МакФасти. Драко и драконы (джен)

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Малфои — чистокровный и древний род высоконравственных волшебников. Издавна они становились советниками, особо приближенными к правителям. Их величественный девиз "Чистота всегда одержит победу" вполне отражает действительное положение дел».

* * *

— Ты скоро узнаешь, Поттер, что в нашем мире есть несколько династий волшебников, которые куда круче всех остальных. Тебе ни к чему дружить с теми, кто этого не достоин. Я помогу тебе во всем разобраться.

— Спасибо, но я думаю, что сам могу понять, кто чего достоин.

Эти слова продолжали звучать в голове Драко всю дорогу до озера, а потом и дальше, в Хогвартсе.

Он совсем не так все представлял!

Гарри Поттер, герой магической Британии, его герой, про которого он столько всего слышал на протяжении всей своей жизни, не мог вот так просто отвергнуть его предложение подружиться!

Да еще при свидетелях его, теперь уже, позора!

Драко задыхался от злости и обиды. Поттер выбрал Уизли… Уизли, Мордред его побери!

Нет, так все не кончится. Он ему… нет, всем им, еще покажет!

— Малфой, Драко!

Сухой и строгий голос профессорши заставил его прийти в себя. Так, сейчас распределение, надо собраться. Пара минут — и он на Слизерине. Как папа, ну и как мама тоже. А потом уже он задаст этому очкарику!

Пока он шел по ступеням, словно бы услышал произнесенный шепотом «…дус», но, мельком осмотревшись, Драко ничего необычного не заметил.

Он уселся на этот несчастный задрипанный табурет, дождался, пока эта женщина нахлобучит Шляпу, и уже приготовился к результату, как вдруг услышал:

— ГРИФФИНДОР!

Стоп, это она кому?

* * *

Все дальнейшее ничем иным, кроме как жутким ночным кошмаром, быть не могло.

Тупая болтовня гриффов об их магловских родителях, плюющийся едой Уизел, отвратительное привидение с отваливающейся головой. Какой-то тупой толстяк рассказывал о попытках любящих родственников его прикончить, а потом еще встал Дамблдор и порадовал ждущей всех их на третьем этаже «мучительной смертью».

Крестный не смотрел в его сторону, а ведь Драко так хотел хоть какой-то поддержки! Ему что, сложно хотя бы подмигнуть, мол, «это все ошибка, я тебя оттуда вытащу»?!

Потом был бесконечный подъем по лестницам следом за очередным Уизли, которые все тут заполонили. Мерзкий портрет с жирной старухой, вопрошавшей о пароле, а за ней — обшарпанная кладовка, которую гостиной могли звать только ограниченные нищеброды.

Где же прекрасные прохладные, полные загадочных теней подвалы, о которых он столько слышал от отца? Где все чудесные картины умных чистокровных колдунов, совершавших удивительные и правильные вещи на благо всех британских волшебников? Где элегантные кожаные диваны, где величественные статуи, которые, по слухам, сотворил из своих врагов лично Салазар Слизерин?

— Ну и дыра, — вполголоса пробормотал Драко, и, едва услышав, в какую спальню идти первокурсникам, отправился туда. Шесть кроватей с дрянными красно-золотыми (что за безвкусица!) балдахинами стояли полукругом. Его сундук стоял около самой крайней слева, и это вполне его устраивало.

Драко, не утруждая себя переодеванием, прямо в обуви забрался на кровать и так яростно дернул висящую на ней тряпку, что едва не сорвал. Он плотно задернул ткань балдахина и откинулся на изголовье, закрыв лицо руками.

«Это неправда. Завтра я проснусь и буду, как и хотел, на Слизерине».

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Каждому чистокровному волшебнику надлежит избегать общения с презреннейшими созданиями, например с маглами. Круг общения должен быть строго ограничен лишь другими чистокровными колдунами, за редким исключением из крайне одаренных и полезных для продолжения рода полукровок. Следовать этому правилу возможно лишь на факультете величайших из живших чародеев, в Доме Мерлина и Слизерина; следовательно, выбор любого другого факультета есть не что иное, как предательство идеалов сообщества чистокровных волшебников».

* * *

Еще не рассвело, а Драко уже проснулся.

«Написать отцу!» — вспыхнуло в его голове. Какой же он глупый, нужно было еще вчера подойти к крестному, ну а сейчас остается только отправить письмо.

Не стоит дожидаться, когда прилетит Мортем, будет лучше отправить школьную сову.

Как можно более бесшумно Драко выскользнул из комнаты, сжимая в кулаке клочок пергамента и перо с чернилами. Быстро набросав просьбу о помощи, он бегом помчался на поиски совятни.

Уже подошло время завтрака, и Драко нервно ерзал на скамье в ожидании ответа. Он едва не сел за стол слизеринцев, потому что его распределение — это явная ошибка дурацкой Шляпы, но в последний момент передумал. Лучше он пересядет туда победителем, чем станет ютиться с краю как бедный родственник.

Становилось все более и более шумно, а под конец Драко и мыслей своих уже не слышал, но совы еще не прилетели.

Он не мог есть, в животе холодело от каждой минуты ожидания, от вида жующих гриффов тошнило. Драко сцепил зубы и терпел.

Мортем, как обычно, впечатляюще выделялся на фоне глупых куриц, что прилетали к остальным. Он изящно спикировал и уронил на тарелку белый конверт. «Не громовещатель» — выдохнул Драко. Отлично.

«Жду тебя у директора. Северус отведет» — вот и все, что написал отец. Драко заозирался в поисках крестного. Хотелось бы поскорее со всем этим покончить.

* * *

— Я ничего не могу сделать, Люциус, — до отвращения добродушный голос Дамблдора где-то вдалеке объяснял его отцу, что Драко обязан остаться на Гриффиндоре.

У него закружилась голова, а перед глазами все поплыло.

— Это правило, введенное еще Основателями, и не мне или тебе, Люциус, его менять. Если Шляпа так решила, значит, место мальчика на Гриффиндоре. Значит, задатков слизеринца у Драко нет.

Он чувствовал руку матери на своем плече. Это придавало хоть немного смелости. По крайней мере на то, чтобы не упасть в позорный обморок или не забиться в истерике, хватало.

О Мерлин, он не может это вынести! Гриффиндор! Где все эти идиоты, Поттер, Уизли!

Отец обернулся, и Драко решил было, что тот сейчас скажет ему что-то ободряющее, но услышал неожиданное:

— Это не мой сын.

Голос папы был хриплым и каким-то… разочарованным.

— Люциус, — вскинулась мама. — Что ты несешь?

— Это все твоя порченая кровь, — отец уже буквально шипел. — Твой кузен, этот мерзкий Сириус Блэк… Тоже гриффиндорец, да, Цисси? Я должен был, должен был догадаться, что не стоит соглашаться на брак с тобой, но нет! Малфои никогда, слышишь, НИКОГДА не были гриффиндорцами или, не дай Мерлин, пуффендуйцами! Я стерпел бы еще Когтевран, но у этого ребенка, очевидно, на это мозгов не хватило!

Он перешел на крик, и мама отшатнулась.

— Что ты хочешь этим сказать, Люциус? — мама всегда держала свои чувства под контролем, но сейчас ее голос жалобно дрогнул.

— Этот ребенок не будет носить мою фамилию. Семья Малфоев не будет опозорена!

— Он твой сын! — мама тоже закричала, а потом отпустила его плечо и встала рядом, сжав кулаки. — Он твой единственный сын, твой наследник!

Рука отца, сжимающая набалдашник трости, сжалась еще сильнее.

— Я все сказал.

— Папа…

Драко не понимал, что происходит. Что значит, что у него не будет фамилии? Это как? Но он чувствовал, что стоит на пороге чего-то совершенно ужасного.

Люциус Малфой, не обращая внимания ни на замершего в кресле за его спиной директора, ни на молчаливо стоящего у камина Снейпа, ни на тяжело дышащую жену, повернулся к Драко. Его взгляд, и так не часто баловавший сына чем-то вроде гордости или одобрения, на этот раз был холоднее стократ.

— С завтрашнего дня, ребенок, ты больше не будешь являться частью моей семьи. Я отрекаюсь от тебя, изгоняю из рода Малфоев. Ты не будешь иметь право наследовать что-либо, принадлежащее мне. Я более не буду тебя обеспечивать. Тебе будет запрещено называться Малфоем.

— Папа, нет, пожалуйста…

— Согласно правилам, тебе дозволяется взять из дома свои личные вещи, какие тебе нужны, а все остальное я сожгу. Деньги, что я дал тебе перед отъездом, так и быть, можешь оставить, но более я тебе не должен ни кната.

— Отец, прошу…

— Кроме того, я обязан поучаствовать в устройстве твоей дальнейшей судьбы. Вечером в пятницу я устрою прием, на котором другие волшебники смогут посмотреть на тебя и, если захотят себе в семью такого жалкого выродка, как ты, смогут забрать.

Ноги подогнулись, и Драко упал на пол, больно ударившись коленями. На глаза выступили слезы, а голос отказал ему.

Отец повернулся к матери и скомандовал:

— Нарцисса, мы уходим.

— Я не брошу моего ребенка! — Голос мамы звучал так яростно, что в груди Драко вспыхнула надежда. — Ты не в себе, Люциус. Я не оставлю сына!

Отец презрительно ухмыльнулся и тряхнул волосами.

— Если останешься с ним, то как и он, в канаве и без гроша. Твоя семья мертва, в Азкабане или ненавидит тебя. Ты не умеешь ничего, за всю жизнь и пальцем о палец не ударила. Куда ты пойдешь?

Он подошел к камину, повернулся вполоборота и протянул в сторону мамы руку ладонью вверх.

— Я жду, Нарцисса, и терпение мое не бесконечно.

— Мама, — еле слышно прошептал Драко, глотая слезы. Он схватил ее ладонь обеими своими и взмолился. — Мама, пожалуйста! Не бросай меня! За что? Что я такого сделал? Отец, прошу! Я буду учиться лучше всех! Я стану таким сыном, которым можно будет гордиться!

Пару томительных, долгих минут, наполненных его мольбами и всхлипываниями, никто не двигался.

А потом мама стряхнула его руки.

— Нет, пожалуйста! — он плакал, уже не сдерживаясь, и кричал. — Мама, папа, пожалуйста, нет! Не бросайте меня! Крестный, прошу, останови их! Скажи им!

Он кричал так до тех пор, пока его семья, его драгоценные папа и мама, окончательно не исчезли в зеленом пламени камина.

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Многие волшебные семьи хранят в секрете свои таланты и традиции, но нет в Британии семьи менее известной, чем МакФасти. О них известно столь мало, что не удается даже отследить, являются ли они чистокровными или же нет. Странные, живущие на далеких островах варвары с не менее странным девизом: "Сила в единстве, единство в различиях"».

* * *

Неделя для Драко прошла как в тумане. Он ходил на какие-то занятия, что-то ел, как-то спал. При этом ничего не слышал и ни с кем не разговаривал. Он даже плакать не мог.

Папа и мама для ребенка — это просто неотъемлемая часть жизни. Он никогда не задумывался о том, что они могут из нее просто так взять и исчезнуть.

Как?! Как такое просто возможно?!

Все из-за того, что какая-то дурацкая штопаная Шляпа прокричала «ГРИФФИНДОР».

Он ненавидит это место.

От занятий в пятницу его освободили. Декан гриффов (не его!) что-то говорила про сочувствие ему и прочую такую чушь, но откуда ей знать, что он чувствует!

После завтрака она провела его в кабинет к директору, который тоже нес что-то якобы утешающее. Драко с трудом вытерпел все это, просто желая уже наконец шагнуть в чертов камин.

Он хотел домой.

* * *

Добби сразу отвел его в комнату. Ни папа, ни мама к нему не вышли.

Ах да, со вторника они уже перестали быть его родителями, ну конечно же.

— Мистер Драко, сэр, — пропищал домовик. Черт, даже он больше не говорит «молодой хозяин» или что-то вроде того. — Добби приготовил для вас безразмерную сумку, сэр. Для всех ваших вещей, сэр. Помочь их собрать?

— Безразмерную?

— Да, мистер Драко, сэр. Безразмерную. Чтобы больше вещей поместилось.

Драко огляделся.

У него была эта комната с самого детства. Большое окно на одной из стен, огромная кровать с покрывалом, шкаф с вещами, полки, заставленные маленькими подарками и фотографиями. Сувениры с чемпионатов по квиддичу, на которые они ходили с дедушкой, фотография с ним, снятая незадолго до его смерти, а в углу стоит метла. Белый потолок, светло-серые стены, темно-серый мрамор под ногами, частично прикрытый пушистым сверкающе-белым ковром, на котором он любил валяться, перечитывая «Развитие и упадок темных искусств». Он делал вид для отца, что заинтересован ими, но на самом деле раз за разом читал про чертова Поттера и мечтал, как подружится с ним.

В глазах защипало, горло забил комок, а грудь сдавила ужасная обида. На Поттера, на отца и мать, этих предателей, а еще — на всю эту жуткую несправедливость, в которую теперь превратилась его жизнь.

— Сложи мои вещи, Добби, одежду, обувь, теплые вещи. Еще положи колдофото с дедушкой и его подарки, особенно те, что с чемпионатов. А еще метлу…

— Метлу оставь, Добби, — раздался сзади ледяной голос па… мистера Малфоя. — Она не принадлежит тебе, Драко, а значит, ты не имеешь права ее забрать.

Драко чувствовал, что не может обернуться. Он обязательно расплачется. Снова начнет умолять оставить его, как какого-то приблудного книззла. Хватит, не сегодня.

— Чудесно, — ответил он со всем доступным самообладанием, хотя голос и подвел его в конце. — Сложи все, как я сказал, Добби, кроме метлы.

Домовик поклонился и отошел выполнять приказ, когда его догнал голос хозяина:

— А потом, Добби, подготовь этого ребенка. Сегодня у него важный вечер.

* * *

Это был самый отвратительный банкет, который Драко мог себе представить.

Его родители праздновали, что он больше не их сын.

Приглашены были все их друзья, родственники, даже самые дальние, а также некоторые «приемлемые» чистокровные или полукровные семьи. Нет, приемлемые не как опекуны для него, а как гости под крышей поместья Малфоев.

Ведь негоже приглашать всякое отребье даже в том случае, когда речь идет о дальнейшей судьбе ребенка, что до недавнего времени был их сыном, верно?

Они все были в главном зале поместья — танцевали, ели, пили. Веселились. А Драко стоял посередине зала в нарисованном круге и никуда не мог оттуда выйти.

Как чумной.

«Как гриффиндорец среди потомственных слизеринцев», подумал он.

Зал казался странно большим, как и люди вокруг. Сам же он был до ужаса мелким и незначительным.

Все те, кого он раньше считал родителями своих друзей, ходили вокруг, тыкали в него пальцем, кривились, смеялись.

Все они, как один, отказывались брать его в свою семью.

Отказался и его крестный. Драко просил его в Хогвартсе, просил не раз, но каждый раз слышал категоричный отказ. Вот он прошел мимо и сегодня.

Все его бросили.

— Они ужасно напоминают мне шакалов, что думаешь? — раздался голос совсем рядом.

Драко подпрыгнул. Внутрь его круга шагнула молодая женщина. Ярко-рыжие волосы, вьющиеся мелким бесом, зеленые глаза, правильные черты лица. А еще — ну очень ехидное выражение лица.

— Присядь, ребенок. Ты ведь устал.

И после этих слов она уселась прямо на пол!

Только тогда Драко заметил, что вместо вечернего платья, мантии и всего такого, что полагалось носить женщинам на приеме, на этой странной женщине была белая рубашка, заправленная в серые широкие брюки.

Слишком странная волшебница. Может, грязнокровка?

— Меня зовут Амалиэра МакФасти. Но некоторое время назад моей фамилией была «Прюэтт».

Драко некрасиво выпучил глаза, приоткрыл рот и все же присел.

Волшебное сообщество слишком тесное, чтобы какие-то скандалы можно было оставить в тайне.

На истории Амалиэры Прюэтт чистокровные мамы учили чистокровных детей, что нельзя предавать чистокровные идеалы. Например, нельзя поступать на Пуффендуй, если не хочешь, чтобы тебя изгнали из рода.

— Вижу, что ты заочно со мной знаком, — Амалиэра фыркнула. — Такая себе слава, но иногда полезная, поскольку представляться во второй раз не нужно. Так, что скажешь, похожи на шакалов?

— Шакалы сопровождают львов, — буркнул Драко, краем глаза рассматривая собеседницу.

Она повернулась к нему и выразительно подняла брови.

«Шакалы — лев — гриффиндорец», промелькнуло у Драко в голове. Ему бы рассердиться, но отчего-то вышло только сдавленно хихикнуть.

— Я до сих пор помню свою церемонию прощания, — женщина обхватила колени руками и положила на них подбородок. — Комната словно шаталась, а стены казались дальше, чем были на самом деле. Все так мерзко хохотали…

— И чем закончилось? Вас взяли МакФасти?

— Тогда — нет. Меня никто не принял в семью. Ни в тот день, ни последующие пять лет. Я жила в приюте, ну, знаешь, обычном, где все остальные не были волшебниками. Драко, — она внезапно повернула к нему голову. — Я, как никто, понимаю, как тебе жутко, больно и грустно. Серьезно. А потому, хоть мы мало знаем друг о друге, предлагаю стать частью моей семьи.

Драко показалось, что он ослышался. Зачем? С чего кому-то брать себе непонятного ребенка, пусть и такого прекрасного, как он?

— С чего бы? Зачем вам это нужно?

— Чтобы ты обрел дом. Я не стану говорить красивых речей про семью, что буду хорошей матерью или вроде того. Нет, ты в это не поверишь, как и я сама. Но вот что правда: я богатая, сильная, влиятельная, чертовски крутая ведьма, живущая на островах среди драконов. Я буду поддерживать тебя, обеспечивать, и мной можно пугать всех тех, кто будет тебе досаждать.

— Вот прям так все радужно? Вы прямо как я, все понимаете, да?

— Ну, тебе перед принятием решения стоит знать еще кое-что. Когда я поступала в Хогвартс, то осознанно предпочла Пуффендуй Слизерину, который мне советовала Шляпа. Несмотря на ожидаемые последствия.

— Почему? — удивление было настолько сильным, что Драко даже закричал.

— Я — слизеринка по натуре, но репутация пуффендуйки отлично работает для того, чтобы не вызывать подозрений и неприятия. Проще говоря, сидя на той несчастной колченогой табуретке, я поняла, что для достижения того богатства и власти, которые я так хочу получить, мне нужно слиться с самым безобидным из факультетов. Да, я не ожидала, что недовольство мной будет так велико, что меня изгонят из семьи. Было больно и невероятно несправедливо от такой подлости, сложно пробираться через все эти проблемы к своей цели, но — вот она я.

— А я не хотел на Гриффиндор! Это просто ошибка.

Амалиэра грустно ему улыбнулась.

— Драко, ты можешь ее исправить?

— Нет, — он поморщился.

— Значит, перестань думать, что это — ошибка. Ты слизеринец? Стало быть, это возможность. Извлеки выгоду.

Звон в ушах прекратился, а залу вернулись подобающие размеры. Вокруг все еще бродили шакалы, но больше не пугали. Просто были отвратительны, и от них хотелось поскорее убраться.

Она протянула руку, и Драко схватился за нее.

— На «маме» настаивать не стану. Зови меня Эрой.

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Чистокровных чародеев от прочих отличает широта их познаний и глубина понимания магии, самой таинственной из наук. Они взаимодействуют с нею на совершенно ином уровне, недоступном для грязнокрового отребья».

* * *

Процедура принятия в семью была даже проще той, что нужна для исключения из нее.

Эра при свидетелях подтвердила свое намерение стать опекуном Драко, а тот ответил согласием. Они призвали магию в свидетели, а после Драко достал взятое из школы письмо с приглашением в Хогвартс.

На нем, на месте исчезнувшей ранее фамилии «Малфой», словно вычерчиваемая невидимой рукой, проявлялась его новая фамилия: «МакФасти». Смотрелась она там на редкость чужеродно, да и само сочетание «Драко МакФасти» звучало как не особо остроумный каламбур. Однако — делать нечего. Теперь Гебридские острова станут его новым домом.

Остается только надеяться, что у Эры дом приличный, а не какая-то убогая варварская дыра.

— Пойдем, Драко, — Эра осторожно коснулась его плеча, выводя из ступора. — Возьми, пожалуйста, те вещи, что хочешь унести, и пойдем.

Добби появился мгновенно, Драко даже не успел его позвать, и с поклоном протянул ему сумку.

«Забавно,— подумал он. — Из всех, кто здесь находится, помимо Эры, ко мне хорошо относится только домовик, которому я часто приказывал наказывать себя даже за мельчайшие проступки. Отец как-то запретил мне хвалить его, сказав, что к слугам нужно относится жестко, но сейчас он мне — никто».

— Спасибо, Добби, — Драко даже улыбнулся домовику, с удовлетворением отметив то, как передернулся… мистер Малфой. — Ты молодец.

Глаза слуги расширились донельзя, а уши прижались к голове. Даже, кажется, слезы на глаза навернулись, но Драко было некогда разглядывать.

Он развернулся и пошел к выходу, держа в руках сумку.

* * *

Эра перенесла их порталом, и теперь Драко стоял, дожидаясь, пока желудок перестанет бунтовать, а заодно с изумлением осматривал свой новый дом.

Не дыра, это точно.

— Я живу на отдельном острове, — пояснила Эра, заметив, как он осматривается по сторонам. — Он не слишком большой, но мне для всего хватает. На одной половине мой дом, лаборатория, теплицы для растений под эксперименты, да и просто приятные места для отдыха и прогулок. На второй живут драконы, в основном самки с детенышами.

— А это не опасно? — Драко не смог удержаться, чтобы не втянуть голову в плечи и опасливо посмотреть по сторонам.

— Драко, рядом с драконами селятся только те, кто способен с ними поладить. Ну и выдержать их гнев, если до этого дойдет. Поверь, на островах, где МакФасти живут, безопасно. Другое дело острова голые, где только одни драконы. Там ведь в основном самые агрессивные, преимущественно самцы, и вот к ним без определенных навыков лучше не соваться. К счастью, за редкими исключениями, пока сам не полезешь к ним, они не лезут к тебе.

— А если все-таки какой-то из них прилетит?

— Прячься в любое строение, они все зачарованы от огня. Это так, на всякий случай, но вообще мой остров защищен от любых незваных гостей. Ну как ты, пришел в норму? Пойдем, буду знакомить тебя с домом.

Драко медленно двинулся ко входу.

Дом был на самом деле большим. Три этажа, ступенями поставленных друг на друга. На свободных участках «ступеней» — террасы с креслами и цветами в кадках. Огромные окна на первом этаже, чуть ли не во всю стену, в которые был виден внушительных размеров холл.

— Входи, прошу. На первом этаже гостиная, столовая, кухня и комнаты для гостей. Еще тут рядом с лестницей спуск на нижний уровень, где оборудован бассейн с горячей водой, вроде целебных источников. О, и познакомься с моими помощниками.

Драко повернулся туда, куда она показывала, и замер. Малфоям прислуживал всего один эльф, а тут их целых…

— …шестеро. Главный среди них мой личный помощник и секретарь, он же управляющий этого дома — Айрон.

Высокий эльф с внимательными серыми глазами сдержанно ему поклонился.

— Аполло будет твоим помощником, он также занимается всеми растениями на территории.

Этот домовик широко ему улыбнулся. Он и впрямь был на удивление красив, а сейчас стоял, сверкая широкой белозубой улыбкой и синими глазами. Драко было как-то даже приятно, что его слуга будет не таким жалким, как Добби. Пусть тот и был к нему добр.

— Амальгама, она же Маль — повар, а Агат присматривает за проживающими тут драконами.

Эльфийка скромно улыбнулась, отводя глаза в сторону, а домовик, поклонившись, начал поправлять странную каску на голове.

— Аконит и Аммонит работают по дому — уборка там, стирка и так далее. Их можно называть Коня и Моня; да, знаю, имена странные, но они не эльфы, а домовые из Союза. Им почему-то нравится.

Драко рассеянно кивал. Запомнить все с одного раза не представлялось возможным, а еще поражало, что на одного человека работают целых шесть эльфов! У Малфоев был только Добби, мама… вернее, миссис Малфой, привела его из родного дома и не терпела посторонних. Даже у Ноттов домовиков было только трое.

— Второй этаж — твой, — продолжала рассказывать ему Эра. — После того как ты согласился на мое предложение, я сообщила Айрону, чтобы подготовил все к твоему приезду. Я оформила твои комнаты на свое усмотрение, но мы обязательно поменяем то, что тебя не устроит.

Драко жадно осматривался. Он переживал, чтобы это место не оказалось дырой? Что ж, теперь старым и заплесневелым казался особняк его прежней семьи.

Здесь было уютно и просторно, светло, а еще приятно пахло чем-то цветочным. Эра определенно любила окна: на первом этаже они были во всю стену, на втором — нормального размера, зато с широкими подоконниками. Судя по подушкам и пледам на них, для сидения они были сделаны специально.

Отовсюду открывался шикарный вид на море.

И не только на него.

Драко замер. Неспешно и степенно, лишь изредка взмахивая крыльями, над берегом летел дракон.

Он был черным настолько, что для описания глубины этого цвета не хватало слов. Ни единого светлого пятнышка. Потрясающее зрелище на фоне заката: огромные крылья, гибкое поджарое туловище, изящная морда, ужасающие шипы. Дракон резко нырнул, а вынырнув минутой позже, уже держал в пасти какое-то не менее громадное извивающееся чудище.

От восторга и ужаса дыхание перехватывало.

— О, этот морской змей заплыл не на свою территорию, — услышал он голос за своей спиной.

— Я читал, что эти драконы едят только коров там, оленей всяких, — пробормотал Драко, чувствуя необходимость поддержать беседу. — Я не знал, что они едят рыбу или вроде того.

— Ты прав. Рыбу они не едят. Что довольно странно, учитывая, где они живут. Этого змея он тоже не съест. Припугнет просто — для защиты территории.

На глазах Драко дракон с добычей взлетел выше, а потом на высоте разжал зубы. Змей плюхнулся в воду. Дракон открыл пасть, видимо зарычав, хотя звука никакого не было слышно, выпустил вверх струю пламени и полетел прочь.

Мальчик отошел от окна.

— А вы знаете этого дракона?

— Обойдемся без выкания, не возражаешь? Называть тебя «мистер МакФасти» довольно затруднительно. И да, я знаю его. Самец, обитает в трех островах от нас. При желании откликается на Фауста.

Драко обернулся, не понимая, шутит ли она, но было непохоже.

Эра улыбнулась в ответ на его удивление.

— Мы пришли. Твоя комната.

Это место словно испытывало воспитание Драко на прочность.

От вида своей новой комнаты ему хотелось бегать и вопить. Она была восхитительна.

— Комната замечательная! — Он широко улыбался, потому что спрятать улыбку не хватало никаких сил.

Он был в комнате, то есть видел стены, пол и потолок. А вот в остальном словно бы оказался на уютной лесной полянке. Одна стена была увита растением, издававшим тот самый потрясающий запах. Книжные полки были словно ветвями чудесного дерева, состоявшего из полок поменьше, видимо для фотографий и разных мелких вещиц. Шкафы утоплены в стены, а древесина их дверец подходила под общее оформление и ничего не портила.

Больше всего, правда, поразила кровать. Она была наверху, без ножек, и крепилась прямо к стене. К ней вела изящная лесенка, но Драко подумал, что удобно будет залезать в нее и так.

— Вот здесь, посмотри, Драко, дверь в ванную комнату. Все книжные полки для твоей личной литературы, а так здесь еще и библиотека есть. Она объединяет все три этажа, и зайти туда можно с любого. Давай, если у тебя нет вопросов, я пока тебя оставлю. Осмотрись, посиди-полежи везде, примерься, как тебе комната. Можешь разложить вещи, принять душ, одним словом — отдохни. Зови Аполло, если нужна будет помощь эльфа. Если что-то будет непонятно, я буду на третьем этаже. Будут силы — предлагаю через час-полтора немного поужинать и лечь спать. Что думаешь?

— А… да.

* * *

Приняв душ и вдоволь осмотревшись в комнате, Драко через час спустился вниз на ужин.

Эра уже сидела за столом и с задумчивым видом изучала какие-то записи в блокноте. Услышав шаги, она подняла голову и улыбнулась.

— О, Драко. Есть какие-то предложения по комнате?

— Нет, — он покачал головой, усаживаясь напротив. — Все замечательно. К тому же завтра ведь уже в Хогвартс, да?

— На самом деле — нет. До понедельника ты отдыхаешь здесь, а потом — да, снова на учебу. Я очень рада, что комната тебе понравилась. Завтра осмотрись в доме. Тебе можно заходить в любые комнаты и любые помещения на острове, кроме некоторых комнат моей лаборатории, где содержимое опасно даже для меня.

— А драконы?

— Зона, с которой они на острове начинаются, обозначена столбиками с маленькими светящимися шариками наверху. Специально даже захочешь пропустить — не пропустишь. По этой границе, а еще до таких же столбиков, только плавающих в море, все под куполом защиты от неожиданных гостей. Гуляй спокойно. Да что там, можно внутри и на метле полетать.

Драко почувствовал, как внутри все заледенело и ухнуло вниз.

— У меня нет метлы. Мне не на чем летать.

— Она есть у меня, Аполло тебе покажет. Не «Нимбус», правда, но вполне приличный «Чистомет» предпоследней модели. Последняя мне не понравилась, она на резких виражах вихлять начинает.

Что? Она так спокойно говорит об этом?

— Кроме того, — как ни в чем не бывало продолжила Эра, наблюдая, как домовики накрывают перед ними ужин. — На наши острова два раза в год прилетают изготовители метел для проведения разных тестов.

— Что? Зачем? — Драко помотал головой. Он явно не успевал за мыслью.

— Ну, все метлы перед выпуском в массовую продажу проверяют на безопасность. Что их нельзя заколдовать, как они выдерживают пламя, разрушает ли влажность лак. Смотрят, как ведет себя метла при порывах ветра, в жару, в снегопад и все такое. Так что зимой и летом несколько, обычно не больше десяти, фирм — изготовителей метел приезжают сюда, где все эти условия можно получить. По договору с нашей семьей, МакФасти, на метлах могут полетать все желающие на протяжении всего того времени, что гости здесь живут. Так вот, о чем я. На летние испытания ты уже опоздал, но на рождественские каникулы, если захочешь, сможешь погонять на метлах, которые собираются начать продавать только со следующего года.

— Вау! — Драко и не задумывался, что с метлами проделывают что-то такое. А уж тем более не думал, что можно летать бесплатно на том, что в следующем году будет продаваться.

После ужина он вернулся в комнату, в свою комнату. Так странно.

Снаружи окончательно стемнело, и когда Драко входил, то подумал, как же он все разглядит. Внезапно перед ним промелькнуло что-то маленькое и светящееся, потом еще и еще. Наконец стало достаточно светло, чтобы он разглядел, как из небольшой ниши над полками вылетают маленькие огонечки. Они мерцали в углах, рассыпались по потолку, прятались в мягком ворсе ковра, и от этого комната стала еще чудеснее.

— Аполло, — позвал Драко. — А как мне убирать их, если нужно будет?

— Просто прикажите им, молодой хозяин, — поклонился эльф. — Скажете «включить свет» — светлячки зажгутся, «выключить свет» — погаснут. Словами и яркость ставится, и цвет. А так они вылетают сами, как только стемнеет, и слегка загораются.

Драко в который раз удивился правильности речи этих домовиков. Он словно бы попал в совершенно другой мир.

Может, так выглядят все дома нечистокровных волшебников? Кроме Уизли, само собой. Их дом точно отстой.

Он забрался в кровать, поразившись ее удобству, и уставился в потолок. Драко точно помнил, что в его комнате он самый обычный, белый такой, но сейчас на нем мягко светились звезды. Немного разгонял темноту после отключения светлячков Млечный Путь, ярко светилась Полярная звезда…

Ему стало необычно приятно. Мягкое тепло в груди вызвало глупую улыбку: он дома.

Теперь уже точно.

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«В самой сути чистокровного волшебника сокрыто стремление к власти. Волшебники рождены, чтобы править миром, но им самим тоже нужен тот, кто будет их направлять. Лишь истинно чистокровные волшебники достаточно умны, дабы распознавать страхи и желания других и использовать их ради привлечения на истинный путь. Грязнокровок недопустимо приближать к управлению, ради всеобщего блага».

* * *

В понедельник утром Эра перенесла Драко на станцию в Хогсмиде, где его ожидала профессор МакГонагалл.

Неожиданно для самого себя Драко ощутил, как горечь сковывает скулы и глаза начинает пощипывать. Это были отличные выходные, а Эра оказалась отличным опекуном, и с ней не хотелось расставаться.

Она присела перед ним, уперевшись коленями о землю, привлекла к себе и крепко обняла. Зуд в глазах становился невыносимым.

— Драко, — тихо сказала Эра ему на ухо. — Ты — мой чудесный драгоценный ребенок. Многое мы с тобой за эти два дня уже обговорили, но вот еще одно, что я хочу тебе сказать. Не замыкайся в себе лишь потому, что мы с тобой семья не по крови. Что бы ни расстраивало или волновало тебя, оно и меня тоже волнует. Не бывает мелких проблем, не бывает незначительных жалоб. Что бы ни пришло тебе в голову, чем ты хотел бы со мной поделиться — пиши. Мне только в радость.

Он всхлипнул. Не хотел, правда, но слезы было уже не сдержать.

Эра отстранилась, но, как оказалось, лишь затем, чтобы вытереть ему слезы.

— До Рождества осталось всего ничего. Знаю, что тебе кажется это время вечностью, но поверь мне: ты еще удивишься, как быстро оно наступит. Не грусти, ладно? Подумай о приятном: как ты будешь летать на метле на уроках полетов, как заведешь себе товарищей…

— У меня на Гриффиндоре не может быть друзей, — проворчал Драко. Как ни странно, ее отвлеченная болтовня и впрямь успокаивала.

— Друзья — существа очень фантастические, Мерлин знает где они обитают. Но приятелей и единомышленников ты точно найдешь и на Гриффиндоре. Я в этом не сомневаюсь.

Эра обхватила его лицо ладонями и заглянула в глаза.

— Я в тебя верю.

* * *

Погода была отвратительная: ветер, мелкая морось. Весь путь от станции до школы Драко ежился, несмотря на теплый, пропитанный защитными зельями и пронизанный чарами плащ.

И всю дорогу в его голове грохотали слова «Я в тебя верю».

Ему еще никто и никогда такого не говорил.

«Ты должен» — безусловно, «твоя обязанность как…» тоже встречалось. «Я рассчитываю на то, что ты…» — о, с этим он сталкивался чаще, чем хотелось бы. Редко ему перепадало услышать что-то вроде «Я горжусь тобой», но только после чего-то сделанного. Еще ни разу его не хвалили за то, что он — просто он.

— Мистер… МакФасти, — окликнула его шагающая рядом профессорша. — Мы с директором, а также остальные профессора приняли во внимание вашу непростую ситуацию. Однако уже началась вторая неделя учебного года, и ваше отношение к учебе просто недопустимо. Я рассчитываю на то, что вы возьметесь за ум. Каждый из профессоров к следующим выходным даст дополнительное задание по пройденным на прошлой неделе темам, чтобы вы не отставали от своих однокурсников. Прошу заметить, что оно обязательно к выполнению.

— Я понял, мэм.

Ну вот, снова это «я рассчитываю». У него аж в груди запекло от желания ослушаться эту старуху, нагрубить ей.

«Тебе будет тяжело на Гриффиндоре, врать не буду».

В субботу утром они с Эрой сидели на берегу и бросали камушки в море. Он совершенно точно не хотел говорить о своих страхах, о том, как отвратительно он чувствует себя рядом с гриффами, но это само как-то вырвалось.

«Тебе будет очень тяжело, потому что слишком во многом вы различаетесь сейчас. Стиль жизни, манера говорить, одеваться, привычки… Факультеты Хогвартса можно сравнить с четырьмя стихиями, для образности. Пуффендуйцы — собранные, спокойные, компанейские, крепко стоят на земле, и с этой стихией их можно сравнить. Ум когтевранцев уносит их в невиданные дали — легкий и необъятный, как воздух. Слизеринцы, и ты, Драко, в их числе, одновременно с упорством в достижении цели всегда демонстрировали гибкость, а разум их был подобен воде — прохладный, текучий, быстро меняющийся. В то же время в гриффиндорцах я вижу некоторое стремление к хаосу. Они нетерпеливые, искренние, даже во вред себе. При нужном воздействии вспыхивают по щелчку, как огонь на сухих поленьях, и столь же разрушительны».

Драко слушал это, вертя в руках камушек, и думал о том, что Эра хороша во многом, но вот в подбадривании ни Мордреда не смыслит.

«С другой стороны, при должном усердии и терпении ты сможешь отлично там прижиться».

Это было неожиданно. Он — гриффиндорец? Это даже не смешно.

«Есть в тебе такая искорка безумства, наряду с прагматичностью и рассудительностью. Она, кстати, и делает из неплохого игрока в квиддич — отличного. Хотя эта же искорка недавно сослужила тебе плохую службу, заставив наговорить всякого в поезде. Не люблю упоминать очевидное, но у каждого есть только одна попытка произвести первое впечатление».

