Серое на черном (гет)

Рейегар Таргариен уверенно лавировал между сооружениями шатрового городка и толпившимися там людьми, моросящий дождь летел ему в лицо вместе с любопытствующими взглядами. Принц, однако, не обращал внимания ни на то, ни на другое, он ступал уверенно и прямо, как и полагается наследнику престола, и только сжатые в кулаки руки выдавали то немалое напряжение, в котором он пребывал. Позади молча шел Эртур Дейн. С того момента, как Рейегар попросил белого рыцаря сопровождать его, Меч Зари не сказал ни слова, однако осуждающего взгляда темно-фиолетовых глаз принцу было вполне достаточно. Впрочем, он и так прекрасно понимал, что друг не одобрит подобного поведения. Со стороны поступок принца казался предосудительным, нарушающим все имеющиеся правила, и сейчас, когда весь груз содеянного обрушился на его плечи, Рейегар окончательно осознал это.

Только король Эйерис, спустившись к сыну в шатер, похлопал его по плечу и, рассмеявшись, сказал:

— Так унизить Тайвина, не смог бы даже я. Похоже, ты начинаешь набираться ума.

Рейегар боялся, что отец станет обвинять его в сговоре со Старками, но, похоже, ненависть Эйериса к Тайвину Ланнистеру была сильнее подозрительности и мнительности короля. Поговорив с отцом, принц испытал некоторое облегчение, но одновременно и гнев. Наследнику не хотелось, чтобы его поступок воспринимали так. Рейегар не имел намерений унижать ни своего тестя, ни свою жену, но он ни за что не смог бы этого объяснить, поэтому на слова отца принц лишь промолчал, поймав на себе недовольные взгляды сопровождавших Эйериса королевских гвардейцев.

— Эртур, — Рейегар на мгновение остановился и оглядел друга. Принц знал, что, если он сам ничего не спросит, рыцарь так и будет многозначительно молчать. — Ты смотришь на меня так, что вот-вот прожжешь две дырки в моем камзоле.

— Простите, ваше высочество, — голос Дейна резал остро, словно валирийская сталь, — не могу себя сдержать.

Эртур догнал принца, и теперь они шли рядом. Люди, которых миновали Рейегар и его рыцарь, смотрели на них со смесью подозрения и интереса, и принц слышал за своей спиной любопытные шепотки. Своим поступком он дал сплетникам пищу для разговоров на следующие несколько лет. Еще бы, не каждый день наследный принц вытворяет нечто подобное, да еще и на глазах едва ли не всего королевства.

— Я чувствую себя отвратительно, — тихо признался он Дейну.

— Меня это радует, мой принц, — отозвался Эртур, — это означает, что ваша совесть еще дышит и, кажется, имеет все шансы выжить.

— Эртур, прошу тебя, — вспыхнул Рейегар, — прекрати эту комедию. Ты не понимаешь всего, не можешь пока понять!

— Надеюсь, вы извините мне мое скудоумие, мой принц, — Дейн не сдавался, — но я вижу лишь то, что вы по своей прихоти опозорили вашу жену Серсею и девицу Старк, которую теперь все непременно сочтут вашей любовницей.

Принц бросил быстрый взгляд на Эртура и вздохнул: все предыдущие выволочки, которые устраивал ему Дейн, оказались лишь цветочками, ягодки пошли только теперь. Эртур был и вправду зол так сильно, будто бы Рейегар предал его доверие и дружбу. Эта внезапная мысль заставила принца устыдиться, он снова остановился и посмотрел другу в лицо.

— Прости меня, друг мой, — покачал головой Рейегар, — мне не следовало говорить с тобой в таком тоне. Это не достойно меня, а ты этого не заслуживаешь. Позволь мне объяснить. Не знаю, сможешь ли ты понять и принять то, что я скажу тебе, но мне больно видеть твой осуждающий взгляд, и перед тем, как мы отправимся к Старкам, я хотел бы, чтобы между нами все было ясно.

