Вопреки судьбе (гет)

Просторный, вытянутый кабинет Люциуса Малфоя был погружен в зеленоватый полумрак. Несмотря на то, что день был в самом разгаре, плотный бархат зеленых портьер на высоких стрельчатых окнах не давал проникнуть солнечным лучам.

На выступающей площадке у окна расположился письменный стол, за которым теперь вместо хозяина восседал в глубоком кресле с высокой спинкой сам Волдеморт. Бледные руки он держал перед собой, опершись локтями о столешницу, и смотрел на сидящих перед ним женщин поверх соединённых длинных пальцев. Выражение его лица было почти безмятежное, но красные глаза с вертикальными зрачками, подобно змеиным, пылали как раскаленные угли, поблескивая в полумраке. Он был в ярости.

Нарцисса Малфой сидела с прямой спиной, положив на колени сжимающие шелковый платочек руки, и смотрела куда-то в пустоту перед собой. Она походила на изящную статую, и нельзя было сказать, что эта женщина всего несколько минут назад лила слезы в своей комнате. Её сестра сидела рядом, нисколько на нее не похожая — ни внешне, ни манерами, ни осанкой. Беллатриса пригибалась к коленям, как стелющаяся под ветром трава, черные пряди то и дело падали ей на лицо, заставляя ее мотать головой, чтобы их откинуть. Она виновато и одновременно выжидательно смотрела на своего повелителя.

Напряжение в комнате росло, сгущалось, обе женщины чувствовали приближающийся взрыв негодования, поэтому щелкнувший замок открывающейся двери заставил обеих вздрогнуть.

Волдхард Баттенберг, поправляя пенсне, прошел в комнату.

— Вы хотели видеть меня, мой Лорд? — вежливо обратился он к Волдеморту, оглаживая аккуратную бородку.

Изумрудно-зеленые глаза Волдхарда тревожно метнулись по сторонам.

— Проходи. Мы уже заждались тебя, — холодно сказал Темный Лорд. — Только ты можешь разрешить один крайне интересный вопрос.

Баттенберг подошел близко к сидевшим Нарциссе и Беллатрисе и остановился позади них. Он уже знал о Ричарде и прекрасно понимал, зачем его вызвали, но не подавал вида. Пока он шел в кабинет Малфоя, Волдхард успел подготовиться к этому разговору.

— Как ты знаешь, — начал Волдеморт, и из-под стола, за которым он сидел, показалась голова огромной змеи, — прошлой ночью мои верные слуги отправились в Министерство магии, чтобы принести мне пророчество, но им помешали.

Змея неторопливо, подползая все ближе, задела изгибом тела ногу Нарциссы Малфой, от чего та едва заметно скривила губы.

— Не представляю, кто осмелился нарушить ваши планы, — покосившись на Нагайну, проговорил Волдхад.

— Неужели? — повысил голос Волдеморт. — В таком случае, позови своего сына. Я хочу его видеть.

— Не могу, мой Лорд, — виновато проговорил Баттенберг. — Ричард исчез. Никто не видел его со вчерашнего вечера. Я понятия не имею, где он.

— Вот как? — от тона, каким это было сказано, у всех присутствующих мороз пробежал по коже. — Беллатриса утверждает, что это твой сын помешал им выполнить мой приказ. Хочешь сказать, она врет?

Волдеморт, жадно вглядываясь в глаза Волдхарда, взмахнул волшебной палочкой в сторону Беллатрисы, и она скорчилась, тяжело дыша и поскуливая от боли.

— Я не вру, — выдохнула она, когда он отвел палочку в сторону, — мой повелитель. Ричард напал на нас. И привел за собой Орден Феникса и Дамблдора.

— Я верю тебе, Белла, — благосклонно кивнул ей Темный Лорд. — Но ты всё равно заслужила это, ты подвела меня.

— Да, мой Лорд. Вы великодушны и справедливы.

Тонкие ноздри Нарциссы Малфой дрогнули, она сильнее сжала пальчиками шелковый платок, краем взгляда скользнув по сестре.

— Не понимаю, — притворно удивился Баттенберг, нервно косясь на свивающуюся у его ног змею. — Зачем Ричарду было мешать вам, мой Лорд?

— Я надеялся, ты ответишь на этот вопрос, мой друг.

В дверь настойчиво постучали. Волдеморт нахмурился.