Драко тогда спросил, что же ему тогда делать. Он ненавидит гриффов, они — его. Да все так смогут ужиться лишь в каких-то сказках!

«Начни с извинений. Запомни: прощения просят не только тогда, когда виноваты и чувствуют это, но и в случае, если хотят сохранить или построить какие-то отношения. А будешь чувствовать злость — улыбнись. О, дорогой, ты и представить не можешь, как иногда выбешивает широкая спокойная улыбка!»

Драко повернул голову к МакГонагалл, выдохнул, улыбнулся немного и сказал:

— Профессор, я хочу попросить у вас прощения.

— За что, мистер МакФасти? — она удивленно вздернула брови.

— Мне не следовало так вести себя… с ребятами и вообще. Стоило заняться учебой, и сейчас я благодарен вам за возможность все наверстать. Простите, что заставил волноваться.

Он перевел дыхание. Извиняться было очень, очень непривычно. Это было слишком странно и… да это вообще сработало?

Профессор еще некоторое время недоуменно поглядывала на него, а затем улыбнулась в ответ.

— Я принимаю ваши извинения, мистер МакФасти. А теперь поторопимся в замок, чтобы не опоздать на завтрак.

* * *

Драко поднялся в башню Гриффиндора, стараясь не выплюнуть легкие. Так, сейчас он быстро возьмет сумку с учебниками и спустится к остальным на завтрак.

Гостиная была все так же отвратительно пошарпанной и безвкусно красно-золотой, зато уже пустой, и Драко смог обернуться довольно быстро.

Когда он добежал до Большого зала и направился к столу своего (буэ-э-э) факультета, все его соседи по спальне уже сидели за столом.

Драко нервно пригладил волосы. Так, теперь самое страшное на сегодня.

Он подошел к месту, где группкой сидели первокурсники, и кашлянул.

— О, вы только посмотрите, — нарочито громко зашептал Уизли. — Кто к нам явился! Ну и кто ты сегодня? Нотт? Крэбб? А может, Булстроуд? А-ха-ха! Кхе-кхе!

Рыжий кашлял, потирая бок, в который только что с силой врезался локоть Поттера. За это Драко даже был ему благодарен.

— Теперь меня зовут МакФасти. Драко Люциус МакФасти. А еще я хотел бы перед вами извиниться. Поттер, я хотел с детства с тобой познакомиться, и там, в поезде, я разозлился на Уизли за то, что он успел первым. Оттого и нес всякую дичь. Уизли, — тут понадобился еще один успокаивающий вдох. — Я не должен был оскорблять тебя, извини. Ну и… я плохо помню прошлую неделю, но если кого еще чем обидел или нагрубил — извините.

Что ж, вот на этой ноте его самый позорный прилюдный позор закончился.

Драко ждал. Ждал хоть чего-то, но все молчали.

Тут с лавки поднялся толстяк, Драко даже не мог вспомнить его имя. Да что там, он и лицо его, наверное, впервые разглядел.

— Меня зовут Невилл Лонгботтом, — перед ним возникла пухлая ладошка. — Приятно познакомиться, Драко МакФасти. Садись рядом и ешь скорее, а то на трансфигурацию опоздаем.

«Одного у гриффиндорцев не отнять, и из-за этого они не могут не нравиться. В большинстве своем, разумеется, как тип людей. Так вот, всех их объединяет желание защищать. Покажи им человечность, продемонстрируй, что ты хороший парень, который попал в беду, и сможешь начать знакомство. Ну а куда все это выведет — тебе решать».

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Истинные волшебники живут и работают обособленно, вступая в контакт с другими колдунами лишь ради выгоды или продолжения рода. Разум их должен быть поглощен идеями магии, отвлекаться от них не след. Дружба — переоцененное понятие, придуманное магглами и привнесенное в мир чародеев погаными грязнокровками».

* * *

Ничто в умах первокурсников не могло перебить эту мысль: «Скоро мы будет летать!»

Восторг охватил не всех, некоторые были скорее в панике. К счастью, Драко относился не к их числу. С другой стороны, его уши были готовы свернуться в трубочку от нудного пересказа Грейнджер какой-то книжки по правилам квиддича и техникам полета. Как что-то столь прекрасное, как полет на метле, можно было загнать в скучные рамки правил?!

В зал влетели совы, и Драко изо всех сил натянул скучающе-равнодушное выражение лица. Вряд ли Эра так скоро что-то ему пришлет.

Совы все летели и летели, в груди становилось все тяжелее и тяжелее…

Когда на его скамью рядом с ним приземлилась сова, Драко как-то сразу и не понял, что случилось. Изящная бело-золотистая сипуха с сердечком на голове сложила крылья и, выразительно на него глянув, вытянула лапку.

Там был привязан маленький мешочек.

Руки у Драко дрожали, пока он его отвязывал. Он чувствовал одновременно радость, что ему пришло письмо, и досаду, что если посылка к нему и прилагается, то очень маленькая.

«Дорогой Драко,

Я поздравляю тебя с началом занятий по полетам на метлах (программа Хогвартса не менялась лет сто, и эти занятия всегда шли со второй недели, но поправь меня, если ошибаюсь).

Надеюсь, ты будешь рад тому подарку, что я приложила. Аура, моя сова, не любит таскать большие посылки, так что я зачаровала шкатулку на уменьшение и увеличение.

Распаковывай с запасом места. Покрути колесико так, чтобы луну сменило солнце, и посылка увеличится.

Угости друзей.

С любовью,

Эра»

— Эм, ребят, — неуверенно протянул Драко, не вполне понимая инструкции по распаковке. — Мне опекун прислала что-то, но нужно немного места. Подвинетесь?

— Без проблем, — сидевший справа Невилл отодвинул тарелку и кубок и вернулся к рассматриванию горящей красным напоминалке.

«Будь внимателен к окружающим тебя людям, даже если они тебе не нравятся. Особенно если не нравятся».

— Спасибо. Кстати, ты без мантии, Невилл. Может, напоминалка говорит об этом?

Лонгботтом просиял, а Драко вернулся к шкатулке и странному колесику. Оно было на крышке, рядом с круглой картинкой убывающей луны.

С замиранием сердца он поместил деревянный кубик на середину свободного места и принялся крутить колесико. Луна начала сдвигаться в сторону, а на ее место постепенно приходило солнце. Так вот о чем это было!

Щелк! Вжух!

Картинка с солнцем четко встала в окошко, и шкатулка начала медленно увеличиваться. Да так, что места хватило впритык.

— Ну, что там? — даже Уизли не терпелось посмотреть. Где-то по бокам замелькали головы других любопытствующих.

Драко приподнял крышку и ахнул. Да что там, весь стол ахнул.

Шкатулка раздвинулась на три яруса, став теперь прямо как его новый дом. Нижний был плотно загружен разным печеньем: с колотыми орехами и шоколадом, с глазурью, с начинкой, проглядывавшей через окошки-ромбики. Тот, что посередине, радовал глаз нежным зефиром и легкой пастилой, разноцветными макарунами (интересно, как Эра узнала, что Драко они нравятся?) и крошечными яйцами драконов, сделанными из тончайших полосок засушенных яблок.

Все это было, безусловно, прекрасно, но гриффиндорцы чуть не залили стол слюной не из-за этого.

Верхний ярус был уставлен кексиками с кремом наверху, который, как рассказывала Драко его бабушка Доротея, назывались «капкейками». Так вот, каждый такой капкейк представлял собой высокий шоколадный кексик, украшенный сверху безукоризненной витой спиралью белоснежного крема.

И поверх каждого находился абсолютно черный шоколадный дракон размером с ладонь. На одних кексах он хлопал крыльями, на других — выдувал черное пламя, которое спиралью закручивалось вокруг кекса, опадая шоколадной крошкой. Были кексы, на которых драконы просто смирно лежали, свернувшись калачиком и не подавая признаков жизни, видимо для тех странных колдунов, кому неприятно жевать живой шоколад.

Запах шоколада, корицы и ванили, казалось, окутал весь зал.

«Угости друзей» — так было написано в письме. Ему б унести и съесть самому, но…

Ох-ох-хо, как же тяжела жизнь гриффиндорца.

— Берите, ребят, не стесняйтесь. — Драко постарался сказать это как можно менее тоскливым и сожалеющим тоном. — Здесь на всех хватит.

Что ж, хотя бы один капкейк с дышащим вкусным огнем драконом ему точно достался.

* * *

Драко стоял рядом с метлой и буквально подпрыгивал от нетерпения.

Он отвел душу в ту пару дней, летая по вечерам, но этого ему было мало. Полет, восторг, пронзительное чувство свободы — такого не может быть слишком много.

— Вверх! — скомандовал он, и метла послушно легла в руку.

Сияя от гордости, Драко осмотрелся по сторонам. Что ж, у Уизли ожидаемо не получалось, зато Поттера метла слушалась не хуже, чем его самого. Он ощутил легкий укол зависти, но смог быстро смести его в сторонку: не далее чем полчаса назад он получил огромную коробку вкусностей, а не Поттер.

Затем гнусная профессорша стала поправлять его, мол, неправильно держишь метлу.

Было неприятно, но терпимо. Как вдруг вокруг грохнул смех.

Драко вздрогнул от неожиданности и огляделся.

Смеялись слизеринцы. Все те, с кем он с самого детства общался. Они вместе праздновали их дни рождения. Вместе шалили. Ходили друг к другу в гости и болтали до полуночи, делясь планами на жизнь.

Словно предательства семьи было недостаточно.

В глазах защипало, а грудь пекло, и от этой боли даже затошнило. Драко обежал глазами ряд змеек и заметил одного единственного человека, кто не смеялся.

Среди всех его знакомых Блейз Забини был самым странным. Для начала — он и его семья никогда не поддерживали Темного Лорда, но каким-то образом вышло так, что Темный Лорд хорошо отзывался о его матери. Блейз практически не участвовал в обсуждениях того, как они все возвысятся и будут править всеми и вся, никогда, если задуматься, даже не произносил слова «грязнокровка».

И вот сейчас все, кроме него, потешаются над Драко.

— Прекратите, — услышал Драко тихий и нерешительный голос. — П-п-перестаньте смеяться. Мы ведь тут учимся.

Из всех «храбрецов» за него вступился только Лонгботтом. Позорище.

— Прекратить! — рявкнула профессорша. — Живо садитесь на метлу! Крепко держитесь за нее, а по моему свистку оттолкнетесь от земли. Итак, по моей команде. Три, два…

Когда Лонгботтом оторвался от земли и неуклюже покачивался, Драко только закатил глаза. Мерлин, ну что за тюфяк.

А потом его метлу начало трясти и мотать из стороны в сторону. Такое никого не могло оставить равнодушным. Метла понесла его сокурсника выше, к шпилям на крышах башен, а в голову Драко начали одна за другой приходить совершенно противоестественные мысли.

«Он был первым, кто подал мне руку на Гриффиндоре».

«Он такой же, как я, единственный ребенок без родителей, которого кто-то опекает».

«Он сейчас убьется».

«Надо ему помочь».

Дура-профессорша кудахтала и бегала, Лонгботтома еще швыряло из стороны в сторону где-то наверху, а Драко уже оседлал метлу и взлетел.

Плана у него не было. Серьезно — в голове было ужасающе пусто, но он точно знал, что надо делать.

Когда мантия Невилла зацепилась там за что-то, Драко мигом подлетел ближе. Он буквально подставил спину, чтобы Лонгботтом мог вцепиться в нее (ну или рухнуть, как на самом деле получилось), после чего медленно повел метлу вниз.

На земле их уже встречали бледные студенты и взъерошенная профессор.

— Это было абсолютно недопустимо! — взревела она. — Вы подвергли свою жизнь опасности! Вы посмели оторваться от земли без моего сигнала! Пять баллов я снимаю с вас, мистер Лонгботтом, за недопустимую халатность! Вам, Ма… МакФасти, так и быть, десять баллов за хорошее владение моим предметом. А теперь — оба марш в Больничное крыло!

* * *

Невилла мадам Помфри решила оставить на весь день, чтобы он успокоился и пришел в себя, а Драко отпустила на занятия.

Там ему рассказали, как Поттер спасал из рук Паркинсон и Дэвис шар-напоминалку, «просто фантастически» летал, но за это его увела куда-то МакГонагалл.

Вот так, ты спасаешь человека от смерти — через полчаса об этом забывают. Гарри Поттер спасает волшебный стеклянный шарик — все им восторгаются.

На обед Драко не пошел, не было аппетита. Как и на ужин.

После занятий, после нескольких минут бесполезных блужданий, он решил заглянуть в Больничное крыло.

Невилл лежал на койке, глядя в потолок. При звуке открывающейся двери он повернул голову, а при виде Драко аж рот приоткрыл от удивления.

— Драко? Но сейчас же ужин… Почему ты тут?

— Решил тебя проведать, — Драко смущенно улыбнулся, сам не до конца понимая, чего сюда пришел. — А на ужин у меня будут печеньки. Хочешь?

Он увеличил изрядно полегчавшую шкатулку, открыл и поставил на тумбочку рядом с кроватью.

— Могу рассказать тебе про уроки и задание, если хочешь.

Такую неловкость нужно было срочно заесть кусочком пастилы.

— Спасибо. — Лонгботтом взял печеньице с вишневым джемом и откинулся на подушку. — Только, пожалуйста, Бинса не пересказывай. Не хочу быть невежливым, засыпая на середине беседы.

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Чистокровные волшебники должны, просто обязаны иметь больше прав и свобод, нежели маггловская грязь, ибо более других трудятся во благо волшебного мира. Освобождение любых других волшебников от их обязанностей не привнесет в мир ничего, кроме хаоса».

* * *

Чертову Поттеру разрешили играть в квиддич уже на первом курсе! Ему разрешили иметь чертову собственную метлу! Ему даже доставили ее, не особо скрываясь!

Драко клокотал от злости.

Ему отчаянно хотелось в небо. Он всю жизнь мечтал быть ловцом, как его дедушка.

Ничего из этого он не получит.

Несправедливо.

— Драко, — его осторожно тронули за рукав. Так ненавязчиво на всем Гриффиндоре разговаривал только один человек.

— Да, Невилл?

Его (ха-ха!) друг нервно мял рукав мантии и отводил глаза.

— Я пршу нчить мня лтать.

— А?

— Пожалуйста, научи меня летать.

Драко прикрыл глаза. Да, да, еще немного гноя бубонтюбера ему на рану. Почему нет.

* * *

— Профессор, пожалуйста, разрешите мне объяснить Невиллу, как летать. Может, у меня лучше получится.

Мадам Трюк окинула недовольным взглядом их обоих. Да, может, она и недовольна, что после всех ее уроков (читай — криков и свиста) Невилл не начал парить как птица, но, с другой стороны, это уже шестое занятие.

— Хорошо, — уронила она. — Возьмите свои метлы и потренируйтесь в сторонке. Не мешайте остальным.

Драко отвел Невилла в сторону, изучил его понурый и бледный вид. Вот Драко тоже страшно бесило, что вместо тренировок с командой по квиддичу, на которые теперь ходил Поттер, он прозябает здесь, в компании всяких неумех. С другой стороны, Невилл вроде как начал немного меньше его раздражать. Да и вообще, он же уже согласился ему помогать.

— Нев, а чего именно ты так боишься?

Лонгботтом нервно сглотнул и шепотом ответил:

— Помнишь, я еще на самом первом ужине говорил, что мой дядя уронил меня? Вот, а до этого он долго меня держал там, за окном, за щиколотки, на высоте четырех этажей. Я… я просил его поставить меня… просил. Плакал. А он все равно держал меня и говорил, что лучше умереть сквибом, чем дальше позорить семью. Мол, сейчас или никогда. Или магия проснется, или… усну навсегда я.

М-да, а Драко думал, что его бывшие родители — худшая семья на свете.

— Невилл, — он положил руку другу на плечо. — Вот и разница в том, что с тобой случилось, и с полетом на метле. Метлой ты управляешь. Главный в вашей паре — ты. Ты решаешь, взлетать или оставаться на земле. А если лететь, то как высоко и быстро. Понимаешь?

Кивок, но губы все равно дрожат.

— Запомни, что тебе не нужно летать на метле там ради квиддича или что-то вроде того. Смотри на полеты как на способ защиты. Если будешь уметь летать, всегда сможешь улететь от того, что тебя пугает. Ясно?

Еще кивок, уже спокойнее.

— Отлично. Не волнуйся, что говорят вокруг. Сядь на метлу. Я тоже буду держать ее рукоять. Тебе нужно будет четко представить, как метла немного взлетает, не выше того, чтобы ты просто не касался ногами земли. Так вот, представляешь это, и немного тянешь рукоять вверх. То есть ты будешь над землей не выше, чем если бы просто стоял. Нет, медленнее. Скорость только для квиддича.

Это было странно, но к концу занятия с Невиллом Драко уже немного меньше волновало, что Поттеру разрешили играть. Да, он умеет летать, молодец. А учить — не умеет.

* * *

«Дорогая Эра,

Спасибо за угощение. Было очень вкусно. Всем особенно понравились драконы. Мне — макаруны. Буду очень рад, если пришлешь еще.

Ты будешь рада узнать, что я, кажется, завел себе первого гриффиндорского друга. Его зовут Невилл Лонгботтом. Он ничего, хоть я и не понимаю, почему он у львов, явный ведь пуффендуец. Без обид.

С уроками полный порядок, я уже заработал для этого факультета шестнадцать баллов.

Драко»

Драко перечитал письмо и задумчиво почесал нос пером. Вроде можно отправлять. Так, теперь стоит вернуться к эссе по трансфигурации.

— Здесь у тебя ошибка, — раздался рядом девчоночий голос. — Ты неправильно написал слово «метаморфизм».

— Вот как? — он неприязненно прищурился и повернулся к говорившей.

Много на своем чертовом факультете он обнаружил неприятных личностей, но пальму первенства по праву делили староста Уизли и она.

Грейнджер бесила его по нескольким причинам. Невоспитанная грязнокровка, которой нравится совать нос в чужие дела и записи. Доставучая придира, которая требует, чтобы все делалось по правилам или так, как сказал учитель. И, наконец, если бы не она, он был бы лучшим учеником на курсе!

Драко был уже готов обрушить все скопившееся за этот месяц праведное негодование (вид Поттера, идущего после тренировки с метлой в руках, сводил его с ума), как вдруг, к сожалению, вспомнил, что он на самом деле слизеринец.

«Изучи своих однокурсников, да вообще всех в ближайшем окружении. Чем интересуются, что любят, что ненавидят. С этим знанием ты сможешь понять, почему они ведут себя так или иначе в отношении тебя. Как знать, что и когда может тебе пригодиться».

Что ж, время слизеринской хладнокровности. Какие у этой надоеды интересы? Да она так в книги закапывается, что ее из-за них и видно не всегда бывает! Она подошла к нему с разговором об уроках, то есть о том единственном, что ее интересует. Да есть ли у нее вообще подруги?

Драко призадумался, чтобы потом категорически ответить «нет».

Итак, она застала его за уроками и решила, кажется, что он любит корпеть над книгами так же, как и она. Ну да, возможно, он здесь слегка оплошал. В конце концов, это же гостиная львов, учатся здесь сейчас всего восемь человек, шесть из которых яростно готовятся к ЖАБА.

Каким боком вопрос про уроки может стать началом дружбы?

Но ответить все же что-то надо. Сидит ведь, смотрит, ждет. Упаси Мерлин, расплачется, а он только перестал выделяться, ну, более или менее.

— Спасибо, Грейнджер, — тон нейтральный. — Я и не заметил.

— Пожалуйста, — она просияла.

О нет, только не это.

Помогите.

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«А существа любые, кроме волшебников, будь то магглы, гоблины иль тролли, есть низшая форма жизни, этой самой жизни зачастую недостойная».

* * *

Утром в Хэллоуин Эра прислала еще одну посылку. По уже ставшей привычной традиции Драко достал из маленького мешочка на совиной лапе письмо и маленькую тыковку. Три касания палочкой (на этот раз обошлось без солнц и лун) — и тыква разрослась до размеров большого блюда.

Тогда же стало понятно, что она состоит из двух частей. Драко потянул за черешок, тыква открылась — и все по еще одной хорошо отлаженной традиции ахнули.

Да, Эра умела удивлять.

Тыквы битком была набита разными сладостями, но на этот раз не домашними. Драко слышал о том, что в Хогсмиде есть магазин, торгующий волшебными сладостями — теми же, что и в поезде. Очевидно, Эра решила, что это слишком скучно.

Пара котелков, «Друбблс», сахарных перьев и перечных чертиков скорее оттеняли многообразие волшебных сладостей из разных стран. Летающие и стонущие мармеладные конфеты разных цветов в виде привидений, шоколадные летучие мыши (съедобная копия Снейпа) и «Ведьмины леденцы» из Франции, делающие кожу зеленой, капающие клубничной кровью сахарные пальцы из Румынии, американские «Чудовищные мармеладки» в виде разных необычных существ, позволяющие на тридцать секунд в это существо превратиться, и многое-многое другое! Близнецы Уизли, судя по лицам, готовы были продать своего старшего брата за возможность все это попробовать!

Драко возвел глаза к потолку, попросил у неба сил, а потом принялся раздавать свои сладости, угощая всех вокруг.

Даже некоторые слизеринцы подтянулись, например Блейз, и на этот раз они были вполне вежливы.

Поразительный выдался завтрак.

* * *

Когда Флитвик разделил их на пары и Драко досталась не Грейнджер, он понял, что Мерлин таки существует.

Да, она напрягала его уже меньше, но своей нетерпимостью к чужим ошибкам все равно неслабо действовала на нервы. Он словно бы возвращался в кабинет своего тогда еще отца, когда его, застывшего перед столом в кабинете, распекали за каждую ошибку.

Что ж, она досталась Уизли, и хорошо. Пусть сам с ней мучается.

В его напарниках неожиданно очутился Забини.

— Прошу извинить, мистер МакФасти, мистер Забини, — улыбнувшись, пропищал им профессор. — Количество студентов ваших факультетов не позволяет разделить вас иначе.

Драко пришлось принять это. Разве с Флитвиком о чем-то поспоришь?

— Я хотел бы перед тобой извиниться, — тихо проговорил Блейз, пока они тренировались.

Что?!

— Не то чтобы мы были с тобой близкими друзьями когда-либо, но мне не стоило вот так отворачиваться от тебя. Никому из нас не стоило.

Оставив Драко переваривать, Забини вернулся к перу.

Дружеская искренность или та же слизеринская расчетливость, с которой извинялся он? Вот как тут понять?

Когда они выходили из класса, Драко услышал, как Уизли Поттеру говорит:

— Неудивительно, что ее никто не выносит. Она — просто кошмар.

И, в отличие от рыжего, Драко было видно, что Грейнджер шла точно за ними и определенно слышала каждое сказанное слово.

Что ж, да, он ее не выносил, но и так говорить тоже неправильно. Про него тот же Уизли явно так же сплетничал раньше. Может быть, продолжает и до сих пор.

Девочка пошла быстрее, почти побежала, и скоро скрылась за поворотом. Драко мрачно посмотрел ей вслед. Он умный, сдержанный слизеринец, так? Ему определенно не нужно уподобляться всяким там Уизли и гнобить окружающих за наличие у них мозгов, если он хочет притворяться гриффом и дальше. И он не какой-то там паршивый жалостливый пуфф, верно?

О Мерлин, за что?!

— Невилл, — окликнул он идущего чуть впереди друга. — Ты иди, я догоню.

Погоня продолжалась ровно до туалета для девочек, а потом Грейнджер укрылась за его дверью, за которую Драко ходу не было.

Туалеты девчачьи, фу. Что он там забыл?

И все же, потоптавшись, он понял, что и пойти спокойно на занятия он не может.

Так, у девчонок же, наверное, нет открытых туалетов, да? Что случится, если он приоткроет дверь и просто заглянет? Ну нет, входить не будет. Нет. Конечно же, нет.

Мордред и Моргана, как же гриффы достали!

Он приоткрыл дверь.

— Грейнджер, ау! Ты здесь?

Вопрос, конечно, глупый, но ему скорее было интересно, нет ли там кого-то кроме Грейнджер. Получить по голове от застенчивой старшекурсницы ему совсем не улыбалось.

Ответа не было, разве что рваный всхлип за него считать.

— В общем, я вхожу!

— Тебе нельзя сюда, МакФасти! — прогундосили из самой дальней, кажется, кабинки. — Это туалет для девочек. Мальчикам сюда нельзя!

— А я думал, ты тут ревешь, а не по назначению унитаз используешь.

Всхлип.

— Посмеяться пришел?

— Если бы. Лучше бы уж посмеяться, чем утешить. С издевательским настроением в туалетах стоять приятнее, между прочим.

— Рон все пра-а-авильно сказал, — вдохновенно провыли ему в ответ. — У меня нет друзей. Я просто кошма-а-ар!

В коридорах затих шум: значит, началось занятие. Если уж это не заставляет Грейнджер выйти и ответственно отсидеть положенное время на занятиях, то чем ее вообще выманить — неясно.

Вот оно ему вообще было надо?!

Почему он сюда пошел? Ну не потому же, что вспомнил, как Эра выслушивала все его страхи там, на берегу, и объясняла, как меньше их бояться. И точно не потому, что помнил, как было плохо ему самому, когда отец сказал ему, что он недостоин места его сына.

Показать человечность надо, да?

— Слушай, Грейнджер… — он пошел к нужной кабинке.

— Гермиона, — всхлипнули за дверцей.

Драко глубоко вздохнул, успокаиваясь.

— Гермиона, — он попытался придумать что-то утешительное. — Знаешь, до прошлого месяца у меня, судя по всему, совсем не было друзей. Они были детьми друзей моих родителей, а не моими. Из всех, с кем я общался в детстве, со мной сейчас хотя бы разговаривает один только Забини, да и то странно как-то.

Он перевел дух. Человечность — это сложно.

— Только после того, как меня приняла в семью Эра, после того, как она поговорила со мной, я понял, что нельзя оценивать кого-либо только по одному-двум качествам. Например, Невилл. Что скажешь, мы с ним друзья?

— Д-да.

— Вот, и я так думаю. Сейчас. А до того, как я вернулся с острова с драконами и с ним не познакомился, я даже имени его не запомнил. Называл просто «толстяк» про себя, ну или там «рохля». Я не задумывался, насколько он может быть хорошим как друг, а просто сразу отмел в сторону.

— А я?

— Честно или утешительно?

Задумчивая тишина.

— Честно.

— Ты вправду ужасно доставучая. Я не хотел за Чарах становиться с тобой в пару, потому что когда ты указываешь на мои ошибки, я вспоминаю, как меня раньше ругали. Но ты — не кошмар. Особенно если начнешь думать о других.

— Ты о чем?

— Никому не нравится, если ему указывают на ошибки. Уверен, даже тебе сейчас. Я не смогу тебе объяснить разницу между критикой и помощью, потому что сам не понимаю, но она где-то есть. Помощь приятна, критика болезненна. Понимаешь?

— Д-да.

— Отлично. И я слышу, что ты уже не плачешь. Так что давай покинем эту уютную дамскую комнату и поговорим в другом месте.

* * *

На пиру Гермиона (Мерлин, за что?!) демонстративно села рядом с ним и Невиллом, подальше от Уизли. Вот так, добрые дела не остаются безнаказанными.

И в тот самый момент, когда Драко только приступил к восхитительной трубочке с заварным шоколадным кремом, в зал ввалился профессор Квирелл.

— Тролль! — заорал он. — В подземелье тролль! А вы не знаете…

И рухнул на пол.

«ТРОЛЛЬ» — забухало в ушах Драко. Существо огромное, страшное, непобедимое… и кушающее волшебников.

— А-а-а! — завопил он, отбрасывая еду и вскакивая, чтобы убежать.

Был он такой далеко не один.

— ТИХО! — голос директора громовым раскатом разнесся по залу. — Никакого крика и паники. Старосты, отведите учеников обратно в спальни. Учителя пойдут со мной, в подземелья.

— Поднимайтесь, — скомандовал Перси Уизли, и на этот раз Драко даже не думал сопротивляться.

«ТРОЛЛЬ» — продолжало звучать в голове, «тролль в подземельях… В ПОДЗЕМЕЛЬЯХ».

Но куда же идут слизеринцы и пуффендуйцы, как не в подземелья? Пожалуй, Драко был впервые рад, что живет в гриффиндорской башне.

— АР-Р-Р! — разнеслось по лестнице, и это положило конец любым раздумьям о вероятной гибели. Зачем, если она уже стала достаточно реальной?

Тролль брел по коридору, направляясь к Большому залу.

Студенты медленно спускались или поднимались по лестницам, выходя из Большого зала.

Некоторые, услышав рев, что есть сил бросились на штурм лестниц, как те вдруг начали менять направление, отрезая оставшихся на площадке от любых путей спасения.

Драко не успел.

«Мама», подумал вдруг Драко. А подумав, понял, что обращался не к Нарциссе Малфой, нет. Он подумал об Эре.

А Эра говорила, что в любой ситуации он для защиты может позвать домовика. Даже и нескольких.

— Аполло! — с трудом выкрикнул Драко, и рядом с ним, выбрав место даже в этой толчее, появился домовик. — Защищай нас от тролля! Позови других, если нужно!

Синие глаза эльфа расширились при виде шагающего монстра, но он тут же вскинул руки, и от стены до стены между ними и троллем растянулась полупрозрачная пелена.

— Уходите, молодой мастер! Это ненадолго!

— Все в Большой зал! — крикнула Гермиона. — Профессора ушли оттуда через какую-то дверцу, значит, есть другой путь!

Все рванули обратно. Факультеты смешались, все вокруг кричали и плакали. Драко бы и сам был не прочь поплакать, но он даже для этого был слишком напуган.

У профессорской дверцы началась давка.

— По одному! — кричала когтевранка со значком старосты. — Встаньте в очередь и идите по одному!

Но ее никто не слушал.

— Кто-нибудь знает, как позвать на помощь профессоров? — его вопрос ушел в пустоту.

Что ж, он знает только один способ.

— Айрон! Коня! Моня! — других он не помнил.

Три громких хлопка, и вот они уже перед ним.

— Тролль атакует, — сбивчиво начал Драко объяснять. — Позовите профессоров. Помогите Аполло. Расскажите ма… Эре. Быстрее!

Домовые побежали к входу и встали рядом с его эльфом, а Айрон с хлопком исчез.

— Невилл! — взвизгнула Гермиона. — Те мармеладки, с волшебными животными, которые Драко прислала его мама… их взял ты?

— Д-да, — Невилл полазил по карманам и вытащил маленький пакетик. — А что?

— Дай сюда! Идем!

Схватив Драко и Невилла за рукава мантий, она поволокла их к ближайшему (профессорскому!) столу, разорвала пакетик и высыпала конфетки в чью-то пустую тарелку.

— Ищите кого-то крупного! Попробуем расширить проход!

Нюхль, вертивжик, единорог, ишака… все не то.

— Тролль! — победоносно распрямился Невилл. Посмотрев на побледневших и принявшихся озираться напарников: он пояснил: — Мармеладка с троллем. Я н-нашел.

И этот ненормальный гриффиндорец закинул конфетку себе в рот.

— Всем срочно отойти от двери! — не своим голосом заорал Драко, и Гермиона вторила ему.

А рядом с ними взревел уже второй за сегодня тролль.

— Что за б**? — старшекурсники выхватили палочки, но Невилл-тролль, не обращая на них внимания, быстро двинулся к двери и парой сильных ударов расширил проход вдвое. Больше не успел.

Кратковременное волшебство мармеладки закончилось.

Не тратя время на разговоры, все бросились скорее проходить через дверцу. Драко остался в хвосте очереди на выход.

Сердце бешено билось у него где-то в горле. От ужаса тошнило и ноги подкашивались, но Драко заставлял себя стоять.

Внезапно в коридоре с троллем послышались крики, в проем были видны разноцветные отблески на стенах от заклинаний, а когда они прекратились, Аполло упал на пол.

«Домовики — это все равно что стулья» — говорил Драко его бывший отец. — «Они должны выполнять, что им велено, но не нужно думать, будто у них есть чувства и мысли. А испортится — купи новый».

Драко правда раньше в это верил. Но сейчас, когда Аполло, исполнявший его приказ, упал… А там — тролль…

Он побежал к домовику. Упал на колени, приподнял голову, пытаясь понять, жив ли тот вообще.

И чуть не взвизгнул, как девчонка, когда на его плечо легла чья-то рука.

Это оказался Айрон.

— Не нужно волноваться, Аполло просто устал. Пара дней режима беспощадного отдыха — и будет как огурчик.

— Ма… Эра знает? Обо всем, что случилось?

— Пока нет, молодой хозяин, но сейчас я заберу всех своих подчиненных и доложу ей.

Айрон подхватил Аполло на руки и исчез. Вслед отправились и остальные.

Послышались чьи-то шаги, а потом и хлопки мантий, которые получаются лишь тогда, когда волшебники правда очень спешат.

О Драко бегущая впереди МакГонагалл едва ли не споткнулась.

— Мистер МакФасти? Вы в порядке? Что тут произошло?

Она обежала глазами Большой зал. Драко тоже обернулся.

Еще не успели уйти около полудюжины человек, среди которых были и Невилл с Гермионой.

Почему не ушли? Неужели… быть не может… но все-таки — что, если они ждали его?

* * *

Когда его соседи по спальне наконец угомонились, стояла глухая ночь.

Финнигану, Томасу, Уизли и, разумеется, Поттеру посчастливилось уйти из зала прежде, чем туда подошел тролль. Все, что происходило, они видели только с лестницы, а потом их бодрой рысью погнали в гостиную. Конечно же, им не терпелось узнать, что было и чем все закончилось.

А чтобы не скучать, они продолжили праздновать Хеллоуин, пока остальных там, в Зале, пытались убить.

И Драко, и Невилл что-то там им отвечали, но вот сейчас, когда стало так тихо, все произошедшее стало реальнее, чем прежде.

Огромный ревущий монстр. Его эльф. Гермиона, предложившая другой выход, и Невилл, разбивший стену в облике тролля. Падающий от изнеможения домовик.

Как же все это было жутко.

Драко пробрала дрожь, словно в комнате похолодало, и он поплотнее закутался в одеяло. Поворочался и понял, что, видимо, сегодня не уснет.

Директор присудил им троим по двадцать баллов, что-то там еще старосте с Когтеврана, которая организовала паникующих студентов, но что значат эти баллы, когда ты мог умереть?

Стало душно и тошно.

Он сел, отбросив одеяло в сторону.

Как же он ненавидит Гриффиндор! На Слизерине такого бы с ним не случилось.

— Драко? — услышал он шепот и огляделся.

Невилл тоже сидел на кровати. Драко махнул ему рукой: мол, пошли в гостиную.

Когда они спустились вниз, то заметили, что полуночничают не одни.

В одном из кресел у камина сидела Грейнджер. На коленях она держала чьего-то кота и нервно его гладила.

— Думаю, мне тоже стоит завести котика, — произнесла она, заметив мальчишек. — Он отлично успокаивает.

Отлично, просто отлично, теперь Драко сидит рядом с грязнокровкой и обсуждает любимых животных. С другой стороны, если подумать, она неплохо держалась там.

— Хорошо придумала со второй дверью, Грейнджер.

Девочка слабо улыбнулась, а потом сразу часто заморгала, сдерживая слезы.

— Я думала, что умру. Я читала, что тролли ужасно сильные и что от их кожи отскакивают заклинания. Я много про них прочитала и думала, что готова к встрече с одним из них. А на самом деле, Драко, пока ты не позвал того маленького человечка на помощь, я вообще не могла ни о чем думать, кроме близкой смерти.

— Это был домашний эльф, — тихо сказал Невилл. — Да, Драко, ты спас нам жизнь. И ты, Гермиона, придумала хороший план на случай, если бы эльф не продержался долго.

— А ты, Невилл, — прервал его тоскливую речь Драко, — поступил чертовски глупо, превращаясь в тролля перед кучей ребят с палочками, напуганных троллем. Тебе повезло, что все обошлось!

— Ага. — Невилл сгорбился.

— Хотя я не могу представить, чтобы решился на такое сам. Так что это было глупо и смело. Прям… по-гриффиндорски.

Большое глупое лицо Невилла озарила слабая улыбка. Драко раздраженно фыркнул, но промолчал.

Он не знал, как там кот, но пляшущий в камине огонь действительно успокаивал.

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Всякая женщина должна помнить, что повышать голос на мужа, брата, отца или же всякого другого мужчину-волшебника есть поведение абсолютно неприемлемое. Волшебницам полагается быть кроткими и воспитанными, почитающими всякую волю своих волшебников».

* * *

За завтраком за столом Гриффиндора все сидели до противного веселыми, как будто никто никого не пытался вчера сожрать.

«Это же приключе-е-ение», сказали они. Бу-э-э.

А еще сегодня будет матч со Слизерином, и Драко будет вынужден смотреть, как Поттер выделывается на метле.

Поняв, что его тошнит от всего этого, он отложил вилку и отодвинул подальше тарелку с беконом.

Только погода соответствовала его настроению: темные грозовые тучи, мелькающии меж них яркие молнии.

