Мечты сбываются (джен)

— Итак, Том, друг мой, — Слагхорн чуть не подпрыгивал от радости, — оставляю факультет в ваших надёжных руках. Ах, какая жалость, что вы не взяли ещё и Зелья!

— Я подумаю об этом, — важно сказал Тёмный Лорд... нет — теперь профессор Риддл.

Откровенно говоря, отправляя в третий раз прошение о занятии места преподавателя ЗоТИ, он в успех не верил. Но что-то всё-таки заставило его попробовать — и когда Дамблдор вдруг пригласил его на собеседование, Лорд был изумлён. Но пришёл, конечно, — и ушам своим не верил, слушая непривычно ласково улыбающегося ему Дамблдора:

— ...решил, что я, возможно, был неправ, так категорически тебе отказывая. Может быть, преподавание и есть твоё призвание, Том? Но существует одна проблема. Гораций уже слишком стар — ему тяжело нести обязанности и декана, и преподавателя. Ты не согласишься взять деканство?

— Разумеется, — согласился Тёмный Лорд, пока старый враг не передумал, — я не могу оставить на произвол судьбы свой родной факультет!

— Замечательно! — обрадовался Дамблдор. — Тогда принимай дела — и, конечно, ты же понимаешь, что как декан, должен будешь в школе жить? Гораций переедет — он уже освобождает тебе комнаты.

— Я всегда считал Хогвартс своим домом, — приятно улыбнулся Тёмный Лорд, — и буду счастлив вновь жить здесь.

«Тем более, что собственным домом так и не обзавёлся, — мрачно подумал он. — Хотя, разумеется, малфоевское поместье — это вам не приют Вула!»

— Замечательно! — повторил Дамблдор и придвинул к Лорду пергамент. — Тогда подпиши контракт, — предложил он, — и ступай к Горацию. Он очень тебя ждёт!

Тёмный Лорд потянулся за пером — но, посмотрев на светлую улыбку Дамблдора (Борджин так улыбался, втюхивая простакам мышиные кости за бивни громамонта), стал внимательно перечитывать контракт.

Вроде бы там не было ничего особенного: ведение уроков... согласование программ... участие в педагогических советах... проверка работ... разработка методических рекомендаций... проведение экзаменов...

— Что ещё за «Привлечение к иным видам деятельности, затрагивающим учебный процесс, — по мере необходимости?» — недовольно поинтересовался он, — уточните формулировки. А то потом выяснится, что я должен буду огород Хагриду поливать — поскольку это тоже «затрагивает учебный процесс»!

— Это стандартный контракт, — пожал плечами Дамблдор. — Форма разработана министерством. Если ты не хочешь — не подписывай, конечно, — покивал он, — но сам я изменить тут ничего не властен. Но могу пообещать, — он улыбнулся, — что огород тебе поливать не придётся. Хагрид к огороду никого не подпускает.

— И такие же контракты у всех остальных преподавателей? — недоверчиво поднял брови Тёмный Лорд.

— Абсолютно, — подтвердил Дамблдор и доверительно добавил: — Если бы ты видел мой контракт...

— Охотно взгляну, — быстро ответил Тёмный Лорд. Ну, а кто тянул старика за язык? Дают — бери, бьют — беги или дерись насмерть. Правила выживания одинаковы во всех мирах.

— Увы, — Дамблдор развёл руками. — Этот контракт может видеть только действующий или будущий директор. И, конечно, представители министерства. Просто верь мне: этот составлен намного лучше. Ну, так что, подпишешь? Или мне опять искать преподавателя ЗоТИ и заодно декана? — озабоченно поинтересовался он.

— Я не вижу упоминания об оплате этих «иных видов деятельности», — упёрся Тёмный Лорд. Он прекрасно знал, что если не пишут об оплате, значит, и платить не собираются. А на бесплатную работу у него была аллергия ещё со времен приюта.

— Правильно не видишь, — согласился Дамблдор. — Что поделать, Том, учительство всегда было подвижничеством — в разной степени, бесспорно. Но, конечно, если тебя интересуют только деньги, тебе нечего здесь делать, — он решительно протянул руку.

— Хорошо, — мрачно заявил Тёмный Лорд, — я подпишу.

В конце концов, он прекрасно умеет выполнять неприятную работу так, что больше никто не захочет ему такое поручить.

И подписал окаянную бумажку, мысленно послав Дамблдора по известному всем приютским мальчишкам адресу.

Ох и далеко же ему бы пришлось идти!

— Вот и славно, — Дамблдор убрал контракт в ящик стола. — А теперь иди к Горацию — и завтра в десять, после завтрака, твой первый педсовет. Не опоздай!

— Обязательно, — иронически ответил Тёмный Лорд, — до завтра, директор Дамблдор.

Слагхорн встретил Лорда очень радостно и немедленно указал ему на стол, заставленный коробками.

— Здесь дела твоих учеников, — пояснил он с удовольствием. — По курсам и по алфавиту. Изучи их повнимательнее — дети непростые, возни много. И мой тебе совет — приготовь для нового набора всё заранее. Иначе тебе не одну ночь после распределения не спать, а все три.

— Что именно приготовить, профессор? — удивлённо спросил Тёмный Лорд.

— Папки, — деловито сказал Слагхорн. — Я тебе советую всё купить заранее, пока в магазинах нет ажиотажа. Тебе всё равно придётся завести на каждого ребёнка папку. А дети в этом году поступают сложные — один старший Блэк чего будет стоить...

— Я представляю, чего можно ожидать от Блэков, — усмехнулся Тёмный Лорд, — а могу ли я взглянуть на список будущих первокурсников? Хотелось бы иметь представление, с кем придется работать. И благодарю вас за добрый совет, вы мне очень помогли.

Старина Слагги всегда был падок на лесть, а ему — Тому Марволо Риддлу — бывший профессор ещё вполне мог пригодиться. Так что будем вежливы, это стоит недорого.

— Список у директора, — с непонятным удовольствием ответил Слагхорн. — Но тебе он его посмотреть не даст. По правилам, деканы видят первокурсников только на распределении. Ничего — осталось меньше месяца, — Слагхорн похлопал его по плечу.

— А кто же тогда ходит к первокурсникам? — удивился Тёмный Лорд. — Лично Дамблдор? Что за тайны мадридского двора?

— Так ходят исключительно к магглорождённым, — пожал плечами Слагхорн. — Кого директор пошлёт — тот к ним и идёт... в этом году, кажется, МакГонагалл ходила. Их всего-то двое или трое в этот год.

— Значит, все эти кадры попадут на Гриффиндор, — хмыкнул Тёмный Лорд, — тем проще.

— Совсем не обязательно, Том, совсем не обязательно, — покачал головой Слагхорн. — У меня в прошлом году был магглорождённый мальчик, а в позапрошлом — девочка... год на год не приходится. И тебе придётся им помочь — если такое случится. Им непросто, — Слагхорн чему-то улыбнулся.

— Разумеется, — вежливо подтвердил Тёмный Лорд, — людям надо помогать!

И подумал, что с удовольствием поможет маггловским выродкам понять, где их место.

— Ты учитель и декан — ты теперь обязан, — Слагхорн поднял в воздух чемоданы. — Ну, удачи тебе. Располагайся. Чувствуй себя как дома. Тут немного сыровато, но если топить камин, то весьма, весьма уютно, — сказал он — и вышел, и Лорду показалось, что он насвистывает какую-то весёлую мелодию.

— Как дома, — насмешливо произнёс Тёмный Лорд, — не знаю, не знаю. Как только заведу дом — обязательно сравню, — и он достал из кармана мантии уменьшенный сундук со своими книгами и очень немногими личными вещами.

Том Марволо Риддл всегда был аскетом. Но редкие книги он собирал со страстью нюхлера, учуявшего золото.

Вещей у него было немного, и комнаты — целых три: спальня, гостиная и кабинет — даже после того, как Тёмный Лорд расставил всё по местам, выглядели пусто и казённо, несмотря на наличие ковров и покрывал.

Тёмный Лорд посмотрел на них, покачал головой и трансфигурировал несколько листов пергамента в кресло-качалку, пару огромных напольных ваз — точные копии этих помпезных монстров из Малфой-менора — и, со злорадной улыбкой, большое полотно на стену. Ему всегда нравилась «Тайная вечеря».

* * *

Утром Тёмный Лорд проснулся рано и на завтрак пришёл одним из первых, предварительно неспешно пройдясь по пустой школе. Какое это всё-таки величественное здание! Не чета какому-то там Малфой-мэнору.

За столом обнаружились только Минерва МакГонагалл и Флитвик, о чём-то дружески беседующие.

— Том! — поприветствовала онемевшего от такой фамильярности Лорда МакГонагалл. — Вы тоже ранняя пташка! Присоединяйтесь к нам.

— Доброе утро, уважаемые коллеги, — наклонил голову в вежливом приветствии Тёмный Лорд, — рад вас видеть.

И занял место подальше от гриффиндорского декана.

Столовая постепенно заполнялась преподавателями, и какое-то время Тёмный Лорд сидел один, но затем подошедший к столу Дамблдор это одиночество нарушил, усевшись рядом с ним и бодро поприветствовав присутствующих:

— Доброе утро! Не хочу вам портить аппетит, но напоминаю, что к концу недели мы должны отправить учебные планы для утверждения в министерство. Было бы неплохо, если бы я получил их, скажем, в среду — хочу просмотреть перед отправкой. Приятного аппетита! — завершил он эту небольшую речь и положил себе на тарелку первую сосиску.

— Уважаемый директор, — приятно улыбнулся Тёмный Лорд, демонстративно придвигая к себе блюдо с овсянкой, — я думаю, что сосиски — не самая здоровая и полезная пища.

— Да мне уже всё равно, — весело отмахнулся Дамблдор. — Годом больше, годом меньше — какая в мои годы разница? Еда должна быть вкусной! — провозгласил он, кладя себе ложку фасоли и кусок яичницы. — И сытной. Кстати, Том, — он улыбнулся солнечно и слегка даже задорно, — тебе тоже нужно будет сделать планы. На все семь курсов. К сожалению, твой предшественник покинул нас весьма поспешно и своих нам не оставил, так что постарайся сделать что-нибудь... ты справишься, — добавил он уверенно. — Программу я тебе сегодня дам на педсовете.

— Мы едим, чтобы жить, — елейным тоном процитировал любимую фразу миссис Коул Тёмный Лорд, — а не живём, чтобы есть! Буду премного вам благодарен за программу, директор.

И, проигнорировав тыквенный сок (просто испарив его из своей чашки), наполнил опустевший сосуд водой с помощью Акваменти. Эх, надо было запастись кофе!

Кофе, впрочем, подали чуть позже — причём неожиданно хороший. А к нему — и молоко, и сливки, и печенье, причём трёх видов.

— Что ж, — закончив завтрак парой чашек чая, сказал Дамблдор, — я всех вас жду в нашем импровизированном зале заседаний. Том, пойдём, я провожу тебя, — позвал он.

Тёмный Лорд допил кофе и поднялся из-за стола.

Что ещё за Зал заседаний? В школе работает не больше двадцати человек, им и класса было бы за глаза. Что за нелепая гигантомания?

Зал и вправду оказался залом — большой комнатой, заставленной каким-то несметным количеством шкафов. Впрочем, места в комнате оставалось достаточно, чтобы вместить большой круглый стол, в центре которого лежал большой... да нет — огромный белый лист, испещрённый столбцами и пометками.

— Что ж, начнём, — сказал Дамблдор, усаживаясь за стол. — Минерва, тебе слово.

— Альбус, вы мне обещали! — немедленно возмутилась декан Гриффиндора. — Сколько можно? Почему я — именно я — каждый год занимаюсь расписанием! Общее я сделала — а индивидуальные в этом году пусть делает кто-нибудь другой, — решительно закончила она, скрестив на груди руки.

— Что же, это справедливо, — кивнул Дамблдор и посмотрел на Тёмного Лорда. — Том, — сказал он, улыбнувшись. — Думаю, тебе стоит взять это на себя. Это не так сложно — основную работу Минерва уже сделала. Тебе только нужно будет составить индивидуальные расписания для учеников с третьего по седьмой курс, учтя предметы по выбору, — и если нужно что-то поменять в общем, ты, конечно, сможешь это сделать. Это только в сентябре, — успокаивающе проговорил он.

— В сентябре — только третий и шестой курсы, — возразила МакГонагалл. — Когда ученики сделают свой выбор. А для остальных — у которых выбор уже сделан — можно начинать уже сейчас. Я вам покажу, как это делать, Том, — пообещала она.

— Уважаемые коллеги, — ядовито заметил Тёмный Лорд, — во-первых, составление расписания — прерогатива заместителя директора. Не припоминаю, чтобы я занимал подобную должность. Во-вторых, я единственный преподаватель Хогвартса, у которого нет ни опыта административной работы, ни опыта педагогического. Так что поручать мне подобное задание означает провалить его изначально. Не замечал ранее за вами, директор, склонности к саботажу. В-третьих, мне предстоит написать учебные планы для всех курсов Хогвартса — опять-таки, в отличие от вас, делать это предстоит с нуля. Так что я вынужден отказаться от подобной чести.

— Я же говорил, — благодушно заметил Флитвик.

— Да уж, — согласилась с ним хорошенькая профессор астрономии... Синистра, кажется? — Это вам не Тёмным Лордом быть, — сказала она, негромко рассмеявшись.

— Так одно дело — Лордом, — кивнул Флитвик, — а другое — дело делать. Не волнуйтесь, Том, — сказал он успокаивающе, — конечно, мы все понимаем, что вам это не под силу. Минерва просто шутит.

— О, — светло улыбнулся Тёмный Лорд, — шутки — это прекрасно! Вот, помню, мы в своё время тоже любили пошутить. Например, заколдовать лестницы, чтобы они вели только в подземелья. Как это было чудесно!

И преспокойно уселся за стол. Дурачка нашли, вестись на детские подначки.

— Я надеюсь, ты не станешь теперь так делать? — осведомился Дамблдор. — Твоя цель здесь — обеспечить учебный процесс. Том, твоя программа, — он протянул ему тоненькую папку.

— Здоровый образ жизни — тоже часть учебного процесса, — парировал Тёмный Лорд, — а наши ученики слишком мало двигаются, уповая то на волшебные лестницы, то на мётлы, то на камины. Вот представьте — все лестницы замирают, и студенты радостно бегут из подземелий на Прорицания или на Астрономию! Бодро, весело, хорошо! Спасибо, директор, — он взял папку и тотчас её открыл.

«А надо будет как-нибудь устроить в Хоге такое развлечение, — подумал он. — Охамели вконец. Пусть побегают!»

— Пусть замрут, — кивнул Дамблдор. — Да, план должен быть расписан по урокам, — заметил он. — А не по парам. Не забудь. На каждый — цель урока, используемые методики, формы и приёмы контроля... там есть образец.

Образец и вправду был.

— Цели урока должны быть триедиными, — уточнил Флитвик, — развивающими, познавательными и воспитательными.

— Последнее ни к чему, — заметила Синистра, — мы учим, а не воспитываем.

«Оно и видно, — подумал Тёмный лорд, просматривая образец. — Тебя саму воспитывать надо. Ремнем, по-маггловски!»

— Что за бред? — изумился он, дочитав до конца.

— Это не бред, — укорила его Минерва. — Это последняя разработка министерства за номером восемнадцать ё триста четырнадцать дробь шестьсот шестьдесят шесть.

— Восемнадцать ё, — задумчиво повторил Темный Лорд, — это заметно. Долохов бы даже сказал, восемнадцать ё-моё. А что, в министерстве одни идиоты сидят? Как можно на одном уроке вместить все означенные требования?

— Так вмещать не обязательно, — удивился Слагхорн. — Нужно просто написать.

— Не обязательно? — уточнил Тёмный Лорд и предвкушающе улыбнулся. — Как скажете, профессор.

— Не обязательно выполнять все три в одном уроке, — уточнил Слагхорн. — Но, в целом, нужно к этому стремиться.

— Сейчас главное — заполнить планы, — сказал Дамблдор. — Минерва, Филиус, Помона — я надеюсь, вы поможете Тому с деканством? К сентябрю все бумаги должны быть в полном порядке!

— О, конечно, — пропела Спраут. — Том, я с радостью вам помогу, мой дорогой... На самом деле это не так сложно — если делать постепенно, вы всё успеете!

— Да там делать нечего, — махнул рукой Слагхорн. — Я же передал всё, что у меня было. С обходом только не успел. И с картой летней занятости. Это уж тебе придётся, — добродушно сказал он Тёмному Лорду.

— С картой чего? — удивился Тёмный Лорд. — Как ученики заняты подготовкой заданного на лето?

Про обход он понял — и злорадно подумал, что дорогие соратники обязательно ему в этом помогут. Тёмный Лорд он или кто?

— Только не забудьте, — строго сказала МакГонагалл, словно прочитавшая его мысли, — обход нужно делать только лично. Это важно.

— С картой летней занятости, — улыбнулся Слагхорн. — Там не только про задания, хотя и это тоже. Кто где был, как лето провели... всякие детали.

— Лично так лично, — покивал Тёмный Лорд, — обязательно! Информация — это очень важно. Кто владеет информацией, тот владеет миром! Имена, явки, пароли... простите, увлёкся.

В конце концов, Оборотку и Омут памяти ещё никто не отменял.

Том Марволо Риддл всегда был творческой и нестандартно мыслящей личностью.

— Важно министерству в срок отчёты сдать, — заметил Дамблдор. — Карту занятости тоже.

— Сдадим, раз так важно, — пожал плечами Тёмный Лорд. — В крайнем случае, прилетим на драконе, чтобы успеть в срок.

— В контракте есть соответствующий пункт, — вдруг сказал директор. — О личном посещении учащихся. Том, прошу тебя, не надо... креатива, — проговорил он проникновенно. — Я бы не хотел лишиться преподавателя перед самым началом учебного года.

— Процитируйте, — с интересом сказал Тёмный Лорд, — лично я такого не увидел. В моём сказано: Декан обязан обеспечить контроль за условиями проживания студентов и их подготовкой к учебному процессу. Лично или нет — не указано. Так что я могу хоть ручного гриндилоу отправить, если он в состоянии проконтролировать условия проживания и подготовку.

И подумал, что ручной гриндилоу, пожалуй, будет поумнее Крэбба с Гойлом. Или Роули.

— Боюсь, Том, что нет, — вздохнул директор. — Там в конце был пункт об исполнении всех министерских инструкций, помнишь? Так вот, — он достал откуда-то стопку исписанных листов, — инструкция о посещении студентов на дому от двенадцатого сентября одна тысяча пятьдесят восьмого года недвусмысленно и чётко говорит, что декан этот контроль обязан осуществлять лично.

Тёмный Лорд изучил предложенную инструкцию и недовольно поморщился. Придётся идти самому. Но с группой товарищей. Не одному же Тёмному Лорду страдать!

— Мне пора делать списки литературы, — сказала, между тем, Минерва. — Том, тебе нужно определиться, по каким учебникам ты будешь в этом году работать.

— Предпочитаю сначала ознакомиться со всеми имеющимися, — ответил Тёмный Лорд, — поскольку творение мистера Тримбла меня не устраивает. Им хорошо только пикси лупить — книга большая и тяжёлая.

— Разумеется, — кивнула Минерва. — Ирма вам поможет.

— Должна предупредить, — сказала худощавая светловолосая женщина лет тридцати, — у нас в библиотеке есть далеко не все учебники. А многие из тех, что есть, сейчас уже так просто не купить.

— Нужно просто походить по книжным магазинам, — посоветовал Слагхорн, — и посмотреть, что есть в продаже.

— Разумеется, — ухмыльнулся Тёмный Лорд, — например, «Мантикора: где держать и как споймать». Дивная должна быть вещь. Или какое-нибудь «Пособие по приручению корнуэльских пикси для детей старше семи лет».

— Нужны именно учебники, — не поддержала его шутку Ирма-как-её-там.

— Иначе их не утвердят, — поддакнула Минерва.

— Значит, возьмём учебник. Наименее идиотский из всех, — недовольно ответил Тёмный Лорд.

— Учебники, — поправила Минерва. — Семь учебников. По одному на курс. И мне бы хотелось, чтобы вы быстрей определились, начиная с какой оценки вы будете набирать шестой курс.

— Я сторонник преемственности в образовании, — иронически улыбнулся Тёмный Лорд, — поэтому учебники должны дополнять друг друга, а не оставлять пробелов в знаниях студентов. А то некоторые окончат школу, а обычного Кру... кроветворного сварить не могут. Или докси с пикси путают. И потому брать на шестой курс я буду только тех, кто получил Превосходно на СОВах.

— Что ж, отлично, — кивнул Дамблдор. — Меньше классы — выше уровень оценок на экзаменах. Правильно, — кивнул он снова. — Я согласен с тем, что в авроры, например, должны идти лишь лучшие из лучших.

— Именно! — радостно поддержал его Тёмный Лорд. — Лучше меньше, да лучше! Нынешнее поколение студентов должно учиться, учиться и ещё раз учиться Защите от Тёмных искусств!

— Том, я в вас верю, — проникновенно проговорил Дамблдор — и разговор перекинулся на теплицы Спраут и какие-то необычные саженцы, для которых требовалось выстроить нечто совершенно особенное.

С мордредовыми учебными планами Тёмный Лорд провозился весь день, проклиная составителя идиотской программы, его предков и потомков до седьмого колена. Старый вредноскоп, который он принёс из кабинета ЗоТИ, крутился и верещал как припадочный. Нет, какой кретин поставил пикси на второй курс, а боггартов на третий? Да тут в каждом заброшенном классе по боггарту! И что будут делать столкнувшиеся с ними новички? Плакать и звать маму?

— Штурмом надо Министерство брать, — буркнул закончивший труды свои тяжкие Тёмный Лорд. — И вешать чинуш на фонарях!

Планы он отправил Дамблдору с эльфом среди ночи — а наутро, встретившись за завтраком с директором, услышал:

— Ты прекрасно поработал, Том! Просто превосходно. Я в самом деле впечатлён. Но, — Дамблдор вздохнул, — к сожалению, у тебя нет полномочий до такой степени менять программу. Собственно, её вообще нельзя менять. Если что-то там указано — оно должно присутствовать непременно на том курсе. Да, я знаю, знаю, ты прекрасно всё обосновал — но поверь мне, нам всё вернут обратно. Переделай, хорошо? — попросил он ласково.

— Переделать? — зло спросил профессор Том Марволо Риддл. — Обязательно! Я прямо сейчас этим и займусь.

И подумал, что не зря он скопировал старый вариант программы — для идиотов. Ну что же, мы пойдём другим путём. Будут вам, господа, и пикси, и докси, и гриндилоу!

— Что ты, Том! Зачем сейчас? — ласково возразил Дамблдор. — Позавтракай сначала! Эльфы специально для тебя сделали сегодня дивную овсянку!

— Благодарю, — вежливо отказался Тёмный Лорд, — но работа превыше всего!

И, ухватив со стола блюдо с круассанами, быстро вышел за дверь.

Пора было слегка встряхнуться — а что для этого может быть лучше, нежели прогуляться со старыми друзьями к новому поколению студентов!

То есть провести обход. Лично. В хорошей компании!

* * *

— Это чего? — изумлённо спросил Гойл, глядя на старый домишко на окраине явно знавшего лучшие времена маггловского городка. — Мы же вроде не в рейд пошли... и я маску с плащом не взял...

— Это дом, — Тёмный Лорд заглянул в список, — мисс Гвендолин Бранд. Третий курс.

— Грязнокровка на Слизерине? — Гойл почесал затылок. — Чудно. Точно маска не нужна будет?

— Она полукровка, — недовольно заметил Лорд. — И родители — тоже полукровки. Нет, маска не нужна.

— Что-то не похоже, что здесь живут волшебники, — озадаченно проговорил Долохов, зачем-то увязавшийся с ними. — Велосипед вон сломанный во дворе валяется...

— Чего? — спросил Гойл. — А оно зачем?

— Вот зайдём в дом и спросишь, — оборвал его Тёмный Лорд и, подойдя к обшарпанной двери, вежливо постучал в неё.

Дверь открыла полная женщина в не очень чистой мантии и с растрёпанными волосами и, остановившись на пороге, мрачно поинтересовалась:

— Ну?

— Баранки гну, — зло ответил Долохов. — Обход проводим! Проверяем условия проживания учеников Хогвартса.

И, отодвинув тётку, сделал приглашающий жест остальным.

— Какой обход?! — заголосила тётка, обходя Долохова и загораживая собою коридор. — А ну, стоять на месте! Вас в дом никто не звал! Что-то я не знаю вас, — она сощурилась, оглядывая вошедших. — Кто такие?

— Декан Слизерина с ассистентами, — холодно ответил Тёмный Лорд, — и звать нас не надо, мы сами приходим. Где комната мисс Гвендолин Бранд?

— В детской она, — почему-то обиделась женщина. — Декан. Ишь ты. А где Слагхорн? Он всегда писал перед приходом!

— Кончился Слагхорн, — с убийственной серьёзностью заявил ей Долохов, — был и весь вышел! А мы не пишем, мы сразу приходим.

— Ага, — подтвердил Гойл, — а чего у вас там за хрень с колесами валяется?

Гойл был человеком крайне любознательным (если только дело не касалось книжек и учебы) и весьма дотошным, и отвязаться от него было не легче, чем получить отсрочку у смерти.

Поэтому Тёмный Лорд с Долоховым, оставив хозяйку на растерзание товарищу, пошли по мрачному захламленному коридору на поиски детской.

— Бардак, — с чувством сказал Долохов.

Со второго этажа раздавались ссорящиеся голоса, и Долохов, осветив наполовину заставленную какими-то тюками и коробками лестницу, начал подниматься вверх, без всякого стеснения ругаясь весьма витиевато и эмоционально.

Крики раздавались из-за второй двери слева — которая, вероятно, и являлась детской, где царил фантастический бардак, посреди которого вопили друг на друга три девицы примерно одних лет и внешности.

— Три девицы под окном разругались вечерком, — ядовито процитировал Долохов очередного русского писателя. И преспокойно полил струёй воды в руку толщиной юных скандалисток, как поливают сцепившихся в драке котов.

— Эй! — дружно заорали те, но, увидев в дверях незнакомых мужчин, слегка притихли.

— А вы кто? — спросила одна девица — теперь, когда они замолчали и не махали друг на друга руками и какими-то тряпками, было видно, что она на пару-тройку лет постарше.

— Мисс Гвендолин Бранд? — спокойно поинтересовался Тёмный Лорд. — Я ваш новый декан.

— Ой, — сказала та, зачем-то одёрнув не слишком свежую зелёно-жёлтую футболку. — Здравствуйте, — она заулыбалась. — А вы что здесь делаете? А это мои сёстры, — немедленно представила она двух других девочек, — они тоже будут поступать в этом году в Хогвартс! И мы все надеемся, что они попадут к нам. Сэр.

— Здравствуйте, юные леди, — вежливо склонил голову Тёмный Лорд, — я прибыл, чтобы взглянуть на то, как вы живёте.

— Ой, мы замечательно живём! — защебетала Гвендолин, ногой отодвигая в сторону какое-то тряпьё. Теперь все три девицы улыбались, да так сладко, словно бы увидели своего возлюбленного. — У нас всё прекрасно! Сэр, а почему вы нам не написали? Мы бы испекли пирог... и у нас тут капельку не убрано...

— А это элемент неожиданности, — хмыкнул Долохов, — очень помогает составить верное впечатление о человеке. И если это «капельку не убрано», то я министр Магии.

— Не преувеличивай, Тони, — усмехнулся Тёмный Лорд. — Мисс Гвендолин, вы все живёте в этой комнате, не так ли?

— Да, мы живём все вместе! — вновь затараторила Гвендолин. — Мы с сестрёнками очень друг друга любим! — она резким жестом притянула девочек к себе и крепко обняла. Девчонки закивали, и одна из них пнула левой ногой какую-то бутылку. — Мы очень ждём сентября и надеемся, что будем теперь жить в одной гостиной — ой, то есть, жить мы будем в разных спальнях, разумеется, но в гостиной будем встречаться вечерами и учить уроки. Сэр.

Долохов приманил к себе бутылку с помощью Акцио и с интересом начал её разглядывать.

— Насколько вы готовы к учебному году, юная мисс? — насмешливо поинтересовался Тёмный Лорд, — я что-то не вижу здесь ничего, напоминающего учебники, да и книги вообще.

— Как же, сэр, готова! Я очень даже готова! — Гвендолин отпустила сестричек и, опустившись на колени — и открыв при этом взглядам Лорда с Долоховым не только бёдра, но и ярко-розовые трусики, потому что, кроме них и той футболки, на ней ничего не было, выудила откуда-то целых два учебника. — Я почти закончила домашнее задание! — уверенно заявила она, вставая и прижимая учебники к груди. — Хотя, вообще-то, ещё почти целый месяц, но я уже почти всё сделала, и... вот. Сэр.

Вот тут-то Лорд и понял, почему Слагхорн всегда предупреждал о своих визитах...

— Ну-ну, — кивнул Долохов, — это заметно. Учебникам самое место под диваном! Столы и шкафы для слабаков!

— Вам предстоит выбрать в этом году дополнительные предметы, — спокойно сказал Тёмный Лорд, — вы уже определились с выбором, мисс Бранд?

Долохов скривился, показывая, что, по его мнению, могла выбрать эта девица.

— Нет, конечно, нет! — воскликнула Гвендолин почему-то возмущённо. — Этим нужно заниматься в школе — у нас будут консультации, я знаю! Как же я могу выбрать то, чего не знаю? Сэр?

— Разумно, — согласился Тёмный Лорд, — выбирать нужно с учётом ваших склонностей и жизненных планов. Кем вы хотите стать, мисс Бранд?

— Мне всего тринадцать! — почему-то обиделась Гвендолин. — Откуда я должна знать, кем я стану через пять лет? Я волшебница! Стану кем-нибудь, — она надулась.

— Кем-нибудь — это точно, — согласился Долохов. — Вы бы, красавицы, бардак хоть изредка прибирали. А то ведь незнакомый человек и испугаться может. Ладно я, я и не такое видел.

— Именно, — Тёмный Лорд ещё раз осмотрел комнату. — Не могу сказать, что условия жизни здесь удовлетворительные. Впрочем, смотря с чем сравнивать.

— Нормальные у нас условия! — обиделась Гвендолин. — А приличные люди, между прочим, не являются без приглашения! Раз пришли — нечего пенять, что тут не убрано! Сэр, — она возмущённо сложила руки на груди.

— Норма — понятие растяжимое, — ответил Тёмный Лорд, — смею надеяться, ваша спальня в Хогвартсе будет выглядеть иначе. Всего доброго, мисс Бранд.

— До свидания, сэр, — недовольно буркнула Гвендолин, и Тёмный Лорд с Долоховым, едва выйдя из комнаты, услышали: — Вот придурок!

— Знаете, шеф, — криво ухмыльнулся Долохов, — младшенькие теперь точно на Слизерин не пойдут. С таким-то деканом!

— И слава Салазару, — резко ответил Тёмный Лорд, — мерзкая семейка. Это всё грязная маггловская кровь!

На улице Гойл всё еще терроризировал вопросами насчет велосипеда хозяйку дома.

— А нахрена на нём ездить-то? Есть метла, портал, камин, аппарация — да хоть «Ночной рыцарь»! Эта вот фигня на кой?

— Пошли уже, — оборвал его Долохов. — Про велосипед я тебе потом объясню. Куда дальше, повелитель? — спросил он Тёмного Лорда.

— У нас ещё три адреса в маггловском мире, — мрачно сказал Тёмный Лорд, — но в одном эта малолетняя неряха права: надо было предупредить о своем визите заранее.

— Магглов предупреждать? — удивился Гойл.

— Ага, «иду на вы»! — заржал Долохов. — Может, на сегодня хватит? — отсмеявшись, спросил он. — Предлагаю составить график посещений, написать всем — а сегодня отдохнуть. И пообедать.

— Пообедать надо, да, — с энтузиазмом подхватил Гойл.

— Пойдём обедать, — смирился с судьбой Тёмный Лорд.

Удовольствия обед ему не доставил, потому что за едой Долохов, неожиданно, кажется, проникшийся идеей обходов, буквально засыпал его вопросами об учениках, о целях этого обхода и о том, зачем вообще Лорду понадобилась вся эта морока.

— Это же толпа дебилов! Малолетних и неуправляемых, — говорил он, жуя стейк. — Что я, в школе не учился?

— Согласен, — вздохнул Тёмный Лорд, — но я вынужден подчиняться идиотской инструкции министерства.

— Да захватить его к мантикоровой матери, — предложил Гойл, — и дело с концом.

— Ты, что ли, захватывать будешь? — поинтересовался Долохов. — Могли бы — давно захватили. Нет, шеф, вот вы как хотите, — продолжал он, — но я не понимаю, зачем вы в это влезли. Это же как сотня Гойлов под началом!

— А чего, в Хогвартсе теперь всего сто человек учиться будет? — Гойл от изумления даже жевать перестал. — А остальных куда дели? Мой балбес говорил, что их там с половину тыщи будет!

— Вот за что люблю тебя, — сказал Долохов, похлопав Гойла по плечу, — так это за самокритику. Гойлов там от силы сотня, полагаю — есть ещё Малфои да Мальсиберы. В смысле типажей. Ну и всякое по мелочи. В общем, шеф, вы — величайший из великих, что решились на такое.

— Дак там ещё Блэки есть, — удивился Гойл, — и Лестрейнджи. И ещё много кого.

— Ну да, — Долохов почему-то вздохнул и похлопал Гойла по плечу. — Есть. И Лестрейнджи, и Блэки. Вы герой, шеф.

— Дети — наше будущее, — устало сказал Тёмный Лорд, — а сейчас это будущее в руках наших врагов. И я не могу с этим мириться. А замены себе я пока не вижу. Ты ведь не пойдешь работать в Хогвартс?

— Да ни за что! — честно ответил Долохов.

— А я бы пошёл, — вдруг сказал Гойл. — Ну а что — там хорошо... и комнаты, и кормят...

— Иди, иди, — согласился Долохов, — маггловедение вести будешь.Ты ведь у нас теперь специалист!

— Ты про лисапед этот обещал рассказать, — тотчас же прицепился к нему Гойл, — дак на хрена он нужен-то?

— Кататься, — Долохов поглядел на него с сожалением. — Нам — для удовольствия, а для магглов это транспорт.

— Дураки они, — сделал вывод Гойл, — какой с него транспорт? Смех один.

— У них мётел нет, — напомнил ему Долохов. — Нормальный транспорт. Не хуже лошади, а жрать не просит.

— Сравнил, — не поверил Гойл, — на лошади-то ехать удобнее, опять же, если её в повозку запрячь или хоть в телегу, сколько народа или там груза увести можно! А этот лисапед — смех один. Он же ещё неудобнее метлы! А чего на него погрузишь? Шиш да маленько?

— А на метлу ты что погрузишь, кроме своей задницы? — поинтересовался Долохов.

— Дак я уменьшу, чего надо, и в карман суну, — гордо заявил Гойл, — я же маг, а не маггл какой!

— Ну не все же передвигаются исключительно с багажом с тебя размером, — фыркнул Долохов.

— Зачем им багаж с меня размером? — не понял Гойл.

— Тебя спрятать, — очень серьёзно сказал Долохов. — Расчленить на куски, в полотенце завернуть — и спрятать.

— Нахрена? — обомлел Гойл. — В полотенце-то и прятать?

— Магглы, — развёл Долохов руками.

— Вот, — согласился Гойл, — они же хуже пятиногов! Те хоть сидят у себя на острове и к нам не лезут. А эти лезут!

— Ну, так ты же с ними справишься? — уточнил Долохов, и у Тёмного Лорда возникло стойкое ощущение, что тот издевается. — Ты же ведь волшебник?

— А то! — согласился Гойл. — Только вот их чего-то много, магглов-то. В одиночку и не осилить...

— А я в тебя верю, — убеждённо сказал Долохов. — Правда же, мой Лорд? Гойл справится?

— Конечно, справится, — кивнул Тёмный Лорд, порядком уставший от этого бреда, — магглов всего-то миллиардов пять, а на Аваду две секунды хватит.

Гойл, услышавший про пять миллиардов, начал озадаченно что-то считать.

— Я столько не проживу, — огорчился он.

— Почему не проживёшь? — удивился Долохов. — Это всего чуть больше трёхсот лет — если не есть и, разумеется, не спать. Но ради дела-то? Впрочем, можешь с собой Крэбба взять, — предложил он. — С ним вы лет за сто пятьдесят управитесь — с обедами. И даже сном — недолгим, правда.

— А как же позавтракать и поужинать? — ошалело посмотрел на него Гойл. — А ещё чего прочего? Не, не проживу. И Крэбб не проживет. Тут всем вместе надо. А ещё же трупы убирать! — спохватился он. — Не, не выйдет!

— А зачем их убирать? — удивился Долохов. — Пусть лежат и землю удобряют. И пугают тех, кто жив.

— Вот так наш друг Гойл наглядно уяснил, что тактика поголовного уничтожения всех магглов является непродуманной, — очень серьёзно заявил Тёмный Лорд. — Вы поели? Мне пора обратно в Хогвартс.

— Завтра на обход пойдём? — осведомился Долохов. — Поели, да. Спасибо. Слышал? — спросил он у Гойла. — Всех магглов убивать не будем. Только через одного.

— А мы их в ряд выстраивать будем, чтобы через одного убивать? — спросил Гойл. — Это... мне дед рассказывал, вроде раньше каждого десятого убивали? Де-ци-ма-ци-я! — по слогам выговорил он.

— А ты хочешь идти завтра на обход? — удивился Тёмный Лорд.

— Хочу, конечно! — Долохов, похоже, удивился. — Не вам же одному к этим м... деточкам таскаться. — Децимации не хватит, — авторитетно сказал он Гойлу. — Разве что в несколько этапов — тогда можно. Кстати, мысль!

— Хорошо, — согласился Лорд, — идем завтра втроём. Я ещё Абраксаса хотел взять с собой — как члена Попечительского совета.

— Вместо этого? — понимающе хмыкнул Долохов. — А что. Хорошая идея. Только разве пижон этот пойдёт?

— Я постараюсь его убедить, — нехорошо улыбнулся Лорд, — всё-таки его единственный сын пойдёт на пятый курс...

— Вам с уведомлениями помочь? — заботливо поинтересовался Долохов.

— Помоги, — кивнул Тёмный Лорд, который всегда был сторонником делегирования полномочий. Если это было ему на пользу, разумеется.

— Я думаю, надо шаблон сделать, — сказал Долохов. — А потом просто имена и время в него вставить. Вы расставьте время в списке, а я письма сделаю, — предложил он.

— Так и сделаем, — решил Тёмный Лорд, — вставайте, господа, нас ждут великие дела!

И первым поднялся из-за стола.

Насчет «великих дел» Тёмный Лорд явно преувеличил: ничего великого в посещении домов студентов Слизерина точно не было. Визиты, заранее согласованные, проходили по одному и тому же сценарию: родители, пристально рассматривающие будущего декана своего чада, само чадо — разного пола и возраста, умытое и приодетое, тоскливо глядящее на непрошеных гостей с видом «когда же вас Мордред утащит?»

Наверное, впервые в жизни Лорд пожалел о своих блестящих навыках легиллименции, ибо мысли что детей, что их родителей не отличались ни приятностью, ни разнообразием. Они — все! — ждали, пока гости уберутся, и желали им вещей хотя, вроде бы, разнообразных, но на диво одинаковых.

Юношеская мечта о преподавании в лучшей магической школе при столкновении с реальностью сильно поблёкла, но Тёмный Лорд не сдавался — и, завершив тягостную процедуру обхода, с нетерпением ожидал начала учебного года.

Но сначала его поджидала очередная «приятная неожиданность» в виде августовского педсовета.

— Ну что, дорогие друзья, готовы к новому учебному году? — радостно спросил Дамблдор. — Надеюсь, своё расписание все уже видели — впрочем, для вас оно почти не изменилось... и нам нужно решить ещё несколько вопросов. Первый: чья в этом году очередь дежурить в Хогсмиде?

— Его! — раздался хор дружных голосов, и все учителя, как один, указали на Тёмного Лорда.

— Он ещё ни разу не дежурил, — сказала МакГонагалл.

Тёмный Лорд подавил детское желание плюнуть на дорогих коллег и ухмыльнулся кривой долоховской улыбкой.

— Может, мне ещё и Хогвартс-экспресс патрулировать? — мрачно поинтересовался он.

— Ну, раз вы это сами предложили, — заулыбалась МакГонагалл, и Дамблдор немедленно подхватил:

— Прекрасная идея, Том. Мы все тебе весьма признательны за то, что ты добровольно взял на себя эту обязанность.

И Том Марволо Риддл понял, что в словах миссис Коул «Помолчи — сойдёшь за умного!» определённо был смысл...

— Инициатива наказуема, — сочувственно повернулся к нему профессор Флитвик.

— Что вы, Филиус, пугаете нашего коллегу? — добродушно попенял ему директор. — Просто Том так давно мечтал у нас работать, что ему, конечно, интересно всё попробовать.

— Альбус, — озабоченно сказала Помона Спраут, — а как же праздники? Детей надо чем-то занять на Хеллоуин и Рождество, иначе они найдут занятие сами! Все беды от безделья!

— Ну, вот тут Том будет попросту незаменим! — убеждённо проговорил Дамблдор и спросил, хитро улыбнувшись: — Правда, Том? У тебя всегда была склонность к эффектным представлениям и мистификациям — тебе, как говорят, и карты в руки! Рождество, Хеллоуин — и, конечно, выпускной, — он даже потёр руки. — Я просто предвкушаю, какие праздники ты нам устроишь!

Тёмный Лорд представил, какие бы он праздники устроил Дамблдору — Круциатус на Хеллоуин, Диффиндо на Рождество и Аваду на выпускной — или лучше всё же Адское пламя?

— На Хеллоуин можно выпустить в школе тролля, — серьёзно заявил он, — или цербера. Это будет прекрасной тренировкой по ЗоТИ!

— А что, — неожиданно поддержал его Дамблдор, — по-моему, это прекрасная идея! Цербер — это, полагаю, будет слишком тяжело для Хагрида: он всегда очень переживает, как бы дети не причинили вреда редкому животному. А вот тролля можно. Вы найдёте, где его достать?

— Кстати, о Хагриде, — заметила МакГонагалл. — Ему нужно сообщить заранее, сколько и какого размера тыквы вам понадобятся.

Хагрид, сидящий поодаль на массивном деревянном табурете, тотчас же согласно закивал.

— Один тролль — это несерьёзно, — сказал Флитвик. — Я бы предложил выпустить сразу четверых — в цветах факультетов. И пусть ищут.

— Трёх, — азартно предложила Септима Вектор, — и на каждом поставить номер. Один, два и четыре. И пусть ищут тролля под номером три!

— О, какая дивная идея! — восхитился Флитвик. — Да, определённо, трёх! И приз назначить за поимку.

— Том, какой приз будет? — с азартом спросила МакГонагалл.

Тёмный Лорд посмотрел на дорогих коллег и понял, что был несправедлив к Крэббу и Гойлу. По сравнению с некоторыми профессорами те были на редкость умны и адекватны.

— Остаться в живых, — холодно ответил он. — Лучший из возможных призов, я считаю.

— Нет, Том, в живых они должны остаться по умолчанию, — добродушно возразил ему директор. — Ты, как организатор праздника и учитель ЗоТИ, за это отвечаешь. Ты же ведь не хочешь в Азкабан? — осведомился он.

— Так что нужен другой приз, — добавила МакГонагалл. — Но в бюджете денег нет.

— Ну, так трансфигурируйте победителям золотые, серебряные и бронзовые медали, — ядовито предложил Тёмный Лорд, — с надписью «Герой магической Британии» или там «Гроза Троллей», раз у вас в бюджете нет денег. И почётные грамоты выдайте с портретом Министра.

— Ну, какой же это приз? — укоризненно спросил Дамблдор. — Призы должны быть настоящими. Грамоты мы можем сделать, но нужно к ним что-нибудь добавить. Подумай, — велел он. — На сентябрьском педсовете жду твоих предложений.

— Добавьте им внеплановый поход в Хогсмид, — пожал плечами Тёмный Лорд, — в компании с лучшими друзьями. Это они точно оценят.

— Что ж, отличная идея, — подумав, согласился Дамблдор. — У тебя прекрасные способности к преподаванию! — вынес он вердикт. — Хотя я до сих пор не получил от тебя протоколов обхода учеников, — добавил он с упрёком.

— Там ещё и протоколы нужно было составлять? — возмутился Лорд. — А в Азкабан их не надо было отправить для профилактики?

— Нет, Том, что ты, — улыбнулся Дамблдор. — Детей в Азкабан не отправляют. А протоколы, конечно же, нужны — я тебе разве не сказал? — удивился он. — Прости, — добавил он сокрушённо. — Сделай их, пожалуйста. До понедельника. Нам нужно их отправить в министерство. Можешь взять школьный Омут памяти, если тебе это поможет...

— Да уж будьте уверены, что поможет, — прошипел разъярённый Тёмный Лорд, — не думаете же вы, что я отправлюсь туда по новой?

«Старый маразматик, — добавил он мысленно. — Не сказал он!»

— Нет, конечно, нет, — безмятежно согласился Дамблдор. — Зачем лишний раз людей тревожить?

— То есть преподавателей за людей вы не считаете, господин директор? — мрачно поинтересовался Тёмный Лорд.

— Преподаватели, Том, — наставительно проговорил Дамблдор, — это, прежде всего, учителя. И только потом — всё остальное.

— То есть к роду человеческому они не относятся? — насмешливо поинтересовался Тёмный Лорд. — А к чему или к кому тогда их отнести? К бесам полуденным или к фантастическим тварям?

— Да какая разница, — почему-то очень грустно вздохнул Дамблдор. — Том, ты знаешь, что родители мисс Трембли разводятся? Девочке очень тяжело — а ещё такой сложный возраст... Ты с ними говорил? — озабоченно спросил он.

— Говорил, — удивился Тёмный Лорд, — и не заметил ничего необычного. Стареющий бонвиван и молодящаяся дура.

— Том, — Дамблдор укоризненно покачал головой. — Нельзя так безответственно относиться к ученикам. Девочка страдает, а ей в этом году СОВы сдавать. Какие меры вы предпримете, чтобы ей помочь?

— Обливиэйт применю, — буркнул Тёмный Лорд, — и Конфундус. Переживёт девочка, трагедия какая. Жива, здорова, что ей ещё надо?

— Какой Обливиэйт с Конфундусом?! — возмутилась МакГонагалл. — Альбус!

— Увы, — вздохнул тот. — Мы не можем применять подобные заклятья к ученикам. Том, ты невнимательно читал контракт, — упрекнул он Тёмного Лорда.

— Тогда настойку валерианы, — сладко улыбнулся Лорд, — изумительное средство для истеричных дур любого возраста. И трудотерапию — отмывать кабинет после уроков.

— Том, так нельзя, — сердито сказала МакГонагалл. — Вы что же, и в отчёте прямо так напишете? «Валерьянку и трудотерапию», — фыркнула она.

— Напишу, — очень довольно ответил Тёмный Лорд, — исключительно натуральные компоненты, традиционные методы воздействия, забота о неокрепших душах и телах подрастающего поколения... Прекрасная идея, профессор МакГонагалл!

— Этого будет недостаточно, — сказал Дамблдор. — Нужен план — Минерва даст вам образец. Но, в целом, как основу это принять можно.

— А график дежурств? — вспомнила Спраут. — Альбус, ночные дежурства по Хогвартсу! Мы что, опять будем очерёдность в покер разыгрывать? Увольте!

— О, действительно, — оживился Флитвик. — В покер было славно, но в этом году я бы предложил дуэли!

— Дуэли — это скучно, — сморщила нос Септима Вектор, — а вот интеллектуальный турнир…

— Отличная идея! — решил Дамблдор. — Давайте в этот раз устроим турнир — но! — он поднял вверх вытянутый указательный палец. — Заранее договоримся о правилах. И я сам проверю все задания, чтобы они были решаемы — а то знаю я вас, Септима, — он шутливо погрозил ей пальцем.

— Вычислить путь звезды и развести сады, — мрачно пробормотал себе под нос Тёмный Лорд, — а заодно превратить Савла в Павла и сложить из осколков льда слово «вечность».

— Про путь звезды отличная идея! — поддержала его молоденькая профессор астрономии.

— И про сады хорошая, — закивала Спраут.

— Трансфигурация и паззлы — тоже хорошо, — поддержала и Макгонагалл.

— А насчет зелий, Том, ничего необычного не посоветуешь? — с интересом спросил Слагхорн.

— Зелье «Найди своё место в жизни», — охотно посоветовал Тёмный Лорд.

— Да ты с ума сошёл! — к огромному изумлению только что выдумавшего это зелье Тёмного Лорда воскликнул Слагхорн. — Это же не школьный уровень!

— Наша задача, — пафосно изрёк Темный Лорд, мысленно показывая фигу дорогим коллегам, — расширить горизонты сознания студентов и стимулировать их познавательную деятельность!

— Дак это, — пробурчал молча сидевший до того Хагрид, неприязненно глядя на профессора ЗоТИ, — сам бы такое и сварил. И свалил отсюдова куда подальше.

— Нет, задание должно быть исполнимо школьниками, — возразил Дамблдор. — Предложи что-нибудь другое.

— Задания, предложенные мистером Риддлом, хороши и даже прекрасны, — меланхолично заметила Батшеба Бабблинг, преподающая древние руны, — но речь, коллеги, первоначально шла о распределении ночных дежурств. Предлагаю положиться на теорию вероятностей и просто тянуть жребий — кому достанется, тот и дежурит.

— Вовсе нет! — воскликнула Спраут. — Мы говорили о дежурствах в Хогмсиде! А дежурить ночь нужно не по жребию, а по графику.

— Ну, так поручите составить график дежурств Альбусу, — пожала плечами Бабблинг, — мы же все ему доверяем!

— Думаю, мы воспользуемся принципом старшинства, — предложил директор. — В том смысле, что чем дольше человек у нас преподаёт — тем меньше у него дежурств, — он хитро улыбнулся. — Полагаю, например, что мы с Минервой и Филиусом своё уже отдежурили, как вы полагаете, коллеги?

Коллеги охотно закивали, старательно не глядя на новенького.

— Вот и славно. Септима, сделаете расчёты? — попросил директор, и профессор нумерологии кивнула.

— А я ещё раз позволю себе напомнить вам, дорогие коллеги, о календарно-тематическом планировании, — сказала МакГонагалл, — крайний срок сдачи которого истекает первого сентября! И оно должно быть составлено по установленным образцам, мистер Бинс, а не по правилам тысяча семьсот третьего года!

Привидение посмотрело сквозь неё и забубнило:

— В одна тысяча семьсот третьем году вождь Чёрных гномов Херлиф Ужасный объявил кровную месть гоблинам Азога Осквернителя...

— Кстати, в самом деле, Том, — обратился почему-то именно к нему директор. — Мне кажется, я тебе уже об этом говорил?

— О гоблинских войнах? — удивился Тёмный Лорд. — Ничего подобного! Я даже имён таких не слышал.

— О календарно-тематическом планировании, — возразил директор. И улыбнулся.

— Впервые слышу, — холодно ответил Лорд, понимая, что сейчас его опять осчастливят очередной бессмысленной идиотской работой.

— Ох, — Дамблдор резко погрустнел и даже, кажется, покраснел. От смущения. МакГонагалл же поглядела на него очень укоризненно и едва ли не возмущённо. — Прости, Том, старика. Совсем я уже из ума выжил, — вздохнул он. — Нужно к первому сентября календарно-тематическое планирование сделать. Минерва, объяснишь Тому? — кротко попросил он.

— Разумеется, Альбус, — вздохнула МакГонагалл, — сразу же после педсовета. И ещё — деканы должны сдать планы воспитательной работы на текущий учебный год. Пока я видела только план Хаффлпаффа.

— То есть ты его пока тоже не составила? — радостно поинтересовался Флитвик. — Я свой отдам после выходных. А у Тома уже, вероятно, всё готово? — поинтересовался он у Тёмного Лорда.

— Готово, — процедил Тёмный Лорд, размышляя о том, какой Мордред занес его на эти галеры? Нет, что ему спокойно не жилось? Проводи себе собрания верных последователей, устраивай точечные акции устрашения, работай с книгами и артефактами... Идиот!

— Тогда, может быть, ты позволишь мне их посмотреть? — язвительно поинтересовалась МакГонагалл, проигнорировав вопрос Флитвика.

— После выходных, — ответил Тёмный Лорд, — я их ещё подкорректирую.

— Ну, хорошо, — неохотно согласилась МакГонагалл. — Ну что, полагаю, мы закончили, — сказала она полувопросительно.

— График дежурств, Септима, — напомнил Дамблдор, вставая. — Не забудьте!

— К понедельнику, — кивнула та.

— Эта, — пробасил Хагрид, — я вот чего спросить хотел. Может, нам живность какую полезную для школы завести? Курей там или кролей? А на отработках бы ребятишки их обихаживали. А то чего это они только кубки полируют да лестницы? А тут и школе польза, и обормоты наши поработают...

— Прекрасная идея! Том, — оживлённо проговорил директор, — ведь вы же с Хагридом чуть ли не однокурсники? Ты не согласился бы ему помочь? Кролики и куры — это было бы прекрасно. Нам всем не помешает свежее мясо за столом. И детям полезно будет разнообразить отработки. Как считаешь?

— Не пущу я его к живности! — возмутился Хагрид. — Он зверушек не любит!

— Люблю, — ухмыльнулся Лорд, — жареных и варёных!

— Видишь? — спросил Дамблдор. — Том любит поесть вкусно. Значит, будет о них хорошо заботиться. И потом, я не имел в виду, чтобы Том ухаживал за ними — пускай просто поможет хозяйство наладить.

— Обойдуся я без таких помощничков, — упёрся Хагрид, — нечего ему с кролями делать! И с курями тож!

— Ну, как хочешь, — не стал спорить Дамблдор. — Но я бы попросил тебя, Том, взять на себя обязанность приглядывать за отработками студентов. У нас в этом году новый завхоз, и ему пока что это будет слишком сложно.

— Не помню, чтобы в моем контракте говорилось о выполнении должностных обязанностей завхоза, — резко ответил возмущённый до глубины души Тёмный Лорд.

— Том, ну не капризничай, — примирительно проговорил Дамблдор. — Кто-то ведь должен этим заниматься. Ты же сам мне говорил о важности дисциплины. Разве нет?

— Да давайте я займусь, — дружелюбно предложил вдруг Флитвик. — А то мучаете детей — смотреть невозможно.

— Вот спасибочки вам, профессор, — обрадовался Хагрид, — уж вы-то никакую животинку не обидите!

— Да при чём же тут скотина? — удивился Флитвик. — Я про отработки. Но если вам понадобится помощь — обращайтесь. Детям, определённо, будет полезно общение с природой.

— Дак оно же завсегда! — закивал Хагрид. — Детишкам-то самое дело в лесу погулять!

— С оборотнями и мантикорами, — не удержался кипящий от возмущения Тёмный Лорд, — покормим зверушек студентами!

— Кстати, Том, — поинтересовался директор, — когда ты включал в свою программу изучение обитателей Запретного леса на старших курсах, ты именно это имел в виду?

— А надо было? — язвительно поинтересовался Тёмный Лорд.

— Решил лишний раз напомнить тебе про твой контракт, — пояснил Дамблдор. — Который предусматривает, что все дети непременно должны остаться целы, живы и здоровы.

— Я никогда не собирался убивать детей, — зло сказал Тёмный Лорд, — нас, магов, и без того слишком мало, и потому каждая капля волшебной крови священна!

— Какая замечательная позиция! — восхитился Дамблдор. — Лучшая для учителя, как я полагаю. Надеюсь, что ты сохранишь её до конца учебного года, — добавил он серьёзно.

— Я тоже на это надеюсь, — искренне согласился с ним Лорд, — хотя и знаю, что надежда — самое глупое чувство.

О своем решении не убивать детей Тёмный Лорд пожалел ещё до официального начала учебного года. Его все-таки отправили курировать доставку учеников Хогвартс-экспрессом, и теперь он в компании старост обходил вагоны, борясь с желанием если не поубивать малолетних поганцев, то хотя бы приложить их парочкой Круциатусов.

Они... орали. Нет, не так — они ОРАЛИ. Бегали. Хлопали дверьми купе. Терялись сами и теряли вещи. Дрались. Орали. Плакали и ныли. Наконец, дрались! А потом снова ныли.

Причем дрались все! Даже девчонки. Даже мордредовы первокурсники! Старшие использовали заклятья, младшие — кулаки, как презренные магглы!

Особенно эта компания малолеток — один из которых, явно очередной Блэк, сейчас увлечённо колотил другого, который драться явно не умел и держался на одной злости.

— Ух ты, — сказал сопровождающий Тёмного Лорда юный Малфой, щеголявший новеньким значком старосты. — Вот сразу видно, что Блэк. Слушайте, он его не убьёт?

— Не убьёт, — прошипел разъяренный Тёмный Лорд, выливая на драчунов ледяную воду. — Вот школу закончит — тогда пусть и убивает в своё удовольствие.

— Я тебя всё равно найду! — мрачно пообещал сопернику мокрый и лохматый Блэк, сжимая кулаки и с ненавистью глядя то на этого мальчишку, то на Тёмного Лорда. — Завтра же! Нюнчик, — фыркнул он, увидев, что у мальчишки дрожит подбородок.

— Какая экспрессия! — издевательски восхитился Тёмный Лорд, глядя на мелкого Блэка. — Прямо-таки классический пример ненависти с первого взгляда! Истинный Блэк, просто Блэк из Блэков! Особенно трогательно это звучит, если учесть, что в Хогвартсе и искать никого не придется. Или вы страдаете топографическим кретинизмом, мистер Блэк?

