Мозаика (гет)

Прошел час. Все это время миссис Малфой руководила беседой, задавая тон. Девушки успели обсудить преимущества пресловутых ирландских кружевных изделий над французскими, последние веяния моды в этом сезоне и пятьдесят способов украшения дома весной.

Гермиона чувствовала себя бесполезной. Все, о чем они говорили, было ей настолько чуждо, что хотелось выть. Но она не была бы Гермионой Грейнджер, если бы признала, что чего-то не знает. Кроме того, она пару раз писала статьи о новых тканях, появившихся на рынке, поэтому ей было что добавить.

Зато Джинни себя ощущала на своем месте. Несмотря на то, что основным ее интересом был квиддич, Джинни прекрасно ориентировалась в мире моды, поэтому сейчас чувствовала себя как рыба в воде.

В итоге, все протекало вполне мирно, и взаимные подколки были лишь легкими безвредными толчками. Как оказалось — это было временное затишье перед бурей. Астория, дождавшись паузы, жеманно протянула, обращаясь к Нарциссе:

— Миссис Малфой, я бы очень хотела, чтобы мы поскорее смогли провести время втроем, как раньше.

Атмосфера, которая до этого была легкой и расслабленной, вмиг накалилась. Гермиона с ужасом поняла, что еще немного, и гнев переполнит ее. Как эта девчонка вообще смеет набиваться в друзья Нарциссе и Драко?! Они же расстались!

— Милая, это отличная идея, — Нарцисса прохладно улыбнулась, краем глаза наблюдая за Гермионой. Я думаю, мисс Грейнджер также должна присоединиться.

Гермиона, хоть и не горела желанием проводить день в такой странной компании, победоносно ухмыльнулась и выплюнула:

— Да, Астория, я бы очень хотела узнать тебя поближе. Может, тогда я пойму, что именно так не понравилось Драко, и смогу избежать твоих ошибок в будущем.

На мгновение все замерли. Незаметные издевки это одно, а прямой вызов — совсем другое.

— Спешу тебя заверить, дорогая, мы с Драко расстались из-за чудовищного недоразумения. В скором времени я надеюсь исправить эту досадную оплошность, — улыбка как будто примерзла к губам Астории, а ее глаза метали молнии.

Джинни посчитала нужным вмешаться:

— Вы знаете, и у Драко, и у Гермионы очень много работы, а все свободное время они проводят вместе. Так что, к сожалению, я не думаю, что вам удастся провести день вместе, — Джинни сочувствующе улыбнулась Астории и повернулась к Нарциссе. — Извините, что вмешиваюсь, миссис Малфой, я лишь подумала, что это важное обстоятельство, которое просто необходимо упомянуть.

Нарцисса сдержанно кивнула в ответ и поднялась.

— Сейчас к нам должны присоединиться молодые люди. Я оставлю вас на минутку, чтобы все подготовить.

И миссис Малфой, грациозно поправив платье, вышла за дверь.

Температура в комнате резко понизилась. Шесть девушек буравили друг друга взглядами.

— Ты многовато на себя берешь, Грейнджер. Тебе так не кажется? — процедила Дафна после паузы.

— Ну что ты, конечно, нет. Я лишь хотела проинформировать вас, что Драко, к нашему глубочайшему сожалению, не сможет встретиться с вами, — Гермиона фальшиво улыбнулась.

— Кроме того, кто вы такие, чтобы оценивать, насколько близки должны быть Гермиона и Малфой? — подняв бровь, ядовито уточнила Джинни.

— Мы его подруги уже более десяти лет, — за всех ответила до этого молчавшая Миллисента.

— А он об этом знает? — Джинни ехидно прищурилась.

— Про тебя, Милли, Драко даже не удосужился ничего рассказать, — уколола ее Гермиона, и Миллисента мгновенно замолчала. В этот момент ее внутренний голос начал вопить, что она становится плохой и играет грязно. Она остановилась в нерешительности. Слизеринки, как будто почувствовав слабину, переглянулись. Но сказать они ничего так и не успели, потому что в комнату вернулась Нарцисса.

— Юноши прибыли, — с мягкой улыбкой произнесла она и посторонилась, пропуская в комнату гостей. Это были Драко, Блейз, Гарри, Рон, Теодор Нотт и Грегори Гойл. — Надеюсь, вы прекрасно проведете время.