— Как скажете, — видно было, что Эртур соглашается нехотя, — я выслушаю вас, хотя бы ради нашей дружбы.

Они повернули назад и вернулись в шатер Рейегара. Стоявшие рядом шатры принцессы и короля уже пустовали, как и другие, принадлежавшие высокородным лордам: живущая в замке знать отправилась в свои покои готовиться к заключительному пиру, что должен был состояться вечером в Зале Тысячи Очагов. Только Ричард Лонмаут сидел на притащенном откуда-то чурбане и начищал принцевы доспехи.

— Иди в замок, Ричард, — мягко произнес Рейегар, — доспехами займешься потом, они мне не понадобятся в ближайшее время.

Лонмаут, видно, не ожидал снова увидеть принца так скоро, он вздрогнул всем телом, подскочил, едва не выронив бывший у него в руках нагрудник, и ошалело уставился на Рейегара, будто бы не знал, чего ожидать.

В лучшем случае они смотрят на меня, как на безумца, с грустью подумал принц, даже Ричард, мой верный оруженосец. Остальные же и вовсе порицают меня.

— Ну, что застыл? — Рейегар попробовал улыбнуться. — Беги, готовься к празднику.

Лонмаут нервно кивнул, положил нагрудник к другим частям доспеха, сложенным в кучу у входа в шатер, и, буркнув благодарность, исчез в направлении замка. Рейегар, устало вздохнув, нырнул в шатер и пригласил Эртура следовать за собой.

— От Ричарда я, честно говоря, не ожидал, — разочарованно проговорил принц.

— Вы всех нас сегодня удивили, ваше высочество, — хмуро отозвался Дейн.

— Эртур, — Рейегар положил руку другу на плечо, ожидая, что тот немедленно ее сбросит, но рыцарь не пошевелился, — прошу…

— Ладно, Рейегар, — Эртур разочарованно покачал головой, — говори, что ты там хотел поведать мне.

Принц на мгновение умолк и потер пальцами переносицу, прогоняя подступавшую головную боль. Он слишком хорошо знал Дейна, чтобы надеяться на то, что тот примет его объяснения всерьез, но, возможно, Эртур хотя бы попытается встать на его сторону.

— Лианна Старк мне предназначена, — наконец, проговорил принц.

Дейн молчал, честно стараясь выглядеть серьезным. Во всяком случае, он не начал немедленно возражать, что показалось Рейегару хорошим знаком. Подумать только, усмехнулся про себя принц, наследник Железного Трона оправдывается перед своим слугой. Узнай об этом отец, он бы немедленно приказал казнить меня.

— Удивительно, но я окончательно понял это только сегодня, — продолжил Рейегар, так и не получив какого-либо ответа от своего собеседника. — Знаю, ты посчитаешь это глупым. Недавно в одном разговоре леди Лианна призналась мне, что любит зимние розы, которые растут лишь на ее родине, в Винтерфелле. Тогда я не придал этому значения, но немедленно вспомнил об этом, когда увидел в руках распорядителя венок именно из этих цветов. Почему именно зимние розы, ведь они так дороги и так редки? Я не верю в то, что это лишь совпадение. Боги подали мне знак, которого я так долго ждал. Час настал!

— Рейегар, — перебил его Дейн, — ты что же, подарил ей венок, потому что это ее любимые цветы?

— Подожди, — принц выставил руку вперед, словно защищаясь, — я не закончил. Есть еще одно, более важное. Знаешь ли ты, что такое Договор Льда и Пламени?

— Договор между Рейенирой Таргариен и Криганом Старком во время Танца Драконов? При чем здесь это? — Эртур недовольно вскинул брови.

— Да, — подтвердил Рейегар, — видно, занятия по истории все же не прошли для тебя даром. Если быть совсем уж точным, договор заключил сын Рейениры Джекейрис. В обмен на военную помощь лорду Кригану была предложена рука любой из принцесс дома Таргариенов, однако брак так и не был заключен, а договор не был исполнен. Время исполнить его сейчас.

