьбу магического сообщества против Пожирателей и их главаря.

Мадам Боунс пользовалась уважением в Министерстве и, если не считать ее демонстративных симпатий к магглорожденным, могла получить большинство голосов на выборах нового Министра Магии. К сожалению, именно ее отношение к магглам грозило осложнить ситуацию. Слишком много мест в Визенгамоте принадлежало древним чистокровным родам, многие из которых верили, что магглорожденные обретают магию, воруя ее у истинных волшебников.

Джонатан однажды завел разговор с одним из таких, кто считал, что это единственно возможное объяснение. В итоге ему пришлось выслушать многословную речь, полную всякого вздора.

Он сам был чистокровным, но считал, что если бы не магглорожденные, волшебный мир вымер бы еще тысячелетия назад. Отец объяснил это ему, еще когда Джонатан учился в Хогвартсе. Став взрослым, он изучил родословные нескольких волшебных родов и обнаружил, что отец был совершенно прав. Далеко не малое число волшебных семейств попросту вымерло или лишилось магии в последующих поколениях.

* * *

Были и другие дела, что не давали покоя Джонатану и его коллегам. В следующем месяце должен был состояться суд над бывшей помощницей Министра Долорес Амбридж. Обвинения против нее были весьма серьезными. Амбридж подвергла Круциатусу Минерву МакГонагалл, и ходили слухи, что она также использовала это проклятие и на Гарри Поттере.

Гарри Поттер.

Мальчик-который-выжил.

Мальчик-который-разбил-сердце-его-дочери.

Джонатан не знал подробностей. Он знал только, что Гарри заявил его дочери, что они больше не смогут встречаться. Он сказал ей это на похоронах того мальчика, Уизли. В тот день Дафна вернулась домой сама не своя.

Он так ей гордился, когда узнал, что она сражалась в Министерстве плечом к плечу с Гарри против Пожирателей Смерти. Разумеется, они с женой были в ужасе, когда услышали, что их дочь едва не погибла, но, тем не менее, были горды тем, что она сражалась за правое дело, за свои убеждения или, по крайней мере, за свою любовь.

Когда Джонатан познакомился с Поттером, мальчик произвел на него впечатление. Он был умен, хоть и не сведущ в законах и традициях. Но он выступил против правительства и неминуемо победил, когда истина вышла на свет. Он пострадал от рук тех, кто был обязан защищать и оберегать молодых. Он повел своих друзей в битву против тьмы.

Тем не менее, прямо сейчас Джонатан хотел только одного — найти этого парня и придушить за ту боль, что он причинил его девочке. Проблема была в том, что он ясно чувствовал, что все не так просто. К сожалению, Дафна ничего не рассказывала.

— Папа?

Джонатан поднял глаза и увидел Дафну, стоящую в дверях.

— Дафна? Заходи. С тобой все в порядке?

Дафна кивнула, но тут же скривилась и покачала головой.

— Ты можешь мне помочь? Мне надо поговорить с Гарри. Еще лучше, если бы я смогла встретиться с ним. Я хочу все исправить. Он был неправ, и я хочу доказать ему это.

— Я не совсем понимаю, — произнес Джонатан, поудобнее усаживаясь в кресле.

— Гарри считает, что так он защищает меня. Именно поэтому он порвал со мной. Но дело не только во мне. Он думает, что если он будет держаться подальше от нас, он сможет... Я не знаю...

— Он думает, что Темный Лорд не станет нападать на тебя или других, если Гарри Поттер больше не считает вас своими друзьями, — сформулировал Джонатан.

Дафна согласно кивнула:

— Но он ошибается. Мы нужны ему. Волдеморт все равно убьет нас, что бы там Гарри ни думал. Потому что Лорд знает — Гарри дорог нам всем.

Джонатан подавил невольную дрожь при имени Темного Лорда и недоверчиво посмотрел на дочь.

— Похоже, Гарри сильно повлиял на тебя. Раньше ты никогда не произносила это имя.

— Я люблю его, папа, — тихо призналась Дафна. — Это не школьная влюбленность, которая проходит сразу после окончания школы. В ту ночь я бы с радостью отдала за него жизнь. Без него так пусто... Будто что-то сломалось внутри. Это то, о чем нам рассказывала мама. С ним я сильнее. С ним моя душа полна.

Джонатан с минуту молча смотрел на свою старшую дочь. Он прекрасно понимал, о чем она говорила, потому что те же самые чувства он испытывал к своей жене, матери его девочек. Аврора была удивительной женщиной. Джонатан не мог представить, как бы он жил без нее, он сделал бы для Авроры все, о чем бы та ни попросила, каким бы странным или глупым это желание ни было. Его жизнь была посвящена семье.

— Думаешь, он захочет тебя выслушать? — спросил Джонатан.

— Он уже сказал, что хотел, — с горечью ответила Дафна. — Теперь моя очередь. Он не отделается от меня, назвав какую-то глупую, наспех придуманную причину.

Ее отец не удержался от смеха, что случалось довольно редко.

— Ты точь-в-точь, как твоя мать. Она была точно такой же, когда мы начали встречаться. В то время мне вбили в голову, что я должен жениться непременно на чистокровной. Ну и я попытался порвать с ней как раз перед выпуском.

Дафна открыла рот от неожиданности. Она и не знала, что ее отец пытался разорвать отношения с ее матерью.

— Мне пришлось выбирать между ней и твоим дедушкой. Я сделал свой выбор, а через месяц сделал твоей маме предложение. И получил отказ.

— Что? — воскликнула Дафна.

— Представь себе. Она сказала «нет», но в то же время отказалась прекратить наши отношения. Наверное, она хотела, чтобы я заслужил свое счастье. Через несколько месяцев я спросил ее снова, и на тот раз она сказала «да». Но даже если бы она отказала снова, я даже и мысли бы не допустил, что мы могли расстаться. Мы всегда были бы вместе и любили бы друг друга так же сильно, как сейчас.

— Я думаю, наша любовь только стала сильнее.

Дафна и ее отец обернулись и обнаружили, что Аврора Гринграсс стояла в дверях, держа в руках чашку с горячим чаем. Она подошла к столу, поставила чашку перед мужем, а потом устроилась у него на коленях и нежно поцеловала его. Еще год назад Дафна ощутила бы неловкость, увидев такую откровенную демонстрацию чувств между ее родителями, но сейчас эта сцена показалась ей прекрасной.

— Дафна, я... то есть, мы с папой очень гордимся тобой, той юной женщиной, которой ты становишься, — обратилась Аврора к их старшей дочери. — Ты умная, рассудительная, добрая, очень красивая, и твоя сила, как волшебницы, неожиданно велика. Ты доказала, что вполне способна выбирать правильное решение и принимать ответственность за свои поступки. Уже сейчас ты более взрослая, чем в твоем возрасте были мы с твоим отцом. Я считаю, что если ты уверена в твоих чувствах к Гарри, то имеешь право встретиться с ним и во всем разобраться.

Аврора обернулась к мужу за поддержкой, и тот согласно кивнул.

— Твоя мать права. Чуть больше чем через год ты станешь совершеннолетней. Но уже сейчас ты доказала, что можешь поступать, как взрослая. Пожалуй, будет правильным дать тебе возможность самой сделать выбор. Завтра я попытаюсь отследить Гарри и узнать его адрес, а ты сможешь воспользоваться Ночным Рыцарем, чтобы добраться до него. Только обещай, что ты не станешь кидаться в него заклятьями. Ни к чему, чтобы тебя оштрафовало Министерство. Ты все же несовершеннолетняя.

— Я обещаю, что не буду швыряться сглазами, — улыбнулась, вставая, Дафна. — Спасибо вам обоим.

Когда он ушла, Аврора обеспокоенно повернулась к мужу, который так же озабоченно посмотрел на нее.

— И почему это мне вдруг стало боязно за этого мальчишку? — поинтересовалась она, и Джонатан тихонько захихикал.

Гарри Поттер лежал на кровати в своей маленькой спальне и бездумно смотрел в потолок. Он предавался этому занятию с того самого дня, когда вернулся в дом номер четыре на Тисовой улице после похорон своего лучшего друга. В тот день он расстался со своими друзьями и с девушкой, которую любил, и теперь ему было так плохо, как не было никогда за всю его жизнь. Учитывая, какой та была до недавних пор, это что-нибудь да значило.

После гибели родителей Гарри оказался в доме своих родственников. Тетя, ее муж, и даже их маленький сын обращались с ним так, будто мальчик мог заразить их какой-то скверной болезнью. Они выдумывали и распускали вокруг слухи, будто он малолетний преступник. И все только потому, что они боялись и ненавидели все «ненормальное».

Пока Гарри рос в их доме, родственники постоянно пытались выбить из него эту «ненормальность». С ним обращались, как с рабом, он постоянно был одет в обноски. Они никогда не отмечали его день рождения. Мальчик рос одиноким, потому что его кузен Дадли делал все, чтобы отвадить возможных друзей.

Жизнь Гарри Поттера изменилась навсегда в день, когда ему открыли, что он — волшебник. В ту знаменательную ночь многое из того, что от него скрывали, вышло на свет. В течение следующих пяти лет в Хогвартсе Гарри узнал многое о себе самом и своем загадочном прошлом. У него появились друзья. Самым первым был Хагрид — великан с характером уютного плюшевого медведя. Потом, в поезде, он подружился с Роном. А потом к ним присоединилась Гермиона, и следующие четыре года они были не разлей вода. Пока не случился этот Турнир...

Турнир трех волшебников оказался испытанием не только для самого Гарри, но и для их дружбы. Гермиона с самого начала была на его стороне, а вот Рон, с его болезненным самолюбием, ему не поверил. Еще хуже было то, что Рон с самого начала знал — Гарри не бросал свое имя в Кубок, но упертость и самолюбие не позволяли Уизли пойти на мировую.

В конце концов Рон все-таки извинился, и троица снова была неразлучна. А потом, в конце того года, еще один человек предложил им свою дружбу. Правда, полностью понять Дафну Гарри удалось только на пятом году их обучения в Хогвартсе.

Дафна оказалась для него гораздо большим, чем еще одной приятельницей или даже верным другом. Что-то проснулось в его душе, и девушка вдруг оказалась самым близким человеком в его жизни. Гарри даже не догадывался, насколько Дафна дорога ему, пока в один из дней Пожиратель смерти не проклял ее у него на глазах. Когда Гарри увидел, как она падала, возможно, смертельно раненая или убитая, весь мир вокруг него остановился.

Дафна выжила и, насколько ему было известно, успешно выздоравливала. Но именно этот случай и то, что он узнал после той ночной схватки, заставили его поверить, что всем будет лучше держаться от него подальше.

Наконец-то Гарри узнал, почему самый могущественный и известный темный волшебник столетия так упорно преследовал его. Волдеморт желал смерти Гарри Поттера потому, что существовало пророчество, предвещающее падение Темного Лорда. Странно, однако, что пророчество было весьма расплывчатым. Оно вполне могло иметь в виду другого Темного Лорда и другого ребенка. Собственно, именно Волдеморт претворил его в жизнь. Темный Лорд отметил Гарри как равного себе в ту самую ночь, когда попытался убить младенца. И эта ночь, случившаяся почти пятнадцать лет назад, необратимо изменила судьбы двух волшебников.

Дамблдор клялся, что не будет терять времени и подготовит Гарри к встрече с его предназначением. Гарри, в свою очередь, обещал защитить тех, кто ему дорог. Он больше никогда не хотел видеть, как кто-нибудь жертвует собой ради спасения Поттера. И потому он поступил так, как было должно, и сообщил Дафне, что они должны расстаться.

Гарри ненавидел себя за это. Он убеждал себя, что теперь, когда он ушел из ее жизни, Дафна в безопасности. Но он не мог перестать думать о ней. Впереди у них было еще два года учебы в Хогвартсе, и каждый день в течение этих двух лет он будет видеть Дафну, встречаться с ней. И каждая встреча будет ранить его сердце...

Дело не только в Дафне. Он поклялся сам себе, что станет держаться подальше от Гермионы, от Невилла, от Трейси. Он не мог даже мысли допустить, что кого-то из них используют как приманку, чтобы добраться до него. Гарри Поттер неоднократно подтверждал, что непременно бросится на помощь тем, кого он любит, и Темный Лорд, разумеется, использует эту слабость.

И Невилл, и Гермиона пытались связаться с ним. Гарри получил два письма от Невилла, а Гермиона вообще писала чуть ли не каждый день, что он жил у Дурслей. Гарри знал, что Гермиона так просто не отступится, и все станет только сложнее, когда начнутся занятия. Быть может, обещанные тренировки не оставят ему слишком много свободного времени.

Послышался неуверенный стук, а потом дверь приоткрылась, и тетя Петуния просунула голову в его комнату.

— Гарри, обед почти готов.

— Спасибо, — вежливо отозвался Гарри, но не сдвинулся с места. Он услышал, что дверь снова закрылась, и тяжело вздохнул. В последнее время его родственники обращались с ним не в пример лучше, и этой перемене Гарри был обязан Дамблдору.

* * *

В тот день, когда директор доставил его к дому Дурслей, тот настоял на беседе с родственниками Гарри — дядей Верноном и тетей Петунией. Во время всего разговора Дамблдор не сводил с них пристального взгляда и, по сути, отчитывал их.

— Петуния, твоя сестра была бы крайне огорчена, видя, как ты обращаешься с ее сыном. Ты и только ты ответственна за все, что выпало на долю Гарри, пока он был под вашей опекой. Просто чудо, что Гарри вырос лучшим человеком, чем твой собственный сын, если вспомнить все те оскорбления и издевательства, которым вы его подвергали.

— Что касается тебя, Вернон, мне известно, что ты судишь человека по его богатству. К твоему сведению, ваш племянник, над которым вы постоянно издевались, которого оскорбляли и держали в вашем доме за раба, — один из самых богатых людей в Англии. Как последнему в роду Поттеров ему предстоит унаследовать значительную сумму золотом, различную недвижимость, а также долю в двух или трех весьма прибыльных предприятиях. Если бы ты проявил к нему доброту и любовь, я уверен, он вернул бы вам все сторицей, как только бы узнал о своем богатстве. Что ж, пусть это будет тебе уроком.

Оба — и Гарри, и Вернон — потрясенно уставились на Дамблдора. Старый маг только досадливо покачал головой при виде откровенной алчности на лицах Дурслей. Даже Дадли, казалось, мысленно уже запустил свои руки в огромную кучу золота, что привиделась ему.

— Можете убрать это идиотское выражение с ваших лиц. Я не удивлюсь, если Гарри решит использовать это богатство, чтобы отправить вас провести всю оставшуюся жизнь в полной нищете и бесправии, — волшебник сделал паузу и продолжил деловым тоном. — Гарри пробудет у вас две недели. После этого я заберу его, и вы никогда больше его не увидите, если только он сам не решит отыскать вас. Засим желаю вам приятного вечера.

Какое-то время Дамблдор молчал, пока все Дурсли безмолвно пялились на него, затем взял Гарри под руку и вышел с ним на крыльцо.

— Сэр, это правда? Я действительно богат? — ошеломленно спросил юноша.

— Так и есть. Те деньги, что ты брал из сейфа, чтобы купить школьные учебники и принадлежности, не более чем доверительный фонд. Многие старые семьи создают подобные фонды при рождении каждого ребенка, чтобы впоследствии покрыть расходы на обучение. Род Поттеров весьма древний и сумел накопить значительное состояние. Когда тебе исполнится семнадцать, ты унаследуешь все. Я уверен, гоблины будут наперебой рваться обсудить с тобой потенциальные области вложения капитала. Впрочем, сейчас рано беспокоиться об этом. Итак, как я и говорил, через две недели я вернусь за тобой.

— Куда мы отправимся? — спросил Гарри.

— Пока я не могу рассказать. Замечу только, что нас ожидает много работы, так что наслаждайся каникулами, пока можешь. И еще, прежде чем уйти, я хотел бы поговорить с тобой об одной вещи. О твоих друзьях.

— Нет, — прервал его Гарри. — Так будет лучше для всех.

— И все же, Гарри, я прошу тебя использовать эти две недели, чтобы хорошенько все обдумать. Ты не должен брать все на себя. Уверен, ты сам убедишься, что твои друзья смогут оказать тебе такую помощь, о которой ты даже не догадываешься.

— Я не хочу снова видеть, как кто-то из них умирает, чтобы защитить меня, — мотнул головой Гарри. — Для них всех будет лучше держаться от меня подальше. Так они будут в безопасности.

Дамблдор опустил голову и тихо вздохнул:

— Надеюсь, ты все же подумаешь над моими словами. Увидимся через две недели.

С этими словами старый директор покинул дом номер четыре на Тисовой улице.

С того самого вечера Дурсли превратились в самых жизнерадостных и приветливых людей, каких Гарри встречал когда-либо. Они только и старались угодить ему. За едой, которую, кстати, Гарри больше не заставляли готовить, тетя Петуния всегда предлагала ему самый большой кусок. Удивительно, но ни дядя Вернон, ни Дадли не возражали. Домашнюю работу, которую раньше выполнял Гарри, теперь взвалили на Дадли. О, и дядя Вернон, казалось, навсегда забыл слова «ненормальный» и «урод».

К несчастью для Дурслей, Гарри быстро раскусил их планы. «Дорогие» родственники попросту надеялись, что Гарри вознаградит их за доброе отношение к нему. Но эта мысль вызывала у Поттера только смех. Неужели они всерьез полагали, что четырнадцать дней пресмыкательства перед ним уравновесят четырнадцать лет пренебрежения и издевательств?

* * *

Ну да шут с ними. Гарри выбросил все это из головы, и без того забот хватало. В данный момент он пытался найти способ избегать своих друзей, когда они все снова вернутся в школу. Да и предстоящие летние занятия с Дамблдором звучали интригующе.

Однако, как это часто случалось в последнее время, его раздумья переключились на Дафну. К тому же, слова Дамблдора не выходили из головы.

«Ты сам убедишься, что твои друзья смогут оказать тебе такую помощь, о которой ты даже не догадываешься».

«Что бы это могло значить? — недоумевал Гарри. — Они что, прыгнут навстречу Аваде?» Его скрутило от одной лишь попытки представить это. Распростертая на земле Гермиона и ее карие глаза, безжизненно смотрящие на него. Задорная усмешка Трейси, навечно застывшая на ее губах. Искаженное от ужаса лицо Невилла, встретившего свою смерть.

И Дафна...

«Прекрати!» — мысленно оборвал Гарри сам себя. В последние несколько дней его внутренний голос стал звучать в точности, как Рон. Вот только хлесткие реплики этого внутреннего Рона имели смысл. Похоже, душа Гарри каким-то образом обрела черты его друзей, чтобы хоть так преодолеть его затянувшуюся борьбу с самим собой.

«Так будет лучше для них», — попытался возразить Гарри.

«В самом деле?» — спросил бы Рон. Гарри представил себе, как его друг стоит напротив него, уперев руки в боки, точь-в-точь, как делала Гермиона, когда сердилась.

«Да. Волдеморт не станет охотиться за ними, если они не будут связаны со мной. Так они окажутся в безопасности!»

«Ты просто рехнулся, Поттер! Какая разница, с тобой они или нет. Волдеморт проник в твой разум. Он знает, что в твоем сердце. По крайней мере, с тобой у них есть шанс. И разве ты сам не заслуживаешь немножко личного счастья? Неужели это лучше — иметь любимую и потерять ее?»

«Они тоже заслуживают лучшего», — Гарри продолжал спорить со своим подсознанием. Он вздрогнул, сообразив, что действительно слышал голос своего рыжего приятеля.

«Так же, как и ты, дружище».

Звякнул дверной звонок, и Гарри соскочил с кровати, радуясь, что нашелся повод прекратить это безумие. Сегодня Дамблдор должен был прийти за ним. Уже несколько дней Гарри перекладывал свои скромные пожитки, предвкушая момент, когда он навсегда распрощается с Дурслями. Он захлопнул крышку сундука и осмотрел комнату. Его полярная сова доставила ранним утром очередное послание от Гермионы и привычно устроилась в своей клетке. Хедвиг и сейчас сидела там. Гарри закрыл клетку и осторожно, чтобы не потревожить птицу, перенес ее на сундук. Все было готово для того, чтобы открыть новую страницу в его жизни, и Гарри направился вниз по лестнице навстречу директору.

* * *

Честно говоря, Дафна совершенно не ожидала такого и даже слегка растерялась. Все дома вокруг выглядели совершенно одинаково и отличались только табличкой с номером, прибитой возле двери. Как можно жить в подобном месте, недоумевала она, шагая по симпатичной тихой улочке.

Нужные ей сведения Дафна получила сразу после завтрака. Отец специально связался с ней через камин и сообщил все, что ей было нужно. Мама вручила ей кошелек, набитый монетами, и стояла рядом, пока Дафна дожидалась Ночного Рыцаря.

Очень скоро Дафна убедилась, что езда на Ночном Рыцаре ей совершенно не нравится. Все равно что трястись в тележках Гринготтса, чего она никогда не любила. Когда автобус, наконец, остановился в Суррее, Дафна с удовольствием выскочила наружу, старательно отгоняя мысль о возвращении на нем же домой. К сожалению, поскольку дом, где жил Поттер, не был подключен к каминной сети, у нее не было выбора.

Все ее сомнения улетучились при виде аккуратной таблички с цифрой 4 на стене дома. Дафна испытывала смешанные чувства. Ей отчаянно хотелось увидеть Гарри, поцеловать его, прижаться к нему и сказать, что на свете нет ничего, с чем бы они не справились вдвоем.

Но ведь он пытался бросить ее... Он пытался порвать с ней, прикрывшись самым дурацким оправданием, которое она когда-либо слышала. Ах, он хотел защитить ее. Он хотел оградить ее от войны, в которой сам, по-видимому, был центральной фигурой. Можно подумать, это вообще возможно для нее — оказаться в безопасности. Единственным способом достичь этого было навсегда покинуть Англию, а такое никак не могло случиться. Никогда, пока Гарри оставался здесь. Их судьба — быть вместе, и Дафна собиралась заставить его признать это.

Лужайка перед домом была в безупречном состоянии, а вымощенную камнем дорожку, казалось, недавно скребли щеткой. Дафне даже захотелось вытереть ноги, прежде чем ступить на нее. Пока она шла к дому, ей постоянно казалось, что за ней наблюдают, хотя девушка была уверена, что поблизости никого не было.

Дафна позвонила в дверь и замерла в ожидании. Она очень долго готовилась к этой встрече. Гарри Поттер должен был убедиться, какую непростительную ошибку он совершил, попытавшись бросить ее. На девушке были ее лучшие джинсы, а дополняли ансамбль рубашка на пуговицах и жилет. Одежда выгодно подчеркивала грудь и прочие достоинства ее фигуры. Верхние пуговки были стратегически расстегнуты, открывая соблазнительную ложбинку. Да, это запрещенный прием, но извини, Гарри, в любви, как на войне — все средства хороши.

Волосы обрамляли ее лицо свободными прядями, именно так, как он любил. У Гарри было какое-то странное влечение к ее волосам, и Дафна отнюдь не возражала против этого. Ей ужасно нравилось, как он пальцами расчесывал ее волосы в те минуты, когда они отдыхали вместе. Она могла поклясться, что однажды она даже замурлыкала у него на груди, словно кошка. К счастью, Гарри в такие моменты ничего не слышал.

Ждать пришлось недолго. Дверь открылась, и пред ней предстал, вероятно, самый габаритный образчик человеческой расы. Он был высокий, выше ее ростом. Но он был также невероятно широк. Однако Дафна видела, что это массивное тело состояло не только из жира. Руки этого парня были довольно мускулистыми. У него были светлые волосы соломенного оттенка и маленькие, как бусинки, глаза, которые жадно обшарили ее тело. Дафна вздрогнула.

— Чем могу вам помочь? — спросил парень, не отрывая от нее плотоядного взгляда, и Дафна непроизвольно отступила назад.

— Мне нужен Гарри Поттер, — ответила она, стараясь не подавать виду, что ее испугал этот сальный взгляд.

При звуке этого имени парень тут же насторожился.

— А зачем он тебе? — спросил он, явно недоумевая, как это девушка могла бы предпочесть не его, а какого-то Поттера.

Дафне очень хотелось объяснить этому тупице тонкости общения с женщинами, но у нее были дела поважнее.

— Мне нужно поговорить с ним. Он дома? — вежливо, но решительно ответила Дафна.

— Ага, — подтвердил парень, быстро озираясь вокруг.

Дафна не совсем поняла, кого он высматривал у нее за спиной, поскольку улица была пуста.

— А вы одна из них? — с опаской уточнил парень.

— Из кого, из них? — недоуменно переспросила Дафна.

Парень наклонился поближе к ней и прошептал:

— Таких, как он.

Дафна окончательно запуталась и уже начинала сердиться. Вернее сказать, начала становиться более сердитой, чем она уже была.

— Сделайте любезность и просто позовите Гарри, — не выдержала она. В конце концов, у не было ни времени, ни желания разгадывать все эти недомолвки.

— Кто там пришел, Дадли, дорогой? — послышался женский голос.

Вероятно, это была мать этого громилы. Однако облик женщины, показавшейся в дверях, поразил Дафну так же, как до этого — облик ее сына. Женщина была ужасно худой, необычайно длинную шею увенчивало лицо, которое приглянулось бы разве только лошади. Неужели они действительно мать и сын, подумала Дафна, ведь никакого сходства не было и в помине. Наверное, это не ее ребенок.

— Я приехала, чтобы повидаться с Гарри. Он дома или нет? — раздраженно уточнила Дафна.

Женщина не ответила, а только продолжала смотреть на нее, словно она никак не могла решить, как же поступить с посетительницей. Но тут послышался третий голос, голос, который она помнила очень хорошо, и теплая волна прокатилась по телу девушки.

— Кто там?

Женщина и парень посторонились, и вперед вышел Гарри, ее замечательный Гарри. Его волосы, как всегда, были взлохмачены, а невероятные зеленые глаза искрились в солнечных лучах. Выражение любопытства на его лице сменилось недоверием, едва он увидел Дафну. Девушка лишь приветливо улыбнулась ему навстречу.

— Что ты здесь делаешь? — удивился Гарри.

Дафна не ответила. Она просто продолжала смотреть на него. Затем улыбка сползла с ее лица, сменившись выражением ярости. Дафна сжала пальцы в кулак и что есть силы врезала этому Гарри чтоб он сдох Поттеру прямо в лицо!

Гарри отшатнулся от удара, споткнулся и налетел на толстяка, который безуспешно попытался убраться с дороги. Женщина в ужасе смотрела на получившуюся кучу-малу.

— Как ты посмел решать, что будет лучшим для меня, даже не попытавшись поговорить со мной, — заорала Дафна. — Я-то думала, что это Драко Малфой у нас самонадеянный придурок, но ты его переплюнул. Надо же было удумать — бросить меня, и когда — на похоронах, и даже не дать мне шанса высказать свое отношение. Боже, я ведь едва не умерла ради тебя!

— Именно поэтому я... — попытался ответить Гарри, прикрывая глаз, куда угодил кулачок Дафны.

— Заткнись! Ты уже сказал, что хотел, теперь моя очередь. Если ты хотя бы на секунду подумал, что можешь вот так просто повернуться и уйти от меня, ты точно спятил. Я тебе не какая-нибудь вертихвостка-фанатка, которой можно попользоваться и выбросить, как дешевую потаскушку. Я люблю тебя, и я до последнего дыхания буду биться за тебя. Даже если это значит — биться с тобой!

— Да, ты это очень доходчиво объяснила, — пробормотал Гарри, все еще не отрывая ладонь от глаза, вокруг которого наливался роскошный синяк.

— Ты это вполне заслужил. Гарри, ты ведь даже не захотел навестить меня в больничном крыле. Я понимаю, что тебя выбило из колеи то, что случилось, но как ты мог подумать, что будет лучше, если ты просто уйдешь? Ведь стало только хуже!

— Извините...

Дафна оглянулась и увидела, что тощая женщина смотрела на них из-за двери. Выражение ее лица ясно показывало, что она находила всю сцену крайне неприличной.

— Быть может, вы продолжите вашу... э-э... беседу внутри? Право, совсем ни к чему, чтобы все соседи узнали о вашем положении.

— Моем положении? — недоуменно переспросила Дафна.

Девушка вопросительно изогнула бровь, но женщина попросту не обратила на это внимания.

— Им совершенно незачем знать о вашем состоянии, — продолжала уговаривать женщина, не сводя с Дафны просящего взгляда.

Дафна недоуменно повернулась к Гарри, но судя по лицу Поттера, он тоже ничего не понимал. Женщина замахала костлявыми руками, настойчиво приглашая девушку зайти в дом и в то же время настороженно оглядывая улицу. Дафна невольно оглянулась через плечо, прежде чем последовать приглашению.

* * *

Гарри наконец поднялся с пола прихожей и вместе с Дафной прошел в гостиную. Тощая женщина с ее сыном отправились на кухню, где его, по-видимому, ожидал обед.

— Что она имела в виду, говоря о «моем состоянии»? — холодно спросила Дафна. — Что ты ей наговорил?

— Да я с ними вообще не разговаривал с тех пор, как вернулся сюда. Мы не очень-то уживаемся, — ядовито пояснил Гарри. — Как ты узнала, где я живу? И как ты добиралась сюда?

— Твой адрес раздобыл мой отец, и я воспользовалась Ночным Рыцарем, — объяснила Дафна. — Слушай, а чего она так занервничала? — спросила она, кивнув в сторону кухни.

— Моих тетю и дядю очень заботит, что о них думают соседи. К примеру, они изо всех сил старались убедить всех вокруг, что я — мелкий преступник.

— О боже, она решила, что я залетела от тебя! — чуть не в голос закричала Дафна.

Она тут же зажала руками рот и уставилась на Гарри, выпучив глаза. Гарри смотрел на нее с неменьшим ужасом.

— Но ведь мы никогда... — промямлил он.

— Но она-то этого не знает, — возразила Дафна и неожиданно рассмеялась.

До Гарри, наконец, дошло, и он тоже не смог удержаться от смеха. Через минуту они дружно катались со смеху над нелепостью всей ситуации. Если учесть, что их сегодняшняя встреча началась со скандала и подбитого глаза Гарри, такой финал выглядел вполне логичным. Для тех, кто не знал всей истории их отношений...

Постепенно они успокоились. Дафна потрясла правой кистью:

— А это, оказывается, больно. Я еще никого не била кулаком, — улыбнулась она.

Гарри посмотрел на нее. Теперь он не улыбался, его взгляд был таким же жестким, как тогда, на кладбище.

— Тебе не следовало приезжать, — заявил он.

— Гарри, я ведь не шутила там, на крыльце, — возразила Дафна, все еще улыбаясь. — Я тебя не отпущу.

Гарри растерянно опустился на диван. Дафна устроилась в кресле и внимательно посмотрела на него. По его лицу было понятно, что он старательно выстраивал свою линию обороны, и девушка понимала, что ей следовало быть осторожной. Одно неверное слово, и она потеряет его навсегда.

— Ты не понимаешь... — начал Гарри.

— Так помоги мне понять, — попросила Дафна. — Для меня твой уход не имеет никакого смысла. Я не собираюсь отдавать без боя то, что, возможно, было самым лучшим в моей жизни. Я думала, что для тебя это значит то же, что и для меня, но твои действия говорят мне обратное.

— Да, черт возьми, для меня это тоже кое-что значит! — рявкнул Гарри.

Дафна аж отшатнулась от его вспышки, но Гарри виновато посмотрел на нее:

— Извини. Ты даже не представляешь, как мне больно делать то, что я делаю. Уйти вот так... Но я должен это сделать. Если ты останешься со мной, тебя убьют, а я... Я не смогу это вынести.

— Разве это не моя жизнь? И разве не мне решать, как ее прожить? — сердито спросила Дафна.

Гарри взглянул на нее, и девушка немного смягчилась.

— Гарри, послушай, я просто не вижу смысла жить, если в моей жизни больше не будет тебя. С тобой или без тебя — я все равно не буду в безопасности. Волдеморт знает, что я сражалась на твоей стороне, и он придет за мной рано или поздно, несмотря на твои дурацкие благородные порывы. И то же самое верно для Гермионы, Невилла и Трейси. Наши шансы куда больше, если мы останемся вместе, чем выживать поодиночке. И если мне суждено умереть, сражаясь рядом с тобой, так тому и быть. По крайней мере, я буду знать, что прожила свою жизнь так, как хотела, и что я любила тебя так крепко и так страстно, как только один человек может любить другого.

Гарри только опустил голову. Он слышал, как смеялся его внутренний голос, и это немного раздражало. Что говорить, Дафна объяснила все предельно ясно. Хуже того, он и сам отчаянно скучал по своей подруге. Гарри еще раз посмотрел на нее и почувствовал комок в горле. Девушка была прекрасна, пусть она все еще сердилась на него. Что ж, он заслужил ее гнев и все остальное.

— Я... Я не могу... — беспомощно пробормотал он.

— А мне плевать. Я наложу на тебя вечные липкие чары, и у тебя не будет выбора. Я тебя не отпущу! Я люблю тебя.

— Я тебя тоже люблю, — признался Гарри. Его глаза наполнились слезами. — Мне так жаль, что я так поступил...

Дафна пристроилась рядышком и крепко обняла его.

— Я ведь сказала тебе на похоронах, что я все поняла. Гарри, я знаю, как тебе больно, и знаю, что ты хочешь уберечь нас всех. Но мы хотим того же самого для тебя. Хватит воевать с нами. Хватит воевать со мной, и позволь мне помочь тебе. Позволь нам помочь тебе.

Гарри позволил себе расслабиться и погрузился в тепло девичьих объятий. Руки Дафны сомкнулись вокруг него, и плотина, которую он неосознанно возводил, прорвалась. На него снова обрушилась боль от потери Рона, боль от того, что он сам, по своей воле, прятался от друзей. Гнев на тех, кто на самом деле привел Рона к смерти, поднялся в его душе. Два человека — Волдеморт и Дамблдор. Но Дамблдор, по крайнер мере, пытался загладить вину.

— Прости меня, — прошептал Гарри, когда сумел взять себя в руки. — Слишком много навалилось сразу, и я не мог ничего поделать.

Дафна подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза:

— Ты должен был довериться мне. Нет ничего, с чем бы мы не справились вместе. Но я ничем не смогу помочь, если и ты и дальше будешь таким скрытным. Ты должен научиться верить мне так, как я верю в тебя. Ты понял?

Гарри не мог не улыбнуться. Дафна выговаривала ему, как пятилетнему малышу. Впрочем, надо признать, его поступки так и выглядели.

— Так, а ты вообще собираешься меня поцеловать? — улыбнулась Дафна, и сердце Гарри екнуло в груди.

Что говорить, он и в самом деле был дураком, раз решил бросить эту девушку. Дафна оказалась не только красивой, но и умной, и яркой как личность. И она была права — у Гарри все всегда получалось лучше, когда ему помогали друзья. Не будь рядом Гермионы и Рона, он никогда не сумел бы совершить того, что сделал за эти годы. И если бы Невилл, Трейси и Дафна, да и все остальные не пошли вместе с ним, Гарри уж точно не сидел бы сейчас рядом с девушкой, которую так любил.

Он подался вперед и коснулся ее губ. Они были сладкими, они всегда были сладкими, и Гарри едва не проклял себя за то, что он был готов отказаться от этого счастья. Да, он свалял дурака, и сам прекрасно знал это, но ведь он просто не хотел видеть, как она умрет из-за него.

Но Дафна права. Это был ее собственный выбор, и Гарри следовало найти другой способ защитить ее. Защитить всех, всю команду. Он вдруг понял, что Дафна была не единственной, кому он проиграл бы в этом споре, особенно, если судить по письмам, что посылала Гермиона.

* * *

Дафне незачем было торопиться домой, и парочка решила провести этот вечер вместе. Гарри предложил отправиться в парк, где он большей частью проводил свои «молодые годы», скрываясь от Дурслей.

Все было странно и необычно. Мог ли Гарри вообразить, что когда-нибудь он пройдется по Тисовой улице рядом с такой милой девушкой? Она крепко держала его за руку и с любопытством осматривалась вокруг. Соседи, увидев его с Дафной, странно поглядывали на Гарри. Видимо, они никак не могли взять в толк, как такой трудный подросток мог оказаться вместе с юной леди из благополучной семьи.

— Почему все пялятся на тебя? — удивилась Дафна. — Я хочу сказать, они ведь не знают, что ты знаменит и все такое, но это выглядит так, будто они все ждут, что ты вот-вот сделаешь что-нибудь особенное.

— Помнишь, что я говорил тебе дома? Они считают меня чем-то вроде преступника. Дурсли всем рассказывают, что я учусь в специальной школе для подростков с преступными наклонностями или что-то в этом роде. К тому же, я всегда ношу эти обноски, потому что мне никогда не покупали одежду. Так что это только поддерживает слухи.

Дафна изумленно взглянула на неожиданно покрасневшего Гарри:

— У тебя никогда не было своей одежды?

Гарри явно стеснялся своего неожиданного признания, но тем не менее, утвердительно кивнул.

— Это ужасно. Никто не заслуживает такой жизни, какой они подвергли тебя.

— Это не было самым худшим вариантом, но хватит об этом, — заявил Гарри, и Дафна уступила его желанию.

Но в глубине души она продолжала гадать, что же еще пришлось пережить ее парню, пока он был ребенком.

* * *

В половине седьмого Гарри и Дафна вернулись в дом номер четыре, и едва они вошли в дверь, их встретила тетя Петуния.

— Чудесно, что вы еще не уехали! Не желаете отужинать с нами?

Дафна посмотрела на Гарри, который ответил ей многозначительным взглядом. Ранее он рассказал ей, как удивительно изменилось отношение родственников к нему за последние две недели. И все потому, что Дурсли отчаянно надеялись урвать кусочек от богатства Поттеров.

— С удовольствием! — вежливо ответила Дафна.

По какому-то странному капризу ей захотелось посмотреть продолжение этого фарса. Возможно, в ней заговорила слизеринка, но Дафне было просто необходимо понаблюдать за этими людьми, которые многие годы измывались над ее Гарри.

— Замечательно! — Петуния радостно хлопнула в ладоши и провела подростков в столовую, где уже сидели дядя Вернон и Дадли.

— Эге, Гарри, а ты парень не промах. Кто эта очаровательная юная леди? — спросил Вернон, изо всех сил стараясь быть вежливым и обходительным.

— Эм... Это — Дафна Гринграсс, моя девушка. Она учится в той же школе, что и я.

Дафна едва успела поймать искорку страха в глазах-бусинках толстяка. Его рука поднялась над столом, пока Гарри представлял ее, и на мгновение зависла в воздухе. Но вот Вернон протянул ей руку, быстрое пожатие — и рука дядюшки исчезла под столом. Дафна была абсолютно уверена, что он вытер ладонь об собственные брюки.

Гарри помог Дафне занять место за столом и сам сел рядом. Дядя Вернон посматривал на них, будто собираясь задать очередной вопрос, но тут позвонили в дверь.

— Дадли, малыш, посмотри, кто пришел, — попросила, улыбнувшись сыну, Петуния.

Дадли, пыхтя, выбрался из-за стола и вышел из комнаты.

— Как долго вы двое встречаетесь? — слащаво улыбнулась Петуния, между делом поставив тарелку перед мужем. — Гарри никогда не рассказывает нам о своей жизни в школе.

— Почти год, — вежливо улыбнулась Дафна.

Ей начиналось нравиться наблюдать за родственниками Гарри. Вероятно, их очень нервировало соседство двух волшебников за их столом. Тем не менее, они лезли из кожи вон перед ней, вероятно пытаясь убедить Дафну, что уж они-то — та самая мера, которой следует оценивать всех прочих. Жаль только, что Гарри успел предупредить ее...

Тем временем вернулся Дадли. Его пухлое лицо было довольно бледным.

— Э-э... Это к Гарри.

Гарри и Дафна разом встали и вышли в прихожую. Дафна на всякий случай проверила, на месте ли волшебная палочка в заднем кармане. Она облегченно расслабилась, увидев, кто пришел в гости.

— Вот мы и снова встретились, Гарри, — широко улыбнулся Альбус Дамблдор, пожав парню руку.

Гарри и Дафна тем временем неверяще осматривали новый наряд директора. Дамблдор был облачен в маггловский костюм из шелка, который выглядел довольно стильно, если бы не яркий лиловый цвет. На голове у него красовалась фетровая шляпа того же оттенка.

— И мисс Гринграсс здесь. Какой приятный сюрприз. Я как раз собирался забрать вас из дому сегодня вечером, сразу же после того, как верну мистера Поттера.

— Что? — удивился Гарри. Дафна так же была в недоумении.

— Да-да. Видите ли, я кое-что запланировал на лето, и надеюсь, что для вас обоих это окажется не только познавательным, но и приятным, — улыбнулся Дамблдор. — Мне многое предстоит исправить. Были и другие... скажем, факторы. Впрочем, мы еще поговорим об этом позже. Ну а пока нам надо нанести визит семейству Гринграсс, так что если ты, Гарри, соберешь свои вещи...

Гарри послушно повернулся и направился к лестнице. Дафна последовала за ним.

— Подождите, ведь они еще не поели, — запротестовала Петуния.

— Миссис Дурсли, вы всерьез считаете, что один ужин окупит пятнадцать лет издевательств? Я ведь уже говорил вам, когда доставил Гарри в начале каникул, что вам следовало проявлять доброту с самого первого дня, когда вы приняли его в семью. А теперь уже слишком поздно. Твои вещи, Гарри, — напомнил Дамблдор.

Гарри влетел в комнату, с помощью Дафны быстро покидал свои пожитки в сундук и спустил его вниз.

— Как думаешь, куда он нас забирает? — спросила Дафна.

— Когда ты говоришь о Дамблдоре, возможно все, — ответил Гарри, едва сдерживая радостное волнение при мысли, что он наконец навсегда распрощается с Дурслями.

— Поставь все вещи на пол, — распорядился директор. — Будь любезен, выпусти сову из клетки и передай ее мне, — улыбнулся Дамблдор, подставляя руку.

Гарри открыл дверцу клетки и помог сове перебраться к директору. Тот поднес сову ближе к лицу и что-то прошептал ей. Хедвиг согласно ухнула, перепорхнула к Гарри на плечо, потерлась на прощание головой, и вылетела через открытую дверь черного хода.

Дамблдор тем временем махнул палочкой и уменьшил багаж.

— Думаю, в твоем кармане они будут в полной сохранности, — заметил он.

Гарри нагнулся и поднял сундук и совиную клетку, которые теперь вполне поместились бы в кукольном домике.

— Ну что ж, думаю, нам пора в путь.

Дамблдор коротко кивнул семейству Дурслей, которые вышли в прихожую и наблюдали за сборами племянника. Гарри повернулся к ним. Он частенько раздумывал над тем, что бы он сказал им, когда наступит день его освобождения, но теперь, когда этот момент настал, Гарри растерял все слова.

— Ну, бывай, — угрюмо проговорил Вернон, и Гарри ощутил неожиданную радость от того, что тот дядя Вернон, которого он знал всю жизнь, снова вернулся. — Постарайся больше не омрачать наши края.

— Думаю, теперь вы можете рассчитывать на это, — откликнулся Гарри.

— Вы все просто отвратительны! — не сдержалась Дафна. — Я не знаю, существует ли ад на самом деле, но если он есть, то вашему семейству уготовано место в самой ужасной части.

— Оставь их, — успокоил ее Гарри, взяв Дафну за руку. — Прощайте, — бросил он через плечо.

* * *

— Следовало бы их проклясть, — ворчала Дафна, следуя за Гарри к тротуару, где их терпеливо поджидал Дамблдор.

— Они этого не стоят, — отмахнулся Гарри.

— Вот именно, — машинально подтвердил Дамблдор.

Он, похоже, внимательно осматривал улицу. Едва Гарри и Дафна подошли, директор не мешкая зашагал вдоль улицы, и подростки заторопились за ним.

— Сэр, а куда мы направляемся? — спросил Гарри.

— Всему свое время, Гарри. О таких вещах лучше не разговаривать на открытых местах. Но не переживай, скоро вам обоим все объяснят. Ага, нам сюда.

Гарри узнал аллею, где он год назад повстречался с дементорами. Как только они оказались скрыты от посторонних глаз, Дамблдор остановился и протянул к ним руки.

— Держитесь крепче, мы отправляемся, — велел он, по-прежнему осматривая окрестности.

Гарри посмотрел на Дафну, та в ответ пожала плечами, и они оба дружно шагнули вперед, беря директора за руки.

— Будет немножко неприятно, — хихикнул Дамблдор.

Колени Гарри подогнулись, и он выпустил руку Дамблдора, пытаясь удержать равновесие. Желудок скрутило, но, к счастью, Гарри удержался от рвоты. В отличие от него, Дафна держалась как ни в чем не бывало. Девушка огляделась, пытаясь понять, где они оказались.

— Фу, ну и гадость! Что это было? — спросил Гарри.

— Ты только что аппарировал, — кротко улыбнулся Дамблдор. — И должен сказать, справился неплохо. Большинство тех, кто аппарирует впервые, пардон, блюют.

— Не уверен, что я стану исключением, — простонал Гарри, согнувшись пополам в попытке унять головокружение. — Ну почему все способы перемещения в волшебном мире так чертовски неприятны?

— Ну, этот не так уж и плох, — вмешалась Дафна. — Кстати, вот мой дом.

Гарри поднял глаза и обнаружил, что они оказались прямо перед коваными воротами, до самого верха увитыми плющом. В глубине виднелся большой особняк с белыми ставнями на окнах. Дом стоял на вершине небольшого холма и был окружен ухоженной лужайкой. У подъезда были разбиты цветочные клумбы, один вид которых заставил бы тетю Петунию задохнуться от вожделения.

Радостно улыбнувшись, Дафна взяла Гарри за руку и повела гостей по мощеной дорожке к дому. Поттер уже был здесь однажды, но тогда он не видел этот дом снаружи. Вроде бы внутри здание было побольше. Ну конечно, магия, усмехнулся про себя Гарри.

* * *

По пути к дому Гарри старался рассмотреть и запомнить каждую мелочь. Дафна буквально светилась от предвкушения встречи. Она открыла входную дверь и позвала родителей. Миг — и Гарри снова оказался лицом к лицу со старшими Гринграссами. Отец Дафны сурово смотрел на него, и парня неожиданно охватило чувство вины. Гарри почти забыл, какое впечатление тот производил на окружающих.

— Профессор Дамблдор? — удивилась миссис Гринграсс при виде директора. — Какая приятная неожиданность.

Дамблдор, который успел сменить свой вызывающий лиловый костюм на более традиционную и удобную одежду, отмахнулся от комплимента.

— К сожалению, я не просто заглянул на огонек. Впрочем, вы наверняка и сами уже догадались.

— В таком случае, давайте пройдем в гостиную, — предложил Джонатан, показывая рукой направление.

Дамблдор первым воспользовался приглашением, за ним последовали Гарри и Дафна, а старшие Гринграссы замыкали процессию. Когда все расселись, в комнате появилась домовой эльф Франни. Она поставила перед каждым чашку с горячим чаем и исчезла.

— Правильно ли я предполагаю, что ваш визит связан с недавними событиями в Министерстве? — невозмутимо спросил мистер Гринграсс.

Гарри насторожился, тем более, что глава семейства продолжал странно посматривать на него.

— Вы не ошиблись, — подтвердил Дамблдор. — Вы, конечно, читали газеты и заметили, что теперь о юном мистере Поттере пишут как об «Избранном». Нетрудно догадаться, что это еще более усложнит его и без того нелегкую жизнь. Да и жизни тех, кто близок Гарри, это также затронет. Поэтому я взял на себя смелость подготовить тайное укрытие, где за оставшееся время каникул они получат дополнительную подготовку. С вашего позволения, я хотел бы предложить Дафне присоединиться к этой группе.

— Но ведь летние каникулы только-только начались, — возразила миссис Гринграсс, переводя взгляд с Дамблдора на мужа, который тщательно обдумывал услышанное. — Мы почти не виделись с дочерью.

И снова Гарри почувствовал этот неприятный комок в животе. Он прекрасно понимал, что это из-за него Дафна пряталась ото всех в своей комнате. Чтобы не видеть ничьих взглядов, юноша опустил голову и сосредоточился на чашке чая. Дафна тихонько сжала его руку, а когда он посмотрел на нее, тепло улыбнулась в ответ, пытаясь безмолвно подбодрить его.

— Я хочу подчеркнуть, что эти летние занятия очень важны. У Дафны появились весьма сильные враги. К тому же, хоть ее и не будет рядом, вы не будете отрезаны полностью, поскольку она сможет писать вам. Полагаю, мы также сумеем обеспечить и личные встречи. Однако это будет по меньшей мере затруднительно.

— Но... — попыталась возразить миссис Гринграсс, но ее муж прервал ее.

— Кажется, я вижу, к чему вы клоните, Альбус, — заговорил Джонатан, не спуская глаз с директора. — Вы хотите, чтобы мы якобы отреклись от Дафны. Если Пожиратели Смерти решат, что мы отвернулись от нее, наша семья будет в безопасности. Собственно, они уже считают, что я приму их сторону, когда они захватят власть.

— Ваша проницательность, Джонатан, как всегда, выше всяких похвал, — улыбнулся Дамблдор. — Другим вариантом было бы спрятать всю вашу семью. Если вы этого хотите, я помогу это организовать.

— В этом нет необходимости, — отказался Джонатан. — Я принесу больше пользы, пока я могу официально выступать против новых законопроектов или, по крайней мере, упредить их. Но что будет, когда Дафна вернется в школу? Большинство детей Пожирателей учится на ее факультете.

— Я уже принял меры, и ее будут очень тщательно охранять. Уверяю вас, в школе ваша дочь будет в безопасности.

Джонатан Гринграсс задумчиво потирал подбородок. Дафна, как и ее мать, прекрасно знали этот жест.

— Джонатан? — встревоженно позвала миссис Гринграсс.

— Дафна, пойди собери свои вещи, — распорядился тот.

Дафна радостно улыбнулась, крепко обняла отца и выскочила из гостиной. По лестнице простучали ее торопливые шаги. Аврора также поднялась с места и последовала за дочерью, чтобы помочь ей собраться и заодно поговорить наедине.

* * *

— Теперь, когда все знают, что он вернулся, сколько у нас остается времени до объявления открытой войны? — обратился Джонатан к Дамблдору.

— Я не думаю, что он открыто объявит войну, — вздохнул директор. — Лорд Волдеморт наконец осознал значение уловок и терпения. Полагаю, что если мы не объединим все силы, чтобы остановить его, уже через год магическая Англия окажется под его властью. Впрочем, это только мое предположение.

— Понятно, — пробормотал Джонатан. Он наклонил голову и запустил пальцы в волосы. — Какие у вас планы?

— В настоящий момент — подготовить тех, кто окажется на острие схватки. Гарри, его друзей, еще кое-кого. Я также надеюсь, что те, кто не поддерживают Волдеморта, сделают то, что должно быть сделано.

— Вы говорите о Министерстве.

Дамблдор согласно кивнул:

— Думаю, там все будет зависеть от того, кто займет кресло Министра. Пий Толстоватый пользуется значительной поддержкой.

— Да, это так, и это тревожит меня. Если Толстоватый придет к власти, переворот, задуманный Волдемортом, осуществится гораздо быстрее, чем нам бы хотелось. Всем известно, что Пий вращается в тех же кругах, что и Люциус Малфой. Я уверен, что многие посты в Министерстве заняты Пожирателями или по крайней мере людьми, лояльными Волдеморту.

— Пожиратели уже в Министерстве? — неверяще переспросил Гарри, в первый раз за время этой беседы подав голос.

— Это один из многих слухов, Гарри, — вздохнул Джонатан, снова хватаясь за подбородок. — При любом правительстве ты услышишь шепотки, подстрекающие к мятежу.

— Иногда стоит прислушиваться к таким шепоткам, — мудро заметил Дамблдор. — Но лично я надеюсь, что на смену Фаджу придет Амелия Боунс. Она не станет церемониться с пойманными Пожирателями. Хоть мне и тяжело это признать, боюсь, что нам ничего не остается, как применять жесткие меры к тем, кто признаны виновными.

Джонатан согласно кивнул и отпил чай из своей чашки.

— Я тоже поддерживаю ее кандидатуру, — заявил он.

Затем он посмотрел на Гарри, и юноша невольно поежился под тяжелым взглядом.

* * *

— Судя по тому, что вы держались за руки, и по взглядам, которые вы не особо скрывали, мистер Поттер, я полагаю, что Дафне удалось убедить вас в неумности вашего поступка?

Гарри бросило в жар от этих слов, и он сумел только молча кивнуть в ответ. Джонатан отставил чашку и едва заметно подмигнул, продолжая буравить взглядом бойфренда своей старшей дочери.

— Должен признать, что мне чрезвычайно понравилось ваше желание обеспечить защиту моей дочери и уберечь ее от опасностей. Я также рад, что вы двое снова вместе. Как отец я всей душой желаю видеть мою дочь счастливой. И вы мне нравитесь, Гарри. Я считаю, что у вас есть все задатки, чтобы стать великим человеком. Однако, если ты еще раз выкинешь подобную штуку и снова разобьешь ее сердце...

Дальше можно было не продолжать. Под взглядом лорда Гринграсса Гарри шумно сглотнул и в поисках поддержки посмотрел на Дамблдора. Однако директор внимательно изучал рисунок обивки дивана и определенно не собирался вмешиваться.

Гарри наклонил голову, показывая, что он все понял, и Джонатан довольно улыбнулся и откинулся в кресле, тем не менее не отрывая от юноши глаз. Тот снова вздрогнул.

На лестнице показались Дафна с сундуком, ее мать и Астория. Самая младшая Гринграсс выглядела совсем иначе, чем в Хогвартсе, и Гарри подумал, что он никогда еще не видел Асторию одетой по-домашнему. Впрочем, привычная усмешка девчонки никуда не делась, и в карих глазах Гарри разглядел знакомую проказливую искорку. Дамы спустились в гостиную, и Дамблдор встал им навстречу. Гарри и Джонатан последовали его примеру.

* * *

— Гарри, можно тебя на два слова? — попросила миссис Гринграсс.

Гарри согласно кивнул и вышел вслед за ней в холл. Аврора открыла одну из дверей и пропустила его внутрь. Гарри понял, что они попали на кухню. Он повернулся к женщине и невольно снова сглотнул — привычная улыбка исчезла с лица Авроры, и та холодно смотрела на него.

— В последнее время я как мать Дафны пережила несколько тяжелых недель. До вчерашнего дня наша дочь отказывалась разговаривать с кем бы то ни было. Все, что нам стало известно, — что ты порвал с ней, и где? — на похоронах! Теперь мы наконец-то узнали, что послужило причиной этому, и, наверное, тебе следует вознести благодарственную молитву ангелам или богам за то, что мы поняли и приняли твои мотивы.

— Девочка любит тебя, Гарри, и я очень хочу, чтобы ты понял, какой это драгоценный дар. Я надеюсь, что если тебе в голову снова придет подобная идиотская идея, ты все же задумаешься перед тем, как начать действовать. Сомневаюсь, что она снова побежит тебя разыскивать. Дафна — особенная девушка, и я говорю это не только потому, что она моя дочь. Женщины рода Гринграсс не дарят свою верность кому попало, и если уж дарят, то на всю жизнь! Ты меня понимаешь?

— Я понимаю, — голос Гарри дрогнул. — Миссис Гринграсс, я не хотел этого, я только...

— Хотел защитить ее. Прекрасный порыв, Гарри, но, к сожалению, глупый. Мы люди всегда сильнее, когда вокруг нас те, кто заботится о нас. Позволь Дафне встать рядом с тобой, и я обещаю тебе — что бы ни случилось, ты никогда не пожалеешь об этом.

Гарри согласно кивнул и вдруг почувствовал, как мурашки побежали по спине, потому что глаза миссис Гринграсс опасно сузились.

— Маленькое предупреждение, Гарри. Не думай, что ты легко отделался. Если ты еще раз разобьешь ей сердце...

— Мистер Гринграсс уже... э-э... предупредил меня.

— Гарри, если ты еще раз разобьешь ей сердце — лучше бы тебе встретиться с ним, чем со мной.

Аврора улыбнулась, и Гарри невольно сделал шаг назад. Он вздрогнул от неожиданности, когда она шагнула к нему и крепко обняла его.

— Береги ее, Гарри.

Не сразу, но Гарри решился обнять миссис Гринграсс в ответ, каждую минуту ожидая, что в него полетит проклятие. Однако Аврора отпустила его и даже открыла перед ним дверь. Гарри готов был поклясться, что слышал, как хохочет его внутренний голос, и тут же представил, как Рон катается на полу от смеха, держась за живот, и слезы текут у рыжего из глаз.

* * *

— Я так понимаю, мы можем отправляться? — осведомился Дамблдор, когда заметно побледневший Гарри и миссис Гринграсс вернулись в гостиную.

Дафна уже уменьшила свой багаж и положила его в карман. Теперь она стояла и болтала с сестрой и отцом.

— Мы сможем написать ей? — поинтересовалась миссис Гринграсс, крепко обнимая дочь.

— Мы сейчас работаем над весьма необычным способом связи. Мне обещали, что он будет надежно защищен, хотя я не уверен, когда именно все будет готово. Как только разработка закончится, мы обязательно позаботимся, чтобы вы могли ею воспользоваться.

Джонатан также обнял Дафну и прошептал ей что-то на ушко, отчего девушка захихикала. Астория тем временем не сводила глаз с Гарри, и тот не мог удержаться от ответного взгляда и улыбки. Все-таки это было весело — водить компанию с младшей Гринграсс, пусть она и лезла слишком часто, куда ее не просили.

Астория улыбнулась в ответ и вдруг, ни с того ни с сего, заехала Гарри по ноге. Тот свалился на пол, схватившись за поврежденную конечность. Удовлетворенная содеянным Астория кивнула и посмотрела на Дафну. Ее старшая сестра была испугана и в то же время забавлялась происходящим.

— Тори! — воскликнула миссис Гринграсс.

Астория лишь пожала плечами:

— А что? Он это заслужил!

— Возможно, но это все равно не повод калечить парня, — отчитала ее миссис Гринграсс, хотя Гарри показалось, что ее тон не такой уж и строгий.

Кажется, только теперь Поттер до конца понял, что значит перейти дорогу семье Гринграсс.

Дафна цокнула языком и наклонилась к Гарри, чтобы помочь ему подняться.

— По-моему, он достаточно наказан, — подытожила она, подмигнув младшей сестре.

Астория тут же кинулась к Дафне обниматься, едва та оставила Поттера.

— Я буду скучать по тебе.

— Я тоже. Не вздумай лазить в мою комнату.

— Если я и залезу, то не стану читать твой дневник, — лукаво улыбнулась Астория.

— Значит, я правильно решила взять его с собой.

Дафна в последний раз прижала к себе сестру, поскольку Дамблдор уже дал понять, что пора выдвигаться. Последовал последний обмен прощаниями, и директор, Дафна и Гарри покинули дом Гринграссов.

— Куда мы отправимся теперь, сэр? — спросил Гарри, ковыляя рядом с Дафной.

Девушка крепко держала его за руку и время от времени чему-то улыбалась.

— Осталось еще одно незаконченное дело, прежде чем я доставлю вас на ваши «летние квартиры». Собственно, я надеюсь, что оно окажется для вас чрезвычайно полезным.

Едва они оказались за увитыми плющом воротами, как Дамблдор снова протянул к ним руки, предлагая подросткам взяться за них. Тихий хлопок, и все трое исчезли.

* * *

Солнце только-только зашло, и небо еще было окрашено багрянцем, когда директор и его спутники очутились в небольшом тихом сквере, прямо у фонтана. Вокруг стояли скамейки, а всю площадку окружали аккуратно подстриженные кусты. Гарри решил, что этот парк гораздо симпатичнее, чем тот, что был по соседству с Тисовой.

— Сюда, будьте любезны, — позвал Дамблдор.

— Сэр, а где мы сейчас? — уточнила Дафна, поскольку все вокруг было незнакомым.

Она и Гарри старались рассмотреть как можно больше деталей их окружения, но не отходили от директора.

— Добро пожаловать в Бадли Бэббертон. Очаровательный поселок, — шутливо усмехнулся Дамблдор.

— Зачем мы здесь? — поинтересовался Гарри.

— Мне уже неловко повторять это из года в год, но у нас опять не хватает преподавателя. Я договорился со своим давним коллегой, что он вернется работать в Хогвартс. Осталось только обговорить последние детали контракта. Сюда, пожалуйста.

Гарри и Дафна шли вслед за Дамблдором по длинной извилистой улице. По обе стороны стояли довольно симпатичные домики, но, похоже, в большинстве из них никто не жил.

— Для многих семей, живущих здесь, сезон отпусков в самом разгаре, — мимоходом пояснил директор. — Но не беспокойтесь по поводу тех, кто еще не уехал. Я набросил на всех нас Отвлекающие чары. Не думаю, что мы столкнемся с какими-нибудь затруднениями. Ага, нам сюда.

Они свернули на другую улицу, такую же тихую, как и предыдущая.

— А почему мы не аппарировали прямо к дому, где живет ваш коллега? — недоуменно спросила Дафна.

Улицы поднимались в гору, и с каждым шагом идти становилось все труднее.

— Честно говоря, я понятия не имею, где он живет. Думаю, вы поймете сами, когда мы прибудем на место. О, вот мы и пришли, — хихикнул Дамблдор.

Дом, перед которым они стояли, был, пожалуй, самым привлекательным из всех, что они видели по дороге. Дамблдор подошел к воротам, но не торопился их открывать. Вместо этого он вытянул руку и медленно провел ею, будто ощупывая невидимую стену.

— Приготовьте палочки, будьте добры. И если я подам знак, бегите что есть мочи к тому скверу, куда мы аппарировали.

Гарри и Дафна понятливо кивнули, и все трое медленно и осторожно двинулись вперед. Ни один огонек не горел в доме, и все окна были темны.

* * *

Внутри все выглядело так, будто в доме случилось если не полноценное сражение, то по крайней мере серьезный бой. На стенах и полу чернели пятна копоти, книжные шкафы были опрокинуты, а люстра в столовой рухнула прямо на стол. В одной из комнат Дафна обнаружила на стене большое пятно крови, будто кто-то был ранен и сполз по стене.

— Плохо дело, — прошептала девушка.

Дамблдор обернулся и приложил палец к губам, призывая их хранить молчание. Гарри тем временем обратил внимание на сломанный письменный стол, на котором валялись волшебные фотографии в поломанных рамках. Он наклонился рассмотреть их поближе, но Дафна неожиданно коснулась его плеча и показала рукой на Дамблдора. Тот остановился у довольно уродливого старого кресла.

Подростки направились к нему посмотреть, что так заинтересовало директора, и тут Дамблдор резко ткнул спинку пальцем. Кресло вскрикнуло!

Гарри и Дафна отшатнулись, когда предмет мебели превратился в тучного мужчину, одетого в пижаму той же ужасной расцветки, что и обивка кресла.

— Мерлинова борода! Альбус, и зачем было тыкать так сильно? — упрекнул мужчина.

Он был невысок ростом, однако с весьма заметным животом. Лысая голова, густые усы и весело поблескивающие карие глаза завершали портрет.

— Рад видеть вас, Гораций. Простите мое любопытство, но неужели весь этот спектакль был приготовлен для меня?

— Нет-нет. Разумеется, я ожидал вас этим вечером, но вы ведь не сказали точное время. Поэтому, когда сработали Чары Вторжения, я решил, что это Пожиратели Смерти по мою душу.

— Прошу прощения, что напугал вас.

— О, не беспокойтесь! Кстати, что меня выдало? — поинтересовался толстяк, задумчиво постукивая толстым пальцем по подбородку.

— Мой дорогой друг, вы забыли про Темную Метку.

— Ну конечно же! — воскликнул тот. — Я так и знал, что забыл что-то важное. Ладно, раз уж мы все прояснили, не поможете мне прибраться? Было бы очень неприятно, если хозяева-магглы вернутся из отпуска и увидят такое.

— С огромным удовольствием, — улыбнулся в ответ Дамблдор, и оба волшебника слаженно взмахнули палочками. Со стороны это выглядело, словно два дирижера управляют невидимым оркестром, а беспорядок в комнатах исчезает сам по себе. Гарри и Дафна были совершенно очарованы этим магическим представлением и улыбались, как пятилетние малыши у рождественский елки.

— Ну вот, дело сделано. Не желаете подкрепиться? — улыбнулся хозяин. — А заодно и представиться?

— О, разумеется. Гораций Слагхорн, позвольте представить вам Гарри Поттера и Дафну Гринграсс.

— Рада познакомиться, сэр, — отозвалась Дафна. — Вы учили моих родителей.

— Да, я хорошо помню вашего отца. Он состоит в Визенгамоте, если не ошибаюсь. Рад познакомиться с вами, моя милая. И, конечно же, с вами, мистер Поттер. Ваша матушка была одной из моих любимых студентов. Право, это было удовольствием видеть ее работу в классе. Интересно, так ли вы талантливы в Зельях, как и она?

— Зелья? — переспросил Гарри.

— Вот именно, Зелья. Вот увидите, юноша, вам понравятся мои уроки. Жду не дождусь, когда я снова увижу подземелья Хогвартса! Альбус, вы все подготовили?

— Все сделано, Гораций. Вас ожидает просторный кабинет и приличная зарплата, — успокоил Дамблдор.

Он достал из кармана мантии пачку пергаментов и передал ее Слагхорну. Тот принялся жадно просматривать документы.

— Ага. Так-так. Очень хорошо. Ну что ж, Альбус, похоже, вы получили нового профессора Зельеварения.

— А как же Снейп? — недоуменно спросил Гарри.

— В этом году профессор Снейп займет новую должность. Впрочем, тебя это не должно волновать, — добродушно улыбнулся директор, но его взгляд ясно дал Гарри понять, что тема закрыта.

У Гарри было стойкое подозрение, что он угадал, какую именно «новую должность» получит нелюбимый профессор, и в его душе поднялось глухое раздражение. Дафна взяла его за руку и нежно улыбнулась. Гарри был уверен, что она поняла его состояние, и знал, что позже она даст ему возможность выговориться.

— Гораций, — между тем продолжил Дамблдор, — осталось еще кое-что, прежде чем мы подпишем наше соглашение. Думаю, что сейчас самое время передать мне то, что вы обещали.

Улыбка на лице Слагхорна тотчас увяла, и он быстро перевел взгляд с директора на ничего не понимающих подростков.

— Альбус, вы в самом деле считаете, что это подходящее время и место? — спросил Слагхорн, пристально глядя на Дамблдора.

— Боюсь, дело не терпит отлагательств, — вздохнул директор. — Мы уже обсуждали это, мой друг. В Хогвартсе вы будете в безопасности, и никто ничего не узнает, за исключением тех, о ком мы говорили ранее.

— Но Альбус, дети... они...

— Гораций, мы подробно обговорили это. Вы знаете, что это значит для нас и для нашего дела. Иначе мы потеряем все.

Гарри совсем запутался и не отводил заинтересованного взгляда от Дамблдора, который в свою очередь пристально смотрел на Слагхорна. Тому явно хотелось возразить еще, но он уже понял, что проиграл спор. Слагхорн тяжело вздохнул, и его плечи поникли.

— Надеюсь, ты не станешь думать обо мне плохо, мой мальчик, — обратился он к Гарри. — Я ведь понятия не имел, на что он был способен.

— Я не думаю, Гораций, что Гарри затаит на вас обиду. Это не в его характере. Напротив, когда он узнает всю правду, возможно, он даже будет вам благодарен за помощь, — улыбнулся Дамблдор.

Директор достал хрустальный флакон и протянул его Слагхорну. Гораций снова тяжело вздохнул, взял одной рукой флакон, а другой поднес волшебную палочку к виску.

Гарри наблюдал, как помрачневший Слагхорн медленно отвел палочку, за которой потянулась тонкая серебристая струйка. Вот она оторвалась от головы, и Слагхорн опустил серебристую прядку вовнутрь флакона, где та растеклась мерцающей жидкостью того же цвета.

— Это ведь воспоминание, верно? — спросил Гарри.

Дафна тоже не скрывала любопытства. Слагхорн запечатал флакон и передал Дамблдору, который спрятал его в кармане мантии.

— Верно. И оно очень важно для нас.

— Что вы хотите сказать?

— Всему свое время, Гарри, — улыбнулся Дамблдор. — А сейчас уже поздно, и я должен доставить вас двоих туда, где вы будете жить этим летом.

Гарри посмотрел на Слагхорна, который угрюмо ссутулился в кресле. Вот он достал шелковый платок и вытер пот со лба.

— Профессор, — окликнул его Гарри. — Спасибо вам. Я не знаю, что вы сейчас сделали, но почему-то чувствую, что это очень важно.

Слагхорн поднял глаза. Было видно, что он стыдится своего давнего поступка.

— Возможно, твои чувства изменятся, когда ты узнаешь, — хрипло прошептал он.

— Время покажет. Но сейчас — спасибо. Я буду ждать ваших лекций.

— И я тоже, — подтвердила Дафна, и Слагхорн слабо улыбнулся ей в ответ.

— В таком случае, увидимся первого сентября.

Дамблдор напомнил новому профессору Зельеварения, что ожидает его в Хогвартсе в ближайшие дни, и все трое покинули дом.

* * *

— Сэр, — не утерпел Гарри, едва они оказались на улице. — Что все это значит?

— За годы работы в Хогвартсе профессор Слагхорн выучил множество студентов. Он всегда выделяет тех, кто, по его мнению, обладает значительным потенциалом, чтобы достичь вершин. Гораций помогает таким студентам в начале их карьеры, а потом, когда они достигают успеха, получает свою выгоду. Многие из его протеже настолько ценят его помощь, что даже по прошествии многих лет по-прежнему шлют ему знаки своего уважения.

— И все же я не понимаю, — повторил Гарри, да и Дафна смотрела озадаченно.

— Помнишь, что я тебе обещал в конце прошлого года? — напомнил Дамблдор, и Гарри кивнул в ответ. — Это воспоминание — часть того обещания. Я должен сначала проверить его, прежде всего, чтобы убедиться, что оно не было подправлено, ну и чтобы осмыслить.. Раз уж я собираюсь помочь тебе в предстоящем деле, мне необходимо до конца разобраться, во что мы ввязываемся. Все мы, — добавил он, посмотрев на Дафну.

Дафна стиснула руку Гарри, за которую держалась, и парень повернулся к ней. Девушка смотрела на него растерянно и немного испуганно.

Дамблдор остановился.

— Вот это место подойдет. Последний раз, — улыбнулся он.

И снова Гарри и Дафна взяли директора за руки, и снова их будто протащило через садовый шланг. На этот раз никакой тишины не было и в помине — на них разом обрушились крики чаек и шум волн, запах моря и порывы ветра.

— А теперь мы где? — спросила Дафна, не в силах скрыть азарт.

— На маленьком островке к западу от городка Эберствис. Очень немногие знают его местоположение, и большинство из них находится здесь. Этот островок достался мне от моего близкого друга Николаса после его смерти несколько лет тому назад.

— Николас Фламель? — пристально взглянул Гарри.

— Да, тот самый. Он и его жена купили этот остров и построили здесь дом. Фламель завещал его мне, но до недавнего времени он был мне без надобности. Уверен, что ты и твои друзья обнаружите, что здешняя обстановка весьма бодрит и придает силы, — подмигнул Дамблдор.

С этими словами директор зашагал по пляжу в сторону мощеной дорожки, которую надежно скрывали деревья и наступившая темнота.

Вскоре они уже подходили к большому дому. Окна были ярко освещены, и Гарри был уверен, что разглядел внутри знакомые лица.

Дамблдор открыл дверь и завел в дом своих подопечных.

— Альбус, мы думали, что ты появишься позже!

Гарри выскочил из-за спины директора и кинулся на шею крестному. Сириус крепко обнял своего крестника и радостно рассмеялся.

— Рад видеть тебя, Гарри.

— Гарри здесь?

Сириус отпустил Гарри, и юноша оказался в объятиях Гермионы, которая тут же принялась выспрашивать, в порядке ли он, и рассказывать, как она волновалась за него.

— Дафна! — завопила Трейси Дэвис и бросилась к подруге, которая явно не ожидала увидеть ее здесь.

— Трейси, как давно ты здесь?

— Я доставил сюда мисс Дэвис в тот же день, что и мисс Грейнджер и мистера Лонгботтома, — улыбнулся Дамблдор.

— Мисс Гринграсс, мне очень приятно наконец-то видеть вас во плоти, — поклонился Сириус.

Дафна не удержалась от смеха, да и Гарри тоже улыбнулся.

— А кто еще здесь? — настороженно поинтересовался он.

— Из взрослых пока только я, — усмехнулся Сириус. — Хотя гости у нас будут довольно часто. Дамблдор решил, что вам пятерым будет полезно получить усиленную подготовку этим летом.

— Подготовку? — переспросила Дафна, переведя взгляд на Дамблдора.

— Несомненно, — кивнул тот. — Кое-кто из моих доверенных друзей займется с вами продвинутой защитой. Надеюсь, вы приложите все силы. Впрочем, я также надеюсь, что вы сумеете насладиться этими каникулами.

— Почему бы и нет? — усмехнувшись, вмешался Сириус. — У них в распоряжении целый остров. Делай что хочешь! На много миль вокруг нет ни магглов, ни министерских контролеров, отслеживающих применение магии.

— Как это? — уставился Гарри на Сириуса, а затем на Дамблдора.

— Позже я вам все объясню. А сейчас мне хотелось бы поговорить с Гарри с глазу на глаз, — попросил директор.

Сириус кивнул и повел остальных подростков прочь из зала. Дамблдор взял Гарри под руку, завел его в небольшой кабинет и подождал, пока тот усядется.

— Итак, Гарри, я обещал тебе исправить все ошибки, которые я ранее допустил. Впереди нас ожидает много работы, и многое предстоит сделать. Я хочу попросить тебя быть внимательным и постараться усвоить все, чему вас здесь будут учить.

— Разумеется, сэр, — кивнул Гарри.

— Я также планирую лично заниматься с тобой.. К сожалению, мое расписание весьма загружено, поэтому летом, пока каникулы, мы не сможем встречаться часто. Но когда ты вернешься в школу, это изменится.

Гарри поднял голову.

— Чему вы будете учить меня, сэр?

— Сказать по правде, много чему, — усмехнулся в бороду Дамблдор. — Немножко продвинутой магии, немножко истории.

Он полез в карман мантии и достал хрустальный флакон, в котором вихрилось воспоминание Слагхорна.

— Это лишь одно из многих воспоминаний, которые я хочу показать тебе, Гарри. Я надеюсь, что вместе мы сумеем разгадать секрет Волдеморта и узнать, как покончить с ним раз и навсегда.

Гарри радостно закивал, и Дамблдор спрятал воспоминание.

— Далее. Я хочу, чтобы ты подумал, не пора ли твоим друзьям узнать, что было в пророчестве. Да, я знаю, что ты полагаешь, что, избегая тебя, они будут в безопасности, но очевидно, они считают иначе. Они верят в тебя, Гарри, и если ты скрываешь что-то, то ты тем самым демонстрируешь неуважение. Они очень серьезно относятся к тебе.

— Теперь я тоже знаю это, сэр, — признался Гарри.

Он посмотрел директору в мерцающие голубые глаза:

— Дафна показала мне, насколько я был неправ. Я по-прежнему думаю, что для них всех было бы лучше держаться от меня в стороне, но сомневаюсь, что они согласятся со мной.

— Мне кажется, они понимают тебя лучше, чем ты думаешь. Я надеюсь, что ты сам убедишься, что с их поддержкой ты сможешь стать гораздо сильнее. Ну что ж, Гарри, я снова буду здесь через две недели. Тогда, видимо, мы и начнем наши специальные занятия. Ну а пока, думаю, тебе следует пойти присоединиться к твоим друзьям и Сириусу. Они все это время очень беспокоились о тебе.

Гарри встал, и Дамблдор крепко пожал ему руку на прощание. Воодушевленный словами директора, юноша улыбнулся и направился в гостиную. Его друзья оказались там. Гермиона, Трейси и Дафна сидели вместе и о чем-то тихонько разговаривали, а Невилл и Сириус склонились над шахматной доской.

Слова Дамблдора все еще крутились в голове Гарри, и он совсем не удивился, снова услышав свой внутренний голос, голос Рона:

«Он прав. Ты задолжал им всем. Они имеют право знать, во что ввязались, особенно после твоей выходки».

Гарри вдохнул полной грудью и медленно выдохнул. Да, он задолжал им и особенно Дафне. Они все отправились вместе с ним в Министерство, они все рисковали своими жизнями. Теперь их ожидают занятия по специальной программе, и, конечно же, они имеют право знать, зачем это нужно.

Гарри еще раз глубоко вздохнул и вошел в комнату. Он откашлялся, привлекая всеобщее внимание, и заговорил:

— Я виноват. Виноват перед каждым из вас. Все, что я хотел, — чтобы вы были в безопасности. Я думал, что если буду держаться подальше от вас, то Пожиратели оставят вас в покое. Теперь я понял, что только обманывал себя самого.

Девушки внимательно смотрели на него, и Гарри видел, что они готовы заплакать. Невилл поднял голову, и на его лице отразилось странное предвкушение чего-то. Сириус же держался так, будто знал наперед, что будет дальше.

— Мы твои друзья, Гарри, — мягко сказал Невилл. — Мы не оставим тебя.

— Мы любим тебя, — слабо улыбнулась Гермиона, и Трейси обняла ее за плечи, также улыбнувшись сквозь слезы.

— Теперь я это точно знаю, — кивнул Гарри, со значением посмотрев на Дафну. — Вы все мне настолько дороги, что даже мысль, что я могу потерять любого из вас, как я потерял Рона...

— Мы все потеряли его, Гарри, — перебил Невилл. — Он был нашим общим другом, и я думаю, что не ошибусь, если скажу, что каждый из нас сделал бы то же самое для тебя, как и ты сделал бы это ради любого из нас.

Гарри почувствовал комок в горле. Чтобы немного успокоиться от нахлынувших эмоций и взять себя в руки, он несколько раз вдохнул и выдохнул.

— Ты не одинок в этой битве, Гарри, — добавила Дафна.

Она поднялась со своего места, подошла к нему и взяла его за руку.

— И потому, — продолжил Гарри, — я считаю, настало время всем вам узнать, зачем нас заманивали в Министерство. Время рассказать вам о Пророчестве.

Директор Хогвартса Альбус Дамблдор сидел в своем кабинете. На столе перед ним стоял Омут памяти — каменная чаша-артефакт, зачарованная для просмотра воспоминаний. Несколько хрустальных флаконов расположились рядом, и в каждом клубился серебристый туман, содержащий небольшой, но важный фрагмент общей мозаики.

Последний кусочек наконец был в его руках, но, к сожалению, полная картина так и не сложилась.

Поиск обладателя этого воспоминания занял чуть больше года. Гораций Слагхорн любил комфорт, и ему нравилось оказываться в центре внимания благодаря знакомству со многими известными магами и колдуньями, которых он когда-то учил. Но стоило Дамблдору заявить о возвращении Темного Лорда, как Слагхорн буквально исчез из магического мира.

Когда наконец поиски старого мастера Зелий увенчались успехом, Дамблдор тут же предложил бывшему профессору его прежнюю работу, упирая на то, что в Хогвартсе тот будет гораздо лучше защищен от Пожирателей, чем где-либо еще. Вдобавок директор упомянул несколько имен нынешних студентов, которые безусловно украсят коллекцию будущих знаменитостей, в том числе и Мальчика-который-выжил.

Однако переговоры едва не провалились, стоило Дамблдору попросить об ответной услуге. Когда директор начал рассказывать о своих изысканиях, Слагхорн побледнел, а лысина покрылась потом.

«Гораций, я помню, как тепло ты относился к нему. Я также уверен, что ты, как и многие из нас, даже не догадывался, что из него вырастет. Я прошу тебя помочь мне закончить эту войну. Все, что мне нужно, — твои воспоминания», — уговаривал директор.

Дамблдор вспомнил, как сильно испугался тогда Слагхорн. Поначалу тот вообще отрицал, что знает что-нибудь, что могло бы помочь, но Дамблдора не так-то просто было обмануть.

Переговоры тянулись уже несколько недель, но только после того, как Слагхорн чудом ускользнул от Пожирателей смерти, тот изменил свое решение. Мастер Зелий написал Дамблдору, что принимает его предложение. Директора ничуть не удивило, что к письму был приложен список дополнительных условий, и он с превеликой охотой согласился их обеспечить.

