Расплата (джен)

Поливая цветочные клумбы, Гарри наблюдал за проходившими мимо детьми с собаками. В летнее время Литтл Уингинг практически вымирал, так как соседи разъезжали по курортам или навещали родственников. Дурсли в последние годы предпочитали отдыхать в сентябре, когда он и Дадли отправлялись в школу. Разумеется, они не прочь были взять и сыночка с собой, велика вероятность, что так они и делали, но Гарри об этом не знал. Дядя не раз высказывал свое недовольство, оттого что им приходится корректировать свои планы из-за Поттера.

Гарри помнил времена, когда они запросто оставляли его с миссис Фигг и благополучно разъезжали по Европе. Но это изменилось, после того, как прилетела первая сова из Хогвартса.

— Осторожнее с цветами, мальчик, — прервала его размышления выглянувшая из окна тётка. — Если сломаешь хоть один, пеняй на себя.

Вынырнув из задумчивости, Гарри без воодушевления вернулся к своей работе. Под давлением тяжелых капель нежные растения качались, опасно пригибаясь к земле. Спохватившись, он закрутил кран и стал сматывать шланг. С поливкой покончено, как и с прополкой сорняков, оставалось надеяться, что остатки дня пройдут также уныло.

Солнце потихоньку катилось к горизонту. Скоро должен вернуться дядя, а из этого следовало ー Гарри нужно поспешить наверх, дабы лишний раз не раздражать его своим присутствием.

— Не спеши, — вдруг остановила его тетя Петунья, неся на подносе лимонад. — Сегодня мы ждем гостей. К нам придут коллеги по работе твоего дяди. Тебя это, конечно, не касается. В твоих же интересах сидеть тихо и не высовываться. Однако, — она оценивающе оглядела Поттера, — я хотела попросить тебя поговорить с Дадли. Он все еще напуган из-за прошлогоднего инцидента.

— Я уже все объяснил вам, — нахмурился Гарри. — С Дадли все в порядке.

— Он плохо спит и даже похудел, — пожаловалась тетка таким тоном, словно Поттер сам должен был заметить столь очевидные доказательства недомоганий кузена.

“Ну и отлично”, — позлорадствовал Гарри, не видя никакой проблемы. Кто бы обратил внимание на его недоедание и недостаток сна.

— Я не могу ему помочь. Может, стоит свозить его к врачу...

Тетя Петунья очевидно прочитала что-то в его лице или во взгляде, потому что разозлилась не на шутку и обругала племянника за бездушие и лень. Гарри молча смотрел в пол, с трудом удерживая язык за зубами. Его всё это бесило неимоверно: он прекрасно знал, что любое возражение усугубит ситуацию. Чтобы прервать поток брани, ему пришлось согласиться.

— Вон с глаз моих! — велела тетя, немного успокоившись.

Гарри поднялся наверх. Дадли смерил его безразличным взглядом, когда Поттер проходил мимо его комнаты. Кузен играл в видеоигру и отрывался от нее лишь ради еды или туалета.

Настроения разговаривать с ним после настоятельных внушений было прямо сказать не очень, поэтому Гарри предпочел для начала посетить ванную, успокоиться, умыться и осмотреть царапины на руках. Прополка грядок далась ему непросто.

“А про ужин она ничего не сказала”, — желчно заметил сам себе Гарри.

Все дни тут были похожи один на другой. С утра до вечера он работал по саду или дому, чинил что-нибудь: будь то велосипед Дадли или газонокосилка дяди. Не то, чтобы он в принципе умел это делать, приходилось учиться по пособиям по использованию(в случае газонокосилки) или прибегать к советам почтальона (с велосипедом). Тетю его проблемы не заботили. А вечером приходил Вернон и был недоволен: не важно чем, бездельниками на работе или неуважительным отношением к нему подростков в метро, все равно, так или иначе тут не обошлось без таких ненормальных, как Гарри.

На оскорбления Поттер уже привык не обращать внимания, как и на подзатыльники.

Дадли этим летом решил его вовсе не замечать. Видимо, опыт общения с дементором все же сказался на развитии осторожности. Вот только Гарри придерживался аналогичной точки зрения и просто игнорировал кузена. Он худел и хандрил по своим собственным причинам, считая дни до окончания срока своего вынужденного пребывания под столь необходимой ему защитой крови.

“Что ж, пора пообщаться с этим придурком”, — оттирая пятно грязи с щеки и размышляя о перспективах беседы с Дадли, Гарри вдруг замер, обратив пристальное внимание на свое отражение в зеркале.