— Ты сошел с ума, мой принц, — Дейн отчаянно затряс головой, — ты уже женат, ты не можешь жениться на Лианне Старк, это чистое безумие!

— Знаю, — обреченно произнес Рейегар. Эртур не сказал ничего такого, о чем принц сам ни подумал тысячу раз. — Однако, у меня нет иного пути. Лианна Старк нужна мне. Принц, обещанный в пророчествах, появится на свет после долгого лета, когда звезды на небесах прольют кровь. Он родится среди соли и дыма и пробудит драконов из камня, и будет у него своя песнь, Песнь Льда и Пламени!

Рейегар умолк, а Дейн смотрел на него словно на безумного проповедника, что встречались иногда на улицах Королевской Гавани и предрекали новую войну, очередное поветрие или и вовсе конец света.

— Песнь Льда и Пламени, — повторил Рейегар, — удивительно, что я раньше об этом не подумал. Я должен исполнить договор, и тогда пророчество обретет силу.

— Ты уверен во всем, что говоришь? — со вздохом спросил Эртур.

— Да, — твердо ответил Рейегар.

— Стоит ли напоминать тебе, — Дейн не выглядел убежденным ни на дюйм, — когда твоя жена была на сносях, ты рассказывал мне о своих пророческих снах и утверждал, что скоро появится Обещанный принц. Однако вместо него родилась принцесса Висенья.

— Я ошибался, — вынужден был признать Рейегар, — значение этих снов я до сих пор не могу разгадать, однако со времен отъезда из Красного замка они мне больше не снятся. Быть может, они намекали на то, что я должен был найти Лианну? Она была совсем рядом, а я ни о чем не догадывался.

— Однако раньше ты был так же уверен, — продолжал гнуть свое Эртур. — Почему ты не можешь ошибаться и сейчас?

— В этом случае я прав, Эртур, — Рейегар развел руками, — я не могу этого доказать, но я знаю это.

— Я вижу, мне не переубедить тебя, — Дейн растеряно покачал головой. — Что ты намереваешься делать дальше?

— Пока не знаю, — неопределенно ответил Рейегар. — Сейчас я попробую замять инцидент с венком, а по возвращении домой буду искать что-нибудь в книгах, они всегда помогали мне. Что же, друг мой, ты со мной?

— Да, Рейегар, похоже, мне никуда не деться от тебя, — Дейн немного повеселел, а затем, улыбаясь, добавил: — Хотя, признаться, ты меня разочаровал: я думал, ты по уши влюбился в девицу Старк и просто поддался чувствам. Это было бы очень похоже на тебя, а ты принялся рассказывать мне про договоры и пророчества…

Принц промолчал и смерил друга косым взглядом.

— Подожди-ка, — улыбка Эртура сделалась шире, — ты все-таки влюбился. Седьмое пекло, Рейегар! Как это получилось?

— Не знаю, — буркнул принц, — а как это обычно получается?

— Если бы я знал, что меня здесь ждет, — Дейн притворно схватился за голову, — то я бы лучше уехал за Узкое море и стал наемником. Клянусь Семерыми, ты сведешь меня в могилу, мой принц.

— Идем к Старкам, Эртур, — Рейегар внезапно сделался еще серьезнее и вышел из шатра, где ему вдруг стало невыносимо душно.

Этот разговор про могилу, пусть и шуточный, опечалил его. Принцу действительно следовало бы быть осмотрительней, обдумывать свои поступки и взвешивать каждый шаг. Наверное, он слишком долго был правильным, слишком долго оставался в стороне от собственной жизни и слепо подчинялся отцу, что теперь внутренний бунт так и рвался из него, и принц забывал о тех людях, которые зависели от него. Рейегар не имел права подвергать родных опасности, иначе он просто не сможет жить с таким камнем на душе. Рука принца дернулась вверх и расстегнула верхнюю пуговицу камзола, которая давила ему на шею словно петля. Рейегар вдохнул полной грудью и с силой сжал виски: головная боль все-таки настигла его. И угораздило же его родиться наследным принцем, более злой шутки Семеро не могли с ним сыграть.

