Деньги правят миром (джен)

— А говорили-то, говорили! Опа-а-асности! Да тут вообще никого! — разочарованные старшекурсники-гриффиндорцы не выдержали первыми. Они уже облазили все кусты, нахватали колючек во все возможные и невозможные места и продираться дальше не хотели.

Может, потому, что колючки оказались особо вредными: чесалось, причем все сильнее и сильнее.

А может быть, потому, что наконец кто-то услышал и передал другим бубнеж Хагрида насчет того, что если кто-то действительно хочет увидеть зверя, то должен долго и неподвижно сидеть в укрытии.

В укрытии — это, конечно, здорово, тут есть что для него приспособить, но вот долго и неподвижно — это не про Гриффиндор.

Когтевранцы, стоявшие ближе к леснику, услышали это первыми и подумали, что они-то как раз могли бы и посидеть, но осмотрелись и трезво оценили, что укрытий на такую толпу точно не хватит. Нет, в библиотеке определенно лучше, не говоря уже о собственной гостиной.

— Ни одной души звериной! — поддержали они гриффиндорцев. — Хотя от такой толпы…

Но продолжать почему-то не стали.

Два фестрала на кончиках копыт пробирались за кустами, стараясь не потревожить лишней травинки и дышать как можно тише. Ох, и зададут они своему непослушному потомку… Ишь, на людей он посмотреть захотел!

Увидев грозные родительские морды, высунувшиеся из-за громадного ствола, за которым он прятался, жеребенок тихо вздохнул, взмахнул хвостом и исчез в густом подлеске по направлению к их домашней поляне. Он и сам бы ушел, люди — это, конечно, любопытно, но слишком уж шумно. Родители на всякий случай прикрывали его отход сзади собственными костлявыми крупами.

— Пус-сто! Тоже мне, Запретный лес, — слизеринцы, наверное, впервые за много лет поддержали другие факультеты.

«Пусто, конечно, пусто. Если мы такую толпу заготовим, хватит до конца жизни моего внука, да вот беда, в пещеру не влезет столько, — думал Арагог, сливаясь с кроной старого вяза. — Да и паутины не хватит, секрет желез-то не бесконечный! Продукт испортится. Нет, детки, нет тут никого, никого нет… Потом по одному-двое приходите, будем рады».

— Тоска… Пошли уже отсюда, что ли? Кажется, дождик собирается, а до школы еще топать минимум полчаса. И зонтик тут только у лесника, он им вряд ли поделится.

Практичные пуффендуйцы повернули первыми, а за ними потянулись остальные.

В лесу перевели дух все: от лукотрусов до кентавров, которые поначалу собрались было выкатиться, потрясая луками и стрелами, но увидев, сколько человеческих жеребят прет в их сторону, как-то раздумали. А точнее, вспомнили, что у них много дел в дальнем конце леса.

Да и Марс сегодня, то есть вчера ночью был вообще сам на себя не похож. Так что все это отнюдь не случайно, и не стоит вмешиваться в то, что предсказали звезды. Куда полезней оказаться как можно дальше от того, что они предсказали. Да после этой толпы даже травы не остается!..

Дружный топот копыт услышал только Хагрид…

Полувеликан украдкой отер со лба пот и вознес хвалу нахмурившемуся небу и десятку туч, а потом и каждой тучке в отдельности. Как он ни пытался объяснить детишкам, что много людей в лесу — это просто катастрофа, те ничего не слышали.

Нет, они бы и хотели услышать лесника, да вот беда — то мелкие пищат, мол, устали, то девчонки верещат (подумаешь, засунули им шишку-ветку или жучка-червячка за шиворот), то старшекурсники ругаются. Гам стоял такой, что перекричать не смог даже Хагрид. И зонтик не помог…

Ему только оставалось махнуть рукой в сторону ближайшей безопасной полянки и самому пробежаться туда, чтобы успеть предупредить… ну, хоть кого-нибудь.