Он даже слегка испугался: недавнее выражение высокомерного отвращения на его лице могло принадлежать исключительно Северусу, но никак не ему. Даже то обстоятельство, что Гарри на лето предпочел вернуть зелень глазам, не спасало постепенно меняющуюся внешность. По всей видимости, он очень сильно скучал, отчего процесс шел быстрее.

По вечерам, когда было совсем тошно, Гарри активировал шарик, подаренный Сириусом. Несколько фраз от крестного и, собственно, видимость, что он жив и здоров, поднимали ему настроение.

— Ты совсем осунулся, — нахмурился Сириус, всматриваясь в лицо крестника. — Магглы озверели? Они тебя не кормят?

— Не волнуйся, — покачал головой Гарри. — Я вовсе не голоден. По тебе скучаю.

— Ох, малыш, я тоже, — в голосе Блэка сквозило искреннее сожаление. Одинокое скитание не приносило ему удовольствия, без сомнений.

— Где ты сейчас? — поинтересовался Гарри.

— Поверь мне, сам не знаю. Качаюсь где-то в море, на сушу не тянет, — Сириус даже оглянулся на окно за плечом.

— Ты не заблудишься? — обеспокоился Гарри, стараясь рассмотреть хоть что-нибудь, но увидел только волны и горизонт.

— Ну что ты, — фыркнул Сириус и уверил: — Не настолько уж я безнадежен. Берег недалеко, просто я не уверен какой именно город проплываю.

— Я даже не предполагал, что ты увлекаешься мореходством, — Гарри удобнее устроился на кровати. — Давно ты плаваешь?

— Пока не оказался в Азкабане, то часто ходил в море и океан. Мы с твоим отцом и дедом вместе плавали и побывали на всех ближайших островах. В общем-то, нас твой дед и научил всему.

Гарри улыбнулся. Он считал, что у Джеймса была единственная страсть 一 это квиддич.

— Меня немного укачало в прошлый раз, — признался Гарри, сморщив нос.

— К этому надо привыкнуть.

Сириус рассказал о прогулках по длительным морским маршрутам в Европу и далеко в Атлантический океан. В воображение Гарри возникали невероятные приключения, ведь у Сириуса было прекрасное чувство юмора и талант рассказчика.

Ночью ему снилось море и солнце, крики чаек и теплый бриз — удивительное умиротворение. С тех пор, как начались каникулы, Темный Лорд ни разу не попытался атаковать его сознание. С одной стороны, это было здорово, что тот притих, с другой — Гарри нестерпимо хотелось написать Северусу. Поговорить о чем угодно, узнать, что происходит в школе и волшебном мире. Прошло уже несколько недель, а может и больше, но веской причины пообщаться не находилось. А беспокоить Снейпа по пустякам казалось неправильно.

Порой Гарри открывал тетрадку, трепетно разглаживал пожелтевшие страницы и надеялся, что там появятся строчки. Но видимо, Северусу не было нужды ему писать. А Гарри не решался сделать это первым.

“Глупости. Что я ему напишу? Как дела? — Гарри скривился, присаживаясь на кровать. В его комнате было мрачно. Он так и не раскрыл занавески утром, когда выходил, а сейчас в этом не было нужды. — К тому же, может он хочет отдохнуть…” — прежде Гарри не приходило столь очевидное объяснение в голову.

В действительности, все преподаватели летом стремились оградить себя от студентов и школьных дел, поскольку это вусмерть надоедает им в течение семестра. Снейп уж точно был из тех людей, у кого найдется миллион занятий, которым он с удовольствием посвятит свободное время: эксперименты, поиски необычных ингредиентов и полезных книг... или даже конференции (Гарри видел на его столе несколько пригласительных писем). Профессор определенно на месте не сидел и не вел праздную жизнь.

Включив ночник на столике, Гарри вздохнул. Он не собирался никому надоедать, поэтому ограничился своими мечтами. К тому же, чтобы не забывать, что все случившееся за полгода это не сон, он прихватил из комнат отца много разных вещей. Одной из которых была книга. Ее он выбрал по дорогой искусно оплетенной серебром обложке. Сначала Гарри посчитал, что нашел очередной опус по зельям, но оказалось, что зеленый цвет не всегда связан с лекарствами. В ней описывалась интригующая история волшебного государства и естественно всех его жителей. Не сказать, что рассказ детский, скорее наоборот, он имел любовную драму и незаурядную детективную линию с внезапными смертями и воскрешениями. В общем, Гарри скрашивал свои дни за ее изучением. И даже ждал, когда вернется вечером к себе, чтобы продолжить читать.