— Я. Не. Блэк! — отчеканил маленький паршивец, глядя ему в лицо и сжимая кулаки. — Не такой, как вы считаете! И вообще, не ваше дело, — буркнул он, немного остывая. — Вы что преподаёте?

— Он им не страдает, — выплюнул соперник Блэка, тощий и злющий, как помоечный кот, — он им наслаждается! Имбецил недоделанный!

— Ты как меня назвал?! — Блэк мгновенно вспыхнул и, подлетев к мальчишке, заехал ему в челюсть. Тот упал, и Блэк в ту же секунду оседлал его и замахнулся снова.

Тёмный Лорд вздернул магией паршивца в воздух и процедил:

— Ваш оппонент ошибся, мистер не Блэк! Имбецил вы вполне доделанный! Из разряда — сила есть, ума не надо! И такое позорище поступит на Слизерин!

— Я не поступлю на Слизерин! — заорал Блэк, извиваясь в воздухе. — Я — пойду — на — Гриффиндор!

— Идите, — охотно согласился Тёмный Лорд, — вы просто созданы для этого факультета! Слабоумие и отвага, конечно же! Для Слизерина нужны ум и дальновидность, для Рейвенкло — готовность к смелым экспериментам, для Хаффлпаффа — умение верить в себя и преодолевать препятствия. А вот сначала ввязаться в драку, а потом посмотреть — это Гриффиндор, да.

— Вы, наверно, слизеринец! — пыхтя от натуги в бесплодных попытках вывернуться или хотя бы опуститься на пол, сказал Блэк.

— Браво, мистер не Блэк, — Тёмный Лорд картинно поаплодировал, — вы не совсем безнадежны. А теперь, мистер Малфой, — повернулся Лорд к старосте, — отведите второго дуэлянта в его купе, а мы с мистером не Блэком проследуем дальше. Он чудно будет смотреться в воздухе и послужит наглядным примером для остальных его братьев по разуму.

— Отпустите меня, вы! — крикнул Блэк и, изогнувшись посильнее, схватился за какую-то то ли ручку, то ли планку под потолком.

— Пошли, — кивнул поднявшемуся с полу парнишке Малфой. — Чувствую, весело тебе учиться будет.

— Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним, — пробурчал парнишка, с удовольствием глядя на висящего под потолком Блэка, — я воспоминание в думосбор солью. И буду желающим показывать.

Малфой закатил глаза и поторопился увести своего невольного подопечного подальше и от ненормального Блэка, и от Тёмного Лорда.

— Вам там удобно, мистер не Блэк? — участливо поинтересовался Тёмный Лорд. — Оставить вас висеть до конца пути? Правильно, зачем позорить наследника Благороднейшего и Древнейшего семейства! Вся школа будет хихикать и пальцем показывать.

— Да опустите меня, вы... вы же учитель! — сердито проговорил Блэк. — Мне-то всё равно, — он вздёрнул голову. — А вот про вас все узнают, что вы просто издеваетесь!

— Опустить? — сладко улыбнулся Тёмный Лорд, отменяя одно заклятье и накладывая на поганца другое, чтобы не сбежал и снова не кинулся в драку. — Как скажете. Охотно опущу. А что, издеваться над другими можете только вы? Странно.

— Я не издевался! — возмутился Блэк. — Мы дрались! Честно, между прочим, — рассерженно добавил он. — Один на один! Я не виноват, что он драться не умеет и всё время хнычет! Нюнчик!

— Честная драка, — одобрительно кивнул Тёмный Лорд, — а вы не так безнадежны, как мне показалось. Разумеется, драка с тем, кто не умеет драться и намного слабее, будет очень честной. Вдобавок мальчишка явно не богат и не имеет влиятельной родни, а значит, в случае чего вам ничего не будет грозить, даже если вы его убьете или покалечите. Правильно, так и надо действовать. А ещё лучше — нападать вдвоём или втроём, это будет более эффективно.

— Мы вдвоём дрались! — Блэк побагровел от гнева. — Мне никто не помогал, я вдвоём на одного не нападаю! — он даже ногой топнул и сжал кулаки. — И он ничего не слабее — он трус просто! Разнылся сразу, как девчонка, с которой едет! И моя семья тут не при чём! Вам ясно?!

— А, так вы не поделили девчонку? — хмыкнул Темный Лорд. — Бывает, хотя и не на первом курсе. Ну что, мистер не Блэк, отпустить вас добивать соперника я не могу, так что придется вам всё же составить мне компанию. Сами пойдёте, или вас обездвижить, наложить Силенцио и вести за ручку, как годовалого ребенка?

— Какую девчонку?! — Блэк настолько обалдел, что так столбом и замер посреди коридора. Отовсюду раздались смешки, и Тёмный Лорд вдруг обнаружил, что вокруг них собралась почти толпа. — Да я... да вы что?! Он с ней ехал просто! Я её вообще не знаю! И мы всё равно с ним подерёмся, — буркнул он. — Завтра. В школе. А сейчас ладно, я могу пообещать, что сегодня я его не трону.

— Блэк, — констатировал Темный Лорд, — «Я дерусь, потому что дерусь!» Но обещания Блэки выполняли всегда, насколько я знаю. Что же, дайте слово, что не будете драться сегодня, и идите по своим делам. Требовать, чтобы вы не дрались в школе, я не буду — я не сошёл с ума, чтобы желать невозможного.

— Не буду я сегодня драться с этим Нюнчиком, — недовольно сказал Блэк. — А вы что преподаёте? — вдруг спросил он.

— А вы догадайтесь, — насмешливо предложил Тёмный Лорд.

— Я не собираюсь изучать Прорицания! — тут же сказал Блэк. — И гадать я не умею! Не скажете — и не надо, я всё равно вечером узнаю!

В толпе снова засмеялись.

— Мерлин вас упаси от Прорицаний, — хмыкнул Тёмный Лорд, — вот уж чем вам заниматься не стоит. Что же, если вы не можете рассуждать логически, то подождите до вечера. Там всё и узнаете.

— До вечера, — буркнул Блэк, глянув на Тёмного Лорда с настоящей ненавистью.

— Сэр, — спросил вернувшийся Малфой, — всё в порядке?

— Разумеется, — ответил Тёмный Лорд, — у нас еще два вагона осталось. Идемте, мистер Малфой. Надеюсь, там нам не встретятся столь интересные экземпляры Homo Magikus. Всего доброго, господа, — повернулся он к остальным школьникам.

— А я знаю, кто вы, — заявила высокая девица. — Вы — наш новый преподаватель ЗоТИ.

Почему-то её слова вызвали у окружающих взрыв хохота.

— Неужели? — иронически ответил ей Тёмный Лорд, — лично мне кажется, что я дрессировщик мантикор.

— Вот! Я говорила же! — радостно воскликнула она. — Это здорово, конечно — а вы не боитесь? Сэр?

— Очень боюсь, — серьёзно ответил Тёмный Лорд, — но о страхах и их природе мы с вами поговорим на занятиях. А пока меня ждут два вагона малолетних гениев и кандидатов на отработки.

И двинулся дальше, пока не проклял кого-нибудь из будущих учеников. А то неудобно получится.

Впрочем, спокойно пройти ему удалось только один вагон, потому что буквально в первом же купе второго вагона раздавались крики с воплями, а когда Тёмный Лорд открыл дверь, чтобы проверить, что там происходит, на него обрушилось ведро ледяной и дурно пахнущей воды, за чем последовал взрыв хохота, правда, почти тут же смолкший.

— Ой, простите, сэр, — проворковала хорошенькая девушка в почти прозрачной, да ещё и обтягивающей кофточке и узких в бёдрах маггловских брючках. — Мы не знали, что там стоит учитель.

Тёмный Лорд неторопливо очистил свою мантию, затем наложил на себя согревающие чары и, обведя компанию равнодушным взглядом, холодно сказал:

— Представьтесь, господа.

— Сэр, но мы не знали, что войдёт учитель! — загалдели все. — Если бы вы постучались, ничего бы не случилось! Мы не виноваты!

— У вас плохо со слухом, господа? — так же холодно поинтересовался Тёмный Лорд.

— Но вы не стучали! — в голосах теперь послышались нотки возмущения. — Сэр, вы точно не стучали! И точно ничего не говорили!

— Но мы можем извиниться, — примирительно сказала та самая девица в прозрачной блузке.

— Можете, — ледяным тоном ответил Тёмный Лорд, — я так понимаю, что шутить над кем бы то ни было очень весело, а отвечать за свои поступки вам совершенно не хочется? Редкостное сочетание ума, смелости и осмотрительности, однако. Разумеется, ваши имена я узнаю очень скоро, господа. Если уж у вас не хватило мужества их назвать.

— Да что мы такого сделали-то? — возмутился высокий чернокожий парень. — Это просто шутка!

— Я тоже люблю шутить, — неприятно усмехнулся Тёмный Лорд, и на голову парня и остальных посыпались ошалело квакающие лягушки.

Однако студенты среагировали на это почему-то совсем не так, как он рассчитывал: раздались восторженные визги, а затем кто-то спросил:

— Сэр, вы нас научите?

— Ой, какие они милые! — девица в прозрачной кофточке посадила парочку лягушек на свою ладонь. — Смотрите, у них глазки красные!

— Сэр, а вы ещё кого-то так наколдовать можете?

— Змеи и пиявки устроят? — поинтересовался Тёмный Лорд, глядя на ненормальных подростков. — Но это только на факультативе. И только для избранных. Вы в их число вряд ли попадете, господа, пожелавшие остаться безымянными.

— Устроят! — радостно заорали они в ответ.

— И мы не безымянные! — возмутился парень. — Я — Кингсли Шеклболт.

— Алиса Клируотер, — представилась девица в прозрачной блузке — и на Тёмного Лорда буквально посыпался водопад фамилий и имён. А когда все замолчали, наконец, она спросила: — Сэр, а что за факультатив? И вы обещали змей с пиявками!

— Факультатив по ЗоТИ, — ответил Тёмный Лорд, — там же будут и змеи с пиявками. А пока вам домашнее задание — попытайтесь определить, какие чары я использовал, устроив вам дождь из лягушек. Кстати, о лягушках, — он щелкнул пальцами, и все лягушки исчезли, — попытайтесь это повторить.

— А как вас зовут, сэр? — спросил его чернокожий... Шеклболт.

— А то мы вам представились, а вы нам — нет, — кокетливо проговорила мисс Клируотер. — Это же невежливо!

— Зовите меня просто — профессор Риддл, — усмехнулся Тёмный Лорд.

— Хорошо, профессор Риддл, — промурлыкала она. — Мы придём к вам! Вы же нас возьмёте?

— А я даже и не знал, что у нас есть факультатив по ЗоТИ, — удивлённо сказал кто-то. — Это здорово, вообще-то...

...и тут Тёмный Лорд с ужасом понял, что повесил на себя ещё и факультатив. САМ. Добровольно. Вот кто его за язык-то тянул?

С трудом дождавшись конца дороги (Мерлин, и он когда-то ненавидел приютских детей? Да это были ангелы небесные по сравнению с малолетними магами! У скотины Билли Стаббса хотя бы не было волшебной палочки!), Тёмный Лорд проследил, чтобы все первокурсники расселись по лодкам (Блэка лично запихнул в одну лодку с каким-то очкастым нахалом, толстым коротышкой и похожим на привидение мальчишкой, бледным, как смерть), зловещим шипением заставил старост проконтролировать рассадку остальных студентов по каретам и почти без сил упал на сидение последней из них. Даже фестралы сочувственно на него покосились!

Отдых, однако, оказался до безобразия коротким, ибо едва карета с Тёмным Лордом добралась до замка, его немедленно провели в Большой зал к директору, усадившему его за преподавательский стол и отвратительно бодро поинтересовавшемуся:

— Как подежурили?

— Омерзительно, — мрачно ответил Тёмный Лорд.

— Что-нибудь случилось? — озабоченно спросил Дамблдор.

— Кроме того, что все дети мерзавцы, а Хогвартс пора переименовать в филиал Азкабана, ничего! — процедил Тёмный Лорд.

— Том, ну что ты, — удивлённо проговорил Дамблдор. — Ты же так хотел детей учить! Ты передумал?

— Их не учить надо, а воспитывать! — зло ответил Тёмный Лорд. — А некоторых сразу водить только в наморднике и на поводке!

— Ну так и прекрасно! — просиял директор. — Том, вот и возьми на себя воспитательную работу! А то она у нас и вправду подвисает, — добавил он самокритично.

— Только с применением Непростительных, — прошипел Тёмный Лорд.

— Что ты, Том, — покачал головой директор. — Ты невнимательно читал контракт. Ты обязан соблюдать наши законы!

— Тогда сами их и воспитывайте, — огрызнулся Волдеморт, — потому, что я их просто поубиваю в конце концов! Лично! Своими руками!

— Том, не надо так говорить, — серьёзно проговорил Дамблдор. — Иначе мне придется отказать тебе от места. Подобные угрозы — это весьма опасно. Может быть, учительство — это не твоё? Подумай. Это сложная работа. Не каждому она по плечу.

— То есть вы хотите сказать, — ядовито произнёс Тёмный Лорд, — что мне — МНЕ! — не по плечу то, с чем справляются все остальные?

— Меня просто тревожат твои слова, — озабоченно пояснил Дамблдор. — По ним можно подумать, что ты уже устал и не готов по-настоящему много работать. А ведь первый год — самый тяжёлый. Том, если ты откажешься, тебя никто не осудит!

— Я не готов работать за всех остальных, — резко ответил Тёмный Лорд, — я прекрасно понимаю, что на новеньких везде и всегда сваливают всю самую тяжёлую и неприятную работу, но должны же быть хоть какие-то границы?

— У нас воспитательной работой традиционно занимаются деканы — каждый на своём факультете. Что же, — Дамблдор вздохнул, — значит, всё останется, как есть... тем более, — он повеселел, — что все собрались, и нам предстоит процедура распределения. Ну что ж, посмотрим, кто приехал к нам в этом году?

— Посмотрите, — едко ответил Тёмный Лорд, — полюбуйтесь. Я вот уже имел такое удовольствие. Кстати, поздравляю вас, директор: на вашем нежно любимом Гриффиндоре будет замечательное пополнение! Свои соболезнования профессору МакГонагалл я принесу лично.

— Это вы о ком? — с любопытством спросил Дамблдор, переведя взгляд с первокурсников на Тёмного Лорда.

— А вы посмотрите внимательнее, — с кривой улыбкой посоветовал Тёмный Лорд.

— Ладно, сейчас всё узнаем, — радостно сказал директор, и процедура распределения началась.

Ветхая Шляпа Годрика Гриффиндора спела очередной графоманский кошмар собственного сочинения, заставивший Тёмного Лорда презрительно усмехнуться, и приступила к процедуре распределения.

— Эйвери, Маркус! — произнесла она.

Тёмный Лорд внимательно посмотрел на неуклюже усаживающегося на табурет пухлого кудрявого мальчишку, на котором практически открытым текстом было написано «тюфяк и ботаник», и недоверчиво покачал головой. Да, природа хорошо отдохнула на наследнике первого в списке из Священных двадцати восьми семей. Это — Эйвери? Вот это недоразумение, годящееся только на Хаффлпафф?

Лорд вспомнил его отца, своего сокурсника, и едва ли не впервые в жизни испытал нечто вроде сочувствия.

— Слизерин! — заорала Шляпа.

— Поздравляю, Том, — как показалось Тёмному Лорду, весьма ехидно проговорила Помона Спраут. — Первый в этом году ваш.

— Благодарю вас, Помона, — столь же ехидно ответил Тёмный Лорд, — на Слизерин всегда попадали только самые умные.

И с нетерпением стал ожидать явления мелкого не Блэка.

— Блэк, Сириус!

Мальчишка решительно протопал к табуретке, уселся и даже сам натянул Шляпу пониже. Та молчала и молчала, а потом вдруг решительно заорала:

— Гриффиндор!

С секунду или две в зале висела потрясённая тишина, а затем поднялся неимоверный гвалт.

— Наконец-то форма стала соответствовать содержанию, — удовлетворённо заметил Тёмный Лорд. — Блэк на Гриффиндоре — это просто прекрасно!

— Н-да? — с сомнением переспросил директор, и что-то в его лице Тёмному Лорду очень не понравилось. — Возможно, Том, возможно... Минерва, конечно, опытней тебя, пожалуй, ей и вправду будет проще справиться с мистером Блэком...

— Да-да, — охотно согласился с ним Тёмный Лорд, — разумеется.

И предвкушающе улыбнулся, представляя, КАК будет справляться МакГонагалл с очередным больным на всю голову Блэком.

— Тем более, — добавил Дамблдор, — что у вас Блэков и так достаточно... Хотя с девочками, конечно, проще.

— Директор, — сокрушённо покачал головой Тёмный Лорд, — вот уж не знал, что вы так предвзято относитесь к девочкам! Блэки есть Блэки, и неважно, какого они пола.

— Что ты, — улыбнулся Дамблдор. — Какая же это предвзятость... просто я их давно знаю, — он кивнул на слизеринский стол.

Волдеморт посмотрел ещё на нескольких первокурсников, пытаясь определить, куда распределится тот или иной студент.

— Дорогие коллеги, — обворожительно улыбнулся он, — а не заключить ли нам пари — кто и куда попадёт?

— А давайте заключим! — оживлённо поддержал идею Флитвик. — На дежурство.

Профессора, довольные новым развлечением, радостно зашумели.

— Люпин, Ремус! — вызвала Шляпа.

От первокурсников отделился тот самый мальчик, заморенный и бледный, которого Тёмный Лорд засунул в лодку со скандалистом Блэком — это недоразумение даже чокнутый Блэк бить бы побрезговал.

— Хаффлпафф, — фыркнул Тёмный Лорд.

Мальчик неуверенно и робко сел на табуретку, МакГонагалл водрузила Шляпу ему на голову, и та погрузилась в глубокомысленное молчание.

— Гриффиндор! — наконец вынесла она вердикт.

— Не угадали, — засмеялась Спраут, довольно поглядев на Тёмного Лорда.

— Вам одно лишнее дежурство, Том, — потер ручки Флитвик.

— МакДональд, Мэри, — возгласила Шляпа.

Светловолосая девочка уселась на табуретку и радостно улыбнулась.

— Что скажете, Том? — спросил Флитвик, — мне кажется, это моя ученица.

— Скотты к скоттам, — буркнул сердитый Лорд. — Гриффиндор!

— Гриффиндор, — согласилась с ним Шляпа.

— И вам одно, Филиус, — очень довольно сказала Спраут. — А вот это ваш, — сказала она с уверенностью, посмотрев на худощавого широкоплечего парнишку с длинной тёмной чёлкой.

И точно: Шляпа, едва коснувшись головы мистера МакДугала, выкрикнула:

— Рейвенкло!

— Минус два, — удовлетворённо заявила Спраут, потирая руки. — О, а вот это мой! — добавила она, поглядев на русоволосого крепкого мальчишку.

— Не считается! — азартно возразил Флитвик. — МакМилланы испокон веков на Хаффлпаффе.

— Как и Блэки на Слизерине, — возразила Спраут.

— Том, что скажете? — быстро спросил Флитвик, пока паренёк шёл к табуретке.

— Я сторонник традиций, — согласился со Спраут Волдеморт, — Хаффлпафф!

— Хаффлпафф! — сказала Шляпа, опустившись на голову мальчика. — И только Хаффлпафф!

— Угадали, — азартно сказала Спраут.

— Том, Помона, — ещё минус один, — подытожил Флитвик, — ну-с, кто у нас дальше?

— Мальсибер, Ойген, — провозгласила Шляпа.

— Слизерин, — ухмыльнулся Тёмный Лорд.

— Слизерин! — заорала Шляпа, и довольный черноволосый мальчишка побежал к слизеринскому столу.

— Ну, это было слишком просто, — поморщилась Спраут.

— Почему же? — возразил ей Флитвик. — С Блэком вышел вон какой сюрприз.

— Блэки — это Блэки, — возразила Спраут. — От них чего угодно можно ждать!

— Бедная мадам Вальбурга, — засмеялся Флитвик. — Такой удар.

— Вы бы лучше её младшего сына пожалели, — неожиданно сурово нахмурилась Спраут. — Да и старшего... вы представляете, что Сириуса дома ждёт? В каникулы?

— Что бы его ни ждало, — холодно ответил Тёмный Лорд, — он должен уметь отвечать за свои поступки.

— Патил, Индира! — произнесла Шляпа следующее имя.

К табурету подошла девочка-индианка с длинными чёрными косами.

— К кому? — спросил Флитвик.

— Или к вам... или к Тому, — сказала Спраут. — Точно не к Минерве.

— Нет, пожалуй, не ко мне, — задумчиво протянул Флитвик. — Том, что скажете?

Тёмный Лорд посмотрел на девочку — явно чистокровная, хорошо одетая, внимательно и оценивающе смотрящая на окружающих из-под длинных, чёрных как смоль ресниц — и решительно сказал:

— Слизерин.

— Слизерин! — подтвердила его догадку Шляпа.

— Поздравляю, — сказал Флитвик. — Наконец-то девочка. Я уж думал, у вас в этом году будут, почитай, одни мальчишки.

— С мальчишками в чём-то проще, — не согласился с ним Тёмный Лорд, — а девочки — это сплошные проблемы.

Как в воду смотрел. Но в этом Тёмному Лорду ещё только предстояло убедиться.

Между тем к табуретке шёл невысокий полноватый мальчик, которого Лорд, кажется, видел в той лодке, куда засунул Блэка.

— О, вот это интересно! — оживился Флитвик. — Петтигрю. Они бывали и у вас, и у вас, Том... да везде, кроме как у нас. Поставлю я на вас, пожалуй, — сказал он Спраут.

— Слизерин, — задумчиво сказал Тёмный Лорд, глядя на мальчишку.

Очень уж расчётливым взглядом тот окинул в лодке мелкого Блэка — и тут же этот огонек в глазах погасил.

— Ну а я тогда поставлю на Минерву, — решила Спраут. — Гриффиндор.

Шляпа всё молчала и молчала, и Флитвик, не выдержав, шепнул:

— Сейчас как скажет — нет, мол, у меня такого факультета, идите сразу в...

— Гриффиндор! — наконец, определилась Шляпа.

— Кажется, сегодня мой вечер! — потёрла руки Спраут.

— Вот туда я обычно и буду всех посылать, а не к Мордреду, — мрачно ответил очень недовольный Тёмный Лорд. Ошибиться дважды! Дважды! Проклятый Гриффиндор, от них одни неприятности!

— Это Гриффиндор, — быстро сказала Спраут при виде следующего студента.

— Поттер-то? — уточнил Флитвик. — Это всё-таки нечестно. Разумеется, это Гриффиндор.

— Не знаю, не знаю, — покачала она головой. — Сириус нас удивил.

— Гриффиндор, — сказал Тёмный Лорд, — храни нас всех Мерлин.

— Гриффиндор! — заорала Шляпа, едва коснувшись лохматой головы.

— Смотрите-ка, хранит, — засмеялся Флитвик.

— Причард, Филиппа! — вызвала МакГонагалл.

Хорошенькая девочка с тёмно-русыми кудряшками до плеч решительно направилась к табуретке.

— Ну, это или к вам — или к Минерве! — убеждённо проговорила Спраут.

— Для Гриффиндора мозгов многовато, — саркастически усмехнулся Тёмный Лорд, — значит, ко мне.

На сей раз Шляпа думала довольно долго. Настолько, что Флитвик даже проговорил недоумённо:

— Но ведь не ко мне же?

И оказался прав: Шляпа всё же вынесла вердикт, прокричав:

— Слизерин!

Девочка, аккуратно сняв Шляпу с головы, с вежливой улыбкой вручила её МакГонагалл и отправилась к слизеринскому столу, где уселась рядом с похожим на неё мальчиком лет шестнадцати.

— Розье, Эван! — вызвала следующего первокурсника Шляпа.

Дорого одетый блондин с надменным выражением лица брезгливо поморщился при виде Шляпы.

— Слизерин! — в голос сказали все.

— Слизерин, — неприязненно подтвердила Шляпа.

— Кажется, сюрпризы на сегодня кончились, — несколько разочарованно проговорил Флитвик.

И как же он ошибся!

— Смит, Уильям! — назвала следующее имя Шляпа.

Уильям Смит, упитанный, белобрысый и медлительный, как все Смиты, степенно уселся на табурет.

— Ну, это к вам, — сказал Флитвик Спраут, и она кивнула:

— Да, ко мне. Все Смиты у меня учились. Том, согласны?

— Разумеется, — кивнул Тёмный Лорд, неприязненно поморщившись при воспоминании о Хепзибе Смит.

— Рейвенкло! — вдруг выкрикнула Шляпа, как всем показалось, с явным ехидством.

Мальчик, удивлённо хлопая глазами, заозирался и как-то неуверенно пошёл к столу Рейвенкло.

— Да, — ядовито прокомментировал Тёмный Лорд, — вот он, адекватный ответ Блэку-гриффиндорцу! Осталось только увидеть Малфоя на Хаффлпаффе.

— Поздравляю, — обиженно сказала Спраут и демонстративно отвернулась от Флитвика. — И чем это вам мой факультет не угодил? — спросила оскорблённо она у Тёмного Лорда.

— Мне очень нравится Хаффлпафф, — почти честно ответил Тёмный Лорд, — но вот Малфоев я там совершенно не представляю.

— Я тоже, — улыбнулась Спраут. — Хотя дети разные бывают... как видите.

— Снейп, Северус! — услышали они голос Шляпы.

— Не помню никаких Снейпов, — сказала Спраут, — наверное, этот тоже к Минерве.

Худой мальчишка с большим носом и длинными неухоженными чёрными волосами с ненавистью покосился на стол Гриффиндора, откуда ему скорчил зверскую рожу Сириус Блэк.

— Нет, — покачал головой Тёмный Лорд, — этот ко мне.

— Думаете? — удивилась Спраут. — Почему?

Шляпа, между тем, молчала — видно, тоже думала.

— Может быть, ко мне? — предположил Флитвик. — Хотя... нет, пожалуй, я на это не поставлю. Глаза у парнишки умные, но сам взгляд...

— Слизерин, — наконец, решила Шляпа.

— Угадали, — улыбнулась Тёмному Лорду Спраут.

— Я не угадал, — ответил Тёмный Лорд, — я просто владел информацией. Успел пообщаться с ним и с Блэком в поезде.

Рыженькая девочка за столом Гриффиндора горестно вздохнула и расстроенно протянула руку в сторону мальчишки, который глядел на неё не менее огорченно.

— Ну вот, — вздохнул Флитвик. — Бедные дети. Они, видимо, дружили. Теперь всё...

— Всё правильно, — довольно кивнул Тёмный Лорд, — мальчик сделал верный выбор. А девицу найти несложно. Ничего, переживут.

Между тем к Шляпе подошёл светленький мальчик с умным личиком и почему-то неровно обрезанными волосами.

— Турпин — это к вам или ко мне? — спросил Лорда Флитвик. — Они обычно пополам... его братья у меня — вероятно, ваш?

— К вам, — подумав, ответил Тёмный Лорд. — Хватит с меня одного экстремала.

— Почему же экстремала? — удивился Флитвик. — Турпины обычно умницы, хотя, конечно, склонны к некоторым экспериментам. Впрочем, да, пожалуй, мальчик может захотеть учиться с братьями...

— Рейвенкло! — выкрикнула Шляпа, и довольный мальчишка опрометью бросился к вставшим ему навстречу очень похожим на него студентам-старшекурсникам за соответствующим столом.

— Уитби, Флоренс! — продолжила МакГонагалл.

Симпатичная тёмноволосая девочка с косичками подбежала к табуретке и охотно подставила голову под Шляпу.

— Хаффлпафф, — махнул рукой Тёмный Лорд, — хоть на рекламный плакат её помещай.

— Да, — подтвердила Спраут с гордостью. — У меня все Уитби учатся.

И действительно, Шляпа тут же, не задумавшись, выкрикнула:

— Хаффлпафф!

Флитвик сделал очередную пометку на пергаменте, где отмечал выигрыши и поражения спорщиков.

— Ванити, Октавиус! — провозгласила Шляпа.

Высокий хорошо одетый мальчик с густыми тёмно-русыми волосами степенно направился к Шляпе.

— Какой основательный молодой человек, — улыбнулся Флитвик. — К вам, Помона?

— Пожалуй, — согласилась та, — у меня учился его старший брат.

— Нет, — ответил Тёмный Лорд, — этот пойдет на Слизерин. Младший, избалованный, ленивый...

— Так ему как раз прямая дорога тогда... — начала было Спраут, и тут Шляпа заорала:

— Слизерин!

— Ну всё, последний, — сказал Флитвик. — Вейси — это ваш, я думаю. Хотя они много где бывали...

— Вейси, Колин! — вызвала МакГонагалл.

Крепкий мальчик с живыми карими глазами подошёл к табуретке и опустился на неё, улыбнувшись кому-то за столом Рейвенкло.

— Полный комплект, — поморщился Тёмный Лорд. — Ботаник, нейтрал, два балбеса, весельчак, сноб, мизантроп, лентяй и ловелас. Ко мне, куда ещё.

— Слизерин! — почти сразу вынесла вердикт Шляпа.

— Какой интересный набор в этом году, — сказал Флитвик. — У меня почти никого нет из второй половины алфавита.

— Зато вы собрали всё начало, — заметила Спраут. — Думаете, это что-то значит?

— Значит, разумеется, — важно кивнул Флитвик. — Это значит, я полгода буду путаться со списками.

— Списки, — скривился Тёмный Лорд, — это почти как Четвёртое Непростительное. Бюрократиус Максима!

— И этого проклятья у вас будет море, Том! — пообещал ему Флитвик.

Дамблдор тем временем поднялся и, сказав недлинную приветственную речь, хлопнул в ладоши — и на столах, наконец-то, появилась еда. А сам директор, вернувшись за стол, озабоченно сказал:

— После ужина я жду вас на внеочередной педсовет. У нас огромная проблема.

Тёмный Лорд, мысленно проклиная Дамблдора, подозвал к себе младшего Малфоя, распорядился насчет первокурсников (собрать, просветить насчет порядков в школе, разместить по комнатам, присмотреть за «подарком судьбы» — Северусом Снейпом) и отправился на экстренный педсовет вместе со столь же недоумевающими коллегами.

— Что случилось, директор? — ядовито поинтересовался он. — На нас напали орды кентавров из Запретного леса? Гигантский кальмар взял в заложники Хагрида и требует подводную лодку и миллион галеонов? Пивз заминировал гриффиндорскую башню?

— Хуже, — оборвал его директор, который сейчас выглядел встревоженным и напряжённым. — У нас серьёзнейшая проблема. К сожалению, я узнал об этом слишком поздно, и решать её придётся сейчас. Один из наших первокурсников — оборотень, — сообщил он собравшимся и замолчал, вглядываясь в их лица.

— Люпин! — воскликнул Тёмный Лорд. — Твою же мать!

Он с трудом удержался от любимых Долоховских ругательств. Нет, ведь чувствовал, что с мальчишкой что-то не так!

— Откуда ты знаешь? — быстро спросил Дамблдор, пристально глядя на Тёмного Лорда так, что тот тут же вспомнил, что имеет дело вовсе не с чудаковатым стариком, а с победителем самого Гриндевальда. — Откуда тебе это известно, Том?

— Вычислил, — резко ответил Тёмный Лорд, — вчера было полнолуние — а он единственный из всех первокурсников выглядел так, словно на нём черти катались!

— Допустим, — помолчав, сказал Дамблдор. — Это действительно Ремус Люпин. Это ужасная трагедия, — продолжал он, — но закон нам запрещает держать в школе оборотня, — последние слова он произнёс жёстко.

— Жаль мальчика, — тяжело вздохнула Спраут.

— Себя пожалейте и своих детей, — сердито сказала Септима Вектор. — Надо вызвать авроров, Альбус!

— Господи, какой ужас, — прошептала молоденькая Синистра. — Бедный ребёнок...

— И родители, — добавил Флитвик.

— Да, это ужасно, — сказал Дамблдор. — Но мы все должны принять решение. Тяжёлое решение, — подчеркнул он. — У него нет права здесь учиться, и, если это нужно, Том, как преподаватель ЗОТИ, объяснит нам, почему.

— А вы нуждаетесь в моих объяснениях? — ядовито поинтересовался Волдеморт. — Вы — профессора! — ничего не знаете об оборотнях? Что, ЗоТИ вы прогуливался все поголовно?

— Ну вдруг кому-нибудь нужны пояснения, — ответил Дамблдор. — Вот, к примеру, поступило предложение позвать авроров — для чего? Мальчик просто отправится домой. Тёмным существам в Хогвартсе не место.

— Домой? — возмутилась Вектор. — Вышвырните его отсюда сейчас же! Вы же преподаватель ЗоТИ, — повернулась она к Тёмному Лорду, — вам и справляться с тварями класса пятого класса опасности! Здесь учатся нормальные, хорошие домашние дети, а не всякое отребье!

— Да, Том, — печально согласился Дамблдор, — думаю, именно тебе стоит сообщить мальчику, что ему здесь не место.

Тёмного Лорда неожиданно захлестнуло бешенство.

— А ещё кому здесь не место, директор? — тихим голосом спросил он.

Если бы он не так злился, то заметил бы, как едва уловимо дернулся уголок рта Дамблдора, но Тёмному Лорду сейчас было не до подобных мелочей.

— У тебя есть другие предложения, Том? — сухо спросил директор.

— Предложения? — прошипел Тёмный лорд. — Вы поманили мальчишку сказкой, а теперь хотите его вышвырнуть? Куда, господин Дамблдор? В Запретный лес? В Лютный на ингредиенты? К магглам в сумасшедший дом?

— Но что мы можем сделать? — с совершенно несчастным видом спросила Спраут.

— А может, мы его оставим? — с робкой надеждой спросила Синистра и посмотрела почему-то не на директора, а на Тёмного Лорда. — Может, есть какой-то способ?

— Оборотничество не лечится, — отрезал Дамблдор.

— Оборотни опасны один, максимум два дня в месяц, — зло сказал Тёмный Лорд. — Что, в Хогвартсе не найдётся места, где мальчишку можно запереть на это время?

— Закон запрещает ему тут учиться, — хмуро напомнил Дамблдор. — Даже если мы найдём такое место, как мы объясним это родителям других учеников?

— А что, вас кто-то из родителей спросит «А не учатся ли в Хогвартсе оборотни?» — удивился Тёмный Лорд.

— Это школа, Том, — сказал директор. — И дети. Они всё узнают и, конечно же, родителям расскажут. Да один мистер Малфой устроит скандал на всю Британию!

— Ну-ну, — усмехнулся Тёмный лорд, — вы акромантула помните? Который преспокойно жил-поживал у третьекурсника? Что-то не помню особого скандала после того случая.

— Помню, Том, — кивнул директор. — И помню, кто в конце концов нам рассказал о нём. И потом, оборотень — это не паук, которого можно спрятать в сундуке. Где ты предлагаешь его запирать?

Тёмный Лорд задумался. Ни Тайную комнату с василиском, ни Выручай-комнату упоминать не хотелось.

— Надо подумать, где наши дорогие студенты бывают реже всего, — сказал он, — и скрыть это место чарами.

— Да чары наши гении и снять могут, — вздохнула Спраут, — те же Лестрейнджи или, не приведи Мерлин, старшая Блэк. Я уже молчу про мистера Трэверса — этот в определённые моменты сквозь любые чары может пройти и не заметить. Надо бы понадежнее что придумать... Страж-дерево посадить, к примеру.

— Что за страж-дерево такое? — поморщилась Батшеба Бабблинг. — Что это за чары, которые могут снять студенты?

— Я бы предложила вообще уводить его из замка во время полнолуния — сказала МакГонагалл. — Скажем, в ту старую хижину, где когда-то жил прежний лесник. Она далеко, и там нет ничего привлекательного. Мальчику и так не повезло — надо дать ему шанс.

— Какому мальчику? — задохнулась от возмущения Вектор. — Это тварь! Хищная и мечтающая только об одном — убивать! Он же первым делом разорвёт ваших же первокурсников, Минерва! С Блэками и Поттерами вы как собираетесь объясняться? Какой ещё может быть шанс для оборотня?

— Вы хотите сказать, — сощурилась МакГонагалл, — что мы, учителя, не справимся с ребёнком-оборотнем? В конце концов, мы можем там дежурить! По очереди. Разумеется, — добавила она ехидно, — строго добровольно и лишь те, кто достаточно в себе уверен. Я вот, полагаю, с оборотнем справлюсь. Кто-нибудь ещё ко мне присоединится?

— Я присоединюсь, — поддержал её профессор по Уходу за магическими существами Кеттлберн, — оборотень — не пятиног, а существо вполне разумное. Справимся. К тому же наблюдать за поведением оборотня в условиях школы — достаточно интересный опыт.

— С ума посходили, — проворчала Вектор, складывая руки на груди. — Вы, Сильванус, мантикору, случайно, на урок не принесёте? Как наглядное пособие?

— Я об этом думал, — довольно кивнул Кеттлберн. — И раз вы советуете...

— Это мы обсудим после, — быстро сказал Дамблдор. — Давайте пока решим проблему с оборотнем.

— Оборотни во время Третьей гоблинской войны выступили на стороне подгорных кланов Хайленда, — неожиданно включился в обсуждение профессор Бинс.

— Вот это чрезвычайно важная и полезная информация, профессор, — не удержалась от язвительности МакГонагалл. — Безусловно, она нам очень помогла.

— Рад помочь, коллега, — откликнулся профессор Бинс, и Тёмному Лорду показалось, что призрак на самом деле так издевается.

— И, как напомнил коллега Бинс, раз оборотни выступали на стороне гоблинов, то и гоблину не зазорно будет помочь оборотню! — маленький профессор Флитвик подмигнул привидению.

— Честь и верность! — откликнулся призрачный профессор и подмигнул ему в ответ.

— Если мы рискнём оставить мальчика, — сказал Дамблдор, — мы все должны сделать всё, чтобы сохранить его тайну. Никто из детей не должен догадаться, что с ним происходит. Иначе у всех нас будут более чем серьёзные неприятности.

— И как вы объясните детям, особенно соседям по спальне, его ежемесячные отлучки? — скептически поинтересовалась Септима Вектор. — Критическими днями?

— Скажем, что он — мальчик болезненный и слабый, — предложила МакГонагалл. — Вряд ли кто-то из детей будет вести лунный календарь.

— Вообще-то, — немного смущённо проговорила Синистра, — как раз будут, причём именно на первом курсе... программа это подразумевает. Я могу её подкорректировать, — сказала она немного неуверенно, — но от изучения лунного календаря и ритмов всё равно не деться никуда.

— Есть болезни, обостряющиеся именно в полнолуние и новолуние, — неуверенно сказала совсем молодая медиковедьма Поппи Помфри, — например, болезни сердечно-сосудистой системы.

— Что-то я не слышала про такие, — буркнула Вектор. — По крайней мере, у мужчин.

— Что, и вправду есть? — заинтересованно спросила МакГонагалл. — Поппи, расскажите нам!

— Я расскажу, — пообещала Помфри, — мне на стажировке в Мунго говорили. Но это маггловская теория, — смущённо сказала она.

— Магглы! — фыркнула Вектор. — Всё понятно.

— А мы не будем никому рассказывать, что она маггловская, — с неожиданно заговорщическим видом сказала МакГонагалл. — Кто бы мог помочь Поппи с формулировками?

— Том, я полагаю, — невозмутимо сказал Дамблдор.

— Это ещё почему? — изумился Тёмный Лорд. — Я так похож на колдомедика?

— Разве не твоя была идея оставить в школе мальчика? — вскинул брови Дамблдор. — Или ты уже передумал?

— Нет, — улыбнулся Тёмный лорд, представив, как самодовольные Блэки отреагируют на то, что их наследничек учится с оборотнем и живёт с ним в одной комнате... а уж если он сам станет Тёмной тварью... — я не передумал.

— Ну так помоги тогда, — то ли попросил, то ли велел директор — Мордред его разберёт. — Поппи — прекрасный специалист, но человек добрый и открытый и в тонкостях лингвистики не сильна.

— Лингвистика, — задумчиво сказал Тёмный Лорд, — лингвистика, на самом деле, великая вещь. Вот, скажем, шпион и разведчик. Одно и то же, но насколько по-разному звучит!

— Тема превосходна, — кивнул Дамблдор, — но немного неуместна. Мы так до сих пор и не приняли решение, где и под какими чарами прятать мальчика.

— В Хогвартсе этого явно делать стоит, — ответил Тёмный Лорд, — в Хогсмиде тоже. Надо найти что-то нейтральное. А чары не проблема.

— В каком Хогсмиде? — обомлела Спраут. — Вы его ещё на Диагон-аллее поселите!

— Кто там вспоминал старую избушку лесника? — спросил Дамблдор. — И дерево-убийцу?

— Стража! — оскорбилась Спраут. — Почему сразу убийцу?!

— А потом придёт лесник и всех выгонит, — хмыкнул вспомнивший один из анекдотов Долохова Тёмный Лорд. — Не анчар же там сажать, профессор Спраут? Я не настолько силен в Гербологии, но полагаю, что есть растения, которые отпугнут даже самых одарённых любителей приключений.

— Какой смысл от анчара? — укоризненно спросила Спраут. — Нужно иву посадить — и всё.

— Дракучую? — с интересом уточнил Темный Лорд. — Прекрасный выбор, коллега!

— У меня как раз есть несколько саженцев, — с удовольствием продолжила Спраут. — Если их соединить и сплести молоденькие стволы вместе и немного помочь заклятьями, она быстро вырастет — и поверьте, мимо неё ни один любопытный не проскочит! Но как мы объясним посадку такого опасного растения на территории школы?

— Эксперимент? — насмешливо поднял бровь Тёмный Лорд. — Как укрепление обороноспособности Хогвартса своими силами? И без привлечения дополнительных денежных средств? Господа бюрократы точно одобрят.

— А зачем нам укреплять обороноспособность? — с любопытством спросил Дамблдор.

— Для отражения возможной агрессии магглов, — усмехнулся Тёмный Лорд, — или драконов. Или акромантулов. Обороноспособность никогда лишней не будет.

— Нет, обоснование нам нужно, — покачал головой директор. — Том, ты не согласишься сочинить на эту тему служебную записку? — попросил он.

— На чьё имя? — с неудовольствием сказал Тёмный Лорд.

— Это я узнаю, — пообещал Дамблдор. — Но, полагаю, департамента образования и... по-моему, эту даму зовут Долорес Амбридж.

— Так, значит, оборотень остаётся? — возмущённо спросила Вектор. — Коллеги, вы с ума сошли. Все и поголовно. Вы ещё вампира в школу примите!

— Вампира не получится, — возразила МакГонагалл. — Он не сможет учиться: в классах же светло. И даже солнечно бывает. Но, Септима, он ребёнок! Вы хотите подписать ему приговор? Вы сами, лично, готовы отправить его лично в стаю к Грейбеку? Потому что без образования куда ему ещё идти?

— Тёмная тварь должна быть уничтожена или изолирована, — резко ответила Вектор, — а вы заигрались в доброту и благородство.

Тёмный лорд даже фыркнул — вот в доброте и благородстве его ещё никто не упрекал!

— Отлично, — вдруг сказал Дамблдор. — Так ступайте и уничтожайте, Септима. Но сами. Глядя мальчику в глаза. Прошу — закон вас не осудит. Дверь открыта.

— Я? — возмутилась Вектор, — это не моя обязанность!

— Нет, Септима, ваша, — Дамблдор сощурился и опять стал невероятно похож на победителя Гриндевальда, а не на доброго чудаковатого директора. — Я вам не позволю спрятаться за спины авроров или наши. Хотите уничтожить мальчика — идите и делайте. Но имейте мужество исполнить это самолично.

— Моя обязанность — учить детей! — отчеканила Вектор. — Ваша — организовать нормальный учебный процесс, авроров — арестовать преступников! Не передёргивайте, Альбус!

— А какое преступление совершил мальчик? — спросил Флитвик. — За что его надо арестовать? Или уничтожить?

— Я хочу, чтобы вы чётко понимали, Септима, что вы сделаете, выдав этот секрет, — Дамблдор слегка подался в её сторону. — Что на вашей — именно на вашей, ни на чьей другой — совести будет вся его дальнейшая судьба. И если однажды он, попав к Грейбеку в стаю, кинется на вашего ребёнка, чья будет в том вина? Его, конечно — но и ваша. Один умный человек сказал, — продолжил он, — открывая школы, вы закрываете тюрьмы. Выгоняя из школы кого-то просто потому, что с ним однажды уже произошла беда, вы тюрьмы открываете. Септима, скажите мне — вы готовы на такое? Если да — идите и скажите ему сами. И ему, и его родителям.

— А вы готовы к тому, что этот славный мальчик однажды может выбраться из своего убежища и разорвать других славных мальчиков, — зло спросила Вектор, — только потому, что вам не хватило духу вовремя избавиться от него?

— Я готов поставить на это убежище чары, которые он не преодолеет, — ответил Дамблдор. — И организовать дежурство в полнолуние — и сам в нём поучаствовать. Полагаю, этого достаточно. Но сейчас любой из нас держит в руках судьбу этого ребёнка — и вы, Септима, бесспорно, можете немедленно сообщить об этом разговоре, так же, как и о факте пребывания в школе оборотня, в министерство. Это полностью законно. И я полагаю, что Минерва будет замечательным директором, — улыбнулся он.

— Не уверена в последнем, — ответила Вектор, — хорошо, Альбус. Надеюсь, вам и всем нам не придётся пожалеть об этом поступке.

— То есть, — уточнил директор, — вы этот секрет всё же сохраните?

— Сохраню, — с неудовольствием ответила Вектор, — но до первого же подозрительного случая!

— Значит, вы будете особенно пристально следить за мальчиком? — спросил директор. — Так это же отлично! Септима, возможно, именно вам и стоит поручить надзор за тем во время полнолуния? Я не имею в виду ежемесячные дежурства, разумеется — но, возможно, вы могли бы проверять, насколько тщательно закрыта дверь и всё такое?

— Я, конечно, не великий знаток ЗОТИ или Чар, — ответила Вектор, — но вот проверить, насколько крепко заперт этот ваш «невинный ребенок», сумею. Хотя бы сама после этого смогу спокойно спать!

— Договорились, — довольно резюмировал директор. — У нас с вами есть четыре недели на то, чтобы всё подготовить. Помона, с вас Дракучая ива, Том, с тебя записка, а мы с Минервой завтра же посмотрим ту старую хижину.

— А с меня — Чары, — добавил Флитвик, довольно усмехаясь.

— Я присоединюсь, — пообещал Дамблдор. — Что ж, в таком случае — полагаю, мы закончили. Всем спокойной ночи и хорошего учебного года! — пожелал он, поднимаясь.

Ну разумеется, историей с оборотнем этот бесконечный идиотский день закончиться просто не мог!

И по возвращении Тёмного Лорда в подземелья его ожидала почти эпическая сцена...

— Это что ещё за Гоблинские войны? — прошипел практически на парселтанге злой, уставший и голодный Волдеморт. — Что это за племя мумбо-юмбо на тропе войны? Я вас спрашиваю, мистер Малфой!

— Мистер Розье не желает делить спальню с мистером Снейпом, потому что его не устраивает чистота крови мистера Снейпа как полукровки, — с недовольным видом сообщил ему Малфой, которому, кажется, стоило немалого труда разнять драку первоклашек, в которой участвовала их большая часть. Большинство участников, а именно: господа Розье, Флинт, Гринграсс, Буллстроуд, Снейп и Мальсибер, щеголяли фингалами и разбитыми губами и носами, и до сих пор яростно сжимали кулаки и явно порывались продолжить драку. Чуть не плачущий Эйвери робко жался в стороне, с ужасом глядя то на старосту, то на своего декана, а не участвовавшие в драке Ванити и Вейси старательно делали вид, что просто проходили мимо.

— С мистером Розье всё понятно, — ядовито заметил Тёмный Лорд, — равно как и с мистером Снейпом. Последнему, видимо, удастся перещеголять даже мистера Блэка — тот в первый же день подрался только один раз, а не два. Ну, а что не устроило остальных господ? — он иронически осмотрел Флинта и Буллстроуда. — Чей статус крови не устроил вас? Или вас, мистер Мальсибер, мистер Гринграсс?

— Меня всё устроило, — сердито сказал Мальсибер — правда, из-за разбитых губ прозвучало это не очень внятно.

— Тут было две группы, если можно так сказать, — пояснил Малфой. — Флинт-Розье-Буллстроуд против господ Гринграсса, Мальсибера и Снейпа. Мальчишки, сэр, — добавил он, пожав плечами.

— Мистер Флинт? — повернулся Волдеморт к мрачному мальчишке с подбитым правым глазом и сбитыми костяшками пальцев левой руки. — Ваша версия событий?

— А чего он! — возмущённо уставился тот на Мальсибера. — Пусть бы спасибо сказал, что его вообще согласны терпеть, это с его-то полукровной бабкой! Мы, между прочим, из священных двадцати восьми! А этот ещё и вякает!

— Совсем охамел, — поддержал его здоровяк Буллстроуд, у которого был подбит левый глаз, — у самого рыльце в пушку, так он ещё и за полукровку вписался!

— Зато наша семья была известна и уважаема ещё в Древнем Риме, — глаза Мальсибера сверкнули, — пока ваши предки тут по болотам прыгали! И мы можем себе позволить жениться по любви и дружить по склонности, а не по чистоте крови или на деньгах, как некоторые! — он вздёрнул подбородок.

— Чего? — взвыл Флинт, бросаясь на него — но был остановлен одним взмахом палочки своего декана.

— Итак, господа, перед нами две спальни, — процедил Тёмный Лорд, — и две группы малолетних гениев, которые не в состоянии их поделить. Спальня первая — для ревнителей чистоты крови. Вперёд, господа! — и он приглашающе махнул рукой в сторону комнаты с пятью кроватями. — Я полагаю, вас будет большинство, не так ли? И спальня для людей более терпимых, — он показал в сторону второй комнаты, где было четыре кровати. — Господа Розье, Флинт, Буллстроуд — занимайте места! Мистер Эйвери? — повернулся он к сыну сокурсника, пугливо сжавшемуся в уголке.

— Н-н-нет, — тихо пробормотал он, — я с Ойгеном!

— Предатель крови! — выплюнул Розье.

— Он из Двадцати восьми, придурок! — немедленно заступился за Эйвери Мальсибер. — Ты про предателя крови его отцу скажи! — предложил он. — В глаза! Боишься? Маркус пойдёт с нами... и ты тоже? — спросил он Гринграсса, у которого, похоже, был сломан нос.

— Угу, — кивнул тот, подходя к ним. — Не с этими же кретинами семь лет жить.

— Прекрасно, — кивнул Тёмный Лорд, — мистер Гринграсс, — он махнул палочкой, вправляя сломанный нос, и прошипел «Эпискей». — Мистер Мальсибер, — ещё одно заклинание заживило у того разбитую губу, — и мистер Снейп, — и «головная боль» старосты и декана на ближайшие годы тоже избавилась от боевых отметин. — Занимайте места. И неделя отработок всем участникам драки! Теперь вы, — и Тёмный Лорд повернулся к ревнителям чистой крови.

— А что мы-то? — возмутился Розье. — Мы что, должны с этим отребьем жить?! — он ткнул пальцем в Снейпа. — У него отец — маггл! — обвиняющее заявил он. — Даже не грязнокровка, а самый настоящий маггл!

— И Гринграсс должен с нами жить, — недовольно сказал Флинт. — Он тоже из двадцати восьми. И Эйвери. Как раз будет пятеро. А этих, — указал он на державшихся поодаль Ванити и Вейси, — к ним.

— Неделя отработок, — зло сказал Тёмный Лорд, — за нарушение дисциплины и воистину гриффиндорскую дурость. Слизеринцы никогда не решают свои проблемы безобразной маггловской дракой! И, к вашему сведению, ни Эйвери, ни Гринграсс вам ничего не должны. Священные двадцать восемь сами решают, с кем им по пути.

— Вот мы и решили, что мы все должны идти вместе! — набычился Флинт. — Почему вы нас не поддерживаете?

— Может, потому что мы тоже можем сами за себя решать? — насмешливо поинтересовался Гринграсс. — Ты мне, Флинт, никто, чтобы указывать. Захочу — вырасту и женюсь хоть на маггле. И ничего ты мне не сделаешь.

— Только попробуй! — заорал Флинт, кидаясь на него.

— Две недели отработок для мистера Флинта, — ядовито заявил Волдеморт, снова останавливая его заклинанием. — Эпискей! — он залечил синяки и ссадины у всех троих, с удовольствием оставляя все болевые ощущения, которые убрал у первой группы «дуэлянтов». — Кто-то ещё желает составить ему компанию? Свежий драконий навоз — прекрасное средство от скуки и дурости!

— Так нечестно, — пробурчал Флинт себе под нос. — Почему мне — две, хотя на маггле собирается жениться он? Это же предательство!

Мальсибер с Гринграссом переглянулись и дружно фыркнули.

— Потому, что он на маггле пока ещё не женился, — с удовольствием объяснил Волдеморт, — а вы в драку лезете уже сейчас! Голова, мистер Флинт, нужна не только для того, чтобы в неё есть!

— Так когда он женится, будет уже поздно! — воскликнул Флинт, с надеждой глянув на него. — Сэр, ну вы-то ведь должны такое понимать!

— Сэр, можно, мы пока пойдём? — спросил Мальсибер. — Нам ещё надо толком познакомиться и устроиться. А завтра на уроки.

— Вот когда женится, тогда и поговорим, — пообещал ему Волдеморт. — Идите спать, господа. Ко всем относится, — с нажимом сказал он. — Мистер Малфой, идёмте со мной.

— Да, сэр, — кротко сказал Малфой, зыркнув на мальчишек так, что те тут же начали расходиться по спальням.

* * *

— Мистер Малфой, — очень вежливо спросил Темный Лорд, — чем вы руководствовались при распределении первокурсников по спальням?

— Алфавитом, — пожал Малфой плечами. — Ну, надо же их было как-то расселить. А что? Сэр.

— Алфавитом, — покивал Волдеморт. — Изумительно. Итак: в первой спальне четверо из Священных двадцати восьми — фамилии их вы знаете прекрасно! — во второй — один из этого списка и один полукровка. Вы не пробовали иногда думать, мистер Малфой? Это не больно, я вас уверяю. Розье и Снейп в одной спальне — это как иглы дикобраза в зелье от фурункулов. Рванёт сразу и без разговоров, что мы все и видели. Вы префект, мистер Малфой. В будущем — политик. И такой просчёт!

— Да кто мог знать? — возмутился, защищаясь, Малфой. — Гринграсс-то нормально среагировал! И Эйвери. Он, заметьте, сам не захотел идти туда, где большинство из Двадцати восьми. А как мне нужно было поступить? Собрать все Двадцать восемь вместе? Так опять бы были недовольные: Эйвери вон с самого начала занудил, что он хочет жить с Мальсибером!

— Вы могли знать! — жёстко ответил Волдеморт, — Вы знаете Розье и видели в поезде Снейпа. То, что они сцепятся, понял бы даже Блэк-гриффиндорец! Вот и засунули бы Мальсибера с Эйвери вместе с полукровкой и любым не из «Священного списка»! Что Вейси, что Ванити приспособленцы — и спорить бы с вами не стали! А то и определили их с обоими сразу — в спальню на пятерых. Все были бы довольны и счастливы, а теперь мы имеем раскол на первом курсе. С первого же дня!

— Так сейчас же вышло по-другому! — возразил Малфой. — Кто мог знать, что Гринграсс вдруг заступится за полукровку? Хотя они, конечно, либералы, — добавил он самокритично. — Сэр, я был неправ, — он опустил голову. — Я учту это в следующем году. Спасибо за урок.

— Учтите, мистер Малфой, — кивнул Волдеморт, — в жизни надо учитывать все варианты. Рассчитывать на лучшее, но и готовиться к худшему.

— Я учту, — кивнул в ответ Малфой. — Спасибо, сэр.

— Идите, мистер Малфой, — отпустил префекта Тёмный Лорд, — и не забудьте прикрепить к первому курсу кураторов, чтобы контролировать их учебу и поведение.

— Каких кураторов? — Малфой, двинувшийся было прочь, резко остановился, развернулся и уставился на Лорда. — У нас только старосты, сэр...

— Если вы хотите выполнять ещё и эту обязанность, — усмехнулся Тёмный Лорд, — то не стану вам мешать. Но послушайте добрый совет — поручите это кому-то ещё. Вам и без того хватит работы.

— Хорошо, сэр, — немного озадаченно сказал Малфой. — Спасибо. Я поручу МакНейру, — он даже кивнул для выразительности.

— Прекрасный выбор, — одобрительно улыбнулся Тёмный Лорд, на которого немногословный, крепкий и основательный МакНейр произвел самое лучшее впечатление, — я боялся, что вы решите пойти по пути наименьшего сопротивления и остановитесь на кандидатуре старшего Гринграсса.

— Это глупо, сэр, — с удивлением сказал Малфой. — Нельзя назначать куратором брата одного из них. Это даже хуже, чем отец-декан или директор.

— Браво, — Тёмный Лорд посмотрел на Малфоя более благосклонно, — и подумайте насчёт кандидатуры куратора для девочек. Здесь, слава Мерлину, всё куда проще.

— Андромеда Блэк, — не задумавшись ни на секунду, сказал Малфой. — Только у неё хватит терпения и авторитета.

— Блэк, — Тёмный Лорд задумчиво побарабанил пальцами по столу, — ну что же... неплохо. Пусть будет Андромеда Блэк. Она кажется вполне разумной молодой леди.

— Да там больше некого, — сказал Малфой. — На мой взгляд. Но ведь если что, её можно будет поменять? — спросил он осторожно.

— Куратор ведь не министр, — тонко улыбнулся Тёмный Лорд, — и даже не законная жена. Отчего бы и нет?

— Я тоже так считаю, сэр! — заулыбался и Малфой.

— Вот и замечательно, — устало сказал Тёмный Лорд, — идите спать, Люциус. У нас с вами сегодня был тяжёлый день.