От слуги Старков, который косился на Рейегара так, словно тот был площадным вором, а не наследником Железного Трона, они узнали, что господа уже вернулись в замок. Принцу ничего не оставалось, как нарочито вежливо поблагодарить слугу и отправиться искать северян там. Пришлось снова идти через толпу и ловить на себе недовольные и подозрительные взгляды. Кто-то сейчас же побежит к своим друзьям в кабак рассказывать, с каким видом Принц-Дракон прошествовал мимо, кто-то будет передавать сплетни в приглушенном свете замковых покоев, а кто-то немедленно отправится к мастеру над шептунами или самому королю.

У двери, что вела в отведенные Старкам комнаты, стоял капитан их стражи, которого Рейегар помнил по Королевской Гавани. Бастард. Кажется, его звали Альбин. Выражение лица бастарда показалось принцу нагловатым, однако Рейегар, чувствуя, что подобное отношение он вполне заслужил, постарался казаться дружелюбным. Сноу пообещал доложить и исчез за дверью. Кругом повисла тишина, и только тогда принц уловил голоса, приглушенные, но ясно различимые. Говорили на повышенных тонах.

— Что у тебя с этим драконьим выродком? Говори немедленно! — кричал Брандон Старк. — Ты его любовница?

— Нет, — со слезами отвечала Лианна, — нет. Как ты можешь помыслить такое?

— Брандон, довольно, уймись, — этого голоса Рейегар не узнал, но догадался, что принадлежал он Эддарду Старку.

Слезы и дрожащий голос Лианны заставили драконью кровь принца закипеть. Каким бы спокойным и мягким он ни был, Рейегар не мог переносить, когда страдали дорогие ему люди. Ему захотелось немедленно ворваться внутрь, оттолкнуть Брандона Старка и увезти Лианну подальше отсюда. Они могли бы на лошадях добраться до Девичьего Пруда, найти там себе место на каком-нибудь торговом корабле и, минуя Крабий залив, через Узкое море уплыть в Пентос или любой другой Вольный город, а там… К реальности принца вернула тяжелая рука Эртура, легшая на его плечо. Какие же глупости приходят в голову! Конечно же, он не может никуда бежать, иначе кто позаботится о его матери и о малышке Висенье?

— Это все из-за меня, — схватился за голову Рейегар, — что же я натворил?

На лице Дейна мелькнуло удовлетворенное выражение, однако, он не стал еще больше мучить принца заявлениями, что он-де всегда был прав. Голоса, тем временем, стихли. Видно, Сноу сообщил Старкам, что «драконий выродок» стоит за дверью. Через мгновение принца изволили, наконец-таки, пустить внутрь.

Рейегар, сохраняя приличествующую ему царственную осанку и внешнее холодное спокойствие, вошел, Эртур тенью остановился позади него. Брандон Старк стоял посреди комнаты и взирал на принца хищными глазами, чуть дальше расположился Эддард, который, казалось, в любой момент готов был удержать старшего брата от непоправимой глупости. Лианна с красными глазами и дорожками слез на щеках сидела в кресле, принц попытался поймать ее взгляд, но она резко отвернулась.

— Добрый день, — откашлялся Рейегар. Воздух кругом, казалось, был заполнен диким огнем и грозил вот-вот загореться и поглотить их всех.

Эддард Старк сделал шаг вперед и намеревался протянуть принцу руку в качестве приветствия, но старший брат остановил его.

— Явился, — прошипел Брандон, прожигая Рейегара взглядом.

— Я бы хотел вам напомнить, что вы разговариваете с наследным принцем Семи Королевств, лорд Брандон, — тихо произнес Эртур Дейн, а Эддард, побелевший от ужаса схватил брата за локоть, словно бы опасался, что тот бросится на принца.