Перебрав журналы по квиддичу, письма друзей и несколько старых выпусков газет, Гарри озадаченно осмотрелся. Куда же он мог ее положить? Обойдя комнату и посмотрев под подушкой и одеялом, Поттер заглянул под кровать, где обнаружились несколько пыльных носков и кусок засохшего печенья Хедвиг. Перерыв шкаф, он сел на пол. Не могла же она исчезнуть?

Хотя, учитывая что однажды один домовой эльф уже заставил его думать, что друзья его забыли, то вопрос пропажи вещей всегда оставался открытым.

Всё внимательнее перепроверив, Гарри вышел в коридор.

— Ты не брал ничего у меня в комнате? — спросил он Дадли, сделавшего перерыв для похода в уборную.

— И что же я могу у тебя взять? — насмешливо спросил тот. — Одну из твоих уродских штук или облезлое тряпье?

— Мне кажется или эти вещи когда-то принадлежали тебе? — сухо отозвался Гарри, показывая на свою футболку.

Дадли ухмыльнулся.

— Я говорю о книге, — призывая себя к спокойствию, объяснил Поттер. — Она довольно примечательная, ты мог случайно взять ее...

— Зачем мне твои учебники? Я же нормальный.

— Дадли, хватит, — зарычал Гарри. — У меня пропала художественная книга. Она не моя, я взял её на время. Я знаю, что ты иногда заходишь ко мне в комнату.

Выражение маленьких глазок кузена сказало Гарри, в каком месте он видел его проблемы, что подтвердило короткое:

— Отвали, — Дадли затопал дальше по коридору.

Гарри разозлился. Идя следом, он успел проскользнуть в закрывающуюся дверь.

— Выметайся! Тебе не разрешено сюда заходить, — пыша праведным гневом, выкрикнул братец, его щеки затряслись, а сам он покраснел.

Гарри осмотрелся. Среди обилия беспорядочно лежащих предметов: игровых установок, сборных моделей, фигурок и плакатов рок-групп, висевших на всех стенах, в углу сиротливо ютился книжный шкаф. Пожалуй, этот предмет мебели единственный содержался в идеальном порядке. Точно так, как его оставила тетя Петунья, после уборки. По всей видимости Дадли не часто утруждал себя чтением. Поэтому Гарри не особенно заинтересовался этой библиотекой. Вряд ли Дадли спрячет что-то там.

На компьютерном столе был потрясающий бардак, однако именно под монитором виднелся знакомый металлический уголок темно-зеленой книги. Вероятно, красивое оформление также привлекло Дадли.

— Что это? — сердито спросил Гарри, указывая на находку.

Дадли изменился в лице и бросился к столу, закрывая собой добрую его часть.

— Это все мое, Поттер! — рявкнул он. — Ты что оглох? Вали отсюда, пока не получил по шее.

— Серьезно? — Гарри шагнул к нему и ощутил удовлетворение, когда Дадли отпрянул. — Ты украл у меня.

— Я предупреждаю тебя, — не унимался Дадли, показательно выдвигая вперед плечи, чтобы продемонстрировать бицепсы.

Гарри ловко поднырнул под его локтем и схватил книгу. Это и правда была та самая, значит он не ошибся. Пару секунд, которые потребовались, чтобы разглядеть обложку, обошлись ему пинком по бедру. Гарри зашипел и увернулся от пытавшегося навалиться на него Дадли.

Ухмыляясь, Гарри бросился наружу.

— Она моя, Поттер! Ты за это заплатишь! — ревел бегущий за ним большой Дэ.

Гарри помчался в самый конец коридора, где находилась его комната. Дадли топал как слон, выплевывая проклятья ему в спину.

— Что здесь происходит?! — перекрикивая сына возопил дядя Вернон. Он как раз поднялся по лестнице и перегородил Гарри путь к комнате, до которой осталось два шага.

“Как не вовремя!” — разочарование было таким сильным, что Гарри едва не ругнулся вслух.

— Я еще раз спрашиваю, что тут происходит? — взгляд дяди метался от сына к Гарри, и в конечном итоге остановился на последнем, сверля.

— ОН УКРАЛ МОЮ КНИГУ! — возвестил Дадли, тыча в Гарри пальцем.

— Он врет! — опешил Гарри, покрываясь мурашками ужаса. — Она моя.

Ситуация развернулась неожиданным образом, отчего Поттер потерял весь запал и побледнел. Когда речь заходила о воровстве, то Дурсли становились совершенно невыносимы. Сколько раз такое было, что Дадли отбирал у Гарри еду или вещь, и жаловался родителям, будто это Гарри у него отобрал. Стоит ли упоминать, что дядя с тетей были щедры на наказания, искренне веря в непогрешимость сына.