БАБАХ!

Одна их молний слетела с потолка Большого зала и ударила в пол перед дверным проемом.

Вспышка, и на месте удара появилась высокая черная фигура, держащая над головой раскрытый черный зонт. Она отвела его в сторону, подняла голову, и Драко чуть со скамьи не упал: это была Эра!

Но… что это за одежда для волшебницы? Черного цвета брюки, совсем как у мужчин, черная рубашка с бантом и поверх черная куртка из драконьей кожи. Широкополая, но не островерхая шляпа частично скрывала верхнюю половину лица.

Его мама молча оглядела зал, глаза ее остановились на столе профессоров. На Дамблдоре.

Резким движением она встряхнула рукой, зонт с щелчком сложился, став похожим на трость, и она сделала первый шаг.

С каждым ударом ее каблуков об пол Большого зала в нем становилось все тише. Ребята за всеми столами в срочном порядке замолкали, и Драко вполне мог их понять: Эра внушала чистый ужас. Ее лицо не выражало никаких эмоций — настолько, что даже дышать в ее присутствии становилось все сложнее.

Директор поднялся со своего места и развел руки, приветствуя ее:

— Мисс МакФасти, как вы здесь?.. Я так рад…

Зонт в мгновение ока превратился в черный витой посох. Он ударился о пол, брызнули искры, а директор резко сел на место.

Еще шаг. Удар посоха. Искры.

— Мисс МакФасти, я понимаю, вы узнали о незначительном происшествии и, вероятно, расстроены, однако нет никаких причин…

Шаг. Удар. Искры.

Ужас, наполнивший Зал, стал буквально осязаем. Как и исходящая от его мамы ледяная ярость.

— Я лично вам гарантирую, что этого больше не…

Шаг с особо выразительным стуком каблука. Удар. По посоху снизу вверх пробежали маленькие молнии.

Эра была уже у подножия профессорского стола. Подняться там можно только сбоку, по ступенькам. Не станет же она?

Она и не стала, и Драко не удержался от удивленного вскрика, когда следующим шагом его мама словно бы оперлась на невидимую ступеньку в воздухе. На лицах профессора МакГонагалл и директора был шок напополам с неверием, а Эра сделала еще один шаг и встала ровно перед постаментом прямо в воздухе.

Теперь она смотрела сверху вниз на всех профессоров за столом. Молча и мрачно. Его крестному до такого уровня мрачности еще учиться и учиться.

— Я приму все необходимые меры по улучшению безопасности школы и студентов в кратчайшие сроки.

Директор говорил твердо, но в его спокойствие как-то не верилось.

Эра так и не сделала последний шаг. Вместо этого она кивнула, немного склонив голову, и уронила:

— Советую поспешить с этим.

Посох снова стал зонтом-тростью с изогнутой ручкой. Круто развернувшись, она переложила зонт в левую руку, а правую вытянула немного в сторону. Без палочки, без произносимых заклинаний, прямо из воздуха под ее ладонью проявились полупрозрачные перила, а под ногами — ступеньки. Легко спустившись, Эра пошла к выходу.

Когда она поравнялась с Драко, то остановилась и повернулась к нему. Он замер, увидев ее строгое лицо, но тут она улыбнулась широкой, хорошо уже знакомой ему ехидно-веселой улыбкой.

— Драко. Я горжусь тобой.

Нервозность и холод, с утра терзавшие его, уступили горячему восторгу, и Драко расцвел в широкой улыбке. Дурацкой, конечно, от уха до уха. Но сдержать ее было попросту невозможно.

«Я горжусь тобой».

— Невилл, — мама мягко улыбнулась бледному Лонгботтому и кивнула, а затем повернулась к Грейнджер. — Гермиона.

Еще один небольшой кивок, и Эра пошла к выходу. Через пару шагов она принялась покачивать зонтиком, а до Драко донеслись слова напеваемой ею песни:

Есть диктаторы, тираны,

И ловкие политиканы,

Но даже школой править надобно уметь!

Или им как дальним предкам

Лучше лазать бы по веткам,

А еще вернее — просто улететь!

Головы студентов сами собой повернулись в сторону профессорского стола. Ведь в песне не было никаких ни на кого намеков.

На последнем слове Эра круто развернулась на каблуках, встав в дверях лицом к сидящим. Хитро улыбнулась, повела ладонью — и растворилась в вихре, как при трансгрессии.

— Но ведь на территории Хогвартса невозможно трансгрессировать! — громким шепотом, в котором восхищения, негодования и ужаса было поровну, прошептала Грейнджер.

— Твой опекун очень крутая! — присоединился к ее восторгам Невилл. — Хоть и немного… ну, знаешь, пугает.

— Моя мама, — от туч в небе и мрачного настроения Драко не осталось и следа. — Это моя мама.

(Текст песни был взят из м/ф "Похождения императора" и немного адаптирован под ситуацию. Прим.авт.)

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Уподобление маглам в чем угодно есть сущий позор для любого волшебного семейства. Одна грязь притянет многие, и семейство будет осквернено банальностью и приземленностью простаков. Допустившие подобное будут преданы анафеме и да будут обречены они существовать с клеймом предателей крови».

* * *

Через неделю после Хэллоуина резко похолодало, и Драко понял, за что еще он ненавидит Гриффиндор: сквозняки. От нагло гуляющего около кровати ветра немного спасали балдахины, но все равно было ужасающе холодно.

На занятиях тоже было не лучше, а с котлами на зельеварении вообще хотелось обниматься.

Об этой особенности замка Драко говорили еще его (бывшие) родители, поэтому большая часть одежды была снабжена согревающими чарами. Большая, но не вся. Пижамы, например, было запрещено так зачаровывать для безопасности, а потому без подкладываемой домовиками грелки у него не было шансов согреться.

В субботу завтрак был неспешным, и пока все студенты еще расслабленно позевывали, мимо них рысью пронесся Филч.

Вообще зрелище бегущего завхоза просто поражало своей нелепостью, но куда интереснее было то, что он добежал до директора, склонился к его плечу и что-то прошептал. Слов было не разобрать, но они заставили Дамблдора отложить приборы и мгновенно подняться со своего места.

— Когда? — спросил он у Филча, и тот принялся было что-то объяснять, как Дамблдор взмахом руки его остановил, не отводя глаз от входа.

Драко тоже повернулся туда.

Да так и замер.

В Большой зал входили пятеро: его мама, Амелия Боунс, которую он до этого видел только в газетах, высокая пожилая женщина в пальто с цветными перьями на воротнике и остроконечной шляпе с чучелом грифа, какой-то мужчина с темной кожей и Люциус Малфой. Его бывший отец и Эра в Хогвартсе одновременно, да еще и с кучей других взрослых. Зачем?

Дамблдор резво спустился к ним из-за стола.

— Доброе утро, дамы, господа. Хогвартс, безусловно, всегда рад гостям, но все же сейчас время вы выбрали несколько неудачное.

— Напротив, Альбус, — тихий вкрадчивый голос его отца был отчетливо слышен в каждом уголке зала. — Сейчас самое что ни на есть удачное время для проверки попечительским советом состояния, в котором находится доверенная вам школа.

— Проверка? Сейчас? На каком основании?

— Аварийное состояние школы, несоответствие температуры в помещениях минимальным требованиям, общая оценка целесообразности использования выделяемых попечителями средств, — Эра широко улыбнулась. — Для начала. Ну и проверка внесенных в защиту школы корректировок, которые должны были быть продуманы после инцидента неделю назад.

— Что ж, — Дамблдор тоже улыбнулся. — Это интересное начало. Предлагаю пройти в мой кабинет и все обсудить.

— Мы сожалеем, директор, однако все мы — занятые люди, а потому наша инспекция начнется прямо сейчас.

Люциус встряхнул головой, и Драко неожиданно почувствовал такой сильный болезненный укол в грудь, что чуть не задохнулся. Как же он хотел быть похожим на своего отца! Как же он им восхищался! И даже сейчас…

— Что ж, Люциус, полагаю, это тоже возможно. Было бы, если бы и остальные, кроме тебя и Августы, являлись попечителями. Нужны родители, чьи дети учатся на всех факультетах, чтобы начать такую масштабную проверку.

— О, Альбус, мне тоже напомнили это правило. Я рад представить вам наших новых попечителей: Амелию Боунс, чья племянница учится на Пуффендуе, Матхаи Патил, дочери которого учатся на Когтевране и Гриффиндоре, а также, полагаю, вы знакомы с Амалиэрой МакФасти, сын которой на Гриффиндоре, равно как и внук Августы.

— Сколько новостей, — директор натужно рассмеялся. — А кто же родитель студента Слизерина?

— В уставе Хогвартса сказано, что председатель Попечительского совета может участвовать в проверках, даже не имея обучающегося ребенка. Представлять во время них он будет собственный факультет.

— Отлично, отлично, Люциус, а-ха-ха. Отлично.

Драко во все глаза и затаив дыхание следил за разворачивающимся действом.

— Согласно все тому же уставу, инспекторов обязаны пускать во все помещения школы, включая классные комнаты, личные кабинеты, а также гостиные факультетов. Во избежание фальсификации результатов проверки, все инспектора ходят вместе, при этом их сопровождают директор и деканы всех факультетов.

После того, как Эра это сказала, тишина в зале стала плотнее.

— Конечно, — с нажимом ответил Дамблдор.

— Прекрасно, — она одарила директора еще одной широкой улыбкой. — Идем?

* * *

Студентов попросили сидеть по гостиным, а потом ничего не рассказали, но уже в понедельник группа волшебников в одинаковых серых мантиях с синими полосами на воротниках прибыла в замок.

Они ходили по всему замку, заходили в каждое помещение. Грейнджер с возмущением рассказывала, что один из них вторгся в женскую уборную. Ничего не было понятно, пока они не вышли из замка и не пошли к теплицам.

— А разве тут должно быть так тепло?

Снег по направлению к теплицам был расчищен, на границах освободившегося пространства установили какие-то низкие скругленные камни. Казалось бы, и ладно, но штука в том, что вокруг свистел ветер, а тут было тихо и лишь слегка прохладно.

Дальше — больше. Из спален исчезли сквозняки, равно как и из коридоров. В классах стало также в меру прохладно, как было в сентябре, даже в подземельях!

— Это были бытовые маги! — с восторгом нагружала уши Драко Грейнджер. — Их пригласила твоя мама и остальные, после того, видимо, как узнали, что тут ужасно холодно.

А еще неделю спустя Дамблдор сделал объявление о том, что в эти рождественские каникулы покинуть школу нужно будет обязательно всем.

* * *

«Дорогой Драко,

Я с остальными попечителями при проверке нашла очень много пробелов в защите, и мы обязали директора их устранить. Хотя это можно бы сделать, и не выгоняя всех вас на мороз, он почему-то решил обязать всех студентов разъехаться.

Мне жаль, что такое решение, принятое не без моего участия, может доставить множество проблем для тех, кто планировал остаться.

Мне жаль, что их недовольство придется выдерживать тебе.

Посмотри по ситуации, но знай: я буду рада принять любых твоих друзей (равно как и не друзей) на своем острове. Приглашай всех, кого посчитаешь нужным. Ну, или никого, как сам решишь.

Я не могла не заметить напряженные отношения между тобой и Уизли. Если что, напомни им: они наполовину Прюэтты.

С любовью,

Эра»

Это письмо было как нельзя кстати: гостиная шумела, как встревоженный улей докси.

Как Драко понял, родители всей этой оравы Уизли уезжали куда-то там на Рождество и планировали, что их бешеные детишки останутся в школе. Как и Поттер.

— Они не могут с нами так поступить! — вдохновенно орал младший из Уизелов, заставляя Драко морщиться и потирать виски.

— Давайте поедем к кому-то из друзей? — предложил крикуну какой-то брат-близнец.

— По раздельности вы никуда не поедете! — встрял старший. — Я должен за всеми вами присматривать!

Драко поднял голову от письма. Пока рыжие спорили друг с другом, Поттер рядом с ними совсем приуныл. Чего так? С него, небось, такого Героя, все пылинки сдувают. Дуют слишком сильно?

— Эй, полу-Прюэтты! — разозлившись на очкарика, громко выкрикнул он. — Вас тетушка ваша приглашает погостить!

Взорви он даже посреди гостиной навозную бомбу, не смог бы привлечь столько внимания.

— Тетушка Мюриэль? — позеленев, спросил Уизел с таким отвращением, что Драко даже стало любопытно узнать об этой женщине побольше.

— Тетушка Амалиэра.

— К той даме в черном? — прищурился один близнец.

— Твоей матери? — фыркнул другой.

— Да и да, к ней. Она готова принять вас четверых, да еще и Поттера в придачу, если захочет.

— Вот уж… — начал было один из близнецов, как тут самый старший его перебил:

— Да, мы согласны. Гарри?

Поттер отвел глаза и весь как-то сжался.

— Я не… это неудобно, наверное, будет.

— Нормально. — Драко почувствовал какой-то странный энтузиазм. — Она приглашает, значит, все нормально. Сейчас ей напишу.

Он скорее отвернулся от начавших шушукаться рыжих и пододвинулся поближе к Невиллу.

— Нев, а какие у тебя планы на Рождество?

— Мы всегда с бабушкой празднуем э-э-э… по своей программе.

— А хотел бы приехать на пару дней ко мне?

Невилл неопределенно пожал плечами.

— Я хотел бы, но должен спросить у бабушки. Твоя мама может прислать ей приглашение?

— Ладно, я попрошу ее.

Драко написал письмо, как вдруг вспомнил, что в школе могут хотеть остаться не только гриффиндорцы.

«Ну а вообще, — подумал он, — это не моя проблема».

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Все, что создают маглы, следует оставлять маглам. Мудрость и разумность волшебников не позволят им уподобляться низшим существам в их вечном стремлении заточить себя в мир бездушных големов».

* * *

Драко раньше не задумывался о существовании ада.

Он вообще никогда особо не думал о смерти и том, что после. Если подумать, волшебниками не слишком приветствовалась мысль о грядущем наказании за какие-то их поступки.

От гриффиндорских грязнокровок он впервые услышал о рае и аде, и сейчас, сидя напротив Поттера и Уизли в Хогвартс-экспрессе, начинал склонятся к мысли, что вот он — ад.

Первый час болтовни о квиддиче он снес терпеливо, но вот уже шел третий, а они никак не унимались.

С ним рядом ехали Невилл и Грейнджер, но звонкий ор рыжего о «Гарри, Гарри, помнишь, как обалденно ты тот снитч поймал» вышибал у Драко из головы любые мысли для поддержания беседы.

Как же все-таки несправедливо!

И почему только все купе позанимали старшекурсники… Ладно хоть не с Элоизой Миджен едет.

Грейнджер читала книгу, тоже недовольно хмурясь на Уизела, но в разговор (удивительное дело) не встревала. Невилл молча смотрел в окно.

Драко собрал мысли в кучку и попробовал еще раз.

— Нев, а что твоя бабушка решила с визитом к нам?

— О, да я совсем забыл. Она согласилась. Твоя мама написала, что на следующую ночь после Рождества будет какой-то праздник. Вот тогда мы и приедем. Вечером, перед ним.

— Здорово! — Радость была совершенно искренней. Хоть кто-то нормальный среди всех этих Уи-и-и-зли.

А он, кстати, остальных МакФасти особо еще не видел, но те тоже рыжие, так что хорошего ничего ожидать не приходится.

— Гермиона, — на радостях Драко решил побыть добрым. — А чем займешься?

— Не знаю, не знаю, — каким-то раздраженным тоном протянула та. — Точно знаю лишь то, что меня ты не пригласил, а значит, в моих планах нет поездки на Гебриды.

В планах «доброго Драко» не было пункта «довести девчонку до слез», но как ответить на ее выпад, не используя фраз типа «недалекая грязнокровка, визжащая перед драконом» и «тупые родители-маглы», ему в голову не пришло.

Осталось только неопределенно пожать плечами и наскрести несколько обтекаемых «слизеринских» фраз.

— Я думал, что после столь долгого расставания с семьей тебе захочется побыть с ними.

Грейнджер хмыкнула и продолжила молчать, но уже явно как-то добрее.

Да уж, как бы он вообще выжил в этом полном психов месте без наставлений Эры?!

* * *

На платформе девять и три четверти было так же многолюдно, как и первого сентября. Разговоры, уханье сов, завывание котов — все смешивалось в до странного приятную какофонию. Жаль только, что в клубах дыма лица было никак не разглядеть.

Драко оглядывался по сторонам, но Эры не видел. Она ведь не могла забыть, правда?

— Держитесь вместе, — строго командовал старший Уизел, позабыв, видимо, что его статус старосты на каникулах не работает. Напыщенный индюк.

— Пока, Драко! Пока, ребята, — помахал на прощание Невилл и отошел куда-то в сторону вслед за бабушкой.

Грейнджер тоже попрощалась и ушла, а он вот завяз тут.

Платформа постепенно пустела, а Эры все не было.

— Может, нам подойти ближе к барьеру? — На Драко вопросительно смотрели все Уизли, пока старший ждал ответа на вопрос.

— Я не знаю, — огрызнулся тот. — Я не…

«… я буду ждать тебя и твою компанию внутри волшебной части вокзала Кингс-Кросс»

Мерлинова борода! Он просто забыл эту часть письма!

— А разве у вокзала есть волшебная часть? — Поттер посмотрел на него, как на сумасшедшего, когда Драко озвучил написанное матерью.

— Видимо, да. У кого бы спросить?

Первого сентября Драко с родителями сюда перенес домовик, других вариантов он и не знал, только слышал про барьер к магловскому вокзалу.

— Привет, ребенок и компания!

Драко резко повернулся на голос и чуть не подпрыгнул от радости. Эра сама пошла к ним, видимо не дождавшись на том, волшебном вокзале.

— Так, вас шестеро, значит — все в сборе! Отлично, пошли. Заодно покажу, где волшебный вокзал. Кстати, называйте меня Эра. Весь багаж при вас?

Драко кивнул, все остальные вроде тоже.

— Не против, если его в дом доставят домовики?

— Я только за. — Драко не хотелось таскать сумку, пусть даже и безразмерную. Как раз для этого и существуют слуги!

— Ладно, — услышал он от остальных, и мама махнула рукой.

С тихим хлопком появился Коня, поклонился, щелкнул пальцами и исчез вместе с багажом.

— Теперь точно стоит начать движение, а то доберемся только к ночи.

Они двинулись по платформе в сторону, куда уходили и все другие люди. Как и в начале года, дымящаяся часть поезда стояла рядом с табличкой «Платформа девять и три четверти», прибитой к стене.

— Смотрите, — Эра махнула в сторону глухой стены около таблички. — Там барьер между платформой и магловским вокзалом.

— Мы в курсе, — едко ухмыльнулся один из близнецов. Он из них двоих был самым наглым и вечно встревал в чужие разговоры.

— Тогда и остальное будет запомнить и найти не сложно, — не моргнув и глазом ответила ему мама и пошла дальше, правее.

Чуть дальше от барьера, на такой же глухой стене, был рисунок. Довольно странное изображение дерева, внизу у которого свернулась змея, а на самой верхней ветке сидела птица.

— Вот здесь — вход на вокзал волшебников. Их на острове на самом деле несколько. В Лондоне самый крупный, но есть еще в Глазго, Бирмингеме и Плимуте, например.

— А зачем? — младший Уизел ошарашенно хлопал глазками.

— После постоянных поездок в Хогвартс волшебники более или менее привыкают к такому способу путешествовать. Он безопаснее трансгрессии, удобнее каминов, а еще так можно поспать, пока едешь, что, например, в «Ночном рыцаре» сделать довольно проблематично. Волшебные поезда ходят и под водой, это дает возможность поехать хоть в Австралию. Да и детей или животных перевозить так проще. Одним словом, к поездам волшебники относятся довольно благосклонно. Мы прокладываем нужные нам пути отдельно от магловских или пользуемся уже созданными, корректируя маршруты поездов обычных людей. Ну а платформы делаем отдельные, как и вокзалы, ведь одна из главных особенностей волшебников — мы очень любим комфорт.

— А почему не самолеты?

Какое странное слово «самолеты». О чем это Поттер говорит?

— Техника рядом с волшебниками начинает сбоить, а в самолете ее слишком много. Так что для собственной безопасности и с заботой о жизнях маглов мы и не садимся на борт.

А мама знает, что это за зверь такой. Интересно, откуда?

— Теперь об этом дереве. Это вход и карта вокзала одновременно. Все эти листья и ветки — отдельные помещения на разных этажах. Все они подписаны. Наверху помещения для отдыха между поездками и кафе, ниже — несколько магазинов, аптека и так далее, еще ниже — особые платформы для тех, кто садится на поезда в другие страны, на них дополнительно проверяют багаж и палочки. А вот самые нижние листочки — как раз то, что нужно нам сейчас: атриум, туалеты и парковка.

Мама немного нагнулась, дотронулась кончиком палочки до лба змеи, а потом провела по стене линию до нужного листка. Змея кивнула, лист слетел с ветки и полетел по стене в сторону.

— Можно касаться любого зверька, какие тут есть. Главное — показать ему, куда тебе надо. Если ошибся — просто придется побегать по лестницам внутри вокзала, но с багажом это не всегда удобно.

— А почему лист улетел в сторону? — Драко смотрел, как тот наконец остановился.

— Чтобы одновременно этим входом могло пользоваться несколько человек в разных направлениях. А теперь идемте, нам открывается проход.

Он был очень похож на тот, что соединял «Дырявый котел» и Косой переулок: камни разбегались в стороны и появлялась арка. Драко сделал шаг вперед и прошел сквозь нее.

— Вау, — протянули Уизли дружно, и Драко их даже не хотел поправлять. Здесь и в самом деле было удивительно.

Отец, то есть Малфой, брал Драко пару раз в Министерство. Так вот, этот вокзал был очень похож на атриум в нем, только более просторный и светлый.

Они стояли на самом первом этаже здания, напоминавшего яйцо: круглое и широкое у основания и сужающееся к верху. В центре до самой стеклянной крыши было пустое пространство, которое по бокам опоясывали три этажа.

Все отделано белым мрамором и бронзой, но больше всего было хрусталя и стекла: стены, люстры, двери были прозрачными и сияли в свете сотен маленьких шариков, что плавали в воздухе, как капли солнца.

Вокруг были сотни волшебников в самых причудливых одеждах, говоривших на множестве разных языков. Помимо них Драко видел и гоблинов, в строгих костюмах они имели совсем другой вид, чем те, в «Гринготтсе». В толпе сновали эльфы-носильщики в одинаковой синей одежде.

— Рон, ты знал об этом месте?

Поттер шептал не особенно тихо, но вопрос был по существу, ведь не знал о таком вокзале даже Драко.

— Нет, — ответил рыжий, и Драко испытал мимолетное облегчение.

А потом перевел вопросительный взгляд на Эру. Та рассмеялась.

— Вообще-то долгое время, если не сказать «всегда», информация о волшебной системе перевозок была одной из тех вещей, которая рассказывалась только тогда и только тем, кто напрямую о ней спросит.

— Почему? — хором возмутились близнецы.

— Это был своего рода тест на то, как хорошо волшебник понимает свой мир, подстроенный во многом под маггловский после принятия Статута о секретности. Мол, понимают ли они, как в нем жить, не раскрывая себя, но и не ограничивая. А еще это было тестом и для маглорожденных волшебников или тех, кто в мире обычных людей воспитывался.

— А тут что проверяли?

— Сумели ли они понять, что мир волшебников на самом деле — «мир». То есть очень большой и охватывающий все страны и континенты, а местами даже участки подводных глубин. Что волшебство — это не приключение, не чудо, не какая-то там не пойми откуда взявшаяся способность, от которой можно отказаться так же легко, как она досталась. С первого детского всплеска магии она такая же их часть, как рука или нога.

— Но как что-то такое можно понять, если этого не показывать, мэм?

Поттер удивленно смотрел на Эру.

— Детям просто все показывают постепенно. Сперва всегда Косой переулок, так? Типа идем за покупками к школе, но отдельно от людей, в месте только для волшебников. Потом платформа и поезд, тоже отделенные от таких же, но для обычных людей. Хогвартс — тоже отделенная школа. И так можно продолжать во всем. Вот только большинство — не продолжает. А раз не задумываются, значит, еще не поняли, что вокруг происходит. Ну, на этом хватит философии, если есть еще вопросы — поговорим по дороге. Посмотрите направо, там туалеты мужские, а женский — слева. Через десять минут встречается вот на этом же самом месте, в центре, понятно?

Драко покивал вместе с остальными.

Потом мама повела их по вокзалу к какому-то тоннелю.

— Через него мы выйдем к парковке, где стоит машина. Гебриды из-за драконов, обитающих на них, по-особому защищены, так что добираться туда можно только так.

Драко всегда считал магловские автомобили очень шумными и уродливыми, но, взглянув на эту машину понял, как ошибался.

Вещи могут сами рассказать о статусе их владельца. Дорогая хорошая ткань мантии и костюма, часы из драгоценных металлов, качественная кожаная обувь или куртка из драконьей кожи — все они заявляли о богатстве их владельцев гордо и громко.

Машина это просто спокойно демонстрировала. Если машину можно назвать чистокровной, то только такую. Черная, блестящая, массивная, но при этом изящная. Спереди стояла какая-то блестящая серебряная фигурка, похожая на фею.

— Разве мы сюда влезем?

— Разумеется.

Из машины вышел Айрон и открыл перед Эрой, шедшей первой, одну из дверей. Рыжие притормозили, да и Поттер тоже, так что Драко полез вслед за ней.

Кожаные широкие сидения в три ряда, один их которых обращен лицом к двум другим, разделенные пополам подлокотником, его тоже покорили. Эх, было бы так в поезде!

Когда Уизли и Поттер наконец залезли, Айрон захлопнул дверь, вернулся на свое место, и они поехали.

— Что ж, ехать нам примерно еще два с половиной или три часа. Захотите пить или проголодаетесь — в подлокотниках лежит все необходимое. Не стесняйтесь. Вдруг захочется в туалет — заедем по дороге. Просто не молчите. Есть какие-то вопросы? О чем-то, может, рассказать, пока едем?

— А можно еще про всякие секреты? — наглый близнец ухмыльнулся.

— О, это про те, о которых нужно спросить прямо, чтобы узнать? Конечно. Спрашивай.

— А что насчет того, что мне постепенно показывали магию? — Поттеру явно это не давало покоя.

— Что ж, тут дело такое. Людей пугает все непонятное, так? Не обо всем говорят детям сразу, даже в случае обычных детей у обычных родителей. Им с пеленок не рассказывают об инфляции и инвестициях, о налогах и накоплениях. Как и родители-волшебники не станут сразу рассказывать своему чаду о системе волшебных банков, вокзалов и тому подобное. А уж в случае, когда нужно впервые открыть глаза на магию, все становится еще сложнее. Вот ты сразу поверил, что волшебник?

— Нет, — Поттер помотал головой. — Хагрид сказал мне, когда принес письмо в Хогвартс, но я до этого не знал. Со мной просто случалось… всякое.

— Ага, а потом он показал тебе, что сам колдует?

— Э-э-э, — Поттер отчего-то замялся. — Нет, у него же нет палочки. И ему запрещено колдовать.

— Произошло что-то волшебное, пока он общался с тобой.

— Ну, — глаза его вообще забегали. — А, точно, сова принесла газету, и фотографии на ней двигались.

— Что ж, тоже хороший пример колдовства. Драко, кажется, Гермиона из обычной семьи?

— Да.

— Так вот, к таким детям, как и к тебе, Гарри, присылают из школы какого-то профессора, чтобы тот показал самое начало волшебного мира. Знаешь, перед показом фильма в кинотеатре как рекламу пускают маленький фильм, составленный из кусочков большого, чтобы заинтересовать зрителя. Это как аннотация в книге. Так вот, всем детям перед Хогвартсом показывают такой маленький кусочек волшебного мира, чтобы стало интересно, но не страшно. Ну и заодно проверяют. Приводят на улицу с «Дырявым котлом» — и надо его найти. Не увидишь — не волшебник. Потом показывают, как я уже говорила, что волшебники живут как бы на изнанке мест, где живут обычные люди.

— Но Косой переулок — просто улица с магазинами!

Поттер сказал, а Драко покивал этому, как и Уизли, но Эра покачала головой.

— Косой переулок — это торговая улица магического квартала. Там торгуют всякой всячиной к школе, да, ну а над магазинами продавцы или владельцы живут вместе с семьями. Потом от Косого переулке отходят еще несколько улочек…

— Лютный! — восторженно воскликнули близнецы.

— Да, — мама кивнула. — Торговая улица для товаров сомнительного свойства. Ну а кроме него есть еще несколько улиц для волшебников Китая, Восточной Европы и Африки. Там они живут, работают, закупаются вещами, специфичными для их колдовства. Потом есть Монетная улица, примыкает к банку, и на ней часто живут волшебники — работники Гринготтса. Площадь фонтанов еще немного дальше, там находятся несколько гостиниц для волшебников, которые хотят жить подальше от мира маглов. Очень живописное место, честно говоря. Через этот квартал можно выйти и в ту часть волшебного вокзала, через которую мы с вами прошли, и к гостевому входу в Министерство, что удобно для иностранных волшебников, которых туда просто так не пустят. В общем, в первое посещение показывают принципиально нужный для учебы кусочек, а остальное предполагается освоить, когда юный волшебник будет к этому готов.

— Но волшебников ведь так мало! — горячо воскликнул младший Уизли. — Зачем им все это?

— Почему мало? — мама удивленно подняла брови.

— Ну, вот в Хогвартс нас в этом году приехало человек тридцать перваков. Плюс наши семьи, туда-сюда.

— Дело тут в том, Рональд, что не все семьи отдают своих детей в Хогвартс на учебу.

— Как?!

Вопль получился сильный, хоровой, сразу от всех шестерых.

— Часть родителей учит на дому, еще есть те, кто отдает детей в другие волшебные школы, Дурмстранг или Шармбатон. Причины у всех разные: не нравится школа, нет денег, не знают английского языка. А у кого-то причина и того проще: волшебство есть, но слабое, и письмо из Хогвартса тогда вообще не приходит. Волшебники не очень компанейский народ, но, по последним сведениям Министерства, обучившихся где-либо волшебников в одной только Британии больше двадцати тысяч. Стоит учитывать, что еще есть волшебные расы вроде гоблинов, домовиков, русалок, оборотней, вампиров и так далее.

Драко впечатлился, да и остальные тоже.

— Так вот, продолжу мысль. Сначала Косой переулок, потом поезд и, наконец, общение с другими детьми. Волшебники даже просто так всегда отдаляют свой дом от домов маглов. Причины у всех свои, но вообще есть и закон, пресловутый Статут о секретности. Одним словом, на основе всех этих сведений ребенок может построить разного рода предположения о мире магии. Вот, например, ты, Гарри. Что бы волшебники могли и хотели себе сделать?

Поттер призадумался.

— Отдельный город?

Драко уже ждал, что мама рассмеется от такой глупости, но она только улыбнулась.

— Ты прав, у нас есть свой отдельный город, о котором обычные люди знают, но только по слухам. Как думаешь, какой?

— Атлантида! — Поттер вытаращил глаза и охнул, когда Эра ему одобрительно кивнула.

— Да, наш абсолютно спрятанный от глаз и устройств маглов город под водой. Кто может придумать, что еще?

— Рестораны? — кто о чем, а этот только о еде.

— В точку. В каждом достаточно крупном городе маглов есть как минимум один ресторан только для волшебников. Информацию о нем можно найти, посветив Ревелио на вывеску любой магловской закусочной.

— О-о-о!

— После школы, — начал Поттер, — обычные дети идут в колледж, университет, потом на работу. А волшебники?

— Хогвартс дает нам достаточно знаний, чтобы после ЖАБА устроиться на работу, — вместо Эры ответил Перси.

— Тут я с тобой соглашусь лишь отчасти. Офисным волшебником в Министерство или даже профессором в Хогвартс так возьмут. Однако для узкоспециализированных профессий, вроде колдоведьмы, целителя, фармацевта, мракоборца, магозоолога и еще многих других, нужно поучиться и после школы. В Британии Министерство проводит курсы для подготовки мракоборцев, а Мунго — колдоведьм, но на этом все. Многие именитые специалисты в своей области берут себе учеников, а потом вроде как поручаются за них, а те, в свою очередь, вовсю стараются продемонстрировать свой талант. Но в ученики берут не всех и не всегда.

— И что делать?

— Есть разные варианты, но, к примеру, Шармбатон, Академия магии во Франции, на платной основе обучает после окончания обычной программы алхимии, рунам и заклинаниям на уровне их составления. Дурмстранг хорошо натаскивает в боевой магии тех, кто хочет стать мракоборцем, но условия там очень жесткие. Всему, что пригодится целителю, фармацевту или зельевару, доучивает Уагаду, Ильверморни и еще Центр ликвидации магических катастроф в Канаде. В Америке и Новой Зеландии много центров, которые занимаются изучением магических существ и растений, хотя магозоолог и герболог — это обычно больше призвание, чем профессия.

— А зачем учиться составлению заклинаний, если уже и так это умеешь? — близнецы самодовольно скрестили руки на груди.

— Составление заклинаний без нужной базы знаний больше экспериментальное, а значит, занимает больше времени и несет большой спектр нежелательных эффектов. Нежелательных и зачастую непредсказуемых.

— Откуда знаете?

— Просто зарабатываю этим на жизнь. Придумываю, патентую, продаю заклинания и зелья — в основном для целительства.

— А почему — именно такие?

— Потому что моя основная специализация — целитель. Специализируюсь по работе в чрезвычайных ситуациях. Мне всегда было мало заклинаний, пока училась, да и некоторые из них были слишком вычурными и громоздкими, а зелья — противными. Вот одновременно и пыталась разузнать, что да как работает. Так и научилась.

— Где?

Драко тоже было интересно послушать; может, она расскажет подробнее?

— Целительство я изучала в Ильверморни, чары — в Шармбатоне. А потом еще стажировалась перед работой в Центре ликвидации катастроф. А заработала на все это, придумав несколько хороших заклинаний, еще пока училась на четвертом-пятом курсах. Запатентовала, продала право на использование — и подзаработала. Кстати, говоря об университетах. Есть несколько, управление которыми исконно доверяют только сквибам. Иногда волшебникам оказывается нужно освоить какие-то магловские знания, и мы идем в эти университеты учиться по особой программе.

— Зачем нам что-то знать из магловских выдумок? — все единодушно, кроме Гарри, скривились.

— Тут два варианта. Первый для маглорожденных волшебников, чтобы продолжать учебу в обычной школе обычным предметам вроде географии и математики. Его еще используют те, кто хочет получить престижную должность в международном волшебном сообществе, потому что там нужно быть образованным всесторонне, а не только в магических дисциплинах. Все из-за секретности. Сквибы на руководящих должностях вроде директора школы, колледжа или ректора университета организовывают все так, чтобы одновременно с программой Хогвартса ребенок осваивал и программу маглов. Обучение заканчивается одновременно в обоих местах.

— Серьезно? — старший из дуралеев выглядел сбитым с толку.

— Да. А второй вариант выбирают те, кто решил специализироваться на какой-то волшебной науке, но, чтобы выйти в ее изучении на новый уровень, хочет узнать о похожей с магловской точки зрения. Например, так поступила я и, чтобы лучше разбираться в зельях, изучала химию и биохимию.

— Но разве правильно так делать? — Драко был поражен. — Чтобы чистокровные волшебники учились чему-то у маглов?

— Ну, — Эра потерла нос. — Сказать честно, я знаю многих таких чистокровных. Люциус Малфой, например, выучился в Гарварде экономике, чтобы лучше уметь зарабатывать деньги. Да и любой компетентный человек, разбирающийся в законах, учился этому дополнительно, и обычно — у маглов.

Она потом говорила что-то еще, а у Драко в ушах стоял звон. Его отец, гордящийся своей чистокровностью и презирающий маглов… Да как он мог говорить ему всякое, когда сам… Когда он…

Ладонь Драко неожиданно пожали, и он от этого словно проснулся. Мама сидела рядом, держа его руку в своей, и непринужденно отвечала на сыплющиеся на нее вопросы. Он снова перевел взгляд на руки.

Его отец мог говорить что угодно, а потом он отказался от него, Драко.

Хватит расстраиваться из-за этого.

Его есть кому поддержать.

— О, ребят, — неожиданно воскликнула Эра. — Сейчас мы будем ехать под водой. Посмотрите, я думаю, будет интересно.

Как — под водой? В машине?

— Наш с Драко клан, МакФасти, построил подводные тоннели от основного острова к нашим. Под водой, потому что гебридские драконы предпочитают летать сверху, а даже если и ныряют, то очень неглубоко. Как я уже говорила, на метлах, трансгрессией, каминами на острова не попасть. Тоннели прозрачные, а вокруг много всяких интересных существ водится, так что посмотрите.

Драко заинтересованно придвинулся к окну, а потом и остальные тоже.

— О-о-о, — восхищенно вздыхали все они время от времени.

И вправду, кто тут только не водился: огромные морские змеи, вроде того, которого Фауст подкидывал над водой, не менее крупные рыбы, полупрозрачные красно-фиолетовые или голубые штуковины, похожие на плывущую ступку с ленточками, а еще — русалки, которые разными цветами светились в темноте.