— Не надо, Эртур, — мягко произнес Рейегар. Выдерживая взгляд старшего Старка, он пытался хотя бы краешком глаза следить за Лианной, которая все также неподвижно сидела в кресле и с ужасом наблюдала за происходящим. — Лорд Брандон имеет полное право гневаться на меня. Я пришел объясниться и попросить прощения.

— Ну же, — Брандон Старк вырвался из рук брата, — говорите, коли пришли.

— Я хотел бы заверить вас, что своим поступком я никаким образом не хотел оскорбить вашу сестру, ибо я испытываю к леди Лианне безграничное уважение. Наоборот, моим единственным желанием было вознаградить ее смелость и мужество, ибо я прослышал, как в день перед приветственным пиром она самолично прогнала обидчиков благородного лорда Хоуленда Рида. Мужество, проявленное ей, было гораздо больше, чем то, что выказывают рыцари на ристалище. Я посчитал несправедливым, что женское мужество редко бывает вознаграждено, и захотел разделить свою победу с леди Лианной. Уверяю вас, ничего большего за этим не стояло.

Рейегар едва слышно выдохнул. Кажется, звучал он достаточно уверенно. Лишь бы этого оказалось достаточно для Старков, ведь больше ему сказать было нечего. Тишина своей тяжестью давила на плечи, а Старки все молчали. Припустивший сильнее дождь барабанил по окнам, Лианна громко дышала, стараясь сдержать всхлипы, из коридора доносились шаги и смех замковых гостей, но ни Брандон, ни Эддард не произнесли ни слова. Рейегар не смог больше терпеть эту неопределенность и протянул Брандону Старку руку. Несколько мгновений его ладонь висела в воздухе, но потом старший Старк крепко ее пожал.

— Ладно, — сквозь зубы произнес он. — Будь по-вашему.

Рейегар был уверен, что услышал несколько облегченных вздохов.

— Надеюсь, вы также не держите на меня зла, леди Лианна, — тихо проговорил принц, позволяя себе, наконец, открыто посмотреть на нее.

— Нет, ваше высочество, — Лианна ответила ему пустым взглядом, будто бы и вовсе не желала его видеть. Рейегару так хотелось поговорить с ней хотя бы несколько минут, но это было невозможно. Он ясно понимал, что братья никогда не позволят ему сопровождать ее на пир. Это стало бы очередным оскорблением для всех участников событий, а принц не мог более допустить подобного.

— Благодарю, — Рейегар почтительно склонил голову, — А теперь, позвольте вас покинуть.

Так и не взглянув более на Лианну, принц вышел вон, почувствовав, что груз на его плечах стал немного легче. Он отправил Эртура переодеваться к пиру и сам тоже пошел к себе. Здравый смысл нашептывал принцу, что ему следовало бы объясниться женой, но Рейегар не имел ни малейшего желания видеть ее сейчас. Кроме того, он не знал, что сказать, ибо в голове у него имелось лишь то объяснение, что он предложил Старкам. Оно лило мягкий бальзам на раны, нанесенные их фамильной чести, но для гордости Серсеи оказалось бы смертельным.

При помощи слуги Рейегар нехотя облачился в свое парадное одеяние и водрузил на голову тонкий обод с рубинами — знак принадлежности принца к королевской семье. Бледное лицо принца в обрамлении собранных в аккуратную косу серебряных волос резко выделялось на фоне черного бархата камзола, и напоминало показавшуюся на ночном небе луну. Звездами сверкали серебряные пуговицы, тускло мерцали королевские рубины. Они тоже напомнили Рейегару звезды: красные звезды, проливающие кровь.

Он появится на свет после долгого лета, когда звезды на небесах прольют кровь… Принц до сих пор не знал, что означают эти слова, однако цеплялся за них, словно потерпевший кораблекрушение за плавающие на воде обломки некогда огромного корабля, он верил и искал несмотря ни на что, он рисковал своей и чужой жизнью и честью, и все из-за слов сказанных неизвестно кем столетия назад. Может быть, прав был Эртур, и Рейегару стоило забыть об этом всем, прекратить ждать и вернуться к насущным проблемам? Забыть Лианну Старк, выбросить ее из головы и снова попытаться наладить отношения со своей женой.