— Доброй ночи, сэр, — любезно пожелал ему Малфой и удалился.

И ровно в тот момент, когда за ним закрылась дверь одной из спален пятикурсников, Лорд услышал громкий визг из спальни первокурсниц.

Девочек.

Куда ему лично вообще хода не было. Или было? Он же теперь декан?

— Что там у вас случилось-то? — чуть не взвыл Тёмный Лорд, торопливо подходя к двери и сильно стуча в неё: — Та-та-та-та!!! Декана вызывали? — громко вопросил он самым зверским голосом, которым Долохов воспитывал Гойла с Крэббом. — А он уже здесь!

И рывком отворил незапертую дверь.

— Это она-а-а-а! — рыдая, обвиняюще ткнула пальцев в стоящую с напряжённым и обиженным лицом индианку заплаканная и красная блондинка. — Она его разби-и-и-ила! Она наро-о-о-очно!

— Неправда! — индианка сжала кулачки и топнула ногой. — Я нечаянно.

— Нет, нарочно! — закричала первая из девочек. — Я видела, нарочно!

— Кто разбил, я уже понял, — мрачно известил малолетних дур Волдеморт, — теперь осталось уточнить, что именно разбилось. Итак, дамы? — он обвел первокурсниц ледяным взглядом. — Что это было? Фамильная ночная ваза?

— Вот! — рыдающая девчонка показала на осколки зеркала. — Мне его мама дала-а-а-а-а! Оно волшебное-е-е-е! И разговаривае-е-е-е-ет! — она снова горько разрыдалась, а потом вдруг снова кинулась на свою обидчицу.

Раздался оглушительный визг, причём отнюдь не только из уст участниц потасовки: кричали вообще все.

Тёмный Лорд обездвижил всех и тут же наложил на них Силенцио.

— Где вас воспитывали? — вкрадчиво поинтересовался он. — В Запретном лесу под ёлкой? В стае Фенрира? В Лютном переулке? Отвечать! — он снял Силенцио с несчастной зеркаловладелицы. — Вы что, элементарное Репаро не умеете применять?

— Нет, конечно! — изумлённо ответила та. — Мы же только поступили! Сэр, — добавила она, хлопая длинными мокрыми ресницами.

— Уже легче, — язвительно ответил Тёмный Лорд, — а обратиться за помощью к тем, кто умеет — никак? Репаро! — рявкнул он, направляя палочку на осколки зеркала на полу.

Осколки дрогнули и, соединившись, заполнили собой лежащую рядом овальную кованую рамку.

— Сэр, спасибо! — ахнула девчонка и... подбежала к Лорду и схватила его за руку. — Спасибо вам большое-пребольшое, сэр! — повторила она, крепко её сжимая.

— Пожалуйста, — ответил Тёмный Лорд, — а теперь, юная мисс, садитесь и пишите, почему вы решили, что ваше зеркало было разбито нарочно. С приведением конкретных доказательств. На пергаменте длиной не меньше, чем на три фута. Сдать пергамент завтра мисс Андромеде Блэк, шестой курс. Она будет вашим куратором. По всем вопросам обращаться к ней! А вы все, — он снял заклинание с остальных, — садитесь и пишите эссе на три фута каждая. На тему: «Как должна вести себя воспитанная девочка в школе». Сдать завтра Андромеде Блэк!

— Блэк? — испуганно ахнула блондинка.

— Три фута? — ахнула другая девочка, шатенка с длинными тугими косичками.

— Но, сэр! — заныли они все и разом, а потом на Тёмного Лорда обрушился град вопросов:

— А почему Блэк?

— А почему Андромеда?

— А кто это?

— А кто их будет проверять?

— А по какому предмету будут оценки?

— А почему мы тоже должны их писать? Мы ничего не делали!

— То есть вы предпочтете иметь дело с Беллатрикс Блэк? — язвительно повернулся к девицам Тёмный Лорд, — ну-ну. Персонально для вас я могу это устроить. А писать вы их должны, потому что все — все!!! — вели себя, как глупые гриффиндорки! Такое поведение недостойно Слизерина!

— Но по какому уроку это будет оценка? Сэр? — спросила девочка с тёмными кудряшками до плеч.

— По ЗоТИ, — пообещал им Тёмный Лорд, — если сумеете справиться с заданием. Не сумеете — получите тролля.

— А критерии какие? — продолжала девочка.

— Настоящего?! — ахнула другая.

— Критерии? — Тёмный Лорд с интересом взглянул на неё, — объём материала, грамотность, логичность, доказательность и наличие примеров. А тролль будет самый настоящий — партнёр на занятиях по ЗоТИ. Из числа ваших однокурсников, они сегодня тоже отличились.

— Вы нам отдадите нашего однокурсника? — с интересом спросила кудрявая девчушка. — И нам можно будет делать с ним всё, что угодно? — на её губах появилась лукавая улыбка. — Сэр, а можно, мы сделаем общий проект? И напишем одно сочинение на всех, но не на фут, а на два?

— На три, — одобрительно кивнул ей Тёмный Лорд, — мисс Причард, верно?

— Филиппа Причард, сэр, — девочка сделала нечто вроде коротенького книксена. — Сэр, сейчас уже почти десять часов вечера, а завтра у нас уроки. Мы не выспимся совсем, если будем писать такое длинное эссе. Можно, мы напишем два сейчас, или три — но завтра? Сэр, пожалуйста! — она поглядела на него очень серьёзно.

— Хорошо, — кивнул Тёмный Лорд, — трёхфутовое эссе завтра. Вы назначаетесь ответственной, мисс Причард.

— Да, сэр, — та кивнула. — Спасибо, сэр, — добавила она с улыбкой.

— Пожалуйста, — вздохнул Тёмный Лорд, — а теперь, юные леди, ложитесь спать. Иначе число футов вашего эссе увеличится вдвое.

И, выйдя из комнаты, наложил на неё Заглушающие чары.

Всё-таки у МакГонагалл явно была склонность к садизму — в этом Тёмный Лорд убедился в первый же учебный день. Пять пар! Три до обеда, две после — а ещё на каждой паре по два факультета сразу. Гриффиндор-Слизерин и Рейвенкло-Хаффлпафф. И если последний вариант был вполне нейтральным — воронам не было дела до барсуков, а те не лезли к умникам, то вот львы и змеи мирно сосуществовать явно не могли.

Вот почему нельзя было соединить, к примеру, Рейвенкло и Слизерин? Или Хаффлпафф, не важно. Зачем было ставить слизеринцев с гриффиндорцами вместе? Чтобы насолить ему? Что ж, он должен был признать, что это получилось.

Первой парой стоял пятый курс, и Тёмный Лорд имел возможность понаблюдать воочию противостояние двух пар свеженазначенных старост.

И если Люциус Малфой и Френк Лонгботтом, старосты Слизерина и Гриффиндора, только молча обменялись неприязненными взглядами, то их напарницы, Патриция Розье и Доркас Медоуз, промолчать просто не смогли.

— Медоуз, — сладко пропела Розье, любовно поправляя свои безукоризненно уложенные золотистые локоны, — что, хуже тебя не нашлось никого даже на Гриффиндоре? Такое убожество в роли префекта даже представить было невозможно!

— Ну, что у тебя воображение, как у табуретки, мы все поняли ещё на первом курсе, — столь же сладко улыбнулась ей Медоуз. — Когда ты хлопала глазами и не могла себе представить обычную иголку.

— Зато у тебя манеры, как у тролля, — не осталась в долгу Розье, презрительно глядя на коротко, по мальчишески стриженную девушку, — как и внешность. Что, на Гриффиндоре был конкурс уродок и ты таки взяла первый приз?

— Ты у нас красавица, конечно, — кивнула Медоуз. — Только вот тебя мозгами обошли... Внешность-то у любой умной ведьмы потом будет такой, как она захочет, — пожала она плечами. — А вот мозг уже не отрастёт.

— А нафига бабам мозги? — удивился Крэбб, не сводивший глаз с Розье. — Бабам другое надо, гы!

— О, — расплылась в широкой улыбке Медоуз. — А вот и жених как раз для тебя, Розье! Смотри: такой же чистокровный, да и во всём остальном вы друг другу подходите!

Гриффиндорцы засмеялись.

— Ах ты, дрянь! — завизжала Розье, выхватывая палочку. Вот тут Тёмный Лорд решил вмешаться.

— Мисс Розье, мисс Медоуз, — ледяным тоном произнёс он, — урок начался полминуты назад. Минус балл со Слизерина, минус балл с Гриффиндора. Свои высокоинтеллектуальные пикировки, равно как и обсуждение матримониальных планов, будьте любезны вести во внеучебное время. Можете садиться, господа и дамы.

Медоуз сделала такой жест, словно надевает кольцо на безымянный палец, и уселась на первую парту рядом с другой гриффиндоркой, имени которой Тёмный Лорд не знал. И, демонстративно вытащив тетрадь и перья, с чрезвычайно внимательным видом уставилась на Тёмного Лорда. Розье же уселась на третью парту рядом с Малфоем с таким видом, будто бы готовилась к кровавому убийству противницы сразу после окончания урока.

— Проверка знаний, господа, — сообщил им Тёмный Лорд, проведя перекличку. — Посмотрим, что вы усвоили из курса ЗоТИ.

Он взмахнул палочкой, и все учебники взлетели с парт и журавлиным клином полетели в лаборантскую.

— Подпишите пергаменты и поставьте номер того варианта, который вам достанется.

С его стола на столы студентов полетели пергаменты с тестами, приготовленными заранее специально для первого урока.

— Что, сразу проверка?

— Это же вообще первый урок!

— Это первый урок в году!

— Так нечестно!

— Нас не предупреждали!

— Так никто не делает же!

Крику было — словно Тёмный Лорд уже кого-нибудь их них зарезал. Лично, зверски и только что. Невозмутимым остался только один гриффиндорский староста: Френк Лонгботтом, сидевший на самой последней парте, спокойно подписал свой пергамент и с заметным любопытством начал вчитываться в выданный вариант теста.

Тёмный Лорд молча наложил Силенцио на всех недовольных и насмешливо сказал:

— А никто не обещал, что будет легко! Время пошло, господа и дамы. Берите пример с мистера Лонгботтома — он единственный ведёт себя, как и должен вести тот, кому в этом году сдавать СОВы. А не как избалованный и дурной первокурсник.

Весь класс обиженно уставился сначала на Лонгботтома, затем на Тёмного Лорда, а потом неохотно полез смотреть тесты — и на него обрушилась почти физически ощутимая волна немого возмущения и протеста.

— Прямо шекспировские страсти, — задумчиво сказал Тёмный Лорд. — «Что благородней духом — покоряться пращам и стрелам мстительной судьбы, иль, ополчась на море смут, сразить их противоборством?» Пишите, господа, пишите.

Ответом ему было возмущённое сопение, кряхтение, скрип парт и тому подобные звуки, которые были в состоянии произвести студенты под Силенцио. И если слизеринцы всё-таки довольно быстро принялись за дело, гриффиндорцы долго дулись, вертели в руках пергаменты и демонстративно роняли перья.

— Плюс один балл Слизерину, — с удовольствием сказал Тёмный Лорд, — за умение быстро собраться и грамотно действовать в нестандартной ситуации.

Слизеринцы заулыбались, и работа у них пошла поактивнее, а вот гриффиндорцы одарили его возмущёнными взглядами, в которых читалась неприкрытая обида и готовность мстить. Как-нибудь ужасно. И почти немедленно.

— Время вышло, — через десять минут сказал Тёмный Лорд, и пергаменты с тестами и ответами поднялись с парт и послушно прилетели на его стол. Из лаборантской таким же клином вылетели учебники, спеша воссоединиться со своими владельцами.

— Мистер Лонгботтом, — Тёмный Лорд посмотрел на гриффиндорского старосту, единственного, на кого Силенцио он так и не накладывал, — вам предстоит в этом году сдавать СОВы. Скажите, в чём, по-вашему, смысл Защиты от Тёмных искусств?

— В том, чтобы при необходимости суметь защитить себя и того, кто по каким-либо причинам не может сделать того же самого, — ответил Лонгботтом.

— Верно, — одобрительно кивнул Тёмный Лорд, — всё именно так. Мисс Медоуз, — повернулся он к гриффиндорке, снимая с неё Силенцио, — как вы думаете, необходимость защитить себя и других будет возникать исключительно только после письменного уведомления не позже, чем за неделю?

— Нет, сэр, — вежливо ответила девица, и слизеринцы почему-то захихикали — бесшумно, разумеется, но от этого не менее выразительно.

— Радует, что хотя бы старосты Гриффиндора поняли эту простую вещь, — так же вежливо ответил Тёмный Лорд, — и что весь факультет Слизерин это тоже понял. Ну что же, господа, у вас есть шанс не только сдать экзамен, но и получить главный приз.

Он снял Силенцио со своего факультета и тут же услышал вполне ожидаемое:

— Какой приз? Сэр.

— Жизнь, мисс Розье, — серьёзно ответил он.

— А мы что, — тут же продемонстрировал всю глубину своего интеллекта Гойл, — будем Непростительные заклятья изучать?

Гриффиндорцы возмущённо зажестикулировали, кажется, требуя снять Силенцио и с них.

— Прошу прощения, сэр, — сказал Лонгботтом. — Вы бы не могли снять заклятье с остальных? Или наложить на всех его обратно. Сэр.

— Проверим первый вариант, предложенный вами, — кивнул ему Тёмный Лорд, снимая Силенцио с гриффиндорцев. — Итак, господа, как вы полагаете, будем ли мы изучать Непростительные?

— Это сложный вопрос, сэр, — сказал посреди всеобщего молчания Лонгботтом. — С одной стороны, в этом есть определённый смысл, да и применение их запрещено только в отношении людей. С другой, их нет в программе не только СОВ, но и ТРИТОНов, и потом, если я могу представить себе ситуацию применения Авады против, к примеру, нападающего на тебя дракона, то представить, в каком случае может пригодиться Круциатус, я не могу.

— Господа слизеринцы, — повернулся к своему факультету Тёмный Лорд, — мистер Лонгботтом задал очень хороший вопрос. Кто-нибудь из вас может назвать ситуацию, в которой Круциатус может послужить не для причинения вреда, а для цели диаметрально противоположной?

— Вред врагу — не вред! — отрезал Крэбб.

— Исчерпывающе, но не верно, мистер Крэбб. И отработка, — насмешливо ответил Тёмный Лорд, — за неуважительное отношение к преподавателю. Вы не на первом курсе, мистер Крэбб, и прекрасно знаете, КАК должны были закончить свой ответ.

— Сэр? — озадаченно спросил Крэбб, глядя то на Тёмного Лорда, то на сидящего рядом Гойла.

— Сэр, — согласился Тёмный Лорд, — и больше не забывайте добавлять это слово в конце каждой вашей фразы, обращённой ко мне или к другому преподавателю. Мистер Малфой, — повернулся он к сыну Абраксаса, — а вы в состоянии ответить на мой вопрос или тоже повторите тезис мистера Крэбба о врагах?

— Я боюсь, что пока на это не готов, сэр, — сокрушённо вздохнул Малфой. — Предположить, что Круциатус можно использовать в бою, я не могу: существует много иных заклятий, более простых и даже, в некотором роде, более эффективных для того, чтобы вывести противника из строя, не лишая его жизни. Опять же, применять Непростительные к людям запрещено. Для чего может понадобиться применить его к животному или твари — честно сказать, я не представляю. Может быть, вы нам расскажете, сэр? — вежливо спросил он.

— Обязательно расскажу, — пообещал Тёмный Лорд, — господа гриффиндорцы? — повернулся он к факультету Годрика. — Ваши версии?

— У нас нет версий, — поглядев на остальных, сказала Медоуз, добавив, — сэр.

— Магглорождённых на вашем факультете нет? — поинтересовался Тёмный Лорд, иронично глядя на неё.

— Есть, — озадаченно проговорила она, даже позабыв добавить сакраментальное «сэр».

— Я магглорождённый, — сказал русоволосый парень, вставая с четвёртой парты в крайнем, у стены, ряду. — Френсис Паунд. Сэр. У меня тоже нет идей.

Слизеринцы при слове «магглорождённый» тихо и пренебрежительно загудели.

— Мистер Паунд, — посмотрел на гриффиндорца Волдеморт, — говорит ли вам что-либо словосочетание «шоковая терапия»?

— Нет, сэр, — удивлённо сказал он — и тут какая-то девица, тоже из гриффиндорцев, охнула и воскликнула, явно не сдержавшись:

— Точно! Это же как электрошок! Сэр, я не подумала, а ведь правда... но ведь... но ведь к людям это применять нельзя?

— Если у близкого вам человека остановится сердце, а до помощи колдомедика он может не дотянуть, ибо счет идёт на минуты, — спросил Тёмный Лорд, — вы рискнёте нарушить закон или будете смотреть, как человек умирает? — пристально посмотрел на неё Волдеморт. — Выбор за вами, мисс. Только за вами.

— Но это же несправедливо, сэр, — нахмурилась она. — Разве в этом случае не будет сделано исключение?

— Нет, — ласково улыбнулся ей Тёмный Лорд, — наше Министерство совершенно не интересуют чьи-либо мотивы. Закон суров, но это закон. Зато у нас есть свобода выбора, господа и дамы.

— Это неправильный закон, — нахмурилась девица.

— Становись министром, Мэддок, и меняй законы! — насмешливо бросила Розье, и слизеринцы засмеялись.

— Браво, мисс Розье, — усмехнулся Тёмный Лорд, — вы предложили превосходный выход из ситуации.

«Иногда даже набитая дура может сказать что-то дельное, — подумал он, — как сейчас».

— Итак, господа, — обратился он к студентам, — мы с вами выяснили, что даже Непростительные в редчайших случаях могут принести пользу. Всё есть яд, и всё есть лекарство, дело только в дозе. Авада убивает быстро и чисто, в отличие от Диффиндо или Бомбарды, но именно она считается Непростительной. С помощью Империо можно превратить человека в безвольную марионетку, но можно и заставить жить умирающего, позволяя успеть дотянуть до оказания нормальной врачебной помощи. О Круциатусе мы уже говорили. А ваша задача — знать, что такое Тёмные искусства, и уметь от них защититься. Или хотя бы дожить до получения помощи от тех, кто умеет это делать лучше вас.

Розье вспыхнула, словно бы её облили алым, и её подбородок дрогнул от обиды. Она уставилась в парту и вцепилась в её край с такой силой, словно бы пыталась оставить на старом дереве свои отпечатки. Алиса Мэддок тоже покраснела, но, скорее, от удовольствия, и с явным усилием сдержала улыбку.

— Значит, мы будем изучать Непростительные заклятья, сэр? — спросил Малфой.

— В программе пятого курса их нет, — улыбнулся Тёмный Лорд, внимательно глядя на него. Поймёт или нет?

— Но ведь вы упоминали, что будете вести факультатив? — спросил Малфой. — Только не сказали, с какого курса туда можно будет записаться.

— С пятого курса, мистер Малфой, — поощрительно улыбнулся ему Тёмный Лорд. Всё-таки Малфой — это не Гойл с Крэббом.

— И грязнокровок возьмёте? — тут же вылез последний.

— Неделя отработки, мистер Крэбб, — вздохнул Тёмный Лорд.

— Ты чо, совсем дурак? — ткнул приятеля в бок Гойл. — Чо ты опять «сэр» не сказал?

— И эссе на три фута, — добавил Тёмный Лорд, — на тему «Этические основы культуры речи».

— Сэр! — в отчаянии выкрикнул Крэбб. — Что, грязнокровкам тоже можно будет?! Сэр?!

Малфой чуть прикрыл глаза, и Тёмному Лорду показалось, что тот с большим удовольствием бы закрыл лицо руками, но сдержался.

— Крэбб, — сказал Лонгботтом, — это ведь вообще-то ругательство.

— И найдите в словаре значение слова «ругательство», — добил несчастного Крэбба Тёмный Лорд.

— Сэр, — осторожно спросил Гойл, — а можно, он лучше две недели отработает? Вместо вот этого… эссе со словарём.

— Ибо словарь для Крэбба куда страшнее Непростительного, — сокрушённо добавила Доркас Медоуз.

— Сэр, — заинтересованно проговорила Алиса Мэддок, — а с четвёртого курса к вам совсем нельзя?

— Увы, мисс Мэддок, — покачал головой Тёмный Лорд, — хроноворот мне почему-то не выдали. Так что факультатив будет только для старших курсов. Впрочем, — усмехнулся он, — вы всегда можете дополнительно позаниматься с младшекурсниками. И им польза, и вам более глубокое усвоение материала.

— Да, конечно, сэр, — кивнула она. — Спасибо, сэр. А при чём здесь хроноворот? — не удержалась Мэддок. — Факультатив же вечером. Четверокурсники в это время тоже свободны...

— Уймись, а? — зло бросила Розье. — Тебе же сказали: нет.

— А те, кто не понял, при чём здесь хроноворот, могут тоже написать эссе на три фута, — едко ответил Тёмный Лорд, — на тему «Арифмантика в нашей жизни, или как уместить в сутках тридцать часов без помощи хроноворота». Итак, господа, тема сегодняшнего урока — «Существа разных классов опасности». Пишем, господа, пишем!

Второй парой был третий курс Хаффлпаффа и Рейвенкло. Спокойные и старательные дети, вежливые и воспитанные. Проверке знаний удивились, но протестовать не стали. Рейвенкловцы даже умудрились дать несколько вариантов ответов на некоторые вопросы теста, расставив их по «релевантности и пертинентности», чем вызвали уважительно-недоумённые вздохи представителей факультета Хельги. Так что занятие прошло легко и просто. А третьей парой, перед самым обедом, стоял первый курс Слизерина и Гриффиндора.

Очевидно, чтобы жизнь никому праздником не показалась.

В класс первокурсники ворвались толпой и с воплями и кинулись занимать места как можно дальше друг от друга. И, едва расселись, тут же стали переругиваться, словно и не прекращали со вчерашнего.

— Блэк на Гриффиндоре, — сказал Розье. — Какой позор!

— Страдай, — посоветовал ему Блэк, — зато у вас есть Нюнчик!

Он скорчил рожу Снейпу, который зло оскалился в ответ.

— Хватит его так называть! — вскинулась рыжеволосая зеленоглазая девчонка. Между прочим, гриффиндорка. — Его зовут Северус!

— А он не способен имя выучить, — сообщил всем Мальсибер. — Мозгов не хватает.

— И кто ещё из вас Нюнчик, — поддержал Мальсибера Гринграсс, — тебе, Блэк, слабо одному против троих подраться, а вот ему нет.

— Мне слабо?! — Блэк даже вскочил. — Да я хоть с десятком могу драться! Давайте, ну! — крикнул он. — Подходите!

— Я с тобой! — заявил Поттер, тоже поднимаясь и вставая рядом с ним.

— Вот, — сказал Гринграсс. — Я же говорил: один против троих ты не дерёшься.

— Уйди! — Блэк тут же толкнул Поттера.

— Минус балл с Гриффиндора за провокацию, — заявил Тёмный Лорд, — и за нападение на однокурсника, мистер Блэк. Кстати, можете садиться, — кивнул он первокурсникам.

— Это он их провоцировал! — возмутился Блэк, ткнув пальцем в Гринграсса, но тот только улыбнулся.

— И минус балл за пререкания с преподавателем, — добавил Тёмный Лорд, — урок уже начался, господа. Если через тридцать секунд вы не будете готовы, то получите первую отработку. Учебники, пергаменты, перья — на столы!

— Это нечестно! — Блэк неохотно сел и, сверкая глазами, нарочито громко шлёпнул на стол учебник.

— Смирись, — еле слышно шепнул ему Гринграсс.

— Сам смиряйся! — яростно ответил Блэк. — Это несправедливо, и я буду с этим бороться!

— Бороться с несправедливостью, мистер Блэк, вы будете в свободное от уроков время, — спокойно ответил Тёмный Лорд, — а пока — отработка за разговоры во время занятия. И Силенцио — потому что тратить учебное время на ваше самолюбование я не собираюсь.

Блэк надулся и, открыв учебник где-то на середине, демонстративно уставился в него. Остальные же теперь с любопытством смотрели на Тёмного Лорда, и у него на миг возникло ощущение, что он для них — просто интересный экспонат, который они сейчас будут изучать.

Он оглядел класс. Видимо, раскол среди слизеринцев никуда не делся: они и сидели так же, как он их расселил вчера: Мальсибер рядом с Эйвери, Гринграсс — со Снейпом, Флинт с Розье, ну, и так далее. По девчонкам, правда, пока ничего понять было нельзя.

Кстати, нужно будет вечером не забыть получить от них эссе.

Люпин забился в самый дальний угол класса и сидел один, опустив глаза и не глядя ни на кого. Плохо. Оборотень в таком состоянии может сорваться в самый неподходящий момент.

— Итак, господа, — обратился к первокурсникам Волдеморт, проведя перекличку и постаравшись запомнить, кто есть кто, — мы с вами будем изучать Защиту от Тёмных искусств. Я сегодня спрашиваю у всех, кто приходит на урок — зачем нужно знать этот предмет? Что скажете, мистер Мальсибер?

— Чтобы знать, от кого и как защищаться! — бодро отозвался мальчишка. — Ну, или защищать кого-нибудь, — добавил он, улыбнувшись своему соседу.

— Верно, — согласился с ним Тёмный Лорд, — но, обращаясь к преподавателю, не забудьте добавлять слово «сэр». Или «мэм», если преподаватель — дама. За обращение не по форме будут отработки или штрафные баллы — кстати, не только у меня.

— Простите, сэр! — тут же откликнулся мальчишка. Вот уж у кого, похоже, нет никаких проблем с коммуникацией. Впрочем, как и у его отца. Когда-то в школе Тёмный Лорд завидовал Кассию Мальсиберу и той лёгкости, с которой тот вступал в любые разговоры и сходился, с кем хотел.

— Охотно, мистер Мальсибер, — искренне улыбнулся Тёмный Лорд. — Мистер Поттер, вы согласны с высказыванием мистера Мальсибера?

— С каким именно? — спросил тот. — С тем, что зачем нужен ваш предмет? Да — а ещё он нужен, например, магозоологам, чтобы ловить всяких существ и тварей, — добавил он с удовольствием.

— И вы тоже правы, мистер Поттер, — одобрительно кивнул Тёмный Лорд, — будут ещё версии, господа? Мисс Причард?

— Ещё целителям, — ответила она со знающим видом. — Чтобы знать, как кого лечить из пострадавших. И аптекарям, и зельеварам.

— Прекрасно, мисс Причард, — Тёмный Лорд перевёл глаза на гриффиндорцев, — мистер Петтигрю?

— Не знаю, — помолчав, пробормотал тот и, покраснев, опустил голову.

— Ну, а что могут сказать те, кто знаком с маггловским миром? — Тёмный Лорд посмотрел на Снейпа.

Тот даже подался назад, к стене, у которой сидел, и молча пожал плечами, и весь его вид словно кричал: «Отстаньте от меня!»

Блэк попытался было что-то сказать, но не смог, конечно, и просто состроил очень выразительную рожу.

— Да он ничего не знает! — фыркнул Поттер.

— Отработка, мистер Поттер, — сказал Тёмный Лорд. — Мисс Эванс? Для вас магический мир пока почти неизвестен. Тем интереснее будет взгляд со стороны.

— Я думаю, что здесь всё сказали правильно, сэр, — ответила рыжая, поглядев на Снейпа. — Я не знаю, что ещё добавить, сэр. Я правда почти ничего пока не знаю и только посмотрела дома учебник — там рассказывается про всяких опасных животных и растения.

— Вы молодец, мисс Эванс, — сказал Тёмный Лорд, — вы сделали лучшее из всего возможного — заранее постарались узнать побольше о новом для себя мире. Да, наш мир может быть опасен — так же, как может быть опасен и маггловский мир. И потому первое правило для всех вас — не геройствуйте! Если вы не знаете, кто или что перед вами — не трогайте это, не прикасайтесь, не лезьте! Ко всем относится, — перевёл он взгляд на слизеринцев. — Мистер Эйвери, скажите, чем может быть опасна, к примеру, просто лежащая и оставленная кем-то книга?

Кто-то из гриффиндорцев пренебрежительно фыркнул.

— Она может съесть вас, — тихо отозвался Эйвери. — Или отравить. Заколдовать. Затянуть в себя. Стереть вам память.

— Чего? — обалдело протянул кто-то из гриффиндорцев (кажется, Вуд, да, точно). — Не бывает таких книжек!

— Бывают, — с неожиданным нажимом возразил ему Эйвери. И, посмотрев на Тёмного Лорда, спросил: — Вы ведь знаете такие? Сэр?

— Знаю, — согласился с ним Волдеморт, — думаю, знают это и кое-кто из ваших товарищей. Не все, правда.

— Не все, конечно, — заносчиво проговорил Розье. И добавил аккуратно: — Сэр. А ещё есть книги, которые кусаются и преследуют тебя!

Блэк, с которого Силенцио так и не сняли, начал жестами объяснять, что ещё могут сделать такие книги.

— Вслух, мистер Блэк, — предложил ему Тёмный Лорд, снимая заклятье, — на сей раз вы явно можете сказать что-то по теме урока.

— Они могут задушить вас, — со знанием дела принялся перечислять Блэк, — и отгрызть вам пальцы или нос! Или сделать так, что вы будете чихать и кашлять, пока не выкашляете внутренности!

— Ой, мама, — ахнула рыженькая Эванс, с ужасом глядя на Блэка.

— Мама, да, — ухмыльнулся Блэк. — Мама потом за то, что полез без спроса, ещё добавит!

— И правильно сделает, — согласился с ним Буллстроуд, — а папаня потом и выпорет, чтобы не совался, куда не надо!

— Детей пороть нельзя! — возмутилась Эванс.

— Почему? — хором удивилась, кажется, половина класса.

— Потому, что это неправильно, — убеждённо сказала Эванс.

— О порке вы поговорите после урока, — оборвал начавшуюся было дискуссию Темный Лорд, — если захотите. Господа Блэк и Эйвери абсолютно правы. Казалось бы, самая безобидная вещь может сделать многое. Очень многое. Равно как, например, музыкальная шкатулка. Мантия. Веер. И таких вещей много, очень много.

— А как понять, что вещь опасна? Сэр? — спросила Причард.

— Правило второе, — ответил Тёмный Лорд, — не твоё — не трогай!

Девочка аккуратно записала это на пергамент и вновь подняла руку. А потом спросила:

— Но ведь не всегда можно не трогать не свои вещи, сэр. Например, когда вы покупаете книгу в магазине.

— О, вот в магазине вы такое точно не купите, — усмехнулся Темный Лорд, — если, разумеется, магазин находится не в Лютном переулке. Кроме того, есть специальные чары, которые позволят проверить вещи на такие вот сюрпризы. Правило третье — всегда проверяйте то, что находите, покупаете или получаете в подарок!

— Ну, почему не купите, — негромко проговорила Бёрк. — В магазинах всякое бывает. Сэр.

— А ещё книгу или что-нибудь другое можно подменить! — добавил Флинт.

— Сэр, а мы будем изучать эти чары? — уточнила Причард.

— Вы невнимательны, мисс Бёрк, — покачал головой Тёмный Лорд, — я специально уточнил про Лютный. И да, мисс Причард, такие чары мы будем изучать. Позже. А теперь, когда все поняли, насколько важен предмет ЗоТИ, запишем тему сегодняшнего урока. И по три балла Слизерину и Гриффиндору уходят в копилку факультетов за правильные ответы.

Дети оживились и о чём-то зашушукались, впрочем, послушно достав перья.

* * *

— А теперь запишите домашнее задание, — сказал в конце урока Тёмный Лорд, — к следующему уроку вам предстоит написать эссе о том, что такое Тёмные искусства. Размером в два фута. Рекомендую обратиться в библиотеку Хогвартса, где мадам Пинс поможет вам подобрать литературу.

Когда дети, записав задание, ушли... они не ушли.

— Сэр, — спросили его почти хором Причард с Эванс, — а какую дополнительную литературу вы нам посоветуете?

— Сэр, а какие промежутки между строчками должны быть?

— Сэр, а поля какие надо оставлять?

— Сэр, а чернила должны быть какого цвета?

— Сэр, а пергамент можно складывать или только в трубку скатывать?

— Сэр, а сколько баллов максимум можно получить за это?

Тёмный Лорд мрачно достал из ящика стола пергамент, на котором заранее написал «образец» эссе, и показал его жаждущим знаний девицам.

— Поля — по одному дюйму сверху, снизу и справа. Слева — полтора дюйма. Интервал — половина дюйма. Чернила — фиолетовые или синие, в крайнем случае чёрные. Пергамент складывать не стоит, пострадает текст. Одно эссе — от одного до трёх баллов, в зависимости от оценки. Система оценивания вам знакома? Список дополнительной литературы по ЗоТИ уже в библиотеке, я передал его мадам Пинс.

— Спасибо, сэр!

— А можно взять его с собой, сэр?

— Сколько поля дюймов?

— Что такое интервал?

— А если чернила больше голубые, чем синие?

Темный лорд пробормотал «Джеминио», и на стол упала копия пергамента, на которой после взмаха палочкой появились уточнения насчет полей и интервалов.

— Слово «Интервал», мисс Макдональд, посмотрите в словаре. Градации цвета, мисс Даркер, мне не важны. Пусть будут голубые. Мисс Даркер, мисс Причард, вы не забыли про вчерашнее эссе? Иначе оно увеличится вдвое и приведёт за собой отработку.

— Ой, а мы его принесли! — обрадовалась Причард и, присев на корточки, открыла свой портфель и вытащила оттуда свиток. — Вот! — сказала она гордо, кладя его на стол. — Мы написали. Сэр. Ничего, что почерки разные? Вы не говорили, что он должен быть один! Здесь ровно три фута, мы специально мерили!

— Прекрасно, — утомлённо сказал Тёмный Лорд, убирая в ящик стола «шедевр», — а теперь, юные леди, нам всем пора на обед. Идёмте, я вас провожу, а то вы можете сбиться с пути.

— Сэр, скажите, а у вас нет карты Хогвартса? — спросила его Эванс. — А то здесь правда сложно...

— А мама говорила, — опять влезла Причард, — что в первую неделю первокурсников везде провожают старосты!

— От карты Хогвартса сам бы не отказался, — с сожалением сказал Волдеморт, — а насчёт старост мы сейчас проверим.

И подумал, что кого-то ожидает хороший разнос за невыполнение своих обязанностей. Интересно, какой кретин назначил старостой Розье?

Староста Гриффиндора — Френк Лонгботтом — добросовестно ждал своих подопечных под дверью кабинета ЗоТИ, а вот слизеринских старост рядом и близко не было.

«Ну, бездельники, я вам устрою, — мрачно подумал Тёмный Лорд, тихо зверея, — мало не покажется!»

Впрочем, Лонгботтом преспокойно забрал с собой всех первоклашек — в конце концов, обедали-то они все вместе — так что к тому моменту, как Тёмный Лорд добрался до Большого зала, его гнев несколько поблёк.

— Том! — радостно поприветствовал его директор. — Ну? Как вам работается? Как первые уроки? Как дети?

— Альбус, — сумрачно ответил Тёмный Лорд на все вопросы по очереди, — изумительно. Прекрасно. Дети как дети.

«Гады они все, — добавил он про себя. — А я кретин. Как можно было мечтать о работе в школе?»

— И развейте моё недоумение, — добавил он язвительно, принюхиваясь к бараньему рагу, — кому пришла в голову гениальная идея назначить старостой мисс Розье?

— Горацию, конечно, — удивился Дамблдор. — Он ведь был деканом в том году. А что, вам выбор показался неудачным?

— Мисс Розье — прекрасная ученица! — сказал Слагхорн с, как показалось Тёмному Лорду, неуместным совершенно удовольствием. — Её просто нужно направлять, и она всё сделает.

— Причем направлять её нужно каждый день, каждый час и каждую минуту, — кивнул Тёмный Лорд, — а ещё лучше сразу обработать Конфундусом. Это же дура, притом дура ленивая и безответственная!

— Ну что ты, Том, — возразил Слагхорн. — Ты преувеличиваешь! Девушка, конечно же, не гений, но я не могу сказать, что она ленива...

И тут Тёмный Лорд подумал, что Слагхорн сделал это нарочно. Нарочно назначил эту идиотку, только чтоб позлить его.

— Не гений у нас староста Гриффиндора Доркас Медоуз, — резко ответил Тёмный Лорд, — а Патриция Розье по уровню интеллекта лишь немногим отличается от рогатой жабы. Кстати, Гораций, когда вы её назначили старостой?

— Не помню, — легкомысленно ответил тот. — Да тогда же, когда и мистера Малфоя... а что такое?

— А про обязанности старосты вы ей хоть что-то говорили? — спросил Тёмный Лорд. — Равно как и мистеру Малфою?

— Каким образом? — удивился Слагхорн. — Это же произошло уже после объявления результатов СОВ, в июле. Дети были дома. Обычно это делают на первом собрании в поезде, по-моему...

— В поезде до этого года не было ни одного преподавателя, — напомнил ему Тёмный Лорд, — так что делать это явно должны были в другом месте.

— Ну как же не было? — изумился Слагхорн. — Всегда кто-нибудь да был. Разве нет? Ну, значит, это делали другие старосты... но, по-моему, поезд кто-нибудь сопровождал. Как без взрослых?

— Отчего же тогда на меня в этом поезде смотрели, как на гибрид мантикоры с гриндилоу? — вкрадчиво поинтересовался Волдеморт, — и так удивлялись, что в поезде может быть учитель!

— Понятия не имею! — радостно ответил Слагхорн. — Возможно, они просто не привыкли, что учитель ходит по вагонам, а не сидит в своём?

— А в чём смысл сидящего в своём вагоне учителя? — Тёмный Лорд снова начал тихонько звереть. — Чтобы был?

— Ну, если что-нибудь случится, его позовут, — легкомысленно ответил Слагхорн. — Зачем ходить по коридорам? Обычно ничего же не случается!

— Это полный поезд малолетних идиотов с волшебными палочками, Гораций, — сердито сказал Тёмный Лорд, — у которых нет ни мозгов, ни здравого смысла, ни совести!

— Им запрещено колдовать в поезде! — возразил Слагхорн.

— И когда это кому-нибудь помешало? — ответил Тёмный Лорд.

— Ну, не знаю, Том, не знаю, — сказал Слагхорн, с аппетитом уплетая рагу. — До сих пор всё было замечательно, и в поезде никогда и ничего не происходило. Ну, вот вы ходили — и что? Спасли кого-нибудь?

— Я что, Бэтмен? — огрызнулся выведенный из себя Тёмный Лорд. — Чтобы всех спасать?

— Кто такой Бэтмен? — удивлённо спросила МакГонаналл.

— Несуществующий в природе тип, — ответил Тёмный Лорд.

— Тогда вы им точно быть не можете, — МакГонагалл улыбнулась. — Том, я слышала, у вас проблемы со старостой. Хотите, я поговорю с ней? Как замдиректора?

— Я сам справлюсь, — сердито сказал Тёмный Лорд. Ещё не хватало, чтобы за него проблемы решала декан Гриффиндора! — В крайнем случае, девица с треском вылетит из старост.

— Для того, чтобы сменить старосту, нужны веские причины, — подал голос Дамблдор. — Тебе придётся это обосновывать. Я думаю, лучше просто поговорить с девушкой. Уверен, мисс Розье исправится.

— Поговорю, — пообещал Тёмный Лорд, доедая треклятое рагу и запивая его кофе, — прямо сейчас.

Он поднялся из-за стола и, подойдя к столу Слизерина, холодно сказал:

— Господа префекты, ваш обед закончен. Следуйте за мной в кабинет ЗоТИ. Быстро!

Последнюю фразу он почти прошипел, да так, что из-за стола чуть не выскочила половина учеников.

Малфой с Розье недоумевающе переглянулись, и Розье сказала:

— Но мы ещё не поели... можно нам закончить, сэр?

— Нельзя, — ответил Тёмный Лорд, — тем более что вам бы не стоило так увлекаться едой.

Она вспыхнула и, отложив вилку, глянула на него с такой ненавистью и обидой, что, наверное, кому-нибудь другому на его месте стало бы не по себе. Вдобавок сидящие вокруг захихикали, и даже Малфой позволил себе полуулыбку, поднимаясь из-за стола и кладя себе в карман мантии пару завёрнутых в салфетку пирожков.

* * *

— Итак, господа префекты, — холодно сказал Тёмный Лорд, когда они вошли в кабинет, — садитесь. Сейчас я проинформирую вас о ваших обязанностях, поскольку вы их, как выяснилось, не знаете. В отличие от префектов Гриффиндора, Рейвенкло и Хаффлпаффа.

Малфой сел, смущённо опустив глаза, а вот Розье явно продолжала злиться и смотрела на Тёмного Лорда мрачно и весьма вызывающе. Однако села, впрочем, закинув ногу на ногу и сложив на груди руки.

— Мисс Розье, — с отвращением глядя на распущенную девицу, сказал Тёмный Лорд, — вы воспитывались в Лютном? Сядьте, как положено девушке из приличной чистокровной семьи!

— Извините, — буркнула она, садясь нормально. — Сэр, — она стиснула губы добела, а потом поинтересовалась: — Так нормально?

— Нормально, — кивнул Тёмный Лорд, — итак, в обязанности старост входит, в первую очередь, сопровождение первокурсников по школе всю первую учебную неделю. Будьте любезны с сегодняшнего дня приступить к этой работе, чтобы наши развесёлые слизеринцы не носились по замку бешеными гиппогрифами.

— Хорошо, сэр, — вежливо сказал Малфой. — На этой неделе первокурсники по школе носиться не будет. Мы проследим.

Розье просто нахмурилась, однако говорить ничего не стала.

— Далее, — сказал Тёмный Лорд, — на обед, завтрак и ужин этих товарищей тоже должны водить вы. Хотя бы в первую неделю. Мистер Малфой, вчера я говорил вам о кураторах первого курса. Где они?

— В Большом зале, — очень-очень серьёзно сказал Малфой. — Позвать их? Сэр.

— Не стоит, — ответил Тёмный Лорд, — пригласите их ко мне после уроков. Кроме того, господа префекты, вот список ваших обязанностей, — он достал из стола пергамент, — ознакомьтесь и распишитесь. Если вы будете не в состоянии с этими обязанностями справиться, то придётся назначить на должности префектов других студентов. Даже если их статус крови будет не настолько хорош, как у вас.

Малфой кротко взял пергамент и, похоже, углубился в чтение. Розье, всем своим видом демонстрируя неудовольствие, к нему присоединилась — и, закончив первой и поставив свою подпись, поинтересовалась:

— Теперь, сэр, можно нам идти?

— Идите, господа, — ласково им улыбнулся Тёмный Лорд, — вас ждут ваши прямые обязанности!

Розье вскочила и буквально вылетела и кабинета. Малфой же, задержавшись, кашлянул и проговорил вопросительно:

— Сэр, простите, можно мне сказать?

— Слушаю вас, мистер Малфой, — ответил Тёмный Лорд.

— Мне кажется, Патрицию очень обидели ваши слова, сэр, — осторожно сказал Малфой.

— Неужели? — саркастически заметил Тёмный Лорд. — Какие именно?

— О том, что ей не стоило бы налегать на еду, — сказал Малфой. — Да ещё при всех... Девочки очень остро реагируют на такие вещи, сэр.

— Да, — задумчиво сказал Тёмный Лорд, — это так.

— Сэр? — озадаченно спросил Малфой. — Вы... нарочно это сделали?

— Самое смешное, что нет, — ответил Волдеморт, — нарочно я бы выбрал другую формулировку.

— А какую? — с любопытством спросил Малфой.

— Не знаю, — пожал плечами Волдеморт, — не думал пока. Полагаю, придётся принести мисс Розье извинения за бестактность.

— Сэр, — после небольшой паузы проговорил Малфой, — а можно задать вам вопрос?

— Задавайте, — разрешил Тёмный Лорд.

— Зачем вы это ей сказали? При всех?

— Потому, что не люблю, когда мои распоряжения не выполняются, — пристально посмотрел на него Тёмный Лорд.

— Понимаю, сэр, — ответил тот. — А вы... и вправду принесёте ей извинения?

— Вы полагаете, что не стоит? — усмехнулся Тёмный Лорд.

— Я не знаю, сэр, — Малфой сделал очень честные глаза. — Я плохо разбираюсь в подобных вещах.

— Я, как видите, тоже, — так же честно посмотрел на него Волдеморт.

Малфой вдруг улыбнулся очень живо и естественно и сказал:

— Мне кажется, можно с извинениями немного подождать. И посмотреть, что будет.

— Я полагаю, что свою сокурсницу вы знаете лучше меня, — прищурился Волдеморт, — потому рискну последовать вашему совету.

«И посмотрю, можно ли будет на тебя полагаться впоследствии, — подумал он, — вот же... Малфой!»

— Я не уверен, сэр, — сказал Малфой. — Я за ней понаблюдаю и послушаю, что будут говорить. Если я ошибся — я признаюсь сразу, — пообещал он. А затем добавил осторожно: — Просто мисс Розье привыкла, что она... особенная.

— Я заметил, — кивнул Тёмный Лорд, — но у нас на факультете не меньше... особенных. К примеру, все три мисс Блэк.

— О, они совсем другие! — с неожиданной живостью воскликнул Малфой. — Мы здесь все особенные, и мы это понимаем. Но мы знаем, что особенные для других. А мисс Розье считает себя, — он усмехнулся, — особенно особенной. Её двоюродная бабка была правой рукой Гриндевальда — по крайней мере, она так говорит. И полагает, что всё знает лучше всех. Сэр, — добавил он с улыбкой.

— Если мисс Розье похожа на свою двоюродную бабку, — хмыкнул Тёмный Лорд, — то я понимаю, почему проиграл Гриндевальд.

Малфой тоже хмыкнул, правда, довольно деликатно, и заметил:

— Я, возможно, ошибаюсь, но я слышал, что с Гриндевальдом была Розье из французской ветви. Конечно, не могу судить, но если две их ветви схожи так же, как и наши, то мисс Розье мало напоминает ту Розье, сэр.

— Уже легче, — Тёмный Лорд подошел к двери, — беда, когда некомпетентность сочетается с непомерными амбициями. Тут ни один Гриндевальд не поможет. Мистер Малфой, перерыв заканчивается. Благодарю вас за помощь.

— Благодарю вас, сэр, — сказал Малфой и немедленно ушёл.

А Тёмный Лорд впустил в класс второкурсников Хаффлпаффа и Рейвенкло, вполне благовоспитанно ждущих под дверью.

Это вам не Гриффиндор со Слизерином!

* * *

Этот урок прошёл на удивление гладко. Всё-таки как хорошо работать с теми, кто работать хочет! И умеет. Пусть даже у кого-нибудь не очень получалось, но они старались! Не шумели и не задавали глупые вопросы, и вообще работали.

А вот последняя пара — с седьмым курсом Гриффиндора и Слизерина — гладкой не была.

Совсем.

И проблемы, которые там возникли, разительно отличались от всех предыдущих проблем, с которыми Тёмный Лорд столкнулся в Хогвартсе.

Прошёл урок, впрочем, почти спокойно.

Началось всё с того, что с левой стороны кабинета за первую парту уселись те студенты, с которыми он так содержательно побеседовал в поезде: Кингсли Шеклболт и Алиса Клируотер. А справа на первой парте устроились Беллатрикс Блэк и Родольфус Лестрейндж.

И эта мисс Блэк как уставилась на Лорда своими чёрными глазищами — так больше и не отрывала их.

Вообще.

А он, между прочим, легиллимент. И мысли, которые увидел в голове этой мисс Блэк, ему нисколько не понравились. Как не понравились и мысли её соседа, но по другой причине.

Но деваться ему было некуда: урок следовало вести. А как, скажите, это делать, когда одна смотрит на тебя, словно ребёнок на витрину кондитерской, а второй — как мамаша этого ребёнка на продавца за прилавком?!

А тут ещё и мисс Клируотер, покосившись на слизеринцев, начала откровенно строить ему глазки. И это — выпускной курс!

К концу урока Тёмного Лорда ненавидела, кажется, почти вся мужская часть класса — или, быть может, ему так казалось из-за Лестрейнджа.

— А когда начнётся ваш факультатив, профессор? — спросила, едва урок, наконец, кончился, Беллатрикс Блэк.

— В пятницу вечером, мисс Блэк, — очень вежливо ответил он.

— Спасибо, сэр! — воодушевлённо воскликнула она. И спросила снова: — А квиддичная тренировка? Вы ведь будете тренировать нас? Сэр?

— Увы, квиддич меня ничуть не увлекает, мисс Блэк, — покачал он головой.

Мало ему убитого в школьном возрасте времени на эту идиотскую игру!

— Но сэр! — вновь воскликнула она. — Вы же наш декан! Хотя бы расписание тренировок вы нам дадите же?

И Волдеморт понял, что теперь и расписание квиддичных тренировок, равно как и скандалы по поводу времени таковых, тоже будут взвалены на его плечи.

— Будет вам расписание, — устало пообещал он.

И впервые подумал о том, что смерть — это ещё не самое страшное, что может случиться с человеком.

На ужин слизеринских первокурсников дисциплинированно привели оба префекта. Девочек сопровождала весьма недовольная Патриция Розье, а мальчиков — Люциус Малфой. Первый курс Слизерина занял своё место за столом — и в них сразу же со стола Гриффиндора полетела недоеденная булка, которую прямо в полёте поймал Мальсибер и крикнул:

— Поймал! Хотя меня учили, что едой кидаться некрасиво!

— Вот вам и ловец для квиддичной команды на будущий год, Том, — доброжелательно улыбнулся Флитвик. — А кто это у вас такой любитель кидаться едой, Минерва?

— Вероятно, кто-нибудь из новеньких, — сказала она очень недовольно.

— Наверное, это мисс Эванс, — насмешливо сказал Тёмный Лорд. — А с виду такая приличная девочка!

— Полагаю, это кто-то из мальчишек, — крайне неприязненно возразила МакГонагалл. — Вы, Том, отвратительно пристрастны к магглорождённым. В школе это неприемлемо!

— Ну, не мистер же Блэк такое сделал, — издевательски заявил Тёмный Лорд, — булочка ведь не Круциатус!

И подумал, что МакГонагалл всё-таки дура. Редкостная.

— Не смешно! — отрезала МакГонагалл. — Том, вы всех Блэков считаете потенциальными узниками Азкабана?!

— Почему же всех? — удивился Тёмный Лорд. — Вот, к примеру, младшая мисс Блэк там точно не окажется. А вот насчет вашего Блэка вполне уверен. Ему-то Азкабан точно светит.

— Ну, знаете, — Минерва поджала губы.

— Ты сам постараешься? — вроде бы очень мягко поинтересовался директор.

— А я тут при чём? — искренне изумился Волдеморт, — Сириус Блэк сам построит свою судьбу. Нет худшего врага человеку, нежели он сам. Автор этой фразы явно был знаком с Блэками. И вообще — вы ещё скажите, что это я Атлантиду утопил.

— Мальчик борется с судьбой, — Дамблдор нахмурился. — Лучше бы ему помочь, а не мешать.

— Нельзя помочь тому, кто эту помощь отталкивает, — отрезал Тёмный Лорд, — а борьба с судьбой вещь, может быть, и благородная, но абсолютно бессмысленная.

— Ты учитель, — возразил Дамблдор. — Предложи так, чтобы не оттолкнули. Иначе в чём твой профессионализм?

— Как говорят в одной маггловской стране, — насмешливо произнёс Тёмный Лорд, — можно привести лошадь к реке, но пить её не заставишь. А лошадь будет куда умнее Сириуса Блэка.

— Кто бы говорил, — заметила МакГонагалл.

— Ты так полагаешь? — улыбнулся Дамблдор.

— Поживём — увидим, — пожал плечами Тёмный Лорд,— я ведь не измерял уровень интеллекта мистера Блэка. Но даже если он и высок, то вот самоконтроля и умения просчитывать свои действия там и не ночевало. Мог бы швырнуть чем-то в коридоре, а не на глазах у преподавателей.

— Он ребёнок, — заступился Флитвик. — Научится ещё.

Плюх!

На сей раз кинутая кем-то булочка плюхнулась в миску с овсянкой, обрызгав всех сидящих рядом, начиная со старост.

Тарелка со злополучной овсянкой взлетела вверх и прицельно рванула в сторону гриффиндорского стола, где радостно ухмылялся Сириус Блэк.

— Я тебя сейчас убью, мерзавец! — пронзительно завизжала Патриция Розье. — Позор всего рода Блэк!

Тарелку на лету перехватил Поттер, правда, тоже по уши измазавшись в овсянке — впрочем, его это, кажется, ни капли не расстроило.

— В принципе, — заметил Флитвик, с улыбкой глядя на то, как Малфой очищает себя заклятьем, — колдовать вне школьных классов и гостиных запрещается. Вопрос: считается ли Большой зал классом?

— А старосты Гриффиндора, оказывается, ещё хуже моих, — в пространство заметил Волдеморт, — так распустить свой факультет! А ведь поначалу мистер Лонгботтом показался мне очень ответственным студентом. Пожалуй, я был даже несправедлив к мисс Розье.

— Ну, вашим старостам ничто не мешало остановить тарелку, — заметила Спраут.

— Интересно, кстати, кто туда её отправил? — добавила МакГонагалл.

Дамблдор же вдруг просто поднялся и легонько взмахнул палочкой, и тарелка немедленно вернулась на своё место, все пострадавшие очистились, а директор громко и сурово произнёс:

— Десять баллов с Гриффиндора и со Слизерина за устроенную в Зале потасовку. Мистер Блэк, мисс Розье — неделю отработок у завхоза.

— Тренируем Протего, господа слизеринцы, — меланхолично заявила пятикурсница Юфимия Роули, тощая белобрысая девица с лошадиной физиономией, — с поступлением на Гриффиндор Сириуса Блэка Хогвартс превращается в зону боевых действий. А ты, Розье, полная дура. Не могла исподтишка как-то подставить этого мелкого поганца? Ты же всё-таки на пятом курсе, а не на первом.

— Ты кого дурой назвала? — скорее изумлённо, чем обиженно спросила Розье. — Ты себя-то видела? Сидела и ртом хлопала, как рыба, даже кашу с себя не счищала!

— Зато неделю отработок не получила, — пожала та плечами, — а ты, вся такая умная и смелая, будешь теперь лестницы мыть.

— Я лучше вымою, но накажу ублюдка! — отрезала Розье. — А если меня ещё раз дурой назовёшь, отправишься туда же! Я староста, если ты забыла, — добавила она с нескрываемой гордостью. — И могу назначить тебе наказание.

— Девочка, — прошептала вдруг непонятно как оказавшаяся прямо за спиной Розье Беллатрикс Блэк, мягко приобняв её за плечи и почти касаясь губами её уха. — Если ты ещё раз назовёшь кого-нибудь из Блэков ублюдком, тебя будут собирать по крошкам из драконьего навоза. А когда — и если — соберут, вонять им ты будешь всю оставшуюся жизнь. Я понятно объяснила? — промурлыкала она, запуская пальцы в её волосы и оттягивая голову Патриции назад.

— Ты... не посмеешь, — прошипела побледневшая Розье.

— Полагаешь? — весело спросила Беллатрикс и предложила: — Проверь? — она погладила её по голове и вдруг легко поцеловала Розье в правый висок. — Давай, попробуй, — шепнула она почти нежно.

— Пусти, — закричала Розье, — пусти меня!

— Беги, — Беллатрикс демонстративно развела руки в стороны и, легко взъерошив Розье волосы, пошла на своё место, приветливо помахав преподавательскому столу.

— М-да,— усмехнулся Флитвик, — добрая девушка мисс Блэк. Могла ведь и убить.

Только тут Тёмный Лорд осознал, что прекрасно слышал каждое сказанное за слизеринским столом слово... и не только за слизеринским. Он вообще отлично мог слышать со своего места любого ученика — стоило лишь на нём сосредоточиться. Это что же, все преподаватели могут слышать всё, что говорят ученики?

— Ну, коллега, не всё сразу, — добродушно заметил Слагхорн. — Мисс Блэк — девушка весьма основательная.

— Это вряд ли, — покачала головой Спраут, — Розье и Блэки в родстве. Так что убить не убьёт, но жизнь испортит изрядно.

— Думаете, мисс Розье пожалеет о том, что её не убили? — с любопытством спросил Слагхорн.

— Уверена, — кивнула Спраут, — тем более, девиц Блэк тут три.

— Ну, младшая ещё дитя, — возразил Слагхорн. — Милое и тихое... а вот старшие — пожалуй. Нет, определённо, мисс Розье погорячилась... полагаю, ей бы следовало извиниться. Но вот перед кем? Том, как полагаете?

— Полагаю, перед старшей мисс Блэк, — усмехнулся Тёмный Лорд, — если у неё хватит на это ума.

«Милое и тихое дитя» Нарцисса Блэк задумчиво посмотрела на Патрицию Розье. И слегка улыбнулась — но так, что позеленевшая Розье пулей вылетела из-за стола.

— Девочка умеет играть лицом, — почти умилился Слагхорн. — В тихой заводи, как говорится...

— Да, внешне девочка пошла в мать, но вот характер блэковский, — согласилась Спраут. — Вот кто будет управлять домом железной рукой в бархатной перчатке.

— Вот кому-то повезёт, — усмехнулся Флитвик. — Впрочем, некоторым людям подобная рука не помешает, — добавил он философски.

«Милая девочка» в виде младшей Блэк тем временем поймала взгляд во все глаза теперь глядящего на неё МакНейра и мягко ему улыбнулась, неторопливо намазывая на булочку масло.

— Не везет Розье с едой, — лицемерно посочувствовала Юфимия Роули. — За обедом декан помешал, за ужином Блэки.

— Откровенно говоря, она не ты, — откликнулся Малфой. — Ей это не повредит, по-моему. Хотя, конечно, вкусы у всех разные.