— А почему здесь столько всего видно? — Поттер озадаченно переводил взгляд с окна на Эру. — Тут глубоко и темно.

— Чары ночного видения на стенках тоннеля.

— О-о-о.

Наконец дорога пошла вверх.

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Этикет предписывает волшебникам оставаться в гостях не дольше нескольких часов, достаточных для умеренно дружеского общения или обмена профессиональным мнением. В случае более длительного совместного времяпрепровождения гостей надлежит отселить в отдельный дом. Обитание под одной крышей хозяев и приглашенных есть удел нищих и грязнокровок, не имеющих представления об уважении личного пространства. Хотя, не могу не отметить, в каждом правиле есть свои исключения. К примеру, при посещении клана МакФасти лучше оставаться под одной крышей с этими варварами: если кто и сможет отразить случайное нападение на дом дракона, то только они».

* * *

Пока их с мамой гости выгружались из машины, Драко стоял неподалеку и с наслаждением вдыхал воздух с ощутимым запахом моря.

Так странно: он знаком с Эрой меньше полугода, но уже доверяет ей, считает это место своим домом, а ее — своей матерью. Интересно, она считает его своим сыном или только взятым под опеку ребенком?

Стемнело, и в сумерках по всем стенам снаружи заструились тоненькие ручейки света. Казалось, что весь дом покрыт тончайшей золотистой паутинкой. Драко понравилось. Нарядно и не банально.

— Давайте быстрее проходите в дом. Драко, вперед.

Рождественские украшения внутри дома были гораздо более богатыми и волшебными.

Стена между гостиной и столовой стала стеклянной, разрисованной морозными узорами, сквозь которые призывно мерцали красные, зеленые и золотистые огоньки. Маленькие сияющие феи летали под потолком в гостиной, изредка спускаясь вниз и дотрагиваясь до того или иного огонька в стене, после чего тот менял цвет.

В самой гостиной стояла нарядная разлапистая ель, наполнявшая все вокруг приятным хвойным запахом. На ее ветвях бурлила жизнь: всевозможные волшебные существа (Драко узнал нюхля, лукотруса и, конечно же, дракона) занимались своими привычными делами на разных ветках, изредка перебираясь друг к другу в гости. Ониксовый дракон летал и охотился на маленьких золотистых овечек, нюхль старательно перебирал золотишко, то заталкивая его в карман на животе, то доставая обратно, а лукотрус, балансируя на краю своей веточки, тянулся к откатившейся нюхлеровой монете. Где-то в ветвях затерялись плетеные из деревянных прутиков шары, внутри которых пульсировал свет, а на полу под елкой лежал… самый настоящий черный гебридский дракон!

— Ма-а-ам! — Драко окончательно забыл о договоренности про имена. — Под елкой лежит дракон!

— Да, ты прав, лежит. Только это не настоящий дракон, а созданный мной охранник рождественских подарков.

— Зачем?

— Дракон нужен для того, чтобы вы не портили себе сюрприз и не испытывали искушение открыть подарки раньше утра в Рождество.

Драко закатил глаза, но продолжать спор не стал: все их гости уже вошли и толпились в дверях гостиной, не сводя глаз с шеренги домовых эльфов.

— Ребята, — обратилась к ним Эра. — Это обитающие здесь домовые эльфы. Вот этот, Айрон, самый главный здесь. Если будут какие-то проблемы, а меня не будет поблизости, зовите его. Аполло — эльф Драко, а вам пятерым с бытовыми вопросами на этих каникулах будут помогать Коня и Моня. Зовите их, если что-то понадобится. В отличие от тех, что работают в Хогвартсе, мои видимы все то время, что работают, но с десяти вечера до пяти утра у них свободное время, и в доме они не остаются. Если понадобится их помощь, нужно просто позвать их по имени. Всем понятно?

— Ага… да… — донеслось до Драко сбивчивое.

— Отлично. Теперь о ваших комнатах. Фредерик и Джордж, как вам удобнее — жить в одной комнате или раздельно?

— Вместе.

— Хорошо, тогда занимайте на первом этаже угловую комнату, от лестницы направо. Теперь там на дверях табличка с вашими именами. Вещи уже внутри. Персиваль, твоя комната будет тоже на первом этаже, ближе к библиотеке. Это от лестницы и налево. Можете идти располагаться. Домовики проводят вас. Ужинать предлагаю через час, пока осмотритесь.

— Рональд, Гарри, ваши комнаты на втором этаже, — повернулась она к оставшимся. — Там же комната Драко. Я обставила комнаты на свой вкус, если не понравится или захочется чего-то другого — скажите, я наколдую. Идемте.

Драко немного обиделся, что не только ему Эра придумала интересную комнату. Она же его мать, а не для них всех.

— Сначала, вот тут, комната Драко. Дальше — ваши, сначала Рональда, затем Гарри.

— Можете называть меня Роном, мэм.

— Хорошо, Рон, договорились. Заходите, прошу.

Когда Драко увидел обстановку в гостевых комнатах, его немного отпустило. Это были красивые и удобные комнаты, но без особых интересностей. Не то что его спальня.

— Если хотите, — протянул он. — Можете заглядывать в мою комнату.

— Правда можно? — Чего это Поттер такой удивленный?

И почему Эра так хитро улыбается?

— Я пока спущусь вниз, в столовую. Ищите меня там, если что надумаете.

* * *

Кровать под потолком получила свою порцию восхищенных вздохов, как и книжное дерево. В воздухе летали светлячки, они же поблескивали и на полу.

— Вау, — Поттер присел, удивленно разглядывая маленькие светящиеся шарики на ковре.

— Это все мама придумала и наколдовала. — Драко развалился в кресле, горделиво поглядывая на однокурсников. — Если хочется чего-то волшебного в комнаты, скажите ей. Тем более она сама предложила.

— Удобно ли? — Поттер невесело хмыкнул.

— Неудобно отказываться, если предлагают. — Драко даже сам удивился, почему подталкивает этих двоих к созданию собственных необычных комнат. Вот только недавно ведь не хотел. Но их восторги от его комнаты были такими искренними…

— Аполло, — позвал он. — Попроси маму подняться сюда, ребятам захотелось украсить комнаты.

Когда через полчаса в комнату к Уизелу ввалились близнецы, они просто рты пораскрывали.

На полу был ковер, расчерченный, как поле для квиддича. Кровать висела в воздухе, прикрепленная к стене с реалистичным небом, а под ней крепились три кольца, как те, в которые забрасывают квоффл. Еще кольца были с другой стороны, внутри них были специально сделанные мишени, удерживающие любые кинутые в них предметы на том месте, куда бросивший смог попасть.

На потолке были изображены движущиеся игроки команды «Пушки Педдл», разыгрывавшие матч против гриффиндорской команды. Бр-р-р. Хорошо, что уже вечер и нарисованные волшебники с метлами куда-то улетели спать.

Как и в комнате Драко, шкаф для вещей и туалет можно было легко найти по конкретным и неизмененным дверям.

— О, — отмахивался красный от удовольствия рыжик. — Вы еще комнату Гарри не видели.

Драко и сам удивился, когда увидел. Он ни за что бы не подумал, но Поттеру понравилась тема Рождества в обычном доме. Мама сделала ему камин, постелила перед ним пушистый ковер с кучей пледов и подушек, а потом превратила часть комнаты в кусочек заснеженного леса, украшенного на Рождество. Получилось очень уютно, что мгновенно оценили все присутствовавшие.

— Что ж, — возгласила Эра, обращая на себя внимание. — У вас еще есть немного времени до ужина. Отдохните, разберите вещи, если нужно. Жду вас внизу.

* * *

После ужина, на котором Эра устроила Уизли легкий допрос об их планах на будущее, Драко устало поплелся в свою комнату.

Человечность для Грейнджер было трудно изображать, но вот гостеприимство перед рыжими — еще неприятнее. Был бы здесь Невилл…

Он забрался на подоконник и прислонился лбом к стеклу. Это всегда успокаивало и помогало держать себя в руках, даже после ссор с родителями. Даже после того, как они его бросили, холод стекла немного приводил в чувства.

Вскоре он услышал шаги позади себя. Его новая мама села рядом, обняла и за плечи и произнесла лишь одно короткое слово:

— Рассказывай.

Лишь после этого он понял, что обида, горечь и невыносимая несправедливость душат его уже какое-то время. Прямо как тогда, в начале года в Хогвартсе.

Поначалу говорить было трудно, правда царапала горло, но слово за слово — и тяжесть с плеч его сошла лавиной несвязных вскриков и злых слез.

— А потом Поттеру прислали метлу! И они все спрашивали меня о тролле. Приключение! Веселое приключение, а-ха… Я думал, что умру. И Аполло упал…

Эра просто обнимала его и слушала, но когда Драко посмотрел на нее в перерыве между всхлипами, то заметил блестящие полоски на щеках. Все же не все слезы, промочившие брюки на коленях, оказались его.

Когда все накопившееся на душе наконец закончилось, а в груди возникла приятная пустота, его мать заговорила.

— Во-первых, повторю это снова: я горжусь тобой. Я ужасно зла на твоего директора, профессоров, но невероятно горда именно тобой. Не только из-за успешного выживания и спасения других от тролля. В основном я восхищаюсь твоей выдержкой и здравомыслием, так нехарактерными тому факультету, на который судьба привела тебя учиться. Однако, и это во-вторых, мне жаль, ведь отчасти и я виновата в постигшем тебя горе.

— Чем? — Драко непонимающе уставился на нее.

— Я могла перевести тебя в любую другую школу. Все еще могу, если захочешь. Я могла бы не советовать тебе терпеть и искать способы поладить…

— Это лучший совет, что я получал. — Драко выпрямился и утер мокрое лицо. — У меня никогда не было друга лучше, чем Невилл, а я бы с ним и не заговорил, если бы не твои советы.

— К слову, да, чем мистер Лонгботтом тебе приглянулся? Ты ведь недавно с ним подружился? На момент поступления на Гриффиндор у тебя на нем вроде бы не было знакомых…

Драко фыркнул, а затем поспешно шмыгнул носом.

— Это единственный благородный гриффиндорец на всем том чертовом факультете! Чистокровный, с хорошим воспитанием, странно добрый, да и вообще, приятно поговорить с кем-то не чокнуто безрассудным!

Мама рассмеялась.

— Двое полукровок, росших среди маглов, один маглорожденный и двое чистокровных, помимо тебя. Любопытный набор, но практически не из чего выбирать, ты прав.

— Ты наводила справки о моих соседях? — Драко почувствовал, как его глаза округляются. Он такого не ожидал.

— Говорила же, слизеринец — это не принадлежность к факультету, а состояние души. Невилл — хороший выбор для общения. Еще один повод для гордости тобой, — Эра снова обняла его за плечи. — Сын.

Было странно. Очень странно.

И невыразимо приятно.

— Ты не просишь меня подружиться с твоими племянниками или Поттером, — пробурчал Драко. — Почему?

— Мне с Амалиэрой было ужиться непросто. Вряд ли ее дети воспитанием вышли получше.

— Но ведь Амалиэра — это ты?

— Ох, — Эра закатила глаза. — Семейное имя. Один брат решил назвать свою дочь Амалиэра «Молли» Прюэтт, а другой — Амалиэра «Эра» Прюэтт. А поскольку это те же родственники, что выгнали меня из дому, вопрос об их здравомыслии даже не поднимается.

Драко хихикнул.

— Я думал, что это у меня имя странное.

— Родители рассказывали, что мое имя образовано от слов «эра, период» и «зловредный, проклятый», а твое происходит от созвездия сильного, смелого и абсолютно волшебного создания. Так кому из нас больше не повезло?

— Над ним всегда смеялись.

Драко ярко помнил, как мерзко захихикал Уизли тогда, в поезде. И он не был первым. За спиной и Нотты, и Забини, и даже Яксли всегда смеялись над несоответствием его имени с ним самим.

— Ни один детеныш не опасен в той же мере, что взрослая особь, Драко, а ты пока именно детеныш. Первые три месяца гебридские драконы не дышат пламенем, а маленькие мантикоры мягкие, как котята, и такие же нежные. Не нужно заставлять себя быть тем, кем ты по природе своей не являешься.

— То есть?

Эра потерла переносицу. Она всегда так делала, когда собиралась говорить честно то, что ей самой не нравилось.

— Когда волшебнику говорят «дракон», он представляет собой что-то такое громадное, злобное и огнедышащее.

— Да, а когда я говорю «Драко», все смеются, ведь я невысокий, худой, бледный и… — Драко отвел глаза. — Слабый. Дурацкое имя.

— Драко, как волшебница, прожившая последние пять лет бок о бок с этими созданиями, я ответственно тебе заявляю: «громадное, злобное и огнедышащее» — это такой же миф о драконах, как и несущая наш мир на своей спине черепаха.

— Что?

— Если бы все драконы были просто такими крылатыми машинами смерти, могли бы МакФасти несколько тысяч лет жить рядом с ними? Целыми семьями, с детьми? И разве бы драконологи не были бы не профессией, а лишь видом корма для обитателей заповедников?

Драко перевел взгляд в окно. Где-то там, на другом конце острова, укладывались спать драконы с потомством.

— Что я сказала тебе о безопасном проживании рядом с драконами?

— Опасны только самцы, но они живут на других островах.

— Все верно. Но даже с ними можно найти способы договориться. Однако сейчас не о том. Драконы, Драко, отличаются свободолюбием и завидным упрямством. Они злопамятны, но для тех, кто был с ними добр, они сделают все, что могут, и даже немного сверху. Да, их можно было бы назвать злобными, поскольку они кусают и дышат пламенем на все, что даже относительно пригодно им в пищу, однако, приглядевшись, можно заметить в этой трактовке ошибку. Драконы бесконечно любопытны, хотя в сочетании с их силой и неуемной энергией это довольно разрушительно. Но главное, вопреки расхожему мнению, они умны. Я могу ошибаться, Драко, но что бы ты или кто-то еще о тебе ни думал, это имя подходит как нельзя лучше.

— Не уверен.

— Посмотрим. К слову, о свободолюбии. Я прошу, практически требую, чтобы, сохраняя спокойствие и здравый рассудок, ты все же выбирал себе каждый раз то, что приведет тебя к твоей собственной мечте. Не Малфоев, не моей — к твоей, и только. Особенно теперь, когда ты слегка обжился на Гриффиндоре и завел там приятелей.

— Почему ты об этом говоришь? — Драко ненавидел, когда взрослые начинали говорить о будущем. Он всегда знал, кем станет: как отец, он будет политиком и продолжателем рода Малфоев. Будет посещать благотворительные вечера, посчитывать деньги и пугать всяких тупых грязнокровок в Министерстве. А когда обзаведется семьей, то и в Хогвартсе тоже.

А теперь?

— Друзья помогают почувствовать себя на своем месте в жизни, однако они обязательно влияют на характер и суждения друг друга. Например, мисс Грейнджер. До всего произошедшего пошел бы и за ней и стал бы успокаивать?

Нет, определенно нет.

— Сочувствовал ты ей, быть может, оттого, что сам побывал в подобной ситуации. Но откуда тебе пришла в голову мысль, чтобы дать ей понять, что она не одна? Проявить к ней… не знаю, милосердие? Несмотря на то, какая она была неприятная и доставучая, судя по твоим письмам?

— Невилл, — понял Драко. — Так со мной поступил Невилл, когда я извинялся в Большом зале.

— Помнишь, что я говорила про гриффиндорцев и неугасимое их желание защищать?

Драко закатил глаза.

— Сейчас, при общении с новыми людьми, со мной или одноклассниками, твои нравственные и жизненные ориентиры под всем этим влияниям обязательно начнут меняться. Это неизбежно. Но всегда старайся оставаться верным себе и своему внутреннему чутью на то, чего на самом деле ты хочешь в жизни.

— А как было у тебя? — его уже давно интересовал этот вопрос. — Ты больше пуффендуйка или слизеринка?

— Я — умеренно жестокая, прагматичная и предусмотрительная слизеринка с неизменным, чисто пуффендуйским желанием помогать, — мама развела руками. — Лучше сформулировать не смогу, увы.

— Кто на тебя влиял?

— В хорошем смысле, боюсь, особо никого и не припомню. Скорее многие мои поступки были противодействием на неприятные мне действия других. Чем сильнее мне мешали идти к моей цели — стать обескураживающе обалденным целителем и изобретателем — тем больше сил мне это придавало. Но никому такое не посоветую. Это тяжело, ужасно обидно и попросту несправедливо.

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Гордость и сила волшебников зиждется на понимании необходимости поддерживать чистоту крови своего рода, в том числе посредством неизбежного очищения мира колдунов от отступников, что посмели замарать свое имя родством с маглами».

* * *

Может, по школьной привычке или из-за свалившегося с его души груза невысказанных обид и сомнений, но Драко проснулся ужасающе рано. Солнце еще не выглянуло из-за горизонта, но он чувствовал себя выспавшимся и отдохнувшим.

Чем бы заняться?

В доме было тихо. Точно, мама говорила, что домовым эльфам запрещено работать до пяти утра. Неужели он встал еще раньше?

Снизу послышался непонятный шорох, и сердце Драко ухнуло в пятки. Если все спят, то кто это мог шуметь?

Дракон?!

Почему-то других вариантов в голову ему так и не пришло. Зато проснулось любопытство.

Он только тихонько посмотрит, а если что-то серьезное — сразу позовет Эру.

Лестница была очень удобно застелена толстым ковром, и Драко даже собственных шагов не слышал. Тихо-тихо и осторожно он спустился в гостиную и прислушался.

Шорох послышался снова, но шел он скорее из кухни или столовой. Чудовище проголодалось?

Драко понадеялся, что до его прихода оно все же что-то подъест из оставленных на кухне запасов: не дело встречаться с монстром на голодный того желудок.

Все так же беззвучно подкравшись ко входу в столовую, он аккуратно высунулся из-за стены.

Не сказать чтобы в его суждения закралась какая-то ошибка: Поттер и в самом деле та еще жуткая тварь, и он вправду был голоден.

Драко уже собрался было выйти и сказать ему что-то… еще не придумал, что именно, но это будет точно нечто хлесткое. Вот только на лестнице послышались еще чьи-то шаги.

На миг он колебался: какая разница, кто это может быть? Он в своем доме и может делать что угодно.

Но вдруг сейчас спускается младший Уизли, привлеченный запахом еды или звуком ее вскрываемой упаковки? Разве не интересно, о чем таком все время говорит Избранный со своим лучшим другом, замолкая при приближении всех остальных?

И Драко шустро юркнул под стол в столовой, воспользовавшись тем, что Поттер смотрел в другую сторону, надежно спрятавшись за свисающей со всех сторон скатертью. Если что, отсюда он и из гостиной доносящийся разговор услышит.

— Доброе утро, Гарри, — услышал он голос своей матери и досадливо скривился.

Ну вот, единственный раз хотел бы услышать Рональда, и такая неудача!

— Доброе утро, мэм, — судя по невнятному бурчанию, Поттер говорил с набитым ртом. Фу, кто его только так воспитывал? — Простите, я взял немного хлеба и ветчины из холодильника.

— Не извиняйся за то, Гарри, что взял предложенную мной накануне еду и съел ее. Она для того на виду и лежит, чтобы можно было перекусить в любой удобный момент.

— Спасибо, мэм.

Скучный разговор. Драко осторожно приподнял скатерть, раздумывая, как бы появиться перед ними, не вызывая лишних вопросов.

— Не робей, Гарри, — Эра рассмеялась. — Ты ведь на отдыхе. Пусть ты не особенно меня знаешь, и все же, быть может, приметил мою адекватность, взрослость и воспитанность. Ну, какую-никакую. А еще, как минимум из уважения к твоей матери, я не стала бы ругать тебя за, о Мерлин, съеденные сэндвичи с ветчиной!

— Вы знали моих родителей? — Драко вывернул голову, чтобы получше разглядеть Поттера. Как-то странно напряженно он замер.

— Я поступила в Хогвартс на год позже твоей матери. Так что да, я знала ее. Мы даже… можно сказать, дружили, до какого-то момента. Ты похож на нее в ту пору.

— Да, мне уже говорили. У меня ее глаза.

Драко вздрогнул, когда его мама рассмеялась.

— Прости, — сказала она Поттеру, прижимая руку к губам. — Я знаю, детям говорят, что там у них мамины глаза или папин нос, но меня всегда подобное смешило тем, насколько поверхностно передавать родство или близость только так. Ты похож на Лили… как бы лучше сказать… любопытством к миру. Открытостью, а еще стойкостью. Она удивительно хорошо принимала волшебный мир с его порой странными порядками и тепло относилась ко всем его обитателям.

Эра как-то грустно хмыкнула.

— А мой отец? Хагрид рассказывал, что мои родители учились вместе.

— Хм, — Драко уже знал, что так Эра делает, если ей приходится говорить не самые приятные вещи. — Да, Гарри, я знала и твоего отца тоже. Равно как и его шайку… то есть друзей, с которыми от общался в Хогвартсе. Однако прости, я не тот человек, кто сможет отыскать хоть пару добрых слов о нем.

— Мои родители были героями, — сердито произнес Поттер, и Драко не понравилось то, как он решил говорить с его матерью.

— Я не спорю с тем, что твой отец погиб, защищая тебя. Не отрицаю и того, что он самоотверженно сражался против волшебника, во много раз превосходившего его силой и мастерством, а также его приспешников, и все же раз за разом одерживал победу. И я знаю, что с гриффиндорцами… Джеймс Поттер, — Эра произнесла это имя с некоторой заминкой, — был мил и обходителен. Для многих он был душой компании и веселым парнем. Повторю, для многих, но не для всех. Потому что неоднократно он и его Мародеры предпочитали веселиться за счет других.

Она выплюнула слово «Мародеры» так, словно это было грязное ругательство, и это слово было пропитано такой ненавистью, что Драко удивился. Его мама всегда была спокойной и веселой, на какую тему бы они ни говорили.

Что ж, этот разговор только что стал значительно интереснее.

— Мародеры? — Поттер явно впервые слышал это слово. — При чем тут они?

— Твой отец и трое его друзей так называли себя, и со временем это обозначение их четверки стало общеизвестно.

— Его друзья? Кто? — Почему Поттер так удивленно обо всем этом расспрашивает? У кого же он рос, если не у кого-то из ближайшего окружения его родителей?

— Все они тоже были гриффиндорцами. Ремус Люпин, Питер Петтигрю и, — очередная пауза перед именем. — Сириус Блэк.

Драко охнул и поспешно зажал рот рукой.

Быть не может!

— Они тоже погибли? — Поттер хмурился.

— Один из них, насколько я знаю. Сведений о Ремусе Люпине я нигде не видела, но… Гарри, я не самый достоверный источник по событиям того времени, поскольку училась в Ильверморни в ту пору. Знаю лишь, что, по опубликованному в газетах заявлению Министерства Магии, Сириус Блэк выдал твоих родителей тому, кто их убил, а потом взорвал Питера Петтигрю, когда тот пытался его схватить.

— ЧТО? — охнул Гарри и схватился за стол.

— Прости, — мама подскочила к нему, придержала, усадила на подлетевший стул и подала воды. — Прости, Гарри, пожалуйста. Я думала, ты хоть отчасти знаком был с этой историей, просто не связал все воедино. Мерлин великий, я… мне жаль, что ты узнал это вот так.

Впервые за все это время, что Драко слышал истории о Гарри Поттере, ему стало его жаль.

Странно даже, но он никогда до этого не думал о том, что в истории о Мальчике-Который-Выжил важна не та часть, в которой он суперкруто расправляется с Сами-Знаете-Кем, а та, где умирают его родители.

Его дядя виновен в смерти родителей Гарри Поттера.

Того самого, что сейчас сидит на кухне и плачет, уткнувшись в плечо его мамы.

Это отстой.

— Гарри, если хочешь, я узнаю больше о Люпине. Хочешь?

— А что, — Драко услышал сдавленный и прерываемый всхлипами голос одноклассника. — Случилось с этим предателем?

— Блэк был осужден на пожизненное заключение в особой тюрьме для волшебников, Азкабане. Насколько я знаю, он все еще жив и находится там.

— А-А-А-А-А! — раздался дикий вопль со стороны лестницы.

Драко аж подпрыгнул от неожиданности и приложился макушкой о столешницу. К счастью, вопль перекрывал любой другой шум.

— Моя кры-ы-ы-ыса! — вопил кто-то. — Короста мертва-а-а-а!

Эра и Гарри пробежали мимо стола и заторопились на шум, и Драко решил воспользоваться удобным случаем, чтобы вылезти.

Хватит с него на сегодня задушевных разговоров.

А покрасневшие глаза можно списать на недосып из-за диких криков.

Младший Уизли метался по этажу с каким-то тряпьем, зажатым в руке, в котором крысу можно было опознать, лишь хорошенько присмотревшись.

— Тише, дай я посмотрю, — Эра нетерпеливо протянула руку и тут же получила сомнительный дар. — Он не мертв, все хорошо. Спит просто. Ох, Рон, неужели у твоего питомца нет бирки?

— Чего?

Драко удивленно приподнял брови, наблюдая совершенное отсутствие мысли на лице рыжего, и мрачно пояснил:

— Волшебники, Уизли, крепят на своих питомцев ошейники с зачарованными медальонами, чтобы защитные чары других волшебников не распознавали их как угрозу. Например, если едут с этим животным в гости.

— Но совы же везде летают? — Гарри даже оживился, настолько странным казалось все это. — У Букли нет никакого медальона.

— Всем почтовым совам те, кто их разводит, вешают на лапку маленькое тонкое кольцо с теми же функциями. Без него их не продают, ведь сон — это самое гуманное, что может произойти с волшебным животным без такого медальона, если оно попадет на чужую территорию. Из всех мест, где я бывала, таким уровнем защиты не прикрыт только Хогвартс: школа щадит питомцев тех детей, которые о такой защите и не подозревают. Прости, Рон, — Эра покачала головой. — Я и подумать не могла, что Молли не озаботится им. Короста уснул при прохождении границ территории МакФасти и теперь проспит до конца каникул. Но не волнуйся, он никак от этого не пострадает, проснется только голоднее обычного.

— Да, Рон, — зевнув, включился в разговор один из близнецов. — Это даже хорошо: клетку чистить все каникулы не нужно будет.

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Для поддержания своих сил волшебники вольны пользоваться любыми средствами. Немаловажную роль в этом играет взаимодействие с природными силами, коим нельзя пренебречь в той же мере, что и стать зависимым от него».

* * *

Наступил канун Рождества.

Как Эра ему и обещала, на Гебриды приехали несколько групп изобретателей метел. Площадкой для тестирования был в очередной раз выбран самый северный из островов, куда все желающие могли заявиться в любое время для полетов.

Драко немного примирился с тем, что у них гостят Поттер и рыжая семейка.

Старшего Эра околдовала библиотекой, так что он был, наверное, на все каникулы обезврежен сводами законов магической Британии от древних времен до наших дней.

Близнецы усиленно доставали Рона, несколько раз предпринимали попытки раздобыть яйца или чешую драконов, но после трех попыток, каждая из которых окончилась опаленными штанами, они переключились на более безопасные способы убить время.

Например, гонки на метлах.

Размах организации пробных полетов просто поражал.

Скромное название «площадка» не отображало всей сути места, охватывающего большую часть острова, а также море близ него на многие мили.

Каждый изготовитель установил свой шатер, где можно было зарегистрироваться для полета, взять метлу, а также отдохнуть, перекусить или подлечиться, если что-то с метлой не заладилось.

Флайт и Баркер явно пытались реабилитироваться после своей неудачи с Веником-90, но доверие к ним было довольно сильно подорвано, так что очереди около ярко-зеленого шатра с развевающимися золотыми лентами и порхающими светящимися шарами в виде снитчей при входе особенно не было.

Изготовители «Комет» были куда более консервативны в выборе атрибутики для привлечения внимания, но даже Драко почувствовал воодушевление при виде их логотипа над входом. Комета-260 была отличной метлой, на которой он продолжил бы летать, не заставь мистер Малфой ее оставить.

Тут был и довольно странный небольшой шатер: темно-серого, как грозовые облака, цвета, с пробегающими всполохами и с большой золотой буквой «М» на полотнищах у входа. Ничего особенного, но длина очереди и возбуждение стоящих в ней детей и взрослых просто поражали.

— Кто это? — Драко нетерпеливо подергал Эру за рукав.

— Новички у нас, — она хитро улыбнулась. — Но чертовски амбициозные, и не на пустом месте. В следующем году их метла вряд ли выйдет, еще сыроваты некоторые чары, но вот через год, думаю, всех конкурентов порвет. Судя по толпе, в полете это чувствуется.

В сторонке раскинулись два просто гигантских шатра: «Чистометы» и «Нимбусы», а чуть в отдалении была странная розовая палатка.

Эра заметила, как Драко нахмурился, глядя на нее, и пояснила:

— Японцы. В Великобритании они пока не торгуют, если только на заказ могут метлу-другую кому-то сделать. Всё метлы своей команды по квиддичу совершенствуют, так что к нам прилетают для тестов регулярно.

— Так часто придумывают новые метлы?

— О да. У них есть забавная традиция: если «Тэнгу» проигрывают, то игроки свои метлы сжигают. Последние лет семь приходится каждый год новые метлы делать, — она улыбнулась и развела руками.

— К ним никто не подходит.

— У японцев особые условия базирования тут, и метлы свои они кому попало в руки не дают. Получить отказ обидно, так что мало кто вообще пытается.

Драко пожал плечами.

— Мэм, — обратился к Эре более спокойный из близнецов, Джордж вроде. — Какие тут вообще правила?

— Павильоны работают с рассвета до заката, для полетов в темноте будут отдельные дни. Чтобы взять у кого-то метлу, достаточно подойти к стойке регистрации, они все тут подписаны, назвать имя, возраст, школу обучения и предъявить палочку. Потом выбираете метлу — и можно летать. Одна метла — один час полета. По истечении времени метла начнет светиться и мигать, так что не вернетесь сами — вас отыщут и помогут. Тут есть разные площадки, где можно просто полетать, есть специально для квиддича. В любом случае нужно просто соблюдать обозначенные границы, они светятся на земле и в воздухе. Случайно их покинете — не паникуйте, поверните назад. Если вообще куда-то далеко отлетите и потеряетесь, потрите навершие. Там заложены чары направления, останется только полететь по белой светящейся нити к шатрам.

Драко удивленно уставился вокруг. Да, место было большое, но все это тут помещается?

— Если для кого-то это слишком просто, волшебницам на регистратуре так и скажите. Есть полигоны для критических проверок: ветер, дождь, туман, мороз, драконы, дышащие на вас огнем, и так далее.

И даже так?

— Количество взятых метел в течение дня не ограничено, но летать дважды подряд на одной и той же нельзя. Еще важно: вам можно и нужно использовать палочку на этом острове. Министерский запрет на наши острова не распространяется, причем на любые заклинания.

Драко хмыкнул, глядя на обалдевшие лица Уизли. Да-да, ему везет, не то что некоторым.

— За свою безопасность в полете не бойтесь: вся поверхность земли внутри зоны для полетов покрыта таким плотным слоем чар, что не получится разбиться даже специально. Так что пробуйте в полете все, что придет в голову.

Она замолчала, нахмурилась, словно вспоминая что-то, а потом ее лицо прояснилось.

— Точно, вспомнила, что еще хотела сказать. Если увидите знакомые лица игроков в квиддич, прошу, ведите себя воспитанно. Не визжите, слюной их не закапайте, с автографами не надоедайте. Они тут тоже гости некоторых моих братьев и сестер, тоже отдыхают. Имейте совесть. Ко мне вопросы у вас есть?

— Эм-м, мэм, — Поттер неуверенно поднял руку, как в классе. — А если мы захотим покушать или в туалет?

— Кафе и туалеты бесплатны и прилегают ко всем крупным шатрам. Там же медиковедьмы есть, на всякий случай. Повторю, бесплатно тут все. Если кто-то не очень честный будет говорить о плате за что угодно, обратитесь к любому взрослому с черным драконом на груди. Это наблюдатели из нашей с Драко семьи, МакФасти, контролируют выполнение договора. Все равно что мракоборцы на этой земле. Ну а если нужно будет вернуться, то домовиков позовите.

— А ты куда? — Драко было слегка неуютно.

— Тоже буду тут, — мама улыбнулась и потрепала его по голове, на что Драко насупился и принялся заново приглаживать прическу. — Пообщаюсь с родственниками, тоже полетаю. Посмотрим. Просто не хочу давить на вас и излишне контролировать.

* * *

После этого Драко просто пропал в фантастическом мире гоночных метел. Установка в час полета была очень кстати, потому что иначе на землю он бы вообще не спускался. В воздухе было так спокойно и свободно.

Очередь к метлам с таинственной буквой «М» была более чем оправдана, и полет на той красавице был настоящим удовольствием.

После нее «Кометы» и «Чистометы» казались глупыми летающими ветками, разве что «Нимбус» оказался довольно неплох.

Драко отделился от остальных и в полной мере этим наслаждался. Попутно познакомился с новыми кузенами и кузинами, которые тоже стояли в очередях за метлами.

Удивительно, но большая часть МакФасти не посещали Хогвартс. Дурмстранг — да, многие. Шармбатон — конечно, хоть и кузины в основном. Несколько старших дядюшек и тетушек из числа наблюдателей даже заканчивали Ильверморни и Кастелобрушу. Однако кроме него из МакФасти в Хогвартсе учились разве что кузены Эдриан и Сол со Слизерина, и то в выпускном курсе, да какая-то кузина-когтевранка на пару лет его старше.

Эту странность объяснила ему мама, когда ближе к вечеру отловила у палатки «М» и всунула в озябшие руки кружку с горячим чаем.

— Мои братья и сестры нашли себе супругов преимущественно за границей. Выбирают чаще чистокровных, иногда понимающих специфику этого места полукровок, а у них всех свои традиции по месту обучения детей. Вот и договариваются, у кого как выйдет. Мы ведь не просто семья, мы — клан. Все, у кого проявляются способности к взаимодействию с драконами, остаются тут, строя дом или на большом острове, или, как я, создавая себе отдельный неподалеку.

— Неужели отсюда не уезжают? — Драко почувствовал мурашки по спине, но не был уверен, что это от холода.

— Д-ра-а-ко, — она засмеялась. — Ты меня не слушаешь. Я же говорю, если выбирают работать с драконами, то остаются тут. Посреди того же Нью-Йорка разве дракончика заведешь? Единственное ограничение — не работать на конкурентов, то есть на другие заповедники. Можно создать отдельный, если сумеешь, но нельзя поступать на работу в другой существующий. Вроде как во избежание раскрытия семейных способов подчинения драконов. А если интересует что-то другое — то, конечно, можно уехать, можно остаться. Кому что нравится.

Так стало понятнее и спокойнее.

— Ладно, закат скоро, — Эра огляделась. — Выбери последнюю метлу на сегодня, а завтра вернешься снова.

Она отошла, а Драко огляделся. Он не пробовал полетать разве что на очередном Венике.

А еще не подходил к розовой палатке.

Туда, к месту, которое все обходили стороной, его прямо-таки тянуло, но как Эра и говорила, отказ получить ужасно не хотелось.

С другой стороны, если твою неудачу никто не увидит, то ее как бы и не было. Поттер и все Уизли играли в квиддич на «Чистометах», а остальные вряд ли кому расскажут, даже если увидят.

Драко прищурился, размышляя, плотнее стиснул зубы и, собравшись наконец с силами, отправился на штурм.

За регистрационным столом при входе в палатку сидела женщина в малиновой мантии странного покроя, слишком легкой для лежащих повсюду сугробов.

— Ты заблудился, мальчик? — она говорила на хорошем английском, с легким певучим акцентом.

— Добрый вечер, мэм. Я хотел бы попросить у вас метлу полетать.

Женщина слегка склонила голову набок и промолчала.

— Прошу! — Драко не был уверен, как следует с ней разговаривать.

— Протяни руку вперед ладонью вниз и позови.

Требование было странным, но Драко его выполнил. Вытянул руку и произнес:

— Прошу, мэм!

— Не меня зови, глупенький, — волшебница засмеялась. — Позови метлу. Но не словами.

Это был какой-то бред. Да, на уроках полетов они звали метлы. Но не молча же!

Драко стоял как идиот, пялясь в снег и сдерживая злые слезы. Над ним издеваются, точно!

«Я просто хочу в небо».

Он не будет больше позориться, стоя здесь.

И в этот самый момент Драко ощутил пальцами легкую прохладу покрытой лаком древесины.

С неба, кружась, начал крупными хлопьями медленно падать снег, а после резкий порыв ветра сдул его в сторону. Тот же ветер заставил хлопнуть полотно входа в палатку, из которого, словно повинуясь тайному знаку, в тот же момент вылез мужчина.

Драко поднял на него глаза. Низкий, лысый и полный, крепко сбитый старик в бледно-золотой мантии все же внушал уважение, трепет даже. Как директор Дамблдор, если не больше.

— Какой интересный случай, верно, Тодокоро-сан?

Женщина согласно кивнула.

— Простите, — Драко на всякий случай не двигал рукой с зажатой в ней рукоятью метлы. — Я ее не брал. Так само получилось.