И вот наконец у Дамблдора в руках оказались воспоминания о юном Томе Марволо Риддле. Будущем Лорде Волдеморте, каким он был в те годы, когда его личность еще только формировалась.

Теперь, просматривая эти воспоминания, Дамблдор видел тревожные признаки, которые они должны были заметить тогда. Еще в детские годы Риддл умело манипулировал людьми. Прикрываясь завесой слов, он мог заставить людей делать то, что ему хотелось. Не удивительно, что Слагхорн так стыдился этих воспоминаний. Он выставил себя дураком. Марионеткой в руках Тома Риддла.

Но больше всего Дамблдора заинтересовало и насторожило самое последнее воспоминание. В нем содержалось то, что было ему известно уже три года. Секрет бессмертия Волдеморта — хоркруксы. Именно Слагхорн предоставил Риддлу ответы, которые тот искал, даже не подозревая, для чего они тому понадобились.

Дамблдор также узнал, что всего было семь хоркруксов. Рядом с Омутом памяти лежал длинный свиток пергамента, на котором он делал различные пометки. В самом начале находилось два списка. Один, довольно длинный, содержал перечень географических названий, разбросанных по всей Британии. Ничем не примечательные названия. Ничего не говорящие постороннему человеку. В списке многие из них были зачеркнуты. Дамблдор уже посетил эти места и ничего не нашел.

Второй список был гораздо короче.

Дневник — уничтожен.

Кольцо Слизерина — уничтожено.

Медальон Слизерина.

Чаша Хаффлпафф.

Латная перчатка Гриффиндора.

Диадема Рейвенкло.

Кольцо Рейвенкло.

«Звезда» — подвеска Рейвенкло.

Змея.

Гарри Поттер?

Дамблдор смотрел на последнюю строчку и чувствовал, как мурашки бегут по спине. Многие годы он изучал темномагические способы, обещающие даровать бессмертие. Маг должен был разделить свою душу, совершив убийство. Что ж, Волдеморт доказал, что это ему по силам. Многочисленные воспоминания, которыми теперь располагал Дамблдор, подтверждали это. Директор также знал, что Волдеморт был неравнодушен к трофеям, и что Темный Лорд пребывал в заблуждении, веря, что только он как прямой наследник Салазара Слизерина достоин обладать реликвиями Основателей Хогвартса.

Именно по этой причине был составлен второй список. Он содержал предметы, из которых Волдеморт мог бы изготовить хоркруксы. Дамблдор не знал точно, какие именно предметы были использованы, однако имел достаточно оснований для такого выбора. Директор проделал большую работу и в результате составил список знаменитых артефактов, когда-то принадлежавших четырем великим волшебникам, основавшим Хогвартс. Лишь один предмет не был включен в список — меч Гриффиндора. Этот меч висел на стене директорского кабинета, и именно этим мечом Дамблдор разрушил кольцо Слизерина в ту ночь, когда отыскал его. Дневник же был уничтожен, когда Поттер проткнул его клыком василиска. Что касается остальных реликвий...

Последняя строка из списка заставила директора глубоко задуматься. Гарри... Дамблдор был уверен, что частичка души Темного лорда проникла в мальчика, хотя сомневался, что это сделало Гарри истинным хоркруксом. Слишком многое говорило против этого. В конце концов, будь Гарри хоркруксом, это как-то бы проявилось.

Да, между Гарри Поттером и Темным лордом существовала непонятная связь, и мальчик в самом деле унаследовал некоторые из талантов Волдеморта, но этого было недостаточно, чтобы признать Гарри хоркруксом. К тому же, на втором курсе его укусил василиск. Будь мальчик хоркруксом, яд короля змей уничтожил бы его, по крайней мере, Дамблдор считал такой исход возможным. В таком случае пророчество можно считать исполненным, поскольку Гарри невольно убил Волдеморта. Во всяком случае, ту его часть, что находилась в теле Поттера.

Далее, очевидно, что Гарри Поттер — самостоятельная личность. Мальчик никогда не проявлял черт характера, свойственных Волдеморту, даже когда жил с этими отвратительными людьми. Дамблдор нахмурился, вспомнив встречу с семейством Дурслей.

Он помотал головой, желая избавится от тех эмоций и образов, что возникали в его голове при мысли о родственниках Гарри. Просто чудо, что в этом окружении мальчик вырос таким, какой он есть.

Если бы Гарри в самом деле был хоркруксом, тот кусочек души Волдеморта, что находился в мальчике, давно бы уже проявился. Особенно, если учесть, как Гарри жилось дома.

Таким образом, вопрос состоял в том, насколько силен был этот кусочек, и как от него наверняка избавиться. Быть может, все, что нужно, — это пригласить двух священников — молодого и старого?

Дамблдор усмехнулся про себя. Если бы это в самом деле было так просто. Но нет, Гарри предстоит встретиться с Темным лордом лицом к лицу. Волдеморт явно зациклился на Поттере, но именно эта зацикленность помогала Гарри пока что оставаться в живых. Пока Дамблдор мог держать мальчика в безопасности, подальше от лап Волдеморта, у Гарри были шансы. А у самого Дамблдора было время заняться тем, что он должен был сделать уже давно. Один год. Только один год, чтобы исправить все его ошибки. Всего лишь год, прежде чем он покинет этот мир.

— Ариана, дай мне силы, — прошептал директор.

* * *

Гарри лежал на кровати в своей комнате. За открытым окном шумело море. После того, как он рассказал друзьям все, что узнал о себе и Волдеморте, Поттер ожидал, что они тут же отвернутся от него. Теперь же, вспоминая тот разговор, он не мог взять в толк, отчего так думал. Неужели Гермиона, Невилл, Трейси, не говоря уже о Дафне и Сириусе, действительно бросили бы его на произвол судьбы? Наверное, на него так подействовало общение с семейством Дурслей.

Сириус признался, что знал о пророчестве еще шестнадцать лет назад, но когда Джеймс Поттер попытался рассказать ему содержание, он не захотел слушать.

— Я не хотел знать, о чем оно. Я не мог рисковать — если бы меня схватили, Волдеморт узнал бы содержание пророчества. — Сириус поморщился. — Прости, малыш. Но помни, что ты не одинок, и мы все будем помогать тебе всем, чем можем.

Затем Сириус приступил к рассказу о том, что их всех ожидает на каникулах.

— Дамблдор договорился с несколькими аврорами, которым доверяет, и они будут появляться здесь пару раз в неделю и тренировать вас. Начиная с понедельника, подъем будет в шесть утра, затем пробежка. За вашей физической подготовкой будет присматривать «Шизоглаз» Грюм, и должен вас предупредить — он в некотором роде тиран и деспот.

Молодежь слегка побледнела. Сириус улыбнулся и продолжил:

— После обеда несколько инструкторов будут учить вас всяким разным вещам. Дамблдор даже добился для всех вас разрешения пользоваться магией, пока вы находитесь здесь. Ну а я стану учить вас некоторым видам маггловских боевых искусств, как, например, фехтованию на мечах.

* * *

Позже вся команда собралась на просторном крыльце и оживленно обсуждала предстоящие занятия. Гарри не скрывал волнения. На Рождество он только-только начал осваивать фехтование со своим крестным, и, надо признать, это умение уже помогло.

Поттер на секунду представил себе, как Люциус Малфой дрожит в каменных стенах своей камеры и смотрит на обрубок, что остался от руки. Интересно, сможет ли Люциус заново отрастить себе руку, раз она была отсечена не проклятием? Хвост получил новую руку в награду от Волдеморта, но та рука была создана темной магией. Смогут ли целители Святого Мунго восстановить конечность, если та была удалена маггловскими методами?

— Итак, у нас осталось только два дня для ничегонеделания, ну и, разумеется, развлечений, — подвела итог Трейси, возвращая Гарри от его раздумий к общему разговору. — И, кстати, я только сейчас поняла, что одна-единственная осталась без парня. Так и знала, что мне надо было поусерднее флиртовать с Блейзом Забини, пока еще было время до конца семестра.

— Ты влюбилась в Блейза? — недоверчиво спросила Дафна. — Когда это началось?

— Когда мы тренировались в ОД. Разве вы не замечали, как часто я оказывалась против него в спарринге? — посмотрела Трейси на ошарашенных новостью друзей.

Видя, что никто из них не собирается отвечать, девушка расдосадованно воздела руки к небу:

— Чертовы недоумки, ослепленные любовью, вот вы кто! Да, я втюрилась в Блейза Забини и надеюсь, что я ему тоже нравлюсь. Довольны?

— Блейз — хороший парень, — тихо сказал Невилл, обнимая Гермиону. — Он никогда не говорил мне гадостей.

— Так он и не разговаривал с тобой, милый, — заметила Гермиона, откидывая голову назад, чтобы встретиться губами со своим парнем.

— Не совсем так, — мягко улыбнувшись, возразил Невилл. — Он как-то раз спросил меня, знаю ли я дорогу к Астрономической башне.

— Погоди-ка, — недоуменно уточнил Гарри. — Ты до сих пор помнишь, что именно кто-то спросил у тебя на первом курсе, и в то же время тебе едва удается запомнить пароль от Гриффиндорской башни?

Невилл только молча пожал плечами, а остальные захихикали, глядя на его смущенное лицо.

* * *

Трейси, Гермиона и Невилл давно разошлись по спальням, а Гарри и Дафна все стояли на крыльце, любуясь полумесяцем, отражавшимся в спокойном море.

— Я рада, что оказалась здесь, — улыбнулась Дафна. — Мы проведем это лето вместе, пусть даже нам придется учиться.

Девушка подалась к Гарри и мягко коснулась его губ. Ее руки скользнули вверх и обняли его за шею, пока поцелуй становился все жарче.

— Мне почему-то кажется, что тренировки не станут нашим единственным занятием здесь, — успокоил ее Гарри. — Ни Дамблдор, ни Сириус не допустят этого. Так что у нас будет время, чтобы заняться... чем-нибудь. Я уверен в этом.

— Замечательно, — улыбнулась Дафна. — Значит, я смогу позагорать.

Неожиданно Дафна поморщилась, а потом тихонько засмеялась.

— Ты чего?

— Я не захватила купальник. Я же не знала, куда мы отправляемся, и не брала много вещей. Не уверена, что я настолько отважна, чтобы разлечься на пляже голышом, — усмехнулась Дафна.

Гарри бросило в жар, поскольку в воображении он тут же увидел свою очаровательную подругу лежащей на полотенце, пока ветерок с моря ласкает ее бронзовую кожу.

— Я это... У меня тоже нет плавок, — пробормотал он.

Дафна оборвала смех и покраснела, но тут же улыбнулась:

— Похоже, нам придется обойтись тем, что есть.

И она снова потянулась к Гарри с поцелуем.

— Кхе-кхе.

Гарри и Дафна отпрянули друг от друга. Прислонившись к косяку, в дверях стоял Сириус.

— Думаю, все ваши проблемы будут решены завтра. Мы организовали поездку на большую землю, чтобы ваша пятерка приобрела все необходимое. Тонкс вместе с вами отправится в маггловский торговый центр. По-видимому, Дамблдор оплачивает все расходы. Кажется, он особенно заинтересован, чтобы Гарри был одет как полагается, так что он решил, что при наличии трех юных леди это будет легко сделать.

— Он правда так думает? — озадаченно спросил Гарри.

Сириус кивнул, улыбаясь во весь рот.

— И он оплатит все расходы? — удивленно уточнила Дафна. — Почему?

Сириус молча пожал плечами.

— Вам лучше пойти отдохнуть. Тонкс заявится завтра с утра пораньше. Давайте, топайте.

Комната Гарри была этажом выше, чем у остальных. У Невилла была своя спальня, тогда как девушки поселились в одной большой комнате, но зато с отдельной ванной. В принципе, Гарри не возражал бы делить комнату с Невиллом, но был только рад тому, что мог теперь уединиться. Лежа на удобной кровати, он вспоминал события этого странного дня. Интересно, что еще случится с ним этим летом?

* * *

Как Сириус и предупреждал, Тонкс появилась в доме ни свет ни заря и за завтраком рассказала им о планах на день.

— Это будет единственный раз, когда вы сможете покинуть остров, так что воспользуйтесь случаем. Все, что вам потребуется для занятий здесь и в школе, а также для колдовства, вам предоставят и так. Но что касается одежды и личных вещей, у вас будет только один день, чтобы купить все необходимое. Вещи будут маггловскими, поскольку в Эберствисе нет волшебных лавок.

Тонкс со значением посмотрела на Трейси, Невилла и Дафну.

— Находясь в городе, вы должны выглядеть, как магглы. Скорее всего, там не будет никаких Пожирателей, но кто знает. Так что старайтесь не выделяться и не привлекать к себе ненужного внимания. Вас будут охранять наши агенты, работающие под прикрытием, и кроме того, вас будут сопровождать. Я пойду с девушками, а вам, джентльмены, составит компанию мистер Люпин.

В камине полыхнуло пламя, и оттуда вышел Ремус Люпин. Он был одет в голубые джинсы, черную рубашку и жилет. На ногах у него были кроссовки.

— Классно выглядите, профессор, — усмехнулась Трейси, и Люпин улыбнулся в ответ, благодарно кивнув головой.

Гермиона и Дафна хихикнули, глядя на свою бесшабашную подругу.

— Опаздываешь, старина, — заметил Сириус, наливая Ремусу чай.

— Я поздно лег. Дамблдор поручил мне и Грюму проверить несколько мест, которые могли оказаться схронами Пожирателей. Все оказались пустыми.

Молодежь навострила уши, а Гарри удивился, что никто и не подумал понизить голос или вообще сменить тему.

«Может быть, они наконец поняли, что мы тоже кое-что можем, — подумал он. — А раз так, нас надо держать в курсе».

— Пора двигаться, — объявила Тонкс, посмотрев на часы. — Я полагаю, что дамы захотят немножко задержаться в торговом центре.

* * *

Для маленького прибрежного городка Эберствис оказался очень приятным местом. Да и торговый центр не разочаровал, хотя, конечно, уступал Лондону. Тонкс и Ремус договорились о месте и времени встречи, и, помахав друг другу и обменявшись поцелуями, парни и девушки разошлись в разные стороны.

Гарри никогда не увлекала беготня по магазинам, но возможно, причина была в том, что у него никогда не было ничего своего. Размышляя над этим, он признал, что ему даже нравилось делать покупки в Косом переулке или Хогсмиде. Но покупка одежды — совсем другое дело. Это вам не ингредиенты для зелий или новый котел.

Проще говоря, Гарри понятия не имел, что покупать.

Невилл разбирался в этом не лучше.

К счастью для них, в отделе мужской одежды работало несколько молоденьких продавщиц, которые охотно пришли на помощь. Ремус откровенно забавлялся, наблюдая за происходящим.

С Невиллом дело обстояло не так уж плохо, поскольку и старая одежда сидела нормально. Тем не менее, он купил себе новые джинсы, рубашку, туфли и самое важное — купальные трусы.

Гарри же полностью сменил весь свой гардероб. Благодарить за это следовало Ремуса, который буднично заметил, что сейчас самое время обзавестись одеждой, которую до него никто не носил.

Так что в итоге Гарри накупил кучу всего — джинсы, рубашки, носки, туфли, купальные трусы и, в довершение конфуза, белье. Продавщицы притащили ему чуть ли не все, что было в отделе, уговаривая померить и то и это, выражая свое мнение и подавая советы. Гарри чувствовал себя куклой, которую эти девушки собрались наряжать. Он то и дело бросал сердитые взгляды на Ремуса, поскольку тот все время посмеивался и не собирался останавливаться.

Наконец эпопея с одеждой завершилась, но Ремус заметил, что им нужно прикупить и другие вещи. Зубные щетки, расчески и, конечно, бритвы, поскольку, как выразился Ремус, девушкам не нравится, когда их кожи касается наждачка. Продавщицы в отделе дружно его поддержали, так что Люпин проследил, чтобы парни купили себе самые лучшие бритвы.

— Это самое меньшее из того, что Дамблдор может сделать для вас обоих, — пробормотал Ремус.

Гарри показалось, что в словах Люпина проскользнула нотка досады, и мысленно сделал пометку поговорить с ним попозже. Он уже слышал похожие интонации у Тонкс и Сириуса, когда те говорили о директоре.

На кассе Ремус протянул клерку что-то очень похожее на кредитную карточку, и вскоре Гарри и Невилл вышли вслед за Люпином из мужского отдела, пригибаясь под тяжестью пакетов с покупками.

* * *

Поначалу это было весело — перебирать ряды вешалок в поисках обновок. Дафна не относила себя к истинным шопоголикам, как многие ее знакомые, но ей нравилось болтаться по магазинам в компании друзей и выбирать новые вещи. Пока дело не дошло до купальников...

Дафна отобрала несколько симпатичных бикини, заранее предвкушая реакцию Гарри, и отправилась в примерочную. Там она приготовила первый комплект и сняла рубашку.

И замерла, глядя на себя в зеркале. Там отражался шрам, который достался ей той ночью в Отделе тайн. Грубый, красный, ничуть не изменившийся с самого первого дня. Этот уродливый шрам резко выделялся на фоне ее гладкой, светлой кожи. Дафна застыла на месте, не в силах отвести глаз, в которых набухли слезы.

«Я отвратительна», — сказала она себе.

В голове тут же замелькали различные ситуации, как Гарри обнаруживает ее уродство и отворачивается с отвращением.

— Эй, Дафна, не копайся. Дай нам взглянуть! — позвала ее Трейси снаружи кабинки.

Судя по голосам за дверью, там собрались все девушки — и Тонкс, и Гермиона, и Трейси. Наверное, они уже закончили примерять свои купальники и демонстрировать их друг другу.

— Дафна, мы жде-ем, — пропела Тонкс за дверью.

Гермиона фыркнула над какой-то шуткой, а Трейси радостно расхохоталась. Дафне было все равно. Она так и стояла, глядя на свое отражение в белом лифчике, из-под которого тянулся этот грубый ужасный шрам, рассекая ее грудь.

Замок неожиданно щелкнул, и Дафна быстро обернулась к двери. Трейси заглядывала в кабинку.

— Почему ты не... ой.

Трейси тоже увидела шрам, и ее реакция оказалась последней каплей. Хрупкое душевное равновесие, которое еще удерживала Дафна, нарушилось, и девушка осела на пол, обхватив себя руками.

— Ну что ты, солнышко, — попыталась утешить ее Трейси.

Она пристроилась рядом со своей лучшей подругой и обняла ее. Тонкс и Гермиона остановились в дверях. Обе девушки были одеты в купальники, которые просто замечательно смотрелись на них, и Дафне стало еще хуже.

— Я отвратительна, — простонала она.

— Неправда! — сердито возразила Трейси. — Откуда вообще такие мысли?

— Что почувствует Гарри, увидев такое? Отвращение! Он будет...

Гермиона перебила Дафну прежде, чем та смогла закончить свою мысль.

— Ты с ума сошла? — гневно сверкнула глазами лохматая ведьмочка. — Он никогда не отвернется от тебя из-за такой ерунды. Он не какой-то там дебил с мелкой душонкой. Гарри любит тебя больше жизни и не оставит наедине с твоей бедой.

— Но он же пытался... — начала было Дафна, но Гермиона не собиралась слушать возражения.

— И ты не допустила этого. И я знаю, что он тоже не сможет тебя отпустить. Уверена, если ты спросишь, Гарри скажет, что был сам не свой без тебя. Он пытался уйти, потому что надеялся этим защитить тебя, а вовсе не из-за этого, — показала она на шрам.

Дафна вытерла слезы и посмотрела на Трейси. Та опять улыбалась как ни в чем не бывало.

— Если тебя так волнует, что скажет Гарри, почему бы не показать ему краешек шрама? Или поговорить с ним? — предложила Трейси. — В конце концов, он ведь увидит его рано или поздно, правда ведь?

Лицо Дафны вспыхнуло, а Тонкс захихикала. Остальные девушки вопросительно посмотрели на нее, но Тонкс только мотнула головой.

— Тинейджеры и их гормоны, — пояснила она, все еще смеясь. — Помню-помню. Может, когда-нибудь я расскажу вам парочку историй, — подмигнула она. — А пока вернемся к нашим делам. По-моему, мне так не идет.

Дафна распахнула глаза, когда бюст Тонкс вдруг сам по себе уменьшился. Та снова подмигнула им и удалилась в свою кабинку.

— Она метаморф, — шепотом пояснила Гермиона.

— Эх, что бы я не отдала за возможность по желанию делать мои сиськи побольше, — с завистью вздохнула Трейси.

— Дафна, а почему бы тебе не попробовать закрытый купальник, вот как мой? — улыбнулась Гермиона и прошла вперед, чтобы продемонстрировать свой выбор. — Тебе может пойти не хуже, чем бикини.

Ободренная Дафна вытерла глаза, надела рубашку и вернулась в секцию купальников. После того, как она выбрала себе парочку, девушки отправились дальше. Они даже рискнули заглянуть в секцию белья. Трейси вела себя, как ребенок в кондитерском магазине, да и Тонкс не отставала. Гермиона, с ее более консервативными вкусами, постоянно краснела, рассматривая образцы.

Дафна все еще стеснялась своего тела и потому особо не выбирала. Купила несколько новых бюстгальтеров и трусиков, вот и все. Она просто не могла себе представить, что когда-нибудь предстанет перед Гарри, одетая лишь во что-то шелковое и сексуальное. Остаток дня она была тихой и задумчивой, гадая, что скажет или сделает Гарри, когда он все-таки увидит, что она прячет под блузкой.

В конце концов Трейси не выдержала и попыталась поднять подруге настроение.

— Дафна, послушай, мне кажется, Гарри будет гораздо интересней увидеть твою грудь, чем какую-то дурацкую царапину.

— Должна сказать, девчонка знает, что говорит, — весело подхватила Тонкс.

Они как раз закончили свой поход по магазинам, и Тонкс в последний раз расплатилась золотой кредиткой.

— Парни сходят с ума при виде девичьей груди, а уж если девушка позволяет ее потрогать...

Дафна невольно зарделась, да и Гермиона потеряла дар речи. Глядя на них, Тонкс и Трейси от души расхохотались.

* * *

При встрече обеих групп оказалось, что парни нагрузились покупками не меньше девушек.

— Привет, — улыбнулся Гарри, нежно целуя Дафну.

Едва взглянув в его зеленые глаза, девушке стало спокойно и тепло. Глядя в них, Дафна недоумевала, как она вообще могла подумать, что Гарри бросит ее из-за этого дурацкого шрама. Мерлин, да он же сам всю жизнь носит шрам на лбу. Уж если кто и может ее понять, так это Гарри.

Где-то в глубине все еще оставалось зернышко сомнений, но теперь Дафна знала, что и Трейси, и Гермиона были правы. Ей надо будет сказать ему или даже... показать. По крайней мере, так будет честно.

Перед возвращением в дом Фламеля Люпин и Тонкс разрешили своим подопечным пообедать в маленьком ресторанчике. Гарри заметил смену настроения у Дафны, но когда он спросил ее, в чем причина, девушка только покачала головой. Юноша решил, что будет лучше отложить разговор, пока они не окажутся наедине.

* * *

Раскладывая в комнате свои покупки, Гарри по-прежнему недоумевал, почему Дамблдор решил оплатить их расходы. Он то и дело возвращался к словам Ремуса, что «это самое меньшее из того, что Дамблдор мог сделать». Что Люпин хотел этим сказать? Почему Сириус и Ремус изменили свое отношение к лидеру Света? Неужели директор рассказал членам Ордена о своих ошибках и промахах?

— Ремус рассказал мне, что ты пользовался успехом у продавщиц, — услышал он веселый голос за спиной.

Гарри обернулся и увидел Сириуса. Тот стоял на пороге его комнаты, привалившись к двери, руки в карманах, и довольно ухмылялся.

— А ведь из этого вышел бы неплохой компромат, — продолжал крестный. — Для шантажа сойдет.

— Вышел бы, если бы я флиртовал с этими девушками. Но, честно говоря, они скорее напугали меня своим напором, — пожал плечами Гарри. — Ты не знаешь, почему Дамблдор оплатил все это? Не только мои покупки, вообще все.

Сириус молча пожал плечами, но его глаза на миг потемнели, и Гарри заметил это.

— Что ты забыл мне рассказать? — спросил он, глядя крестному прямо в глаза.

Сириус испустил глубокий вздох и задумчиво запустил руку в свою шевелюру.

— На следующий день после схватки в Министерстве Дамблдор собрал экстренное собрание Ордена. Напряженность так и висела в воздухе. Вы шестеро на деле подтвердили то, что многие из нас пытались доказать Альбусу. Есть только один способ вести дела с Пожирателями — драться с ними. Никаких переговоров, никаких попыток вразумить их. Дамблдор упрямо цеплялся за идею, что многие из них еще могут встать на правильный путь.

— Весьма сомнительно, — усмехнулся Гарри.

— Вот именно. Тем вечером Дамблдор открыто признал, что потерпел неудачу, что он подвел всех нас. Он покинул пост главы Ордена.

— Что? — неверяще переспросил Гарри. — А кто же теперь руководит Орденом?

— Амелия Боунс. Дамблдор остался ее советником. Он говорит, что должен теперь сосредоточиться на другом деле. На чем-то, что приведет Волдеморта к поражению. Они с Амелией поговорили наедине, и Орден теперь займется Пожирателями. Попробуем сократить их ряды, пока Дамблдор выполняет свою... миссию.

— Что за миссия? — не в силах сдержать любопытства, спросил Гарри.

— Об этом знает только он сам, и он никому не рассказывал об этом. Но я считаю, что ты наверняка часть этого плана. МакГонагалл говорила, что последнее время он много путешествовал.

Гарри присел на кровать, пытаясь разобраться в том, что он только что узнал. Дамблдор отказался от своего главенства в Ордене, чтобы сосредоточиться на... чем именно? Подготовкой Гарри и его друзей? Вряд ли. Для этого есть Грюм и остальные. Правда, Дамблдор упомянул, что они займутся чем-то особенным, когда вернутся в школу.

— Не знаю, что ты сейчас чувствуешь, малыш, — снова вздохнул Сириус, заходя в комнату крестника. — Наверное, что целый мир лежит на твоих плечах. Просто не забывай, что ты не один. Невилл, Гермиона, Трейси, Дафна, я... мы здесь, мы с тобой. И не важно, что выпадет нам на долю, — мы вместе, и никто из нас не выйдет из схватки.

Гарри поднял глаза на крестного и согласно кивнул. Тот улыбнулся, с гордостью глядя на крестника. Какой-то звук донесся со стороны двери, и Гарри с Сириусом оба посмотрели туда. На пороге стояла Дафна.

— Ну, я пожалуй пойду, — понимающе улыбнулся Сириус. — Ужин будет готов примерно через час.

Он ободряюще похлопал Гарри по плечу и вышел, оставив подростков одних. Дафна вошла в комнату и закрыла дверь.

* * *

— Ты как? — заботливо спросил Гарри. — С тех пор, как мы вернулись из торгового центра, ты такая тихая, и...

Дафна не дала ему договорить, она взяла его обеими руками за голову и крепко поцеловала. Гарри обнял девушку за талию и притянул к себе. Что-то пугающее было в ее поцелуе, отчаяние, которого никогда не было раньше. Когда они оторвались друг от друга, в ее глазах Гарри увидел слезы.

— Что такое? — спросил он, взяв Дафну за руки.

Девушка безуспешно попыталась освободиться.

— Я знаю, это глупо, только... Я чувствую себя такой жалкой.

Судя по лицу Гарри, тот явно ничего не понимал. Дафне наконец удалось высвободить руки. Стараясь не смотреть на Гарри, она стиснула край рубашки и потянула его вверх.

— Что ты делаешь?

— Гарри, я... Просто подожди, — голос девушки прервался.

Она еще немного приподняла рубашку, и Гарри увидел краешек воспаленного багрового шрама. Парень охнул, и его рука рефлекторно дернулась потрогать рану. Дафна непроизвольно отступила.

— Прости, — поспешно извинился Гарри, испугавшись, что он еще больше расстроил девушку.

— Я сегодня выбирала купальники, и... Я совсем забыла про это. А когда увидела, меня как накрыло... Я люблю тебя, Гарри, а ты тогда сделал мне очень больно. И я подумала, что когда ты увидишь этот шрам, увидишь мой изъян, — ты снова захочешь оставить меня.

Гарри притянул к себе Дафну, крепко обнял девушку и страстно поцеловал ее.

— Я никогда больше не оставлю тебя, — твердо сказал, глядя ей прямо в глаза. — Я поступил, как идиот, и ты заставила меня понять это. И что с того, что у тебя есть шрам? У меня он тоже есть.

Гарри закатил глаза ко лбу, и Дафна не смогла удержать смешок.

— По крайней мере, твой можно спрятать, — улыбнулся Гарри, и Дафна засмеялась сквозь слезы. — Дафна, для меня ты всегда будешь самой красивой. И вообще, почему это вдруг стало так важно?

— Гарри, — терпеливо принялась объяснять Дафна. — Мы с тобой — подростки. Не знаю, как ты, но мне скоро шестнадцать, и мое тело желает... заняться всякими делами с тобой. В прошлом году мы не дошли до... того, что делают другие пары. Возможно, из-за этого наши отношения только укрепились. Тем не менее... я полагаю, что раньше или позже, надеюсь, что все же раньше... мы могли бы...

До Гарри, кажется, начало доходить. На его лице нарисовалась странная смесь заинтересованности и замешательства, и Дафна рассмеялась.

— Ух ты, — только и смог он сказать.

— Я вовсе не собираюсь торопить тебя, поскольку, честно говоря, сама не уверена, как далеко я готова зайти. Но, надеюсь, когда-нибудь мы сможем...

Девушка смутилась и отвернулась. Она почувствовала, что Гарри немножко расслабился после ее слов. Он поднес руку к ее лицу и чуть повернул ей голову, так что их глаза снова встретились.

— Не знаю, что я должен сейчас делать, или с чего начать, — признался Гарри. — По правде, я и сам думал об... этом самом.

— Правда?

— Дафна, я все-таки парень, и мне тоже почти шестнадцать. Конечно, правда. К тому же, в Хогвартсе я делю спальню с Дином и Симусом, так что я наслушался их разговоров. Я просто не знаю, как...

— Наверное, это одна из тех вещей, с которыми разбираются по ходу дела, — улыбнулась Дафна. — Начнем, а там посмотрим.

Гарри облегченно вздохнул. Он согласно кивнул, и Дафна снова улыбнулась. Она подняла голову, и Гарри коснулся ее губ нежным поцелуем.

Значит, это происходит не только с ним. Дафна тоже хочет, физиологически говоря, продвинуться дальше. Гарри уже довольно долгое время пытался обуздать эти порывы, не вполне понимая, откуда они взялись. В какой-то степени он осознавал, что это вполне естественно, но в то же время боялся напугать Дафну. Добавим к этому, что он не имел никакого понятия, как подступиться к девушке. Гарри уже был готов пойти спросить совета у Гермионы, но ужасно стеснялся и боялся даже представить себе, как это он станет обсуждать подобные вопросы с Гриффиндорской умницей.

И тут его озарило. В этот момент, когда он обнимал свою девушку и прикидывал, как бы им «продвинуться на следующий уровень», он был самым обыкновенным мальчишкой. Он думал и действовал, как нормальный подросток его возраста. Гарри улыбнулся про себя, уткнулся лицом в душистые волосы подруги, покрепче обнял ее и удовлетворенно вздохнул. Наверное, Дафна никогда не узнает, как много этот разговор значил для него.

---

По-видимому, парселтанг и ментальная связь с Волдемортом еще не делают Поттера хоркруксом. По крайней мере, автор считает так.

«Быть может, все, что нужно, — это пригласить двух священников — молодого и старого?» Намек на фильм «Изгоняющий дьявола» — «Exorcist».

— А ну, подымайте ваши убогие никчемные тушки с кроватей и живо спускайтесь сюда, пока я не поднялся и не поддал вам по задницам моей здоровой ногой!

Усиленный магией голос принадлежал никому иному, как Шизоглазу Грюму, и он определенно достиг своей цели. Пятерых подростков, до того мирно спящих в своих комнатах, буквально смело с кроватей! Выпутавшись из одеял, они поспешно накинули одежду и, топоча по лестнице, как стадо слонов, скатились вниз, держа палочки наготове.

— Что такое? Что случилось?

— Вы все покойники, вот что случилось! — рявкнул Грюм, сердито оглядывая молодежь. — Кто угодно мог подделать мой голос, и никто из вас не заметил бы разницы. Будь я Пожирателем, все вы были бы убиты!

— Сомневаюсь, что будь вы Пожирателем, то стали бы так громко заявлять о своем появлении, — заметила Трейси.

Остальные было захихикали, но тут же замолчали под взглядом сурового аврора. Он еще раз оглядел их и продолжил:

— Дамблдор попросил меня как бывшего аврора заняться тренировкой вашей банды. По всему видать, он убежден, что вам предстоит оказаться в самой гуще этой войны, и я готов с ним согласиться. Итак, мы начнем с основ. Для начала замечу, что двигаетесь вы все слишком медленно. Мы начнем исправлять это прямо сейчас. Прошу...

Грюм подошел к открытой двери и махнул скрюченной рукой в направлении пляжа.

— Я тут приготовил для вас нечто вроде учебной трассы. Сегодня задание будет простым, поскольку моя основная забота — заставить вас двигаться. Итак, этот островок в окружности примерно две мили. Ваша задача — пробежать их быстрее, чем за час, иначе перед завтраком получите дополнительное задание. И когда я говорю «пробежать», я именно это имею в виду. Бегом марш!

Поскольку никто не горел желанием узнать, что же такого бывший аврор приготовил на случай неподчинения приказам, вся пятерка рванула на пляж на максимальной скорости. Они легко обнаружили указатели, оставленные Грюмом, и отправились по маршруту. Грюм аппарировал вдоль трассы, постоянно наблюдая за ними, чтобы убедиться, что никто не филонил. Тех, кто сбавлял темп, аврор подбадривал жалящими заклятиями.

К счастью, они сумели уложиться в заданный лимит времени, хотя и вымотались до предела. Добредя до дома, все повалились на крыльцо, жадно хватая воздух и пытаясь отдышаться.

— Слабаки, — прорычал Грюм. — Ну ничего, к концу лета вы будете пробегать эту дистанцию за полчаса. Даже при наличии препятствий.

— Препятствий? — выдохнула Дафна, с ужасом глядя на демонически ухмыляющегося Грюма.

— А то ж, лапушка. Ты же не думаешь, что я с вами миндальничать буду, а?

Зловеще посмеиваясь, Грюм проковылял мимо усталых подростков. Тем оставалось лишь испуганно смотреть друг на друга.

Из дома донесся восхитительный запах жареных сосисок, который заставил уставших парней и девушек подняться. С трудом переставляя ноги, они доковыляли до кухни и упали на стулья. Трейси и Невилл залпом осушили свои стаканы с соком, наполнили их и снова припали к живительной влаге.

Гарри от души рассмеялся, увидев, как Гермиона, ничуть не смущаясь, сунула в рот яйцо целиком. Ну точь-в-точь, как, бывало, Рон! Гермиона, не прекращая жевать, лишь сверкнула на него глазами и потянулась к сосиске.

— У нас что, каждое утро будет таким? — спросила Дафна Грюма, который неторопливо помешивал чай в своей чашке.

— Вот что, девочка моя, послушай меня хорошенько. Пожиратели смерти цацкаться с вами не будут. Они уж постараются убить вас, да побыстрее. И я хочу, чтобы им это было очень непросто сделать, а для этого я собираюсь научить вас всех работать головой. Пожиратели надеются на свою магию, и им сложно переключиться, когда они оказываются в сложной ситуации. А вы сможете. Вы будете двигаться быстро и сражаться не только магией. Мне сказали, вас будут учить мечному бою, верно?

Гарри утвердительно кивнул, поскольку у него уже был меч, подаренный Сириусом на Рождество. Именно этим мечом он отсек руку Люциусу Малфою, и, вспомнив эту сцену, Гарри удовлетворенно улыбнулся.

— Отлично. Мы постараемся научить вас всех обращаться с мечом, а также покажем кое-какие приемы из маггловских единоборств. Я хочу, чтобы вы научились действовать, не раздумывая, на одних инстинктах. Если вы задумаетесь в бою, вы дадите Пожирателям дополнительное время, чтобы прикончить вас, — подытожил Грюм.

— Но это еще не все, чем мы будем заниматься? — уточнила Гермиона, глядя на Ремуса и Сириуса.

— Разумеется, нет, — успокоил Сириус. — После обеда вас будут обучать заклинаниям. Сегодня этим займется Тонкс, а потом и другие подключатся. Кингсли, Артур, Снейп...

— Снейп?! — Гарри даже вилку выронил.

— Да, и он тоже. Как бы ты к нему ни относился, Гарри, это не отменяет факта, что Снейп весьма сведущ в Темных искусствах. Не волнуйся, один ты с ним не останешься, мы будем присматривать.

Сириус тоже уселся за стол и занялся едой.

— Как вы думаете, чему он нас станет учить? — поинтересовалась Гермиона, внимательно вглядываясь в лица наставников.

Было очевидно, что никто из мужчин не был в восторге от того, что Снейпу позволили обучать команду, не говоря уже о том, что его вообще пустили на остров.

— Полагаю, он собирается показать вам кое-что из более... неоднознозначных заклинаний, — ответил Грюм, прихлебывая чай.

Он залпом допил свою кружку, встал и сграбастал свою палку.

— Не забывайте, завтра в шесть утра. Мне бы не хотелось снова будить вас, как сегодня.

Грюм, кряхтя, вышел из комнаты. Спустя некоторое время они услышали, как в камине взметнулось пламя.

— Подкрепляйтесь, ребятишки, — посоветовал Ремус. — У вас сегодня будет тяжелый день.

Когда с едой было покончено, Сириус вывел команду на большую лужайку позади дома. Следующие два часа он обучал их бою на мечах, сперва показав основные приемы, а затем предоставив каждому ученику шанс отработать их в парном бою с собой.

* * *

Перед обедом им дали целый час, чтобы прийти в себя и отдохнуть, и, право, это было очень кстати.

— Не знаю, смогу ли я выдержать целое лето, — простонала Трейси.

Все ее тело болело, руки будто налились свинцом, и девушка едва могла стоять на дрожащих ногах.

— Зато попу подтянешь всем на зависть! — попыталась пошутить Дафна.

Гермиона даже нашла силы засмеяться, а Невилл и Гарри только закатили глаза.

— А толку-то? Под мантией все равно никто не увидит и не оценит, — пожаловалась Трейси.

— Можно это место сделать просвечивающим, — предложила Гермиона.

— Просвечивающим? — заинтересованно, но в то же время опасливо переспросила Трейси. — Насколько сильно?

— Ну, я бы посоветовала всегда надевать самые красивые трусики, — подмигнула Гермиона.

— Нет, раз так, то лучше не надо, — фыркнула Трейси.

— Знаете, — уже серьезным тоном продолжила она, — если все авроры проходят такую муштру, тогда понятно, почему их так мало.

— Погоди-ка, что ты сказала? — заинтересовался Гарри.

Он подался вперед, а поскольку они с Дафной сидели, опираясь друг на друга, то девушка завалилась на диванные подушки, успев только пискнуть от неожиданности.

— Почему ты говоришь, что авроров мало? — не успокаивался Гарри.

Однако Трейси не заметила его пристального взгляда, поскольку закрыла глаза.

— Не так уж много людей претендуют на эту работу, — ответил вместо нее Невилл. — Зачисляют еще меньше, а уж из них... сам понимаешь, не все дотягивают до выпуска.

— Кроме того, это очень опасная работа, — подала голос Дафна, которая так и осталась лежать на диване. — В Министерстве действуют очень строгие стандарты для тех, кого допускают к программе тренировок. Одно дело — просто работать в департаменте охраны правопорядка, и совсем другое — стать аврором.

— Раньше в Министерстве работало достаточно авроров, но, как рассказывала бабушка, в последнюю войну Волдеморт сумел убить многих из них. Министерство не сумело восстановить их численность именно из-за строгих правил приема на эту службу.

Гарри какое-то время переваривал эту информацию. Неудивительно, что Фадж так долго пытался отрицать очевидное. Они не были готовы к новой войне, и, скорее всего, проиграли бы Темному лорду.

— Держу пари, нам всем после школы предложат вступить в Корпус авроров, — без обиняков заявила Гермиона. — К тому времени мы уже пройдем их тренировочную программу.

Трейси и Дафна фыркнули.

— Они могут и не ждать так долго, — усмехнулся Невилл. — Поскольку наш тренер — сам Шизоглаз, новый министр может предложить нам зачисление уже в конце учебного года.

Тут уже и Гарри с Гермионой не смогли удержаться от смеха, настолько абсурдно все это выглядело. Смешным было не то, что им могли бы предложить работу, нет. Но только представьте, неужели Министерство будет настолько отчаянно нуждаться в людях, способных сражаться, что обратится за помощью к школьникам?

* * *

Сразу после обеда заявилась Тонкс. Ее волосы «фирменного» розового цвета торчали во все стороны. Усевшись рядом с подростками, она завела разговор, пытаясь определить их уровень знаний. Разговор постепенно перешел к практической демонстрации заклинаний, и Тонкс смогла оценить их силу как волшебников.

— Ну что ж, вы немного опережаете школьную программу, а значит, мы можем пропустить повторение основ, — усмехнулась она. — Мы начнем с невербального колдовства. В этом году вас станут обучать этому и в школе, но почему бы не воспользоваться преимуществом?

Гермиона радостно улыбнулась. Еще бы, она никогда не упускала возможности выучить что-то новое раньше остальных. Дафна и Трейси тоже оживились, а вот Невилл почему-то выглядел озабоченным. Вероятно, решил Гарри, у Невилла очередной приступ неуверенности в себе, ну да ничего. Невилл не один, и его друзья всегда готовы поддержать его и помочь добиться успеха.

Тонкс вывела группу во двор и приступила к объяснениям.

— Начнем с малого. Ваша задача — выполнить Призывающее заклинание, с него мы начнем. Я хочу, чтобы вы помнили, что в заклинаниях важны не столько слова, сколько намерение. Поэтому сосредоточьтесь на том, что вы хотите достигнуть и на ваших ощущениях.

Тонкс наколдовала несколько подушек и расположила их в нескольких футах от «курсантов». Затем она предупредила их, что за каждый услышанный звук последует наказание, и предложила начать.

Все пятеро достали палочки и сосредоточились каждый на своей цели. Гарри вспомнил, как он разучивал это заклинание на четвертом курсе. Он тогда готовился к первому заданию Тремудрого турнира. Гарри попытался вспомнить, что он чувствовал, выполняя заклинание, а затем позволил этому ощущению заполнить свой разум. Все это очень напоминало вызов Патронуса.

Снова и снова Гарри мысленно произносил заклинание. Дафна рядом с ним закрыла глаза, и ее лицо было отрешенным и спокойным. Лицо Невилла покраснело от напряжения, а Гермиона прищурилась, нацелив палочку на подушку.

Первой добилась успеха Трейси, ее подушка сдвинулась с места, правда, всего лишь на дюйм.

Через пятнадцать минут Гермионе удалось заставить свою мишень прилететь ей прямо в руки. Грейнджер схватила подушку и радостно завизжала. Следующим невербальное заклинание получилось у Гарри.

— Отличная работа, — похвалила Тонкс, когда подушка Трейси тоже оказалась у девушки в руках.

Дафна тоже призвала подушку, но та ударила ее в лицо.

— Это совсем не смешно, — заявила девушка, хлопнув Гарри злосчастной подушкой по голове.

— Ничего не выходит, — выдохнул Невилл. — Ну почему мне все так тяжело дается?

— На сегодня достаточно, — объявила Тонкс. — Заходите в дом.

Невилл было двинулся вслед за друзьями, но Тонкс удержала его за плечо.

— Невилл, а ты останься. Надо поговорить.

Тонкс молча ждала, пока все остальные не скрылись в доме.

— Знаешь, Невилл, сил у тебя более чем достаточно. Уж я-то вижу, — улыбнулась Тонкс и шутливо пихнула его.

Невилл недоверчиво покачал головой, но Тонкс продолжала:

— Я думаю, проблема в том, что ты сравниваешь себя с Гарри и остальными. Ты все время стараешься стать другим, не тем, кто ты есть, и это блокирует твою силу. Да и твоя бабушка, насколько мне известно, чересчур требовательна. Так вот, забудь обо всем этом! Думаю, раз Гермиона согласилась стать твоей девушкой, значит, она что-то такое увидела в тебе. Доверься своим друзьям и поверь в себя, Нев. Если ты сумеешь это сделать, уверена, ты сам удивишься своим достижениям.

Невилл посмотрел на Тонкс, и та ободряюще улыбнулась ему.

— У тебя есть сила, малыш, осталось только поверить в нее, — заключила она и приглашающим жестом показала на подушки.

Невилл поднял палочку, глубоко вздохнул и медленно выдохнул, настраивая себя. Он закрыл глаза и сосредоточился, представив, как подушка сама по себе летит к нему в руки.

«Акцио подушка», — мысленно произнес Невилл и медленно открыл глаза.

Сразу три подушки парили в воздухе, приближаясь к нему!

— Я же говорила, что получится, — рассмеялась Тонкс. — Только надо еще немножко поработать над выбором цели.

— Ух ты, — выдохнул Невилл, глядя на подушки, улегшиеся у его ног.

— Можешь идти, и запомни, что я тебе сказала. Чтобы сделать что-то, надо сначала поверить, что ты это можешь.

Невилл кивнул, сунул палочку в карман и побежал к дому.

* * *

— Ты ему сейчас здорово помогла.

Тонкс обернулась на голос и смущенно улыбнулась. Ее волосы удлинились и приобрели каштановый цвет. Молодая женщина позволила заключить себя в ласковые объятия и прижалась к мужчине, наслаждаясь знакомым запахом.

— Ты в патруле сегодня вечером? — спросил мужчина.

— К сожалению. Но до этого у нас три свободных часа, — улыбнулась Тонкс.

— Вот только никто еще не спит, и кто-нибудь обязательно заметит мое отсутствие. А здесь... Ни к чему устраивать им развлечение, давая подслушать, как мы занимаемся любовью. Тем более, в присутствии пятерых подростков с бурлящими гормонами.

— Эх ты, трусишка, — вздохнула, отстраняясь, Тонкс. — У них и так все мысли об этом. Ты в самом деле считаешь, что от нас они узнают что-то новое? И вообще, почему мы должны прятаться? Чего ты боишься? Или ты стыдишься меня?

В течение ее монолога волосы Тонкс постепенно меняли цвет на ярко-красный, четко сигнализируя об уровне ее гнева.

— Нет, Мерлин великий, конечно нет! Просто я не думаю, что сейчас подходящее время, чтобы объявить всем, что ты и я...

Мужчина запнулся, не зная, что сказать, и молча поднял руки. Больше всего он боялся ошибиться в выборе слова и получить проклятие от влюбленной аврорши.

— Трахаемся? — подсказала Тонкс, приподняв бровь. — Ремус, я не понимаю, что в этом такого?

Ремус Люпин скосил глаза на дверь, за которой не так давно скрылись пятеро подростков, и снова повернулся к Тонкс. Молодая женщина скрестила руки на груди и мрачно взирала на него.

— Я думаю, они только порадуются за нас, — заявила Тонкс. — Собственно, сейчас самое время это проверить.

Девушка развернулась на каблуках и решительно зашагала к дому.

— Дора, подожди. Ты сама не знаешь, что творишь. Дора, пожалуйста, нам надо сначала обсудить... — безуспешно взывал Ремус, пытаясь догнать ее.

— Слушайте все! — объявила с порога Тонкс.

Пятеро курсантов и Сириус, собравшиеся на кухне, разом повернулись и уставились на довольную собой авроршу.

— Ремус и я хотим сообщить вам кое-что.

Ремус с опаской пристроился позади нее. Сириус с недоумением смотрел на обоих, но вот на губах Блэка заиграла улыбка. Гарри, в свою очередь, отметил как покорность судьбе на лице своего бывшего преподавателя, так и торжествующую физиономию крестного.

«Ага, кажется нас ожидают интересные новости», — подумал Гарри и тоже заулыбался.

— Мы с Ремусом встречались практически весь прошлый месяц. Мы любим друг друга и хотим, чтобы вы это знали.

Тонкс улыбнулась, обняла Ремуса за талию и завела его в кухню.

— Поздравляю, — радостно улыбнулась им Гермиона.

Дафна и Трейси тоже лучились улыбками. Гарри приветливо кивнул новой парочке и посмотрел на Сириуса.

— Ну вот, а я все гадал, когда вы решитесь всем рассказать, — засмеялся тот лающим смехом. — Что ж вы так тянули-то?

— Так ты знал? — потрясенно спросил Ремус.

Сириус кивнул и постучал пальцем по носу:

— Собачий нюх, — усмехнулся он.

Лица Ремуса и Тонкс стали пунцового цвета. Гермиона широко раскрыла глаза и в страшном смущении прижала обе руки ко рту. Дафна и Трейси изумленно посмотрели друг на друга и разразились истерическим смехом. И только Невилл непонимающе смотрел на всех.

Ну а Гарри просто наслаждался зрелищем. Определенно, это было круче любого ТВ шоу, которые любил смотреть Дадли.

— Вот видишь? — обратился Ремус к Тонкс. — Я никогда не стыдился тебя, я просто с самого начала знал, что будет, если этот барбос пронюхает о нас.

— Эй, полегче! — притворно оскорбился Сириус.

— Тебе совсем ни к чему оставаться здесь, — продолжил Ремус, никак не отвечая на возмущение приятеля. — И тогда тебе не придется терпеть бесконечный поток дурацких шуток, неприличных намеков и комментариев.

— Я уверена, ты преувеличиваешь, — обеспокоенно заметила Тонкс

— Да нет, все так, — рассмеялся Сириус. — Он у меня припомнит, этот совратитель малолеток! Подумать только, лишил чести мою дражайшую кузину. Ужас какой! Нет, он поплатится за свои грязные делишки.

— А, я понял! — вдруг воскликнул Невилл. — Вы учуяли запах Тонкс на профессоре Люпине!

— Невилл! — ахнула Тонкс, снова заливаясь краской.

— О Мерлин, помоги мне, — простонал Ремус, вываливаясь из кухни.

Тонкс попыталась было прожечь Сириуса взглядом, но не выдержала и озарилась восторженной улыбкой, прежде чем последовала за своим возлюбленным.

— Сириус, ты же не собираешься в самом деле вот так издеваться над ним? — обеспокоенно уточнила Гермиона.

— Знаешь, Гермиона, попробуй взглянуть на это с другой стороны. Если я не стану доставать своего давнего приятеля, — он кивнул вслед покинувшим кухню Ремусу и Тонкс, — то мне придется обратить свое внимание на поведение юных парочек в этом доме.

— О, значит, я в безопасности, как ни посмотри, — усмехнулась Трейси.

— Ну, если ты так ставишь вопрос, — оторопело пробормотала Гермиона.

— Раз так, то я скажу — ату его! — высказался Гарри, глядя на Дафну. — Ремус это переживет.

— Вот именно, малыш. Точно подмечено.

* * *

Далеко-далеко от дома Фламеля, в Малфой-мэноре, Драко стоял у окна и оглядывал окрестности, размышляя о том, что ему предстоит этой ночью.

«Сегодня состоится мое посвящение в Пожиратели смерти. Сегодня я сделаю первый шаг на пути к отмщению».

Слишком часто спаситель волшебного мира, этот святой Гарри Поттер вставал у него на пути. Но последней каплей стали те поражения, которые Гарри Поттер нанес его семье в прошлом месяце.

Отец Драко гнил сейчас в камере Азкабана, а Министерство конфисковало большую часть их состояния. Хуже того, отец лишился руки. Поговаривали, что это Поттер самолично отрубил Люциусу руку мечом. Поттер искалечил его отца и сделал это маггловским оружием! Ему даже не хватило благородства использовать магию. Наверняка у Поттера просто недостало сил для магического поединка...

Всю последнюю неделю перед каникулами Драко обдумывал свою месть. Как только он вышел из Хогвартс-экспресса на платформу в Лондоне, Драко потребовал, чтобы мать доставила его к Темному лорду. Сказать, что Нарцисса была потрясена, было бы преуменьшением. Почти две недели она пыталась отговорить сына от этого шага, но Драко уже все решил для себя. Он жаждал мести.

Наконец-то он предстал перед Темным лордом, и никогда прежде Драко не доводилось ощущать такую силу! В окружении величайшего волшебника в истории он увидел много знакомых лиц — отца Теодора Нотта, старших Крэбба и Гойла. Рядом с Темным лордом стоял профессор Снейп.

— Наследник рода Малфой. Рад познакомиться с тобой, Драко, — прошипел Лорд.

Драко низко склонился перед закутанной в мантию фигурой, не поднимая глаз.

— Благодарю, мой Лорд, что согласились встретиться со мной, — почтительно ответил Драко.

— Мне сказали, у тебя есть просьба ко мне, — вкрадчиво произнес Волдеморт.

— Месть, — односложно ответил Драко.

Голос его был холоден и тверд.

— Месть?

Драко поднял голову, и холодные серые глаза долгие мгновения вглядывались в красные.

— Я хочу отплатить Поттеру за все, что он сделал мне, — заговорил он. — Я хочу отнять у него все, что ему дорого, и я хочу, чтобы он узнал, кто уничтожил его. Я хочу убить его друзей, я хочу, чтобы его девушка стала моей любовницей. Я хочу сломать его палочку и сжечь обломки у него на глазах. И, наконец, мой Лорд, я хочу увидеть, как вы заберете его жалкую жизнь.

Волдеморт медленно запрокинул голову и рассмеялся. Он уже прикидывал, как же следует наказать Люциуса Малфоя за тот провал в Министерстве. Лорд планировал забить мальчишке голову видениями славы, а затем отправить его на смерть. Но сейчас жажда мести юного Драко была такой ощутимой, что Волдеморт даже вздрогнул, почуяв запах его мыслей.

— Мы обсудим это, юный Малфой, и очень скоро. Но прежде ты будешь введен в круг моих слуг.

* * *

Вот и все, что было. Аудиенция завершилась, и до сегодняшнего дня Драко ничего более не слышал. Но этим утром, наконец-то, мать сообщила Драко, чтобы он был готов. Нарцисса выглядела изможденной и явно чего-то боялась.

На заходе солнца она постучала в дверь его комнаты. Драко расправил мантию и последовал за матерью. Нарцисса привела его в обеденный зал мэнора. Длинный стол был убран, исчезли и все кресла, кроме одного, которое обычно занимал глава семьи.

Сейчас в этом кресле, как на троне, сидел сам лорд Волдеморт, одетый в простую черную мантию. Огонь камина бросал желтоватые блики на его бледную кожу. Зловещие красные глаза неотрывно сопровождали Драко, идущего по залу, словно глаза змеи, готовой броситься на беспечную жертву.

— На колени, Драко, — прошипел Темный лорд.

Драко упал на колени перед своим признанным господином и склонил голову в знак покорности. Темный лорд поднялся и подошел к нему с палочкой в руках.

Лорд протянул ему руку, и сердце Драко громко застучало в груди. Он засучил левый рукав мантии и протянул свою руку в ответ. Волдеморт крепко схватил ее своими костлявыми белыми пальцами.

— Клянешься ли ты, Драко, смертными муками, что выполнишь все, что я попрошу, и что отринешь любого, кто пойдет против меня?

— Клянусь, — ответил Драко, поднимая голову и глядя Лорду прямо в глаза.

Лорд Волдеморт ткнул палочкой Драко в предплечье, и тот вздрогнул от боли. Тонкие линии, чернее самой черноты, побежали от кончика палочки по руке, рисуя Метку.

— Когда ты почувствуешь жжение, коснись своей палочкой этого знака, и ты предстанешь передо мной. Ты должен будешь явиться сразу же, как почувствуешь зов, иначе ты испытаешь мой гнев. Теперь встань.

Драко поднялся на ноги, и тут же кто-то выступил из полумрака и подал ему серебряную маску тонкой работы. Драко с трепетом взял ее в руки — теперь это станет его лицом, лицом Пожирателя. Не дожидаясь дальнейших указаний, он надел ее. Маска будто прилипла к лицу, и странно — металл вовсе не был холодным, наоборот, он согревал кожу.

— Оставьте нас, — велел Волдеморт.

Пожиратели повиновались и бесшумно покинули зал.

— У меня есть задание для тебя, Драко, — заговорил Лорд, снова усевшись на трон. — Я уверен, никто не справится с этим лучше тебя.

— Я дам тебе возможность отомстить Гарри Поттеру, и скоро. Ты должен лишить его друзей. Я предоставлю тебе все, что будет нужно, когда бы ты ни попросил. Но прежде ты должен выполнить мое задание. До конца этого года ты убьешь Альбуса Дамблдора!

Драко изумленно вытаращил глаза.

— Мой Лорд? — нерешительно заговорил он.

— Дамблдор никогда не подумает, что ты, всего лишь студент, обладаешь достаточной силой, чтобы уничтожить его. И это — его самое уязвимое место. Меня не волнует, как ты этого добьешься, но Альбус Дамблдор должен пасть от твоей руки. Ты понял?

— Мой Лорд, но как же я...

— Ты сам должен найти способ, Драко. Это твое и только твое задание. Никто больше не должен знать об этом. Учти, Драко, у меня везде есть глаза и уши, и если ты попытаешься ослушаться, я тут же узнаю об этом. Теперь ступай и начинай готовиться.

Драко низко поклонился своему господину и вышел. За дверями его поджидала Нарцисса, которая молча обняла его и заплакала.

Драко был настолько ошарашен заданием Лорда, что даже не подумал ее оттолкнуть, хотя обычно материнская слабость вызывала у него раздражение.

Убить Альбуса Дамблдора? Второго величайшего волшебника в истории? Разумеется, старый дурак никогда бы не заподозрил шестикурсника, но ведь тому была очевидная причина. Какой шестикурсник способен совершить покушение на Дамблдора?

Но с другой стороны, осенило Драко, если он добьется успеха, его имя войдет в историю. Его навечно запомнят как волшебника, который одолел великого Альбуса Дамблдора. Имя Драко Малфоя станет вызывать трепет у каждого, кто произнесет его. Да, он покажет миру, какова его истинная сила, и никто никогда больше не осмелится бросить ему вызов!

Драко оттолкнул плачущую мать и быстрым шагом направился в библиотеку. Руку все еще жгло в том месте, где Волдеморт поставил клеймо, но Драко не обращал внимания на боль. Он лихорадочно принялся отбирать книги по темной магии. О, он выучит в совершенстве все заклятия и запомнит наизусть все рецепты ядов. И когда наступит время вернуться в Хогвартс, Драко будет готов убить Альбуса Дамблдора.

МИНИСТР МАГИИ ПОДАЕТ В ОТСТАВКУ

Вчера утром Корнелиус Фадж объявил, что подал в отставку с поста Министра Магии. Подобный шаг стал весьма неожиданным, поскольку действия министра никоим образом не указывали на то, что он готов уступить возмущению общественности, которое продолжалось почти месяц и было вызвано демонстративным пренебрежением сигналов о возвращении Того-Кого-Нельзя-Называть. Масла в огонь также подлило назначение Долорес Амбридж Генеральным инспектором Хогвартса. По слухам, мадам Амбридж подвергала пыточным заклятиям студентов школы и даже члена преподавательского коллектива.

Начиная с прошлого лета, Фадж неустанно «обличал» Альбуса Дамблдора, называя бывшего Верховного чародея «безумцем» за одно лишь предположение, что Сами-Знаете-Кто может вернуться. Однако, вопреки заверениям бывшего министра, утверждения Дамблдора и Гарри Поттера были подтверждены — сам Тот-Кого-Нельзя-Называть был замечен непосредственно в Министерстве магии, где он, судя по всему, сражался против группы студентов Хогвартса, включая Поттера.

Амелия Боунс, глава Департамента охраны магического правопорядка, назначена временно исполняющей обязанности Министра. Выборы, по-видимому, состоятся позднее в этом же месяце. Руфус Скримджер, глава Корпуса авроров, уже объявил о выдвижении своей кандидатуры. Его оппонентом в борьбе за пост Министра станет Пий Толстоватый, член Визенгамота. Мы спросили мадам Боунс, не собирается ли она также внести свое имя в список кандидатов, однако та отказалась отвечать, заявив, что в данный момент у нее есть более важные задачи.

Что ж, это действительно так, поскольку на следующей неделе начинается судебный процесс над Долорес Амбридж (читайте подробности на странице 12).

— Это правда? — оторвался Гарри от газеты. — Фадж на самом деле подал в отставку?

Сириус улыбнулся и кивнул.

— Нам сказали об этом вчера вечером, на собрании Ордена.

— А почему мадам Боунс не выдвинула свою кандидатуру? — спросила Гермиона. — По-моему, из нее вышел бы отличный Министр.

— На это есть две причины, — заговорил Ремус, привлекая всеобщее внимание. — Во-первых, ей и так сейчас будет нелегко. Будучи одновременно исполняющей обязанности Министра и руководителем Ордена Феникса, Амелия становится для Волдеморта целью номер один. Мы полагаем, что Пожиратели уже внедрились в Министерство. По правде, там осталось очень немного людей, которым мы можем доверять.

— А вторая причина? — спросил Невилл.

— Она считает, что принесет больше пользы, оставаясь во главе Ордена. Если она станет Министром, ее борьба с Волдемортом будет осложнена необходимостью действовать в рамках закона, — пояснил Сириус. — Деятельность Ордена не одобряется Министерством. Магглы называют подобные организации отрядами самообороны. Мы действуем вне рамок закона. Мы не обязаны подчиняться установленным правилам.

— И это означает? — уточнила Дафна, уже догадываясь, каким будет ответ.

— Проще говоря, мы не собираемся брать пленных, — пожал плечами Сириус.

— Постойте! — ужаснулась Гермиона. — Вы что, просто убиваете всех Пожирателей? И это выход?

Теперь все смотрели на девушку, и все, по-видимому, думали об одном и том же.

— Гермиона, Дамблдор, несомненно, гордился бы тобой, но и он понимает, что идет война. Именно поэтому он отказался от руководства Орденом. Он не может мириться с насилием, которое неизбежно придет с этой войной. Собственно, оно уже пришло. Вместе с тем он прекрасно понимает, что иного выхода нет. Да, будут умирать люди, и почти наверняка каждому из вас однажды придется отнять чью-то жизнь.

Все дружно ахнули. Ремус и Сириус печально смотрели на молодежь.

— Я не говорю, что они не заслуживают смерти, — прошептала Гермиона. — Но я не уверена, смогу ли я…

Девушка вздрогнула, и Невилл успокаивающе погладил ее по спине. Гермиона прикрыла глаза, отзываясь на ласковое прикосновение.

Глядя на своих друзей, Гарри задумался, сумеет ли он сам убить человека, пусть даже и Пожирателя смерти. Он снова вспомнил, как Рон прыгнул навстречу проклятию, чтобы прикрыть его, Гарри, и крепко зажмурился.

«Я не позволю, чтобы это повторилось», — обещал он самому себе.

— Отнять чужую жизнь? — тихо закончил фразу Ремус. — Гермиона, никто не станет требовать от тебя такого. Но может так случиться, что у тебя не будет выбора. Не будет другого выхода, чтобы защитить товарища или семью или себя.

— Мы много раз рассказывали, да вы все и сами знаете по личному опыту, как действуют Пожиратели смерти. Им все равно, кто стоит перед ними. Они, не задумываясь, убьют любого из вас.

Дафна вздрогнула, неприятно засосало под ложечкой. Она машинально провела рукой по животу там, где под джемпером прятался шрам. Глядя невидящими глазами перед собой, девушка вспомнила тот миг, когда пурпурный луч заклятия ударил в нее. Боль была настолько ужасной, что за секунду до того, как потерять сознание, Дафна успела подумать, что ее убили. Тот миг изменил всю ее жизнь. Тысячи мыслей промелькнули в мозгу Дафны, пока она падала на пол, тысячи сожалений о несделанном…

— Почему бы вам всем не отправиться после обеда на пляж? — решил сменить тему Сириус. — Дамблдора не будет до самого вечера, так что можете немного передохнуть.

* * *

Уже две недели продолжались тренировки. Подъем в шесть утра, затем пробежка вокруг острова, пока Грюм «воодушевлял» их бежать быстрее. На второй неделе старый аврор дошел уже до оглушающих заклятий. Магией курсантам пользоваться запрещалось, так что ребятам оставалось только увертываться изо всех сил. Пока что никого не зацепило, но они прекрасно знали, что от Грюма поблажек не дождешься.

Парни и девушки также изучали различные способы единоборства, как голыми руками, так и мечный и ножевой бой. Сириус и Ремус оказались отличными инструкторами. Сириус удивительно ловко управлялся с любым холодным оружием. Как он объяснил подросткам, Блэки когда-то славились как непревзойденные мечники, и это искусство передавалось из поколения в поколение даже после того, как волшебники перестали пользоваться мечами.

Во второй половине дня команда работала над заклятиями. С ребятами занимались Тонкс и Кингсли Шеклболт. Пару раз к ним заглянула профессор МакГонагалл. Пока что учеба шла более-менее легко, поскольку все заклинания были знакомы, только надо было научиться бросать их молча. Профессор МакГонагалл даже похвалила Невилла, который заметно продвинулся по сравнению с тем, что показывал в Хогвартсе. Тонкс не удержалась от улыбки, поскольку Невилл явно не ожидал похвалы от обычно сурового преподавателя.

Сегодня на остров должен был прибыть Дамблдор, в первый раз с тех пор, как он доставил сюда Гарри и Дафну две недели тому назад. Пятерым подросткам не терпелось узнать, чему их будет учить директор, тем не менее, передышка в занятиях была встречена с энтузиазмом.

Трейси пулей унеслась в свою комнату. Переодеться в один из новых купальников, прихватить полотенце и книжку — и вот она полностью готова отправиться на пляж.

— Я собираюсь украсить красивым загаром мое новое супер-тело. Посмотрим, сумеет ли Блейз устоять! — улыбнулась она Гермионе и Дафне, пробегая мимо них в холл.

Девушки безмолвно уставились друг на друга, но вот Дафна фыркнула, и обе подруги расхохотались.

— О, она точно высосет ему мозг поцелуями, когда мы вернемся в школу, — простонала Дафна, вытирая слезы.

— По правде говоря, я думаю, что у парня просто не будет выбора, — улыбнулась Гермиона, надевая купальник. — Судя по тому, что Трейси все лето только о нем и говорит, я подозреваю, что она начнет охотиться на Блейза, лишь только мы сядем в поезд.

В голове Дафны тут же нарисовалась картинка. Вот Трейси, в одежде из шкур, с боевой раскраской на лице и костью в волосах вместо заколки, подкрадывается к кроткому, ничего не подозревающему Забини. Оглушив его дубиной по голове, она утаскивает его в пещеру, чтобы поступить с ним, как ей вздумается.

Дафна не выдержала и рассмеялась.

— Ну вот, думаю, на этом остановимся, — улыбнулась Гермиона, оглядывая себя в зеркале.

Глаза Дафны едва не выскочили из орбит от удивления, когда она увидела, как преобразилась обычно сдержанная девушка. Гермиона убрала свои пышные волосы в конский хвост и надела довольно откровенное бикини, подчеркивающее ее формы. Дафна впервые обнаружила, что у гриффиндорки, оказывается, стройная фигура, но вместе с тем довольно привлекательная грудь.

— Класс, — одобрила Дафна.

— Я хорошо выгляжу? — слегка смутившись, уточнила Гермиона. — Хочется, чтобы Невилл обратил внимание.

— Ну уж если он такое не заметит, значит, он уже мертв, — заверила ее Дафна. — Это ты специально решила отключить мозги своему парню?

— Мы вместе уже довольно давно, и я думаю, нам уже пора… ну, ты понимаешь… узнать друг друга поближе.

Дафна не могла сдержать улыбку, и Гермиона бросила на нее уничтожающий взгляд.

— Ну хорошо. Помнишь, мы ходили по магазинам, и ты поделилась с нами своими опасениями по поводу Гарри и ваших отношений… на физическом уровне? Я много думала об этом. С того самого дня.

— А вы с Невиллом уже… изучали друг друга? — полюбопытствовала Дафна.

— Ну, мы тискались немного. Довольно часто, на самом деле, но Невилл никогда не позволял себе чего-то такого. Он всегда бережно относится ко мне, и мне это нравится, но я… мне…

— Тебе хочется, чтобы он овладел тобой в порыве неистовой страсти?

— О мой бог, да! — мечтательно вздохнула Гермиона, и девушки вновь рассмеялись.

Гермиона положила кое-какую мелочь в пляжную сумку, и Дафна обратила внимание, что книжки там не оказалось. Затем Гермиона накинула поверх купальника длинную футболку и шаловливо посмотрела на Дафну.

— Не хочу, чтобы его сходу хватил паралич, — подмигнула она, и Дафна засмеялась.

— Учти, потом расскажешь мне все подробности! — крикнула она вслед убегающей девушке.

* * *

Оставшись одна, Дафна открыла сундук и достала один из новых купальников. Собственно, она не была готова к безрассудным поступкам, хотя надо признать, решимость Гермионы была заразительна. В конце концов, Дафна уже призналась Гарри, что ей хочется заняться с ним сексом. К сожалению, последние две недели они настолько выматывались, что не оставалось никаких сил и времени, чтобы испытать новое направление в их отношениях. Возможно, сейчас это время пришло?

Дафна надела купальник и, по примеру Гермионы, накинула сверху футболку, которую она стянула у Гарри неделю назад. Забрав из ванной полотенце и лосьон, Дафна спустилась вниз. Гарри уже успел переодеться и поджидал ее.

Вся их компания решила, что будет замечательно отправиться на пляж, хотя парочки, конечно же, планировали уединиться. Впрочем, все население острова составляли обитатели дома Фламеля, так что спрятаться от чужих глаз было несложно. Пляж простирался далеко, и влюбленные подростки легко могли отыскать укромный уголок.

Гарри предложил своей девушке руку, и парочка вышла из дому. Пока они шли к пляжу, Дафна ощущала все большее беспокойство. Ведь по сути, они с Гарри еще никогда не оставались наедине. Да, в школе им время от времени удавалось спрятаться, но они по-прежнему оставались в школе, рядом с другими учениками. Здесь же, кроме них двоих, не было никого. И это пугало Дафну, и в то же время девушка чувствовала радостное волнение.

— Как тебе это местечко? — спросил Гарри, показывая на участок пляжа возле деревьев, но в то же время недалеко от воды.

Дафна сообразила, что они оказались на дальней оконечности острова, откуда можно будет полюбоваться закатом.

— Замечательное, — улыбнулась она.

Дафна помогла расстелить на песке одеяло, которое Гарри догадался захватить. Они уселись, и девушка тут же нежно поцеловала любимого. Гарри улыбнулся ей, а потом засмотрелся на воду.

— Знаешь, я ведь раньше никогда не был у моря. Это куда лучше, чем я представлял.

— Разве магглы не выезжают на природу? — не поняла Дафна.

— Дурсли не из тех, что любят отдых у моря, — пожал плечами Гарри. — Ты же их видела. Можешь представить их в купальных костюмах?

Девушку аж передернуло, и Гарри весело рассмеялся. Он обнял ее за плечи, и Дафна приникла к нему, удовлетворенно вздохнув. Так они и сидели вдвоем в тишине, глядя на океан. Спустя какое-то время Дафна решила воспользоваться солнечной погодой и отважилась снять футболку.

— Это что, моя футболка? — наконец-то заметил Гарри.

Парень вспомнил, как он покупал ее в каком-то магазинчике во время их поездки в город. Там еще была очень напористая и раздражительная продавщица.

Дафна улыбнулась и стянула футболку через голову. Когда она снова посмотрела на Гарри, то не смогла сдержать усмешки, такое у него было лицо!

Дафна и раньше видела такие лица у парней, правда, смотрели они не на нее. Гарри откровенно любовался ею, поглощая глазами каждый изгиб тела. На пляж девушка выбрала обтягивающий купальник с цветочным рисунком на черном фоне, который выгодно демонстрировал ее фигуру. Высокий вырез на бедрах зрительно удлинял ноги, спина оставалась открытой, а крой спереди немного приподнимал груди, отчего ложбинка между ними смотрелась очень привлекательно.

Дафна отвернулась и демонстративно изогнулась, потянувшись за сумкой, предоставляя Гарри возможность как следует рассмотреть ее сзади.

Когда она снова присела на коленках возле Гарри, тот постарался сделать вид, что это не он только что пожирал ее глазами.

— Можешь смотреть, я совсем не против, — улыбнулась девушка. Она взяла его лицо в ладони. — Ты помнишь, о чем мы с тобой говорили?

Гарри ласково улыбнулся ей, и Дафна поцеловала его в ответ.

— Ты не поможешь мне? — протянула она тюбик с лосьоном. — Не хочется обгореть.

— А я не знал, что у волшебников тоже есть лосьон от загара, — заметил Гарри, забирая тюбик.

Дафна легла на живот и тихонько улыбнулась про себя.

— Постарайся ничего не пропустить.

Несмотря на шум прибоя, Дафна услышала, как Гарри громко сглотнул, и коварно усмехнулась.

— Неужели ты думал, что мы изобрели зелья, которые могут заново вырастить кости или удалить бородавки, и не додумались до средства, помогающего защитить кожу от солнца?

Ответ она не услышала. Руки Гарри коснулись ее обнаженной спины, и Дафна забыла обо всем. Юноша осторожно втирал лосьон, не забывая также намазать ее плечи и руки. Его ладони были в мозолях от древка метлы, но вместе с тем удивительно мягкими.

— Ноги тоже, пожалуйста, — напомнила Дафна, млея от прикосновений.

Гарри послушно переключился на ее лодыжки, постепенно перемещаясь все выше. По мере того, как его руки двигались вдоль ее ног, Дафна чувствовала нарастающее тепло внутри. Она даже застонала от удовольствия.

Гарри волновался, как никогда в жизни. Его руки дрожали, а сердце сильно стучало, пока он обрабатывал лосьоном ноги подруги. Он шумно сглотнул, когда его пальцы наконец коснулись мягких ягодиц и медленно и нерешительно продолжили свою работу. В конце концов, он ведь должен быть уверен, что Дафна полностью защищена от солнечных лучей. Но как он себя ни уговаривал, Гарри продолжал дрожать всем телом, сердце бухало в груди, а во рту пересохло. Ее кожа была такая мягкая, гладкая, и ее так приятно было касаться. Интересно, а Дафна понимает, как это действует на него?

Дафна едва удержалась от вскрика, когда руки Гарри оказались на ее попе. Она даже прикусила нижнюю губу, пока он обрабатывал ту часть, что не была прикрыта купальником, а когда Гарри остановился, девушка разочарованно закатила глаза. Никто никогда не трогал ее так, но едва это случилось, Дафна поняла, что ей нравятся эти прикосновения, и ей хотелось, чтобы они не заканчивались.

Она повернула голову, чтобы видеть Гарри. Парень как раз стягивал свою футболку, и сердце Дафны гулко забилось при виде его обнаженного торса. Гарри был худощав, что она и так знала, но, тем не менее, под кожей вырисовывались мышцы. Ее взгляд жадно блуждал по его телу, пока не натолкнулся на вполне заметную деталь на его плавках. Дафна поспешно отвела взгляд, чувствуя, как запылало лицо. Девушка услышала, как Гарри ложится рядом и дурашливо улыбнулась — по всему видать, ему понравилось изучать ее тело.

Она повернулась к парню и чмокнула его в нос.

— Спасибо, — улыбнулась Дафна.

— Рад был помочь, — улыбнулся в ответ Гарри.

Его щеки по-прежнему горели, а Дафна призналась себе, что ей тоже было очень приятно. Для первой попытки все прошло не так уж плохо.

Тут ей подумалось, что долг платежом красен, к тому же она беспокоилась за Гарри, поскольку у того была очень бледная кожа. Решив так, она принялась обрабатывать лосьоном спину и плечи юноши, который даже замурчал от удовольствия. Поддавшись искушению, Дафна наклонилась и шутливо куснула его за ухо.

Гарри отреагировал молниеносно. Он подскочил, перевернул ее на спину и скользящим движением прижался сверху, коварно улыбаясь. Девушка взвизгнула от неожиданности и от того, что низом живота ясно ощутила его возбуждение. Казалось бы, это должно было смутить ее, но вместо этого Дафна обнаружила, что это только еще больше заводит ее.

— Кажется, я нашла новое развлечение, — засмеялась Дафна.

Гарри продолжал пристально смотреть ей в глаза. Девушка притянула к себе его голову и принялась нежно покусывать мочку уха. Ее забавляло, как он при этом со свистом втягивал воздух через сжатые зубы.

— Кажется, да, — выдохнул Гарри, с трудом приходя в себя.

Он осторожно освободил ухо из ее мягких губ и крепко поцеловал Дафну. Девушка закинула руки ему на шею и притянула к себе, вздрагивая от того, что его ладони скользили по ее бокам.

Не отрывая губ, Дафна запустила пальцы в волосы Гарри. Ее тело горело, они растворялись друг в друге, и Дафна наслаждалась этими ощущениями. Кажется, она начинала понимать, почему другим девушкам так нравилась заниматься этим, хотя она даже представить не могла кого-нибудь другого на месте Гарри.

— Вам следует вернуться в дом!

Гарри буквально взлетел с Дафны, и девушка инстинктивно прикрылась одеялом, несмотря на то, что она все еще была одета. Сверкающий серебристый пес уже направился обратно к дому, когда они сообразили, что это был патронус.

— Как нельзя вовремя, — тяжело вздохнул Гарри.

— Да уж, на самом интересном месте, — проворчала Дафна, и Гарри фыркнул.

Он помог девушке встать, и та крепко прижалась к нему.

— У нас еще будет возможность продолжить, — заверил Гарри, успокаивающе поглаживая ее по спине.

— Обещаешь? — с надеждой посмотрела на него Дафна.

— Честное слово, — кивнул Гарри, снова целуя ее.

* * *

— Что случилось? — спросил Невилл.

Обе пары встретились на пути к дому, и Дафна заметила, что Гермиона тоже раздосадована. Они уже давно не оставались вдвоем, и Дафне оставалось только гадать, насколько далеко они сумели бы продвинуться, если бы их не прервали. Дафна пока еще не была готова к решительному шагу, но вместе с тем ей хотелось более близких отношений с Гарри.

Гарри лишь пожал плечами в ответ на вопрос, и они зашли в дом. К их удивлению, в гостиной их ожидал Альбус Дамблдор.

— Прошу прощения, что помешал вашему отдыху. Я знаю, что эти две недели вам пришлось серьезно поработать. Обещаю, что не останусь в долгу. — Он грустно улыбнулся. — Гарри, не возражаешь, если мы пройдем в кабинет?

Гарри согласно кивнул и тихонько пожал Дафне руку. Директор и Гарри удалились.

— Я думала, он собирается учить нас всех, — разочарованно заметила Гермиона.

— Почему бы вам всем не пойти привести себя в порядок? — предложил Ремус, входя в гостиную. — Ужин скоро будет готов.

— Что происходит? — спросила Дафна, но Ремус не ответил.

Он попросту отвел глаза и вернулся на кухню. Дафна посмотрела на Гермиону, но та точно так же была сбита с толку.

— Ладно, пошли. Я уверен, позже мы все узнаем, — предложил Невилл и первым направился к лестнице.

Девушки последовали за ним, не скрывая досады.

В «девичьей» они встретили Трейси, замотанную в полотенце. Судя по всему, она только что приняла душ, а теперь доставала чистые шорты из своего сундука. Дэвис встретила их хитренькой улыбкой и плюхнулась на кровать.

— Давайте, рассказывайте, — потребовала она.

— Нет, нам точно нужно найти тебе пару, — закатила глаза Гермиона.

— Ой, ну ладно! Я здесь одна-одинешенька, ни поцеловаться, ни пообжиматься. Позвольте мне пожить вашими жизнями, и я клянусь, что поделюсь с вами обеими всеми пикантными подробностями, когда мне будет, чем поделиться, — жалобно захныкала Трейси.

Глядя на нее, Дафна не могла удержаться от смеха. Она потрепала подругу, как кутенка, по голове и скрылась в ванной. Сполоснувшись под душем и тоже завернувшись в полотенце, она вернулась в комнату — как раз вовремя, чтобы услышать заключительную фразу Гермионы:

— И именно в тот момент принесло этого патронуса.

