Вопреки судьбе (гет)

На кухне дома номер двенадцать на площади Гриммо царило напряженное ожидание. Почти все члены Ордена Феникса были в сборе, не хватало только Северуса Снейпа и Кингсли Бруствера. Руби, пришедшая вместе с Сириусом, окинула комнату изучающим взглядом. Ворон, сидевший на ее плече внимательно покосился в угол комнаты, туда, где между камином и стеной имелся узкий зазор и, взмахнув крыльями, перелетел на каминную полку.

Руби выбрала себе место во главе стола так, чтобы не выпускать из виду ворона. Сириус сел между ней и тихо переговаривающимися о чем-то Ремусом и Тонкс. Вид у последней был решительный, как у человека, собравшегося идти до конца. Мистер и миссис Уизли сидели напротив Руби с другого края стола и обсуждали завтрашнюю поездку на вокзал Кингс Кросс с детьми.

— Почти все в сборе, — сказал Сириус, — не хватает только Кингсли. Грозный Глаз сегодня на задании.

— Ты еще кое-кого забыл, — напомнила Руби. — Северуса.

Блэк скривился.

— Мы можем обойтись и без него, — сказал он недовольно. — Снейп и так слишком часто тут ошивается. Надоело видеть его зловещую физиономию.

— Ты его не очень-то жалуешь, — хмыкнула Руби.

— Это у них со школы, — устало вмешался Люпин. — Просто кое-кому давно пора повзрослеть и забыть дурацкие обиды.

— Но он первый начинает! — возмутился Сириус. — Как он с Гарри обращается? Отыгрывается за Джеймса. Это, по-твоему, по-взрослому?

— Нет, конечно, нет, — мягко, как с ребенком, заговорил Ремус. — Но кто-то же должен сделать первый шаг, верно?

— И это буду не я!

Сириус упрямо скрестил на груди руки. Люпин вздохнул и покачал головой, говоря этим, что тут он бессилен.

Дверь распахнулась, и на кухню вошли Кингсли и Снейп. По их хмурому виду сразу стало понятно — хороших новостей не будет.

— Хагрид вернулся с задания. Великаны приняли сторону Того-Кого-Нельзя-Называть, — начал с порога Кингсли.

Он опустился на стул рядом с Артуром Уизли, принимая из рук Молли кружку горячего чая. Северус остался стоять рядом с дверью, скрестив на груди руки и завернувшись в свою черную мантию. Руби, украдкой на него взглянувшая, отметила, что Северус выглядит бледнее обычного и его волосы, черной завесой обрамляющие лицо, бросают тень так, что становится невозможно увидеть его глаза.

— Это очень плохо, — заговорила Тонкс. — Мы рассчитывали на поддержку великанов.

— А что насчет оборотней, Ремус? — обратился к нему мистер Уизли. — Ты говорил, что не все поддерживают Того-Кого-Нельзя-Называть.

— Да, не все, но их мало, и они боятся открыто выступать в этой войне. Не думаю, что наберется и дюжина.

— Значит, мы проигрываем? — спросил Сириус, раскатисто, похоже на собачий рык, проговаривая «р». — У Того-Кого-Нельзя-Называть и великаны, и оборотни, и Пожиратели Смерти, а у нас только мы?

— У Темного Лорда есть еще союзник, — тихо, почти шепотом заговорил Северус, но в сразу повисшей тишине каждое его слово было отчетливо слышно.

Руби мысленно восхитилась его способностью завладевать вниманием аудитории.

— Да, — хмуро подтвердил Кингсли. — Об этом союзнике. Мы с Аластором давно ведем расследование, тайно от Министерства. Там предпочитают замалчивать эти преступления, иначе им придется признать возвращение Вы-Сами-Знаете-Кого.

— Какие преступления? — спросила Тонкс.

Её задело, что Кингсли и Грюм не посвятили ее в свои расследования, а ведь она тоже была аврором, как и они, и к тому же состояла в Ордене.

— Похищения, убийства, — ответил Кингсли. — Расследование осложняется тем, что преступники не оставляют свидетелей. Все, что нам удалось выяснить, так это то, что их мишенью являются дети магов и их матери.

— Ты сказал, преступники, — продолжила допытываться Тонкс. — У тебя есть подозрения, кто за этим стоит?

