МакФасти. Драко и драконы (джен)

Как ни больно Драко было отдавать такую чудесную и послушную метлу обратно, он решил не создавать своей матери проблем. Если к обитателям этой палатки так по-особому относятся, на то должны быть причины.

За целый день полетов он так устал, что, едва осилив ужин из стакана теплого молока и половинки сэндвича с курицей, упал на кровать и уснул.

Во сне Драко видел Малфой-мэнор. Таким, как его всегда украшали к Рождеству. Лестница из белоснежного мрамора с перилами, перевитыми еловыми ветвями и остролистом с бело-золотистыми украшениями. Огромное рождественское дерево в главном зале, все в огоньках и полупрозрачных шарах, в которых танцуют снежинки. Вокруг него полукругом стоят кресла для родителей и дедушек с бабушками, которые всегда смотрели, как он открывает подарки, пока распаковывали свои. Но сперва, как проснется, он должен сбежать вниз по лестнице к главному камину, на который повесил свой чулок, и проверить, что же ему туда вложили.

Вот бы мешочек с галеонами, тогда бы он купил новую метлу, может даже ту самую.

Полный радостного предвкушения, Драко проснулся.

За окном светало. Хоть было еще довольно темно, но маленьких огоньков повсюду было достаточно, чтобы понять: он в своей комнате в доме МакФасти. Он больше никогда не будет бегать по той лестнице из сна навстречу разложенным в чулке и под деревом подаркам.

Было больно.

Не так, как тогда, в директорском кабинете. Боль была уже немного застарелой, обида заветрилась, и тем не менее ее было достаточно, чтобы Драко хотелось свернуться в клубок и заплакать.

Он с трудом выполз из-под одеяла и поплелся вниз. Оставаться в комнате отчего-то тоже стало невыносимо.

Все пространство под елью было завалено подарками. Перед камином были развешаны разноцветные чулки с вышитыми именами и всякими украшениями.

Драко плюхнулся на диван, подтянул колени к подбородку.

Его первое Рождество как МакФасти. Причем то Рождество, которое он встретит с Поттером и выводком Уизли.

Паршивое Рождество.

— Доброе утро, Драко, — Поттер тихо поздоровался с ним и присел на другой конец дивана. — С Рождеством.

— С Рождеством, Поттер, — и от этого стало только гаже. Сидеть Драко тоже больше не мог.

Встал, прошелся по комнате, перебрал разложенные на каминной полке украшения… Одним из них оказался шар из стекла, внутри которого кружились снежинки…

Он сам не понял, как так вышло, что, размахнувшись, бросил этот шар в стену. А потом следующий, и еще один, и еще.

— Драко, стой! — кто-то схватил его за руки, но Драко оттолкнул этого человека в сторону.

Чтобы тут же потерять любой запал и осесть на пол.

Очертания комнаты и предметов в ней размывались перед глазами, и только почувствовав, как что-то капает на шею, Драко понял, что плачет.

При Поттере! Мордред!

Он яростно вытер глаза, взглянул вбок и столкнулся с неожиданно понимающим взглядом.

— Чего уставился? — только этого не хватало.

— Мне жаль.

— Жаль меня? — Драко нервно рассмеялся и почувствовал, как слезы снова подступают.

— Что так вышло с твоими родителями. Но у тебя есть Эра теперь. Она вроде славная.

— Ты не понимаешь, Поттер, — еще раз потерев лицо, чтобы ни одной слезинки не осталось, Драко вернулся на диван. Слова давались тяжело, но молчать было еще сложнее. — Да, мама… моя новая мама старается. Она заботливая, добрая и вообще, но я не могу перестать думать — почему? Что я сделал не так, отчего родители отказались от меня? Я же их сын, их единственный ребенок!

— Скучаешь?

— Нет, — он тряхнул головой. — Не скучаю. Злюсь, обижаюсь, но не скучаю. Я умолял их не бросать меня, на колени, понимаешь, Поттер, я на колени опустился, чтобы только они оставили меня. Но они все равно ушли, даже мать. И из-за чего? Из-за чертова Гриффиндора? Это даже звучит смешно! Мордред лысый!