— Кто посмел прервать нас? — гневно посмотрел он на Нарциссу, испуганно обернувшуюся на повторившийся стук. — Впрочем, впусти.

Нарцисса поспешно встала, спадающие на спину завитые локоны подрагивали с каждым ее шагом. Пройдя к двери, она открыла её и, увидев, кто там, молча посторонилась. В кабинет вошел Генрих, держа перед собой сложенный кусок пергамента. Он только мельком глянул на нахмурившегося Волдхарда и решительно подошёл к столу.

— Темный Лорд, — Генрих вежливо поклонился. — Позвольте передать вам послание. Это касается случившегося в министерстве магии.

Он протянул сложенный пергамент и выжидательно замер.

— Генрих, — прошипел Волдхард, ослабляя сдавивший вдруг шею ворот щегольской сорочки. — Как ты смеешь являться сюда…

— Молчать! — воскликнул Волдеморт, с интересом разглядывая стоящего перед ним Генриха. — Какая восхитительная наглость. Ну что ж, посмотрим.

Он взял пергамент и неторопливо развернул. Присутствующие в комнате замерли, не спуская взгляда с этого клочка бумаги. Волдеморт прочел послание и перевел взгляд на Волдхада, затем на ожидающего чего-то Генриха.

— Очень интересно, — прошипел он, прищуриваясь, от чего безносое бледное лицо его стало похоже на морду змеи, готовящуюся к атаке. — Скажи ей, пусть войдет.

Генрих еще раз поклонился и уверенно прошел к двери, возле которой все еще стояла Нарцисса. Он потеснил ее и, распахнув дверь, приглашающе махнул рукой.

Появившаяся на пороге фигура заставила побледнеть Волдхарда. На его лбу проступили капельки пота, он шумно сглотнул. Беллатриса, завидев, кто появился в кабинете, вскочила на ноги и, указывая пальцем, закричала:

— Это она! Мой Лорд, она из Ордена. Позвольте мне убить ее.

Руби — а это была она — одарила Беллатрису злым взглядом, подошла ближе и так же, как Генрих перед этим, поклонилась Волдеморту.

— Темный Лорд.

— Руби Стрейндж, — протянул он, вставая и выходя из-за стола. — Или правильнее называть тебя Реинхилда Баттенберг?

— Руби, Темный Лорд, называйте меня Руби, — сказала она, следя за приближающимся темным волшебником.

— И что же привело тебя сюда, Руби? Почему я должен тебя выслушать, а не убить прямо сейчас?

Волдеморт лениво двинулся вокруг нее, небрежно держа палочку в чуть согнутой руке.

— Для начала позвольте вернуть вам это.

Руби достала что-то из кармана и протянула ему. На раскрытой ладони лежал стеклянный шар с клубящейся внутри молочной дымкой. Увидев его, Беллатриса как-то нелепо вскрикнула и тут же прикрыла ладонью рот. Шар взлетел и плавно спланировал в руку Волдеморту. С минуту он стоял с отсутствующим выражением лица, прислушиваясь к чему-то, а затем раздраженно отшвырнул пророчество. Стеклянный шар ударился об стену, но не разбился, а, упав на пол, откатился под одно из кресел.

— Если ты надеялась впечатлить меня этим, то ты ошиблась, девочка.

— Нет, — спокойно сказала Руби. — Это всего лишь мои извинения.

Тонкие губы Волдеморта растянулись в подобии улыбки.

— И зачем же ты пожаловала на верную смерть?

Руби посмотрела на отца, затем перевела взгляд на Темного Лорда. Лицо ее было решительным.

— Я пришла предложить вам свою помощь в грядущей войне.

Волдеморт рассмеялся высоким холодным смехом, предложение Руби сильно его позабавило. Перестав смеяться, он внезапно оказался рядом с ней, яростно вглядываясь в ее желтые глаза. Руби не отвернулась, упрямо вздернула голову повыше, красные волосы ее заискрились огненными всполохами.

— Что можешь предложить мне ты, девочка? — спросил он, поднимая волшебную палочку повыше.

— Армию прекрасно обученных убийц.

Слева от них раздалось покашливание.

— Реинхилда, кажется, ты забыла, — вмешался Волдхард. — Стая принадлежит мне. И я уже предложил их услуги Темному Лорду.

Она перевела тяжелый взгляд на отца.

— Ты не мог этого сделать, — сказала холодно. — Они подчиняются только мне. К тому же ты сильно просчитался, отправляя Ричарда перехватить пророчество. Неужели ты думаешь, что Темный Лорд поверит, будто ты к этому не причастен?

