Вопреки судьбе (гет)

Небольшая площадь освещалась немногочисленными фонарями. Было пасмурно, вдалеке раздавались раскаты грома, предвещая надвигающуюся грозу. Малопримечательный дом под номером одиннадцать жил своей обычной жизнью. Во многих окнах горел свет — кто-то ужинал, кто-то всей семьей проводил время за телевизором — и никто не замечал странностей, творившихся прямо перед их домом. Фигура в темном плаще, появившаяся словно из ниоткуда, быстро пересекла площадь и остановилась рядом с одним из фонарей, который тут же по необъяснимой причине погас, как и все остальные. Миссис Уилкинз, женщина лет пятидесяти, выглянувшая в этот момент в окно, что она проделывала каждый вечер вот уже несколько недель, надеясь застукать преступника, который с завидным упорством подкидывал мусор на ее клумбу, не смогла ничего разглядеть и разочарованно отвернулась, заспешив к телефону — жаловаться на безответственность местных властей, допускающих, чтобы в благопристойном районе по вечерам не горели фонари. Но даже если бы все фонари горели, как им и положено, вряд ли бы миссис Уилкинз смогла разглядеть того, кто так неожиданно появился на площади — его лицо скрывал капюшон.

Тем временем человек в плаще огляделся по сторонам и, убедившись, что никого поблизости нет, достал из кармана волшебную палочку и взмахнул ею. Бесшумно разъехались два дома, пропуская между собой третий, с закопчёнными окнами, с облупившейся краской на входной двери, на которой не было ни ручки, ни щели для писем, а только висел серебряный молоток в виде змеи.

Подождав немного, человек в плаще скользнул к двери и исчез за ней. Дома снова сдвинулись, скрывая неказистого товарища, и на площади Гриммо разом загорелись все фонари.

Небольшое собрание на кухне дома номер двенадцать было в самом разгаре.

Сириус, по своему обыкновению, как хозяин дома, сидел во главе стола и, казалось, даже не слушал жаркого спора между Люпином и Кингсли Бруствером, уткнувшись взглядом в бокал вина, к которому он за весь вечер еще ни разу не притронулся.

— Он еще ребёнок, — горячился Люпин. — Не стоит посвящать его в дела Ордена. Позвольте Гарри жить нормальной жизнью, насколько это вообще возможно.

— Вот именно, Ремус, — спокойно возразил Кингсли. — Насколько возможно. Поверь, я не меньше тебя переживаю за Гарри, но он уже втянут в это. Ты же знаешь о пророчестве. Рано или поздно ему придется сразиться с Тем-Кого-Нельзя-Называть, и лучше, если он будет подготовлен к этой встрече.

— Но для этого необязательно втягивать его в дела Ордена, — не сдавался Ремус. — Зачем подвергать мальчика опасности?

— Нападение дементоров показало, что Поттер даже в мире маглов не в безопасности. К тому же необязательно посылать его на передовую. Есть много других дел…

— Довольно!

Миссис Уизли, проверявшая, находятся ли в своих кроватях близнецы, Рон, Джинни и Гермиона, вернулась на кухню, где проходило собрание, и, услышав причину спора, сильно разозлилась. Она стояла, уперев руки в бока, и гневно сверлила Кингсли взглядом.

— Я согласна с Ремусом. Гарри еще мальчик и не должен участвовать в этих ужасах.

— Молли, — мягко позвал мистер Уизли, устало глядя на жену.

— Разве я не права, Артур? — перевела миссис Уизли умоляющий взгляд на мужа.

— Конечно, права, — вздохнул он. — Но давай не будем забывать, что Гарри и так втянут в эту войну, хотим мы того или нет. А с его способностью находить себе неприятности… В общем, — смутился мистер Уизли под суровым взглядом супруги, — я всего лишь хочу сказать, лучше мы займём мальчика каким-нибудь более-менее безопасным делом, ну, под нашим контролем, разумеется, чем позволим ему самостоятельно влипать в неприятности. И Ордену это принесет пользу.

Миссис Уизли шумно вдохнула воздух и приготовилась к очередной гневной тираде, как вдруг Сириус, молчавший всё это время, тихо сказал:

— Мы не одни.

Повисла тишина, и все одновременно повернулись в сторону двери, через которую пару минут назад вошла миссис Уизли.

Дверь была открыта, а на пороге стояла фигура в черном плаще. Лицо ее скрывал капюшон.

