Мозаика (гет)

Район Ковент Гарден знаменит среди туристов своим обилием ресторанчиков, сувенирных лавок и Королевским театром. В основном сюда приходят ценители искусства или же люди, считающие себя таковыми. Однако коренные жители знают, что именно здесь, в центре города, шатаясь по запутанной системе переулков, можно почувствовать истинное дыхание Лондона. Многие считают этот город холодным, полным дождей и туманов, что не так уж далеко от истины. Но, кроме стереотипов, есть кое-что еще. Только жители Лондона догадываются, что на самом деле древний город, построенный римлянами, может и защитить, и помочь, и стать другом. Хотите проверить? Отправляйтесь побродить по переулкам Ковент Гардена. По поверьям, вы вполне можете встретить там свою судьбу.

* * *

Сапожки уверенно отстукивают никому не известный мотив, а стройная женская фигурка углубляется в хитросплетения переулков. Гермиона любит Лондон всей душой, особенно тот Лондон, что скрыт от глаз туристов. Почему-то ей нравится бродить по тихим незаметным улочкам, подальше от суетливой толпы. После подобных прогулок у нее всегда улучшается настроение, спутанный клубок мыслей распутывается, а новые идеи так и стучатся в голову.

Сегодня день встречи с пресловутой рок-группой, и Гермиона волнуется. Она никогда раньше не брала интервью, а ее первая попытка обещает оказаться чудовищно важной для «Мозаики». Как человек ответственный, Гермиона совсем не хочет никого подводить. Обычно подобные обстоятельства вызывают в ней азарт, боевой дух, но не в этот раз. Мало того, что ей нужно незаметно выудить информацию, так еще и с Малфоем под боком. Да он же ее засмеет, если она не справится.

Гермиона стискивает зубы и встряхивает головой. Она не должна думать об этом.

Цок-цок-цок — стучат ее каблучки по старинным камням. Навстречу дует сильный ветер, но он на удивление теплый. Потоки воздуха как будто обнимают ее, заставляя забыть о тревожных мыслях. Гермиона слегка расслабляется и замечает, что ветер принес легкий аромат соли и специй, напоминая об Элладе и ее многолюдных рынках на побережье. Ей уже слышатся гортанные выкрики торговцев, перезвон драхм, видится блеск ярких тканей и аккуратные пирамиды из амфор, которые сверкают покатыми боками на прилавках, нагретые южным солнцем. Гермионе очень хочется посмотреть, откуда пришел этот пьянящий морской запах. Она передумывает идти в ближайший букинистический магазинчик и зачарованно двигается вперед по переулку.

Шаг. Шаг. Ей кажется, что там, за углом, она обязательно найдет разгадку тайны. Шаг. Шаг. Шаг. Впереди уже видно какое-то сияние. Наверняка это оно! Гермиона идет быстрее. Шаг. Шаг. Шаг. Шаг.

— Аккуратнее! — слышится над ухом сердитый голос, и наваждение меркнет. Нет больше запаха специй, нет таинственного сияния — только раздраженный прохожий перед ней.

— Малфой?!

* * *

Когда Драко встретил Грейнджер в том переулке, он невольно начал переосмысливать слова матери насчет кармы, судьбы, фатума и прочей ерунды. Ну почему в единственный день, который он хотел хотя бы наполовину посвятить себе и прогулке в одиночестве, он все равно наткнулся на Грейнджер. Может, она следила за ним?

Драко критически оглядел Гермиону, но она выглядела не менее удивленной, чем он сам. Судя по ее задумчивому состоянию, она тоже хотела провести день подальше от всех знакомых.

— Что ты здесь делаешь? — ее интонации отличались от обычных. Кажется, так разговаривала та странная блондинка с Рейвенкло — Луна Лавгуд. Едва такое сравнение пришло Драко в голову, он насторожился. Не может быть, чтобы Грейнджер, занудная, рассудительная Грейнджер, стала делать что бы то ни было, как Луна Лавгуд.

— Гуляю, как и ты, — буркнул он, продолжая внимательно ее разглядывать. У Грейнджер всегда были такие светлые глаза? — Что с тобой?

Гермиона тряхнула головой и ответила совершенно нормальным грейнджеровским голосом:

— А что со мной? У меня все отлично. По крайней мере, было, пока здесь не появился ты, — она закатила глаза — темно-карие — и отвернулась от него. — Ты идешь?