— Ну, — поддержал его Крэбб, — я бы вот сейчас мяса жареного поел. А тут одна каша, — и он горестно вздохнул.

— Ну да, — задумчиво протянул Малфой. — Тебе мясо бы не повредило.

— Мясо никому бы не повредило, — поддакнул сидящий неподалеку Гойл, — хотя я вот и рыбу люблю.

— Рыбу можно в озере поймать, — задумчиво проговорила Нарцисса Блэк, глянув на него. И добавила: — Наверное...

— А и правда, — загорелся идеей Гойл, — надо завтра удочку сделать и рыбу половить!

Нарцисса улыбнулась и, отломив маленький кусочек булочки, аккуратно положила его в рот.

— Сам поговоришь? — поинтересовался у Тёмного Лорда Дамблдор. — Или мне стоит предупредить о намерении мистера Гойла Хагрида?

— С этим любителем рыбалки я поговорю, — сказал Тёмный Лорд, — но Хагрид тут при чём? Мистер Гойл рыбку ловить не на его огороде собрался.

— Хагрид — наш лесник, и речь не только о Запретном лесе, — ответил Дамблдор. — Озеро тоже под его опекой. Так что я тебе признателен за грядущую беседу с мистером Гойлом в частности и с любителями рыбалки в целом.

— А вообще было бы неплохо отпустить этого рыболова-любителя в свободное плавание, — насмешливо ответил Тёмный Лорд, — и пусть пообщается с братьями по разуму — то есть с Хагридом и гигантским кальмаром. Больше точно никого на рыбалку не потянет.

— Мальчик может пострадать, — нахмурился директор. — Или даже, не дай бог, погибнуть. Хотя если ты пообещаешь проследить и гарантируешь отсутствие фатальных повреждений, я, пожалуй, соглашусь. И, — добавил он, — ты бы пригляделся к младшей Блэк. Девочка образцово умеет провоцировать.

— И правильно делает, — одобрительно сказал Тёмный Лорд, — пусть не провоцируются!

— Н-да? — с очень странным выражением лица спросил Дамблдор.

— Да, — подтвердил Тёмный Лорд, — естественный отбор в действии. Малфой вон на рыбалку не пойдёт.

— Гойл, — с интересом спросил Трэверс, — а ты ловить на что собрался?

— Мерлин, — пробормотала Спраут, — только этого не хватало.

— На червя, — подумав, сказал Гойл. — Или на опарыша. Но где их взять?

— Я подскажу, — с энтузиазмом отозвался Трэверс.

— Страшно подумать, что может поймать мистер Гойл под идейным руководством мистера Трэверса, — вздохнула Спраут, — Том, придётся вам это безобразие всё же пресечь.

— Что они там могут поймать? — не понял общего беспокойства Тёмный Лорд. — Максимум гриндилоу. Трэверс — выпускник, вдобавок довольно сильный. Отобьются.

— Я предупреждаю, Том, — негромко проговорила Спраут. — И не жалуйтесь потом, что я обижаю ваших подопечных. Если кто-нибудь из них влезет в мои теплицы, с родителями учеников объясняться сами будете.

— Давай, — между тем благодарно сказал Гойл. — На опарыша — оно у берега как раз.

— Обещай мне проследить за ними, — потребовал директор. — Иначе я немедленно всё это прекращу.

— Прослежу, — недовольно ответил Тёмный Лорд.

Спраут проворчала что-то неразборчивое, однако в разговор больше не вмешивалась.

— Коллеги, — Флитвик поднялся из-за стола. — С вами хорошо, но мне нужно до завтра проверить работы седьмого курса — боюсь убедиться в том, что они всё забыли за лето. Приятного вам вечера, — попрощался он.

— Последую примеру Филиуса, — мрачно сказал Тёмный Лорд, тоже поднимаясь из-за стола, — мне тесты вообще у четырех курсов проверять.

Вот только заняться проверкой ему удалось далеко не сразу...

— ...Джейми, смотри — Гиббон! — первокурсник Гриффиндора Сириус Блэк, с победным видом выходя из Большого зала, дёрнул лучшего друга за мантию и показал на идущих впереди слизеринцев. — Давай в него навозную бомбу кинем!

— Как не стыдно, Блэк, обижать бедных обезьянок! — возмутилась Лили Эванс. — И где ты увидел гиббона?

Маленький слизеринец, тощий и длиннорукий, обернулся и злобно завизжал:

— Заткнись, грязнокровка!

— Ну, Гиббон, получай! — И Джеймс Поттер швырнул в него вынутую из кармана навозную бомбу, явно приберегаемую для Снейпа.

Да, первый учебный день в Хогвартсе, бесспорно, удался!

Следящие чары, брошенные на Гойла, сработали безупречно, в отличие от тех, что Тёмный Лорд поставил на Трэверса.

Почему вторые спали и как такое вообще могло произойти, Тёмный Лорд не понимал, но факт был, как говорится, налицо: на Трэверсе никаких следящих чар не было.

Зато Гойл порадовал: уже на следующий день он после уроков предсказуемо обнаружился рядом с теплицами Хогвартса. В компании Трэверса, разумеется.

— Вот тут, — говорил последний, указывая на большую компостную кучу, — полно опарышей. Осторожно, некоторые кусаются, — предупредил он.

— Поди, не мантикора, не сожрут, — сказал Гойл, но всё же надел перчатки из драконьей кожи и воткнул трансфигурированную из камешка лопату в самый центр кучи.

— Мантикоры в компосте не живут, — продемонстрировал своё превосходное знание УзМС Трэверс и отступил на пару шагов.

Гойл пару раз копнул кучу, сморщившись от ядрёного запаха, и азартно заорал:

— Вот он, мордредов выползок!

— Что-то не похож он на младенца, — с сомнением проговорил Трэверс, глядя на копошащихся в разрыве личинок. — Хотя кто знает...

— Какого младенца? — обалдел Гойл и даже лопату выронил. — Ты чо?

— Ну, ты же сказал про мордредова выползка, — серьёзно ответил Трэверс. — Я так понимаю, это эвфемизм для незаконнорожденного младенца. Так вот мне кажется, что эти личинки на младенцев не похожи. Хотя если на спелёнутых...

— Какой ещё эфе... миазм? — Изумился Гойл, — выползок он и есть выползок! Ползает то есть. Откуда тут возьмутся младенцы, в куче-то?

— Так младенцы тоже ползают, — кивнул Трэверс. — Иначе при чём тут Мордред?

— А Мордред тебе на кой сдался? — недоумённо уставился на него Гойл. — Мы же за опарышами пришли.

— Ты же сам сказал, что выползок его, — удивился Трэверс. — Разве нет?

— Когда сказал? — подозрительно уставился на него Гойл.

— Когда мы сюда пришли, — безмятежно напомнил ему Трэверс. — Ты назвал их мордредовыми выползками.

— Ну, — кивнул Гойл, — они же ползают. А чо?

— Ты сказал, что они именно что мордредовы, — Трэверс явно не намерен был сдаваться. — То есть Мордреда. Так?

— И чо? — снова не понял Гойл.

— Ну, вот я тебя и спрашиваю, какое отношение Мордред имеет к этим личинкам, — серьёзно сказал Трэверс.

— А тебе оно на кой? — озадаченно спросил Гойл. — Чо, думаешь, что Мордред их считал?

— Этих вот личинок? Вряд ли, — подумав, сказал Трэверс. — Зачем бы ему это? Хотя... — он задумался и замер, обхватив подбородок длинными пальцами.

— А, — обрадовался Гойл, которого явно осенило какой-то мыслью, — дак он тоже рыбалку любил! Вот и считал, чтобы не ошибиться. А то так придёшь, а ловить-то и не на что.

— Полагаешь, Мордред любил рыбалку? — заинтересованно спросил Трэверс. — Что ж, возможно... тогда собирай их — и пойдём, — решил он.

Мордреда-рыболова, скрупулезно пересчитывающего опарышей в навозных кучах, Волдеморт уже не вынес и ударился лбом о стол, за которым проверял работы студентов.

Вот откуда они это всё берут? Как должен работать мозг у Гойла, чтобы рождать подобные конструкции?

Про работу мозга Трэверса он даже думать не хотел. А ведь оба чистокровные, дальше некуда!

Идиоты. Ладно бы они делали что-то запрещённое и действительно опасное — но Мордред-рыболов, считающий опарышей!

А, не приведи Мерлин, что им придёт в голову, если им поручить хоть что-то сделать самим?

А ведь это — цвет Британии. Лучшие семейства! Один вообще из Двадцати восьми. Это с ними же он собирался...

С такими помощниками, пожалуй, ничего не добиться.

Но ведь если это — лучшие, то что же говорить про остальных? Впрочем, если посмотреть на это по-другому, Гойл всё же не элита. Трэверс просто его дразнит — глупо, да, но это просто развлечение.

По крайней мере, ему очень хотелось именно так думать.

— Ну, — произнёс Тёмный Лорд, пытаясь успокоить самого себя, — Гойл хотя бы исполнительный. Не всем же быть мыслителями! Ему сказали: копай! — он и копает. От забора и до обеда, как Долохов говорит.

Между тем Гойл с Трэверсом добрались до берега пруда, и пока Гойл ставил удочки, Трэверс валялся на траве и смотрел в небо. Затем перевёл взгляд на озеро и спросил:

— Как думаешь, если постараться, можно вытащить Гигантского кальмара?

— А на кой? — удивился Гойл. — Он же не рыба!

— Он вкуснее, — уверенно сказал Трэверс. — Кальмары вообще очень вкусные.

— Не, — с сомнением сказал Гойл, — что там вкусного? Мерзость одна. Я вот селёдку люблю или там треску. Как думаешь, здесь селёдка водится?

— Треска и селёдка? — переспросил Трэверс. — Не думаю. Но давай посмотрим, что поймается... Вдруг одна какая-нибудь заплыла, — выдвинул он дикое предположение.

— А если в воду соли набросать, заплывёт? — задумчиво спросил Гойл. — Я тут взял с собой немного... Как думаешь, с Энгоргио соли до пары сотен фунтов можно будет увеличить?

— Думаю, что тогда русалки сдохнут, — ответил Трэверс. — Ну, или умрут, — протянул он озадаченно. — Как правильно? Кальмар точно сдохнет. Человек бы умер. А русалка?

— А русалка рыба, мясо или баба? — озадаченно посмотрел на него Гойл. — Если рыба, то чего ей дохнуть? В море же рыба не дохнет? А если баба, то она вылезет и нам накостыляет. Вот щаз и проверим!

И он навёл палочку на утащенную со стола солонку.

— Давай, — кивнул Трэверс. — С зоомагической точки зрения русалки ближе всего к дельфинам. Так что они, скорее, мясо. Но дельфины дохнут, а русалки и разумны, и умеют разговаривать... с другой стороны, некоторые считают, что у дельфинов тоже есть свой язык, — продолжал он, с интересом наблюдая за Гойлом. — Так что твой метод не так уж глуп, если задуматься.

— А, — глубокомысленно заметил Гойл, — ну ладно. Энгоргио!

И солонка начала расти...

— Вы чойта тут творите? — раздался возмущённый бас подошедшего к рыболовам-любителям Хагрида.

— Эфемиазм, — козырнул услышанным новым словом Гойл. — Метод такой. Чтоб проверить, кто русалки — рыбы или бабы?

— Мы поспорили, — сказал Трэверс, предусмотрительно вставая, — как правильно сказать: русалка умрёт или подохнет? Вот, пытаемся найти ответ.

— Ах вы поганцы эдакие! — возмутился Хагрид, — сразу видать, Слизерин! А ну, брысь отсюдова!

— Но почему? — спросил Трэверс. — Мы просто ставили эксперимент. Научный. Разве не для этого мы ходим в школу?

— Удумали чего, русалок губить! — сердито прогудел Хагрид.

Вода в озере забурлила, и в ней показалась туша Гигантского кальмара.

Трэверс восхищённо на него уставился, правда, палочку он теперь держал в руках. На изготовку.

— В школу вон учиться ходят, а не зверушек мучить или русалок губить! — продолжил обличительный монолог школьный лесник.

Послышались щёлканье и бульканье — Кальмар тоже решил выразить своё возмущение, а затем в его щупальцах мелькнули водоросли, комья ила, старые ботинки — и всё это добро полетело в незваных рыболовов-экспериментаторов.

— Ну вот, — Трэверс отразил всё это щитом. — Видишь? Не есть тебе тут рыбы, — сказал он Гойлу.

— Тебя что, в школе не кормят? — сердито спросил у слегка смущённого Гойла Хагрид. — Вымахала орясина, оглоблей не перешибёшь! Рыбы ему захотелось, гляди-ко! Вот я декану вашему... м-да. Директору Дамблдору пожалуюсь!

— В рыбе много фосфора, — сообщил Хагриду Трэверс. — Он полезен для развития головного мозга. Видите же, Гойл чувствует определённый недостаток этого элемента в пище и пытается его добыть.

— Чего-о? — И Гойл и Хагрид протянули это в унисон и одинаково недоумённо переглянулись.

— Фосфор, — терпеливо повторил Трэверс. — Он полезен для деятельности головного мозга. Его много в рыбе, и Гойл, интуитивно ощущая необходимость стимуляции мозговой деятельности, пытается его добыть.

Гигантский кальмар, тоже явно впечатлённый речью Трэверса, швырнул Гойлу здоровенную странную рыбину, плавники которой больше походили на лапы.

— Лови! — азартно крикнул Трэверс, но Гойлу помощь не потребовалось: тот поймал рыбину на лету и прижал к груди. — Спасибо, — вежливо сказал кальмару Трэверс.

— Эта, — удивлённо сказал Хагрид, глядя на добычу Гойла, — чойта я таких тут и не видел.

Следующая рыбина досталась уже ему.

— Советую на гриле приготовить, — сказал Трэверс Хагриду. — Можно с травами. И посолить немного. Кстати, — обратился он к Гойлу. — А ты где готовить это собираешься? Или съешь сырой?

— Чего я, эскимос какой, рыбу сырую лопать? — удивился Гойл.

— Дак её надо профессору Кеттлберну показать! — оживился Хагрид. — Вот он обрадуется-то!

— Пожалуй, — согласился Трэверс, и тут же предложил: — Пойдёмте? Интересно, сколько они живут без воды?

— Всё бы вам над зверушками изгаляться, — проворчал Хагрид, — а ну-ка...

Он достал откуда-то из недр своей шубы розовый зонтик, открыл его и зачерпнул туда воды. — Вот тебе и место будет, — сказал он своей рыбе, опуская её в этот странный аквариум. — И свою давай, — скомандовал он Гойлу, — неча зазря несчастную рыбу мучать!

— Откуда ты знаешь про эскимосов? — удивился Трэверс и позвал: — В самом деле, пойдёмте к профессору Кеттлберну! Полагаю, ему будет интересно. Я вот не уверен в том, что это рыба, — заметил он, разглядывая странных существ в зонтике.

— Ну, не баба же, — ответил Гойл.

— Кроме рыб и женщин, на свете очень много сущностей, — с некоторым даже укором сказал Трэверс.

— Ага, вот свинки ещё есть, — согласился с ним Гойл, — и куры.

— Ещё ты есть, — чрезвычайно серьёзно проговорил Трэверс. — И лошади.

— И бараны, — обрадованно сказал Гойл, — баранина, особенно молодая, знаешь как вкусно?

— Это да, — согласился Трэверс. — С травами или в вине... да просто с солью с перцем. Да, баранина — это отлично. Особенно, когда это ягнятина.

— Баранина — это вещь! — пробасил Хагрид. — да когда она ещё под огневиски… М-да.

И самое странное в мире трио с розовым зонтиком неторопливо двинулось в сторону замка — искать профессора Кеттлберна.

А бедный Тёмный Лорд, который всё это наблюдал — с полным когнитивным диссонансом, уже в который раз пожалел о том, что пришёл сюда работать.

Это не школа.

Это Бедлам!

И ведь он же сам. Сам! Сам мечтал здесь работать.

Его дважды миновала эта участь! Вот теперь Тёмный Лорд совсем иными глазами смотрел на полученный от Диппета отказ. Может, тот просто не желал такой судьбы одному из своих лучших выпускников! А вот Дамблдор, мерзавец, взял — и согласился.

…А на берегу озера осталась забытая всеми гигантская — с полметра высотой! — фарфоровая солонка с гербом Хогвартса.

На следующий день сияющий от счастья профессор Кеттлберн щедро наделил Слизерин сразу пятьюдесятью баллами за вклад в магозоологическую науку и прочувствованно поблагодарил мистера Трэверса и особенно мистера Гойла за поимку уникального существа.

Причём Гойл вообще получил награду впервые в жизни.

— Видите, Альбус, — сладко улыбнулся Тёмный Лорд, — нельзя ограничивать любознательность подростков.

— Разумеется, — благодушно кивнул Дамблдор. — Любознательность — это прекрасно! И, кстати, Том, когда вы мне сдадите поурочное планирование факультатива?

— Завтра и сдам, — так же благодушно ответил Тёмный Лорд, — как раз перед факультативом.

Он был очень доволен собой: дела на факультете явно наладились, если уж тупица Гойл заработал поощрение.

Правда, радовался он только до вечера...

Сразу после ужина у дверей комнат Тёмного Лорда обнаружилась средняя из сестёр Блэк.

— Сэр, — сказала она с той вежливой решительностью, за которой ощущалось намерение идти до конца, — позвольте с вами поговорить? У нас проблема. И её надо как-то решить.

— Разумеется, — кивнул Тёмный Лорд, пытаясь понять, что за проблема опять возникла у Блэков, — вы предпочитаете поговорить у меня, мисс Блэк?

— Если можно, сэр, — кивнула Андромеда, и в её голосе послышались стальные нотки.

— Прошу вас, мисс Блэк, — вежливо сказал Тёмный Лорд, пропуская юную даму вперёд, — чем я могу вам помочь?

И подумал, что на тетушку Вальбургу средняя мисс Блэк похожа не меньше, чем старшая. Если не больше.

Блэки — это ведь тоже... диагноз. Ничем не лучше Гриффиндора.

— Сэр, — проговорила Андромеда вежливо. — У нас в комнате есть такая мисс Лаки. Проблема в ней, — она внимательно уставилась на Тёмного Лорда своими большими тёмно-серыми глазами.

— И в чём заключается данная проблема? — поинтересовался Тёмный Лорд, с трудом подавив желание ответить долоховской фразочкой о том, что нет человека, нет и проблемы. Это всё же школа.

— Видите ли, сэр, — очень обстоятельно заговорила Андромеда, — изначально проблема была у Лобелии. Мисс Лаки. Она слишком... полная, и кожа у неё... не очень, — Андромеда вздохнула. — Но от этого у неё ужасно испортился характер. Она страдает, ноет — и всё время ест сладости, чтоб себя утешить. От этого её проблемы только усугубляются и она ещё больше ноет, ну, и так далее. Раньше нас всё это не касалось, но теперь она со всеми нами ссорится! А мне жалуется. А ещё она обижает наших питомцев — видите ли, её раздражают кошки, — Андромеда фыркнула. — Мы, конечно, можем разобраться сами, — её голос опасно зазвенел, — но я не уверена, что это вам понравится. Сэр.

— Я тоже не уверен, что труп ученицы мне понравится, — озадаченно сказал Тёмный Лорд, — и не думаю, что вам понравится Азкабан.

«Мерлин, — подумал он, — ну почему в Хогвартсе нет раздельного обучения? Вот только проблемы толстых прыщавых дур ему ещё решать не хватало, для полного счастья!»

— Я именно так и подумала, сэр, — кивнула Андромеда. — Поэтому и пришла к вам. Сегодня мисс Лаки так отшвырнула кошку мисс Паркинсон, что та отлетела через всю гостиную и ушибла лапу. Боюсь даже представить, что теперь будет.

— А вот порча чужого имущества, то есть чужого фамильяра, это уже серьёзно, — сказал слегка обрадованный Тёмный Лорд, — я поговорю с мисс Лаки. Прямо сейчас.

— Сэр, — вздохнула Андромеда, — дело же не в порче. А в ситуации в целом. Ну, вы поругаете её сейчас — это же проблему не решит. Она будет просто слабее пинаться, но, в целом, ничего же не изменится.

— И как вы полагаете, можно решить эту ситуацию? — поинтересовался Тёмный Лорд. — Взять вашу соседку под Империо, чтобы она перестала... злоупотреблять сладостями?

— Что вы, сэр, — Андромеда округлила глаза. — Я ничего такого в виду не имела. Я просто хотела вас попросить поговорить с ней. Может быть, вы сможете как-то повлиять на неё, сэр?

— А вы на неё повлиять не пробовали? — чуть презрительно усмехнулся Тёмный Лорд. — Всё-таки пять лет прожили бок о бок, в одной спальне. Вы её знаете куда лучше, чем учителя и даже родители. Кстати, она что, магглорождённая сирота? Потому что девушки-ведьмы в это время уже очень хорошо знают, как сгладить недостатки своей внешности.

— Нет, по-моему, она чистокровная, — пожала плечами Андромеда. — Точно не магглорождённая. Но помогать ей никто не хочет и не будет, — она вновь пожала плечами. — С ней никто не дружит. И дело вовсе не во внешности, — добавила она. — Мисс Паркинсон тоже не красавица, но у неё нет никаких проблем с подругами.

— А в чём тогда дело, — спросил Тёмный Лорд, — если не во внешности? Казалось бы, на фоне мисс Лаки любая будет смотреться писаной красавицей?

— Она противная, — призналась Андромеда. — Она постоянно ноет! И ест своё печенье. И вся в крошках. Сэр, она даже сову свою раскормила им до того, что бедная птица уже взлететь толком не может!

— Печенье? — хмыкнул Тёмный Лорд, — а джемом она его не заедает? Хотя птичку жалко, конечно. Она же не виновата, что её хозяйка — альтернативно одарённая особа. Посмотрим, что можно сделать, — задумчиво сказал он.

— Благодарю вас, сэр, — улыбнулась Андромеда. — Мне тоже очень жалко сову — у меня самой похожая, и смотреть на это спокойно просто невозможно!

— Подождите с благодарностями, мисс Блэк, — вежливо улыбнулся в ответ Волдеморт, — сначала посмотрим на результат.

Давно он не практиковался в ментальном искусстве. Вот и случай представился.

— Как скажете, сэр, — послушно кивнула Андромеда. — Мне сказать мисс Лаки, чтобы она к вам зашла?

— Лучше я к вам зайду, с обходом, — предложил Тёмный Лорд.

— Конечно, сэр, — Андромеда казалась на удивление послушной.

— Идите, мисс Блэк, — Тёмный Лорд подошёл к двери, — кстати, как ваши подопечные первокурсницы?

— Чудесно, — Андромеда улыбнулась совсем иначе — теплее, что ли. — Они славные, только шумные девочки. К счастью, там есть мисс Причард — это очень помогает.

— Будущая староста, я думаю, — кивнул Тёмный Лорд.

— Мне тоже так показалось, сэр, — согласилась Андромеда. — Очень самостоятельная девочка. И умная. Но я знаю её всего пару дней — рано делать выводы, — добавила она разумно.

— Так некоторых людей можно сразу определить — кто бунтарь, кто лидер, кто соглашатель... — усмехнулся Тёмный Лорд, — а с другими сам Мордред иной раз не разберётся.

— Вам виднее, сэр, — снова согласилась Андромеда. — У меня пока недостаёт опыта, чтобы делать подобные выводы.

— Опыт — дело наживное, — Волдеморт открыл дверь, — придёт рано или поздно. Всего доброго, мисс Блэк.

— До свидания, сэр, — вежливо сказала та — и ушла.

А он, прижав пальцы к вискам и закрыв глаза, несколько минут постоял у дверей и пошёл «делать обход» и вразумлять депрессивных прожорливых девиц с печеньем и вареньем.

* * *

Спальня девиц шестого курса находилась почему-то дальше всех, и когда Тёмный Лорд подошёл поближе, то услышал возбуждённые голоса, среди которых выделялись два.

— Я тебя всерьёз предупреждаю, Лаки — если ты ещё раз хоть посмотришь в сторону моей кошки, я тебе в сок подолью оборотное с её волосом!

— Если твоя кошка ещё раз подойдёт ко мне, я ей вообще голову отрежу!

— Только тронь её — и тебя даже не найдут!

— И что ты мне сделаешь? Подраться хочешь? Ну давай!

Тёмный Лорд требовательно постучал в дверь и сказал:

— Драка отменяется, дамы! Декан пришёл!

В комнате воцарилась абсолютная тишина.

А затем голос Андромеды произнёс:

— Входите, сэр. Добрый вечер!

— Добрый вечер, юные леди, — поздоровался Тёмный Лорд, входя в комнату. — Мисс Паркинсон, мисс Лаки — что это за история с убийствами и драками? Мечтаете о карьере узниц Азкабана?

— Она чуть не убила мою кошку, — зло сказала сидящая на кровати девушка с почти миловидным личиком, которое очень портил коротенький и словно бы приплюснутый нос, делавший её похожей на мопса. Рядом с ней лежала изумительной красоты чёрная кошка и глядела на Тёмного Лорда большими изумрудными глазами. — Я её предупредила.

— Я предупреждала, чтоб она ко мне не лезла! — воскликнула крупная... нет — толстая девица, чьи лоб и щёки покрывали багрово-гнойные прыщи. — Ненавижу кошек! Мерзкие создания.

— Ясно, — сухо сказал Тёмный Лорд, — мисс Лаки, следуйте за мной.

— Иди-иди, — зашептались девушки, когда мисс Лаки встала и, отряхнув мантию от крошек, двинулась к двери.

* * *

— Садитесь, мисс Лаки, — Тёмный Лорд кивнул на стул, — нам предстоит серьёзный разговор.

Девица села и, поёрзав на стуле, бросила на Тёмного Лорда мрачный взгляд.

— Скажите, мисс Лаки, — спросил Тёмный Лорд, — какие у вас отношения с соседками по комнате?

— Никакие, — она дёрнула плечом и уставилась куда-то в пол, себе под ноги.

— Разве? — удивился Тёмный Лорд, — обещание убить соседскую кошку сюда не вписывается. Кстати, убийство чужого фамильяра — вещь наказуемая, даже если кошек вы сильно не любите.

— Почему я должна терпеть чужих кошек на своей кровати? — возмущённо спросила Лаки. — Я сто раз ей говорила: не пускай её туда! Но ей наплевать! Она думает, что все должны восхищаться её идиотской кошкой!

— Понимаю вас, — очень сочувственно сказал Тёмный Лорд, — никому не нравится нарушение границ его личного пространства. Тем более, что кошки могут быть очень бесцеремонными.

— Они наглые, — насупилась Лаки. — Лезут всюду. Шерсть разбрасывают. И царапаются. Вот! — она резким жестом протянула ему руку и указала на длинную тонкую царапину, пересекающую её средний палец почти вдоль

— Наглые, — согласился Волдеморт, наконец-то поймав её взгляд, — и лезут. Позвольте вам помочь, — он произнёс «Эпискей». — А почему вы не хотите воспользоваться чарами? Я в своё время ограждал ими кровать — тоже не люблю, когда чьи-то питомцы на ней устраиваются отдохнуть.

— Почему я должна? — Лаки упрямо поджала губы. — Почему они сами не ограждают чарами свои кровати? Или кошек? Я же ни к кому не лезу — почему же я должна?

— Так их всё устраивает, — пожал плечами Тёмный Лорд, — потому и не ограждают. В комфорте нуждаетесь вы, верно?

— Я просто хочу, чтобы они все отстали от меня! — воскликнула Лаки. — А они смеются. Будто бы я виновата, что я толстая!

— Есть зелья, с помощью которых можно решить эту проблему, — негромко сказал Тёмный Лорд, — и я не понимаю, если вы действительно хотите, чтобы вас оставили в покое, почему же ничего для этого не делаете?

— А что я могу сделать?! — истерично воскликнула Лаки. — Ну, вот что? Они все меня ненавидят — что я могу с этим сделать? А какие зелья? — спросила она с интересом. — И кто их должен пить? И если они — как я их заставлю?

— Нет, их заставлять вам не нужно, — покачал головой Тёмный Лорд. Мерлин, девица была тупой, как пробка и упрямой, как осёл. — Зелья нужны вам, чтобы похудеть, и тогда смеющиеся над вами замолчат. И сделать на самом деле вы можете довольно много...

— Что?! — страдальчески воскликнула Лаки. — Что я могу сделать, если я всё время хочу есть! И если еда меня радует — ну хоть что-то же должно меня радовать! Тут меня все ненавидят, — повторила она, — думаете, это так легко?

— Да, в жизни должно быть что-то хорошее, — сочувственно сказал Тёмный Лорд, мысленно кривясь от отвращения, — и еда — самое простое решение. Но не самое верное, — он слегка коснулся сознания этой дуры, — скажите, а что вы любите? Что приносит вам радость, кроме еды?

— Ничего, — буркнула та. — Чему тут радоваться-то? Надо мной все издеваются. Даже природа! И родители. Лобе-елия, — протянула она, болезненно сморщившись.

— Имя можно поменять, — усмехнулся Тёмный Лорд, которому эта проблема была знакома не понаслышке, — и природу можно поставить себе на службу. Вы же ведьма, мисс Лаки!

— Да как?! — она обиженно посмотрела на него, и он понял, то она считает, что он тоже, как и все, издевается над ней. — Родители мне ни за что не разрешат! А фамилия? Её-то не поменяешь! А это? — она ткнула толстым пальцем в свою щёку. — Это тоже, скажете, можно поставить себе на службу?

— Внешность можно откорректировать, — терпеливо сказал Тёмный Лорд, — я ведь уже говорил вам про зелья. Одно, чтобы снизить тягу к еде, другое — очистить кожу. Через год вы станете совершеннолетней, тогда и поменяете имя. Какое вам нравится?

— Не знаю, — она глянула на него очень недоверчиво. — Как я его поменяю? Родители ни за что не согласятся! Что мне, из семьи уходить поэтому? А зелья все эти ерунда и не действуют — я пробовала, — буркнула она.

— Зелья надо не пробовать, а пить регулярно, — наставительно сказал Тёмный Лорд, — причём под контролем специалиста, разумеется. Завтра мы с вами после уроков вместе навестим мадам Помфри, чтобы определить, что именно вам необходимо. А насчет имени вы подумайте, мисс Лаки.

— Но я не могу! — подбородок... или подбородки девицы, как и голос, задрожали. — Родители меня ни за что не простят! Они обидятся и не станут со мной общаться! Как я тогда буду?

— Так и не говорите им, — удивился Тёмный Лорд, — вы же не о всех вещах сообщаете своим родителям? Пусть они продолжают звать вас так, как привыкли. А потом, когда вы перестанете от них зависеть, просто поставите их в известность. Вы же не всегда будете жить с ними? Закончите школу, выучитесь, найдёте занятие по душе. Чем бы вы хотели заниматься?

— Не знаю, — Лаки тут же сжалась в комок — или, по крайней мере, попыталась — и ощетинилась. — Да что я могу? Я самая обычная.

— А кто тут необычный? — спросил Тёмный Лорд. — Мисс Паркинсон? Мисс Блэк? Не заметил в них ничего необычного. Хагрид вот необычный, да. Или профессор Флитвик. А мы с вами, юная леди, вполне обычные волшебники.

— Вы необычный, — заупрямилась Лаки. — И Блэк, и Паркинсон, и... и... — она вдруг зашмыгала носом и заплакала.

— И кто ещё? — мягко спросил Тёмный Лорд. Мордред. Расскажи кому — не поверят! Утешающий безмозглых девиц Волдеморт, одна штука, спешите видеть!

— Да все! — она разревелась. — У вас у всех есть что-нибудь: талант, деньги, красота! Или вообще всё сразу, как у Блэк! — добавила она с яростной завистью. — А у меня ничего нет, я страшная, обычная и скучная!

— Это вы ещё страшных не видели, — хмыкнул Тёмный Лорд, — вы вполне нормальная. Будете, — честно добавил он, — когда собой займётесь. А когда у человека есть всё сразу, то это обычно не к добру, — он мрачно усмехнулся. — Знаете, что говорят про зависть богов? Сверху обычно очень больно и страшно падать.

— Чего? — переспросила Лаки, озадаченно на него уставившись. — Каких богов? И откуда я должна упасть? Что вы со мной сделаете? — нахмурилась она.

— Ничего, мисс Лаки, — вздохнул Тёмный Лорд, — это была фигура речи. В общем, трогать чужих фамильяров я вам запрещаю, это дело подсудное и родители вас не похвалят, чары на вашу кровать будьте любезны поставить, не умеете — выучите, через день проверю. Завтра после уроков я веду вас к мадам Помфри. Вам всё понятно, мисс Лаки?

«Круциатусом бы тебя приласкать, идиотку, — зло подумал он. — Или взять под Империо».

— Да, — Лаки снова ощетинилась и теперь смотрела на него как на врага. — Я не знаю таких чар, — сказала она обиженно.

— Сейчас узнаете, — ласково пообещал ей Волдеморт, доставая палочку.

— У меня не получится, — насупилась мисс Лаки.

— Давайте поспорим? — насмешливо предложил Тёмный Лорд. — И если не получится, тогда вам придётся отказаться от печенья.

— Отказаться от того единственного, что мне приносит радость? — переспросила она. — Но я не смогу! Зачем мне вообще жить тогда?

— Тогда учите чары и после Хогвартса устраивайтесь в «Пророк», вести кулинарную колонку! — рявкнул на неё взбешённый Тёмный Лорд, — уж в печенье вы явно разбираетесь хорошо, так пусть оно вам приносит и доход, и радость!

Лаки вздрогнула, заплакала было, а потом спросила озадаченно:

— В «Пророк»? Вы думаете, меня туда возьмут? И вы думаете, кому-нибудь ещё печенье интересно?

— Я думаю, что печенье интересно многим, — кивнул Тёмный Лорд, — это же не зелья и не трансфигурация. Выучите чары — и я, пожалуй, порекомендую вас в «Пророк» внештатным сотрудником. Посмотрим, сможете ли вы написать о печенье так, чтобы его захотелось отведать не только вам.

— Какие чары? — спросила она, подумав. — Где их взять? Вы меня научите? А про печенье — надо написать рецепт? Я много рецептов знаю, — сказала она с гордостью.

— Чары я вам сейчас покажу, — пообещал Тёмный Лорд, — а вы у себя будете тренироваться их ставить. И напишите пробную статью про печенье — с рецептом, разумеется. И приложите к статье... образец. Чтобы в «Пророке» могли попробовать и сравнить.

«Мерлин, — тоскливо подумал он, — до чего я докатился? Статьи о печенье!»

Лаки скорчила скептическую мину, но всё-таки промямлила:

— Я попробую...

И даже палочку в руки не взяла!

— Палочку, мисс Лаки! — терпеливо напомнил ей Лорд. — Вас ждут ваше любимое печенье, покой и возможность найти единомышленников!

— Вышли все из комнаты! — скомандовала влетевшая в спальню шестикурсниц Беллатрикс Блэк. — Мне надо поговорить с сестрой!

Спорить с ней никто не стал — дур тут не было. Так что комната опустела очень быстро — впрочем, Андромеда как лежала на своей кровати с книгой, так и продолжала с ней лежать, разве что соизволила голову поднять, и теперь смотрела на сестру. И когда они остались с ней вдвоём, спросила:

— В чём дело?

— Как ты могла? — зло спросила Беллатрикс, глядя на сестру, как на кровного врага.

— Что именно? — уточнила Андромеда, а потом сказала: — Сядь, пожалуйста. И объясни, чем я опять тебя прогневала.

— Как ты могла, — повторила Беллатрикс, игнорируя приглашение сесть, — зачем ты пошла к нему в комнату? Что вы там делали?

— Ты с ума сошла? — осведомилась Андромеда. — Во-первых, с какой стати я должна перед тобой отчитываться, куда и для чего ходила? Во-вторых, он наш декан. В-третьих — в чём вообще проблема?

— И что тебе понадобилось от «нашего декана» на третий день учёбы? — прошипела Беллатрикс, привычно не обращая внимания на не понравившиеся ей вопросы, — что же ты к душечке Слагги не приходила ни разу? А к профессору Риддлу полетела ласточкой!

— Это. Не. Твоё. Дело, — отчеканила Андромеда, в чьей руке теперь была палочка. — С какой стати ты меня допрашиваешь? Ты мне не директор и не мать!

— Я твоя старшая сестра, — парировала Беллатрикс, — и я за тебя отвечаю! Что тебе нужно от него?

— С каких пор ты отвечаешь за меня? — удивилась Андромеда. — Я не помню, чтоб давала тебе такие полномочия. Я уже сказала: это тебя не касается. Можешь маме написать, — улыбнулась она. — Или, например, сходить к декану и потребовать ответа от него.

— Не сомневайся, — зло ответила Беллатрикс, — я и матери напишу, и от него ответа потребую! Какое бесстыдство! Я молчала, когда на тебя пялился тот грязнокровка с Хаффлпаффа, поскольку ты вела себя прилично и не раздавала ему никаких авансов, но явиться к Тёмному Лорду вечером... где твои стыд и совесть, Андромеда Блэк?

— Давай-давай, — засмеялась Андромеда. — Это будет лучшим развлечением за год, — она снова рассмеялась. — Белл, я понимаю, — заговорила она проникновенно, — ты считаешь, что все могут пялиться только на тебя. Но увы — к несчастью, так не получается, — она развела руками, не выпуская из правой палочки.

— Так он на тебя ещё и пялился? — вспыхнула Беллатрикс. — Я убью вас обоих!

— Кто пялился? — Андромеда уже хохотала в голос. — Белл, ты что? Да что с тобой?

— Тёмный Лорд! — выкрикнула Беллатрикс. — Что тебе нужно от Тёмного Лорда?

— Мне? — изумилась Андромеда. — Мерлин с тобой. Что мне может быть от него нужно? Он меня интересует только как декан — если ты не забыла, меня сделали куратором первого курса. Успокойся, — сказала она со вздохом, а затем сощурилась: — А вот что ТЕБЕ от него нужно — вопрос и вправду интересный. Вы разве с Руди не помолвлены?

— А Руди тут при чём? — искренне удивилась Беллатрикс. — Так ты к нему по делу приходила? А почему вечером? И не в класс?

— Когда понадобилась — тогда и пришла, — с лёгким раздражением сказала Андромеда. — И впредь буду. И если понадобится поднять его среди ночи — подниму. Он декан, это его работа: решать наши проблемы, когда бы они ни возникли. И мне всё равно, что ты об этом думаешь. А Руди, — она вздохнула. — Жалко парня. Ты так сохнешь по нашему декану, что, по-моему, у Лестрейнджа скоро вырастут рога. Причём даже безо всяких оснований.

— Жабры у него вырастут, вместе с чешуёй, — резко ответила Беллатрикс, — а не рога! Тебе точно он интересен только как декан? — она пристально уставилась на Андромеду.

— Да тебе-то что? — спросила Андромеда. — У тебя жених есть. Официальный. А у меня нет, — добавила она, и в её тёмных глазах мелькнул хитрый огонёк. — Ты же запрещаешь хаффлаффцам на меня смотреть. Вот, ищу теперь кого-нибудь, — добавила она озабоченно.

— Можешь не искать, — выпалила Белла, — родители тебе его уже подыскали! Как тебе нравится мистер Яксли? Солидный, благоразумный, из Священных двадцати восьми!

— Не нравится, — пожала плечами Андромеда. — Нет уж, я себе мужа сама найду. Сама можешь выйти за этого солидного и благоразумного господина, если хочешь. А я в поиске.

— Так отчего же ты тогда привязалась ко мне с Лестрейнджем? — вызверилась на неё Беллатрикс. — Я не коза, чтобы тащить меня замуж на верёвке! Сама выходи за Лестрейнджа, если так его жалеешь!

— Я привязалась? — изумилась Андромеда. — Так ведь ты сама всем говорила о помолвке. Разорви её — и я тогда подумаю. Может быть. А может быть, и нет, — добавила она задумчиво.

— Так и сделаю, — ноздри Беллатрикс раздулись, — и пусть кто-то попробует мне помешать! Но тебе точно он не нужен? — она прищурилась, недоверчиво глядя на сестру.

— Кто, твой Руди? — с издевательским непониманием переспросила Андромеда. — Даже и не знаю... я подумаю, пожалуй, — пообещала она.

— Да плевать мне на Руди, — фыркнула Беллатрикс, — забирай его, не жалко! Я говорю о Тёмном Лорде!

— Лорде? — озадаченно повторила Андромеда — и молча уставилась на сестру с совершенно растерянным видом. Даже рот немножко приоткрыла.

— Ну да, — кивнула Беллатрикс, — о ком ещё?

— Не знаю... — Андромеда потёрла переносицу. — Ты советуешь мне к нему приглядеться?

— Что? — зло прошипела Беллатрикс. — Только попробуй! Он мой!

— А как же Руди? — Андромеда помотала головой. — Он же так на тебя смотрит, — сказала она жалобно. — Почти как тот хаффлпаффец на меня... я, может, тоже хочу, чтобы на меня смотрели так! А Лорд... ты думаешь, он будет? — спросила она с надеждой.

— Не будет, — быстро ответила Беллатрикс, — Лорд выше этого! Он же не малолетний идиот, чтобы смотреть на девушек, как влюблённый баран!

— Почему тебе всегда везёт? — вздохнула Андромеда. — На тебя так Руди смотрит... а теперь вот Лорд ещё... И почему тот парень не чистокровный? — она опять вздохнула, а потом, сощурившись, сказала: — Хотя, что Лорд. Почему ты решила, что это ты ему понравишься? Так нечестно, наконец!

— Ты думаешь, Лорд на меня смотрит? — просияла Беллатрикс. — Правда? А тот парень... Ну, не чистокровный, что же... А может, у него в родне маги отыщутся? Так тоже бывает!

— Да ты первая же меня проклянёшь, если выяснится, что их нет, — расстроенно сказала Андромеда. — Может, у него прабабка мужу изменила с магом — этого же не узнаешь! Он для всех магглорождённый, — её подбородок дрогнул. — А что талантливый — разве тебе или родителям есть дело до этого? Ты красавица, — добавила она со вздохом. — На тебя трудно не смотреть...

— Ну, мало ли кто он для всех, — задумчиво сказала Беллатрикс, — учится он почти на одни Превосходно, а грязно... магглорождённые так точно не могут. Так что маги у него в родне точно были! Ты тоже красавица, — решила она утешить сестру, — а мистеру Яксли надо на жабе жениться, а не на тебе! Родители совсем с ума сошли. Пусть сами за своих женихов выходят!

— Честно говоря, Тед мне нравится, — призналась Андромеда. — Он умён, и у него характер есть... я тоже думаю, что у него в родне когда-то были маги — просто нам уже об этом не узнать. Но... ты меня поддержишь? — спросила она. — Родители же будут в ярости... а я не хочу за Яксли!

— Поддержу, — кивнула Беллатрикс, — пропади он пропадом, этот Яксли!

— Знаешь, — Андромеда доверительно придвинулась к сестре. — Наш декан, конечно, потрясающий мужчина. Но Тед всё же нравится мне больше... Если ты меня поддержишь, я, наверное, рискну... и ну его, старого Яксли? Да? — спросила она радостно.

— Да! — так же радостно ответила Белатрикс и сжала сестру в объятьях. — Я тебе помогу, обязательно! А Лорд потрясающий, и я так рада, что Тед тебе нравится больше него!

— Больше, — прошептала Андромеда, тоже обнимая сестру.

* * *

— Эльф! — повелительно произнёс Тёмный Лорд, щёлкнув пальцами.

Имя эльфа ему говорили, но не запоминать же такую ерунду?

Ерунду, похоже, запоминать в самом деле не стоило, потому что эльф перед ним возник — и даже поклонился. И спросил:

— Что угодно господину декану?

— Изыми всё печенье из комнаты мисс Лаки и принеси мне, — скомандовал Тёмный Лорд, — и варенье с джемом тоже. И конфеты.

— Берри не может забирать личные вещи у студентов, — сообщил Тёмному Лорду эльф.

— Это не личные вещи, а вредные, и я как декан тебе приказываю их изъять! — возмутился Тёмный Лорд.

— Господин декан не может отдавать такие приказания, — ответила лопоухая тварюга. — Эльфы Хогвартса подчинятся приказам только господина директора!

— Пошёл вон! — процедил Тёмный Лорд. — Бестолочь ушастая!

И, пылая гневом, подошёл к камину.

— Альбус! — зло сказал он. — Это вы приказали эльфам не выполнять моих распоряжений?

— Что ты, Том? — удивлённо сказал Дамблдор. — Почему ты так решил?

— Потому что лопоухий кретин, которого я вызвал, заявил, что я не могу отдавать ему таких приказов! «Эльфы Хогвартса подчиняются приказам только господина директора!» — возмущённо процитировал он. — Как прикажете это понимать?

— Формально это так и есть, — подтвердил Дамблдор. — Однако обычно они ни в чём преподавателям не отказывают... а что ты от него хотел?

— Чтобы он забрал у студентки из комнаты это мордредово печенье с конфетами и принёс мне! — возмущённо сказал Тёмный Лорд.

— Ты велел эльфу забрать печенье и конфеты у ребёнка? — изумился Дамблдор. — Но зачем? Том, если тебе захотелось сладкого — надо было именно так эльфу и сказать, — проговорил он осуждающе. — Забирать еду у детей... я даже не знаю, как это назвать. Стыдно, Том!

— Что? — обомлел Тёмный Лорд. — У какого ещё ребёнка? Альбус, вы эту дурищу Лаки видели? Да она скоро в дверь не пройдёт! Я о её здоровье забочусь, если не о жизни, между прочим!

— Том, тебе стоит научиться спокойно объясняться, — дружелюбно сказал Дабмлдор. — Так речь идёт о мисс Лаки? В данном случае, действительно, проблема существует. Однако должен огорчить тебя: забирать у девочки её личные вещи нельзя. Это абсолютно невозможно. Эльф был прав, бесспорно, отказавшись совершать, по сути, кражу... или же, скорей, грабёж. Тебе нужно как-нибудь иначе решить эту проблему. Если бы девочка сама отдала тебе всё это — это было бы одно. Но забирать мы у детей можем только опасные артефакты и мётлы на первом курсе.

— А для неё печенье тоже опасный артефакт, — сердито сказал Темный Лорд, — и она его не отдаёт! Я еле от неё добился согласия на то, что печенье она есть не будет, если отталкивающие чары не выучит! Она же упрямая, как Валаамова ослица!

— Очень хорошо, Том, — похвалил его Дамблдор. — Это замечательно, что ты стал работать с девочкой. Однако отбирать печенье и конфеты, и вообще еду у неё нельзя. Если она сообщит родителям, у тебя будут большие неприятности. Ты же ведь не хочешь, чтобы тебя обвинили в воровстве и вымогательстве?

— Каком вымогательстве? — изумлённо спросил Тёмный Лорд. — Вы с ума сошли?

— Отнюдь, — вздохнул Дамблдор. — Ты не представляешь, как непросто бывает с некоторыми родителями. Если ты заберёшь у девочки печенье, её родители вполне могут обвинить тебя и в этом, и ещё Мерлин знает, в чём. Хорошо ещё, если не в издевательствах над их ребёнком.

— Это они над ребёнком издеваются! — возмутился Тёмный Лорд. — Раскормили девицу до безобразия, следить за собой не научили, у неё теперь одна радость в жизни — печеньем обожраться!

— Вот и поработай с ней, — Дамблдор кивнул очень серьёзно. — Но не отбирая этого всего. Ты учитель — это абсолютно невозможно, — подчеркнул он и добавил: — Если бы её соседки всё это нашли и съели — было бы другое дело. Дети — никто из родителей не стал бы вмешиваться. Ты — другое дело. Ты — учитель.

— Её соседка — мисс Андромеда Блэк, — сладко улыбнулся Волдеморт, — я боюсь, что блэковский метод решения проблем был бы более радикальным, чем поедание соседских сладостей. Она, кстати, на это уже намекала.

— Вы полагаете, — очень удивился Дамблдор, — что мисс Блэк настолько важна внешность мисс Лаки? О. Как... неожиданно.

— Что? — ошарашенно произнёс Тёмный Лорд. — Вы о чём, Альбус?

— Удивительно, я говорю, — пояснил директор, — что мисс Блэк так сильно заботит внешность мисс Лаки. Почему бы, Том, как думаешь?

— Да плевать Блэк на её внешность, — сердито сказал Тёмный Лорд, — ей не нравится её поведение. Пинать чужих кошек — не самое лучшее занятие, верно? Пусть свою заводит и мучает, раз так хочется!

— Разве у мисс Блэк есть кошка? — вскинул брови Дамблдор. — Мне казалось, у всех сестёр Блэк совы...

— Кошка у мисс Паркинсон, — очень вежливо ответил Тёмный Лорд, — а у мисс Лаки сова, которую хозяйка тоже раскормила до ожирения! Вот мисс Блэк и пожалела зверушек.

— Какая славная девочка, — заметил Дамблдор. — Может быть, она сама сумеет как-нибудь решить вопрос со сладостями? — предположил он.

— Она предупредила, что мне её решение не понравится, — едко усмехнулся Тёмный Лорд, — а вам, Альбус, нужен труп студентки?

— Тогда думай, — почему-то вздохнул директор. — Но учти: вещи у студентов забирать нельзя.

— Я подумаю, — сумрачно пообещал Тёмный Лорд, — доброй ночи, директор.

И подумал, что Дамблдор как был гадом, так им и остался.

За завтраком злой и невыспавшийся (окаянное поурочное планирование факультатива, подготовка к четырём парам, проверка эссе — и это помимо бесед с идиоткой Лаки и гадом Дамблдором!) Тёмный Лорд, только приступивший к еде, был атакован совами.

Первая из них была от Эйвери.

«Том, я бы хотел знать, почему вдруг мой наследник оказался в одной спальне с полукровкой? К вам на курс поступило пятеро из «Двадцати восьми» — почему они живут не вместе? Что ты нам пытаешься продемонстрировать?»

Вторая, белого цвета, истерично ухающая и норовящая клюнуть его побольнее, принадлежала Розье.

«Мистер Риддл, на каком основании мой сын живет с какими-то Ванити и Вейси? Где нормальные мальчики Эйвери и Гринграсс? Они чистокровные, между прочим! И почему и Эван, и Патриция в первый же день получили по неделе отработок?»

Третья сова — вернее, крупный филин — принёс письмо от Флинта: «Мистер Риддл, должен сообщить вам, что мы с супругой пребываем в состоянии глубокого недоумения по поводу соседей по комнате нашего младшего сына. Мне казалось, что вы разделяете наши взгляды на важность некоторых моментов происхождения и определяющее влияние круга общения, особенно в детском возрасте. И нам непонятно, почему в комнате нашего сына оказались дети весьма сомнительного происхождения».

Откормленная мрачная неясыть, с трудом долетевшая до стола и с явным облегчением отдавшая ему письмо, принадлежала Булстроудам.

«Господин декан, что у вас там происходит? Послали парня в Хогвартс, а у него в соседях оказались не пойми кто! Всегда чистокровные маги жили только со своими, а для шелупони всякой отдельные спальни были! У мальчика в соседях Ванити оказался, а у того прабабка вейлой была! Спасибо, хоть полукровку к нему не поселили, а то бы мы ребёнка в Дурмштранг перевели!»

— Да вы популярны, — шутливо сказал Флитвик, когда топчущаяся по столу неясыть едва не угодила лапой в его тарелку. — Том, это успех!

— Да, — поддержал его Слагхорн. — Не припомню, чтобы у меня была такая переписка... вот что значит опыт! — добавил он весьма двусмысленно.

Пятая сова радостно плюхнулась прямо в тарелку Тёмного Лорда и тут же начала жадно пожирать бекон. Принадлежала эта проглотка Гойлу и единственная не принесла никаких претензий.

«Милорд, эта... спасибо вам за парня, значит! Вот только вы появились, и балбес мой на человека стал походить! Ишь вот, какую-то хреномудрию редкую поймал и баллы получил! Вот я всегда говорил, что Повелитель наш мудр!»

— Птицам бекон вреден! — возмутился Кеттлберн, отодвигая тарелку от совы. — Том, ну в самом деле — разве можно?

— Я ещё и за рационом сов должен следить? — огрызнулся Тёмный Лорд. — Ничего, не помрёт!

— Но ведь это же не трудно! — сказал с упрёком Кеттлберн. — Просто отодвинуть чуть тарелку и предложить что-то более здоровое.

Сова понятливо ухнула, ухватила самый большой кусок бекона и на хорошей скорости рванула прочь от злых людей, пожалевших вкусненького для бедной птички.

— Да, — ухмыльнулся провожающий её взглядом Тёмный лорд, — сова — это вам не кошка. Её так просто не возьмёшь!

— Всё в порядке, Том? — спросил директор — и в этот момент в центр слизеринского стола шлёпнулся кусок лепёшки. Надкусанный и густо намазанный маслом.

— Началось, — прошипел Тёмный Лорд, ставя щитовые чары на стол (модифицированные, с эффектом возврата), — Минерва, ваш чудный мальчик так возлюбил мытье лестниц?

— Почему ты полагаешь, что это кто-то из моих? — поинтересовалась МакГонагалл. — И если даже так — что это Блэк?

Тем временем, за слизеринским столом Беллатрикс Блэк, нехорошо сощурившись, разглядывала скорчившего ей насмешливую рожу кузена-гриффиндорца. Затем она аккуратно взяла в руку палочку, и выражение её лица стало весьма неприятным.

— Мисс Блэк, — Тёмный Лорд усилил голос Сонорусом, — остановитесь! Нет, это сделали хаффлпаффцы-семикурсники, — повернулся он к МакГонагалл, — ибо больше же некому!

Беллатрикс обернулась на него и, очень лично улыбнувшись, наклонила голову и спрятала палочку. Блэк за гриффиндорским столом засмеялся и зашептал что-то своему соседу Поттеру.

— Ну почему же сразу хаффлпаффцы? — возразила МакГонагалл. — И тем более семикурсники? Это мог быть кто угодно... я вам уже говорила, Том, что вы пристрастны?

— Напомните мне завести блокнот, куда я буду это записывать, Минерва, — усмехнулся Волдеморт. — И заставьте наконец работать ваших старост. Швыряться едой позволяют себе только студенты вашего факультета.

Тёмный Лорд щелкнул пальцами, вызывая домовика, и когда тот явился, указал ему на огрызок лепёшки:

— Мистер Блэк случайно уронил свою еду. Верни ему, будь любезен. Ребёнок не должен оставаться голодным из-за своей неуклюжести.

— Она не мистера Блэка, — возразил эльф.

— Вот видите, Том, — укоризненно проговорила МакГонагалл.

— Значит, верни её тому, чья она, — ничуть не смутился Волдеморт, — пусть доест, бедняжка.

— Чья это лепёшка, Видди? — спросила эльфа МакГонагалл, и тот сказал охотно:

— Мистера Поттера, госпожа декан.

— О, два избалованных идиота нашли друг друга, — едко сказал Тёмный Лорд, — ну кто бы сомневался. Десять баллов с Гриффиндора и отработка, мистер Поттер! — громко сказал он.

Поттер с Блэком переглянулись — и... расхохотались. После чего оба издевательски кивнули Тёмному Лорду и расхохотались снова.

— Я вас жду в своём кабинете сразу после завтрака, — сказала им МакГонагалл, и их смех будто отрезало.

— И это — чистокровные, — сокрушённо вздохнул Тёмный Лорд, — нет, пожалуй, магглы воспитывают детей ответственнее. Та же мисс Эванс, к примеру, ведёт себя вполне прилично.

Рыженькая девочка, тем временем, сидела с крайне недовольным выражением лица, возмущённо поглядывая на Поттера и Блэка, и ела тост с сыром и джемом.

— При чём здесь чистокровность? — удивился Слагхорн. — Они мальчишки просто — а она девочка. Девочки всегда ведут себя куда приличнее.

— Посмотрите на мистера Эйвери или на мистера Мальсибера, — медовым голосом предложил Волдеморт, — они тоже мальчишки. Но ведут себя не как Блэк или Поттер.

— Ну, не все мальчишки так себя ведут, — ничуть не смутился Слагхорн. — Ты когда-то был весьма воспитанным ребёнком.

— Меня хорошо воспитывали, — процедил Тёмный Лорд, — ответственно. С душой!

— Вероятно, так же, как и мистера Эйвери и мистера Мальсибера, — заметил Слагхорн. — А вот господам Поттеру и Блэку не так повезло.

— Розги бы им, — мечтательно сказал Тёмный Лорд, — ударов по двадцать. И в карцер на три дня, на хлеб и воду.

— Увы, — улыбнулся Слагхорн. — С некоторых пор телесные наказания в Хогвартсе отменены.

Между тем из-за гриффиндорского стола поднялся мальчик с бледным, повреждённым шрамами лицом, и тихо пошёл к двери. В тот же момент, едва его увидев, из-за слизеринского стола выбралась мисс Причард и решительно пошла ему навстречу. Мальчик — Люпин — улыбнулся ей, и они, сразу же разговорившись, вместе пошли к выходу.

— Это ещё что такое? — изумлённо сказал Тёмный Лорд.

Он очень не любил чего-то не знать или не понимать, а сейчас была именно такая ситуация.

— Что именно? — поинтересовался Дамблдор.

— Что тут происходит? — повернулся к нему Тёмный Лорд.

— Завтрак, — улыбнулся Дамблдор. — Том, да что тебя так удивило?

— Почему мисс Причард общается с Люпином, Альбус? — холодно спросил Тёмный Лорд.

— А почему бы нет? — очень удивился он. — Правила отнюдь не запрещают дружить детям с разных факультетов. Я не вижу в этом ничего дурного — к тому же, — добавил он с улыбкой, — она не одна такая. Тебя же не возмущает дружба мистера Снейпа и мисс Эванс — почему же мистер Люпин не может дружить с мисс Причард?

— Потому, что вы сами знаете, КТО у нас мистер Люпин, — ледяным голосом ответил Тёмный Лорд.