— Она лжет, Том… — поспешно возразил Волдхард и тут же прикусил язык, поняв, какую ошибку совершил.

Волдеморт, услышав имя, от которого он отрекся много лет назад, которое он уничтожил вместе со своим отцом, разозлился еще больше.

— Молчать! — рявкнул он, взмахнув волшебной палочкой, от чего Баттенберг застыл парализованный, не в силах ни пошевелиться, ни говорить. — Как смеешь ты называть меня этим грязным именем? Меня, величайшего темного мага в истории!

Лежавшая на полу Нагайна грозно зашипела, разворачивая кольца. Генрих, не спуская глаз со змеи, переместился поближе к Руби, принял расслабленную позу, но руки положил на рукоятки мечей.

— Темный Лорд, — спокойно обратилась к нему Руби, не обращая внимания на повисшую в воздухе опасность. — Мой отец давно знаком с Дамблдором и последнее время он помогал старику, а не вам. Он отправил меня в Хогвартс, чтобы поддерживать связь с ним. И операцию в Министерстве мы с Ричардом должны были сорвать по приказу Волдхарда.

— И почему ты решила, что я поверю тебе? — спросил Волдеморт, и Руби почувствовала, как все ее тело парализует, так что она не может пошевелиться.

Нагайна вытянулась, приподнялась над полом и покачивалась в задумчивости между ней и Волдхардом. Баттенберг завороженно следил глазами за ее плавными движениями, а Руби, напротив, заглянула в лицо Тёмного Лорда. Её охватила знакомая уже ярость, волосы засияли так ярко, что кинули кровавые отблески ей на лицо.

— Мой отец и Дамблдор сделали нас с братом такими, — сказала она яростно. — Они же виноваты в его смерти. Всё, что я хочу, это мести. И если для этого придётся залить Англию кровью, я готова.

Красные глаза Волдеморта сузились, в них полыхнуло торжество. Он долго разглядывал Руби, а затем губы его дрогнули, и он приказал Нагайне на змеином языке:

— Убей!

Змея на мгновение сжалась, как сдавленная пружина, и вдруг — бросок, и из круглых, глубоких ран на шее и плече толчками хлынула алая кровь. Парализующее заклинание, которое сдерживало Руби, пропало, но она все равно стояла неподвижно, наблюдая как падает, хватаясь за шею и стараясь остановить кровь, человек, который был ее отцом. Волдхард, барахтаясь в луже собственной крови, пытался отползти подальше от змеи. Пенсне скатилось с его носа, лицо постепенно становилось серым, теряло краски.

Руби чувствовала на себе взгляды собравшихся, ощутила, как беспокойно шелохнулся за ее спиной Генрих. Она шагнула к отцу и присела рядом с ним на корточки, зажала тонкими пальцами ужасную рану на его шее. Волдхард попытался что-то сказать, но из его горла вырвались только булькающие звуки. Взгляд начинала заволакивать туманная дымка, похожая на ту, что витала внутри шара с пророчеством, и тогда Руби склонилась совсем низко, не боясь запачкаться и что-то шепнула ему на ухо. Глаза Волдхарда в ужасе расширились, он вцепился судорожной рукой ей в плечо, но этот рывок стоил последних сил. Волдхард Баттенберг повалился на бок, и изумрудно-зеленые глаза его погасли. Навсегда.

Руби поднялась. Её руки и одежда были в крови. Бросив последний взгляд на распластавшееся на полу тело, Руби снова поклонилась Волдеморту.

— Какие будут указания, Темный Лорд?

— Для начала ты исправишь все, что испортила. Ты приложила руку к тому, что моих верных слуг арестовали, — проговорил он, продолжая изучающе ее разглядывать. — Освободи их.

— Как прикажете.

Руби коротко кивнула Генриху, и они покинули кабинет.

— Мой Лорд, — подала голос Беллатриса, — как вы можете ей доверять?

— Ты сомневаешься в моих решениях, Бэлла?

— Нет, что вы, мой Лорд. Как я могу.

— Не разочаровывай меня еще раз, Беллатриса.

Волдеморт взглянул на лежавшее на полу тело Волдхарда и обратился к змее:

— Кушать подано, Нагайна.

Нарцисса Малфой с побледневшим лицом поспешно отвела взгляд в сторону.