Молли охнула и отступила за спину мужа. Мистер Уизли и Люпин одновременно вскочили и вскинули палочки в сторону незваного гостя. Сириус и Кингсли остались на своих местах, недоуменно взирая на происходящее.

— Кто вы? — сурово спросил Ремус.

Фигура подняла руки и скинула капюшон.

Перед членами Ордена Феникса предстала девушка. Бледное лицо обрамляли вьющиеся волосы, цвет их плавно перетекал от черного к красному так, что, казалось, кончики волос пылали как пламя. Девушка выглядела уставшей, под ее зелеными глазами залегли темные круги, но взгляд был острым и внимательным. Она неторопливо осмотрела присутствующих, задержав чуть дольше внимание на поднятых палочках Люпина и мистера Уизли.

— Прошу прощения, если напугала, — спокойно проговорила она. — Я полагала, что Альбус предупредил о моем прибытии.

— Дамблдор? — облегченно протянул мистер Уизли, опуская волшебную палочку. Люпин последовал его примеру, но продолжил с подозрением смотреть на девушку.

Разумеется, и Люпин, и мистер Уизли знали, что в дом никто посторонний не попадёт и только Дамблдор, как хранитель, может открыть это место кому-то непосвящённому, но девушка появилась уж слишком неожиданно, обойдя все предупреждающие заклинания, которые Люпин самолично ставил на вход.

— Он говорил что-то о том, что наши ряды скоро пополнятся, — примирительно сказал Сириус, поднимаясь из-за стола. — Но без каких-либо подробностей.

Он махнул рукой в сторону свободного стула, приглашая девушку сесть.

— Это похоже на Дамблдора, — кивнула она, но не двинулась с места. — Он предложил мне место преподавателя в своей школе и членство в Ордене. Я согласилась.

— Это очень хорошо, мисс… — начал Люпин.

— Меня зовут Руби. Руби Стрейндж.

— Мисс Стрейндж, — продолжил Ремус, обводя присутствующих взглядом, как бы ища поддержки своим словам. — Но, боюсь, мы ждали кого-то не столь юного и имеющего э-э-э… определенный опыт борьбы.

Руби устало вздохнула. Ей совсем не хотелось рассказывать о себе; она предполагала, что столкнется с непониманием, и была готова к подобному разговору.

— Надеюсь, вы не будете отрицать, что Дамблдор не станет приглашать человека, чья компетентность в вопросах борьбы с темными силами вызывает сомнения? — холодно проговорила Руби.

Молли Уизли нахмурилась. Ей определенно не нравилась эта девушка; к тому же она ощущала какое-то смутное беспокойство с тех пор, как та появилась в комнате. Интуиция подсказывала Молли, что с Руби что-то не так.

— Мы не ставим под сомнение решение Дамблдора принять вас в Орден и уж тем более его выбор вас в качестве преподавателя, — начал мистер Уизли, — но вы поймите нас, мисс Стрейндж, мы о вас совсем ничего не знаем. И, принимая во внимание ваш возраст…

Он замолчал, подбирая слова, и беспомощно взглянул на супругу. Руби не стала дожидаться окончания фразы. Она откинула полу плаща и отвязала от пояса довольно внушительную сумку из плотной темной кожи, подошла к столу и вытряхнула содержимое прямо между пудингом и блюдом с имбирным печеньем. Присутствующие пораженно замерли. Молли прижала ладони ко рту, Сириус застыл с бокалом в руках, Кингсли хмуро уставился на Руби, а Ремус Люпин, побледнев, неотрывно смотрел на то, что лежало теперь, подобно главному блюду, на столе среди фамильного сервиза рода Блэков — отрубленную голову вервольфа.

— Найтан Беркл, альфа клана Лесного Клыка, — сухо проговорила Руби. — Этот клан пару недель назад примкнул к Тёмному Лорду.

— Да что же это такое! — возмущенно всплеснула руками миссис Уизли и набросила василькового цвета полотенце с крупными ромашками, висевшее до этого возле очага, на отрубленную голову. — Совсем не обязательно было вываливать ЭТО на стол. И вообще, зачем нужно было тащить это сюда?

Миссис Уизли гневно посмотрела на Руби.

— Голову просил доставить Дамблдор. Она нужна для каких-то опытов, я не вдавалась в подробности.

— Вы выбрали весьма экстравагантный способ ее доставить, — недовольно поджала губы миссис Уизли.

— Молли, — мистер Уизли примирительно обнял жену за плечи. — Не стоит нервничать из-за пустяков.