«Показалось», — с непонятным облегчением подумал Драко и недоверчиво уставился ей в спину. Мгновение спустя он все же двинулся следом за ней. С ума сойти, он согласился погулять с Гермионой Грейнджер. Офисная дружба — это одно, а вот такие прогулки — совсем другое. Возможно, они и правда смогут нормально общаться. Некстати вспомнился разговор с Панси, и Драко слегка помрачнел.

— Ты готова к сегодняшней встрече? — он был готов на что угодно, лишь бы не вспоминать войну снова, поэтому судорожно придумывал тему для разговора. Несмотря на мудрые речи перед Панси, ему все еще было тяжеловато вспоминать обо всем.

— Относительно. Ты что, думаешь о войне?

Драко поперхнулся от неожиданности.

— С чего ты взяла?

— Ты всегда вот так болезненно морщишься, когда кто-нибудь об этом упоминает.

Малфой мысленно стукнул себя по лбу и пообещал поработать над выражением лица. Грейнджер, уже стряхнувшая с себя странную мечтательность, остановилась перед ним и скрестила руки на груди.

— Драко Люциус Малфой, отпусти уже прошлое, наконец.

— Не поверишь, но примерно это я пытался втолковать Панси несколько дней назад, — ухмыльнулся он.

— И что же, получилось у тебя вбить в чужую голову инструкции, которым ты сам не следуешь?

— Я следую, — черт, она заставила его оправдываться. — Просто это не всегда работает.

— Значит, плохо следуешь, — фыркнула Грейнджер и снова повернулась к нему спиной, неспешно шагая вдоль улицы.

— Дорогая, это не так легко сделать. Я уже сказал Панси и повторю тебе: эта боль мне во многом помогает.

— Как скажешь.

— Грейнджер, это правда.

— Конечно.

Драко вздохнул и замолчал. Иногда эту несносную девицу было просто невозможно переспорить.

— Я подал заявление в школу колдомедиков, — сказал он отчего-то с оттенком нерешительности.

Гермиона снова повернулась к нему, на ее лице сияла широченная улыбка.

— Драко, я так за тебя рада! Надеюсь, у тебя все получится! Когда начинаются курсы?

— В следующем месяце — это если я пройду.

Вряд ли бы Малфой признался в этом, но счастливая Грейнджер — тем более счастливая из-за него — нравилась ему куда больше раздраженной.

— Конечно, пройдешь! — ее воодушевлению, казалось, не было предела. — Тебе нужна помощь?

— А ты разбираешься в колдомедицине? — он вздернул бровь.

— Нет, но мало ли. Мерлин, как же здорово!

И Грейнджер вприпрыжку понеслась по улице.

Возможно, его прогулка не так уж и испорчена.

* * *

— Гермиона, не вертись, иначе я не смогу ничего сделать с твоими волосами.

Джинни обошла вокруг стула, на котором сидела Гермиона, и рассеянно нахмурилась.

— Я никак не могу придумать, какую прическу наколдовать. Макияж и одежду подобрали, а вот с прической беда. Может, что-нибудь в греческом стиле?

— Джин, если они живут в Греции, это не значит, что я обязана напялить на себя хитон и сандалии.

— Но тебе пойдет! — Джинни воодушевленно взмахнула рукой.

Гермиона ощутила навязчивое желание стукнуть младшую Уизли по рыжей макушке. Спорить с ней и ее модными решениями было решительно невозможно, поэтому чаще всего Грейнджер молча принимала все предложения. Но наряжаться гречанкой, чтобы пойти на встречу к грекам, было явно чересчур.

— Джинни, правда, это очень…

Уизли изящно взмахнула палочкой, и волосы Гермионы обернулись вокруг невесть откуда взявшегося обруча. Не успела она и глазом моргнуть, как Джинни добавила по бокам по заколке и закрепила все это великолепие финальным заклинанием.

— Я же просила!

— Ты всегда просишь, но моя задача сделать тебя красоткой, а не преподавательницей Хогвартса. Не в обиду Макгонагалл, но не менять прическу Мерлин знает сколько лет — это не консерватизм, а недостаток умения.

Гермиона, открывшая было рот, чтобы возразить, так его и захлопнула. Ей потребовалась пара минут, чтобы отойти от нахлынувшей на нее волны возмущения.

— Все-все, не кипятись. Молчу я про твою ненаглядную Макгонагалл, — Джинни проницательно отодвинулась от Гермионы на безопасное расстояние и теперь улыбалась, как Чеширский кот.

— Профессор Макгонагалл в высшей степени достойная женщина! И она имеет право выбирать себе прическу такую, какую ей угодно! И ее внешний вид — вовсе не главное! И…

— Да поняла, поняла я! — Джинни едва сдерживала смех.