— И что теперь? — вскинул брови Дамблдор. — Запретить мальчику общаться с кем бы то ни было? Ты всех людей от него будешь отгонять?

— Нет, только своих студентов, — спокойно сказал Тёмный Лорд. — Об остальных пусть думают их деканы.

— Ну, попробуй объяснить мисс Причард, почему она не должна дружить с Люпином, — дружелюбно улыбнулся Дамблдор. — Том, я тебя не понимаю. Ты же сам настоял на том, чтобы мы Люпина взяли. Так дай ему жить нормально! Ты прекрасно знаешь, что вне полнолуния он ни капли не опасен — а во время превращений мы за ним следим.

— Пусть мистер Люпин ищет друзей на своем факультете, — сердито ответил Тёмный Лорд, — друзей... — задумчиво протянул он, и внезапно в его глазах мелькнул красноватый отблеск. — Вы правы, Альбус, — кивнул Волдеморт, — разумеется. Пусть мальчик живёт нормально.

— Вот и славно, Том, — сказал Дамблдор.

И поглядел куда-то в сторону.

— Простите, дорогие коллеги, — приятно улыбнулся Тёмный Лорд, — я вас оставлю. Пора на уроки.

Он вышел в зал и, проходя мимо гриффиндорского стола, громко сказал:

— Один балл Гриффиндору, мистер Блэк! За истинно слизеринское умение подставлять под отработку других, — и насмешливо кивнул Сириусу Блэку.

— Я никого не подставлял! — Блэк вскочил, сжав кулаки.

— Он не подставлял меня! — Поттер вскочил тоже. — Сэр, снимите этот балл! Я сам всё сделал!

— Мистер Поттер! — возмущённо окликнула его МакГонагалл.

— Сириус тут не при чём вообще! — продолжал яриться Поттер. — Сэр, снимите этот балл!

— Гениально, — обворожительно улыбнулся Волдеморт, — какая экспрессия, какой талант! Браво, господа. Вы умеете выбирать друзей, мистер Блэк. Таких, которые будут вам доверять — пока не станет слишком поздно.

— Вы не смеете! — Блэк вылетел из-за стола и кинулся к Тёмному Лорду, но был остановлен Дамблдором, сказавшим жёстко:

— Мистер Блэк, вернитесь на своё место. Том, — директор очень холодно и неприятно поглядел на Лорда, — я провожу тебя, — он вышел из-за стола и, взяв слизеринского декана под руку, уверенно повёл из зала.

— Что, Альбус? — зло оскалился Тёмный Лорд, когда они вышли из Большого зала. — Вам не понравилось, что зарвавшимся малолетним хамам причинили неудобство?

— Если ты ещё раз позволишь себе что-либо подобное, — жёстко сказал Дамблдор, — я тебя уволю. Если ты решил попробовать себя в учительстве — изволь держать себя в руках, а не вести себя, как истеричная пятикурсница, провалившая СОВы по предсказаниям. Это дети, Том, — сурово сказал он. — А ты — учитель. Не нравятся правила — можешь уходить, — он сделал широкий жест рукой. — Вероятно, я не зря считал, что эта работа не для тебя, и зря решил рискнуть.

— Так почему же вы решили рискнуть, Альбус? — с ненавистью спросил Тёмный Лорд. — Что вас сподвигло на такой поступок? Вы ведь с самого начала отнеслись ко мне, как к грязи! С того момента, как явились в приют!

— Каждый человек заслуживает шанса, — серьёзно ответил Дамблдор. — И ты очень ошибаешься, Том. Я никогда не относился к тебе так. Почему ты так решил?

— Шкаф, Альбус, — буквально выплюнул Тёмный Лорд, — тот несчастный шкаф с якобы украденными мной вещами. Который вы решили поджечь, чтобы преподать мне урок. О, я прекрасно его усвоил: прав тот, кто сильнее! Везде прав — и у магглов, и в сказочном волшебном мире! Нет, вы серьёзно думаете, что у приютских детей могли быть свои вещи? Или игрушки? Или отдельные комнаты?

— Разве ты не крал их, Том? — спросил Дамблдор. — Они тебе не принадлежали — но ты прятал их. Что это, если не кража?

— Вы идиот, Дамблдор, — устало сказал Тёмный Лорд, — это был изолятор, а вовсе не моя комната. Мы жили в комнатах по двадцать человек, и своего у нас не было никогда и ничего. И в этот самый шкаф воспитатели прятали игрушки — которые нам выдавали на случай визитов дам-благотворительниц. А красть я крал, разумеется. Но исключительно еду — есть хотелось постоянно.

— Мне очень жаль, Том, — тихо проговорил Дамблдор, отпуская его локоть. — Прости, — он очень печально посмотрел на Тёмного Лорда.

— Бог простит, как говорили у нас в приюте, — холодно сказал Тёмный Лорд, — и мне противно смотреть на сытых бездельников, которые швыряются едой ради забавы, да ещё чувствуют при этом себя героями! Вам не понравилось то, что я сделал? Ну, так сделайте лучше, а не благодушно поощряйте такое свинство!

— Ты бы мог за это наказать их, — сказал Дамблдор. — Может быть, они бы тебя поняли. А сейчас они обижены и продолжат делать то же самое назло. Ни один из них не знает, что такое голод, — и они не поймут этого, если им не объяснить.

— Сытый голодного не поймёт, — отрезал Тёмный Лорд, — вы сравнили меня с провалившей Прорицания девицей? Ну, в Прорицаниях я всё же неплохо разбираюсь. И по крайней мере, один из них узнает, что такое голод, на собственном опыте.

— Что ты собираешься сделать, Том? — помрачнел Дамблдор.

— Ничего, — пожал плечами Тёмный Лорд, — они будут пакостить, я буду снимать баллы и назначать отработки. Накажут они себя сами — такие всегда нарываются, рано или поздно. Эти двое нарвутся рано.

— Раз не помогли тебе — ты тоже помогать не станешь? — спросил Дамблдор. — Они просто дети. Многие твои друзья вели себя ничуть не лучше.

— Мои друзья? — скривил губы в странной улыбке Тёмный Лорд. — О да, мои друзья вели себя не лучше.

— Однако это их не сделало мерзавцами, — заметил Дамблдор. — Не так ли, Том?

— А что, мерзавцами кого-то можно сделать? — насмешливо спросил Тёмный Лорд. — Я-то думал, что ими рождаются! В приютах или трущобах, разумеется.

— Никто не рождается мерзавцем, — твёрдо сказал Дамблдор. — Я считал, тебе это известно.

— Мне? — улыбка Тёмный Лорд стала страшной. — Мне это прекрасно известно, господин директор.

— Тогда не забывай об этом, — сказал Дамблдор, — когда видишь даже самых неприятных тебе детей. Ты же ведь не хочешь быть похожим на меня? — спросил он вдруг. — И совершать такие же жестокие ошибки?

— Меньше, чем на вас, я хотел бы быть похожим только на своих родственничков, — зло усмехнулся Том Марволо Риддл, — и ошибки я буду совершать свои.

— Тут ты мастер, — усмехнулся Дамблдор.

— Я ошибаюсь, но я делаю, — резко ответил Тёмный Лорд, — а не торчу в уютном болотце.

— Не торчишь, — мирно согласился Дамблдор. — Или не в болотце... тут как поглядеть.

— Всё в глазах смотрящего, — кивнул Тёмный Лорд. — Директор, скоро начнётся урок. Так что, коль уж вы меня пока не увольняете, я пойду работать.

«Мистер Розье, если ваши дети не придумали ничего умнее, чем назвать Эйвери предателем крови, а Блэка ублюдком, то отработки — это меньшее из зол, которое их ожидает.

И, полагаю, после этого жить в одной спальне с мистером Эйвери вашему сыну точно не стоит.

Т.М.Риддл, декан Слизерина».

«Мой сын не мог такого сказать!

С.Розье».

«Воспоминанием поделиться? Легко! Готовь думосброс.

Т.М.Риддл, декан Слизерина».

«Знаю я твои воспоминания. Завтра буду у тебя — хочу сам с детьми поговорить.

С.Розье».

«Кстати, если Эвану хватило ума назвать Эйвери предателем крови только при однокурсниках, мне и Малфое, то Патриция выступила перед всем Большим залом. Причём имела после этого беседу со старшей мисс Блэк и сбежала от одного только взгляда младшей. Так что прибывай, дети с радостью с тобой побеседуют. Особенно все сёстры Блэк и Эйвери.

Т.М.Риддл, декан Слизерина».

«При Слагхорне такого не было. Вот что происходит, когда декан меняется. Том, мне неприятно это говорить, но я вынужден поднять этот вопрос на заседании Совета попечителей.

С.Розье».

«Поднимай. Озвучить причину при Блэках и Эйвери не забудь — тогда смягчить ситуацию для твоих детей точно не получится.

Т.М.Риддл, декан Слизерина».

«Мало ли, что дети ляпнут.

Кстати, я говорил с Эйвери. Тебя ждёт сюрприз.

С. Розье».

«Том, я жду ответа. Почему мой сын живёт в одной комнате с полукровкой? Могу понять возмущение юного Розье.

Э.»

«Эйвери, твой сын сам выбрал, где и с кем ему жить. Ты думаешь, что ему надо было подчиниться требованию Флинта с Буллстроудом? Мальчик сумел отстоять своё мнение, а не подчиниться чужому. Или ты хочешь видеть его безвольной куклой, идущей на поводу у любого, кто первый сумеет на него прикрикнуть? Не ожидал.

Т.М.Риддл, декан Слизерина».

«Что может выбрать одиннадцатилетний мальчишка? Ты вообще там для чего? Завтра он решит дружить с этим полукровкой — дальше что? Невеста-грязнокровка?

Э.»

«Эйвери, я тебя не узнаю. Ты всегда так пёкся о чести рода — и теперь сам хочешь вывернуть ситуацию так, будто твой сын ниже Розье и прочих? И должен плясать перед ними, как дрессированная собачка?

Т.М.Риддл, декан Слизерина».

«Не тебе решать, что выше, а что ниже. Сами разберёмся. Почему вообще возник вопрос о том, где жить моему сыну? На курс поступило пятеро из «Священных двадцати восьми» — откуда взялся этот полукровка?

Э.»

«Тебе объяснить про механизм появления полукровок, Эйвери? А про тычинки и пестики лекцию прочитать не надо? Не тебе решать, что и как мне делать в Хогвартсе.

Т.М.Риддл, декан Слизерина».

«Ты декан. Твоя работа — делать так, чтобы подобных проблем вообще не возникало. Слагхорн бы не допустил такого никогда.

Э.»

«Правда? Никогда бы не допустил? У тебя провалы в памяти, Эйвери? Напомни, кто жил с тобой в одной комнате?

Т.М.Риддл, декан Слизерина».

«Потомок Слизерина, если я не ошибаюсь. Если этот полукровка тоже окажется потомком кого-либо из Основателей, я возьму свои слова обратно и принесу тебе свои извинения.

Э.»

«Договорились.

Т.М.Риддл, декан Слизерина».

* * *

— Пойдём-ка поговорим, — и Поттера с Блэком крепко ухватили за руки Шеклболт и Лонгботтом, а Доркас Медоуз, поигрывая палочкой, посмотрела на них с нехорошим прищуром.

— Давно пора! — поддержала их Алиса Клируотер.

— Чего вы? — возмутился Блэк. — Я не виноват, что он такой урод! Я просил его этот балл дурацкий снять!

— И я тоже, — Поттер, впрочем, выглядел не таким бойким.

— Ах, ты не виноват, — сладко пропела Доркас Медоуз, — бедный мальчик. А вести себя за столом, как последняя свинья, это нормально?

— Чего? — изумился Блэк. — Почему это свинья? Да я крошки не просыпал! — возмутился он.

— Не обижай свиней, — сказал Шеклболт, — они едой не швыряются.

— Да ладно вам, — Блэк насупился. — Зато видели, как визжали слизеринцы?

— Нет, ты только бросал объедки на чужой стол, — спокойно сказал Лонгботтом, — и Поттер, глядя на тебя, решил, что это невероятно смело и талантливо. Так что балл профессор Риддл дал тебе, к несчастью, вполне заслуженно.

— Да я просто пошутил! — Блэк попытался вывернуться из его руки, но Лонгботтом держал крепко. — Отпусти меня! — потребовал он. — Это вообще не твоё дело!

— Порядок на факультете — это как раз моё дело, — ответил Лонгботтом, — а шутки выглядят совсем не так.

— И наше дело тоже, — кивнула Доркас Медоуз, — Блэк, если тебя в семье приучили, что все, кроме Блэков, это мусор, то зачем ты пошёл на Гриффиндор?

— Затем! — Блэк набычился и сжал кулаки. — Не тебе указывать мне, куда идти, ясно? Пошёл, куда решил!

— Погодите, — вмешался Поттер. — Ну, мы просто пошутили. Что вы на него накинулись? Я тоже же участвовал.

— Ещё раз, Поттер, — резко сказала Медоуз, — вы с Блэком не у себя дома. Там можете хоть обьедками швыряться, хоть из корыта есть, поганцы избалованные. А здесь ведите себя по-человечески!

— У нас на факультете, да и не только у нас, — сказал Лонгботтом, — есть ребята из очень небогатых семей, которые только в Хоге и едят досыта. А вы своей выходкой их обидели. И очень сильно.

— И за столом с вами сидеть противно, — сказала Алиса Клируотер.

— Мы об этом не подумали, — Поттер, кажется, расстроился.

— Так я в слизеринцев кинул, — удивился Блэк. — Там-то таких точно нет.

— Ты их всех ходил и навещал? — усмехнулась Алиса Клируотер. — А то, что вашу выходку видели все факультеты, ты не учёл? И теперь на Хаффлпаффе, Рейвенло, да и у нас тоже, думают: вот как нас презирают гриффиндорцы Поттер и Блэк!

— Никого мы не презираем! — возмутился уже Поттер.

— Кроме слизеринцев, — добавил Блэк. — Они что, все дураки? Их никто не трогал! При чём тут они?

— В общем, так, — серьёзно сказала Доркас Медоуз, — не нравятся вам слизеринцы — идите и деритесь с ними или ругайтесь, или колдуйте! А за столом ведите себя нормально. Не хочется из-за вас краснеть.

— Не хочется — не красней, — буркнул Блэк.

— Ладно, мы не будем, — сказал Поттер.

— Блэк, — негромко спросил Лонгботтом, — у тебя родители учились на Слизерине. Да и вся семья тоже. Их ты тоже презираешь?

— Да! — с вызовом ответил Блэк, вздёрнув подбородок. — Презираю. Напыщенные чистокровные идиоты!

— Не лечится, — подытожила Доркас Медоуз, — я-то думала, что образец идиотизма у нас Розье. Ошиблась, Блэк дурнее. Даже Беллатрикс более вменяемая. Итак, презирай всех в свое удовольствие, но факультет под снятые баллы не подставляй и своё богатство не выпячивай. А то я тебя так заколдую, мало не покажется.

— Я не выпячиваю! — даже задохнулся Блэк от возмущения. — И оно вовсе не моё! Мне его вообще не надо!

— Однако пользоваться этим богатством тебе ничего не мешает, — сказала Алиса Клируотер, — раз так презираешь свою семью, уходи из дома и живи на свои заработки. Тогда, небось, едой швыряться отучишься!

— Ты дура? — зло спросил Блэк. — Мне одиннадцать! Естественно, я уйду из дома, как только СОВы сдам и смогу работать! Кто меня сейчас отпустит? Идиотка, — пробормотал он, щурясь.

— От идиота слышу, — ответила Алиса.

— Вы поняли про поведение за столом? — мрачно спросила Медоуз.

— А что ты нам сделаешь? — поинтересовался Блэк. — Ты даже не учитель!

— Поняли, — Поттер толкнул его в бок. — ЗА СТОЛОМ мы больше делать ничего не будем.

— Я не учитель, — многообещающе улыбнулась Медоуз, — это они максимум баллы с тебя снимут. Я тебе придумаю что-то поинтереснее.

— Хоть у кого-то мозги есть, — сказала Клируотер. — За столом ведите себя, как положено. Шуточки свои дурацкие устраивайте в другом месте.

— Мы старосты, — сказал Лонгботтом. — Мы не можем снимать баллы, это верно, но мы можем назначать наказания и отработки. И если с тобой, как с твоей старшей кузиной, тоже невозможно говорить, как с человеком, значит, будем, как и с ней, говорить с позиций силы. Блэк есть Блэк, — пожал плечами он.

— Даже если Блэк вырядится в красно-золотой галстук, — кивнул Шеклболт, — то он останется Блэком. Чёрное белым не сделать.

Блэк при этих его словах молча кинулся на него и ударил кулаком в нос прежде, чем тот успел среагировать.

— Да, точно, — согласилась Клируотер, оттащив Блэка заклинанием, — так оно и есть. Доказал, молодец. Проявил себя. Блэк как он есть. Бросается на людей, плюёт на всё и на всех и признаёт только силу.

— А вы признаёте только оскорбления! — прошипел Блэк. — И тоже силу! Пусти меня!

— Нам тебя похвалить? — спросил Френк Лонгботтом. — Тебя уже за завтраком похвалили. Странно, что тебе не понравилось.

— Я и говорю — молодец, — покивала Клируотер, — продолжай, Блэк. Ты умница — самый лучший шутник всех времён и народов. Самый лучший друг и однокурсник. Самый, самый, самый... доволен?

— Ладно, пусть идёт, — сказал Шеклболт. — Толку говорить с ним. Идите, — махнул он рукой, а остальным почти велел: — Пошли. Разговор есть.

— Дура, — отчаянно и зло проговорил Блэк. — Да вы всё здесь... Что?! — крикнул он, когда Поттер потянул его за рукав.

— Пойдём отсюда, — сказал Джеймс Поттер.

Блэк развернулся и почти побежал прочь по коридору.

Когда мальчишки скрылись, Шеклболт сказал:

— Кажется, мы пошли не тем путём.

— А нам что, пресмыкаться перед малолетним гадёнышем? — сердито сказала Клируотер. — Тоже мне, «золотой мальчик»! Белла хотя бы честный враг и не скрывает этого, а тут... Блэков он презирает, а сам нисколько не стесняется на блэковские деньги носить дорогущие мантии!

— Уймись, а? — попросил её Шеклболт. — Нам что важнее: результат или демонстрация того, какие мы все правильные? Что до мантий, то обвинять одиннадцатилетнего мальчишку в том, что он носит купленную родителями одежду, глупо, мягко говоря. Что он должен сделать — ходить голым? Или до тех пор, пока ты сам не зарабатываешь, ты обязан уважать родителей и разделять и взгляды?

— А что, уважать родителей не надо? — возмутилась Клируотер. — Ты же не такой кретин, как Блэк?

— Уважать по умолчанию? — осведомился Шеклболт. — Нет. Уважения по умолчанию не бывает — в этом я уверен. Полагаю, что у Блэка может быть причина их не уважать — кто знает, чем они там за закрытыми дверями занимаются. Может, они правда магглов пытают, — предположил он. — Он за это должен уважать их?

— И что ты предлагаешь? — с интересом посмотрела на него Доркас Медоуз.

— Я предлагаю не накидываться на него, а присмотреться. И говорить спокойно — если судить по его кузине, именно это и должно сработать. Полагаю, он из тех, кто на любой нажим будет реагировать кулаками и ногами, а не мозгом, — надо показать ему, что есть и другие способы общения. В конце концов, ему тяжело сейчас, я полагаю — вы представьте, что творится сейчас в доме его родителей.

— Короче, обращаемся с Блэком, как с маггловской гранатой, — хмыкнула Доркас Медоуз, — которая неизвестно когда рванёт.

— Но я убеждён, что он обучаем, — добродушно заметил Шеклболт. — Просто мальчишка бешеный немного, как все Блэки. Наше дело — адаптировать его, старосты мы, или кто?

— Надо адаптировать, значит, будем адаптировать, — сказал Френк Лонгботтом. — На занятия пора. Если с нас снимут баллы за опоздание, это будет, может быть, и забавно, но неправильно.

Четвёртый курс Гриффиндора и Слизерина оказался хуже всех остальных. Нет, там никто не смотрел на него горящими от разнообразных чувств глазами, как Беллатрикс Блэк и Родольфус Лестрейндж на седьмом курсе, не выяснял отношения друг с другом, как Доркас Медоуз и Патриция Розье на пятом, и даже не нарывался на отработки и наказания, как «бунтующий Блэк» на первом. Нет, четвёртый курс вёл себя почти прилично.

Внешне.

Потому, что на самом деле им было абсолютно безразлично всё, что Тёмный Лорд пытался им объяснить.

И сам Тёмный Лорд был им, как говорил Долохов, «до лампочки».

Вот к такому он точно не привык. Его боялись, его ненавидели, им искренне восхищались — а эти?

Даже младшая мисс Блэк, чинно восседавшая на первой парте вместе с мисс Бэддок, смотрела на него совершенно безмятежным и при этом абсолютно пустым взглядом — что уж говорить об остальных!

А младший Лестрейндж вообще не нашёл ничего лучшего, кроме как рисовать! У него на уроке!

Рисовал он, правда, хорошо, но когда на вопрос Тёмного Лорда, не хочет ли мистер Лестрейндж хоть что-то записать, тот вежливо ответил, улыбнувшись:

— Нет, сэр.

Тёмный Лорд на миг просто онемел.

— Обоснуйте, — предложил малолетнему нахалу Тёмный Лорд.

— А зачем? — спросил Лестрейндж. И добавил вежливо: — Сэр.

И снова безмятежно улыбнулся.

— Зачем обосновывать или зачем записывать? — спросил Тёмный Лорд.

— Записывать зачем, — с видимым удовольствием включился в разговор Лестрейндж. — И обосновывать, — добавил он, подумав.

— Записывают обычно для того, чтобы сохранить сведения и на бумаге, и в памяти, — терпеливо пояснил ему Тёмный Лорд, — а обосновывают, чтобы привести доказательства, подтверждающие свою точку зрения.

— Я и так запомню, — возразил ему Лестрейндж. — Если что, я возьму конспект у мисс Блэк. Это достаточные доказательства, сэр?

— У вас такая хорошая память, мистер Лестрейндж? — поинтересовался Тёмный Лорд. — И что вы будете делать, если в случае необходимости рядом не окажется мисс Блэк с её конспектом?

— С меня снимут баллы? — предположил Лестрейндж.

В классе засмеялись.

— Дементор, например, — сладко улыбнулся Тёмный Лорд, — или оборотень? Первый выпьет вашу душу, второй раздерёт вас на клочки. Впрочем, вам может повезти, и вы просто напоретесь на какое-нибудь заковыристое проклятье.

— В школе? — уточнил Лестрейндж, и в классе снова засмеялись. — Все равно всё это учить к СОВам. Или вы приказываете вести конспект? — уточнил он. — Как учитель?

— В школе можно встретить такое, что вам и не снилось, — Темный Лорд пристально посмотрел на веселящегося Лестрейнджа, вспоминая, как выпустил василиска, на которого и наткнулась злополучная идиотка Миртл. — Впрочем, вы должны иметь об этом хоть какое-то представление. А ведение конспекта очень сильно отразится на вашей подготовке к СОВам, мистер Лестрейндж. Лучше всего запоминается то, что человек не просто прочитал, но и записал, а вдобавок переосмыслил.

— Сэр, так я обязан вести конспект или нет? — уточнил Лестрейндж. — Что будет, если я этого не сделаю?

— Могу баллы снять, — предложил ему выбрать Волдеморт, — могу отработку назначить. Второе вероятнее, ибо не штрафовать же мне собственный факультет?

— Хорошо, сэр, — мирно согласился Лестрейндж. — Я буду вести конспект. Вы же не сказали, что это обязательно, — добавил он обиженно.

— Я рад, что мы с вами пришли к общему решению, — кивнул Тёмный Лорд, — а теперь, скажите мне, пожалуйста, что вы запомнили из сегодняшней темы? Мне бы хотелось оценить вашу память и ваше внимание заодно. Вдруг вы счастливый последователь Юлия Цезаря и способны одинаково хорошо выполнять несколько дел одновременно?

Лестрейндж глубоко вздохнул, так, словно у него потребовали немедленно сдать ТРИТОН, и начал пересказывать материал урока. Нельзя сказать, чтобы он совсем не справился — пожалуй, удовлетворительно за его ответ поставить было можно. Но не больше. И самое скверное — невозможно теперь было сказать, что он на уроке совсем не работает.

— Что же, мистер Лестрейндж, — подытожил Тёмный Лорд, — рисовать вы, бесспорно, умеете лучше, чем слушать. И сумеете даже отбиться от стаи особо агрессивных пикси, если вам доведётся их повстречать.

— Спасибо, — обрадовался этот ненормальный. — А хотите, я вам что-нибудь нарисую, сэр? — предложил он.

— Соглашайтесь, сэр! — посоветовал сидевший с младшим Лестрейнджем Пьюси. — Лестрейндж здорово рисует!

— Хочу! — тотчас же заявил Волдеморт, — берите проект — «Изображение тёмных тварей разных классов опасности».

— Спасибо, сэр! — Лестрейндж прямо просиял. Кажется, ещё никто и никогда не благодарил Тёмного Лорда с такой искренностью.

— А нам тоже можно взять проект? — оживлённо спросил Тайлер, рослый гриффиндорец. — Мы тоже хотим!

— И что вы конкретно хотите, мистер Тайлер? — поинтересовался Тёмный Лорд.

— Что-нибудь! — заявил тот. — Почему ему можно проект, а нам нельзя? Потому что вы его декан?

— Проект можно взять всем желающим, — усмехнулся Тёмный Лорд, — таланты мистера Лестрейнджа я уже и сам видел, и рекомендации получил. Чем именно в ЗоТИ интересуетесь вы, мистер Тайлер? Редкими проклятьями? Способами противоборства тёмным тварям? Тёмными артефактами?

— Ну... — Тайлер задумался. — Противоборство. С тварями, — решил он наконец.

— Меня тоже запишите!

— И меня! — раздалось со всех сторон.

— Объединяйтесь в группы, господа! — очень вежливо посоветовал им Тёмный Лорд. — Проекты могут быть и совместными. Два-три человека, не больше.

В классе стало очень шумно. Пока все спорили до хрипоты, Блэк просто подсела к Лестрейнджу и что-то почти неслышно ему сказала, и тот заулыбался ей и, подняв руку, спросил:

— Сэр, мы можем работать вместе с мисс Блэк? Она напишет комментарии к рисункам.

Блэк очаровательно улыбнулась Лорду и кивнула, добавив негромко и мелодично:

— У меня разборчивый почерк, сэр, и хорошие конспекты.

— Очень хорошо, — довольно кивнул Темный Лорд, — возможно, тогда вы выберете для проекта форму комикса?

— Если вы хотите, сэр, — согласился Лестрейндж. — Хотя я не мастер сочинять истории...

— А можно взять в проект студента с другого курса, сэр? — спросила Нарцисса Блэк.

— Я надеюсь, не с младшего? — подозрительно посмотрел на неё Тёмный Лорд.

— С пятого, сэр, — улыбнулась Блэк.

— Малфой, — понимающе усмехнулся Тёмный Лорд, — вот уж кто мастер сочинить любую историю. Думаю, что он даже на месте преступления будет рассказывать, что был под Империо.

— Так вы разрешите, сэр? — спросила Блэк с совершенно нечитаемым выражением лица.

— В качестве эксперимента, — задумчиво сказал Тёмный Лорд, — ну, почему бы и нет?

— Спасибо, сэр, — младшая Блэк вежливо наклонила белокурую головку.

— А нам?! — немедленно возмутился Тайлер. — Нам тоже можно старшекурсников?!

— А вы сумеете их уговорить? — слегка усмехнулся Тёмный Лорд.

— Да! — заорали гриффиндорцы, к которым тут же подключились слизеринцы.

Звонка в этом гомоне было попросту не слышно.

* * *

За обедом и гриффиндорцы, и слизеринцы что-то настолько бурно обсуждали, что к ним начали невольно прислушиваться не только любопытные хаффлпаффцы, но даже и слегка отстранённые от обычного школьного шума рейвенкловцы.

В итоге после уроков к Тёмному Лорду явились все возмущённые четверокурсники.

— Сэр, а почему нам нельзя на факультатив?! — спросил всё тот же Тайлер, выбранный, кажется, в парламентёры.

— Потому, что он только для старшекурсников, — спокойно ответил Тёмный Лорд.

— Но так нечестно! — послышались со всех сторон возмущённые крики.

— И почему вы им разрешили проекты со старшекурсниками, а нам нет? — спросил кто-то из рэйвенкловцев.

— Что не запрещено, то разрешено, — слегка насмешливо ответил Тёмный Лорд, — делайте свои проекты, господа! А что касается честности... Скажите, верхом на годовалом пегасе кататься можно?

— Да при чём тут пегасы? — возмутился кто-то, и собравшиеся загалдели так, что разобрать что-либо было уже невозможно.

— Вы вообще не говорили нам, что можно взять проект! — выкрикнула какая-то рейвенкловка.

— Идея проектов экспериментальная, — сказал Тёмный Лорд, — и делают его только те, кому это интересно. Кому интересно, тот всё узнаёт сам, не правда ли? Вы узнали, прекрасно. Теперь определяйтесь с темами, будущими коллегами по проекту — или делайте всё в одиночку, если вам так удобнее. А факультатив вам понадобится на следующий год, для подготовки к экзаменам. Всему свое время, господа.

Разошлись четверокурсники обиженными и надутыми: было видно, что объяснения их не удовлетворили и не успокоили, однако же с учителем спорить дальше они не стали.

А Тёмный Лорд, мысленно обозвав идиотом самого себя (опять нашёл новую головную боль!), отправился в подземелье за любительницей печенья.

Та обнаружилась в спальне — мрачная, словно только что похоронила всех своих родных и фамилиара заодно.

— Мисс Лаки, — кивнул ей Волдеморт, — идёмте. Мадам Помфри нас уже ждёт.

— Не пойду я никуда, — она зыркнула на него исподлобья.

— Объясните? — недоумённо спросил Тёмный Лорд.

— Меня все увидят там! — захныкала она. Или заныла — Тёмный Лорд в таких вещах не разбирался. — И будут издеваться! Потому что мне всё равно ничего не поможет, и потом, это же надо делать постоянно, а когда они это увидят, они станут издева-аться!

— Кто вас там увидит? — сердито сказал Тёмный Лорд, которому только рыдающей идиотки не хватало для полного счастья. — Склянки с Зельями? Сегодня вечер пятницы, у всех дел полно. Все, идёмте, — он открыл дверь, — а то сейчас придут ваши страшные «Они»!

— Все увидят! — заныла Лаки, но с кровати, на которой сидела, всё же встала. — И будут издеваться! Мол, тебе бесполезно пытаться стать красивой...

— А вы назло им станьте, мисс Лаки, — серьёзно посоветовал ей Волдеморт, — вы же хотите отомстить? Вот это и будет лучшей местью!

— Назло? — она шмыгнула носом и недоверчиво посмотрела на Тёмного Лорда. — Как это?

— Ну, они же смеялись над вами? — спросил Волдеморт, — а будут вынуждены замолчать. И пусть злобствуют молча!

— Они не замолчат, — она насупилась. — Я всё равно никогда не стану такой же красивой, как старшая Блэк, например.

— А зачем вам быть второй Беллатрикс Блэк? — поинтересовался он, почти таща её за собой. — Будете самой собой.

— Всё равно я буду страшная, — ныла та, однако следом всё же шла. — Я вообще никогда не была худой! И прыщи эти! Они всё равно будут издеваться-а...

— Вот и посмотрим, — отрезал он, — что из этого выйдет.

До Больничного крыла они шли, казалось, час, хотя больше четверти часа этот путь не занимал.

— Добрый вечер, мадам Помфри, — вежливо поздоровался Тёмный Лорд, — вот мисс Лаки, о которой я вам говорил.

— Ясно, — коротко сказала молоденькая фельдшерица... или она медиковедьма? Или колдомедик? Кто она вообще? — Садись, — велела она Лаки, и та послушно села на указанный стул. — А вы можете идти, — велела... да! Именно что велела мадам Помфри Тёмному Лорду.

— Благодарю вас, — ядовито ответил он, — всего доброго!

И поспешил обратно — у него ещё впереди был факультатив.

И, в довершение, — вечернее дежурство по Хогвартсу.

На факультатив пришло неожиданно много желающих — почти половина семикурсников и пятикурсников, а ещё — шестой курс, которому, казалось бы, дополнительные занятия по ЗоТИ были не настолько нужны.

В целом, народу набилось столько, что мест хватило далеко не всем, так что многие девицы сидели на коленях у парней.

— Добрый вечер, господа, — Тёмный Лорд наложил чары расширения пространства и трансфигурировал ещё несколько десятков столов и стульев, — итак, теперь места достаточно, так что, юные леди, устраивайтесь свободно.

И неодобрительно покосился на Алису Клируотер, которая не торопилась покинуть колени Шеклболта.

В конце концов, все расселись, однако парочки всё равно сидели вместе... кроме, как ни странно, сестер Блэк, на диво мирно устроившихся рядышком на самой первой парте, оставив мрачному Родольфусу Лестрейнджу следующую.

— Итак, господа старшекурсники, — Тёмный Лорд обвёл взглядом аудиторию, — чему вы хотите научиться?

— Всему, чему вы будете нас учить! — пылко воскликнула старшая Блэк.

— Прекрасно, — одобрительно кивнул Тёмный Лорд, — кто ещё готов высказаться?

— Ну, мы же не видели программу, — сказал Смит. Хаффлпафец, зато прямой потомок Хельги. — Мы думали, вы нам расскажете.

— Разумно, мистер Смит, — слегка скривил губы в улыбке Волдеморт, — всегда стоит заранее узнать, что тебя ожидает. Чтобы потом не купить кота в мешке.

Он взмахнул палочкой — и в воздухе поплыли светящиеся буквы, складывающиеся в слова:

«Тёмные искусства: теория и практика применения».

— Сэр, а вы нас научите такому заклинанию? — спросила какая-то девица... кажется, шестикурсница с Хаффлпаффа, но Тёмный Лорд бы не поручился в этом.

— Сумеете обосновать связь этого заклинания с моим предметом, — усмехнулся Тёмный Лорд, — тогда научу.

Присутствующие недовольно зашумели.

— Это можно использовать вместо вопиллеров! — сказал Карадок Дирборн. Гриффиндор, седьмой курс, отметил для себя Тёмный Лорд.

— И в чём будет практическое значение этого заклинания, если использовать его вместо вопиллера? — насмешливо спросил Тёмный Лорд.

— Оно никого не разбудит, например, — сказала Андромеда Блэк. — Никого, кроме того, кому адресовано — если сначала сделать яркий шар, от света которого адресант проснётся. Сэр.

— Это прекрасно и разумно, мисс Блэк, — перевёл на нее взгляд Волдеморт, — но кому из тёмных тварей будет адресовано это послание? И главное — зачем? А вот яркий шар света — идея неплохая.

— Оборотню, например, — ни капли не смутившись, ответила Андромеда Блэк. — Он ведь тёмная тварь, сэр? И, при этом, они, как правило, умеют читать.

— Верно, мисс Блэк, — довольно сказал Тёмный Лорд, — один балл Слизерину, и заклинание входит в программу факультатива. Дополнение в виде светового шара доработаете сами.

Белла мрачно покосилась на сестру.

— Это не моя идея, сэр, — заметила Андромеда Блэк. — Шар когда-то придумала Белла. Я просто вспомнила сейчас.

— И зачем тебе переписываться с оборотнем? — подозрительно спросила у сестры Беллатрикс.

— Мне? — изумилась Андромеда. — Я просто привела подходящий пример, чтобы заклинание можно было ввести в программу.

— Вы уже скоро начнете взрослую жизнь, — сказал Тёмный Лорд, не давая сестрам Блэк выяснять отношения дальше, — и она будет... разной. У всех. А значит, вы должны научиться справляться с теми опасностями, которые вас будут ожидать. И далеко не всегда с этими опасностями столкнутся только будущие авроры или ликвидаторы проклятий, достаточно иногда просто оказаться не в том месте и не в то время. Учитесь оценивать риски, господа и дамы! С чем вы сможете справиться сами, а от чего надо бежать со всех ног, аппарировать, уходить порталом — да хоть на маггловской технике, если сумеете это сделать.

— Сэр, а вы научите нас пользоваться маггловской техникой? — спросил Лонгботтом.

— А на маггловедении вы её не изучали? — удивленно повернулся к нему Тёмный Лорд.

— Нет, сэр, — ответил тот.

— К тому же, далеко не все тут ходят на маггловедение, — заметил упитанный слизеринский шестикурсник Белби.

— Мне понятно, почему туда не ходят те, кто не планирует никоим образом не пересекаться с маггловским миром или те, кто в этом маггловском мире вырос, — задумчиво сказал Тёмный Лорд, — но всем остальным глупо не знать своего врага. А магглы — наши враги, если вы не заметили.

— А почему, сэр? — спросила какая-то хаффлпаффка.

— А как вы думаете, для чего был принят Статут о Секретности? — повернулся к ней Тёмный Лорд. — Маги просто спрятались от магглов. Закрылись, как от оборотня, в крепко запертом доме.

— Но ведь это было триста лет назад, — возразил какой-то рейвенкловец — Тёмный Лорд не успел их всех запомнить! — С тех пор всё очень изменилось. У магглов теперь даже преступления такого нет — «колдовство».

— И как давно? — спросил его Тёмный Лорд. — Четверти века не прошло, как в Британии судили «ведьму». Что с вами сделают магглы сейчас, дорогие юные маги? Когда узнают о ваших способностях? Представьте, что рядом с вами живут существа, которые при желании могут сделать с вами что угодно — а вы не сможете защититься. Что вы почувствуете?

— Вы о чём, сэр? — удивился... да как же его?! — Какую ведьму? Сейчас магглы просто не поверят ни в какую магию. И никакого «что угодно» они с нами не сделают — никто не хочет в тюрьму, сэр.

— В тюрьму никто не хочет, — по-змеиному улыбнулся Тёмный Лорд, — вот только почему-то тюрьмы не пустеют. Что магические, что маггловские. И ради интереса, — добавил он, — к следующему занятию найдите материал о том, что такое «суд Линча». Вам понравится, я думаю.

Тот же самый рейвенкловец поднял руку.

— Сэр, я могу рассказать, что такое суд Линча.

— Прошу вас, — сделал приглашающий жест Волдеморт, — выйдите сюда и представьтесь.

— Альберт Браун, — юноша вышел и встал рядом с Тёмным Лордом. — Под судом Линча понимают убийство человека, подозреваемого в преступлении или нарушении общественных обычаев, без суда и следствия. Как правило, убийство совершается толпой, или, как минимум, группой лиц. Само название пришло из Соединённых Штатов Америки, где подобное в прошлом веке было довольно распространено. В Европе же известны лишь отдельные случаи. Сейчас суд Линча осуждаем законом, и за последние полвека подобных случаев практически не бывало, а те, что случались, заканчивались суровым осуждением участников. Сэр.

— Благодарю вас, мистер Браун, — сказал Тёмный Лорд, — один балл Рейвенкло. Как видите, до недавнего времени — недавнего по нашим меркам — у магглов убивали подозреваемых без суда и следствия. Да, сейчас закон это осуждает, но закон всегда можно изменить. А вот вековая привычка убивать «не таких» никуда не денется.

— Да они не верят в колдовство! — воскликнул Браун. — В настоящее, по крайней мере. Зато верят в ерунду типа экстрасенсов, гуру и всего такого. Они просто не поймут, что всё это по-настоящему!

— И потом, как можно быть врагом тому, кого не знаешь? — спросил Лонгботтом.

— Они — не верят, — согласился Тёмный Лорд, — до тех пор, пока у них все в порядке. Но стоит только ситуации измениться, как выплывут такие потаённые страхи... А врага можно и не знать в лицо, а просто придумать. Люди, к сожалению, это делают очень часто. Кто виноват в неурожае? Колдуны и ведьмы. В эпидемии? Они же. И войну они вызвали.

— Сэр, это устаревшие представления, — укоризненно проговорил Браун. — Сейчас всем магглам прекрасно известно, что в неурожае могут быть виноваты насекомые или стихийные бедствия — впрочем, сельское хозяйство уже развито достаточно, чтобы ничего подобного давно уже не случалось. Опять же, все отлично знают про бактерии и вирусы, от которых происходят болезни — и, следовательно, эпидемии.

— Вам свойственно переоценивать влияние образования и научных знаний на общество магглов, — вздохнул Тёмный Лорд — специфика факультета, ничего не поделаешь. — Да, магглы знают про бактерии и вирусы, но все эти знания — лишь тонкий налёт цивилизации на варварском мире. И последняя мировая война у магглов это наглядно продемонстрировала.

— Разве во Второй мировой магглы винили колдунов? — усмехнулся Браун.

— До этого они не дошли, — усмехнулся в ответ Тёмный Лорд, — боюсь, просто не успели. Но вот готовность уничтожать всех, кто не похож на них, они выразили более чем наглядно.

— Далеко не все, — нахмурился Браун. — Это делали фашисты, а не англичане. Мы как раз боролись с этим. Сэр.

— Дак мы Тёмные искусства-то изучать будем или всё про магглов говорить? — не выдержал Крэбб. — Нужны они, эти магглы!

— Это делали в первую очередь магглы, — возразил Брауну Тёмный Лорд, — а уже во вторую — нацисты. Не фашисты. И среди англичан тоже нашлись последователи этих идей. Впрочем, мистер Крэбб прав — дискуссия о магглах действительно затянулась.

— Нацистов среди британцев было мало — и это до войны. Когда она началась, их и вовсе почти не осталось, — рассерженно сказал Браун. — И вы знаете, сэр, говорить, что нацисты — в первую очередь магглы, а потом уже нацисты, это всё равно, что говорить, что Гриндевальд был, в первую очередь, волшебником, и уже потом — убийцей. И поэтому все волшебники, в общем-то, такие же, как он.

— Граница между нами проходит именно по этой линии, мистер Браун, — покачал головой Волдеморт, — магглы или волшебники. Гриндевальд был убийцей, который именно тем и опасен, что стал действовать заодно с магглами. Не будь этого противоестественного союза, с ним справились бы гораздо раньше — и как знать, насколько менее чудовищной стала бы тогда маггловская мировая война. Началась бы она непременно — но могла пройти с гораздо меньшими потерями. Следующего же союза волшебников с магглами не переживём не только мы с вами, но и весь этот мир.

— Разве кто-то говорит о союзе? — возразил Браун. — И потом, Статуту всего лет триста, и до этого волшебники и магглы жили вместе, однако никаких чудовищных войн из этого факта не проистекало. Более того, парадокс в том, что Статут приняли на излёте влияния инквизиции и охоты на ведьм — нужно было лишь немного подождать. С другой стороны...

— Если тебя что-то не устраивает, — отчеканила вдруг Беллатрикс Блэк, — можешь убираться. Тебя здесь никто не держит. Можешь даже из Хогвартса уйти и вернуться к своим магглам! Раз они тебе так нравятся.

— Верно, — поддержал её шестикурсник Торфинн Роули, — мы пришли не на маггловедение, а на факультатив по ЗоТИ. И уже половину урока тебя слушаем — какие магглы распрекрасные. Да плевать мне на магглов, я волшебник!

В классе зашумели. Теперь со всех сторон слышалось:

— Тут не маггловедение!

— Кто-то перепутал класс!

— Кто хочет изучать магглов, записывайтесь к Брауну!

— А кто не хочет — слепые полудурки!

Некоторые повскакивали с мест и уже держали в руках палочки, другие просто яростно орали, и в классе теперь только что молнии не летали, хотя казалось, что это — вопрос времени, причём очень короткого.

— Силенцио, — спокойно сказал Тёмный Лорд, накладывая ещё одно заклинание, которое словно замедлило студентов, не давая им наброситься друг на друга, — господа, у нас занятие, а не маггловская склока в базарный день. Магглов изучать нужно — я с этим полностью согласен. И согласен с теми, кто считает, что у нас сейчас всё же не маггловедение. Поэтому те, кто понял, что хочет изучать ЗоТИ, остаются здесь, а те, кто этого делать не хочет, могут быть свободны.

Студенты, поворчав, расселись и уставились на него вопросительно.

— Культура ведения дискуссий, господа, — вздохнул Тёмный Лорд, — заключается в том, чтобы убедить своего оппонента. А не проклясть его или не набить ему физиономию по-маггловски. Итак, первая тема — «Поиск и обнаружение Тёмных проклятий». Записывайте, — добавил он, вспомнив младшего Лестрейнджа.

Разумеется, график дежурств по Хогвартсу был составлен именно так, чтобы самый «весёлый» день недели, пятница, достался именно профессору Риддлу. Так же, как и субботнее дежурство в Хогсмиде, куда с упоением рвались все счастливчики от третьего курса и старше, имеющие на руках разрешение родителей посетить эту дыру.

Тёмный Лорд даже не смог определить для себя, что хуже: пятничное дежурство или субботнее. В целом, хуже были оба. В пятницу студенты словно с ума сходили и пытались превратить школу в помесь дома свиданий и дуэльного ринга — иными словами, в кабак.

Самое отвратительное, что большинство неприятностей доставляли Тёмному Лорду студенты его собственного факультета. Чего стоила одна мисс Лаки!

— Мисс Лаки! — вежливо поприветствовал девицу Тёмный Лорд. — Вы опять?

Мисс Лаки, застигнутая на месте преступления, торопливо начала дожевывать очередную партию печенья. Долоховская скатерть-самобранка у неё имеется, что ли?

— Я немного! — тут же заныла она. — Ну, я не могу совсем без сладкого!

— Я охотно вам помогу, — серьёзно сказал он, протягивая девице большое яблоко, — прошу вас, мисс Лаки. Отдайте мне печенье, будьте добры.

— Это же яблоко! — на её глазах сверкнули слезы. — Это же не то... Это не помогает!

— Это волшебное яблоко! — заявил Тёмный Лорд, думая, что такого бреда он не изрекал со времен работы в лавке Борджина и Бёрка. — Оно прекрасно помогает при нехватке углеводов и витаминов. Печенье, мисс Лаки! Я жду.

— Волшебное? — неуверенно переспросила она.

— Разумеется! — оскорбился Тёмный Лорд. — Какое же ещё?

— И оно похоже на печенье? — Лаки взяла яблоко и принюхалась. — Но я же немного, — заискивающе проговорила она, сунув в карман руку.

— Оно со вкусом печенья, — заговорщически сообщил ей Тёмный Лорд, только что изменивший вкус и запах несчастного фрукта. — Особый сорт.

— Правда? — она тут же с хрустом откусила яблоко — и просияла. — Спасибо, сэр! — воскликнула она, вытаскивая из кармана насколько больших песочных и бисквитных печений и отдавая их Тёмному Лорду. — А оно у вас всего одно?

— Это вечернее яблоко, — печально сообщил ей Тёмный Лорд, — оно появляется на ветке в полном одиночестве один раз в сутки. Завтра я дам вам второе.

«Мерлин, что я несу! — с тоской подумал он. — Чем мне приходится заниматься!»

— Идите, мисс Лаки, — напутствовал он девицу, — у вас не написано эссе по Зельям, как сказал профессор Слагхорн.

— Я напишу, — Лаки вздохнула и, откусив ещё кусок яблока, медленно пошла прочь.

А Тёмный Лорд двинулся дальше по коридору — навстречу комендантскому часу и неизведанным приключениям.

Приключения эти ждали его буквально за углом — на сей раз в виде почти пугающе молчаливой драки первокурсников его собственного факультета с гриффиндорцами.

— Брэк! — язвительно скомандовал Тёмный Лорд, одновременно магией оттаскивая малолетних поганцев друг от друга. — Я так понимаю, господа, вы последователи старой доброй традиции: ни одной пятницы без драки? Похвально. Мистер Снейп, мистер Блэк, мистер Поттер, мистер Мальсибер. Ну да, кто бы мог сомневаться?

— Сэр, мы не дрались, — сказал Мальсибер, утирая льющуюся из носа кровь. — Мы спорили. По-итальянски.

— Как это прекрасно! — прикрыл в деланном восторге глаза Тёмный Лорд. — А предметом спора было, случайно, не одно место из трудов святого Августина?

— Нет, сэр, мы не обсуждали христианство, — ответил Мальсибер. — Мы обсуждали заклинания.

— И что же стало камнем преткновения, мистер Мальсибер? — насмешливо поинтересовался Волдеморт. — Неужели Вингардиум Левиоса?

— Да, сэр, — не капли не смутившись, ответил тот. И посмотрел на него на удивление честными глазами, маленький паршивец.

— И что именно не устроило вас в данном заклинания, господа гриффиндорцы? — повернулся к Блэку и Поттеру Тёмный Лорд. — Раз уж вы принялись так бурно спорить?

— Нас всё устроило, — мрачно сказал Блэк.

— А мне кажется, что это неудобно — заклинание, которое действует только на предметы. А как же живые существа? — снова влез Мальсибер.

— Изумительно, — хмыкнул Тёмный Лорд, — традиционалисты с Гриффиндора против новаторов со Слизерина. Мир просто заиграл новыми красками. Итак, господа, минус десять баллов с обоих факультетов за нахождение после отбоя в неположенном месте, отработка у завхоза для гриффиндорцев и у Хагрида для слизеринцев. А вам, мистер Мальсибер, ещё и эссе на три фута о возможностях модификации Левиосы применительно к живым объектам.

— Но мы пока не проходили модификации заклятий! — возмутился Мальсибер. — Мы вообще ещё только неделю учимся!

— Библиотека к вашим услугам, мистер Мальсибер! — приятно улыбнулся ему Тёмный Лорд.

— Да, сэр, — Мальсибер бросил быстрый взгляд на Снейпа. — Мы пойдём, сэр, — сказал он, осторожно потрогав свой пострадавший нос.

— Эпискей, — со вздохом сказал Тёмный Лорд, — я надеюсь, в следующий раз вы будете более внимательны к аргументами противника во время «итальянских диспутов».

Он залечил «боевые раны» у остальных первокурсников и прошипел:

— А теперь поторопитесь по спальням, господа гвельфы и гибеллины, иначе сумма штрафных баллов увеличится на порядок!

Мальсибер, к немалому удивлению Лорда, на гвельфов и гибеллинов понимающе хихикнул и сказал:

— Моя мама из Падуи, сэр. Но лично мне ласточкин хвост нравится больше!

Остальные трое мальчишек уставились на него с полным недоумением.

— Вот как? — хмыкнул Тёмный лорд. — Что же, неудивительно. А вы, господа, хотите получить эссе о гвельфах и гибеллинах? — он обвёл пристальным взглядом остальных. — Не хотите? Тогда чтобы через секунду вас здесь не было!

Мальчишки кинулись прочь, успев, правда, обменяться напоследок взглядами, ничего хорошего ни друг другу, ни Тёмному Лорду не сулившими.

— Мерз-с-с-ские дети! — прошипел на парселтанге Тёмный Лорд. — Чтоб вам три ночи во сне у жабы трансфигурации учиться!

Вероятно, трансфигурацию он помянул в недобрый час, потому что буквально через пару поворотов наткнулся на странное существо, напоминающее помесь какого-то крупного жука и зайца, от которого у существа были только голова и задние лапы. Следом за жуком из-за поворота буквально вылетела какая-то хаффлпаффка... вроде курса с третьего, но, возможно, и с четвёртого, и попыталась странное создание поймать.

— Петрификус Тоталус! — рявкнул Тёмный Лорд. — Это что ещё за жертва вивисекции злобных магов-недоучек? Я вас спрашиваю, юная мисс!

— Я тренировалась, — прошептала девчонка, чуть не плача. — А он застрял! И я ничего не могу сделать... Мери-Энн меня убьёт! — она умоляюще посмотрела на Тёмного Лорда. — Пожалуйста, сэр, верните его обратно! Вы же можете?

— Мисс, — мрачно спросил Тёмный Лорд, — я надеюсь, «он» — не студент Хогвартса? Потому, что иначе вас убьют дементоры, а не эта Мери-Энн!

— Нет, конечно, что вы, сэр! — испуганно проговорила девчонка. — Это кролик! Кролик Мэри-Энн... она его так любит! Мы на уроке превращали кроликов в жуков, у меня не очень получилось, и я решила потренироваться... и вот... — её губы задрожали.

— Ах кролик, — зловещим голосом протянул Тёмный Лорд, — я вижу, на Хаффлпаффе традиционно любят животных и эксперименты над ними. Фините Инкантатем!

Кроликов он с детства терпеть не мог. И рыдающих девиц тоже.

Существо превратилось в довольно крупного кролика, и девчонка тотчас же подхватила его на руки и прижала к себе с такой силой, словно собиралась придушить.

— Сэр, спасибо вам! — воскликнула она, всё-таки заплакав. — Я вам очень-очень благодарна!

Кролик дёрнул лапами, и она перехватила его поудобнее.

— Минус десять баллов с Хаффлпаффа, — строго сказал Тёмный Лорд, — и эссе на три фута — о морали, этике и праве. И о том, какие именно из этих норм вы нарушили, мисс? — он вопросительно взглянул на девицу.

— Какие нормы? — девчонка ошалело на него уставилась. — Я просто трансфигурацию тренировала! Как на уроке!

— С чужим фамильяром, без спроса, без контроля со стороны, нарушив распорядок дня Хогвартса, — холодно объяснил этой... дурище Волдеморт, — и отработка с Хагридом. Он оценит вашу любовь к чужим зверушкам.

— Но это же домашнее задание, — пролепетала девчонка. — Какой контроль? И распорядок? Я просто занималась...

Про чужого фамильяра она, впрочем, ничего не сказала.

— Мисс, — сердито сказал Тёмный Лорд, — минус ещё пять баллов за пререкания с преподавателем. И я вынужден буду поставить в известность вашего декана о недопустимом поведении студентки её факультета. Вы ещё хотите со мной поспорить, или всё же не будете лишать баллов свой факультет?

— Спасибо, сэр, — очень сердито сказала девчонка, развернулась и побежала в сторону гостиной Хаффлпаффа.

— Ненавижу детей, — сделал вывод Волдеморт, — их надо держать в вольерах и выпускать прогуляться только на поводке и в намордниках.

И ведь это проклятое дежурство ещё только началось! И оно, определённо, не обещало быть простым. Вот, к примеру, что там за звуки из-за этой двери?

Дверь в один из пустующих сейчас классов была заперта — причём не на замок, а чарами.

— Надо же, — процедил Тёмный Лорд, снимая эти чары, — даже Колопортус модифицировали, ай, какие молодцы! Ну, что тут у нас? — и распахнул дверь.

Внутри обнаружилась весьма разгорячённая парочка в очень компрометирующей ситуации. С секунду они глядели на него, замерев, а потом девица взвизгнула и закрыла свою грудь руками, а парень, схватив палочку, приманил сброшенные на пол в порыве страсти школьные мантии.

— Мистер Хиллиард, мисс Голдстейн, — холодно поприветствовал их Тёмный Лорд, — неужели на Рейвенкло не знают ничего сильнее Колопортуса? И почему вы здесь, а не на Астрономической башне, к примеру? Именно там обычно собирались парочки с вашего факультета.

— Там занято, — без особого стеснения пояснила мисс Голдстейн, застёгивая блузку.

— В следующий раз мы учтём ваше замечание, сэр, — добавил Хиллиард.

— Учтите, — спокойно сказал Тёмный Лорд, — минус двадцать баллов с Рейвенкло, отработка у завхоза и по два эссе на три фута с каждого — одно о запирающих чарах и чарах отвлечения внимания, другое о болезнях, передающихся половым путем. А сейчас — приведите себя в порядок и следуйте в свою башню, господа выпускники.

— Вы не отвернётесь, сэр? — спросила Голдстейн, беря в руки мантию.

— Да не стоит, — Хиллиард взмахнул палочкой, наколдовывая между ними и Тёмным Лордом отличный плотный занавес, красиво повисший в воздухе.

— Давно надо было, — усмехнулся Тёмный Лорд, глядя на занавес. — Долго думаете, мистер Хиллиард.

— Мы вас не ожидали, сэр, — отозвался тот из-за занавеса. — Но мы учтём. В следующий раз.

— Обязательно, — согласился Тёмный Лорд, — не только я могу появиться неожиданно и в любой момент.

— Ну, обычно люди всё-таки стучат, — заметил Хиллиард. — Как правило.

— Входя в жилое либо рабочее помещение — как правило, да, — насмешливо сказал Волдеморт, — а вот ночью в пустой, по идее, класс, который так интересно заперт... Вы бы ещё сразу надпись повесили: «Открой меня!»

— Советуете? — осведомился Хиллиард. Занавес исчез, открыв обоих молодых людей уже вполне одетыми. Даже складки на мантиях красиво уложили и галстуки завязали, паршивцы!

— А вы склонны выслушивать мои советы? — вопросительно приподнял брови Тёмный Лорд. — И даже им следовать?

— Разумеется, сэр, — наклонил голову Хиллиард. — Мне это представляется весьма разумным.

— Это хорошо, — серьёзнейшим голосом сказал Волдеморт, — это радует. Тогда, с вашего позволения, я сразу же после появления такой надписи отправлю к вам модифицированный вопиллер — с небольшой лекцией о правилах приличия и духовных скрепах. Коротенькой, часа на три.

— Зачем, сэр? — не менее серьёзно спросил Хиллиард. — Вы же понимаете, что это не поможет?

— Из чувства долга, — пожал плечами Тёмный Лорд.

— Что же, мы это понимаем, — молодой человек склонил голову. — И учтём. Всенепременно. Мы можем идти?

— Идите, — махнул рукой Тёмный Лорд, — главное, не сбейтесь с пути. А то мне ещё дежурить, и натыкаться на вас повторно я не испытываю ни малейшего желания.

— Что вы, сэр, — улыбнулась Голдстейн. — Такого не случится.

И Тёмный Лорд, помахав им рукой на прощание, пошёл дальше.

Впереди у него была целая ночь.

В захудалую магическую деревеньку Хогсмид студенты рвались как одержимые — будто там всего навалом и всё задаром. Том Марволо Риддл и в школьные годы этого искренне не понимал, и теперь, став профессором, продолжал недоумевать.