— Боги! Я так тебе завидую, — насупилась Трейси, которая успела уже одеться. — Просто не верится, что ты позволила Невиллу зайти так далеко.

— Я же сказала тебе, это я его направляла. Он дрожал, как зайчик. По правде, мне тоже было страшно, но это было та-а-ак приятно!

— Так! Заявляю официально, ты меня заинтриговала, — заявила Дафна, между делом надевая шорты. — Выкладывай!

Гермиона покачала головой.

— Сначала я хочу услышать, до чего дошли вы с Гарри, — усмехнулась она.

Гермиона удивлялась самой себе. Она всегда задирала нос, когда Лаванда и Парвати сплетничали на эту тему. Но сейчас она просто не могла удержаться, настолько это было весело. Возможно, от того, что рядом сидели Трейси и Дафна? Смогла бы она чувствовать то же самое в другой компании? Гермиона мельком вспомнила Джинни Уизли. Они с Джинни много раз обсуждали мальчиков, но никогда это не было так… так восхитительно неприлично.

Дафна невольно расплылась в улыбке, а затем принялась рассказывать подругам о том, как они с Гарри гуляли по пляжу, выискивая подходящий уголок, и о чем они говорили перед тем, как Дафна решилась снять футболку…

— Он так смущался, когда глазел на меня, — мечтательно проговорила Дафна.

Затем она поведала, как Гарри намазывал ее лосьоном, и что она чувствовала при этом, и как ее разочаровало то, что он остановился. И наконец, речь зашла о том, как она заметила его эрекцию.

— Какой у него? Очень большой? — выпалила бесстыжая подружка.

— Хватит! Прекрати! Больше не хочу ничего слышать, — прервала их красная как рак Гермиона. — Теперь каждый раз, как я увижу Гарри, я буду представлять себе его… возбужденным. Боже, мне ему в глаза будет стыдно посмотреть!

Девушка вскочила и кинулась в душ. Трейси и Дафна прекрасно понимали ее замешательство, но тем не менее засмеялись. Ни для кого не было секретом, что Гарри и Гермиона относились друг к другу, как брат с сестрой.

Едва Гермиона вышла, Трейси повернулась к подруге:

— Ну так какой?

— Я не смотрела, — смутилась Дафна. — И даже если бы увидела, то уж никак не собиралась его измерять. Парни очень чувствительны в этом вопросе.

— Ладно, проехали. Что было дальше?

Неожиданно в дверь постучали. Дафна чуть приоткрыла дверь и увидела Невилла.

— Ремус велел передать, что ужин готов.

— Спасибо. Мы спустимся через минуту.

Невилл кивнул и ушел восвояси. Дафна закрыла дверь и принялась одеваться. Затем она заглянула в ванную предупредить Гермиону.

— Ну что, я услышу, наконец, чем все кончилось? — нетерпеливо спросила Трейси.

— А больше ничего и не было, — усмехнулась Дафна. — Все только-только начало становиться более интересным, но тут появился патронус. Но я заставила Гарри пообещать, что мы попробуем выкроить время и посмотреть, куда нас заведет.

— Гррр! — скорчила рожицу Трейси. — Одно расстройство с вами. Мне пришлось буквально угрозами вытягивать из Гермионы подробности. Всего она так и не рассказала, но я подозреваю, что они с Невиллом зашли немножко дальше того, что она открыла. Да и ты… Я ведь вижу, что ты не рассказала мне все, что было.

— Что? Откуда ты… То есть, я хочу сказать, почему ты так решила?

— Ну, во-первых, ты покраснела. А во-вторых, у тебя сейчас какой-то подозрительно мечтательный взгляд.

Трейси радостно улыбнулась своей подруге и направилась к лестнице, ведущей в холл. Дафна неожиданно смутилась и поспешила в ванную. Посмотрев в зеркало, она убедилась, что Трейси была права — лицо пылало.

* * *

Гарри сидел напротив директора и мог ясно видеть, как тот устал.

— Видишь ли, Гарри, поначалу я планировал постепенно подвести тебя к тому, что ты должен узнать. Однако я не думаю, что это принесет тебе пользу. Поэтому я прошу тебя отнестись с пониманием к моим словам. Я вряд ли смогу объяснить все за один вечер, поскольку тебе во многом предстоит разобраться.

Дамблдор сложил руки шалашиком на столе. Гарри подался вперед, приготовившись слушать. Почему-то он чувствовал, что сейчас получит те ответы, которые так долго искал. Дамблдор глубоко вздохнул и посмотрел на юношу, на чьи плечи волшебный мир взвалил такую тяжесть, пусть даже сам Гарри и не догадывался, как много зависит от него.

— Гарри, ты когда-нибудь слышал о хоркруксах? — начал директор.

Гарри нахмурился, пытаясь вспомнить, и покачал головой.

— Я был бы весьма удивлен, если бы ты ответил утвердительно, — улыбнулся Дамблдор. — Это очень темный магический объект, в котором маг может сохранить часть своей души.

— Часть души? — в замешательстве переспросил Гарри. — Разве такое возможно?

— Представь себе, да. На самом деле, расщепить душу довольно легко. Но для этого требуется совершить особенно ужасное зло.

— Например, убить кого-то?

— Совершенно верно, — Дамблдор улыбнулся Гарри, который явно гордился тем, что правильно угадал ответ. — Убийство разорвет душу мага на две части. Однако создание хоркрукса гораздо более сложный процесс и требует серьезных приготовлений. Объект, в который будет помещена часть души, должен быть зачарован. Когда вместилище готово, ты можешь перенести туда фрагмент своей души, и это, в сущности, сделает тебя бессмертным.

— Волдеморт так и сделал, верно? Поэтому он и не умер в ту ночь, когда попытался убить меня?

— Превосходная догадка, Гарри! Действительно, он изготовил хоркрукс. Однако за то, что ты извлекаешь кусочек собственной души, придется заплатить страшную цену. Это меняет твою личность, уродует ее, и в результате ты все меньше и меньше остаешься человеком. Понимаешь, к чему я веду?

— Кажется, да. Чем больше сделано хоркруксов, тем сильнее… Так вот почему Волдеморт стал таким… змеелицым, да?

Гарри подался вперед и теперь сидел на самом краешке стула.

Дамблдор сунул руку в карман мантии и извлек на свет маленькую книжку. Книжечка была залита чернилами и пробита в нескольких местах. Гарри сразу же узнал ее.

— Дневник Тома Риддла?

— Он самый. Возможно, это был его самый первый хоркрукс. Я уверен, что Риддл изготовил его, когда он еще учился в Хогвартсе.

— Он что, убил кого-то, еще будучи студентом? — с отвращением уточнил Гарри.

— Если я не ошибаюсь, это был его отец-маггл. Риддл как раз должен был пойти на седьмой курс. Но сейчас это не важно. Гораздо важнее то, что, благодаря тебе, этот хоркрукс уничтожен. Я нашел и уничтожил второй хоркрукс. Это случилось вскоре после того, как школа была распущена на летние каникулы. Взгляни, это очень редкий и важный артефакт.

Дамблдор снова полез в карман и вытащил небольшое золотое кольцо с большим камнем зеленого цвета. Камень был расколот. Гарри взял кольцо и внимательно рассмотрел его. За исключением трещины в камне, кольцо ничем не выделялось. Гарри уже собирался вернуть его директору, когда на тусклом ободке кольца заметил что-то, напоминающее латинскую букву «S».

— Это кольцо принадлежало Салазару Слизерину, — пояснил Дамблдор, откинувшись на спинку кресла. — Как тебе известно, лорд Волдеморт — последний потомок Основателя, и потому он приложил значительные усилия, чтобы разыскать именно это кольцо и сделать из него еще один хоркрукс.

— Сэр, сколько же он их всего сделал? — спросил Гарри, чувствуя, как в душе нарастает тревога.

— Опять же, если я не ошибаюсь, всего их было шесть, — вздохнул Дамблдор. — Но их могло оказаться и семь. Видишь ли, в ту ночь, когда Волдеморт пришел убить тебя, в тот самый миг, когда жертва твоей матери спасла тебя и уничтожила тело Лорда, частичка его души металась в поисках живого существа, надеясь найти себе пристанище. И она нашла тебя, Гарри…

Гарри выронил кольцо и только смотрел, как в наступившей жуткой тишине Дамблдор встает со своего кресла и обходит стол, направляясь к нему.

— Сначала я считал, что ты стал нечаянным хоркруксом, но после некоторых исследований я убедился, что ты лишь исполняешь роль хозяина для этого ослабленного кусочка души Волдеморта. Это объясняет, почему ты обладаешь некоторыми из его способностей, а также почему между вами существует ментальная связь. Как только я выяснил, что ты не хоркрукс, я поставил себе цель узнать способ избавить тебя от этой напасти.

— Вы… Вы нашли способ? — спросил Гарри, борясь с подступающей тошнотой.

— Думаю, что да, но сначала мне необходимо определить, насколько силен этот фрагмент, что сидит в тебе. Я вынужден попросить тебя, Гарри, позволить мне войти в твой разум. Обещаю, что я не собираюсь искать ничего, кроме этого фрагмента, и если я случайно замечу что-нибудь еще, я никогда и никому не скажу об этом.

Гарри даже не слушал толком, что ему говорил Дамблдор, и просто тупо кивнул головой в знак согласия. Директор уселся в кресло рядом с Гарри и пристально взглянул юноше в глаза. Неожиданно Гарри почувствовал мягкий толчок на краю своих окклюментных щитов. Он сдержал первоначальный порыв вытолкнуть директора из своей головы и попытался расслабиться.

Это не было похоже на занятия со Снейпом. С тем Гарри был вынужден смотреть вспышки своих воспоминаний. Теперь же он просто смотрел в голубые глаза директора. Гарри чувствовал легкое «ощупывание», пока тот искал что-то в его разуме. Это не было неприятно, но Гарри понимал, что сейчас все его воспоминания и чувства лежат беззащитными перед старым магом. Он невольно смущался, особенно когда на передний план вылезли воспоминания о сегодняшнем дне и Дафне.

Прежде чем Гарри удалось подавить эти образы, он вдруг почувствовал резкую боль в черепе и услышал чьи-то злобные вопли. Юноша свалился головой вперед, и его стошнило прямо на мантию Дамблдора.

— Кажется, я нашел это, — мягко улыбнулся Дамблдор, очищая мантию. — Действительно, этот кусочек души очень слаб, но это делает его еще более опасным.

— Но вы сможете убрать его? — спросил Гарри, все еще пытаясь отдышаться.

— Думаю, что да, хотя, боюсь, тебе придется нелегко. Это может быть очень болезненная процедура.

Гарри потряс головой в попытке избавиться от болезненной пульсации внутри. Затем он поднял глаза на старого мага и вздохнул.

— Я хочу избавиться от этого.

— Я не сомневался в твоем решении, Гарри. Я хочу того же. Однако подумай о пользе, которую можно извлечь из этого фрагмента. Благодаря твоей связи с ним ты получил возможность видеть, что делал Волдеморт. Это спасло и еще спасет многих.

— Но ведь и Лорд сумел использовать эту связь, чтобы заманить меня, — возразил Гарри.

— Да, это так. Скажи-ка, у тебя были еще сны или видения после той ночи в Министерстве?

Гарри задумался, припоминая, а затем понял, что сны действительно прекратились.

— Полагаю, что не было, — кивнул Дамблдор. — Той ночью Волдеморт получил важный урок — он не может проникнуть в твой разум, не подвергая при этом опасности свой собственный. Твои чувства придали тебе силы выстоять против него. Поэтому, хотя я и готов убрать этот обрывок души, я все же должен спросить тебя, не согласишься ли ты поносить его еще немного?

Гарри надолго задумался. Действительно, связь между Гарри и Волдемортом принесла пользу, но сама мысль, что в его теле находится частичка этого маньяка-убийцы бросала Гарри в дрожь.

— Сэр, он может стать сильнее? Он может подчинить меня? — спросил Гарри, боясь услышать ответ.

— Нет. Фрагмент слишком слаб, чтобы подчинить тебя, иначе это случилось бы, еще когда ты был ребенком и жил у своих дяди и тети. И это тоже причина, почему я уверен, что это не хоркрукс. Я бы назвал это тенью души темного Лорда. Вроде клочка тумана. Твоя воля слишком сильна для того, чтобы этот клочок мог подчинить тебя.

Гарри кивнул, размышляя. Ему по-прежнему не нравился факт, что внутри у него пряталась частичка Волдеморта. И пусть Дамблдор уверял, что это безопасно, Гарри помимо своей воли представил, как этот кусочек захватывает его разум и заставляет сделать что-нибудь. Например, причинить зло людям, которые ему, Гарри, дороги. Дафне…

— Сэр, я хочу убрать его! — решительно заговорил Гарри. — Мне все равно, что для этого нужно, но, пожалуйста, уберите это из меня как можно скорее. Лучше всего, прямо сейчас.

Дамблдор улыбнулся и слегка сжал юноше плечо, чтобы успокоить и ободрить его.

— Отлично, тогда я начну необходимые приготовления. Завтра вечером мы избавим тебя от этого кусочка чужой души.

Солнце в окне приятно грело, но в то же время слепило глаза даже через сомкнутые веки. Он знал, что находится в постели и сейчас, должно быть, уже далеко за полдень, потому что в его спальню солнечные лучи заглядывали только на исходе дня. Он несколько раз глубоко вздохнул, прислушиваясь, не болит ли где. Тело немного затекло, но в остальном все было в порядке. Собственно, ему показалось, что он даже окреп немного, и это было странно.

Что-то еще было не так, что-то давило на него. Гарри осторожно приоткрыл глаза, моргая от слепящего света. Он попытался сесть, но лежащий сверху груз ограничивал его движения. Впрочем, правая рука была свободна, и он воспользовался этим, чтобы достать с тумбочки очки. Благодаря им Гарри и обнаружил, что этим грузом была не кто иная, как Дафна. Девушка спала, улегшись поверх одеяла и обхватив Гарри рукой. Темные волосы разметались и закрывали лицо.

— Дафна, — хрипло позвал Гарри.

Горло пересохло и нещадно драло. Сильно хотелось пить, но для этого надо было слезть с кровати. Гарри осторожно протянул руку и тихонько потряс Дафну за плечо.

— Вставай, красавица, проснись.

— М-м-м, не хочу-у, — спросонья пробормотала девушка, пытаясь подгрести его поближе, как большого плюшевого мишку.

Гарри не удержался от улыбки.

— Давай-давай, мне в самом деле надо встать.

— Ну чего? — пробурчала Дафна, нехотя поднимая голову.

Волосы упали ей на лицо, и девушка досадливо смахнула их в сторону. Глаза ее расширились — похоже, Дафна, наконец, осознала, где она и с кем. Гарри обратил внимание, что у нее покраснели глаза, как если бы она сильно плакала недавно.

— Гарри?

— Ага, это я, — улыбнулся Гарри. — В чью кровать ты залезла, по-твоему?

— Боже мой, ты наконец очнулся! — Дафна рывком села и подтянула Гарри к себе, крепко обнимая его. — Я так испугалась, так беспокоилась за тебя. Мы все места себе не находили. Дамблдор уже было решил, что он все испортил этим ритуалом.

— Я что, долго был без сознания? — уточнил Гарри.

— Три дня. Дамблдор сказал, что если ты и сегодня не очнешься, он готов рискнуть и привести сюда целителя, чтобы он осмотрел тебя.

Дафна улыбалась ему сквозь слезы. Гарри протянул руку, чтобы вытереть их, но Дафна перехватила его ладонь и поднесла к лицу. Гарри прижал ладонь к щеке девушки и удовлетворенно вздохнул, ощутив знакомое тепло ее кожи.

— Она ни на минуту не отходила от тебя. Мы с трудом уговаривали ее поесть хоть немного.

Сириус стоял в дверях, счастливо улыбаясь своему крестнику. Гарри поразило, насколько бесстрастной выглядела поза его крестного отца, хотя в глазах Сириуса он мог ясно прочитать облегчение от того, что все уже позади.

— Ну и напугал же ты нас, малыш. Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, вроде. Только я не помню, что случилось, — нахмурился Гарри.

— Одевайся. За обедом тебе все расскажут, — кивнул Сириус. — Пошли, Дафна, парнишке наверняка надо уединиться.

— Но ведь… — возразила, было, Дафна, но Гарри прервал ее.

— Все хорошо, мне потребуется пара минут, не больше, — шепнул он.

Дафна какое-то время вглядывалась в него, а затем согласно кивнула и медленно поднялась с кровати. Гарри смотрел, как она пятилась к выходу, не отрывая от него глаз, словно опасаясь, что он вдруг растворится в воздухе. Сириус усмехнулся и закрыл дверь спальни, предоставляя Гарри возможность встать и одеться без посторонних глаз.

Тело все еще было каким-то одеревенелым, мышцы — дряблыми и слабыми, как если бы он пролежал без движения несколько лет. Впрочем, пока он одевался и двигался по комнате, оцепенение уходило. Гарри было направился в душ, но желудок ясно дал понять, что первым делом надо поесть.

Так что он направился к двери и едва открыл ее, как тут же оказался в объятиях подруги.

— Глядя на тебя, можно подумать, что я вернулся с того света, — пошутил Гарри.

Однако при взгляде на лицо девушки желание шутить испарилось, и Гарри почувствовал, как в груди нарастает тревога.

— Ты и в самом деле был на волоске…

* * *

Дамблдор, как и обещал, вновь прибыл на остров следующим вечером. Пройдя в гостиную, он взмахом палочки убрал всю мебель, оставив лишь один диван, на который и уложил Гарри. К радости парня, Дамблдор не выставил из комнаты всех остальных, а даже наоборот, попросил их остаться.

Когда все разместились, Дамблдор достал из кармана мантии ничем не примечательный кубок. На взгляд Гарри, он ничем не отличался от тех кубков, которыми они пользовались в Хогвартсе. И все же, что-то ощущалось в этом довольно обыденном предмете. Что-то зловещее… Гарри уже собирался спросить об этом директора, но тот не дал ему такой возможности.

— Прости, Гарри, но боюсь, процедура окажется весьма болезненной, — сочувствующе заметил он. — Я хотел бы попросить тебя подумать о чем-нибудь приятном и сосредоточиться на этом.

Дамблдор поднял палочку и направил ее прямо в сердце Гарри. Юноша почувствовал, что его пульс участился. Лицо директора исказилось, выражая крайнее отвращение к тому, что он собирался сделать.

— Что вы делаете? — тревожно спросила Дафна.

Гарри попытался взглядом успокоить подругу, но сердце колотилось, как бешеное, и ему самому было не по себе. Дамблдор так и не объяснил Гарри, как именно они будут вытаскивать кусок Волдемортовой души, к тому же не велел ничего рассказывать друзьям.

— Пожалуйста, мисс Гринграсс, оставайтесь на месте, — предупредил директор. — Очень важно, чтобы вы все находились на той стороне комнаты.

Дамблдор посмотрел на всех, чтобы убедиться, что его слова услышаны, и снова повернулся к Гарри. Директор глубоко вздохнул, закрыл глаза и что-то тихо забормотал. Как Гарри ни пытался, но так и не смог разобрать, что за заклинания тот произносит. Дамблдор говорил очень тихо, и потрескивание дров в камине заглушало его голос.

В комнате наступила мертвая тишина. Гарри лег поудобнее и попытался расслабиться. Он снова посмотрел на Дафну — девушка не отрывала от него глаз и явно беспокоилась за него. Все его друзья были здесь, рядом, и это успокаивало Гарри. Он лежал, размышляя о том, как же ему повезло, что он оказался вместе с ними в этом замечательном доме на берегу моря…

Все изменилось в одно мгновение. Дикая, неописуемая боль пронзила его! Даже пыточное проклятие не могло сравниться с тем, что испытывал Гарри. Суставы свело, спину выгнуло так, что Гарри подумал, что его позвоночник вот-вот рассыплется в пыль. Жилы будто заполнил жидкий огонь вместо крови. От невыносимой боли Гарри так крепко стиснул челюсти, что ему послышалось, как крошатся зубы.

Но хуже всего была боль в голове, казалось, череп готов лопнуть. И в довершение всего, в ушах стоял непрерывный душераздирающий крик! Нет, Гарри был уверен, что кричит не он — он просто не мог так кричать.

Дафна рванулась к Гарри, но Сириус, явно напуганный не меньше девушки, остановил ее. Он обхватил ее обеими руками и что-то говорил, пытаясь удержать, хотя Дафна вырывалась изо всех сил.

— Пустите меня! — закричала девушка.

— Оставайтесь на местах! — снова напомнил Дамблдор.

Дафна яростно пыталась вырваться, не в силах смотреть, как Гарри корчится от боли. Из носа и шрама на лбу потекла кровь, и юноша исторг ужасный вопль.

Гермиона не выдержала. Она прижала ладони к ушам и уткнулась лицом Невиллу в грудь. Тот обнял подругу, но сам продолжал неотрывно смотреть на Гарри. На теле юноши то тут, то там открывались кровоточащие раны, и вскоре вся его одежда была залита кровью. Невилл, сам того не замечая, подался вперед, но Ремус остановил его.

Дамблдор продолжал бормотать заклинания. Вид его внушал ужас, судя по всему, директор сражался с чем-то невидимым. Палочка дрожала в его руке, и старый маг вынужден был держать ее обеими руками.

— Что он делает? — прошептала Трейси.

Она смотрела то на Дафну, которая все еще боролась с Сириусом, то на Гарри, и даже не замечала своих слез. Ремус подошел к Сириусу помочь удерживать Дафну.

Новый, ни на что не похожий, вопль раздался в комнате, и нечто вроде черного дыма потянулось из груди Гарри. Треснули стекла во всех окнах, со стен попадало все, что там висело. Весь дом ходил ходуном, а они со страхом наблюдали, как Дамблдор пытался совладать с призраком, что колыхался над телом юноши.

Дафна перестала вырываться из удерживающих ее рук. Застыв на месте, она испуганно смотрела, как, преодолевая сопротивление фантома, Дамблдор направляет его прямо в кубок. Лицо старого мага было искажено и покрылось потом, но палочка продолжала выписывать замысловатые узоры. Кубок засветился зловещим багровым светом, и вдруг крик прекратился. Наступила полная тишина.

Дамблдор упал на колени, и Ремус бросился к нему на помощь.

— Оставь меня, — выдохнул директор. — Посмотри, пожалуйста, как там Гарри.

— Он без сознания! — воскликнул Сириус, подбежав к крестнику.

Дафна тут же оказалась рядом. Сириус торопливо принялся залечивать многочисленные раны на теле Гарри, а Ремус поспешил за зельями.

— Что вы с ним сделали? — резко спросила Дафна директора.

Тот с трудом встал. Было видно, что обряд отнял все его силы.

— Я освободил его, — вздохнул Дамблдор. — Пожалуйста, все отойдите от Гарри, мне нужно убедиться, что с ним все в порядке.

Дафна была рассержена и на грани срыва, так что Сириусу пришлось буквально оттаскивать ее. Дамблдор склонился над обмякшим телом юноши. Дафна разразилась слезами и протянула руку, словно пытаясь дотронуться до любимого.

Дамблдор несколько раз провел своей палочкой над телом Гарри, внимательно наблюдая, как та загорается слабым желтым светом. Затем он наложил сложные диагностические чары и продиктовал названия восстанавливающих зелий, которые Гарри следовало выпить. Наконец Дамблдор выпрямился и отлевитировал по-прежнему бессознательного Гарри наверх в его спальню. Когда директор вновь спустился в гостиную, у подножия лестницы его поджидала Дафна.

— Вы так и не объяснили нам, что вы с ним сделали, — угрожающе прорычала девушка, сжимая кулаки.

Директор невольно вздрогнул, встретившись с взглядом холодных серых глаз. Он заставил себя улыбнуться. Теперь Дамблдор ясно видел, насколько глубоко ее чувство к молодому человеку.

— Уверяю вас, с ним все будет хорошо. Если вы постараетесь успокоиться, я вам всем все объясню.

— Давай послушаем, что он нам скажет, — вмешалась Трейси, увлекая Дафну назад в гостиную.

Дафна не отводила глаз от Дамблдора, пока тот сопровождал девушек. Гостиная уже обрела свой прежний вид. Дамблдор прошел к камину, взял золотой кубок и поставил его на маленький столик между двумя диванами. Затем он уселся в кресло неподалеку.

По кубку пробегала едва заметная дрожь. Если бы все взгляды не были прикованы к нему, возможно, никто бы этого и не заметил. Даже смотреть на кубок было неприятно, но никто из них не понимал, чем это вызвано.

— Профессор, что это было? Что вы поместили сюда? — нарушила молчание Гермиона. — Что это такое вылезло из Гарри?

— Это, мисс Грейнджер, был кусок души лорда Волдеморта.

Все невольно ахнули. Дамблдор заметил, как всех напугало его заявление. Не дожидаясь новых вопросов, он приступил к долгому рассказу о том, как случилось, что кусочек души Волдеморта оказался в теле Гарри, и как тот жил все эти годы, даже не догадываясь об этом.

— Так вот почему Гарри мог видеть, чем занимается Волдеморт, — заметил Сириус, разглядывая кубок. — Этот кусочек соединял их.

Дамблдор согласно кивнул.

— Но зачем кому-нибудь понадобилось бы разрывать свою душу на части? — удивился Невилл.

— Как это вообще возможно? — спросила Трейси. — Я хочу сказать, а где именно находится душа человека?

Происшедшее настолько сильно потрясло девушку, что она едва могла связно выражать свои мысли.

— На самом деле, разделить душу довольно легко, — тихо ответил Дамблдор. — Слишком легко. Все, что нужно, — это совершить нечто ужасное. Как по-вашему, что можно назвать величайшим злодеянием, какое только может совершить человек?

— Убийство, — почти беззвучно произнес Невилл.

Он снова видел Беллатрису Лестрейндж и себя, вонзающего кинжал прямо в ее прогнившее сердце.

— Да и нет. Безусловно, любая смерть, которая произошла по твоей вине, оставит след в душе, но не обязательно разорвет ее. Совсем другое дело — намеренное убийство. Вот оно нанесет душе неотвратимые повреждения. Видите ли, имеется очень тонкая грань между убийством, совершенным, чтобы защитить себя, или в результате несчастного случая — и убийством, совершенным намеренно. Убить из зависти, убить ради выгоды, убить по злобе…

— Так что, мистер Лонгботтом, вам не нужно тревожиться о состоянии вашей души. Мне кажется, даже если вы поначалу и жаждали мести за то, что случилось с вашими родителями, вы вряд ли смогли бы хладнокровно убить Беллатрису Лестрейндж.

Невилл поднял голову, глядя перед собой отсутствующим взором. В душе он все еще чувствовал себя виноватым за то, что произошло. Разумеется, эта безумная женщина не заслуживала ничего другого, но имел ли он право лишать ее жизни? Право судить, вынести приговор и исполнить его?..

Гермиона придвинулась к нему, обняла за плечи и поцеловала в висок.

— Я ведь говорила тебе, ты всегда можешь поделиться со мной, — шепнула она.

— Да, я знаю. Просто это… непросто.

— Вот потому-то я и не опасаюсь за вашу душу, — улыбнулся Дамблдор. — Вы не можете простить себя за то, что отняли жизнь у другого человека, пусть даже такого безумного и порочного, какой была Беллатриса. И это подтверждает, что ваша душа осталась цельной. Я искренне надеюсь, что вы никогда не окажетесь в ситуации, когда не останется иного выбора, но боюсь, чтобы выжить в этой войне, вам придется делать все, что окажется необходимым.

Дамблдор был необычайно серьезен, говоря это, и даже его глаза больше не мерцали и потемнели.

— Так почему все-таки Волдеморт захотел расщепить свою душу? — спросила Трейси, в надежде вернуть беседу в прошлое русло.

Она была уверена, что и первоначальная тема вряд ли принесет ей удовольствие, но все лучше, чем представлять себя убивающей других. Разве что Малфоя…

— Потому что он хотел сделать вот это, — показал директор на кубок. — Хоркрукс.

— Не может быть, — потрясенно выговорил Сириус. — Он действительно сотворил эту мерзость? А я-то думал, что это просто книжные теории. Своего рода мрачная шутка.

— О нет, боюсь, хоркруксы вполне реальны, и лорд Волдеморт изготовил шесть таких артефактов. Ну а я только что сделал седьмой и собираюсь с вашей помощью безотлагательно уничтожить его.

— Откуда ты знаешь о таких вещах? — обратилась Гермиона к Сириусу.

— Я ведь говорил тебе, и не раз, что у рода Блэк весьма дурная репутация. Наша библиотека буквально ломится от книг по всем видам Темной магии. Когда я в первый раз прочитал о хоркруксах, мне было меньше лет, чем тебе сейчас.

— Я все еще не совсем понимаю, — призналась Дафна.

Она не отрывала взгляда от кубка и могла с уверенностью сказать, что дрожь усилилась. Кубок даже сдвинулся немного с того места, куда его поставил Дамблдор.

Директор принялся подробно объяснять, для чего были нужны хоркруксы, и как ему удалось узнать, что Волдеморт сотворил несколько таких для себя. Четверо подростков и двое взрослых мужчин внимательно слушали, не скрывая отвращения.

— Так вы говорите, некоторые из них уже уничтожены? — уточнил Сириус и Дамблдор утвердительно кивнул в ответ.

— Гарри обнаружил и уничтожил самый первый из них, хотя тогда он даже не догадывался, что именно совершил. Да и я еще не был уверен в этом, хотя и подозревал кое-что.

— Дневник! — воскликнула Гермиона.

— Прекрасно, мисс Грейнджер. Будь мы в школе, я бы наградил вас десятью баллами, — улыбнулся Дамблдор. — Вы правы, тот дневник, который подчинил мисс Уизли на первом курсе, оказался хоркруксом. Когда мне его принесли, я заподозрил, что это могло быть. Тем же летом я начал серьезные исследования в этом направлении. Последние два года я провел в неустанных поисках ключей, которые открыли бы мне местонахождение остальных артефактов.

— Так сколько их осталось? — решительно спросил Невилл.

— Я не совсем уверен, но полагаю, что всего их не более семи. Два уже уничтожены, и сегодня добавится третий. Я намереваюсь разыскать и уничтожить остальные хоркруксы до того, как Гарри придется сразиться с Волдемортом. Я также намереваюсь дать Гарри все, что ему будет нужно, чтобы оказать решительное сопротивление Лорду. Я не могу гарантировать результат их схватки, но я уверен, что с вашей поддержкой Гарри победит в этой войне.

— Погодите-ка, — вмешался Ремус. — Если Гарри уже был хоркруксом, зачем вам понадобилось делать новый?

— О нет, Гарри вовсе не был хоркруксом, а всего лишь вместилищем для весьма слабой частички души Волдеморта, — успокоил его Дамблдор. — Если бы Гарри действительно стал хоркруксом, сейчас это был бы уже не Гарри, а лорд Волдеморт во плоти. Как я уже говорил, во время своего первого года в Хогвартсе мисс Уизли оказалась владелицей хоркрукса. Осколок души Волдеморта, который был заключен в дневнике, овладел ее разумом и поглощал ее сущность, тем самым набирая силу. Собственно говоря, этот осколок пытался вытеснить душу девочки и получить тело. Окажись Гарри на самом деле хоркруксом, тот кусочек души Волдеморта в нем уже давно захватил бы его тело.

Директор обвел взглядом лица слушателей, чтобы убедиться, что они его поняли.

— У того кусочка души, что находился внутри Гарри, было достаточно времени, чтобы получить новое тело. Но фрагмент был слишком слаб, чтобы действительно сделать такое. Все, что этот кусочек мог — закрепиться в теле Гарри. По мере того, как Гарри рос, набирал силу и фрагмент чужой души, хотя он по-прежнему оставался слишком маленьким и слабым. Все, на что он был способен, это блокировать магию Гарри. Да у него и не было той магической силы, которой обычно обладает настоящий хоркрукс, чтобы значительно повлиять на Гарри. Видите ли, предмет, который впоследствии станет хоркруксом, должен быть специально подготовлен с помощью ритуала. Этот ритуал должен быть проведен прежде, чем кто-то решит поместить в предмет часть своей души. А поскольку над Гарри никогда не проводили подобного ритуала, он всего лишь выполнял роль хозяина, приютившего вот это, — заключил Дамблдор, снова показав на кубок.

— Обычно, живые существа не используются в качестве хоркруксов, поскольку результат будет весьма нестабилен. Вряд ли вам захочется поместить свою душу в живое существо, поскольку его собственная душа в этом случае будет постоянно сопротивляться влиянию чужака. Хотя вполне возможно, что в итоге это существо сойдет с ума, и хоркрукс сможет победить. Разумеется, это всего лишь предположение. Ну и, кроме того, если это существо будет убито, вместе с ним погибнет и хоркрукс.

— Вы сказали, оно сдерживало магию Гарри, — заметил Сириус. — Вы хотите сказать, что магически Гарри гораздо сильнее, чем мы думаем?

— Думаю, что это вполне возможно. Гарри сумел освоить чары и заклинания, которые гораздо сложнее тех, что обычно используют в его возрасте. Я уверен, что при наличии времени и правильной подготовки из него получится весьма искусный и сильный волшебник, способный помериться силами с Лордом. Поскольку связь между ними теперь разорвана, Темный лорд не сможет проникнуть в его разум. Для Волдеморта это может оказаться неприятным сюрпризом, поскольку ему будет неизвестно, на что станет способен Гарри.

— Но ведь ему всегда с трудом даются новые заклинания, — возразила Гермиона. — Иной раз уходит уйма времени, прежде чем Гарри набьет руку.

— Но зато, уж если Гарри разобрался с заклятием, он выполнит его гораздо лучше, чем многие из нас, — напомнил Невилл. — Никто не спорит, что ты первой разучиваешь новые заклинания, но когда дело доходит до Гарри, он, как бы сказать… кладет тебя на обе лопатки.

Гермиона собралась было возмутиться, но обида быстро прошла, стоило ей поразмыслить над словами Невилла. Действительно, во многих случаях Гарри колдовал лучше, хотя и тратил больше усилий на разучивание новых заклинаний.

— Магия работает таинственным образом, мисс Грейнджер, но мы точно знаем, что именно наше намерение посредством волшебной палочки направляет силу волшебника. Дисциплинированному уму, вроде вашего, безусловно будет гораздо легче сосредоточиться и задать цель. Тем самым, обучение новым заклинаниям пойдет быстрее, хотя все равно потребуется время, чтобы колдовать в полную силу, поскольку нужно еще научиться концентрировать магию. Другим же гораздо легче удается сосредотачивать чистую магическую силу. Однако они не смогут выполнить заклинание, поскольку не могут подчинить эту силу своему намерению, а неуправляемая магия приводит, разумеется, к весьма неожиданным результатам. Я полагаю, что Гарри теперь станет гораздо легче колдовать, поскольку он и раньше не имел проблем с концентрацией намерения. Но фрагмент чужой души блокировал его магию, и поэтому Гарри был вынужден сильнее напрягаться. В результате, когда он все-таки прорывал блок и получал полный доступ к своей собственной магии, его заклинания выходили необычайно сильными.

Какое-то время все в комнате молчали, обдумывая то, что они увидели и услышали.

— Как мы их будем уничтожать? — деловито спросила Дафна.

— Я рад, что вы спросили об этом, так как уже довольно поздно, а сегодняшние события сильно утомили меня. Давайте выйдем на свежий воздух, поскольку нас ожидает самая важная часть.

Все дружно поднялись с мест. Дамблдор взял кубок и вывел их наружу, в теплую летнюю ночь. Кубок беспрерывно дергался, и директор подумал, что тот, скорее всего, знает, что его ждет. Они продолжали идти, пока не оказались на пляже. От дома их теперь отделяло приличное расстояние.

— Я попрошу вас достать свои палочки и наколдовать Люмос, — обратился к ним Дамблдор.

Сам же он призвал больший камень и установил на нем кубок. Откуда-то из складок мантии директор вытащил длинный меч, мерцающий в лунном свете.

— Это же меч Гриффиндора, — благоговейно прошептал Невилл, протягивая руку к сверкающему клинку.

— Да, это он. Как оказалось, этот меч чрезвычайно эффективен для предстоящей задачи. Теперь будьте любезны отойти на пару шагов, но не гасите палочки.

Дафна заметила, что кубок упал набок и задрожал еще сильнее. Дамблдор поднял меч, держа его вертикально, и с силой вонзил клинок. Неведомая сила сбила их с ног, и жуткий крик, который они уже слышали раньше, оглушил и унесся прочь.

Присутствующие медленно приходили в себя и пытались встать.

— Все кончено? — опасливо спросила Трейси.

Похоже, она боялась, что может случиться что-нибудь еще. Например, что этот страшный осколок души попытается найти себе новый дом — в ее теле.

— Все кончено, — произнес Дамблдор, показывая на исковерканный, дымящийся кубок.

Из дыры, проделанной острием меча, медленно вытекала густая черная жидкость. Дамблдор убрал меч под мантию и осторожно поднял с камня разрушенный хоркрукс.

— Ну что ж, я думаю, на сегодня хватит. Я вернусь завтра вечером проведать Гарри.

Он легко поклонился и исчез, а Дафна и прочие продолжали ошеломленно смотреть на почерневший камень.

* * *

— С того самого вечера он каждый день приходит проведать тебя, — закончил Ремус, и Гарри глубоко вздохнул.

На душе у него полегчало. Наконец-то все его друзья узнали о хоркруксах и о том, что Гарри, сам того не желая, долгое время носил в себе кусок души Волдеморта. Он посмотрел на них и улыбнулся, увидев их волнение.

— Я прекрасно себя чувствую, — успокоил он. — По правде говоря, мне еще никогда не было так хорошо.

Дафна сжала его руку, Гарри наклонился к ней, и девушка положила голову ему на плечо.

— Дамблдор сказал, что твоя магия работала вместе с зельями и помогла тебе излечиться быстрее. Его это очень впечатлило, — усмехнулся Невилл.

— Но это вовсе не значит, что тебе позволено рисковать собой, играя в квиддич, или лезть во всякие авантюры, — с напускной суровостью заявил Сириус.

— Мы все так беспокоились о тебе, — улыбнулась Гермиона. — Когда на следующий день ты не очнулся, Дамблдор решил, что он что-то напутал в ритуале. Он продолжал проверять твое состояние, пытаясь понять, что с тобой не так.

— Но по всей видимости, тебе просто нужно было хорошенько отдохнуть, — радостно заключил Дамблдор, входя в столовую, где вся группа как раз заканчивала ужин. — Рад видеть тебя в добром здравии, Гарри.

— Я тоже рад видеть вас, сэр, и спасибо вам за все.

— Не за что. Твои друзья имели право знать, что нам предстоит. Я хотел избавить тебя от этого разговора, поскольку все это не так-то просто объяснить, а я хотел, чтобы они поняли все до конца. Поверь, я вовсе не сомневаюсь в твоей способности излагать факты…

— Не нужно, сэр. Я понимаю, что вы хотите сказать.

— Ну что ж, я заглянул только, чтобы проведать тебя. Рад видеть, что ты уже на ногах, и, пожалуй, мне пора. Многое еще предстоит приготовить к новому учебному году, и у меня много дел. Гарри, если ты обнаружишь или почувствуешь какие-то побочные эффекты после… как бы это назвать… сеанса экзорцизма, пожалуйста, немедленно дай мне знать.

— Обязательно, — кивнул Гарри.

— Альбус, вы уверены, что не хотите задержаться? — спросил Сириус. — Я мог бы предложить вам бренди, или вы предпочитаете что-нибудь другое?

— Очень соблазнительное предложение, но, как я уже говорил, у меня еще много дел. Гарри, я вернусь через две недели, и у нас с тобой будет первый урок.

— Я буду готов, — заверил Гарри.

Дамблдор церемонно поклонился и покинул комнату.

— Не уверен, что завтра у тебя будет такое же бодрое настроение, — заметил Ремус, многозначительно посмотрев на Сириуса.

Тот помрачнел.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Гарри.

— Завтра прибывает Снейп, и у вас всех будет первое занятие по его курсу.

* * *

Гарри не собирался бездельничать. Уже на следующий день он присоединился к друзьям на утренней пробежке, как и они, увертываясь от заклятий, пока вся группа рисовала петли на трассе. Шизоглаз постоянно добавлял на ней новые препятствия и ловушки. Отбиваться от летящих проклятий им по-прежнему было запрещено, хотя Грюм постоянно напоминал, что как только они сумеют пробежать две мили меньше чем за пятнадцать минут, он вернет им палочки.

После обеда прибыла Тонкс отрабатывать с ними заклятия. Все они уже настолько далеко продвинулись, что Тонкс начала проводить с каждым курсантом дуэли один на один. Пока что ни один из ее учеников не сумел ее одолеть, но сегодня ее поджидал сюрприз.

— Ну что, Гарри, думаю, пришло время нам снова скрестить шпаги. Напоминаю, никаких смертельно опасных заклинаний, и колдуем молча. Только пикни, и то, что я сделала с Невиллом, покажется тебе любовным сглазом.

Невилл побледнел и машинально потер зад. Гермиона хихикнула и игриво ткнула его локтем, отчего парень отчаянно покраснел.

Сириус и Ремус присоединились к зрителям. Все молча смотрели, как Гарри и Тонкс начали двигаться по кругу. Тонкс атаковала первой, палочка метнулась вперед, сверкнув красной вспышкой. Гарри перекатился вправо, но тут же вскочил и ударил в ответ. Тонкс едва успела наколдовать щит, поскольку сразу три оглушающих заклятия летели ей прямо в голову. Серия столь сильных заклятий ошеломила ее. На памяти Тонкс никто еще не атаковал ее оглушающими такой мощи.

На третьем заклятии ее щит полностью разрушился, и Тонкс пришлось уклоняться от, как ей показалось, чар левитации. В ответ она выпустила серию сглазов Заплетания ног, но Гарри легко избежал их. Парень двигался очень быстро, и Тонкс была вынуждена признать, что тренировки Грюма дали свои плоды. Во время дуэлей все подростки активно перемещались, не полагаясь только на щиты.

Метаморф подпрыгнула, потому что Гарри запустил ей под ноги Взрывающее проклятие. Но пока она отвлеклась, стараясь не попасть под взрыв, ее едва не настигло очередное Оглушающее. Тонкс выругалась про себя — этот Гарри совсем оборзел! Пора поставить этого «Избранного» на место. Но как раз, когда она собралась приводить свой план в исполнение, на нее словно грузовик налетел!

Гарри сам не знал, почему он решил действовать именно так — он просто положился на свою интуицию, и это принесло ему победу. Он направил палочку на Тонкс и ослепил ее чрезвычайно мощным Люмосом. Аврор запнулась, а Гарри тут же шарахнул Ударными чарами и сбил ее с ног. На всякий случай он тут же наколдовал магические веревки и подобрал с земли палочку Тонкс.

— Дора! — вскрикнул Ремус, и все кинулись к ней убедиться, что все в порядке.

— Все будет в порядке, если только кто-нибудь из вас освободит меня от этих веревок, — ядовито проинформировала Тонкс, все еще переживая свое поражение.

Она никак не ожидала, что кто-то из этих подростков сумеет победить ее. Впрочем, она ведь не сражалась с ними в полную силу.

Ремус простым фините убрал веревки и помог Тонкс встать. Гарри протянул ей палочку и застенчиво улыбнулся. Тонкс не могла долго сердиться на него. В конце концов, целью всех этих тренировок было сделать их сильными и способными побеждать своих врагов. Именно это Гарри и сделал сейчас. И то, что он чуть ли не извинялся, а не кичился своей победой, помогло Тонкс подавить раздражение.

— Внимание, группа! Очевидно, что с простыми заданиями вы справились. Думаю, нам пора переходить к более сложным вещам.

Остаток дня Тонкс посвятила демонстрации некоторых заклятий, помогающих волшебнику скрыть себя. В конце занятий вся группа играла в прятки, используя Дезиллюминационные чары.

* * *

Ровно в семь часов вечера прибыл Снейп, как всегда, угрюмый и мрачный. Едва он увидел своих подопечных, привычная презрительная усмешка появилась на его бледном лице. Снейп заговорил с ними, и в его голосе слышалось раздражение и недовольство.

— Меня попросили ознакомить вас с некоторыми общеизвестными темными заклятиями. Предполагается, что это может дать вам некоторое преимущество в схватках с Пожирателями смерти. Большинство из заклятий, которые я вам покажу, относятся к весьма продвинутой магии. Сомневаюсь, что кто-нибудь из вас вообще будет способен исполнить их.

Он не сводил холодных глаз с Невилла, но тот, пожалуй, впервые не пытался спрятаться от взгляда «Ужаса подземелий». Скорее наоборот, весь облик Невилла подтверждал, что парень готов принять вызов.

— Быть может, будь вы достойным преподавателем и уделили бы время, чтобы действительно обучать нас, мы смогли бы вас удивить.

Остальные четверо, не веря своим глазам, уставились на Лонгботтома, а тот смотрел на профессора не менее холодным взглядом. Снейп выглядел так, будто его только что хорошенько приложили по голове.

— Что вы сказали? — угрожающе поинтересовался Снейп.

— Я думаю, вы прекрасно все расслышали, сэр, — пристально глядя на него, ответил Невилл. — Возможно, если бы вы нашли время, чтобы на самом деле учить нас, мы действительно сумели бы освоить то, что вы должны нам преподавать. Может быть, вы просто не умеете учить других? Может быть, именно поэтому вас не допускали к должности профессора ЗОТИ?

— Я не позволю разговаривать со мной в таком тоне, особенно какому-то сквибу!

— Мы не в классе, сэр, — осадил его Невилл, доставая палочку. — И я не сквиб. Мне довелось делать такое, что я никогда бы не подумал, что способен это сделать. Я никогда больше не позволю таким, как вы, испытывать мою уверенность в себе или пренебрегать ею.

На взгляд Гарри, Снейп как-то слишком быстро взял себя в руки. Он решил было предупредить Невилла, но не успел.

— Так значит, вы решили, что обрели чуток силы? Решили, что готовы противостоять действительно опытному Пожирателю? Ну что ж, давайте посмотрим, на что на самом деле способен Невилл Лонгботтом…

Снейп молниеносно выхватил палочку, и Невилл едва не попал под желтый луч какого-то мерзкого проклятия. Парень пригнулся, уходя от атаки, и сам сделал выпад в сторону преподавателя, который так долго унижал его.

Подростки достали палочки, но Снейп тут же предупредил, чтобы они даже не пытались помочь Невиллу. Гарри посмотрел на Гермиону — девушка напряженно следила за дуэлью. Гарри, да и все остальные, понимали, что Снейп просто играет с Невиллом, как кот с мышью. Проклятия, которые бросал бывший Пожиратель, были для того лишь забавой, но Невилл был слишком ослеплен собственной яростью, чтобы понять это.

Ко всеобщему удивлению, Невилл вполне неплохо держался против атак Снейпа. Он ухитрялся уклоняться от большинства летящих в него заклятий, а остальные принимал на наколдованные щиты. К сожалению, Снейп не давал Невиллу ни малейшего шанса контратаковать. Тем не менее, на протяжении всей схватки с лица Невилла не сходила улыбка.

Снейп и сам был удивлен, правда, сумел не показывать виду. Наблюдая за перебежками и нырками Невилла, он пришел к выводу, что к концу лета, при условии интенсивных занятий, тот, чего доброго, сумеет ответить парой-другой атакующих заклинаний. А занимаются ребята, насколько он слышал, весьма усердно. Если вспомнить, насколько сильно Невилл его ненавидит, то профессора может ожидать неприятный сюрприз. Снейпа передернуло от мысли, чему он собирается учить эти банду — на свою же голову.

Наконец, профессору удалось сбить Невилла с ног, и он тут же наколдовал магические путы. Вопреки ожиданиям, Невилл не жаловался, а когда его освободили, снова улыбнулся. Похоже, парень был совершенно доволен ходом дуэли. Снейп мысленно застонал. Как будто все они и так не возомнили о себе!

После дуэли с Невиллом Снейп все же провел занятие и показал два новых заклинания — Режущее, которое было весьма популярным среди Пожирателей во время Первой магической войны, и Костедробящее. Показывая последнее, Снейп никак не мог отделаться от воображаемой сцены, где Невилл использует это проклятие против него самого. Уж очень нехорошо поблескивали у парня глаза этим вечером.

— Постарайтесь тренироваться в этих заклятиях каждый вечер, — завершил урок Снейп. — Через неделю мы продолжим. Да, Лонгботтом, в следующий раз, когда вы решите, что можете помериться со мной силами, постарайтесь показать нечто большее, чем танцы на дуэльной площадке.

Снейп насмешливо улыбался, но в душе он прекрасно понимал, что, скорее всего, так оно и будет.

Дом казался нежилым, если бы не смех, разносившийся по всем комнатам. Смеялись во внутреннем дворике, спрятанном за стенами особняка. Пятеро подростков под руководством розововолосой инструкторши постигали тонкости работы в команде. Забавные упражнения то и дело заставляли их взрываться радостным смехом. Двое взрослых мужчин, что стояли у двустворчатых дверей, ведущих во дворик, с улыбками посматривали на своих подопечных.

В гостиной полыхнул камин, и оттуда донеслись крики Амелии Боунс, отдававшиеся эхом по всем этажам дома Фламеля. Ремус, отличавшийся чутким слухом оборотня, первым отреагировал на зов, а за ним следом поспешил Сириус. Ох, как им не хотелось отрываться от дружной компании! Было так интересно смотреть, как ребята выполняют задания, поскольку Тонкс решила, что им не помешает немножко повеселиться.

Особо пристально оба приятеля наблюдали за Гарри, что было неудивительно. Гарри Поттер напоминал обоим своих родителей, Джеймса и Лили Поттер — дорогих друзей, которые так много значили для Сириуса и Ремуса и которые так рано ушли из жизни. Глядя на Гарри, Люпин и Блэк вполголоса перебрасывались репликами, общий смысл которых сводился к тому, что как замечательно наконец-то видеть Гарри, ведущего себя, как подросток. И то сказать, молодой человек так много испытал в своей жизни, что даже не представлял себе, что это такое — беззаботное детство. Теперь же Гарри и его подруга смеялись без умолку. Гарри шутил со своими друзьями — Дафной, Невиллом, Гермионой, Трейси — и даже пытался бороться с Невиллом или Дафной. Впрочем, во втором случае он бесславно проиграл.

Настойчивый и какой-то надсадный голос нового лидера Ордена заставил мужчин оторваться от умиротворяющего зрелища. Едва они увидели лицо Амелии, им тут же стало ясно, что назревали большие неприятности.

— Что случилось, Амелия? — спросил Ремус.

— Вы и Тонкс нужны мне немедленно здесь, в нашем штабе. Мы получили информацию, что Пожиратели готовят налет, и надо попытаться остановить их.

— Я скажу ребятам и заберу Тонкс, — предложил Ремус.

Сириус не возражал, и Ремус вышел.

— Буду ли я участвовать… — начал Сириус, но Амелия прервала его на полуслове.

— Да. Мне надо кое-что обсудить с тобой, но это придется отложить. Сириус, слушай меня внимательно. Если сегодня там окажется Петтигрю, пожалуйста, засунь подальше свои личные переживания и постарайся взять его живым. Ты все понял?

Сириус кивнул, соглашаясь, но в его глазах все равно горела ненависть к этому толстяку, из-за которого погибли родители Гарри. Увы, только от показаний Петтигрю зависело, будет ли имя Сириуса Блэка очищено от подозрений. Амелия однажды объяснила, что она не может просто помиловать Сириуса и считать, что все закончено. Во-первых, Визенгамот тут же отменил бы ее решение, а во-вторых, весь волшебный мир должен был убедиться, что вовсе не Сириус предал Джеймса и Лили.

— Амелия, отойди от камина, — попросил Ремус, входя в гостиную в сопровождении Тонкс.

Гарри и его команда прибежали следом. Ремус подошел к камину, назвал место назначения и шагнул в пламя. Следом отправилась Тонкс, а Сириус задержался, чтобы дать подросткам последние наставления.

— Надеюсь, мы вернемся не слишком поздно. И я верю, что вы не наделаете глупостей, — при этом он со значением посмотрел на Гарри и Дафну. — Оставайтесь в доме и будьте начеку. Остров под чарами необнаружения, а дом защищен Фиделиусом, но сами знаете, осторожность лишней не бывает.

— Ты тоже береги себя, — ответил Гарри.

В голосе юноши звучала обида. Сириус понимал, что Гарри, видимо, тоже хотел отправиться вместе с ними. Да и остальные, судя по всему, были недовольны тем, что их удерживали в тылу. Сириус вполне понимал их — иначе для чего же их тренировали так сурово?

Он положил руку Гарри на плечо, и его взгляд немного смягчился.

— Вам всем придется воевать, и это случится довольно скоро, но пока ваше время еще не пришло. Мы знаем, на что вы способны, никто это не оспаривает. Просто мы стремимся защитить вас и будем это делать, пока возможно. Так что, даже если вы ненавидите нас за это, попытайтесь все же понять…

Гарри опустил голову, признавая правоту своего наставника, а Сириус потрепал его по плечу и шагнул в камин.

* * *

Снова оказавшись в семейном особняке Блэков, Сириус был слегка ошарашен. Никогда он не видел стольких членов Ордена феникса, собравшихся в одном месте. С тех пор, как Амелия взяла на себя руководство Орденом, их ряды значительно выросли. Удивительно, как ей удавалось сочетать обе роли — государственного деятеля в лице временного Министра магии и лидера сил самообороны. Сириус не в первый раз спрашивал себя, не потому ли люди так охотно идут к ней, что Амелия открыто заявила о своей жесткой позиции по отношению к Пожирателям? Позиция Дамблдора была куда снисходительнее.

Сириус вынырнул из раздумий, поскольку Амелия объявила о начале собрания.

— Итак, поскольку все в сборе, давайте приступим, — громко заговорила она, перекрывая общий шум. — У Северуса имеется информация о трех местах, где Пожиратели могут напасть сегодня ночью. Северус, прошу вас…

Снейп встал и прежде, чем начать говорить, глубоко вздохнул. Сириус обратил внимание, что его школьный недруг выглядит очень уставшим. Да, они по-прежнему не терпели друг друга, но, тем не менее, Сириус уважал Снейпа за то, что тот рисковал жизнью, чтобы добывать нужные Ордену сведения. Сведения, которые могли спасти не одну жизнь. В то же время где-то в глубине души Сириус задавал себе вопрос — насколько в действительности Снейп верен Ордену?

— Темный лорд сильно разозлен. То, что все попытки уничтожить «этого мальчишку Поттера» окончились неудачей, породили нечто вроде навязчивой идеи. Думаю, он осознаёт, что многие все еще не желают признать его могущество. Я считаю, что именно поэтому он планирует нападения сразу на три цели. Вернее, это его последователи собираются атаковать в трех местах одновременно. Два из них — это маггловские поселки, где также проживают и волшебники. Как мы и предполагали, Волдеморт нападает на магглорожденных. Я полагаю, что эти две атаки будут предприняты для отвлечения внимания. А вот третье нападение произойдет в Косом переулке. Лорд поручил Родольфусу Лестрейнджу руководить операцией, но ее цель мне неизвестна.

— Северус, у вас есть какие-нибудь предположения? — поинтересовался Дамблдор, сидящий по левую руку от Амелии.

Снейп устало наклонил голову и снова глубоко вздохнул.

— Да, есть. Последнее время Темный лорд зациклился на предании о Старшей палочке. Думаю, он планирует похитить Олливандера.

Тут и там за столом послышались разговоры, и Сириус был уверен, что все чувствуют то же самое, что и он. Замешательство. Амелия встала и поблагодарила Снейпа, а затем призвала всех к порядку и принялась раздавать распоряжения.

— Как вы все, вероятно, догадались, я не собираюсь позволить Волдеморту осуществить его планы.

Кое-кто вздрогнул, когда госпожа Министр назвала это имя. Однако Сириус отметил, что таких было гораздо меньше, чем он привык видеть, и понадеялся, что эта тенденция сохранится. Чем меньше людей станут бояться имени Темного лорда, тем больше, возможно, решатся встать против него, и тогда война сможет закончиться раньше.

— Мы разделимся на три группы и постараемся остановить все три атаки, но у нас мало времени. Билл и Артур Уизли занимались изготовлением аварийных порт-ключей, и каждый из вас получит такой ключ. В случае, если вы будете неспособны продолжать бой, портал доставит вас сюда, где вами займутся целители.

Снова послышались разговоры, но Амелия со значением откашлялась, и все были готовы слушать дальше.

— Если появится такая возможность, постарайтесь взять пленных. В каждой группе будут находиться Авроры, которые и позаботятся переправить пленных Пожирателей по назначению. Однако, если вы не уверены, что сумеете одолеть Пожирателя и взять его живым, то не стесняйтесь в выборе средств. И еще одно. Нам нужно арестовать Питера Питтегрю, так что, если столкнетесь с ним, не убивайте его! Питер должен быть взят живым, всем понятно?

Все дружно кивнули, и Амелия улыбнулась. Затем она принялась распределять людей по группам. Отряды поведут Шизоглаз Грюм, Кингсли Шеклболт, и она сама. Амелия намеренно включила Сириуса в свою группу в качестве напарника, и тот счел это любопытным.

* * *

Пятнадцать минут спустя Сириус и Амелия торопливо шагали по Косому переулку, изображая семейную пару, торопящуюся сделать покупки, пока магазины еще открыты. Амелия безупречно замаскировала их с помощью чар Гламура. Сириус обзавелся коротко стриженными каштановыми волосами и бородкой, а все татуировки исчезли. Ремус даже сделал ему комплимент, отметив, насколько респектабельно тот теперь выглядел. Что же до Амелии, то она преобразилась в светлую блондинку, а монокль заменили модные очки в темной оправе.

Так они и шагали вдоль улицы, держась за руки, и любой, увидевший их, решил бы, что эта беспечная пара просто решила пройтись по магазинам. Сириус беспрестанно улыбался — он был в восторге от самой возможности в кои-то веки выйти на люди, не говоря уже о возможности поучаствовать в настоящем деле.

— Когда ты сказала, что я буду твоим напарником этим вечером, я решил, что ты говоришь о прикрытии в бою. Если тебе просто хотелось пройтись со мной под ручку, достаточно было лишь попросить об этом.

— Как всегда, дамский угодник, — фыркнула Амелия, не забывая посматривать на прохожих, надеясь опознать возможных Пожирателей. — Я ведь так и не забыла, как ты попытался назначить мне свидание. А ведь ты был всего лишь второклашкой!

— Что поделать, в то время все мальчишки школы грезили о тебе. Я просто обязан был попытаться привлечь твое внимание, пусть даже я был только на втором, а ты уже на седьмом курсе. Я подумал, что у меня может быть реальный шанс, поскольку ты училась на Хаффлпаффе.

— Вот только обливать меня водой вряд ли было лучшим способом привлечь мое внимание.

— Да, это я как-то не продумал, — улыбнулся Сириус. — Ну, а что ты ожидала от пацана двенадцати лет? С тех пор я значительно улучшил свои способности в деле обращения с противоположным полом.

— Да уж, наслышана, — заметила Амелия, старательно разглядывая мантии, выставленные в витрине. — Ты заработал вполне определенную репутацию благодаря своим школьным похождениям, не говоря уже о том, как ты держал себя на курсах Авроров. Как жаль, что ты потерял голову и погнался за этим Петтигрю. Из тебя мог выйти превосходный оперативник.

— Джеймс мне был как брат, — откликнулся Сириус. — Ты бы на моем месте сохранила ясную голову? И потом, как только мы схватим Крысюка, все узнают, что я невиновен.

Амелия, насмешливо улыбаясь, повернулась к Сириусу и потрепала его по щеке.

— Да, все узнают, что ты не предавал своих друзей и не убивал тех магглов. Но тем не менее, ты далеко не невинная овечка, и мы оба это знаем.

— Ты что, флиртуешь со мной? — опешил Сириус.

Впрочем, надо признать, ему нравился этот дружеский обмен шутками.

— У Олливандера посетители, — сообщила Амелия, резко меняя тему.

Настроение Сириуса сразу изменилось. Он оглянулся через плечо и увидел, что двое мужчин только что вошли в мастерскую. Но Сириус заметил еще двоих, что остановились чуть дальше по улице, и узнал одного из них.

— Там Эйвери.

Амелия проследила его взгляд и увидела Пожирателя, который точно так же, как она с Сириусом, пытался не привлекать к себе внимания.

— Ты рассмотрел тех, кто зашел внутрь? — спросила она, но Сириус покачал головой.

— Думаешь, нам следует проверить? — уточнил он.

Амелия раздумывала не больше секунды, прежде чем кивнула в ответ. Держа палочки наготове, они направились к мастерской Олливандера, но едва подошли к дверям, как вокруг разразился хаос.

Улица огласилась криками, когда сразу несколько проклятий пронзило воздух, ударяясь в стены домов и оставляя выбоины в мостовой. Люди бросились врассыпную. В нарастающей суматохе было трудно понять, откуда летят заклинания. Сириус и Амелия были вынуждены укрыться за большим стендом, извещавшим о распродаже ингредиентов для зелий.

— Долго нам так не продержаться, — заметил Сириус.

— Нужно попасть внутрь мастерской, пока они не ускользнули! — предложила Амелия, пытаясь перекричать шум.

Сириус долго не раздумывал. Он метнулся прямо к двери и вышиб ее ногой. Мадам Боунс ворвалась в мастерскую вслед за ним, и оба тут же бросились на пол, чтобы избежать смертельных проклятий, летящих навстречу.

— Помогите! — послышался крик Олливандера, и тут же что-то упало на пол.

Сириус приподнялся, чтобы заглянуть за прилавок, и увидел, что старый мастер скорчился на полу, а над ним возвышается один из Пожирателей. Второй Пожиратель направил палочку на прилавок, и Сириус поспешил спрятаться. Взрывное заклятие ударило в цель, разнося ненадежное прикрытие в щепки.

— Привет, Родольфус! — окликнул Сириус. — Сколько зим, сколько лет. Слыхал, твоя жена померла. Сочувствую.

— Кто это там? — злобно отозвался Родольфус Лестрейндж.

Когда-то это был привлекательный мужчина с безупречными манерами. В волшебном мире, в отличие от Люциуса Малфоя, Родольфус пользовался уважением, во многом благодаря своему родовому имени и золоту, которого он не жалел, добиваясь своих целей. Однако годы, проведенные в Азкабане, тяжело отразились на его внешности, а Визенгамот конфисковал имущество его семьи.

Тем не менее, несмотря на годы тюрьмы, Лестрейндж производил определенное впечатление. Роскошная когда-то грива «черных, как ночь» волос поредела и свисала поседевшими прядями, обрамляя угрюмое лицо. Запавшие, как и у самого Сириуса, глаза горели жаждой убийства. Сириус припомнил, как Дамблдор привел Невилла в дом Фламеля, объяснив, что Родольфус объявил Лонгботтому кровную месть.

— Блэк, ты что ли? Сириус Блэк? Вот так сюрприз! Дамблдор наконец-то выпустил собачку побегать? А кто это там с тобой, еще одна предательница крови, или ты подцепил потаскушку из грязнокровок?

— Живым тебе не уйти! — крикнул в ответ Сириус, прикидывая, откуда нанести удар.

Он был уверен, что Родольфус только и ждал, чтобы он высунулся. Сириус понимал, что их с Амелией загнали в угол. Но с другой стороны, и у Пожирателей был всего один путь покинуть мастерскую, а они перекрыли этот выход.

— Еще не вечер, Блэк. Темный лорд с радостью примет тебя. Мир скоро изменится, так неужели ты хочешь оказаться на стороне проигравших?

— Продолжай его забалтывать, — прошептала Амелия.

Сириус заметил, что она вновь обрела уверенность и тихонько продвигается вдоль прилавка, пытаясь найти лучшую точку обзора. Судя по доносившимся с улицы звукам разрывов и крикам, остальные члены Ордена феникса все еще продолжали схватку с Пожирателями.

— Не думаю, — бросил в ответ Родольфусу Сириус. — Как я посмотрю, медицинская страховка у Лорда хреновая!

— Редукто!

Сириус нырнул вниз и почувствовал, как Амелия распростерлась на полу рядом с ним. Проклятие еще больше разрушило их укрытие. Сириус воспользовался ситуацией и запустил из-за угла парочку Оглушающих. Кто-то застонал, и Сириус понадеялся, что сумел зацепить одного из противников.

— Хватит фигней страдать, Блэк! Что, кишка тонка прицелиться как следует? — поддел его Родольфус. — Обещаю, если не будешь мешать нам уйти, я вас убью легко и быстро.

— Как-то не очень вдохновляет.

Амелия внезапно вскочила на ноги и запустила серию заклинаний, вынудив Родольфуса и его напарника спешно отступить. Сириус не стал терять времени и, высунувшись из-за угла, Манящими чарами попытался подтащить к себе Олливандера. Старый мастер выглядел чрезвычайно растерянным, обнаружив, что скользит по полу через всю комнату.

— Нет! — заорал Родольфус и запустил режущее проклятие.

Сириус метнулся назад и услышал, как по ту сторону прилавка старик упал на пол и тихо заскулил. Еще два проклятия ударили в пол рядом с Блэком, вынуждая того отодвинуться подальше.

— Я почти сумел вытащить его, — досадливо пробормотал Сириус.

— На счет «два», — скомандовала Амелия. — Раз... Два!

Она снова взметнулась вверх, посылая заклятия в сторону многочисленных полок с готовыми палочками, за которыми укрывались Пожиратели.

— Диффиндо! — выкрикнул Сириус.

На этот раз он сумел выбрать цель. Раздался крик боли, и Сириус увидел, что заклятие вспороло руку приятеля Родольфуса.

— Эй, Руди! Похоже, у меня получилось прицелиться получше, — весело крикнул Сириус.

Раненый пожиратель, видимо, от шока не соображая, что делает, поднялся на ноги, и Амелия тут же оглушила его. Однако им тут же снова пришлось искать укрытие, поскольку Родольфус выскочил вперед и выпустил очередь весьма неприятных заклятий. Было слышно, как он продвигается все ближе и ближе, и Сириус знал, что он должен действовать, если они хотели спасти старого мастера.

Сириус рывком перелетел через прилавок, рассчитывая застать Пожирателя врасплох, но вместо этого получил Отталкивающее заклятие прямо в лицо. Его с такой силой швырнуло в витрину магазина, что стекло разбилось вдребезги, и Сириус вывалился наружу.

Он тяжело грохнулся спиной на брусчатку мостовой. На мгновение все затихло, а потом Блэк услышал крики и топот людей, бежавших к нему. Он повернул голову и увидел, что Ремус и Тонкс спешат ему на помощь.

Ругаясь на все корки, Сириус поднялся на ноги, готовый снова вернуться в бой, но тут из магазина вышла Амелия. Судя по ее лицу, она потерпела сокрушительное поражение.

— Олливандер у них. Родольфус забрал его с собой. У него был порт-ключ.

* * *

Глядя на зрелище, что разворачивалось перед ним, Драко не мог сдержать дрожи. Он стоял в обеденном зале Малфой-мэнора рядом с другими Пожирателями смерти. Насколько Драко было известно, Пожиратели должны были провести несколько нападений, но ему не позволили принять в них участия. Ничего не оставалось, как продолжать готовиться к тому, что его ожидало в наступающем году.

Волдеморт не собирался выслушивать подробности сегодняшних акций. Его целью было разделить силы Ордена и Министерства, и он в этом преуспел. Перед ним на коленях стоял немощный старик, мало похожий на того мастера, который когда-то продал Риддлу его волшебную палочку. Как же давно это было…

— Мистер Олливандер, я чрезвычайно польщен, что вы навестили меня сегодня вечером. У меня есть к вам несколько вопросов, но это может подождать.

Каждую свободную минуту Драко использовал для чтения книг из семейной библиотеки. Заодно он искал способы ремонта волшебных вещей. Его господин велел Драко починить магический Исчезательный шкаф, который находился где-то в Хогвартсе. Лорд лично рассказал Драко об этой вещи и о том, как проникнуть в комнату, где она хранилась.

По словам Темного лорда, парным шкафом владел этот мерзавец Борджин из Лютного переулка. На всякий случай того предупредили содержать шкаф в порядке и не продавать его, во избежание неприятностей.

Некоторые из высокопоставленных Пожирателей также занимались с Драко специальной подготовкой. Мать последнее время постоянно крутилась рядом. Очень часто, когда Драко думал, что он один, достаточно было оторваться от книг, чтобы обнаружить Нарциссу остановившейся в дверях, чтобы просто посмотреть на сына.

Драко приучил себя не обращать на это внимания, поскольку всякий раз, когда он спрашивал мать, чего она хотела, та молча уходила, а спустя некоторое время все повторялось. Это здорово мешало, но теперь он умел выбрасывать посторонние мысли из головы. Драко научился концентрации разума и не мог дождаться возвращения в Хогвартс, чтобы показать всем этим низкорожденным свои истинные возможности.

Однако в данный момент все его мечты о мести и фантазии о будущем величии улетучились. Драко слышал жалкие крики сломленного человека, который беспомощно висел в воздухе. Заклинание медленно поворачивало его, позволяя Пожирателям хорошенько рассмотреть добычу. Почти все волшебные палочки в руках собравшихся в зале были когда-то изготовлены этим человеком. Олливандер…

— Я доволен, Родольфус. Весьма доволен. И пусть не говорят, что Лорд Волдеморт не вознаграждает за успех. Когда юный Малфой также преуспеет в своей миссии, ты поведешь мои войска на Хогвартс! Невилл Лонгботтом — твой.

Родольфус Лестрейндж низко поклонился своему господину, и зловещая улыбка осветила его лицо. Лестрейндж стал по сути наставником Драко, и хотя он действительно многому научил Малфоя, тот находил его отвратительным. Всякий раз, когда Драко слышал голос Родольфуса, мурашки бегали по его телу, а желудок сжимали спазмы.

— Я помогу мальчику всем, чем смогу, мой лорд. Я знаю, насколько важно это поручение, пусть мне и неизвестна его суть, — пообещал Родольфус.

— Нет, ты не будешь этого делать! — прошипел Волдеморт. — Это касается Малфоя, и только его одного.

Волдеморт перевел взгляд зловещих красных глаз на юного наследника рода Малфой.

— Я надеюсь, что ты усердно готовишься к своему возвращению в Хогвартс?

Драко судорожно сглотнул и кивнул. Он не понимал, какая сила заставляла его чувствовать себя таким ничтожным и жалким, когда он стоял перед своим господином. Была ли это та мощь, что, казалось, окутывала темного Лорда, или же это было что-то иное? Возможно, проклятие, связанное с Меткой? Надо будет выяснить. Драко тоже хотел ощутить это превосходство, которое, он был уверен, чувствует его господин. Он жаждал этого. Это опьяняло, как наркотик.

Драко неожиданно заметил взгляд матери, стоящей на другой стороне зала. Ее глаза влажно блестели в свете камина. И тут он понял. Он понял, почему она все время так смотрела на него. Он боялась за него. Она не верила, что он справится!

Гнев закипел в его груди.

«Она думает, что я мягкотелый. Она думает, я слабый. Я покажу ей! Я покажу им всем. Я это сделаю. Я им докажу, что со мной шутки плохи. Я убью Альбуса Дамблдора, и старый дурак даже не поймет, что пришла его смерть.»

* * *

Когда Альбус Дамблдор наконец вернулся к себе, шел уже третий час ночи. Он очень устал. К счастью, в этот раз среди бойцов Ордена было на удивление мало пострадавших. Дамблдор еще раз порадовался своему решению уйти с поста руководителя организации. Все же его принцип «никого не лишать жизни» обернулся слабостью, и Ордену пришлось дорого заплатить за это.

Очевидно, Амелия Боунс куда лучше, чем он, понимала законы войны. Разрешив членам Ордена использовать любые средства, чтобы остановить врага, она сохранила множество жизней.

Насколько Дамблдор был в курсе, в Министерстве все еще кипела работа. Слишком много магглов оказались свидетелями боев в Кентербери и Йорке, и обливиаторы трудились не покладая рук, подправляя им воспоминания. К сожалению, Орден потерпел сокрушительное поражение — несмотря на все усилия, Пожиратели схватили Олливандера. Амелия все еще продолжала корить себя за то, что не направила побольше людей в Косой переулок. Да, бойцам Ордена удалось убить троих Пожирателей и одного взять в плен, но ведь не это было их основной целью. Кроме того, было ясно, что от пленной Пожирательницы толку не добьешься, поскольку девица очень молода, и ей, скорее всего, мало что известно.

Зато две другие боевые операции прошли вполне удачно. Группа Грюма уничтожила почти всех Пожирателей. Из рапорта Грюма следовало, что только одному из этих «ничтожеств» удалось сбежать. Со стороны орденцев потерь не было вообще — самой опасной раной оказалась царапина — «подарочек» от какого-то ошалевшего кота. Дамблдор был уверен, что Биллу Уизли еще долго не захочется слышать об этой завершающей детали.

Отряду Кингсли повезло меньше. Пожиратели напали на семью Броклхерст и вырезали всех, кто находился в доме. Орден опоздал буквально на несколько секунд, и сердце Дамблдора сжималось при мысли о судьбе талантливой юной ведьмы, которую так расхваливал профессор Флитвик.

Тяжело вздохнув, директор Хогвартса опустился в кресло за своим рабочим столом и вытащил из одного из ящиков большой конверт. Достав оттуда пергамент, Дамблдор разложил его на столе. На душе директора было нерадостно…

С недавних пор он неустанно готовился к тому, что, как он убедился, стало теперь неизбежным. Безусловно, Дамблдор понимал, что это всего лишь естественный ход вещей и что он не исключение. И все же, сознавать, что твой конец уже близок, было несколько… неожиданным. Наверное, он слишком привык к этому миру, и теперь ему было трудно представить, что будет, когда он покинет его. Наверное, давил груз всех тех ошибок, что Альбус совершил в своей жизни, и уже не мог исправить. И то, что он знал, что, несмотря на все усилия, ему не суждено покончить с террором, насаждаемым лордом Волдемортом.

Гарри Поттеру придется сделать то, что он, Альбус Дамблдор, не сможет довести до конца. О нет, директор не собирался опускать руки! Он намеревался во что бы то ни стало сделать все, что в его силах, чтобы облегчить мальчику его ношу. Но в глубине души Альбус понимал, что ему не удастся полностью очистить этот мир от хоркруксов Волдеморта.

У него по-прежнему не было способов обнаружить, что собой представляют оставшиеся хоркруксы, и где они могут находиться. Он чувствовал, что близок к цели, но оставалось еще много мест, которые надо было проверить.

Гарри и его друзья демонстрировали значительные успехи, кроме того, когда они вернутся в школу, Гарри предстоит серьезная учеба. Дамблдор решил дождаться их возвращения в Хогвартс, чтобы начать обучение Гарри сложным заклинаниям. Пожалуй, там будет проще скрывать эти дополнительные занятия. Так или иначе, старый маг решил в ближайшие недели начать передавать Гарри всю доступную информацию о хоркруксах. Дамблдор также подумывал поделиться с юными соратниками Поттера всеми своими находками по этой теме. Возможно, их молодые глаза сумеют увидеть нечто, что он упустил?

Фоукс издал нежную трель, и Альбус слабо улыбнулся своему фамильяру.

— Что скажешь, старый друг? Достаточно ли того, что я делаю? Могу ли я сделать больше?

Огненная птица вскинула голову, словно прислушиваясь к его словам. Дамблдор усмехнулся и медленно покачал головой. Он посмотрел на пергамент в своей руке, снова тяжело вздохнул и вернул его в конверт.

Утром он отошлет его в Гринготтс. Директору еще многое предстояло сделать, и этот конверт был лишь малой частью. Но сейчас он очень устал. Мягкая кровать манила прилечь, и Дамблдор не собирался лишать себя спокойного отдыха. А завтра он отправится в дом Фламеля и начнет передавать Гарри все, что сумел узнать о Волдеморте.

* * *

Лорд Волдеморт сидел в одиночестве в комнате, выбранной им в качестве своей личной резиденции в Малфой-мэноре. Хозяйская спальня отличалась элегантной отделкой, видимо, Нарцисса приложила сюда свою руку. У этой женщины был безупречный вкус, да и на нее самое было приятно взглянуть. Вот только в последнее время она больше не смотрела на него с былым обожанием. Наверное, волнуется за свое дитя. Как глупо. Драко талантлив не более, чем этот шут, его отец. Впрочем, Люциус был по-своему полезен, ведь Малфои купались в золоте.

Волдеморт отмахнулся от этих ненужных мыслей. Слишком много вопросов клубилось вокруг, вопросов, на которые необходимо было найти ответы, и все эти вопросы были связаны с загадкой по имени Гарри Поттер. Мальчишке просто невероятно везло, словно его вела и охраняла сама судьба. Какой еще ребенок мог быть так удачлив, как этот Поттер? Парень столько раз ухитрялся вырываться из его хватки, что Темный лорд окончательно уверился, что Пророчество хотя бы частично было истинным. Возможно, Поттеру суждено покончить с Лордом.

— Если бы только Люциус сумел достать Пророчество, — тихо проворчал Волдеморт.

Слишком много общего было у них с мальчишкой. Возьмем, к примеру, сердцевину их палочек. Насколько астрономически малой должна была бы быть вероятность того, что из всех родившихся волшебников именно Поттеру досталась бы палочка-близнец его собственной? И оба они были сиротами, хотя надо признаться, Поттер осиротел по вине Темного лорда. Ну почему эта грязнокровка не могла просто постоять в стороне?

Учитывая все то, что он узнал о мальчишке, Волдеморт невольно начал задумываться, уж не сама ли судьба пыталась оспорить его предназначение. Возможно, это мироздание пытается восстановить равновесие? Но если даже так, почему оно не выбрало ему более могущественного соперника? Более достойного, чем этот ребенок.

Волдеморт еще какое-то время раздумывал над этим. В последние недели что-то изменилось. Когда он узнал, что между ним и мальчиком существовала ментальная связь, Волдеморт начал регулярно отслеживать ее. Однако после того, как во время нападения на Министерство он попытался проникнуть в разум Поттера и испытал сильнейшую боль, Волдеморт заблокировал эту связь, используя окклюменцию. Тем не менее, связь по-прежнему ощущалась, но лишь как некое жужжание на краешке сознания.

Теперь же он перестал ее чувствовать. Северус предположил, что, возможно, мальчишка сумел закрыться от Лорда со своей стороны. Волдеморт поинтересовался, как это могло случиться, если, по уверениям самого Северуса, Поттер не был в состоянии понять даже основы окклюменции. Снейп объяснил, что теперь с мальчишкой занимается сам Дамблдор.

Была еще одна проблема, которая не давала покоя Темному лорду. Что-то пошло не так после его возрождения. Его сила по-прежнему была огромной, но все же не такой, как когда-то. До той ночи, пятнадцать лет тому назад, когда он едва не исчез навсегда, его тело буквально гудело от магии. Теперь же, в своем новом теле, Волдеморт больше не ощущал того желанного напряжения магической мощи. Это стало вполне очевидным той ночью, когда ему пришлось сразиться с Дамблдором.

Он должен был бы легко разделаться со стариком. Их бой не должен был продолжаться так долго, ведь они никак не могли оказаться равными по силам. Как ни посмотри, Лорд действительно был великим волшебником. И тем не менее, Дамблдор едва не одолел его. К счастью, старикан по-прежнему отвергает саму мысль об убийстве. Эту грань он никогда не мог переступить.

Однако беспокойство никуда не делось. Сначала заметно уменьшилась его сила, теперь исчезла связь с Поттером. Что бы там Снейп ни говорил, дело не в окклюменции. Что-то было неправильно, и Волдеморт не мог отделаться от мысли, что что-то пошло не так во время ритуала. Произошла ошибка, и это было единственное объяснение.

Хвост, каким бы бесполезным он ни был, провел ритуал безупречно. Значит, причина должна быть в другом, в чем-то, на что Лорд не обратил внимания. Какое-то обстоятельство, которого он не предусмотрел. Но что бы это могло быть?

И ответ пришел. Волдеморт удивительно четко вновь увидел тот вечер. Тот страх… Нет-нет, просто неуверенность, что все пройдет, как надо. Нетерпение, когда он лежал в этой кипящей отвратительной жидкости и ждал, когда Хвост исполнит свой долг.