Джинни ободряюще сжала локоть Гермионы и прошептала:

— Задай им жару!

Гермиона пару секунд обдумывала ее слова, но тут же услышала голос Драко у себя в голове: «И никогда, ни при каких обстоятельствах не показывай свои настоящие эмоции. Для них это самая большая слабость, какую можно представить». Поэтому она отмела мысли о зрелищном кулачном бое со всеми слизеринками по очереди и закрепила на своем лице нейтральное выражение.

— Мы сегодня слизеринки, Джин, не забывай. Давай заставим Панси сказать, что она гордится нами, — и Гермиона попыталась воспроизвести классическую Малфоевскую ухмылку на своем лице. Судя по удивленному выражению лица и веселому блеску в глазах подруги, ей это вполне удалось.

Тем временем Забини первым отреагировал на слова хозяйки и танцующей походкой направился к Гермионе и Джинни.

— Добрый вечер, Грейнджер и моя незабвенная!

Гермиона закатила глаза и кивнула в ответ. Уши Джинни полыхнули ярким пламенем, но она промолчала. Гермиона прошептала, уткнувшись в рыжие волосы подруги:

— У тебя есть около двух минут, прежде чем Рон доберется до вас.

И, игнорируя рассерженный взгляд Джинни, Гермиона со спокойной душой направилась к друзьям.

— Ребята! Я так рада вас видеть! Спасибо, что пришли! Я бы вас обняла, но вы же понимаете — Нарцисса не оценит.

Гарри понимающе фыркнул, а Рон поморщился.

— Дурацкий этикет, — недовольно буркнул тот. Гермиона рассмеялась и с напускной строгостью сказала:

— Если у тебя что-то не получается, Рональд, это вовсе не значит, что оно бесполезно!

— А таких вещей море, Уизли. Я боюсь, в твоем маленьком мозгу даже не найдется места, чтобы вместить полный список, — пропела появившаяся из-за плеча Гермионы Панси. — Привет, Поттер.

— А тебя сюда никто не звал, — казалось, что Рон резко стал чревовещателем — настолько сильно он сжал губы.

— Все, кроме тебя, мне рады — разуй глаза, — голос Панси источал мед. — Правда, Гарри?

Гарри неуверенно кивнул, а потом резко помотал головой, будто сбрасывая наваждение.

— Хватит! Вы оба постоянно пытаетесь чего-то добиться за мой счет. Или прекращайте, или не подходите ко мне вовсе, — в зеленых глазах пылало раздражение. Гермиона согласно кивнула.

— Да, Гарри прав. Всем будет лучше, если ваш конфликт просто утихнет. В конце концов, если вы настолько ненавидите — просто игнорируйте друг друга. Вот увидите — все сразу пойдет на лад.

Гермиона искренне считала свои слова разумными и не понимала, почему Панси и Рон выглядели настолько неубежденными. Поразмышляв над этим немного, Гермиона решила, что их недовольное фырканье и закатывание глаз вполне могло свидетельствовать о восторге с их стороны. Точно, она будет считать, что внесла свою лепту и помогла им решить проблему.

— В общем, разбирайтесь сами, — заключила она и повернулась, чтобы отойти подальше от опасного места. Но этому маневру не суждено было быть законченным — она врезалась во что-то мягкое.

— Ты такая неуклюжая, любовь моя, — протянул Малфой у нее над ухом.

Гермиона дернулась, воровато оглянулась и поняла, что почти все смотрят на них. Только Нарцисса продолжала безмятежно перелистывать страницы какой-то книги.

— И я по тебе скучала, дорогой, — стиснув зубы, выдавила Гермиона наконец, пытаясь изобразить радость встречи.

— Грейнджер, не заставляй меня думать, что мои вчерашние усилия пропали даром. Если ты так разговаривала с девочками, то они должны были поднять тебя на смех.

— А вот и нет! Я была великолепна, — важно сообщила ему Гермиона, уже вернувшая себе самообладание. Теперь ее, казалось, совсем не смущало, что они все еще стояли очень близко и практически перешептывались на глазах у всей комнаты. Краем глаза она заметила приближающуюся слева Асторию.