— О, я знаю, юный мистер МакФасти. Вы ведь из обитающего здесь рода, верно?

— Да. — Довольно странный вопрос, да и сама ситуация яснее не становилась.

— Так вот, мистер МакФасти, я точно знаю, что вы не брали эту метлу, ведь ее сделал я. Если не секрет, какая у вас палочка? Из чего?

— Боярышник и волос единорога.

— Творение Олливандера, разумеется?

— Так и есть.

— Хм, — старик подступил на шаг ближе и окинул взглядом Драко с ног до головы. — Возможно, именно в этом моя ошибка. Да, я ожидал жилу дракона или перо феникса, но волос единорога… хм-м-м…

— Простите, что прерываю, но о чем вы?

— Полагаю, мистер МакФасти, — уже начавший пугать его старик принялся расхаживать взад-вперед у входа в палатку. — Вас уже просветили о традиции нашей команды по квиддичу?

— Сжигать метлы при поражении?

— Верно, да, все так. Я подумал, что, возможно, если игрок и метла будут лучше чувствовать друг друга, причем обязательно они оба, то и результат будет лучше. Выше скорость, изящнее движения, увереннее повороты. За основу идеи я взял взаимодействие волшебника и его палочки, и все шло хорошо до того момента, как пришло время раздать метлы игрокам.

— Палочка сама выбирает волшебника, — вспомнил Драко. — Получается, и ваша метла тоже?

— Именно, — старик вздохнул. — Ни одна моя метла не выбрала игроков нашей сборной. Да, они летали, но не лучше, а хуже обычных.

— Что в моей метле? — Драко даже заинтересовался. Обычно говорили только о палочках и значении их древесины, сердцевины и длины. А тут — метлы?

— Клен и три волоска из хвостов ногицунэ, — произнес старик таким тоном, словно зачитывал речь на чьих-то похоронах. — Понимаю, сочетание необычное, но лишь сила гармонии клена способна направить в нужное русло шкодливый характер лиса.

Драко пытался понять, что же это он такое говорит, когда женщина махнула ему рукой.

— Можешь полетать час, а потом принеси обратно. Нам придется все равно ее сжечь.

Как ни больно Драко было отдавать такую чудесную и послушную метлу обратно, он решил не создавать своей матери проблем. Если к обитателям этой палатки так по-особому относятся, на то должны быть причины.

За целый день полетов он так устал, что, едва осилив ужин из стакана теплого молока и половинки сэндвича с курицей, упал на кровать и уснул.

Во сне Драко видел Малфой-мэнор. Таким, как его всегда украшали к Рождеству. Лестница из белоснежного мрамора с перилами, перевитыми еловыми ветвями и остролистом с бело-золотистыми украшениями. Огромное рождественское дерево в главном зале, все в огоньках и полупрозрачных шарах, в которых танцуют снежинки. Вокруг него полукругом стоят кресла для родителей и дедушек с бабушками, которые всегда смотрели, как он открывает подарки, пока распаковывали свои. Но сперва, как проснется, он должен сбежать вниз по лестнице к главному камину, на который повесил свой чулок, и проверить, что же ему туда вложили.

Вот бы мешочек с галеонами, тогда бы он купил новую метлу, может даже ту самую.

Полный радостного предвкушения, Драко проснулся.

За окном светало. Хоть было еще довольно темно, но маленьких огоньков повсюду было достаточно, чтобы понять: он в своей комнате в доме МакФасти. Он больше никогда не будет бегать по той лестнице из сна навстречу разложенным в чулке и под деревом подаркам.

Было больно.

Не так, как тогда, в директорском кабинете. Боль была уже немного застарелой, обида заветрилась, и тем не менее ее было достаточно, чтобы Драко хотелось свернуться в клубок и заплакать.

Он с трудом выполз из-под одеяла и поплелся вниз. Оставаться в комнате отчего-то тоже стало невыносимо.

Все пространство под елью было завалено подарками. Перед камином были развешаны разноцветные чулки с вышитыми именами и всякими украшениями.

Драко плюхнулся на диван, подтянул колени к подбородку.

Его первое Рождество как МакФасти. Причем то Рождество, которое он встретит с Поттером и выводком Уизли.

Паршивое Рождество.

— Доброе утро, Драко, — Поттер тихо поздоровался с ним и присел на другой конец дивана. — С Рождеством.

— С Рождеством, Поттер, — и от этого стало только гаже. Сидеть Драко тоже больше не мог.

Встал, прошелся по комнате, перебрал разложенные на каминной полке украшения… Одним из них оказался шар из стекла, внутри которого кружились снежинки…

Он сам не понял, как так вышло, что, размахнувшись, бросил этот шар в стену. А потом следующий, и еще один, и еще.

— Драко, стой! — кто-то схватил его за руки, но Драко оттолкнул этого человека в сторону.

Чтобы тут же потерять любой запал и осесть на пол.

Очертания комнаты и предметов в ней размывались перед глазами, и только почувствовав, как что-то капает на шею, Драко понял, что плачет.

При Поттере! Мордред!

Он яростно вытер глаза, взглянул вбок и столкнулся с неожиданно понимающим взглядом.

— Чего уставился? — только этого не хватало.

— Мне жаль.

— Жаль меня? — Драко нервно рассмеялся и почувствовал, как слезы снова подступают.

— Что так вышло с твоими родителями. Но у тебя есть Эра теперь. Она вроде славная.

— Ты не понимаешь, Поттер, — еще раз потерев лицо, чтобы ни одной слезинки не осталось, Драко вернулся на диван. Слова давались тяжело, но молчать было еще сложнее. — Да, мама… моя новая мама старается. Она заботливая, добрая и вообще, но я не могу перестать думать — почему? Что я сделал не так, отчего родители отказались от меня? Я же их сын, их единственный ребенок!

— Скучаешь?

— Нет, — он тряхнул головой. — Не скучаю. Злюсь, обижаюсь, но не скучаю. Я умолял их не бросать меня, на колени, понимаешь, Поттер, я на колени опустился, чтобы только они оставили меня. Но они все равно ушли, даже мать. И из-за чего? Из-за чертова Гриффиндора? Это даже звучит смешно! Мордред лысый!

Драко снова вытер лицо. Да что же это такое!

— А сейчас я… ну да, ладно, пусть скучаю, но не по ним, а по нашим праздничным традициям. Потому что сейчас все не так.

— Скажу тебе по секрету, Драко, у меня даже нет таких традиций. — Поттер уставился на огонь. — Мои родственники — они, конечно, праздновали Рождество. Но я никогда не получал подарков. За десять лет, что я провел у них, первый подарок мне подарил Хагрид, когда пришел рассказать о том, что я волшебник, и принес торт.

— Такого просто не может быть! — Драко уже понял из подслушанной беседы, что Гарри не особо жалует своих опекунов, но такое! — Ты ведь герой, Мальчик-Который-Выжил!

— Мои тетя и дядя так не считали. — Смирение в мягком грустном голосе Гарри повергало в ужас. — Знаешь, Драко, ты прости меня, но я не буду сочувствовать тебе по поводу опекуна. Я бы все отдал, чтобы и у меня был такой же.

— А как же подарки, которые мы каждый год тебе посылали?

— Что ты имеешь в виду? — Гарри нахмурился. — Мы с тобой познакомились только в поезде, да и с чего бы кому-то отправлять мне подарки?

— Так многие делали, в благодарность за избавление от Темного лорда. — Драко пожал плечами, постепенно успокаиваясь. — О великом Гарри Поттере особо ничего не было достоверно известно, поэтому подарки тебе по большей части дарили или на Рождество, или в Хэллоуин, потому что… ну, ты понимаешь. Я, например, отправлял тебе подарки на Рождество: сборник «Сказки барда Бидля», хрустальную черепашку, которая может плавать в воде, деревянного гиппогрифа, который, как настоящий, умел летать. Что-то еще, я уже и не помню.

— Но я не получал никаких подарков! Как такое возможно?

— Может, просто не доходили? Я не знал, где именно ты живешь. Просто писал «Гарри Поттеру» и отправлял совой. Спроси в совиной почте, может, у них есть какое-то правило, что делать с недоставленными посылками и письмами. Для заключенных Азкабана, я знаю, есть специальные хранилища, в которые кладут все письма, что им отправляют, до момента освобождения.

— Откуда ты знаешь такое? — Глаза Гарри округлились.

Драко отругал себя за длинный язык, но откатывать назад было уже поздно.

— Потому что очень многие мои родственники… или уже не родственники, я не знаю, как сказать… они служили Темному лорду и попали за это в Азкабан. Например, мамина сестра Беллатриса. А еще… в общем, лучше я сам тебе скажу. Мамин кузен, он тоже там. Его зовут Сириус Блэк.

— Сириус Блэк! — Гарри вскочил на ноги. — Он предал моих маму и папу!

— Видимо, в их семье так принято. — Драко отвел глаза.

Поттер попыхтел, но вернулся на место.

— Ладно, понял, — проворчал он. — Ты больше не Малфой и не виноват.

— Лучше все про своих родителей и вообще ту историю сам узнай, — посоветовал Драко, усилием воли пропуская «не Малфоя» мимо ушей. — Может, МакГонагалл знает что-то. Или Дамблдор.

— Так они мне и расскажут. Я от Эры за один разговор узнал больше, чем за целый семестр под опекой МакГонагалл и директора. В Хогвартсе мне разве что Хагрид о родителях рассказывает, да и то больше о том, как я похож на отца, хотя глаза — мамины.

Сказано это было так возмущенно, что Драко не выдержал и рассмеялся, а Гарри вслед за ним.

— Давай приберемся, — взмах рукой в направлении груды осколков, валяющихся на полу. — Думаю, Эре не стоит это видеть.

— Нам же разрешено пользоваться палочками. — Драко с довольным видом вытащил из кармана халата свою. — Почему бы не воспользоваться привилегиями от МакФасти?

Драко не уставал поражаться тому, насколько Уизли были бесцеремонными: проснувшись, они без толики сомнений отправились за подарками. Вроде бы в чужом доме им должно быть неловко так запросто разгуливать в пижамах, но нет.

Лежавший дракон при виде кучки взъерошенных детей приоткрыл глаза, зевнул, по-кошачьи потянулся и отошел.

Разговор с Гарри пошел на пользу, и Драко неожиданно почувствовал прилив энтузиазма. Ура, подарки!

Пока близнецы отошли, шурша пакетами, он встал на их место и склонился к оставшимся подаркам в поисках своих.

О, этот ему от Невилла.

Драко расхохотался при виде пакета «Чудовищных мармеладок» в виде одних троллей и с восторгом принялся ощупывать стопку стильных тетрадей с кожаными обложками, украшенными перьями или чешуйками разного цвета. Он видел такие в Косом переулке перед поступлением, но так и не решился попросить, потому что «пестрое не для Малфоев». А разве абстрактный волнообразный узор из сияющих в темноте бело-голубых русалочьих чешуек на черной кожаной обложке — это не красиво?

Вскользь упомянув это другу, он и не ожидал, что тот запомнит. Ох, остается только надеяться, что его подарок — рассада цапня — Неву так же сильно понравится. Тот ведь так переживал, что выращенный еще его дедушкой цапень погиб.

— Эй, Гарри, — позвал Драко все еще сидящего на диване Поттера. — А ты почему не подходишь? Тут есть и тебе подарки тоже.

— Подарки? — недоверчиво переспросил тот. — Для меня?

И подбежал скорее смотреть.

Грейнджер тоже прислала подарок, чем сильно удивила Драко. Нет, и он ей послал, конечно, нельзя терять ни одного знакомства, но она же об этом узнает тоже только сегодня. Девчонка подарила книжку (кто бы сомневался!) про какого-то Холмса за авторством сэра Артура Конана Дойля. Магл, наверное. Что за глупый подарок? Еще и обложка красно-золотая. Даже жаль немного денег, потраченных на планинг для этой заучки.

— Кто мне мог это подарить? — Драко обернулся на голос Гарри, с удивленным видом разглядывавшего изумрудно-зеленый свитер.

— Ох, — смутился младший Уизли. — Кажется, это от моей мамы. Просто я сказал ей, что тебе будет некому подарить подарок, и вот… Она каждый год нам их вяжет, и мне почему-то всегда попадается темно-бордовый.

Драко обвел глазами Уизли. И верно, все, как один, в свитерах поверх пижам — разных цветов, но с неизменной огромной буквой на всю грудь. «Р» — для Рона, «П» — старшему, Перси, а на близнецах красуются «Ф» и «Д», однако, зная их, он был уверен, что свитерами они поменялись. Хотя могли и не меняться, понимая, что все будут думать, что поменялись… Бр-р-р.

— Старинная традиция Прюэттов, — рассмеялась подошедшая Эра. — Единственная гостиная, в которой зимой не холодно, у Пуффендуя, но туда за все время ни один Прюэтт так и не попал. До меня. Так что детям всегда вязали теплые свитеры. Кстати, Драко, для тебя тоже есть один.

Мама так коварно улыбалась, что сердце Драко упало в пятки. О нет, только не это. Он не готов носить какое-то аляповато-рождественское чудовищное творение даже один день.

Он взял протянутый сверток, развернул его и застыл, пораженный. На черном, как безлунная ночь, свитере был белой нитью вышит разлегшийся на красно-зелено-золотистых подарках дракон с хитрым прищуром. Откатившуюся от остальных коробочку он небрежно придерживал лапкой, и весь его вид говорил «не трожь, мое».

Это был самый адекватный из существующих свитеров на Рождество!

— С Рождеством, сын, — мама наклонилась и быстро поцеловала его лоб.

Ай, что за прилюдные нежности! Драко недовольно встрепенулся.

— Займитесь оставшимися подарками под елкой и в чулках, детки, а потом я хотела бы вручить вам свои, — только что опозорившая его женщина как ни в чем не бывало прошла к самому дальнему креслу и уселась в него.

— Смотри, Гарри, — Рональд невоспитанно ткнул пальцем под пушистые еловые ветви. — Тут еще один твой подарок.

— Он не подписан. — Поттер повертел его в руках. — Кто мог его прислать?

— От кого бы он ни был, он безопасен. Любые вредные чары снимаются при прохождении через границу, — Эра спокойно улыбнулась.

— Открывай, Гарри! — Рыжий неряха, обсыпанный крошками от домашнего печенья, в нетерпении приоткрыл рот.

Из развернутого пакета выпало нечто серебристо-серое, таинственно мерцающее и настолько тонкое, что казалось невесомым.

— Что это? — Гарри недоуменно ощупывал подарок.

— Я слышал о таком. — Благоговение в голосе Рона заставило Драко недоуменно приподнять бровь. — Это мантия-невидимка, Гарри! Огромная редкость!

— Рон прав, — подтвердила Эра. — Это огромная редкость, особенно если учесть, что материал этой не похож на шерсть камуфлори, из которой их обычно делают.

— Примерь. — Уизел, казалось, затаил дыхание, безотрывно глядя на мантию.

Но и сам Драко тоже проникся. Мантия-невидимка была уникальной сама по себе, а если мама права и она сделана даже не из камуфлори… она еще удивительнее, чем казалась!

Он перебрался поближе к матери, пока все охали вокруг летающей по воздуху головы Поттера.

— Мам, — зашептал он. — А она не может быть?..

— Может. — В отличие от остальных, мама почему-то не радовалась. — Тот случай, когда в сказке лишь доля сказки. Однако так, с наскоку, происхождение этой мантии не узнать. Подождем, посмотрим.

— Что ж, дети! — мама хлопнула в ладоши, и все обернулись на звук. — Пришло время для моих подарков. Начнем с гостей. Перси!

В руке Эры появился внушительный свиток, перевязанный широкой красной лентой. Улыбнувшись, она передала его старшему из племянников. Тот удивленно чуть приподнял брови и взялся за распаковку.

— Летняя стажировка в Министерстве? — пробежался Перси взглядом по содержимому свитка. — Во всех отделах? Оплачиваемая? А еще почти недельная командировка в МАКУСА?!

— С Рождеством, — улыбнулась Эра, и Драко в этот момент увидел, как именно должны выглядеть подлинные слизеринцы.

Ему еще есть к чему стремиться, а еще он очень гордится своей матерью.

— Этот небольшой сундучок я дарю вам обоим, Фред и Джордж. — Близнецы с интересом принялись рассматривать переданный им обитый металлом резной деревянный сундучок шириной около фута. — Я не могла не заметить вашу непреодолимую тягу к экспериментам и изобретениям. Например, с использованием частичек драконов.

Эра немного прищурилась, а на щеках братьев — о чудо! — заалел легкий румянец.

— Как бы там ни было, я придерживаюсь мысли, что пытливый ум и любопытство не должны подвергать риску экспериментаторов. Потому я дарю вам эту переносную лабораторию со стартовым набором ингредиентов. Заколдуйте ее под себя по инструкции и наслаждайтесь красотой рукотворного чуда!

— Спасибо! — Глаза Фреда и Джорджа засияли ярче огней на ели. — Но разве это не слишком дорого?

— Мне приятно, что кто-то еще увлечен изобретениями не меньше, чем ими интересовалась я. Так что — просто рада вам помочь. Теперь ты, Рон. Ну и задачку загадал ты мне, честно скажем. Ты самый младший из приехавших племянников, и мой долг, как любой тетушки, угостить тебя чем-то вкусным. В качестве подарка я вручаю тебе каталоги трех известных волшебных кондитерских, по каждому из которых ты можешь совиной почтой делать заказы на три галлеона в месяц. Тебе нужно будет просто брать бланки заказа, которые прикреплены в конце каталогов, палочкой отмечать то, что захочешь, и посылать с совой. Главное — не больше чем на установленную сумму, иначе придется доплачивать. Вкусно кушай, хорошо учись и — с Рождеством!

Драко покосился на истекающего слюной Рона. Да, с подарком мама точно угадала.

— Теперь ты, Гарри. Моим подарком тебе будет… обещание. Что бы ни случилось, у тебя будет как минимум одно место, в которое ты всегда можешь прийти за помощью. Этот дом. А чтобы обеспечить возможность явиться сюда быстро и без использования магии, которую вам, детям, запрещено применять, я дарю тебе этот портал.

Эра протянула Гарри цепочку с капелькой черного камня на ней.

— Если нужно будет переместиться сюда, сожми в руке и подумай об этом месте. Островах, драконах, этом доме — неважно. Подумаешь — и появишься на площадке перед домом уже через мгновение. Цепочка не порвется и не спадет, пока сам не снимешь.

— Спасибо, мэм. — Голос Поттера подозрительно подрагивал.

— Пожалуйста, Гарри. С Рождеством тебя.

Наконец Эра повернулась к Драко и снова хитро улыбнулась. Все остальные уже погрузились в изучение своих подарков, и это было немного неприятно. Почему они не смотрят за тем, как ему вручают подарок? Кстати, а какой он?

— Тебе, мой чудесный сын, я дарю совершенно уникальный подарок. Само мироздание сотворило его для тебя, стало быть, вас нельзя разлучать. Без лишних слов — держи, и поздравляю с Рождеством!

Появившийся рядом с креслом Айрон передал матери длинный сверток, а она вложила его в руки Драко.

Длинный. Очень длинный сверток.

— Как?! — Ему стало трудно дышать от радости, когда, развернув упаковку, он увидел ту чудесную японскую метлу. — Как тебе удалось ее заполучить?

— Слезами, шантажом, мольбами и обещанием в случае поломки отослать обломки в Японию.

— А во сколько она обошлась?

— Создатель хотел за нее триста тысяч галеонов, но я напомнила, что они все равно собрались ее сжигать. Так что, с какой стороны ни посмотри, это именно подарок. Она твоя, Драко.

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Юным девам из семей волшебников надлежит изыскать для себя достаточно благородное занятие, дабы не предаваться безделию в свободное время. Разведение фей или упырей, а также выращивание полезных растений для домашней зельеварни вполне подойдут».

* * *

Драко никак не мог привыкнуть к мысли, что более полусотни волшебников считают себя одной семьей, так что праздновать Рождество они предпочитают все вместе.

Мама, конечно, предлагала после празднования в их тесной компании остаться дома, но настоящий слизеринец никогда не откажется от возможности завести новые (и, быть может, полезные) знакомства. А он — настоящий слизеринец, что бы по этому поводу ни говорил красный в золотую полоску шарф.

Как раз уже прибыл Невилл с бабушкой, их привезли в той же машине, в какой мама забрала Драко и Уизли с Поттером с вокзала.

— Неужели даже камин не подключен к сети Летучего пороха? — Он никак не мог поверить, что эта огромная семья волшебников так изолировала себя от всех магических способов перемещения.

— Присутствие драконов создает сильные помехи для работы компонентов пороха. Трансгрессия на вход срабатывает только у членов нашей семьи. Единственный из привычных способов перемещения, который здесь работает, это порталы. Даже «Ночному рыцарю» есть доступ только в одно место, на остановку автобуса, так сказать. На нее же выкинет любого, кто попробует трансгрессировать.

— А где это место?

Прямо на их глазах в стене первого этажа проявлялась еще одна дверь. Еще утром, смеясь, Эра рассказала Драко, что ее дом не рассчитан изначально на множество гостей. Две запасные спальни на первом этаже для тех, кому будет необходимо их предоставить, еще две — на втором, для друзей и родных.

Тем не менее при планировке она оставила лазейку: построила, но позже запечатала по четыре комнаты на первом и втором этаже. Теперь домовики снимали заклинания и наводили порядок, чтобы разместить Невилла и его бабушку.

— Главная площадь большого острова, там сегодня как раз будет праздник. Все туристы проходят через нее, кроме лично приглашенных гостей.

— А в чем разница, приедут ли гости на машине или как-то еще?

— Отличается количество проводимых проверок самих волшебников и их багажа. Защитные чары реагировать станут по-разному. Знаешь, это как с домовиком: право отдавать распоряжения на уровне хозяина, члена семьи, гостя или просто некое общее, как у волшебника.

— У меня какое? — Драко об этом и не задумывался.

— На дом, домовиков кроме Аполло и остров в целом — как у члена семьи. У меня, напротив, из всего только для этого эльфа права не хозяйские.

Странно, но его это словно согрело изнутри.

* * *

Когда начало темнеть, Драко собрался на праздник и позвал с собой Невилла.

За ними как-то незаметно увязались Уизли, ну а за после и Гарри тоже пошел.

Варвары, в семью которых он нечаянно попал, полагали гуляния вокруг костра лучшей версией праздника.

Солнце уже спряталось за горизонтом, но на площади было светло. Помимо пламени выше человеческого роста, это место освещали необычные висящие в воздухе разноцветные светящиеся нити, время от время подрагивающие подобно струнам. Все вокруг свободно проходили через них, но поверить в их проницаемость было довольно сложно, так что Драко с интересом протянул руку и попробовал коснуться одной, сине-зеленой.

— Это максимальное их физическое воплощение в это время года, — услышал он голос матери. — Причем Гебриды — одно из семи мест в мире, где магию можно вообще увидеть.

— Что? — восклицание Драко потонуло в гуле других вопросов. — Как это понимать — магию?

— Кажется, образование в Хогвартсе еще сильнее испортилось со времени моего там обучения, — удивленно подняла брови Эра. — Разве вам на уроках Теории магии не рассказывали о лей-линиях и циркулировании чар в природе?

— У нас и занятия то такого нет, — проворчал уязвленный Драко.

— Ха, а потом еще удивляются, почему так мало в магической Британии чародеев, создающих новые чары! Оставили такую важную часть колдовства для самообучения, подумать только. Что ж, если вкратце, то магия циркулирует по определенным потокам, опоясывающим Землю определенным узором. Смотреть на нее в этих потоках невооруженным глазом небезопасно: сырая, дикая магия, говорят, обладает собственным разумом, и нельзя предсказать, как она среагирует на чье-либо внимание. Зато обращаться к ней в тех местах — проще простого, заклинания просто сами слетают с палочки, не успеваешь о них и подумать. Маглы и волшебники замечали это всегда. На лей-линиях строили какие-то важные сооружения, города, храмы, школы волшебства и так далее. Однако кроме того, что магия полезна, сильна и все такое, она еще и восхитительно прекрасна.

Мама обвела рукой вокруг, и Драко уже совсем иначе взглянул на светящиеся нити вокруг.

— Увидеть ее вот так, разобранной по направленности чар, можно только там, где существуют автономные источники волшебства. Драконы, например. Как я сказала, всего в мире таких мест семь. Рождество, Хеллоуин, Пасха, дни затмений и солнцестояний — в каждый из них магия становится заметной для колдунов, но выглядит по-разному. Сегодня, например, преобладающие цвета нитей волшебства синий и зеленый, а значит, это те, из которых мы создаем заклинания, влияющие на пространство, и целительные чары. Вот, смотрите.

Эра вынула из кармана что-то небольшое, вроде камешка, направила на него палочку.

— Смотрите на ближайшую синюю нить. Портус!

Повинуясь движениям маминой палочки, из толстой сияющей синим нити у них над головами вытянулись тоненькие волоконца. Они слетели вниз, зависли около кончика палочки, а потом влетели в камень. Тот на миг осветился голубоватым светом, а потом все прекратилось.

— Вот так делаются порталы. Каждое ваше заклинание — словно бы обращение к конкретному виду магии, а движения палочкой нужны, чтобы выделить нужный кусочек и направить его на то, что задумано. Что ж, вижу, было интересно, а теперь закройте все ротики.

Только тогда Драко понял, что все время так и простоял с отвисшей челюстью. Невероятно! Невозможно! Неповторимо!

«Грейнджер убила бы за возможность попасть сюда, увидеть все это и поучиться у моей матери», подумалось ему.

Невилл, казалось, не дышал, уставившись широко распахнутыми глазами на переливающуюся зеленую нить целительства.

Так странно, зеленый ведь цвет Авады.

— А еще, детишки, это не самое крышесносное, что вы увидите на этом празднике. Так что расслабьтесь, идите к столу с угощениями, возьмите там, что хочется. А мне пора готовиться к участию в еще одной нашей рождественской традиции.

Драко не сразу заметил несколько столов, накрытых для фуршета. Удобно, подумал он, и направился к ним. Взял тарелку из стопки, положил аппетитную тарталетку с тунцом, как вдруг почувствовал чье-то пристальное внимание.

Все семейство Уизли и притулившийся сбоку Гарри пристально следили за тем, что он делает.

— Вы что, никогда не были на фуршете? Берите по тарелке, кладите теми приборами, что справа от блюд, то, что хотите съесть, и отходите. Вон как Невилл. Пройдетесь, поедите, возьмете следующее, — он не сдержался и закатил глаза.

Подумать только.

— Драко? — К нему подошла пара смуглых ребят чуть постарше. — Мы твои кузены, Хонсу и Осирис. Да, понимаем, не смейся. Твоя мама тоже уже пришла?

— Да, — Драко недоверчиво скосил глаза на новоявленных родственников. — Пошла готовиться.

— О, отлично. — Было видно, что это их успокоило. — Мы все в нетерпении, как пройдет Обновление в этом году, а ты?

— М-м-м… да, конечно, жду с нетерпением. — Неплохо было бы узнать, чего именно.

Где-то зазвучали барабаны.

— Пойдемте скорее, не то все пропустите! — крикнули два псевдоегипетских божка и убежали на звуки.

Драко переглянулся со своими гостями, и все они заторопились следом.

Вокруг костра на главной площади поселения его клана разворачивалось настоящее шоу, завораживающее своей первобытностью.

Примерно два десятка человек танцевало в кольце огня, время от времени выхватывая из него пригоршни огня. Они горели, ничуть об этом не переживая. Пламя стекало по одежде, волосам, лицу и рукам, но ни одного крика боли не доносилось.

Внезапно Драко понял, что все это — не просто танец. Это заклинание! Сложное, с огромным рисунком, да еще и без палочек выполняемое, и все эти танцоры заняты его плетением.

Барабаны тревожно ускорили темп, какой-то женский голос запел, и вдруг в воздух из этого огненного круга взлетел дракон. Огромный, одно его крыло могло бы накрыть целый город, а голова, казалось, была больше Хогвартса.

Он был весь соткан из языков пламени.

Как завороженный, Драко не мог отвести от него взгляд. Смотрел, как дракон поднимается выше, пролетая свозь пронизавшие воздух потоки магии. Вот он наконец завис и распахнул крылья, яростно взревев.

И со всех островов, больших и малых, обжитых и диких — отовсюду взлетели черные гебридские драконы. Крупнейших из них казался лишь птенцом под крылышком огненного дракона.

Который разлетелся на сотни тысяч отдельных язычков пламени в тот самый миг, как первый дракон достиг его и укусил. А каждый всполох стал еще сотней, и вот уже все небо горело, подсвечивая темные крылатые силуэты, которые жадно заглатывали каждую частичку магии, до которой могли дотянуться.

— Приготовились! — крикнул кто-то, и Драко, очнувшись, обернулся к стоявшим вокруг костра волшебникам.

Вовремя.

— Реновамен! — громыхнули два десятка голосов, и в этот момент света стало больше.

Светился снег под ногами. Даже земля, казалось, светилась.

— Эго!

Столб яркого белого света вырвался из-под ног и ударил в небо, растекаясь по нему до самого горизонта.

А после ночь вернулась.

В черном небе летали крылатые тени, на площади догорал костер, лишь нити волшебства мерцали своим таинственным светом. Все стоящие вокруг молчали.

Драко смотрел на висящий перед ним изумрудно-зеленый целительский поток, как вдруг на нем словно выросла почка. Одна, другая, а после еще десяток.

Он хотел было об этом спросить, но никак не мог найти слов.

Вдруг одна из шишечек дрогнула и раскрылась, выпуская наружу новую нить, сияющую алым, а вслед за ней появились еще сотни: голубые, золотые, бело-серебристые, темно-фиолетовые.

Драко забыл, как дышать. Он боялся моргнуть и пропустить что-то.

Мир наполнялся волшебством.

* * *

После того, как все «почки» распустились, МакФасти разразились радостными криками, и праздник продолжился. А Драко вот никак не мог отойти от увиденного. Как Невилл и Гарри с Уизли, впрочем.

— Мам, — наконец-то она отыскалась. — Что это было?

— Да, мэм. — Нев выглядел ужасно взбудораженным, а мадам Лонгботтом, стоящая чуть в стороне (Драко и не помнил, чтобы она приходила сюда с ними), тихо утирала слезы.

— Ежегодное обновление потоков магии в этом месте, ну и нашей защиты вдобавок. — Эра не выглядела пораженной открывшимся недавно зрелищем. — Мы, МакФасти, так благодарим магию и делаем эти острова наиболее приятным местом для обитания драконов. Благодаря необычности этого места, драконы отсюда не переселяются. В то же время именно из-за них Гебриды сохраняют такую редкую магическую аномалию.

— Я думал, что семья МакФасти присматривает, чтобы драконы не разлетелись.

— Говоря им «фу», «место» и «сидеть»? О, если бы! Стало бы много проще. Мы окружили, как я уже говорила, все острова сложной защитой, что не впускает охотников за ингредиентами и не выпускает драконов, но нас банально не хватило бы на простое сдерживание. Одного-двух бунтарей, да даже их десяток, мы успокоим без вопросов. Но гебридских черных у нас более двух сотен, разных возрастов.

— Почему все вокруг такие невозмутимые? — возмутился кто-то из Уизли.

— Потому что это происходит каждый год. — Эра пожала плечами. — Ко всему привыкаешь.

Драко не мог представить, как что-то такое может приесться.

Погуляв и поев всяких вкусностей, они наконец-то вернулись в дом.

Все разошлись по комнатам, а Драко остался в гостиной, подсев к матери на диван.

— Мам, я познакомился сегодня с Хонсу, — он не удержался и хихикнул. — И его братом Осирисом. Ужас, а не имена, скажи же?

— Соглашусь, — она тоже улыбнулась, притянула его поближе и обняла. — Вот назовут родители тебя не пойми как, и живи с этим.

Да уж. На фоне таких имен его собственное уже не казалось Драко настолько ужасным.

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Уважение — основа крепости семьи волшебников и всего магического сообщества. Уважение традиций, уважение к родителям и старшим родственникам, уважение к волшебному мирозданию».

* * *

— Я думал, что буду на каникулах отдыхать, — в лицо летел мокрый снег, и Драко предпочел бы в такую погоду спокойно сидеть в доме.

Но нет, вместо этого Эра потащила его к драконам.

— Драко, я тоже не в восторге от того, что Салерия выбрала это время для начала обогрева своих драконят. Ничего не поделаешь — природа.

Мама подтянула повыше лямку звякнувшей сумки, а Драко со вздохом переложил корзину, которую нес, в другую руку.

Чокнутая драконица — горе в семье.

— Тебе, Драко, стоит начать узнавать о драконах уже сейчас. Как человек, который тоже вошел в клан взрослым, скажу, что большая часть общеизвестной информации о них — полная чушь. А знать о тех, с кем живешь бок о бок, иногда бывает жизненно необходимо. Мне было чертовски сложно изменить свое представление о драконах и быстро все запомнить, к тому же пришлось делать это быстро. Начни понемногу, потихоньку, а там, как знать, может, и втянешься.

Ему хотелось втянуться только обратно под одеяло.

— Первое, что нужно понимать о драконах: драконицы на кладке невероятно нервные и агрессивные. Настолько, что это никто так и не смог переврать. Поэтому мы не подойдем близко до момента вылупления всех детенышей.

— Зачем мы вообще туда идем? Разве драконы сами не справятся?

— С рождением? Да легко, ну или умрут, пытаясь. Вот только если после появления на свет они первым съедят что-то мясное или рыбное, процесс их приручения и воспитания станет в разы труднее. Нам нужно будет аккуратно вклиниться между тем, как малыши откроют глазки, и тем, как они впервые что-то поедят, чтобы напоить зельем.

Какие сложности. Драко недовольно сморщил нос, а потом вытер с глаз налипший на брови и ресницы снег. Мама говорила, что большая часть драконов вылупляется летом или в начале осени, но Салерии календарь показать забыли.

— А почему ты сказала, что эта ящерица «начала обогрев»? Они разве не все время огнем на яйца дышат?

— Дракон способен регулировать температуру пламени, а также размер струи огня в длину и ширину. Салерия сегодня утром резко подняла температуру, и обычно после этого в течение трех-четырех часов дракончики вылупляются. Я вытащила тебя как раз к этому моменту.

Ну да, сразу после завтрака заставила одеться, взять корзинку и трансгрессировала на границу территории этой чокнутой крылатой твари. Мол, дальше только ножками, колдовать нельзя.

Теперь, в эту отвратительную метель, ему приходится карабкаться вверх с корзиной наперевес.

Быть МакФасти — отстой.

— Не пыхти, Драко, — словно услышав его мысли, фыркнула мама. — Поднимайся ко мне и посмотри на это.

Он взобрался на сравнительно ровную площадку, перевел взгляд туда, куда она показывала, и онемел.

Безумный рельеф этого острова образовал там что-то вроде каменного гнезда размером с три поля для квиддича, и почти целиком его занимал черный дракон. Свернувшись калачиком вокруг, наверное, кладки и бережно укрывая ее крылом от падающего снега, Салерия дышала на нее огнем. Уж не знал Драко, какой он был температуры, вот только сиял настолько ярко, что крыло изнутри светилось.

— Уже скоро, — Эра сжала ладонь сына. — Подождем.

— А как мы спустимся туда? — Спуск к гнезду был отвесный.

— Попросим о помощи.

Драко хотел было расспросить подробнее, но в этот момент драконица подняла голову и заревела.

— О, — взбодрилась мама. — Процесс пошел.

Ужасающий рык, от которого земля дрожала, все не стихал, а Драко хотелось упасть на землю, закрывая голову руками. Страшно, очень, очень страшно!

Настолько, что он даже не сразу понял, когда стало тихо.

А потом мама свистнула, и ужасное чудовище повернуло свою голову к ним.

Он впервые видел дракона вблизи.

Вот так и выглядит смерть: широкая голова с массивной нижней челюстью, глаза цвета крови, в приоткрытой пасти видны огромные острые зубищи, подсвеченные зарождающимся в горле пламенем.

— Салери! Лато!

Пасть с клацаньем захлопнулась.

— Хорошая девочка, — нежно проворковала Эра, и Драко был в корне с ней не согласен.

Огромная башка, в рот которой они могли войти, не сгибаясь, приблизилась почти вплотную.

— Когда она немного опустит голову ниже, держись за меня и шагни прямо ей на нос. Салерия нас доставит прямо к своим деткам.

Драко яростно замотал головой. Нет уж, он даже не против прогулки. Ножками так ножками, а по склону как-нибудь скатится.

Или, может, на метле? Аполло ведь принесет, если его позвать?

— Сейчас! — И мама потянула его за рукав прямо навстречу верной гибели.

Он просто хотел отдохнуть на этих каникулах. Полетать, пообщаться с Невом. С Гарри только начал общаться. К Уизли почти притерпелся.

— Наклонись и держись за гребень!

Драко судорожно вцепился в жесткие выступающие шипы на спине, потом раздался еще один свист, и драконица под его ногами начала двигаться.

— Драко, — позвала его страшная жестокая женщина, по ошибке ставшая его матерью. — Не бойся. Подними голову. Смотри.

Он послушался только для того, чтобы раскритиковать увиденное, но не смог, как бы ни хотелось.