Сначала — кость отца, этого мерзкого маггла. Он всю жизнь скрывал эту опасную тайну. Никто не должен был заподозрить, что Темный лорд не совсем тот, каким его видят другие. Лорд Волдеморт не мог позволить, чтобы его последователи потеряли веру в него. Он солгал Хвосту, рассказав, что его отец был могучим волшебником, вот только слишком доверял магглам, и это его и погубило.

Затем — плоть слуги. Темный лорд был уверен, что Хвост не решится на такую жертву, но нет, трус сумел это сделать и отрезал собственную руку ради своего господина. Слуга добровольно отдал свою плоть, чтобы воскресить Лорда, и Волдеморт вознаградил его за верность. Он дал Питеру новую руку, которая поможет Хвосту завершить то, что начиналось в доме Поттеров. Покончить с этими дурацкими Мародерами.

И наконец — кровь врага. Кровь Гарри Поттера. Кровь, которая несла в себе сильнейшие защитные чары, что уже не раз спасали жизнь этому паршивцу. И теперь эта кровь должна была защищать его.

Но теперь он знал, что это не так. Именно эта составляющая, которую Волдеморт считал необходимой, кровь Поттера, насыщенная той самой защитной магией, что едва не уничтожила его пятнадцать лет назад, — вот что было неправильным! Взяв кровь у Поттера, он, сам того не желая, обрек себя на неудачу. И теперь он должен найти выход из этой ситуации.

Волдеморт встал с кресла и принялся расхаживать по комнате. Да, дело именно в этом! Древняя магия, призванная матерью-грязнокровкой, чтобы защитить свое дитя, теперь работала против него и медленно разрушала его магию. Как же он упустил это? Как мог он не предусмотреть такого? Он-то предполагал, что кровь Поттера даст ему новые силы и позволит покончить с мальчишкой, а вышло так, что эта кровь в итоге убьет его самого.

Нет, он не позволит этому отродью уничтожить его! Он найдет ответ на эту загадку. У любой проблемы есть решение. В изучении тайн магии он продвинулся куда дальше своих предшественников. И он пойдет еще дальше и станет еще более могущественным. В этом его предназначение.

Очередной день клонился к закату. Гарри и Дафна медленно брели вдоль пляжа, держась за руки и наслаждаясь редкими минутами наедине. Дафне подумалось, что, пожалуй, это было самое необычное лето в ее жизни, и теперь, когда каникулы подходили к концу, она испытывала смешанные чувства.

Сколько всего произошло за эти два месяца! Гарри снова вернулся к ней после короткой размолвки. Между прочим, Дафна все еще припоминала ему это, когда ее парень начинал выпендриваться. А потом ее умыкнули на какой-то островок, и остаток лета она провела там вместе с любимым, пусть и не совсем так, как она мечтала.

По итогам тренировок Дафна оказалась самой быстрой из пятерки, и девушка очень гордилась этим достижением. На короткой дистанции она легко обгоняла всех своих друзей. Вдобавок, теперь она могла выполнить любое известное ей заклинание, не произнося ни звука. Что говорить, Дафна и ее друзья по праву гордились своими успехами.

К сожалению, эти тренировки не оставляли им возможности развлечься и хотя бы немного побыть самими собою — обычными подростками.

Правда, Тонкс пыталась как-то нарушить рутину тренировок. Она придумывала для них забавные упражнения или превращала занятия в игру. Но Тонкс была единственной, кто поступал так. Тот же Грюм вел себя, как отъявленный садист-надсмотрщик. С каждым днем он все более усложнял режим тренировок. И пусть Дафна была довольна тем, как в результате изменилось ее тело, ей, тем не менее, ужасно хотелось отплатить старому аврору за все те мучения, которым их подвергали все лето.

И Грюм был не единственным в ее черном списке. К примеру, Кингсли Шеклболт не признавал никаких поблажек в учебных дуэлях, да и Ремус и Сириус во время своих занятий не давали ребятам пощады.

Но хуже всех был Снейп. Дафна на себе испытала его презрительность и высокомерие. А эти ужасные заклятия, которым он их обучал? Например, заклятие Обнажения плоти сдирало кожу с противника, словно шкурку с банана, Удушающее заполняло легкие врага дымом, а проклятие Расщепленной кости, которое дробило кость на мелкие осколки, при правильном применении могло нанести серьезные увечья.

Самым жутким было заклятие под названием «Сектумсемпра». Снейп утверждал, что сам изобрел его. Это заклятие наносило длинный глубокий разрез на теле противника, и если своевременно не было использовано контр-заклятие, тот умирал от потери крови. Девушку мутило от одной мысли об этом.

Дафна понимала, что все это необходимо, что их готовят к войне, тем более, что члены Ордена, что тренировали их, утверждали, что напряжение нарастает. Но она была также уверена, что цель всех этих нагрузок — не дать ей и Гарри продвинуться дальше в их отношениях. Они каждый день выматывались настолько, что сил хватало лишь на пару нежных поцелуев перед тем, как разойтись по спальням.

Нынешнее положение вещей возмущало и раздражало не только Дафну. Гермиона и Трейси тоже легко срывались — а все потому, что не было секса! Ну, у Трейси хотя бы была причина, поскольку на острове она была без пары. В результате, почти каждую ночь Дафна и Гермиона, которые делили спальню с лихой блондинкой, были вынуждены выслушивать дифирамбы Блейзу Забини, к которому, судя по всему, Трейси воспылала страстью.

Что же касается Гермионы, то она оказалась в той же ситуации, что и Дафна. У обеих парни были рядом, в том же доме — только руку протяни. Казалось, что им могло помешать?

Гермиона первая выдвинула теорию, что их специально доводят до предела, чтобы у них оставались силы только на сон да еду.

— Ну а как еще удержать нас в рамках приличий? — риторически вопрошала Гермиона.

Дело было на прошлой неделе, когда девушки готовились ко сну, и наболевший вопрос в который уже раз встал перед ними в полный рост.

И теперь, когда до конца лета оставался ровно один день, Дафна начинала подозревать, что ее обвели вокруг пальца. Через два дня они вернутся в Хогвартс, а там найдется не так уж много мест, где им с Гарри можно было бы без неловкости испытать близость. Единственным подходящим местом, которое пришло ей на ум, была Выручай-комната, тем более, что та могла принять любой вид по желанию. К сожалению, благодаря Амбридж, об этой комнате теперь знала едва ли не вся школа. В результате не оставалось никакого выбора, кроме старого доброго чуланчика для метел.

Дафна искоса посмотрела на Гарри. Сегодняшние тренировки вымотали их обоих.

— Помнишь тот день на пляже, когда мы говорили о том, что пора двигаться дальше в наших отношениях?

Ах, как мило он покраснел! Гарри кивнул и посмотрел Дафне прямо в глаза, взяв ее за вторую руку.

— Так и не выпало случая, пока мы были здесь, верно?

В голосе Гарри слышалась нотка разочарования, и Дафна убедилась, что он чувствовал то же, что и она.

— Гермиона считает, что нас специально так гоняют, — вздохнула Дафна.

Она придвинулась поближе к Гарри и обняла его за шею. Парень прижал ее к себе и тоже тихонько вздохнул.

— Мне кажется, это скорее благоприятный побочный эффект, — улыбнулся Гарри. — Насколько я понимаю, Сириус пытался вести себя с нами, как старший, но я-то знаю, что он понятия не имеет, что это значит. Вот он и решил, что единственный способ удержать нас от… ну ты понимаешь… это позаботиться, чтобы у нас не оставалось сил даже подумать об этом.

— А послезавтра мы возвращаемся в школу. А там — уроки, и специальные занятия, и твой квиддич… Знаешь, я просто спрашиваю себя — что с нами будет?

— Ты думаешь, что раз мы не стали более близки, то мы можем… Что?

Гарри слегка отстранился, чтобы снова заглянуть любимой в глаза. Он явно не понимал, к чему она ведет, но Дафна только пожала плечами.

— Может быть, это всего лишь моя паранойя. Просто иногда мне кажется, что Дамблдор затеял все это, чтобы держать нас на расстоянии друг от друга. Как если бы он пытался сохранить твое целомудрие или что-то вроде этого.

Гарри захихикал и покачал головой, глядя на возмущенную подругу.

— А ты знаешь, что на прошлом курсе он все время пытался убедить меня поговорить с вами? Помнишь, когда я прятался ото всех? Мы разговаривали с ним почти каждый день, и каждый день он пытался убедить меня вернуться к вам. А потом, после похорон Рона…

— Это когда ты бросил меня? — прищурилась Дафна.

Гарри слегка побледнел, но тем не менее кивнул головой.

— Да… Тогда, — грустно подтвердил он. — Он убеждал меня изменить свое решение. Так что я не думаю, что он пытался разлучить нас.

— А я и не говорила, что он пытался нас разлучить. Я сказала, что он пытается сохранить твое целомудрие. Ну вроде того, что ты сильнее, если ты еще нетронутый.

— Нетронутый? — переспросил Гарри, ничего не понимая.

Дафна тяжело вздохнула. Прежде, чем ответить, она оглядела пустынный песчаный берег, а затем прошептала:

— Девственник.

Оба подростка покраснели, но Дафна тем не менее продолжила свою мысль.

— Что, если для того, чтобы победить Волдеморта, ты должен хранить свою невинность?

Гарри завис на какое-то время, а потом разразился хохотом. Продолжая смеяться, он упал на песок и принялся кататься по нему, держась за живот. Дафна набросилась на него, пытаясь остановить этот дурацкий смех.

— Это… Совсем… Не… Смешно! — приговаривала она, шлепая его по рукам.

В конце концов Гарри сумел успокоиться. Не вставая, он притянул Дафну к себе, так что она уселась на него верхом.

— Знаешь, чего бы я точно хотел сделать, если бы я знал, что мне предстоит сразиться с ним? — улыбнулся он.

Дафна молча помотала головой. Гарри потянулся заправить прядку каштановых волос ей за ухо, а затем его пальцы медленно скользнули по щеке Дафны.

— Я бы хотел быть с тобой. Во всех смыслах. И ничего больше — достаточно знать, что я принадлежал тебе перед тем, как выйти ему навстречу.

Дафна посмотрела ему в глаза. Ее сердце бешено колотилось. Она склонилась к Гарри и поцеловала его в губы.

— Я знаю, что мы еще не готовы к этому шагу, но я люблю тебя, Дафна, — продолжал Гарри. — Я не могу представить себя ни с кем, кроме тебя, и я не собираюсь узнавать, во что бы это вылилось. Что касается меня, ты — это все, чего я желал бы в этой жизни.

— А ты — все, что желаю я, — прошептала в ответ Дафна и замерла, наслаждаясь его объятиями. — Я только… Я боюсь, что я тебе надоем, потому что мы только целуемся и тискаемся — и ничего больше. А в школе… Я даже не знаю, найдем ли мы время или место, где мы могли бы стать… близки.

— Думаю, для такого дела мы сумеем найти и время, и место, — оптимистично заверил Гарри. — На самом деле может оказаться, что в школе это сделать чуть проще, чем здесь.

— Ты и вправду так думаешь? — с затаенной надеждой спросила Дафна.

Гарри только улыбнулся и покрепче прижал ее к себе. Новый поцелуй, на этот раз более глубокий. Руки Гарри скользнули ей под рубашку и коснулись обнаженной спины. Дафну словно током ударило! Девушка запустила пальцы в его разлохмаченные волосы.

Когда поцелуй прервался, подростки не сразу смогли отдышаться.

— Уверен, — наконец ответил Гарри.

Дафна игриво улыбнулась и снова оглядела окрестности.

— Знаешь, а ведь после твоего дня рождения это первый раз, когда мы предоставлены сами себе, — заметила она.

— В таком случае, было бы неплохо воспользоваться случаем, — усмехнулся Гарри.

— И друг другом, — хихикнула Дафна.

Она снова прильнула к парню и впилась в него страстным поцелуем.

* * *

Невилл Лонгботтом был совершенно уверен, что вот прямо сейчас наступил лучший миг в его жизни. Он сидел на берегу океана, прислонясь спиной к дереву, и смотрел на закат. Рядом с ним находилась самая потрясающая девушка из всех, кого он знал. Его руки обвились вокруг ее талии, а девушка тесно прижалась к нему, положив голову Невиллу на грудь.

— Гермиона, — прошептал он.

Девушка тихонько вздохнула.

— М-м-м?

— Я хочу сказать тебе, что это было самое чудесное лето в моей жизни.

Гермиона высвободилась из его объятий и посмотрела на него.

— Чудесное лето? Невилл, да ведь мы все лето тренировались. У нас даже не получилось отметить твой день рождения, да и Гарри тоже, кстати говоря. У нас вообще почти ни на что не оставалось времени!

— Я знаю, — кивком подтвердил Невилл.

— Так почему же ты считаешь его чудесным?

— Потому что почти каждую минуту я был рядом с тобой. Так ли уж важно, что нас гоняли так сильно, или что у нас почти не было возможности делать то, что хотелось бы? Зато все это лето я провел с тобой.

Сердце Гермионы не могло не растаять от такого искреннего признания. Она снова вернулась к Невиллу в объятия и наградила его нежным поцелуем.

— Кажется, я люблю тебя, — прошептала девушка.

Невилл в изумлении посмотрел на нее, явно не считая себя достойным ответного признания. Гермиона немного смутилась, но не изменила позы.

Парень сел поудобнее и крепко прижал подругу к груди. Гермиона ничуть не возражала.

— Я уже давно люблю тебя, — сознался Невилл. — Я не говорил об этом потому, что боялся отпугнуть тебя.

— Это еще одна причина, почему я влюбилась в тебя, — пробормотала ему в рубашку Гермиона. — Ты всегда в первую очередь думаешь обо мне.

Они замолчали, обнимая друг друга. Гермиона никогда еще не была такой умиротворенной и счастливой.

— Как ты думаешь, это в самом деле будет так ужасно, как нас уверяли? — спросил Невилл.

— Не знаю, — взволнованно ответила Гермиона. — Надеюсь, что нет. Я хочу сказать, что мы ведь уже дрались с ними и выдержали это испытание.

— Нет, — с горечью возразил Невилл, — не все.

Сердце Гермионы оборвалось. Слова Невилла напомнили ей, что кого-то уже нет с ними. И еще ей стало ужасно стыдно из-за того, что она ничего не написала семье Уизли и даже не вспоминала о них с самых похорон.

Невилл почувствовал перемену в ее настроении и тихонько прижал к себе, чтобы утешить.

— Все хорошо, — проговорил он, целуя Гермиону в макушку. — Я знаю, он присматривает за нами, и я уверен — он бы порадовался за нас.

— Я ни разу не вспомнила о нем с тех пор, как мы оказались здесь. Разумеется, мы были просто друзьями и не более, и вполне возможно, что после школы наши пути разошлись бы. Мы только и делали, что ругались с ним. Ни иногда он становился таким милым… Он был не без способностей и мог бы многого добиться.

Гермиона вытерла слезы.

— Я думаю, что перед смертью он проявил все свои способности, — заметил Невилл. — Чтобы поступить так, как он, нужны недюжинные самоотверженность и смелость. Я не уверен, что решился бы на такое.

— Надеюсь, никому из нас не придется делать такой выбор, — посмотрела на него Гермиона, и Невилл согласно кивнул.

Они замолчали, погрузившись в раздумья.

— Гермиона, — прервал молчание Невилл. — Если мы преодолеем все это, если мы сумеем выжить, чем ты займешься дальше?

Гермиона переменила позу и прикрыла ноги одеялом, так как становилось прохладнее.

— Не знаю. Я еще не задумывалась об этом всерьез. Пожалуй, мне хотелось бы работать в области законодательства. Здесь очень много такого, что следовало бы изменить. Все-таки, волшебники — очень косные люди.

— Это очень непростая задача.

— Меня это никогда не останавливало.

— Знаю-знаю, — усмехнулся Невилл и снова чмокнул ее в макушку. — А что насчет семейной жизни?

Гермиона приподняла голову и лукаво посмотрела на него.

— Семейная жизнь?

— Ну да. Ты когда-нибудь мечтала о детях, ну и вообще?..

Голос Невилла дрогнул, поскольку Гермиона не сводила с него испытующего взгляда.

— Конечно. Я бы хотела, чтобы когда-нибудь в будущем у меня была семья. А почему ты спрашиваешь?

— Ну, — замялся Невилл.

Гермиона отстранилась от него и села поудобнее, не сводя с него взгляда. Она не смогла скрыть улыбку, настолько Невилл напоминал сейчас того тихоню, каким он был всего лишь год назад, когда они начали встречаться. Поразительно, каким сильным и уверенным в себе он стал за такое короткое время.

— Я просто подумал… То есть… В общем, на днях мне приснился сон, и я никак не могу его забыть, — пробормотал он.

— Продолжай.

— Ну, значит… В общем, мы… в этом сне… ты и я…

Невилл попытался продолжить, но этот взгляд Гермионы… И она так странно улыбалась… Он никак не мог подобрать слова.

— Смелее, Невилл. Ты можешь рассказать мне все. Я не буду смеяться.

— Ты выйдешь за меня замуж?

Вот этого Гермиона точно не ожидала. Девушка ошеломленно уставилась на парня.

— Ч-что?

— Ну, не прямо сейчас, и не завтра. Потом. Если, ну ты понимаешь, мы выберемся из всего этого, то может быть, ты обдумаешь мое предложение?

Невилл запнулся и покраснел. Он вовсе не собирался вот так сразу выпаливать свое предложение Гермионе. Черт, ведь он только пять минут назад признался ей в любви.

— Я не знаю, что тебе ответить, — прошептала Гермиона.

— Ты не обязана отвечать прямо сейчас. Просто, как я уже сказал, мне приснился сон, и он уже пару недель, как не выходит у меня из головы.

Гермиона устроилась в объятиях парня поудобнее и глубоко задумалась. Ей еще не было и семнадцати, и до выполнения всех ее замыслов было ой как далеко. Впрочем, она знала получше многих, как жизнь может заставить тебя поменять приоритеты или забыть свои прежние мечты ради лучшего выбора.

До того, как Гермиона узнала, что она ведьма, она мечтала стать учительницей. Ей нравилось учиться, и она считала, что было бы замечательно когда-нибудь передать свои накопленные знания детям.

А потом пришло письмо из волшебной школы, и перед ней открылись совершенно новые перспективы. К концу первого курса в Хогвартсе прежняя мечта об учительстве полностью угасла.

На четвертом курсе он начала задумываться о работе в правительстве. Ей просто хотелось помочь тем, кто так долго подвергался притеснениям. Случай с профессором Люпином буквально открыл ей глаза. А затем она узнала о фактическом рабстве домашних эльфов, и ее собственные представления о том, что хорошо и что плохо, лишь подлили масла в огонь.

Но теперь, когда над ними нависало грозовое облако войны, эта мечта тоже отодвинулась куда-то далеко. Неуверенность в себе преследовала Гермиону, невзирая на все успехи их группы. Она все еще просыпалась среди ночи в холодном поту, потому что ей снилась ее собственная смерть.

Но кажется, сейчас у Гермионы появилась новая цель. Нечто, ради чего стоило сражаться, нечто помимо необходимости остановить сумасшедшего мага. Ее персональная цель. Гермиона полюбила Невилла, в глубине души она уже знала это, но практическая сторона ее мозга продолжала искать другое объяснение. Что, если это обычная подростковая влюбленность, и однажды они расстанутся? И когда-нибудь она вспомнит их роман с Невиллом и почувствует одновременно нежность и отвращение…

Однако, если бы это в самом деле было так, разве лежала бы она ночью без сна, грезя о близости с ним? Почему же тогда ее тело так жаждало его прикосновений, почему в самые неподходящие моменты ей в голову лезли похотливые мысли?

— Гормоны, вот почему, — урезонила себя Гермиона. — Я — девушка-подросток, и этим все сказано.

Но сердце знало, что все не так просто. Гермиона была слишком прагматична, чтобы позволить себе увлечься подобными глупостями, вроде физической близости, ради удовлетворения примитивных инстинктов. Знавала она девчонок, которые пускались во все тяжкие, только чтобы удовлетворить страсть. Гермионе не хотела быть, как они. Она искала единения мыслей и чувств, и Невилл дал ей это.

— Расскажи мне свой сон, — тихо попросила Гермиона.

Она прижалась к парню, обхватив его руками. Невилл приступил к рассказу, одновременно пальцами расчесывая ее густые волосы. В его сне они были вместе, одной семьей. Двое детей играли во дворе, пока их родители готовили ужин и рассказывали друг другу, как прошел день. Обычный день, обычный сон, но как много он обещал им. Кто бы отказался от такого? Кто бы решился лишить себя этого счастья?

— Невилл? — позвала Гермиона, когда он замолчал.

Солнце уже скрылось за горизонтом, окрасив небо оранжевым и багряным.

— Угу?

Гермиона приподняла голову и смущенно улыбнулась.

— Знаешь, если мы пройдем через все, что нам предстоит, я была бы рада быть с тобой.

— Правда? — радостно улыбнулся Невилл.

Гермиона кивнула головой и улыбнулась в ответ.

— Тем не менее, когда придет время, я надеюсь услышать от тебя предложение по всем правилам.

Невилл притянул ее к себе и поцеловал. В этот поцелуй он вложил все свои чувства.

— Все, что ты захочешь, — прошептал он.

* * *

— Внимание всем! — рявкнул Грюм, прохаживаясь вдоль строя из пяти подростков. — Сегодня — ваше последнее задание. Мы приготовили для вас предостаточно сюрпризов и собираемся посмотреть, насколько хорошо вы работаете в команде и насколько успешно вы разгромите противника. Можете использовать все, что придет в голову, только постарайтесь никого не калечить. Договорились?

Все пятеро дружно заулыбалась.

— У вас есть полчаса на то, чтобы пройти полигон и вернуться сюда, на это самое место. Да-да, я знаю, что вы можете пробежать всю трассу за десять минут, но это испытание не на скорость, а на вашу способность оценивать обстановку. Способность правильно решить, когда удирать, а когда принимать бой. А теперь посмотрим, на что вы способны!

Грюм дунул в свисток, и пятерка сорвалась с места.

Дафна, как лучшая бегунья, вырвалась вперед. Палочки у всех были наготове, и подростки внимательно высматривали малейшие признаки движения вокруг. К сожалению, ничто не могло подсказать им, что они бегут прямиком к первой ловушке на пути. Ребята поняли это, только когда прямо перед Дафной вздыбилась земля.

Темноволосая слизеринка закричала и бросилась на землю, уходя от взрыва. Гарри тут же оказался рядом. Вслед за ним подбежали Невилл и Трейси.

Следующее прилетевшее заклинание взметнуло песок вокруг них, и Гарри поспешно наколдовал Дезиллюминационные чары.

— Хоменум ревелио! — бросила заклинание Гермиона, догнавшая товарищей.

Тем временем Невилл и Трейси наколдовали Щитовые чары. Заклинание Гермионы описало круг и подсветило голубым ореолом две фигуры.

Гарри прицелился в одну из них, Дафна направила палочку на вторую — и обе фигуры упали, пораженные Оглушающими заклятиями.

— Побежали! — скомандовал Гарри, помогая Дафне подняться.

Девушка усвоила урок и теперь старалась не отрываться от группы. Они пробежали пару сотен ярдов, как вдруг прямо перед ними аппарировали четыре человека. Капюшоны мантий закрывали их лица.

Невилл и Гарри выдвинулись вперед и принялись осыпать противников заклинаниями, попытавшись застать их врасплох. Тем временем Гермиона и остальные девушки наколдовывали куски камней, чтобы защитить парней от вражеских заклятий.

— Нет, это не работает! — крикнул Гарри, видя, что их противники начали продвигаться вперед. — Гермиона, метни-ка один из этих булыжников!

Гермиона так и сделала, и здоровенный камень полетел в сторону противника. Гарри рванулся следом, используя его как прикрытие, и помчался вдоль берега навстречу злодеям.

В последний момент, когда он был уже совсем рядом, Гарри рванулся и прыгнул прямо на летящую глыбу. Оказавшись наверху, он выпустил очередь взрывных заклинаний, поливая ими четверку в мантиях. Гарри сумел вырубить двоих, но булыжник шмякнулся между таинственными фигурами, и теперь двое из них оказались у него за спиной. Гарри быстро развернулся к оставшимся противникам, однако к своему удовольствию убедился, что его отвлекающий маневр сработал, и его друзья сумели воспользоваться преимуществом.

— Хм-м, а кто это наколдовал Гнойное заклятие? — поинтересовался Гарри, разглядывая Билла Уизли, как оказалось — одного из нападавших.

— Я, и между прочим, у нас нет времени любоваться результатами нашей работы, — поторопила их Гермиона.

— Она права, — пропыхтел Невилл. — Погнали!

Они добежали почти до самого финиша, не встретив никаких препятствий. Гарри внезапно остановился, когда уже показалась тропинка, ведущая через лес прямо к дому Фламеля. Его товарищи встали рядом.

— Что такое? — выдохнула Дафна.

— Засада, — усмехнулся Гарри.

Он развернулся и по собственным следам двинулся обратно.

— Но Гарри… — попыталась возразить Гермиона, догоняя его.

— Этого следовало ожидать. На всем пути только два препятствия? Всего шестеро Пожирателей? Тебе не кажется, что все прошло слишком легко?

Гарри неожиданно повернул и метнулся к лесу.

— Грюм явно приберег что-то для решающей битвы.

— Что же нам делать? — спросил Невилл.

— Мы сыграем с ними, но по нашим правилам, — ответил Гарри.

Он коснулся палочкой головы, накладывая Дезиллюминационные чары. Остальные последовали его примеру и, тихо ступая, скрылись в лесу следом за командиром.

* * *

Гарри сунул руку в карман и достал оттуда фальшивый галлеон, один из тех, что Гермиона зачаровала в прошлом году для участников ОД. Стукнув палочкой по ребру монеты, он заменил серийный номер на текст сообщения и, держа галлеон в кулаке, продолжил идти по лесу к дому Фламеля.

Невилл почувствовал, что его карман нагрелся, и вытащил свою монету.

Н. ЗАБИРАЙСЯ НА КРЫШУ.

Невилл улыбнулся про себя и начал подкрадываться к дому. Гарри хочет, чтобы он занял командную высоту, а это значит, что их группа собирается устроить какую-то диверсию, чтобы заставить противника раскрыться. Гарри доверил ему прикрывать их, и Невилл не подведет. Оказавшись возле дома, он принялся мысленно перебирать самые мощные заклятия, которые знал.

Гарри подполз ближе к дому и пристроился за большим деревом. Он осторожно высунулся и огляделся, пытаясь засечь что-нибудь подозрительное. Вроде бы все было чисто, но Гарри нутром чуял ловушку. Задание оказалось слишком легким, явно не в стиле Грюма. Он снова постучал палочкой по галлеону и отправил новое сообщение.

Г. СКРЫТНО ВЫХОДИ К ДОРОЖКЕ. ЖДИ КОМАНДЫ, ЧТОБЫ ВЫЯВИТЬ ПРОТИВНИКА.

Гермиона глубоко вздохнула и высунулась из-за большого камня, который служил ей укрытием. В правой руке зажата палочка, в левой — зачарованный галлеон.

Это она предложила использовать фальшивые галлеоны для связи в бою. Благодаря чарам на монетах, они могли обмениваться сообщениями, не пользуясь голосом или Патронусами. Им даже не нужно было видеть друг друга, как при подаче сигналов руками, тем более, что такие сигналы легко перепутать. А главное, никто не знал о таком способе связи, кроме их пятерки.

Да, возможно остальные бойцы ОД сильно удивятся, увидев на своих монетах странные сообщения, но никто из них не может воздействовать на эти галлеоны, чтобы посылать свои тексты. Эта функция доступна только Гарри. О, их ждет шквал вопросов, когда они сядут в поезд — в этом Гермиона не сомневалась.

Д. ДВИГАЙСЯ К ПРАВОМУ КРЫЛУ ДОМА СО СТОРОНЫ КРЫЛЬЦА.

Дафна припала к земле, обшаривая глазами местность. Вокруг все было пусто, тихо и безмятежно. Но Гарри был уверен, что это подстава, и теперь, когда у нее была возможность успокоиться и поразмыслить, Дафна поняла, что он был прав. Их заманивали в ловушку. Дафна не могла сдержать улыбку, когда представила себе удивленные лица членов Ордена.

Т. ПЕРЕМЕСТИСЬ К КАНАВЕ ВОЗЛЕ РУЧЬЯ.

Трейси напряглась в ожидании. Она была готова была доверить друзьям свою жизнь и потому не могла их подвести. Трейси понимала, что это просто тест, но она также знала, что в следующий раз все может обернуться реальностью. Поэтому она лежала, распластавшись на земле, и ее ноги мерзли, потому что ступни оказались в воде ручья.

— В следующий раз пускай сам прячется в канаве, — проворчала мысленно Трейси.

Г. СЕЙЧАС!

Гермиона молча наколдовала заклинание Обнаружения, и вновь волна магии прокатилась через лес и отметила всех найденных людей голубым свечением. Разумеется, заклинание и с них самих сбросило маскировку, и ребята теперь тоже светились, но команда была готова к этому. К чему они точно не были готовы, так это к тому, как много окажется противников.

Гарри оглушил того, кто оказался прямо перед ним. Черт, он едва не наступил на него! Со всех сторон раздавались крики, поскольку псевдо-Пожиратели поняли, что их обнаружили. Вспышки заклинаний осветили лес.

Невилл искренне радовался тому, что его пост оказался на крыше. Он был единственным, кого не накрыло заклинанием Обнаружения. Благодаря этому он успел вывести из строя троих нападавших, прежде чем кто-либо догадался посмотреть вверх. Уложив третьего «Пожирателя», Невилл поторопился поменять позицию, пока никто не вычислил его местонахождение. Он успел набросить заклятие Инкарцеро еще на двоих, прежде чем был вынужден переместиться снова.

Дафна швырнула одного «Пожирателя» прямо на другого, а затем связала их вместе магическими веревками, не забыв наслать на них Щекочущие чары. Вражеское заклятие рвануло прямо над ее головой, и девушка испуганно вскрикнула от неожиданности. Она вскочила на ноги, собираясь перебежать к более надежному укрытию, и тут ее настигло Спотыкательное проклятие.

— Протего! — выкрикнула она, едва успев поставить щит на пути какого-то явно неприятного желтого проклятия.

— Щит вечно держаться не будет, — прокомментировал знакомый голос.

Дафна подняла голову, чтобы оглядеться, и увидела, что один из нападавших подбирается к ней. К ее удивлению, какая-то сила неожиданно отшвырнула их прочь.

— Чуть позже можно будет отдохнуть, малыш. Обещаю, — сказал Гарри.

Он подал ей руку и помог встать.

Трейси не торопилась ввязываться в схватку. Ее задача — быть в резерве, и она ждала. Она видела, как Невилл оглушил первых трех своих противников и как Гермиона заклятием, которому их научил Снейп, закинула одного из нападавших на дерево и оставила его там связанным. Ну и затейница эта Гермиона, хихикнула Трейси.

Ее час наступил, когда она заметила двоих типов, описывающих круги вокруг Гермионы. То ли они не умели считать, то ли решили, что Гермиона представляет для них наибольшую угрозу, а может хотели как-то отвлечь лохматую ведьмочку. Так или иначе, но Трейси не собиралась позволить им выполнить задуманное.

— Инсендио, — тихо проговорила она и довольно улыбнулась, когда мантия на одном из противников загорелась.

Второй из нападавших обернулся и окатил товарища водой, чтобы погасить пламя. Оба они развернулись в сторону Трейси, но уже ничего не успевали сделать, и девушка вырубила обоих.

— Спасибо, — выдохнула Гермиона, но Трейси, не останавливаясь, пробежала мимо.

Гермиона услышала за спиной удивленные возгласы и, обернувшись, увидела еще двоих нападавших. Она успела оглушить одного, а второго, к счастью, взяла на прицел Трейси.

Все было кончено. Гарри и Дафна встретили Трейси с Гермионой на дорожке, что вела к дому, и все четверо направились туда, не забывая посматривать по сторонам.

— А где Невилл? Его зацепили? — забеспокоилась Гермиона, не видя своего парня.

— Я в порядке, — помахал Невилл с навеса над крыльцом.

Он занимался тем, что убирал с себя маскирующие чары.

— Похоже, что мы их всех уложили.

— Никто не ранен? — спросил Гарри.

Все принялись осматривать друг друга, не забывая, впрочем, проверить и собственное самочувствие.

— А вы, похоже, не торопились, — проворчал Грюм, вываливаясь из дверей. — Я вроде бы ясно сказал, что даю вам полчаса.

Гарри посмотрел на часы. Оказывается, они потратили почти час на это задание. Он посмотрел на Грюма и пожал плечами.

— Пожалуй, я все же предпочту потратить больше времени, но уцелеть, чем попасть в ловушку и вообще не выполнить задания.

— Так ты догадался, малой? — уставился на него Грюм.

— Под самый конец. К счастью, я вовремя сообразил, что вы не вымотали нас на пляже, как обычно.

Грюм улыбнулся, отчего его корявая физиономия стала еще ужаснее.

— В таком разе, для вас не все потеряно.

— Так мы сдали тест? — спросила Трейси, устало опираясь на Гермиону.

Та, между прочим, выглядела вполне довольной.

— Вы справились неплохо, надо отдать вам должное, но все же следовало уложиться в отведенное время.

— Да ведь мы уложили двадцать человек! — возмутился Невилл.

— Двадцать человек, которые не принимали вас всерьез.

— Протестую!

Подростки обернулись. Несколько их бывших противников показались на дорожке. Впереди, слегка прихрамывая, шагал Сириус.

— Здорово придумал с этим булыжником, — улыбнулся он и потрепал Гарри по плечу. — Как говорят американцы, «мы ударили по ним из всех стволов, а они в итоге надрали нам задницы». Я считаю, ребята не просто сдали тест, а сделали куда больше.

— Я тоже так считаю, — заявил Билл Уизли, помогая Флер Делакур удержаться на ногах.

— Oui. Они п'евосходно п'оявили себя.

Ребята сильно удивились, увидев сереброволосую вейлу в такой компании, а уж когда Билл поцеловал ее, вообще выпали в осадок.

— Ай да ладно, Шизоглаз. Подумаешь, не уложились во времени, — вмешался Фред Уизли.

Ремус Люпин как раз закончил приводить его в порядок и, похоже, заодно успел ввести близнецов в курс дела. Джордж сидел рядом и осторожно потирал голову.

— Я, кажется, здорово приложился о камень, — простонал Джордж.

Трейси ухмыльнулась.

— Скажи уже как есть, Грюм, — обратился к тому Билл Уизли. — Признай, что они раскусили твою ловушку, и закончим на этом.

— Ладно! — рявкнул Грюм, и все замолчали. — Ладно, вы все прошли испытание.

— Благодарю вас, — улыбнулась Дафна, и вся группа радостно заулыбалась. — А теперь — мы кое-что приготовили для вас, за все ваши труды.

— Вот как? И что же это, лапушка? — изогнул бровь старый аврор.

Пятеро подростков синхронно выхватили палочки и прокричали:

— Ступефай!

Грюм не успел среагировать и упал навзничь без сознания.

— Так ему и надо, — прокомментировала Гермиона.

— Когда он очнется, он будет о-очень злой, — улыбнулся Невилл.

— Сам виноват. Постоянная бдительность! — холодно заметила Трейси.

И по лесу разнесся звонкий смех.

---

Переводы заклинаний взяты отсюда: http://potter-base.ru/zaklinaniya/

Гарри и его друзья не ложились спать до самого позднего вечера, поскольку Орден устроил для них вечеринку. По сути, взрослые решили вознаградить ребят за все, что им пришлось претерпеть этим летом. Даже Шизоглаз Грюм, который все еще не простил подросткам их выходку с Оглушающими, поднял за них тост.

На вечеринку явились многие члены Ордена, в том числе и Амелия Боунс. Мадам министр улучила момент, чтобы поговорить с Гарри и Сириусом.

— Я взяла на себя задачу проследить за тем, чтобы с Сириуса были сняты все обвинения, — заявила она без обиняков. — Мне удалось получить воспоминания кое-кого из Пожирателей, которых мы захватили. Кроме того, у меня есть и личные воспоминания Сириуса. Это должно очень помочь, однако нас ожидает серьезное противодействие, поскольку в составе Визенгамота имеется более чем достаточно вероятных Пожирателей смерти.

— Чем это может нам грозить? — спросил Гарри. — Вам удастся снять с него обвинения?

— Я не знаю, — с горечью призналась Амелия. — Фадж сумел сильно повлиять на общественное мнение. Если бы мы могли схватить Петтигрю и предъявить его общественности, это определенно сработало бы в нашу пользу, но, к сожалению…

Она оборвала фразу, предоставив своим собеседникам додумать до конца.

— Чем закончилось дело Амбридж? — поинтересовался Гарри.

Он неосознанно сжал руку в кулак, и шрамы, оставшиеся от встреч с Генеральным инспектором, отчетливо выступили на загорелой коже.

— Приговорена к поцелую дементора, — спокойно ответила Амелия. — Как оказалось, вы были не единственным студентом, подвергшимся пыткам. Работая в Хогвартсе, Амбридж незаконно допрашивала детей, принадлежащих влиятельным родам. Когда ее допросили под Веритасерумом… что говорить, по сути, она сама подписала свой приговор. Просто не могла остановиться. Она все говорила и говорила о том, что все дети должны быть подвергнуты наказаниям за ложь.

— Похоже, ее собственное детство было не очень-то радостным, — заметил Сириус.

— Да уж, — согласилась Амелия. — Итак, выборы нового Министра состоятся в ноябре, и я смогу посвятить все мое время деятельности Ордена. Надеюсь, нам удастся оперативно покончить с этой войной, и вам не придется участвовать.

Амелия постаралась, чтобы ее слова внушали оптимизм, хотя Дамблдор рассказал ей и остальным членам Ордена, что именно Гарри суждено завершить эту войну.

На этом разговор закончился, и Гарри присоединился к общему веселью. По правде говоря, ему было слегка не по себе, поскольку весь клан Уизли хотел пообщаться с ним. Кстати, как оказалось, весь последний год Флер жила в Англии и работала в Гринготтсе. Тогда же они с Биллом начали встречаться, и дело уже дошло до помолвки. Гарри был очень рад за них обоих и взволнован, снова встретившись с участницей турнира Трех волшебников.

— Я дег'жу моих мамá и папá в курсе здешних событий, а поскольку у них есть влиятельные дг'узья во Франции, они обещали оказать поддег'жку, если она тебе понадобится, 'Арри. Хотя, должна тебе сказать, они очень надеются, что до этого не дойдет. Магическая Фг'анция предпочла бы, чтобы пг'облемы Бг'итании так и оставались бы таковыми.

— Я понимаю. И спасибо тебе, — улыбнулся Гарри, осторожно пожимая ей руку.

Однако Флер явно не собиралась ограничиться простым рукопожатием и сердечно обняла парня.

— Нет, так пг'осто ты не отделаешься, mon ami, — рассмеялась она, и Гарри улыбнулся в ответ.

Гарри чувствовал себя очень неловко, когда наконец подошел к чете Уизли. Молли так крепко прижала его к себе, что Гарри был уверен — пара ребер треснула, не выдержав нагрузки. К счастью, Артур заметил, что так парнишку и задушить недолго, и Молли ослабила хватку.

Гарри совершенно не представлял, что говорить родителям погибшего товарища. Он все еще испытывал чувство безмерной вины, хотя и понимал, что не виноват в этой смерти. Впрочем, родители Рона видели, что творится с Гарри, и он был им за это благодарен.

— Я горжусь его поступком, — сказала миссис Уизли, не скрывая слез. — Я знаю, что в прошедшем году у вас не все было гладко, но я всегда знала, что он твой верный друг, Гарри. Он считал тебя братом, и в конечном счете он совершил то, что сделал бы для любого из нашей семьи.

— Если бы я мог рассказать ему, как много значила для меня наша дружба, — вздохнул Гарри.

— Он знает, Гарри, — с гордостью за сына улыбнулся мистер Уизли. — Он всегда это знал, даже если иной раз это выглядело по-другому.

— Надеюсь, следующим летом ты сможешь приехать погостить у нас немного, — предложила его жена. — Не только ради свадьбы Билла и Флер. Для тебя наш дом всегда открыт.

Их слова растрогали Гарри. Он проглотил комок в горле и неловко поблагодарил.

Фреду и Джорджу уже пора было уходить, поскольку в их новом магазине еще многое предстояло подготовить. Тем не менее, они надеялись, что Гарри и остальные посетят магазин при первой возможности. Близнецы принесли на вечеринку множество образцов своей продукции. Тут были и разнообразные приколы, и довольно интересные придумки, которые, как уверяли близнецы, могли оказаться весьма полезными.

Ближе к ночи Джинни удалось перехватить Гарри, когда он оказался один. Надо сказать, Гарри не на шутку встревожился, оказавшись с девушкой наедине, поскольку ему было известно, как сильно расстроилась Джинни, узнав о его отношениях с Дафной.

— Знаешь, Гарри, этим летом у меня было время о многом поразмышлять, и я хочу попросить у тебя прощения. За все. Я завидовала Дафне, потому что выросла на историях о Мальчике-Который-Выжил и влюбилась в него. Более того, когда я увидела тебя вживую, ты оказался в точности таким, как я себе навоображала. Смелым, самоотверженным… Все те качества, какие девочка хотела бы найти в своем избраннике. Вот только ты как личность был куда более многогранен, а я не нашла времени разглядеть это. Я была слишком увлечена Мальчиком-со-Шрамом, чтобы суметь увидеть настоящего Гарри, и в результате оказалась одной из этих фанатичных дурочек.

— Джинни, я… — начал было Гарри, но девушка прервала его.

— Теперь я понимаю, что была неправа. В прошлом году я смотрела на вас с Дафной и страшно завидовала, потому что ей досталось то, что я считала своим. Но время шло, и я видела, через что вам довелось пройти, и как ты реагировал, и как она справлялась со всем этим. И я поняла, что Дафна — как раз та девушка, которая тебе нужна. Я хочу сказать, что так и не знаю, чего я хочу в жизни. Я даже не знаю, что я из себя представляю. Как же я могу быть той, что нужна тебе, более того, той, о которой ты мечтаешь? Прости меня, Гарри. И если ты не против, я хотела бы быть твоим другом.

Гарри был потрясен этой откровенностью. Он обнял девушку.

— Для меня будет честью называть тебя моим другом.

Они вернулись в общую комнату, и к Гарри тут же подсела Гермиона.

— Что у вас там произошло? — спросила она, наблюдая, как явно взволнованная Джинни села рядом с Невиллом и о чем-то заговорила с ним.

— Она… Она попросила прощения за свое прежнее отношение ко мне и Дафне. Наверное, она становится взрослее… или умнее, — добавил Гарри, еще не совсем придя в себя после недавнего разговора.

Гермиона так же озадаченно посмотрела на него и отошла к Невиллу и Джинни.

Дафна приобняла Гарри за талию и чмокнула в щеку.

— Мне пора начинать беспокоиться? — поинтересовалась она, кивнув в сторону Джинни.

Та как раз подняла голову и дружески улыбнулась им обоим.

— Не думаю, — улыбнулся Гарри. — Во всяком случае, теперь уже незачем, — успокоил он и поцеловал подругу в ответ.

* * *

После того, как все гости разошлись, Ремус и Сириус сообщили ребятам, что завтра в десять утра они отправятся на Кингс-Кросс. Все разошлись по спальням. Гарри какое-то время еще лежал без сна, раздумывая, каким окажется для них этот год.

Пока что Дамблдор выполнял свое обещание и не скрывал ничего, что узнал о Лорде Волдеморте. В последний месяц директор частенько наведывался в особняк Фламеля, и каждый раз он приносил с собой Омут памяти и очередные сохраненные воспоминания, которыми он делился с Гарри и остальными. После просмотра они все вместе обсуждали увиденное. Гарри предполагал, что Дамблдор таким образом хотел убедиться, что они ничего не упустили. Этот подход оправдал себя, когда очередь дошла до весьма ценного воспоминания профессора Слагхорна, из которого следовало, что Волдеморт еще в школьные годы начал задумываться о расщеплении своей души.

— Похоже, что у него пунктик на цифре семь, — заметила Трейси.

— Тогда понятно, почему он выбрал шесть артефактов, — добавила Гермиона. — То есть, шесть Хоркруксов, и еще один кусочек души все еще остается в его теле.

— Но остается вопрос, действительно ли он сделал их ровно шесть? Может быть, на самом деле Хоркруксов меньше или больше? — спросил Невилл.

— Я полагаю весьма вероятным, что Волдеморт закончил все шесть, но последний Хоркрукс был изготовлен только после его возвращения, — задумчиво проговорил Дамблдор. — Я уверен, что Лорд хотел воспользоваться смертью Гарри как катализатором для создания шестого Хоркрукса, но поскольку в тот день Волдеморт был физически уничтожен, он не мог завершить задуманное, пока не возродился.

После последнего такого обсуждения Дамблдор сообщил им, что когда начнутся занятия в школе, он станет обучать Гарри более сложным заклинаниям. Гарри был очень рад вернуться в школу и с нетерпением ожидал индивидуальных уроков.

Но сейчас, лежа в кровати в последнюю ночь каникул, он никак не мог отделаться от одной навязчивой мысли. С тех пор, как из его головы извлекли фрагмент Волдемортовой души, у Гарри прекратились кошмары и головные боли. Учитывая все обстоятельства, его лето оказалось довольно спокойным, вот только слова Дамблдора никак не выходили из головы.

«Подумай о пользе, которую можно извлечь из этого фрагмента. Благодаря твоей связи с ним ты получил возможность видеть, что делал Волдеморт. Это спасло и еще спасет многих».

Все так. Возможность заглянуть в разум врага оказалась действительно бесценной. И теперь Гарри сомневался, не поспешил ли он, попросив избавить его от этого кусочка. Не проще ли было бы научиться эффективнее контролировать его? Разве тогда этот фрагмент не стал бы ценным приобретением, сообщая Гарри о том, что замышляет Лорд?

Несмотря на все, что он испытал этим летом, Гарри казалось, что он совершенно не готов к тому, что может случиться. Никогда он не был так не уверен в себе. Оставалось только надеяться, что он не станет повторять прошлых ошибок.

* * *

Эти сборы в Хогвартс были совершенно не похожи на предыдущие.

Никто ничего не забыл. Все было аккуратно упаковано и готово к отъезду, включая домашних животных. Они даже ухитрились вовремя выйти из дому.

Первого сентября, ровно в половине одиннадцатого утра команда Гарри и сопровождающие их Орденцы прибыли на платформу Девять и Три Четверти. Гарри и Невилл помогли девушкам погрузить багаж, и вся группа разместилась в купе.

Поскольку официально Сириус все еще находился в розыске, он не мог отправиться с ними на вокзал. Гарри подозревал, что именно поэтому вечеринка накануне так затянулась.

Дафна не хотела заходить в вагон до прибытия Астории, потому что надеялась увидеться с родителями. Сириус, правда, снабдил ее двусторонним зеркалом, так что она могла время от времени поговорить с ними. Дафна была очень благодарна Сириусу за такой бесценный дар, но, как девушка любила повторять, «зеркало не обнимешь».

— Дафна! — раздался крик.

Это Астория прошла через барьер и при виде старшей сестры бросилась обниматься, едва не сбив Дафну с ног.

— Я так рада тебя видеть! А где Гарри? И Трейси? Ты что-то сделала с волосами? Такая миленькая прическа. Я хочу знать все-все, что случилось за лето. Ой, мне так много надо тебе рассказать! Как ты загорела! Где ты была? Хорошо повеселились? А кто еще там был? Ты как-то все время отмалчивалась. Какая ты худенькая, вас там вообще кормили? Ты слышала, что случилось с Амбридж? А где Трейси? Или я уже спрашивала о ней?

Голова у Дафны пошла кругом, и девушка поспешно закрыла сестренке рот ладонью.

— Успокойся. Передохни. Где мама и папа?

— Мы здесь.

Аврора Гринграсс была элегантна, как всегда. Ее муж стоял рядом и с некоторым превосходством обозревал платформу. Дафна была счастлива вновь увидеть родителей, но прекрасно понимала, почему они себя так ведут. Они неоднократно обсуждали это на протяжении каникул.

Когда Дафна едва ли не открыто объявила о поддержке светлой стороны, она тем самым подставила под удар свою семью. Собственно, это было одной из причин того, что Дамблдор «умыкнул» ее и поселил на острове. Чтобы защитить свою старшую дочь, да и самих себя, Гринграссы на публике вели себя так, будто прекратили общаться с ней. Дамблдор убедил их, что пока Дафна объявлена предателем семьи, Волдеморт не станет их преследовать. Семья, соблюдающая нейтралитет, могла и примкнуть к Лорду, и к Гринграссам присматривались в этом плане.

Дафна обняла мать, и та прижала ее к себе под пристальным взглядом отца. Однако Дафна заметила, что хотя его лицо выражало недовольство, глаза говорили совсем другое. В них светилась та же нежность, с которой отец в самый первый раз провожал ее в Хогвартс.

— У Астории есть кое-что для тебя, — шепнула Аврора. — Она передаст это тебе в школе.

— Еще не поздно вернуться в семью, — нарочито громко произнес отец.

Дафна отстранилась от матери и решительно мотнула головой.

— Я сама так решила, — твердо ответила она.

— Хорошо. Ты сделала свой выбор, — мрачно кивнул Джонатан, не отводя глаз от дочери. — Нам больше нечего сказать друг другу. Да хранит тебя судьба.

— Прощай, отец, — сокрушенно выговорила Дафна, подыграв ему.

Аврора вытерла глаза и последовала за мужем, который торопился покинуть платформу. Дафна была вполне довольна разыгранным спектаклем, особенно когда заметила, что Теодор Нотт и его отец стоят невдалеке и смотрят на нее.

— Встретимся в поезде, — украдкой шепнула Дафна Астории, которая всеми силами изображала, как она расстроена.

С этими словами она зашла в вагон и присоединилась к своим друзьям, которые весело болтали в ожидании отправки.

— Ну, как все прошло? — поинтересовался Гарри.

— Вроде бы, неплохо. Тори чуть не засыпалась, но мама с папой хорошо отыграли свои роли. Я думаю, с ними все будет хорошо.

— Я уверен в этом, — кивнул Гарри и обнял ее.

— Наконец-то! — плотоядно улыбнулась Трейси и, прежде чем кто-либо успел сказать хоть слово, она выскользнула из купе и ввинтилась в толпу, заполнившую вагон.

— Куда это она? — удивился Невилл.

Гарри лишь пожал плечами в ответ, но Гермиона и Дафна поднялись со своих мест и выглянули в проход.

— Похоже, она собирается застолбить свою добычу, — рассмеялась Гермиона.

Трейси тем временем добралась до высокого смуглого юноши в слизеринской мантии. Все лето девушка репетировала речь, с которой она намеревалась обратиться к Блейзу Забини и выразить ему свои чувства. Гермионе и Дафне не было слышно, что она говорит, но, судя по ее жестам, светловолосая слизеринка попросту забыла все слова. Повисла томительная пауза, во время которой двое просто молча смотрели друг на друга, а затем Трейси повисла у парня на шее и впилась в него смачным поцелуем. Дафна была готова поклясться, что расслышала, как за секунду до этого Трейси ляпнула «Да на фиг все!»

— Иногда слова совершенно излишни, — хихикнула Дафна, и Гермиона расхохоталась.

Девушки вернулись в купе.

— Ну что ж, мне надо пройти в купе старост, — вздохнула Гермиона. — Я вернусь, когда мы будем подъезжать к Хогвартсу.

Она прижалась к Невиллу и крепко поцеловала его, прежде чем выйти из купе и окунуться в толпу школьников.

* * *

Ровно в одиннадцать, как это повторялось из года в год, Хогвартс-экспресс дал прощальный гудок и, пыхтя паром, отошел от станции. Невилл устроился на одном из сидений, а Гарри с Дафной уселись напротив. Они болтали о всякой всячине, например, кто в этом году войдет в факультетские команды по Квиддичу или какими окажутся занятия по Защите теперь, когда Снейп стал профессором по этому предмету.

Снейп весьма красноречиво описывал, насколько изменятся в этом году уроки Защиты от темных искусств. Он и не подозревал, что Гарри и Дафна уже встречались с новым профессором Зелий, а значит, смогли сделать вывод о том, кто станет новым преподавателем по Защите.

Вскоре в их купе начали заглядывать друзья и знакомые — поздороваться и перекинуться парой фраз. Первыми подошли Симус Финниган и Лаванда Браун. Лаванда как-то потускнела и выглядела не такой жизнерадостной, как обычно. Было похоже, что она провела не одну бессонную ночь. Гарри слышал, что они с Роном вроде бы начали встречаться в конце предыдущего курса, но насколько серьезными были их отношения, он не знал.

Обоих гриффиндорцев интересовало, продолжатся ли встречи ОД в новом году. Собственно, едва ли не каждый, кто заходил к ним в купе, задавал этот вопрос. Гарри как-то еще не задумывался над этим вопросом и так всем и отвечал.

— Не знаю, — в очередной раз повторил он Луне Лавгуд, которая оказалась последним визитером.

Она разносила последний выпуск журнала «Придира», который издавал ее отец, и как всегда, приветствовала Гарри и его друзей теплой, но немного отстраненной улыбкой.

— О, — слегка разочарованно произнесла блондинка с Рэйвенкло.

— Видишь ли, я не уверен, будет ли он нам нужен, поскольку Амбридж больше нет, — постарался объяснить Гарри.

Все прочие просто принимали его ответ к сведению и шли дальше, но в отношении Луны он почему-то чувствовал, будто в чем-то подвел ее.

«Это не значит, что ты должен прекратить занятия. Неужели ты серьезно полагаешь, что Снейп окажется хоть в чем-то лучше?»

Голос Рона неожиданно вмешался в его мысли, и, правду сказать, Гарри не видел ошибки в его рассуждениях. Если судить по успехам Снейпа в преподавании Зелий, то в качестве профессора ЗОТИ он окажется не лучше Амбридж. Одного этого было достаточно, чтобы Гарри решил поговорить об этом с Дамблдором.

— Это было так весело, — продолжила тем временем Луна. — Все равно, что иметь друзей.

— Что ты хочешь сказать? — удивилась Дафна.

До этого она расслабленно полулежала, прислонившись к Гарри, но при последних словах рэйвенкловки встрепенулась и жестом предложила той сесть. Луна присела рядом с Невиллом, который тоже подался к ней, ожидая, что она ответит.

— Возможно, вы удивитесь, но я нравлюсь далеко не всем. Мне кажется, они считают меня странной. Вы знаете, что кое-кто даже зовет меня Полумной?

Гарри, Невилл и Дафна переглянулись в замешательстве. Все трое прекрасно знали об этом прозвище.

— Раньше меня это особо не волновало, но после событий прошлого года у меня появилось чувство, будто мне не хватает чего-то. Понимаете, это было весело — болтать о том о сем, и все так хорошо относились ко мне. Даже мальчишки. Знаете, я ведь еще ни разу не целовалась с мальчиком… да и с девочкой тоже, если на то пошло.

— Ну… ничего страшного, — неловко попыталась утешить ее Дафна. — Я бы не особенно беспокоилась об этом. Зато у тебя есть друзья. Вот я твой друг, если ты не против. И Гарри тоже, и Невилл, и Гермиона…

Луна слегка оживилась и улыбнулась своей мечтательной улыбкой.

— Я очень рада это слышать, — заметила она, поднявшись с сиденья. — Возможно в этом году мы сможем сдружиться еще больше.

Луна вышла, не дожидаясь ответа, а трое гриффиндорцев все сидели, молча глядя ей вслед.

— Луне… нравятся девочки? — наконец очнулся Невилл.

— А если и так, то что? — возразила Дафна, глядя на явно сбитого с толку парня.

— Да ничего такого, просто я… Понимаете, в прошлом году она поглядывала на Рона. Я хочу сказать, серьезно так заглядывалась, — пояснил Невилл.

— Да, я тоже обратил внимание, — поддержал его Гарри. — Ближе к концу курса, особенно, когда Рон с Лавандой флиртовали друг с другом, или чем они там занимались.

— Это вовсе не значит, что Луна не может интересоваться девушками. Видишь ли, некоторые увлекаются и теми, и другими, — заметила Дафна.

— А ты сама хотела бы встречаться с девушкой? — поддел ее Гарри.

Дафна посмотрела на Гарри и Невилла, которые как-то уж слишком напряглись в ожидании ответа. За пять лет в школе она наслушалась мальчишечьих разговоров и прекрасно знала, что почти каждый парень хоть раз в жизни воображал себе любовь двух девушек. Послушать некоторых, так девушки только этим и занимаются.

— А с чего ты решил, что у меня этого не было? — улыбнулась она.

— Э… — только и мог выдавить Гарри.

— Да ладно, ты только подумай — я, Гермиона и Трейси все лето в одной комнате, гормоны бурлят, а сбросить напряжение не получается. Кто поручится, что время от времени мы не «помогали» друг дружке, по-нашему, по-женски?

— Ты это серьезно?! — вскричал Невилл, едва не упав на пол.

Дафна почувствовала, что Гарри непроизвольно сильнее стиснул ее в объятиях. Больше она не могла сдерживаться и разразилась бурным хохотом.

— Ты просто дьявол, — возмущенно выговорил Гарри.

Дафна не могла успокоиться целых двадцать минут! В конце концов Гарри и Невилл тоже присоединились к веселью, хотя то и дело упрекали Дафну в том, что она ужасная извращенка.

Около часа дня, когда их желудки начали напоминать об обеде, маленькая девочка приоткрыла дверь в их купе и робко заглянула внутрь.

— Нет ли здесь Гарри Поттера или Невилла Лонгботтома? — спросила она.

— Вообще-то ты нашла нас обоих, — улыбнулся Невилл.

— Вот и славно, — отозвалась девочка. — Меня попросили передать вам вот это.

Она протянула два запечатанных конверта и молча ушла. Гарри и Невилл недоуменно посмотрели на конверты, но все-таки решили их открыть.

Дорогой Гарри,

Я хотел бы знать, не будешь ли ты столь любезен присоединиться ко мне во время ланча в головном вагоне поезда. Было бы просто чудесно.

Твой,

Гораций Слагхорн

— Приглашают на ланч? — поинтересовался Невилл, закончив читать свое письмо.

— Да. Тебя тоже?

Невилл кивнул и нерешительно посмотрел на Гарри.

— Нам нужно туда идти?

— Конечно, идите, — вмешалась Дафна, подталкивая Гарри. — Никогда не знаешь, когда тебе встретится кто-нибудь, чье знакомство впоследствии окажется полезным.

— А как же… — нерешительно начал Гарри, но Дафна перебила его.

— Со мной ничего не случится. Вот-вот вернется Гермиона, и я уверена, что Тори или Трейси тоже заглянут поболтать. Идите уже.

Гарри топтался на месте, озабоченно поглядывая на нее, но Дафна решительно выставила его из купе. Право, ему будет полезно обнаружить свою слизеринскую сторону характера.

* * *

Как она и говорила Гарри, Дафна недолго оставалась в одиночестве. Дверь купе открылась, и внутрь проскользнула Астория. Шкодливое выражение на ее лице не предвещало ничего хорошего.

— Ты бы видела, как Деннис и его приятели пускали слюни! Эти мальчишки порой такие жалкие. Моргана, как же мне нравится быть девушкой! — выпалила Астория, восторженно закатив глаза.

— Даже слышать не хочу, чего ты натворила.

— А где же Гарри? — спросила Астория, оглядывая купе, словно парень прятался где-то поблизости.

— Его пригласили на встречу с новым профессором, — сухо ответила Дафна.

Ей было неприятно, что Гарри ушел, но она чувствовала, что это было правильным решением. Во время их первой встречи со Слагхорном тот не произвел на Дафну особого впечатления, но она прекрасно знала, что первое впечатление может быть обманчиво.

— Это хорошо, потому что я хотела спросить тебя, до чего вы дошли, — подмигнула Астория.

— Что ты имеешь в виду?

— Ой, да брось ты! Вы были вдвоем с Гарри все лето. Нет, серьезно, сколько раз вы занимались сексом?

— О господи! — закричала Дафна.

Ее лицо мгновенно вспыхнуло. Девушка судорожно схватила куртку Гарри, которую тот оставил на сидении, и спрятала в ней лицо.

— Как ты вообще можешь спрашивать такое? Тебе даже думать о таком еще рано.

— Ага, как же. Как будто тебе не хотелось тискаться и трахаться, когда тебе было тринадцать. Весь последний год я с трудом могла сосредоточиться на чем-то надолго, потому что мысли то и дело соскакивали на мальчиков. Мои гормоны подняли бунт! У меня этим летом сиськи выросли!

Астория улыбнулась и, чтобы подчеркнуть свою последнюю фразу, приподняла руками грудь.

— Видишь? Маме пришлось покупать мне новые лифчики. Папа, конечно, был недоволен, но что он может сделать? Он женился на маме, и у нее большая грудь… он должен был понимать, что его дочери тоже унаследуют это… во всяком случае, одна из них.

— Хватит, хватит, ну хватит уже, — взмолилась Дафна, зажимая уши.

Разумеется, она тоже не была обделена «маминым наследством», но уже давно поняла, что именно младшей сестре преподнесла свой дар Фея Пышной груди.

— Да ладно! В вашем распоряжении был целый остров, что может быть романтичнее, чем заниматься любовью в волнах прибоя! — не унималась Астория.

— Прекрасная была идея, пока ты ее не высказала. Наверное, я теперь никогда… — Дафна содрогнулась и снова зарылась в куртку.

У них с Гарри так и не выпало случая испытать физическую близость, как хотелось Дафне. Но это, разумеется, не мешало ей воображать сотни сценариев, в которых они нагими сплетались в пароксизме любовного блаженства.

Однако сейчас все эти волшебные образы предстали перед ней ужасающе порочными и отвратительными, поскольку в голову полезли непрошеные картины того, как ее младшая сестра отдается во власть примитивных желаний на пару с каким-то безликим парнем.

— А где же ребята?

— Гермиона! — облегченно воскликнула Дафна. — Боги милосердные! Иди сюда, посиди со мной.

— Вообще-то, я должна патрулировать коридоры, но я… Ой!

Дафна схватила ее за руку и притянула свою лохматую подругу на сидение рядом с собой. Гермиона явно не понимала, что происходит, и только потирала кисть, за которую схватилась Дафна.

— Ну ладно. Наверное, я могу задержаться здесь ненадолго. Как дела, Тори?

— Прекрасно! — гордо улыбнулась младшая Гринграсс. — Мои сиськи подросли.

— Не-е-ет! — завизжала Дафна, закрывая лицо Гарриной курткой.

* * *

Гарри и Невилл отыскали купе, которое занимал профессор Слагхорн, и были несколько растеряны, обнаружив, что они не единственные гости.

— О, Гарри, проходи, дружок. Вот сюда. Места всем хватит. А вы, должно быть, мистер Лонгботтом? Вижу-вижу. Вы очень похожи на Фрэнка, особенно лицом.

Слагхорн был так же дороден и велеречив, каким Гарри запомнил его во время их первой встречи, правда, сейчас он был одет куда тщательнее. Гарри и Невилл уселись на выбранные места. К немалому удивлению Гарри, рядом с ним оказалась Джинни Уизли. Девочка сильно нервничала и растерянно оглядывалась кругом.

— Привет, Джин, — улыбнулся ей Гарри.

Невилл тоже поздоровался с самой младшей Уизли, и та благодарно улыбнулась обоим. Гарри предположил, что девочка обрадовалась и успокоилась, увидев знакомые лица. Кое-кого из гостей Слагхорна Гарри узнал, но большинство парней и девушек были ему незнакомы.

— Ну что ж, пожалуй, пора представить наших гостей, — объявил Слагхорн, привлекая всеобщее внимание. — Гарри, ты и Невилл, вероятно, уже знакомы с Кормаком Маклаггеном. Он учится на седьмом курсе Гриффиндора.

Кормак оказался высоким парнем спортивного сложения со светлыми жесткими волосами. Он кивнул своим однокашникам и снова повернулся к профессору.

— Маркус Белби, Рэйвенкло.

Белби оказался довольно полным юношей с раскосыми глазами и шапкой кудрявых темных волос.

— Мисс Тереза Майлс, Слизерин, и мисс Андреа Мейсон, также со Слизерина. Я разослал еще несколько приглашений, но похоже, те, кому они были адресованы, решили отклонить их. Очень жаль. Ну что ж, пожалуйста, угощайтесь.

Слагхорн вооружился вилкой и набросился на свое блюдо. Кажется, это был фазан.

Гарри, Невилл и Джинни последовали примеру дородного преподавателя и принялись вежливо ковыряться в своих тарелках. Фазан уже остыл, но был вкусным, да и салат только-только нарезали. Гарри охотнее разделил бы с Дафной тыквенные пирожки, но девушка настойчиво уверяла его, что знакомство со Слагхорном может оказаться полезным, и Гарри решил прислушаться к ее мнению.

За обедом Слагхорн заливался соловьем, рассказывая об известных людях, которых он знавал и которым помог в их молодые годы. Когда он наконец исчерпал эту тему, что, кстати, наступило очень нескоро, профессор переключился на своих юных сотрапезников и принялся расспрашивать их об их семьях. Причем всякий раз, желая произвести впечатление, Слагхорн сам начинал рассказывать, чем знаменит тот или иной родственник, и что он совершил. Неловкий момент случился, когда очередь дошла до Невилла, и Слагхорн даже не поинтересовался, как себя чувствуют его родители. Вместо этого профессор пустился рассказывать о «самопожертвовании во имя общего дела», не давая Лонгботтому вставить хоть слово.

В конечном итоге, все оказалось не так уж неприятно, и Гарри счел нового преподавателя Зелий довольно занятным. Наконец, Слагхорн обнаружил, что снаружи уже смеркалось, и разрешил им разойтись по купе, чтобы готовиться к прибытию.

— Не так уж и плохо все вышло, — облегченно вздохнул Гарри.

— А я боялась, что мне попадет, — призналась Джинни. — Он поймал меня, когда я запустила Летучемышиный сглаз в Захарию Смита, и я была совершенно уверена, что меня ждет отработка.

— Не нравится он мне, — твердо заявил Невилл.

Гарри догадался, что Невилл расстроен из-за того, что Слагхорн разболтал всем, что случилось с супругами Лонгботтом. Невилл избегал разговоров о своих родителях, и Гарри был уверен, что такое полное равнодушие к чувствам Невилла отнюдь не расположило его друга к новому профессору.

— Пошли, посмотрим, как там наши девочки, — предложил Гарри.

* * *

Гарри шел по коридору, по пути заглядывая в купе и приветствуя знакомых. Они как раз проходили мимо туалета, когда оттуда вышел Драко Малфой.

Драко замер, уставившись на Гарри. Странно, что заклятый враг Поттера при этом не выдал очередной издевки и не пустился доказывать свое превосходство. Драко просто молча смотрел, и его холодные серо-стальные глаза пытались увидеть что-то в ярко-зеленых глазах Гарри.

Наконец Драко прервал эту войну взглядов, гордо фыркнул и протиснулся мимо трех гриффиндорцев. Он ушел, не оглядываясь и даже не бросил обычное оскорбление на прощание.

— Очень странно, — тихо пробормотал Гарри.

— И не говори, — согласилась Джинни.

— Может быть, то, что его отец оказался в тюрьме, пошло ему на пользу? Я никогда не видел, чтобы Драко по-настоящему гордился своим отцом, — заметил Невилл.

— Я бы не сказал. Имя отца не сходило у Драко с языка, — возразил Гарри, продолжая идти вдоль вагона.

— Имя Малфоя имело определенный вес в кругу чистокровных семейств, возможно, что имеет до сих пор. Но это не значит, что Драко любил отца.

Гарри понимающе кивнул. Он лучше, чем кто-либо, знал, как можно ненавидеть людей, с которыми тебя связывают родственные узы. В лучшем случае, Драко искал выгоду для себя и вполне мог использовать репутацию семьи, чтобы получить то, что хотел. Вполне логичное объяснение. По правде говоря, Гарри понятия не имел, каковы на самом деле отношения между Драко Малфоем и его отцом. Возможно, Невилл что-то такое знает.

Когда Гарри вошел в их купе, Дафна вцепилась в него, как в спасательный круг, и принялась умолять его, как угодно, но избавиться от ее младшей сестры. Астория между тем чинно сидела неподалеку и, судя по всему, была чрезвычайно довольна собой. При виде этого невинного личика Гарри буквально содрогнулся, ибо ему было прекрасно известно, сколько проблем может доставить младшая Гринграсс.

Гермиона тоже была на грани срыва, но ни одна из девушек не желала объяснить парням, в чем дело. Астория встала, коротко обняла Гарри и вышла, пояснив, что вернется к своим друзьям, поскольку поезд вот-вот прибудет.

— Я ее ненавижу. По-настоящему, — призналась Дафна, когда ее сестра удалилась. — Она ходячий кошмар, который никакими словами не описать.

Гермиона согласно кивнула и чуть усмехнулась.

— Все же как хорошо, что она выбрала тебя своей жертвой.

— Да что она натворила? — спросил Гарри.

— Я не хочу об этом говорить.

Поезд тем временем начал замедлять ход.

— Так странно будет вернуться на свой факультет, — вздохнула Гермиона. — После того, как я все лето делила комнату с тобой и Трейси, снова оказаться в одной спальне с Лавандой и Парвати будет непросто.

— Я понимаю тебя. Миллисента — милая, но мне совсем не хочется выслушивать рассказы Панси о том, как она провела лето и тому подобное. Она такая надоедливая! Да еще моя сестрица станет отравлять мне жизнь, уж это будьте уверены.

— Так, может, придумать что-нибудь, чтобы она успокоилась? — предложила Гермиона. — Раз она вбила себе в голову, что у вас с Гарри что-то было, она не отстанет.

— А что именно было, по ее мнению? — попытался внести ясность Невилл, но обе девушки дружно замотали головами.

* * *

Поезд подкатил к платформе и остановился. Коридоры заполнились студентами. Гарри и его друзья спустились на платформу, и Поттер услышал знакомый голос, выкрикивающий: «Первоклассники! Первый год, сюды!»

Гарри обернулся и увидел массивную фигуру Хагрида, который шел к ним навстречу.

— Рад тебя видеть, Хагрид, — улыбнулся юноша полувеликану.

— Здорово, ребята, как провели лето? — прогудел Хагрид, улыбаясь в косматую бороду.

— Неплохо, — усмехнулась Дафна. — Рада видеть тебя, Хагрид.

— И я рад видеть тебя, Дафна. Давайте, двигайтесь в замок. Ишшо увидимся.

Хагрид отправился дальше, созывая первоклашек, а Гарри повел своих друзей к веренице карет. Странно, но ему было приятно вновь увидеть фестралов и улучить минутку, чтобы поприветствовать этих кошмарных «лошадок». Дафна и другие тоже не упустили возможности приласкать пару, запряженную в выбранную ими карету, и фестралам это явно понравилось.

— Подождем Трейси? — спросил Невилл, собираясь вслед за Гермионой забраться внутрь.

— Не волнуйся за нее, — усмехнулась Дафна. — Если учесть, что она так и не показалась за всю поездку, я буду очень удивлена, если они с Блейзом будут присутствовать на пиру.

Гарри глубоко вздохнул, прежде чем последовать за Дафной. Каким бы чудесным ни было это лето, особенно если сравнивать со всеми предыдущими, все равно было здорово вернуться домой.

В течение всего путешествия в Хогвартс-экспрессе Драко был вынужден терпеть соседство своих «друзей». Крэбб и Гойл уселись напротив и пустились в бесконечный рассказ о том, как они проводили каникулы. Собственно, все их разговоры сводились к тому, как они накачивали свои мускулы летом, и кого из девушек они собираются трахнуть в новом учебном году.

Панси Паркинсон, едва заняла место рядом с ним, схватила Драко за руку и принялась кокетливо улыбаться, словно они только начали встречаться. Драко снисходительно позволил ей липнуть к нему. Ему совсем не хотелось ставить Панси на место и объяснять ей, что для него она просто-напросто средство сбросить напряжение. Драко не собирался тратить силы на ненужный скандал.

С другого боку к Панси пристроился Теодор Нотт. На протяжении всей поездки он был непривычно тих и неразговорчив. Обычно Нотт охотно делился со всеми своими перспективами на текущий год. Впрочем, Драко не стал особо заморачиваться этим, поскольку его собственная голова была тоже наполнена планами.

Драко предстояло выполнить два важных задания. Первое — починить Исчезательный шкаф, который должен был отыскаться в Комнате пропавших вещей, как ее называл его господин. Второе — убить того, кого называли величайшим из магов. Альбуса Дамблдора…

Именно это задание было его постоянной головной болью. Что бы Драко ни придумывал, он тут же обнаруживал способ, которым Дамблдор мог разрушить его замысел. Драко перечитал все, что смог отыскать в родовой библиотеке Малфоев, и теперь он обладал обширными знаниями о ядах и проклятиях. Он разработал несколько резервных планов на основе этих знаний, но надеялся, что однажды его по-настоящему осенит. Слизеринец мечтал о грандиозном замысле, который продемонстрировал бы всему миру, насколько силен и хитроумен Драко Малфой.

Когда за окнами стало темнеть, Драко под предлогом, что ему надо переодеться, оставил этих прилипал и отправился в туалет. Его мысли постоянно возвращались к двум эпизодам, которые он не мог забыть. Один был связан с довольно жутким напоминанием о том, что ожидает Драко в случае провала. В тот раз Драко вместе с другими последователями Темного лорда смотрел, как тот пытал какого-то маггла. Терзаемое Круциатусом, это… существо корчилось и кричало от боли. В конце концов маггл впился ногтями в кожу на собственном лице, пытаясь сорвать ее. Этот акт самоуничтожения еще более распалил Лорда, и тот усилил мощь заклятия.

Когда пытка закончилась, маггл был мертв от потери крови. Под конец он вырвал себе глаза и откусил язык. Это было… слово «кошмар» даже близко не могло описать то, что испытывал Драко. Тем не менее, тогда Драко не счел это предупреждением и даже подумал, что данное представление было излишним. Он обязательно справится, хотя бы ради того, чтобы потребовать обещанную награду.

Дафна Гринграсс. Он увидел ее на платформе, когда она разговаривала с родителями. По сравнению с прошлым годом, девушка стала еще красивее, и это возбудило его. Как часто этим летом он мастурбировал, представляя себе, что он станет делать с этой чистокровной принцессой после того, как бросит Поттера к ногам Лорда. Ей суждено принадлежать ему, и это станет прекрасным примером супружества по обычаям Чистокровных. Стоило Драко представить, как Дафна будет извиваться под ним в любовном экстазе, как его «дружок» тут же оживился.

Он задумался было, не позвать ли Панси, но тут же отбросил эту мысль. Драко дал себе обет не поддаваться зову плоти, пока это не будет плоть Дафны Гринграсс. Кроме того, если подумать, Панси была уже «отработанным материалом». Ничего нового с ней не испытаешь.

Драко запер дверь, решив самостоятельно справиться с проблемой. Видение Дафны, стоящей перед ним на коленях и взирающей на него с обожанием в глазах, еще больше распалило его. Драко крепко зажмурился и представил, как Дафна отдается ему. Вот она лежит на зеленых шелковых простынях, выгнув спину и раскинув ноги, готовая принять его. Ему не терпелось услышать, как она стонет от удовольствия, пока он входит в нее, ощутить тепло и бархатистость ее лона, пока она принимает его в себя, обхватывает и нежно сжимает…

— Люби меня, Драко. Возьми меня, — попросит она.

И пока он будет заполнять ее, она будет царапать его спину своими длинными ноготками. Она обхватит его своими ногами и станет просить «быстрее, глубже». И он уступит ее просьбам, пока она не закричит на пике оргазма.

Возбуждение нарастало в нем по мере того, как Драко воображал разнообразные позиции, в которых он поимеет эту Гринграсс. О, он обязательно перепробует их все. Во время последней сцены, в которой Дафна терлась об него бедрами, пока он входил в нее сзади, Драко почувствовал, что достиг кульминации.

Тяжело дыша, он вцепился в раковину умывальника. Черт, это было здорово! Драко посмотрел в зеркало и улыбнулся своему отражению. Да, все что он сейчас видел, непременно сбудется. Так суждено. Нужно всего лишь убить этого старого придурка Дамблдора, и все остальное сложится само собой.

Он наскоро почистил себя и оправил новую мантию, стремясь выглядеть достойно. Кинув последний гордый взгляд на свое отражение, Драко уже повернулся к выходу, но тут в его мысли непрошеным гостем ворвалось второе воспоминание, которое преследовало его. Его мать... То, как она смотрела на него, пока он садился в вагон. Драко часто ловил этот взгляд, с тех самых пор, как он получил свою Метку. Но в то утро Нарцисса смотрела ему вслед, словно не надеясь увидеть его снова. Словно в конце пути его ждала смерть.

Все это лето Драко воспринимал взгляды матери не более, чем выражение разочарования, вызванного его выбором. Однако в то утро, во время прощания он понял, что это было не все. Похоже, мать была уверена, что он потерпит неудачу. Она ожидала, что Драко не справится — не потому, что он слаб, а потому, что ее сыну поручили невыполнимую задачу, и ему суждено умереть от руки Лорда.

Страх внезапно охватил его, и Драко постарался не поддаться этому чувству. Для Нарциссы он был всем, и Драко знал это. У его родителей были совершенно разные представления о том, как надо растить наследника. Если мать окружала сына заботой и лаской, то отец выступал в роли строгого наставника и всегда соблюдал дистанцию. Единственно, когда Люциус делал что-либо для своего сына, — это когда его действия приносили пользу ему самому. Зато мама всегда была рядом, готовая понять и поддержать. Внезапно Драко стало стыдно за то, как он обращался с матерью. Как и отец, Драко держал себя холодно и сторонился проявлений ее любви.

Несмотря на это, Нарцисса никогда не переставала заботиться о нем. Мать никогда не теряла веры в своего сына и всеми силами старалась отговорить его от мести за все те оскорбления, которые Драко пережил в минувшем году. А после, когда он, вопреки ее желанию, принял Метку, мать почти перестала с ним разговаривать, но и тогда она была рядом и переживала о его безопасности.

Но ей незачем было тревожиться. Драко не подведет своего Лорда и не умрет! Лорд возвысит его надо всеми, и Драко получит то, что принадлежит ему по праву.

Драко отпер дверь туалета и вышел в коридор. Как назло, навстречу ему шел Поттер. Гарри остановился, и Драко посмотрел «Избранному» прямо в глаза, оценивая его. Поттер так же точно уставился на Драко.

Не так-то легко было просто стоять и не пытаться бросить в соперника оскорбление или даже проклятие, но Драко подавил этот порыв. Придет время, и Поттер раз и навсегда поймет, кто из них сильнее. Да, он узнает это, когда Драко отберет у Поттера все, что ему дорого. А затем Лорд заберет и саму жизнь!

Драко усмехнулся и прошел мимо Золотого мальчика, по пути задев того плечом. Он даже не удостоил Поттера взглядом. Когда поезд остановился, и Драко со своими спутниками вышел на платформу, он думал только о том, какой интересный год их ожидает.

* * *

Дафна одиноко сидела за столом Слизерина, поскольку ее лучшая подруга так и не появилась. Собственно, девушка уже начала беспокоиться по поводу Трейси, видя, как Большой зал постепенно заполняется прибывающими студентами. Мимо прошел Драко Малфой со своей свитой, мазнув по ней взглядом. Драко не пыжился и не рисовался, как обычно, но тем не менее, держался уверенно и гордо.

Ей вспомнилось, что Гарри и Невилл рассказывали о встрече с «Принцем Слизерина» в поезде. Драко даже не попытался оскорбить их или проклясть. Он вел себя так, словно Гарри не стоил его внимания. Как непохоже на Малфоя, который никогда не упускал возможности продемонстрировать свое превосходство тем, кого он считал ниже себя.

— Странно, — подумала Дафна.

Еще более странно было наблюдать за теми, кто рассаживался сейчас за слизеринским столом. Эти взгляды, которыми обменивались ее однокашники — до сих пор ей не приходилось видеть подобное. Люди, которых Дафна считала близкими друзьями, садились как можно дальше друг от друга, избегали разговоров и смотрели так, будто вот-вот вызовут на дуэль. Что же случилось такое, что факультет, который всегда держался сплоченно, вдруг оказался расколот?

— Привет, Дафна!