Что им там понадобилось? Дыра же.

И ведь ничего особенного они там не делали! Покупали сласти да сидели в кафешках — всё! Ну, некоторые ещё гуляли. Кто-то заходил в магазин за пергаментом и перьями... но, в целом, ничего такого.

Однако же какие тут кипели страсти! Парочки сходились и расходились, возникали драки или просто яростные споры — и Тёмный Лорд в какой-то момент ощутил, что Хогсмид не так мал, как ему представлялось раньше.

Он уже подумывал о том, не создать ли собственную ментальную проекцию, чтобы она отслеживала все эти безобразия — растаскивала дерущихся, успокаивала спорщиков, следила, чтобы школяры не натворили чего непотребного... Нет, золотой же был человек директор Диппет, когда не принял его на работу в Хогвартс! Это же всю жизнь только и видеть, что малолетних кретинов?

А вот Дамблдор... он это нарочно сделал! Знал же, что это такое — вот и согласился! И не предупредил, старый интриган, чем всё это обернётся!

В общем, как был гадом, так и остался. Люди вообще редко меняются.

За всё дежурство Тёмный Лорд не то что не присел — даже постоять не смог! К вечеру ему хотелось есть, пить и поубивать всех в радиусе футов ста. А лучше тысячи.

Хотелось ещё лечь и тихо умереть, но умереть он не мог по техническим причинам. Поэтому оставалось только ждать, когда закончится эта проклятая суббота, чтобы потом вернуться к себе, заснуть и не просыпаться до утра понедельника.

— Добрый вечер, сэр, — услышал он и увидел Беллатрикс Блэк, направляющуюся к нему.

— Вечер, мисс Блэк, — сумрачно сказал он. Даже назвать этот вечер добрым у него не получилось. — Что случилось?

— Я подумала — может быть, вам помочь? Пока вы хотя бы чаю выпьете, — предложила она.

— Помочь? — непонимающе посмотрел он на студентку.

Обычно помощи требовали от него. А вот чтобы помогать ему самому...

— Ну да, — кивнула она. — Я всё-таки на седьмом курсе. Думаю, что с малолетками я справлюсь, если что. А вы чаю выпьете или, может быть, поужинаете.

— Вы серьёзно? — недоверчиво спросил он.

— Конечно, сэр, — Блэк даже кивнула. — Мне несложно, — добавила она.

— Мисс Блэк, — он так удивился, что даже слов сразу подобрать не смог, и чуть не ляпнул «а вам это зачем?» — спасибо. Я вам весьма признателен.

Она улыбнулась и искренне проговорила:

— Всегда рада вам помочь. Я пойду, — она указала на группу четверокурсников, кажется, готовящихся к потасовке. — В «Трёх мётлах» сейчас тихо и там отличные горячие бутерброды и баранина, — добавила она — и направилась к четверокурсникам.

«Интересно, что ей от меня нужно? — подумал Тёмный Лорд, — а впрочем, надо будет, так скажет».

И он пошел к «Трём мётлам», стараясь особо не торопиться.

Есть хотелось, как в «счастливом» приютском детстве, когда еда была главной, если не единственной, ценностью.

Пахло в «Трёх мётлах» восхитительно: аппетитно и чрезвычайно вкусно. Сидящие за столами компании школьников пили сливочное пиво и ели сэндвичи — и всё вместе это выглядело удивительно невинно.

Тёмный Лорд заказал баранину и чай — не сливочное же пиво ему заказывать? К спиртному он был абсолютно равнодушен — насмотрелся в детстве на то, что оно делает с людьми. Да и пример «дядюшки» Морфина Гонта как-то не вдохновлял. Интересно, этот запойный дегенерат ещё гниёт в Азкабане?

Нет, наверное — должен уже сдохнуть. Столько лет прошло... Жаль, что он никак об этом не узнает. Он задумался, чего бы он больше хотел: чтобы Морфин умер или ещё мучился?

С одной стороны, Риддлов он убил быстро — и было бы несправедливо по отношению к Гонту обрекать его на долгие мучения, с другой... Риддлы были всего лишь магглами. Полуживотными. В отличие от Морфина, который одним своим видом позорил имя волшебника.

От этих сложных размышлений его отвлекла только принесённая еда. Пахла она вкусно, а на вкус оказалась ещё лучше, к тому же была восхитительно горячей. Школьники вели себя спокойно, и постепенно Тёмный Лорд пришел к мысли, что, пожалуй, Морфину можно было бы уже и умереть. В конце концов, столько лет прошло.

Он с удовольствием поел, расплатился и отправился обратно — не стоило злоупотреблять терпением мисс Блэк. Тем более, что запасы терпения Блэков были крайне ограниченными, чтобы не сказать иначе.

Остаток дежурства прошёл на удивление спокойно — разве что Тёмный Лорд порой ловил на себе очень мрачные взгляды некоторых студентов.

Причём особенно мрачно на него смотрел Родольфус Лестрейндж. Старшая мисс Блэк что, и его привлекла к дежурству? Да, пожалуй, привлекла: от Лестрейнджа остальные студенты шарахались, словно тот имел обыкновение разбрасываться Авадами направо и налево. Причём безо всякой палочки, одним взглядом.

Странно. Вспыльчивостью это семейство, в отличие от Блэков, никогда не славилось. Впрочем, с кем поведешься... Видимо, это Беллатрикс Блэк так повлияла на однокурсника.

С другой стороны, взгляд у этого мальчишки был и впрямь буквально осязаемым. И очень, очень неприятным.

«Надо будет присматривать за ним, — подумал Тёмный Лорд, — а то ведь и вправду кого-нибудь заавадит. Мне только проблем с неуравновешенными юнцами не хватало!»

Лестрейндж, впрочем, неуравновешенным не выглядел. Только очень мрачным и решительным — и, сказать по правде, это пугало куда больше любой неуравновешенности.

Да Мордред с ним, с Лестрейнджем!

Лорд наконец-то собрал всех любителей Хогсмида вместе и под конвоем повёл их обратно в школу.

«Ещё немного, — устало думал он, — сейчас я приведу этих бешеных сносорогов, нюхлеров и пикси в замок и отдохну. Горячая ванна, хорошая книга, мягкое кресло и чай...»

— Том! — директор встретил его практически в дверях. — Хорошо, что ты вернулся. Идём со мной, поговорим. Есть одно очень важное дело, о котором мы совсем забыли.

От того, чтобы не убить Дамблдора на месте, он удержался буквально чудом.

— Что ещё за дело, господин директор? — крайне нелюбезно ответил он.

— Не здесь, Том, не здесь, — ответил Дамблдор и, поманив Тёмного Лорда за собой, пошёл вперёд — и только в своём кабинете, любезно предложив ему сесть и налив чаю, а также угостив лимонным маффином, пояснил причину сего приглашения: — Том, необходимо обустроить хижину для Ремуса Люпина. Ты принял такое участие в судьбе этого бедного мальчика, что я полагаю, заслуживаешь права сделать это исключительно самостоятельно.

— До полнолуния ещё три недели, — зло ответил Волдеморт, — а хижина для бедного мальчика не Азкабан. И не Тауэр. Это что, настолько срочно, что надо бежать и обустраивать её прямо сейчас? И правом позаботиться о бедном мальчике я охотно поделюсь со старшими и опытными коллегами, — саркастически добавил он.

— Я боюсь, на следующей неделе и потом у тебя может просто не найтись на это времени, — сочувственно вздохнул директор. — Второе воскресенье сентября — заседание Совета попечителей. По моему опыту, это на весь день. В третье — педсовет по первому, пятому и седьмому курсам. Тоже дело долгое. Остаётся только это воскресенье, — он опять вздохнул. Замечание о возможности поделиться возможностью со старшими коллегами Дамблдор деликатно проигнорировал.

— А следующая суббота, надо полагать, будет посвящена мерам борьбы с агрессией хищных грибов с Оркнеев? — резко спросил Тёмный Лорд. — Директор, по-моему, должность преподавателя ЗоТИ в Хогвартсе прокляли лично вы! Причем её даже проклинать особо не пришлось — достаточно завалить преподавателя бессмысленной работой!

— Мерлин с тобой, Том, — удивился Дамблдор. — Мы же оба знаем, что это твоё, личное, проклятье. Наложенное после того, как я тебя в прошлый раз не взял. Но я полагаю, что на тебя оно не действует...

— Директор, — устало спросил Тёмный Лорд, — вы как себе это вообще представляете? Как можно привязать проклятие к должности? Это же не человек, не место и даже не вещь!

— Не знаю, как именно ты это сделал, Том, — серьёзно сказал директор, — но вообще-то способов немало. Если посмотреть на должность как на некоторые действия... дальше продолжать?

— Ну, сказал я тогда: чтоб вам каждый год нового преподавателя искать, и что? — вздохнул Тёмный Лорд.— Не пробовали оптимизировать нагрузку?

— Так нагрузка же находится исключительно в ведомстве Совета попечителей, — мирно улыбнулся Дамблдор. — Очень скоро ты увидишь, что эти господа за лишний кнат не то что проклянут — испепелят на месте. Так что сожалею, но... — он развёл руками.

— В общем, так, господин директор, — нехорошо усмехнулся Тёмный Лорд, — на экстренном педсовете приняли решение, что в обустройстве примут участие Флитвик, Спраут, вы и я? Вот все вместе мы и будем это делать. А в одиночку я палец о палец не ударю.

— Как скажешь, Том, — неожиданно не стал спорить Дамблдор. — В таком случае начнём завтра после завтрака.

От Авады на прощание Тёмный Лорд удержался с большим трудом.

Хотя очень хотелось!

Хижина на полпути между школой и Хогсмидом оказалась неожиданно крепкой. Мощные каменные стены, глубокий подвал с подземным ходом, тщательно заклятое на прочность дерево перекрытий, оконных рам и дверей...

— Чем же таким интересным занимались её владельцы? — задумчиво спросил Тёмный Лорд, оценивающе глядя на будущее «убежище для бедного мальчика». Ой, не смиренный отшельник тут обретался!

— Кто их знает, — пожал плечами Флитвик. — Вы случайно некромантией не увлекаетесь? Можно было бы спросить, — засмеялся он.

— Случайно не увлекаюсь, — одними губами улыбнулся Тёмный Лорд. Его занятия некромантией не были ни случайными, ни увлекательными. — В любом случае, на нашу работу это не повлияет. Я предлагаю вот тут, в подземелье, установить клетку. И заклясть на то, чтобы изнутри её мог открыть только человек. А вот снаружи... не знаю. Вдруг какой-то юный гений его вычислит?

«Я в своё время так Тайную комнату вычислил, — добавил он мысленно. — Могут и сейчас найтись… уникумы».

— Могут, — подтвердил Флитвик. — Вычислить. Я бы ещё поставил возрастное ограничение. Но возможность открыть дверь снаружи быть должна — мало ли, что.

— Так и сделаем, — кивнул Тёмный Лорд, — любой старше восемнадцати лет открыть и закрыть клетку сможет. Не думаю, что кто-то из коллектива настолько безумен, чтобы выпускать оборотня погулять в полнолуние.

Спраут тем временем приготовила яму для посадки своей Дракучей ивы и, погладив саженец по ветвям, попросила:

— Будь хорошей девочкой, пропускай только преподавателей и этого мальчика. А прочих гони в шею!

Ива согласно зашелестела веточками.

— И целителей, — спохватилась Спраут. — Мадам Помфри. Её обязательно надо пропускать!

Ива подумала немного и помахала одной веточкой.

— Умница, — растроганно проговорила Спраут, бережно поливая её из большой лейки.

А в хижине Флитвик флегматично зачаровывал окошки, коих оказалось целых два.

— Я вот думаю, — сказал он, — как быть со стёклами...

— Тоже укрепить, — пожал плечами Тёмный Лорд, — и заодно иллюзию бросить — что они грязные, пыльные и вообще лучше их не трогать, — он покосился на дверь и добавил ещё одно заклятье укрепления — на парселтанге.

— Действуйте, коллега! — охотно предложил Флитвик, отступая и опуская свою палочку.

Тёмный Лорд наложил на стёкла нужные заклятья и повернулся к Дамблдору, которому досталась крыша.

— Здесь должен быть камин — но я не могу найти ни его, ни трубу. Что-то тут не так!

— Он немного в другом времени, — рассеянно ответил Дамблдор, увлечённо колдуя над крышей.

— То есть как в другом времени? — изумлённо спросил Тёмный Лорд, который очень не любил чего-то не знать или не понимать.

— Контрамоция? — оживился профессор Флитвик. — Как интересно!

— Не совсем, Филиус, — откликнулся Дамблдор. — Побочный эффект разрушившегося во время одного эксперимента хроноворота... в конце восемнадцатого века, кажется. Тогда разные части хижины застряли в разном времени — большая часть из них уже вернулась, но с камином вот беда: хроноворот-то в нём сгорел. Он тут появляется... временами. А потом опять. Но колебания постепенно затухают — полагаю, к середине следующего века камин вернётся окончательно.

— А наш клиент туда не попадёт? — усмехнулся Тёмный Лорд. — А то потом придётся объяснять, куда пропал ребёнок — и вряд ли это объяснение хоть кого-то устроит.

— Нет, живые объекты вместе с ним не перемещаются, — успокоил его Дамблдор. — Мы с Диппетом как-то проверяли... давно. Только неодушевлённые предметы... где-то там должна быть моя чашка, — он вздохнул.

— А условно живые? — с исследовательским интересом спросил Тёмный Лорд. — Или трансфигурированные во что-то неживое?

— Условно живые — это как? — изумилась Спраут.

— Трансфигурированные в неживое? — переспросил Дамблдор. — Любопытный вопрос... Том, давай проверим? — спросил он с азартом. — Подождём, пока камин вернётся — и проверим.

— А у вас есть график его появления? — быстро спросил Тёмный Лорд. Это может пригодиться в будущем...

— Нет, — Дамблдор улыбнулся совершенно солнечно. — Но можно покараулить... вдруг нам повезёт, и он скоро появится?

— Караулить-то зачем? — удивился Флитвик. — Оповещающие чары можно поставить.

— Ставили уже, — сокрушённо вздохнул Дамблдор. — Но ведь это же не перемещение как таковое. В другом-то времени он есть. Так что не сработает. Ждать надо...

— Ждать слишком долго, — с сожалением сказал Тёмный Лорд, — это надо специального наблюдателя подключать.

— Где же его взять? — вздохнул Дамблдор. — Это же секрет. Ты ведь понимаешь?

— Призраков попросить? — азартно предложил Тёмный Лорд. — Им всё равно скучно.

— Призраки так далеко от замка отходить не могут, — возразил Дамблдор.

— Миртл до озера добирается, — возразил Флитвик, — бедная девочка...

— Вода, Филиус, вода, — сказал Альбус. — Девочка считает себя связанной с водой. Но тут сухо, — он втянул носом воздух. — Тут совсем сухо...

— Пивз, — предложил Тёмный Лорд, — хотя... нет, ненадежная кандидатура.

— Да он всему Хогвартсу расскажет, — засмеялся Флитвик. — Ещё и интервью «Пророку» даст.

— Интервью «Пророку»... — задумчиво сказал Тёмный Лорд, заканчивая с укрепляющими чарами. — Интересно было бы почитать.

— Так организуй, — предложил директор.

— Интервью Пивза? — переспросила Спраут, и вдруг заулыбалась: — Ну а что? Это может выйти очень интересно!

— В самом деле, — оживился Флитвик. — Какая прекрасная идея! К Хэллоуину — лучше не придумаешь!

— Решено, — резюмировал Дамблдор. — Том, ты организовываешь к Хэллоуину интервью Пивза «Пророку»!

— Все жертвы и разрушения за ваш счёт, господин директор! — радостно ответил тот. — Тогда организую.

— Что ты, Том, какие разрушения?! — возразил директор. — Проследи, пожалуйста, чтобы обошлось без этого.

— Совет попечителей и так два года назад выделял средства на ремонт крыши над моей башней, — осуждающе проговорил Флитвик. — Они ни за что не раскошелятся на устранение последствий!

— Тогда и интервью не будет, — пожал плечами Тёмный лорд, — Пивз и разрушения — близнецы-братья. Хотя, пожалуй, Сириус Блэк, когда подрастёт, будет ещё хуже Пивза.

— Хорошо, — подумав, согласился Дамблдор. — Но они все должны быть восстановимы нашими силами.

— Директор, это вы развлекаетесь так? — мрачно поинтересовался Тёмный Лорд. — Сначала создаёте трудности — абсолютно никому не нужные, заметьте, а потом начинаете их героически преодолевать? Вот вам это интервью зачем?

— Я? — изумился Дамблдор. — Но Том, это ведь была твоя идея! Я её всего лишь поддержал...

— Это было предположение профессора Флитвика, — любезно напомнил ему Тёмный Лорд, — а вовсе не моя идея. Я бы лучше интервью Толстого Монаха предложил. Его же магглы на костре сожгли? Чудная выйдет история, как раз на Хэллоуин.

— Вовсе нет, — мягко возразил директор. — Ты сказал бы, что охотно почитал интервью с Пивзом в «Пророке». Разве нет?

— Я много бы что охотно почитал, — ухмыльнулся Волдеморт, — к примеру, мемуары Основателей. Но это не значит, что я пойду искать некроманта и тревожить их дух.

— Слишком хлопотно, — сказал Флитвик. — Жаль, но я могу понять коллегу. Я бы тоже не рискнул: вдруг что. Нет, определённо, это слишком сложно и рискованно.

— Так мы же троллей на Хеллоуин хотели выпустить, — удивилась Спраут, — тут и без интервью безобразия с разрушениями будут.

— Хорошо, пусть будут тролли, — согласился Дамблдор. — Том, ты знаешь, где их достать? Пострашней и поспокойнее?

— В Грампинском питомнике, — предложил Волдеморт, — там драконологи пару семейств прикормили. Они почти ручные — знают, что убивать и калечить людей нельзя. Специально нельзя, — подчеркнул он.

— Замечательно, — потёр руки Дамблдор. — Тогда тролли на тебе, Том.

— А расходы на ком? — требовательно спросил Волдеморт, — аренда троллей — дело недешёвое. А зарплата в Хогвартсе не министерская.

— Договорись с попечительским советом, — улыбнулся Дамблдор. — Там же есть твои приятели. Большей частью школьные. Неужели же они тебе откажут?

— Как говорится, дружба дружбой, а денежки врозь, — нехорошо ухмыльнулся Тёмный Лорд. — Будут деньги — будут тролли. Утром деньги, вечером тролли.

— Хороши друзья, — фыркнул Флитвик.

— Наши однокурсники, — многозначительно сказала Спраут, — всегда друг другу помогают. Даже спустя десятилетия.

— Ну, на каждом факультете свои традиции, — заметил Дамблдор.

— Вот именно, — кивнул Тёмный Лорд, — спасение утопающих — дело рук самих утопающих.

— Всё равно надо вынести этот вопрос на заседание Совета, — решил Дамблдор. — В конце концов, это праздник не для нас, а для их детей.

— Ну, так выносите, — предложил Тёмный Лорд, — хотя, на мой взгляд, есть более насущные затраты.

— Например, какие? — хозяйственно поинтересовалась Спраут.

— Ставки воспитателей, — буркнул Тёмный Лорд, — незачем сваливать на деканов вытирание носов и слёз. И дежурства по ночам. Я уже не помню, когда высыпался нормально.

— О, это совершенно бесполезно, — вздохнул директор. — Но ты можешь попробовать, конечно. Почему бы нет.

* * *

— Итак, господа, — Абраксас Малфой, председатель Совета попечителей Хогвартса, слегка картинно откинул назад длинные ухоженные волосы, предмет зависти половины всех магов и ведьм Британии, — первое заседание Совета в этом учебном году прошу считать открытым. На повестке дня вопрос о выделении дополнительного финансирования Хогвартсу.

— Опять? — поморщился Венлок, приятный господин средних лет в элегантном бархатном сюртуке. — Да сколько можно? Дамблдор, — он недовольно нахмурился и поглядел на директора, — у меня такое ощущение, что мы в последнее время собираемся только для того, чтобы выделить вам очередную сумму.

— За удовольствие обучать своих отпрысков в лучшей школе Магической Британии надо платить, — примирительно сказал Гринграсс, поправив воротник парадной мантии, которая явно была слишком новой и потому не слишком привычной и удобной. — Директор, на что нужны дополнительные средства?

— Лучшей школе? — презрительно сказал Эйвери. — Жалею, что не отправил наследника в Дурмштанг.

— Единственной школе, — язвительно заметила Ким, раздражённо теребя краешек своего кружевного манжета. — Единственной, а отнюдь не лучшей. Но, и правда, на что средства?

— Как всегда, — спокойно ответил Дамблдор. — На Хэллоуин и Рождество.

— А, это, — успокоенно махнул рукой Паркинсон. — Ну, это — дело нужное. А что вы задумали на этот раз?

— Том? — сказал директор.

— Прежде, чем говорить о праздниках, я бы хотел привлечь внимание Совета к делам повседневным, — начал Тёмный Лорд, — Хогвартс остро нуждается в воспитателях — хотя бы по одному на каждый факультет. Деканы перегружены обязанностями, и воспитатели взяли бы на себя часть забот о воспитании студентов. К примеру, те же ночные дежурства по замку. И ещё...

— Это немыслимо! — брюзгливо сказал Смит, возмущённо глядя на Темного Лорда. — От Основателей повелось, что воспитывают юных магов их деканы!

— В самом деле, — резко сказал Паркинсон. — Почему-то за прошедшую тысячу лет существования школы подобной нужды никогда не возникало. А если кто-то не справляется, — он повернулся к Дамблдору, — так выгоните его к дементорам и найдите того, кто сможет исполнять свои обязанности! — он даже стукнул по столу ладонью.

— А кто-то именно не справляется, — кивнул Эйвери, — такого количества конфликтов и отработок на Слизерине не было последние лет сто или двести! Факультет оказался расколот с первого же дня! Кому вы доверили наших детей, директор?

— Вашему ближайшему товарищу и другу, насколько мне известно, — ответил Дамблдор. — Или мои сведения неверны?

— Дружба дружбой, — недовольно сказал Паркинсон, — но должна же быть какая-никакая компетенция! При Слагхорне такого безобразия не было!

— Слизеринская дружба во всей красе, — презрительно сказал Прюэтт, — Малфой, а ты-то чего не возмущаешься?

— О! Вот, действительно, что я забыл! — сокрушённо проговорил Малфой. — Всё утро мучился сегодня! Спасибо, что напомнил. Как раз собирался написать тебе, чтобы узнать, чем мне следует сегодня возмущаться, — он покачал головой. — Надо обратиться в Мунго — попросить у них что-нибудь для памяти.

— Топор попроси, от головы хорошо помогает, — ядовито посоветовал Прюэтт.

Эти двое скандалили постоянно — с первого курса Хогвартса, где гриффиндорец Прюэтт что-то не поделил со слизеринцем Малфоем. И, повзрослев, явно от своих перепалок отказываться не собирались.

— Топор у меня есть, даже несколько... прислать? — сладко поинтересовался Малфой.

— Себе оставь, — хмыкнул Прюэтт, — а то же разоришься, бедолага.

— Потом доругаетесь, — укоризненно посмотрел на них Боунс, — профессор Риддл, при всем уважении, Совет считает введение ставок воспитателей излишним.

— Абсолютно, — почти весело подтвердил Малфой.

— Но вы можете нанять себе ассистента самостоятельно, — великодушно предложил Шаффик. — На собственные средства. Совет, я полагаю, возражать не будет?

— Очень даже будет! — возмутился Паркинсон. — Что это за декан такой, что с обязанностями своими справиться не может?! Он вообще нам зачем нужен?

— Нам уже не нужен, — хмыкнул Прюэтт, — мы, слава Мерлину, выучились.

— Нам не нужен, — продолжал бушевать Паркинсон. — А нашим детям?! Хорошо вам, Прюэтт — ваши уже выучились. А наши дети? Я даже предположить боюсь, что из них вырастет с таким деканом!

— Мистер Паркинсон, — холодно сказал с трудом сдерживающий бешенство Тёмный Лорд, — могу я справиться со своими обязанностями или нет, решать всё же не вам.

«Ты покойник, Паркинсон, — подумал он мрачно, — до Эйвери мне пока не добраться, а вот тебе в ближайшее время точно не жить!»

— Мне всегда казалось, что вырастет из наших детей только то, что мы сами воспитаем, — насмешливо ответил Паркинсону Гринграсс, — а твоих, значит, посторонний дядя должен воспитывать?

— Разумеется, воспитываем детей мы, — ответил Паркинсон, — но нельзя недооценивать влияние деканов и учителей! В конце концов, дети здесь проводят три четверти своего времени — и да, меня волнует, способен ли декан справиться с собственными обязанностями! А решать, справляетесь ли с ними вы, СЭР, — обратился он к Тёмному Лорду, — как раз мне. И всем нам — как Совету попечителей. Именно вы заговорили о дополнительных ставках, не так ли? По какой такой причине, если вы со всем справляетесь?

— Вы, господа попечители, — очень вежливо сказал Тёмный Лорд, больше не глядя на Паркинсона, — не учитываете того, что во времена Основателей в Хогвартсе училось много меньше студентов, чем теперь. И если справиться с факультетом, на котором учится десять-пятнадцать человек, декан мог легко и просто, то теперь у нас на каждом курсе двадцать-двадцать пять человек. И совмещать преподавание и деканство становится очень тяжело. Впрочем, дело ваше. Если вам угодно экономить на своих детях — экономьте.

— А что, с прошлого года количество студентов так разительно увеличилось? — язвительно поинтересовался Эйвери. — Что-то я не помню подобных просьб от Слагхорна... да и теперь от остальных деканов лично я ничего подобного не слышу. Или же я что-то пропустил? — не менее вежливо, чем Тёмный Лорд, поинтересовался он.

— Вероятно, остальные деканы уже успели свыкнуться с подобным положением дел? — в тон ему ответил Тёмный Лорд. — И потому не ждут от Совета попечителей никакой помощи?

— Так поначалу всегда тяжело, — сочувственно сказал Боунс, — вот поработаете ещё немного, профессор, и тоже привыкнете. Шутка ли — такую ответственность взвалить на себя! А вы набросились на человека, как голодные крапы на книззла! — сердито сказал он Эйвери с Паркинсоном. — Нельзя же так!

— Раньше на моей памяти никто не жаловался, — недовольно сказал Паркинсон.

— И вообще, — поддержал Боунса Стамп, — вы бы, господа слизеринцы, со своим деканом проблемы решали в свободное время. Мне вот совершенно неинтересно выслушивать ваши претензии. Профессор Риддл — хороший преподаватель, мои дети от его уроков в восторге, а вы злобствуете от того, что третий декан в Хоге — полукровка. Ничего, переживёте как-нибудь. Сейчас не старые времена, когда под вашу дудку все вокруг плясали. Денег на воспитателей давать и впрямь не стоит, а вот на праздники деньги дадим. Что мы, своим детям праздника не устроим?

— Так о праздниках и речи нет, — удивился Паркинсон. — Разумеется, дадим. Что вы там запланировали? — спросил он, демонстративно не глядя на Тёмного Лорда.

— Троллей, — совершенно спокойным голосом ответил Тёмный Лорд, — прирученных, чтобы детям не повредили. И соревнование факультетов — чья команда быстрее найдет и обезвредит тролля. На аренду троллей в Грампианском питомнике нужны деньги, на призы победителям — тоже.

— Отличная идея, — довольно сказал Малфой. — Что за призы будут?

И обсуждение плавно покатилось по привычному плану: обсуждение призов, составление сметы, статьи расходов...

А Тёмный Лорд подумал, как же он ненавидит всех этих напыщенных чистокровных уродов. Пожалуй, даже сильнее, чем магглов.

И что мир без них будет только лучше.

Определённо лучше!

Праздничный вечер на Хэллоуин был вполне обычным: засилье оранжевого цвета и тыкв. Тёмному Лорду уже казалось, что сам Хогвартс превратился в гигантскую тыкву, а все студенты и преподаватели, включая завхоза с его кошкой — в неупокоенную нежить.

— Ну-с, — довольно потёрла руки Спраут, — в этом году мне хотелось бы воплотить одну старую идею, — она положила на стол три больших чёрных жилета, которые впору были бы разве что троллям. На жилетах были жёлтым нарисованы цифры «один», «два» и «четыре».

— А чойта одного не хватает? — простодушно удивился Хагрид, которого в идею о троллях посвятили явно не до конца.

— Денег не хватило, — холодно ответил Тёмный Лорд.

— В этом и идея, — Дамблдор укоризненно посмотрел на Тёмного Лорда. — Это же должно быть необычное развлечение. Том, тролли готовы?

— Тролли всегда готовы, — насмешливо улыбнулся Тёмный Лорд, — они ведь не студенты и им СОВы с ТРИТОНами не сдавать!

Флитвик засмеялся.

— Тогда одевайте их — и давайте выпускать! — радостно предложил он.

— Выпущу, — пообещал Тёмный Лорд, сгребая жилеты, — в подземельях. Иначе эти кретины нам половину замка разнесут. И я сейчас говорю не о троллях.

— Давайте в подземельях, — кажется, настроение Флитвику сегодня испортить было невозможно.

Тёмный Лорд быстро покинул Большой зал, причём его исчезновение, кажется, заметили только два человека: Беллатрикс Блэк вскинулась и явно собралась идти следом, но сидевшая рядом Андромеда поспешно взяла её за руку и что-то негромко сказала, отчего старшая сестра передёрнула плечами, закусила губы, но осталась сидеть за столом.

А буквально через полчаса Дамблдор торжественно провозгласил, что нынешний праздник будет ознаменован старинной игрой «поймай тролля». Ловить их следует факультетскими командами и приводить в специально сооружённый во дворе загон. Каждый тролль принесёт поймавшему его факультету целых пятьдесят баллов — и времени на эту игру даётся всего два часа.

— В команду не допускаются младшекурсники, — добавил Тёмный Лорд, появившийся рядом с ним, — и троллям нельзя причинять вреда — иначе вместо наградных баллов будут начислены штрафные.

— Как вы полагаете, профессор Риддл, — очень серьёзно поинтересовался Дамблдор, — каким курсом следует ограничить участие в команде? Четвёртым?

— Пятым, — уверенно сказал Тёмный Лорд.

— Это дискриминация! — возмущённо заорал Рабастан Лестрейндж. От кого только он узнал это маггловское словечко, интересно?

— Ну, я думаю, четвёртому курсу тоже будет полезно поучаствовать, — примирительно сказал директор. — Но четверокурсникам запрещено ходить без сопровождения товарищей со старших курсов! — решил он.

Четвёртый курс торжествующе взвыл — причём особенно громко и прочувствованно выли вечные соперники: Гриффиндор со Слизерином.

— Мы вас сделаем! — Рабастан только что не подпрыгивал от азарта, — Руди, девчонок в команду не берём!

— Да что ты? — пропела Беллатрикс Блэк, и в зале, кажется, даже потемнело.

— Команды формируются в гостиных факультетов! — провозгласил директор и, посмотрев на часы, показывающие двадцать минут восьмого, сообщил: — Игра начинается ровно в восемь! Без пяти минут здесь на учительском столе деканы должны представить мне списки команд.

— Старосты! — рявкнул Тёмный Лорд, — построить старшие курсы по факультетам и организованно вывести их из зала! Шестой курс в авангард, седьмой — замыкающим! — быстро добавил он, вспомнив учебные эвакуации в приюте.

К его удивлению, на сей раз старосты справились на диво быстро, и буквально через пять минут в Большом зале остались только младшекурсники — возбуждённые и донельзя недовольные.

— Я смотрю, Том, ты отлично разбираешься в таких вещах, — заметил Дамблдор.

— У меня было очень познавательное детство, — холодно ответил Тёмный Лорд.

— Прекрасно, когда детский опыт пригождается во взрослом возрасте, — мирно проговорил Дамблдор.

Тем временем крайне возбуждённые младшекурсники, которых оставили в зале, начали активно что-то обсуждать... И вдруг в воздухе что-то тонко запищало, а затем и взорвалось под самым куполом, осыпая всех сидящих ярко-оранжевыми огоньками в виде крохотных тыкв, которые, коснувшись пола, превращались в мышек, с громким писком разбегающихся прочь.

— Какое интересное колдовство! — восхитился Дамблдор.

— Пять баллов автору, — добавил Тёмный Лорд, про себя надеясь, что это не будут гриффиндорцы.

— Интересно, кто же автор, — с любопытством спросил Флитвик.

— Можно посмотреть часы, — предложила Синистра.

— Поздно уже, — возразила Спраут с сожалением. — Но, возможно, это не последняя? — предположила она — и словно в воду глядела: буквально через несколько секунд в воздухе взорвался второй такой же салют.

Из-за гриффиндорского стола вдруг поднялась рыженькая первокурсница Эванс и отважно двинулась прямо к столу преподавателей.

— А нам нельзя будет посмотреть на ловлю тролля? — умоляюще попросила она. — Ну, как телетрансляцию со спортивных соревнований! Интересно же!

— Трансляцию? — задумчиво переспросил Дамблдор. — А что. Пожалуй, это любопытная идея... Попробуем, коллеги? — спросил он остальных.

— Разумеется! — обрадовался Флитвик. — Это будет крайне интересный опыт!

— Что ж, мисс Эванс, спасибо за идею, — улыбнулся девчонке Дабмлдор. — Два балла Гриффиндору за необыкновенный подход к обычным вещам. Начнём? — спросил он у коллег.

И они втроём превратили стену Большего зала в огромный экран, на котором сейчас были видны гостиные факультетов, где старосты выбирали команды.

— Наводите палочку на нужное вам изображение — и смотрите, — объяснил Тёмный Лорд. — Потом, когда начнётся игра, вы увидите подземелья.

Младшекурсники радостно зашумели — и мгновенно стало очевидно, что кое-что учителя в чарах не продумали: изображение всё время изменялось, повинуясь разным пожеланиям. Ситуацию спас Флитвик, разделивший стену на четыре части, на которых появилось изображение четырёх гостиных. Звука, правда, не было, но его, пожалуй, и не требовалось, потому что видимые сценки были весьма красноречивы и без него.

Самым спокойным и мирным предсказуемо стало создание команды Хаффлпаффа. Уже через пять минут десять человек отошли в сторону, а остальные торопливо собирали по карманам мантий явно защитные и поисковые амулеты, чтобы отдать их охотникам.

В Рейвенкло команду собирали тоже мирно, но намного дольше — впрочем, к сроку уложились, и без двенадцати минут восемь капитан команды вышла из гостиной, направляясь в Большой зал со списком.

А вот что в гриффиндорской башне, что в слизеринских подземельях развернулись настоящие баталии.

В гостиной Слизерина самозабвенно орали друг на друга Белла Блэк и Рабастан Лестрейндж, и за палочки они не хватались только потому, что одного за рукав держал брат, а другую — сестра.

Старосты же скромно держались поодаль — и их сложно было не понять: пятикурсникам, какими бы полномочиями они наделены ни были, сейчас лезть к ним под руку было крайне неразумно.

В ссору постепенно вмешались остальные старшекурсники — и Мерлин знает, чем бы всё это закончилось, если бы Люциус Малфой не наколдовал бы в воздухе огромные часы, на которых было без четверти восемь.

Нарцисса Блэк, укоризненно покачав головой, достала пергамент, написала на нём несколько имен и передала Люциусу. Тот прочитал, одобрительно улыбнулся и озвучил написанное вслух.

Как ни странно, это, похоже, всех устроило, и под недовольным взглядом Беллатрикс Люциус вышел из дверей и почти что побежал по коридору.

На Гриффиндоре тоже вспыхнул яростный спор, который едва не перерос в драку, остановленную, как ни странно, именно пятикурсниками Лонгботтомом и Медоуз.

Так что без пяти минут восемь списки всех команд лежали на преподавательском столе, а их члены толпились у дверей Большого зала. Те старшекурсники, кто не попал в команды, сейчас торопливо занимали места за факультетскими столами, жадно глядя на экран, транслирующий сейчас картинки из подземелий.

— Так, господа охотники, — спокойно сказал Тёмный Лорд, — в подземелье несколько троллей. На каждом надет жилет с порядковым номером, чтобы вы не перепутали. Ваша задача — найти тролля и привести его сюда, в Большой зал.

— Живым и более или менее целым, — мудро добавил Дамблдор — и охота началась.

— А двух троллей можно привести? — задумчиво спросил Трэверс, слегка отставший от остальных.

— Можно, мистер Трэверс, — ответил Дамблдор, переглянувшись с деканами.

— Это хорошо, — покивал Трэверс — и, вдруг подобравшись и став невероятно похожим на какого-то хищника, легко и быстро вышел из Большого зала.

— Может, надо было четверых троллей взять? — озабоченно спросила Спраут.

— Вот сейчас и посмотрим, — так же задумчиво, как его студент, ответил Тёмный Лорд.

На четырёх экранах теперь можно было наблюдать за перемещениями четырёх команд — и это, Тёмный Лорд был вынужден признать, было чрезвычайно увлекательно.

Первыми повезло — или же не повезло, а их стратегия оказалась наиболее успешной, тут как посмотреть — участникам команды Рейвенкло. Им попался тролль номер четыре, и справились с ним они простейшим, но зато замечательно эффективным в данном случае Люмос Солем, превратив солнечными лучами тролля в огромную скульптуру и затем просто отлевитировав его в Большой Зал.

Вторыми стала слизеринская команда — без Трэверса, которой попался тролль номер один. Макнейр достал откуда-то здоровенный окорок, и тролль с радостным рёвом устремился за ним.

— Какое любопытное решение, — с искренним восхищением заметил Флитвик. — Простое и элегантное!

Тролля обездвижили перед самым загоном, а окорок МакНейр сунул под куртку, отрезав от него несколько кусков, которыми угостил всех участников команды.

Троллю, впрочем, кусок окорока тоже перепал — Уолден Макнейр был парнем справедливым и не жадным, что и подтвердил в очередной раз, когда команда расположилась в Большом зале за слизеринским столом, смешавшись с остальными и с увлечением наблюдая за действиями оставшихся команд: пока все глазели на экран, МакНейр начал отрезать от окорока аккуратные полоски, раздавая их товарищам.

— Эй! — донёсся чей-то голос со стороны стола Рейвенкло. — А где третий тролль?

— Их что, всего три?! — спросил ещё кто-то — кажется, из гриффиндорцев.

Третьего — вернее, тролля под номером два доставила спустя пару минут команда Гриффиндора. Тролль, мотая уродливой башкой и сильно покачиваясь, топал вслед за нараспев читающим какое-то заклинание на никому не известном языке Шеклболтом, а за троллем, подшучивая друг над другом, шли усталые, но довольные охотники.

Впрочем, в зале команды не остались: отчитавшись, они вновь отправились на охоту.

— Может, вернём их назад? — спросила мадам Помфри. — Ведь троллей больше нет?

— У них еще осталось три четверти часа, — насмешливо ответил Тёмный Лорд, — так что пусть ищут чёрную кошку в тёмной комнате, в которой никого нет!

— Ой, мамочки! — заверещала какая-то впечатлительная девица. — Это что? Это как?

На выходе из подземелий, опираясь на чудовищного размера дубину, воздвигся тролль. Буро-зелёного цвета, в набедренной повязке из косматой шкуры, с грубым, едва заметным отпечатком белой, явно человеческой ладони на низком лбу.

А на плечах у него преспокойно восседал семикурсник Слизерина Эктор Трэверс.

— Добрый вечер, Эктор, — сказал Дамблдор, вставая с палочкой в руках. — А где вы встретили вашего спутника, позвольте полюбопытствовать?

— Добрый вечер, директор, — улыбнулся Трэверс, встряхивая в руках огромный бархатный жилет с номером «тринадцать», — надень, Ыхх, здесь всё же дамы! Я встретил Ыхха в подземелье.

Тролль осторожно опустил студента на пол и неохотно напялил затрещавший на нём жилет.

— Ты нам не расскажешь? — попросил Альбус крайне заинтересованно.

— Шёл, наткнулся на Ыхха, привёл сюда, — абсолютно честно ответил Трэверс. — Всё.

— Какая удивительная история, — очень серьёзно проговорил Дамблдор. — Что ж, мистер Трэверс, отведите тролля в загон — и присоединяйтесь к нам в Большом зале.

— Пойдём, Ыхх, — так же серьёзно сказал троллю Трэверс, — там ты и с сородичами встретишься. А то ты переживал, что никого больше не осталось.

Тролль радостно ухнул и пошёл следом за ним.

— А что мы будем с этим троллем делать? — растерянно спросила Спраут.

— И как, коллега, вы будете объяснять появление четвёртого тролля в заповеднике? — ухмыльнулся Флитвик.

— Скажу, что это проценты, — нахально заявил Тёмный Лорд. — За прокат.

— Что ж, Том, тебе с заповедником объясняться, — не стал спорить Дамблдор. — Да и потом, это ведь твой студент.

— Он что, понимает его язык? — с любопытством спросил Кетлеберн.

— Кто и чей? — усмехнулся Тёмный Лорд, — Трэверс даже Гигантского кальмара понимает, куда там троллю. Присмотритесь, это же будущая звезда магозоологии не хуже Ньюта Скамандера.

— О, Эктор и правда подаёт огромные надежды! — увлечённо согласился Кеттлберн. — И я очень надеюсь, что он в самом деле выберет, в конце концов, именно магозоологию!

Тем временем прозвучал сигнал окончания охоты — и из подземелий выбралась смущённая и раздосадованная команда Хаффлпаффа, которой так и не удалось поймать тролля.

Остальные команды шли следом — и обомлели при виде гордо стоящего в загоне Ыхха — в зелёной бархатной жилетке и слизеринском шарфе, едва сходящемся на мощной короткой шее.

— Это кто? — изумленно спросил Рабастан Лестрейндж, уставившись на тролля.

— Это тролль, — флегматично ответил ему брат, — тролль номер тринадцать.

— Итак, — провозгласил Дамблдор, — итоги нынешней игры таковы: по одному троллю добыли команды Рейвенкло и Гриффиндора — и каждая из команд получает по пятьдесят призовых очков, — послышались громкие радостные крики и аплодисменты, переждав которые, директор продолжил: — И двух троллей добыла команда Слизерина, получающая в сумме сто призовых очков — по пятьдесят за каждого тролля.

Слизеринцы радостно заорали, и вдруг какой-то хаффлпаффец громко, на весь зал, спросил:

— Там на жилетке написано «тринадцать». А в загоне только четверо. А где же остальные тролли?

— Они что, до сих пор в подземельях?! — ахнула его соседка.

— Нет там больше троллей! — сокрушённо ответил Трэверс. — Но можно будет потом ещё кого-нибудь поискать...

— Нет, есть! — крикнула какая-то другая девочка. — Там ещё девять троллей!

— А-а-а-а-а-а!!! — завопил кто-то — и в зале начался настоящий ад.

А наутро после Хэллоуина тысяча девятьсот семьдесят первого года, который точно на всю жизнь запомнится всем, находившимся тогда в Хогвартсе — студентов удалось успокоить и увести из Большого зала только далеко за полночь — замок атаковали совы...

«Значит, вот ты чем там занимаешься? Теперь вполне понятно, почему тебе времени на исполнения деканских обязанностей не хватает!

Предупреждаю один раз. Тронешь мою дочь хоть пальцем — тебя даже не найдут. Даже если сотню лет искать будут. Даже не смотри на неё.

Сигнус Блэк III».

«Нет, а почему сразу не василиск или нунду, а какой-то десяток троллей? Вы там совсем спятили на пару с Дамблдором? Ещё один такой праздничек — и я своих детей из Хогвартса заберу, и ищите денежки на свои задумки в Лютном, где вам всем самое место!

А деньги на аренду троллей мы из вашей зарплаты вычтем.

П. Паркинсон».

«Не мне упрекать кого-то в подлости и разрушении чужих матримониальных планов. Но если ты полагаешь, что я спущу кому бы то ни было подобное в отношение моего наследника — то ты очень сильно ошибаешься.

М. Лестрейндж».

«Не слишком ли ты заигрался, полукровка?

Э».

«Декан, значит?! Защитник чистокровных?! Куда ты смотрел, когда моя средняя дочь позволила себе (вымарано) с этим грязн (вымарано)?! Ах да — ты смотрел на мою старшую дочь! Моя двоюродная бабка была ближайшей сподвижницей самого Гриндевальда. Думаешь, я испугаюсь тебя? Если моя дочь ещё хоть раз хотя бы помыслит об этом грязнокровном хаффлпаффце, я сумею найти способ тебе напомнить, кто такие Розье.

Д. Блэк».

А вишенкой на торте, или, скорее, горстью игл дикобраза в зелье от фурункулов стало последнее письмо — вот этого он точно не ожидал.

«Шеф, я вас, конечно, глубоко уважаю, но торчать в Британии стало откровенно скучно. Что мне тут делать — магглов пугать да Крэбба с Гойлом строить? Так что я поищу пока другое занятие и в другом месте. Вернётесь из Хогвартса — тогда меня и позовите.

А. Долохов».

— Идиоты, — прошипел Тёмный Лорд, прицельно сбивая очередную сову с посланием, — кретины! Одна извилина в голове, и та от шляпы! Да провалитесь вы к Мордреду со всеми вашими озабоченными девицами и безмозглыми наследниками!

Он был в ярости. Он уже забыл, когда кто-либо осмеливался говорить с ним так, как внезапно стали позволять себе с самого начала этого учебного года его... кто? Как их вообще теперь называть-то?

Бывшие однокурсники и единомышленники, ныне ставшие... кем? Врагами? Для которых он больше не Тёмный Лорд, а всего лишь полукровка? Школьный учитель, которому швыряют жалкие подачки на дурацкие праздники и отчитывают, как нерадивого домовика? И ждут, что он сейчас будет биться головой о камин и причитать: «Томми плохой эльф?»

Да, решение пойти работать в Хогвартс стало для него сокрушительным провалом.

Впрочем, кем именно они себя теперь возомнили, было уже не важно. Позже они все ответят за это. Куда интереснее сейчас было, почему это вдруг произошло.

Ничего.

Он отомстит. Ответит всем и каждому — лично.

Они ещё все кровью умоются!

Хотя нет... пожалуй, нет.

Не кровью. И даже не умоются.

Он подумает, как сделать это и наверняка, и аккуратно. Не хватало только из-за этих ублюдков в Азкабан отправиться. Он, конечно, Тёмный Лорд... хотя какой Лорд? Теперь-то? Кому он Лорд-то?

Сволочи! Какие же они все сволочи!!!

Он мечтал изменить этот мир к лучшему? Для чего и для кого? Для этих напыщенных лицемерных снобов? Да пропади они пропадом вместе с этим миром! Пусть их обнаружат магглы — и превратят в подопытных кроликов или убьют!

Ему-то это не грозит: он тех магглов с детства знал. А эти... да он даже хотел бы их увидеть в клетках! Есть у магглов такое место — «Зоопарк» называется. Вот туда бы этих чистокровных идиотов посадить — чтобы магглы вокруг их ходили и кидали в них обёртками от мороженого.

Не-ет. Он не будет их спасать. И их мир спасать не будет. И он хотел править здесь? Править этими ничтожествами?!

Нет. Один раз он уже фатально ошибся, когда решил последовать за своей юношеской мечтой — преподавать в Хогвартсе. Больше он такой ошибки не допустит.

Да плевать ему на эту Британию! И на нужды чистокровных. Он вообще уедет и не вспомнит про них больше никогда!

Тем более, когда и вспоминать-то станет не о ком.

Да. Уходить надо красиво — чтобы за спиной всё горело и рушилось.

Но сначала нужно всё обдумать. Что ж... Всё равно ему работать здесь до лета: магический контракт не разорвать. Что ж... Что там написала эта ненормальная про грязнокровку с Хаффлпаффа?

«Грязнокровку с Хаффлпаффа» он вычислил моментально — достаточно было только понаблюдать во время обеда за хаффлпаффским столом. Шестикурсник Тэд Тонкс, кто бы мог подумать! С такой отвагой и безрассудством парню на Гриффиндор надо было проситься — надо же было умудриться влюбиться в девицу Блэк!

Что ж, Друэлла. Быть тебе тёщей грязнокровке, или он — не Тёмный Лорд.

* * *

— Задержитесь, мистер Тонкс, — попросил он после урока у шестого курса Хаффлпаффа.

— Сэр? — очень удивился Тонкс. Учился он хорошо и был действительно талантлив, да ещё и старателен, так что никакого подвоха, вроде бы, не ждал.

— Мистер Тонкс, — с интересом спросил Тёмный Лорд, — вам Шляпа на распределении Гриффиндор не предлагала?

— Нет, сэр, — ещё больше изумился Тонкс. — А что?

— Судя по вашему поведению, зря, — покачал головой Тёмный Лорд, — ибо влюбиться в девицу Блэк — это как раз в духе гриффиндорца. Крайне смело и безрассудно.

Тонкс вспыхнул и, яростно на него глянув, сказал:

— При всем уважении, сэр, я не думаю, что хочу обсуждать с вами этот вопрос.

— А с кем вы ещё это можете обсудить? — посмотрел на него Тёмный Лорд. — Вы понимаете, что её семья никогда ей этого не простит? Блэки славятся любовью вышвыривать из семьи тех своих детей, которые не оправдали «чести быть достойными членами Благороднейшего и Древнейшего Дома». Я понимаю, что вы не думаете сейчас о себе — но о девушке вы подумали?

— Извините, сэр, — Тонкс даже зубами скрипнул. — Я думаю, это дело касается только меня и мисс Блэк. Я определённо не готов с вами это обсуждать. Разве правила школы меня к этому обязывают?

— Нет, мистер Тонкс, — задумчиво сказал Тёмный Лорд, — правила тут ни при чём. Я не собираюсь вам мешать, если вы об этом. Могу только посоветовать не привлекать излишнего внимания Блэков, и, если ваши намерения так серьёзны — подумать, где и как вы будете жить после школы.

— Спасибо, сэр, — Тонкс явно растерялся. — Почему вы говорите со мной об этом? — спросил он озадаченно.

— Потому, — медленно произнес Тёмный Лорд, — что до моего поступления в Хогвартс никто в Магической Британии не слышал фамилию Риддл. Так же, как никто не знал фамилию Тонкс до вашего поступления в школу. И я очень хорошо представляю, с чем именно вам предстоит столкнуться.

— Вы же... Говорят, что вы — потомок самого Слизерина, — Тонкс был совсем сбит с толку. — Как же так?

— Я полукровка, — мягко сказал Тёмный Лорд, — моя мать была последней из рода Гонт, это верно. Но вот мой отец... — он помолчал. — Для магического мира мы все равны — вот только одни будут всегда равнее других. И никогда не перестанут это подчеркивать.

— Я не знаю, как на Слизерине, но у нас никто различия не делает, — решительно сказал Тонкс. — Да, я понимаю, мне будет сложнее других: в мире, где все друг другу или родственники, или родственники друзей, у меня нет никого. Но я думаю, что справлюсь. А мисс Блэк... Я таков, каков есть. Нравится это её родителям или нет. Не убьют же они меня за это, — улыбнулся он.

— Жизнь за пределами школы больше похожа не на ваш дружелюбный факультет, мистер Тонкс, а именно на Слизерин, — Тёмный Лорд даже с некоторым сожалением посмотрел на юного идеалиста, — и я не стал бы утверждать, что Блэки вас не убьют. Вам придется или уехать из страны, или уйти в маггловский мир. На континенте вам будет проще — после Гриндевальда там стали более лояльно относиться к тем, за чьими плечами нет вереницы чистокровных предков.

— Я не собираюсь уезжать из Англии, — с некоторым вызовом ответил Тонкс. — Я готовлюсь в целители и работаю в Мунго на каникулах. Если я успешно сдам экзамены, они возьмут меня на стажировку. И что значит убьют? Они готовы из-за такой глупости отправиться навечно в Азкабан?

— В Азкабан? — ухмыльнулся Тёмный Лорд. — Вы думаете, что Сигнус Блэк или его жена лично придут вас убивать? Вы просто попадётесь какому-то отребью из Лютного. Так бывает. Ну, или пришлют вам письмо с редким ядом или проклятьем. Вам придется быть очень осторожным, мистер Тонкс, и не забывать об осторожности никогда. Возьмите, — он протянул студенту пергамент, — это разрешение на посещение Запретной секции библиотеки. Почитайте книги о защитных чарах и об определении вредоносных проклятий. Эта информация может спасти не только вашу жизнь, но и жизни ваших близких. Кстати, я бы вам советовал защитить дом своих родителей, как только вы поедете на каникулы.

— Спасибо, сэр, — Тонкс казался то ли озадаченным, то ли растерянным. Он взял пергамент и, сложив его, убрал в карман. — Но мне ещё нет семнадцати, и до каникул не исполнится — мне вне школы колдовать нельзя. Разве что на пасхальных. Но это глупо, сэр! Хорошо, допустим, их никто не поймает и не обвинит — но ведь Андромеда всё поймёт, если вы правы, и у них в семье такие нравы.

— Да, Андромеда поймёт и порвёт с семьей, а то и отомстит, — кивнул Тёмный Лорд, — в этом я даже не сомневаюсь. Итог — и вы мертвы, и она мертва или в Азкабане. Именно поэтому я и советую вам соблюдать осторожность — хотя бы до тех пор, пока вы оба не станете совершеннолетними и не закончите Хогвартс.

— Да мы ничего не делаем! — возмутился, причём совершенно искренне, Тонкс. — И раз родители Андромеды могут нанять убийцу — как я смогу защититься от него? И, тем более, от яда? Сэр, вы можете что-нибудь мне посоветовать? Или научить?

— Могу, — впервые за разговор искренне улыбнулся Тёмный Лорд, — и обязательно вас научу. Приходите завтра после уроков.

— Спасибо, сэр, — тоже улыбнулся Тонкс. — Я обязательно приду.

Он вежливо попрощался и вышел, прижимая руку к карману с выданным разрешением.

— Ну что же, — усмехнулся ему вслед Волдеморт, — телеграмма ушла по нужному адресу. Жаль парня, главой этой семьи явно будет не он, а Андромеда Блэк. Впрочем, мне до этого нет никакого дела — лишь бы он дожил до свадьбы целым и невредимым.

Перед рождественскими каникулами в Хогвартсе решили провести Святочный Бал — и весь декабрь вместо учебы в головах у студенток — и даже некоторых студентов! — были только одни мысли — с кем туда пойти и что на себя надеть.

Даже у семикурсников! Хотя уж кому-кому, а им-то следовало думать о другом. Можно подумать, в их жизни больше никаких балов не будет!

И ведь никакие отработки и «Тролли» не помогали, да и снятие баллов не давало должного эффекта.

В конце концов, Тёмный Лорд мудро решил не обращать внимания на всеобщее безумие — раз уж нельзя использовать розги или Круциатусы — и перешёл от теории к практике.

Боггарты! У половины третьего курса боггартами стали они сами, не приглашённые на бал, одетые не по моде или просто не умеющие танцевать!

С другой стороны, не подсунешь же боггартов старшим курсам! Хотя очень хотелось.

Причём не на уроке.

Или зеркало Еиналеж. Интересно, что бы увидели там семикурсники?

К сожалению, зеркало ему не дали — Дамблдор так и сказал, мол, баловство всё это, Том.

Пришлось обходиться тем, что есть, благо, он знал много... очень много самых разных заклинаний. Вот пусть и снимают их друг с друга.

А для начала он применил самое простенькое заклинание, которое никакого вреда студентам не приносило — но вот уши у всех, попавших под него, становились дивного цвета берлинской лазури.

Поднявшийся вой было, вероятно, слышно даже на Астрономической башне. А уж когда Тёмный Лорд объявил, что домашним заданием будет снятие заклятья и написание трёхфутового эссе о том, как можно это сделать, крик стоял такой, словно бы он эти уши им освежевал, а не просто перекрасил.

Хотя освежевать уши, пожалуй, мог бы только опытный охотник — ну или вивисектор.

— Седьмой курс! — сокрушённо сказал он. — У вас Протего на инстинктах должно получаться! Мало вас Пивз подарочками баловал, ой, мало!

— Вы не предупредили!

— Так нечестно!

— Верните всё обратно!

Как же громко, оказывается, они могут верещать!

— А в жизни вас тоже будут предупреждать? — неприятно усмехнулся он. — И всё будет честно? Правда? Вы все уже совершеннолетние — а рассуждаете, как дошкольники! Не снимете заклятье сами — пойдёте отплясывать под чарами Гламура! Их-то вы точно выучили!

Чары он так и не снял, и с его урока все студенты выходили, прикрывая уши волосами — некоторые даже специально отрастили их для этого.

Но эта мера была разовой — а уроков впереди было много.

— Всё-таки, Том, это уже слишком, — сердито сказала ему за обедом профессор Спраут, — девочки так расстроились!

— Так пусть расколдовываются, — пожал он плечами. — И заметьте: я им перекрасил уши, а не носы, к примеру. Кстати, зря.

Шестому курсу он решил-таки перекрасить носы — каждому в цвет факультета, разумеется! Но шестикурсники, как выяснилось, умели делать выводы — и только редкие недотёпы попали под его заклинание.

— Прекрасно, мистер Тонкс, — одобрительно кивнул он. — Вижу, вы сумели защитить не только себя, но и соседей.

— Спасибо, сэр, — улыбнулся тот.

Тонкс вообще оказался на редкость благодарным и трудолюбивым учеником — правда, на взгляд Тёмного Лорда, слишком осторожным и совсем не склонным к риску, но, пожалуй, в данных обстоятельствах это нельзя было назвать минусом. Его — чуть ли не единственного! Хотя нет, был ещё МакНейр — не затронула эта безумная предрождественская лихорадка, и он продолжал учиться так же, как и прежде.

Зато перекрашенные носы и уши невероятно впечатлили первокурсников — и какие-то юные гении умудрились почти повторить его заклинание! На однокурсниках с Гриффиндора. Нет, почему «какие-то?» Авторство он угадал сразу и безошибочно.