Маленькие дракончики были прекрасными и смешными. Три крошки, шириной лишь в половину ладони и не больше десяти дюймов длиной, они казались змейками, по бокам которых какой-то шутник приделал огромные крылья летучей мыши. Малыши неловко копошились на побелевших камнях свободного от драконьей туши пятачка, иногда заваливаясь на бок и попискивая.

Теперь слова Эры о том, что драконы не всегда суровые и мощные, обретали смысл.

Когда тот, что был правее, снова плюхнулся, распластав крылья, Драко рассмеялся. До чего же неуклюжий!

— Ох, какая жалость, один не выбрался.

Теперь и он разглядел среди груды разбитых скорлупок довольно крупное целое яйцо.

— Драко, — мама подняла его с земли и вложила ему в руки, забирая из них судорожно стискиваемую корзину. — Подержи, чтобы мы не забыли. Я пока напою этих зельем. Экспекто Патронум!

Из ее палочки вылетел серебристо-белый бобр, тут же зависший над бутылью с зельем и принявшийся стряхивать туда свои светящиеся волоски.

— А что теперь будет с этим драконом? — Яйцо было еще теплым и довольно тяжелым к тому же.

— Увы, но если детеныш не выбирается в срок, то умирает. Тогда он становится лишь источником ингредиентов.

Драко уже совсем иначе взглянул на свою ношу. Где-то там, внутри, под плотным слоем черной с фиолетовыми всполохами скорлупы, состоящей из плотно подогнанных друг к другу чешуек, медленно угасал его тезка. Даже слезы навернулись, так это было несправедливо.

— Но мы ведь можем что-то сделать? — Он с надеждой взглянул на маму.

Та оторвалась от поглаживания троих пьющих зелье из неглубокой миски драконов. Было видно, что в успех этой попытки она слабо верит, но…

— Ладно, только сейчас накормим этих огнем и оставим Салерии на воспитание.

Яйцо в руках медленно, но неуклонно остывало, и Драко, переложив его в одну руку, принялся расстегивать второе пальто. Надо будет выучить заклинание для розжига огня, а пока, может быть, он хотя бы отсрочит замерзание дракона.

В грудь ударило холодом. Наверное, стоит еще и под джемпер затолкать: чем больше слоев сверху, тем медленнее будет остывать.

Драконье яйцо уместилось под вышитые подарки, и теперь казалось, что белый дракончик со свитера лежит прямо на нем.

Пальто отказывалось застегиваться, вот это Драко не продумал. Он беспомощно оглядывал себя, как вдруг поверх одежды лег большой теплый платок.

Мама с улыбкой перекинула его края на плечи и как-то их там закрепила. Стало намного теплее.

— Идем, солнце. Тут рядом домик, в котором я сушу собираемые травы. Не стоит показывать гостям яйцо… ну, понимаешь, если случится что-то плохое.

Драко и сам был бы не прочь это «что-то плохое» не видеть. Возможно, маме придется разломать скорлупу, и если маленький дракончик внутри мертв — он не хочет на это смотреть. Просто не вынесет.

— Не думай пока об этом, для пессимистичных мыслей у тебя есть я.

Домик и вправду оказался поблизости. Небольшой, сложенный из дерева, с двумя окошками и одной печной трубой, торчащей из крыши.

— Не горит? — Драко махнул на стены и крышу, не в силах описать свое возмущение от такой неосмотрительности.

— Он весь пропитан особым зельем, по которому огонь просто стекает, не причиняя вреда. В каменном строении все хуже бы просыхало, а в этом — как надо.

Внутри мама скомандовала достать яйцо и положить в камин, в котором разожгла огонь.

— Пусть пока погреется там, — отрывисто говорила она, убирая все со стола у окна. — Нам предстоит нечто отличающееся от обычного появления на свет дракончика. Попробуем влить в него немного магии и сил.

— Что мне делать? — В животе неприятно скребся страх, и Драко был готов отвлечься чем угодно от этого.

— Возьми таз, в него насыпь вон тем черпаком немного угольков из камина, лучше тех, что еще немного горят. Потом в какую-нибудь чашку или вообще куда угодно набери немного воды из бочки в углу.

Когда он отбегал к бочке, прихватив какую-то миску, то заметил, как мама надевает перчатки из драконьей кожи и идет к камину.

— План такой. Ставим яйцо в таз, обматываем волосами единорога, трех-четырех должно быть достаточно, льем немного алкоголя сверху, поджигаем. Как догорит — пробиваем небольшое отверстие в скорлупе, совсем дырочку. А дальше одно из двух: или родится, или нет.

— А вода зачем?

— Даже если дракон все же сможет пробиться через скорлупу и выползти, он будет очень слаб. Нужно сразу его привязать к хозяину, вот только больше магией накачивать нельзя, значит, зелье не подходит. Частичку хозяйской сути добавим в воду и напоим так. Сработает похуже, но все равно лучше, чем ничего. Подай мне единорожьи волосы, пожалуйста, второй ящик сверху.

Под маминым руководством Драко дрожащими руками обматывал белыми волосками яйцо, а потом силился непослушными пальцами их концы завязать. Потом Эра щедро полила все ячменным виски и, щелкнув пальцами, подожгла заплясавшими на их кончиках язычками пламени.

Огонь был белоснежным. Ярким, что глаза заслезились, и все же Драко не сводил с яйца взгляда, усевшись на стул и вцепившись руками в сиденье. Продолжил смотреть и тогда, когда мама аккуратно проделала в скорлупе небольшую дырочку.

Ничего. Ни звука, ни шевеления.

А он так надеялся.

Отстраненно потянулся и постучал по твердой, словно камень, оболочке. Потом положил на нее ладонь. Совсем уже холодная.

Тук.

Драко вздрогнул и, вскочив с места, навис над яйцом.

Тук.

Рядом со сделанной дырочкой по скорлупе пошла трещина, а вот и новый кусочек отвалился.

Тук.

Наконец яйцо развалилось на части, явив на свет маленького, меньше прочих, дракончика, запутавшегося в конечностях.

Белоснежного.

Малыш наконец перевернулся на брюхо, уперся крыльями и, подняв голову, открыл глаза. Они были удивительного фиолетового цвета.

У Драко ужасно зачесались глаза, потом нос, скулы свело.

— Все хорошо, — мама провела по его щеке пальцами, и он со стыдом понял, что плачет.

Ну что такое, какой раз за каникулы! Не маленький ведь уже!

— Ты справился, Драко. Там даже, где я уже сдалась. Этот дракон — твой. — Эра проследила, что слеза упала с ее пальцев в миску с водой. — Напои его, нареки и владей.

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Помимо прочих описанных видов уважения, чистокровному волшебнику должен быть присущ еще один: уважение к чужим тайнам. Дела одного семейства не должны касаться иного, кроме тех случаев, когда это требуется для усиления позиций в обществе. Однако даже вызнавать и раскрывать чужие секреты необходимо с уважением».

* * *

Мама спросила Драко, хочет ли он показать своего дракона остальным, и тот, подумав, решил, что нет. Только Невиллу.

Гебридские драконы начинали дышать огнем примерно в три месяца, но этому, считала мама, понадобится полгода-год. Поэтому, когда они вернулись, крошку с комфортом разместили в немного отстоящей от дома пристройке — лаборатории.

Этамин, названный в честь самой яркой из звезд созвездия Дракона, произвел на Невилла неизгладимое впечатление. Полеты на метле Драко оставил на лето, тем более что погода стала просто ужасной, и они вдвоем дни напролет просиживали рядом с малышом, кормя его, гладя и играя.

Он был такой смешной: неуклюже ползал, опираясь крыльями, словно слишком большими лапами. Любил курицу больше другого мяса, и Драко с Невиллом выбирали из нее кости, чтобы Этамин не подавился. Дракончик любил играть с веревочкой и бантиком, как какой-то кот, только не бегал за ней, а ловко хватал, стремительно поворачивая голову на гибкой шее, стоило добыче подбежать неосмотрительно близко.

О, а еще мурлыкал, или что-то вроде того, всякий раз, стоило Драко начать чесать ему подбородок.

Мама заглядывала, осматривала белого гебридского дракона, а заодно показывала Драко, как с ним правильно обращаться.

С ее слов, Этамин был на удивление ласковым и дружелюбным. Обычно такими черные гебридские становились на второй-третий год, после долгой притирки и начала дрессировки. С другой стороны, Драко спас ему жизнь, так что — чему удивляться?

Единственное, что расстраивало Эру, ну и Драко заодно — Этамина не примут другие драконы. Они черные, и могут счесть белого собрата уродом или представителем другого вида, что ничем хорошим для него не обернется.

Ни в ком другом Драко так сильно не узнавал себя.

Невилл просто расцвел, когда отыскал в маминой библиотеке упоминание о какой-то травке, помогающей драконам становиться больше и здоровее. К слову, такая в ее теплицах росла, хотя нет, чахла скорее.

— Я так и не освоила возню в земле, — ответила мама, когда в очередной раз пришла проведать. — Я могу придумать сотню способов, как и во что включить растения, но заботиться мне о них не особо приятно. Этим занимаются домовики, но с этой лютецией вышла промашка. Ни у кого на островах она не прижилась, так что вот доживет свое, и все. Будем у румын закупать в следующем году.

Возмущенный таким равнодушием Невилл поклялся было, что выяснит причину и даст возможность цветку нормально жить, но тут же спохватился, что тревожить его посреди зимы будет совсем не хорошо. Пока же он бережно поливал и удобрял несчастный чахлый куст, а Драко собирал с него оставшиеся листья и цветки для укрепляющего отвара Этамину.

Как бы ни был занят Драко, он все же заметил, что Гарри и Рон что-то скрывают. Они вечно о чем-то шептались, замолкая, стоило только кому-то подойти ближе. Изредка наведывались в библиотеку, хотя надолго эта идея у них не задержалась: что может быть скучнее на каникулах, чем возня среди пыльных книжонок?!

Было обидно. Нет, конечно, Драко тоже не был с ними полностью честен, но дракон — это совсем другое.

А ведь ему казалось, что с Поттером они уже лучше ладят.

Остальных Уизли эти дни было не видно и не слышно. Самого старшего мама взяла однажды на какой-то званый ужин, идти на который Драко отказался (он не был готов снова видеть все эти рожи, после того-то раза в поместье Малфоев). Что там было, он не узнал, но теперь Перси Уизли на Эру едва ли не молился.

С близнецами и того проще: они вовсю осваивали свою лабораторию. Дважды для еды и еще раз, чтобы отправить спать, Коня и Моня вытаскивали их оттуда, не беспокоя, впрочем, весь остальной день. Драко слышал, как они бормотали что-то вроде «еще одни чокнутые изобретатели в этом доме».

День за днем, завтрак сменялся ужином, и вот наконец на одном из них Эра объявила, что всем нужно собрать вещи: завтра они возвращаются в Хогвартс.

В столовой сгустилась тишина.

Кусок мясного рулета утратил всякий вкус, и Драко отложил вилку.

— Каникулы уже прошли? — младший Уизли растерянно оглядывал сидящих. — Так быстро?

— В этом нет ничего страшного, — мама мягко улыбалась. — Это лишь означает, что осталось немножко поучиться, и раз — уже пасхальные каникулы! Там и моргнуть не успеете, как очутитесь на летних. Как по мне, именно каникулами учебный год приятнее всего мерить.

— Вы все правильно говорите, мэм, — поддакнул ей Перси, строго поглядывая на братьев. — Мы знатно повеселились, теперь самое время потрудиться!

Ужин заканчивали в тоскливой тишине.

А после, поручив Аполло собрать его вещи, Драко поднялся на самый верхний этаж и постучал в дверь маминых комнат.

— Войдите, — послышалось изнутри.

Драко с интересом огляделся, оказавшись в маленьком подобии гостиной. Раньше он сюда не заходил, а потому и представить не мог, что этаж его матери — это дом внутри дома.

Гостиная с огромными, во всю стену окнами была просторной. В ней практически ничего не было, лишь огромный светло-бежевый ковер, украшенный лепниной камин в человеческий рост и длинный диван из кожи трех разных оттенков коричневого с широкими деревянными подлокотниками. Из нее можно было пройти в спальню и на террасу. Ни одной двери, только проемы. Ни одной картины, а стены выкрашены простой белой краской. Главным украшением здесь были светильники: небольшие круглые шарики образовывали на полу, стенах и потолке диковинные узоры, сияя теплым светом разной интенсивности.

Мама лежала перед камином, закутавшись в плед, и читала книгу, которую при виде Драко отложила. «Сэр Артур Конан Дойл» — бросилось ему в глаза.

— Ты читаешь магловские книги? — неясно, что поразило его сильнее: то, что мама держит в руках такую книгу, или то, что Грейнджер полагает, будто это и ему будет интересно.

— Не все, только особо любопытные, — она махнула ему, приглашая сесть рядом. — Я заметила, что тебе подарили такую или подобную. Вот, решила освежить в памяти.

— Но она ведь магловская, — с нажимом на последнем слове повторил Драко. — Маглы отсталые, глупые и невежественные, так зачем читать что-то, что было порождено их жалким умом?

Мама весело рассмеялась.

— Я не стану спорить, что большая часть маглов именно такая, как ты говоришь. Однако есть и другие. Меня поражает их музыка, архитектура, ну и книги, конечно. Понимаешь, мы, волшебники, день ото дня видим самую восхитительную, самую поразительную и самую чарующую сторону мира, но… воспринимаем ее как данность. Это просто мир, в котором мы живем, потому он нас не удивляет. Маглы, напротив, ищут необычное даже в самом примитивном. А потому все то, что они создают, называя «творчеством», пропитано этим интересом к миру. Любопытством. Собственно, тем, без чего нельзя стать лучше, в том числе и волшебникам. Как я говорила, пока мы ехали сюда от Кингс-Кросс, есть многое, о чем нужно задуматься и начать задавать вопросы.

Драко сел рядом и брезгливо потыкал пальцем в обложку лежащей книги.

— И что же любопытного здесь?

— Человек, способный по крошечным подсказкам во внешнем виде, речи или даже запахе рассказать о человеке многое, если не все.

— Он легилимент? — Драко по-новому взглянул на магловское творение.

— В том то и дело, что нет. Однако настолько наблюдателен и умен, что чтение чужих мыслей лишь отвлекало бы его от своих. Знаешь, меня в этой книге привлекло то, как нечто, на первый взгляд мелкое и незначительное, может стать ключом к чему-то великому. В чем-то я сама хотела бы быть похожей на главного героя. Потому книга и захватила. Ты не торопись отказываться прочесть ее. Начни, дочитай до конца первый рассказ, а там решишь.

Драко все еще без восторга гипнотизировал взглядом обложку.

— Я подумаю. Пришел я не за этим все равно. Мам, я не хочу уезжать. И как же Этамин без меня?

— Ох, солнышко, — Эра усадила его рядом и приобняла. — Все тут будет хорошо, не волнуйся. Этамин будет жить в доме, потихоньку научится летать, огнем, может, тоже дышать начнет. Ты совсем скоро приедешь сюда на Пасху, а так я буду обязательно тебе писать о нем. В школе тебе будет не скучно, я уверена. У тебя есть друг, есть приятели. Экзамены скоро, можно начать готовиться. Как я говорила за ужином, оглянуться не успеешь, как год подойдет к концу.

— Я думал о прежнем доме и Рождестве в нем, — вырвалось у Драко. — Все не могу понять.

— Не хотела тебе говорить что-либо, предварительно не проверив, Драко, — мама потерла переносицу. Ох, нехороший это знак. — После того, как Гарри вручили один из возможных Даров Смерти, мне стало не по себе. Такие вещи просто так из ниоткуда не появляются. А потому, если задуматься, поведение Люциуса и Нарциссы теперь кажется мне довольно странным. Я твоя мать от силы полгода, но уже готова прибить любого, кто хоть как-то попробует тебя обидеть. А они? Сложно поверить, что из-за неправильного распределения от ребенка можно отказаться. По крайней мере, я так думаю о Нарциссе.

— Но она ушла! Бросила меня одного!

— Мы стали забывать, что не только мы с тобой в этой истории слизеринцы. Она могла преследовать какую-то свою цель, Драко.

— Завести нового сына, например. Получше.

— Да, такое возможно. И все же это странно. Я чувствую, что что-то начинается. Знаешь это ощущение, когда перед грозой еще нет облаков, ярко светит солнце, но ветер уже переменился. Сейчас именно такая обстановка.

— Ты думаешь, — Драко старательно не замечал зажегшийся огонек надежды. — Что они на самом деле меня любили?

— Я не знаю точно, сокровище. Такие вещи имеют свойство открываться со временем.

* * *

Когда Драко попросил Невилла дать ему возможность почитать в поездке, тот воспринял эту просьбу совершенно спокойно. Поинтересовался лишь, что же так того заинтересовало.

— Да вот, Грейнджер подарила, — Драко с независимым видом взмахнул томиком. — Мама тоже порекомендовала прочесть. На каникулах все времени не было, так что я решил…

— Что нехорошо обижать Гермиону, не читая ее подарок? — Невилл улыбнулся, отчего Драко почувствовал облегчение: его верно поняли, хоть он и не хотел этого говорить. — Все правильно. Если понравится, дашь почитать потом мне?

В этот раз они уселись отдельно, чтоб в купе не было всяких там Уизли. Драко раскрыл книгу на первой странице и со вздохом принялся водить глазами по строчкам. Так, что тут?

«Шерлока Холмса я встретил случайно».

Прошло не больше двадцати минут, как кто-то потрепал его по плечу и голосом Невилла сказал:

— Драко, через пять минут приезжаем. Давай, собирайся на выход.

Приехали? Уже? Как?

Мама оказалась права: книга про магловского детектива оказалась довольно увлекательной. Теперь ее советы про сбор информации об окружающих стали видеться ему с другой стороны.

К студентам и профессорам вокруг и в самом деле стоило присмотреться.

А еще пришлось поблагодарить Грейнджер за подарок. После чего она, конечно, снова стала его доставать, подсаживаясь рядом в библиотеке и Большом зале, а еще вечно дергала вопросами по домашнему заданию и урокам вообще. Странно она дружбу представляет.

Невилл лишь хихикал, не ему ведь приходилось поддерживать образ милого гриффиндорца рядом с этим гиперактивным монстром.

Как и Холмс, Драко решил поискать во внешности окружающих какие-то мелкие детали, что смогут ему помочь разгадать человека. После пятой просьбы не пялиться он наконец сбавил обороты.

Для начала можно продолжить простое наблюдение.

Удобнее всего было следить за гриффиндорцами, они всегда были на виду.

Более прочих его интересовал, конечно, Поттер. Сразу же после возвращения в Хогвартс по ночам Драко раз или два просыпался от звука тихих шагов и шороха открываемой двери. Поначалу даже казалось, что все это ему снится, но позднее он вспомнил о мантии-невидимке.

Куда это пробирается Поттер по ночам?

Уизли, кажется, этими прогулками был недоволен. Жаль только, что эти двое продолжали шептаться, да так тихо, что и не подслушать.

В какой-то момент ночные вылазки закончились — Гарри стал выглядеть более веселым и выспавшимся — и сменились вечерними блужданиями по библиотеке. Опять совсем как на каникулах. Да что эти двое ищут-то?

Другие соседи по спальне тоже преподнесли сюрпризы. Не присматривайся и не прислушивайся он специально, даже и не подумал бы, что небольшой прозрачный кулон на шее Финнигана — бутылек со святой водой, который он носит на случай встречи с банши. У Невилла был странный альбом с коллекцией разнообразных фантиков, в основном от «Друбблс», а Томас прятал под матрасом блокнот с чередой маленьких рисунков с текстами в кружочках. Если смотреть картинки слева направо, то можно было проследить настоящий сюжет, как в книгах. Например, на одной из первых страниц было зарисовано распределение, в котором большая остроконечная шляпа на голове вполне узнаваемого Дина Томаса выпустила изо рта белый шар с надписью «ГРИФФИНДОР!».

Забавно.

У профессоров тоже обнаружилось много интересного. За крестным он не наблюдал специально, да и что Драко о нем еще не знает?! А вот другие…

О том, что профессор МакГонагалл может становиться кошкой, знали все. Ну а что насчет аниформы профессора астрономии? Вот он, поднявшись однажды на башню заранее, своими глазами видел, как профессор Синистра влетает туда ястребиной совой.

У профессора Флитвика были очень необычные ножны для палочки, а когда Драко описал их маме, то выяснилось, что они сделаны из одной цельной чешуйки дракона. Причем так управляться с этим материалом умеют только гоблины. Купил? Подарили? Хотя, если подумать, ведь он довольно низок ростом. Может, неспроста?

Под воротом вечно измазанной в грязи, штопаной и попахивающей едким драконьим навозом мантии профессор Стебль прятала довольно любопытное ожерелье. На грубую, растрепавшуюся нить были нанизаны крупные прозрачные бусины с камешками внутри, все разной формы, цвета и размера. На драгоценные камни было не похоже, уж больно простеньким выглядело украшение, и Драко отправился в библиотеку.

Что могло заинтересовать эту волшебницу настолько, чтобы носить это на шее? Ответ нашелся в одной из книг по травологии. На шее профессора болтались семена более двадцати уже исчезнувших видов волшебных растений.

Это поразило даже его, далекого от восхищения всем, что необходимо удобрять отходами драконов.

Однако среди череды удачных наблюдений закралось некое разочарование. Профессор Квирелл, казалось, был никаким. Не бедный, но и не богатый — мантия и костюм из дорогой, но уже слегка потертой ткани. Не особенно умный, но и дураком его было не назвать — на уроках он ужасно заикался и иногда едва ли не взвизгивал, рассказывая всякую ерунду, но пару раз Драко задавал ему вопросы на переменах. Вот тогда профессор Квирелл словно бы брал себя в руки, хоть и заикаясь, но он отвечал конкретно и емко.

Еще в глаза бросался типично магловский костюм под мантией, пиджак и брюки, рубашка с галстуком. Драко слышал, как старшекурсники смеялись, мол, лучше бы Квирелл остался преподавать магловедение, так что тут тоже было понятно.

Драко не видел в этом колдуне ничего конкретного или значимого, ни одного признака. Вот только чеснок… ни один волшебник не станет верить в чушь про обезвреживание им вампира. Тем более профессор защиты от темных сил! Что-то было не так, вот только что?

Надо будет написать маме.

* * *

Когда Драко в очередной раз не пошел на матч, Невилл составил ему компанию в посиделках на диванчике перед камином. Что особенно было приятно, не задал он при этом ни одного вопроса.

Они вдвоем сидели в тихой и пустой гостиной и слушали, как трещат дрова в камине.

Да, Невилл ничего не спрашивал, но кому, как не ему, Драко может рассказать обо всем, что его заботит?

— Ого, — только и смог сказать тот после более чем получасового рассказа обо всех сделанных наблюдениях. — Круто!

Нев расплылся в улыбке, а Драко почувствовал, как у него отлегло. Он боялся увидеть другую реакцию.

— Я тоже обратил внимание на странное поведение Гарри и Рона, — друг отвернулся к камину. — Все это началось после того, как мы с ними однажды забрели в запретный коридор на третьем этаже.

— Вы — что?

Как, когда, и почему его не было рядом?!

— Так вышло, — Невилл пожал плечами. — Меня из Больничного крыла отпустили в тот же вечер, когда ты пришел со мной повидаться. Ну, после спасения от бешеной метлы. А пароль я забыл, внутрь войти не смог. Лег спать в коридоре, а потом вдруг услышал голоса. Там Гарри и Рон вышли из проема, следом шла Гермиона. Она ругала их за нарушение школьных правил, а когда договорила — назад вернуться не смогла. Полная Дама ушла куда-то. Чтобы не попасться Филчу или еще кому, мы ушли из коридора, а потом, из-за чокнутой лестницы, очутились на третьем этаже. Прибежала миссис Норрис, мы спрятались, а там… Ох, Драко, ты не поверишь! Ужас просто! В коридоре сидел огромный пес, а голов у него было целых три! Он хотел нас съесть! Гермиона сказала, что там в полу был какой-то люк, хотя сам я не видел, и что этот пес что-то охраняет. А Гарри и Рон попросили нас не болтать об этом.

— И ты решил послушаться? — было обидно, и Драко едва сдерживался, чтобы не нагрубить.

— Я забыл, — Невилл смущенно улыбнулся и развел руки. — Ну пес, ну три головы. Я же больше не пойду туда, так что какое мне до этого дело?

А ведь он прав.

Драко тоже не горел желанием самому ввязываться во всякие там приключения.

Но вот раскрыть тайны Поттера и Уизли хотелось.

Пес с тремя головами, говорите?

* * *

Вернувшиеся гриффиндорцы пребывали в восторге от увиденного на матче, ведь Гарри Поттер снова спас положение, поймал снитч и принес факультету победу!

Поначалу Драко казалось, что меньше всего на свете он хочет слышать хвалебные оды Поттеру, но позже выяснилось, что он ошибался.

Меньше всего он хочет, чтобы вооружившаяся планнингом Грейнджер лезла в его подготовку к занятиям и экзаменам, при этом расхваливая Поттера на все лады.

— Грейнджер, — пытался он воззвать к ее разумности. — Я уже говорил, что находиться с тобой рядом нормально, только когда ты не лезешь с критикой.

— Я не лезу, Драко, — девочка, не признающая расческу, сдула с лица пушистую прядь. — Но разве правильно, что ты тратишь столько времени на зельеварение, совсем не повторяя трансфигурацию?

— Зачем учить снова то, что я и так понял? — Ему начало казаться, что они говорят на разных языках, и часть смысла сказанного теряется при переводе. — То, в чем я уверен, мне достаточно только просмотреть, да и МакГонагалл не станет придираться так же, как Снейп.

— Ты не прав. — Серьезно, она слышит его вообще?! — Я сама составлю тебе расписание, как сделала для Гарри и Рона. Они, в отличие от тебя, понимают важность подготовки и соглашаются со мной. Вот вчера, например, Гарри…

— Надоело! — Приближались пасхальные каникулы, он хотел домой, к матери, Этамину и постепенно становился нетерпелив. — Ты мне надоела, Грейнджер! Я же сказал, что буду готовиться сам! Просил, чтобы ты не поучала меня! Хватит! Ко мне! Лезть! Со своей непрошеной помощью!

— Прекрасно! — Девочка шумно захлопнула учебник, сгребла со стола свои записи и, гордо вскинув голову, пересела на диван к Поттеру и Уизли. — Как будто это мне нужно! Посмотрим, как ты заговоришь, Драко, когда вместе с Невиллом провалишься на экзаменах!

Драко только крепче сжал зубы, чтобы что-то еще через них не выскочило. Он был так зол, что мог много чего нежелательного наговорить. Зря она к Невиллу полезла, но надо держать себя в руках. Проблемы с факультетом ему не нужны.

Странно, что эта девчонка так быстро простила Поттера и Уизли за заставившие ее рыдать в туалете сплетни. А еще совсем не обращает внимания, что эти двое списывают у нее куда чаще, чем слушают объяснения.

Ну и Мордред с ней.

С того дня к тому таинственному перешептыванию между рыжим и очкастым, о чем бы оно ни было, присоединилась еще и Грейнджер.

В пасхальных каникулах было прекрасно все, кроме их длины.

Вот только Драко уехал из Хогвартса, только окунулся в спокойный домашний уют, только разобрался в новых привычках Этамина — и уже пора возвращаться.

Это никуда не годится.

С мамой они подробно обсудили все его наблюдения. За разноплановость подходов Эра его даже похвалила, но с профессором Квиреллом ничем помочь не смогла. По ее словам, чеснок и вправду входил в несколько защитных зелий, но они им в итоге не пахли.

Зачем же этот волшебник обложился этим «защитным» растением?

— Кроме использования в магии, я знаю лишь о его применении как средства от простуды у маглов, — мама задумчиво разводила руками. — Да еще раньше нечистые на руку мясники и повара так скрывали запах несвежего мяса. Не начал же ваш профессор тухнуть, правда?

В общем, тупик.

Поттер и компания, казалось, обросли еще большим количеством секретов и закуклились в них, надеясь позже выпорхнуть прекрасной героической бабочкой.

Разобраться в этом становилось уже делом принципа.

Наблюдательность. Здесь нужна будет она вся.

Сидя за завтраком, Драко медленно обводил взглядом находившихся в Большом зале. Студенты гомонят, обмениваясь новостями, профессора в большинстве своем с печалью на лицах готовятся к заключительному сражению с невежеством. Директор о чем-то тихо переговаривается с деканом Гриффиндора, тоже ничего удивительного… лесник!

Хагрид был значительно более рассеянным, чем обычно. Он уже трижды на глазах Драко пытался съесть кубок, промахивался мимо тарелки, а потом и вовсе, вытерев салфеткой губы, начал ее жевать.

Отвратительно.

И любопытно.

— Посмотри на Хагрида, — шепнул Драко Невиллу. — Тебе он не кажется страннее, чем обычно?

— Пожалуй, — тот неопределенно пожал плечами. — Хотя мне кажется странным скорее то, как нервничают Гарри, Рон и Гермиона при взгляде на него.

А вот этого Драко не заметил. Да, стоит учесть.

— Давай вечером сбегаем в его хижину?

Невилл согласно кивнул.

Увы, их ожидало разочарование. Окна хижины лесника были плотно занавешены тканью, а стучать и звать хозяина на разговор они побоялись. Пришлось вернуться в замок ни с чем.

* * *

Неуклонно приближались экзамены.

Невилл и Драко старательно готовились, так что за большую часть предметов они не переживали. Выучили очень много дат из истории магии, даже не говоря о том, что Невилл теперь был способен некоторое время пролететь на метле высоко и не жмурясь.

Главным и общим их страхом стало зельеварение.

С начала года они сидели на нем вдвоем. После фиаско на первом занятии, о котором находившийся тогда в прострации Драко помнил довольно смутно, он тщательно контролировал действия своего напарника.

С растительными ингредиентами Невилл сразу обращался хорошо, а вот с прочими же… проще было взорвать котел сразу, чем дать ему набросать туда их.

Драко учился варке зелий с пяти лет, так что ничего сложного в программе первого курса он не видел. Постепенно у него получилось объяснить Невиллу основы, так что если тот не отвлекался и не отклонялся от рецепта, зелье выходило приличным.

Тем не менее еще ни одно занятия не прошло без вычета у их пары баллов. Неверная нарезка ингредиентов, слишком грязный котел, небрежность при обращении с весами, неполное раскрытие темы в домашнем задании, разговоры на уроке — все шло в копилку причин «Как снять баллы с Гриффиндора».

Больше, чем штрафовали их, доставалось только Поттеру с Уизли.

Казалось, что после того, как Драко распрощался с фамилией «Малфой» и попал не на змеиный факультет, шансов на приличную сдачу экзамена у него не было никаких.

А его мама прославилась тем, что придумывает новые зелья.

Вот уже несколько ночей подряд, с того момента, как эта мысль пришла ему в голову, Драко снились кошмары. Начинались по-разному, но вот кончались одинаково: Эра отрекается от него за то, что он опозорил ее на экзамене зельеварения.

Наутро после очередного, особо живописного сна, в котором его заживо сжигали драконы, Драко брел по коридору в сторону теплиц медленнее обычного.

— Может, пропустим травологию, а, Гермиона? — услышал он неподалеку пронзительный голос младшего Уизли. — Пойдем лучше к Хагриду. Такое зрелище ладно если раз в жизни доведется увидеть!

— Мы не можем пропускать занятия! — категорично заявила ему в ответ зубрилка.

Драко заскрипел зубами, вспомнив, как этот же голосок заявил о его будущем провале на экзаменах. Как бы не напророчила!

— К тому же у Хагрида могут быть проблемы, если об этом кто-то узнает! Как и у нас, если мы в этот момент окажемся рядом.

Теперь голоса раздавались ближе и отчетливее. Драко ускорил шаг и, повернув за угол, оказался от компании заговорщиков в паре футов.

— Тише! — шикнул на спорщиков Поттер, провожая Драко подозрительным взглядом.

Стараясь не показывать, как ему обидно, Драко прошел мимо и поспешил к теплицам.

Почему с возвращения с Гебридов Поттер ни разу нормально с ним не заговорил? Узнал о Этамине и разозлился, что ему сам Драко не рассказал о драконе? Ну а сам чего секреты какие-то по углам прячет?

Драко разгадает их все. И начнет сегодня же, сразу после травологии, отправившись к хижине Хагрида.

* * *

— Невилл, — сразу после звона оповещавшего об окончании занятия колокола Драко оттащил его в сторонку. — Я не знаю, о чем речь, но Гарри, Рон и Гермиона что-то затевают. Они говорили о хижине Хагрида так, словно там вот-вот должно случиться нечто важное.

— Побежали! — глаза Невилла засияли любопытством.

— А вещи?

— Да хоть в тыквы бросим! Скорее!

Они только начинали спускаться к хижине, когда заметили трех вбегающих в нее однокурсников.

Мордред, как бы все не пропустить!

Однако мысли покинули голову Драко сразу же, как он заметил через окно, чем так последнее время был обеспокоен Хагрид.

— Идиоты! — Невилл дернулся было, чтобы его остановить, но Драко уже распахивал дверь хижины, которую второпях забыли закрыть. Как удачно, что этот громила такой растяпа!

— Что ты тут забыл? — вскинулся первым Рон. — А ну вон!

— Да, да, уходите, — лесник замахал на него и выглядывающего из-за двери Нева руками. — Нечего вам тут делать, кыш!

Но Драко едва обратил на них всех внимание. Он нырком уклонился от рук Хагрида и подскочил к столу. Так, что здесь?

Котел с кипящей водой на очаге, расставленные вокруг бутылки с бренди и… о Мерлиновы подштанники, кровь в миске!

В скорлупе яйца какого-то незнакомого дракона уже было полно трещин, и изнутри кто-то старательно его доламывал.

Счет шел на секунды.

— Вы — идиоты! — не смог все же сдержаться Драко. — Небось книжек начитались, из разряда «Разведение драконов для чайников». А спросить того, чья семья этим веками занимается, что, мозгов не хватило?

— Да что ты знаешь? — презрительно фыркнул Уизли.

— Рон прав, Драко, — самодовольно вздернула нос выше Грейнджер. — Хагрид делает все как нужно. В «Разведении драконов для удовольствия и выгоды» автор основывается на опыте многих лет; кроме того, всем известно, что в книгах печатают только проверенные данные. Разве ты можешь знать о драконах что-то, чего не знал он?

Драко обернулся.

— Хотя бы то, что драконов ни в коем случае нельзя поить или кормить чем-то мясным сразу после появления на свет.

Раздался особо громкий треск, наружу пробился маленький черный коготок.

— Живо, — отложил препирательства на потом он. — Мне нужна миска с невысокими бортиками и негорячая вода. Давайте шевелитесь, иначе с тем, что уже вот-вот вылезет из яйца, будет невозможно поладить!

— А кто ты такой, чтобы командовать? — прищурился лесник, не обращая внимания на задорный хруст скорлупы.

— Я МакФасти. Моя семья живет на Гебридах, занимается местными драконами. Ах да, забыл сказать. После Рождества я самолично помог вылупиться и приручил дракона. Невилл подтвердит. А теперь — живо мне миску и воду! — последнее Драко рявкнул со всех сил, и в этот же миг яйцо развалилось пополам.

На столе оказался маленький дракончик. Жаль только, разглядывать его пока было недосуг: пока четверо умом скорбных волшебников сюсюкали над новорожденным, Драко хаотично метался по дому в поисках необходимого.

— Вода снаружи, — негромко позвал его Невилл. — В бочке, я сам видел. Сейчас принесу.

Вздрагивая каждый раз, когда дракон пытался кого-то укусить (ведь это означало бы провал его приручения), Драко пытался придумать, что добавлять в воду. Мама капала его слезы, а еще — шерсть своего Патронуса примешивала, как бы странно это ни звучало.

Вот только Хагрид колдовать не может.

Наконец Невилл налил воды в найденную миску, и они выставили ее на стол.

— Плюнь в воду, — велел леснику Драко. — А потом дракон должен это выпить.

— Не стану я ничего делать из того, что ты говоришь, мальчик, — заупрямился он. — Вона, Рон и Гарри тебе не доверяют. Они ребята хорошие, а ты, видать, не очень.

Драко молча плюнул сам, а затем взял какую-то ложку на длинной ручке и ею придвинул воду к морде дракона.

Этот был совсем не похож на Этамина. Морда узкая, ноздри длинные, вытянутые. Цвет его шкуры был скорее темно-серым, чем черным, как у гебридских, а еще глаза были оранжевые.

Не самый симпатичный дракон, можно сказать.

Который, к счастью, почувствовал наконец жажду.

Под звуки ритмичного лакания в голове Драко с запозданием начали появляться разумные сомнения.

Мама показывала способ помощи новорожденным гебридским драконам, а подходит ли он каким-то еще?

Он только что разболтал всем об Этамине, и для чего? Чтобы казаться в глазах этой троицы более умным, что ли?

Стоило ли вообще в это лезть? Секрет взволнованности Хагрида был уже все равно раскрыт.

— Все, теперь можно кормить чем вам вздумается. — Как же он устал.

Руки и ноги дрожали так, словно он снова взбирался по заснеженным склонам. Ну их, все эти приключения.

— Что ты сделал, Драко? — это было первым, что Поттер произнес за все это время.

