Шиворот-навыворот (гет)

С точки зрения Гарри дом Паркинсонов был просто огромным. Два этажа и чердак — как положено. Выдающаяся фасадная часть перед широкой лестницей на второй этаж, а над ней — просторный балкон-терраса, на которую выходила дверь хозяйской спальни. На первом этаже — холл, гостиная, — она же столовая, — кухня, естественно, кабинет главы семейства и библиотека. На втором — комната Паркинсон и ещё три спальни. Алхимическая лаборатория на чердаке, про которую миссис Паркинсон пока лишь упомянула. Пока они путешествовали, домовой, который просто аппарировал прямо сюда по указанию хозяйки, расконсервировал давно не использовавшееся строение, хорошенько протопил комнаты и приготовил скудный ужин. За продуктами миссис Паркинсон собиралась отправиться завтра, и Сириус галантно вызвался ей помочь.

Практически сразу Паркинсон заявила, что она с Гарри будет ночевать в одной комнате.

— Почему, дорогая? — недоумённо подняла брови миссис Паркинсон.

— Вот он знает, почему, — кивнула она на Гарри.

— Это как-то связано с тем, что вы вдвоём ходите в туалет? — поинтересовалась родительница.

— Паркинсон, на два слова, — мотнул Гарри головой в сторону двери. — Ты уже достала со своей паранойей! — набросился он сразу, как она вслед за ним вышла из комнаты. — Какого чёрта ты удумала?

— Я не собираюсь оставлять тебя одного, — помотала она головой. — Ты меня будешь лапать, я знаю.

Гарри закатил глаза. Вот как ей объяснить, что он совсем не думает о том, чтобы кого-то “лапать”? Нет, он мечтает о том, как будет спасать Дафну, как её поцелует… Но лапать? Да ещё и Паркинсон?

— Ты дура, точно! — схватился он за голову. — Какого боггарта мне это нужно, а?

— Ты мальчишка, — упрямо заявила она. — Значит, будешь лапать!

— Мерлин, какая идиотка! — ахнул он. — Я только что летал в одиночку. Днём один ходил за Тонкс. Если я собирался над тобой надругаться, я давно бы уже это сделал!

— Тем важнее проследить, чтобы это не повторилось! — кивнула Паркинсон.

— Я сдаюсь! — всплеснул он руками. — Такие вершины идиотизма я себе даже представить не мог!

Миссис Паркинсон не стала спорить с дочерью, а просто приказала домовому добавить ещё одну кровать — узкую — в её спальню. Паркинсон сразу выделила Гарри свою девичью, а сама решила устроиться на новой. Потом она заявила, что ей нужно принять душ.

— Так принимай, — махнул он рукой.

— Само собой приму, — согласилась она и продолжила с нажимом: — Поттер, ты должен принять душ!

— Я устал, — возразил он. — Я устал и хочу спать. А ты иди в задницу.

— Поттер! — рявкнула она. — Девочкам нужно следить за собой!

— Так то девочкам, — пожал он плечами.

Не говоря ни слова, Паркинсон подошла и вздёрнула его, поставив на ноги.

— Я сказала — мыться! — прорычала она, наклонившись к нему вплотную.

“Мыться” в её понимании обернулось всё той же повязкой на глаза. Заведя в ванную, она сняла с него всю одежду и наложила какое-то заклинание, отчего Гарри почувствовал, что руки широко разведены в стороны, и свести их вместе нет никакой возможности. Возмущаться было без толку, хоть он и не преминул выразить своё недовольство. Паркинсон снова получила свою куклу и стала играть, но на этот раз игра называлась “купание”. Впрочем, если отвлечься от происходящего, то ощущения того, что кто-то мочалкой с мылом скоблит тебе кожу, поливая струйками тёплой воды, оказалось очень приятным, и Гарри даже с трудом подавил вздох разочарования, когда Паркинсон удовлетворённо заявила, что вроде как чисто, выключила воду и принялась его вытирать. Отменив заклинание на время одевания, она вновь зафиксировала его руки, сняла повязку и помогла залезть под одеяло, а сама пошла мыться.

Для неё любое столкновение с мальчишескими секретами по-прежнему было шоком, и вышла она из ванной, широко раскрытыми глазами глядя сквозь Гарри и мебель. Потушила свет и улеглась на свою кровать. Впрочем, её шок длился недолго — минут пятнадцать или двадцать. Полчаса от силы.

— Поттер, а, Поттер, — послышался в темноте её шёпот.

— Отстань, идиотка, я страдаю! — прошипел он в ответ..

— Я тебе уже всё объяснила, как человеку, — вздохнула Паркинсон. — Ну почему тебе так сложно это понять?

— Давай тебе растянем руки в стороны, зафиксируем, а потом ещё обмотаем руки “на всякий случай”! — яростно прошептал он. — Я и так пошевелиться не могу. И кто после этого из нас тупой?

Послышался шорох, с которым она откинула своё одеяло, и он почувствовал, как она забирается к нему на кровать.