Он молился всему подряд, чтобы это все закончилось, и очень жалел, что в свое время так и не научился это делать как следует. К счастью, вскоре детки начали выражать свое недовольство все громче, сожалея, что никого не нашли. Фу-у-ух… Хвала Мерлину и инстинктам зверюшек.

Еще бы, такая толпа… Хагрид особенно оценил это, когда увидел, как зазмеилась в сторону Хогвартса дружная колонна учеников. И снова сел, на этот раз, чтобы просто перевести дух. Правда, сделать это он так и не успел.

Кусты за его спиной шелохнулись, и на полянку вышло еще несколько младшекурсников, радостно улыбаясь. Хагрид понял: кого-то нашли. И содрогнулся.

— А кузнечик может стать фамильяром? — застенчиво спросила первокурсница в мантии Пуффендуя.

— Ку?.. Кузнечик?

«Где ж они могли добыть в Запретном лесу кузнечика-то?» — дивился лесник, а девочка подходила все ближе.

— Зелененький такой, на веточку похож…

Она протянула к нему обе руки, сложенные вместе и осторожно раскрыла сжатые ладони. На них лежал изрядно помятый лукотрус, крошечные глазки которого медленно вращались в разные стороны…

— Это же еще детеныш! — возмутился лесник. — У него ж родители с ума сойдут! — добавил он чисто по наитию, так как, если честно, был совершенно не в курсе семейных отношений этого безусловно занимательного вида волшебных существ.

В серо-голубых детских глазках заблестела влага, сочувствие выразили и остальные ребята, так что лукотрусик, сжимающийся всякий раз, когда его пытались погладить (а гладили все — надо же было попрощаться!) был торжественно возвращен на родное дерево. Старый клен нашли далеко не сразу, а потом еще минут десять спорили, то ли это дерево, пока не догадались поднести несчастного зверька к стволу. Внутри громко и радостно застрекотали, но обитатели так и не показались. Только длинная палочка-рука схватила детеныша и утащила куда-то в ствол.

— Вот это да… Хагрид, а что они делают?

— Они дерево едят?

— Да вы что говорите-то такое! Охраняют они деревья!

— Вот э-эти? От кого, от червячков, что ли?

— Ото всех. Вас просто слишком много, столько народу тут не бывало никогда. Вы же всех перепугали!

— Это не мы!

— Мы вообще тихо!

— Даже не разговаривали почти…

Хагрид решил, что он теперь понимает, отчего у лукотруса так интересно двигались глаза. Наверное, эти дети тоже с ним разговаривали. Он вздохнул и продолжил.

— Животные, они ж к людям-то непривычные. Вот пришел бы кто из вас один, так бы все волосья повыдергали, если б ветку надумал отломить.

— А если листик?..

— А если ветка сухая?

Пришлось рассказать, как ходят в лес мастера-изготовители Волшебных палочек.

— О, кажется, я понял, почему старик Олливандер такой странный! Он же все время подкрадывается! Это из-за лукотрусов?

— Хагрид, а ты еще расскажешь?..

— А лукотрус может быть фамильяром, ну, если он взрослый уже?

Детки смотрели с надеждой, но лесник уже охрип и устал.

— Не, они не приручаются. И жить без своего дерева не могут, вот совсем. Умрут, если надолго забрать.

— А, понятно.

— Жалко… А кто тут еще водится? Я вроде слышал, как кто-то убегал, такое «тыгыдык, тыгыдык»…

Да, детки ушли не все, остались самые закаленные, и набралось таких на весь Хогвартс чуть больше дюжины. Хагрид пробовал сосчитать, но каждый раз получалось по-разному, то девять всего, то одиннадцать, то пятнадцать, то аж восемнадцать, но этому он уже не поверил. В глазах иногда двоилось.

Эти-то и рассказали ему, для чего им нужна была сегодняшняя экскурсия. И неожиданно нашли у лесника полное понимание. Ну, а что — он и сам был не прочь завести себе хорошее животное, чтобы побольше и поопаснее. А уж фамильяром сделать… Мечта! Он тоже хотел, но спросить стеснялся. Какие славные ребятишки! Надо бы им помочь, ох, надо! Это же какое дело хорошее…

— А лягушку в фамильяры можно? — спросил черноволосый парнишка, на вид постарше других, в мантии Слизерина.