Дафна подняла голову и безразлично помахала рукой, но затем взглянула повнимательнее и не поверила своим глазам.

— Милли?

Прямо напротив Дафны сидела ее соседка по общежитию Миллисента Булстроуд, но как она изменилась! Раньше Милли безусловно считалась одной из самых крупных девушек во всей школе. Она всегда выделялась среди остальных своим ростом и размерами, и ее считали грубоватой. Однако Дафна знала, что на самом деле Милли — очень добродушная и мягкая в обращении. В прошлом году они подружились, и Дафна помогла ей избавиться от дурного влияния Панси Паркинсон.

По сравнению с прошлым годом, Миллисента выглядела совершенно иначе. Она заметно похудела, волосы были уложены в прическу, а лицо тронуто косметикой. Конечно, моделью ей никогда не стать, но выглядела Милли очень привлекательно. Дафна буквально потеряла дар речи и только молча рассматривала свою соседку по комнате.

— Тебя просто не узнать, — отмерла, наконец, Дафна.

Милли благодарно улыбнулась в ответ.

— Спасибо. Я никогда в жизни не чувствовала себя так замечательно. Просто удивительно, на что способны диета и физические упражнения.

— И что же тебя подвигло на такое? — не сдержала любопытства Дафна.

— Видишь ли, прошлый год был богат на события — благодаря занятиям в ОД я нашла настоящих друзей и стала более уверенной в себе. Вот только моя внешность… Когда я приехала домой на каникулы, я попросила маму помочь мне подобрать диету и упражнения. Она ведь медиковедьма, так что мама и тетя помогли мне составить программу на лето. А когда мы ездили в Болгарию навестить родственников, моя тамошняя кузина сделала мне прическу и макияж. И вот результат…

Миллисента развела руками и встала в позу.

— Я очень рада за тебя. Ты замечательно выглядишь, я прямо обалдела, когда тебя увидела.

— Спасибо. Ты тоже хорошо выглядишь. Так загорела, и вообще… — вернула комплимент Милли.

— Ага, я почти все лето провела на пляже, — подтвердила Дафна и снова посмотрела на вход в Большой зал.

— А где Трейси? — поинтересовалась Милли, перехватив взгляд Дафны.

Дафна пожала плечами.

— Она влюбилась в Блейза Забини, все лето только о нем и говорила, а когда увидела его в поезде, то от слов перешла к делу. С тех пор я ее не видела.

— Блейза я тоже не видела, — заметила Милли. — Похоже, ты права.

— А вот и она, — улыбнулась Дафна.

Трейси подошла к ним и села рядом с Дафной. Ее обычно аккуратные волосы растрепались, и девушка попыталась пригладить их. На Дафну она старалась не смотреть.

Дафна заметила, что ее подруга вовсе не выглядит счастливой. Напротив, она была чем-то расстроена.

— Ты в порядке? — спросила Дафна, но Трейси лишь молча кивнула и не ответила.

Дафна поняла, что чтобы там ни произошло, Трейси не собирается обсуждать это в Большом зале. Мимо как раз проходил Блейз, и глаза Трейси слегка потемнели. Это не осталось незамеченным, и Дафна поняла, что все обернулось не так, как надеялась Трейси.

Миллисента никак не отреагировала на возникшую неловкость, и три девушки продолжали в молчании наблюдать за церемонией Сортировки.

Пока шло распределение, Дафна обратила внимание, что Трейси ни разу не хлопала в ладоши, когда Шляпа отправляла кого-то из новичков на Слизерин. Что интересно, остальные слизеринцы отказались приветствовать аплодисментами кое-кого из новых студентов ее факультета.

Когда церемония завершилась, и на золотых блюдах появилась еда, Дафна и Миллисента с аппетитом приступили к ужину. Трейси же положила себе маленькую булочку и принялась отщипывать от нее по кусочку. Дафна тяжело вздохнула, видя, как Трейси изо всех сил старается держать себя в руках.

— Не хочешь пойти в нашу гостиную? — шепнула она, но Трейси отрицательно покачала головой.

— Попозже, — шепнула Трейси.

Дафна кивнула и вернулась к еде, чувствуя, как внутри нарастает беспокойство.

— Так где же вы провели все лето? — спросила Миллисента, пытаясь найти тему для разговора.

— Мы жили на маленьком острове. Так здорово! — ответила Дафна.

— А Гарри ты видела?

— Почти все лето мы были вместе, — улыбнулась Дафна. — Он пытался порвать со мной на похоронах Рона, но потом я поехала встретиться с ним и заставила его признать свою ошибку.

— С чего это он решил бросить тебя? — неверяще спросила Миллисента. — Вы же были так счастливы вместе.

— Были и есть, — подтвердила Дафна. — Он искренне раскаялся в своем поступке.

— Что именно произошло? — уточнила Миллисента, наклонившись к Дафне и понижая голос.

— Я… Мне нельзя об этом рассказывать, — пробормотала Дафна, уткнувшись в стол. — Никому из нас нельзя.

— Учти, я не единственная, кто будет задавать вопросы, — предупредила Милли. — Слухи ходили все лето. Ты знаешь, что в газетах его называют «Избранным»? Они уверены, что именно Гарри предстоит покончить с Ты-Знаешь-Кем. А год назад они же утверждали, что он слетел с катушек.

— Еще одно доказательство, что нельзя верить ничему, что они публикуют, — вздохнула Дафна.

— А Гарри смотрится куда лучше, чем я помню, — заметила Миллисента, глядя через плечо Дафны в другой конец Большого зала. — Раньше, когда он возвращался с каникул, можно было подумать, что его морили голодом.

— Мы много работали над собой, — объяснила Дафна.

Миллисента повернулась к ней и лукаво улыбнулась.

— И чем именно вы там занимались? — приподняла она бровь.

Трейси прыснула прямо в бокал с соком, а Дафна почувствовала, как загорелись щеки.

— Ты что, успела поговорить с моей сестрой? — прошипела она, оглядываясь, чтобы проверить, не подслушивает ли кто их разговор.

Трейси старательно вытирала лицо салфеткой.

— Нет, а что? — поинтересовалась Милли, посмотрев на другой конец стола, где Астория Гринграсс оживленно обсуждала что-то со своими друзьями.

— А то, что она мне проходу не давала расспросами о моей сексуальной жизни, — сердито прошипела Дафна. — Можно подумать, я ей стану рассказывать, как там дела у нас с Гарри.

— Так ведь ничего и не было, правда? — тихо заметила Трейси.

— Погоди-ка, ты хочешь сказать, что провела с ним все лето, и у вас не было ничего такого? — поразилась Милли.

— Да. Ничего. Не то, чтобы мы не хотели, но так уж вышло, — смущенно призналась Дафна.

Милли вопросительно посмотрела на Трейси, и та кивком подтвердила, что Дафна говорит правду.

— Ой, бедненькая, все лето насмарку. Представляю, как ты расстроена, — с жалостью посмотрела на Дафну Милли. — Я-то была уверена, что вы с Гарри будете трахаться все лето. Господи, даже я, пока была в Болгарии, кое-чего попробовала.

— О-о-ох, — протяжно выдохнула Дафна, отодвинула тарелку и уронила голову на стол.

Вот только этого ей не хватало для полного счастья — узнать, что Миллисента Булстроуд, в родне которой, если верить злым языкам, числились гориллы, ухитрилась попробовать секс с каким-то малознакомым парнем. А ей самой, которая уже почти год встречается с Гарри, пришлось довольствоваться массажем, и то один-единственный раз!

— Ну полно, может быть, он гей, — пожала плечами Милли.

Дафна припомнила, как они с Гарри целовались, и как при этом к ней прижималось доказательство его влечения.

— Да нет, он определенно не гей, — возразила она и снова села ровно. — Правда, у меня есть некая теория, и я подозреваю, что за этим стоит директор.

— Чего? — вытаращилась на нее Милли.

— Потом расскажу, — Дафна не собиралась обсуждать это у всех на виду.

— Ну что, Милли, расскажешь нам о своем болгарском романе? — перевела разговор Трейси.

Ее жизнерадостность выглядела немного натужной. Дафна благодарно посмотрела на подругу, но та по-прежнему отводила взгляд. Скорее бы уж кончился этот пир, и тогда Дафна сможет понять, что случилось.

* * *

Гарри и его друзья по факультету наслаждались едой и одновременно делились впечатлениями о каникулах. Как всегда, еда была превосходной, так что под конец пира Гарри умял три куска любимого пирога с патокой.

Когда тарелки опустели, Дамблдор поднялся со своего места и направился к кафедре, чтобы сделать традиционное объявление. Большой зал затих, и все головы повернулись к директору.

— Я рад приветствовать наших новых студентов и еще более рад видеть тех, кто вернулся в школу после каникул, — начал он, и улыбка осветила его лицо.

— Позвольте мне представить профессора Горация Слагхорна, который в этом году будет преподавать Зелья, поскольку профессор Снейп взял на себя обязанности преподавателя Защиты от Темных искусств.

Студенты вполголоса начали обсуждать эту новость, а стол слизеринцев взорвался аплодисментами. Только Дафна и Трейси хранили спокойствие, поскольку летом они уже познакомились с манерой преподавания профессора.

— Как всегда, я должен напомнить, что Запретный лес остается запретным для всех курсов. Наш завхоз мистер Филч попросил меня сообщить вам, что вся продукция «Ужастиков умников Уизли» запрещена к использованию в школе. Полный список запрещенных вещей вывешен на стене возле кабинета мистера Филча.

— Отбор в квиддичные команды факультетов будет производится согласно расписаниям, вывешенным на досках объявлений в ваших гостиных. Если у вас есть вопросы, пожалуйста, обращайтесь к деканам факультетов. Теперь позвольте мне отнять у вас еще несколько минут, чтобы обрисовать, насколько серьезна ситуация, в которой мы все оказались. Как вам известно, некая организация, называющая себя Пожиратели смерти, снова активизировалась и стремится погрузить наше сообщество в атмосферу страха. Наш долг — противостоять им, ибо свобода — наше неотъемлемое право. Я прошу вас немедленно сообщать обо всех событиях или действиях, которые кажутся вам подозрительными или более того, представляют безусловную опасность для окружающих. Мы гарантируем анонимность подобных сообщений, и все они будут расследованы незамедлительно. Ну а теперь — пора спать.

Все студенты поднялись и направились к выходу. Гарри и Невилл двигались в общем потоке. По пути Гарри улыбнулся Гермионе и Дину Томасу. Дин стал старостой шестого курса вместо Рона, и теперь они с Грейнджер помогали старостам пятого курса присматривать за новичками по дороге в гостиную Гриффиндора.

— Мистер Поттер, можно вас на минуту?

Профессор МакГонагалл неожиданно оказалась рядом с ним, и Гарри невольно оглянулся на стол преподавателей, пытаясь понять, как она сумела так быстро двигаться в этой толчее.

— Профессор Дамблдор хотел бы поговорить с вами. Пароль — Ледяные мышки.

Гарри поблагодарил и направился к директорскому кабинету. Насколько он помнил, Дамблдор планировал начать заниматься с Гарри только на следующей неделе, к тому же, время было позднее, и Гарри сомневался, что директор собирается говорить с ним об учебе.

— Ледяные мышки, — назвал он пароль горгулье, охраняющей доступ к директору.

Каменная фигура потянулась, зевнула и подвинулась в сторону, освобождая проход. Гарри покачал головой, все еще, как в первый раз, удивляясь волшебству, и встал на самодвижущуюся лестницу. Оказавшись наверху, он постучал в дверь.

— Войдите.

Гарри открыл дверь. Дамблдор как раз разливал чай в две чашки.

— А, Гарри! Спасибо что пришел. Присаживайся.

— Благодарю, сэр, — вежливо ответил Гарри, усаживаясь на привычное место напротив директора. — Могу я спросить, зачем вы меня пригласили?

— Этим вечером я хочу попросить тебя о двух вещах. Я собирался обсудить их с тобой летом, но, как ты и сам знаешь, мы все были заняты, и время от времени что-то просто забывалось.

Гарри кивнул и отхлебнул из чашки, ожидая продолжения. Дамблдор выглядел очень усталым, и Гарри внезапно обеспокоился его самочувствием.

— Сэр, вам нездоровится?

— Я уже стар и, естественно, уже далеко не так энергичен, как в юности. Но я здоров, Гарри, и спасибо тебе за заботу.

Гарри снова кивнул, хотя его тревога никуда не ушла. Дамблдор глубоко вздохнул и приступил к объяснениям.

— Во-первых, как я уже говорил, я планирую в конце следующей недели начать твое обучение. Однако должен попросить тебя никому не рассказывать, чему именно ты учишься. Я знаю, что ты доверяешь своим друзьям, но проболтаться может кто угодно.

Дамблдор многозначительно посмотрел на Гарри, и тот машинально кивнул.

— Я уверен, они поймут, если ты скажешь им, что это было моим условием.

— Хорошо, сэр. Если вы действительно считаете это важным…

— На данный момент я так считаю. Да, это важно. То, что я тебе покажу, безусловно даст тебе преимущество в предстоящих испытаниях. Впрочем, отложим это до начала наших занятий. А теперь — главная причина, почему я пригласил тебя сегодня. Профессор МакГонагалл хочет, чтобы ты стал капитаном квиддичной команды Гриффиндора.

Глаза Гарри вспыхнули, и он выпрямился в кресле.

— Это большая честь для меня.

— Я был уверен в этом. Ты можешь сообщить профессору МакГонагалл о своем согласии завтра утром. Уверен, она будет довольна. Надеюсь, школа увидит захватывающие матчи с участием твоей команды. Боюсь, однако, что мадам Помфри будет немного расстроена, узнав, что ты снова выйдешь на поле. Осмелюсь предположить, ты и без того получил более чем достаточно спортивных травм.

Гарри фыркнул, и Дамблдор тоже усмехнулся.

— Далее. Я понимаю, что со всеми этими обязанностями твое расписание будет весьма напряженным, но тем не менее спрошу — не хочешь ли ты возобновить работу вашего клуба ОД? Жаль, если такое полезное начинание будет заброшено. Мне известно, что твоя поддержка помогла очень многим. В Хогвартсе уже много-много лет не бывало такого количества «Превосходно» по единственному предмету.

Гарри покраснел, услышав такую похвалу и закивал головой, даже не успев как следует подумать.

— Прекрасно, — улыбнулся Дамблдор. — Я с удовольствием размещу объявления в гостиных всех факультетов. Расписание встреч клуба — на тебе, а профессор Снейп согласился быть вашим консультантом.

Гарри внезапно ощетинился.

— При всем уважении, сэр…

— Гарри, мне прекрасно известно о твоей неприязни к профессору Снейпу, равно как и о его… антипатии к тебе. Этим летом я неоднократно пытался убедить его, что ты и твой отец — разные личности. Увы, редко когда встретишь такого упрямца, как он. Он изо всех сил цепляется за эту старую вражду, что была у него с твоим отцом. Я искренне надеюсь, что когда-нибудь вы двое сумеете найти взаимопонимание. Я ожидал, что это произойдет в прошлом году, когда профессор Снейп обучал тебя Окклюменции. Ну а пока что я предупредил его, чтобы он относился к тебе так же, как к любому другому студенту.

Гарри лишь закатил глаза в ответ. Он прекрасно знал, что уж где-где, но в данном случае Снейп не собирался подчиняться требованию директора. Впрочем, Гарри уже привык к манерам профессора, и если тот не зайдет слишком далеко, можно и потерпеть еще год.

— Ну что ж, на сегодня все. Можешь идти отдыхать. Завтра начинаются занятия, и я полагаю, что ты будешь так же стараться на школьных уроках, как ты делал это летом. Спокойной ночи, Гарри.

— Спокойной ночи, сэр, — улыбнулся Гарри.

По дороге в гостиную Гриффиндора он размышлял над словами Дамблдора. Стало быть, директор знал, как Снейп относится к нему, и пытался убедить того вести себя мягче. Что-то здесь не складывалось. Дамблдор что-то недоговаривал, и Гарри чувствовал, что это важно. Он был уверен, что это касается Снейпа, и эта недосказанность не давала ему покоя.

* * *

Пир закончился, и Дафна, Трейси и Миллисента спустились в подземелье, где находилась гостиная их факультета. Дафна надеялась улучить момент и поцеловать Гарри на прощание, но того задержала профессор МакГонагалл, а Дафна не смогла вырваться из плотного потока студентов, чтобы дождаться его. Девушка вздохнула и постаралась утешиться мыслью о том, что за завтраком они обязательно сядут вместе.

Войдя в гостиную Слизерина, Дафна по привычке ожидала увидеть Драко в окружении своих прихлебателей. Однако Малфоя там не оказалось, как не было и Крэбба с Гойлом. Панси и Нотт о чем-то шептались в углу. Помимо них, в гостиной было еще несколько человек, но, похоже, большинство студентов уже отправились спать.

Дафна и Трейси переглянулись между собой и тоже направились в спальню. Как нарочно, Миллисента последовала за ними, и Дафна поняла, что ей не суждено сегодня узнать, что же так расстроило ее лучшую подругу.

Пока девушки переодевались и готовились ко сну, никто не произнес ни слова. Дафна время от времени посматривала на Трейси в надежде, что та, наконец, решится и расскажет, что произошло, но та упорно молчала.

В конце концов Дафна сдалась. Она улеглась в постель и задернула полог, отгородившись от всего мира. Она слышала, как ложилась Трейси, а немного погодя, и Милли улеглась и потушила свет. Но, спустя всего несколько минут, кто-то раздвинул полог Дафниной кровати, залез на ее постель и снова задернул полог, не забыв поставить чары приватности. Дафна села в кровати — Трейси смотрела на нее глазами, полными слез.

— Да что с тобой такое? — не выдержала Дафна.

— Дура я ненормальная, вот что.

Трейси уткнулась Дафне в плечо и расплакалась. Растерявшаяся Дафна обняла подругу и стала ждать, пока та придет в себя. Тело Трейси сотрясалось от рыданий, и Дафна всем сердцем сочувствовала ей. Через какое-то время Трейси успокоилась.

— Так что же случилось? — снова спросила Дафна.

— Я слетела с катушек. Никогда не думала, что смогу зайти так далеко. Понимаешь, я все лето мечтала об этом. Ну то есть, мы все только об этом и говорили. Боже, я еще никогда не проводила столько времени, пытаясь снять напряжение, потому что мы могли только воображать, как бы это было.

— О чем ты говоришь? — никак не могла сообразить Дафна.

— Я занималась сексом с Блейзом. Прямо в поезде, — призналась Трейси.

— Ой!

— Это была ошибка. Но это было так хорошо!

— Погоди. Давай-ка помедленнее, — попросила Дафна, пытаясь уложить в голове то, что она только что услышала. — Что именно произошло между вами?

— Ну, я увидела Блейза, и я подошла к нему…

— Да-да, я знаю, я видела. Ты объяснилась с ним? Ты же приготовила целую речь.

Трейси покачала головой.

— Когда я увидела его… так близко… Мой мозг словно отключился. Все, что мне хотелось, это поцеловать его, и я так и сделала. Потом мы нашли свободное купе и заперлись там. Мы поговорили немного, я сказала ему, что он мне очень нравится, а он ответил, что давно знал это. Он сказал, что заметил это в прошлом году, но не был уверен и потому ничего не предпринимал со своей стороны. А потом мы снова целовались, и он трогал меня, и о боже, я словно в рай попала. Его губы были такими сладкими… и мне хотелось, чтобы он трогал меня еще и еще.

Трейси всхлипнула и несколько минут пыталась успокоиться.

— Он наколдовал еще какие-то чары, чтобы нам никто не помешал, и все пошло по нарастающей. Это было так приятно, что я просто… я просто потеряла всякий контроль. Он начал меня раздевать, и я испугалась поначалу, но он продолжал целовать меня, и мое тело… оно буквально гудело от возбуждения. Его руки были такими нежными… Он исследовал каждый уголок моего тела… так долго… так приятно… Он продолжил раздевать меня, и я начала снимать его одежду, а в следующую минуту я поняла, что он… он… он уже внутри.

Трейси снова уткнулась Дафне в плечо, и та крепко прижала к себе подругу. Дафна просто не знала, что сказать Трейси и как помочь ей. Все, что она могла, это дать девушке выплакаться. Дафна поверить не могла, что ее лучшая подруга только что лишилась девственности, как и тому, что Трейси успела испытать настоящий секс раньше нее. Да ведь она была вместе с Блейзом всего лишь день! Все, что Дафна сейчас услышала, просто не укладывалось в голове.

— Это было так здорово, я была буквально на вершине блаженства, — снова заговорила Трейси. — Я верила, что он любит меня, и только поэтому я решилась зайти так далеко. Я хотела, чтобы меня любили, чтобы мной дорожили. Мне хотелось, чтобы Блейз смотрел на меня так, как Гарри смотрит на тебя, хотелось глупо улыбаться, как улыбается Гермиона, когда возвращается после свидания с Невиллом. Я так хотела всего этого, что потеряла всякое соображение. Я просто позволила этому случиться.

Трейси снова прервалась и какое-то время молча всхлипывала.

— Когда все закончилось, я попыталась заговорить с ним об этом. Я хотела убедиться, что он испытывает те же чувства, что и я. Но он… — Трейси шмыгнула носом и опустила глаза. — Он просто поблагодарил меня за приятно проведенное время и сказал, мол, если захочешь перепихнуться еще разок, обращайся. Я спросила, почему мы не можем быть вместе, и он рассмеялся и спросил, неужели мне не терпится повторить. А когда я объяснила ему, что хотела стать его девушкой, он опять засмеялся. Он сказал мне, что мама учила его никогда не привязываться к одной определенной девушке, не то его может постигнуть та же участь, что и отца.

Дафна буквально кипела от злости. Ее лучшей подругой попользовался парень, в которого та была влюблена. Трейси все лето только и твердила о Блейзе, а тот злоупотребил ее чувствами и просто отымел ее. Блейз поступил с Трейси точно так же, как Малфой годами поступал с Панси. Вот только разница была в том, что Трейси поняла это, и ее сердце было разбито.

— Не могу поверить, что я вот так просто дала ему. Он же не любил меня. Я открылась ему, а он… — Трейси горестно взвыла, и сердце Дафны сжалось. — Какая же я дура!

— Нет, ты вовсе не дура, — попыталась утешить ее Дафна. — Это Блейз идиот. Ты просто искала то, что желает найти любая из нас. В этом нет твоей вины.

— Но я позволила этому случиться, Даф, — жалобно простонала Трейси. — Я позволила ему… поиметь меня.

— Нет, это он обманул тебя. Он злоупотребил твоими чувствами к своей выгоде. Ты заслуживаешь большего.

— Но я была уверена, что…

— Потому что ты все лето провела, мечтая о нем. Ты решила, что он будет тебе идеальной парой. Но ты не знала, какой он на самом деле, и никто из нас не знал. Он же ни с кем не разговаривает, так откуда тебе было знать? И я не могла помочь тебе, потому что я была с Гарри, а Гермиона — с Невиллом. Так как же ты могла выдержать все лето, глядя на нас и не захотеть того же для себя?

Трейси кивнула и вытерла глаза.

— Да уж, накосячила я знатно. Испортила все, что могла.

— Не расскажешь, как ты этого добилась? — искоса посмотрела на нее Дафна.

— Я вообразила себе идеальную картинку. У меня должен был появиться замечательный парень, и у нас с ним был бы замечательный год. Понимаешь, я все лето слушала, как вы с Гермионой ноете, что у вас никак не выходит заняться сексом, ну и меня это тоже заводило. Наверное, я просто не смогла удержаться, когда мне наконец удалось обратить на себя внимание. Я совершенно не собиралась…

— Я знаю, милая, знаю, — Дафна прижала к себе подругу. — Если ты будешь это пережевывать, ты сделаешь себе только хуже. Что ж, теперь ты знаешь, что нельзя терять голову, и больше такого не допустишь.

— Нет уж, хватит с меня парней, — вздохнула Трейси, вытирая слезы.

Дафна только фыркнула, услышав такое заявление.

— Вот уж нет, — возразила она. — Просто тебе надо будет получше присмотреться к парню, прежде чем пустить его себе под юбку. Не торопись, узнай его получше и убедись, что доверяешь ему. А там уж и трахнуться можно.

Трейси застонала и спрятала лицо в ладони.

— Извини, — мягко произнесла Дафна.

— Да нет, ты права, — вздохнула Трейси. — Я теперь долго не подпущу никого к себе.

— Если только ты не встретишь свою половинку. Только не отгораживайся ото всех, не то упустишь шанс. Мне очень жаль, что так ужасно вышло с Блейзом, но это вовсе не значит, что вокруг нет никого достойного тебя. Трейси, ты моя самая близкая подруга, и я знаю, что ты многого добьешься. И я ничуть не сомневаюсь, что однажды в тебя без памяти влюбится какой-нибудь парень, и с ним ты обретешь то счастье, которого заслуживаешь.

Трейси благодарно обняла Дафну в ответ. Дафна заявила, что она проследит за тем, чтобы Блейз получил заслуженную кару, но Трейси только покачала головой.

— Оставь это. Он не стоит нашего внимания.

Дафна согласно кивнула и вздохнула про себя. Голова гудела от незаданных вопросов, но она понимала, что сейчас не то время, чтобы расспрашивать. Трейси нужно было время, чтобы залечить разбитое сердце, и Дафна была готова всеми силами ей помочь. Ведь, поменяйся они местами, и Трейси сделала бы для нее то же самое. Они подружились еще за три года до Хогвартса, и Дафна просто не представляла своей жизни без Трейси.

Дафна проснулась и занялась утренними сборами. Приняв душ и одевшись, они с Трейси сложили свои учебники и направились в Большой зал, предвкушая встречу с Гарри и остальными участниками летней команды. К их удивлению, Гарри уже стоял в холле и ждал их.

— Мы ведь ближе к Большому залу, и я была уверена, что приду первой, — улыбнулась Дафна, поцеловав своего парня.

Как приятно было отметить начало дня вкусом его губ! Гарри слегка сжал ее руку, когда девушка отстранилась.

— Я так привык вставать рано и идти на тренировки, — усмехнувшись, объяснил Гарри, — что вскочил в пять утра и успел два раза обежать вокруг озера. Не хочу расслабляться.

— Мог бы и предупредить меня вчера, я бы тоже присоединилась, — надулась Дафна, да и Трейси, кажется, обиделась.

— А я не один был. Миллисента тоже была там и составила мне компанию. Она здорово изменилась за лето.

— Мне уже пора ревновать? — язвительно поинтересовалась Дафна, и Гарри поспешил снова поцеловать ее.

— Нет, — просто ответил он. — Мое сердце принадлежит тебе.

— Жрать охота, — довольно резко прервала их Трейси и втолкнула влюбленную парочку в Большой зал.

Гарри вопросительно посмотрел на Дафну, но та только покачала головой.

— Я сейчас вернусь, — спохватился Гарри, когда они все вместе подошли к столу гриффиндорцев. — Мне надо сказать пару слов профессору МакГонагалл.

Девушки кивнули и уселись, а Гарри подбежал к преподавательскому столу.

— Доброе утро, мистер Поттер, — поздоровалась профессор МакГонагалл.

— Доброе утро, профессор. Я только хотел сообщить вам, что был бы очень рад возглавить команду, если, конечно, вы все еще хотите этого.

— Прекрасно! Меня уже несколько человек спрашивали, когда начнется отбор игроков. Я искренне надеюсь, что вы сумеете завоевать для нас кубок сезона.

— Сделаю все, что в моих силах, мэм, — улыбнулся в ответ Гарри.

— Отлично. Раз уж вы здесь, давайте-ка определимся с вашей учебной программой. Вы неплохо сдали СОВ, и я очень довольна вашими оценками по Трансфигурации. Очень довольна. Собственно, ваши оценки по всем предметам достаточно хороши, чтобы продолжить обучение с перспективой стать Аврором. Если, конечно, вас это по-прежнему интересует.

— Я очень хотел бы, но я полагал, что для этого мне нужно было получить «Превосходно» на Зельях, а у меня только «Выше ожидаемого», — растерянно ответил Гарри.

— Это так, но если припомните, у нас теперь новый преподаватель Зелий, а профессор Слагхорн охотно принимает на продвинутый курс студентов, получивших «В» на СОВах.

— Я не знал этого. У меня даже нет необходимых учебников…

— Я уверена, что профессор Слагхорн с удовольствием предоставит вам все необходимое, пока вы сами не разберетесь. В общем, держите.

Профессор МакГонагалл вручила Гарри готовое расписание. Тот поблагодарил ее и вернулся к друзьям.

Пока он отсутствовал, к Дафне и Трейси присоединились Гермиона с Невиллом, и вся компания уже приступила к завтраку.

— Куда ты ушел утром? — поинтересовался Невилл. — Когда я проснулся, тебя уже не было.

— Я пробежался вокруг озера.

— Я думал, что утренние пробежки были обязательны только летом, — заметил Невилл и опасливо оглянулся вокруг в поисках «Шизоглаза» Грюма.

— Верно, но если не поддерживать форму, можно разлениться, а то и вовсе растолстеть, — усмехнулся Гарри.

Все три девушки возмущенно уставились на него.

— Ничего я не толстею! — обиделась Дафна.

Трейси решительно тряхнула головой и отставила тарелку, хотя там еще было полно еды.

— Нам не обязательно делать это каждый день, — заговорила Гермиона, все еще прожигая Гарри взглядом. — Но, пожалуй, это неплохая идея — продолжить тренировки. Мы же не хотим терять форму. А о чем ты вчера говорил с Дамблдором?

— Ты разговаривал с Дамблдором? — спросила Дафна.

— Ага. Он хотел напомнить мне, что начнет заниматься со мной в конце этой недели, а еще спросил меня, не хочу ли я стать капитаном квиддичной команды и снова возглавить ОД.

— Он хочет, чтобы ОД продолжил работу? — с полным ртом переспросил Невилл.

Гарри пожал плечами.

— Дамблдор сказал мне, что все участники ОД показали хорошие результаты на СОВ, и он был бы рад, если ОД продолжит работу. Вроде бы Снейп согласился нас консультировать.

Что-то блеснуло у Невилла в глазах, и Гарри припомнил его спонтанную дуэль со Снейпом. Сила Лонгботтома росла вместе с его уверенностью в себе, и Гарри был уверен, что уже недалек тот день, когда эти двое столкнутся снова. Вот только на этот раз Снейпу действительно придется защищаться.

— И что ты ответил? — спросила Дафна.

— Согласился, конечно. Как я мог сказать «нет»? Я считаю, что это действительно важно — чтобы люди умели сражаться или хотя бы могли защитить себя.

— Но если мы откроем доступ в ОД для всей школы, у нас будет полно проблем. Далеко не каждый дотягивает до нашего уровня, — заметила Гермиона, и Дафна кивнула головой, соглашаясь с ней.

— Возможно, я смогу уговорить кого-нибудь из тех, кто был в ОД в прошлом году, чтобы они помогали новичкам, — пожал плечами Гарри.

— Хорошая мысль, — улыбнулась Гермиона.

И они принялись неспешно обсуждать, чему они смогут обучать новичков из того, чему они сами научились за лето. Когда завтрак закончился, к ним подошла МакГонагалл и помогла составить учебную программу на предстоящий семестр. Гермионе удалось записаться на каждый из выбранных ею предметов, а вот у Невилла оценка по Трансфигурации оказалась недостаточно высокой, чтобы взять продвинутый курс. Однако МакГонагалл не преминула отметить, насколько ее впечатлили его успехи на СОВ. Тут она заметила, что Трейси и Дафна выжидающе смотрят на нее.

— Простите, юные леди, но по поводу ваших учебных программ вам следует подойти к профессору Снейпу. У меня результаты только студентов Гриффиндора.

— Да, конечно, профессор, — ответила Трейси.

Ее голос был непривычно тихим, и Невилл с Гермионой вопросительно посмотрели на Дафну, но та только отрицательно мотнула головой. Две слизеринки встали и направились к своему декану, который встретил их мрачным взглядом.

— Мисс Гринграсс и мисс Дэвис, — произнес Снейп, даже не пытаясь скрыть неприязненного отношения к своим собственным студентам.

Дафна попыталась вспомнить, как он относился к ним до того, как она стала встречаться с Гарри, и сравнила с его нынешним поведением. Да, он по-прежнему обходился с ними чуть лучше, чем со студентами с других факультетов, однако язвительные замечания и сарказм трудно было не заметить.

— Я очень доволен вашими оценками на СОВ. Вы обе показали превосходные результаты, несмотря на постоянное наличие дурного влияния со стороны ваших коллег, — издевательски добавил он.

Дафна и Трейси ничего не ответили и молча наблюдали, как Снейп корректирует их расписания. Ни одна из них не сочла нужным как-то ответить на его оскорбления. Они лишь переглянулись и продолжали ждать, пока их декан заканчивал свою работу. Перед тем как вернуть расписания, Снейп смерил их долгим взглядом.

— Небольшое предостережение для вас обеих. Вероятно, вы заметили некоторый раскол среди студентов нашего факультета. Я советовал бы воздержаться от любых разговоров или действий, которые могут задеть кого-либо.

Движением руки он дал им понять, что они свободны. Все еще недоумевая, девушки направились к своим друзьям.

— О чем это он говорил? — спросила Трейси, оглядываясь на слизеринский стол.

— Понятия не имею. Но в данном случае будет благоразумно прислушаться к его совету. Вчера на пиру я заметила кое-что странное.

— Что именно?

— Просто, как одни люди смотрели на других. Люди, о которых я думала, что они друзья, ну или, по крайней мере, дружески настроены. Понимаешь?

Трейси помотала головой, и Дафна вздохнула.

— Ладно, забудь. Что у тебя первым уроком?

— Нумерология.

— У меня тоже, и я готова биться об заклад, что и Гермиона там будет.

— Хорошо. Мне понравилось, когда на занятиях были только девушки.

— Привет! — улыбнулся Гарри, когда Дафна села рядом с ним.

— Привет. Что у тебя в расписании на сегодня?

— Первый час — ничего, потом Зелья, а после них Трансфигурация.

— А у меня Нумерология, Зелья, потом свободное время.

— Я тоже взяла Нумерологию, — подсела к ним Гермиона. — А Руны ты тоже взяла?

— Нет. В конечном итоге, я хотела бы стать писательницей, как мама. Руны мне никогда не нравились, я и брала-то их только потому, чтобы не ходить на Прорицания, — пожала плечами Дафна. — А в наше сложное время я решила, что брошу Руны.

— А ты, Трейси? — с надеждой спросила Гермиона.

— Ага. У меня почти то же самое расписание, что и в прошлом году, за исключением Ухода за магическими существами.

Гарри неожиданно выронил вилку, и та громко зазвенела, упав на стол.

— Хоть кто-то из вас записался на УЗМС?

Четыре головы синхронно качнулись, и Гарри побледнел.

— Хагрид будет очень огорчен. Он ведь думает, что нам нравится его предмет.

— Чего? Кому это может нравиться? — шокировано спросила Трейси.

Она, как и Дафна, начала испытывать симпатию к полугиганту-профессору, но его уроки определенно оставляли желать лучшего. Жутко было даже подумать о том, чтобы продолжать ходить на них.

— Может, если я предложу помогать ему, когда у меня будут окна между уроками или что-нибудь в этом роде, — задумался Гарри. — Я даже не предполагал…

— Не уверена, что у тебя будет много свободного времени, — возразила Гермиона. — У нас будет полно домашней работы, да и сами уроки будут очень сложными. А сверх того, у тебя в этом году квиддич, ОД и занятия с Дамблдором.

— Я понимаю, но все равно чувствую себя ужасно. Ведь он мой друг.

— Гарри, он и наш друг тоже, — сочувственно заметила Дафна. — Но согласись…

— Его курс просто-напросто ужасает. После того, как я увидела этих Соплохвостов, мне несколько месяцев снились кошмары.

— И все же я постараюсь помочь ему, — твердо заявил Гарри. — Это мой долг. Увидимся на Зельях.

С этими словами он встал, поцеловал Дафну и направился к выходу.

— Благороден во всем, — вздохнула Дафна. — Теперь я еще больше расстроилась.

* * *

Гарри вышел из замка и зашагал к хижине Хагрида. Полувеликана не было на завтраке, и Гарри рассчитывал застать его дома. Он постучал в дверь, но никто не ответил. Гарри постучал еще раз, надеясь, что в первый раз Хагрид просто не расслышал.

— Хагрид! — позвал он.

Подождав еще немного, Гарри уже решил возвращаться в замок, но тут он услышал знакомое гавканье. Клык, здоровенный пес Хагрида, выскочил из-за деревьев и кинулся прямо к Гарри, едва не сбив того с ног. Пока Гарри старался удержать натиск Клыка, тот рвался лизнуть его в ухо.

— Тихо, тихо, Клык, я тоже рад тебя видеть. А где Хагрид?

— Доброе утречко, Гарри, — прогудел подошедший лесник. — Чегой-то заглянул к нам?

— Да вот, хотел повидаться. Видишь ли, я э-э… в этом году я не выбрал твой предмет. Мне жаль, Хагрид, но я…

— Ай, да все путем, — пробасил Хагрид, добродушно хлопнув Гарри по спине, отчего тот едва не упал. — Я уж понял, что у тебя и так дел будет выше головы. Слыхал, ты тренировался все лето. Так я и решил, что времени тебе может не хватать, да и не нужен тебе мой курс, коли решил стать Аврором.

— Ты правда не расстроился? — озабоченно уточнил Гарри.

— Ну, я бы соврал, скажи я, что мне не жаль, что в этом году не увижу тебя на моих уроках, но я ж понимаю…

— Вообще-то, иногда у меня будут окна между уроками, и если получится, я бы хотел помогать тебе на занятиях. Скорее всего, постоянно помогать не получится, поскольку будут домашние задания и всякое такое, но…

— Ну чего ж, буду рад. Конечно, приходи, когда сможешь. В гости-то все равно будешь наведываться?

— Непременно, — улыбнулся Гарри.

Хагрид улыбнулся в ответ, и они зашагали к замку. По дороге Хагрид рассказывал Гарри, что Арагог, огромный паук, с которым они с Роном познакомились на втором курсе, заболел и, судя по всему, скоро умрет. Гарри сочувствовал Хагриду, поскольку он знал, что тот самолично вырастил паука из яйца. Этот паук был одним из старейших друзей Хагрида. Гарри пообещал себе, что сделает все, что в его силах, чтобы поддержать Хагрида, ведь лесник в свою очередь был его старейшим другом. Дружба с ним многое значила для Гарри, и если потеря Рона чему-то научила его, то это было — не принимать никого, с кем свела его жизнь, как само собой разумеющееся.

* * *

Дафна, Трейси и Гермиона стояли в коридоре возле кабинета Зелий и поджидали Гарри. Невилл на продвинутые Зелья не прошел и, скорее всего, сидел в гостиной Гриффиндорской башни. Гермиона, для которой мрачное настроение Трейси не осталось незамеченным, сумела на Нумерологии разговорить ее и теперь знала, что произошло между светловолосой слизеринкой и ее предполагаемым бойфрендом. Надо ли говорить, что Гермиона была шокирована и очень сердита.

— Я все равно считаю, что ты должна как-то отомстить ему, — предложила Гермиона, но Трейси лишь покачала головой.

— Я просто хочу забыть это, будто и не было ничего. Буду думать только об учебе и наших тренировках.

Дафна вздохнула. Ее лучшая подруга страдала, и Дафна чувствовала себя ужасно. Как назло, именно в этот момент Блейз Забини вывернулся из-за угла и зашел в класс.

— Просто замечательно, — выдохнула Трейси, откинув голову к стене, к которой она прислонилась. — И как я должна забыть то, что было, если это самодовольное лицо будет все время маячить передо мной?

— Ну, ты могла бы наколдовать огромные волдыри на его…

— Дафна! — прошипела Гермиона.

Было видно, что слова Дафны смутили ее, но в то же время она была готова одобрить эту идею.

— Мое дело — предложить, — пожала плечами Дафна.

— Я всего лишь хотела почувствовать то же, что чувствуете вы, когда вы с парнями. А теперь единственное, что я ощущаю, это… грязь, — передернулась Трейси.

— Привет! — к ним, улыбаясь, подошел Гарри.

— Привет! — улыбнулась Дафна.

Теперь она точно поняла, о чем говорила Трейси. Стоило увидеть Гарри, и ее будто окутало теплом и радостью. Его улыбка работала для нее не хуже самых сильных Веселящих чар. Если бы они с Трейси поменялись местами, то сейчас бы она отчаянно завидовала своей подруге. Неудивительно, что та позабыла про все запреты, когда оказалась в поезде рядом с Блейзом.

— Ты в порядке, Трейси? — обеспокоенно спросил Гарри. — У тебя такое лицо, словно ты проглотила целую ложку Смердящего сока.

— Все будет хорошо, Гарри, спасибо за заботу, — грустно отозвалась Трейси и первой направилась в класс.

— С ней все… — начал было Гарри.

— Женские дела, — объяснила Дафна, и Гарри вполне удовлетворился этим.

Дафна и Гарри сели вместе. Стол справа от них заняли Гермиона и Трейси. Гарри бросил сумку и подошел к профессору Слагхорну.

— Извините, профессор, но я только сегодня утром узнал, что могу записаться на ваш курс. Я не успел запастись всем необходимым.

— Да-да, профессор МакГонагалл предупредила меня. У меня найдется для вас запасной учебник, пока вы не закажете свой собственный, а в шкафу достаточно ингредиентов. Пользуйтесь, пока не пополните личные запасы. Прошу, — и Слагхорн с улыбкой протянул Гарри учебник. — Ступайте.

Слагхорн вышел вперед и обратился к студентам.

— Итак, как вы сами можете убедиться, я приготовил несколько зелий, которые мы рассмотрим, прежде чем начать урок. Все эти зелья, за некоторым исключением, вы будете варить в этом году. Начнем вот с этого.

Слагхорн зачерпнул зелье и продемонстрировал его классу. Гарри ничуть не удивился, когда Гермиона подняла руку.

— Да, моя дорогая? И представьтесь, пожалуйста.

— Гермиона Грейнджер, сэр. Это Веритасерум или Сыворотка правды.

— Очень хорошо, пять баллов Гриффиндору. Ну а это зелье пусть угадает кто-нибудь другой… Вот вы, например.

Гарри обернулся и почувствовал, как напряглись его плечи. Неподалеку, за одним столом с Забини, оказался Драко Малфой. Кривя губы в неизменной усмешке, он привстал, чтобы получше рассмотреть зелье, на которое указал Слагхорн.

— Драко Малфой. Полагаю, это Оборотное зелье, — протянул он.

— Браво, пять баллов Слизерину. Да, это довольно сложное зелье, и требует много времени, чтобы его приготовить.

Гарри и Гермиона переглянулись и обменялись улыбками. Дафна это заметила и напомнила себе расспросить их позже.

— Ну а это совсем просто, — начал Слагхорн.

— Амортенция, — выпалила Панси Паркинсон.

Она сидела прямо у Гарри за спиной, а рядом с ней Теодор Нотт сверлил Поттера глазами.

— Прекрасно, — расплылся в улыбке Слагхорн. — Еще пять баллов Слизерину. Да, это очень сильное любовное зелье, причем оно пахнет для всех по-разному, в зависимости от того, что вас привлекает. Разумеется, Амортенция не вызывает истинную любовь, но создает сильное влечение к тому, к кому пожелает автор зелья. Ну-с, никто не желает понюхать зелье и рассказать классу, что это был за запах? Мисс Грейнджер?

Гермиона слегка покраснела, но решительно встала из-за стола, подошла к котлу и глубоко вдохнула. Гарри внезапно захотелось, чтобы Невилл тоже оказался здесь. Тут и гадать не надо, уж он бы покраснел с ног до головы.

— Вскопанная земля, морской бриз, и… — Гермиона залилась румянцем, — шоколад.

Вся дрожа, Гермиона поспешно вернулась на место и сердито уставилась на Дафну, которая пыталась приглушить смешок.

— А вы не хотите попробовать?

Хихиканье Дафны неожиданно оборвалось, а сама она почувствовала, что ей стало жарко.

— Давайте-давайте, смелее, — усмехнулся Слагхорн, жестом приглашая ее подойти.

Дафна встала и подошла к котлу с любовным зельем. Мельком она заметила, что Гарри буквально сгорает от стыда и только молча провожает ее глазами. Не отрывая взгляда от Гарри, Дафна осторожно принюхалась, затем попробовала еще разок, и наконец, закрыла глаза и полной грудью вдохнула удивительно приятный запах.

— Пахнет… мылом и полиролью для метлы, — Дафна сделала еще один вдох. — Ага, и свежевыпеченным пирогом с патокой.

Голова Гарри с глухим стуком упала на стол, и Дафна очнулась. Послышалось несколько смешков, а кто-то даже присвистнул.

— Тихо, тихо, — попытался успокоить класс Слагхорн, хотя профессор и сам улыбнулся. — Ну что ж, давайте пригласим джентльмена. Мистер Малфой, не желаете…

— Да нет, не очень, — отказался Драко.

Он быстро посмотрел на Дафну и снова повернулся к Слагхорну.

— Да ладно вам, мистер Малфой, это же просто шутка.

Драко отчаянно замотал головой, и Слагхорн вздохнул.

— Мистер Поттер, может вы попробуете?

Гарри хотел было тоже отказаться, но молящие глаза Дафны заставили его передумать. Он знал, что ей наверняка хочется узнать, чем она пахнет для него, и раз уж девушка открылась ему, будет только справедливо и ему попробовать.

— Я слышу запах ванили и персиков, — улыбнулся Гарри.

Чувствуя себя немного опьяневшим, он вдохнул еще немного.

— Лосьон от загара.

Определенно, лицо Дафны в данный момент вполне могло осветить весь Лондон. Студенты снова засвистели и заулюлюкали, и Гарри вернулся на место, чувствуя себя не совсем в своей тарелке. Гермиона и Трейси едва удерживались, чтобы не рассмеяться.

— Сэр? — вмешался Эрни МакМиллан, и класс немного притих. — А что это такое?

Эрни показывал пальцем на небольшой флакон, в котором ярко светилась жидкость золотого цвета. Глаза Слагхорна засияли, он подошел к флакону и взял его с подставки.

— Это, — провозгласил он, подняв флакон так, чтобы все могли его видеть, — называется Феликс Фелицис. Более широко это зелье известно, как Жидкая удача. Очень трудное и капризное в изготовлении, оно обладает силой даровать успех во всем, за что вы ни возьметесь. Зелья, что содержится в этом флаконе, достаточно для двенадцати часов непрерывного везения, и это будет вашим призом на сегодняшнем занятии! Должен вас предупредить, что зелье запрещено во время занятий спортом, и пользоваться им следует умеренно. Выпьете слишком много — и станете излишне самоуверенны, а это опасно, и даже старина Феликс вас не спасет, вздумай вы сражаться с драконом.

Слагхорн рассмеялся своей шутке, а Дафна мельком улыбнулась Гарри. Ее парень сразился с драконом безо всякой Жидкой удачи в кармане, и в конечном итоге вышел победителем.

— Полагаю, у нас осталось как раз достаточно времени, чтобы вы все попытались сварить Напиток живой смерти. Тот, чей образец окажется лучшим, получит этот флакон и сможет воспользоваться им, как сам пожелает. Начали!

Гарри еще никогда не доводилось видеть такого энтузиазма на Зельях.

Малфой чрезвычайно тщательно перечитывал рецепт, и Гарри мимоходом задумался, для чего Малфою могло бы пригодиться зелье Жидкой удачи.

Гарри раскрыл учебник и приступил к делу.

В классе стояла тишина, никто не переговаривался, поскольку все сосредоточились на точном выполнении инструкций. Самым сложным было правильно нарезать Дремоносные бобы, поскольку всем был известен их коварный характер. После первого разреза дело шло легче, но многие получили ушибы от отскакивавших бобов.

Когда время уже почти истекло, Гарри огляделся, чтобы узнать, как идут дела у остальных. Лучшие результаты были у Гермионы и Дафны. Зелье Дафны было превосходного сиреневого цвета, почти как в учебнике, а вот у Гермионы оно было чуть темнее. У самого же Гарри цвет получился светло-фиолетовым, и он был вполне доволен и горд результатом. Веди сейчас урок профессор Снейп, и зелье Гарри наверняка получилось бы черным и слишком густым.

— Время вышло! — объявил Слагхорн.

Он пошел вдоль столов, проверяя цвет и густоту сваренного зелья. Зелье Малфоя было темного оттенка лаванды и выглядело мутноватым. Проходя мимо Гарри, Слагхорн одобрительно кивнул, а возле котла Дафны задержался надолго. Наконец он продолжил осмотр, но в итоге несколько раз возвращался от Гермионы к Дафне и обратно. Наконец, спустя несколько минут, профессор объявил Дафну победительницей и вручил ей заветный флакон.

— Поздравляю, и двадцать баллов Слизерину! — гордо произнес Слагхорн.

Дафна сияла от удовольствия.

— Отличная работа, — улыбнулся ей Гарри.

— Я думала, что победит Гермиона, — призналась Дафна.

Гермиона тоже улыбнулась ей.

— Ты гораздо быстрее справилась с нарезкой бобов. Если бы у меня было в запасе еще несколько минут, возможно я смогла бы сварить зелье получше.

— Спасибо, — улыбнулась гриффиндорке Дафна. — Не знаю почему, но мне подумалось, что ты будешь расстроена.

— Не-а, — усмехнулась Гермиона. — Зачем тебе удача, если есть мозги.

Трейси прыснула, а через секунду до Дафны дошло.

— Эй!

* * *

Драко был очень зол. Ему было нужно это зелье. Он не был настолько самоуверен, чтобы не признаться самому себе, что ему понадобится помощь с заданием Лорда. К счастью, зелье будет рядом, и при условии небольшой помощи он сможет заполучить его. Надо будет подождать несколько дней и надеяться, что Дафна не воспользуется им сама или хотя бы не израсходует его целиком. А затем он сумеет проникнуть в спальню девушек и украсть зелье. Панси будет готова на все и с лихвой возместит его старания. Разумеется, это будет означать, что он нарушил свой обет, но ведь ее совсем не обязательно трахать. В конце концов, своим ротиком Панси не только разговаривает и ест. А после того, как она отсосет ему — Ступефай, и можно будет пошарить в сундуке этой Гринграсс и забрать симпатичный маленький флакончик и, может быть, прихватить что-нибудь еще на память.

А сейчас надо подняться на восьмой этаж и взглянуть, наконец, на этот сломанный шкаф. Следуя инструкциям своего господина, Драко подошел к картине. О да, он хорошо помнил это полотно. Оно висело напротив той самой таинственной комнаты, в которой Поттер проводил свои незаконные сходки в прошлом году.

Драко все еще кипел от злости, вспоминая, что «золотой мальчик» Дамблдора сумел каким-то образом избежать наказания. Теперь ему стало очевидно, что Амбридж вовсе не была такой всесильной, как ему казалось. Будь иначе, разве она получила бы поцелуй дементора?

Драко отбросил посторонние мысли и стал прохаживаться туда и обратно перед картиной с танцующими троллями, старательно думая о комнате, где хранятся потерянные вещи.

В стене медленно проявилась дверь, и Драко довольно улыбнулся. Если б и остальная часть задания оказалась такой же легкой, уже через две недели Поттер был бы мертв, а Дафна Гринграсс лежала бы под Драко, где ей и следовало быть.

Открыв дверь, Драко убедился, что комната буквально не имела пределов. Она была куда обширнее, чем Большой зал Хогвартса. Кругом возвышались кучи всякого хлама — книги, Клыкастые фрисби, пустые бутылки из-под огневиски, и прочие предметы, которые он даже и не мечтал увидеть воочию. Драко показалось, что он видел пару женских трусиков, пока пробирался через этот лабиринт в поисках шкафа. Надо будет впоследствии обстоятельно изучить комнату и посмотреть, не найдется ли здесь чего-нибудь стоящего для него самого.

Уже через четверть часа Драко нашел шкаф. Тот выглядел в точности так, как описывал господин — очень большим по размеру и затейливо разукрашенным. Драко открыл дверцу и удивился тому, что внутри шкаф не представлял ничего особенного. Хотя, если подумать, то зачем вообще нужны украшения внутри, верно? Что-то словно потянуло Драко за талию, будто шкаф пытался затянуть его в свои недра. Драко удивленно вздернул бровь — возможно, это была одна из тех проблем, что предстояло исправить прежде, чем шкафом снова можно будет пользоваться?

Драко закрыл дверцу и достал палочку. Он перечитал практически все книги по ремонту магических предметов, какие смог разыскать, но вне Хогвартса он не мог применить эти знания на практике. Если бы Министерство засекло колдовство, совершаемое несовершеннолетним волшебником, да еще в то время, когда Темный лорд фактически распоряжался в их мэноре, — для Драко это было бы равносильно смертному приговору.

Теперь настало время испытать свои силы. Драко взмахнул палочкой и попытался запустить диагностическое заклинание, чтобы найти источник неисправности. Заклинание окутало шкаф, но больше ничего не происходило. Драко ожидал увидеть нечто, что подсказало бы ему, куда направить усилия. Какое-нибудь свечение или слова… Но нет, ничего.

Он снова запустил заклинание и снова с тем же самым результатом.

— Проклятье, — пробормотал он, уставившись на шкаф.

В ближайшей куче мусора Драко подобрал завалявшуюся бутылку шерри, открыл шкаф и пристроил бутылку внутри. Когда дверца шкафа закрылась, послышался слабый свист. Драко снова открыл дверцу, но бутылка исчезла. Возможно, шкаф вовсе и не был сломан, возможно, господин ошибся?

Если бы это в самом деле было так, бутылка должна была вернуться с меткой, означающей, что его собратья-Пожиратели получили ее на другой стороне. Драко выждал полчаса, лениво ковыряясь в кучах выброшенных и потерянных вещей, потом вернулся проверить шкаф. Пусто!

Он попробовал еще несколько заклинаний, с каждым разом все более сложных и затратных, пытаясь определить причину неисправности, но ничего не получалось.

Наконец, Драко попробовал очень сложное заклинание, предназначенное для определения магических блокировок. Запустив его, он почти без сил хлопнулся на пол. Раньше он даже не пытался выполнять волшебство такой сложности и был удивлен, что сумел все сделать правильно с первого раза.

На несколько секунд шкаф засветился красным и снова вернулся в обычное состояние. Драко откинулся на спину, облегченно вздохнув. Он все-таки сумел обнаружить, в чем проблема. Но тут до него дошла вся сложность задачи. Убрать магический блок было довольно сложным делом, к тому же, если память ему не изменяет, красное свечение означало, что блок там не один. Более десяти, если уж быть точным.

Снять даже единственный блок было непросто, поскольку нужно было определить, какая именно функция заблокирована, и какими заклинаниями это было сделано. Чем больше было блоков, тем сложнее становилась задача. Возможно, дело пошло бы легче, если бы он изучал древние руны. Драко слыхал, что с помощью некоторых рун можно обнаруживать и даже снимать подобные блоки.

Сомнений не было — либо он должен заполучить тот флакон с зельем Удачи, что достался Гринграсс, либо ему придется самому научиться варить Феликс Фелицис. Теперь он осознал истинный масштаб задачи, а как известно, Темный лорд не отличался терпением. Придется посвятить каждую минуту свободного времени исключительно решению этой головоломки, а ведь еще вторая половина задания. К счастью для него, Драко уже предпринял кое-что, чтобы добиться успеха.

Слизеринец с трудом сел. Последнее заклинание буквально высосало все оставшиеся силы. Шатаясь, он поднялся на ноги. Пожалуй, надо спуститься к кухне и поесть что-нибудь. А потом он отправится в библиотеку и поищет информацию о том, как сделать зелье Удачи и как обнаруживать магические блоки.

Драко сделал несколько шагов и едва не упал.

Наверное, поиски в библиотеке могут подождать до завтра. Поесть и сразу в постель. В конце концов, он должен быть в своей наилучшей форме, чтобы пришибить этого старого козла Дамблдора и заявить права на Гринграсс. О, как же он будет наслаждаться выражением лица Поттера, когда овладеет Дафной у того на глазах.

Драко почувствовал прилив сил. Он вышел из Комнаты пропавших вещей и направился на кухню. Победа была все ближе, и вкус ее был восхитительным.

Первая неделя занятий на шестом курсе пронеслась буквально как один миг. Преподаватели задавали теперь куда больше домашней работы, и кое-кто уже начал отставать. Когда в конце урока наступало время выдачи задания, его встречали дружным стоном.

Дафна и Трейси, к счастью, не были в числе тех, кто пал под грузом домашней работы. Девушки прилежно использовали каждое окно в расписании, чтобы позаниматься в библиотеке, поработать над очередным эссе или поупражняться в новых заклинаниях. Летом они научились невербальному колдовству, и это давало им некоторое преимущество по сравнению с однокурсниками, за исключением гриффиндорской тройки.

Итак, в пятницу вечером Трейси и Дафна пристроились в тихом уголке слизеринской гостиной, чтобы закончить последнее задание на этой неделе. Шел уже девятый час.

— Вот и все. С Трансфигурацией покончено, — объявила Дафна, решительно поставив точку. — Полагаю, мое эссе готово.

— И чем же ты собираешься заняться в выходные? — поинтересовалась Трейси.

В ее голосе слышалось напряжение, и было ясно, что за прошедшую неделю настроение девушки не улучшилось. Это начинало серьезно беспокоить Дафну. Пару раз она слышала, как Трейси плакала по ночам, думая, что все спят. Но Дафна попросту не была в состоянии придумать, как вытащить свою лучшую подругу из пучины отчаяния.

— Ох, Трейс, если бы я знала, как все исправить. Хочешь, проведем выходные вместе — только ты и я? Мы могли бы поискать интересные заклинания или попробовать выманить единорога из Запретного леса. Ой нет, знаешь, что? Мы можем пойти в Выручай-комнату и посмотреть, на что она способна. В прошлом году мы частенько обсуждали это…

— А как же Гарри? — спросила Трейси.

Хотя голос девушки по-прежнему звучал безрадостно, в глазах Трейси мелькнула надежда, и в них появились знакомые искорки.

— Он все поймет, как надо. Гарри тоже беспокоился о тебе. Я ничего ему не рассказывала, но он постоянно спрашивает, все ли с тобой в порядке. И потом, сегодня вечером у него урок с Дамблдором, а на завтра намечен отбор новых игроков в квиддичную команду. Я уверена, ему и без меня будет, чем заняться, — успокоила подругу Дафна.

— Ну а ты сама? Как же ты выдержишь целый день, ни разу не поцеловавшись со своим красавчиком? — подколола Трейси. — Неужели тебе не хотелось бы отправиться в Выручай-комнату с Гарри и превратить ее в рай для влюбленных?

— Звучит заманчиво, и я определенно когда-нибудь вернусь к этой мысли, но не сейчас. Ты — моя лучшая подруга, тебе нужна моя поддержка, и я хочу помочь.

Трейси едва заметно улыбнулась и благодарно кивнула.

— Привет! — весело поздоровалась Астория, подсаживаясь к старшей сестре. — Это только мне так кажется, или вы тоже заметили, какое напряжение висит в воздухе на нашем факультете? Словно идет незримая война. И что действительно странно — Малфоя при этом не видно и не слышно. В прежние времена он бы уже выдал по меньшей мере две речуги о том, что мы должны приложить все усилия, чтобы избавиться от этих «тупых Грифов». Но в этом году я вообще не видела его с тех самых пор, как мы вышли из поезда. Все это очень странно, и мне ужасно хочется устроить вечеринку или что-то в этом роде. Кстати, а что это вы законопатились тут в гостиной? Сейчас вечер пятницы, и вам обеим следует гулять и целоваться с вашими парнями, да так, чтобы у них крыша поехала.

И Астория осклабилась, словно Чеширский кот.

— С чего тебя так волнует моя личная жизнь? — с раздражением поинтересовалась Дафна. — Неужели ты не можешь найти мальчиков твоего возраста, чтобы флиртовать с ними?

— Думаешь, на тебе свет клином сошелся? — недовольно возразила Астория. — Меня точно так же интересует личная жизнь Трейси. Я была уверена, что они с Блейзом начнут встречаться, а он вместо этого облизывается на Табиту Боул.

— А почему ты вообще решила, что мне нравится Блейз? — спросила Трейси.

Астория молча закатила глаза.

— На каждой встрече ОД ты только что слюни не пускала, увидев его. Ты смеялась всем его дурацким шуткам. Ты искала любую возможность, чтобы дотронуться до него. Для меня все было яснее ясного. И для всех остальных — тоже.

— Остальных? — прошипела Трейси. Получилось слишком громко, и она быстро оглянулась, чтобы убедиться, что никто их не подслушивает. — Кто такие эти «остальные»?

— Все прочие члены ОД. Сьюзен Боунс, сестры Патил, Лаванда, Ханна Эббот, Луна. Даже братья Криви и то заметили, а ведь они мальчишки. Они даже спрашивали меня, не встречаетесь ли вы. Я сказала, что еще нет, но была совершенно уверена, что ты попытаешься заполучить Забини в этом году. Он что, пригласил Табиту на свидание еще до того, как ты позвала его?

— Ты уверена, что они серьезно встречаются, а не просто тискаются по углам? — перебила Трейси.

Девушка тут же покраснела и нервно вздрогнула. Дафна успокаивающим жестом положила руку ей на плечо.

— Она утверждает, что да. Табита расписывала Серафиму Вейси, как это было чудесно, и какой Блейз весь из себя джентльмен, и как здорово он целуется, ну и все такое прочее. Она сказала, что это была самая прекрасная неделя в ее жизни, и что ей до сих пор не верится, что он предложил ей встречаться.

— Но ведь он говорил мне… Он сказал… — и Трейси заплакала, уставившись неподвижным взглядом куда-то между Дафной и Асторией. — О боги, что я наделала?

— Тори, забери наши вещи, пожалуйста, — попросила Дафна.

Она обняла Трейси и поспешно увела ее в девичью спальню, прежде чем кто-либо увидел, как та плачет.

Астория кивнула и принялась собирать оставленные учебники и пергаменты. Затем она тоже направилась в спальню шестикурсниц. Когда она вошла в комнату, Трейси рыдала в голос, а Дафна сидела рядом и тихонько укачивала подругу, как маленькую.

— Он говорил, что не собирается заводить серьезные отношения, — простонала Трейси, вцепившись в мантию Дафны.

— Так она и вправду приглашала его на свидание? — мгновенно закипая, уточнила Астория.

— Там все немного сложнее, Тори, не заморачивайся, пожалуйста, — попросила сестренку Дафна, и та, в кои-то веки, послушно кивнула и замолчала.

— Он… Я… Что я наделала. Какая же я дура! Не могу поверить, что позволила ему… Я должна была прекратить это! — причитала Трейси, уткнувшись Дафне в плечо.

— Нет. Что было, то прошло, и оставь это. Ты сделала ошибку, и он воспользовался этим. Это он должен страдать, а не ты. Пора прекратить винить себя в том, что случилось. Ты искала его внимания, а он обманул тебя.

— Наверное, мне самой хотелось, чтобы он… Но я надеялась, что после этого мы будем вместе. Почему он так со мной обошелся? Что со мной не так? — сквозь рыдания выкрикнула Трейси.

Астория тихонько ойкнула и тут же зажала себе рот, с ужасом уставившись на девушку. Дафна подняла глаза и увидела на лице младшей сестры сострадание и жалость. Астория всегда отличалась умением делать правильные выводы на основании нескольких разрозненных фактов, и обычно ее умозаключения были близки к истине. Дафна частенько удивлялась, почему ее сестрица не попала в Рейвенкло, но тут Астория выкидывала очередной фортель, причем доставалось Дафне, и это прекрасно подтверждало, что младшая Гринграсс — истинная слизеринка.

— Я его прибью, — низким голосом проговорила Астория, и ее глаза опасно сощурились. — Я разыщу самое ужасное проклятие, какое только смогу, и опробую его на Забини. Я ему наколдую вечные волдыри на его отросток.

— Вряд ли это поможет, Тори, но мне нравится твой подход, — улыбнулась Дафна.

Астория только покачала головой. Их с Трейси при всем желании нельзя было назвать близкими подругами, но Астория относилась к девушке, как к члену семьи, и оберегала ее

— Я должна поговорить с ним, — заявила Трейси. — Я хочу знать, почему он… Почему мы не могли бы…

— Нет! — яростно замотала головой Астория. — Ты ничегошеньки не должна этой гнойной куче из дерьма акромантулов! Это он должен на коленях вымаливать у тебя позволение облизать грязь с твоих туфель!

— Она права, — согласилась Дафна.

Она невольно представила аристократичного Блейза, коленопреклоненного у ног Трейси и облизывающего ее грязные туфли, и с трудом удержалась от смеха.

— Послушайте, я ценю то, что вы обе стараетесь мне помочь, но я должна знать. Если я этого не сделаю, я сойду с ума. Мне нужно знать причину.

— Хорошо, но знаешь, что? — предложила Дафна. — Подожди до завтра. Сейчас ты не в том состоянии, чтобы общаться с ним. Утро вечера мудренее, и если завтра утром ты не передумаешь, я помогу тебе разыскать этого засранца. Договорились?

Трейси на какое-то время задумалась, а потом согласно кивнула и как-то обмякла. К словам Дафны стоило прислушаться. Если бы она решила встретиться с Блейзом прямо сейчас, она бы только еще больше разнервничалась и ничего бы не добилась. Скорее всего, он даже не стал бы с ней разговаривать — зареванной, не способной связать двух слов. Парни просто не выносят подобных сцен.

— Ладно, спать пора, — шмыгнула носом Трейси и скрылась в ванной.

— Если он хоть еще раз ее обидит, я лично постараюсь, чтобы ему было очень больно, и чтобы он никогда больше не мог воспользоваться своей «палочкой», — угрожающе заявила Астория, прежде чем уйти. — Скажем, сделаю так, что он будет писать кислотой или что-нибудь еще в этом роде.

Дафна не смогла удержаться от смеха, услышав такое, впрочем, она и сама сильно разозлилась. К сожалению, Дафна понимала, что с этой проблемой Трейси должна была справиться сама. Дафна могла лишь надеяться, что ее подруга перестанет терзать себя и направит свой гнев на того, кто в действительности виноват в том, что случилось. Возможно, так и случится, когда Трейси поговорит с ним завтра.

Губы Дафны снова изогнулись в улыбке. Трейси во гневе представляла весьма интересное зрелище, при условии, что этот гнев был направлен не на вас.

* * *

Гарри Поттер едва не подпрыгивал, торопясь в кабинет директора. Неделя складывалась чрезвычайно удачно — он не только справился с горой домашних заданий (пусть и с немалой помощью со стороны Гермионы и Дафны), но еще и ухитрился не получить ни одной отработки от Снейпа и ни разу не сцепиться с Малфоем. Да, насколько Гарри мог судить, это была просто замечательная неделя!

Завтра должен был состояться отбор игроков в квиддичную команду, на который Гарри возлагал большие надежды. Кэти Белл, Кормак МакЛагген и Джинни уже интересовались его планами и заявляли о готовности пройти пробы. Гарри готов был отмахнуться от этого предложения, однако Кэти посоветовала ему не считать их лучшими кандидатами только на том основании, что они уже играли в команде. В словах Кэти был определенный резон, и Гарри согласился, чтобы бывшие члены команды прошли отбор на тех же основаниях, что и все остальные.

Ну и наконец, сегодня должно было состояться его первое занятие с профессором Дамблдором. Большую часть лета директор провел, рассказывая Гарри и его друзьям об их общем враге, лорде Волдеморте, и теперь юноша был уверен, что гораздо лучше понимает его мотивы и цели. Теперь лишь оставалось расширить арсенал заклятий, чтобы быть готовым встретить Темного лорда в бою, и если повезет, покончить с его террором, а заодно и с ним самим.

— А, заходи, Гарри. Минута в минуту, — улыбнулся Дамблдор, когда Гарри зашел в кабинет директора. — Располагайся. Ну, как прошла первая неделя?

— Хорошо, сэр.

— Мне говорили, что ты помогал Хагриду на паре его уроков?

— Ага, — неуверенно улыбнулся Гарри. — Мне было немного не по себе из-за того, что я не записался на его предмет.

— Ну что ж, ты в очередной раз продемонстрировал, каким прекрасным человеком ты вырос, — улыбнулся Дамблдор. — А как развиваются твои отношения с мисс Гринграсс?

— Ну, — смутился Гарри. — Все хорошо. Если бы у нас еще была возможность побыть вдвоем не только на тренировках…

— Понимаю. Это действительно важно, время от времени просто почувствовать себя молодым и влюбленным. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы у вас двоих были подобные моменты. Правда, это будет непросто, поскольку нам предстоит решить довольно серьезную задачу.

— Сэр, вам удалось определить местонахождение других хоркруксов?

Дамблдор покачал головой.

— Боюсь, что нет. Я чувствую, что я близок к успеху, но мне все еще предстоит разыскать что-то, помимо кольца. Я почти уверен, что один из них находится здесь, в школе, но ты и сам понимаешь — замок велик, и даже я не знаю всех его секретов.

— Быть может, я мог бы помочь…

— Полагаю, у тебя и без того хватает забот, — мягко улыбнулся Дамблдор. — Гарри, я хотел бы, чтобы мы прогулялись кое-куда этим вечером.

Гарри встал и вслед за директором вышел из кабинета. Молча, они спустились вниз и прошли через вестибюль к дверям.

— Сэр, чему вы будете меня учить? — с трудом сдерживая нетерпение, спросил Гарри.

— Я думаю, в будущем это окажется для тебя жизненно важным умением. Главным образом, им пользуются профессиональные взломщики проклятий.

— Охранные заклинания? — заинтересованно уточнил Гарри.

Дамблдор засмеялся.

— Почти угадал, Гарри. Я хочу показать тебе, как обнаруживать остаточную магию.

— Я не совсем понимаю. Почему мне это понадобится? — немного разочарованно спросил Гарри.

— Видишь ли, Гарри, способность чувствовать магию может сильно помочь тебе. Ты сможешь не только определить, лежит ли здесь проклятие, но и сказать, какие именно заклятия или чары наложены на данный предмет или место.

— Вы хотите сказать, что я смогу определить, угрожает ли мне опасность или какая-нибудь ловушка?

— Совершенно верно, — улыбнулся Дамблдор. — Вот только учить тебя этому в замке было бы чрезвычайно сложно, поскольку Хогвартс буквально гудит от магии. Когда столько студентов то и дело запускают заклинания, можно сойти с ума, пытаясь различить индивидуальную магию в этой мешанине.

— Так куда же мы направляемся? — спросил Гарри, когда они вышли наружу.

— Сегодня вечером нашей классной комнатой будет Визжащая хижина, — снова улыбнулся Дамблдор.

Собеседники прошли по школьному двору к воротам и зашагали по дороге в сторону Хогсмида. Они прошли несколько сот футов, когда Дамблдор остановился и протянул Гарри руку.

— Я думаю, мы только зря потратим наше драгоценное время, если пройдем весь путь пешком, — усмехнулся Дамблдор.

Гарри взял старого волшебника за руку, заранее вздрагивая от того, что ему предстояло испытать.

Они аппарировали в небольшую комнату, которая, видимо, служила гостиной, и Гарри пришлось подождать какое-то время, пока ноги не перестали дрожать.

— В следующий раз я предпочел бы лететь на метлах, — заметил Гарри.

Дамблдор усмехнулся.

— Со временем ты привыкнешь, уверяю тебя. Аппарация переносится гораздо легче, когда ты делаешь это самостоятельно. Кстати, позднее в этом году вам будут предложены уроки Аппарации. Я бы рекомендовал тебе записаться на них. Пусть это и не очень приятно, но умение аппарировать всегда пригодится. Никогда не знаешь, когда может понадобиться быстренько смыться.

Гарри не удержался от улыбки. Подождав, пока голова перестала кружиться, он выпрямился и выжидающе посмотрел на директора.

— Сегодня днем я поместил охранные чары на одну из дверей в этом доме. Я хотел бы, чтобы ты определил, на какую именно.

Гарри недоуменно посмотрел на него.

— Ах, ну да, — хихикнул Дамблдор. — Конечно же, ты спрашиваешь себя — и как же именно ты должен это сделать? Я угадал?

Гарри молча кивнул и сам несмело улыбнулся, глядя на развеселившегося директора.

— В этом и заключается смысл данного упражнения. Да, это будет не так-то просто, но поскольку ты уже более-менее разбираешься в окклюменции, тебе будет немножко легче. Когда ты не можешь контролировать свой разум, задача становится куда более сложной. Итак, когда мы пользуемся магией, она оставляет слабые энергетические отпечатки, и эти следы уникальны не только для каждого волшебника, но и для каждого заклинания. Именно так взломщики проклятий определяют, что им нужно сделать, чтобы разрушить охранные заклинания в древних гробницах. Это понятно?

Гарри кивнул, и Дамблдор довольно улыбнулся.

— Хорошо. Теперь я хочу, чтобы ты просто попытался почувствовать зачарованную дверь. Когда ты решишь, что угадал, укажи мне на нее.

Все еще растерянный, Гарри глубоко вздохнул, закрыл глаза и попытался расслабиться. Он сделал выдох и медленно открыл глаза. Гарри по-прежнему не представлял, что именно он должен делать, и потому просто начал двигаться по комнате. Время от времени он посматривал на Дамблдора, но тот с невозмутимым лицом наблюдал за юношей.

Гарри выставил руки перед собой, словно пытаясь нащупать невидимую стену. Он чувствовал себя ужасно глупо, но продолжал медленно идти. Начать с того, что Гарри даже не знал толком, что именно он должен почувствовать.

И тут до него дошло — ведь магия, по сути, форма энергии. Да, колдуны и ведьмы управляют ею по своей воле, но тем не менее, это все равно энергия. Значит, это он и пытался ощутить. Энергию.

Однако Гарри понятия не имел, как же это сделать.

— Сэр?

Дамблдор с улыбкой продолжал наблюдать, как Гарри безрезультатно слонялся по комнате.

— Да, Гарри?

— Скажите, как именно я должен обнаружить охранные чары? То есть, я понимаю, что должен почувствовать энергию, но как именно это должно ощущаться?

— А ты сообразил быстрее, чем я ожидал. Я-то думал, ты еще немного поищешь, прежде чем спросить.

Гарри хлопнул себя по лбу, а Дамблдор хихикнул.

— Прости, Гарри, но ты выглядел так, будто хотел непременно сам разобраться во всем. Я подумал, что это могло бы стать неплохим уроком для тебя, чтобы ты запомнил — иногда следует попросить о помощи.

— Я запомнил, сэр, — ответил Гарри, стараясь спрятать улыбку.

Сейчас он чувствовал себя ужасно глупо, но в то же время ясно видел юмор ситуации. Дамблдор умерил свое веселье и подошел к Гарри.

— Магия всегда оставляет отпечатки, Гарри. Чем слабее и проще заклинание, тем слабее следы, которые оно оставляет после себя. И эти отпечатки подают нам сигнал. Чем точнее ты настроен на собственное магическое ядро, тем легче тебе будет обнаружить присутствие чужой магии. Ты не очень сильно ошибся, когда пытался отыскать зачарованную дверь, но просто махать руками недостаточно. Ты должен ощутить это через собственную магию. Это непросто, но я уверен, что со временем ту сумеешь этого добиться.

Дамблдор кивнул, и Гарри понял, что должен повторить попытку.

Он снова закрыл глаза и сосредоточился, но вместо того, чтобы полагаться на обычные чувства, Гарри попробовал прислушаться к своей магии. Все это выглядело довольно глупо, и он подумал, что, возможно, Дамблдор просто разыграл его.

И тут он почувствовал это. Он не сразу понял, что это оно, подумал, что схватил простуду. Вдруг закружилась голова. Гарри качнуло, и он вытянул руки, чтобы удержать равновесие. Но странное чувство не проходило, а потом оно начало изменяться. Сначала в груди стало тепло, и эта теплота усиливалась с каждым ударом сердца. Он буквально ощущал, как это тепло разливается по его венам, и Гарри улыбнулся, потому что вспомнил, что такое уже случалось с ним. Та ночь, когда он впервые наколдовал телесного Патронуса, чтобы спасти Сириуса. И когда он исполнил заклинание, чтобы призвать свою метлу и сразиться с драконом. И ночь на кладбище, когда он увидел тени своих родителей во время боя с Волдемортом. Все те случаи, когда его магия была на пределе возможного.

Это удивительное ощущение привело Гарри в восторг. В прошлые разы оно было слишком мимолетным, а может быть, его мысли были заняты чем-то другим, и он не сразу сумел почувствовать это. Но сейчас Гарри мог в полной мере насладиться им. Сила бурлила в нем, он мог сделать все что угодно. Казалось, достаточно было оттолкнуться от земли — и он взлетел бы в небо, и никакая метла была ему не нужна!

— Совершенно изумительное чувство, правда? — заметил Дамблдор, и Гарри мог только молча кивнуть, соглашаясь. — И все же, Гарри, займемся поиском чар, если ты не против.

Гарри снова закрыл глаза, сосредотачиваясь на ритмичной пульсации магии. Используя свои навыки в Окклюменции, он убрал в сторону все посторонние мысли и чувства, думая только об этом слабом ритме и пытаясь с его помощью нащупать магический след.

Магия Гарри загудела, и он ощутил нечто, помимо своей собственной магии. Это было трудно описать словами, но оно воспринималось иначе. Нечто чужеродное, но тем не менее доброжелательное. Почти сразу Гарри «коснулся» мягкого теплого сгустка, и он понял, что это — магия директора.

Гарри открыл глаза, сделал несколько шагов и снова зажмурился, настраиваясь на поиск посторонних вибраций. Но увы, он был настолько возбужден, что у него никак не получалось сконцентрироваться достаточно сильно, чтобы обнаружить их.

Гарри сделал еще несколько попыток, но с каждой неудачей его уверенность снижалась, и ему становилось все труднее сосредоточится.

— Пожалуй, на сегодня хватит, — остановил его директор. — Я бы посоветовал тебе найти время, чтобы потренироваться самому. Чем больше ты будешь работать со своим магическим ядром, тем легче тебе станет активировать его для поиска остаточной магии.

Слегка разочарованный неудачей, Гарри взял директора за руку и через несколько не очень приятных секунд оказался прямо у ворот Хогвартса.

— Сэр, можно спросить? Почему вы считаете это таким важным?

— Видишь ли, Гарри, я хочу, чтобы ты был готов к любой неожиданности. Разумеется, я делаю все, что могу, чтобы облегчить твою ношу, но боюсь, я не смогу всегда быть рядом, чтобы помочь тебе. Лорд Волдеморт не сидит сложа руки, праздно дожидаясь, пока мы придем к нему. В данный момент ты и я представляем для него наибольшую опасность, и поскольку я гораздо старше и опытнее тебя, в его пресловутом списке мое имя стоит на первом месте.

— Сэр?

— О, не беспокойся за меня, Гарри. Я не боюсь смерти, наоборот, я охотно встречу ее. Я прожил достаточно, и когда мое время в этом мире истечет, я просто пойду дальше, навстречу новому большому приключению. Ну а пока моя главная забота — подготовить тебя к тому, что ждет впереди, ну и очистить мир от хоркруксов лорда Волдеморта.

— Вы сомневаетесь, что сумеете отыскать их все? — огорченно уточнил Гарри.

— Насчет этого можешь не волноваться. Я уверен, что все хоркруксы будут уничтожены до того, как ты встретишься с Лордом лицом к лицу в последней схватке.

Гарри обратил внимание, что Дамблдор не ответил прямо на его вопрос. Разумеется, директор не хотел пугать Гарри, но тогда зачем терять время, обучая его поиску охранных чар? Вне всякого сомнения, его учат разыскивать хоркруксы, и первый шаг в этом обучении — обнаруживать и убирать любые проклятия и щиты, которые Волдеморт оставил для их охраны.

— Сэр, можно мне будет пойти с вами, когда вы обнаружите следующий хоркрукс?

Дамблдор согласился, даже не раздумывая. Он положил руку Гарри на плечо и посмотрел ему прямо в глаза.

— Я безусловно намереваюсь брать тебя с собой всякий раз, когда я найду хоркрукс. Я чувствую, что это необходимо. Ты, как никто другой, заслуживаешь права участвовать в их уничтожении, поскольку именно тебе суждено нанести последний удар. Я расскажу тебе о моих поисках на нашем следующем занятии, через две недели. И я бы посоветовал тебе воспользоваться следующей пятницей, чтобы провести время вместе с мисс Гринграсс. Ну а теперь, возвращайся к себе и помни, что ты никому не должен рассказывать о наших с тобой уроках.