Она любила Гермиону всем сердцем, но вот в такие моменты было очень сложно удержаться и не подшутить над ней. Правда, последствия всегда были катастрофическими — Гермиона могла читать возмущенные нотации еще очень долго. Поэтому Джинни постаралась незаметно улизнуть в свою комнату.

Не успела она пройти и половину коридора, как раздался стук в дверь. Догадавшись, что это мог быть только Малфой, Джинни с независимым видом вернулась в гостиную, предвкушая интересное зрелище.

Гермиона тем временем открыла дверь, и в квартиру зашли Панси и Драко.

— Грейнджер, если они из Греции…

— Я знаю! — злобно прервала Малфоя Гермиона. — Это все Джинни!

— А по-моему, ей идет. Готова поспорить, ты тоже так думаешь, только не скажешь ей об этом, — хмыкнула Панси, садясь рядом с Джинни на зеленый диванчик. — Какой наряд вы выбрали?

— Обычная серебристая мантия. И по-деловому, и со вкусом, — тут же отрапортовала Джинни.

— Неплохо. Грейнджер, ты одеваться не собираешься?

Гермиона спохватилась и ушла к себе в комнату. Ее снова начали затапливать сомнения. А вдруг она будет выглядеть глупо? Вдруг она не справится? Грейнджер нервным жестом поправила обруч на голове и услышала возглас Джинни из соседней комнаты:

— Гермиона, даже не думай трогать свою прическу!

— Ты что, сигнальные чары на нее поставила, что ли? — проворчала та, но руки стала держать при себе.

Наконец она вышла в гостиную. Панси, оглядев ее со всех сторон, удовлетворенно хмыкнула и тут же напустила на себя серьезный вид.

— Значит, так. Рассказываю, как надо брать интервью. Вот тебе список вопросов, которые мне нужно, чтобы вы прояснили. У Драко есть такой же, если что, он спасет твою шкуру.

Гермионе в руки прилетел кусок пергамента, на котором действительно оказались вопросы. Она быстро пробежала их глазами. Вроде бы, все было не так уж сложно — по крайней мере, большую часть можно было спросить в рамках обыкновенной беседы.

— …Вот это прикрепите на мантии, — Панси протянула что-то маленькое и черное, по виду напоминающее обыкновенные пуговицы.

— Это что, маггловский микрофон? — Гермиона была по-настоящему поражена.

— Неужели ты думаешь, я бы упустила такую полезную вещь, лишь потому что она маггловская? — вопросом на вопрос ответила Панси с ухмылкой.

Гермиона слегка порозовела, а Драко и Джинни синхронно покачали головами — в изворотливости Панси никто не сомневался.

Наконец все приготовления были закончены. Панси заставила Гермиону и Драко выучить все вопросы наизусть, проверила, работают ли микрофоны, еще раз поправила их мантии и грозно сказала напоследок:

— Без подробных ответов можете не возвращаться!

Малфой поспешно вывел Гермиону за дверь, не дожидаясь следующих угроз. Он все еще недовольно ворчал, когда они аппарировали в богато украшенном холле отеля:

— …Как будто это она моя начальница… Безобразие! — разобрала Гермиона. Она начала беспокоиться, что он собирается так бубнить еще долго, но была спасена появлением работника отеля. Тот был идеальным: гладко-выбритое лицо, безукоризненно сидящая форменная ливрея, широкая стандартная улыбка.

— Мы приветствуем вас во «Фрегате». Это отель класса люкс — лучший магический отель в Лондоне! Вам нужен номер на двоих?

Служащий уже направился к стойке, видимо, чтобы зарегистрировать их и выдать ключи, когда Драко громко кашлянул и сказал:

— Нам назначена встреча здесь. Пожалуйста, проводите нас к мистеру Киллиану Рею.

Улыбка работника отеля стала немного натянутой, но не исчезла совсем. Гермиона поежилась. Она не понимала, как некоторые люди могут держать дружелюбное выражение лица двадцать четыре часа в сутки.

Тем временем их уже вели по шикарным коридорам вглубь здания. Гермиона покосилась на шагающего рядом Малфоя и подивилась его спокойствию. Ее уже начинало ощутимо потряхивать от волнения, а он все так же невозмутимо шел вперед.

— Мы сп-правимся? — она позволила неуверенности просочиться в ее голос.

— Конечно. Или ты в себе не уверена, маленькая бедная Гермионочка?