Он же недавно с такой страстью расспрашивал про фестралов, что Хагрид теперь готов был простить Слизерину все, даже Тома Риддла. Наверное.

— Лягушки на зиму все в озере устроились уже, поздно. Вот если по весне…

— А Гигантский кальмар? Он зимой тоже спит?

— Нет, зачем ему спать?

— А откуда он взялся?

Лесник ощутил, что его язык уже с трудом ворочается во рту. Кажется, он с рождения столько не разговаривал!

— Да у вас тут факультатив по диким животным?

Явление старого трактирщика Хагрид воспринял как манну небесную… Он подскочил и торопливо извинился перед школьниками, делая вид, что вот этот человек пришел к нему по очень-очень важному и совершенно неотложному делу.

* * *

Бульк. Звень. Стук.

Порыв воздуха от резкого выдоха лесника едва не скинул легкую шапку с головы трактирщика.

— Ну что, еще по одной?

— Давай. До сих пор в себя прийти не могу, — Хагрид раскраснелся, немного вспотел и иногда начинал изрядно крениться набок, благо, там была здоровенная балка, которая немного скрипела, но полувеликана выдерживала без проблем.

— А у тебя неплохо получалось, я слышал. Ты подумай, может, мне брату намекнуть, глядишь и откроет для тебя факультатив. Представь, будешь профессором… — Аберфорт заржал, глядя как перекосилось лицо его клиента. То, что Хагрид уже, кажется, оставил всю наличность в его кассе, повышало настроение (он единственный в Хогсмиде, кто хоть что-то заработал в этот день!) и вселяло разные забавные мысли.

— Издеваешься?! — взревел полувеликан и вскочил с лавки, но тут же приземлился обратно. Правда, уже не на лавку, а на ее обломки, и тихо охнул, потирая ушибленное место. А потом зашипел в лучших традициях Слизерина:

— Ты что ж-ж-ж такое думаеш-ш-шь! Да я тебя на твоей бороде удавлю, если скажеш-ш-шь!

— А если он сам предложит, потому что дети попросят? Им же понравилось.

— Сбегу, — моментально посерьезнел Харид и даже будто совсем протрезвел. — Вот ей-Мерлин, сбегу. Хоть… даже в горы, к маме!

— Разве ты можешь разочаровать своего любимого директора?

Хагрид пьяно всхлипнул в ответ и опустил голову на стол.

* * *

Тот, кого они только что поминали, как раз вернулся в школу и спешно шел мимо Большого зала в сторону своего кабинета, сердито что-то шипя себе под нос.

«Ох уж эти пни замшелые, — Дамблдор, конечно, менее приличными словами крыл почтенных старцев Визенгамота, но, поскольку слова эти и так все знают, обойдемся без цитирования. — Стоит только одно заседание пропустить, тут же начинают подсиживать! Форменное безобразие! Надо бы расслабиться, что ли».

Влетев в кабинет, он проверил нижний ящик стола, потайной шкафчик с баром и грустно вздохнул: Огденское закончилось. Конечно, элитное вино из коллекции Малфоя стояло, надо сказать, не первый год — этот «знак уважения» ему присылали в начале и в конце каждого учебного года. Альбус вообще предполагал, что мордредов аристократ был рад сплавить ему эту кислятину. Нет, и просто вино сейчас не то, что нужно бы, судя по самочувствию, а уж сухое — особенно. Придется навестить братца.

Подковерные интриги раздражали. Старые маги как с цепи сорвались, начали задавать ему всякие неудобные вопросы. Вот что он им должен сказать про Фламеля? И откуда только узнали, что на самом деле он был с ним едва знаком? Нет, надо срочно переключиться. И Альбус направился в Хогсмид.