Драко снова вытер лицо. Да что же это такое!

— А сейчас я… ну да, ладно, пусть скучаю, но не по ним, а по нашим праздничным традициям. Потому что сейчас все не так.

— Скажу тебе по секрету, Драко, у меня даже нет таких традиций. — Поттер уставился на огонь. — Мои родственники — они, конечно, праздновали Рождество. Но я никогда не получал подарков. За десять лет, что я провел у них, первый подарок мне подарил Хагрид, когда пришел рассказать о том, что я волшебник, и принес торт.

— Такого просто не может быть! — Драко уже понял из подслушанной беседы, что Гарри не особо жалует своих опекунов, но такое! — Ты ведь герой, Мальчик-Который-Выжил!

— Мои тетя и дядя так не считали. — Смирение в мягком грустном голосе Гарри повергало в ужас. — Знаешь, Драко, ты прости меня, но я не буду сочувствовать тебе по поводу опекуна. Я бы все отдал, чтобы и у меня был такой же.

— А как же подарки, которые мы каждый год тебе посылали?

— Что ты имеешь в виду? — Гарри нахмурился. — Мы с тобой познакомились только в поезде, да и с чего бы кому-то отправлять мне подарки?

— Так многие делали, в благодарность за избавление от Темного лорда. — Драко пожал плечами, постепенно успокаиваясь. — О великом Гарри Поттере особо ничего не было достоверно известно, поэтому подарки тебе по большей части дарили или на Рождество, или в Хэллоуин, потому что… ну, ты понимаешь. Я, например, отправлял тебе подарки на Рождество: сборник «Сказки барда Бидля», хрустальную черепашку, которая может плавать в воде, деревянного гиппогрифа, который, как настоящий, умел летать. Что-то еще, я уже и не помню.

— Но я не получал никаких подарков! Как такое возможно?

— Может, просто не доходили? Я не знал, где именно ты живешь. Просто писал «Гарри Поттеру» и отправлял совой. Спроси в совиной почте, может, у них есть какое-то правило, что делать с недоставленными посылками и письмами. Для заключенных Азкабана, я знаю, есть специальные хранилища, в которые кладут все письма, что им отправляют, до момента освобождения.

— Откуда ты знаешь такое? — Глаза Гарри округлились.

Драко отругал себя за длинный язык, но откатывать назад было уже поздно.

— Потому что очень многие мои родственники… или уже не родственники, я не знаю, как сказать… они служили Темному лорду и попали за это в Азкабан. Например, мамина сестра Беллатриса. А еще… в общем, лучше я сам тебе скажу. Мамин кузен, он тоже там. Его зовут Сириус Блэк.

— Сириус Блэк! — Гарри вскочил на ноги. — Он предал моих маму и папу!

— Видимо, в их семье так принято. — Драко отвел глаза.

Поттер попыхтел, но вернулся на место.

— Ладно, понял, — проворчал он. — Ты больше не Малфой и не виноват.

— Лучше все про своих родителей и вообще ту историю сам узнай, — посоветовал Драко, усилием воли пропуская «не Малфоя» мимо ушей. — Может, МакГонагалл знает что-то. Или Дамблдор.

— Так они мне и расскажут. Я от Эры за один разговор узнал больше, чем за целый семестр под опекой МакГонагалл и директора. В Хогвартсе мне разве что Хагрид о родителях рассказывает, да и то больше о том, как я похож на отца, хотя глаза — мамины.

Сказано это было так возмущенно, что Драко не выдержал и рассмеялся, а Гарри вслед за ним.

— Давай приберемся, — взмах рукой в направлении груды осколков, валяющихся на полу. — Думаю, Эре не стоит это видеть.

— Нам же разрешено пользоваться палочками. — Драко с довольным видом вытащил из кармана халата свою. — Почему бы не воспользоваться привилегиями от МакФасти?