— Сделал дракона хоть чуточку менее безумным. А теперь иду спать. Пойдем, Невилл.

Тайна существования маленького поджигателя деревянных хижин у глупых лесников явно была у Поттера не единственной. Однако раз Драко о ее сути уже знает, то выяснять больше на эту тему ему не интересно.

А вот троица его однокурсников так не считала.

Более дюжины раз Драко ощущал на себе пристальные и подозрительные взгляды. Он бы огрызнулся, вот только были дела и поважнее. Сделать все для сдачи экзамена по зельям, например.

Ради избавления от кошмаров, что его выбросят из новой семьи тоже, он был готов даже отодвинуть в сторону терзающее желание докопаться до сути всего происходящего.

Хотя письмо матери о произошедшем Драко все же отправил.

Не вполне удачно, видимо, раз на следующий день МакГонагалл подошла к нему на обеде.

— Мистер МакФасти, прошу пройти со мной. Ваш опекун желает вас видеть.

Строгое лицо профессорши не выражало ничего, кроме едва сдерживаемого возмущения. С чего вдруг маме понадобилось так срочно его видеть?

Она сидела на столешнице первой парты в кабинете трансфигурации, задумчиво уставившись в пол и болтая ногами.

— Мисс МакФасти! Что вы себе позволяете?! — зашипела на нее профессор. — Немедленно слезайте!

Мама обернулась. Встретившись взглядом с Драко, она улыбнулась, а затем, помрачнев, обратилась к его декану.

— Благодарю, мадам МакГонагалл. Мы с Драко побеседуем более конфиденциально. Думаю, лучше будет прогуляться. Что скажешь?

А это было уже ему.

— Хорошо. Пойдем к озеру?

Что за разговор она задумала?

— Лучше в сторону леса. — Эра спрыгнула на пол, всем видом демонстрируя, что сделано это было не по указке МакГонагалл.

Драко мельком взглянул на профессора. Та недовольно поджала губы и нахмурилась, однако возражать не стала.

Когда они уже шли по тропинке, мама дотронулась до плеча Драко, заставив его притормозить.

— Драко, помнишь, как я говорила, что все знания о приручении и контроле драконов мы, МакФасти, применяем только на Гебридах?

Внутри все похолодело.

— Да, мама, — посмотреть на нее у Драко не выходило.

— Хорошо, уже что-то, — он услышал короткий смешок и от удивления забыл, что усердно смотрит на траву.

Не похоже, чтобы она сердилась.

— Ты пришла, чтобы только спросить об этом?

— Нет, — мама улыбнулась. — У меня, как после прочтения твоего письма оказалось, здесь довольно много дел. Видишь ли, Драко, драконы после того маленького ритуала с водой или зельем по сути начинают не то чтобы прямо сильно, но выделять поделившегося частичкой себя волшебника среди прочих. Так что теперь, пожелай кто-то из Министерства проверить, чей это незаконно выращиваемый дракон, они в итоге выйдут на тебя.

— Но я думал… — растерянно начал было Драко, но мама жестом его остановила.

— Ты поступил абсолютно правильно, солнце. Выводить драконов бесконтрольно было запрещено не просто так. Благодаря твоему своевременному вмешательству есть небольшой шанс, что он будет не полностью диким. Возможно, он даже не станет кого-то жевать до момента транспортировки, а вывезти его отсюда будет нужно обязательно, и чем скорее, тем лучше. Однако, на будущее, если захочешь завести дракона какого-то другого вида — предупреждай заранее. МакФасти разрешено заботиться только о гебридских драконах, так что, скажу тебе честно, получать лицензию на норвежского горбатого, да еще и в срочном порядке — это такое развлечение, какого я и врагу не пожелаю.

— Мы возьмем этого дракона себе? — О таком исходе Драко и подумать не мог. Он широко улыбнулся. Казалось, что даже дышать стало легче.

— Думаю, да, поскольку есть вероятность его побега к тебе из любого другого заповедника. Вообще, согласно разным договорённостям, драконов размещают колониями, гебридских с гебридскими, норвежских с норвежскими. Появление маленьких дракончиков от разных подвидов под запретом. Однако, раз у нас ситуация неординарная, то разрешение дали буквально с парой формальных условий. В конце концов, маглы ведь просто так не забудут летящего в небе над их городами дракона. Я хотела с тобой поговорить об этом вдали от посторонних ушей подробнее, но обед скоро закончится. Отправляйся спокойно на занятия, а я загляну к леснику. Поговорю с ним, а там видно будет.

После разговора с матерью Драко тем более не волновала больше судьба горбатого дракона. Хоть тот ему и не особенно понравился, не то что Этамин, но ведь делать нечего, верно? Раз приручил, надо заботиться.

Хоть и совсем не хочется.

Никакой другой дракон не идет в сравнение с его прекрасным белоснежным гебридским чудом.

Итак, Драко не думал больше о норвежском драконе. Как оказалось, так поступил лишь он один.

Сначала Уизли не появился на нескольких занятиях, загремев в Больничное крыло с чьим-то там укусом. Финниган клялся, что рука у рыжего была прямо зеленая.

А потом, в одно далеко не прекрасное утро, Драко разбудил чей-то плач.

* * *

— Невилл, ну зачем ты туда пошел?

Драко не мог спокойно смотреть, как его друга тяготит произошедшее. Ну подумаешь, пятьдесят баллов из-за него сняли с Гриффиндора. Так из-за Поттера и Грейнджер факультет потерял еще сотню!

— Потому что ты рассказал, что вместе с мамой хочешь забрать его к себе. — Невилл заметил брошенный на него каким-то старшекурсником злобный взгляд и пригнул голову ниже.

Вот Мордред плешивый!

— А еще я сказал, что если дракон окажется в другом заповеднике, то просто сбежит ко мне.

— Прости, — Невилл склонился еще ниже. — Я про это забыл. Думал только о том, что Гарри и остальные сначала смеялись над тобой, там, в хижине. А теперь вообще надумали украсть твоего дракона.

Драко этот ящер и даром был не нужен, но говорить такое и расстраивать Невилла еще больше, если б и было куда, он не хотел.

— Так, Лонгботтом, все, взбодрись. Подумаешь, баллы отняли. У тебя еще шесть курсов впереди, чтобы понабирать их в копилку.

— Тебе не обидно? — Невилл поднял робкий взгляд.

— Разве что немного, — Драко сильно лукавил.

Было очень больно терять сто пятьдесят очков из-за двух ищущих приключения идиотов и одного излишне справедливого дурачка, хоть при этом и единственного известного ему по-настоящему благородного гриффиндорца. Ведь за этот год он вложил в общую сумму как раз около полусотни баллов, не считая вычетов.

— Ну вот, — Лонгботтом опять сник.

— Хватит раскаиваться, Нев, я серьезно. Отнесись проще. Нарушил правила, попался, получил наказание, отработал. Все! Теперь попробуй вернуть хотя бы часть баллов ответами на уроках. К слову, а какую отработку тебе назначили?

— Еще не знаю. Драко, — Невилл наконец оторвал нос от тоста в тарелке и неуверенно улыбнулся. — Ты поможешь?

Пришлось кивнуть. Как можно было тут злиться?

Драко даже передумал говорить что-то жесткое (правдивое!) Поттеру и Грейнджер. Лесник, отдавая им дракона, не мог не сказать про предложение мамы. Значит, эти двое все делали осознанно, и жаль, что их уже вполне наказали.

А так он бы добавил.

Пару недель спустя за завтраком перед Невиллом легла записка от МакГонагалл: наказание он будет проходить у Филча, причем почему-то ночью.

Синеватая бледность друга накрепко отпечаталась в памяти.

Ни тогда, ни позже Драко не смог сформулировать причину, по которой недрогнувшей рукой бросил в котел с кипящим зельем Зубного очистителя не включенный в рецепт хвостовой плавник русалки.

Нет, взрыва не случилось, да и не предполагалось, в общем-то. Котел тоже не расплавился.

Минута — и зелье увеличилось в объеме вдвое. А после, мягко плеснув, оно полилось через край. Струйкой, а затем и звонким водопадом сильно пахнущее шалфеем варево низвергалось на пол кабинета зельеварения.

— МакФасти! — рявкнул подскочивший крестный. — Минус пятнадцать баллов Гриффиндору! Эванеско!

Где-то в часах факультета рубины упали в нижнюю половину, но вот котел и зелье были не столь послушны.

— Эванеско максима! — Снейп уже стоял по щиколотку в зелье, направляя палочку прямо в котел, а Драко и остальные студенты залезали на парты. — Финита! Мерлин вас побери, МакФасти, что вы добавили? Чешую русалки?

— Плавник, сэр. Хвостовой. — В книгах было написано, что он лишь десятикратно увеличивает объем любых зелий с водорослями. Такого сильного эффекта Драко не ожидал.

— Акцио бентонит!

Крестный ловко поймал прилетевший флакон, небрежно отбросил крышку и всыпал все содержимое в одержимый котел. Содержимое словно забурлило. Наружу вылилось еще немного зелья, потом поднялась бело-желтая рыхлая пена, и все прекратилось.

— Еще минус пятнадцать баллов, МакФасти! — прошипел злой и промокший профессор. — За крайнюю самоуверенность и склонность к неразумным и непредсказуемым экспериментам! Я слышал, что сегодня у Филча крайне востребованная отработка, и вы присоединитесь к ней. А после три отработки у меня. Теперь вон!

Им не нужно было повторять дважды. Звонко шлепая и оскальзываясь, кое-как собрав вещи и подхватив утонувшие сумки, студенты побрели к выходу.

В коридоре Драко оказался первым. Дождался Невилла, а подойдя, нарисовал на лице широкую улыбку и хлопнул того по плечу.

— Почти сравнялись! А по отработкам я вообще лидирую!

— Ты чокнутый, — друг постарался произнести это как можно более осуждающе, но сияющее лицо и расплывающаяся улыбка все портили.

— Эй, Драко, погоди! — Их нагнали Поттер и Уизли с болтающейся неподалеку Грейнджер.

— Отлично получилось, — восторженно протянул Уизли, на что Драко недоуменно прищурился.

Шутит, что ли?

— Рон прав, Драко, здорово ты пошутил над Снейпом. — Гарри весь аж сиял. — Пятнадцать баллов штрафа того стоили.

— Тридцать, — тут же поправила Грейнджер своим въедливым тоном. — И вообще-то, Драко, с твоей стороны было крайне неразумно делать хоть что-то приводящее к потере баллов!

— Кто бы говорил, Грейнджер, — огрызнулся он.

Запоздало вспыхнула мысль о правильном поведении на факультете, и Драко сделал два глубоких вдоха перед продолжением беседы.

— В общем, я тебя ни в чем не виню, Гермиона, — по пути к Большому залу он не оборачивался. — И надеюсь на ответную любезность с твоей стороны.

— Извини, — услышал он тихое за спиной.

— Драко, — уже тише позвал его Поттер, неуверенно поглядывая в его сторону. — Насчет этого происшествия, из-за которого Гриффиндор потерял баллы. Извини нас. Хагрид говорил, что твоя мама готова забрать эм-м… посылку. Вот только мы уже договорились кое с кем, так что отменить было никак. Поэтому…

— Да, — промямлил Уизли. — Мы не хотели ничего плохого. Но он меня укусил! Кхем, посылка, в смысле, кусачая попалась. Прости.

— Извини, — пискнули сзади так непохоже на Грейнджер, что Драко даже заволновался: если эта девчонка заплачет, по тупой логике гриффов ему быть в этом виноватым.

— Забыли, — миролюбиво подытожил он, собрав всю свою выдержку. — Давайте думать лучше, как пережить эту отработку с Филчем.

— Почему именно зелья?

Драко оторвал взгляд от эссе по истории магии, которое спешно дописывал, и удивленно посмотрел за задавшего этот вопрос Невилла.

— Ты о чем?

— Почему ты решил напроситься на отработку именно на зельях? Разве не мы стараемся показать себя перед Снейпом в лучшем свете?

Драко невесело хмыкнул.

— Может, я случайно взял не тот ингредиент?

— Драко МакФасти, серьезно напортачивший в зелье, так же нереален, как Гермиона Грейнджер, наперекор правилам заколдовывающая другого студента!

— Ладно, признаюсь, — Драко отложил перо и принялся разминать онемевшие пальцы. — Только в зельях я более или менее мог предугадать, что получится. К тому же Снейп всегда щедр на наказания для гриффиндорцев, не заметил?

— Профессор МакГонагалл в последнее время тоже не скупится.

Невилл снова побледнел, и Драко поспешил отвлечь его от предстоящего наказания.

— Мама прислала мне колдофото Этамина, хочешь посмотреть? Он научился дышать огнем!

На снимках хорошо узнаваемый белый дракончик выдыхал узкую струйку пламени, поджаривая лежащие перед ним куски мяса.

В одиннадцать вечера вчетвером они спустились вниз, к Филчу.

— Идите за мной, — с довольным смешком велел тот. — Жаль, что отказались от старых способов наказания. Было время, когда провинившихся подвешивали за большой палец в подземелье. О, как я соскучился по крикам!

Вот лично Драко не испытывал никакой жалости от расставания с этими традициями.

Переживал лишь, как бы впечатлительный Невилл в обморок от таких историй не упал. Хотя бы до тех пор, пока они не дойдут до хижины Хагрида.

Стоп, хижина? С чего это они идут к ней?

— Сегодняшнее наказание вы будете отбывать с Хагридом, — словно услышав его мысли, проскрипел Филч. — Он должен выполнить небольшую работенку в Запретном лесу.

— В лесу? — Ноги Драко отказались повиноваться, и он остановился как вкопанный. — Это что, шутка? Ученикам же запрещено бывать в Запретном лесу, потому он даже так назван! Там опасно, тем более ночью. Там водятся, — как по команде из темных глубин зловещей чащобы раздался леденящий вой, — оборотни.

Тут же в локоть ему впились пальцы Невилла, да так сильно, что рука принялась неметь.

— Вы поглядите, — мерзко хихикнул Филч. — Уже на глазах исправляетесь. О, Хагрид, принимай работничков. Вернусь завтра на рассвете и заберу то, что от них останется.

Радостно ухмыляясь, старик отправился назад в замок, а к сбившимся в кучку гриффиндорцам подошел закутанный в кротовью шубу лесник с арбалетом в руках.

Драко постарался хотя бы не дрожать, пусть и едва стоял на ногах. Им предстояло отправиться в лес, полный жутких, жадных до крови тварей, а все, что есть для выживания, это четыре едва ли полезные палочки и один бесполезный арбалет.

Поддержал друга, нечего сказать.

Может, стоит позвать Аполло?

«А потом объяснять матери, почему я позвал домовика составить мне компанию во время наказания. Подробно описывая то, за что я его вообще получил».

Нет, не стоит. Это ведь просто наказание за провинность в школе, да и сопровождающий есть, какой-никакой. Что может случиться?

* * *

— Сегодня нам предстоит опасная работа. — Хагрид уверенно топал к лесу. — А мне не надо, чтобы с кем-то из вас что-то нехорошее приключилось. Потому слушайте внимательно, делайте то, что скажу, и не отставайте.

Последнее можно было не говорить. Никогда еще лес не казался Драко таким жутким.

— Пятна на земле, вона там, видите? — Хагрид подвел их вплотную к лесу, а теперь указывал куда-то на кусты. — Серебристые такие, светящиеся? Это кровь единорога. Кто-то бедолагу ранил, и его надо найти.

Последние крохи тепла майской ночи улетучились, стоило лишь подумать о том, кто мог ранить или убить единорога.

По классификации Министерства этих тварей от драконов отличал лишь один «Х», обозначающий, наверное, что единороги не станут намеренно искать тебя, чтобы проткнуть рогом. Они быстро бегали, а в случае опасности неистово себя защищали, что означать могло лишь одно: напавший на них очень силен, жесток и опасен на все пять иксов.

— А кто защитит нас от того, что смогло ранить единорога? — В голову настойчиво лезли картинки с поджидающими в зарослях мантикорами и пятиногами. Хотя последние живут на отдельном острове, им же в этом лесу взяться неоткуда, верно?

— Нет в лесу никого такого, кто б мог вам зло причинить, раз вы со мной да с Клыком пришли. — Лесник легкомысленно махнул своей лапищей.

«Драконов в Хогвартсе до этого года тоже не было».

Драко с подозрением посмотрел на Хагрида, который продолжал:

— Только с тропки не сходите, и все нормально будет. Сейчас на две группы поделимся и пойдем по следам в разные стороны. Тут кровь повсюду, не пропустите следы-то. Как только чего найдете, выпускаете зеленые искры. Нужна помощь — красные. Потренируйтесь-ка, давайте.

— Ладно, мы с Невиллом в одной группе. — В конце концов, ведь для этого Драко устраивал в кабинете зелий потоп. — Но только я хочу Клыка!

Вред же вроде не причиняют, если идешь в компании хоть лесника, хоть пса, верно?

— Клыка бери, только сразу скажу, псина-то трусливая, — лесник крякнул. — А Невилл пущай со мной и Гермионой пойдет. Гарри, — обернулся он к Поттеру. — Приглядишь за этим, а?

И подмигнул.

«Этот» молча скрипнул зубами и глянул на держащегося за него друга. Ну, Нев, тебе решать.

— Хорошо, — пробормотал он. — Лишь бы это был не тролль.

— Для него вон уже и стрела заготовлена, — Драко хорохорился, что было сил пряча ужас подальше.

Если подумать, он уже пережил тролля, стоял на голове огромной драконицы и присутствовал при появлении уже двух дракончиков. Запретный лес? Тьфу, просто очередная запись в дневнике приключений гриффиндорца!

Вот это и стоило изображать.

* * *

Раньше Драко казалось, что черный цвет всегда один и тот же. Запретный лес наглядно ему доказал, что это не совсем так. Есть «мрачно-зловещий черный», «пугающий черный», «скрывающий черный», «как-то жутко похрустывающий черный» и еще с дюжину оттенков.

Тени от фонаря заставляли толстые корни извиваться подобно змеям. Ветер беспрестанно шевелил ветви и листья, а еще здесь не было тишины. То дальше, то ближе что-то падало, поскрипывало, шуршало.

Казалось, будто за ними с Поттером что-то следует. Приглядывается, примеривается, подкрадывается ближе…

— Моя мама узнает об этом, — сказал Драко, лишь бы что-то сказать. Звук собственного голоса отвлекал от всего остального. — Это работа лесника.

— Если бы я не знал тебя, Драко, то подумал, что ты боишься. — Поттер тоже выглядел взволнованным, но, что обидно, не напуганным.

— Заткнись, Поттер!

Подколки, как ни странно, хоть немного, но успокаивали. Да, если слегка отвлечься от ощущения, что из кустов вот-вот выпрыгнет что-то с намерением тебя сожрать…

Совсем близко раздался какой-то протяжный то ли стон, то ли вздох.

— Ты слышал?!

Поттер помотал головой. Так, ладно, не думать.

— Пф, я боюсь, — Драко покрепче перехватил фонарь и постарался убедить себя, что и в стекающем к ним тумане нет ничего такого.

Просто природа, ничего зловещего.

А потом они вышли на поляну, деревья вокруг которой были сплошь заляпаны каплями серебристой крови.

Совсем рядом с ними лежал единорог, и он был мертв.

«Надо выпустить искры», отстраненно подумал Драко, замерев и не сводя взгляда с огромной раны на боку все еще прекрасного зверя. «Зеленые искры, сейчас же».

Внезапно на противоположной стороне поляны послышался шорох, заставив его вздрогнуть. Из клубящегося тумана вышагнула темная фигура. Лица не разобрать, да и вообще не видно ничего, но от самого силуэта тянуло такой жутью, что Драко позабыл обо всем.

Он просто стоял и, затаив дыхание, таращился на неизвестное чудовище до тех пор, пока оно не склонилось над раной и не начало… пить кровь.

— А-А-А-А-А! — откуда только силы на крик взялись.

Клык с истошным лаем бросился прочь, и Драко бросился за ним.

Бежать от смертельной опасности — что может быть естественнее?

Вот только спустя десяток шагов он понял, что убегает один.

— Мордред плешивый! — Все существо умоляло Драко последовать мудрому примеру пса, но он усилием воли развернул себя обратно. — Будь проклят этот Поттер!

Если убежит, гриффиндорцы не поймут.

Как же. Он. Ненавидит. Этот. Факультет. Больных. На голову. Искателей приключений!

Среди которых ему нужно как-то выжить еще шесть лет.

— Люмос максима! — Вспышка яркого света осветила поляну, заставив страшную фигуру заслонить глаза рукавом и попятиться.

Вот и пригодилось обучение у крестного до школы.

— Вингардиум левиоса! — Если даже он погибнет, то сделает это как волшебник.

Толстый сук, валявшийся у корней большого дуба, с силой врезался в грудь еще прячущему лицо от света монстру, отбрасывая того подальше от Гарри и опрокидывая на спину.

Какая-то тень пролетела мимо Драко, но не успел он испугаться, как разглядел, что это светловолосый кентавр. Грациозным прыжком тот перемахнул через разлегшегося на земле Поттера и, подскочив к жуткому кровопийце, встал на дыбы.

Драко же подбежал к держащемуся за лоб Гарри и, ухватив его за руку, попытался поднять.

— Ну же, Поттер! Ты выбрал худшее место для привала из возможных!

— Шрам, — простонал тот, но все же предпринял попытки подняться.

Краем глаза Драко заметил какое-то странное движение, а обернувшись, увидел, как черная фигура быстро и плавно удаляется вглубь леса. Стоп, да она словно бы летит!

Наконец Поттер совладал с конечностями и распрямился.

— С вами все в порядке? — вежливо обратился к нему кентавр, подходя поближе.

Драко наставил на него палочку, но тот, казалось, ее даже не заметил.

— Да, спасибо, сэр. — Поттер рассеянно потер лоб. — А что это было?

Кентавр хотел было ответить, но тут довольно близко раздался громкий лай.

— Клык! — радостно воскликнул Драко.

Он был уже рад и компании лесника, лишь бы та фигура больше не встретилась.

— Пошли, Поттер.

Но тот лишь покачал головой.

— Сил нет. Я пока отдохну.

— Тогда я отправлюсь к ним навстречу. — Драко не терпелось убраться подальше от мертвого единорога и вообще этой поляны. — Приведу сюда. Жди.

* * *

В гостиную они вернулись до рассвета.

Уизли так возмутительно сладко посапывал на одном из кресел перед камином, что Драко нестерпимо захотелось облить его холодной водой или чем-то ударить.

— Пошли спать, Невилл. — Да это просто ночь испытания его воли, как ни глянь.

Они поднялись в спальню, оставив Гарри и Гермиону внизу.

— Тревор опять сбежал, — печально вздохнул Невилл, осматривая пустой террариум своей непоседливой жабы.

Похрамывая, он обошел кровать и заглянул под нее, за сундук.

Грейнджер по дороге обратно в замок рассказывала всем, у кого только были уши, что Нев не послушал ее и упал, ушибив ногу, так что Драко со вздохом предложил:

— Дай ноге отдых. Ложись спать, а я схожу, найду твоего беглеца. Может, он в гостиной.

— Спасибо, — друг сиял такой искренней улыбкой, что Драко стало даже неуютно.

На последних ступеньках лестницы ему стали слышны голоса, доносившиеся из гостиной.

— Ты знаешь, кто был там в лесу?

Грейнджер. С чего бы она?..

— Тот, кто был в лесу, пьет кровь единорога, потому что слаб, — какой уверенный у Поттера голос. — Мы ошибались. Снейп хочет украсть камень не для себя, ему нужен камень для Волан-де-Морта!

Потрясений было уже так много, что ноги у Драко все же ослабели, и он бессильно опустился на ступени.

При чем тут имя Темного лорда?! Он ведь мертв! Как в этом замешан его крестный?

— Тогда Волан-де-Морт получит эликсир жизни, — продолжал рассуждать Гарри, и Драко с тихим вздохом прижался лбом к прохладному камню стены. — И он вернется.

— А он тогда не попытается, ну, убить тебя, Гарри? — дрожащим голосом спросил Уизли.

— Если бы он мог, то убил бы меня сегодня ночью.

Драко укусил себя за палец, чтобы не заорать. Он что, там, в лесу, двинул веткой в грудь Темному лорду?!

— Погодите минутку, — полный высокомерной уверенности в своих словах голос Грейнджер неприятно резанул его слух. — Давайте подумаем: какого единственного волшебника боится Волан-де-Морт? Дамблдора! Пока он рядом, Гарри ничего не грозит. Пока Дамблдор рядом, он тебя не тронет, Гарри.

Забавно, но полегчало в этот момент не одному Поттеру.

Драко вытер со лба холодный пот. Кажется, и его мучительная смерть тоже откладывается. Возможно.

Поиски жабы в таких условиях вести не было никакой возможности, а потому, поднявшись, он вернулся в спальню.

Невилл уже спал, а ему предстояло многое обдумать. Например, то, что не все тайны на самом деле стоит раскрывать.

Для собственного спокойствия.

И матери он писать не может: Драко был более чем уверен, что в случае реальной опасности Эра заберет его из Хогвартса, захочет он того или нет.

Пока еще не время.

Жаль, очень жаль. Советоваться с ней уже вошло в привычку, и ее предложения всегда оказывались дельными.

Ворочаясь в постели, Драко пытался выбросить услышанное из головы хотя бы до утра, как вдруг на поверхность всплыла мысль: Поттер упоминал камень, с помощью которого Лорду могут создать эликсир бессмертия. Уж не философский ли?

Как к экзаменам ни готовься, а все равно во время них забудешь даже собственное имя.

Жара, духота, напряжение, тревожное ожидание мучительной смерти — все это привело к тому, что Драко не общался практически ни с кем, кроме Невилла. Он был единственным, на кого ему не хотелось кричать.

С ним же Драко в очередной раз поделился услышанным от Гарри.

Поттер после прогулки по Заповедному лесу стал на порядок менее противным, но по понятным причинам,дергался тоже, так что Драко держался от него подальше. Да и толку от разговоров, если то, о чем хотелось бы поговорить, ему официально не рассказывали.

Невилл отнесся к услышанному ожидаемо:

— Драко, ты уверен? Гарри считает, что за камнем, что охраняет тот пес на третьем этаже, охотится Сам-Знаешь-Кто?

— Он так и сказал.

— Но это же ужасно, — Нев вытаращил глаза, испуганно прикрывая рот рукой. — Если Сам-Знаешь-Кто придет за тем, что ему нужно, он ведь может убить любого, кто только встретится на пути! Да хоть нас всех!

— Может, но Грейнджер правильно сказала, Дамблдор сможет нас защитить, — повторил Драко, но с каждым разом в это он верил все меньше.

Даже его законопослушная мама с полпинка прорвалась через защиту школы прямо в Большой Зал. Что мешает так же поступить и Темному лорду?

— Да кто вообще придумал делать из нас живой щит, — раздосадованно пробормотал он, стараясь говорить как можно тише, и все же услышал сдавленное оханье друга.

— Надо написать письмо, — решительно сжал кулаки Невилл. — Ты пишешь матери, я — бабушке. Кто-то из взрослых должен знать, что с этим делать.

— Я не уверен. — Помимо прочего, Драко смущало кое-что в выдвинутой Гарри теории. — Тот-Кого-Мы-Не-Называем может и не прийти в Хогвартс или может пройти мимо нас и не заметить. А вот взрослые точно будут с ним сражаться. Я бы не хотел, чтобы Эра погибла из-за меня.

Да, проблема смены школы была не самой тревожащей.

— Но ничего не делать тоже нельзя!

— И еще, Невилл, — о предполагаемом союзнике Лорда Драко еще не говорил. — Кое-что из услышанного никак не сочетается. Гарри считает, что Сам-Знаешь-Кому помогает Снейп, а я не могу в это поверить.

— Я вот легко верю, — поморщился Невилл. У него экзамен по зельям вообще не задался, несмотря на помощь Драко. — Вылитый пособник Темных сил.

— Вот именно. Скажем так, мой отец раньше кое-что рассказывал о нем — такое, из чего можно решить, будто Снейп и вправду будет помогать Лорду. Но вот рисковать студентами? Мой крестный, если я его хоть сколько-то знаю, совсем не такой.

— Ты говоришь «Лорд», — негромко заметил Невилл. — Не в первый уже раз. Так его называли только Пожиратели, Драко.

— Прости. — Драко правда не обращал на такое внимания. — Невилл, ты же знаешь, я не такой.

— Да, — друг смотрел печально. — Я знаю. И ты не забывай.

* * *

Была глухая ночь.

Драко никак не мог понять, с чего это он проснулся. Пить не хотел, в туалет тоже. Может, приснилось что-то?

В комнате было душно, и он откинул в сторону по привычке запахнутый полог, чтобы подойти и открыть окно, как вдруг заметил несоответствие.

Кровати Гарри, Рона и Невилла были пусты!

Что?!

В голове стремительно пронеслись картинки того, как в спальню входит Лорд, вытаскивает этих троих и уносит с собой. Драко затряс головой.

Нет, это бред. Просто в комнате слишком душно.

Уизли и Поттер наверняка снова секретничают у камина в гостиной. Да, точно. А Невилл ищет жабу, как всегда.

Все просто. Все нормально. Драко даже улыбнулся слегка от облегчения.

И все же…

Надо бы спуститься и проверить.

* * *

О Невилла он едва не споткнулся.

Тот лежал на полу, совершенно неподвижно, с белым как мел лицом.

— Невилл. — Драко не раздумывая упал на колени рядом с ним, и только тогда, в тусклом свете догорающего камина заметил, что широко раскрытые глаза все еще двигаются.

— Финита! — Он направил палочку прямо на грудь Лонгботтому, а когда тот судорожно выдохнул и как-то обмяк, чуть сам рядышком не прилег от облегчения. — Мерлиновы подштанники, Невилл, зачем ты разлегся здесь?

— О, Драко. — По щекам друга потекли слезы. — Я хотел… я пытался их остановить!

— Кого? — Драко помог Невиллу пересесть с пола в кресло рядом. — Что здесь вообще произошло?

— Я сидел тут, прямо в этом же кресле, после того как поймал Тревора, когда услышал чьи-то шаги. Гарри, Рон и Гермиона — Драко, они пошли в коридор на третьем этаже! Сами об этом говорили, а когда я сказал, что не пущу их…

Невилл закрыл лицо руками.

— Я такое ничтожество, Драко. Даже палочку не достал. Гермиона сказала, что это очень важно и что ей очень жаль. А потом… она… в общем, это был «Петрификус».

Драко вскочил на ноги. В груди пекло, перед глазами словно пелена от злости стояла.

— Эта лицемерная поганая грязнокровка! Тупая, надоедливая, честолюбивая дрянь! К приключениям Поттера примазаться решила, так ради этого бросить тебя на ночь обездвиженным на полу не постеснялась!

Он старался не кричать, чтобы не разбудить всех в башне, но злобное шипение на крик нет-нет да срывалось.

— Эй, Драко, успокойся. — Невилл постарался подняться, примирительно вскинув руки, но вид того, как он пошатывается после наложенных чар, вывел Драко из себя только сильнее.

— Директор говорил, что в коридоре на третьем этаже есть шанс умереть самой ужасной смертью? Вот и отлично, эти трое были прямо созданы для этого, особенно злобная и упертая грязнокровка Грейнджер!

— Драко. — Казалось бы, куда уж дальше, но Невилл стал еще бледней. — Точно, они ведь могут умереть! Я не хотел, чтобы из-за них Гриффиндор потерял еще баллы, но это…

— Мне их не жаль. — Драко плюхнулся на диван, закинув ноги. — Они знали все то же, что и мы: ходить на третий этаж запрещено, там можно умереть. Это был их выбор? Так какие проблемы?

— Пожалуйста. — Бледный, напуганный, в нелепой пижаме, Невилл заставлял Драко чувствовать себя неловко. — Они наши товарищи по факультету. Мы должны им помочь!

— Хорошо. — И впрямь не стоит дать какому-то чудищу растерзать трех идиотов. Вдруг Хогвартс после этого закроют? — Сходи к МакГонагалл и расскажи ей все.

— Но тогда она снова оштрафует Гриффиндор!

— Тяжелый выбор, да, понимаю.

— Драко. — Невилл смотрел на него с такой отчаянной надеждой, что не оправдать ее было бы преступно. — Прошу, давай спасем их как-то иначе.

— Не нужно втягивать меня в это бессмысленное, но славное самоубийство, так характерное для гриффиндорцев, Невилл. Я уже сказал: оповести МакГонагалл, она все решит. Завтра мой день рождения, я не хочу лезть ни во что такое.

— Никто не говорил о славе. — Лонгботтом почему-то слабо улыбнулся.

— Тем более.

Повисла пауза. Никаких больше просьб и никаких отказов.

«Ты непременно начнешь меняться под влиянием своего окружения».

Вот Мордред вонючий!

— Аполло!

* * *

— Как давно эта троица безрассудных придурков ушли? — спросил у Невилла Драко на бегу.

— Трудно сказать. Может, около часа назад? — Невилл с трудом поспевал следом, страшно пыхтел, но отчего-то улыбался.

Почему Драко бежит навстречу опасности? Это все красно-золотое оформление гостиной крепко действует на разум. Да, да, других причин и быть не может.

Он разумен, собран и рассудителен. Разве такой колдун может бежать к каким-то монстрам только потому, что ему это кажется интересным?

Почему они бегут по спящему Хогвартсу, когда под рукой есть такой удобный домовик? Все просто: Аполло был отослан к декану, а чтобы не дожидаться ее гневного появления в гостиной, Драко с Невиллом решили быстро делать оттуда ноги в нужном направлении.

Шумно отдуваясь, они уже добежали до указанной Невиллом двери на третьем этаже, а Аполло все еще не было. МакГонагалл схватила и пытает там его, что ли?

— Дождемся домовика. — Драко было не по себе от этого места, да и соваться к опасности одним было, на его взгляд, не лучшей идеей.

— Но Гарри и Рона могут прямо сейчас убивать! — Невилл воскликнул это излишне громко, а потому быстро закрыл рот руками и втянул голову в плечи.

Драко закатил глаза.

Вот так всегда. Сделаешь, казалось бы, маленький шажок в сторону гриффиндорского героизма, а выходит, что уже шагнул в пропасть несовместимой с жизнью отваги.

— Там, за дверью, пес, да?

— Ага. — Невилл все еще был бледен и слегка дрожал, но палочку он сжимал крепко и держал наготове.

— Три головы? — Драко спешно пытался вспомнить, что он о таких тварях знает. Что-то читал, вроде у Саламандера, но что?

— Давай быстро за дверь заглянем, — подрагивающим голосом предложил Невилл. — Просто посмотрим; может, ребята… там.

— Вбегаем на счет три. — Кажется, ему уже не отделаться от всего. Кого там сгубило любопытство? — И раз… два… ТРИ!

Они рванули на себя незапертую дверь и буквально пролетели через проем, шумно ввалившись в помещение.

Оказавшись прямо нос к носу с огромным, до самого потолка, трехглавым цербером. Тварь шумно втянула воздух и принялась неуклюже подниматься на лапы.

Драко невольно шагнул в сторону, и тут от его ноги что-то отскочило и покатилось. Он скосил глаза и увидел на полу грубой работы флейту, вырезанную из дерева.

Еще дальше в стороне, почти у стены, лежала погрызенное нечто со струнами — лира или арфа.

Цербер. Музыкальные инструменты. Ни одного растерзанного тела.

Но вот у них с собой же нет ничего!

Кроме разве что их самих.

— Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс, — начал выводить Драко немного дрожащим голосом. — Научи ты на-а-ас хоть чему-нибу-у-дь!

О чудо! Самое настоящее, всамделишнее чудо! Пес, не успев еще их сожрать, начал укладываться обратно на пол!

Драко подергал Невилла за рукав, жестами стараясь показать, чтобы присоединялся.

— Молодых и ста-а-арых, лысых и косма-а-атых, — вдохновенно и совершенно вразнобой провыли они, главным образом еще живые и со всеми изначально входящими в комплект конечностями. — Возраст ведь не ва-а-ажен, а важна лишь су-у-уть.

Драко вертелся юлой, осматривая пол. Люк, люк, люк, ну где же он?

Неожиданно он понял, что тени на полу у входа как-то… блестят. Быть не может, да это же та самая странная, подаренная Поттеру мантия-невидимка! Что могло заставить его эту ценность вот так бросить здесь валяться? Кажется, Невилл был прав и что-то случилось.

— В наших голова-а-ах сейчас гуляет ветер. — Теперь уже Невилл дергал Драко за рукав, усиленно тыча на пол у самых лап чудовища. О, точно, люк!

— В них пусто и уны-ы-ло, и кучи дохлых му-у-х. — Мантию-невидимку он сунул в карман, мимолетно подивившись тому, какая она тонкая и невесомая.

Можно уже спускаться. Аполло может найти его где угодно, но вот прямо тут, не переставая петь, Драко вряд ли сможет его позвать и дать задание.

Куда-то все равно нужно уйти, так почему бы не вперед?

— Но для знаний ме-е-есто в них всегда найде-е-ется, — Невилл знаками показал, что нужны они оба для перемещения лапы с люка. — Так что научи нас хоть чему-нибу-у-дь.