Ну вот… опять работа! Протрезвление Хагрида всегда отнимало немало сил, великана вообще почти никакая магия не брала, но привести его во вменяемое состояние было необходимо: он же должен бдить за Запретным лесом! Тем более в выходные, кто знает, куда в очередной раз понесет этих школьников. После всех лет на посту директора Дамблдор точно знал, что понесет, но ни разу не удалось угадать, куда.

Хмурый полувеликан печально кивал, со всем соглашаясь, тяжко вздыхал, так, что директора обдавало ветерком, изрядно насыщенным алкогольными парами, так что пришлось махнуть рукой и отпустить лесничего, а то было слишком завидно.

Нет, он не мог себе позволить больше одной рю… ладно, Аберфорт, старый пройдоха, двух. И что ты на меня так смотришь? Хагрид? Да что ты говоришь? Присядь-ка со мной, я и тебе стаканчик поставлю…

* * *

После Хэллоуина, точнее Самайна, когда ритуалы особенно действенны, зверья в школе стало немного больше… Та самая настырная компания, случайно сложившаяся из младших ребят всех четырех факультетов, заводилой в которой стал, угадайте, кто? — конечно, Регулус Блэк! — от лесника не отстала. Так что не без помощи Аберфорта он таки обеспечил питомцами их всех. Благо, у мадам Розмерты окотилась ее любимица, а остальным помогла Мопси Флиберт. Так что по Хогвартсу теперь бегали семь юных, как и их хозяева, полуниззлов и столько же щенят: три мопса и четыре биггля.

Разбор питомцев проходил тайно, в «Кабаньей голове», и надо же, их все-таки оказалось пятнадцать…

Так что Мэри Джейн Финч, та самая, что поймала лукотруса, притащила… очаровательного беленького козлика. Аберфорт Дамблдор, встречаясь с братом, старался делать вид, что он тут ни при чем, но это у него не очень хорошо получалось. Он-то прекрасно знал, что козел подрастет…

Однако довольны были все, даже Филч. Потому что, когда компания собралась в одном из пустующих классов на встречу с Петтигрю и компанией, первым требованием к будущим владельцам Петр выдвинул идеальное владение заклинанием очистки. А вторым — не выпускать фамильяров бегать по школе одних. Так что в конце концов все прошло достаточно тихо.

Да и фамильяры после специального ритуала привязки вели себя не то чтобы как люди, но явно неплохо соображали.

Довольна была и наша компания, во время привязки новых фамильяров подготовившая консультантов на каждом из факультетов — теперь все будут прекрасно справляться и без них. На клятву о неразглашении можно было положиться, так что теперь было самое время отойти в тень и заняться своими делами. Управлять толпой подростков с одиннадцати до семнадцати? Дураков нет.

* * *

Снейп, Люпин и Петтигрю продолжали дорабатывать новую версию Антименталя, когда в лаборатории появилась эвансовский фамильяр.

— Куня, привет, — протянул руку Снейп и тут же отдернул. Зубы зверя клацнули впустую. — Лили на меня сердится? — удивился он. — Странно, вроде я ничего такого…

— Лилс, это ты? — принюхался Люпин. — Что-то ты немного иначе пахнешь…

Куница посмотрела на них и кивнула. И тут же удрала.

— Чего это она?

— Да ладно, придет — спросим.

Однако, закрутились: то один нейтрализатор не подходил, то другой… Когда пришли девчонки, их загрузили поиском нужного ингредиента и как-то про куницу забыли. Эванс вела себя, как обычно, никому никаких претензий не предъявляла, так что Снейп чисто по-мужски решил, что лучше не будить лихо. Петр же просто заработался.

Но на следующий день все повторилось, и когда девчонки, которые начали все чаще опаздывать, наконец явились, Петр решил разобраться.

— Эванс, скажи-ка, зачем ты шастаешь в лабораторию в аниформе?

Лили вытаращила глаза:

— Я шастаю?

— Упс… Ребята, у нас, кажется лазутчик!