— Я слышал, что стало с кланом Лесного Клыка, — спокойно проговорил Кингсли, с интересом разглядывая Руби. — В министерстве говорили об этом. Он давно сидел в печенках у мракоборцев, даже будучи сами по себе, эти оборотни доставляли много хлопот. Как вам удалось их выследить?

— Это моя работа, — коротко проговорила Руби. — У меня есть еще кое-что. Вот.

Руби сунула руку во внутренний карман мантии и достала запечатанный конверт. Поколебавшись, она протянула письмо Сириусу.

— Это от Дамблдора. Думаю, вы найдете ответы на большинство вопросов в этом письме. А теперь, — Руби посмотрела на наручные часы, — мне пора. Увидимся завтра.

И, не дожидаясь возражений или вопросов, она накинула капюшон и, развернувшись, вышла. Послышался стук закрываемой двери.

Сириус повертел в руках письмо и, сковырнув печать, принялся вслух читать строки, написанные знакомым косым почерком со старомодными завитушками.

Безопасностью Гарри Поттера занимается Аластор Грюм. Завтра он с небольшим отрядом, включая Кингсли Бруствера и Ремуса Люпина, доставит Гарри на площадь Гриммо.

Сразу же, как мальчик приедет, состоится собрание, будьте готовы. Гарри не должен знать, что я нахожусь в доме. Для его же безопасности.

P.S. Понимаю вашу обеспокоенность относительно мисс Стрейндж, но, поверьте: то, что эта юная леди согласилась помогать нам, несомненно, большая удача. Я буду безмерно рад, если вы поладите и будете работать сообща.

P.P.S. Подготовьте, пожалуйста, посылку от мисс Стрейндж для Северуса Снейпа. Она необходима для исследований.

Сириус поднял удивленный взгляд на Ремуса.

— Гарри завтра приедет сюда? И ты молчал?

— Прости, — виновато развел руками Люпин. — Грозный Глаз настоял на секретности, сам понимаешь.

— Вот интересно, — проговорил Кингсли, и все обернулись к нему.

С тех пор, как ушла Руби, он пребывал в глубокой задумчивости и, казалось, даже не слушал, когда Сириус читал письмо.

— Знает ли Аластор об этой мисс Стрейндж? Не думаю, что он одобрит кандидатуру человека, зачистившего клан Лесного Клыка.

— Что ты хочешь этим сказать? — обеспокоенно спросила миссис Уизли.

— Мало кто в курсе, — вздохнул Кингсли, упираясь взглядом в свои сцепленные в замок руки. — И в отчетах в Министерстве этого нет, но, когда мы с Грозным Глазом прибыли на место зачистки, то увидели там такое… Растерзанные, обожжённые тела оборотней… Жуткое зрелище. Словно какой-то монстр рвал их на части. А ведь оборотни в полнолуние крайне опасны.

Повисла напряженная тишина.

— Мне она не нравится, — подала голос Молли. — Я чувствую, что с ней не все ладно.

— Дамблдор не стал бы подвергать нас всех и детей опасности, если ты об этом, — горячо возразил Сириус и сделал большой глоток вина. — В конце концов, он постоянно твердит о безопасности. Оставайся дома, Сириус… Ты принесешь больше пользы здесь, Сириус, — передразнил он.

— Бродяга.

Люпин все еще смотрел на голову оборотня. На его лице сильно обозначились морщины, он выглядел ужасно уставшим.

— Бродяга, он прав. Тебе нельзя покидать этот дом. Во всяком случае, пока. А что касается мисс Стрейндж… Я думаю, что самое правильное сейчас — дождаться завтрашнего собрания. Судя по тому, что Дамблдор будет присутствовать на нем, оно крайне важно.

— Поддерживаю! — сказал мистер Уизли. — Нам пора закругляться. Завтра еще предстоит много дел.

Все согласно закивали и стали расходиться.

Когда на кухне никого не осталось и затихли последние шаги, из маленькой каморки, примыкавшей к комнате, вышел старый эльф-домовик. Он подошел к столу и принялся упаковывать отрубленную голову в оберточную бумагу.

— Видела бы моя госпожа, кого старый Кикимер вынужден пускать в дом, — бормотал он. — Оборотни, грязнокровки, осквернители рода… Этот несносный хозяин Сириус… Он не знает, кого они пустили к себе. Никто не знает… Нет, старый Кикимер не скажет, госпожа… Нет, ни за что не скажет.

Закончив работу, Кикимер с громким хлопком исчез.