— Если что забу-у-удем, — кряхтели они, уже порядком спевшись, изо всех сил отпихивая тяжеленную конечность от люка. — Ты уж нам напо-о-омни, а если мы не знаем, ты нам объясни-и-и.

Крышки у люка уже не было, просто темная дыра в полу, причем доски по бокам разбиты и обмусолены. Это что, слюни?!

— Сделай все, что смо-о-ожешь, — Драко ткнул пальцем в грудь Невиллу, а потом в темнеющую дыру. — Наш любимый Хо-о-огвартс!

Лонгботтом прыгнул.

— А мы уж постараемся тебя не подвести, — скорее уже пробормотал, чем спел Драко, после чего крепко сжал в ладони палочку и прыгнул следом.

Приземление выдалось в целом неплохим.

Вся крохотная комнатка под люком была наполнена чем-то мягким и немного склизким. Продолговатые по форме, вроде корней, а еще шевелятся.

Что делают?

— Л-люмос! — услышал он рядом запинающегося Невилла. — Л-люмос!

— Зачем нам свет?

— Дьявольские силки, Драко! Гладкие безлистные стебли, покрытые пищеварительными соками, тенелюбивые, характерный термотропизм, это они! — а вот в этом, судя по голосу, у Нева сомнений не было. — Нужен свет, срочно!

— Люмос солем! — хорошо все-таки, что на занятия по травологии он ходил с таким ярым ее фанатом. Кое-что пришлось запомнить, чтобы поддержать разговор с другом.

Яркая вспышка почти ослепила Драко, а потом пол словно исчез, и он полетел куда-то вниз.

На этот раз поверхность, на которую он упал, была не такой гостеприимно мягкой. Зато и не шевелилась.

— Ох! — рядом упал Невилл, и Драко услышал какой-то хруст.

Только бы не сломал себе чего!

— Ты в порядке? — бросился он проверять друга. — Вставай, неизвестно, что тут поджидает.

— Драко, — по лицу Невилла стекали крупные слезы. — Палочка… она сломалась.

Внутри все похолодело, но Драко постарался принять как можно более беззаботный вид.

— Мне жаль, Нев. Собери обломки, может, ее еще можно починить. Не волнуйся, напишем Олливандеру сразу же, как поднимемся обратно. А пока — держись ближе ко мне.

Всхлипывая, друг поднялся.

— Аполло! — позвал Драко домовика, нервно оглядываясь по сторонам. Ему чудилось какое-то скрежетание вдалеке, но узнавать, что там, пока не особенно хотелось.

Короткий хлопок заставил их с Невиллом нервно подпрыгнуть, но это, к счастью, был просто трансгрессировавший эльф.

— Прошу прощения, молодой хозяин, — низко склонился тот. — Я жду ваших указаний.

— Что тебя задержало?

— Профессор, к которой вы меня отправили, спешно вызвала директора, однако так меня и не отпустила. Меня держали трое здешних домовых эльфа, молодой мастер, да, держали, — Аполло ухмыльнулся. — Но удержать не вышло.

Драко в очередной раз поразился тому, как личность его матери так или иначе просматривалась во всех ее слугах. Самодовольная улыбка свойственна обычному домовику не более, чем яблоко про запас на колючках мантикоры.

— Где-то в этом подземелье находятся трое наших однокурсников. Отыщи их, а потом перенеси сюда.

Домовик исчез, чтобы минуту спустя снова виновато склониться перед ним.

— Я отыскал лишь двоих, молодой мастер. Один из них не подлежит трансгрессии из-за специфических травм. На помещение, в котором, вероятно, находится третий, наложены чары, препятствующие даже моей трансгрессии.

— Двое — это, наверное, Рон и Гермиона, — Невилл с надеждой взглянул в лицо Драко. — Кто-то из них ранен, мы ведь поможем?

Придется.

— Перенеси нас к этим двоим, Аполло.

* * *

Трансгрессировать с эльфом было приятнее, но все же недостаточно, чтобы подобное начало нравиться.

Миг — и Драко оказался в каком-то полутемном помещении, а у его ног навзрыд плакала Грейнджер, тянущая за руку безвольное тело Уизли.

— Рон, ну же, вставай! Приди в себя, Рон!

Драко понимал, что, согласно принципам человечности, ему полагалось посочувствовать девочке, но злость от ее недавнего поступка никуда не ушла.

— Как тебе приключение, Грейнджер? Оправдало ожидания?

Она взвизгнула и отскочила, тем не менее выставив перед собой палочку.

— Да, да, а теперь запусти Петрификусом в своих спасителей. Почему бы и нет?

— Драко? — девочка размазывала грязь и слезы по лицу. — Невилл? Как вы здесь?..

— Хотели первыми узнать, какое из заточенных здесь чудовищ вами поужинало, — буркнул Драко, присаживаясь на корточки рядом с Уизли.

— Мы беспокоились, — мягко поправил его Невилл. — Чем мы можем помочь, Гермиона?

— Нам нужно сообщить обо всем Дамблдору, срочно! Гарри пошел дальше, а там Снейп! А еще… ну… он…

Замявшись, она опустила взгляд.

— Мы знаем, что, по вашим предположениям, прямо сейчас профессор Снейп крадет философский камень для Сама-Знаешь-Кого. — Откуда только в Невилле взялось это хладнокровие?

Кажется, не только на Драко влияет их дружба.

— Простите, мастер, что вмешаюсь, — негромко кашлянул Аполло. — Однако пока я был у профессора МакГонагалл, которая, можете не волноваться, юная мисс, уже отправила сову некоему мистеру Дамблдору, там также находились и остальные деканы факультетов. В том числе и профессор Снейп от Слизерина.

— Но, — вид ошарашенной Грейнджер был нов и приятен. — С кем же тогда сейчас сражается Гарри?

— Оставим это Поттеру, — Драко разогнулся. — Уизли дышит как-то странно. Аполло, посмотришь?

— Я попробовала облить его водой и Оживи, но ничего не сработало, — скороговоркой проговорила девчонка.

— Сожалею, молодой мастер, однако я не силен в целительстве. Также, как я уже сказал, доставить мистера Уизли в Больничное крыло с моей помощью не выйдет.

— Там есть метлы, — вскинула голову Гермиона. — Мы можем полететь на них.

— Тогда, Грейнджер, я вижу три проблемы: Уизли, который сам на метле не удержится, тебя, которая его не удержит, и Невилла, который, без обид, друг, но ладно если удержится сам. Нужно придумать что-то еще.

— Раз такой умный, МакФасти, сам попробуй что-то предложить!

— Можем подождать профессоров, — поднял руку, как на уроке, Невилл. — Они, я уверен, уже идут сюда.

— Медленно как-то идут. Мы с тобой и то быстрее добрались, хоть и учимся еще на первом курсе. Во всех случаях есть смысл отнести Уизли хоть поближе к Дьявольским силкам, то есть ко входу. Может, профессора уже будут там и поднимут его. Например, Аполло может…

— Силки! — радостно воскликнул Невилл. — Драко, мы можем заставить силки поднять его!

— Они же больше душить волшебников любят. — Звучать «укрощение дьявольских силков» могло хорошо только для такого фаната травологии, как Нев.

— Я читал про использование силков при строительстве пирамид в Египте. — Друг даже раскраснелся от воодушевления. — Ими пользовались, чтобы продолжать работу и по ночам. Там все дело в свете солнца, огне, а еще в корневой системе, которую…

— Прости меня, но остановись, прошу. Расскажешь позже, хорошо, когда никто поблизости не будет умирать. Невилл, скажи просто: ты уверен, что получится?

— Абсолютно!

— Вот и план, — Драко победно взглянул на Грейнджер.

— Но не твой, — возмутилась она.

— А мой впереди. Вы двое левитируете Уизли к силкам, потом Невилл реализует свой гениальный план и поднимает эту тушку наверх. Я тем временем пойду и проведаю Поттера вместе с Аполло.

— Но ты не знаешь, МакФасти, — запротестовала Грейнджер. — Там тролль, а еще комната с зельями, которые мы уже выпили.

— Но прошел же там как-то тот, с кем Поттер «сражается»? — Драко понял, что смущало его во всей этой истории. — Эм, Гермиона, а перечисли по порядку, с чем вы трое столкнулись?

— Пушок, силки, летающие ключи и метлы, висевшие в воздухе около них, вот эти волшебные шахматы, потом тролль, комната с зельями и ядами, а потом — что-то, куда пошел один Гарри.

— Пушок… — задумчиво пробормотал Драко. — Дракон был бы понадежнее.

— Что? — переспросила Грейнджер.

— Да так, мысли вслух. А еще метлы, как предусмотрительно, надо же. Что ж, рассиживаться некогда. Спасибо, Грейнджер, ты очень помогла. Удачи вам, а я пошел.

Быстро, чтобы не передумать, Драко зашагал к видневшейся невдалеке двери.

Когда до нее оставалась всего пара шагов, он обернулся и, удостоверившись, что больше никто на него не смотрит, накинул мантию-невидимку.

— Переноси меня так близко к тому помещению, в которое ты не смог попасть, Аполло, как только получится.

Драко читал пресловутую «подсказку» и в каждой строке узнавал стиль крестного.

Особенно мило читать в той ситуации нечто вроде «Ты хочешь здесь остаться на долгие века? Тогда ищи — к тому же подсказка тебе дана».

Очаровательно. Почему он не догадался сразу узнать у Грейнджер, из какого флакона нужно пить? Не отправлять же Аполло обратно! Еще выслушивать потом о собственном скудоумии не хватало.

Сам все решит, ничего сложного.

Хотя жаль, конечно, что эльф на глаз или запах яд от зелья отличить не сможет.

Драко прошелся мимо выставленных на столе флаконов: все, как один, возмутительно полные. Только вот… хм, пятна от пыли. У большинства видно их не было, поскольку емкости стояли каждая на своем месте. А вот около двух, самой маленькой и крайней справа пузатой бутыли, был виден полукруг на пыли.

Словно кто-то брал бутылочку, а затем поставил на место.

Почему их две?

Ладно, может, Поттер и Грейнджер выпили из разных. Один флакон стоит более ровно, почти в круге чистого места, а другой сдвинут сильнее.

Драко без надежды взглянул на пергамент. Да, от этого текста помощи ждать не приходится.

Поттер всяко же менее аккуратный, да? Хотя на волосы Грейнджер тоже без слез не взглянешь.

Но кто такой гриффиндорец без риска, верно?

— Аполло, — обернулся он к смирно стоящему у стены домовику. — Если со мной будет все в порядке, я крикну тебе с той стороны. Тогда тоже пей, проходи ко мне, а оттуда трансгрессируем. Ты ведь сможешь?

— Простите, молодой мастер, но не уверен в этом.

— По крайней мере, будешь рядом.

Быстро глотнув из маленькой бутыли, Драко шагнул в горящий огонь.

Мгновение вокруг было лишь ревущее пламя, но вот еще шаг, и проступили очертания просторного зала.

В этот самый момент Драко услышал ужасный, полный ярости вой, и едва заметив, как нечто полупрозрачное летит в его сторону, без раздумий бросился животом на пол.

Вот только под ним оказалась лестница — это было значительно больнее.

Нечто пролетело над Драко, потом сквозь огонь и скрылось.

«Надеюсь, Нев и остальные уже ушли оттуда».

Болезненно морщась, Драко приподнялся на локтях. Немного дальше на ступенях недвижимо лежал Гарри, а в руке у него загадочно поблескивал крупный красный камень.

* * *

Это был очень напряженный завтрак, ведь профессор МакГонагалл сказала им с Невиллом, что оповестила об «их выходке» родителей.

Говоря по правде, Драко с ужасом ожидал сову с письмом. Кто бы сказал, что там окажется? Громовещатель? А может, мама разочаруется в неслизеринском поведении сына настолько, что сообщит ему в письме о прекращении опеки?

О подарке на день рождения можно уже вообще забыть.

Невилл трясся при одной только мысли о реакции бабушки на то, что он сломал старую отцовскую палочку.

Грейнджер и Уизли весело щебетали, будучи в центре внимания всей школы. А как иначе, ведь они участвовали в походе на Того-Кого-Нельзя-Называть вместе с самим Гарри Поттером!

Про заслуги в возвращении их обратно Драко и Невилла мало кто вспоминал, ведь «идти по проторенным следам гораздо проще», как им тут сказали.

Пусть бы попробовали сами петь перед цербером, умники.

Грейнджер, конечно, рассказала о том, как Невилл что-то сделал с силками, что те подхватили их троих, вынесли из люка перед цербером, а потом почему-то полезли дальше, набросились на бедное животное и чуть не задушили. Вот только настолько несвойственное растениям поведение все сочли чистой выдумкой, предпочитая слушать про волшебные шахматы и летающие ключи от двери.

Послышалось хлопанье множества крыльев, и Драко подавил желание залезть под стол.

Что бы ни было, он примет это с достоинством.

Перед ним и Невиллом письма упали почти одновременно.

Обычные, белые.

— Надеюсь, это хороший знак, — тихо прошептал Невилл, и Драко, согласно кивнув, негнущимися пальцами принялся разворачивать послание.

«Драко,

Я поздравляю тебя с окончанием первого учебного года в Хогвартсе.

Очень жду твоего возвращения, хотелось бы обсудить мое крайнее нежелание терять тебя.

Вижу, ты вполне освоился на Гриффиндоре, а также подтвердил правдивость моих слов о неизбежном влиянии друзей. Не отрицай, за врагами в подземелье с монстрами не лезут.

Рада, что ты наслаждаешься школьной жизнью, но все же еще раз попрошу: не забывай, кто ты.

Ты, Драко, не Поттер, не Уизли, даже не Лонгботтом. Ты — МакФасти. Ты мой сын. Следуй собственной мечте. Не отступай от того, что считаешь правильным, но принимай во внимание возможные последствия.

Попробуешь снова героически самоубиться — задушу.

В объятиях.

Пока еще дышишь, поговорим о приятном. Поздравляю с днем рождения! Подарок принесет тебе Аполло, как позовешь, поскольку он слишком хрупкий для совиной почты.

Я дорожу тобой сильнее, чем могла себе представить. А еще очень и очень горжусь.

Мама»

Драко сидел, невидящим взглядом уставившись на пергамент.

Да, мама его ругала, но делала как-то… необидно. Зато все написанное запомнилось так ярко, словно буквы в мозгу выжгли.

А еще его, кажется, любили.

На всякий случай стараясь не улыбаться слишком широко, Драко повернулся к другу.

— Невилл? — осторожно позвал он.

— Бабушка пишет, что гордится мной, — ответил тот каким-то потусторонним голосом. — А еще просит не волноваться о палочке, потому что на каникулах мы купим новую.

— Это ведь хорошо?

— Да, — Невилл улыбнулся и наконец отложил пугающий листок. — Да! О Мерлин, Драко, моя бабушка пишет, что горда моей смелостью! Да я поверить в это не могу! А ты как?

— Почти так же, только меня обещают в следующий раз любя придушить.

И они облегченно засмеялись.

Гарри в Больничном крыле они не навещали. Отправили по упаковке сладостей, конечно, но сами не пошли.

Уже не раз и не два Драко делал шаг Поттеру навстречу. Если его дружба тому не нужна — что ж, пусть так.

Тем более что как друг Гарри Невиллу проигрывает.

* * *

С трудом дотерпев до вечера, когда в гостиной не осталось бы никого, Драко позвал домовика. Тот с поклоном вручил ему длинную плоскую коробочку, обернутую в серебристую бумагу.

Спешно разорвав упаковку, он заглянул внутрь.

На мягкой ткани там лежали четыре небольших прямоугольника, примерно с половину ладони, обтянутые черной драконьей кожей. Странный подарок.

Внутри также лежала небольшая записка.

«На случай новых приключений».

Драко взял в руки один из предметов и повертел. В одном месте кожа немного отходила. Он потянул за этот край и ахнул.

На ладони, в черном кожаном чехле, лежало карманное Сквозное зеркало.

— Драко! Драко! Э-э-эй, Драко-о-о-ша!

На диван с обеих сторон от него с размаху плюхнулись.

Драко глубоко вздохнул, обуздывая привычное раздражение, появлявшееся при виде любого из Уизли, и обернулся к практикующимся в остроумии близнецам.

— Дред, Фордж, чем обязан?

Те только шире принялись лыбиться.

— Мы слышали, что ты поучаствовал в спасении нашего горемычного братишки.

— Не то что мы сильно тебе за это благодарны…

— И все же — сработано довольно неплохо.

— Ваша похвала греет душу. — Драко перелистнул страницу монографии, посвященной артефактам домерлиновской эпохи, и скупо улыбнулся. — Пусть и небольшая.

— Эй, МакФасти.

Драко вынужденно оторвал взгляд от страниц и мрачно перевел на говорившего, но того это мало смутило.

— Еще мы хотели бы извиниться.

— Это не вполне в нашем стиле, — принялся торопливо пояснять его брат. — Да и вряд ли наше признание что-то меняет.

— Но мы все же признаемся тебе, — с небольшим нажимом проговорил первый. Джордж, скорее всего: в нем было немного больше совестливости.

— Ладно, — резко выдохнул Фред. — Тогда, первого сентября, мы прознали о твоей стычке с нашим братиком. А еще о том, как ты поносил нашу семью. И решили, ну, знаешь, немного пошутить.

Драко непонимающе нахмурился. Не хотят же они сказать…

— Это были мы. — Джордж внимательно вглядывался в его лицо, и это очень раздражало. — Мы запустили Конфундусом в Шляпу. А потом она распределила тебя на Гриффиндор, потому что мы ее в этом убедили.

Драко рассмеялся, захлопнул книгу и встал так, чтобы видеть их обоих сразу.

— Вы сейчас пытаетесь убедить меня, будто два каких-то третьекурсника способны одурачить Распределительную Шляпу, созданную самими Основателями? Неужели?

— Эй, — возмутился Фред. — Мы не «какие-то», мы — лучшие!

— Ну, — пожал Джордж плечами. — Хочешь верь, хочешь — нет, но это слишком странно для простого совпадения. Рассказать тебе об этом было во всех случаях честно.

— Да и потом, Драко, — развел руками Фред. — В противном случае ты попал на Гриффиндор из-за своей «храбрости и благородства». Можешь в это поверить?

Близнецы рассмеялись, а потом Джордж добавил:

— Еще раз спасибо, кузен. За Рона. Мы серьезно.

А после эти два чудака перекувыркнулись через спинку дивана и, распростершись у ног девушек из команды по квиддичу, принялись потешно умолять их составить компанию на прогулке.

Драко тряхнул головой.

Это чистой воды совпадение.

Если Шляпу так просто одурачить, ее заклинали бы все кому не лень.

Он вернулся обратно на диван и раскрыл книгу на нужной странице. Да, именно такое зеркало он и видел в той комнате, после загадки с ядами.

Казалось бы, все, секреты Поттера разгаданы, можно забыть и жить дальше. Гарри скрывал, что в подземельях спрятан философский камень, не рассказывал о том, что в этом замешан Тот-Кого-Не-Называют. Потом укрывал лесника с его маниакальной страстью к опасным питомцам.

Вот только не из-за этого Драко уже вторую ночь не может уснуть.

В кошмарах его теперь преследовал образ лежащих чуть в стороне от Поттера, на кучке праха, аккуратного магловского костюма и мантии профессора Квирелла.

Волшебники так не умирают.

Драко с громким хлопком закрыл книгу.

Бесполезно.

Вчера он как одержимый перерыл библиотеку в поисках сведений о свойствах крови единорогов, потом вот отыскал старую монографию по артефактам, а еще попросил у мадам Пинс руководство по зачарованию волшебных шахмат.

Безумие.

Среди препятствий на пути к камню был и тролль. Драко его проскочил — насмотрелся уже — но он вполне мог бы быть тем же, что рвался в Большой зал во время Хэллоуина. Однако почему тогда сбежал не цербер, что сидел у самого выхода, а тролль? И был ли выход тогда один?

Мозг медленно вскипал от обилия вопросов, а еще от ощутимой нелогичности и нереальности происходившего. Подумать только: Темный лорд целый год разгуливал по Хогвартсу, а никто и не заметил даже!

А подступы к средству повторного обретения им могущества охранялись ручными зверьками, сравнительно мирной травкой и несколькими играми.

Бред.

Еще и один из профессоров отчего-то рассыпался.

Мама точно заберет его из школы на следующий год. Да и стоит ли этому противиться?

* * *

На пиру обсуждения «великого и отважного» Поттера продолжались, но уже совсем не раздражали. Драко просто был рад. Он жив, Невилл тоже, их опекуны не злятся… ну, слишком сильно.

Единственное, что омрачало общий настрой, — проигрыш Гриффиндора в соревновании за Кубок школы.

Драко видел, как за столом Слизерина веселятся по этому поводу те, кого еще год назад он считал друзьями. Смотрел, как некоторые из них тычут в сторону Гриффиндора и начинают смеяться.

За весь год от них не было никаких проблем. Остальных гриффиндорцев то Крэбб с Гойлом, то Панси с Трейси доставали, но их с Невиллом все, даже старшекурсники, обходили стороной. А странный Забини даже прислал ему подарок на день рождения, что ценно, хотя Драко было не особо весело его праздновать в этом году.

Может, настоящие гриффиндорцы и злились бы на этих ребят, но Драко не стал.

«Школа рано или поздно заканчивается, а вместе с ней и все эти глупые соревнования с баллами, — сказала ему на пасхальных каникулах мама. — Настоящую ценность представляют собой выстроенные отношения и налаженные связи. У меня в Хогвартсе не было близких друзей, но к моменту моего перевода я все же оставила о себе тот или иной след в памяти других. А этим, дорогой мой, всегда можно позже воспользоваться».

— Нев, — Драко поднялся со скамьи. — Я скоро вернусь.

Он обогнул пару столов и подошел к сидевшему недалеко от края Блейзу.

— Поздравляю с Кубком, — Драко протянул руку.

Забини медленно поднял глаза.

— Спасибо, — и осторожно пожал руку. — Мы обошли вас, не злишься?

— Не так чтобы очень, — Драко пожал плечами. — Хотелось бы, конечно, чтоб было наоборот, но… откроем новый соревновательный сезон в следующем году, не так ли?

— Верно, — Блейз ощутимо расслабился. — Еще раз спасибо за поздравления, Драко.

— Расходитесь по местам, — раздался где-то рядом голос МакГонагалл. — Скорее, пир вот-вот начнется.

Драко вернулся обратно за стол факультета, как и все остальные, и в этот момент в зал вошел Гарри.

Очень эффектно, нечего сказать.

Как только он занял свое место рядом с Уизли, поднялся директор.

— Итак, еще один год позади! — обвел он взглядом всех сидящих. —А сейчас, насколько я понимаю, мы должны вручить Кубок победителю среди факультетов. Очки распределяются так. Четвертое место занял факультет Гриффиндор — триста двенадцать очков. Третье — Пуффендуй, у них триста пятьдесят два очка. На втором месте Когтевран. Они набрали четыреста двадцать шесть очков. А на первое место, заполучив четыреста семьдесят два очка, выходит Слизерин!

Драко чувствовал себя забавно. Аплодировал собственному факультету он неискренне: если бы не пара баранов, ратующих за свободу драконам, они бы не плелись в хвосте.

Глупость, как его учили, наказуема, а потому Гриффиндору был справедливо преподан этот урок.

Слизеринцам же, то ли по старой памяти, то ли из-за счастливо смеющегося… приятеля, пожалуй… он хлопал вполне искренне. Учились, копили баллы, в неприятности не лезли, приключений не искали — мечта, а не факультет. Хм, вернее, хорошо постарались.

— Да, да, молодцы, Слизерин, отлично, Слизерин, — произнес Дамблдор, обращаясь к сидевшим за столом Слизерина. — Однако мы не учли последних событий.

Зал затих. Драко удивленно вытаращил глаза. Баллы ведь начисляют за академические успехи, разве нет? Неужели Поттера и компанию решили поощрить за все эти выходки? Они мало того что ночью шлялись и в запретное место полезли, так ведь еще и Невилла парализовали, на минуточку!

— Итак, — продолжил директор. — Я хочу объявить о присуждении дополнительных очков. Мисс Гермионе Грейнджер за способность хладнокровно мыслить, когда другим грозила серьезная опасность, пятьдесят очков.

Соседи грянули аплодисментами, и Драко вежливо, чтобы не выделяться, присоединился. Невилл рядом радовался, чуть ли не подпрыгивая на месте.

— Мистеру Рональду Уизли за лучшую партию в шахматы, сыгранную в истории Хогвартса, я присуждаю пятьдесят очков!

Все семейство рыжих заорало так, что даже огни свечей, казалось, задрожали. А Драко продолжали одолевать тягостные мысли: из-за таких вот вещей Гриффиндор и его студентов теперь все будут ненавидеть.

Слизерин в первую очередь, но и остальные факультеты не забудут. У каждого в этом году была своя история побед и поражений, наград и штрафов, а тут им — раз, два — и сто баллов меньше чем за пять минут отсыпали.

— А также мистер Гарри Поттер, — объявил Дамблдор, и в зале воцарилась абсолютная тишина. — За железную выдержку и выдающуюся храбрость я присуждаю факультету Гриффиндор… шестьдесят очков.

Поднявшийся шум оглушал. У Гриффиндора теперь четыреста семьдесят два очка. То есть столько же, сколько и у Слизерина.

Драко уже не хлопал.

Директор поднял руку. Зал начал затихать.

— Помимо храбрости, ума и рассудительности, как оказалось, полезными могут быть даже здравый смысл и осторожность. Я присуждаю десять очков мистеру Драко МакФасти.

— НЕТ! — не успели гриффиндорцы как следует зааплодировать, как можно громче выкрикнул Драко.

Все недоуменно замерли.

«Не отступай от того, что считаешь правильным, но принимай во внимание возможные последствия».

«Кажется, мама, я слишком близко принял к сердцу эти слова».

Сидящие вокруг уставились на него не менее страшно, чем огромный гебридский дракон.

Как ведь удачно, что он воспитывает драконов.

Драко поднялся с места и обратился к улыбавшемуся Дамблдору.

— Благодарю за ваши слова, профессор, и высокую оценку, однако я не могу принять эту награду. Я нарушил правила, выйдя из гостиной ночью. Отправился в коридор, бывать в котором вы нам запретили. Ничто из этого не должно поощряться, а потому я отказываюсь от назначенных баллов. Прошу, отнимите их обратно.

Он сел.

— Что ж, — усмехнулся Дамблдор. — Я прислушаюсь к вашей просьбе, мистер МакФасти. Отзываю ваши баллы.

Горсточка рубинов снова отлетели наверх.

— Храбрость бывает разной. — Дамблдор по-прежнему улыбался. — Трудно противостоять врагу, но еще сложнее противостоять друзьям! И за это я присуждаю десять очков мистеру Невиллу Лонгботтому.

Гриффиндорцы немедленно захлопали, но Невилл тоже поднялся.

— О нет, только не это, — услышал Драко стон Финнигана.

— Прошу п-прощения, — Невиллу было явно сложнее выдерживать все это. — Но я тоже отказываюсь от баллов. Драко все сказал верно. Мы должны были получать баллы за ответы на занятиях, беречь их, не попадая в передряги. Из… извините.

Директор, сохраняя доброжелательное выражение лица, махнул рукой, и баллы Невилла устремились вслед баллам Драко. Только он снова открыл рот, быть может, чтоб еще кого-то наградить, как со своего места поднялся Гарри.

— Простите, — негромко обратился к Дамблдору он. — Но Драко и Невилл правы. Мне стыдно, что я не раздумывая принял баллы за то, что случилось, когда я нарушил правила. Извините, профессор, но я от них тоже откажусь.

— Гарри, ты что? — ахнула Грейнджер. — Мы ведь столько всего прошли! Ты победил Вол… Сам-Знаешь-Кого!

Уизли рядом яростно кивал.

— Я так решил, Гермиона, — негромко ответил ей Гарри и отвел глаза.

— Что ж, Гарри, твою просьбу я тоже исполню. Нельзя же кого-то награждать против его воли, — нарушил тишину Дамблдор. — В таком случае я поздравляю Слизерин, который получил Кубок школы!

Стол Блейза восторженно взревел, но вот остальные безмолвствовали.

Внезапно победные крики слизеринцев заглушил какой-то ужасающий рев.

За высокими окнами Большого зала мелькнула чья-то тень. Огромная тень.

— Дракон! — крикнул кто-то. — На Хогвартс напал дракон!

Драко с трудом подавил желание закрыть лицо руками и сползти под стол. Были у него догадки, что это за дракон.

Может, если к нему никто не выйдет, этот норвежский олух ляжет и уснет? А потом, как известно, его останется просто не щекотать.

— Аполло, — устало позвал он, стараясь не обращать внимания на поднявшуюся суету, а когда домовик явился, продолжил. — На лужайке перед школой дракон. Мой, по всей видимости. Позаботишься о нем, хорошо?

* * *

Поезд дернулся, отъезжая от платформы в Хогсмиде, и Драко наконец смог расслабленно откинуться на спинку сиденья.

Что сказать? Его внедрение в Гриффиндор в качестве «своего» провалилось. Столько труда, столько усилий… зря. Кажется, все сделанное им за этот год пропало впустую.

Даже баллы за экзамены. Хорошие, отличные местами даже, но не лучшие. С зельями, к примеру, стоило еще больше стараться.

— Какие планы на лето, Драко?

Он повернул голову в сторону говорящего.

Невилл сидел у двери и кончиком пера дразнил сидящий в горшке росточек дьявольских силков. Восхищенная его сообразительностью профессор Стебль, хоть об этих заслугах директор и словом не обмолвился, отдала ему эту молодую поросль под опеку, на лето.

А с другой стороны, как знать, к чему еще он додумается их приспособить?

— Наверное, с Этамином буду возиться. Не знаю, Нев, если честно. Может, мама как-то по-особому привыкла лето проводить.

— Вызывай меня по зеркалу или пиши, — улыбнулся Лонгботтом. Драко одно из Сквозных зеркал отдал перед отъездом из Хогвартса ему. — Если будет время, приглашаю в гости. К самым опасным теплицам обещаю не тащить. А бабушка, в благодарность за мои оценки не ниже «удовлетворительно», может быть, даже разрешит тебе что-то в них собрать.

— А ты не забудь о своем намерении заставить лютецию полюбить Гебриды.

— Договорились.

В дверь коротко постучали, почти сразу же открывая.

— Привет, — поднял на них глаза Гарри. — Можно войти?

Драко с Невиллом переглянулись и кивнули.

За ним в купе молча проскользнула Гермиона.

А после закрыла за собой дверь.

— Рон обижается на меня, — поймав удивленные взгляды, пояснил Гарри. — Гриффиндор мог выиграть, награди после вас Дамблдор кого-то еще. Или остался хотя бы на втором месте, но после того, как я тоже отказался от баллов…

— А почему ты решил отказаться? — Драко это и вправду было интересно.

Поттер взъерошил и без того беспорядочно торчащие волосы, а Грейнджер, которую весь год было просто не заткнуть, сидела смирно, глядя в пол.

Гарри кашлянул.

— Когда я был в Больничном крыле, мы много говорили. Обо всем этом. Пушок, мантия-невидимка, философский камень, спрятанный в школе… Дамблдор словно сам подталкивал меня узнать обо всем, и зимой, когда я нашел зеркало Еиналеж… ох, точно, вы же о нем не знаете! В общем, в одном из пустующих помещений стояло это зеркало, показывающее самые сокровенные желания. Как-то раз директор меня рядом с ним заметил, попросил больше не приходить и пообещал убрать его. Но перед тем все же подробно рассказал мне о нем.

Гарри помолчал, переводя дух, а потом продолжил.

— Конечно, жутко думать, что профессор подталкивал меня к чему-то опасному. Я думаю, что он проверял, достоин ли я встречи с Волан-де-Мортом, а потом я доказал, что готов.

— Гарри, — голос Невилла дрогнул. — Имя Того-Кого-Нельзя-Называть не произносят.

— Дамблдор говорит, что страх перед именем только усиливает страх перед тем, кто его носит, — подала голос Гермиона.

— Вы не знаете, — Драко видел, что Невилл не готов об этом рассказывать. — Но когда Он пытался захватить Британию, то на свое имя наложил особое заклинание. Всех, кто произносил его, можно было отследить. Это заклинания отключало многие защитные чары. А потому те, кто называл это имя, погибал. Так что — да, конечно, его боялись и боятся называть. Этим ты подвергаешь опасности себя и всех, кто рядом. Со стороны может показаться, Гарри, что ты, такой великий герой, предпочитаешь выставить напоказ свою отвагу, нежели сберечь жизни близких и выразить уважение памяти погибших.

— Я не знал, — Поттер побледнел.

— Теперь знаешь. Так ты все же не ответил, чего решил отказаться от баллов?

— Мне стало стыдно.

— Чего?! — хором воскликнули Драко и Невилл.

— Вы все правильно сказали. Мы с драконом нарушили правила — получили наказание. А с этим походом за камнем, что, по-другому было? Да и не сделал я ничего, за что меня нужно благодарить. Хагрид подсказал про Пушка, как его пройти. Рон выиграл в шахматы, а Гермиона — во все остальное. Я сам делал что-то только в самом конце, но все равно не сделал ничего путного. Профессору Квиреллу становилось плохо, стоило мне только его коснуться. Волан… эм, в общем, дух его вылетел после этого, и тогда профессора настигло проклятие единорогов. Он же кровь их пил, да? А потому в песок рассыпался, когда его перестало что-либо поддерживать. Я упал в обморок, с философским камнем в руке, а когда проснулся, оказалось, что и его не спас. Да и мантию Дамблдор мне не вернул. Когда вы встали и начали отказываться, я посмотрел на себя чужими глазами. Герой-однодневка, тоже мне. И мне стало стыдно.

— Ого, — только и мог сказать Драко.

Перевел взгляд на Грейнджер.

— А ты чего пришла? Неужто Уизли и с тобой в ссоре? Хотя было бы из-за чего: очки принесла, потом от них не отказалась…

— Я заслужила! — Девочка вскинула голову и яростно посмотрела на Драко. — Эти баллы я заработала своим умом, так что все честно!

— О, прости, не знал, что важное дело, ради которого ты не моргнув и глазом бросила обездвиженного одноклассника на полу, затевалось ради тренировки ума и баллов! — Драко картинно прижал руку к груди. — Но теперь вот ты сказала, и мне сразу же стало ясно!

— Все не так! Я хотела защитить камень от Сами-Знаете-Кого!

Драко фыркнул.

А потом еще кое-что вспомнил.

— Эй, Гарри, раз уж мы тут вскрываем все карты, то и я выложу свои на стол.

Стянув с багажной полки сумку, Драко, пошарив в ней, выставил на маленький столик у окна мерцающую серебристую мантию-невидимку, грубую резную флейту и блестящий крупный красный камень.

— Быть не может! — ахнул Гарри, первым делом схватив мантию и флейту. — Откуда они у тебя?

— Оттуда, где ты бросил, — хмыкнул Драко. — Меньше вещами под носом у Пушка разбрасываться надо было.

Гарри с чувством хлопнул себя по лбу свободной рукой, прижимая свои вещи другой.

— Это философский камень? — восторженно протянул Невилл, вытягивая шею, а Грейнджер громко ахнула.

— Может быть, — пожал плечами Драко. — По крайней мере, Гарри, именно его ты держал, когда я тебя нашел.

— Но профессор сказал…

— Он правда уничтожил камень, что забрал у бессознательного тебя, — нетерпеливо перебил его Драко. — Вот только тот был копией с этого. А настоящий ли этот — я не знаю. Маме показать, что ли? Но если хочешь, Поттер, можешь забрать.

— Гарри, — громко зашептала тому Гермиона. — Как ты можешь раздумывать? Это редчайшее творение алхимии! Никому, кроме Николаса Фламеля, так и не удалось его создать!

Гарри внимательно разглядывал камень, потом так же пристально смотрел Драко в глаза.

— Оставь, — откинулся от на сиденье. — У меня, если что, есть экстренный портал к тебе домой, забыл?

Невилл рассмеялся, а Драко только хмыкнул, убирая «редчайшее творение алхимии» в сумку. Возмущенное сопение Грейнджер звучало как музыка для его ушей.

Как знать, может, в этом году и не все было зря.

Поезд начал сбавлять ход, и Гарри с Гермионой решили вернуться в свое купе.

— Пиши нам, Гарри, — окликнул его на прощание Драко.

— Да, — подхватил Невилл. — Или отвечай, потому что мы точно станем писать тебе.

— Спасибо. — Поттер глупо улыбался, остановившись в дверном проеме и продолжая прижимать к груди свои вещи. — Буду ждать с нетерпением.

Когда поезд остановился на Кингс-Кросс, Драко попрощался с Невиллом, кликнул Аполло на помощь с багажом и так быстро, как мог, помчался в сторону стоящей в отдалении высокой фигуры, выделяющейся ярко-фиолетовым платьем и копной рыжих волос.

— Драко, — его крепко стиснули, да и сам он обнимал мать с не меньшим энтузиазмом. — Как же я рада снова тебя видеть! Ну, что скажешь, как прошел твой год?

Драко поднял голову и встретился с Эрой взглядом. Смена семьи, тролль, драконы, Темный лорд в профессорах и философский камень, перекатывающейся по сумке. Что тут сказать?

— Незабываемо.