— Берегись, опасность класса Е, — пробормотала она и услышала приглушенное хмыканье. Малфой, очевидно, был знаком с классификацией вампиров, о которой она говорила. Вампиры класса Е были слабыми существами, которые намертво приставали к людям и понемногу тянули из них жизненную энергию. Их методы довольно сильно напоминали методы приближающейся к ним слизеринки.

— Драко, я так рада тебя видеть, — Астория грациозно подалась вперед и коснулась щеки Малфоя своими бледными губами. Гермиона возмущенно фыркнула и почувствовала необходимость как-то продемонстрировать свое присутствие. Поэтому, забросив все сомнения куда подальше, она очаровательно улыбнулась и обвила локоть Драко своей рукой.

— Астория, какая приятная неожиданность. Я как раз рассказывала Драко о твоем замечательном предложении провести время вчетвером — мы с ним, ты и Нарцисса, — в этот момент Гермиона почувствовала, как Драко вздрогнул от ужаса, и решила сразу же успокоить его. — Как я уже говорила, к сожалению, мы не сможем присутствовать, но сама идея нам очень льстит.

— Гермиона, спасибо за такие добрые слова. Ты как всегда держишь все под контролем. Впрочем, не страшно, если ты из-за своего загруженного расписания не сможешь присоединиться. Драко, что насчет тебя?

— Мне очень жаль, но я не думаю, что смогу. К тому же, Астория, я думал, ты предпочтешь провести время с тем манекенщиком, как там его… Томас Лазерсфилд?

Гермиона нахмурилась, не вполне понимая, о ком идет речь. Зато, видимо, это хорошо понимала Астория, потому что она побледнела и в молитвенном жесте прижала руки к груди.

— Он в прошлом. Я всегда знала, что только ты…

Гермиона замерла в ужасе. Ее соперница собиралась признаваться в любви ее фальшивому парню прямо у нее на глазах. Наглость какая! Она уже открыла рот, чтобы заставить Асторию замолчать, как вдруг увидела зловещие огоньки, танцующие в серых глазах Малфоя. За время совместной работы она успела неплохо изучить его, причем настолько, чтобы понять — лучше бы Астории не продолжать самостоятельно.

— Дорогуша, я бы на твоем месте не заканчивал фразу. Будь так добра — испарись.

— А ты, я смотрю, спелся со своей грязнокровкой, — Астория скривилась. — Как же низко ты пал.

Она круто развернулась и прошествовала к Миллисенте.

— Она что, изменила тебе? — осторожно спросила Гермиона.

— Грейнджер, ты же вроде умной считаешься — вот и сложи два и два.

— Но ты же говорил, что расторг помолвку, потому что она избалованная, и мелочная, и…

— О Мерлин, ну почему из всего, что я тебе когда-либо говорил, ты запомнила именно это?! — выдохнул Драко и поволок ее к выходу из комнаты.

* * *

— Блейз, негодник! А помнишь, как на пятом курсе ты пробрался в нашу ванную комнату? Я в жизни никогда так не визжала! — Дафна рассмеялась, кокетливо накручивая светлый локон на палец.

Блейз широко улыбнулся и подмигнул ей.

— О прекраснейшая Дафна, я просто не смог удержаться!

Джинни ничего не могла с собой поделать — она злилась. Дело было даже не в идиотской кукле Гринграсс, а в Забини. Он подозрительно легко переключил свое внимание на эту пустышку, стоило ей только пересесть за их диван. Конечно, Джинни могла бы ответить по-слизерински, в конце концов, Гермиона была права. Но с другой стороны, а с чего это она должна играть по правилам? Правильно, ни с чего.

Поэтому Джинни встала, одернула свою мантию и дала Блейзу крепкий подзатыльник. Тот замолчал на середине фразы и изумленно воззрился на нее.

— О прекраснейший Забини, я просто не смогла удержаться! — передразнила она его и вышла из этой проклятой комнаты.

* * *

Панси злилась. Мало того, что ей и так фактически пришлось подойти к Поттеру, Уизли и Грейнджер — не с «подругами по факультету» же ей разговаривать, так еще и Рон снова ввязался в перепалку. Панси совершенно не хотелось признавать, что она первая начала. В конце концов, великая вещь — привычка. Хотя за дни, проведенные в одной палате, они кое-как научились друг друга игнорировать, менее раздражающим этот болван не стал. После того, как Грейнджер высказала крайне умную, но нереалистичную мысль и куда-то отошла вместе с Драко, Панси осталась с Поттером и Уизли. Мальчика-который-выжил-выжил-выжил-и-так-много-раз уже действительно стали раздражать их постоянные ссоры рядом с ним. Значит, пора было задействовать следующую стратегию.