Гарри послушно кивнул, однако Дамблдор заметил, что его юный ученик немного разочарован. Директор смотрел ему вслед, пока тот поднимался по лестницам, и когда Гарри оказался на четвертом этаже, Дамблдор направился в свой кабинет поработать немного перед сном.

* * *

В это субботнее утро Дафна проснулась позже обычного. Как и ее друзья — Гермиона, Трейси, Невилл и конечно же, Гарри — она частично возобновила их летние тренировки, и теперь их компания каждое утро делала пробежки вокруг озера. К ним присоединилась Миллисента Булстроуд, которая бегала вместе с Гарри с самого первого утра.

Однако, как и летом, они договорились, что по выходным будут отдыхать.

Вчера вечером Трейси узнала, что Забини теперь встречается с другой девушкой с их факультета. В результате она опять расстроилась, и Дафне пришлось из кожи вон лезть, чтобы успокоить подругу. Это затянулось далеко за полночь, и в результате Трейси решила поговорить с Блейзом.

Дафна пыталась отговорить подругу, поскольку подозревала, что ничем хорошим это не кончится и только добавит той сердечной боли. Но увы, Дафне было хорошо известно, насколько упряма Трейси.

Дафна села в кровати и сразу ощутила, что в комнате холоднее, чем обычно. Собственно, в замке всегда было немного прохладно, но сейчас она с уверенностью могла сказать, что зима в этом году будет ранней. Девушка терпеть не могла холод, и еще больше она ненавидела напяливать на себя кучу одежек, чтобы согреться.

Дафна отбросила одеяло и, заранее вздрагивая, опустила босые ноги на холодный каменный пол.

— Ах-х-х!

Впрочем, почти сразу она свыклась с холодом настолько, что решилась вылезти из постели. Дафна подошла к своему сундуку. Оглядевшись, она обнаружила, что в спальне, кроме нее, никого больше не было.

Приняв душ и потратив некоторое время, чтобы навести красоту, Дафна вышла в гостиную, предполагая, что Трейси ждет ее там, но подруги в комнате не оказалось. Забегая вперед, скажем, что Трейси не попадалась ей на глаза почти весь день. Дафна спустилась вниз и направилась к квиддичному полю. Там она уселась рядом с Гермионой, наблюдая, как Гарри ведет отбор игроков в команду Гриффиндора. Гарри был настолько счастлив, гоняя кандидатов, что Дафна не удержалась и улыбнулась ему.

Гермиона была приятным собеседником, и девушки детально обсудили как уроки, так и своих бойфрендов. Невилл поднялся в воздух попробовать себя в качестве охотника, и Гермиона отчаянно болела за него. По ее словам, Невиллу нравился квиддич, и он очень хотел попасть в команду, хотя заранее был уверен, что не пройдет отбор, поскольку не очень хорошо держался на метле. На взгляд Дафны, Невилл летал довольно неплохо, но она ясно видела, что по сравнению с другими кандидатами у парня нет шансов. Впрочем, Гермиона была вполне счастлива уже тому, что ее бойфренд был допущен к отбору.

— Ему это на пользу. Ему необходимо делать подобные поступки, просто чтобы доказать, что он способен на такое. Он очень сильный, но ему надо поверить в это.

Невилл закончил тест, и Гарри одобрительно хлопнул его по спине. Гермиона улыбнулась.

Отборочные полеты закончились, и Дафна встретила Гарри возле раздевалки. Парень явно гордился собой, и девушка улыбнулась ему.

— Я так понимаю, ты удовлетворен результатами?

Гарри гордо кивнул, но его улыбка увяла, когда он увидел, что Невилл и Гермиона поджидают его.

— Нев, послушай, мне жаль, но…

— Да брось, Гарри, — остановил его жестом Невилл. — Я знал, что не пройду отбор, но в любом случае стоило попытаться.

— К тому же, этот год не последний, — улыбнулась Гермиона.

Невилл наклонился к ней и нежно поцеловал.

— Вроде того, — пожал он плечами. — Ладно, пошли, а то есть хочется. Я даже не позавтракал сегодня, так нервничал.

Четверо друзей вместе пообедали, а потом разделились по парам, чтобы провести время наедине. Дафна и Гарри решили погулять по окрестностям, поскольку день был солнечный. Погода была не настолько теплой, как хотелось бы Дафне, но ей все равно очень понравилось. Они разговаривали о том о сем, и Дафна попыталась выпытать у Гарри, чему же Дамблдор учит его. Впрочем, она быстро отвлеклась, когда Гарри принялся жадно целовать ее.

* * *

Они вернулись в Большой зал к ужину. Дафна тщательно осмотрелась вокруг, но в итоге решила, что нет смысла продолжать разыскивать Трейси в попытке выяснить, что же случилось. Она извинилась перед Гарри, коротко поцеловала его на прощание и вернулась в гостиную Слизерина.

Трейси не было и в гостиной, однако, когда Дафна зашла в спальню, подруга оказалась там и рассерженно металась по комнате.

— Привет, ты где это пропадала весь день? — поинтересовалась Дафна.

Честно говоря, яростные огоньки, горящие в глазах Трейси, заставили ее волноваться.

— Представляешь, я, оказывается, ниже его по положению, — рыкнула Трейси. — Я достаточно хороша, чтобы трахнуть меня в поезде, но стать его подругой — о нет! Мой род не намного лучше Уизли, и мужчина его положения не может позволить, чтобы его увидели вместе с такой, как я. Ни в коем случае, боже сохрани.

— Я так понимаю, ты поговорила с Блейзом?

— Да. О да, я поговорила с этой задницей гиппогрифа! Он сказал, что для него я была, по сути, еще одной Панси. Кем-то, с кем парни могут сбросить возбуждение, но с кем нельзя заводить серьезные отношения. Он сравнил меня с Паркинсон!

— Ой, — ахнула Дафна, чувствуя, как у нее буквально подгибаются колени.

Она тяжело опустилась на кровать и молча смотрела, как Трейси меряет комнату шагами, что-то бормоча себе под нос.

Внезапно Трейси остановилась и повернулась к Дафне.

— Клянусь, я заставлю его молить о прощении, — заявила она. — О да, великий Блейз Забини подползет ко мне на четвереньках и будет целовать мне ноги, умоляя меня простить его, идиота.

— И как же ты собираешься этого добиться? — спросила Дафна, с испугом глядя в глаза подруги, полыхающие яростным огнем.

— Я отправила письмо близнецам Уизли, — зловеще усмехнулась Трейси. — Я не рассказала им всех подробностей, но мне кажется, они будут счастливы помочь мне исполнить мою маленькую месть.

Дафна в ужасе уставилась на нее. Она была достаточно наслышана о близнецах Уизли, да и сама могла лично убедиться, насколько искусны были эти двое, когда дело касалось шуток и розыгрышей. К их изобретательности да прибавить злость Трейси, да учесть, что Трейси — истинная слизеринка по характеру… Дафна даже немного испугалась за Блейза, хотя надо признать — ей очень хотелось увидеть, что же такого приготовят для этого склизкого мерзавца.

— А я говорю, вам незачем знать больше того, что уже сказано, — ожесточенно повторил Драко, сердито оглядывая Винсента Крэбба, Грегори Гойла и Теодора Нотта.

Он почти все утро потратил, объясняя, почему ему надо, чтобы кто-то постоял на шухере, пока Драко работает над своим секретным заданием.

— Да брось, Драко, — возразил Нотт. — Почему бы не объяснить нам поподробнее?

— Я рассказал вам все, что вам нужно знать, — прорычал Драко.

— А почему нам нужно использовать Оборотное зелье? — спросил Крэбб, всем видом изображая недоумение.

— Я ведь уже говорил вам, — покачал головой Драко. — Если вы трое постоянно будете болтаться в этом коридоре, это может вызвать подозрения. С помощью зелья вы сможете принять облик любого студента Слизерина, и никто ничего не заподозрит, если там будут ходить разные люди.

— Но зачем выдавать себя за студентов младших курсов? — спросил Гойл. — Почему бы не выбрать кого постарше? Я бы не возражал походить пару часов в теле Табиты Боул.

Нотт, Крэбб и Гойл дружно захихикали. Глядя на них, Драко мог лишь спрятать лицо в ладони и покачать головой.

— Все? Закончили? — едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, заговорил он. — Послушайте, это очень важно! Вы можете выбирать кого угодно с нашего факультета, мне пофиг. Но нам надо соблюдать осторожность, чтобы тот, кого вы изображаете в данный момент, не столкнулся сам с собой, пока мы работаем на восьмом этаже. Если нас поймают, нам всем конец!

— Чего это ты раскомандовался? — выкрикнул в ответ Нотт. — Если нас поймают с Оборотным зельем, нам просто назначат отработку. Все, что ты соизволил нам сообщить, это то, что тебе поручено некое ужасно секретное задание, но что именно, ты нам не говоришь! Почему мы вообще должны тебе помогать?

Лицо Драко налилось кровью, он схватился за левый рукав мантии и рывком задрал его, обнажив предплечье. Трое парней потрясенно ахнули, увидев на руке Драко черную татуировку. Каждый из них мог поклясться, что она двигалась, словно под кожей была живая змея.

— Теперь видите, почему? Теперь вы поняли, болваны пустоголовые? Он поставил мне Метку этим летом и поручил мне очень важное дело. Если вы мне поможете, я позабочусь, чтобы он узнал о вашей преданности.

— Он в самом деле поставил тебе Метку? — с дрожью в голосе спросил Крэбб.

— Ты что же думаешь, я это сам себе поставил? — огрызнулся Драко, сунув руку Крэббу под нос. — Я должен выполнить поручение, и мне нужно, чтобы вы трое помогли мне. Ну так как, будете делать, что велят, или мне придется рассказать ему, когда все будет кончено, как вы пытались предать меня и всех наших? Сказать ему, что вы все — Предатели Крови?

— Ты не посмеешь, — заявил Нотт, и его глаза опасно сузились.

— Я посмею, и ты это прекрасно знаешь, — отпарировал Драко, угрожающе понизив голос.

Он тяжело дышал, и его лицо полыхало от ярости.

Они долго стояли, глядя в глаза друг другу, но в конце концов Нотт медленно склонил голову.

— Прекрасно. Итак, первым делом нам надо сварить Оборотное зелье. Я могу достать ингредиенты, но чтобы правильно сварить зелье, потребуется время. Тем временем вы трое можете начать собирать волосы всех слизеринцев. И обязательно постарайтесь раздобыть волосы любой из сестер Гринграсс. У этой Поттеровской шлюхи есть кое-что, чего я хочу.

— Ага, я б тоже не отказался, — хохотнул Гойл. — Только я уверен, что она тебе никогда не даст.

Крэбб весело засмеялся на шутку приятеля.

— Заткнись, придурок озабоченный, — рявкнул Драко. — Я говорю о том зелье, что она получила в награду от Слагхорна. Если мне удастся проникнуть в спальни девчонок, я вытащу его у нее из сундука. А с зельем удачи мне ничего не помешает добиться того, что мне нужно, и я получу мою награду.

— Как скажешь, — закатил глаза Нотт. — Сколько времени тебе понадобится?

— Месяц. Как только зелье будет готово, остальное не займет много времени. Ладно, мне надо отнести письмо на совятню и заказать все, что потребуется. Предупреждаю, никому ни слова! Если хоть кто-то узнает, чем мы занимаемся, исключение будет наименьшей из наших проблем.

Драко напоследок бросил взгляд на своих приятелей, с которыми он делил спальню, и вышел, чтобы отправить письмо. Трое парней молча переглядывались, пока Нотт не решился нарушить тишину.

— Он спятил.

— Но ведь мы все видели Метку, — заметил Крэбб. — Это не подделка. Я достаточно насмотрелся на руку отца, чтобы определить, что метка Драко — самая настоящая. Как ты это объяснишь?

Нотт пожал плечами.

— Он мог разузнать, как самому поставить метку.

— Ну да, мы все знаем, как Драко любит изображать из себя большую шишку, — заметил Крэбб. — Пока его отца не сунули в тюрьму, тот мог обеспечить исполнение любых угроз своего сыночка. Но метка? Это уж слишком даже для этого напыщенного хрена. Не думаю, что в своем нынешнем положении Драко стал бы угрожать кому-нибудь, если бы не имел возможности привести свою угрозу в исполнение.

Крэбб поднялся с кровати, на которой валялся во время разговора, и достал свою домашнюю работу по Чарам. В этом году он приналег на учебу, поскольку отец грозился сурово наказать его, если оценки не улучшатся.

— И вспомни, каким скрытным он был последнее время. В поезде почти ни с кем не разговаривал и в школе практически не показывается на людях. Уже пошли разговоры… — пробурчал Гойл.

— Кого волнует, что напридумывают себе эти бараны, — закатил глаза Нотт. — Можно подумать, кого-то из них действительно волнует, чем там занимается «великий» Драко Малфой.

— Они волнуются за свои жизни. По меньшей мере шесть семей были открыто объявлены последователями Сам-Знаешь-Кого, и теперь всякий тычет в них пальцами. Те из нас, кто верны Лорду, вынуждены изображать, что нам противно с ними общаться. Неужели ты думаешь, что когда он вернется, он простит подобное? Мерлина ради, да он заглянет в твою голову и будет знать все твои самые сокровенные тайны. Половина Слизерина будет вырезана, потому что их сочтут предателями крови.

Крэбб посмотрел на Нотта, который, судя по всему, серьезно задумался над его словами.

Нотт вздохнул и задумчиво потер переносицу.

— Стало быть, нам предстоит прожить еще один год, таскаясь за этим павлином и терпя по его милости всякие унижения? О боги, он собирается заставить нас разгуливать повсюду под видом девчонок!

— И я собираюсь воспользоваться этим, — довольно усмехнулся Гойл. — Ты только подумай, сколько классных ведьмочек мы сможем увидеть голенькими.

— У тебя, Гойл, все мысли только об одном, — раздраженно мотнул головой Нотт. — Это, знаешь ли, действует на нервы.

* * *

Громко хлопнула дверь. Дафна и еще несколько человек, сидевших в слизеринской гостиной, подняли головы. Со стороны мужской половины показался Драко Малфой, который целеустремленно направился к выходу. На ходу он пытался одернуть левый рукав мантии, и Дафна мельком заметила нечто на руке парня.

Девушка выпрямилась в кресле, сожалея, что не успела присмотреться получше, прежде чем этот ублюдок покинул комнату. Она не была вполне уверена в том, что успела увидеть. Смешно было даже подумать о таком, не то что представить воочию. Драко Малфой, этот напыщенный кретин, строящий из себя невесть что — Пожиратель смерти?

Скорее всего, он сам себе нарисовал чернилами Метку, чтобы произвести впечатление на своих дружков. Дафна однажды слышала, как Нотт и кое-кто еще нелицеприятно обсуждали своего лидера, когда белобрысого хорька не было поблизости. Правду говоря, все эти годы Дафна не могла взять в толк, почему они подчиняются Драко, если так ненавидят его?

Ну Панси — это понятно. Паркинсон просто старалась завоевать себе местечко повыше в социальной иерархии. Если она сумела запустить свои коготки достаточно глубоко, то возможно, Драко женится на ней, и Панси могла в будущем стать леди Малфой. Точнее, могла бы ей стать, если бы Люциус не угодил в Азкабан. Малфоям еще повезет, если у них останется горстка галлеонов после того, как Визенгамот конфискует их имущество. А так обычно и случалось. Похоже, Панси уже поняла, куда ветер дует, и именно поэтому ее больше не видят возле Драко.

Крэбб и Гойл — обыкновенные прилипалы. Ни один из них не достиг бы после школы особых высот, а вот примкнув к кому-нибудь влиятельному, они могли сделать карьеру в одном из второстепенных департаментов Министерства магии. Особенно, если «подмазать» кого надо. А Малфой это умел… пока у него было золото.

Но вот с Ноттом все было совершенно непонятно. Род Ноттов был вполне влиятелен и богат сам по себе. Более того, Теодор Нотт превосходил Драко во всем, как ни посмотри. Теодор был умен, силен магически, хитер и красив собой. Так почему же такому парню вообще понадобилось связываться с такими, как Драко Малфой?

Ответа на эту загадку не было, тем более, что тот, кто мог бы пролить свет на эту тайну, крепко хранил свои секреты.

Дафна тяжело вздохнула и захлопнула книгу. Все равно ей теперь не до чтения. Девушка встала и потянулась, чувствуя, как отступает боль в затекшей спине.

Она вернулась в спальню и открыла сундук, чтобы положить книгу. Под крышкой блеснул золотом крохотный фиал с зельем, которое Дафна получила в награду от Слагхорна. Почти всю неделю девушка раздумывала, для чего она могла бы использовать зелье. В некоторых из этих мыслей она оказывалась наедине с Гарри, и они «углубленно» изучали друг друга.

И тут, подумав о Гарри, она вспомнила, что ожидает его впереди. Его предназначение.

Чем больше она думала об этом, тем сильнее убеждалась, что именно это зелье может ему пригодиться. Разумеется, Дамблдор готовил Гарри, да и все они стали гораздо сильнее за лето. По правде говоря, Дафна была уверена, что если бы Пожиратели смерти попробовали штурмовать замок, их пятерка вполне могла бы сдерживать всю Волдемортову рать. Хотя, конечно, может быть, она просто переоценивает свои силы. Два месяца упорной работы и тренировок с опытными Аврорами кому хочешь поднимут самооценку.

Но Гарри предстоит сразиться с Волдемортом один на один.

Она будет рядом, но именно Гарри, и только ему одному, суждено нанести завершающий удар. Если он сумеет.

Дафна не сомневалась, что ее парню хватит на это сил. Гарри Поттер бесспорно был самым сильным волшебником из всех, кого она знала, и со временем он мог бы превзойти даже Дамблдора. Вот только времени-то у него и не было. Вполне возможно, что Гарри придется столкнуться с Волдемортом куда раньше, чем они ожидают.

Ему потребуется все везение, какое только возможно. Что ж, вот они, целых двенадцать часов удачи у Дафны в сундуке. Она отдаст их ему, и Гарри будет готов. Он низвергнет этого монстра, а потом подойдет к ней, обнимет — и мир станет прекрасен. Они поженятся и будут жить долго и счастливо…

Поженятся? Откуда такие мысли?

Уже почти год, как они с Гарри вместе. Точнее, был бы почти год, не реши Гарри проявить благородство и расстаться с ней прямо на похоронах Рона. Она любила его всем сердцем, тут не могло быть никаких сомнений. Любила и желала заняться с ним такими вещами, о которых раньше не осмелилась бы заговорить. Но никогда раньше она не представляла себя в роли жены самого Гарри Поттера!

Честно говоря, она вообще никогда не представляла себя в роли чьей-либо жены. Нет, конечно же она мечтала об этом, как и всякая девушка, просто не представляла, как это будет. Не в деталях. Какой будет их семейная жизнь? Сколько у них будет детей? Где они будут жить?

Дафна опустила крышку сундука, села на кровать и предалась мечтаниям об их будущей семейной жизни с Гарри. Она попыталась вообразить Гарри на несколько лет старше и с растительностью на лице. Образ Гарри с окладистой бородой заставил ее рассмеяться, и девушка решительно затрясла головой, чтобы изгнать из головы эту картину.

Разумеется, у них будет прекрасный дом — у Гарри достаточно средств для этого. Но он не из тех, кто готов целый день сидеть сложа руки. Гарри хотел стать аврором, правда, как он признался Дафне, его мечта несколько потускнела после того, как Рон умер у него на глазах, а сам Гарри узнал, что цель его жизни — уничтожить самого страшного темного колдуна в истории.

Дафна надеялась, что Гарри найдет себе другое занятие в жизни, нежели гоняться за темными волшебниками. Она и без того боялась за него, а ведь они еще даже школу не закончили. Во всяком случае, если бы Гарри занимался чем-то вроде квиддича, Дафна бы меньше боялась, что однажды он не вернется домой. И тем не менее, она бы никогда не стала отговаривать его. Что бы Гарри ни выбрал в жизни, этот выбор, прежде всего, должен был доставлять ему радость. И в конечном итоге Гарри Поттер, скорее всего, был бы самым лучшим аврором из всех, кого видал магический мир.

У них будут красивые дети, подумала Дафна, иначе и быть не может. Мальчик и девочка, двое детей в семье — просто идеально. Впрочем, она не стала бы возражать, если их будет больше. Вообще-то, она вовсе не против попробовать заделать побольше детишек.

Дафна вздрогнула, представив себя в постели с Гарри. Его обнаженное тело прижимается к ней, обдавая теплом. Его губы целуют ее шею, ее плечи, ее грудь…

— Боги, как я его хочу! — выдохнула она.

— Кого?

— А-ах! — вскрикнула Дафна и скатилась с кровати прямо на холодный каменный пол.

Довольная Трейси Дэвис плюхнулась на ее кровать, хохоча во все горло. Дафна сердито уставилась на подругу и медленно поднялась с пола, потирая ушибленный зад и ворча под нос что-то о некоторых личностях, которые вваливаются без предупреждения.

— Ну извини, — отсмеявшись, повинилась Трейси. — Просто у тебя был такой отсутствующий вид...

Гнев Дафны улетучился при виде радостной подруги.

— Где ты была?

— Да так, ма-аленькое исследование, — пропела Трейси.

— Следила за Блейзом, чтобы изучить его повадки?

— Врага надо знать в лицо, — заявила Трейси, довольно неплохо спародировав Шизоглаза Грюма. — Блейз не очень-то внимателен. Я десяток раз могла его проклясть, а он бы и не заметил. Да он, наверное, и понятия не имеет, как распознать, если кто-нибудь скрывается под Дезиллюминационными чарами.

— О боже, — покачала головой Дафна. — Надеюсь, ты не подглядывала за ним в душе?

— Нет. Я и так уже все видела.

Лицо Трейси напряглось, и Дафна пожалела о своих словах.

— Итак, что ты узнала? — поспешно спросила она.

— Я узнала, что он настолько самонадеян, что даже не запирает свой сундук. Я теперь знаю, что он и Табита, — Трейси буквально выплюнула это имя, — посещают «особенный» заброшенный класс на четвертом этаже. Я подумывала навести постоянные клеящие чары на его отросток, так что когда он засунет его этой сучке в…

Дафна вскинула руки, чтобы остановить ее.

— Достаточно. Послушай, я на твоей стороне, просто постарайся не зайти слишком далеко в своей мести. Ты ведь хороший человек, и я не хочу, чтобы ты пострадала или упустила что-нибудь очень важное в жизни только потому, что кто-то другой не так тебя понял.

Трейси улыбнулась и кивнула головой.

— С тех пор, как мы вернулись в школу, я много думала об этом. Да, разумеется, он злоупотребил моим доверием. Но по сути… я сама позволила ему это. Если бы тогда в поезде я включила мозги и нашла правильные слова, если бы я на самом деле поговорила с ним, может быть, ничего этого и не случилось бы. Он не сделал ничего такого, чего бы я сама не хотела, и говоря откровенно…

Трейси глубоко вздохнула и опустила глаза, уставившись в пол.

— Мне это понравилось. Все, до конца. Это не было грубо или слишком быстро или просто неприятно. Не то, чтобы мне было с чем сравнивать, но, по-моему, для первого раза это было действительно хорошо.

Дафна молча сидела рядом с подругой, ожидая продолжения.

— Я думала о нем все лето, я представляла себе, как бы все произошло, и похоже, я сама себя заставила поверить, что у нас все сложится само собой. В том, что случилось, я виновата в той же степени, что и он. Я получила очень важный урок. Скажу тебе, я даже подумывала оставить эту идею с местью.

Брови Дафны взлетели в изумлении.

— В самом деле?

— Вот так. И кто знает, если бы не было этого вчерашнего разговора, я бы просто-напросто оставила все как есть и ничего не предпринимала. Но теперь… после того, что он наговорил обо мне и моей семье, весь этот бред… Его непременно надо поставить на место. А после этого можно и поискать кого получше. Вот кстати, ты никогда не замечала, какие симпатичные ямочки на щеках у Джастина Финч-Флетчли?

— Что? Флетчли? Ты серьезно? — переспросила Дафна, сбитая с толку этим неожиданным переходом.

— Нет, в самом деле, очень милые ямочки. О, сейчас как раз время ужина, пошли, я тебе покажу.

Трейси схватила Дафну за руку и потащила ее в Большой зал. Дафна не могла сдержать улыбки — ее подруга снова стала сама собой.

* * *

— И тут ничего!

Вне себя от ярости, Волдеморт отбросил очередную книгу. Древний фолиант пролетел через всю комнату и угодил в огонь. Вот уже два месяца Темный лорд пытался найти причину загадочного ослабления своей магии.

Он почувствовал это во время своего возрождения. Если бы он сохранил тогда ясную голову, а не зациклился на призыве своих последователей, то, возможно, сразу же заметил бы что-то неладное. Разница была настолько мала, что он даже не обратил на это внимания. Но два месяца назад он неожиданно вновь ощутил отток магии, и почти сразу после этого пропала его связь с разумом мальчишки.

Больше ничего подобного не случалось, но Лорд был обеспокоен. Его сила все еще была велика, и он по-прежнему внушал страх своим приверженцам, да и всему миру, но что-то надвигалось, и Волдеморт боялся, что если он не сумеет остановить это, оно уничтожит его.

Он был уверен, что причина скрывается в той крови, что текла теперь в его жилах. Той самой крови, что он отнял у своего врага, чтобы воссоздать свое тело. Кровь Гарри Поттера. Волдеморт использовал его кровь, чтобы через нее обрести древнюю защиту, призванную матерью мальчишки, когда она пожертвовала собой, чтобы спасти свое дитя. Эта кровь должна была защитить и его. Но теперь стало ясно, что она по-прежнему защищает мальчишку и медленно уничтожает изнутри Темного лорда. Очень медленно…

— Я должен найти способ нейтрализовать эту проклятую защиту, — пробормотал он, раскрыв очередной том и лихорадочно перелистывая страницы.

Само осознание, что Темного лорда может погубить такая банальная вещь, как магия крови, вызывало отвращение.

Чем больше он размышлял над этой проблемой, тем больше это раздражало его. Ведь как прекрасно все было задумано — возмездие в чистейшем виде! Поглотить ту самую силу, которая когда-то едва не уничтожила его — это звучало так поэтично. Эта сила должна была бы защитить его так же, как она защищала мальчишку. И он смог бы дотронуться до него…

Смог бы? В ночь, когда он возродился, он коснулся этого знаменитого шрама, однако всего несколько месяцев тому назад, когда он попытался проникнуть в разум Поттера, он испытал невыносимую боль. Так мог бы он коснуться его сейчас?

Впрочем, это не имело никакого значения. Он собирался разгадать секрет этой древней магии крови и избавиться от проклятия грязнокровки. И тогда он уничтожит мальчишку на глазах всего магического мира. Никто не усомнится в его силе, и никто не посмеет сопротивляться его власти. Магический мир встанет перед ним на колени, и он переделает его по своей воле.

Просто нужно продолжать искать ответ.

* * *

У Северуса Снейпа ужасно болела голова. Едва оказавшись в своих личных апартаментах, профессор запер дверь, налил себе солидную порцию бренди и осушил стакан одним глотком. Немного успокоившись, он снова наполнил стакан и устроился в кресле у камина.

Итак, на него взвалили обязанность опекать единственного человека, которого он одновременно ненавидел и любил. Ненавидел за то, что было связано с его именем, и любил как личность, которой тот обещал стать в будущем. Гарри Поттер.

Прежний мальчик постепенно становился сильным волшебником и достойным уважения молодым человеком, и Снейп нехотя признал, что наконец и он увидел в нем то, что другие уже давно разглядели в Поттере — скромность и благородство. И теперь былая ненависть причиняла боль ему самому. С начала учебного года Снейп каждый день убеждался в этом, и это выводило его из равновесия. Все, что он хотел, это ненавидеть Поттера, как прежде, и точка, но всякий раз, когда он смотрел парню в глаза, оттуда на него выплескивалось отражение его собственной неприязни.

Вовсе не Гарри был источником этой ненависти, а он сам. Снейп ненавидел Джеймса Поттера, мальчишку, который отравлял ему жизнь во время учебы в Хогвартсе, а впоследствии этот самый заносчивый сукин сын похитил сердце единственного человека во вселенной, который не был безразличен Северусу.

Северус любил Лили Эванс, любил так сильно, что не описать словами, любил с тех самых пор, как впервые увидел ее, когда они еще были детьми. Это он объяснил рыженькой девчушке, что все эти удивительные вещи, что она может делать, она делает благодаря магии. Они продолжали дружить, несмотря на то, что оказались на разных факультетах, и Лили защищала его от Джеймса Поттера и его жестоких дружков. А потом прежнего Северуса не стало, и все в его жизни пошло наперекосяк из-за того, что он слушал этих чистокровных идиотов и их пропаганду.

Они признали его за равного, когда увидели, что он умен и может стать сильным волшебником. Они приняли его в свой круг, когда увидели, что он придумывает свои собственные заклинания. Эти заклинания Северус собирался применить против Поттера и Блэка. Он хотел, чтобы они на своей шкуре испытали то, что чувствовал он. И Северус все больше отдалялся от Лили в сторону слизеринцев со старших курсов, с которыми было так интересно. А тем временем Поттер очаровывал Лили…

И однажды он зашел слишком далеко и совершил непростительный поступок. Он накричал на нее в присутствии едва ли не всей школы, а ведь она всего лишь пыталась помочь ему. Он назвал ее…

Снейп глубоко вздохнул, глядя на ревущее в камине пламя, и надолго приложился к стакану.

В тот день он лишил себя последней надежды когда-нибудь завоевать сердце Лили. Но несмотря на холодное равнодушие, с которым она с тех пор смотрела на него в Хогвартсе, Северус по-прежнему любил ее. Он пытался делать вид, что ему все равно, но сердце предавало его всякий раз, когда он видел Лили. Боль, словно раскаленный клинок, пронзала его грудь. А потом Лили и Поттер поженились…

В тот самый день, когда Северус Снейп услышал эту новость, он присягнул на верность своему Темному господину. Да, он намеревался служить Лорду так верно, как никто другой, и когда тот одержит победу, он будет стоять рядом.

Потом он случайно услышал то пророчество, и все в одночасье изменилось. Лорд Волдеморт решил, что речь идет о ребенке Поттеров, и привычный мир Снейпа рухнул. Никто не смог бы спасти Лили от Темного лорда, никто, кроме, разве что, Альбуса Дамблдора. Вот почему Снейп отправился к нему и на коленях умолял лидера света сделать хоть что-нибудь. Он даже согласился шпионить для него, если только жизнь Лили будет спасена.

Но Лили не выжила. Она пожертвовала собой ради спасения своего ребенка. Ребенка, который мог быть его сыном, если бы Северус всего лишь постарался бы остаться тем самым человеком, которого когда-то видела в нем Лили. Ребенка, который для Снейпа был напоминанием о самых лучших и самых худших эпизодах его детства. Ребенка, которому, возможно, предстоит спасти их мир.

Десять долгих лет Снейп с ужасом ожидал того дня, когда Гарри Поттер вернется в магический мир, к которому принадлежал по праву рождения. Он всегда помнил о мальчике и пару раз едва не отправился на его поиски, хотя даже себе не мог объяснить, откуда взялся этот порыв разыскать Гарри. К счастью, оба раза он сумел отговорить самого себя. Как бы он начал разговор, если бы они встретились?

«Привет, меня зовут Северус Снейп, и это из-за меня у тебя нет родителей».

Так, что ли?

Не говоря уж о том, что мальчик жил с этой дурой — сестрой Лили. В детстве Петуния была жестокой и высокомерной, и за эти годы ее характер стал только хуже. Снейп хорошо помнил, какой измученной выглядела Лили каждый год, когда они возвращались в школу после каникул.

Так что Снейп просто придумал себе возможный облик мальчика. Еще даже не встретившись с ним, он решил, что Гарри Поттер будет точно таким, как его отец. Заносчивый, эгоистичный, безответственный маленький ублюдок. По сути, его собственная гордыня взяла верх над здравым смыслом, и Снейп вывалил всю ненависть, которую он годами сдерживал в себе, на мальчишку, который даже не подозревал о том, что его отец мог быть жестоким гордецом. Гарри Поттер столь же мало походил на Джеймса, как Северус Снейп — на Мерлина.

Более того, оказалось, что у мальчика такой же мягкий, теплый взгляд, что был у Лили. И когда Снейп в первый раз наконец-то увидел его, он мог прочитать в зеленых глазах то же самое разочарование. Все это только усугубило положение. В тот самый момент вся ненависть, что Снейп взращивал в себе, обрушилась на него самого. За прошедшие годы он понял, что перестал ненавидеть Джеймса Поттера или Сириуса Блэка, или кого бы то ни было. Снейп ненавидел самого себя. И всякий раз, когда он видел Гарри Поттера, эта ненависть выплескивалась на мальчика.

А теперь Дамблдор настаивал, чтобы он перестал терзать себя и рассказал мальчишке всю правду. Словно все, что случилось, чудесным образом развеялось бы, и он мог оставить прошлое позади. Старикан незыблемо верил в человеческую природу и милосердие души.

Так вот, некоторые люди просто не в состоянии любить или позволить себе принять чью-то любовь. После того, что они натворили — не могут! Некоторые люди цепляются за свою ненависть, словно без нее им не выжить. Вот и Снейп никогда бы не смог отпустить это чувство. Он никогда не простит себя, и будь он проклят, если даст этому чертову Гарри Поттеру шанс простить его за ту роль, что он сыграл в жизни мальчишки.

Нет уж. Снейп решил, что доиграет свою роль. В этой пьесе он останется злодеем до конца, а когда лорда Волдеморта не станет, умрет и он, и все его секреты и его ненависть умрут вместе с ним. Это его ноша, и только его, и не надо его жалеть или оплакивать, и их любовь ему не нужна. Снейп был обречен и сам хотел, чтобы так оно и оставалось.

Допив бренди, он поднялся, чтобы налить себе третью порцию и задумался над тем, что ему предстояло совершить. Итак, он собрался спасти душу Драко Малфоя и лишить жизни величайшего волшебника со времен Мерлина. Альбусу Дамблдору суждено умереть от его руки.

За последние пятнадцать лет Снейп искренне привязался к этому чудаку, который сумел доказать, что люди меняются. Зельевар собственной персоной мог служить этому подтверждением. Посвятив свою жизнь служению злу, он искупил грех тем, что пытался спасти Лили Эванс. Его попытка не увенчалась успехом, и теперь на нем лежал обет оберегать ее ребенка.

Но Снейп даже на словах не мог бы сойти за защитника. В действительности, в несчастьях Гарри он был виновен почти в той же степени, что и Темный лорд. Наверное, именно поэтому он видел в глазах мальчика те же эмоции, что когда-то светились в глазах Лили — неизменное разочарование и грусть.

Тем не менее, Дамблдор оставался верен своим убеждениям, несмотря на очевидные примеры, свидетельствующие об обратном. Он безоговорочно доверял Северусу, хранил самые темные его секреты и встал бы на его защиту против любого, кто усомнился бы в преданности этого человека.

Грудь Снейпа сжалась при мысли о том, что ему предстояло сделать еще до окончания этого года. Он выпустит самое непростительное из всех заклятий и лишит человека жизни. Дамблдор всегда улыбался, когда эта тема всплывала в разговоре, и шутил, что постарается сохранить достоинство до самого конца. Как будто умереть в своей теплой постели было чем-то неприличным. Северус даже удивился, насколько легко Дамблдор воспринял известие, что его приговорили к смерти. Он словно расслабился.

Снейп вернул пробку на место и убрал бутылку, так и не налив себе. Мысли спутались в голове, потому что неожиданно он понял — старый волшебник хотел умереть!

Дамблдор знал, что он не переживет эту войну. Он знал, что его магия слабеет. После той битвы в министерстве старику потребовалось куда больше времени, чтобы восстановить силы, если сравнивать с тем, что было всего несколько лет назад. Дамблдор знал, что его время пришло и готовился пожертвовать собой.

Блестящая идея. Возможно, эта жертва придаст другим мужество, которое им понадобится, чтобы сражаться с Темным лордом. Дамблдор планировал это еще до того, как Волдеморту пришло в голову, что Драко должен попытаться убить величайшего волшебника нашего времени. Дамблдор просто слегка изменил свои планы, чтобы не только спасти душу Драко, но и представить свою смерть, как символ сопротивления сил света.

Но какое место в этих планах отводилось Снейпу? Не ему ли придется нанести последний удар? Его навсегда заклеймят, как хладнокровного, безжалостного убийцу, который долгое время выжидал подходящего момента, чтобы убить того самого человека, который покровительствовал ему.

Снейпу предстояло сыграть роль Иуды.

Он недолго раздумывал, прежде чем смириться с отведенной ему ролью.

«Ну и пусть, — решил он. — Почему бы и не сыграть снова мою роль — роль величайшего предателя? Я же предал ее, так почему не предать и Дамблдора? Пусть считают меня змеей подколодной. Как будто меня волнует, каков будет их приговор».

Снейп презрительно усмехнулся, покачал в руках пустой стакан и швырнул его в камин, где тот разлетелся на мелкие осколки. Он выполнит все, что обещал. Он убьет старого мага и сделает все возможное, чтобы уберечь мальчишку, пока тот не будет готов к последней схватке. А после того, как все будет кончено, Северус Снейп наконец поставит точку на своей ненависти к самому себе и на своей жизни.

Драко сидел перед профессором Снейпом. Его когда-то любимый преподаватель сейчас буквально кипел от гнева. За все время пребывания в Хогвартсе Драко ни разу не видел профессора в такой ярости. Бледный Снейп расхаживал по кабинету и что-то бормотал под нос по поводу глупости Драко. Сам же Драко в это время пытался сообразить, как же так вышло, что результатом его безупречного плана оказалась выволочка в кабинете профессора.

— Видал я дурацкие, сумасбродные планы, но такое… Драко, ты едва не разрушил все. Чего ты вообще добивался?

Снейп сердито сверкнул глазами на бывшего любимчика. Драко поднял глаза и молча смотрел на своего декана. Впрочем, Снейпу вовсе не нужен был ответ, и он продолжил распекать его.

— Я надеялся, что после твоей прошлогодней выходки с Отвращающим зельем ты наконец одумаешься и оставишь девушку в покое. Но теперь я начинаю думать, что ты просто помешался на этой Гринграсс. А между тем, сейчас тебе никак нельзя отвлекаться, поскольку тебе следует заниматься куда более важными делами. Ты согласен?

Драко по-прежнему молчал. Он едва сдерживал свою ярость. Его план был безупречным. Драко приложил все силы и постарался учесть все случайности. Ему потребовался целый месяц усердного труда и безграничного терпения, чтобы приготовить идеальное Оборотное зелье. Он сумел раздобыть все необходимые образцы волос, и теперь оставалось только ждать подходящего случая. И когда такой случай представился, Драко не упустил его.

* * *

— Помните, ваша задача — обеспечить, чтобы в течение часа сюда никто не заходил, — инструктировал Драко Крэбба и Гойла.

Умом эти двое не блистали, но Драко верил, что они точно выполнят поручение. Конечно, он предпочел бы помощь Нотта, поскольку Теодор был мастером на всякие уловки и отвлекающие маневры. Да и палочкой тот владел лучше. Нотт бы сумел занять сестер Гринграсс, пока Драко был занят поисками зелья Удачи.

К сожалению, у Нотта в этот вечер была отработка у профессора Флитвика, так что Драко пришлось привлечь Крэбба и Гойла.

Драко налил в склянку Оборотное и опустил туда волос младшей Гринграсс. Зелье окрасилось в фиолетовый цвет. Втроем они отправились на поиск обеих сестер Гринграсс, поскольку Драко хотел быть уверен, что ни одна из них не ворвется в спальню, пока он будет искать крохотный фиал, который поможет ему исполнить задание.

Дафна обнаружилась в библиотеке, в компании Поттера и прочих придурков с Гриффиндора. Трейси Дэвис с ними не было, но Драко решил, что если блондинка окажется в спальне, то он просто сделает вид, что Дафна разрешила ему, то есть Астории, забрать кое-что из ее сундука.

Отыскать Асторию оказалось труднее. Крэбб остался сторожить Дафну, а Драко с Гойлом отправились на поиски той из сестер Гринграсс, которая была большей слизеринкой.

Как оказалось, Астория и еще несколько третьекурсников играли на квиддичном поле в какую-то непонятную маггловскую игру. Гойл отыскал местечко, откуда он мог вести наблюдение, не привлекая внимания, и Драко отправился обратно в слизеринскую гостиную, где все уже было подготовлено для вылазки.

Он заранее попросил, чтобы ему прислали из дому его старую одежду. Дело в том, что Астория была ниже его, и приняв ее облик, Драко должен был уменьшиться в размерах. Согласитесь, было бы странно, если бы девушка разгуливала в одежде не по росту.

Однако, когда Драко выпил зелье, обнаружилась еще одна проблема, точнее, даже две. Как оказалось, у Астории была уже довольно развитая грудь. Проклиная себя за этот недосмотр, Драко натянул свои обычные рубашку и джемпер, а вот штаны надел старые, которые он носил на втором курсе. Поверх он накинул мантию. Пора, времени оставалось не так уж и много.

Странное чувство — выйти из собственной спальни в теле Астории Гринграсс. Драко постоянно чертыхался по поводу недостатка познаний в женской анатомии. Несмотря на то, что он многократно «исследовал» тело Панси, Драко только теперь начал по-настоящему понимать особенности девичьего тела. Да даже, чтобы ходить естественно, нужно было постараться!

Спасибо Основателям за то, что они так спроектировали замок и особенно расположение спален. Драко не пришлось выходить в общую гостиную, чтобы перейти на женскую половину. Единственно, чего он опасался, так это зацепить защитные чары, охраняющие девичьи спальни.

Он облегченно вздохнул, когда сумел проникнуть в спальню шестого курса и обнаружил, что она пуста. Драко поспешно принялся открывать сундуки, чтобы определить их хозяек. Первым оказался сундук Панси, и Драко слегка замутило, когда он обнаружил внутри целую коллекцию своих фотографий. Панси украсила снимки нарисованными сердечками с их именами внутри.

— Жалкое зрелище, — фыркнул он, захлопнув крышку.

Следующий сундук принадлежал этой коровище Булстроуд. Драко не удержался от смеха, припомнив, что, как он слышал, Миллисента села на диету и даже хвасталась, что замутила с парнем, пока проводила лето в Болгарии или где-то там еще. Неужели она на самом деле думает, что если будет бегать и перейдет на кроличий корм, парни станут считать ее привлекательной? Да у нее скорей получится с Элоизой Миджен!

Драко перешел к очередному сундуку. Ого, как интересно! Его хозяйка явно предпочитала весьма эротичные и соблазнительные образцы белья. Драко даже на минуту забыл, зачем пришел, увлеченно перебирая шелковые и атласные «тряпочки». Он было решил, что это вещи Дафны, но тут ему попались несколько писем, написанных родителями Трейси Дэвис. Как жаль, что Трейси принадлежит к такому захудалому роду. Дэвисы могли насчитать только семь или восемь поколений чистокровных предков, да и золота у них было немного. Будь родословная Трейси получше, Драко с удовольствием устроил бы закрытый показ нижнего белья — только она и он.

Оставался последний сундук, и Драко принялся тщательно его обшаривать.

К его удивлению, Дафна, как и ее ближайшая подруга, тоже предпочитала довольно возбуждающее белье. Драко старательно изучал каждый предмет, чтобы не пропустить крохотный фиал с зельем, если он вдруг окажется спрятанным в трусиках или лифчике.

Убедившись, что Дафна не спрятала Феликс Фелицис среди предметов одежды, Драко перешел к осмотру остальных вещей. Книги, письма, памятные вещицы. В поисках неуловимого фиала Драко полностью опустошил сундук. Его отчаяние росло с каждой новой осмотренной вещью. Время истекало, а зелье жидкой удачи, похоже, было спрятано в другом месте.

Драко отбросил в сторону последний клочок пергамента и подошел к небольшому столику. Такие столики стояли у каждой кровати, чтобы было куда положить очки или поставить любимую фотографию. Драко рывком вытянул ящик, в котором лежали фотографии и украшения, и приступил к обыску.

— Астория, ты что тут делаешь?

Голос Дафны Гринграсс прозвучал, как гром над головой. Драко медленно обернулся. Дафна потрясенно рассматривала разоренную спальню. Затем она перевела взгляд на младшую сестру, застывшую в ужасе среди вещей Дафны.

— Я только… — пробормотал Драко, лихорадочно придумывая объяснение от имени Астории.

— Эй, ты кому это говоришь, глупышка? Меня там нет.

Глаза Астории Гринграсс, проскользнувшей в спальню за спиной старшей сестры, стали по галлеону. Младшая сестра пару минут разглядывала своего двойника, потом пожала плечами и повернулась к Дафне.

— Ошибочка вышла. Оказывается, я уже здесь, да еще одета в эти жуткие… Эй, это что, мальчишечьи тряпки?

План Драко рассыпался в одно мгновение. В голове не было ни единой мысли, и он только тупо смотрел на девушек. Дафна потянулась за палочкой, ее сестра сделала то же самое. Все, что Драко мог придумать — это с криком броситься вперед, надеясь прорваться к выходу.

Ему удалось оттолкнуть Асторию, но Дафна успела подставить ногу. Драко полетел на негостеприимный каменный пол, но тут же сгруппировался, готовый вскочить и бежать. У него оставалось несколько минут, пока зелье еще будет действовать. Может, если успеть где-нибудь спрятаться, он сумеет выкрутиться.

— Инкарцеро!

— Твою ж мать! — вырвалось у Драко, когда наколдованные веревки оплели его с ног до головы.

Он упал вниз лицом и почувствовал, что сломал нос. Потекла кровь, и Драко понял, что его песенка спета.

* * *

К счастью для него, когда Дафна отправила Асторию найти кого-нибудь из преподавателей, та привела Снейпа. Когда действие Оборотного зелья закончилось, и обнаружилось, что это был Драко, декан развязал его и отконвоировал в свой кабинет. Снейп не позволил Драко переодеться, и тому пришлось выслушивать насмешки всех, кто попался им на пути. Штаны не выдержали его возвращения к прежним размерам и лопнули по шву, демонстрируя всем желающим предпочтения юного Малфоя в выборе белья. Пожалуй, лицо Драко было еще более красным, чем его трусы в обтяжку.

Пока Снейп упражнялся в красноречии, Драко гадал, куда могли подеваться его подручные, и как вышло, что они не смогли справиться с таким простым поручением. Еще больше его тревожило, куда мог подеваться фиал с зельем. Неужели Дафна уже использовала его? Такое было вполне возможно. Драко постарался не думать о том, на что именно эта сучка могла истратить зелье. Не на свидание же с Поттером?

Разумеется, воображение тут же подсунуло ему картинку, как Поттер вовсю лапает его будущий трофей, а та, прикрыв наготу этими штучками, что он обнаружил в ее сундуке, выгибается и стонет под его руками.

— Да ты слушаешь меня или нет? — рявкнул Снейп.

Драко поднял голову и уставился весьма красноречивым взглядом на мужчину, который в его глазах потерял былую силу и влияние. Снейп наклонился к нему так близко, что едва не ткнулся Драко в лицо своим длинным крючковатым носом.

— Мальчик, ты балансируешь на краю пропасти. Тебя выбрали вовсе не потому, что ты силен, как волшебник, а потому, что решили, что ты сумеешь подобраться к директору.

— Давайте уже определимся с моим «наказанием», и я вернусь к работе над моим заданием, — огрызнулся Драко.

— Ты потерял всякую осторожность. Я по-прежнему не понимаю, зачем тебе понадобилось рыться в вещах девочек. Может, объяснишь? Какое отношение имеет Гринграсс к твоему заданию? Ты уж ответь мне, а то я, хоть убей, не могу понять, что тебя заставило пойти на такое. Тебе ведь полагается вести себя тише воды и ниже травы, а вовсе не привлекать всеобщее внимание.

Драко встал и машинально разгладил складки на своей мантии, забыв на минуту, что на нем по-прежнему рваные штаны, через прореху которых вызывающе светили его трусы. Даже гримаса Снейпа при виде такого безобразия не смутила его. Драко вскинул голову и свысока посмотрел на бывшего профессора Зелий.

— Я знаю, что делаю, и мне не нужна помощь ни от вас, ни от кого-либо еще. Я сам справлюсь.

Снейп ответил ему точно таким же взглядом. Какое-то время они молча смотрели друг на друга, но потом Снейп решил уступить и скрестил руки на груди.

— Три недели отработок у меня, начиная с завтрашнего вечера. Ровно в восемь. Нам нужно обсудить твой план, Драко, чтобы ты больше не делал таких ошибок.

Драко твердо смотрел своему декану прямо в глаза. Затем он повернулся на каблуках и печатая шаг, вышел из кабинета. Драко направился в гостиную Слизерина, где собирался преподать Крэббу и Гойлу урок на тему верности.

* * *

— Доброе утро, — улыбнулась Дафна, усаживаясь рядом со своим парнем за столом в Большом зале.

— Привет. Так что там вдруг так понадобилось Астории прошлой ночью? — поинтересовался Гарри.

Гермиона и Невилл вопросительно посмотрели на них.

— Не началось еще, нет?

Трейси Дэвис поспешно уселась по другую сторону Гарри, не отрывая взгляда от стола слизеринцев. Дафне это показалось странным, потому что обычно Трейси садилась к тем спиной. Дафна никогда не спрашивала, в чем причина, но ее подруга всегда демонстративно садилась так, чтобы не смотреть на стол их факультета.

— Началось что? — уточнила совершенно сбитая с толку Гермиона.

— Так, он еще здесь. О, это будет просто замечательно, — радостно взвизгнула Трейси, хлопая в ладоши.

— Что происходит?

Невилл посмотрел на Гарри, но тот лишь растерянно пожал плечами и в свою очередь повернулся к Дафне.

— Не объяснишь мне, что…

— Ага, ага…

Все повернулись к Трейси. Девушка едва удерживалась на краешке скамьи, чуть ли не распластавшись на столе. Ее друзья обернулись, пытаясь понять, что же она там высматривает.

— Черт, — выдохнула Трейси и плюхнулась обратно.

— Трейси, солнышко, не хочешь просветить нас, чего мы все ждем? — обратилась к ней Гермиона, явно напуганная поведением подруги.

— Нечто чудесное и удивительное, — усмехнулась Трейси.

Гермиона непроизвольно вздрогнула.

— Ты им еще не рассказала?

Астория заняла место рядом с Невиллом, который приветствовал ее улыбкой. Та игриво пихнула его в плечо и выжидающе посмотрела на старшую сестру.

— Да вот как раз собиралась, — ответила Дафна.

Она повернулась к друзьям и начала рассказ о том, что случилось накануне вечером.

* * *

Дафна с друзьями занималась в библиотеке, когда туда в поисках старшей сестры заглянула Астория.

— Дафна, мы можем поговорить? С глазу на глаз.

Дафна подняла глаза, и ее сердце екнуло. Никогда раньше она не видела, чтобы сестренка так нервничала. Одежда Астории была перепачкана и влажная от пота, джинсы на коленях измазаны в траве. Судя по всему, она опять играла в футбол. С прошлого года Тори буквально заболела этой маггловской игрой и уже несколько раз организовывала матчи.

Дафна закрыла книгу и поднялась.

— Пошли.

— Разговор будет долгим, — предупредила Тори, напряженно и виновато глядя на сестру.

Дафна поняла намек. Она сложила книги, чмокнула Гарри и вышла вслед за Асторией.

— Извини, пожалуйста, — неуверенно улыбнулась Тори, — но… Мне просто надо с кем-нибудь поговорить, только я не хочу, чтобы это было на виду у всех. Ну, то есть, я знаю, что могу доверять Гарри и остальным, но все же…

— Иногда тебе просто нужна сестра? — закончила Дафна, выгнув бровь.

Тори опять несмело улыбнулась и кивнула. Всю оставшуюся дорогу до гостиной Слизерина она не произнесла ни слова. Дафна же ломала голову, пытаясь понять, что же могло так растревожить ее жизнерадостную сестренку. И тут, словно Венгерская хвосторога, на нее обрушилась догадка. Мальчики!

Вот те на! Дафна не могла не улыбаться, перебирая в голове различные способы мести. Скажем, подойти к молодому человеку и спросить, почему он до сих пор не пригласил ее сестру на свидание, словно это такое простое дело. Или подстеречь Тори и ее будущего кавалера и заорать что-нибудь непотребное, спугнув их в момент первого поцелуя. А когда Дафна представила, как она будет доводить сестренку расспросами об интимных подробностях, то чуть не расхохоталась в голос.

Развлекаясь таким образом, Дафна с Асторией на прицепе добралась до спальни. Она открыла дверь и замерла на пороге — ее младшая сестра лихорадочно шарила в ее прикроватном столике. Одежда, книги и личные вещи Дафны были разбросаны по всей комнате, а сама Астория — та, что была в комнате — выглядела так, будто ее вот-вот стошнит.

— Астория, ты что тут делаешь? — пораженно спросила Дафна.

— Я только…

Астория в спальне явно испугалась ее появления и была готова удариться в бегство. Тем временем вторая Астория вышла из-за спины Дафны и заглянула внутрь.

— Эй, ты кому это говоришь, глупышка? Меня там нет.

Тори замерла на полуфразе. Ее двойник перебегал глазами с Дафны на нее. Девочка внимательно рассматривала развернувшуюся перед ней картину, пытаясь сообразить, что же она такое видит.

— Ошибочка вышла. Оказывается, я уже здесь, да еще одета в эти жуткие… Эй, это что, мальчишечьи тряпки?

Лже-Астория быстро осмотрела себя и снова подняла голову. Испустив боевой клич, она бросилась вперед. От толчка своего двойника настоящая Астория полетела на пол, но, к счастью, Дафна сумела подставить самозванке ногу и выхватить палочку.

— Инкарцеро!

— Твою ж мать! — заорала лже-Астория.

Магические веревки опутали ее, и она повалилась на пол.

— Пойди приведи кого-нибудь из учителей, — торопливо распорядилась Дафна.

Астория кивнула и вышла. Дафна подошла к самозванке и опустилась рядом с ней на колени.

— Кто ты и что ты искала, копаясь в моих вещах?

Дафна прижала кончик палочки к лицу лже-Астории. Девчонка заворчала и попыталась ослабить путы, но Дафна за лето довела это заклятие до совершенства.

— А почему ты так уверена, что я не твоя сестра? — поинтересовался двойник.

— Уж если ты задаешь такой вопрос, значит, ты плохо изучила ее привычки, прежде чем выдавать себя за нее. Да и твоя одежда не самый удачный выбор маскировки. Во-первых, сегодня воскресенье, а Тори никогда не надевает форму в выходные, и во-вторых, она предпочитает юбки, — усмехнулась Дафна.

В этот момент Дафна заметила нечто странное. Волосы девочки стали менять свой цвет, переходя от темно-каштанового к знакомому ей блондинистому оттенку. Кроме того, они укоротились, а сама девочка начала расти. Брюки на ней лопнули, поскольку ноги стали длиннее и толще.

Еще несколько минут, и перед Дафной предстал Драко Малфой.

— Ты!

— Что здесь происходит?

Снейп, которого привела Астория, в недоумении рассматривал Драко, связанного и лежащего на полу в разорванных штанах.

— Сэр, мы застигли его в моей спальне. Он копался в моих вещах под видом моей сестры и как раз сейчас вернулся к своему обычному облику. Я думаю, он использовал Оборотное зелье, — торопливо объяснила Дафна.

Она встала с пола, и Снейп какое-то время молча сверлил ее взглядом. Дафне показалось, как что-то толкнулось внутри ее головы. Это ощущение продолжалось буквально полсекунды, а потом исчезло.

— Что-нибудь пропало? — спросил Снейп.

Дафна обернулась и оглядела комнату.

— У меня не было времени проверить.

— В таком случае, советую вам незамедлительно заняться этим, — холодно предложил Снейп.

Дафна вернулась в спальню и принялась разбирать свои вещи. Астория также зашла в комнату и подключилась к работе. Похоже, все вещи так и оставались в спальне.

— По-моему, все на месте, сэр, — сообщила Дафна, выйдя из комнаты.

Снейп поставил Драко на ноги и убрал магические путы, хотя и продолжал держать его за шкирку, чтобы слизеринец не ускользнул.

— Прекрасно. Полагаю, вам следует навести здесь порядок, ну а мы с мистером Малфоем немного побеседуем о нехорошей привычке интересоваться чужими вещами.

Дафна проводила взглядом Драко, которого Снейп выпихнул в гостиную. Оттуда послышались смешки — видимо, народ узрел Малфоевские красные трусы.

— За каким чертом он полез копаться в твоих вещах? И где это ты раздобыла все эти пикантные штучки? — осклабилась Астория, накручивая на палец шелковые лиловые трусики.

— А ну, дай сюда! — Дафна выхватила свое белье из шаловливых ручек. — И, к твоему сведению, я понятия не имею, что этот мерзкий хорек здесь забыл.

И тут ее осенило. Конечно же, у нее было нечто, что многие хотели бы заиметь для себя. Нечто, ради чего многие решились бы и на убийство. Нечто, в известном смысле, обещавшее исполнить любое желание.

— Мне кажется, он мог искать это, — Дафна сунула руку за ворот рубашки.

— Ой, не надо демонстрировать мне твое «хозяйство». У меня свои не хуже, — притворно скривилась Тори.

— Да не это, балда. Вот это!

В руке Дафны блеснул фиал с золотой жидкостью внутри. Она все время носила его с собой, как подвеску, на тонком кожаном шнурке. Дафна считала, что они вполне могут попасть в ситуацию, когда им потребуется толика удачи, и не собиралась оказаться неготовой к такому повороту событий.

— Что это?

— Кое-что, что может пригодиться Гарри, когда придет время.

— Противозачаточное зелье?

— Тьфу! Да что с тобой такое? — взвизгнула Дафна. — Чего ты вообще хотела-то?

— А?

— Ты вытащила меня из библиотеки, потому что тебе надо было поговорить со мной, помнишь? Спасибо тебе, конечно, иначе мы не поймали бы этого хорька как раз, когда… ну, неважно, чем он тут занимался. Но все же, что за спешка?

— А, ну да… конечно… — Тори как-то вдруг растеряла всю смелость.

Она опустилась на кровать Дафны и молча смотрела, как та раскладывает вещи.

— Я… Ну, я хотела спросить, как понять, что ты влюблена?

— Что? — Дафна замерла и уставилась на сестренку.

— Ну, ты ведь уже давно с Гарри, и я подумала, что лучше всего спросить у тебя. То есть, всем ясно, что ты любишь его, но как ты сама поняла это?

— Тори, скажи… Есть определенная причина, почему это тебя интересует?

* * *

— Я думаю, им неинтересно это слушать, — остановила рассказ Астория.

— Так ты думаешь, что Драко хотел украсть зелье Удачи? — таинственным тоном спросила Гермиона.

— Зелье или мои трусики. Судя по тому, как он их раскидал, он вполне мог прихватить пару-другую.

— Бе-е, — Трейси аж передернуло. — Гадость какая. Меня тошнит от одной мысли, что этот извращенец копался в моем белье. Какая гадость!

— Ну, если учесть, что на нем было надето, мне кажется, кое-какие из твоих вещей ему бы подошли, — ухмыльнулась Дафна.

— Эй, парни, — коварно усмехнулась Трейси. — А что у вас под брюками?

— Невилл носит боксеры, — машинально отозвалась Гермиона.

Дафна, Астория и Трейси тут же уставились на нее с абсолютно одинаковыми улыбочками на губах.

— Э-э, я хотела сказать, что он… — залилась румянцем Гермиона.

— И как же ты это выяснила, Гермиона? — подначила Трейси.

Под ехидными усмешками подруг лохматая ведьмочка спрятала горящее лицо в ладонях.

— Нев, так как давно она знает твои предпочтения? — не унималась Дафна.

Невилл, лицо которого стало таким же красным, как и Гермионы, растерянно смотрел на Трейси и Дафну. Он судорожно схватил свой кубок и припал к нему. Гарри мог поклясться, что жидкости там оставалось на пару глотков, но Невилл усердно пил и пил…

— Ага! Ага! Ага! Давай же! Ну! — Трейси снова подалась вперед и неотрывно смотрела в какую-то точку на противоположной стороне Большого зала. — Давай уже, выпей этот чертов сок!

— Кому это ты говоришь? — озадаченно спросил Гарри.

— Блейзу, — злобно оскалилась Трейси.

— Мне казалось, он тебе нравится, — заметил Невилл, который явно ничего не понимал.

Трейси чуть покраснела, но решительно мотнула головой.

— Почему ты следишь за ним? Что происходит? — не выдержала Гермиона и высунулась из своего убежища.

— Мне отмщение и аз воздам, — прошептала Трейси. — Есть!

Блейз Забини как раз отпил тыквенного сока и отставил кубок, продолжив беседу со своей подружкой.

— И что теперь будет? — поинтересовался Гарри, так же, как и его друзья, глядя на Блейза.

— Сейчас увидишь, — дьявольская улыбка не сходила с лица Трейси.

Блейз вдруг затряс рукой, почесывая тыльную сторону ладони. Потом он замотал головой. Снова стряхнул что-то с руки. Посмотрел на ладонь и так резко вскочил со скамьи, что зацепился и упал.

— Да! — крикнула Трейси, вскинув вверх кулак.

К счастью, ее победный клич не привлек ненужного внимания, поскольку в этот момент слизеринский стол взорвался криком. Блейз поднялся с пола, и все увидели, что его лицо покрывается болезненными нарывами.

Народ вокруг начал смеяться и тыкать пальцами в Забини. Гарри и компания не сразу поняли, в чем дело, поскольку сидели довольно далеко, но вскоре и они смогли увидеть, что происходит.

Брюки парня надулись в районе гульфика, ткань натягивалась все сильнее — и вот раздался треск рвущейся материи. Блейз согнулся пополам, поскольку некие части его тела неудержимо разрастались. Брюки окончательно разошлись, и каждый мог убедиться, что Блейз, как и Невилл, предпочитает носить боксеры. Похоже, кто-то предусмотрительно наложил растягивающие чары на его трусы, так как белье Забини и не собиралось рваться, хотя «достоинство» Блейза уже достигло толщины пожарного шланга. Парень уже не мог стоять и повалился на спину, крича скорее от страха, чем от боли. Впрочем, Гарри предположил, что нарывы все-таки болели.

— А трусы, похоже, шелковые, — прокомментировала Дафна, стараясь не смеяться слишком громко, хотя это не очень получалось. — О, там еще и драконы нарисованы?

— Боже мой, надеюсь, я никогда не стану причиной твоего гнева, — пробормотал Невилл, даже не пытаясь скрыть свой ужас.

— Надо написать этим близнецам Уизли и поблагодарить их. А Добби получит кучу новых носков, — простонала Трейси сквозь приступы смеха.

— Ты уговорила Добби помочь тебе? — восхищенно спросил Гарри.

— Я сказала Добби, что ты хотел, чтобы он помог мне. Так что Добби был более чем счастлив подсунуть активатор в кубок Блейза. Если бы Забини не выпил сок, ничего бы не вышло, — объяснила Трейси, вытирая слезы, выступившие от смеха у нее на глазах.

— Что же именно ты с ним сотворила? — уточнил Гарри.

Ему все-таки было немного жалко темнокожего слизеринца. Гарри не был близко с ним знаком, но в минувшем году Забини был членом ОД, так что Гарри включил его в свой круг. Да и Трейси целое лето только о нем и говорила, хотя после возвращения в школу все эти речи прекратились. Гарри догадывался, что что-то произошло между этими двумя. Впрочем, поскольку Блейза теперь почти всегда видели в компании одной и той же девушки, Гарри предположил, что, когда Трейси решилась признаться ему в поезде, Забини уже с кем-то встречался.

— Ну, я попросила Фреда и Джорджа предоставить мне кое-что из их запасов. Они прислали мне посылочку с различными порошками и мазями, чтобы обработать одежду Блейза. Один из порошков был особенно интересным — по их словам, он вызывал прилив крови к месту контакта. Знаете, оказывается, это очень просто — проникнуть в спальню к мальчикам и нанести порошок на одежду в нужных местах. Я еще добавила кое-что, чтобы вызвать нарывы, и какое-то время ему будет очень непросто пойти пописать. Да, и еще у него будет жутко чесаться все тело. Все это начинает работать после того, как он выпьет зелье-активатор, добавленное в тыквенный сок.

— Ну ты зверь! — усмехнулась Астория. — Научишь меня?

— Э-э, и как долго у него будет… — Гермиона руками изобразила размер Блейзовой проблемы.

Забини тем временем покидал Большой зал в сопровождении Снейпа, который кровожадно посматривал на окружающих, и Флитвика. Маленький профессор с трудом удерживал невозмутимое выражение лица.

— Чем же он все-таки заслужил такое? — вслух задумался Гарри.

Радостное настроение Трейси слегка увяло, и она криво улыбнулась.

— Скажем так, он должен извиниться передо мной за некий поступок, а не обращаться со мной так, словно я отпетая шалава. Когда он это сделает, у меня к нему не будет никаких претензий.

Гарри кивнул, а затем посмотрел на Дафну, но та лишь слегка пожала плечами. Он попытался было расспросить ее, что происходит, но Дафна быстро покачала головой. Гарри никоим образом не был дураком, но чувствовал, что в данном случае он совершенный профан. Однажды он узнает всю историю от начала до конца, и, возможно, в этот день ему придется самому поговорить с Блейзом. В конце концов, Трейси была частью его семьи, и никому не позволено пакостить семье Гарри Поттера.

— Так вы в самом деле собираетесь отправиться с ним туда? Сегодня вечером? — переспросил Снейп.

Дамблдор вытащил свою дорожную мантию. Услышав вопрос Северуса, старый волшебник молча улыбнулся и кивнул головой.

— Фактически, уже через несколько минут, — улыбка погасла, уступив место горьким раздумьям. — Давно пора было это сделать. К тому же, ему нужно знать об этом месте.

— По-моему, это просто напрасная трата времени. Что ему сейчас нужно, так это больше и больше тренировок. Вы транжирите свое и его время. Он спокойно сможет отправиться туда самостоятельно, когда все закончится. Когда не будет риска быть убитым, — возразил Снейп, многозначительно глядя на директора.

— Что-то изменилось? — Дамблдор обернулся и внимательно посмотрел на преподавателя ЗОТИ.

Тот поспешно мотнул головой.

— Мне ничего неизвестно, но это не значит, что у него здесь нет шпионов.

Дамблдор улыбнулся и застегнул мантию.

— Я уверен, что сегодня вечером нам с Гарри ничего не угрожает. И я все же хотел бы, чтобы ты еще раз подумал и присоединился к нам.

— Альбус, мы обсуждали это сотни раз, и каждый раз я говорил вам — Гарри не нужно знать, в какой мере я виноват в том, что с ним произошло. У нас с ним все просто — он ненавидит меня, я терпеть не могу его. Зачем же усложнять?

— Ох, Северус, — вздохнул директор. — Как бы я хотел, чтобы ты поверил, что Гарри сможет лучше понять тебя, если ты просто…

— Довольно! — крикнул Снейп. — Тема закрыта, и я хочу, чтобы вы перестали бередить эту рану. Я исполню свой долг, а после этого…

Снейп замолчал и перевел взгляд на стол, уставленный разнообразными серебряными приборами, которые жужжали и испускали клубы дыма.

Дамблдор печально покачал головой, глядя на него.

Тихий стук в дверь заставил обоих оторваться от тягостных раздумий.

— Войдите, — откликнулся директор.

Дверь открылась и вошел Гарри Поттер. Судя по всему, он уже подготовился к сегодняшнему путешествию. Как и просил Дамблдор, Гарри захватил мантию-невидимку и теплую куртку.

— А, Гарри, ты, как всегда, пунктуален.

— Куда мы идем, сэр? Вы узнали, где спрятан хоркрукс? — с надеждой спросил Гарри.

При виде такого энтузиазма молодого человека Дамблдор не удержался от улыбки. Учитывая, как складывалась жизнь Гарри, директор просто не смог бы обуздать порывы юноши поскорее избавиться от Темного лорда. Да и сам Дамблдор частенько испытывал такое же страстное желание покончить с войной.

— Боюсь, я тебя разочарую. Но не волнуйся, я уверен, что уже в скором времени мы найдем его. Сегодня же мы с тобой совершим куда более важное путешествие. Мне следовало бы показать тебе это место еще много лет назад. Ну что, поехали?

Гарри кивнул и двинулся к выходу. Снейп и Дамблдор последовали за ним.

— Вы не останетесь на праздничный пир, сэр? — спросил Гарри, обернувшись.

— Я полагаю, вся школа прекрасно встретит Хэллоуин и без меня, — усмехнулся Дамблдор.

Гарри улыбнулся в ответ и продолжил свой путь к выходу из замка. Снейп оставил их где-то по дороге, и в душе Гарри был благодарен ему за это. В последнее время профессор стал еще более невыносим, если такое вообще было возможно. Гарри провел уже три встречи ОД, и все три раза Снейп изо всех сил старался испортить всем настроение, критикуя его методы обучения. Правда, на последнем собрании несколько студентов во главе с Невиллом напомнили Снейпу, что это не его урок, и попросили сальноволосого урода закрыть пасть и не мешать им заниматься. Разумеется, Снейпа это не обрадовало, и Гриффиндор лишился пятидесяти баллов. Впрочем, когда остальные студенты узнали причину, никто особенно и не огорчился.

Дамблдор и Гарри вышли из замка и в молчании дошли до ворот. Гарри изнывал от любопытства, гадая, куда же они отправятся и зачем.

Они вышли за ворота и прошли еще немного, прежде чем Дамблдор остановился.

— На нашем последнем занятии я говорил, что весьма горжусь твоими успехами. Тебе становится все легче и легче обнаруживать мою магию. Сегодня мы отправимся кое-куда, и я попрошу тебя постараться почувствовать магию других людей. Я считаю, что для тебя это будет очень интересным и важным опытом. Итак, если ты готов, возьми меня за руку.

Гарри кивнул, сжал ладонь директора и почти тотчас же что-то стиснуло его и потащило куда-то. Впрочем, он уже стал привыкать к этим ощущениям, поскольку довольно часто аппарировал вместе с Дамблдором. Гарри больше не испытывал головокружения и тошноты, но тем не менее, аппарация ему по-прежнему не нравилась.

Гарри осмотрелся. Они стояли в темноте на лесной просеке, буквально на окраине небольшого поселка. Гарри разглядел неподалеку несколько домов, из окон которых лился радостный свет.

— Где это мы, сэр? — спросил Гарри.

По какой-то непонятной причине вид этих уютных, гостеприимно манящих огней, убегающих вдаль по улице, вызывал у него нервное напряжение.

— Я привел тебя сюда этой ночью, потому что я считаю, что время пришло. Говоря по правде, ты уже давно был готов прийти сюда. Но я… мое стремление сохранить чистоту твоей души не давало мне увидеть это. Даже несмотря на то, что тебе пришлось пережить и чего ты достиг, я по-прежнему желал, чтобы у тебя было настоящее детство. Но сейчас мне совершенно ясно, что это было неосуществимо. Как бы то ни было, мне нет оправдания в том, что я не пускал тебя сюда. Гарри, мы пришли сюда, чтобы навестить место, где покоятся твои родители.

У Гарри слезы подступили к глазам еще до того, как Дамблдор закончил говорить. Каким-то образом Гарри знал, где они, еще в тот момент, когда они аппарировали на лесную дорогу. Он не сумел бы объяснить, как это вышло — он просто знал. Гарри поднял глаза на старого мага, ему хотелось выразить все, что он сейчас чувствовал, но горло перехватило так, что он не мог вымолвить ни слова.

Дамблдор понимающе наклонил голову.

— Идем, Гарри, — позвал он.

Гарри был готов бежать к родным могилам, несмотря на то, что он понятия не имел, где похоронены его родители. Дамблдор вел его по неосвещенной сельской улице. Они миновали первый дом на своем пути, и Гарри в окно кухни успел увидеть женщину средних лет, которая мыла посуду. Когда они с Дамблдором проходили мимо, женщина подняла голову, но, судя по всему, не заметила их.

— Сэр?

— Я прикрыл нас чарами Отвлечения внимания. Ни к чему, чтобы люди задавались вопросом, зачем мы сюда явились.

Гарри кивнул и последовал за директором.

Короткая прогулка закончилась у небольшой церкви, расположенной в конце полутемной улочки. Стены здания были окрашены в белый цвет, и кое-где краска уже облупилась. Гарри обратил внимание на большой витраж прямо над дверью, изображающий ангела, взирающего с небес на эту самую церковь. Дамблдор отворил ворота, дождался Гарри и снова закрыл их за ними. Они прошли к задней стене старой церкви, и перед Гарри предстали сотни надгробий самых разных размеров и форм.

— Было решено похоронить твоих родителей здесь, рядом с твоими дедушкой и бабушкой. Здесь покоятся и другие представители рода Поттеров, а также представители моей собственной семьи.

Гарри резко вскинул голову. Как раз в этот момент директор обернулся к нему и нерешительно улыбнулся.

— Сэр, а мы с вами не родственники? — спросил Гарри, вспомнив гобелен с генеалогическим древом в доме Сириуса на Гриммо.

Благодаря гобелену он узнал, что очень многие магические роды тем или иным образом связаны между собой.

— Насколько мне известно, нет. Впрочем, я не очень тщательно изучал историю моего рода. Так что, полагаю, все может быть.

Гарри кивнул. Он сам не понял, обрадовал его или огорчил тот факт, что между ним и директором нет кровной связи. Впрочем, какое это имеет значение? Директор хотя бы пытался как-то направлять его жизнь, и как любой родитель или близкий родственник, совершал ошибки.

— Вот мы и пришли.

Дамблдор остановился у высокого надгробия. Гарри подошел к нему, чтобы увидеть последнее пристанище своих родителей. Сколько раз он представлял себе этот момент, но ничто не могло сравниться с тем, что он испытывал, стоя здесь. Ноги подогнулись, Гарри опустился на колени перед гладкой мраморной плитой и нерешительно коснулся пальцами имен, вырезанных в камне.

ДЖЕЙМС ПОТТЕР

Родился 27 марта 1960

Умер 31 октября 1981

 

ЛИЛИ ПОТТЕР

Родилась 30 января 1960

Умерла 31 октября 1981

Глаза защипало от слез, и Гарри поник головой, не в силах справиться с нахлынувшими чувствами. Ему было так плохо, как никогда в жизни, но в то же время Гарри был благодарен судьбе, что оказался здесь.

— Они были замечательными людьми, — тихо заговорил Дамблдор. — Я знаю, ты успел наслушаться разных историй, и это печально, что ты всегда будешь представлять своих родителей по воспоминаниям других.

— Почему они скрывались здесь? — спросил Гарри, вытирая слезы.

— Это была моя идея. Твой отец предлагал небольшое укрытие в Шотландии, но Лили хотела оставаться поблизости от сестры — твоей тети. Она надеялась, что ей удастся восстановить родственные отношения. Твоя мама много раз пыталась связаться с Петунией, но ответ так и не приходил, и это разбивало ее сердце.

Гарри встал, но продолжал неотрывно смотреть на надгробие.

— Спасибо вам, сэр. Для меня было очень важно прийти сюда.

Голос Гарри был хриплым от сдерживаемых слез.

— Мы никуда не торопимся, Гарри. Я оставлю тебя ненадолго, поскольку здесь есть кое-кто, кого мне очень хотелось бы навестить. Я буду неподалеку, дай мне знать, когда будешь готов.

Послышались неторопливые шаги директора. Оставшись наедине с могилой родителей, Гарри почувствовал себя неловко. В одной из передач, которые Дадли смотрел по телику, он как-то видел эпизод, где персонаж разговаривал с могилами дорогих ему людей, словно они могли услышать его. Неизвестно почему, но это воспоминание успокоило Гарри.

— Э-э, мама, папа, это я, Гарри. Жаль, что не пришел сюда раньше, правда, не знаю, что бы это изменило. Я скучаю по вам.

Глаза снова наполнились слезами, и Гарри не пытался остановить их.

— Как бы я хотел, чтобы вы были здесь. Возможно, тогда было бы легче. Правда, будь вы здесь, наверное, я бы не оказался в нынешней ситуации. Но я не одинок. Сириус со мной, и Ремус тоже. И у меня есть очень хорошие. Гермиона… Она такая умница и вообще удивительный человек. Она ни разу не усомнилась во мне. Невилл… Он тоже замечательный, честное слово. Трейси… Знаешь, пап, она бы тебе понравилась. Сириус говорит, что из нее вышел бы отличный Мародер. Она верный друг и просто славная девчонка. И еще, я люблю одну девушку. Дафна, она такая… О боги, нет таких слов, чтобы хоть приблизительно описать ее! Я уверен, вы бы тоже полюбили ее. Вообще-то, я ни с кем, кроме нее, по-настоящему не встречался, просто я откуда-то знаю, что это правильно — быть с ней. Это как судьба или вроде того. Хотя, кто знает, верно?

Гарри вытер глаза, но слезы продолжали течь.

— Это настолько… Я не знаю, как я справлюсь с тем, что мне предстоит. Я знаю, что моя сила растет, и я узнаю много полезного, но у меня такое чувство, что этого мало. Но я не могу отказаться. Я не сдамся. Так что, или я побью его и отправлю в ад, где ему самое место, или… ну, тогда мы скоро увидимся.

Печаль Гарри таяла, и вместо нее душу заполняла неистовая решимость. Слишком много людей лишились своих семей по вине лорда Волдеморта, и Гарри было суждено положить конец этим страданиям. Теперь, когда он стоял перед могилой родителей, Гарри не хотел ничего, кроме как встретиться с Волдемортом прямо здесь и сейчас и положить конец его жалкой пародии на жизнь. Гарри был уверен — если бы Темный Лорд оказался перед ним в этот миг, то битва закончилась бы, еще и не начавшись.

— Ладно, мне пора идти, но я скоро вернусь, обещаю. Передайте привет Рону и скажите, что мне его очень не хватает. У меня так давно не было собеседника, чтобы всласть поболтать о квиддиче.

У Гарри вырвался невольный смешок. Он глубоко вздохнул, успокаиваясь, снова вытер глаза и обернулся в поисках Дамблдора.

Директор стоял примерно в полусотне футов от него возле неприметной могилы. Гарри подошел тихонько, стараясь не потревожить Дамблдора, но тот почувствовал присутствие юноши и обернулся к нему.

— Моя младшая сестра Ариана, — сдавленным голосом пояснил Дамблдор. — Она погибла из-за моей глупости и гордыни.

Гарри вопрошающе посмотрел на него, и Дамблдор жалко улыбнулся.

— К ней как-то раз пристали маггловские мальчишки, а в результате она потеряла способность контролировать свою магию. Было небезопасно разрешать ей находиться рядом с другими детьми, поэтому она и в школе не училась. Моя мать ухаживала за ней, пока не умерла. Мне пришлось взять заботу о сестре на себя, но я оказался легкомысленным, и из-за моего безрассудства пострадала Ариана. Я до сих пор не знаю, я ли стал причиной ее смерти, или это было просто…

— Мне очень жаль, сэр, — проговорил Гарри, понимая, как тяжело старому волшебнику.

— Наша жизнь — постоянный выбор, Гарри. Я пробовал ступить на легкий путь, и в результате пострадала моя сестра. Мой брат так и не простил меня, и даже сейчас мы общаемся с трудом. С того самого дня я избегал легкий путей, какие бы тяготы ни ожидали меня впереди. Даже когда выбор, который я делал, касался тебя.

Гарри недоуменно посмотрел на него. Дамблдор повернулся и пошел к выходу, продолжая говорить.

— Видишь ли, решение, как с тобой поступить, никогда не давалось легко. Я ведь уже говорил тебе, что моей самой большой ошибкой стало то, что я оттягивал начало твоей подготовки. Но мне казалось, что самым лучшим выбором было бы дать тебе возможность вести жизнь обыкновенного подростка. Даже после того, как на первом курсе ты столкнулся с Волдемортом лицом к лицу, я отказывался поверить, что детство для тебя — недоступная вещь.

— А что вы подумали после второго курса?

Дамблдор фыркнул.

— У меня больше не осталось отговорок.

— Главное, что вы пытаетесь исправить свои ошибки, — улыбнулся Гарри, решив не развивать неприятную для старого мага тему.