— Вы-Знаете-Кто, конечно же, — вмешался Сириус, зло сверкнув глазами в сторону Снейпа. — Кому же еще.

— Ты никогда не отличался умением мыслить логически, Блэк, — ехидно заметил Северус. — Впрочем, прости, я не верно выразился — мыслить вообще.

— Что ты сказал? — прорычал Сириус, подскакивая со стула.

Руби успела ухватить его за рукав растянутой мантии и усадить обратно за стол, пока он не наделал глупостей.

— Прекратите сейчас же! — строго сказала Молли, переводя суровый взгляд с Блэка на Снейпа и обратно. Именно таким взглядом она одаривала близнецов, поймав их на очередной шалости. — Вы ведете себя как дети.

— Нет, Сириус, — как ни в чем не бывало ответил Кингсли. — Благодаря Северусу нам стало известно, что за нападениями стоит давний союзник Того-Кого-Нельзя-Называть. Его зовут Волдхард Баттенберг. Он действует не напрямую, а через своего сына Ричарда. Кстати, Аластор как раз сейчас следит за ним. Но нам неизвестно, зачем Баттенберг похищает детей.

— Для опытов.

Эти слова прозвучали как взрыв, оставив после себя оглушающую тишину. Все присутствующие с ужасом обернулись к Руби, а она продолжала сидеть с ничего не выражающим лицом, глядя перед собой и, казалось, никого не замечая.

— Что ты сказала? — тихо переспросил Люпин.

— Откуда у тебя эта информация? — быстро заговорил Кингсли. — Ты знакома с Баттенбергом?

Руби помолчала немного, а когда заговорила, в комнате повисло тягостное напряжение.

— Знакома... более чем. Никого из вас не удивило это?

Руби поднесла указательный палец к своему левому глазу с вертикальным зрачком.

— Дамблдор просил нас не расспрашивать тебя об этом, — напряженно ответила ей Молли. — Он заверил, что для нас никакой опасности нет.

— Вот как? — хмыкнула Руби. — На его месте я бы не была настолько уверена… Впрочем, сейчас вам действительно ничего не угрожает.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Люпин. — И объясни нам, что с тобой произошло, мы имеем право знать.

Тяжело вздохнув, Руби медленно начала рассказывать, ни на кого не глядя:

— Это случилось, когда мне было шесть. Волдхард запер меня и еще нескольких детей в своей лаборатории и в течение месяца колол нам какое-то зелье собственного изобретения. Не знаю, что это был за рецепт, но в основе лежала кровь дракона. Знаете, что чувствует человек, по венам которого течет драконья кровь? Он словно горит заживо, медленно, изо дня в день… Многие дети не выжили. Я видела, как вздувалась пузырями и слезала кожа у девочки, которая лежала на соседней койке. Она была прикована кожаными ремнями, как и я, и не могла пошевелиться, а из горла, охрипшего от постоянного крика, вырывалось только булькающее сипение. Еще одного мальчика, попытавшегося сбежать, разорвали псы-фамильяры. Они настигли его прямо у моей камеры. Мальчик упал, схватившись за прутья, а псы с жадностью вгрызались в его худенькое тельце, пока он смотрел на меня затуманенными болью глазами. Его крик еще долго звучал в моей голове бессонными ночами…

Руби замолчала, переводя дыхание. Она не решалась посмотреть на людей, собравшихся в этой комнате, поэтому смотрела только на свои скрещенные пальцы, но все равно ощущала на себе пристальные взгляды собравшихся.

— Из двадцати детей выжило только четверо: я, Ричард, Генрих и Матильда.

— Ричард? Его сын? — спросил Северус.

Руби кивнула.

— Но на этом наши испытания не закончились. Следующие десять лет Баттенберг плотно занимался нашей подготовкой: изучение ядов, боевые заклинания, владение всеми видами магического оружия от мечей до темных артефактов. Так же мы изучали магических существ, иностранные языки и этикет.

— Похоже на подготовку шпионов, — задумчиво вставил Кингсли.

— Верно, — Руби скривила губы в горькой усмешке. — За время обучения к нам присоединилось еще с два десятка наших ровесников. Мы должны были стать его армией. Обученные солдатики, способные выполнить любое задание.