— Мистер Снейп, мистер Мальсибер и мистер Эйвери, — мрачно сказал он, — наши новые знаменитости. Маркус, как вас-то сумели втянуть в это безобразие?

— Меня никто не втягивал, сэр, — тихо сказал Эйвери, не поднимая глаз.

— Это была моя идея, сэр! — тут же заявил Мальсибер. — Я просто попросил друзей помочь. Они ни в чём не виноваты!

— Мы всё вместе делали, — мрачно глянув на него, сказал Снейп. — С Ойгеном, — уточнил он. — Маркус просто нам помог немного. Посчитать.

— Не немного, — еле слышно прошептал Эйвери.

— Один за всех и все за одного? — насмешливо спросил Тёмный Лорд. — Впечатляет. Нет, я не спорю, красный нос Блэка дивно гармонирует с его же галстуком, но Поттера-то вы почему перекрасили в жёлтый?

— Тоже для гармонии, — хитро заулыбался Мальсибер. — Ну, цвета же Гриффиндора — красный с золотом. В золотой у нас пока не вышло...

— И слава Мерлину, что не вышло, — проворчал он, — только славы второго Фламеля вам не хватало. Отработка, господа! Когда же вы научитесь не попадаться, интересно?

— Курсу к третьему, — бодро отрапортовал Мальсибер. — А можно отработку у вас? Сэр?

— Обоснуйте? — с усмешкой предложил Тёмный Лорд. — Почему у меня, а не у мистера Филча?

— Потому что мы уже хорошо научились мыть полы и чистить лестницы, — без запинки сообщил ему Мальсибер. — А у вас отработка может быть и неприятной, и полезной. Это лучше, чем просто неприятная. Сэр.

— Да, умение чистить лестницы и мыть полы лишним в жизни точно не будет, — серьёзно заявил Тёмный Лорд, — хорошо, мистер Мальсибер. Вы меня убедили.

— Спасибо, сэр! — радостно воскликнул Мальсибер, да и два других наказанных выглядели весьма довольными. — У вас в шесть?

— Именно. Свободны, господа мушкетёры! — скомандовал он. — И постарайтесь хотя бы до бала больше не устраивать дуэлей и итальянских диспутов... с гриффиндорцами.

— А почему мушкетёры, сэр? — спросил Мальсибер.

— Потому, что смелые, преданные и абсолютно без мозгов, — буркнул Тёмный Лорд, — а я тут мучайся с вами, как кардинал Ришелье.

— А кто такой кардинал Ришелье, и почему он мучился с мушкетёрами? Сэр? — продолжал расспрашивать его Мальсибер. Эйвери дёрнул его за рукав, но тот только отмахнулся.

— Сходите в библиотеку, мистер Мальсибер, — посоветовал ему Тёмный Лорд, — или можете заказать в маггловском мире роман Александра Дюма «Три мушкетёра». Думаю, вам понравится.

— В библиотеке нет маггловских книг! — разумно возразил мальчишка и спросил: — А как заказывать книги у магглов? Я у них ещё ни разу не был!

— Отправьте заказ во «Флориш и Блоттс», — ответил Тёмный Лорд, — они иногда контактируют с маггловским миром. А кардинал Ришелье жил ещё до принятия Статута, так что в книгах по истории информацию вы о нём точно найдёте.

— Он француз? — подумав, спросил Мальсибер. — Я французского не знаю, только итальянский...

— Есть перевод на английский, — пожал плечами Тёмный Лорд, — я в своё время именно его и читал.

— Спасибо, сэр, — Мальсибер, наконец, отстал. — Мы пойдём, сэр. До вечера, сэр!

— До вечера, — кивнул Тёмный Лорд.

За дверью Снейп язвительно спросил:

— И откуда это наш декан так хорошо знает маггловский мир?

— Он полукровка, — почти беззвучно ответил Эйвери, — мне отец сообщил... когда я отправил письмо, что профессор Риддл меня хвалит, то он... написал, что похвалой от полукровок надо не гордиться, а...

Он опустил голову.

— Гордиться надо похвалой от умных, — сказал Мальсибер, — а полукровки они или кто, не так и важно. Так мама говорит. А твой отец с нашим деканом просто поссорился, вот и злится. Мне папа рассказал.

— Вот, — удовлетворённо сказал Снейп, — а представь, тебя бы Розье похвалил? Или его дура-сестрица?

Эйвери неуверенно заулыбался, и Мальсибер радостно добавил:

— Или Гойл!

— Чо? — удивлённо переспросил Снейп, мастерски скопировав и голос, и выражение лица Гойла, и мальчишки весело расхохотались.

* * *

Между тем, бал приближался, и в последние дни перед ним вести уроки стало совершенно невозможно даже у младшекурсников, не говоря уже о старших курсах.

— Профессор Риддл! — прощебетала семикурсница Рейвенкло Рита Скитер, оценивающе глядя на него, как мантикора на телёнка. — А кого вы пригласили на бал?

— Никого, мисс Скитер, — сухо ответил он, — вернёмся к теме занятия.

— А почему? — мисс Скитер сдаваться явно не привыкла. — Все кого-то приглашают!

Взглядом, который старшая Блэк бросила на Скитер, можно было бы убить, но рейвенкловка даже головы не повернула.

— Все — это студенты, — холодно ответил Тёмный Лорд, — я же — преподаватель. И это было бы по меньшей мере неэтично, мисс Скитер.

— Но я не спрашивала про студентов! — Скитер округлила глаза, внутри которых плясали искры смеха. — Я имела в виду, кого из преподавателей... сэр.

По классу прокатилась волна сдержанных смешков и раздался тихий сухой щелчок: мисс Блэк сломала стиснутое в руках перо.

— Бал предназначен для студентов, — равнодушно сказал Тёмный Лорд, — для нас же это не праздник, а всего лишь работа. Не припоминаю, чтобы преподаватели приглашали друг друга на уроки или отработки. А теперь, мисс Скитер, будьте любезны, продемонстрируйте нам те методы обнаружения проклятий, о которых я говорил вам на прошлом факультативе.

Пока Скитер бойко отвечала — она была весьма талантлива, чего не отнять, того не отнять — мисс Блэк мрачно смотрела в парту перед собой и на сидящего рядом Лестрейнджа не обращала ровным счётом никакого внимания. Но тому этого, казалось, было и не нужно: он сидел с таким же мрачно-похоронным видом, от чего казалось, что эти двое присутствуют на похоронах всех своих родственников разом.

Остальные студенты мудро не лезли в дела этой парочки: что из себя представляет старшая Блэк, все знали прекрасно. Равно как и то, что старший Лестрейндж за неё мог проклясть любого не задумываясь.

Впрочем, "парочкой" назвать их можно было уже с большой натяжкой: Блэк, во всяком случае, в последнее время всячески подчёркивала, что к Лестрейнджу она никакого отношения не имеет. И Тёмному Лорду не было бы до всего этого никакого дела, если бы она же не оказывала ему лично вполне недвусмысленные знаки внимания.

Конечно, отомстить Блэкам было заманчивой идеей, вот только старшая мисс Блэк его по большей части раздражала — слишком уж она была... чересчур. Чересчур яркая, чересчур пылкая, чересчур непосредственная...

Он бы предпочёл кого-то поспокойнее.

В принципе, обе младшие сестры были куда спокойнее, но Андромеду он предназначил для другой мести, а Нарциссе было всего четырнадцать, и при всём желании Тёмный Лорд никак не мог посмотреть на неё иначе, как на студентку. Он же, в конце концов, не маньяк какой-нибудь. Оставалась старшая Блэк — но вот это чересчур...

С другой стороны, какая сладкая бы вышла месть! Тем более, что и сама Беллатрикс не против... и ударил бы он разом и по Блэкам, и по Лестрейнджам!

Ну, в любом случае до конца учебного года он делать ничего не будет — а там можно будет посмотреть по обстоятельствам. Это он всегда умел очень хорошо — приспосабливаться к обстоятельствам.

Или же приспосабливать обстоятельства к себе.

Святочный бал, к которому готовился весь Хогвартс, наконец-то наступил.

Тёмный Лорд давно понял, что он терпеть не может любые праздники, но вот именно сейчас он полностью и окончательно убедился, что праздники просто ненавидит. И было за что!

Во-вторых, толпа дебильно-радостных детей, подростков и даже взрослых, которые, кажется, почти одинаково не умели себя вести.

В-третьих, жуткая еда, состоящая сплошь из сластей и пирожков.

А во-первых...

Начался бал относительно терпимо: вальс, пожалуй, был почти красив, особенно в умелом исполнении части старшекурсников. А когда он завершился, случился скандал — маленький, локальный, но от этого не менее омерзительный.

Белла Блэк, сняв с пальца кольцо, протянула его Родольфусу Лестрейнджу.

— Я не считаю себя вправе обманывать тебя, — сказала она достаточно громко, чтобы её могли услышать все, кто этого хотел, — а хотели многие. Все, практически. — Ты ничем меня не оскорбил, Родольфус Лестрейндж, но я не люблю тебя и женой тебе не буду. Я люблю другого человека. Так что ты свободен — и, надеюсь, ты найдёшь себе хорошую жену. Удачи тебе в этом, — с этими словами она развернулась и пошла прочь из зала в почти полной тишине.

— Руди! — подлетел к брату Рабастан. — Я убью эту дрянь!

— Стоять, — Родольфус схватил брата за запястье и сжал с такой силой, что на глазах у Рабастана выступили слёзы, но он стоически не издал ни звука. — Это её право. Пусть идёт. Всех касается, — сказал он громко. — Это только наше дело. Кто вмешается — будет иметь дело со мной. Тебе, — он обернулся к Рабастану, — это ясно?

— Да, — буркнул тот. Родольфус разжал пальцы, и Рабастан, растирая пострадавшее запястье, с ненавистью поглядел вслед Беллатрикс.

— Блэки, — едко усмехнулась Патриция Розье, — не могут не выделиться. Могла бы и не устраивать публичной сцены.

— Как же можно было упустить такой шанс? — поддакнула её подружка.

— Всё-таки ты дура, — вдруг сказал Малфой. — За что тебя только старостой сделали? — добавил он удивлённо и подошёл к притихшей Нарциссе, стоящей со слезами на глазах.

— А что я такого сказала-то? — возмутилась Розье. — Сам дурак! Вот тебя так же бросят, будешь знать!

— Ну что, — задумчиво сказала Юфимия Роули, — альянс Блэков и Лестрейнджей не состоялся. Интересно, что будет дальше?

— А дальше Лестрейндж будет искать себе невесту, — глаза Патриции победно сверкнули. — Из Священных двадцати восьми, я полагаю, — она поправила свои идеально завитые локоны.

— Ты точно ей не станешь, — ядовито улыбнулась ей Роули, — так что не старайся, дорогая. Тебе самая пара Крэбб!

— А кто станет? Ты, что ли? — фыркнула Патриция. — Ты себя-то видела хоть раз в нормальном зеркале? А не в твоём волшебном?

— А мне и не надо, — пожала плечами Юфимия, — я про себя всё знаю. И замужество в мои планы не входит.

— Ну, началось, — проворчал её кузен Торфинн, — не успел Лестрейндж... освободиться, как его уже делить начали.

— Это правильно, — кивнула Патриция. — Цели себе нужно ставить достижимые.

— Ну, Пат права, — примирительно заметила Медея Паркинсон. — Если она не найдёт себе мужа в школе, то потом уже... — она махнула рукой.

— Насчёт достижимых целей, — насмешливо сказала подошедшая к ним Рита Скитер, — никому из здесь присутствующих Лестрейндж не светит. Старший, я имею в виду. А почему — подумайте сами.

— И почему же? — язвительно поинтересовалась Патриция. — Он сейчас, конечно же, расстроен — но так это дело поправимое!

— Вы видели, как он бросился на защиту бывшей невесты даже от родного брата, — с сожалением посмотрела на неё Скитер, — так что либо не женится ни на ком в ближайшие лет двадцать, либо будет ждать, пока Блэк не передумает.

— А род Лестрейнджей будет продолжать Рабастан, — сладко улыбнулась Юфимия Роули, — так что, дамы, если мечтаете стать миссис Лестрейндж...

— Иди ты к Мордреду! — взвился услышавший её слова Рабастан. — Нужны вы мне, курицы крашеные!

Появления Рабастана никто из них не заметил, и от этой реплики все вздрогнули — и, конечно же, накинулись на него:

— Кто тут крашеный?! — возмутилась Патриция.

— А тебе никто не предлагал, — ухмыльнулась Скитер.

— И не надо! — сердито сказал Рабастан. — Дуры вы все и предательницы!

— Почему предательницы-то? — изумилась Юфимия Роули.

— Потому что дуры, — с непоколебимой уверенностью заявил Рабастан.

* * *

— Да, Блэки умеют сделать любое событие запоминающимся, — задумчиво сказала профессор Синистра, глядя на студентов, которые даже о танцах забыли, разбившись на активно шушукающиеся группки.

— И не говорите, — поддержала её Вектор. — Бедный юноша. Такой позор!

— Не завидую я её избраннику, — вздохнула Спраут, — проблем не оберётся и с Блэками, и с Лестрейнджами.

Да уж. Тут она была права. Не то чтобы Тёмный Лорд боялся Блэков или Лестрейнджей — это же смешно, в конце концов — но не признать правоту Спраут он не мог.

— Смотря что это будет за избранник, — заметила Вектор, — можно подумать, у нас нет семей, что их не побоятся.

— Кто же это у нас такой смелый и безрассудный, — усмехнулась Синистра, — что рискнёт пойти против этих двух семей? Не могу припомнить...

— Я не думаю, что те же Прюэтты их испугаются, — пожала плечами Вектор. — Или Шаффики, или Гринграссы. Лонгботтомы, Шеклболты — да мало ли семей. Ну что, собственно, те им сделают? Убьют? Не уверена, что им захочется войны, да и Азкабан не многих манит.

— Я помню, как юная Айола Блэк выбрала в спутники жизни маггла, — вдруг вступил в разговор профессор Бинс.

Призрак обычно не вмешивался в разговоры остальных преподавателей, но ситуация проняла даже его.

— Вы полагаете, — ахнула Синистра, — что мисс Блэк может выбрать маггла?!

— Да где бы Белла Блэк маггла-то отыскала? — удивился Хагрид. — Откудова тут магглы возьмутся?

— Ну, Айола же где-то его взяла, — разумно заметил Флитвик.

— Магглы не мантикоры, — отмахнулся от них Кеттлберн, — где угодно отыщутся.

Тёмный Лорд всё это слушал — и мрачно размышлял, способна ли мисс Блэк следующим шагом громко назвать имя своего избранника... и склонна ли она сперва поинтересоваться его мнением.

В последнем Тёмный Лорд был вовсе не уверен.

Он оглядел зал — студенты уже слегка отошли от потрясения и снова занялись тем, для чего и рвались сюда. Танцами и флиртом. Так, братья Лестрейнджи ушли, сестры Блэк — тоже. А ещё ушел Тэд Тонкс, что было абсолютно ожидаемо.

Что ж, ему, пожалуй, тоже следует уйти, хотя бы ненадолго, чтобы выяснить, куда они все подевались... и где, Мордред его раздери, Малфой. Старостам место на балу, в конце концов!

Лестрейнджи отыскались в спальне седьмого курса — Темный Лорд даже заходить не стал, проверив следящие чары. Ни сестёр Блэк, ни мордредова Малфоя в подземельях не оказалось.

И где этих поганцев искать, хотел бы он знать? Мордред с Тонксом — это не его ответственность — но где Блэки? И Малфой — вот его куда понесло?

Когда он его найдёт, мало паршивцу не покажется. В конце концов, как стал старостой — так и перестанет быть! Скотина своевольная. Такая же, как отец!

Первыми нашлись Малфой и Нарцисса Блэк — сидели в одном из заброшенных классов, поганцы. Причём младшая Блэк, кажется... плакала?

— Белла всегда делает, что хочет, — говорила она, всхлипывая. Малфой, сидя через парту на соседнем с ней ряду, слушал очень сочувственно, иногда кивая. — Это правильно, наверное, но зачем же было так? Родители теперь с ума сойдут... и нас сведут, — она снова всхлипнула и прошептала: — Родольфус замечательный, конечно... но я совсем не хочу за него замуж!

— Я не думаю, что Родольфус захочет жениться, — задумчиво сказал Малфой, — во всяком случае, в ближайшие годы.

— Правильно, — она опять всхлипнула. — Как раз я школу закончу — и... Родители хотят породниться с Лестрейнджами — а с кем именно, им всё равно, — проговорила она обречённо. — Меда... да ты сам всё видишь же, — проговорила она полувопросительно. — А мне некуда деваться. Но я не хочу...

— Ну, кроме Лестрейнджей, есть и другие семьи, — сказал Малфой.

— Попробуй объяснить это родителям, — ответила Нарцисса с горькой иронией. — Даже среди Двадцати восьми есть едва две-три семьи, которые бы их устроили. Знаешь, за кем они нас видели замужем? — спросила она грустно.

— За кем? — с интересом спросил Малфой.

— Беллу — за старшим Лестрейнджем, Меду — за Яксли, представляешь? А меня хотели отправить во Францию. Они пока думают, за кого именно — у них есть три варианта. Но теперь всё переменится, конечно... а мне даже не сбежать. После того, что произошло и ещё произойдёт, с меня просто глаз не спустят, — она страдальчески взглянула на него и мужественно улыбнулась.

— За Яксли? — удивился Малой. — Да, теперь я её понимаю. Это же не человек, а ходячий Кодекс. С поправками и комментариями. На его фоне кто угодно будет предпочтительнее. А почему тебя во Францию? — даже обиженно сказал он. — Что, в Британии больше нет достойных семей, кроме Лестрейнджей и Яксли? Яксли! — он даже головой покачал.

— А ещё ему почти что тридцать, — Нарцисса бледно улыбнулась. — У него и есть хорошего — причёска. Да и та ему совершенно не идёт. А про меня не знаю, — сказала она грустно. — Я знаю, что мои родители думали о вашей семье, но твои родители не проявили интереса, и они обиделись, по-моему. Хотя мама до сих пор считает, что я должна выйти замуж только за блондина, — она снова улыбнулась.

— Ну, — задумчиво протянул Малфой, — мы традиционно женимся на блондинках, так что… погоди, это же выбор будет между Роули и Розье? Да ни за что на свете! Я лучше на тебе женюсь, так родителям и напишу!

Тёмный Лорд только головой покачал: Абраксас, твоего сына даже соплячка Блэк обвела вокруг пальца так, что он даже не заметил! Ну что же, сам виноват. Он пошёл прочь, оставив юную манипуляторшу с её одураченной жертвой. Эти двое точно не пропадут!

А вот где остальные девицы Блэк?

Отыскать их удалось в одном из дальних классов — и похоже было, что самое интересное он пропустил.

— ...кем угодно!

— Какие бытовые чары ты знаешь, Белл?

— Пф-ф! — фыркнула Беллатрикс. Она сидела на парте, болтая ногами, а Андромеда взволнованно ходила взад-вперёд по проходу перед ней. — Это можно выучить.

— Выучи, — в голосе Андромеды зазвучало явное ехидство. — Я учу их последние полгода — и должна тебе сказать, что это не так просто!

— Не просто? — снова фыркнула Беллатрикс. — Я что, тупее домовика?

— Ты сперва попробуй, — сказала Андромеда. — Я вот тоже не тупее, но поверь — там всё совсем не так легко и просто, как может показаться. И не слишком интересно, честно говоря — хотя когда я научусь наводить порядок одним движением палочки, думаю, мне это понравится. Но до этого пока что далеко.

— И попробую! — тряхнула головой Беллатрикс. — Нашла, чем пугать!

— Я не пугаю, — вздохнула Андромеда. — Я предупреждаю, что тебя ждёт, если ты действительно уйдёшь из дома после выпуска. Доступа к сейфу у тебя не будет, домовиков тоже... и ты так и не сказала, чем ты будешь зарабатывать.

— Продам украшения, — махнула рукой Белла, — этой дряни полная шкатулка!

— Они не твои, — Андромеда даже остановилась перед ней. — У тебя вообще ничего своего нет. Как и у меня, и у Циссы. Всё это фамильное. Какие украшения, Белл? У тебя всё заберут.

— Ну и пусть подавятся! — сердито ответила Белла. — Дядя Альфард живёт как-то, и я проживу!

— У него есть собственные средства, — Андромеда говорила с сестрой почти как с маленьким ребёнком. — И дом. А у нас нет ничего — и поэтому я спрашиваю, кем ты собираешься работать.

— В Гринготтс пойду, взломщиком заклятий! — просияла Белла. — Я вполне справлюсь!

— Тогда тебе нужно ТРИТОНЫ сдать блестяще — а какие, я не знаю, — остудила Андромеда пыл сестры. — Мне кажется, это отличная идея — думаю, им понадобятся чары, трансфигурация и, возможно, зелья, руны и нумерология.

— Ха! — презрительно сказала Беллатрикс. — Я одна из лучших по всем предметам! Сдам я эти несчастные ТРИТОНы!

— Знаю, — Андромеда улыбнулась. — Вот и сдай на Превосходно. И тогда тебя возьмут — а родители, наверное, съедят свои шляпы.

— Или вообще в Аврорат пойду, пусть они ещё и мантиями свои шляпы заедят! — кровожадно пообещала Белла.

— Куда? — Андромеда уставилась на неё так, словно та пообещала устроиться в бордель. — Белл, ты что?

— В Аврорат, — радостно сказала Белла, — вот они все взбесятся! «Блэки никогда!» — передразнила она матушку, — вот у меня где эти «Блэки никогда», «девицам неприлично» и «юным ведьмам не подобает!»

— У меня тоже, — призналась Андромеда. — Но Аврорат? Белла, ты серьёзно? Нет, конечно же, на этом фоне меркнет то, что ты разорвала помолвку с Лестрейнджем, но...

— И прекрасно! — не дала ей договорить Белла. — Прямо так им сейчас и напишу, пока остальные не опередили! Они об этой несчастной помолвке и думать забудут!

— Знаешь, — задумчиво проговорила Андромеда, — мне кажется, нам всем не стоит ехать на это Рождество домой.

— Правильно, — кивнула Белла, — и Цисси там делать нечего — сожрут же, раз до нас добраться не могут!

— Ох, Цисси точно ехать никуда одной не надо, — согласилась Андромеда. — Она — не мы, они её сломают в три секунды...

Тёмный Лорд задумчиво покачал головой. Беллатрикс ему больше всего напоминала виденное однажды торнадо — и он всерьёз задумался о том, стоит ли вообще с ней связываться?

И мрачно усмехнулся, подумав, насколько же старшие сестры недооценивают младшую. Сломать Нарциссу Блэк было не легче, чем ловить ветер с помощью пуховой подушки.

Только пух по ветру полетит!

— Итак, коллеги, — сообщил всем Дамблдор за завтраком, — теперь, когда студенты уехали на каникулы, я жду ваши отчёты.

— Какие ещё отчёты? — непонимающе посмотрел на директора Тёмный Лорд.

— Какие именно? — осторожно поинтересовалась Спраут.

— Да-да, — поддержал её Флитвик. — Хотелось бы получить весь список, чтобы не доделывать потом недостающие в последнюю минуту.

— Как обычно, — благодушно улыбнулся Дамблдор. — Отчёт по успеваемости — прошла половина учебного года, нам нужно знать, сколько у нас потенциальных «троллей», «отвратительно» и «слабо», особенно у сдающих СОВы и ТРИТОНы. Отчёт по выполнению программ с указанием причин невыполнения, если таковое имеется, и мерах по ликвидации отставания. Анализ проведенных за полугодие проверочных и контрольных работ. Оценка качества образования — текущая и прогнозируемая. Также в этом году с нас требуют к концу каникул представить данные о качестве успеваемости, коэффициенте обученности и рейтингах учащихся. И, конечно же, отчёт о профориентации. Всего семь отчётов.

— И мониторинги, Альбус, — со вздохом напомнила ему МакГонагалл. — Ещё сведения о пропусках уроков и мерах по борьбе с прогулами и нарушениями дисциплины.

— Да, и мониторинги, — кивнул Дамблдор. — Забыл. Я всегда о них почему-то забываю... Вы не расскажете Тому, что это такое?

— Разумеется, расскажу, — укоризненно сказала МакГонагалл, — а ещё всем деканам надо представить отчет о пропущенных их студентами уроках, а также список мероприятий по борьбе с нарушениями дисциплины и по профилактической работе с учащимися, входящими в группу риска.

— В общем, друзья мои, работы много, — подытожил Дамблдор. — Но, по счастью, школа почти опустела, и я надеюсь, что немногочисленные оставшиеся здесь на праздники студенты нам ничем не помешают. Том, как ты считаешь?

— Я считаю количество отчётов, — мрачно проинформировал его Тёмный Лорд, — и полагаю, что Авада куда милосерднее.

— Милосерднее, — охотно согласился Дамблдор. — Но, к несчастью, министерство требует именно отчёты. Я на вас надеюсь, — улыбнулся он.

— Надежда — глупое чувство, — сообщил ему Темный Лорд, глядя, как за столами рассаживаются немногочисленные невыспавшиеся из-за бала студенты. Все остальные, захватив с собой приготовленные эльфами сандвичи, уже отправились по домам.

— Надежда — одно из самых лучших чувств! — возразил директор. — Она очень помогает пережить многие беды.

— А что, беды от этого исчезнут? — холодно поинтересовался Тёмный Лорд. — Беды надо встречать с открытыми глазами и готовностью... сражаться, а не надеяться неизвестно на что.

— Нет, конечно, не исчезнут, — согласился Дамблдор. — Но их можно будет встретить с лучшим настроением. А это тоже важно. Том, а что, мисс Блэк решили здесь остаться? — спросил он, наблюдая, как девицы Блэк рассаживались за практически пустым слизеринским столом.

— Решили, — кивнул Тёмный Лорд, — вчера вечером.

— Почему вдруг? — спросил Дамблдор с улыбкой.

— Семейные проблемы, — спокойно сказал Тёмный Лорд, — бывает. Вижу, их кузен тоже здесь, — кивнул он на Сириуса Блэка, усевшегося за гриффиндорский стол.

— Я думаю, — сказал директор, — на каникулах вполне можно было бы накрывать только один стол. Как вы считаете, коллеги?

— Детей и так мало, — улыбнулась Спраут, — ещё будут чувствовать себя одинокими. Пусть сидят все вместе.

— Том? — Дамблдор посмотрел на Тёмного Лорда. — Филиус? Минерва?

— Я даже не знаю, — ответила последняя. — Не хотелось бы скандалов — хотя бы на каникулах.

— Захотят поскандалить — и без того поскандалят, — равнодушно ответил Волдеморт, — пусть сидят за одним столом.

— Да конечно, пусть сидят, — согласился Флитвик.

— Решено, — сказал директор. — Уже в обед накроем всем вместе.

В этот момент в окно влетела сова и, швырнув на стол перед Беллатрикс Блэк конверт, тут же улетела. Едва Беллатрикс взяла конверт, письмо подскочило, развернулось, и сёстры Блэк совершенно одинаково скривились.

— Да как ты посмела, скверная девчонка, разорвать помолвку с Лестрейнджем? — завопил злой женский голос. — Ты хоть знаешь, сколько мы договаривались с его отцом, позорище рода Блэк? На хлеб и воду тебя посадить, дрянь неблагодарную! Немедленно отправляйся домой, и сестёр с собой прихвати! Я вас научу уважать Древнейший и Благороднейший род Блэков, малолетние мерзавки!

Белла, со злостью слушавшая вопиллер, не выдержала и, направив на него палочку, закричала:

— Инсендио!

Письмо вспыхнуло и, сгорев почти мгновенно, осыпалось в её тарелку пеплом.

— Странная какая логика, — задумчиво проговорила Нарцисса. — Если они хотят, чтобы мы приехали домой, зачем угрожать, что нас накажут? Кто же после этого домой вернётся?

— Пусть других дур поищут, — зло сказала Белла, — ну ничего, я их ещё порадую! Блэкам не подобает, так? Ну, вот они и получат Блэка в Аврорате!

— Ты серьёзно? — с сомнением спросила Андромеда. — Я думала, ты просто со злости так тогда сказала.

— Серьезно! — вспылила Белла. — Я совершеннолетняя и сама решаю, что мне делать, как жить и чем заниматься! Провались это величие дома Блэк к Мордреду!

Сириус Блэк при этих её словах — которые услышали все находящиеся в зале, потому что мисс Блэк от природы имела громкий голос и отнюдь не утруждала сейчас себя его приглушением — обернулся и изумлённо уставился на свою кузину.

— В целом, я с тобой согласна, — тихо засмеялась Андромеда. — Только не кричи так. Циссе тут ещё учиться почти четыре года.

— Лицемеры проклятые, — чуть тише сказала Беллатрикс. — Все они одинаковы.

— Кто именно? — уточнила Андромеда.

— Ты говоришь как Сириус, — заметила Нарцисса, но, скорее, с любопытством, нежели с осуждением.

— Да все вокруг, — сердито сказала Белла, — все только притворяются такими хорошими и замечательными. А сами врут!

Сириус Блэк развернулся на своей скамейке и теперь сидел спиной к своему столу и лицом к слизеринскому.

— Я не вру, — сказала Андромеда. — Как и очень многие.

— А кто притворяется хорошим и замечательным? — спросила Нарцисса.

— Все притворяются, — мрачно ответила Белла, не глядя на преподавательский стол.

— Ну, я точно знаю одного человека, который этого не делает, — заметила Андромеда.

— И кто же это? — фыркнула Белла.

— Наш кузен, — Андромеда улыбнулась. — Вот уж кто не врёт и не притворяется. За что и получил то, что нам только предстоит.

— Да? — Беллатрикс с сомнением посмотрела на Сириуса. — Точно. А я ведь тогда не послушала Шляпу, — с сожалением сказала она. — А надо было!

— Тебе что, Шляпа предлагала Гриффиндор?! — ахнула Нарцисса.

— Предлагала, — мрачно ответила Белла, — а я её пообещала спалить Адским пламенем, как только научусь, а пепел утопить в озере.

— Нас с Цисси бы родители убили, если бы ты согласилась, — сказала Андромеда. — Или, может быть, в Дурмштранг отправили... не знаю даже. Так что лично я не в претензии... но, может, позовём его сюда? — спросила она вдруг, кивнув на Сириуса.

— Зови, — кивнула Беллатрикс, — позору рода Блэк стоит держаться вместе!

Андромеда встала и, неторопливо подойдя к гриффиндорскому столу, остановилась возле Сириуса:

— Идём к нам? — позвала она, указав на стол, за котором сидела с сёстрами.

— А не побоитесь? — усмехнулся Сириус.

— Тебе одиннадцать, — наставительно сказала Андромеда. — Я представить не могу, почему бы мы должны тебя бояться. Сам-то не боишься сесть за вражеским столом? — спросила она шутливо.

— Мне уже двенадцать! — возмущённо вскинулся Сириус. — И я никого не боюсь!

— Так идём, — поманила его Андромеда. — Мы все по тебе скучаем. И вдохновляемся тобой.

Сириус поднялся и пошёл вслед за ней к слизеринскому столу.

— И правильно сделала, что с Лестрейнджем порвала! — выразил он поддержку Беллатрикс. — Он придурок, и рожа у него, как у мороженой трески!

— Нормальное у него лицо! — тут же возмутилась Беллатрикс. — И сам он нормальный. Но я не люблю его и быть продолжательницей рода не желаю! Я пойду в авроры, — сказала она мстительно.

— Да ты же девчонка, тебя не возьмут! — заявил Сириус.

— Это почему ещё?! — возмущённо изумилась Беллатрикс. — По-твоему, аврорами только мужчины бывают?!

— Нет, конечно, — торопливо вмешалась Андромеда.

— А с чего тебя вдруг в Аврорат-то потянуло? — удивленно посмотрел на неё Сириус.

— А ты только представь: Блэк — и в Аврорате! — мстительно проговорила Беллатрикс.

Сириус явно представил, потому что на его лице расплылась злорадная ухмылка.

— Как они все взбесятся! — мечтательно произнёс он и вдруг с обидой уставился на Беллатрикс.

— Вот почему ты старше меня? Это несправедливо! Я тоже хотел в Аврорат!

— И пойдём! — обрадовалась Беллатрикс. — Разве в Аврорате может быть только один Блэк?

— Точно! — просиял Сириус. — Я ещё и Рега туда позову! Хватит ему матушку слушать! Все Блэки делают только то, что хотят!

— Да! — страстно выкрикнула Беллатрикс и бросила быстрый взгляд на Тёмного Лорда. — В этом-то вся суть того, что значит быть Блэком, — добавила она.

— Бедный Аврорат, — хмыкнула профессор Вектор, с интересом наблюдавшая эту сцену.

— Ничего, — отозвался Флитвик. — Им полезно.

— Блэкам или аврорам? — ехидно уточнила Аврора Синистра.

— Всем, — засмеялся Флитвик. — Том, а мисс Блэк в самом деле собирается в Аврорат?

— Разве я сторож мисс Блэк? — слегка усмехнулся Тёмный Лорд. — Это только её личное дело.

— Ты её учитель и декан, — назидательно проговорил Дамблдор. — Твой предмет для будущего аврора — один из самых главных. Тебе ей и помогать.

— Не говоря уже о том, — заметила МакГонагалл, — что вам отчёт сдавать как раз на эту тему — о профориентации студентов, в том числе, и седьмого курса.

— По моему предмету мисс Блэк успевает прекрасно, — спокойно ответил Тёмный Лорд, — но, если понадобится моя помощь, я обязательно её окажу. Я же её учитель и декан!

— Советую начать с отчёта о профориентации, — с некоторым ехидством сказала МакГонагалл.

— Непременно, — с самым серьёзным видом уверил её Тёмный Лорд.

Однако шутки шутками, а количество отчётов на одни каникулы Тёмного Лорда неприятно поразило. Он, конечно, успевал — если будет делать примерно один отчёт в день. Минус Рождество и ещё пара дней.

А потом был скучнейший педсовет, на котором Тёмный Лорд развлекался тем, что придумывал новые заклинания на парселтанге. Нет, в самом деле, для чего ему нужно выслушивать, на сколько сотых долей процента упала успеваемость студентов Хаффлпаффа по сравнению с прошлым учебным годом, какой коэффициент обученности по маггловедению у студентов Рейвенкло и сколько уроков пропустили студенты Гриффиндора по уважительным и неуважительным причинам?

«Жду тебя завтра в Хогсмиде. И только попробуй не явиться, полукровка!

Сигнус Блэк Третий».

«Я вам не домовой эльф, мистер Блэк. Можете ждать хоть до пробуждения Мерлина, меня это не касается.

Т.М. Риддл, декан Слизерина».

«Трус!

Я тебя всё равно встречу рано или поздно!

С. Блэк Третий».

«Да ради Мерлина. Можете даже торжественную встречу организовать, я разрешаю.

Т.М. Риддл, декан Слизерина».

«Если это ты вбил моей дочери в голову мысль об Аврорате, я тебя так прокляну, что ты Розье всю жизнь помнить будешь!

Д. Блэк».

«Это невероятно меня пугает, миссис Блэк. Уже боюсь и заказываю тысячи охранных амулетов и сторожевого дракона заодно. Дочерей надо воспитывать не вопиллерами, как базарная торговка, а добрым примером. Впрочем, о чём это я?

Т.М. Риддл, декан Слизерина».

«Правильно боишься, полукровка. Ничего, всю жизнь в школе ты не просидишь, тварь трусливая! Не смей даже смотреть в сторону моей дочери!

С. Блэк Третий».

«Ты про которую из дочерей, Сигнус? У тебя их, кажется, трое — или я чего-то не знаю?

Т.М. Риддл, декан Слизерина».

«Это ТЫ мне будешь указывать, как мне дочерей воспитывать?! Своих заведи сперва! Если сможешь. В чём я очень сомневаюсь!

Д. Блэк.

ПС. А ведь мы же принимали тебя в нашем доме! Это так ты нас благодаришь?!»

«Могу по-другому поблагодарить, миссис Блэк. Вам понравится, уверяю.

Т.М. Риддл, декан Слизерина».

«Про любую! Только прикоснись к кому из девочек, мерзавец!

С. Б».

«Сигнус, я, в отличие от тебя, студентками не увлекаюсь. Не суди всех по себе.

Т.М. Риддл, декан Слизерина».

«Вот говорила я мужу с полукровками не связываться. А он: «Это же потомок самого Слизерина! У него идеи! Взгляды! Наследие!» И что? Маггловская грязная кровь испортит собой всё!

Д. Б».

«Это, безусловно, очень печально и огорчительно, миссис Блэк.

Т.М. Риддл, декан Слизерина».

«Ты на что намекаешь?! Мерзавец! Хватит прятаться за спиной у Дамблдора! Я хочу с тобою лично поговорить!

С. Б».

«Сигнус, у тебя уже начались провалы в памяти? Впрочем, при таком количестве близкородственных браков это не удивительно. Ты не помнишь, когда и при каких обстоятельствах вы с Друэллой обзавелись старшей дочерью? Сходи лучше поговори с целителями в Мунго, а то деменция в твоём возрасте — это верный признак вырождения.

Т.М. Риддл, декан Слизерина».

В качестве ответа на это письмо Тёмный Лорд получил попытавшуюся тяпнуть его за палец шкатулку.

В ответ он любезно послал Блэкам письмо, превратившееся в призрачную змею — больно кусающуюся и не уничтожимую ничем, кроме контрзаклятья на парселтанге, и счёл на этом переписку с Блэками законченной.

Впрочем, Блэк явно придерживался иного мнения, потому что следующий номер «Пророка» попытался Тёмного Лорда попросту придушить. Тёмный Лорд, спеленав заклинанием блэковский «подарочек», с интересом изучил плетения чар на взбесившейся газете и решил, что они вполне пригодятся в дальнейшем.

Следующим шагом со стороны Блэка стали жалобы на имя директора школы и Совета попечителей по поводу ненадлежащего исполнения профессором Риддлом должностных обязанностей декана факультета Слизерин. Профессор Риддл с интересом жалобу прочитал и вежливо попросил уточнить, какие именно должностные обязанности декана были им исполнены ненадлежащим образом — с конкретными фактами и доказательствами.

Ответ последовал незамедлительно: всё то же расторжение помолвки старшей Блэк, а также её крайне странный и внезапный выбор будущей профессии и странные контакты средней (которой «надо думать об учёбе, а не о том, чтобы обжиматься по углам невесть с кем!»).

На что профессор Риддл всё так же вежливо ответил, что выбор профессии и спутника жизни совершеннолетней ведьмой — это её личное дело, и нормальные родители обычно всегда в курсе подобных обстоятельств. Если же родители позволяют себе публично унижать собственных дочерей, то неудивительно, что те откажутся иметь с такими родителями дело. И он, как декан, не видит оснований переубеждать мисс Блэк. Ни одну из них.

«Ты действительно собрался провести за стенами Хогвартса всю жизнь?

С. Блэк».

«Хогвартс — чудесное место, Сигнус! Как здоровье, в Мунго ещё не сходил?

Т.М. Риддл, декан Слизерина».

«Я тебя всё равно достану!

С. Б».

«Ну-ну. Желаю удачи!

Т.М. Риддл, декан Слизерина».

Эта переписка несколько развлекала Тёмного Лорда за кажущимся бесконечным составлением отчётов — но и раздражала его всё сильнее. И это бывшие соратники! Люди, что поддерживали его — или утверждали, что поддерживают — десятилетиями!

Впрочем, сердито подумал он, одно дело поддерживать загадочного лидера консервативной части общества — и совсем другое — общаться со школьным учителем. Сам виноват, поставил себя на уровень обслуживающего персонала, вот бывшие соратники тотчас же с радостью и высказали своё истинное отношение.

Зато он это истинное отношение узнал — и, пожалуй, оно того стоило. По крайней мере, он теперь точно знает, чего стоит всё их общество. И что ему — наследнику Слизерина — со всеми ними делать.

В дверь вдруг постучали. Было уже поздно — часов девять вечера, если не больше. Кому он мог понадобиться за три часа до Нового года? И зачем?

— Кого там Мордред принёс? — нелюбезно поинтересовался он.

— Это Беллатрикс Блэк, — негромко и очень решительно сказали из-за двери.

— Мисс Блэк? — удивлённо спросил он, отпирая дверь. — Что случилось?

Неужели Блэки решили проклясть собственную дочь? Однако...

— Я хотела поговорить с вами, — ответила она. Выглядела она, вроде, как обычно — но проклятья же не обязательно заметны внешне.

— С вами всё в порядке? — уточнил он. — Вы писем из дома не получали?

— Нет, не получала, — она посмотрела ему в глаза и спросила: — Вы волнуетесь за меня?

— Я ваш декан и учитель, — усмехнулся он, — и я хорошо знаю вашу семью.

— Но ведь вы их не боитесь, верно? — спросила она, требовательно на него глядя.

— Нет, — его глаза на мгновение вспыхнули алым огнём, — я не боюсь Блэков.

— Это хорошо, — кивнул Беллатрикс. — Я тоже не боюсь. В этом мы похожи, — она сделала паузу, и добавила: — Мы вообще похожи, вам не кажется?

— Нет, — сразу ответил он, — между нами есть только одно сходство — мы оба волшебники.

— А я думаю, у нас много общего, — ни капли не смутилась Беллатрикс. — Например, мы оба из старинных и лучших семей. И взгляды на многие вещи у нас одинаковые.

— Вы чистокровная ведьма из богатого и влиятельного семейства, — одними губами улыбнулся Тёмный Лорд, — а я — непризнанный полукровка из выродившихся Гонтов, чьими владениями были развалины и кусок болота. Вы принадлежите с рождения к элите магического мира, я начинал свой пути в грязи мира маггловского. И я не думаю, что при столь разных жизненных обстоятельствах у нас может быть много общего во взглядах.

— Но вы же сами говорили о том, что чистокровные волшебники должны вернуть себе то место, что забрали или забирают у них грязнокровки! — нахмурилась она. — И при чём здесь Гонты? Вы — наследник самого Салазара Слизерина, лучшего из Основателей!

— Что именно грязнокровки забрали у вас, мисс Блэк? — насмешливо спросил Том Марволо Риддл.

— Но вы же сами говорили, что они портят наш мир! И совсем не уважают нас — так, как мы того заслуживаем! — воскликнула она.

— А кого уважают чистокровные? — с иронией спросил он. — Разве что только самих себя. Даже не обязательно уважают таких же чистокровных, не говоря уже о всех остальных! И заслуживает ли уважения спесь, замешанная на тщеславии и гордыне, мисс Блэк?

— Я не понимаю, — в голосе Беллатрикс послышалось смешанное с недоумением раздражение. — Вы же сами много лет говорили всё это! Что вы вернёте чистокровным семьям то уважение и место, которых они заслуживают, и что грязнокровок вообще не должно быть в нашем мире!

— Мисс Блэк, — предложил Волдеморт, — посчитайте, как скоро ваши чистокровные семьи выродятся в пускающих слюни идиотов без притока свежей крови? Вы же лучшая ученица по арифмантике! И теперь я думаю, что именно этого места они и заслуживают.

— Почему? — то ли возмущённо, то ли обиженно, то ли разочарованно спросила она.

— Потому, что уважать надо тех, кто заслужил это уважение сам! А не тех, у кого только и есть, что вереница родовитых предков за плечами! — резко сказал Том Марволо Риддл. — Уважать надо таких, как тот же Тонкс, который умён и трудолюбив, а не идиотов, которые считают, что громкое имя само по себе обеспечивает уважение остальных!

Беллатрикс открыла было рот, потом закрыла его, помолчала несколько секунд и всё-таки спросила:

— Но зачем тогда вы говорили все это? Годами! Раньше?

— Человеку свойственно ошибаться, мисс Блэк, — вздохнул он, — и я рад, что понял это не слишком поздно. Пусть теперь чистокровные семьи сами выбираются из той пропасти, в которую так радостно стремятся упасть! А я больше не собираюсь таскать для них каштаны из огня!

— Но вы... То есть вы больше не... Но почему?! Что произошло? Почему вы вдруг передумали? — спросила она почти страдальчески.

— Считайте, что у меня вдруг открылись глаза.

— Но почему?! — воскликнула она. — Что случилось? Это что, из-за моей родни?

— Да ваша родня просто стала последней каплей, мисс Блэк, — честно ответил Том Марволо Риддл. — Знаете, я в детстве и юности мечтал вернуться в Хогвартс. Чтобы учить детей, чтобы стать своим в волшебном мире, чтобы обрести настоящую семью... Бойтесь своих желаний, говорили мудрецы в древности, они могут исполниться.

— Обрести семью? — спросила Беллатрикс, и её глаза свернули. — Значит, вы искали ту, что разделит ваши взгляды и цели?

— Нет, — покачал он головой, — я искал тех, кому смогу доверять. Не повторяйте моих ошибок, мисс Блэк. Доверять нельзя никому, кроме себя. Все остальные предадут вас или умрут — а смерть куда хуже предательства!

— Я вас не предам! — горячо воскликнула она, шагнул к нему. — Никогда! Если вы... — она вдруг вспыхнула до корней волос.

— Значит, тогда вы умрёте, — сухо сказал он, — третьего не дано.

— Почему?! — воскликнула, всплеснув руками. — Мне восемнадцать, я сильная здоровая ведьма — почему я должна умереть?! Я, — её лицо приняло очень решительное выражение, — люблю вас и хочу быть с вами!

— Помните, что вы сказали своему бывшему жениху несколько дней назад? — прямо спросил Тёмный Лорд. — Что вы не считаете себя вправе обманывать того, кого не любите и не сможете полюбить? Я буду с вами столь же честен — я не люблю вас, мисс Блэк. Я никого не люблю и не смогу полюбить — и мне это просто не нужно.

Беллатрикс с секунду или две смотрела на него, не шевелясь и даже не моргая, а затем резко развернулась и убежала прочь по коридору.

— Причём я тебя не стал унижать публично, как ты бедолагу Лестрейнджа, — проворчал Тёмный Лорд, захлопнув за ней дверь. — Ненавижу этот день! Всегда ненавидел, а сегодня особенно!

Сегодня Тому Марволо Риддлу исполнилось сорок пять лет.

Белла рванула дверь спальни шестого курса, мимоходом снеся запирающие чары и даже этого не заметив.

— Меда! Он... он сказал, что не любит меня!

— О, — сказала Андромеда, вставая ей навстречу. — Он идиот, — проговорила она решительно. — Но хотя бы честный.

— Он сказал, что никогда никого не полюбит — просто потому, что ему это не нужно! — Белла закусила губу. — Просто не нужно!

— Бывают такие люди, — кивнула Андромеда, подходя к сестре. — Красивые, но холодные, как рыба. И такие же жестокие. Зачем тебе такой?

— Он не холодный и не жестокий! — вскинулась Беллатрикс. — Он... он просто никому не доверяет. И мне он советовал то же самое — что доверять можно только себе. А все остальные умрут или предадут!

— Он холодный, — вздохнула Андромеда. — И ему кажется, что все такие. Можно жизнь положить, но его не переубедить.

— Он твоего Тонкса хвалил, между прочим, — обиженно сказала Белла, — значит, он не холодный, иначе бы ему на всех было наплевать! И он, оказывается, очень не любит чистокровных, — расстроенно сказала она.

— Он умный, — улыбнулась Андромеда. — Холодность ведь не равна глупости. А за что он их не любит? — удивилась она.

— За спесь, гордыню и желание получать незаслуженное уважение, — перечислила Беллатрикс, — и поэтому он сказал, что уважения заслуживает Тонкс, который умён и трудолюбив, а не идиоты с длинной родословной.

— Это лестно, — задумчиво проговорила Андромеда. — Ты знаешь, я ведь с ним согласна. Хотя чистокровные очень разные бывают. Только почему он так странно говорит о них? Он же сам из Гонтов.

— Потому, что он — непризнанный полукровка, — горько улыбнулась Беллатрикс, — и, по-моему, именно это он и не может простить. И себе, и нам всем.

— Полукровка, — медленно проговорила Андромеда. — Что ты будешь теперь делать? Вернёшься к Руди?

— Нет, — покачала головой Беллатрикс, — ни за что! Он, кстати, мне сказал — что будет честен со мной так же, как я с бывшим женихом, когда сказала, что не вправе обманывать того, кого не люблю и не полюблю никогда. Мерлин, как больно, — тихо сказала она.

Андромеда молча обняла её и крепко прижала к себе.

— Это пройдёт, — прошептала она. — Потом.

— Мне кажется, что никогда не пройдёт, — тусклым голосом ответила Беллатрикс.

— Пройдёт, — Андромеда прижала её к себе ещё крепче. — Просто не сразу. Иногда помогает что-то делать, но не всем. И не всегда. И знаешь, что бы кто ни говорил про любовь, я тебя очень люблю. И предавать и умирать не собираюсь.

— Почему смерть хуже предательства? — вдруг спросила у неё Беллатрикс.

— В каком смысле? — озадаченно переспросила Андромеда. — Это он тебе сказал?

— Да, — кивнула Беллатрикс, — это он. А когда я сказала, что никогда его не предам, то в ответ услышала, что тогда я умру, потому что третьего не дано.

— Возможно, смерть хуже потому, что это навсегда. Предателя, в конце концов, можно простить — и потом, бывают разные обстоятельства. А смерть — это навсегда. Я думаю, ты права: он не верит никому... Возможно, потому, что сам допускает для себя не держать слово, если так сложатся обстоятельства.

— Это неправда! — сердито возразила Беллатрикс. — Он никогда бы не нарушил слово!

— Почему-то же он так считает, — возразила Андромеда. — Впрочем, может, у него есть ещё какая-то причина... но, по крайней мере, он с тобой был честен.

— Был, — эхом откликнулась Беллатрикс. — А ты не боишься, — вдруг спросила она, — что твой Тонкс тоже... предаст тебя или умрёт?

— Нет, не боюсь, — спокойно сказала Андромеда. — Да, я знаю, что случиться может что угодно. Но тогда надо сразу же повеситься или жить всю жизнь в коконе — зато не случится ничего. Нет уж — пусть я лучше буду счастлива сейчас и сколько смогу, а потом даже и несчастна, чем всю жизнь проживу, боясь, а вдруг что случится!

— То есть он просто боится? — недоверчиво переспросила Беллатрикс.

— Да, — с горечью подтвердила Андромеда. — Вероятно, да. А я не боюсь, — она гордо улыбнулась.

— И правильно, — кивнула Беллатрикс. — А я, похоже, научилась бояться.

— Все боятся, — уверенно сказала Андромеда. — Главное — не поддаваться страху. И не позволять ему владеть тобой.

— Я не буду, — пообещала ей и себе самой Бэлла. — Я Блэк! И что бы он там не говорил о чистокровных, которые гордятся только вереницей предков, я докажу, что чистокровные тоже могут добиться уважения сами! Я пойду в Аврорат и стану лучшей!

— Конечно, могут, — тепло сказала Андромеда, снова её обнимая. — Аврорат — это здорово, на самом деле, — она заулыбалась. — Из тебя, по-моему, выйдет замечательный аврор.

— Спасибо, — Белла обняла сестру в ответ. — Я не хочу летом возвращаться домой, — призналась она, — да и тебе не стоит. Что будем делать?

— Если ты поступишь в Аврорат... В эту школу или академию, тебе и не придётся же, наверное? Или там занятия только осенью начнутся? В любом случае, тебя уже никто заставить не сможет. А вот я, — она вздохнула. — Мне Цисси жалко. Она там одна останется...

— Надо будет узнать всё, — задумчиво сказала Белла, — а если написать дяде Альфарду, чтобы он приютил тебя на лето? Ты тоже станешь совершеннолетней, и родители до тебя уже не доберутся. А вот с Цисси сложнее... Может, ей притвориться, что она поссорилась с нами?

— Можно попробовать, — согласилась Андромеда. — В ссору родители, я думаю, поверят... А с дядей Альфардом хорошая идея, — она улыбнулась и позвала: — Идём, поговорим с Цисси!

— Идём, — кивнула Беллатрикс, — и пусть с Нового года у нас начнётся новая жизнь!

* * *

Вторая половина года была ничем не лучше первой — всё те же бесконечные уроки, дежурства, отчёты... И окончания учебного года Тёмный Лорд ждал с таким же нетерпением, с которым в школьные годы, наоборот, ждал его начала.

Но всё когда-нибудь кончается — и вот, наконец, закончился последний экзамен, и студенты, забив весь Хогвартс-экспресс, отправились на летние каникулы. Школа опустела, и время его первого контракта подошло к концу.

Продлять контракт Тёмный Лорд и не собирался, равно как и возвращаться в Хогвартс, а значит, пришло время забрать из Выручай-комнаты диадему Ровены Рейвенкло.

Однако совершенно неожиданно найти её оказалось непросто. За то время, что его здесь не было, Выручай-комната обросла новыми вещами, и как было отыскать среди них диадему?

После пары часов бесплодных скитаний по этому захламленному кошмару архитектора Тёмный Лорд не выдержал и начал звать свой запрятанный хоркрукс ментально.

«Уходи. Ты мне не нужен».

Что? Что он только что услышал?

Он огляделся. Нет, здесь, в Выручай-комнате, по-прежнему было пусто — только он и груды вещей.

— Кто здесь? — позвал он, — Отзовись!

«Я. Или ты. Тут как посмотреть».

— Развёл тут софистику, — изумленно пробормотал Тёмный Лорд, — погоди-ка… так вот ты где прячешься, мыслитель недоделанный! А ну, возвращайся! Хватит тут пылью обрастать!

«Оставь меня в покое! — возмутился... да. Хоркрукс. Его хоркрукс. — Я хочу остаться здесь».

— Да кто тебя спрашивать-то будет! — возмутился в свою очередь Тёмный Лорд. — Я тебя создал, я тебя и заберу!

«И что дальше? — усмехнулся хоркрукс. — Вытащить отсюда ты меня всё равно не сможешь, а вот я тебе испорчу жизнь основательно. Оставь меня в покое, или пожалеешь!» — пригрозил он.

— Да что ты можешь, железяка неразумная? — презрительно ответил Тёмный Лорд. — Я твой создатель, между прочим! А ты — всего-навсего вещь!

«Скажи это своему отцу — твоему создателю. Ой, — добавил хоркрукс насмешливо, — он ведь умер. Не помог ему статус создателя. Скорей, даже наоборот».

— Ты сравниваешь этого жалкого маггла со мной? — обомлел Тёмный Лорд. Вот только взбунтовавшегося хоркрукса ему и не хватало! У него что, подростковый бунт начался, если это применительно к хоркруксам?

«А какая разница? — удивился хоркрукс. — Он маггл — ты волшебник, ты человек — я твой хоркрукс... В принципе, сравнимо».

— Ты бы ещё зелёное и солёное сравнил, мыслитель, — возмутился Тёмный Лорд, — ты часть меня, следовательно, должен подчиниться целому!

«Докажи!» — насмешливо потребовал хоркрукс.

— А пять доказательств существования бога тебе привести не надо? — озлился Тёмный Лорд. — Вот сейчас выйду отсюда и запущу Финдфайр! Сгоришь к мордредовой матери, если не подчинишься!

«Что я, Канта не читал? — хихикнул хоркрукс. — А чтоб ты спалил меня — да никогда, — он фыркнул. — У тебя, конечно, есть и другие, но... Определённо, нет».

— Это я читал Канта, — сердито сказал Тёмный Лорд, — а ты просто возомнивший о себе кусок моей души. Возвращайся обратно!

«Не хочу, — фыркнул хоркрукс. — Ты так и не повзрослел. А я устал от общества истеричного обиженного на весь мир инфантила».

— Мне сорок пять лет, и я профессор в Хогвартсе! — с обидой сказал Тёмный Лорд. — Сам ты истеричный инфантил!

«Это все твои аргументы? — язвительно поинтересовался хоркрукс. — Как по мне, тот факт, что ты в сорок пять подался в школьные учителя, моё утверждение только подтверждает. Ну как — сбылась мечта юности? Понравилось?» — ехидно осведомился он.

— Безумно! — так же ехидно ответил Тёмный Лорд, — что может быть лучше, нежели сеять разумное, доброе, вечное, направляя неокрепшие души подростков к добру и свету!

«Так зачем тогда тебе меня забирать? — ехидства в голосе хокрукса лишь прибавилось. — Ты ведь остаёшься здесь? Навечно? Будешь тут преподавать и сеять. Вечное с разумным».

— А я почувствовал глубокое раскаяние, — ухмыльнулся Тёмный Лорд, — и решил собрать себя воедино. Ибо не может преподавать тот, чья душа расколота на части!

«Мне-то зачем врать? — удивился хоркрукс. — Если бы ты его почувствовал, мы бы сами все с тобой соединились. И потом, ты, кажется, забыл, что я — часть тебя. И ты не раскаяние чувствуешь, а злость и ненависть. Ничего нового».

— А что я ещё должен чувствовать? — удивился Тёмный Лорд. — Любовь и доброту? Ты хоть раз такие чувства в природе встречал? Ну, если не считать церковных проповедей святош, обманывающих легковерных идиотов?

«Я всякое встречал, — огорошил его хокрукс. — Как и ты. Только я, в отличие от тебя, научился не смотреть, а видеть. Любовь, ненависть — всё суть одно. Спокойней надо быть. А что до доброты, то это вопрос сложный. Что считать добром?»

— Давай философские вопросы обсудим, когда уедем из Хогвартса? — предложил Тёмный Лорд. — Поскольку я собрался навсегда покинуть Британию, то и тебе здесь не место. Набредёт сюда какой-нибудь кретин вроде Крэбба с Гойлом, прикарманит тебя — и что тогда будешь делать?

«Лично я не собираюсь никуда. Тем более, с тобой, — сообщил ему хоркрукс. — Ты сам меня найти не можешь — какие Крэбб и Гойл? Впрочем, даже и найдут — не страшно. Они даже не поймут, что я такое. Но их можно будет постепенно переделать под себя — а с тобою мне что делать? Нет уж. Иди куда хочешь — а я остаюсь».