— Для тебя было бы вполне естественно злиться на меня, — заметил Дамблдор.

— Но это было бы несправедливо, — возразил Гарри. — Теперь я понимаю, что вы просто хотели, как лучше. Все этого хотели. Любой был готов прикрыть меня, и в этом нет ничего дурного. Это то, что вы делаете для тех, кто вам дорог. Это то, что я стремлюсь делать для моих друзей. Но теперь я понимаю, что иногда ты должен смириться с тем, что не всегда сможешь оберегать их, и им нужно самим решать, что делать.

— Мудрые слова, Гарри. Это в самом деле очень мудрый вывод. Однако становится поздно, а у нас осталось еще одно дело до возвращения в Хогвартс. Не будем задерживаться. Пойдем, Гарри.

Гарри Поттер и Альбус Дамблдор вышли за ворота кладбища и зашагали прочь по темной дороге, что привела их сюда.

* * *

Пир на Хэллоуин был едва ли не лучшим в году, так что все студенты собрались в зале, чтобы насладиться празднеством и, что еще более важно, праздничным угощением. Точнее, собрались все студенты, кроме трех.

Дафна Гринграсс знала, по какой причине отсутствует ее парень, но в зале также не оказалось Драко Малфоя и Теодора Нотта. Она внимательно обвела взглядом слизеринский стол, предположив, что просто не заметила их. Во время подобных пиров студентам полагалось сидеть за столами своих факультетов, поэтому и у Дафны, и у Трейси настроение было не особенно праздничным, поскольку обе определенно предпочли бы сидеть рядом с друзьями за столом Гриффиндора. Последние недели Дафна все пыталась выяснить, зачем Драко Малфой полез в ее сундук, и что именно он там искал. Хотя она не сомневалась, что ее подозрения были верны, Дафне все же хотелось знать наверняка.

Она обратила внимание, что время от времени Драко надолго исчезал куда-то и даже прогуливал уроки. Кроме того, у Драко появилась новая привычка. В редких случаях, когда Дафне удавалось застать его в гостиной факультета, она частенько замечала, как он потирает левое предплечье.

— Эй, что случилось? — окликнула подругу Трейси.

Девушка сидела напротив Дафны и как раз потянулась за новым куском карамельного торта.

— Ты весь вечер так таращишься на всех, кто сидит за нашим столом. Кого ты потеряла?

Миллисента Булстроуд, сидевшая рядом, заинтересованно посмотрела на них.

— Я… Да я сама не знаю, — покачала головой Дафна. — Кто-нибудь из вас заметил, как странно ведет себя Малфой?

— Странно? Ты хочешь сказать, помимо того, что он воспользовался Обороткой, чтобы изобразить неудачную пародию на твою сестру и покопаться в твоих вещах? — уточнила Трейси.

— Он явно что-то замышляет. Я уверена, что он хотел заполучить зелье Удачи, однако понятия не имею, зачем оно ему понадобилось. Но уж точно не затем, чтобы просто подшутить над Гарри. За этим кроется нечто большее. Смотрите, ведь он даже занятия прогуливает.

— Это ты верно подметила, — подхватила Миллисента. — Естественно было бы предположить, что Драко захочет научиться всему, что возможно, чтобы превзойти Гарри. Ну, хотя бы в волшебстве.

— А вы обратили внимание, как он бережет левую руку? — с намеком спросила Дафна.

Трейси недоверчиво посмотрела на нее, но Миллисента явно задумалась.

— Да брось ты, — отмахнулась Трейси, словно от надоедливой мухи. — Неужели ты в самом деле думаешь, что Сама-Знаешь-Кто завербовал бы Драко? Он ведь такой же павлин, как и его папочка!

— Который, кстати, является Пожирателем, — заметила Миллисента.

Трейси открыла рот, но не издала ни звука и лишь молча переводила взгляд с Миллисенты на Дафну.

— Хорошо. Ладно, я с вами соглашусь, — отмерла, наконец, Трейси.

Девушка отложила вилку и поставила локти на стол, опершись на руки подбородком.

— Предположим, что Драко получил Метку, — продолжила она. — Но не кажется ли вам, что он воспользовался бы этим, чтобы подмять всех слизеринцев под себя?

— А если ему запрещено говорить о Метке? — возразила Дафна. — Что, если Метка не у него одного? Ты же слышала, что рассказывал Сир… то есть, Бродяга? Сама-Знаешь-Кто не доверяет никому, и если он сумел заслать в Хогвартс шпиона, то, скорее всего, он поручит другому шпиону следить за первым, чтобы быть уверенным, что тот не засыпется. И согласись — Драко честолюбив сверх меры. Все сходится. Даже если его отец угодил в тюрьму, Драко все равно попытается отстоять свои права.

— Скорее, попытается выйти из тени отца, — заметила Милли. — Для него сейчас самое подходящее время сделать это и доказать всем, что он лучше.

— Хорошо, если у Драко в самом деле есть метка, то какое у него задание? — спросила Трейси.

— Естественно, похитить Гарри, — ответила Милли таким тоном, словно это и так всем ясно.

— Да нет, не думаю, — покачала головой Дафна. — Драко к нему даже подойти близко не сумеет, и полагаю, что Сама-Знаешь-Кому это и так известно. Нет, что бы там Драко ни задумал, мне кажется, что речь идет не о Гарри. Во всяком случае, не он главная цель.

Девушка невольно посмотрела в сторону гриффиндорского стола. Куда же пропал Гарри? Днем он предупредил Дафну, что получил записку от директора, в которой Дамблдор просил Гарри принять участие в каком-то исключительно важном деле. Дафна беспокоилась о Гарри, и сходила с ума от того, что понятия не имела, где он сейчас.

— Если не Гарри, то кто? — спросила Трейси, которую они, похоже, сумели убедить.

— Что ж, в Хогвартсе есть только один человек, помимо Гарри, чьей смерти желает Сама-Знаешь-Кто, — улыбнулась Миллисента, аккуратно складывая салфетку.

Она положила салфетку на тарелку, и посуда моментально исчезла.

— Ну, это ты загнула, — усмехнулась Трейси. — Да у Драко против Дамблдора не будет ни единого шанса.

— Разумеется, — согласилась Дафна. — Дамблдор его размажет по полу прежде, чем Малфой поднимет палочку. Но ведь достать кого-либо можно, и не прибегая к открытой схватке. Может быть, именно для этого Драко нужно зелье Удачи. Может быть, он работает над каким-то проклятием или чем-то вроде этого. Над чем-то, что он сможет использовать против Дамблдора и избежать необходимости сразиться с ним.

Эти слова заставили Трейси задуматься. На Слизерине всем было прекрасно известно, что Малфои владеют весьма обширной библиотекой по Темным искусствам. Вполне вероятно, что Драко провел лето в поисках способа уничтожить директора Хогвартса и при этом не замарать руки. Кроме того, хотя Драко и не блистал особыми знаниями, зато на всем Слизерине не было более хитрого и коварного человека. К несчастью для бывшего слизеринского принца, его самомнение частенько мешало его коварству.

— Ну хорошо, — обратилась она к Дафне. — Что ты собираешься делать?

Дафна посмотрела на нее, и Трейси увидела неуверенность в глазах подруги.

— Я не знаю. Что, если я просто…

— Дафна, я с тобой знакома, можно сказать, всю жизнь. Если ты считаешь, что этот хорек чего-то задумал, то я тебе верю. Я так скажу — давай попробуем хотя бы узнать, что у него на уме.

Дафна благодарно улыбнулась подруге. Миллисента тоже кивнула, давая им понять, что она с ними. Дафна облегченно вздохнула. Наконец-то она высказала свои подозрения, и ее подруги поверили ей. Теперь нужно будет все рассказать Гарри.

* * *

Гарри бросил взгляд на разрушенный дом. В одном из углов второго этажа стены были вырваны наружу, видимо силой взрыва. Он сразу понял, что это — тот самый дом, где встретили свою смерть его родители.

Воздух вокруг него словно сгустился и потемнел. Едва переставляя ноги, Гарри прошел через невысокую калитку и оказался на когда-то ухоженном дворике перед родительским домом. Посещение могил родителей оставило боль в душе, но боль, которую Гарри ощутил, собираясь войти в дом, где все это произошло, была почти физической. Почти не дыша, Гарри коснулся холодного металла ручки и медленно толкнул дверь.

Дамблдор оставался позади него, храня почтительное молчание, пока юноша осматривал обветшавшее здание.

Гарри никак не ожидал, что дом до сих пор не обрушился. После всех рассказов он полагал, что здесь не осталось ничего, кроме груды обломков. Однако, дом стоял — заброшенный, открытый для грязи и гнили, он все же выстоял, несмотря ни на что.

Гарри готов был поклясться, что слышит голоса матери и отца. Вот он вошел в гостиную, и откуда-то донесся отзвук смеха и шепот. Вид грязной мебели заставил его сердце екнуть.

— Я думал, тут ничего не осталось, — заметил Гарри.

Его голос был хриплым от горя, но в нем слышалась радость.

— Многие из вещей были растащены всякими темными личностями, которые надеялись подзаработать на их исторической ценности. Впрочем, нам с Хагридом удалось забрать кое-что посерьезнее всяких безделушек. Все это хранится в сейфах семьи Поттеров и дожидается твоего следующего дня рождения.

Гарри удивленно обернулся.

— Я думал, у меня есть только…

— Только один сейф? Многие семьи создают отдельное хранилище, когда у них рождается ребенок. Деньги, что накапливаются там, используются, чтобы покрыть расходы на обучение. У твоей подруги, мисс Гринграсс, есть такой сейф, как и у мистера Лонгботтома.

— Откуда вам это известно? — спросил Гарри, больше из вежливости.

— Как директор Хогвартса, я ежегодно получаю отчет из Гринготтса, в котором указывается, для каких студентов плата за обучение уже внесена, а для каких просрочена. По-моему, я говорил тебе об этом в начале прошлого семестра.

Гарри вспомнил, как Дамблдор чуть ли не открытым текстом сообщил Петунии и Вернону, что их племянник — настоящий богач. Гарри и сам поразился, когда услышал такое, правда, он до сих пор не знал истинных размеров своего богатства.

— Сейчас нет времени обсуждать это, но когда тебе исполнится семнадцать, ты получишь всю необходимую информацию. Теперь же нас ожидают другие дела, а время довольно позднее. Я уверен, ты хотел бы получше осмотреть это место, и мне очень жаль, что приходится тебя отрывать, но боюсь, время работает против нас. Если не возражаешь, давай поднимемся наверх.

Гарри кивнул и направился к лестнице. Едва он поставил ногу на ступеньку, ему показалось, что он проходит через какую-то холодную наэлектризованную завесу. Кожа Гарри покрылась мурашками, а нервы буквально загудели. Как только он миновал две нижние ступеньки, все прошло.

— Сэр? — окликнул Гарри. — Вот здесь… Я почувствовал холод и в то же время боль. Будто кто-то использовал Круциатус или что-то в этом роде.

Дамблдор грустно улыбнулся и кивнул.

— Боюсь, что ты прав. Видимо, это то место, где…

— Где погиб мой отец. Значит, я почувствовал его магию. Магию Волдеморта, я хотел сказать.

— И это еще не все. Там, справа.

Гарри не совсем понял, что тот имел в виду, но последовал указаниям директора. Он поднялся по лестнице до конца и повернулся вправо. Теперь стало понятно, куда он шел. Стен в комнате не было, да и от пола мало что осталось. Гарри и Дамблдор вошли в то, что осталось от детской. Через пролом можно было видеть верхушки деревьев и шпиль той самой церкви, где похоронили родителей Гарри.

Стоило ему зайти в комнату, как Гарри почувствовал в воздухе ту же холодную натянутость, но в этот раз к ней примешивалось совершенно иное ощущение. Нечто знакомое и убаюкивающее.

— А здесь умерла мама, — произнес Гарри, разговаривая, по сути, сам с собой. — Он убил ее на этом самом месте, пока она пыталась прикрыть меня. Я чувствую ее, эту магию, которую она призвала, это же… Это чувство, оно появлялось всякий раз, когда я думал о ней!

— Это — одна из причин, почему я поместил тебя к твоим родственникам, — тихо ответил Дамблдор. — То, что ты почувствовал, было ее магией, что защитила тебя. Все это время ты мог ощущать следы этой магии, хотя и не знал этого.

— Я могу также распознать и его магию. Она холодная и какая-то… неправильная. Почти что неестественная.

— Поразительно, Гарри. Ты совершенно прав. Лорд Волдеморт неоднократно похвалялся тем, что погрузился в мир темной магии гораздо глубже, чем кто-либо еще. Но в результате человек меняется изнутри, и Тьма на всем оставляет свой след, даже на магии такого человека. Было время, давно уже, когда магия Волдеморта не сильно отличалась от твоей. — Гарри недоверчиво взглянул на директора, но тот вовсе не шутил. — Если бы он выбрал иной путь, если бы знал, как это — быть любимым. Если бы его мать не была ослаблена болезнью, когда она рожала Тома, если бы она выжила и растила бы его с такой же любовью, какой окружила тебя твоя мама, — все могло бы сложиться иначе.

Гарри задумчиво кивнул. Какое-то время он стоял молча, представляя, как здесь было раньше. Вот мама кладет маленького Гарри в кроватку, подтыкает одеяло, чтобы ему было тепло, и целует его на ночь в чистый, безо всяких признаков шрама, лоб. Глаза снова защипало от подступивших слез.

— Пойдемте отсюда, — прошептал он.

Дамблдор кивнул, и они вышли из разрушенного дома-памятника на улицу.

— Мне очень жаль, — заговорил Дамблдор.

— Нет, я не жалею, — остановил его Гарри. — Спасибо вам за то, что привели меня сюда. Поверьте, это очень важно для меня. И я понимаю, почему вам нужно было, чтобы я побывал здесь. Это единственное место, известное вам, где остаточная магия Волдеморта достаточно сильна для того, чтобы я мог почувствовать ее. Вы хотите, чтобы я мог сам разыскивать хоркруксы, ведь так?

— Право, Гарри, мы уже подробнейшим образом обсуждали это.

— Верно, но то, о чем вы умалчиваете, сэр, сказало мне гораздо больше. Вы хотите, чтобы все хоркруксы были уничтожены к тому моменту, когда я встречусь с Лордом, однако вы никогда не утверждали, что именно вы уничтожите их. Вы говорили, что приближаетесь к успеху, и если вспомнить, чему вы учили меня, становится совершенно очевидно, что вы пытаетесь подготовить меня продолжить вашу работу и отыскать те хоркруксы, которые вы не нашли.

Улыбка на лице Дамблдора выражала неприкрытую гордость.

— Потрясающе, Гарри! — Дамблдор тяжело вздохнул и опустил голову. — Я очень надеюсь, что именно мне доведется уничтожить оставшиеся якоря для этой проклятой души, но у судьбы в отношении меня могут быть другие планы.

— У судьбы или у Волдеморта, сэр?

И снова улыбка. Гарри ждал ответа, но Дамблдор ничего не сказал. Похоже, директор скрывал что-то, и Гарри был уверен, что тот не хочет, чтобы он узнал, сколько осталось жить старому магу. Было больно сознавать, что жизнь Дамблдора подходит к концу, несмотря на то, что Гарри прекрасно знал отношение старого волшебника к жизни и смерти.

— Сколько их, по-вашему, осталось? — спросил Гарри, решив сменить тему.

— Четыре. По крайней мере, я считаю, что осталось только четыре хоркрукса. Но возможно, что их больше.

— Но ведь он считал семерку наиболее могущественным магическим числом, — припомнил Гарри одно из воспоминаний, виденное им в Омуте памяти.

— Да, это так.

— У вас есть какие-нибудь предположения, что бы это могло быть или где они могут быть спрятаны?

— Я почти уверен, что знаю, что представляют собой хоркруксы, да и ты должен бы сообразить. Но вот где они сейчас… — Дамблдор пожал плечами.

В течение нескольких минут Гарри пытался вспомнить эпизоды, которые он видел в Омуте памяти. У Волдеморта было вполне определенное отношение к основателям Хогвартса, и, считая себя наследником Салазара Слизерина, он полагал, что все реликвии Основателей должны принадлежать ему. Гарри припомнил, как Дамблдор рассказывал ему, что самый первый хоркрукс Волдеморта был найден в хижине, принадлежащей магам — родственникам его матери-ведьмы. Видимо, Темный лорд считал, что его жизнь тесно связана с этим местом.

— Сэр, как вы думаете, мог ли Волдеморт спрятать хоркрукс где-нибудь в школе?

Дамблдор кивнул.

— Я полагаю, что он так и сделал, однако я не совсем уверен, где он мог его спрятать.

— Может быть, в Тайной комнате? — предположил Гарри.

— Да, это очевидный выбор, особенно, если учесть, что никто не может проникнуть туда.

— Я могу, — напомнил Гарри. — Я был бы рад провести вас туда, чтобы мы могли вместе поискать хоркрукс.

Дамблдор улыбнулся и наклонил голову.

— Я как раз собирался попросить тебя об этом. Тем не менее, эта вещь может быть спрятана в совершенно ином месте. Этот замок просто огромен, и ни одна живая душа не знает всех его секретов, даже я. Очень немногим посчастливилось, изучая замок, обнаружить давно забытые помещения, и Лорд Волдеморт был одним из них. Даже если мы не найдем хоркрукс в Тайной комнате, остается еще очень много мест, где он мог бы быть спрятан. Но мне кажется, я почти догадался, что это может быть. Возможно, если нам повезет, мы сможем покончить с этим делом еще до окончания учебного года.

Дамблдор уверенно улыбался, но его глаза оставались серьезными, и Гарри подумал, что директор сам не очень-то верит в это. Едва он попытался представить, что, возможно, ему предстоит, как почувствовал тяжесть в животе. Гарри знал, что друзья поддержат его, что он может рассчитывать на них на всех, но вот чего у него больше не будет, так это неоспоримой мощи и знаний Альбуса Дамблдора, чтобы помочь ему. В конце концов ему придется столкнуться со своей судьбой один на один. Только тогда он узнает, чего на самом деле стоит Гарри Поттер, как волшебник и как человек.

— Привет!

Дафна положила руку на плечо своего парня. Гарри оглянулся на встревоженное лицо подруги и ласково улыбнулся. Девушка обнаружила его в одной из ниш на пятом этаже. Гарри сидел на подоконнике и смотрел на простершиеся за окном окрестности замка. Дафна почти не видела Гарри всю прошедшую неделю, и, судя по тому, что рассказали Гермиона и Невилл, на его сердце лежала какая-то тяжесть.

— Ты с самого Хэллоуина избегаешь нас. У тебя все в порядке?

— Да, извини, я просто… Столько всего навалилось.

Дафна улыбнулась и подумала, что друзья Гарри хорошо изучили его. Она чуть подвинула его ноги, чтобы можно было сесть рядом.

— Невилл и Гермиона сказали, что той ночью ты вернулся очень поздно, и вид у тебя был ужасный. Не хочешь рассказать, что случилось?

— Дамблдор водил меня в Годрикову Лощину, — без всякого выражения сообщил Гарри.

«Вот оно что!» — поняла Дафна.

Девушка собралась и приготовилась слушать дальше. Не поднимая головы, Гарри продолжал…

— Это было невыносимо. Я увидел их могилы, а потом мы подошли к дому, туда, где все это началось. Странно, ведь раньше я никогда не задумывался о том, где они похоронены. То есть, приходила иногда такая мысль, но я никогда не интересовался этим по-настоящему. Но после того, как я увидел их, увидел плиту с их именами… Я почувствовал, даже не знаю, какую-то завершенность. Не знаю, как это выразить словами…

— Жаль, что я не могла быть там рядом с тобой, — Дафна бережно взяла его руку в ладони. — Даже представить не могу, что тебе пришлось пережить.

— Спасибо. И прости, что я избегал вас всех. Понимаешь, мне надо было разобраться со всем этим, и я хотел сделать это сам, своими силами. Я не отталкивал вас, нет, я извлек хороший урок с прошлого раза.

Дафна слегка сжала его руку и притянула к себе для поцелуя.

— Что ж, я рада, что мне не придется снова надирать тебе задницу. Я понимаю, что тебе нужно время наедине с собой, всем нам порой нужно личное пространство, особенно в такой ситуации, как твоя. Только не забывай, что мы всегда рядом, когда тебе нужны друзья. Мы никуда не денемся.

Гарри улыбнулся.

— Не думаю, что мои родители гордились бы мной, попробуй я забыть о вас, ребята. Спасибо тебе за терпение и понимание.

— Всегда пожалуйста. Ну так что, твое добровольное уединение закончилось? А то я уже соскучилась по своему парню.

— Закончилось, — улыбнулся Гарри и в первый раз за весь разговор посмотрел Дафне в глаза. — Собственно, я хотел спросить, не хочешь ли завтра пойти в Хогсмид? Мне кажется, в этом году подобная оказия будет выпадать нечасто, и полагаю, можно было бы заранее прикупить кое-чего к Рождеству.

— С удовольствием, — усмехнулась Дафна. — Мы так давно не тратили время на самих себя. Возможно, стоит заглянуть к мадам Паддифут.

Улыбка на лице Гарри уступила место гримасе самого настоящего ужаса. От других парней ему довелось слышать множество страшных историй об этом необычном кафе. Стены, окрашенные в розовый цвет, скатерти с рюшечками, хрупкие фарфоровые чашечки… Для любого парня это место было воплощением сущего кошмара.

— Ну-у, если ты очень хочешь, пожалуй, я…

— Ой, Гарри, да пусть лучше с меня заживо шкуру спустят, чем моя нога ступит на порог этого кафе! — расхохоталась Дафна, падая в его объятия.

Гарри и сам не смог удержаться от смеха. Ему было так хорошо сейчас, не то, что на прошлой неделе, когда все мысли крутились вокруг смерти и прочих ужасов. Теперь он точно знал, что Дамблдор готовит его к самостоятельной охоте за хоркруксами.

Видимо, Дамблдор откуда-то знал, что жить ему осталось недолго. Во время разговора директор допустил несколько оговорок, которые сами по себе выглядели незначительными, но все вместе привели Гарри к выводу, что Дамблдор тяжело болен. Тем не менее, Гарри поклялся никому не говорить о том, что было сказано во время их занятий.

Он действительно не собирался избегать друзей, но выбора не было — либо он разберется со всей этой информацией самостоятельно, либо предаст доверие директора и расскажет все, что ему известно, своим друзьям. Как бы то ни было, Гарри чувствовал себя ужасно, не открываясь им. Он все больше и больше ощущал, что им необходимо знать все, что он знал — хотя бы ради их безопасности.

Дафна, наконец, успокоилась.

— Послушай, Гарри, мне очень нужно поговорить с тобой. Помнишь, пару недель назад мы поймали Малфоя, когда он шарил в моих вещах?

Гарри внимательно слушал, пока Дафна излагала ему свои подозрения по поводу сокурсника. Когда она закончила говорить, он какое-то время сидел неподвижно, обдумывая все, что она рассказала.

— Невилл согласен со мной и Трейси, а вот Гермиона считает, что у меня разыгралась паранойя или что-то в этом роде, — добавила Дафна.

— Честно говоря, я и сам не знаю, что думать, — признался Гарри. — Понимаешь, все твои подозрения вполне разумны, вот только я никак в толк не возьму, зачем Волдеморту вообще могло понадобиться вербовать такого типа, как Малфой, пусть даже он и чистокровный?

— Ты мне не веришь? — обиженно спросила Дафна.

Гарри потянулся к ней и взял за руку.

— Я тебе верю, — улыбнулся он. — Просто я пытаюсь понять мотивы Волдеморта. Иногда мне хочется, чтобы этот огрызок его души по-прежнему сидел в моей голове. Тогда я мог бы видеть, что он задумал.

— Ты что, серьезно? — в ужасе спросила Дафна.

Гарри пожал плечами, и Дафна ткнула его в плечо.

— Гарри, вспомни, эта штука убивала тебя!

— Да нет, не совсем. По словам Дамблдора, она едва удерживалась во мне. Он сказал, что яд василиска очень сильно повредил ее. Честно говоря, я очень рад, что этот огрызок убрали, но иногда я думаю — а надо ли было это делать?

Гарри снова пожал плечами и улыбнулся подруге, но Дафну это не успокоило.

— Что ж, лично я рада, что ты избавился от этого огрызка. Это был твой самый умный поступок номер два.

Гарри довольно улыбнулся.

— А что у нас под номером один?

— То, что ты — со мной, разумеется.

Тут уж Гарри ничего не мог возразить и, прижав девушку к себе, крепко поцеловал ее.

* * *

Запершись на восьмом этаже, Драко Малфой сидел перед сломанным Исчезательным шкафом. Его отчаяние уже подходило к опасному пределу. Он провел почти два полных месяца, пытаясь починить эту дурацкую деревяшку. Ему все еще предстояло снять самый первый блок, но Драко был совершенно уверен, что он уже почти у цели.

Однако все эти старания реально вымотали его. Задача, которую он взвалил на себя, требовала как физических, так умственных усилий. Каждый день Драко чувствовал себя все более слабым и уставшим. Его лицо осунулось и заострилось, напоминая тех, кто провел годы в Азкабане.

Но Драко не мог сдаться. Слишком много было поставлено на карту, включая его собственную жизнь. С каждым прошедшим днем крошечный червячок сомнения, поселившийся в голове Драко, рос и рос. Несколько раз он уже задумывался, сделал ли он правильный выбор, посвятив себя Темному лорду. Но потом он возвращался в слизеринскую гостиную или шел в Большой зал, и когда он видел Дафну Гринграсс или Гарри Поттера, ярость вскипала в его крови от всех унижений, которые он испытал из-за них, и его решимость снова обретала силу.

Так что он держался. И снова шел в Выручай-комнату, и снова час за часом пытался снять то, что наворотили неведомые маги.

К счастью, Драко был достаточно умен, чтобы параллельно разрабатывать и другие планы. Завтра один из этих планов будет приведен в исполнение. К сожалению, он не сможет быть там, когда все начнется, поскольку профессор Трансфигурации назначила ему отработку за то, что он не сдал домашнее задание. Не то, чтобы его волновали подобные мелочи, но сейчас он не мог позволить, чтобы его выкинули из школы.

Придется довериться исполнителям.

Драко улыбнулся про себя. Теперь у него были подручные, работающие на него. Если бы Темный Лорд не был осторожен, глядишь, через несколько лет он бы обрел соперника. Драко позволил себе помечтать, как он возвышается к власти в рядах сторонников Темного лорда, как в конечном итоге он становится его правой рукой — только ради того, чтобы предать и уничтожить самого сильного темного мага в истории. Как трепетал бы мир перед волшебником, который уничтожил Темного Лорда! Перед Драко Малфоем!

Он не сумел сдержать улыбки. Но жестокая реальность обрушилась на него. Если Драко не починит этот шкаф и не убьет Альбуса Дамблдора, он расплатится собственной жизнью.

Драко снова встал и сделал глубокий вдох. Сил почти не осталось, он чувствовал себя, как выжатый лимон. Драко торчал здесь с самого обеда, пытаясь убрать самые первые блокирующие чары. Он решил сделать еще одну, последнюю попытку. Если не выйдет, он заберет Крэбба, который под видом первокурсника стоял на страже снаружи, и отправится на кухню поискать еды. Сильно хотелось есть, а ему понадобятся все силы.

Драко сделал несколько вдохов, чтобы успокоиться и собраться с мыслями. Думая только о результате, который он хочет получить, Драко поднял палочку и направил ее на шкаф, вкладывая все свои силы в заклинание. Он чувствовал, как поток магии заполняет его грудь и устремляется сквозь тело, через руку прямо в палочку!

Даже не открывая глаз, он понял, что заклинание наконец сработало. В воздухе разлился запах свежести, и Драко почувствовал вспышку энергии, вырвавшейся на волю, когда рассыпалась первая из магических блокировок.

В радостном возбуждении Малфой открыл глаза. Внешне ничего не изменилось, но он знал, что все-таки добился определенного результата. К сожалению, он слишком устал, чтобы проверить это, да и ноги уже подгибались. Драко снова сел, но не мог не улыбаться. У него получилось!

Радость, которую он испытывал, омрачалась тем фактом, что Драко знал, что снять остальные чары будет так же трудно, если не хуже. Понадобился почти месяц, прежде чем ему удалось сломать первый блок. Он был измотан, словно из него выкачали всю его магию. Но он это сделал. Он прорвался через первый слой блокирующих чар. Теперь Драко был уверен, что сможет довести дело до конца. Просто нужно запастись терпением и получше заботиться о себе.

Драко с трудом поднялся, чувствуя, как подступает головокружение. Он постоял, дожидаясь, пока оно пройдет, и побрел к выходу.

«Жареная курица на ужин. Звучит неплохо», — подумал он.

На подгибающихся ногах Драко вышел из Выручай-комнаты. Сначала он получит свою курицу, а потом отправится спать. Завтра он пойдет на отработку к МакГонагалл, а после этого вернется сюда и начнет возиться со следующим чертовым блоком.

* * *

Гарри проснулся от того, что Невилл насвистывал что-то, собираясь в Хогсмид.

— Я уж боялся, что ты так и будешь спать все выходные, — улыбнулся Невилл, когда Гарри высунулся из-за полога своей кровати.

— Мы вчера немного припозднились с Дафной.

— Что, зависли в чуланчике для метел на шестом этаже? — поинтересовался Симус, выходя из ванной. — Ну знаешь, тот, что напротив ванной для старост.

— Нет, и вообще, это не твое дело, — насупился Гарри.

— Не сердись на Симуса, — осклабился Дин, надевая ботинки. — Лаванда с чего-то вдруг согласилась пойти с ним в Хогсмид, вот Симус и вообразил, что он теперь кум королю.

— А ты с кем идешь, Дин? — спросил Невилл, садясь на кровать, чтобы тоже заняться туфлями.

— С Джинни Уизли.

— Эй, смотри в оба, — усмехнулся Гарри, доставая одежду из сундука. — Ее братцы постоянно ищут жертву, чтобы испытать на ней свою продукцию.

Дин испуганно сглотнул, и Симус с Невиллом захихикали. Невилл поднялся с кровати, хлопнул Дина по плечу и ободряюще улыбнулся своему темнокожему приятелю.

— Выше нос, дружище, все мужчины в этой семейке до смерти боятся женщин из рода Уизли. Думаю, все будет в порядке. На твоем месте я бы скорее боялся разозлить Джинни. Уж больно лихо она управляется со своей палочкой.

Улыбка так и не сходила с лица Гарри, пока он принимал душ и одевался. Невилл оставался в спальне, и когда Гарри был готов, оба парня вышли в гостиную, где их поджидала Гермиона.

— Я уже начала думать, что мы останемся без завтрака, — упрекнула она, чмокнув Невилла. — Гарри, а у тебя, вроде, настроение поднялось? Ну что, все в порядке?

Гарри улыбнулся и поблагодарил ее за то, что не приставала к нему с расспросами всю неделю. Гермиона крепко обняла его в ответ, и вся троица направилась к Большому залу.

— Ну, наконец-то! — чуть ли не на весь коридор воскликнула Трейси, когда гриффиндорцы подошли ко входу в Большой зал. — Я тут загибаюсь с голоду, а Дафна не хочет заходить без вас.

— Я тебя здесь не удерживала, — возмутилась Дафна. — Просто я предпочитаю, чтобы мой первый утренний поцелуй не отдавал овсянкой.

Гарри потянулся к подруге и поцеловал ее.

— Мята! — улыбнулся он.

Трейси демонстративно скривилась, Дафна в ответ показала ей язык, и вся компания ввалилась в Большой зал. Они заняли свои привычные места за гриффиндирским столом и приступили к завтраку.

— Ну что, Трейси, — обратилась к девушке Гермиона, наливая молоко в миску с хлопьями, — пойдешь в Хогсмид с нами?

— Пожалуй, нет. Мои планы изменились, — усмехнулась Трейси, тем не менее пряча глаза.

— Джон Саммерс пригласил ее вчера после лекции по Чарам, — выдала подругу Дафна.

— С Хаффлпаффа? — Гермиона стрельнула взглядом на соседний стол, высматривая того, о ком шла речь. Семикурсник Джон Саммерс играл охотником в команде Хаффлпаффа. Рослый парень с темно-русыми волосами.

— Да, и он был очень милым, когда говорил со мной, — словно оправдываясь, добавила Трейси.

— Удивительно, что он сумел договорить до конца, учитывая, как он при этом запинался, — хихикнула Дафна. — Бедный малый выглядел так, словно вот-вот свалится в обморок.

— Потому что ты его напугала, — заявила Трейси, сердито глядя на подругу.

— Да я ему и слова не сказала! — возмутилась Дафна.

— Ну, а у вас двоих какие планы? — обратился Невилл к Гарри, отвернувшись от девушек, которые продолжали шутливую перебранку.

— Я думаю, сейчас самое время сделать покупки к Рождеству, — ответил Гарри, также отвлекшись от двух слизеринок.

— Прекрасная идея, — одобрила Гермиона, по-прежнему рассматривая стол Хаффлпаффа.

— Кого это ты там высматриваешь, Грейнджер? — с напускной угрозой поинтересовалась Трейси.

Гриффиндорка обернулась так стремительно, что Невилл услышал, как что-то щелкнуло у нее в шее. Залившись краской, Гермиона принялась бессвязно оправдываться. Гарри и Невилл тихонько хихикали над стараниями девушки взять себя в руки. Дафна и Трейси молча смотрели на нее с одинаковым выражением интереса на лицах.

— Я просто хотела удостовериться, что на него можно положится, ну вы понимаете, о чем я, — наконец, сумела объяснить Гермиона.

— Спасибо, конечно, но я усвоила свой урок и могу сама позаботиться о себе.

— Извини, — покраснела Гермиона.

Трейси улыбнулась и покачала головой.

— Все нормально. Право, я не думаю, что кто-либо с Хаффлпаффа вообще способен проявить коварство. Джон довольно мил, и думаю, мне этого достаточно. Ну а если он позволит себе лишнее, я просто-напросто снова обращусь к близнецам.

Дафна и Гермиона засмеялись. Гарри оглянулся на Невилла, но тот точно так же был в недоумении. Парни слышали, что у Трейси случилась какая-то неприятная история с Блейзом Забини, но подробностей им так и не сообщили. Девочки крепко хранили этот секрет, и Гарри догадывался, что что бы это ни было, лучше бы ему и не знать. Тем не менее, всякий раз, когда он встречал Блейза, у него против воли возникало желание вытрясти из того душу.

— Как вы смотрите на то, чтобы встретиться в Трех Метлах и всем вместе пообедать? — предложила Дафна.

Все решили, что это замечательная идея. Компания закончила завтрак, и все спустились к воротам, где Трейси встретилась со своим кавалером. Гарри заметил, что Саммерс поглядывает на него, и вежливо наклонил голову в знак приветствия.

— Я уже стала забывать, как она улыбается, — тихонько заметила Дафна, глядя на Трейси.

Филч как раз проверял ее подругу Сенсором секретов. Трейси посмотрела на Гарри и Дафну, ожидающих своей очереди, и закатила глаза с выражением «как мне это надоело».

— Ты мне так и не расскажешь, что же произошло между ней и Блейзом? Между прочим, у него до сих пор странная походка.

Дафна хихикнула. Нарывы у Забини уже сошли, и он больше не страдал от чесотки, однако его причиндалы до сих пор не вернулись к нормальным размерам. Поэтому передвигался Блейз, словно сидя на невидимой лошади.

— Это не мне решать, рассказывать или нет, — пожала плечами Дафна. — И я не думаю, что Трейси когда-нибудь поделится своей историей с другими. Кроме того, она и сама прекрасно справилась. Кстати, вчера Забини сам подошел к ней в нашей гостиной и принес извинения. Трейси в ответ поблагодарила его, так что, думаю, они оба получили ценный урок.

Гарри кивнул и вытянул руки, чтобы Филч мог его проверить. Глядя на старого смотрителя, на то, как дрожали его щеки, пока он тыкал Сенсором в каждого студента в поисках запрещенных вещей, Гарри подумал, что тому, пожалуй, нравится эта работа. Проверка закончилась довольно быстро, главным образом, потому, что и Гарри, и Дафна молча стерпели процедуру, и вскоре они уже стояли в очереди к каретам. А вот Симуса, как заметил Гарри, Филч ткнул довольно грубо, поскольку тот отпустил несколько язвительных шуточек.

* * *

Земля была прихвачена морозцем, и свежесть в воздухе напоминала о близкой зиме, хотя снега еще не было. Дафна и Гарри прогуливались по главной улице Хогсмида, время от времени заходя в магазины, чтобы сделать покупки.

Оба уже накупили всякой всячины, запасшись подарками для всех друзей и знакомых. Дафна в шутку пыталась заставить Гарри признаться, какой подарок он приготовил для нее, но тот не собирался уступать. На все ее попытки он только улыбался и шел дальше, и девушке оставалось только догонять его, угрожая разными карами.

Как это было здорово — вести себя, как обычные подростки, и забыть, что их готовят к сражениям! Куда ни посмотри, студенты и взрослые беззаботно фланировали по улицам поселка, словно и не было никакой войны, и ничья жизнь не была под угрозой.

Для всего мира Гарри и Дафна были сейчас влюбленной парой, и ничем больше. Они шли, держась за руки, заходили в магазинчики, целовались украдкой время от времени… Никто, глядя на юную пару, и не подумал бы, что перед ним будущие солдаты, а ведь, в сущности, так оно и было.

Они подошли к очередной лавке, что расположилась почти на окраине поселка, рядом с железнодорожной платформой.

— Я хочу купить Астории что-нибудь особенное, — пояснила Дафна. — Кажется, она начала расставаться со своими мальчишечьими замашками, и мне хотелось бы подарить ей что-то женственное. Что-то, чтобы она увидела себя милой девушкой.

— Мальчишечьи замашки? Разве? — удивился Гарри. — Она же всегда носит юбки, когда в школе.

— Девушки — сложные создания, — улыбнулась Дафна.

Гарри улыбнулся в ответ на ее реплику и пожал плечами. Он зашел следом за Дафной и остановился, наблюдая, как она рассматривает ожерелья и браслеты в поисках подарка для младшей сестры.

— Она взрослеет, — продолжала Дафна. — Мне даже кажется, что она уже встречается с кем-то. Я почти не видела ее последние пару недель. Как бы то ни было, я думаю, что в один прекрасный день она превратится в настоящую красавицу.

— Такую же, как ее сестра? — подмигнул Гарри.

— Если ей повезет, — фыркнула Дафна. — Как тебе вот это?

Дафна держала в руках тонкую цепочку с подвеской в виде единорога. Рог животного был сделан из сверкающего камня голубого цвета.

— Вроде бы камень того же цвета, что ее глаза.

— Гарри, ты что, засматриваешься на мою сестру? — не скрывая усмешки, поинтересовалась Дафна.

Гарри покачал головой, притянул ее к себе и крепко поцеловал.

— Никогда в жизни.

— У меня есть сережки, парные к этой подвеске, — обратилась к ним хозяйка.

Это была женщина средних лет, того же роста, что и Дафна. Ее каштановые волосы уже тронула седина. Женщина открыла один из шкафов, достала небольшую коробочку и подала ее Дафне. Внутри оказалось два голубых камня, ограненных в форме рога.

— Давай, ты купишь ожерелье, а я — сережки, — предложил Гарри. — Таким образом Астория получит полный комплект.

— И мы можем подарить его от нас обоих, — улыбнулась Дафна. — Хорошо придумал.

С милой улыбкой женщина взяла деньги и уложила их покупки. От Гарри не укрылось, что она пару раз бросила взгляд на его шрам, но не стала ничего говорить, и юноша был ей благодарен за это. Почти в каждом месте, где они побывали, не обошлось без комментариев. Хозяйка магазина продолжала вежливо улыбаться, пока Гарри с Дафной не собрались уходить.

— Мистер Поттер, я хочу сказать вам, что все мои надежды связаны с вами.

Гарри остановился на пороге и обернулся к женщине. Та по-прежнему улыбалась ему, и ее глаза сияли. Гарри вежливо поклонился ей и вышел.

— Боюсь, мы будем слышать подобное все чаще и чаще, по мере того, как будет расти напряженность, — вздохнула Дафна.

Девушка пристроилась сбоку, и пара повернула назад к Трем Метлам.

— Боюсь, что так. Как бы я хотел, чтобы все эти люди сами, по своей воле выступили против него.

— Да, тогда все стало бы проще. Но страх — это оружие, которому нелегко противостоять. И Волдеморт прекрасно знает, как манипулировать людскими страхами. Это и есть его самое мощное оружие. Далеко не каждый отважен, как ты.

— Ты хотела сказать, безумен? — фыркнул Гарри.

— Угадал. Просто я не хотела заявлять это вот так в лоб. Наверное, я тоже ненормальная, поскольку не собираюсь позволить тебе разбираться со всем этим один на один, — усмехнулась Дафна и шутливо пихнула Гарри в плечо.

Гарри заглянул в карие глаза подруги и его словно окутало теплом. Он улыбнулся и припал к девушке долгим поцелуем, не обращая внимания на свистки и выкрики свидетелей. Через какое-то время юная пара прервала поцелуй. Дафна чуть вздрогнула.

— Я замерзла и хочу есть. Пожалуй, пора идти на встречу с остальными.

Хорошо, что они договорились пообедать попозже. В Трех Метлах оказалось куда меньше народу, чем обычно. Хотя там по-прежнему хватало посетителей — студентов Хогвартса и волшебников постарше — но Гарри с Дафной было легче маневрировать в толпе в поисках друзей.

— Гарри, сюда!

Невилл, Гермиона, Трейси и Джон Саммерс заняли столик почти в самом конце паба. Дафна и Гарри уселись и взяли по копии меню.

— Ну что, на всех закупился? — пошутил Невилл, глядя, как Гарри сгружает многочисленные пакеты.

— Мы побывали почти во всех магазинах, — улыбнулась Дафна, разматывая шарф.

— И это едва ли половина всего, что мы набрали. Мы уменьшили большинство пакетов, чтобы их можно было дотащить, — выдохнул Гарри и расстегнул пальто.

— Кого я вижу! Гарри!

Гораций Слагхорн, новый профессор Зельеварения, пробирался к их столику.

— Рад встретить тебя за пределами классной комнаты. Я давно собирался поговорить с тобой, но ты был так занят все время. Видишь ли, в прежние времена я устраивал небольшие вечеринки для моих, скажем так, наиболее выдающихся студентов. Возможно, тебе будет интересно заглянуть разок? Собственно, я приглашаю вас всех, — улыбнулся Слагхорн, оглядывая их компанию. — Как приятно видеть подобное смешение факультетов. Никогда не мог понять, почему Гриффиндору и Слизерину так сложно уживаться друг с другом. Итак, что вы скажете насчет моего приглашения на вечеринку?

— Почему бы и нет, сэр, — пожал плечами Гарри.

— С удовольствием, профессор, — улыбнулась Гермиона.

Невилл улыбнулся тоже, хотя и было видно, что он нервничает. Дафна и Трейси согласно кивнули, а Джон Саммерс вежливо улыбнулся, не будучи уверен, что приглашение Слагхорна распространяется и на него, поскольку профессор подчеркнуто не замечал хаффлпаффца.

— Отлично! Я пришлю вам всем приглашения с указанием даты и времени. Кстати, я тут собираюсь устроить грандиозную вечеринку на Рождество. На вашем месте я бы уже начал присматривать парадные мантии, если у вас их еще нет. Обещаю, все, кто придут, смогут отлично провести время, и вы нипочем не догадаетесь, кто там будет. Ну что ж, мне пора идти, нужно еще кучу эссе проверить сегодня вечером. Счастливо оставаться!

— Мама рассказывала мне о рождественских вечеринках у Слагхорна, — заговорила Трейси, когда толстяк-профессор удалился. — Она попала туда в качестве девушки одного из приглашенных, и мама говорила, что встретила там весьма известных людей. У него большие связи.

— Дамблдор говорил мне, что Слагхорн известен тем, что сводит с нужными людьми и помогает людям в начале их карьеры, — добавил Гарри.

— Он мне понравился, — пожал плечами Невилл. — Вроде, неплохой мужик.

— Во всяком случае, получше Снейпа, — согласился Гарри.

Наша шестерка наслаждалась обедом. Разговор крутился вокруг предстоящего сезона квиддича. Гарри немного сочувствовал кавалеру Трейси, поскольку тот несомненно ощущал себя чужаком в их компании. Гарри изо всех сил старался выказать свое дружелюбие, но бедный Джон все равно был слишком напряжен на протяжении всего обеда.

После того, как все поели и оплатили чек, Гарри, Дафна, Гермиона и Невилл попрощались с Трейси и Джоном и направились назад в замок. Парочка же решила продолжить свидание.

— Я волнуюсь за Джона, — призналась Гермиона, уютно устроившись в объятиях Невилла. — Он выглядел таким растерянным и напуганным, когда сидел с нами.

— Мы что, такие страшные, что к нам и подойти нельзя? — удивился Невилл, глядя на Гарри и Дафну.

— Ну, мы ведь на самом деле сражались с Пожирателями. Прошлый год, Министерство, — улыбнувшись, напомнила Дафна. — Кого-то это может и напугать.

Они еще немного пообсуждали, станут ли Трейси и Джон парой, или хаффлпаффец еще не скоро решится присоединиться к их компании. Ведь ему даже заговорить с ними было непросто. В итоге все пришли к выводу, что с кем бы Трейси ни решила встречаться, лучше всего для нее будет подождать, пока отношения не сложатся, и только потом приглашать парня в их круг.

— По крайней мере, к тому времени она узнает, будет ли он вести себя достойно и все такое, — улыбнулась Гермиона.

— Смотрите, там Милли, — Дафна показала рукой на трех девушек, которые, похоже, о чем-то спорили.

— А две другие, кажется, Мэнди Броклхерст и Лайза Турпин, — добавила Гермиона. — Что у них там случилось?

Они направились к девушкам. Вскоре уже можно было расслышать, о чем те говорят.

— Просто скажи мне, кто дал это тебе, — настаивала Лайза.

Мэнди только мотала головой и крепче прижимала пакет к груди.

— Я должна передать это Дамблдору, — упрямо заявила она.

— Но это же странно, Мэнди, — возразила Милли. — Почему ты не хочешь сказать нам, кто дал тебе этот пакет, и почему ты должна доставить его Дамблдору?

— Потому что должна, понятно? И, пожалуйста, хватит уже меня расспрашивать, — раздраженно заявила Мэнди.

— Нет. Давай-ка посмотрим, что там такое, — Милли потянулась к пакету.

— Отстань! — закричала Мэнди, отступая от Милли, чтобы та не забрала у нее пакет.

Но, пока Мэнди увертывалась от Миллисенты, Лайза ухватилась за пакет. Мэнди не собиралась расставаться с загадочной ношей, и девушки принялись каждая тянуть пакет к себе, крича друг на друга.

— Я считаю, что ты вообще не должна никому его передавать, — пыталась убедить Лайза. — Ты даже не знаешь, что там.

— Да отпусти уже! — крикнула Мэнди, и ее лицо исказилось в злобной гримасе.

Гарри и его друзья в изумлении следили за разворачивающейся у них на глазах схваткой. Миллисента кричала подругам, чтобы они прекратили драться, но Мэнди только все больше входила в раж.

— Прекратите! — закричала Гермиона и шагнула вперед в надежде разнять девушек.

Неожиданно пакет лопнул, и что-то вылетело из него. Все словно застыли на месте и смотрели, как нечто сверкающее парит в воздухе. Миллисента сделала несколько шагов и вскинула руку, чтобы схватить мерцающий предмет, но тут до Мэнди дошло, что пакет порвался. В отчаянной попытке вернуть свою добычу, Мэнди толкнула Лайзу на землю и побежала Милли наперехват. Увы, благодаря своему росту, слизеринке удалось выхватить загадочный предмет прямо из воздуха так же легко, как Гарри выхватывал снитчи над квиддичным полем.

И тут события приняли совершенно ужасный оборот.

Едва лишь пальцы девушки сомкнулись вокруг этой странной штуки, как мощная волна магии сбила всех с ног, а Милли подбросило вверх. Раздался мучительный вопль, и ее лицо исказилось от ужасной боли. Пронзительные крики не прекращались, поскольку все тело Милли принялось корчиться в болезненных судорогах. Девушка рухнула на землю, глаза ее закатились, она с трудом ловила воздух, не в силах вздохнуть, а из носа и ушей показалась кровь.

— Милли! — закричала Мэнди и бросилась к подруге.

Лайза вскочила на ноги и потянулась к непонятной вещи, которую Милли все еще сжимала в руке.

— НЕ ТРОЖЬ!

Голос Хагрида разнесся эхом по округе. Гигант-полукровка уже бежал к ним.

— Все отойдите от нее, сейчас же!

Все молча смотрели, как Хагрид нагнулся и осторожно поднял девушку. Он посмотрел на нее, и Гарри мог видеть, как побледнело лицо гиганта там, где оно не было прикрыто волосами. Хагрид повернулся к Гарри и кивнул в сторону таинственного предмета, лежащего на земле.

— Гарри, возьми это, только не голыми руками. Бери через шарф, што ль, подними эти штуку и иди за мной.

Гарри последовал совету, обмотал руку шарфом и поднял с земли то, что выпало из пакета. Это оказалось ожерельем изысканной работы. Остальные столпились вокруг, чтобы посмотреть, что же было причиной всей этой суматохи.

— Ожерелье? — удивилась Дафна.

— Не трогай! — рявкнул, оглянувшись, Хагрид.

Дафна аж подскочила от неожиданности. Повернувшись, она увидела голову Миллисенты, безвольно лежащую на предплечье великана. Лицо девушки было смертельно бледным, глаза закатились, она тихо стонала, и ее тело сотрясала непрерывная дрожь.

Вся компания во главе с Хагридом заявилась в больничное крыло. Мадам Помфри тут же забрала пострадавшую слизеринку и скрылась с ней за занавеской. Буквально через несколько секунд прибежала профессор МакГонагалл. Выслушав рассказ Хагрида, она повела студентов в свой кабинет, предварительно отправив через камин приглашение профессору Снейпу.

— Кто-нибудь может рассказать мне, что случилось?

— Мы были в «Трех метлах», — заговорила Лайза Турпин. — Мэнди вышла в туалет, а когда она вернулась, она заявила, что нам пора возвращаться. В руках она держала этот пакет, и вид у нее был какой-то странный.

Мэнди явно была сбита с толку. Она то и дело встряхивала рукой, словно пыталась отделаться от какой-то мысли.

— Я не помню, как я вернулась из туалета, — прошептала Мэнди.

— Милли и я все пытались узнать, откуда у нее пакет, но она ничего не хотела нам рассказывать. Мы хотели посмотреть, что там, и попытались отобрать у нее пакет. Он разорвался, и оттуда выпало вот это, — Лайза указала на ожерелье, которое лежало теперь на рабочем столе МакГонагалл.

— Милли схватила его, и тут нас всех сбило с ног, — подхватила Гермиона. — Потом что-то подняло ее в воздух, и, судя по всему, Милли испытывала страшную боль.

— Кому вы должны были это передать? — обратилась МакГонагалл к Мэнди.

Рэйвенкловка покачала головой и заплакала.

— Я не помню…

— Профессору Дамблдору, — почти шепотом ответила за нее Лайза.

Услышав это, МакГонагалл вздрогнула. Несколько секунд она потрясенно смотрела на Мэнди, пока снова не взяла себя в руки. Мэнди же, судя по ее виду, почти не владела собой. Слезы текли по ее щекам, и девушка молча ждала приговора МакГонагалл. Лайза в ужасе смотрела на подругу, пытаясь понять, что же на самом деле произошло.

— А вы четверо как там оказались? — повернулась МакГонагалл к Гарри.

— Мы подошли как раз, когда они начали драться из-за пакета, — ответила Дафна, глядя той прямо в глаза.

Профессор трансфигурации удовлетворенно кивнула.

— Вы хотели видеть меня? — вошел в кабинет профессор Снейп.

— Да, Северус. Мне нужно, чтобы вы осмотрели это ожерелье. Из-за него очень серьезно пострадала одна из наших студенток, мисс Булстроуд.

Снейп стремительно подошел к столу, достал палочку и наколдовал несколько заклинаний. При виде результатов диагностики его лицо приняло чрезвычайно мрачное выражение.

— Я так понимаю, мисс Булстроуд оказалась случайной жертвой? — уточнил Снейп у МакГонагалл.

— Ожерелье предназначалось для передачи Директору.

Гарри не мог видеть лица Снейпа, но ясно видел, как напряглись плечи профессора. Рука Дафны сжала его ладонь, и Гарри понял, что Дафна тоже заметила это.

— Я считаю, что мисс Броклхерст была подвергнута заклятию Империус, а затем ей приказали доставить ожерелье.

Все невольно повернулись к Мэнди, на лице которой одновременно отражались облегчение и ужас.

— Я немедленно забираю это с собой и попробую разобраться, как именно оно было проклято, — заявил Снейп. — Возможно, это поможет мадам Помфри.

Профессор взял шарф Гарри, завернул в него ожерелье и стремительно вышел из кабинета.

— Мисс Броклхерст, я отведу вас в больничное крыло. Вас необходимо осмотреть. Остальные свободны.

МакГонагалл взяла Мэнди за плечо и повела к выходу.

— Кому это могло понадобиться напасть на Дамблдора? — задала вопрос Гермиона, когда они уже покинули кабинет МакГонагалл.

— Я могу припомнить кое-кого, — прозрачно намекнул Гарри.

— Вот уж не думаю, что Волдеморт стал бы прятаться в женском туалете в «Трех метлах», — покосилась на него Гермиона.

— Совершенно очевидно, что там был его приспешник, — заявил Невилл. — Вот только выглядит весь план какой-то авантюрой, а это совершенно не в стиле Сами-Знаете-Кого. Во всем этом довольно мало смысла.

— Ты прав, — задумчиво проговорила Дафна. — Но зато теперь ясно, что в школе есть люди, которые работают на него.

— Ты опять о своих подозрениях насчет Драко? — уточнила Гермиона. — Но ведь сегодня его даже не было в Хогсмиде.

— Но это не значит, что у него там не было никого, чтобы помочь ему. Гермиона, ты просто не провела с ним столько времени, сколько пришлось мне. Должна признать — как волшебник Драко довольно слаб, но у него очень острый ум, и он им пользуется, особенно, когда его собственное эго не становится у него на пути. Он вполне мог все это придумать сам.

— И как мы это докажем? — спросил Гарри.

— Мы ведь даже не знаем наверняка, что это был его план, — подхватила Гермиона. — Не можем же мы разбрасываться обвинениями, не имея доказательств.

— Значит, нам надо их найти, — отрубила Дафна.

* * *

Драко не находил себе места. Он в отчаянии запустил руки в свои тщательно уложенные волосы и принялся расхаживать вдоль этого дурацкого шкафа, который должен был починить.

Он все испортил. Ему следовало проявить терпение, подождать еще немного, сделать хоть что-нибудь по-другому. Если бы он, по крайней мере, не был так нетерпелив, возможно, смерть настигла бы того, кого было нужно, а не Миллисенту Булстроуд.

Во время ужина им сообщили, что Миллисента умерла от прикосновения к проклятому предмету и что этот предмет предназначался для кого-то другого. Профессор МакГонагалл предупредила всех студентов, чтобы они ничего не брали у незнакомых людей и никуда не ходили в одиночку.

Драко знал в точности, что случилось, он только не мог понять, как так вышло, что Миллисента дотронулась до ожерелья. Оно же было упаковано, во всяком случае, должно было быть.

Что же именно пошло не так?

Драко вовсе не хотел, чтобы кто-нибудь пострадал. Ему просто нужно было, чтобы кто-нибудь принес ожерелье в школу и подсунул его Дамблдору. Как назло, директор куда-то отправился на выходные. Все пошло не по плану, и теперь из-за него погибла Миллисента Булстроуд — чистокровная ведьма из очень влиятельного рода, пусть и не такого могущественного, как Малфои.

Он вовсе не собирался причинять кому-то вред, тем более, убивать. Только Дамблдора и никого больше! Ну хорошо, может быть, еще Поттера. Да, он хотел бы увидеть, как тот корчится от боли, но убивать? Драко ненавидел Поттера, ненавидел всем сердцем. Драко считал, что Поттер позорит весь магический мир, но разве он на самом деле хотел его смерти? Ведь если Поттер умрет, кого тогда Драко станет изводить и унижать?

Он тяжело опустился на сломанный сундук и уставился на чертов шкаф. Почему он так ненавидит Поттера? Что вызвало эту ненависть? Зависть? Неужели он, Драко Малфой, один из самых богатых и привлекательных волшебников во всей Англии на самом деле завидует Поттеру? Этому полукровке, которому и похвастаться нечем, кроме уродливого шрама на лбу?

Ответ был очевиден. Кем бы Драко ни стал в будущем, до Поттера ему не достать. Поттер был чрезвычайно силен как волшебник и блистал талантами на квидддичном поле. Драко знал, что семья Поттеров была довольно богата и что в один прекрасный день Гарри мог бы стать Министром магии или занять иной высокий пост, в то время как он, Драко Малфой, занимался сомнительными делишками и был ненавидим так же, как его отец.

Драко треснул себя кулаком по голове, представив, что пришлось пережить Миллисенте перед смертью. Ему было известно, что проклятие, наложенное на ожерелье, заставило бы любого, кто коснется его, умереть самой ужасной смертью. Сколько ему стоило уговорить этого болвана Горбина отправить ожерелье агенту Драко в Хогсмиде. Обеспечить исполнителя для своего плана оказалось очень просто — хватило одного Империо. План был надежный, и все же каким-то образом все пошло насмарку, и вместо Дамблдора смерть настигла Миллисенту.

Не то, чтобы его сильно волновала эта рослая девица, но Булстроуд была чистокровной и училась на Слизерине, и для Драко это что-нибудь, да значило. Эх, если бы он мог сбежать с отработки у МакГонагалл, чтобы сделать все самому! В конце концов, если бы он добился успеха, даже его отчисление из Хогвартса было бы недолгим. Как только Темный лорд обрел бы власть, он вернул бы Драко в школу.

Мысль о Темном лорде заставила его содрогнуться. Драко терпел неудачу за неудачей, а ведь, когда наступят рождественские каникулы, ему придется предстать перед господином и отчитаться в своей работе. И тогда, как и всем Пожирателям до него, ему придется принять наказание…

Только сейчас Драко понял, что у него нет никакого выхода. Он снова посмотрел на шкаф, страстно желая разнести его на куски. Ему хотелось бежать, бежать без оглядки. К черту Темного лорда и к черту Гарри Поттера! А ведь он в самом деле мог бы сбежать, и никто никогда не найдет его. У его семьи были друзья во Франции, которые могут помочь, и у него с собой достаточно золота, чтобы без проблем добраться до Франции. В конце концов, разве он что-то должен Темному лорду? Разумеется, Лорд обещал награду, но собирался ли он на самом деле выполнить просьбу Драко? И разве Драко по-прежнему так жаждет получить все, о чем он просил?

Драко встал. Он уже был готов вернуться в спальню, собрать свои вещи и улизнуть из замка, как вдруг мысленным взором он увидел знакомый образ. Лицо матери и то, как она смотрела на него, стоя на пороге его спальни. Ее взгляд, полный заботы и тревоги…

Тогда Драко злился на нее за эти взгляды, но теперь он понял. Она боялась за него, боялась, что Лорд убьет его. Но если он сбежит и станет недосягаем для Лорда, тот, не задумываясь, убьет его мать!

Драко застыл на месте. Пусть его отец был негодяем, который заслужил свою кару, какой бы она ни была, но мама… мама была доброй, прекрасной женщиной, которая сделала все, что было в ее силах, чтобы защитить сына и вырастить из него человека, лучшего, чем был его отец. И Драко был готов вот так просто забыть о ней?

— Нет, — прошептал он.

Драко вернулся к шкафу, снял мантию и приготовил палочку. Он никому не позволит убить свою мать в наказание за его провал. Он в долгу перед ней, и никогда не сможет расплатиться. Этот долг — его жизнь. Его счастье. Она всегда поддерживала Драко, в то время как отец всего лишь терпел его существование. Разумеется, у отца были сила и положение… именно, что были. Но мама была сильнее и умнее, и теперь он должен выполнить приказ Темного лорда, а иначе расплатой станет ее жизнь. Он может спасти ее, у него есть силы сделать это.

Он сделает. Он починит этот шкаф, и Пожиратели смогут проникнуть в замок. Он убьет Альбуса Дамблдора, убрав тем самым последнее препятствие на пути Темного лорда. И тогда, только тогда, Драко устроит побег. Он заберет маму, и они навсегда покинут эту страну.

---

От переводчика: В оригинальном тексте в эпизоде с ожерельем участвуют Миллисента Булстроуд, Лайза Турпин и Меган Джонс. Далее автор называет ее то Меган, то Мэнди. Видимо, в процессе написания автор решил поменять Меган Джонс на Мэнди Броклхерст. Подобная замена вполне оправдана — Лайза и Мэнди обе с Рэйвенкло (Меган — хаффлпаффка), и Мэнди дружит с Лайзой и Милли. В следующей главе автор пишет уже о Мэнди Броклхерст, а Меган не упоминается вообще.

— Вы что, издеваетесь?! — заорал Снейп прямо в лицо Альбусу Дамблдору, но тот оставался бесстрастным.

— У нас нет никаких доказательств, что Драко причастен к случившемуся. Мы даже не можем обосновать применение Сыворотки правды. И ты ведь сам говорил мне, что Пожиратели проникли на самые высокие посты в Министерстве. У нас нет выбора, — с сокрушенным видом отвернулся Дамблдор.

Директор вернулся в школу после того, как провел выходной, проверяя очередную версию об одном из хоркруксов Волдеморта, и сразу был встречен сообщением о смерти студентки в результате контакта с заколдованным предметом. Он уже поговорил с Хагридом и профессором МакГонагалл и узнал, что Гарри и его друзья видели, как это случилось.

Но еще больше он узнал после того, как пригласил к себе в кабинет Снейпа. Дамблдор был уверен, что за этим происшествием стоит Драко Малфой, хотя и не совсем понимал, как тому удалось это проделать. МакГонагалл утверждала, что почти весь день Драко провел у нее на отработке, а значит, в Хогсмиде у Драко безусловно был сообщник или подручный.

— Но ведь погибла наша студентка! Альбус, мне это не нравится так же, как и вам. В конце концов, Драко мой крестник, но мы несем ответственность…

— Ты что же думаешь, я этого не помню? — рявкнул Альбус.

Ошарашенный Снейп замер на полуслове. Старый маг был страшен в гневе, его обычно мерцающие глаза потемнели, и он буквально светился силой, заставляя воздух вокруг потрескивать.

— Неужели ты в самом деле считаешь, что мне хочется отпустить возможного убийцу на все четыре стороны? Ты же слышал, как все было, это просто несчастный случай. И на нас будут давить, чтобы мы подтвердили эту версию. Мисс Булстроуд не была целью покушения, и сложись все по-другому, никто бы не пострадал. Драко доведен до отчаяния, и его действия подтверждают это. Что нас должно беспокоить, так это что он предпримет в следующий раз, потому что, если ему удастся причинить кому-нибудь вред, ему придется ответить за свое преступление. Северус, мы все еще можем спасти его.

— Альбус, я признателен вам за то, что вы верите, что мальчика еще можно спасти, но право, вы не знаете его так хорошо, как знаю я. Принимая во внимание, что его отец — Люциус Малфой, я, честно говоря, удивлен, что трагедия произошла только сейчас, — понизив голос, возразил Снейп. Он сел и посмотрел директору в глаза. — Я даже не могу убедить его хотя бы выслушать меня. Он постоянно пропускает занятия, и никто понятия не имеет, куда он исчезает и чем он занимается. Я даже применил Легилименцию к его дуболомам, но все что я узнал — это то, что они стояли в карауле на восьмом этаже.

— На восьмом этаже? — оглянулся через плечо Дамблдор.

— Они использовали Оборотное зелье, чтобы выдавать себя за девочек-первокурсниц.

Дамблдор усмехнулся.

— Если мы не добьемся доверия Драко в ближайшее время, его друзья вполне могут решить эту задачу за нас. Хотя эта информация может оказаться полезной.

— Очень смешно, — проворчал Снейп, потирая переносицу. — И как долго вы намерены попустительствовать этому? Пока Темный лорд не победит? Я ведь уже говорил вам, что его агенты уже почти на местах и готовы действовать. Теперь, когда Скримджер стал министром, Лорд не станет медлить. Министерство падет, и Темный лорд направит все свои силы против вас и мальчика.

— Я уже привел свои дела в порядок. Скоро наступят Рождественские каникулы, а в замке осталось проверить буквально несколько мест. Я воспользуюсь помощью Гарри.

— И вы по-прежнему хотите, чтобы я…

— Присматривал за Драко? Разумеется. Сейчас самое подходящее время продемонстрировать ему, что ты не собираешься… как ты там говорил? Испортить ему праздник? — уточнил Дамблдор со своей фирменной улыбкой.

Снейп закатил глаза и фыркнул.

— Типичная пацанская фанаберия. Мальчишке пора узнать, что на самом деле значит служить Лорду.

— Именно поэтому ты должен быть рядом. Мое прикрытие уже работает, так что Волдеморт не будет настаивать на твоем присутствии здесь. Возможно, ты сможешь убедить Нарциссу что-нибудь посоветовать мальчику. Нам пригодится любая помощь, лишь бы заставить Драко понять, что к чему.

— Он не прислушивался к ее советам летом, почему же он станет слушать ее теперь?

— Потому что теперь на нем лежит ответственность за смерть ученицы. И пусть Драко это скрывает, но он, скорее всего, очень переживает из-за этого. И мы должны воспользоваться этим, пока не погиб кто-либо еще, на этот раз, возможно, от руки самого Драко.

Снейп встал и слегка склонил голову.

— И все же я считаю, что вы ошибаетесь.

— Я искренне надеюсь, мой старый друг, что ошибаешься именно ты.

* * *

На смену ноябрю пришел декабрь, и как-то неожиданно приблизилось Рождество. Как всегда в это время, замок волшебно преобразился, и повсюду царило праздничное оживление.

И лишь немногие из студентов все еще оплакивали потерю своей подруги, а Мэнди Броклхерст, не в силах справиться с грузом вины, навсегда покинула Хогвартс.

И еще один человек пытался справиться со своими переживаниями — Панси Паркинсон. Дафна заметила, что довольно часто Панси оставалась в одиночестве. Трейси сообщила, что, по слухам, от Панси отвернулись все слизеринцы и что Драко весь год избегал ее.

— Мне ее даже немножко жалко, — заметила Дафна как-то вечером, когда они с Гарри сидели в библиотеке.

— Плохо быть одному, — согласился с ней Гарри.

— Возможно, мы могли бы познакомить ее с Луной. Вдруг у них найдутся общие интересы, и они сумеют подружиться? — предложила Дафна.

Услышав такое, Гарри расхохотался. Дафна тоже недолго хранила серьезный вид.

— Чего бы я ни отдал, чтобы стать мухой и оказаться на стене рядом с ними, чтобы услышать их беседу, — усмехнулся Гарри, вытирая выступившие от смеха слезы.

Они еще похихикали немного, но вскоре успокоились и снова вернулись к домашнему заданию. МакГонагалл задала своему классу длиннющее эссе, и наша парочка решила не терять времени зря. Несколько минут стояла тишина, но вот Дафна отложила перо и принялась пристально смотреть на Гарри. Тот не сразу почувствовал ее взгляд, но все же оторвался от эссе и посмотрел на девушку.

— Что?

— Ничего, мне просто интересно, когда же ты собираешься пригласить меня, — пояснила Дафна, складывая руки на столе.

— Пригласить? Куда? — не понял Гарри.

Дафна вздохнула и покачала головой.

— На рождественскую вечеринку у Слагхорна. Ты собираешься просить меня пойти туда с тобой?

— Погоди, я думал, мы уже решили, что идем туда вдвоем. Зачем же мне спрашивать?

— Ох, Гарри… Если мы с тобой встречаемся, это вовсе не значит, что тебе не нужно меня приглашать куда-нибудь. Девушка будет признательна, если ты окажешь ей свое внимание. Ты не должен считать само собой разумеющимся, что раз мы с тобой — пара, то и ходить везде будем вдвоем. А вдруг меня уже пригласил кто-то другой?

— Как? Кто? — вскинулся Гарри.

— Это я к примеру. Мне просто не хочется, чтобы ты принимал мои чувства к тебе как должное.

Гарри задумался над словами подруги, пока та выжидательно смотрела на него. Наконец он вздохнул и поднял голову.

— Прости, пожалуйста. Дафна Гринграсс, вы окажете мне честь, позволив сопровождать вас на вечеринку у Слагхорна?

— Я была бы рада, — улыбнулась Дафна. Она потянулась через стол и пожала ему руку. — И спасибо за приглашение.

Гарри только помотал головой. Определенно, он никогда не сможет понять девушек. Какое счастье, что у него такая терпеливая и понимающая подруга!

— Привет, ребята!

Рядом с ними уселись Невилл с Гермионой и принялись выкладывать на стол свои задания.

— Что новенького? — поинтересовался Невилл.

— Гарри наконец-то пригласил меня на вечеринку у Слагхорна, — улыбнулась Дафна, и Гермиона фыркнула.

— Ой, Гарри, а вечеринка-то уже завтра. Что ж ты так тянул? — с жалостью посмотрел на парня Невилл.

— Да я не думал, что от меня ждут приглашения, — совсем упал духом Гарри.

— Эх ты, недотепа, — поддразнила Гермиона.

Гарри смял лист пергамента в мячик и бросил его в девушку, но та легко увернулась от «снаряда».

— Могла бы и подсказать мне.

— Ага, и упустить возможность увидеть, как ты сам себя загоняешь в угол?

— Я смотрю, Трейси на тебя плохо влияет, Гермиона, — опасливо заметил Невилл. — Ты стала такой «слизеринистой»…

— И что в этом плохого? — угрожающе прищурилась Дафна.

— Эм-м…

Невилл оглянулся на Гарри, но тот, казалось, полностью ушел в работу над своим эссе.

— Да пусть его, Дафна. Он всего-навсего мальчишка, который не всегда понимает, что ляпнул глупость.

Девушки захихикали, и Невилл облегченно вздохнул. Гарри тоже фыркнул, но тем не менее, так и продолжал сидеть, уткнувшись в работу.

* * *

О вечеринке у Слагхорна гудела вся школа. Профессор разослал ограниченное число приглашений, но многие пытались попасть туда в качестве сопровождающих лиц. По школе носились слухи, кто из почетных гостей окажется на празднестве. Назывались различные имена — от капитана Холихедских Гарпий и басиста из группы «Ведуньи» до министра магии Руфуса Скримджера собственной персоной.

Вечером назначенного дня Гарри и Невилл последний раз оглядели себя в зеркале и спустились в гостиную, где их терпеливо дожидалась Гермиона.

— Ух ты, а вы двое смотритесь весьма эффектно.

— Благодарю, миледи, — улыбнулся Гарри и склонился в поклоне. — Вы тоже очень привлекательны.

— Более чем привлекательна, — улыбнулся Невилл. — Думаю, что «очаровательна» будет в самый раз.

Он шагнул вперед, нежно улыбнулся подруге и поцеловал ей руку. Гермиона слегка покраснела.

— Хватит, — она игриво хлопнула Невилла по плечу. — Нам пора идти вниз в Большой зал.

— Вы двое идите первыми, а я пойду встречу Дафну. Там и увидимся, — предложил Гарри, пока все трое проходили через дверь, охраняемую портретом.

— Ты уверен? — спросил Невилл.

— Нам не трудно пойти с тобой, — улыбнулась Гермиона.

— Нет-нет, ступайте себе, — усмехнулся Гарри.

Он помахал им и направился к лестнице.

Пока Гарри спускался вниз, он заметил, что у дверей Большого зала почти никого еще не было. Он направился к дверям, которые вели к подземельям и гостиной Слизерина. Гарри только собрался войти, как двери отворились, и ему навстречу вышла Дафна.

Гарри застыл на месте.

Каштановые волосы девушки были зачесаны наверх и собраны в элегантный узел. Дафна надела совершенно потрясающее темно-зеленое платье, юбка которого заканчивалась чуть выше колен, и босоножки в тон. Концы простой черной шали свисали с локтей, завершая облик.

Дафна подошла ближе и покраснела, увидев, какими глазами Гарри смотрел на нее.

— Ух ты, — отмер, наконец, Гарри.

— Спасибо, — чуть смущенно ответила Дафна.

— Я все время видел тебя в школьной форме, а это… у меня нет слов, — улыбнулся Гарри, подавая ей руку.

— Что ж, возможно, этим летом я исправлю это упущение, если ты дашь мне повод одеваться подобным образом, — обольстительно улыбнулась Дафна.

— Договорились, — улыбнулся Гарри в ответ и повел девушку к лестнице.

— Ты поедешь домой на Рождество? — спросила Дафна. — Знаешь, пока я собиралась сегодня, я вдруг поняла, что мы никогда не говорили с тобой на эту тему. Мы вечно были заняты какими-то делами, и, кроме как на домашние задания, у нас ни на что не оставалось времени.

— Я знаю, и мне жаль, что так вышло. На каникулы я остаюсь здесь. Буду помогать Дамблдору искать хоркруксы.

— Отлично, значит, я буду не одна.

— Что? — удивился Гарри. — Но я думал, что ты уезжаешь домой.

— Разве ты забыл? Считается, что моя семья отреклась от меня. Астория очень расстроена из-за этого. Она хочет, чтобы я тоже приехала домой на Рождество, говорит, что каникулы без меня — это ужасно. Я думаю, она так говорит потому, что без меня ей некого будет терроризировать, но если я приеду, это разрушит все, что мы накрутили, и поставит их под удар.

— Я совсем забыл об этом, — признался Гарри. — Видимо, когда каждый день встречаешься с Асторией и разговариваешь с ней, немудрено забыть, что ты считаешься отверженной.

— Я буду скучать. На Рождество у нас дома всегда так весело! Мы печем горы разных печений и пирогов, и всякого прочего. Папа готовит праздничный пунш, такой вкусный! Он его делает только на праздники. И это будет первый раз, когда я пропущу все это, — печально вздохнула Дафна.

— Ну, я слышал, что почти все студенты разъедутся, так что можно сказать, что весь замок будет в нашем распоряжении. Конечно, это не совсем то, что родной дом, но, может быть, если мы будем вместе, все окажется не настолько ужасным.

— Было бы здорово заполучить тебя в мое полное распоряжение. Никаких помех вроде занятий или твоих частных уроков. Нам действительно надо бы провести время вместе. В частной обстановке.

Дафна намекающе улыбнулась и многозначительно пошевелила бровями.

Гарри внезапно стало жарко, и он поспешно оттянул ворот рубашки. Он улыбнулся Дафне в ответ, и та прижала его к стене и жадно впилась ему в губы. Гарри обхватил и прижал ее к себе, страстно целуя девушку в ответ.

— Нам пора идти к Слагхорну, — улыбнулась Дафна, прерывая поцелуй. — Можем продолжить позже. Если вечеринка окажется скучной, долго ждать не придется.

Гарри мог только расплыться в глупой улыбке и последовать за Дафной.

Для своей вечеринки Слагхорн отыскал на шестом этаже огромный пустующий класс. Прибывающие пары фотографировались под аркой, украшенной остролистом и мерцающими живыми феечками, которые между делом лакомились крошечными печеньками.

— Как-то все слишком претенциозно, — высказалась Дафна, оглядывая праздничные декорации, выполненные в кричащих цветах.

В углу стояла рождественская ель, и было впечатление, что на нее просто набросали всякие украшения.

— Тебя это в самом деле удивляет? — спросил Гарри, в свою очередь оглядывая комнату.

Гостям прислуживали несколько домовиков. Помимо традиционных передников с гербом Хогвартса, каждый из них носил галстук-бабочку. Эльфы разносили подносы с хрустальными бокалами, в которых, кажется, был пунш, а также подавали различные закуски.

— О, Гарри, я так рад, что ты здесь, мой мальчик! — прогудел Гораций Слагхорн, подойдя к ним.

На профессоре были смокинг и цилиндр. Вид у него был очень торжественный. Профессор крепко пожал руку Гарри и отвесил поклон Дафне.

— Здесь есть несколько человек, с которыми я очень хотел бы тебя познакомить.

Слагхорн подхватил Гарри под руку и буквально потащил его через толпу гостей. Дафна едва успела уцепиться за своего кавалера, пытаясь удержаться на каблуках, пока их настойчиво тянули куда-то.

— Познакомьтесь, это Элдред Уорпл. Он автор той самой увлекательной книги «Братья по крови. Моя жизнь среди вампиров». А это Сангвини, он, собственно, и есть вампир.

Элдред Уорпл оказался невысоким лысеющим мужчиной, одетым в красивый голубой костюм. На его широком мясистом носу сидели очки с толстыми стеклами. Когда Слагхорн подвел к нему Гарри, он как раз выбирал себе пирожное. Элдред посмотрел на Гарри через очки и хищно улыбнулся. Он протянул Гарри широкую ладонь, и юноша почему-то занервничал. Гарри вежливо потряс ее, но не мог отделаться от чувства, что ему нужно как можно скорее вымыть руки.

В противоположность писателю, Сангвини был высоким, с очень бледной кожей и мягким взглядом светло-голубых глаз. Он не отрываясь смотрел на двух девушек, кажется, с Хаффлпаффа. Длинные белокурые волосы были стянуты сзади в хвост. Вампир выглядел весьма аристократично. Он тоже протянул Гарри руку, и тот поразился, какая она холодная и какие тонкие у вампира пальцы.

— Мне действительно приятно познакомиться с вами, мистер Поттер. Разумеется, ваша история известна всем, но лично мне кажется, что в ней полно недомолвок. Вы довольно загадочная личность, и публика была бы рада разгадать ваши тайны. Вы могли бы неплохо заработать, если бы позволили описать историю вашей жизни.

— Благодарю за предложение, сэр, но я вовсе не желаю выставлять себя напоказ таким образом. Публика и без того знает обо мне куда больше, чем мне хотелось бы.

Похоже, отказ оскорбил Уорпла, но тот ничего не ответил. Слагхорн разразился утробным смехом и хлопнул Гарри по спине. Затем толстяк подвел Гарри к молодой женщине, которая чем-то была знакома юноше.

— Ты, конечно же, знаешь Гвеног Джонс, капитана Холихедских гарпий.

Пока Гарри пожимал руку прославленной квиддичистке, Слагхорн широко улыбался. Гвеног выглядела очень стройной и была выше Слагхорна на пару дюймов. Она была одета в облегающее черное платье, а ее темные волосы были заплетены в простую косу.

— Это честь для меня, — улыбнулся Гарри. — А это Дафна Гринграсс, моя девушка.

— Приятно познакомиться, — улыбнулась Дафна, пожимая Гвеног руку.

— А ты везучая девчонка, — усмехнулась Гвеног. — Если верить тому, что я читала об этом молодом человеке, добрая половина ведьм в этом замке пошла бы на все, лишь бы пройтись с ним под руку.

— О, везение тут ни при чем, — вернула усмешку Дафна. — Просто я постаралась привлечь его внимание.

Гвеног со Слагхорном рассмеялись, а Гарри наклонился и поцеловал Дафну в щеку.

— Ну что, через пару лет встретимся на поле? Все профессиональные вербовщики только о тебе и говорят в этом году. Если бы наша команда не была исключительно женской, я бы настояла, чтобы наши менеджеры предложили тебе место. В последнем матче, что прошел в Хогвартсе, было на что посмотреть, в том числе на твою игру.

Гарри покраснел от похвалы. Он не ожидал, что его собеседница смотрела последнюю игру с его участием, поскольку это была первая встреча сезона.

— Я ничего не стою без моей команды, — отклонил он комплимент.

— Прекрасный ответ и делает честь твоей скромности. Ты ведь стал капитаном команды в этом году? — уточнила Гвеног, пригубив свой бокал.

— Это так. Приходится очень много работать, но мне нравится.

— Как ты думаешь, вы победите в чемпионате школы?

Гарри пожал плечами.

— У Гриффиндора были прекрасные составы команд с тех пор, как я поступил в Хогвартс, но отличная команда — это еще не все. Мы можем упорно тренироваться и играть на пределе сил, но другая команда может все равно оказаться лучше. Я надеюсь, что мы сумеем одержать победу, но кто знает?