Глупости. Что бы там ни было, Лианну он уже не забудет. Стоит ему закрыть глаза, как он тут же видит перед собой ее тонкое вытянутое лицо и копну каштановых волос. Рейегар тянет к ней руку, желая прикоснуться, взять ее за руку, дотронуться до ее плеча, но его пальцы всегда хватают лишь воздух: прекрасное видение исчезает, оставляя принца в одиночестве. Верно пророчество или нет, Лианна Старк нужна ему, он не может отпустить ее, но равно он не может и обладать ей, и от осознания этого ему становится больно. С Серсеей он никогда не будет счастлив, как и она с ним, но она, в отличие от принца, не хочет этого понимать, а глупые человеческие законы не дают ему возможности освободиться. Всю свою жизнь Рейегару придется провести в клетке опостылевшего брака, глупых церемоний, интриг и лицемерия, откуда он снова и снова будет сбегать в мир своих грез, да так рано или поздно там и останется.

Нет, твердо сказал себе Рейегар, все те, кто погибли в Летнем Замке, погибли не зря. Я должен что-то сделать, да помогут мне Старые и Новые Боги! Мейстер Эйемон на моей стороне, он мне поможет докопаться до истины. Почему я должен жертвовать своим счастьем, зачем государству угрюмый, раздавленный король? Зачем моей дочери отец, который ничего не хочет и никуда не стремится? Что она поймет, посмотрев на брак ее родителей? Нет, я прав, и мне нельзя колебаться в моей уверенности. Я буду играть по их правилам, но в свою игру, и, клянусь всеми Богами Вестероса, я выиграю!

Гулко хлопнула дверь, и принц вышел в коридор, где у окна уже стояла его жена. Услышав громкие шаги Рейегара, она обернулась к нему, однако не сказала ни слова. Лицо ее было бледнее обычного, а глаза казались испуганными. Принц тоже промолчал, лишь предложил ей руку, которую она все так же беззвучно приняла. Рейегар не мог не испытать к ней жалости, а также некоторого стыда. В конце концов, принцесса не виновата, что он не любит ее. В том положении, в котором они оказались, кто-то обязательно будет страдать, возможно, все трое сразу.

Любопытные взгляды прилипли к ним тут же, стоило супругам войти в пиршественную залу. Принц глянул на Серсею: та сохраняла прямое и гордое выражение, оглядывая всех собравшихся с некоторой долей презрения. У Рейегара не хватило сил на улыбку, однако он попытался расслабить напряженные мышцы лица и смотреть приветливо и непринужденно. Проходя мимо уже заполнившихся столов, он вежливо приветствовал своих знакомых, чуть склоняя голову. Приблизившись к Старкам, он почувствовал, как сжались на его предплечье холодные пальцы супруги, да и сам он напрягся, боясь, что Брандон Старк забудет об их уговоре, однако же все трое братьев ответили на его поклон, только Лианна сделала вид, что не смотрит в его сторону.

Рейегар вздохнул: вопреки ее собственным словам, она злилась на него, ведь своим поступком он поставил под удар и ее. Что ж, пожалуй, он это заслужил. Осуждение Эртура, обиду Лианны, холодное молчание Серсеи и похвалу отца. Что сделано, то сделано, ущерб уже нанесен, теперь нужно думать о том, как все исправить.

Не успел принц сесть на свое место подле короля, как Эйерис громогласно потребовал музыки. Рейегару показалось, что отец уже успел выпить достаточно вина, а это было недобрым предзнаменованием. Музыканты, стремясь как можно быстрее исполнить королевское пожелание, грянули веселую мелодию, и кое-кто из гостей, повскакав с мест, пустились в пляс, вытаскивая за собой и других, менее решительных.

— Согласно традиции, — крикнул Эйерис прямо в ухо сыну, обрызгав его слюной и обдав кислым запахом вина и гнилых зубов, — победитель турнира должен танцевать с избранной им королевой любви и красоты!

