Голодные Игры. Дети Капитолия (джен)

Из коридора донесся звонок телефона. Протяжный гул бил по ушам, вытаскивая Китнисс из глубокого сна. Девушка перевернулась на бок и попыталась разлепить глаза. "Меня, наверное, никогда не оставят в покое", — подумала она. Китнисс протерла глаза и кое-как встала с кровати. "Интересно, что я такого сделала, что ни одно утро не могу выспаться как следует?" — с этими мыслями она подошла к телефону.

— Да?

— С добрым утром, Китнисс, — это была Койн. — Прошло уже полгода после казни Сноу, Игры были отменены, но ты же помнишь наше голосование...

Мысли о давнем решающем голосе ударили в Китнисс с новой силой. Сон мгновенно ушел из-за воспоминаний, охвативших ее, горечь снова вернулась. Теперь она — главный виновник новых убийств на играх.

— Да, я помню, — выдавила из себя Китнисс. — Нужны еще одни Игры с участием детей Капитолия. Что мне нужно сделать?

— Обсудим это потом. Жду вас завтра с Питом и Хеймитчем здесь.

— Где "здесь"?

— Китнисс, ты сегодня очень плохо соображаешь, меня это пугает, — Китнисс как будто по телефону смогла увидеть, как Койн хмурится. — В Капитолии, конечно!

— Не обращайте внимания, я просто только что встала.

Раннее пробуждение — не единственная причина: чувство вины ужасно сдавливало горло Китнисс. Но она не могла сказать, что жалеет.

— Я пришлю за вами планолет, удачи.

— И Вам, — и повесила трубку.

Боже, как это глупо. Ведь Китнисс сама всегда ненавидела Игры, считала их безумием, а теперь проголосовала за то, чтобы они состоялись. Тогда она успокаивала себя тем, что сделала это ради Прим. Глупости. Прим это уже никак не поможет, она точно не одобрила бы ее решение, если бы была жива. Но, теперь уж точно ничего не поделаешь. Надо предупредить Пита и Хеймитча.

* * *

Китнисс постучалась в дверь. На пороге появился жизнерадостный Пит с горящими глазами:

— О, Китнисс, ты как раз вовремя! Я только что испек твои любимые булочки с сыром, — на лице Китнисс появилась улыбка.

— Спасибо, Пит, но я пришла сюда не за этим, — Китнисс сложно говорить то, что нужно сказать, но она должна выжать эти слова из себя. — Ты же помнишь наше голосование полгода назад? Так вот, мне звонила Койн. Завтра мы должны быть в Капитолии. Собирайся. А я пойду к Хеймитчу, — Пит сразу же перестал улыбаться.

— Китнисс, это неправильно. Ведь мы сами всегда были против того, чтобы умирали дети, а теперь сами хотим убить их.

— Знаю, Пит, я была неправа, но теперь ведь уже ничего не поделаешь. Ладно, я за Хеймитчем.

* * *

Дверь в дом Хеймитча как всегда была открыта, а сам хозяин пьяный спал за столом с ножом в руке. Китнисс решила сразу же набрать таз холодной воды, ведь будить его в таком состоянии самой, то же самое, что и добровольно перерезать себе глотку.

Осталось этот таз найти. У Хеймитча как всегда был беспорядок. На полу лежала груда грязной одежды, от которой исходил неприятный запах пота. Ногой распихивая все это, Китнисс все-таки нашла заветный металлический таз. Набрала холодной воды и, быстро опрокидывая ее на голову Хеймитча, отбежала.

На удивление, Хеймитч отреагировал довольно спокойно, не стал бегать за Китнисс с ножом по всему дому и крыть матом:

— Доброе утро, солнышко. Как дела?

Ужасно. Сокрушительно ужасно. Сложно понимать, что именно из-за Китнисс погибнут люди. Дети. Невинные дети, никаким образом не принимавшие участия в организации Голодных Игр. Они умрут. Так же, как Рута. Так же, как дети, которых она так и не успела узнать.

— Бывает и лучше.

— Что же случилось на этот раз?

— Завтра мы должны быть в Капитолии, будем обсуждать новые Игры.

— Ну наконец-то, я уж думал, что этот момент никогда не настанет, — посмеялся Хеймитч.

— Как можно быть таким бессердечным?! — страх перед тем, какие поступки совершала Китнисс переросли в ярость на Хеймитча и его безразличность на то, что должно произойти по их вине. Возможно, он и не главный виновник происходящего, но он определенно участвовал во всем этом.

— Я тебя умоляю, Сноу тоже нас не жалел! А месть — это всегда хорошо, — голос Хеймитча был хриплым из-за похмелья. — Так что, будем собираться.

* * *

На следующий день они уже прибыли в Капитолий и обсуждали новые 76-ые Голодные Игры.