В углу рядом с камином раздался какой-то шорох. Все обернулись в ту сторону, а сидевший на каминной полке ворон расправил крылья и пару раз взмахнул ими, разминая. Руби кинула быстрый предупреждающий взгляд в зазор между стеной и камином.

— И что было потом? — спросил Кингсли, снова поворачиваясь к Руби. — После вашего обучения?

— Потом я, Матильда и Генрих и еще с десяток подростков, — да, нам тогда было по пятнадцать-шестнадцать лет, — избавлялись по приказу Волдхарда от его врагов по всей Европе. Германия, Франция, Италия и еще с десяток стран. Мы вырезали целые семьи, сжигали дотла дома и поместья. Волшебники, маглы, существа, нам было не важно, кого убивать. Жажда крови туманила разум, драконья кровь кипела и звала на охоту, и мы не могли сопротивляться ее зову. А еще мы не могли сопротивляться Волдхарду.

— Не могли сопротивляться? — спросил Артур. — Он использовал на вас Империус?

— Нет, не Империус, — ответила Руби. — С ним мы с легкостью справились бы. Не знаю как, но Волдхард нашел способ контролировать нас. Мы не просто не могли ослушаться его приказов, но и не могли причинить ему какой бы то ни было вред.

— И как тебе удалось сбежать? — тихо спросил Северус.

Руби покосилась на него, но не смогла разглядеть взгляд Снейпа из-за нависших волос, а по его голосу нельзя было понять, что он сейчас чувствует.

— Выполняя одно задание, я столкнулась с Дамблдором. Он сказал мне кое-что, что заставило меня его выслушать. Пообещав помочь, Дамблдор дал мне это.

Руби достала из-за ворота блузы кожаный шнурок с висевшим на нем серебряным медальоном в виде клыка или когтя.

— Этот амулет помогал сохранять ясность ума, когда во мне начинала вскипать драконья кровь. И обращаясь в зверя, я научилась немного контролировать себя, хотя все еще испытывала безумную жажду крови. Но ее я утоляла, охотясь на животных — оленей или овец. Иногда разоряла фермы маглов. Целый год я потратила, чтобы научиться владеть собой и выясняя, правду ли мне сказал Дамблдор. А потом я приехала в Англию и приняла предложение вступить в Орден.

— И что же такого сказал тебе Альбус? — мрачно спросил Сириус, слегка отодвигаясь от Руби.

— Он сказал, — начала она, — что у меня была сестра, старшая сестра, которую Дамблдор смог спасти от моей участи. Еще он сказал, что сестра и ее муж погибли от руки одного темного волшебника, но ее сыну удалось выжить. И теперь он нуждается в защите. Он не сказал, как зовут мальчика, но я смогла это выяснить сама.

— И кто же этот мальчик? — спросила Молли Уизли дрогнувшим голосом; она уже догадалась, о ком идет речь, но боялась поверить.

Руби подняла голову и посмотрела на миссис Уизли долгим взглядом.

— Его зовут Гарри Поттер.

Сириус вскочил на ноги и безумными глазами уставился на Руби. Молли и Артур опасливо переглянулись, Тонкс удивленно подняла брови и присвистнула, а Люпин подался вперед, изучающе вглядываясь в лицо Руби, пытаясь понять, говорит ли она правду. Внешне спокойными оставались только Кингсли и Северус. Снейп лишь едва заметно вздрогнул, когда Руби произнесла имя ненавистного ему мальчишки, а потом погрузился в раздумья.

Все пытались переварить услышанное, но прежде чем кто-то решился нарушить тишину, в комнате раздался громкий хлопок и на стол перед сидящими упала небольшая коробочка, обитая черным бархатом и с серебряным тиснением, изображающим дракона на крышке. Коробочка едва заметно подрагивала.

Кингсли среагировал первым. Выхватив волшебную палочку, он направил ее на коробку, от чего та легко поднялась в воздух и, зависнув на несколько секунд в паре дюймов от столешницы, откинула крышку и перевернулась, вытряхивая содержимое. На стол с глухим стуком упал большой глаз с голубой радужкой и тут же завертелся волчком, разглядывая присутствующих в комнате.

— Грозный Глаз! — с ужасом выдохнула Тонкс и прижала ладонь ко рту.