Грейнджер только скривилась в ответ на такое обращение. Может быть, Малфой со своими шуточками еще был не худшим вариантом напарника — по крайней мере, он отвлекал ее от волнения.

Наконец, они достигли высоких белых дверей, украшенных золотой резьбой. Работник отеля, все еще сияя улыбкой, распахнул перед ними створки, и Драко с Гермионой вошли внутрь.

Они попали в некое подобие гостиной. Комната была роскошной — как и все остальное в этом отеле. Пол покрывал толстый мягкий ковер, в центре стояло несколько кресел и диван с парчовой обивкой. В углу спрятался белый лакированный рояль, а над ним висела хрустальная люстра с золотыми вставками. Золотой же столик стоял ровно посередине.

Отвлекшись на обилие золота вокруг, Гермиона не сразу заметила хозяев номера. Им навстречу поднялись четверо мужчин и одна женщина. Смуглый брюнет с пронзительными голубыми глазами вышел вперед.

— Меня зовут Киллиан Рей, и я очень рад вас здесь видеть, мисс Грейнджер, мистер Малфой, — бархатным голосом с еле заметным акцентом начал он.

С этими словами певец подошел ближе и прикоснулся губами к запястью Гермионы, а потом пожал руку Драко. Гермиону на секунду окутал аромат, исходивший от него — он ассоциировался с морем, солнцем и чем-то еще очень приятным. Она даже почти зажмурилась от удовольствия.

«Где-то я такой запах уже слышал», — мельком подумал Малфой. Но он тут же отбросил эту мысль, так как с приветствиями подтянулись и остальные члены группы.

— Эндрю Мэнфилд.

— Кайл Прат.

— Джон Эджворт.

— Камилла Сноу.

Поздоровавшись и познакомившись со всеми, Драко и Гермиона присели на диван. Гермиона с удивлением почувствовала руку Малфоя у себя на талии, но ничего не сказала. В конце концов, их сюда позвали ради этого маленького шоу.

— Друзья, давайте не будем ломать комедию, — Киллиан дружелюбно улыбнулся, и Гермиона не без содрогания вспомнила сияющего служащего отеля. — Вы здесь, чтобы разузнать побольше о нас, мы здесь, чтобы узнать что-нибудь интересное о вас. Так давайте не будем стесняться и в двустороннем порядке зададим друг другу интересующие вопросы.

Гермиона на секунду перестала дышать. С одной стороны, задания Панси они таким способом выполнят. С другой — чем это может им грозить? Малфой, кажется, тоже ощутил опасность, поэтому спокойно ответил:

— О чем это вы, мистер Рей?

— Киллиан, прошу вас.

— Хорошо, Киллиан. Не понимаю, о чем вы.

— Как хотите, мистер Малфой, — солист сделал паузу, видимо, ожидая, что Драко предложит и его называть по имени, но так и не дождался. — Мое дело предложить.

Через полчаса стало ясно, что легкой и ненавязчивой беседы не получится. Сначала посланцы имени Паркинсон пытались следовать списку вопросов, но музыканты отвечали неохотно. Камилла зевала, округляя свой хорошенький ротик. Барабанщик Эндрю и гитарист Джон шептались между собой. Кайл, который играл на лире, пытался поддерживать беседу, но получалось как-то вяло.

— Как вы познакомились? — изо всех сил стараясь выглядеть естественно, сделала очередную попытку Гермиона.

— Мы все родились рядом, — ответил Киллиан. Остальные, в ответ на его слова, переглянулись и непонятно чему улыбнулись. Гермиона подумала, что они, наверное, привязаны к своей родине.

— В Дельфах?

Музыканты снова переглянулись, а потом Камилла ответила:

— Нет, на побережье. Дельфы — это, скорее, наши корни.

— Вы любите Грецию? — включился Малфой.

— Конечно, это же наша родина, — все еще скупо улыбаясь, ответил Кайл.

— А как познакомились вы с мисс Грейнджер?

— Вместе учились.

Повисло неловкое молчание. Гермионе было душно и скучно, она искренне хотела выбраться из этой золотой клетки. А еще она бы дорого дала, чтобы каждые пять-десять минут не возникали эти дурацкие паузы. Поэтому, глядя в такие же голубые, как и у Киллиана, глаза Кайла, Гермиона ляпнула:

— Расскажите, как устроена лира? Вас, наверное, боятся все черепахи⁽¹⁾.

Кайл поперхнулся воздухом и, переглянувшись с гитаристом, выдавил:

— Нет, мисс Грейнджер.