— Что тебе ещё? — злобно спросил Гарри.

— Это, наверное, и вправду было через край, — согласилась она, разматывая полотенца, которые превратили его кисти в два шара. — Ты же и так не можешь свести руки.

— Я тебе уже сказал, что не намереваюсь тебя лапать, — сердито пробурчал он. — И почему только я на это согласился?

— Потому, что ты, Поттер, из тех, кто выживает, — пояснила Паркинсон. — В тебе очень развит инстинкт самосохранения, если ты понимаешь, о чём я. Вот и на этот раз он сразу же включился. Ещё до того, как тебе захотелось что-то возразить!

— Змея! — прошипел он.

— Привыкай! — посоветовала она. — Ну как, теперь лучше?

— У меня за ночь всё тело затечёт! — пожаловался Гарри. — Ведь даже не перевернуться!

— Я обычно сплю на спине и не ворочаюсь, — сообщила она. — Иначе я бы тебя как-то по-другому зафиксировала.

— Ты дура, Паркинсон! — прошипел он.

Она зачем-то улеглась рядом… Не совсем рядом, конечно, — на расстоянии вытянутой руки, — но её дыхание щекотало пальцы… Очень хотелось дотянуться и вцепиться ей в нос, тем более что заклинание, которым она зафиксировала руки растянутыми в стороны, позволяло им двигаться.

— Какого чёрта ты здесь улеглась? — раздражённо прошептал Гарри.

Она ответила не сразу, и он даже испугался, что она просто заснула… и будет теперь всю ночь сопеть в одной с ним постели…

— Мне страшно, Поттер, — неожиданно вздохнула она. — Мне страшно и одиноко, даже несмотря на то, что мама рядом. Вся моя жизнь улетела под откос. Я теперь беглянка… и ещё хуже.

— Ещё хуже? — не понял он.

— Я же девочка, Поттер, — пояснила она. — И теперь посмотри, на кого я похожа? Только не рассказывай мне про безбашенного отморозка!

— Могло бы быть хуже, Паркинсон, — заметил он.

— Хуже? — не поняла она. — Как могло быть хуже?

— С тобой миссис Паркинсон, с нами Сириус, — сказал он. — Пусть мы и в бегах, но не одни. Мы в тёплом сухом доме с просторными мягкими кроватями, а не в палатке в лесу зимой… А ведь так тоже могло бы быть, Паркинсон!

— Чтобы мы скрывались в лесу в палатке? — переспросила она. — Это действительно было бы хуже. С моими мозгами ты и вправду умнеешь на глазах, Поттер. Если бы ещё не дурацкая история с обменом телами, которая случилась из-за тебя…

— Тоже могло бы быть хуже. Попала бы в какую нибудь Буллстрод… — предположил он. — Или…

— Что — или? — спросила она. — Договаривай!

— В Хагрида, — выдавил он.

Паркинсон в ответ хрюкнула, потом ещё раз, и кровать мелко затряслась.

— Ты что это? — с тревогой спросил он.

— Тупица! — отозвалась она весёлым шёпотом. — Да уж, я очень рада, что не попала в Хагрида. Да и в Милли, что уж там греха таить. Она, конечно, хорошая подруга, но всё-таки слишком…

— Хорошего человека должно быть много, — важно изрёк он банальность.

Она не ответила, но он почувствовал, как его ладонь сжало… Она, похоже, вцепилась-таки в его руку.

— Что происходит, Паркинсон? — поинтересовался он.

— Я тебе уже сказала — мне страшно, — прошептала она. — Можно?

Он вздохнул.

— Боггарт с тобой, Паркинсон, только не начинай слёзы лить, — нахмурился он. — Как я… днём, — и туту ему в голову пришла мысль: — А ты, что, часто сопли распускаешь?

Она ответила не сразу.

— Бывает, — призналась она после пары минут молчания. — Но не очень часто. У меня хорошие подруги, и они меня в обиду не дают.

— Кому? — не понял он. — Гриффиндорцам?

— Тупица, — отозвалась она. — Кому интересны гриффиндорцы? Нет, бывает, мальчишки обижают…

Гарри почувствовал, что ни с того ни с сего ему стало неприятно. Это было необъяснимо — отчего бы ему неприятно, что слизеринцы обижают эту дуру?

— Ты не подумай, — словно подслушав его мысли, продолжила она. — Ничего такого они себе не позволяют, конечно. Просто… Просто мне же с ними интересно, а они всё время говорят, что у них важные мужские дела, и куда-то исчезают.

— Давай спать, — предложил он.

— Так мне можно за тебя держаться? — уточнила Паркинсон.

— Это был тяжёлый день, — вздохнул он. — Очень долгий и очень тяжёлый день. Я думаю, что могу потерпеть твои прикосновения…

— Спасибо, Поттер, — прошептала она.

— Иди в задницу со своими спасибо, — попросил он.

— И тебе тоже спокойной ночи, — откликнулась она.