Темные глаза короля победно сверкали и будто клыки ядовитой змеи впивались прямо в лорда Тайвина, что сидел вдалеке от королевского возвышения. Ланнистер был бледен, но сохранял лицо. Рядом с ним Рейегар заметил того самого вассала, которому отец несколько месяцев назад вырезал язык. Отрадно было знать, что Тайвин нашел для этого человека место.

— Ну же, сын, — хрипло засмеялся Эйерис, и принц едва сдержался, чтобы не поморщиться.

Рейегар поднялся и медленно, под аккомпанемент плохо скрываемых шепотков, которые казались громче музыки, стал спускаться. Конечно, ему не позволят просто так забыть этот поступок, не следовало и надеяться. Вот, что бывает, когда на одно мгновение забываешь о том, что ты наследный принц Семи Королевств, когда поддаешься чувствам, когда думаешь о чем-то более важном, чем интриги мелких лордов.

Принц подошел к Лианне и протянул ей руку, а она покорно приняла ее. По ее лицу, строгому и лишенному всякой краски, казалось, что она идет не на танец с принцем, а на плаху с палачом. Рейегар осторожно взял ее руку, но не почувствовал былого тепла, губы Лианны были поджаты, а взгляд устремлен куда-то в сторону. Проследив за ним, Рейегар увидел жену, танцующую с Люцерисом Веларионом. С губ принца сорвался тихий вздох.

— Леди Лианна, — взмолился он.

— Прошу вас, ваше высочество, — отозвалась она срывающимся голосом, — вы уже сказали и сделали достаточно, давайте закончим этот танец, а потом и…

Лианна не договорила и опустила глаза, Рейегару показалось, что сердце его ухнуло куда-то вниз, и на его месте образовалась пустота.

— Я был прав, — печально проговорил принц, — вы все еще сердитесь на меня…

— Нет, — перебила его Лианна, — я сержусь не на вас, а на себя. За то, что не отказалась, за то, что мне было приятно…

Она внезапно замолчала, поняв, видно, что сказала слишком много, однако принцу этого было достаточно. Он крепко сжал ее руку, не позволяя себе как-то по-другому выразить захватившие его чувства.

— Ваше высочество, — прошептала Лианна Старк, и Рейегар понял, что она едва сдерживает слезы, — пожалуйста, не надо. Оставьте меня в покое. Так… так нельзя, это… неправильно. Вы сами должны это понимать.

— Лианна, — еле слышно проговорил принц, впервые называя ее просто по имени.

Она подняла на него свои серые глаза, похожие на затянутое тучами небо. Они ярко блестели от невыплаканных слез и обреченно смотрели на принца. Лианна прикусила губу и отчаянно замотала головой. Рейегар хотел было рассказать ей все про пророчество, про Обещанного Принца, про Лед и Пламя, но понял, что не успеет, да и она, скорее всего не поймет его и сочтет либо глупцом, либо безумцем. А может быть, он действительно сходит с ума?

Танец слишком быстро закончился, и Рейегар был вынужден вернуться на свое место, а Лианна растворилась среди пестрой толпы, и больше он ее в этот вечер не видел. Понимая необходимость этого, принц два раза протанцевал с женой, оба раза они молчали, страдая от взаимного отчуждения. Больше Рейегар не вставал, не испытывая желания еще раз подвергать себя этой пытке, да и Серсея куда-то запропастилась. Его попросили было спеть, но принц вежливо отказался, сославшись на усталость. Рядом во всю глотку гоготал отец. Видно, королю Эйерису чужие унижения доставляли удовольствия не меньше, чем казни.

Рейегар просидел ровно столько, сколько от него требовал этикет, а затем незаметно для остальных отправился спать. Проходя мимо покоев жены, он заметил под дверью свет и все же решил объясниться. Тихо и настойчиво принц постучал. Ему открыла Элейна, которая, сделав неуклюжий реверанс, убежала.