— Впечатляющий ответ, — кивнула Гвеног. — Большинство капитанов просто заявили бы, что они лучше всех, и на том поставили точку. Ну что ж, желаю тебе всего наилучшего.

— Спасибо, — улыбнулся Гарри.

Слагхорн неторопливо направился куда-то в сторону, видимо решив поговорить с какой-нибудь другой знаменитостью. Гарри воспользовался случаем и откланялся, отправившись вместе с Дафной на поиски Невилла и Гермионы. Они нашли спокойный уголок, и Гарри встал там и развернулся к залу, отчасти чтобы поискать друзей, отчасти, чтобы вовремя избежать Слагхорна.

— Оказывается, ты накоротке со звездами квиддича, — улыбнулась Дафна, поправляя волосы.

Гарри лишь покачал головой.

— Разве ты забыла Виктора? Он, вероятно, самый прославленный игрок, которого я знаю, и мы с ним действительно дружим.

— Я знаю. Просто я хотела, чтобы ты немножко расслабился. А то ты как вцепился в мою руку, когда мы пришли сюда, так и не отпускаешь.

Гарри обескураженно посмотрел на нее и ослабил хватку. Дафна мягко улыбнулась, закинула руки ему на шею и поцеловала. Оторвавшись от его губ, девушка посмотрела Гарри прямо в глаза.

— Успокойся, ты прекрасно держишься. Просто не забывай дышать и делай вид, что тебе интересен твой собеседник, кто бы он ни был. На мой взгляд, твои манеры куда лучше, чем у Слагхорна. Этот невежа даже не подумал представить меня кому-либо.

— Дело не в этом. У меня чувство, словно меня выставили на всеобщее обозрение, — пожаловался Гарри, через плечо Дафны проверяя, куда девался Слагхорн.

— Привет!

К ним подошла Гермиона с Невиллом на буксире. Тот все время оглядывался на Сангвини, который по-прежнему плотоядно посматривал на двух хаффлпаффок. Впрочем, девушкам, кажется, нравилось его внимание.

— Представляешь, Слагхорн пустил сюда настоящего вампира! Если кто-нибудь пострадает… — взволнованно заговорил Невилл.

— Надеюсь, он пообедал, прежде чем прийти сюда, — заметила Гермиона.

Похоже, только сказав это, Гермиона вспомнила, чем питаются вампиры. Она покраснела и придвинулась поближе к Невиллу, который обнял ее, укрывая от всех угроз.

— Он в самом деле настолько опасен? — спросил Гарри подругу. — Или мы просто всюду ищем опасность, потому что нас так готовили?

— Наверное, всего понемножку, — пожала плечами Дафна. — Вампиры действительно могут быть опасны, но это зависит от их природного темперамента, а также, как правильно заметила Гермиона, от того, сыт он или голоден. Я думаю, что все обойдется, но все же надеюсь, что за ним присматривают. В конце концов, это не банши или еще что похуже. — Дафна замолчала и оглянулась вокруг. — Что-то пить захотелось.

— Ой, извини, — спохватился Гарри. — Оставайся здесь, я пойду принесу тебе что-нибудь.

— Мой рыцарь! — улыбнулась Дафна.

Гарри склонился и поцеловал ей руку, отчего улыбка девушки засияла еще ярче. Невилл отпустил Гермиону, и парни отправились на поиски напитков для своих леди.

— Ну, как он держится? — поинтересовалась Гермиона.

— Как ты и предсказывала. Внешне выглядит молодцом, а сам вот-вот сорвется. Я боялась, он мне руку раздавит. Немножко расслабился, когда разговаривал с этой девушкой из «Гарпий», но думаю, только потому, что речь шла о квиддиче.

— Слагхорн от дверей не отходил, все ждал, когда появится Гарри. Когда мы с Невиллом пришли, он тут же спросил, не знаем ли мы, где сейчас Гарри. Заставил всех гостей ждать. Ой, нет…

— Что такое? — встревожилась Дафна.

Вместо ответа Гермиона просто показала в ту сторону, куда ушел Гарри. Судя по всему, парни попались на глаза Слагхорну, и теперь были окружены небольшой толпой знаменитостей, желающих поговорить с Поттером.

— О боже, да что не так с этим человеком? — риторически вопросила Дафна.

Девушка была готова броситься на помощь, но Гермиона удержала ее.

— Подожди немного. Прямо сейчас это будет выглядеть невежливо.

— Но…

— Подожди пару минут. А потом уже можно будет подойти и забрать наших кавалеров, и никто не станет возражать. Даже Слагхорн не сможет оспаривать право двух прекрасных ведьм провести время с их любимыми, — заключила она, выгнув дугой бровь.

Эти слова вызвали улыбку у Дафны. Надо признать, они с Гермионой действительно выглядели потрясающе, и уж в чем Дафна была уверена, так это в том, что никто не посмеет становиться между ведьмой при полном параде и ее мужчиной. Она десятки раз была свидетельницей того, как ее мать отрывала отца от скучных стариков на различных вечеринках, хотя в то время она не понимала ее мотивов. Но теперь для Дафны это обрело смысл. Ее мама врывалась в разговор, чтобы спасти отца от смертельной скуки или, что еще хуже, от опасности быть замешанным во что-то, что ему не нравилось. Мама героически оберегала отца.

Девушки честно выдержали пять минут, не сводя глаз со своих кавалеров, а потом решительно заторопились к ним, стараясь, тем не менее, выглядеть элегантно и уверенно. Подойдя к группе, окружившей Гарри и Невилла, они рассыпались в извинениях за то, что вынуждены забрать своих парней.

— Я тебя люблю, — выдохнул Гарри, когда они оказались на безопасном расстоянии от толпы, которую собрал вокруг них Слагхорн. — Я там чуть не умер.

— Я хотела пить, а ты ушел за моим напитком и не вернулся. Кроме того, это моя обязанность — внезапно налететь и спасти тебя от скуки, — улыбнулась Дафна, делая глоток.

Это оказался какой-то шипучий напиток с сильным привкусом вишни, и Дафна подумала, что он куда лучше их неизменного тыквенного сока.

— ОТВЯЖИСЬ ОТ МЕНЯ!

Все обернулись на крик, и в этот момент в комнату ворвался торжествующий Филч, волоча за собой Драко Малфоя, который вырывался изо всех сил. Гарри обратил внимание, что Малфой сильно осунулся, и скулы выпирали сквозь кожу.

— Прошу прощения, профессор, — прокряхтел Филч. — Но этот малый разгуливал после отбоя. Он сказал, что приглашен к вам на вечеринку, но не мог предъявить приглашение.

Слагхорн озадаченно смотрел на Драко, он уже собирался что-то сказать, но Драко перебил профессора.

— Ладно, признаю, я явился незваным. А теперь убери свои руки, грязный сквиб, пока я сам этого не сделал.

Драко так упирался и выкручивался, что Филчу пришлось ослабить хватку. Откуда ни возьмись, появился профессор Снейп и крепко взял Драко за плечо.

— Я и не знал, что Снейп тоже здесь, — прошептал Гарри.

Его друзья только растерянно пожимали плечами, из чего было ясно, что никто из них до этого момента не замечал бывшего преподавателя Зелий.

— Поскольку этот молодой человек учится на моем факультете, я позабочусь, чтобы он получил должное наказание за то, что нарушил правила.

— Ну полно, Северус. Это же Рождество, как можно осуждать мальчика за то, что он тоже хотел повеселиться.

— Как бы то ни было, но правила есть правила, к тому же я точно знаю, что у Драко полно невыполненных домашних заданий, — добавил Снейп, уводя Драко.

* * *

— Иди за мной, — шепнула Дафна, схватив Гарри за руку.

За дверью она остановилась и сняла туфли. Девушка прижала палец к губам, предупреждая Гарри, и повела его по коридору.

Гарри не совсем понимал, зачем им понадобилась выслеживать Снейпа и Драко, но тут он увидел, что те скрылись в одном из классов. Дафна и Гарри подкрались к двери и, не сговариваясь, приложили уши.

— …безрассудно. Если бы ты только позволил мне помочь, я мог бы…

— Нет! — выкрикнул Драко.

Гарри и Дафна обменялись недоуменными взглядами.

— Он поручил это мне, и исполнить это должен я, и только я, — голос Драко дрожал от напряжения.

— И какими успехами ты можешь похвастаться? Завтра вечером ты предстанешь перед ним, и какие результаты ты сможешь предъявить спустя столько времени? Ответь мне, потому что все, что я вижу — это погибшая девушка, да еще и чистокровная. Не думаю, что он отнесется к этому с пониманием.

— Этого не должно было случиться, — отчаянно возразил Драко. — Я не понимаю, как оно вообще попало ей в руки!

— Ну еще бы. Мальчик, ты ступаешь по очень тонкому льду. Ты не добьешься успеха, да ты и не должен был. Потому-то тебя и выбрали исполнителем. Ты — приговор твоему отцу за его неудачи. Даже ты не можешь быть настолько слеп, чтобы не увидеть этого.

— Я лучше моего отца, лучше, чем он сам надеялся стать, — огрызнулся Драко, но Гарри уловил нотку неуверенности в его голосе.

Гарри снова посмотрел на Дафну, но та была в таком же смятении, что и он.

— Если ты в самом деле собираешься добиться успеха, тебе не поможет какое-то дурацкое ожерелье, заряженное проклятием. Драко, я хочу, чтобы ты выполнил свое задание. Мне не хочется, чтобы ты пострадал или…

— Был убит? Теперь вы заговорили в точности, как моя мать. Она тоже думает, что я ни на что не способен.

— Неправда! Черт тебя подери, Драко, почему ты такой упрямый? Я просто хочу помочь.

— Помочь мне? Вы уверены? Уверены, что не хотите выдать меня аврорам? Меня предупреждали насчет вас. Вам ведь никто не доверяет. Они все говорили мне остерегаться вас. Они все считают, что вы собираетесь предать его! — выпалил Драко, пусть и без особой уверенности.

Гарри пожалел, что не видит лица Драко. Интересно, усмехнулся ли тот презрительно в лицо Снейпу в попытке выразить свое превосходство?

— Мне плевать, что думают другие. Меня волнует только одно мнение — его, а он верит мне. Вот почему я один из тех, кто пользуется его особым доверием, и ты можешь стать таким же, если позволишь мне помочь тебе.

— Оставь это, Снейп, — был ответ Драко.

Гарри и Дафна услышали, что он идет к двери, и со всех ног бросились по коридору, пока не увидели достаточно темную нишу. Выглянув оттуда, они увидели, как распахнулась дверь класса, и оттуда выскочил Драко. Почти сразу вышел Снейп и заторопился следом за своим крестником.

— Как ты думаешь, могли они говорить не о… В-волдеморте? — спросила Дафна.

— Нет, — коротко ответил Гарри.

— Значит, у Драко есть Метка, — тяжело вздохнула Дафна.

— Похоже на то, но пока мы не сможем это доказать, он так и будет продолжать свое дело, чем бы он там ни занимался, — прошептал Гарри.

— Гарри, я боюсь за него.

Гарри повернулся к Дафне, силясь рассмотреть в свете луны ее лицо. Девушка была не на шутку напугана, и Гарри обнял ее.

— Он, несомненно, тот еще ублюдок, но по его голосу было ясно, что он испуган, — продолжала Дафна. — Я думаю, он взялся за дело, которое ему не по силам. Я его терпеть не могу, и вряд ли это изменится, но никто не заслуживает, чтобы его назначили жертвой. А у Драко настолько высокое самомнение, что он никогда не поверит, что это так и есть. Ты же слышал, что сказал Снейп.

— Я знаю, — кивнул Гарри. — У него и не должно было ничего получиться.

Гарри смотрел в глубину коридора, куда скрылись Снейп и Драко, и пытался угадать, что же именно должен был совершить Драко. Что бы это ни было, ничего хорошего это не принесет — в этом Гарри был уверен. Они должны сделать все возможное, чтобы остановить Малфоя и предать его суду.

Примечание переводчика #1: Благодарю юзера DonAnton, который прислал мне свой вариант перевода этой главы, а также Дианезька и angryberry за беттинг.

Первое утро Рождественских каникул Гарри и Дафна встретили за завтраком в Большом зале и поразились тому, как опустела школа. Кроме них двоих, в замке остались лишь трое студентов с четвертого курса Рэйвенкло.

Решив, что их главное желание — насладиться каникулами в полной мере, влюбленные подростки задалась целью поскорее покончить с домашними заданиями. Как оказалось, это было совсем нетрудно. Гарри про себя поблагодарил неведомое божество, которое создало Гермиону Грейнджер, поскольку та сумела заставить их всех делать все вовремя. К ужину у Гарри с Дафной не осталось других забот, кроме как хорошо провести время вдвоем.

— В нашей гостиной теперь так тихо, — вздохнула Дафна, — что мне даже немного не по себе.

— Да и я не помню, чтобы когда-либо видел гостиную Гриффиндора такой пустой.

— А можно мне ее увидеть? — оживилась Дафна. — Я никогда не заглядывала в гостиные других факультетов, а ты мне сам говорил, что видел нашу раньше.

Гарри пожал плечами и повел ее к Гриффиндорской башне. Он назвал пароль и вместе с Дафной вошел в гостиную своего факультета. Дафна с интересом осматривала оформление комнаты и мебель, но была немного разочарована, поскольку все вокруг так напоминало ее собственную гостиную. Что действительно привлекло ее внимание, так это окно, из которого открывался вид на окрестности замка.

— Как тихо и спокойно вокруг, — вздохнула Дафна. — Словно смотришь на картину. А Хагрид, похоже, собрался устроить большой костер сегодня ночью.

— Я лишь надеюсь, что он не пытается высидеть еще одного дракона, — фыркнул Гарри.

— Что? — потрясенно обернулась к нему Дафна.

И Гарри поведал восторженно внимающей ему Дафне историю о драконе Норберте, что случилась с ним на первом курсе.

— Когда я учился на четвертом курсе, мне сказали, что Норберт на самом деле оказался Норбертой, и она даже обзавелась детишками. Хагрид так мечтает навестить ее когда-нибудь. Надеюсь, ему удастся это сделать.

— Не могу поверить. Хотя если кто и мог бы справиться с драконом, так это точно Хагрид. Только вспомнить — гиппогрифы, соплохвосты, фестралы, — Дафна вздрогнула.

— Ты так и не привыкла к ним? — сочувственно спросил Гарри.

Спустя неделю после смерти Миллисенты Дафна и Гермиона обнаружили, что теперь они могут видеть этих призрачных «лошадок», и обе девушки с трудом свыкались с мыслью, что кто-то умер у них на глазах.

— Я знаю, что они вполне безобидны. И по-моему, один из них явно хочет стать твоей домашней зверушкой, — улыбнулась Дафна.

Гарри машинально взлохматил волосы, припомнив их последний визит в Хогсмид. Еще на пятом курсе один из фестралов воспылал симпатией к парню и вылез из вереницы ожидающих студентов карет, чтобы «поздороваться». В результате карета зацепилась колесами за соседнюю, произошла свалка, и Хагриду пришлось наводить порядок.

— И все же они такие… отталкивающие, — заключила Дафна.

Она отвернулась от окна и подошла к одному из диванчиков, стоящих перед камином. Стоило девушке сесть, как Гарри тут же пристроился рядом.

— Хорошо-то как, — улыбнулась Дафна, кладя голову Гарри на плечо. Она подобрала ноги под себя, и Гарри заключил ее в объятия. Девушка удовлетворенно вздохнула.

— Хорошо, — согласился Гарри. — Обычно здесь собирается куча народу.

— И все кричат, чтобы перекричать других, — подхватила Дафна.

— И швыряют вещи друг в друга, создавая хаос.

— Вся эта компания — сущие варвары, — фыркнула Дафна.

Они погрузились в тишину, наслаждаясь обществом друг друга. Дафна подняла голову и чмокнула Гарри в подбородок. В ответ он приложил ладонь к ее щеке и нежно поцеловал в губы. Дафна медленно провела руками по его груди и обняла Гарри за шею, отвечая на поцелуй.

В животе у нее порхал целый рой бабочек. Дафна мечтала об этом, надеялась, что это произойдет, хотела этого и молилась, чтобы это случилось. Она была готова наброситься на своего парня! Ее тело буквально кричало об этом. У них почти никогда не получалось найти время, чтобы побыть просто двумя подростками, влюбленными друг в друга. Со всеми этими уроками и тренировками, не говоря уже о занятиях с Дамблдором и квиддичных матчах, Гарри и Дафна с трудом находили время, чтобы хотя бы поговорить, но тем не менее они ухитрялись урвать минутку. Однако сейчас они были одни, и ничего не могло помешать им. Давно пора было перевести их отношения… в горизонтальную плоскость.

Не прерывая их поцелуя, Дафна приподнялась и скользнула Гарри на колени. Очень медленно, смакуя каждое прикосновение, она запустила руки под его мантию, стягивая ее с плеч. Гарри же, со своей стороны, окончательно освободился от мантии и обеими руками снова обнял подругу.

Однако это было все, до чего им удалось продвинуться, так как в этот момент в гостиную вошла профессор МакГонагалл. Дафна одним скачком оказалась на другом конце гостиной, стоило профессору трансфигурации кашлянуть. Лицо девушки горело, и она воочию убедилась, что Гарри смущен не меньше.

— Хотя правилами и не запрещается посещать гостиные других факультетов, я была бы весьма признательна, если бы вы все же не задерживались после отбоя. Мисс Гринграсс, время уже позднее, так что я провожу вас.

Дафна могла только покорно склонить голову и выйти вслед за МакГонагалл из Гриффиндорской гостиной, оставив там слегка разочарованного Гарри. Бедняге пришлось очень долго стоять под холодным душем, прежде чем он почувствовал себя достаточно спокойно, чтобы пойти спать.

Еще никогда в жизни Дафне не было так стыдно. Весь путь до Слизеринской гостиной МакГонагалл продолжала говорить о том, как это естественно — испытывать определенные чувства к мальчику. Однако профессор предупредила, что хоть Дафна и позволила событиям развиваться так, как ей самой хотелось, МакГонагалл надеется, что девушка все же проявит ответственность и примет меры предосторожности. Дафна лишь подавленно кивала и время от времени поддакивала преподавателю трансфигурации.

Оказавшись наконец в своей родной гостиной, Дафна спросила себя: а не были ли это какие-то охранные чары, которые предупредили МакГонагалл, чем они с Гарри занимаются, и дали ей возможность вмешаться до того, как события приняли более интересный оборот?

Сидя в мрачном настроении в кресле и глядя на огонь, Дафна решила для себя, что прежде, чем каникулы закончатся, им с Гарри все же удастся испытать по-настоящему интимные отношения. Оставалось только найти укрытое от учительского контроля и в то же время достаточно удобное место, где они могли бы остаться наедине. Руки Гарри не будут исследовать ее тело в чулане для метел, Моргана упаси!

Проблема была в том, что они находились в школе, и особого выбора у них не было. Кроме гостиных Слизерина или Гриффиндора, Дафне ничего не приходило в голову. А уж после того, как их засекла МакГонагалл, девушка дрожала от мысли о том, что было бы, попадись они Снейпу.

И тут ее осенило! Во всей школе было одно-единственное место в точности такое, как ей было нужно.

Дафна поднялась с кресла и направилась в спальню. Завтра утром, еще до завтрака, она пойдет в Выручай-комнату и проверит ее, чтобы убедиться, что это то, что ей нужно. В конце концов, у них еще оставалось целых две недели, и Дафна собиралась воспользоваться ими в полной мере.

* * *

— Доброе утро, Гарри, Дафна, — улыбнулся Альбус Дамблдор, подойдя к ним. — Я был бы очень рад, если после завтрака мы могли бы посетить Тайную комнату. Если вы согласны, конечно.

Гарри поднял глаза на старого волшебника и кивнул. Он ждал этой просьбы, так как директор был убежден, что Волдеморт спрятал один из своих хоркруксов где-то в замке. Дамблдор не хотел начинать поиски, пока в замке находились студенты, опасаясь, что об этом прознает Волдеморт. Приходилось держать все в секрете, иначе Темный лорд мог бы забрать якоря для своей души и перепрятать их.

— Мы можем пойти прямо сейчас, сэр, — поднялся Гарри. — Я уже закончил.

Дафна тоже встала из-за стола, и Дамблдор улыбнулся.

— Очень хорошо, Гарри, веди нас.

Они быстро дошли до туалета, где обитала Плакса Миртл. Когда они вошли внутрь, неизменно мрачный призрак, как обычно, оплакивал свою судьбу.

— Очень остроумно, — заметил Дамблдор, когда они приблизились к раковине, за которой скрывался вход в легендарную комнату. — Спрятать вход в таком месте, на которое никто и никогда не подумает.

Директор улыбнулся и жестом предложил Гарри открыть проход.

Дафна вздрогнула, когда Гарри зашипел на парселтанге. Раковина пришла в движение, открывая вход в длинный темный тоннель, ведущий куда-то в глубину.

— Должен предупредить вас, сэр, — сморщил нос Гарри. — Там внизу довольно грязно и противно.

Дамблдор понятливо кивнул, но его голубые глаза радостно замерцали.

— Я уже по запаху догадываюсь, что ты хочешь сказать. Тем не менее…

Директор без колебаний шагнул вперед и предоставил силам притяжения доставить свою персону в знаменитую Тайную комнату Салазара Слизерина. Следующим в тоннель шагнул Гарри. Дафна последовала за своим парнем, ворча под нос что-то насчет нарушенных планов.

Внизу ничего не изменилось. Подземный проход, который вел в собственно Комнату, был таким же сырым и темным, как и во время предыдущих вылазок Гарри. Дамблдору, похоже, было интересно все вокруг, и Гарри не мог осуждать его за это. Вероятно, это было одно из немногих мест в Хогвартсе, которое директор видел в первый раз.

После небольшой прогулки они наконец добрались до цели. Гарри в очередной раз попросил дверь открыться, и Дамблдор с восторгом рассматривал змей, служивших замком.

Восторг, однако, быстро сменился иным выражением, едва они вошли в Комнату, где стоял отвратительный запах разложения.

— Я так понимаю, это останки василиска? — осведомился Дамблдор.

Старый волшебник достал палочку и наколдовал очень мощное заклятие очистки воздуха. Гарри и Дафна зажгли факелы, закрепленные на стене, и через несколько секунд Дамблдор уже осматривал легендарную Тайную комнату. Директор явно был сильнейшим образом разочарован.

— Я ожидал чего-то… большего, — признался он.

— Боюсь, сэр, что здесь хранился только один секрет, и я его убил, — пожал плечами Гарри.

Дафна и Гарри присели у стены и стали наблюдать, как Дамблдор в стоическом молчании обходит комнату. Гарри предположил, что директор, видимо, пытается обнаружить следы магии Волдеморта, поскольку тот, по всей вероятности, был последним, кто колдовал здесь. Гарри не мог припомнить, бросал ли он какие-нибудь заклятия в призрак Тома Риддла. Скорее всего, нет… В тот момент его куда больше заботило состояние Джинни.

Ребята молча смотрели, пока Дамблдор накладывал разнообразные заклятия — детекторы магии — увы, безо всякого результата.

— Я был уверен, что он мог спрятать хоркрукс где-то здесь, — пробормотал Дамблдор, когда наконец вернулся к ним.

— Сэр, — выпрямился Гарри, — я много раздумывал об этом, и мне кажется, что в школе есть еще одно подходящее место. Вы что-нибудь слышали о Выручай-комнате?

Глаза Дамблдора снова засияли, и слабая улыбка оживила его морщинистое лицо.

— Если не ошибаюсь, это то место, где в прошлом году проводились ваши тайные встречи?

— Да, это оно. Я слышал множество историй о людях, которые случайно находили странную комнату, но у них не получалось открыть ее снова. Еще меньше людей вообще знают о существовании Выручай-комнаты. Вполне возможно, что Волдеморт обнаружил ее, пока учился здесь, и решил, что он единственный, кто мог бы найти ее снова.

— Резонно, — кивнула Дафна.

Девушке не очень нравилось, что Гарри собирается открыть Дамблдору местонахождение их предполагаемого убежища. Пусть она еще не поделилась своими планами с Гарри, но тем не менее ей было неприятно.

— Полагаю, было бы разумно проверить эту гипотезу, — улыбнулся Дамблдор и направился к выходу из Тайной комнаты.

Двадцать минут спустя Гарри в третий раз прошел мимо глухой стены, за которой скрывалась Выручай-комната. Он усиленно думал о том, что ему нужен хоркрукс Тома Риддла, но дверь так и не появилась.

Гарри молча уставился на стену, пытаясь понять, почему комната не открывается.

— Возможно, ты задал слишком конкретное требование, — предположил Дамблдор. — Вполне вероятно, что комната даже не знает, что такое хоркрукс.

— В таком случае что я должен пожелать? — спросил Гарри, глядя то на Дафну, то на Дамблдора.

— Да просто попроси место, где находятся всякие спрятанные вещи, — пожала плечами Дафна. — В конце концов, ну сколько их там может быть?

Они получили ответ буквально через секунду, и Дафна едва не лишилась чувств. Открывшаяся комната не уступала размерами иному собору, где до самых стропил громоздились кучи книг, ржавых и закопченных котлов, грязной одежды, покрытой плесенью, пустых бутылочек из-под зелий, различных запрещенных предметов, какие только можно было вообразить, и просто мусора.

— Мне кажется, Волдеморт был не единственным, кто пытался что-то здесь спрятать, — с иронией заметил Гарри. — Ну что, это меньше, чем ты представляла?

Он глянул на Дафну, которая в ответ наградила его взглядом, не предвещавшим ничего хорошего, и стукнула по плечу.

— К счастью, я думаю, что нам не придется перебирать здесь каждый предмет, — улыбнувшись, заявил Дамблдор. — Гарри, ты мог бы сосредоточиться и попросить комнату убрать все вещи, на которых нет магии?

Гарри вопросительно посмотрел на директора, и тот утвердительно кивнул в ответ. Юноша закрыл глаза и мысленно попросил, чтобы исчезли все предметы, которые не были зачарованы или прокляты.

— Отличная работа, Гарри, — улыбнулся Дамблдор и похлопал его по плечу.

Гарри открыл глаза и убедился, что хотя комната и оставалась забитой всякой всячиной, но большая часть мусора пропала.

— По крайней мере, здесь теперь можно ходить, — заметила Дафна, готовая приступить к поискам.

— Согласен, однако я все же не советовал бы вам трогать что-либо.

Гарри и Дафна помнили, что случилось с Миллисентой, а потому послушно кивнули и отправились исследовать комнату.

— Должно быть, этот хлам копился здесь со времен Основателей, — заметила Дафна, задержавшись возле старинных весов, чаши которых двигались сами по себе.

— Наверняка, — согласился Гарри. — Ты что-то натворил, и тебе нужно скрыть доказательства. Тут и появляется Комната. Проблема в том, что ты не можешь найти ее снова, чтобы забрать то, что ты здесь бросил. Готов поспорить — близнецы Уизли были бы рады прибрать к рукам некоторые из этих вещей.

— Ой, даже думать не хочу, что бы они тогда могли натворить, — вздрогнула Дафна.

Они продолжали продвигаться вглубь комнаты, совершенно не представляя, что же они ищут. Гарри пытался почувствовать магию Волдеморта, но вокруг было столько разнообразных заклятий и магических следов, что он с трудом мог сосредоточиться.

— Гарри, взгляни-ка на это, — окликнула Дафна.

Девушка стояла возле мраморного бюста, изображающего довольно страхолюдного колдуна. На голове статуи красовался старый пыльный парик.

— Ну и урод, — пробормотал Гарри.

— Посмотри, что у него на голове, — указала Дафна на потускневшую от времени диадему, которая запуталась в парике.

— И что в ней особенного? — не понял Гарри.

— Я ведь рассказывала тебе, что моя мама училась на Рэйвенкло и написала биографию Ровены.

— Да, я помню, — подтвердил Гарри, все еще не понимая, к чему клонит Дафна.

— Это украшение очень похоже на пропавшую диадему Ровены Рэйвенкло. Я видела ее портреты, и она всегда носила венец, который выглядел в точности как этот. Тот, кто носил эту диадему, получал в дар обширные знания.

Заинтригованный Гарри подошел поближе, чтобы получше рассмотреть потрепанный временем артефакт.

— Но кому могло понадобиться прятать такой ценный…

Неожиданно он почувствовал приступ ненависти, и волна холода окатила Гарри, словно его внезапно окунули в ледяную воду.

— Профессор!

Через полчаса они стояли в кабинете Дамблдора. Пропавшая диадема Ровены Рэйвенкло лежала на письменном столе, а директор тем временем доставал из витрины на стене меч Годрика Гриффиндора.

— До сих пор не могу поверить, Гарри, что ты можешь чувствовать магию В-Волдеморта, — призналась Дафна. — Это настолько… даже не знаю, удивительно и отвратительно одновременно.

— Прости, что не рассказал тебе об этом, но профессор Дамблдор заставил меня принести клятву.

— И я должен попросить тебя, Дафна, сделать то же самое, — повернулся к ним Дамблдор. — Это настоятельная необходимость. Вы становитесь сильнее, и вашим врагам не должно стать известно о ваших новых знаниях и возможностях.

Дафна кивнула, прекрасно понимая, о чем он говорит. Дамблдор удовлетворенно улыбнулся и подал Гарри меч рукоятью вперед. Юноша потрясенно взглянул на директора.

— Сэр?

— Гарри, ты уже встретил столько опасностей и успел совершить такое, о чем волшебники вдвое старше тебя даже и мечтать не смеют. И как бы нам с тобой ни хотелось это отрицать, но ты — центральная фигура в этой войне, поэтому совершенно естественно, что именно ты будешь уничтожать все хоркруксы, которые мы еще обнаружим. Просто разруби диадему пополам — это убьет хоркрукс внутри нее.

Дафна вспомнила, как Дамблдор уничтожил кубок-хоркрукс. Он сделал его из кусочка Волдемортовой души, который пятнадцать лет прятался внутри Гарри. Это было жуткое зрелище, и Дафне после этого целый месяц снились кошмары. Но в этот раз все воспринималось по-другому. Это был очередной шаг к победе над самым ужасным колдуном в истории, а для Гарри это был еще один шаг к нормальной жизни — жизни, которой по всей справедливости распоряжался бы он один.

Гарри взялся за рукоять меча и посмотрел на Дафну. Девушка улыбнулась ему, стараясь выразить всю свою гордость за него, нежно поцеловала и отступила назад. Гарри обратил внимание, что Дамблдор тоже отошел подальше. Юноша покрепче обхватил эфес, украшенный драгоценными камнями, и взметнул меч над головой.

Диадема затряслась, и тут Гарри услышал его. Холодный, жестокий голос своего врага. Голос лорда Волдеморта.

— Все они умрут. Ты останешься один, окруженный их безжизненными телами. Ты станешь причиной их смерти, Гарри.

Перед мысленным взором Гарри возник труп Рона. Изломанный и окровавленный, он лежал перед догорающим домом семейства Уизли. Гарри попытался избавиться от этой картины, но все новые и новые мертвецы появлялись перед ним. Гермиона… Невилл… Трейси… Они смотрели на него пустыми глазницами и протягивали к нему руки в осуждающем жесте. Гарри вновь попытался прогнать кошмарные видения, и тут он увидел Дафну.

Она лежала на земле, вся в крови, а в широко раскрытых глазах навечно застыли удивление и ужас.

— Она умрет по твоей вине, Гарри, — произнес голос Волдеморта.

— Не-е-т! — закричал Гарри и со всей силы, которая только была в его руках, опустил меч прямо на Диадему, разрубив до половины рабочий стол Дамблдора. Мучительный крик, который едва не оглушил их всех, вырвался из артефакта, и по кабинету пронеслась волна магии. Черная жидкость хлынула из двух разрубленных половинок диадемы.

Гарри тяжело дышал, не в силах разжать пальцы, вцепившиеся в рукоять волшебного меча, но вот две мягкие нежные ладони коснулись его покрытого холодным потом лица.

— Гарри? Гарри, милый, очнись. Со мной все в порядке, посмотри, — звал его голос Дафны. — Со мной ничего не случилось. Я здесь, рядом с тобой.

— Все хорошо, Гарри, — успокаивающе проговорил Дамблдор. — Это была последняя попытка хоркрукса защитить себя, и ты не поддался ей.

— Вы тоже видели это? Вы видели, что он показывал мне? — спросил Гарри, отпустив наконец меч и крепко обнимая Дафну.

Девушка молча кивнула и прижалась к нему.

— Я пыталась сказать тебе, что со мной все в порядке, но ты не слышал меня. Боже, Гарри, какой ужас!

— Все уже позади, — успокоил их Дамблдор, рассматривая обломки диадемы. — Вот и еще один кусок души Волдеморта уничтожен. Теперь их осталось только три, и мне кажется, что я очень близок к тому, чтобы обнаружить место, где спрятан очередной хоркрукс. У вас двоих был очень длинный день, и, как я погляжу, мы все пропустили обед.

Дамблдор уселся за своим столом и вздохнул.

— Неплохой удар.

— Мне очень жаль, сэр, я вовсе не хотел… — попытался оправдаться расстроенный Гарри, но Дамблдор махнул рукой и улыбнулся.

— Стол несложно отремонтировать. А вам двоим, пожалуй, надо бы использовать остаток дня по максимуму и постараться отвлечься от сегодняшних событий. Я уверен, что, если вы попросите, Добби будет более чем счастлив приготовить вам какой-нибудь перекус, чтобы продержаться до ужина.

Гарри и Дафна улыбнулись, пожелали директору хорошего дня и отправились на кухню, где Добби и в самом деле накормил их сэндвичами. Никто из них не заговаривал о том, что они видели сегодня, хотя обоим было очевидно, что ни о чем другом они думать не в состоянии.

Дафна даже не пыталась рассказать о своих планах Гарри, поскольку сегодня ей вовсе не хотелось снова оказаться в Выручай-комнате. И пусть она успела убедиться, что ей удалось бы превратить Комнату во что угодно, Дафне было бы просто противно вернуться туда так скоро.

* * *

Три дня спустя наступило Рождество. Проснувшись, Дафна обнаружила в ногах своей кровати целую гору подарков. Девушка счастливо улыбнулась и, словно маленький ребенок, принялась потрошить коробки. Ей очень понравились подарки родителей: новая одежда, книги — а также совершенно потрясающее ожерелье. Трейси подарила стильную сумку для книг, а еще нечто такое, что Дафна тут же захотела это примерить. Этот подарок она отложила в сторону.

Были еще серебряный браслет от Невилла и изысканный набор для письма от Гермионы, к которому прилагались бутылочки со специальными чернилами и небольшой дневник. Астория положила медальон, внутри которого оказалась фотография обеих сестер, сделанная много лет тому назад. Дафна была уверена, что Тори на этой фотографии было не больше года. Сестра приложила к подарку записку, после прочтения которой на глаза Дафны навернулись слезы.

Дафна,

Что бы ни случилось в нашей жизни, куда бы ни привели нас пути-дороги, я всегда буду готова поддержать тебя, точно так же, как ты всегда была рядом со мной.

С любовью,

Тори.

Подарок Гарри она решила открыть последним и была очень рада, что решила так поступить. Во время их последней прогулки в Хогсмид Дафне попалась на глаза черная куртка из драконьей кожи, и девушка буквально влюбилась в эту вещь. Куртка была очень дорогая, но Дафну это совершенно не волновало, поскольку та сидела на ней так, словно была сшита на заказ.

И теперь Дафна, забыв закрыть рот от потрясения, достала куртку, надела ее поверх тонкой маечки и зажмурила глаза, наслаждаясь новыми ощущениями. Она запахнула полы, чтобы куртка облегала ее тело еще плотнее, и почувствовала, как что-то надавило на левую грудь. В верхнем кармане обнаружилась маленькая коробочка.

При виде того, что лежало внутри, у Дафны перехватило дыхание. Она и не догадывалась, что Гарри видел, как она рассматривала это. Она считала, что вела себя достаточно сдержанно, поскольку не хотела пугать его или заставить чувствовать себя обязанным. Она просто увидела этот предмет и была очарована подобной красотой. Она даже не упоминала о нем в разговоре, и тем не менее оно лежало в этой крохотной бархатной коробочке. Платиновое кольцо с изумрудом, ограненным в форме сердца, в центре и двумя сверкающими прозрачными бриллиантами по бокам.

Со слезами на глазах Дафна достала его и надела на палец. Значит, он видел, как она смотрела на это кольцо, и сумел незаметно для нее купить его. Поступок Гарри настолько потряс Дафну, что у нее перехватило дыхание. Не куртка и не кольцо сразили ее. Главным было то, что Гарри заметил и запомнил. Он всегда говорил ей, что всего лишь хочет видеть ее счастливой, и сейчас она знала наверняка, что он был готов истратить все до последнего кната, если бы она того пожелала.

К счастью для них обоих, Дафна не была меркантильной девушкой, и если все пойдет так, как она себе представляла, то вскоре Гарри точно узнает, как именно сделать ее счастливой.

Как у них было заведено, Гарри поджидал свою девушку в холле. На нем был надет новенький свитер от миссис Уизли, и юноша не мог сдержать довольной улыбки. Почему-то Гарри не ожидал, что она по-прежнему будет заботиться о нем. Гарри уже отправил Хедвиг с запиской, в которой благодарил семью Уизли за их подарки.

Остальные его подарки также были хороши, к тому же этим утром у Гарри была возможность поговорить с Сириусом. Гарри обнаружил, что тот был не один, так как на дом Амелии Боунс прошлой ночью было совершено нападение. Амелия и Сьюзен были целы и невредимы и праздновали Рождество в компании Сириуса, Ремуса и Тонкс.

Сириус предупредил Гарри, что очень важно, чтобы тот не говорил никому, кроме своих друзей, что бывшая госпожа Министр жива, поскольку Пожиратели считали, что она убита, и Орден Феникса надеялся использовать это преимущество по максимуму. Также Сириус упомянул, что «Ежедневный Пророк» сообщил о смерти Амелии и Сьюзен Боунс, поэтому Сьюзен не вернется в Хогвартс после каникул. Тем не менее ее будут обучать на дому, чтобы подготовить к ТРИТОНам.

У Гарри отлегло от сердца, когда он узнал, что Боунсы живы, однако он тревожился за своих друзей и сотни других семей по всей Британии. Впрочем, насколько он знал, в Ордене предполагали, что на дом мадам Боунс нападут, и Гарри даже недоумевал, почему Пожиратели так тянули с этим.

Гарри вынырнул из своих размышлений, когда подошла Дафна. Она была одета в джинсы, черный джемпер и курточку, которую он ей подарил. И прежде чем он успел сказать что-либо, она оказалась в его объятиях и принялась осыпать его поцелуями.

— Ты совершенно потрясающий, — улыбнулась Дафна, наконец оторвавшись от его губ. — Как ты это сделал?

— Пока ты разглядывала те сапожки, я заплатил хозяину и попросил его отправить покупку почтой на мое имя, — смущенно пожал плечами Гарри.

— А это? — спросила Дафна, подняв вверх правую руку с надетым на палец новым кольцом.

— Ну, это… — Гарри нервно улыбнулся и по привычке взлохматил волосы. — Я вроде как заметил, что ты то и дело посматривала туда, пока мы выбирали подарок для Астории. У меня был выбор между кольцом и довольно жутким ожерельем, что лежало в той же витрине. И я решил рискнуть.

— Я невероятно счастлива, что у меня есть ты, Гарри, но я хочу, чтобы ты знал: эти вещи мне далеко не так важны, как ты сам. Я действительно в восторге от того, что ты хочешь совершать подобные поступки ради меня, но это необязательно, понял?

— Я знаю, — кивнул Гарри. — Но я сам этого хотел. На самом деле сначала я купил только кольцо, а куртку просто… ну, понимаешь… ты рассказывала о ней Трейси, Астории, Гермионе и Луне, и…

— Хорошо, я поняла! — рассмеялась Дафна, целуя Гарри снова.

После завтрака, во время которого Дафна узнала о нападении на дом Боунсов, она смогла связаться с родителями через Сквозное зеркало, то самое, что ей дал Сириус прошлым летом. Родители поблагодарили Дафну за подарки, которые она им послала, и поинтересовались, как ее дела. Под конец они предупредили дочь, чтобы в ближайшие месяцы та была особенно осторожна. Дафне очень хотелось спросить, что именно им стало известно, но ни мама, ни отец не стали вдаваться в подробности.

Затем Гарри и Дафна нанесли визит Хагриду, и тот угостил их байками из тех времен, когда он сам был студентом Хогвартса. Полувеликан поделился также красочными историями о своем путешествии летом прошлого года. Хагрид решил, что поскольку обоим уже почти исполнилось семнадцать, то они вполне нормально воспримут его рассказы. К тому же Гарри и Дафна были куда более зрелыми личностями, чем большинство их сверстников.

Возможно, впрочем, что на красноречие Хагрида повлиял и тот факт, что к приходу молодых людей он успел прикончить две бутылки медовухи.

По сравнению с прошлыми годами, ужин прошел довольно спокойно. За столом сидели все преподаватели, за исключением Снейпа. Дамблдор раздал всем хлопушки, которые взрывались и превращались в шляпы самых разнообразных фасонов. Директор сменил свой обычный колпак на весьма представительный цилиндр, а МакГонагалл, хихикая, как первогодка, водрузила на голову огромную пиратскую шляпу с черепом и костями.

Гарри еще никогда не видел, чтобы профессора так веселились. Вероятно, отсутствие Снейпа всем подняло настроение.

* * *

После ужина Дафна повела Гарри на восьмой этаж. Сердце колотилось в ее груди, пока она вышагивала вдоль стены, за которой скрывалась Выручай-комната, четко представляя себе, что ей нужно. В стене появилась дверь, и Дафна за руку ввела Гарри внутрь.

Гарри нервно оглядывал небольшую уютную комнату. Главное место занимала огромная кровать, рядом с которой жарко пылал камин. Парень гулко сглотнул и посмотрел на Дафну, но та упорно отводила глаза. Девушка отпустила его руку, подошла к кровати и села на нее.

— Я не хочу давить на тебя, Гарри, и не хочу, чтобы ты подумал, будто я делаю это из-за твоих подарков, — заговорила Дафна. — Я уже давно думаю об этом. Очень давно… Я не могу сказать, что готова заняться с тобой любовью, но и не исключаю такой исход. Я просто хочу быть еще ближе к тебе, Гарри. Я хотела этого с того дня, когда…

— Я знаю, и мне жаль, что у нас так и не было случая. Просто я… Ладно, если честно, мне слегка не по себе.

— Я вовсе не хотела вот так обрушивать это на тебя, клянусь.

Гарри сел рядом и обнял ее.

— Знаю…

— Ты… не против? — спросила Дафна, решившись наконец посмотреть ему в глаза и боясь того, что она могла в них увидеть.

— Да, — честно ответил он. — Только пообещай мне, что, если тебе станет неприятно или если мы будем слишком торопиться, ты скажешь мне об этом. Я обещаю то же со своей стороны. Договорились?

Дафна радостно улыбнулась и накинулась на него с поцелуями. Спустя несколько минут она отпустила парня, продолжая улыбаться.

— Я сейчас вернусь. Хочу показать тебе мой рождественский подарок от Трейси.

Она спрыгнула с кровати и выбежала через дверь, которую Гарри не заметил, когда входил. Пока Дафна была за дверью, Гарри воспользовался моментом, чтобы осмотреть комнату. Обстановка была довольно простой: кровать и два столика с обеих сторон от нее. Деревянный пол блестел, словно его только что натерли. Камин же выглядел странно знакомым, и Гарри потребовалось несколько минут, чтобы сообразить, что он видел похожий камин в доме Дафны.

— Ну, как тебе? — раздался у Гарри за спиной голос подруги.

Он повернулся и почувствовал, что у него перехватило дух.

Дафна стояла перед ним, одетая в простую черную комбинацию. Узенькие тесемки на плечах, довольно низкий вырез, на левой стороне вышивка — зеленый дракон. Сорочка была такой короткой, что полностью открывала бедра девушки, оставляя очень мало пространства воображению. Гарри не доводилось видеть так много девичьего тела с самого лета, когда Дафна носила купальник.

Жадный взгляд Гарри заставил Дафну вздрогнуть, но тем не менее она сделала робкий шаг к нему. Парень выглядел так, словно подавился, а его глаза были раскрыты так широко, что Дафна ненароком испугалась, что они могут выскочить из орбит.

Наконец его мозг каким-то образом все же вернулся в рабочее состояние, и Гарри резко сократил дистанцию между ним и Дафной. На ощупь материал был удивительно мягким, и Гарри предположил, что это, вероятно, шелк.

— Я лично поблагодарю Трейси, когда она вернется, — улыбнулся он.

— Наверное, я тоже это сделаю, — улыбнулась Дафна.

Под взглядами Гарри она чувствовала себя самой прекрасной из всех женщин на свете. Дафна поднялась на цыпочки и снова начала целовать любимого, наслаждаясь ощущением его ладоней на своей тонкой талии. Через несколько минут она оторвалась от его губ и потянула Гарри к кровати. Там Дафна неожиданно толкнула Гарри так, что он оказался лежащим на спине, а сама запрыгнула сверху.

Ощущение власти, которое она испытывала, сидя верхом на своем парне, возбуждало Дафну. Сейчас он был в ее руках, и девушка проказливо улыбнулась, глядя на него.

— Что? — не понял Гарри.

— Попался, Поттер! — объявила она нарочито зловещим голосом.

Гарри только рассмеялся в ответ. Быстрый толчок бедрами, перекат — и Дафна обнаружила, что теперь она лежит на спине, прижатая его телом.

— Ну и кто теперь попался?

— Так нечестно, — надулась Дафна, однако ее глаза весело блестели, встретившись с горящим взглядом зеленых глаз.

Она обвила руки вокруг его шеи, притянула вниз и снова поцеловала. Когда Гарри поцеловал ее в ответ, тело Дафны словно охватило огнем. Казалось, трепетал каждый нерв в ее теле, и это чувство стало еще острее, когда Гарри оторвался от ее губ и направился вдоль ее шеи вниз, отмечая свой путь поцелуями.

Дафна сдвинула руки к поясу Гарри, зацепила нижний край джемпера и медленно потянула его кверху. Ей хотелось, чтобы между ними не оставалось никаких преград. Она ахнула от удовольствия, когда зубы Гарри задели ее ключицу. Дафна рванула его рубашку, и Гарри приподнялся, чтобы она могла снять ее, а потом снова прижался к ней, продолжив упиваться ее телом.

Дафна закрыла глаза и отдалась на волю тех ощущений, которые дарил ей Гарри. Однако его руки так и не отпускали ее талию, хотя все тело девушки жаждало его прикосновений.

— До чего же он благороден, чтоб его! — воскликнула она мысленно.

Понимая, что Гарри нужно убедиться, что она не возражает, Дафна взяла его левую руку в свою и сдвинула ее вверх вдоль своего тела. Она была благодарна ему за то, что Гарри не ограничился в своем паломничестве ее плечами и шеей, но ей хотелось немного большего.

Дафна услышала испуганный вздох, когда она положила ладонь Гарри себе на грудь и задержала ее там. Девушка воспользовалась моментом и подалась вверх, чтобы коснуться губами его голой кожи.

Право, Дафне незачем было требовать большего от своего возлюбленного. Гарри был удивительно нежен, исследуя ее груди через шелковистую ткань белья. Мягкими движениями он ласкал их, легонько сжимая. Дафна почувствовала разряд сильнейшего удовольствия, когда его большой палец потер ее сосок.

— Сделай это еще раз, — шепнула она ему на ухо.

Гарри тотчас повиновался, и Дафна вздрогнула еще раз, еле слышно застонав.

Гарри, ободренный довольными стонами Дафны, провел руками вниз по ее телу, скользнул под белье и снова отправился вверх. Ее кожа была такой мягкой и гладкой! С каждым дюймом, пройденным рукой Гарри по ее обнаженному животу, дыхание девушки становилось все тяжелее.

Дафна не могла поверить, что Гарри наконец проявил инициативу. Ей всегда нравилось прикосновение его рук, но это было намного сильнее, так как сейчас между ними не было преград. Когда рука Гарри вновь накрыла ее левую грудь, Дафна выгнулась ему навстречу, и ее сосок напрягся под его ладонью.

Она закинула руки ему на шею и прильнула к его губам в глубоком поцелуе, вложив в него все свои чувства и надеясь, что он почувствует ее желание и любовь к нему. Эта ночь смыла долгие месяцы разочарований, и теперь они робко изучали друг друга. И, хотя они не зашли настолько далеко, насколько была готова Дафна, тем более, что Гарри даже не пытался снять тот клочок одежды, что был сейчас на ней, она чувствовала, что все получилось. Ведь у них оставалось еще больше недели до того, как все вернутся, и спешить было некуда. В конце концов, если бы Гарри не был таким благородным и, судя по всему, таким же напуганным, как и она сама, он был бы не тем человеком, которого она любила.

Тем не менее теперь, когда она распробовала, какими могли бы быть их отношения, Дафна жаждала большего.

Примечание переводчика #2: Да, Гарри и Дафна почти сделали это! Надеюсь, они успеют дойти до конца прежде, чем Гарри встретится с Волдемортом, иначе Дафна просто зашибет Лорда, чтобы не отвлекал.

Драко Малфою удалось найти купе подальше от директорских подпевал и грязнокровок, а главное — подальше от своих «друзей». Он запер дверь и опустил жалюзи, чтобы никто его не беспокоил. Ему просто необходимо было побыть одному.

Худшего Рождества нельзя было себе представить. Еще никогда в жизни он не испытывал такого ужаса, боли и, что хуже всего, такого унижения, как в последние несколько недель. Ночи проходили под пытками Темного господина, а днем Драко приводили в чувство и лечили только для того, чтобы он снова предстал перед Темным лордом.

Все началось тем вечером, когда он вернулся домой. Темный лорд потребовал Драко к себе, едва тот вышел из камина. Лорд уже знал о гибели Миллисенты Булстроуд, как и о провалившейся попытке убить Альбуса Дамблдора. Темный маг был очень недоволен.

После третьего дня пыток и следовавшего за этим лечения, Драко понял, что он стал всего лишь игрушкой в руках своего господина. Неважно, кто сообщил Лорду о неудаче, расплачиваться все равно пришлось Драко. Хорошо еще, что Темный лорд не ограничивался только Круциатусом. Лорду нравилось слушать треск ломающихся костей или жуткие крики Драко, когда на нем использовали малоизвестные проклятия, причиняющие боль.

Но, похоже, больше всего Волдеморту нравилось мучить мать Драко, поскольку Нарциссу заставляли смотреть, как ее единственное дитя корчится в агонии, и не позволяли облегчить его страдания. Почти каждую ночь перед глазами Драко мелькал образ его матери, с ужасом смотрящей на него, пока он бился на полу от невообразимой боли. Временами Драко хотелось позвать ее, умолять, чтобы она прекратила эту боль, но его гордость тут же останавливала этот порыв. Его глупая, бесполезная гордость…

Лечением ран Драко занимался профессор Снейп, разумеется, когда Темный лорд позволял Драко получить это лечение. Похоже, что Волдеморт не хотел, чтобы Драко на всю жизнь остался калекой, или чтобы остались какие-нибудь следы, которые могли вызвать нежелательные вопросы. Драко должен был выглядеть так, словно он вовсю развлекался на каникулах.

Снейп сделал еще несколько попыток завоевать его доверие, несмотря на то, что теперь Драко опасался, что тот попросту заманивает его в ловушку. Драко был уверен, что именно Снейп доложил Темному лорду о его провале, да еще и навыдумывал всякого, чтобы наказание было еще суровее. Драко все сильнее ненавидел своего декана, как ненавидели того большинство студентов Хогвартса, пусть и по совершенно другим причинам.

Только в последний день каникул Драко удалось по-настоящему поговорить с матерью, хотя он стремился к этому разговору с первого дня, как оказался дома. Нарцисса пришла проверить его состояние после очередной долгой ночи, на протяжении которой Драко пришлось пережить последствия гнева их господина.

Мать и раньше заходила в его комнату, но только молча смотрела на него, а потом уходила. Драко так и не решился заговорить с ней, поскольку в комнате всегда находился кто-нибудь посторонний. Но в то утро он был совсем один и попросил Нарциссу подойти ближе к его кровати.

— Ты… — начала было Нарцисса.

Ее материнские чувства пробились сквозь привычную маску стоической безучастности, но Нарцисса сумела вернуть самообладание и задала вопрос привычно-надменным тоном:

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Оставь эти игры, мама, — прошептал Драко. — Это правда, что он считает, что я не добьюсь успеха?

— Наш господин не возложил бы на тебя…

— Не считай меня глупцом, мама. Я уже давно не ребенок, — сердито прошипел Драко.

Какое-то время Нарцисса пристально смотрела на сына, прежде чем ее маска снова разбилась, и она медленно кивнула. Драко наконец понял, почему она всегда выглядела так, как будто ей все безразлично. Это была фамильная маска Малфоев. С самого раннего возраста Драко внушали, что он превосходит всех остальных. Принц среди магов. Теперь он узнал, что это всего лишь бахвальство. Ложь, которая, не будь Темного лорда, могла бы вознести Драко к вершинам власти в правительстве или помогла бы ему добиться всего, что он пожелает. Теперь же это фальшивое превосходство рухнуло, и Драко желал лишь одного — убежать и спрятаться от Темного лорда и его нового порядка, при котором Драко ожидала участь жалкого раба.

— Ты не должен был вступать в его армию, — прошептала Нарцисса. — Я никогда не желала тебе такой судьбы.

— Нам нужно бежать. Сейчас же, — Драко рывком сел. — Мы отправимся на континент.

Нарцисса горестно покачала головой.

— Нам никогда не удастся скрыться от него, сынок. Он отправит на поиски своих самых жестоких палачей. Мы слишком глубоко увязли в нашем служении ему, и нет никакой надежды вырваться на свободу.

— Ты преувеличиваешь. Должно же быть какое-то место, где мы могли бы…

— Неужели ты думаешь, что я не сбежала бы прочь отсюда вместе с тобой, если бы знала, что мы можем чувствовать себя в безопасности? Я давно хотела забрать тебя отсюда, хотела спасти тебя от всего этого ужаса, но твой отец никогда бы не допустил этого. Лорд все равно найдет нас, и заставить испытать муки еще более ужасные, чем ты испытывал до сих пор. — Нарцисса рванула левый рукав платья и обнажила Темную метку на своем предплечье. — Эта метка — не только средство созвать всех, кто верен ему, Драко. С ее помощью Лорд может разыскать любого из нас. Как по-твоему, зачем он ставит это клеймо? Единственное, на что мы можем надеяться — что его противники как-то сумеют одолеть его, или же ты сумеешь найти способ добиться успеха и выполнить задание. Скажи, у тебя есть какой-нибудь план? — с надеждой посмотрела на сына Нарцисса.

Как же Драко хотелось внушить ей уверенность, как хотелось ему ответить, что да, у него есть план, который обязательно сработает. Но когда он посмотрел матери в глаза, вся его напускная храбрость испарилась. Медленно, очень медленно он покачал головой.

Нарцисса с трудом удержалась, чтобы не зарыдать в голос. Она несколько раз глубоко вздохнула, прежде чем решилась заговорить:

— Что ж, мой сын, видимо наступило время, когда мы должны забыть о гордости. Пришло время попросить помощи.

Больше она ничего не сказала. Молча встала, многозначительно посмотрела на сына и вышла из спальни, оставив Драко обдумывать их разговор. Ему хотелось бы узнать у матери, к кому следует обратиться за помощью, но, к сожалению, им больше не выпало случая поговорить, даже сегодня утром, когда она доставила Драко к поезду.

Он был совершенно разбит, тело все еще болело в различных местах, несмотря на профессиональные усилия Снейпа по восстановлению здоровья крестника. Драко вытянулся на диване и завернулся в плотную зимнюю мантию. Он был не в силах унять дрожь, и веки становились все тяжелее. Драко зевнул и закрыл глаза.

Теперь он точно знал, что у него не было иного выхода, кроме как выполнить приказ Темного лорда. Он должен был убить Альбуса Дамблдора и открыть Пожирателям смерти доступ в Хогвартс. Взять под контроль школу было равноценно захвату Министерства, поскольку для Волдеморта они были одним целым. Все шаги Темного лорда были связаны между собой, и Драко был главной шестеренкой этого сложного замысла.

Сегодня ночью он снова попытается починить этот проклятый шкаф. Если он сможет это сделать, то почти наверняка сумеет получить возможность покончить с Дамблдором и тем самым спасти свою жизнь и жизнь матери.

* * *

— Последняя ночь была самой прекрасной, — вздохнула Дафна, мечтательно глядя в пространство.

Она сидела вместе с Трейси и Гермионой в кабинете Нумерологии. Вообще-то им полагалось работать над их общим заданием, но подруги было слишком заняты, предаваясь воспоминаниям о своих приключениях на каникулах. За завтраком Гарри и Дафна рассказали друзьям об уничтожении хоркрукса, но Дафне не терпелось поделиться с подружками новостями, которые она считала куда более захватывающими, чем разрушение очередного куска души Темного лорда.

— Это было так замечательно — ощущать, как его кожа касается моей. Мне хотелось забыть обо всем и просто трахаться с ним до потери пульса.

Дафна снова вздохнула, но на этот раз разочарованно.

— И что же тебе помешало? — спросила Трейси, полностью захваченная рассказом подруги.

— Он настолько благороден, что тошно делается, — вздохнула Дафна. — Мне пришлось подталкивать его к каждому шагу. Он так боялся испугать меня или зайти слишком далеко. Я пыталась дать ему понять, что все хорошо, но… Я не знаю, что с ним такое.

Гермиона мягко улыбнулась.

— Прояви терпение, и он изменится. Понимаешь, Гарри следует своим порывам только, когда это вызвано необходимостью помочь кому-то. Он просто не понимает, что иногда вполне нормально проявить немножко эгоизма. Постарайся не принимать это близко к сердцу, и ты сама не заметишь, как вы окажетесь вдвоем в твоей комнате и будете заниматься любовью так же, как…

Гермиона неожиданно сообразила, что она только что сказала, и почувствовала, как горит ее лицо.

Трейси и Дафна дружно повернулись и с открытыми ртами уставились на лохматую подружку. Гермиона низко склонилась над своим пергаментом, не решаясь поднять глаза. Однако у Трейси был нюх на секреты не хуже, чем у собаки-ищейки, и она одним взглядом могла заставить выложить все, как на духу. Кто-то мог назвать это волшебным даром, но Гермиона, оказавшись под прицелом этого самого взгляда, была склонна отнести его к непростительным заклятиям.

— Не хочешь ли поведать нам нечто невероятно игривое и восхитительное? — спросила Трейси, не в силах скрыть азартное любопытство, так и рвущееся наружу.

Гермиона молча замотала головой, по-прежнему не осмеливаясь взглянуть на подруг.

— О, боги! — прошептала Дафна, прижав ладонь к губам, чтобы не закричать в голос. — Так ты и Невилл…

— Трахались, как клубкопухи в брачный период, — подхватила Трейси.

Она наклонилась вперед и уставилась на Гермиону невинными глазами, однако на губах слизеринки играла коварная улыбка. От такого комментария Гермиона пришла в ужас. Гриффиндорка выпучила глаза и раскрыла рот, не зная, куда деваться от смущения.

— Мы не делали ничего настолько неприличного, — пролепетала Гермиона.

Но как она ни старалась придать убедительности своим словам, лицо выдавало ее с головой.

— Давай-ка лучше ты сама нам все расскажешь, а иначе нам придется обратиться к Невиллу, — пригрозила Трейси. — Мы ведь знаем, что он не может хранить секреты, как бы ни старался. И при достаточной, скажем так, силе убеждения он расколется, как яйцо, упавшее на пол

— Хорошо, хорошо, — сдалась Гермиона, испугавшись, что Трейси и в самом деле исполнит свою угрозу.

Девушка торопливо оглядела класс, желая убедиться, что их не подслушивают, и приступила к рассказу.

— Это случилось на второй день Рождества. Мои родители уехали в город поужинать, а мы с Невиллом остались вдвоем в нашем номере в гостинице. Я только вышла из душа и еще не оделась — на мне был только банный халат. Я села рядом с ним на кровать, и мы стали смотреть по телику какую-то ерунду. Я поцеловала его, ну знаете, просто от хорошего настроения, а он сказал, что любит меня. В общем, мы продолжали целоваться, и я почувствовала… мне захотелось, чтобы он прикоснулся ко мне, как это было летом.

Подружки синхронно кивнули, внимая каждому слову гриффиндорской «заучки». Гермиона откашлялась, прежде чем продолжить. Честно говоря, ей даже нравилось откровенничать с подругами, несмотря на стыд.

— Невилл… Он просунул руки под халат, и я просто… Мне показалось, что я вся горю. По всему телу бегали мурашки, и мне хотелось только одного — дотронуться до него. И я…

Гермиона покраснела еще сильнее, чем прежде, хотя девушки были уверены, что дальше уже некуда, и обе испугались, что голова их подруги вот-вот взорвется.

— Я чуть не разорвала на нем рубашку, — призналась она.

Похоже, что Трейси была готова выдать очередной комментарий, но Дафна взглядом заставила блондинку замолчать. Дафна понимала, что если сейчас они перебьют Гермиону, то больше не услышат никаких подробностей.

— Наверное, я испугала его, потому что он остановился и просто смотрел на меня. Я начала было извиняться, но тут он стал целовать меня так… страстно. И я совсем потеряла контроль. Он целовал меня, и мне хотелось еще и еще. Он трогал меня, и мне хотелось, чтобы он не останавливался. Все чувства, все ощущения смешались в каком-то тумане.

Гермиона прервалась, чтобы восстановить дыхание, а в ее памяти продолжала разворачиваться картина того вечера.

— Знаешь, Дафна, вот ты чуть раньше говорила об этом чувстве, когда кожа Гарри касается твоей. У меня нет слов описать, на что это было похоже у нас. И когда Невилл вошел в меня, я ощутила… завершенность. Я не знаю как по-другому назвать это. Он был так нежен со мной, так ласков. Он говорил, как сильно любит меня, и как это было хорошо. И это действительно было так. Я просто… Это было самое удивительное и прекрасное из всего, что я когда-либо испытывала. И когда все закончилось, он продолжал крепко обнимать меня и гладить мои волосы. Я ощущала такую полноту жизни и гармонию, когда мы занимались любовью. Каждый раз это было совершенно потрясающим.

— И сколько именно раз вы с Невиллом… — начала Трейси.

— Пятнадцать.

Гермиона снова покраснела и уткнулась в свое задание.

Дафна потрясенно уставилась на Трейси, а та затряслась от беззвучного смеха.

— В тихом омуте… — с трудом выдавила Дэвис.

Тут уж Дафна не выдержала и тоже рассмеялась, и даже Гермиона, все еще пунцовая от смущения, тихонько хихикнула.

* * *

Невилл и Гарри устроились в тихом уголке башни Гриффиндора. У обоих оказалось свободное время между уроками, и парни решили обменяться новостями за игрой в шахматы. За последний год их дружба окрепла, однако по-настоящему близкими друзьями они еще не стали.

— Как твои успехи в горных лыжах? — спросил Гарри.

— Неплохо, хотя я все еще делаю ошибки. Как-то отец Гермионы взял меня поиграть в гольф, и мне очень понравилась эта игра. Они там ездят по полю на маленьких тележках с моторчиком, и Дэн дал мне порулить. Это было очень весело, — улыбнулся Невилл.

Гарри фыркнул.

— Я так понимаю, что родители Гермионы одобрили ее выбор?

Невилл неожиданно покраснел, и Гарри подозрительно посмотрел на него.

— Я им понравился, но… Боюсь, если они… Неважно, — оборвал сам себя Невилл и демонстративно уставился на доску.

— В чем дело?

Невилл оглянулся и тяжело вздохнул.

— Пожалуйста, обещай, что ты никогда не проболтаешься Гермионе, что я тебе рассказал, но мне необходимо поговорить об этом с кем-нибудь. Пойми, я не собираюсь хвастаться, я просто… У меня нет приятелей, с которыми я мог бы просто поговорить о таких вещах, чтобы это не перешло в обмен непристойностями или что-то еще в том же роде.

— О чем это ты?

Невилл снова оглянулся, желая убедиться, что их никто не услышит.

— Гермиона и я… мы перевели наши отношения на… мы, это самое… Мы…

— Ну колись уже, наконец! — чуть не закричал Гарри.

— Мы занимались любовью.

Гарри словно бладжером шарахнуло, здоровенным таким, весом в полтонны. Невилл молча смотрел на друга, ожидая его реакции.

— Ох ты, — сумел, наконец, выговорить Гарри.

— Как-то так вышло. Это было поистине замечательно, я ее так люблю, но я… Я боялся, что мы можем зайти слишком далеко, что мы слишком торопимся. Гермиона, похоже, вовсе не против, но я… Понимаешь, я боюсь. Я не хочу испортить наши отношения.

— Нев, — заговорил Гарри, наконец выйдя из ступора. — Из всех людей, которых я встречал в своей жизни, Гермиона самая ответственная и рассудительная. Если она доверяет тебе и любит тебя настолько, чтобы позволить тебе заняться с ней… В общем, все, что тебе нужно, это продолжать заботиться о ней, как ты всегда это делал.

Невилл кивнул, но было видно, что он еще не успокоился.

— И еще, Невилл, просто, чтобы ты знал, как я к этому отношусь. Чем вы там вдвоем занимаетесь — это ваше дело. Но если ты ее хоть раз обидишь, я заставлю тебя пожалеть об этом… сразу после того, как это сделает она.

Невилл гордо улыбнулся и кивнул. Гарри предположил, что Невиллу просто нужно было, чтобы его кто-нибудь успокоил, что он поступил правильно в отношении лохматой девчонки, которую они оба так высоко ценили.

— А как продвигается дело у вас с Дафной?

Тут уже покраснел Гарри.

— Все замечательно, хотя мне думается, она хотела бы оказаться там, где вы с Гермионой уже успели побывать. Строго между нами: я бы этого тоже хотел, но, пока мы в школе, я не готов сделать этот шаг. Я и так беспокоюсь, что мы слишком торопимся.

— Беспокоишься или просто боишься зайти слишком далеко? — понимающе уточнил Невилл. — Я знаю, что ты никогда намеренно не причинишь ей боль, но я наблюдал за вами весь этот год и должен предупредить, что ты рискуешь потерять Дафну.

— Что ты имеешь в виду? — вскинул голову Гарри.

— Дафна — чрезвычайно уравновешенная и понимающая девушка. Но она тоже человек, и, как любой девушке, ей нужно чувствовать себя особенной, тем более, когда это касается тебя. Я знаю, что она дорога тебе, — быстро добавил Невилл, прежде чем Гарри успел что-то сказать. — Но ты был постоянно занят — тренировки, уроки, всякое разное, а для Дафны редко когда оставалось время. Время только для вас двоих. Пока ты был на уроках, я случайно услышал ее разговор с Трейси и Гермионой и должен по-дружески предупредить тебя, что Дафне недостает твоего внимания. Ты настолько сосредоточился на своей подготовке к предстоящей битве, что чуть ли не выталкиваешь ее из своей жизни.

— Я не нарочно, просто эти тренировки очень важны. Я единственный, кто может положить конец всему этому кошмару.

— Мне это известно, Гарри. Но если ты забудешь, что Дафне нужны подтверждения того, как много она для тебя значит, ты рискуешь ее потерять, а мне не хочется, чтобы это случилось. Я не имею в виду, что ты должен немедленно бежать к ней и затрахать до потери сознания, как выразился бы Симус…

— Достаточно, Невилл, я понял, — остановил его Гарри. — Мне кажется, Дафна достаточно ясно дала мне это понять за время каникул. Мы почти… То есть мы не дошли до той же точки, что вы с Гермионой, но мы…

— Можешь не уточнять, — улыбнулся Невилл. — Я рад за вас.

Гарри кивнул, и они снова вернулись к шахматам, хотя Гарри никак не мог сосредоточиться на игре. Он то и дело вспоминал, что он чувствовал, когда прижимал к себе почти обнаженную Дафну, какой обжигающей была ее кожа, когда он прикасался к ней, как их руки и губы исследовали тело партнера. Поначалу Гарри вел себя нерешительно, но чем больше его губы узнавали вкус Дафны, тем больше ему хотелось пробовать ее. Тем не менее Гарри было страшно. Он боялся причинить ей боль, боялся потерять контроль над собой. Боялся, к чему это может привести, если его враги узнают, какие чувства он испытывает к Дафне. Боялся, что она может отвернуться от него или оставить. Еще никогда в жизни Гарри не испытывал того, что он чувствовал сейчас рядом с любимой, и больше всего на свете он боялся лишиться этого.

— Привет, Гарри!

— Джинни, — улыбнулся Гарри рыженькой девушке. — Как дела?

— Спасибо, все хорошо. Можно тебя на минутку?

— Я пойду поищу… — встал Невилл, но Джинни покачала головой.

— Не надо тебе никуда идти. Я просто хотела предупредить Гарри, чтобы он был осторожен.

— Что ты имеешь в виду? — не понял Гарри.

Джинни улыбнулась и присела рядом, сложив руки на коленях.

— Вчера в поезде я слышала один разговор. Похоже, многие девушки в Хогвартсе недовольны тем, что ты встречаешься с Дафной, и они считают, что пора бы уже вам расстаться и дать другим возможность заполучить тебя.

— Что?! — выпучил глаза Гарри.

Невилл тихонько засмеялся.

— Гермиона, когда уезжала на каникулы, тоже слышала, как несколько девушек обсуждали способы заманить тебя в их сети, — просветил он Гарри.

— Заманить меня?

— Это не мои слова, приятель, так рассказывала Гермиона, — вскинул руки Невилл.

— Суть в том, что тебе следует быть начеку. На четвертом курсе есть такая Ромильда Вейн, и, похоже, она уверена, что еще до конца учебного года вы будете вместе. Я бы не исключала возможности, что она попросит Фреда и Джорджа сварить ей любовное зелье, чтобы подсунуть тебе.

Джинни усмехнулась, и Гарри невольно улыбнулся ей в ответ. Что всегда удавалось Джинни, так это поднять настроение, в чем она была похожа с Роном. Гарри неожиданно почувствовал укол совести за то, что весь год почти не замечал младшую Уизли.

— Так ты считаешь, что мне надо опасаться всего, что я ем и пью? — попытался пошутить Гарри.

— На твоем месте я бы так и делала.

— Спасибо, Джинни. И мне жаль, что мы так и не поговорили. Просто я…

— Да брось, Гарри. Что было, то прошло. Я ведь тоже даже не пыталась заговорить с тобой, так что мы оба те еще придурки.

Гарри кивнул и улыбнулся. Джинни встала.

— Пора возвращаться к учебникам. Ну почему ни одна зараза не предупредила меня, что подготовка к СОВам окажется таким кошмаром?

— Джинни, — окликнул Невилл, когда рыженькая уже собралась уходить. — А где учатся эти девушки? Надо ли Гарри опасаться какого-то определенного факультета?

— На самом деле, ему надо опасаться всех студенток. Ромильда, о которой я говорила, учится на Гриффиндоре.

Неожиданно Гарри почувствовал себя на месте загнанного зверя. Он даже не представлял себе, что настолько популярен, впрочем, если подумать, скорее всего, ни одну из этих девиц интересовал Гарри сам по себе. Нет, все они гнались за славой Мальчика-Который-Выжил или прослышали, что он богат, а может, у них была иная, но такая же пустая причина. Гарри подумал о девушке, с которой их столько связывало, и вздохнул. Дафна искренне любила его, именно его, как личность. Любила так сильно, что явилась в дом к его тете и дяде, чтобы буквально вколотить осознание этого факта в голову Гарри Поттера. Парень серьезно сомневался, что другие студентки Хогвартса решились бы на такое.

Гарри считал, что ему невероятно повезло, и теперь он собирался показать Дафне, как он ей признателен за это. Возможно, они могли бы пропустить ужин и вместо этого уединиться на пару часиков в Выручай-комнате?

* * *

Лорд Волдеморт сидел, глядя на свою палочку и погрузившись в тяжкие раздумья о былых планах и своей убывающей силе. Он уже начал сомневаться, сумеет ли он удержать власть над волшебным миром после того, как завоюет его.

Его мощь, как волшебника, снова снизилась за три дня до Рождества, и он почувствовал это. Он все еще был в состоянии наколдовать бо’льшую часть своих любимых заклинаний, что и проверил на молодом Малфое, поскольку боялся, что кто-нибудь из его окружения заметит это изменение или, чего доброго, решит, что Лорд проявил милосердие.

Поиски возможных причин того, что происходит с ним, ни к чему не привели, и Темный лорд уже начал беспокоиться о своей участи. Разумеется, он не мог умереть, но что, если он лишится всей своей магии? Что если он будет ничем не лучше какого-то маггла?

Лорд не находил ответа, и это беспрестанно терзало его. Его исследования оказались безрезультатными. Похоже, что подобного явления никогда не случалось прежде, так что ему придется самому попытаться решить свои проблемы. Первой мыслью Лорда было каким-нибудь образом заменить кровь Поттера, текущую в его жилах, на кровь другого волшебника, желательно достаточно могущественного. К примеру, такого, как этот старый сумасшедший магглолюбец Дамблдор.

Волдеморт даже засмеялся при этой мысли. Даже если бы он уже не распорядился прикончить Дамблдора, добыть кровь старого волшебника было невозможно. Никто из Пожирателей не мог сравниться с Дамблдором по силе или умению плести заклинания.

А потом он понял, что нужно делать. Его планы быстро продвигались к завершению, и скоро в его распоряжении окажутся многие сильные ведьмы и колдуны, в том числе и чистокровные.

Зловещая улыбка наползла на его безгубое лицо, когда лорд Волдеморт представил себе десятки юных лиц, с ужасом смотрящих на него, входящего в Большой зал Хогвартса, чтобы объявить о своей победе. А потом он сможет проверить каждого студента, отобрать самых сильных — и выкачать из них жизнь вместе с магией!

Тех же, кто останется в живых, Лорд начнет готовить к жизни в мире его будущего, мире, где маги правят магглами.

Но прежде, чем все это претворится в жизнь, надо будет закончить одно дело, и сделать это надо будет на глазах всего Хогвартса, да и всего магического мира. Гарри Поттер наконец-то умрет!

* * *

— В замке есть его люди, — устало проговорил Снейп.

Он сидел в кабинете Дамблдора, держа в ладонях стакан с уже третьей порцией бренди, и рассказывал директору о том, чему был свидетелем за время каникул.

— Я не знаю, сколько их, и кто бы это мог быть, но одно я знаю точно — Драко не единственный человек Лорда в Хогвартсе. Насколько я мог выяснить, они здесь на случай, если Драко потерпит неудачу или будет разоблачен.

Дамблдор тяжело вздохнул и допил свой чай. Он поставил пустую чашку на стол и снова вздохнул.

— Тебе удалось отговорить Драко оставить свои попытки?

Снейп покачал головой.

— Даже после всего, что мальчишка перенес, он отказывался меня выслушать. Характером он весь в отца.

— Ты хоть догадываешься, что он собирается делать?

— Помимо того, что убить вас? — фыркнул Снейп. — Нет. Я знаю наверняка, что Темный лорд собирает всех своих последователей и готовится к чему-то значительному, однако мне не сообщили о его планах. Лорд лишь сказал мне, чтобы я был готов, и что его триумф уже близко.

— Он, безусловно, разозлен из-за того, что ему не удалось убить Амелию Боунс и ее племянницу.

Снейп выпрямился и как-то странно посмотрел на старого волшебника.

— Да, это так, — подтвердил он и встал. — Не понимаю, почему я сразу не обратил на это внимания, но когда он узнал об этом, случилась странная вещь. Он наказал Драко за неудачу Родольфуса. Собственно говоря, Драко досталось практически за все проступки, совершенные другими.

— Это странно, — заметил Дамблдор, соединив пальцы перед собой. — У тебя есть какие-нибудь соображения по этому поводу?

— Я не совсем уверен, — пожал плечами Снейп. — Темный лорд раньше никогда не пытал Драко. И еще: он не бил непрерывно Круциатусом. Фактически, Лорд использовал множество простых заклинаний, вроде Костеломного. Это выглядело очень похоже на то, что он…

— Теряет силу, — Дамблдор тоже поднялся на ноги. — Значит, это действует!

— О чем вы говорите?

— С каждым уничтоженным хоркруксом Волдеморт лишается части своей силы. К тому времени, когда все они будут разрушены и Гарри выступит против него, их силы сравняются, и возможно, что Гарри окажется чуть сильнее. Это была одна из моих теорий относительно воздействия хоркруксов. Похоже, что в этом отношении я оказался прав.

— А что, если Лорд догадается, отчего он теряет силу? — обеспокоенно предположил Снейп.

— Если он решит, что кто-то уничтожил его хоркруксы, Лорд соберет и перепрячет оставшиеся. В этом случае у нас не будет никаких шансов найти их, и лорд Волдеморт победит в этой войне.

При мысли, что планы Волдеморта могут осуществиться, Снейпа пробрала дрожь.

— У вас есть какие-нибудь догадки, где могут оказаться оставшиеся хоркруксы?

— Я почти уверен, что один из них хранится в Гринготтсе. Полагаю, что точно так же, как в случае с Люциусом, Волдеморт мог доверить хоркрукс кому-то еще и распорядиться, чтобы тот хранился в фамильном сейфе. Это должен был быть представитель очень древнего рода, потому что при этом условии сейф находился бы на самых нижних уровнях гоблинского банка.

— Это сужает круг поисков. Кроме Малфоев, остаются только Блэки, Руквуды, Кэрроу, Лестрейнджи и Эйвери. И я считаю, что из всех перечисленных Лорд настолько доверился бы только Беллатрисе.

— Скорее всего, так и есть. Разумеется, гоблины не позволят нам войти в чужой сейф, если мы не предоставим им серьезную причину, и, конечно же, соответствующее вознаграждение.

Дамблдор снова опустился в кресло и сложил ладони вместе, раздумывая.

— И еще один хоркрукс ты видел неоднократно. Его фамильяр.

— Нагайна — хоркрукс? Разве такое возможно? Как бы он сумел поместить часть своей души в то, что уже обладает душой?

— Сделал же он это с Гарри.

— Это была просто какая-то невероятная случайность. Вы ведь сами говорили мне, что для того, чтобы объект впитал кусочек души, он должен был быть должным образом подготовлен.

— Змею было бы куда легче обездвижить и удерживать на месте во время подобного ритуала. Как бы там ни было, Волдеморт ни на миг не оставляет змею без присмотра. Я думаю, что она тоже хоркрукс. И, наконец, еще один спрятан где-то у моря. Я уже почти разобрался, что это за место и, когда узнаю точно, возьму с собой Гарри, чтобы уничтожить хоркрукс. Змея будет уничтожена в последнюю очередь, и я хочу, чтобы ты об этом позаботился.

— Я? — Снейп повернулся к Дамблдору и посмотрел на того с таким выражением, словно у директора вдруг выросла вторая голова.

— Ты все узнаешь в свое время. Нам нужно приложить все старания, чтобы лорд Волдеморт не узнал, чем мы занимаемся. Я предпринял определенные шаги, чтобы Гарри знал, что делать после моей смерти, — вздохнул директор. — Он не должен пытаться противостоять Волдеморту до тех пор, пока не будет полностью готов покончить с Лордом раз и навсегда.

— Вы требуете от меня слишком многого, — сверкнул глазами Снейп. — Сначала вы изъявляете желание, чтобы именно я оборвал вашу жизнь. Заметьте, что это поставит меня в положение человека, за которым будет вестись охота, и у меня не будет никакой возможности доказать, что вы сами просили меня убить вас. Теперь вы хотите, чтобы я завершил дело вашей жизни, и при этом мне нужно будет определить, когда придет решающий час?

— Северус, есть человек, который встанет на твою защиту, если только…

— Хватит! — заорал Снейп. — Я же просил вас не начинать этот разговор, просил снова и снова. Я не собираюсь исповедоваться перед Поттером. Мне не нужно его уважение, не нужна его дружба, и тем более не нужна его жалость. Это мои прегрешения, и я унесу их с собой в могилу.

Снейп бросил последний яростный взгляд и выскочил из кабинета директора. Дамблдору оставалось только задуматься, почему Северус Снейп так упорствует в своем раздражении и ненависти.

— По крайней мере, я могу быть уверен, что он сделает то, что должно, — успокоил себя Дамблдор.

Он встал из-за стола и занялся приготовлениями ко сну.