— Гарри, послушай, я поняла, что у меня есть некоторые пробелы в защитных заклинаниях. Ты не мог бы мне с этим помочь? — Панси доброжелательно улыбнулась.

Поттер, видимо, решил, что она таким способом пытается следовать любезно выданной инструкции Грейнджер, поэтому радостно сказал:

— Конечно, почему бы и нет. Давай встретимся завтра в нашем зале для тренировок. Только надень что-нибудь, — он бегло осмотрел ее элегантную мантию, — подходящее.

— Минуточку, Гарри, в центр же без пропуска не пускают, — нахмурился Уизли. Вечно он все портит!

— Ну, Панси же уже приходила туда, так что проблем быть не должно, — развел руками Гарри.

— Вот именно, Уизли, — не удержалась она от колкости. — Если бы ты немного подумал…

— Панси! Пожалуйста! — умоляюще воскликнул Поттер. Та расстроенно вздохнула, но продолжать не стала.

— И почему я тебя вообще слушаю, Поттер? — беззлобно посетовала она.

— Наверное, потому, что твоей мамочке не терпится выдать тебя замуж. Я сам слышал, как она тебе говорила быть мягче. Ты ведь, только притворяясь, сможешь кому-нибудь понравиться.

Сердце Панси пропустило удар. Тот разговор состоялся в день выписки, и Рона тогда в палате не было. Значит, подслушивал. И главное, надо же было случиться, чтобы Уизли узнал ее слабое место. Постоянные увещевания матери, которая твердила ей о необходимости измениться, сильно задевали Панси. Конечно, та старалась этого не показывать, но факт оставался фактом. Ее воспитали, как настоящую леди, но Паркинсон была исключительно остра на язык и вспыльчива. Чрезмерная экспрессивность также считалась недостатком в ее семье, о чем ее мать не уставала повторять. Кроме того, родители действительно были одержимы идеей как можно скорее выдать ее замуж, поэтому периодически подсовывали ей потенциальных женихов. Панси такие попытки отнюдь не радовали. Она чувствовала себя уязвленной из-за того, что родители не только не верили в ее привлекательность, но еще и постоянно напоминали ей об этом.

Сейчас же Панси с ужасом почувствовала, как к глазам подступают слезы.

— Какой же ты болван, Уизли, — выдохнула она, повернулась и бросилась вон из гостиной.

* * *

Комната практически опустела. По крайней мере, так казалось из-за давящего молчания. Миллисента, Астория, Дафна, Нотт и Гойл молча разместились в креслах и на диване. Нарцисса продолжала читать. Тишина.

* * *

Малфой размашистым шагом шел по коридору и тащил Гермиону за собой.

— Малфой? Куда мы идем?

Нет ответа.

— Малфой?

В ответ — лишь дробный звук их шагов.

— Драко?

Малфой вздохнул и остановился.

— Что?

— Куда мы?..

— Грейнджер, ты все равно не знаешь ни названия комнат, ни планировки поместья. Или ты включила ее в свой конспект? — он прищурился.

Гермиона, сбитая с толку его внезапными действиями, лишь помотала головой.

— Тогда не задавай глупых вопросов, мы уже почти на месте.

И действительно, через пару минут они вошли в темную комнату. Малфой взмахнул палочкой, и помещение озарилось светом. Гермиона восхищенно ахнула, забыв о том, зачем они шли сюда, о том, где она и с кем. Это была просто восхитительная библиотека, пожалуй, ничем не уступающая библиотеке Хогвартса. Насколько хватало взгляда, перед ней простирались десятки стеллажей с книгами, среди которых даже при таком беглом осмотре Гермиона смогла углядеть редчайшие издания. Вдруг ее внимание привлек один из фолиантов на полке прямо у входа.

— Ух ты! Это же «Идеальные чары и неидеальный мир» Гилберта Греймольхолдена!

Она осторожно вытянула книгу со стеллажа и раскрыла ее. Дыхание у Гермионы перехватило.

— Это что, оригинальная рукопись? — драматическим шепотом спросила она и повернулась к Малфою.