— Что вам нужно? — Серсея возникла на пороге в светлом шелковом халате и с распущенными волосами. В руках она держала изящный гребень.

— Поговорить, — сухо произнес Рейегар.

— Не представляю, что вы можете мне сказать, — фыркнула Серсея, — тем не менее, входите.

Принц вошел и остался растерянно стоять посреди комнаты, не имея и малейшего представления, с чего начать. Серсея, продолжая сжимать гребень так, словно это был боевой кинжал, снова уселась перед зеркалом, повернувшись к Рейегару спиной, и теперь он мог видеть ее лицо лишь в отражении.

— Ну же, — зло произнесла она, принимаясь расчесывать свои золотые локоны. — Говорите или уходите отсюда. Я не позволю вам и дальше унижать меня…

— Принцесса, — прервал ее Рейегар, — давайте посмотри правде в глаза: мы с вами живем в браке, который был навязан нам нашими отцами, никто из нас не хотел этого, мы не любим друг друга…

— Говорите за себя, мой принц, — гребень с грохотом ударился об пол, и Серсея резко подскочила к принцу и встала напротив него: — это вам брак был навязан, вы его не хотели, вы не любите меня и даже не пытались полюбить!

— Я… — Рейегар опешил, он ожидал, что она согласится с ним. — Я пытался, клянусь Семерыми, я хотел, но это невозможно… сделать насильно…

— Я это уже давно поняла, — с грустью произнесла Серсея, ее резкая вспышка гнева угасла, и она вся как-то сникла. — Что же, вы пришли сюда сказать, что не любите меня? Может, вы хотите добиться от меня согласия на любовницу, так знайте, что я никогда не дам вам его. Я ваша жена, и хотите вы того или нет, вы поклялись хранить мне верность, уважать и защищать меня перед Богами и людьми, а я пока еще ничего не сделала, чтобы разочаровать вас.

— Вы правы, — обреченно согласился Рейегар, — я обещаю вам, ничего подобного больше не повториться, но я не обещаю, что когда-нибудь смогу полюбить вас.

— Почему? — спросила Серсея, и губы ее задрожали от едва сдерживаемых слез. — Почему, Рейегар? Чем я плоха? Неужели я настолько хуже этой вашей Лианны Старк, что вы за все время нашего брака даже ни разу не назвали меня по имени?

— Она не моя, — бросил принц грубее, чем ему на самом деле хотелось. — Вы не хуже, — Рейегару стало искренне жаль жену, но он не собирался лгать ей, — вы просто не она. Однако, как вы сказали, я остаюсь вашим мужем. Своих клятв я не нарушал, и я по-прежнему верен вам. Ни вы, ни наша дочь не в чем не нуждаетесь, и я всегда действовал в ваших лучших интересах, вы не можете этого отрицать.

— Вы пытались услать меня на Драконий Камень, — возразила Серсея.

— Для вашего же блага, — вздохнул Рейегар.

— Это вам так кажется, — она сложила руки на груди, — без меня ваш отец уже давно лишил бы вас права на трон!

Рейегар был необычайно удивлен этим заявлением и не сразу нашелся, что сказать. Как же глупо со стороны Серсеи было думать, что она имеет хоть какое-то влияние на короля. Глупо и опасно! На такого человека как Эйерис просто невозможно оказывать влияние, им невозможно манипулировать, ибо никто по-настоящему не знает, что твориться у него в голове.

— О Боги, принцесса, — воскликнул он, — мой отец безумен! Сегодня он благосклонен к вам, а завтра он прикажет сжечь вас. Я прошу вас, хотя бы ради нашей дочери, держитесь от него подальше.

Серсея ответила не сразу, некоторое время она молчала и внимательно рассматривала своего мужа.

— Скоро вам придется думать не только о дочери, мой принц, — по ее губам змейкой пробежала улыбка, — я вновь понесла ваше дитя, и я уверена, на этот раз я смогу подарить Семи Королевствам наследника.