— Кто-то из студентов получил нового фамильяра?

— Мы же никому не рассказывали, что ими еще можно и подсматривать!

— Больше ни у кого куниц нет, я бы знала!

— Аниформа! Кто-то сумел обратиться…

— Тогда надо среди старшекурсников искать.

— Так они тебе все и расскажут.

— Петтигрю, может и расскажут, он после той лекции — авторитет.

— Скажешь тоже…

— Подозрительная куница, кивающая на «Эванс» и куда-то сматывающаяся? Что-то новенькое! — Блэк обрадовался, но понимания у друзей не нашел.

— У нас тут шпион, а ты лыбишься!

— Так надо поймать!

— Тихо вы. Теперь всякий раз, как пойдет важная тема, ставим купол тишины.

— Точно.

Фиг поймаешь такую… Куница была быстрой, как ртуть. Так что пока у Блэка не возникла отличная идея устроиться в засаде в собственной аниформе, у них ничего не вышло. А вот зверюшка утащила таки один пузырек с результатами предпоследнего эксперимента.

— Может, завтра увидим, кто это?

— Предлагаешь зайти в Больничное крыло? Сомневаюсь, что это кто-то выпьет, сам воришка так точно не будет.

— Кому-то может дать, так что зайти все равно стоит.

* * *

В Больничном крыле оказались две мирно сопящие второкурсницы-когтевранки.

— Странно…

— Что странного? Мы засветились. Вороны подумали, может, у нас есть что-то еще, и естественно, были правы. Ну и разведка заработала.

— Какая разведка?

Питу пришлось объяснять, что такое разведка и даже промышленный шпионаж.

— Какая странная штука — жизнь, — протянул Сириус. Похоже, проникся. — Но я эту тварь все равно поймаю!

— Мы поймаем! — поддержал Люпин, вспомнив, кто по идее должен отвечать за безопасность.

* * *

Ловля куницы завершилась неожиданно. Картинка маслом, что называется: Сириус Блэк, точнее, собакус Блэк, как именовала это существо Сивилла, сжимал в зубах ногу злобно шипящей девицы в черно-синей мантии. Крупный волк, которого в последнее время дразнили «подросток-переросток» держал ее за бочок, так что орать и дергаться та даже и не думала. За всем этим с долей превосходства наблюдала остальная компания, пока девица шепотом не взмолилась, чтобы ее отпустили.

— Блэки, дорогой, плюнь бяку, — попросила Сивилла. — Канис люпус… неужели вкусно?

Сириус замотал хвостом и контуры его лохматой морды начали плыть… Рем фыркнул и ткнул его носом, предупреждая.

— Сидеть смирно! — рявкнула ему супруга, одаривая многозначительным взглядом. До Сириуса дошло.

Пес вздохнул и растянулся на полу, положив морду на лапы и с интересом поглядывая на свою «добычу».

— Рэйвенкло, ну, так мы и думали. Давно оборачиваться научилась? — начал Пит.

— Почему я должна вам что-то отвечать?

— Потому что ты здесь. И учти, ты не выйдешь отсюда, пока не поклянешься держать все в тайне. И не расскажешь, как тебе удалось проникнуть в эту комнату. Или тебе больше не нужен такой интересный кусочек твоей собственной памяти?

— Ой, напугали. Вы не посмеете!

Сириус насмешливо фыркнул и подмигнул остальным. Девица бравировала, но поджилки-то у нее тряслись по-настоящему, так что и пес, и волк это отлично чуяли.

— Хочешь попробовать? — равнодушно спросил Снейп и вопросительно посмотрел на Пита. Тот кивнул.

— Разговаривать будем или сразу легилименцию?

— Вы и это можете? — сжалась девица.

Снейп сделал шаг вперед…

— Да не анимаг я! Мы оборотное усовершенствовали. А волос… знали бы вы, сколько мы мучились, таскаясь за этой куницей!

Эванс хихикнула, но нахмурилась. Что ее фамильяр, что она сама были девочками весьма шустрыми, но волос она где-то все же оставила. Непорядок.