Отлично, теперь все в комнате смотрели на нее, как на ненормальную. Драко, видимо, еле сдерживался, чтобы не уволочь ее в темный угол и не сделать выговор.

«Да, Грейнджер, здорово. Ругала Джинни за греческую прическу, а сама скатилась в плохие каламбуры про все ту же Грецию, будь она неладна. Настоящее грекопадение», — Гермиона нервно хихикнула. Хорошо, что хоть это она вслух не сказала.

Желание уйти становилось все более назойливым. Пожалуй, ее удерживали лишь нормы вежливости и, возможно, угрозы Панси.

— Вам нехорошо? — участливо поинтересовался Рей. — Позвольте, я отведу вас на балкон. Вы не против, мистер Малфой?

— Против, — коротко отрезал тот. Гермиона чуть не застонала — проклятый болван отнимал у нее шанс выйти из этой ужасной комнаты.

— Тогда давайте я провожу вас, — мягко вклинилась Камилла и легко поднялась из своего кресла.

«Красивая», — подумалось Гермионе. Камилла была похожа на куклу — ухоженные темные волосы, голубые глаза, идеальная смуглая кожа.

Пока она рассматривала неожиданную благодетельницу, Малфой нехотя кивнул, давая добро. Камилла протянула Гермионе руку, и девушки вместе двинулись в сторону балкона.

«Свежий воздух! Наконец-то!»

Гермиона с наслаждением вдохнула и счастливо улыбнулась.

— Ревнивый он у вас, — хихикнула рядом Камилла, о которой Грейнджер благополучно забыла.

— Э… да? — с некоторым сомнением переспросила Гермиона.

— Конечно, к Киллиану вас приревновал. Хотя мои мальчики, они такие — очень уж любят знаменитостей.

— А вы? — Гермиона и сама не ожидала, что спросит это.

— Кто ж их не любит, — усмехнулась Камилла. — Знаменитости — это всегда очень сильные люди.

— Наверное. А вы пишете песни, Камилла?

— Да. Я и Киллиан пишем, а ребята потом обыгрывают.

— И где вы черпаете вдохновение?

— В море, где же еще. Я скучаю по нему.

Гермиона смотрела в ее чистые голубые глаза и думала, что с ними никакого моря не надо. Подул свежий соленый бриз, и впечатление только усилилось. В бывшей гриффиндорке внезапно тоже проснулась неведомая тоска по морю. Гермиона даже представила это теплое греческое побережье с белыми домиками вдоль кромки воды. В воздухе витали запахи соли, оливкового масла и счастья.

— Гермиона, дорогая, вы где там?

Из-за стеклянной двери показалась светлая голова Малфоя. Он с явным недовольством оглядел беззаботную Камиллу и как будто светящуюся Грейнджер. И о чем они, интересно, разговаривали, что стали такими довольными?

— Дорогая, уже поздно. Я боюсь, нам пора.

Гермиона радостно кивнула Камилле и вышла с балкона.

— Спасибо, что приняли нас. Увидимся послезавтра? — тем временем прощался Малфой.

Гермиона с недоумением посмотрела на него, но промолчала. Мало ли, о чем они говорили, пока ее не было.

Когда Драко вывел ее за белые двери, она спросила:

— Что значит…

Малфой шикнул на нее, достал из кармана удлинитель ушей и протянул один конец ей. Гермиона удивилась, но все же воткнула трубку себе в ухо.

— …Сильные ребята. Как вам кажется? — с неожиданным энтузиазмом говорил то ли барабанщик, то ли гитарист. Лучше бы они такой энтузиазм показывали во время интервью.

— Очень даже, — мягкие кошачьи интонации Камиллы медом полились в уши Драко и Гермионы.

— Какой у нас план? Я уже пробовал...

— Сейчас, погодите, поставим блок на случай прослушки.

— Да брось, ты перестраховываешь…

В удлинителе наступила тишина.

— Планы у них, значит, — задумчиво проговорил Малфой.

— Ты объяснишь, что происходит, или нет? — ее усталость как рукой сняло. Как же ей не нравились ситуации, когда Малфой что-то знал, а она нет!

— Не здесь, — бросил он и, не дожидаясь ее реакции, пошел прочь по коридору. Гермиона, недовольно бурча себе под нос, двинулась следом.

«Как же все-таки прекрасен запах моря», — думала она, вспоминая спокойно-счастливые глаза Камиллы.

1) По легенде, первую лиру создал греческий бог Аполлон из панциря черепахи. Очевидно, черепахе это не слишком понравилось, на что и попыталась намекнуть Гермиона.

Вернуться к тексту