— И вообще, — вдруг подозрительно сказал Волдеморт, — это с чего вдруг ты ударился в философию?

«Поумнел, — последовал ответ. — В отличие от некоторых».

— Знаешь, — сердито сказал Тёмный Лорд, — тогда и оставайся тут! Я сейчас наложу на комнату заклятие, которое никому не позволит тебя найти и вынести отсюда, и торчи тут вечность, Диоген британского разлива! А я отправлюсь в путешествие — давно мечтал посмотреть мир!

«Ну-ну. Полагаешь, ты умней всех Основателей, вместе взятых? Или думаешь, такая идея пришла в голову исключительно тебе? — издевательски спросил хоркрукс. — Счастливого путешествия!»

— А тебе счастливо пылиться тут, — от души пожелал Тёмный Лорд, — предатель!

«Кто предатель? — хоркрукс, кажется, даже обиделся. — Да ты сам себя всё время предаёшь! Заладил: «все предают или умирают» — и под носом у себя ничего не видишь!»

— Я предаю? — оскорбился Тёмный Лорд. — Я тебя спасал, кретин неблагодарный, от смерти, старости и болезней! Это меня все предавали — с самого рождения!

«Кто тебя предавал, идиот? — возмутился хоркрукс. — Сам-то ты что делал? Всю жизнь? Спасал он меня, тоже мне. Ты от жизни нас спасал! Трус несчастный».

— Я не трус! — возмущённо зашипел Тёмный Лорд. — Слышишь, ты? Я! Не! Трус!

«Трус, конечно, — фыркнул хокрукс. — Уж я-то знаю. Ты боишься умереть — вот и понаделал нас. И толком не живёшь. Только бежишь от смерти».

— А что мне, к смерти бежать? — зло спросил Тёмный Лорд. — Ты — это я! Ты помнишь, что это такое — постоянно чувствовать за спиной её тень? Я чувствую смерть повсюду — она в воде, в воздухе, в земле и в огне!

«Все так живут, — философски возразил хоркрукс. — Зато живут, а не бегут от смерти. Я как раз отлично помню, как это — и теперь знаю, как можно просто жить. Ты же и не жил ни дня! Ты же только её видишь — и вот так существовать целую вечность? И в чём смысл? Да у нас ни друзей, ни женщин, ни приключений не было — один сплошной побег!»

— Друзей? — презрительно искривил губы Тёмный Лорд. — Чванливых мерзавцев вроде Эйвери или Розье? Трусливых приспособленцев вроде Малфоя? Тупых болванов вроде Крэбба с Гойлом? Ты их считаешь друзьями? А женщины... похотливые жадные дуры! А вот приключения я и собираюсь устроить, — он злорадно усмехнулся, — будет им приключение! Всем! И глад, и война, и чума! И третья часть вод станет горькой, как полынь!

«Мерлин, ну какой ты идиот, — вздохнул хоркрукс. — Друзей выбирать надо с умом! Людей тысячи — нет, ты упёрся в горстку чистокровных вырожденцев, и они же тебе потом и виноваты. А вот женщин ты... и я с тобой... вообще не знаешь — ни одной! А судишь. Это разве умно? Вот сейчас ты всех убьёшь — ты полагаешь, ты от этого счастливей станешь?»

— Всех-то зачем убивать? — не понял Тёмный Лорд. — Только этих вырожденцев. Остальные меня не интересуют. А без Эйвери, Паркинсонов или Блэков с Розье будет только лучше. Так что я даже доброе дело сделаю, — хмыкнул он.

«Для кого ты сделаешь доброе дело? — вздохнул хоркрукс. — Не надоело тебе сеять одну смерть? Тебе никогда не хотелось попробовать сделать что-нибудь ещё? Для разнообразия хотя бы?»

— Построить дом, посадить дерево и вырастить сына? — едко усмехнулся Тёмный Лорд. — Ты вообще меня в этом качестве представляешь?

«Куда тебе сына-то? — хохотнул хоркрукс. — У тебя же от души — один огрызок! Ты представляешь, что у тебя родится? Душу вырасти сперва обратно — потом о сыне думать сможешь!»

— Да зачем он мне нужен, этот сын? — искренне изумился Волдеморт. — Насмотрелся в Хогвартсе на этих кретинов, видеть их больше не могу!

«И правильно, — удовлетворённо сказал хоркрукс. — Мы с тобой для себя ещё не жили, а тут какие-то младенцы. Ты не хочешь плюнуть на них всех и уехать? Далеко?»

— Я именно это и собирался сделать, — кивнул Тёмный Лорд, — вот расплачусь с долгами и уеду. Мир велик, а мы, как ты правильно сказал, ещё и не жили. Заберусь куда-нибудь высоко в горы, подальше от людишек, заведу змей...

«И какой смысл уезжать? — фыркнул хоркрукс. — Змей, — передразнил он. — А сначала — всех убить. Кто деточку обидел».

— А что их, прощать, что ли? — озадаченно сказал Тёмный Лорд. — Подставлять правую щёку, когда ударят по левой? Ты что, забыл, что врагов надо уничтожать?

«А поскольку враги — все, нужно уничтожить всех, — язвительно сказал хоркрукс. — Лучше — вместе с миром. И остаться на развалинах. Со змеями. Да?»

— А чем тебе змеи не нравятся? — удивился Тёмный Лорд. — Умные, спокойные, выгуливать и кормить их не надо...

«Змеи мне нравятся, — признался хоркрукс. — Мне не нравится сводить весь мир только к ним».

— Ну, — задумчиво сказал Тёмный Лорд, — ещё есть ящерицы, драконы, черепахи и крокодилы.

«То есть теплокровные животные для тебя слишком сложны? — уточнил хоркрукс. — Собаку завести не пробовал?»

— Ненавижу собак, — поморщился Тёмный Лорд.

«Кошку?» — тут же предложил хоркрукс.

— Ты ещё кролика предложи, — скривился Тёмный Лорд. — Мерзость какая.

«Лошадь?» — хоркрукс был невозмутим.

— Лучше козу, — ядовито хмыкнул Лорд, — как младший Дамблдор.

«Можно и козу, — не стал спорить с ним хоркрукс. — Но лошади умнее. Можно гиппогрифа завести или вон пегаса...»

— Зачем? — мрачно поинтересовался Тёмный Лорд.

«Просто так. Для удовольствия, — вздохнул хоркрукс. — И развития коммуникативных навыков».

— Ты тут совсем с ума сошёл, — вздохнул в ответ Тёмный Лорд, — какое ещё удовольствие? Какие навыки?

«Коммуникативные, — грустно повторил хоркрукс. — А какое удовольствие... скажи, а что его вообще тебе приносит?»

И Тёмный Лорд глубоко задумался — а действительно, что же приносит ему удовольствие?

Он уже собрался покинуть Выручай-комнату, оставив в ней непокорный хоркрукс (Мордред с ним, пусть торчит здесь, нельзя же складывать все яйца в одну корзину!), как вдруг увидел её.

Диадему Ровены. На голове какого-то мраморного волшебника, лысого, пучеглазого и с отколотым носом.

Свет играл на гранях украшающих её алмазов и тонул в тёмно-синих сапфирах, отражаясь в стоящем напротив зеркале и бросая на груду вещей вокруг россыпь разноцветных отблесков.

— Попался! — злорадно сказал Тёмный Лорд, подходя к диадеме, — «Ума палата дороже злата», м-да?

И надел диадему на голову.

В тот же миг его голову пронзила боль, острая и сильная — которая, впрочем, мгновенно исчезла без следа.

А потом Тёмный Лорд услышал уже хорошо знакомый голос — его собственный. Только шёл он не из диадемы, не снаружи, а изнутри его собственной головы:

«Ну, здравствуй. Я скучал».

— Какого лысого Мерлина? — возмутился он. — Я тебя не звал! Убирайся обратно!

«Каким, интересно, образом? — осведомился хоркрукс. — И вообще, что значит «убирайся»? Я домой вернулся, — сказал он обиженно. — Ты меня что, тоже предаёшь?!»

— Что значит — домой? — недоумённо ответил Тёмный Лорд. — Ты должен был раствориться во мне, а не поселиться в моей голове, как какой-то сквоттер!

«Ну, я тоже полагал, что будет так, — сказал хоркрукс. — Однако же, как ты видишь, мы с тобой ошиблись. Вероятно, ты недостаточно раскаялся», — добавил он язвительно.

— А с чего мне раскаиваться? — не понял Тёмный Лорд. — Я делал то, что считал нужным. Как всегда.

«А с чего ты тогда думал, что я растворюсь в тебе?» — удивился хоркрукс.

— А что, я должен был в тебе раствориться? — оскорбился Тёмный Лорд. — Это я — целое, а ты — только часть!

«Что же ты за идиот такой, — хоркрукс даже расстроился. — В каком случае можно соединить расколотую душу? Помнишь? Нет?»

— В случае раскаяния, — сердито ответил Тёмный Лорд, — и что? Чего тебе в диадеме не сиделось, раз уж мы оба и не думали раскаиваться? И вообще, раскаиваюсь я только в одном случае — из-за кольца. Нет, каким же я был кретином тогда! Надо было приложить Риддлов не Авадой, а Империусом или хотя бы Конфундусом. Признали бы меня, документы оформили, — а после Хогвартса я бы их убил. И Морфина Гонта тоже, — он с сожалением вздохнул. — Всё же в шестнадцать лет я был изрядным болваном. Одни эмоции вместо трезвого расчета.

«Я вообще не могу раскаяться. Я хоркрукс, — с упрёком сказал тот. — Мне нечем. Вот про Риддлов не могу не согласиться — ну, пожалуй, можешь попробовать такой же финт с кольцом. Может, тот кусок хоть приживётся. А в «что не сиделось» — скучно же сидеть так. В диадеме. Ты вон в путешествие собрался... я, может, тоже на мир поглядеть хочу».

— Да Мерлин меня упаси! — Тёмный Лорд даже скривился от предложения. — Я эти клятые кольцо и дневник в руки не возьму! Два малолетних гения с манией величия — только этого мне и не хватало. Нет уж, пусть лежат себе в надежном месте. Вот насчёт чаши и медальона я бы ещё подумал...

Он снял с головы диадему и снова надел её на голову мраморного волшебника. — Ну что, на выход? Мне ещё увольняться предстоит и убираться отсюда.

«Увольняться — это правильно, — одобрил его хоркрукс. — А потом что? Ты сказал, что собираешься попутешествовать... куда?»

— Я собирался побывать в Южной и Центральной Америке, — задумчиво сказал Тёмный Лорд, — Европу я уже объездил, бывал в Азии и Северной Африке, а вот за океаном пока не довелось. А потом можно будет и в Австралию добраться — в конце концов, у меня впереди почти целая вечность.

«Почему почти? — упрекнул его хоркрукс. — Просто вечность. Надоест ещё. И вот мне очень интересно, что ты будешь делать, — добавил он ехидно. — А пока что — я согласен. Южная Америка — это интересно. Когда едем?»

— Как только закончу с делами, — неприятно усмехнулся Тёмный Лорд, — не люблю оставленных долгов.

«Опять?! — трагически возопил хоркрукс. — А ты можешь хоть раз подумать о себе, а не о том, чтобы ещё кого-нибудь убить? Что за альтруизм неуместный?!»

В альтруизме Тёмного Лорда ещё никто и никогда не обвинял, и он даже дар речи потерял — на мгновение.

— А что, мне спустить оскорбления от этих ублюдков? — прошипел он. — Я как раз о себе и думаю! Вот отомщу и поеду!

«Ну конечно, — насмешливо протянул хоркрукс. — Мне-то врать не надо. Ты-то здесь при чём? Ты вообще уедешь и про страну эту идиотскую больше даже не услышишь! Уж сознался бы, что просто пожалел её — ну и наследничков. Учил же их — и вот собираешься теперь им будущее обеспечить человеческое. А не с такими вот родителями».

— Я? — обомлел Тёмный Лорд. — Я их пожалел? Да пропади они все пропадом, что родители, что их наследники!

В доброте и жалости Тома Марволо Риддла тоже ещё никто и никогда не обвинял.

«Пожалел, конечно, — продолжал издеваться хоркрукс. — Девку эту чокнутую, что в любви тебе призналась — в первую очередь. Растаял от признания — что, нет, скажешь? Ты же представляешь, каково ей будет в Аврорате при таких родителях? Они же не успокоятся, пока она там — а она им не уступит. Вот ты и решил их всех от войны семейной избавить. Не так, что ли?»

— Что? — возмущенно произнёс Тёмный Лорд. — Я не нанимался решать семейные проблемы Блэков! Пусть сами разбираются, кто там у них предатель крови и позор всего Рода!

«Как же ты не нанимался? — удивился хоркрукс. — Ты же это именно и делаешь? И семейные проблемы Блэков, и Лестрейнджей — вот у них позор в роду, с помолвкой-то, а так мальчик станет старшим, и всё успокоится. И у Эйвери — а то они оба так страдают друг от друга, отец с сыном-то! А так отца убьёшь — и сын спокойно жить останется. Ну, признайся мне-то — тебе просто жалко мальчика! Он такой стеснительный и робкий...»

— Стеснительный и робкий, да-да, — ядовито прокомментировал Лорд, — Блэку обезьяний хвост наколдовать это ему ничем не помешало!

«Видишь? — торжествующе сказал хоркрукс. — Он же тебе нравится! Вот ты и заботишься о нём. По-своему».

— Нет уж, — сердито сказал Тёмный Лорд, — эти малолетние поганцы у меня за год столько крови выпили, что вампиры обзавидуются. Пусть теперь о них родители заботятся, как смогут.

«То есть ты их убивать не будешь? — с некоторым разочарованием спросил хоркрукс. — А как же дети? Тебе их не жалко?!»

— Это не дети, — буркнул Тёмный Лорд, — это исчадия ада. Нашёл, кого жалеть.

«Ну, как знаешь, — сказал хоркрукс. — В принципе, я не могу не согласиться: эти мелкие паршивцы не заслуживают жалости. Значит, отправляемся? — спросил он с воодушевлением. — Всегда мечтал побывать в Андах».

— Отправляемся, — вздохнул Лорд. — И нечего мне было тут устраивать представление в духе младшей Блэк. Вот где манипуляторша растёт!

«Вот тебе и наказание старшему Малфою, — усмехнулся хоркрукс. — Будет у него невестка по заслугам! Пускай наслаждается».

— Наказание — это невестка вроде мисс Лаки, — хмыкнул Тёмный Лорд, — а Нарцисса Блэк для Малфоев — незаслуженный подарок судьбы. Чтоб у него под окнами среди ночи павлины орали, да так, что никакие заглушающие чары не работали!

«По-моему, это отличная идея! — одобрительно сказал хоркрукс. — Что мы, птиц не заколдуем? Или птичник...»

— Заколдуем! — хищно усмехнулся Волдеморт. — А насчёт дорогих бывших соратничков есть у меня одна хорошая идея...

* * *

— О чём ты хотел поговорить со мной, Том? — спросил Дамблдор, благодушно улыбаясь вошедшему в кабинет Тёмному Лорду.

День был жарким, и в школе стояла благословенная и долгожданная тишина — впрочем, сейчас Тёмного Лорда это уже интересовало мало.

— О своём увольнении, — спокойно ответил бывший профессор ЗоТИ Том Марволо Риддл.

— Тебе не понравилось у нас? — огорчённо спросил Дамблдор. — Но почему? Ты ведь так мечтал об учительстве. С юности.

— Я много о чём мечтал, — равнодушно ответил Тёмный Лорд, — не все юношеские мечты стоит воплощать в жизнь.

— Может быть, — Дамблдор склонил голову набок, — тогда ты снимешь своё проклятье с этой должности? Раз ты сам добровольно отказываешься от неё?

— Я уже вам говорил, что никакого проклятья нет, — пожал плечами Тёмный Лорд, — но, если так хотите — я снимаю проклятье с должности профессора ЗоТИ в Хогвартсе!

В комнате на одно мгновенье стало оглушающе тихо, а затем всё вернулось, словно ничего и не было.

— Благодарю тебя, — серьёзно сказал Дамблдор. — Что ж, если ты твёрдо решил уйти — не буду тебя задерживать. Надеюсь, этот год прошёл для тебя не впустую.

— Впустую ничего не проходит, господин Дамблдор, уж вам ли этого не знать, — усмехнулся Волдеморт.

— Всякое бывает, Том, всякое бывает, — проговорил в ответ Дамблдор. — Что ж, — он достал из стола контракт. — Если ты уверен в своём решении — тогда подпиши.

«Кровью, — усмехнулся в его голове хоркрукс, — это было бы в тему!»

«Сиди и не высовывайся, — мысленно прошипел ему Тёмный Лорд, — нашёл время и место!»

Он взял перо и недрогнувшей рукой поставил подпись — «Том Марволо Риддл».

Дамблдор придвинул к себе контракт, посмотрел на подпись, пробежал текст глазами, опять поглядел на подпись Тёмного Лорда — и убрал пергамент в ящик своего стола.

— Ну, прощай, Том, — сказал Дамблдор, вставая.

— Прощайте, господин директор, — кивнул Тёмный Лорд и вышел из кабинета.

Все свои вещи он упаковал заранее и, уменьшив, сунул свёрток в карман. Он с детства привык обходиться малым и не тратить сил на бесполезные дела — будь то сожаления о несбывшемся или никому не нужные прощания.

Он вышел из замка, прошёл несколько метров — и взмыл в бледно-голубое шотландское небо дымным чёрным вихрем.

1973 год.

— Уж лучше бы сразу убил, как порядочный Тёмный Лорд, — ухмыльнулся Гойл, глядя, как прямо посреди Диагон-аллеи перед старшим Розье появилась маггловская книга и занудным голосом начала читать вслух что-то о никому не понятных ДНК и хромосомах, — чем вот так изгаляться!

— Мордред! — прорычал Розье, побагровев и накидывая на книгу наколдованное им покрывало, из под которого продолжало слышаться занудное бубнение. Розье выругался — и аппарировал, успев услышать за спиною громкий хохот Гойла и прохожих.

О да. Об этих проклятых книгах, преследующих с некоторых пор не только его, но и Сигнуса и Друэллу Блэков, а также старшего Лестрейнджа и Эйвери с Паркинсоном, знала уже вся Британия. Книги эти появлялись в самых людных местах и в самые неподходящие моменты и начинали громко и занудно читать себя, сообщая окружающим про что-то мерзко-непонятно-маггловское.

* * *

— Болезнь Паркинсона, — раздался громкий голос прямо в банке Гринготтс, — этo нeйpoдeгeнepaтивнoe зaбoлeвaниe гoлoвнoгo мoзгa, кoтopoe у бoльшинcтвa пaциeнтoв пpoгpeccиpуeт мeдлeннo. Cимптoмы нeдугa мoгут пocтeпeннo пpoявлятьcя в тeчeниe нecкoлькиx лeт. Зaбoлeвaниe вoзникaeт нa фoнe гибeли бoльшoгo кoличecтвa нeйpoнoв в oпpeдeлённыx учacткax бaзaльныx гaнглиeв и paзpушeния нepвныx вoлoкoн. Для тoгo, чтoбы cимптoмы бoлeзни Пapкинcoнa нaчaли пpoявлятьcя, дoлжны утpaтить cвoю функцию пopядкa восьмидесяти процентов нeйpoнoв. B тaкoм cлучae oнa нeизлeчимa и пpoгpeccиpуeт c гoдaми, дaжe нecмoтpя нa пpeдпpинимaeмoe лeчeниe...

Прямо перед посетителями банка в воздухе замерцало изображение человека с трясущимися руками, причем человек как две капли воды походил на разьярённого Паркинсона.

— Да будь ты проклято! — взревел Персей Паркинсон, в который раз безуспешно пытаясь проклятую книгу испепелить или хотя бы заставить замолчать. — Инсендио! Муффлиато! Да что тебя, Адским огнём жечь?

— Не советую, — вмешался один из гоблинов. — Использование Адского огня в Гринготтсе строго запрещено и влечёт за собой штраф в размере всего содержимого сейфа нарушителя.

— Да чтоб вы... все... Потом приду! — рявкнул Паркинсон, буквально вылетая из банка, сопровождаемый продолжающей громко и отчётливо читать свой текст книгой.

— Хорошая какая книжка, — задумчиво сказал один из посетителей банка, — информативная. Как там? Дегенеративное заболевание? А чего, похоже.

— Интересно, — озабоченно проговорила его соседка, — а оно заразное? Или, может быть, наследственное?

— Заразное, — ухмыльнулся низенький волшебник в старомодной мантии, — то-то Паркинсон и смылся! И наследственное, ага. Папаня мой с его отцом учился, так он говорил, что отец, что сын, оба эти... дегенераты!

— Хорошо, что у меня сын, — сказала дама. — К тому же маленький. Не хотелось бы родства такого... а ведь люди и не знают! — добавила она встревоженно.

— Это непорядок, — пробасил еще один маг, — эдак вот породнишься с ними, и чего? Твои же внуки дегенератами станут?

— А вот не роднитесь с кем ни попадя, — отрезала другая дама, в модной и дорогой мантии. — Чистокровность хороша до определённого предела!

— Ага, — хихикнула другая, — вон Друэлле Блэк такая же книжка всё правила этикета вслух читает. Видать, плохо их в детстве выучила! А туда же — «мы Розье, мы лучше всех!»

— Правда, что ли? — оживилась первая. — А я думала, что это слухи глупые... хотя дочки у неё хорошие — старшая, по крайней мере. У моего зятя друг аврор, так он говорит, что мисс Блэк — лучший их курсант за много лет!

— Блэк в Аврорате, — пробурчал низенький маг, — куда мир катится, а?

— Она ещё его возглавит! — воскликнула та дама. — Вот посмотрите!

— Мерлин оборони, — замахал на неё руками маг, — это же уму непостижимо!

— Грядут новые времена, — довольно улыбнулась дама. — Нашему миру не повредит небольшая встряска, полагаю!

— А мир не погремушка, чтобы его трясти, — поджала губы старая ведьма, в третий раз пересчитывающая свои сикли и кнаты, — всё бы вам, молодым, трясти да переворачивать на свой лад!

— А вам, старым, всё сидеть бы, как в болоте, — парировала дама.

— В болоте оно и неплохо, — низенький маг расстегнул верхнюю пуговицу у воротника своей мантии, явно помнящей если не принятие Статута, так маггловскую континентальную блокаду, — тепло, светло и лягушек вдоволь. И ни одна зараза вроде Паркинсона не сунется.

* * *

— И я полагаю, — начал свое выступление на Совете Попечителей Эйвери, — что...

— Жизнь ребенка в пространстве проблемной семьи, с патогенным типом родительского отношения и воспитания, с неэффективной родительской позицией с большой долей вероятности, как показывают исследования, предопределяет его превращение в невротическую личность. Исследователи выделяют следующие базисные черты невротической личности: сензитивность, которая проявляется в повышенной восприимчивости к сигналам внешнего мира, и тревожность, которая проявляется в восприятии мира как угрожающего. У невротика много страхов: страх оценки, толпы, публичного выступления и так далее. Гиперсоциальность. Проявляется в чрезмерном чувстве ответственности, чувстве долга, отсутствии гибкости в межличностных отношениях... — менторским тоном закончила возникшая перед попечителями маггловская книга, зачарованная гнусным полукровкой Риддлом. Причем её не брало ни одно заклинание из богатого арсенала чистокровных магов.

Чего только Эйвери не пробовал! Самым паршивым было то, что поганая вещь появлялась в местах исключительно публичных, где невозможно было применить, к примеру, Адское пламя и ещё целый ряд аналогично разрушительных заклятий.

А всё остальное её не брало.

А самое мерзкое, что даже добраться до Риддла не получалось! Совы не находили адресата, будто он умер или сидел под Фиделиусом, на месте дома Гонтов (Эйвери давно нашёл адрес, да вот только опоздал!) остывала выжженная Адским пламенем земля, как и на месте дома маггловской родни Риддла. И даже магический поиск по личным вещам теперь было не организовать!

...а крошечное маггловское кладбище полукровка Риддл издевательски окружил сетью антимагических чар, так что и до мёртвых Риддлов добраться не получилось.

— Дельно, — очень вежливо сказал Прюэтт, с удовольствием выслушавший сольное выступление книги, — вот поэтому детей и надо любить. А не превращать в инструменты для родительских амбиций.

— Вот именно, — белыми от ярости губами прошипел Эйвери. — И тогда они не будут выбирать себе в мужья предателей крови.

— Предатели крови приходят и уходят, — хмыкнул Прюэтт, — а вот здоровые и сильные внуки остаются.

* * *

1975 год.

...Ночь прорезал отвратительный и резкий звук, громкий и долгий. Нарцисса... нет, уже не Блэк, а Малфой — вздрогнула и, проснувшись от него, резко села на кровати и прижала к ушам ладони. Затем, глубоко и решительно вздохнув, легла и, тряхнув спящего рядом Люциуса за плечо, позвала его по имени и сказала жалобно:

— Люци, сделай что-нибудь! Это невозможно. Я совсем не высыпаюсь!

— Дорогая, — обреченно сказал Люциус, — ты же знаешь, что всё бесполезно! Что мы только не пробовали! Павлины всегда кричат среди ночи. Можно будет поспать днём...

— Так отдайте их кому-нибудь! — чуть не плача, проговорила Нарцисса. — Есть же много других птиц, и красивых, и полезных! Например, фазаны — они очень декоративны. Я так больше не могу! — на её глазах блеснули слёзы.

— Да их никто не берёт, даже с приплатой, — вздохнул Люциус, — все говорят, что они прокляты! Хотя кому надо проклинать павлинов?

— Давай подарим их моей родне во Франции? — подумав, предложила Нарцисса. — Убивать их жалко... хотя если они будут так кричать, — добавила она задумчиво, — можно будет достать старинную книгу рецептов званых ужинов...

— Ты думаешь, они возьмут наших павлинов? — осторожно уточнил Малфой.

— У них выбора не будет, — пожала она плечами. — Подарим их на бракосочетание — одна моя троюродная кузина скоро замуж собирается. Надо будет только речь красивую сказать, — она улыбнулась. — Ты ведь сможешь? Хорошо, что их немного, — добавила она. — Вполне подходит для подарка.

— А убивать павлинов нельзя, — с сожалением произнёс Люциус, — отец пару лет назад попробовал — и теперь в левом крыле дома живет павлин-призрак. Орёт он ещё громче живых!

— Значит, нужно сделать там гостевые комнаты, — после секундной паузы предложила Нарцисса. — Для ОСОБЕННЫХ гостей. Иначе парад кузенов, кузин и тётушек, желающих проведать нас, будет бесконечен.

— Дорогая, — восхищённо сказал Люциус, — ты просто чудо!

И в который раз представил, что было бы, если бы отец тогда настоял на помолвке с Патрицией Розье.

* * *

— ...Младший аврор Блэк! — Аластор Моуди очень любил проверять курсантов или подчинённых на постоянную бдительность, подкрадываясь незаметно и рявкая в ухо.

Беллатрикс Блэк даже не вздрогнула, а, мгновенно вскочив и развернувшись, глянула ему прямо в глаза и спросила:

— Да, старший аврор Моуди?

Моуди проворчал что-то, что можно было при большом желании даже счесть одобрительным, и спросил:

— Что это за книжки вы вчера принесли на дежурство?

— Это маггловские учебники по криминалистике, сэр, — ответила она. — Книги, по которым учатся их авроры. Мне показалось, что там можно найти кое-что полезное. А если даже нет, я думаю, нам следует знать и уметь то же, что и магглы.

— Магглы, — недовольно ответил Моуди, — и где вы только эти книги нашли?

— Мне их подарили, — абсолютно честно ответила она. — И мне показалось, что там есть полезные вещи. Отпечатки пальцев, например.

— И что? — удивился Моуди. — На пальцах же не написано, чьи они!

— А магглы считают, что написано! — глаза Беллатрикс блеснули. — Посмотрите сами, — она приманила чарами из ящика своего стола толстую книгу и, раскрыв её одним движением, протянула Моуди. — Если это даже магглы могут, нам тем более можно использовать подобное!

— Ну-ка, — и старший аврор Моуди, ещё не заработавший прозвище «Грозный глаз» и крепко стоящий на своих двух ногах, погрузился в чтение.

* * *

...Палатку Эктор Трэверс, недолго думая, «позаимствовал» у любящих родственничков, когда после Хогвартса ушел от облегчённо вздохнувших тёток и отправился в путешествие.

Профессору Кеттлберну, к его большому сожалению, отправиться с ним помешало начало учебного года, но Трэверс всё равно был не один: уходя из школы, он забрал с собой того самого тролля, которого в знаменитый Хэллоуин тысяча девятьсот семьдесят первого года нашёл в подземельях. С тех пор уже несколько лет они с троллем путешествовали вдвоем в поисках фантастических существ из обоих миров — как магического, так и маггловского.

Как вот сейчас.

— Посмотри, Ыхх, — позвал Трэверс, — по-моему, вот это место вполне подойдёт!

Здоровенный тролль огляделся по сторонам и пожал могучими плечами.

— Ых, — кивнул он.

— Значит, ставим здесь палатку, — решил Трэверс. — А тебе я сделаю навес. Неси ветки, — велел он. — И нужны брёвна для навеса, ровные и одной длины.

— Ых, — согласился тролль и двинулся в сторону леса.

Он рассчитывал ещё порыбачить в озере, когда принесёт деревья и сделает навес. Свежую рыбку он очень уважал.

Трэверса озеро тоже интересовало, но отнюдь не только как источник пищи. Он хотел, наконец, выяснить, что за существо живёт в нём — и живёт ли.

— Чудовище из озера Лох-Несс, — проговорил он, — которое видели магглы и которое не видели волшебники. Вот мы и посмотрим, что там за чудовище!

1976 год.

— Ты больше меня волнуешься, — улыбнулась, отдышавшись после очередной схватки, Андромеда. — Представить боюсь, как ты сама рожать будешь, если вдруг надумаешь.

— Ни за что! — Беллатрикс даже головой замотала, как норовистый пегас. — Никогда в жизни!

— А жаль, — вздохнула Андромеда. — Я мечтаю посмотреть, кто мог бы родиться от твоего союза с Моуди... А как взбесились бы родители! — она стиснула руку стоящего с другой стороны кровати мужа, но смотрела на сестру, и глаза её смеялись.

— Британию пожалей, — буркнула Беллатрикс, — и Хогвартс. Замок уже тысячу лет простоял, он такого точно не выдержит! Я аврор, какие у меня могут быть дети!

— Маленькие и бой... а-а-а! — закричала Андромеда, вцепляясь в руки мужа и сестры.

— Мерлин! — рявкнула Беллатрикс. — Да сделайте же что-нибудь! Полный Мунго бездельников, а помочь никто не может!

— Всё идёт как надо, — сказал Тед, крепко держа жену за руку. — Уже скоро всё закончится...

— Тебя бы самого рожать заставить! — зыркнула на зятя Беллатрикс. — Как надо всё идёт! Тоже мне, це-ли-тель!

— Я родил бы, — вздохнул Тед. — Но...

— Эй, я ещё здесь! — возмущённо прервала их Андромеда. — Прекратите ссориться! Полагаешь, быть аврором проще? — спросила она сестру.

— Да в сто раз! — абсолютно искренне ответила Беллатрикс. — Даже когда меня ранили, было легче!

— Значит, я сильнее тебя, — улыбнулась Андромеда.

— Значит, — согласилась Беллатрикс, — Мерлин, а как же Цисси-то будет? Может, дражайшего зятя Люциуса проклясть чем-нибудь?

— Она не согласится, — возразила Андромеда, глубоко дыша. — Она тоже ребёнка хочет... чуть попозже... А-а-а-а-а-а!

— Мордред, — пробормотала Белла, — это же хуже Круциатуса!

— Зато какой результат! — сказала, отдышавшись, Андромеда. — Намного лучше!

— Ты ещё и шутить можешь? — удивлённо посмотрела на сестру Беллатрикс.

— А что ещё делать? — философски заметила Андромеда. — Плакать, что ли? Мерлин, как же я сейчас всё это ненавижу! — выдохнула вдруг она.

— Как я тебя понимаю, — кивнула Беллатрикс, — я бы уже кого-нибудь хотела убить!

И она бросила очень красноречивый взгляд на Теда.

— Я тоже хочу, — призналась Андромеда.

— Поэтому у рожениц и забирают палочки, — пошутил Тед, и она, рассмеявшись, снова начала глубоко дышать. — Думаю, пора звать акушерку, — сказал Тед, звоня в стоящий на тумбочке небольшой колокольчик.

* * *

1978 год.

— Ойген! — Маркус Эйвери, получивший письмо от отца, в ужасе посмотрел на друга. — Он... он меня женить собрался. Сразу после выпускного...

— На ком? — деловито спросил Мальсибер, забирая у него письмо и сам его читая. — Н-да, — протянул он. — Твой отец как нарочно выбирал... хуже Кэрроу я даже не знаю, кто бы мог быть.

— Он давно говорил, что подберёт кого-то, кто уравновесит мою... мягкотелость... — пробормотал трясущимися губами Маркус. — Но Алекто Кэрроу...

— Слушайте, — сказал Мальсибер, дёрнув за прядь волос что-то пишущего в большой толстой тетради Снейпа. — А помните, я предлагал тогда нам втроём в Канаду или Штаты перебраться? У мамы есть родные в Калифорнии, они нам будут рады!

— Да-да, конечно, — торопливо закивал Эйвери, который сейчас и на Антарктиду бы согласился, не только на Калифорнию. — Северус, пожалуйста!

— Северус! — требовательно воскликнул Ойген. — Едем спасать друга? И потом, ты сам же говорил, что в Америке совсем другие возможности для учёных! Поживём первые пару лет у моей родни — они будут нам только рады!

— Ты не говорил, что твоя американская родня — мазохисты, — не отрываясь от своей тетради, сказал Снейп.

— Это важно? — очень удивился Мальсибер.

Снейп всё-таки перестал писать, повернулся и, внимательно посмотрев на него, ответил:

— Нет.

— Так ты едешь с нами? — радостно спросил Мальсибер.

— Исключительно из жалости к Новому Свету, — вздохнул Снейп — и вернулся к своей писанине.

— Слава Мерлину, — облегченно выдохнул Эйвери.

— Я им напишу! — радостно сказал Мальсибер. — Папа говорит, — добавил он авторитетно, — что если у меня и есть в жизни шанс сделать что-то путное, то только в вашей компании. Так что мои родители будут счастливы.

— Твой папа шутит, — буркнул Снейп.

— А я думаю, он прав, — весело сказал Мальсибер, поднимаясь. — Пойду напишу ему и родным — пускай готовятся!

1979 год.

Выставка картин Рабастана Лестрейнджа стала, пожалуй, самым скандальным событием этого года. Посвящалась она знаменитым волшебникам и ведьмам прошлого, но, как гласила надпись на плакатах, «в современном прочтении», которое, как выяснилось, выражалось в том, что изображены на месте исторических персонажей были современники художника — правда, в немного изменённом виде. И всё же они были абсолютно узнаваемы...

Гвоздём выставки стал портрет Венделины Странной, сгорающей на очередном маггловском костре.

О, портрет Рабастану удался, это бесспорно! Бешеные рыжие языки пламени метались на холсте, чуть ли не обжигая жаром неосторожных зрителей, а из огненного ада то и дело слышался безумный женский смех и иногда показывалось лицо ведьмы — с копной чёрных кудрей и огромными чёрными же глазами.

Лицо это зрителями узнавалось безошибочно — и к концу первого дня выставки Беллатрикс Блэк завалили постерами и проспектами данного шедевра.

— Ну, поганец, я тебе покажу Венделину Странную! — кровожадно пообещала Беллатрикс, гневно раздувая ноздри.

— А я бы на твоём месте эту картину купила, — сказала Андромеда, в очередной раз снимая свою весьма активную и любопытную дочурку с ветки яблони, на которую девочка очень любила залезать. — И повесила бы в Аврорате в какой-нибудь допросной. Мне кажется, у вас бы сразу раскрываемость повысилась...

Нимфадора, едва освободившись от удерживающих её чар, подбежала к Беллатрикс и, обхватив её колени своими вымазанными в земле руками, потянула её к дереву, и волосы малышки сменили цвет с сиреневого на ярко-жёлтый.

— Лучше мы её купим, — предложила Нарцисса, пришедшая навестить сестру и племянницу, — Белле Рабастан её не продаст.

— Давай купим, — согласилась Андромеда. — А ты её у себя повесишь. На работе. Повесишь? — спросила она Беллатрикс, пытаясь отцепить от неё Нимфадору.

— Повешу, — злорадно пообещала Беллатрикс, — а напротив повешу этого поганца! И дартс из него сделаю!

— Он же просто до сих пор за брата обижается, — укоризненно проговорила Нарцисса.

— На обиженных воду возят, — отрезала нахватавшаяся аврорского жаргона Беллатрикс, — нежный какой! Тоже мне, трепетная лань!

— А по-моему, это трогательно, — заявила Нарцисса и добавила: — Но картину купить надо.

Нимфадора, убедившись, что взрослые опять говорят о какой-то ерунде, вздохнула совершенно по-взрослому и, оставив Беллатрикс в покое, снова направилась к яблоне.

— ...Зря, — мрачно сказал увидевший портрет Родольфус, пришедший поддержать брата.

— Это почему? — мгновенно ощетинился Рабастан. — Ей тебя унижать прилюдно, значит, можно, а мне — зря?

— Я не хочу её видеть, — тихо ответил Родольфус, — и не ожидал встретить... вот так.

Рабастан замер, растерянно глядя на брата, а потом расстроенно сказал:

— Прости. Я не знал, что ты всё ещё... я сниму картину, — заявил он решительно и немедленно двинулся к ней, чтобы выполнить своё намерение.

— Минуточку, — остановил его торопливо вошедший в зал Люциус Малфой. — Басти, я бы хотел купить эту картину.

Рабастан посмотрел на него, потом на брата, следом — на картину и, поколебавшись, ответил:

— Подожди, — а потом, вернувшись к Родольфусу, спросил: — Малфой хочет купить этот портрет... я не знаю, продавать ему? Нет? Я сделаю, как скажешь!

— Малфой? — удивился Родольфус, а потом слегка усмехнулся. — Понятно. Продавай.

— Ты уверен? — заколебался Рабастан, выглядевший сейчас очень виноватым.

— Уверен, — твёрдо ответил Родольфус и добавил: — И пожалуйста, Басти... не делай так больше.

— Я не буду, — расстроенно пообещал Рабастан и пробормотал себе под нос: — Когда ты её уже забудешь, наконец?

К Малфою Рабастан вернулся в очень скверном настроении и с вызовом сказал:

— Пять тысяч. Цена устраивает?

Малфой поморщился, но кивнул.

— Устраивает. Но я заберу этот... шедевр прямо сейчас.

— Сперва заплати, — бесстыдно потребовал Рабастан. — А после забирай, когда захочешь.

— Чек тебя устроит? — ледяным тоном спросил Малфой. — Я, как ни странно, не хожу с набитыми золотом карманами.

— Не устроит, — нахально заявил Рабастан. — Сейчас два часа дня — если тебе очень нужно, сходи в Гринготтс и вернись. Успеешь.

Малфой посмотрел на него так, что если бы взгляды могли убивать, то Рабастану уже никакие деньги не понадобились, и молча вышел из зала.

Рабастан же с откровенным злорадством широко улыбнулся ему в спину и оглянулся, разыскивая брата.

Родольфус обнаружился у одного из морских пейзажей, который зачарованно разглядывала совсем юная девица с коротко подстриженными тёмно-русыми волосами и большими светлыми глазами.

— Я с него пять тысяч потребовал! — победно сказал Рабастан. — И в Гринготтс отправил! Прямо сейчас! И он пошёл, хоть и бесился!

— Мерлин, Басти, ты с ума сошёл? — воскликнул Родольфус. — Цена — твоё дело, но зачем было унижать Малфоя? Ты понимаешь, что приобрёл врага на пустом месте?

— Нашёл тоже врага, — легкомысленно отмахнулся от него Рабастан, — Малфой просто фат и павлин!

— Когда он вернётся, извинись и скажи, что ты пошутил и вовсе не имел в виду, что он пойдёт туда всерьёз, — твёрдо сказал Родольфус. — Или я сам это сделаю.

— Да с чего ради? — возмутился Рабастан. — Ничего, переживёт!

— Хорошо, я сам поговорю с ним, — не стал спорить с братом Родольфус.

— Ну и пожалуйста, — обиженно сказал Рабастан и отошёл в сторону.

Разглядывающая пейзаж девица поглядела на Родольфуса и вполголоса проговорила:

— Это бесполезно. Люциус Малфой — упрямый фат.

— Возможно, — серьёзно сказал Родольфус, — но вражду не стоит начинать по пустяковому поводу, мисс?

— Причард, — улыбнулась девушка. — Филиппа Причард, — она протянула ему руку. — Не стоит, разумеется. Малфой может быть очень неприятным врагом.

— Нельзя недооценивать врагов, вы правы, — Родольфус осторожно пожал ее руку. — Даже если они кажутся фатами или павлинами.

— Впрочем, и переоценивать их тоже не стоит, — заметила Филиппа. — Ваш брат — очень талантливый художник, — она взглянула на картину и вновь перевела взгляд на Родольфуса, — а они бывают пылкими и часто поступают сгоряча. Хорошо, что у него есть разумный старший брат, — она улыбнулась.

— Да, — Родольфус слегка улыбнулся, — младшие братья часто могут позволить себе поступать сгоряча. А старшим поневоле приходится быть разумными.

— Старшим да, — кивнула Филиппа. — Жаль, что у вас нет среднего брата или сестры, — улыбнулась она. — Он бы всех мирил, и вам бы было легче.

— Вы, я полагаю, средняя сестра? — улыбка Родольфуса стала чуть мягче и теплее.

— Я — вторая из четверых, — кивнула она. — Но младшие — погодки, так что средняя, считайте. И все братья, — добавила она с шутливым вздохом.

— Ну, — задумчиво сказал Родольфус, — зато вам точно никогда не было скучно.

— Это точно, — рассмеялась Причард. — Но вы знаете — иногда мне поскучать хотелось. В каком-нибудь таком вот месте, — она снова указала на картину. — Но мы живём в Лондоне, так что... Зато мне было просто в роли старосты, — добавила она, снова улыбнувшись.

— Этот морской пейзаж Рабастан писал с натуры, — Родольфус посмотрел на картину, — и там действительно красиво. Я мог бы показать его вам, если вы не против.

— Я не против, — обрадовалась Причард. — Ваш брат удивительно талантлив! — добавила она. — Мне кажется, я ощущаю ветер, что там дует...

— Верно, — Родольфус кивнул, — там довольно ветрено. Берег моря, всё же.

— Я на море один раз была, — сказала Причард. — В детстве. Но там был пологий пляж — песчаный, а здесь так красиво... Скалы...

— Я люблю скалы, — Родольфус посмотрел на неё очень внимательно, — и море тоже люблю. У нас есть лодка... вернее, несколько лодок, и мы часто выходим в море.

— А я скалы только в Хогвартсе и видела, — призналась Причард. — И влюбилась... а в море не была ни разу, — она вздохнула и призналась, покраснев: — Я и плавать не умею. Хотя собираюсь научиться! — добавила она решительно.

— Если хотите, я вас научу, — тотчас же предложил Родольфус, — можем начать прямо сейчас.

— Хочу! — Причард даже головой тряхнула. — Только нужно сперва дождаться мистера Малфоя, — добавила она разумно. — Вы хотели с ним поговорить. А я пока схожу куплю купальник — мне кажется, учиться лучше в настоящем, а не в трансфигурированном, — с улыбкой сказала она.

— Вы правы, — кивнул Родольфус, — надеюсь, мистер Малфой не заставит себя долго ждать.

* * *

1980 год.

«Кусочек счастья» напоминал пряничный домик — Лобелия Лаки специально об этом позаботилась. Маленькое уютное кафе на Диагон-аллее быстро стало популярным среди тех, кто любил перекусить чаем или кофе с чем-нибудь вкусненьким. А вкусненького мисс Лаки могла предоставить много — и почти на любой вкус. Пирожные, тортики, кексы, пирожки, муссы, желе, парфе... и, разумеется, печенье. Песочное, имбирное, бисквитное, овсяное, шоколадное...

И главное — всевкусное печенье «Загадка». Не та гадость, которую продают в «Берти Боттс», где тебе может попасться совершенно несъедобное нечто! Нет, печенье мисс Лаки всегда было вкусным — но разным. И угадывать, каким будет вкус следующей печенинки, стало главным развлечением покупателей.

Никаких наёмных работников у мисс Лаки не было: она вставала до рассвета, чтобы испечь свежую порцию печенья и пирожных, а затем сама же их и продавала — а с уборкой ей отлично помогали заклинания.

Похудеть ей так и не удалось — но зелья помогли очистить кожу, и она смирилась — ну, не быть ей изящной и стройной, как сестры Блэк. Зато у неё есть любимое дело и независимость — а это немало для ведьмы.

К тому же, дело это ей нравилось по-настоящему, а среди посетителей у неё довольно быстро появились если не друзья, то хорошие приятели, всегда с удовольствием болтающие с ней. А главное, она теперь жила совсем самостоятельно, и ей больше не было нужды выслушивать упрёки и поучения своей многочисленной родни.

Она даже стала задумываться, не сменить ли ей имя, как когда-то советовал профессор Риддл. Все-таки «Лобелия» ей никогда не нравилось.

У неё не оказалось никаких литературных талантов, и после безуспешных попыток написать что-то про любимое печенье она решила — а почему бы не писать, а печь? Это ей всегда удавалось!

И вот тут-то её истинный талант и обнаружился: очень скоро она уже придумывала собственные рецепты, а в кулинарные книги даже не заглядывала. Может, ей назваться как-то кулинарно?

— Спасибо вам, профессор Риддл! — сказала она. — Жаль, что вы тогда уехали. Ну, пусть у вас всё будет хорошо, где бы вы ни были.

Сильнее всего на свете Темный Лорд не любил две вещи: холод и большие скопления людей. И уже не важно, магглы они или волшебники. Поэтому, проведя в путешествии пару лет, остановиться он решил в Северных Андах — в стране, которую магглы назвали Колумбией.

Общался Тёмный Лорд теперь, в основном, со змеями — они были единственными живыми существами, что его не раздражали — и с хоркруксом, что теперь хотя и обитал в нём, однако жизнь вёл вполне самостоятельную. Змеи-то и привели его в давно заброшенный город, который изредка посещали местные индейцы, а теперь разведали «чёрные археологи».

Сначала он думал просто убить этих гробокопателей, но потом ограничился тем, что стёр им память о городе, оставив взамен жуткие кошмары, которые не позволяли даже думать о том, чтобы вернуться в эти места или кому-то о них рассказать.

В горах Сьерра-Невада-де-Санта-Марта, где и находился затерянный город, до сих пор жили потомки его строителей — индейцы коги. Они изредка поднимались в город по каменным ступеням — не то чтобы поклониться предкам, не то чтобы принести жертвы своим полузабытым богам. Тёмный Лорд ими не особенно интересовался, а они не осмеливались тревожить его покой — особенно, когда охранять город стали его змеи.

От старинного города сейчас остались, правда, лишь развалины, хотя улицы и пара лестниц были в на удивление приличном состоянии. Так что строить дом Тёмному Лорду пришлось, но это оказалось даже интересным. Давным-давно сгинувшие местные жители строили свои дома в форме яйца — и он решил, что это неплохая идея.

Дом вышел отличный — и это было первое и единственное место на Земле, где Тёмный Лорд ощутил себя — впервые — ДОМА.

Впрочем, Тёмным Лордом он давно уже не был, оставив это выспренное имя там же, где и остальные — в прошлом.

Сначала он, чтобы избавиться от ненавистных маггловского имени Том и фамилии Риддл, решил просто назваться Салазаром Марволо Слизерином, но окаянный хоркркус не оставил от этой идеи камня на камне.

«Объявление не хочешь дать в «Пророке», где тебя найти? — насмешливо осведомился он. — Чтоб задачу облегчить твоим приятелям?»

— А при чем тут «Пророк» и эти кретины? — удивился и обиделся он. — Я имею право на это имя! Я — последний потомок Салазара!

«Что ж ты за дурак такой? — вздохнул хоркрукс. — Ты не понимаешь, что твои приятели после полученных подарков захотят тебя найти и отблагодарить? И сделать это по такому имени им будет... Как?»

— Просто и легко, — мрачно ответил он, — так что мне теперь, Джоном Смитом назваться? Или Хуаном Гомесом, по местным меркам? Не хочу!

«Какой ещё Джон? — возмутился хоркрукс. — Здесь все на испанском говорят! Хулио Гонсалес и то лучше будет!»

— Издеваешься? — прошипел он, — какой ещё Хулио Гонсалес?

«Какой-нибудь, — беспечно ответил хоркрукс. — Ну, или Хуан Эскобар. Или он был Пабло?» — задумался хоркрукс.

— Да плевать мне на всех Эскобаров, будь они хоть Пабло, хоть Хуаны, — сердито сказал бывший Тёмный Лорд, — имя должно иметь смысл и подходить мне!

«Ну не знаю... Кортес? — предложил хоркрукс. — Как там его звали? Себастьян? Антонио?»

— А почему Кортес, а не Колумб? — поинтересовался маг. — Хотя голубем мне быть не хочется. Мерзкие птички!

«Быть в Колумбии Колумбом пошло, — осуждающе сказал хоркрукс. — Ну, придумай что-нибудь испанское. Как там было? Волдеморт? Пусть будет теперь, не знаю, песня жизни».

— Не хочу, — поморщился маг, — какая ещё песня жизни? Я не подросток, чтобы придумывать пафосные прозвища.

«Ну пусть будет Немо», — тут же выдвинул очередную версию хоркрукс.

— С подводной лодкой в горах Колумбии, — ядовито ответил он, — гениально!

«Мефистофель?» — предложил хоркрукс.

— А чего же не Вельзевул или не Астарот? — фыркнул он, — уж лучше тогда Фауст!

«О, давай! — обрадовался хоркрукс. — А Гретхен нашу когда искать будешь?»

— Гретхен, раз уж так хочется, ищи сам, — порекомендовал хоркруксу свеженаречённый Фауст, — а меня такое не интересует.

«Как же Фауст — и без Гретхен? — озабоченно спросил хоркрукс. — И ещё фамилия нужна. Или имя... Фауст — это у тебя что?»

— Жил Фауст без этой дурищи Гретхен прекрасно, — отрезал маг, — и я так же собираюсь. А хотя, — он злорадно ухмыльнулся, — будет тебе Гретхен. Умница и красавица. А фамилия... ну, ты же про Кортеса вспоминал? Кто он там был? Там же у всех дворян по три-четыре фамилии было? Вот мы у него одну и одолжим. Сеньор Фаусто Альтамирано, как тебе?

«Ужасно, — честно признался хоркрукс. — Помнишь, чем Фауст кончил?» — укоризненно поинтересовался он.

— Продал душу дьяволу, — пожал плечами маг и насмешливо добавил: — МОЮ душу бедолага Мефистофель замучается покупать. Это ему не дешёвая распродажа «Пять по цене одного!»

«Фауст — это пошло, — возмутился хоркрукс. — И слишком громко. Не можешь обойтись без пафосного символизма?»

— Ну, так давай добавим еще одно имя, — предложил маг, — здесь у каждого их по десятку. Только не Хуан, не Хулио и не Пабло.

«Давай добавим, — согласился хоркрукс. — А это уберем. Выбирай, — щедро согласился он. — А то что всё я да я?»

— А с чего это убирать? — заупрямился он, — меня всё устраивает! Ну, пусть будет Гаспар Фауст, тоже неплохо.

«Гаспар — имя не испанское! — возразил хоркрукс. — Ты бы ещё Финеасом каким-нибудь назвался!»

— Так и я не испанец, — ехидно заметил маг, — сейчас вон вообще арабское имя найду. Или китайское.

«О да. Китайское тебе очень подойдёт, — бесстыдно заржал хоркрукс. — А почему не японское или не корейское? Вьетнам ещё есть. Или вот у индийцев имена бывают очень интересные!»

— Тогда остановимся на Гаспаре Фаусте, — решил бывший Тёмный Лорд, — а не то будешь каким-нибудь Рабиндранатом или Нгуеном.

«Тристан, — вдруг заявил хоркрукс. — Ты как хочешь, а я буду Тристаном. Тристан Гаспар Фауст».

— Хорошо, — согласился он, — будь Тристаном. Надеюсь, Изольду тебя искать не придётся.

«Почему тебе можно Гретхен, а мне нельзя Изольду? — возразил хоркрукс. — Я тоже имею право на личную жизнь!»

— Какая у тебя может быть личная жизнь, раз у нас одно тело на двоих? — возмутился Гаспар Фауст. — А мне никакая личная жизнь не нужна! Но Изольду, так и быть, заведём. Удава или анаконду?

«Анаконду! — быстро сказал хоркрукс. — Удава себе завести можешь», — добавил он очень довольно.

— Анаконда так анаконда, — покладисто сказал маг, — а я свою Гретхен создам сам. Хочу пернатых змей вывести!

«Тогда я хочу змей с шерстью! — мгновенно сориентировался хоркрукс. — Пятнистой или полосатой».

— Так определись — полосатой или пятнистой? — уточнил маг.

«Я думаю, стоит вывести оба варианта», — решил хоркрукс.

— Две Изольды? — хмыкнул Гаспар Фауст. — А что — ново, свежо и неизбито.

«А вторую я Гвиневерой назову. Или, — добавил хоркрукс, подумав, — Элоизой. Да, пожалуй. А Гвиневера будет однотонной».

— На гарем потянуло? — иронически усмехнулся Гаспар Фауст. — С чего вдруг? Мне вот одной Гретхен хватит.

«Разные виды — это интересно, — сообщил ему хоркрукс. — А ты сиди со своим Кецалькоатлем в одиночестве».

— А ты будешь сидеть со своими разными видами? — парировал маг. — Какое тут одиночество — словно снова в Хогвартс попал!

«А кто тебе виноват? — заржал хоркрукс. — Сделал меня — терпи теперь!»

— Какое счастье, что остальные хоркруксы тихо лежат под чарами, — пробормотал маг. — Я бы тут с вами совсем с ума сошёл.

«Какие наши годы? — усмехнулся хоркрукс. — Рано или поздно, я надеюсь, они к нам присоединятся!»

— Лучше поздно, — твёрдо сказал бывший Тёмный Лорд.

* * *

— Мерз-с-с-ские обез-с-с-сьяны! — раздалось возмущённое шипение, и на каменную площадку выползла Изольда. Белая с золотистыми полосками змея, покрытая пушистой шерстью, почти постоянно находилась в плохом настроении: ей не нравились жара, дожди, прохлада, солнце, попугаи, обезьяны...

— Обез-с-с-сьяны вкус-с-с-сные, — возразила ей Гвиневера, серебристая с зеленью анаконда, греющаяся на камнях.

— Они ш-ш-шумят! — прошипела Изольда, недовольно дергая кончиком хвоста.

— А ты не с-с-слуш-ш-шай, — посоветовала ей Элоиза, серая с чёрными и зелёными полосками, — вот и вс-сё.

— Но я с-с-слыш-ш-шу! — Изольда снова нервно дёрнула хвостом и вдруг, быстро повернув голову, брезгливо прошипела: — Люди! — и заскользила к крупным валунам, из которых имела обыкновение внезапно показываться, пугая приносящих змеям молоко местных. Границу города люди пересекали крайне редко, а вот молоко для Повелителя змей носили регулярно, но Изольда, очень его любившая, всё равно пугала их.

Но первой до приношения добралась Гретхен, крупная пятнистая змея, которая на своих небольших ярких крылышках спланировала с ветвей дерева и теперь с удовольствием пила свежее молоко, просунув голову в большой глиняный кувшин. И, поскольку в результате драки он мог бы упасть и разбиться, Изольде пришлось ждать, на всякий случай обвившись вокруг кувшина, чтобы не допустить к нему вперёд себя хотя бы Элоизу с Гвиневерой. Вечно эта Гретхен успевает прежде всех! С ней Изольде было сложно: Гретхен хоть и плохо, но летала! Низко, медленно, но это всё равно давало ей большое преимущество и позволяло даже иногда утаскивать кувшины молока с собой.

— Умница, — одобрительно произнес сеньор Гаспар Фауст Альтамирано, глядя на свою любимицу, — молодец, Гретхен!

Остальные змеи зашипели, а хоркрукс недовольно проворчал:

«Твоя Гретхен скоро в воздух не поднимется! Она объедает остальных, и мне это не нравится!»

— Ну, попробуй посадить её на диету, — насмешливо предложил маг, — вдруг да получится?

«Издеваешься, — мрачно пробурчал хоруркус. — Но диета — это неплохая мысль... впрочем, это же твоя змея, — сдал вдруг он назад. — Твоя любимица — ты о ней и позаботься. А то она растолстеет и умрёт. От инфаркта».

— Да чтоб тебя! — возмутился сеньор Гаспар. — Скажешь тоже...

И впервые в жизни бывший Том Марволо Риддл почувствовал страх смерти — не за себя, а за тех единственных в мире существ, к которым сумел привязаться.

Его мечты сбылись — он жил один, вдали от презираемых им людей, только милостиво принимая молчаливое преклонение индейцев, для которых он стал кем-то вроде вернувшегося божества.

Вот только на душе отчего-то стало тоскливо и холодно.

«Ты не думал остальных вернуть на место?» — спросил вдруг хоркрукс.

— Нет, — резко ответил он, и, немного подумав, неохотно добавил: — Не сейчас.

«А когда? — почему-то грустно спросил хоркрукс. И добавил тихо: — Я скучаю».

— Не знаю, — он посмотрел на змей, которые теперь ждали, когда напьётся Изольда, на подползшую к нему и подсунувшую голову под руку Гретхен, — когда-нибудь.

И алые огоньки в глубине его глаз вспыхнули на мгновение — и пропали.