— Где вы взяли волос?

— Не поверишь, — усмехнулась девушка, — на Слизерине. С мантии Снейпа сняли. У меня там сестра на втором курсе, да будет тебе известно.

— Северус-с-с…

— А зачем ты мне на голову лазила неделю назад?

— На шапку тренировалась!

— Погодите… Так это вы?.. Вы сами?! Я поклянусь, я даже Непреложный обет дам, только не стирайте мне память! Я вам пять… нет, семь прапрадедушкиных заклинаний принесу, их никто-никто не знает, даже в нашей семье не все, только расскажите про анимагию! Я, Каллипса Виктория Уоффлинг…

* * *

— …А вы думали, что мы одни такие умные? Другие тоже, оказывается, интересными делами занимаются. Вот, оборотное усовершенствовали. Анимагом теперь быть уже не так и круто.

— Неправда твоя, Мэри, — возразил Снейп, — Им все еще приходится бегать к себе и зелье лакать, всего-то на час его действие продлили. Но тема богатая. Я бы занялся, когда закончу…

— А мне вот интересно, сколько в школе таких компаний? Мы — раз, у воронов, как выяснилось, целых пять, вот что-то мне шепчет, что и другие факультеты мух не ловят.

— Они тебе зачем?

— Последние новости слышали? Газеты читаете?

— Что в «Пророке» может быть хорошего?

— Насчет хорошего не скажу, а вот полезного навалом. Всех разгоняют на два лагеря. Аристократы и слизеринцы, ну, бОльшей частью — к Риддлу, остальных не совсем явно, но директор обрабатывает. Видели же, Лонгботтом совсем странный стал, да и Алиса его.

— Парочками берет. Типа, ковчег?

Пит улыбнулся: рекомендации отчима для гостей, что любили посиживать в библиотеке, не первый раз приносили свои плоды.

— Ной спасал, а Дамблдор… что-то я сомневаюсь.

— А Министерство, как всегда, и вашим, и нашим, а лучше чтобы вообще никому.

— Думаешь, все-таки будут власть делить?

— Да непременно. Еще и гоблины…

— Слу-у-ушайте… — Петра наконец озарило, и он, не выдержав, сразу высказал свою мысль. — А это случайно не их козни?..

— То есть?

— Мы уже знаем фамилии, от которых они хотят избавиться. То есть, не фамилии, а кровь, у них же все клятвы на кровь завязаны. А вмешиваться в дела волшебников им та клятва не позволяет, после войны которая. Вот они и придумали избавиться от волшебников…

— Руками других волшебников!

— Офигеть!

— А ведь реально картинка складывается.

— И никак не проследишь, в Гринготтсе бывают все.

— Кроме магглорожденных.

— Ага, щас, и где ты деньги менять будешь?

— В Лютном, наверное…

— Тебе там наменяют… мало не покажется.

— Нет, вы мне скажите, каким боком тут компашки с других факультетов?

— Пит хочет, чтобы никто не пострадал. Хотя бы из наших. То есть наши, конечно, в первую очередь, но ему и других жалко.

Петр смотрел во все глаза, как Люпин самыми простыми словами объясняет то, о чем он давно хотел поговорить, но не знал, как заговорить со своими друзьями. А теперь ему оставалось только кивать. Да, детки-то подросли, даром что им всего пятнадцать. Чего там, четверо уже, можно сказать, семейные.

— А как шикарно бы вышло, — задумчиво прищурился Мальсибер. — Выстроили эти двое свои армии… а они бац — и разбежались.

— И записку оставили, типа, хотите воевать — воюйте, только без нас. Сами. Как думаете, Дамблдор Риддла уделает? — тут же подхватил Сириус. — Может, пари?

Петр мечтательно улыбнулся.

— Я хочу это видеть!

— Ха!

— Кто ж не хочет?!

— Придется поработать.

— Да не вопрос. Ради такого…

— Осталось понять, что делать и как. И с кем.