Тот стоял, прислонившись плечом к шкафу, и вовсю усмехался.

— Да, Грейнджер, это она, — Гермиона пискнула и начала баюкать книгу у себя на руках. — Кажется, вести тебя в библиотеку было ошибкой, — со вздохом признал Малфой.

Гермиона не слышала его. Она пожирала глазами содержимое полок.

— Ладно, иди, — сжалился Драко.

Девушка как будто только этого и ждала. Малфой моргнул и уставился на то место, где она стояла секундой назад.

— Да уж, — присвистнул он и двинулся за ней. Зияющие дыры на полках ясно указывали ее путь.

— Грейнджер, ты меня слышишь? — предпринял он еще одну попытку, стараясь высмотреть ее среди бесконечных стеллажей.

Откуда-то справа раздалось неразборчивое мычание, и Драко двинулся на звук.

— В общем, я лишь хотел прояснить ситуацию. Видишь ли, Грейнджер, мы с Асторией были помолвлены еще до войны. Понятно, что после Финальной Битвы мой престиж резко упал, — Драко провел большим пальцем по корешкам книг рядом с собой. — Но она не осмелилась сразу же расторгнуть договор. Теперь-то я понимаю, что все это было от и до провокацией, она слишком явно хотела, чтобы я разорвал помолвку. Так вот, она у меня на глазах начала крутить с этим Томасом. Я, конечно, вспылил и порвал с ней. Не то чтобы я надеялся построить с ней крепкую и счастливую семью… А, впрочем, к черту, в какой-то момент надеялся. Но, как видишь, не сложилось. Теперь же она решила, что я достаточно выгодная в современных реалиях партия. Так что спасибо за защиту, моя фальшивая невестушка, — Драко невесело усмехнулся.

Из-за соседнего стеллажа выглянуло грустное лицо Гермионы. Видимо, она все же оторвалась от книг и внимательно прислушивалась к истории.

— О Драко, мне так жаль.

— Не стоит. Вряд ли бы я с ней был счастлив. Мне кажется, у меня с тобой — и то больше шансов на это.

Гермиона посмотрела в его глаза и хотела ответить шуткой на шутку, но слова застряли в горле. Она смотрела и смотрела в эти серые глаза, все еще хранящие оттенок печали, и не могла оторваться. Кажется, с Малфоем происходило что-то похожее, потому что он тоже внимательно изучал ее глаза и не спешил отводить взгляд. Пауза затягивалась, но они этого не чувствовали.

Гермиона чувствовала, как шумит кровь в ушах и машинально пыталась сосчитать количество ударов пульса.

Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь.

Его волосы казались почти седыми в слабом освещении библиотеки.

Восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать.

Она ощутила, как к ее щекам приливает кровь.

Четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать.

Малфой как будто хотел что-то сказать, но медлил. Гермиона почему-то отчаянно хотела услышать его голос, его слова, узнать его мысли. Но она лишь смогла увидеть, как что-то промелькнуло в его глазах — не будешь же спрашивать у него «Малфой, а что это у тебя там в глазах шастает?». Гермиона про себя отметила, что радужка у него потемнела и стала почти графитовой.

«Почему так?»

Девятнадцать, двадцать, двадцать один, двадцать два.

Они разорвали зрительный контакт.

Гермиона обнаружила, что сейчас уже, наоборот, старается смотреть куда угодно, только не на него. Малфой прочистил горло и сказал:

— В общем, теперь ты знаешь. Я пойду к гостям, а ты, если хочешь, можешь побыть здесь.

Он отвернулся и зашагал к выходу. Гермиона ощутила невыносимое желание остановить его, сделать что-нибудь, поэтому она выпалила, крепко зажмурившись:

— Знаешь, Драко, это подарило тебе свободу. Теперь ты почти ничем не связан. Так будь тем, кем ты хочешь, с теми, с кем ты хочешь.

И ее фигурка в светлой мантии скрылась за стеллажами.

Драко Малфой постоял несколько секунд, пораженно глядя ей вслед, а потом вышел из библиотеки.

Гермиона Грейнджер прислонилась спиной к стеллажу и прикрыла глаза. Все-таки пульс сто тридцать два — это не шутки. Интересно, с чего это ее организм так среагировал. Ничего ведь не произошло.

Совершенно.