Вот и сейчас взгляд Вернона приобрел крайнюю стадию гнева, лицо покраснело и раздулось. Он был готов разразиться обличительной тирадой, но до этого выхватил из рук Гарри книгу.

Всё произошло так быстро.

Поступок дяди возмутил Поттера до глубины души и настолько же разозлил. Несправедливость ситуации зашкаливала.

Гарри подался вперед и вцепился в ладонь дяди, пытаясь отобрать то, что принадлежало его отцу.

— Ах ты, мелкий поганец, — зарычал Вернон, поднимая руку вверх и не позволяя Гарри разжать его пальцы.

Все же взрослый мужчина, к тому же в несколько раз крупнее, не ровня щуплому подростку. Дядя пытался отцепить от себя племянника, отталкивая и ругая. Гарри не сдавался. Вернон с силой дернул его за шиворот футболки, отчего Поттер отлетел в сторону и ударился об угол.

Гарри потерял равновесие и оступился, не нащупав ступеньки лестницы. В какой-то прострации он увидел, как взгляд дяди теряют мрачный налет, сменяясь испугом. После чего Поттер рухнул вниз, слишком сильно ударившись рукой и головой. Как он очутился на полу перед входной дверью, Поттер уже не помнил.

* * *

Наверное, стоит поблагодарить гостей Дурслей. Потому что, если бы не их приход, Гарри просто засунули бы в его комнату, в надежде, что тот сам оклемается.

Прикладывая лед к виску, тот лежал в карете скорой помощи. Дядя волком смотрел с соседней койки, где медбрат вещал что-то успокаивающее. Рука Гарри была надежно зафиксирована лангетой.

Поездка в больницу вышла вполне познавательной, и даже позволила Поттеру насладиться чувством свершившейся справедливости — дяде пришлось отчитываться перед каждым врачом, спрашивающим о причинах несчастного случая. Рука противно болела, как и нарывающий висок. Обезболивающее сняло часть неприятных ощущений. Рентген показал перелом запястья, а осмотр головы — сотрясение.

“Бывало и хуже”, — заключил Поттер, совершенно забыв, что он не в волшебном мире.

Руку еще раз перевязали, как следует фиксируя кости. От вколотых лекарств, окружающий мир слегка расплывался. Внутри головы постепенно разрастался пульсирующий шар тупой боли.

От госпитализации дядя, само собой, отказался, подписав нужные бумаги, но за оказанные услуги выложил кругленькую сумму. Гарри не питал иллюзий насчет такой щедрости.

— Иди, — сквозь зубы приказал ему Вернон, когда они выбрались на мощеную площадь перед клиникой.

Первое попавшееся такси отвезло их обратно домой. Дядя не проронил ни слова, хотя водитель машины очень навязчиво пытался разговорить его.

— Отправляйся в чёртову комнату! — дядя с трудом сдерживал злость. — Не желаю тебя видеть до завтрашнего вечера.

Гарри был полностью солидарен с ним. Сейчас единственное, что ему хотелось — это лечь.

Тетя встретила их на пороге, поджав губы и не сводя с племянника обвиняющего взгляда. Гарри невольно поежился и пошел наверх.

— Как все прошло? — услышал он подозрительный голос.

— На его счастье, не так дорого, как я боялся, — пробубнил дядя.

Гарри прошел по этажу и открыл дверь в своё жалкое пристанище. На его кровати лежала зеленая книга.

“Отвоевал”, — гордо подумалось ему.

Переложив том, он устало опустился на одеяло и закрыл глаза.

В голове образовалась пустота, мысли растворились в пульсирующей боли. Словно после атаки Темного Лорда.

С трудом разлепив веки, Гарри осторожно сел, борясь с головокружением, и слепо потянулся за тетрадью. В нос ударил резкий запах, а на языке оказался горький привкус, но довольно быстро обоняние перестало распознавать что-либо. Выудив старую ручку из ящика, Гарри перелистнул первую страницу и занес над гладкой поверхностью острый кончик грифеля. Рука дрожала.

Несколько минут он не шевелился, бессмысленно пялясь в пустоту. В душе возникло четкое понимание ー он абсолютно не хочет знать, сможет ли Северус сдержать свое обещание. Ведь лучше счастливо надеяться, чем жестоко разочароваться.

Гарри стер со лба выступивший пот и убрал тетрадь в стол.

Закрыв потухшие глаза, он терпеливо закутался в одеяло и уже скоро спал.