Мозаика (гет)

Вечерний воздух был прохладным и густым. Джинни всегда казалось, что таким он похож на малиновое желе, которое Молли готовила по праздникам. Если немного подержать холодный кусочек во рту, он потихоньку начинал таять, оставляя замечательное послевкусие. Так и этот воздух — сначала вдыхаешь, и в легких становится свежо и прохладно, а потом он согревается и остается только чудесный запах. Джинни неторопливо шла по стадиону, держа метлу под мышкой. Она часто приходила сюда по вечерам потренироваться. В конце концов, кому не хочется поскорее перейти из юниорского состава во взрослый.

Поставив ящик с мячами на землю, она открыла его и достала палочку. Не так давно Джинни обнаружила в книге «Квиддич: теория и практика» одно полезное заклинание, которое заставляло квоффл и бладжеры летать без игроков. Теперь она не теряла надежды его освоить — такие чары могли бы стать хорошим подспорьем в ее тренировках.

Она сосредоточилась и произнесла заклинание, указывая палочкой сначала на квоффл, а потом и на остальные мячи. К ее глубокому разочарованию, ничего не произошло. Джинни упрямо тряхнула головой, закусила губу, а потом попробовала еще раз.

— Ферверто опунис.

Квоффл дернулся, но в воздух не поднялся.

— Ферверто опунис!

Никакой реакции.

— Я сказала Ферверто опунис! Чтоб тебя!

— Нужна помощь?

Джинни вздрогнула и резко повернулась. Рядом с ней стоял вездесущий Забини и с кошачьей улыбкой наблюдал за ее потугами. При этом итальянец изящно опирался на биту загонщика, которую наверняка стянул со склада.

— Ты что, следишь за мной?

— Что, если и так?

Джинни замерла. Она не рассчитывала, что он сразу во всем сознается, и приготовилась к долгому выпытыванию правды.

— Но… зачем? — последовал неловкий вопрос.

— Потому что ты меня интересуешь, глупышка, — ничуть не смутившийся Блейз усмехнулся, сверкнув зубами.

— Да, я глупышка. Заклинание вот не работает, — уныло поделилась Джинни, успешно проигнорировав основной смысл фразы. Блейз понимающе качнул головой — он ожидал, что она так сделает.

— Давай так: я с тобой сегодня полетаю, а с заклинанием разберемся в следующий раз.

Джинни задумчиво пнула мыском сапога небольшой бугорок у себя под ногами и кивнула.

— Ладно, договорились. А что взамен?

— Считай, что это подарок.

— Да ну? Смотри, лишаешься шанса что-то попросить, — пригрозила она, абсолютно уверенная, что он не упустит такую возможность. Джинни самодовольно усмехнулась, когда услышала из сгущающихся сумерек:

— Раз ты так настаиваешь… Возьмешь меня на еженедельный обед в «Нору»? Я обещаю, я буду вести себя хорошо.

— Я думала, ты потащишь меня на концерт.

— А разве мы и так не идем на него?

— Но не вместе же.

— Поверь, я тебя везде найду.

Джинни хмыкнула, но комментировать не стала.

— Обед так обед, — со вздохом вынесла она вердикт и оседлала метлу.

Резко оторвавшись от земли, Джинни обернулась и крикнула:

— Так ты идешь? Или ты вовсе не так хорош, как некоторые говорят.

Забини призвал метлу и поспешил в небо. Вскоре он поравнялся с Джинни и спросил с озорной улыбкой:

— И кто это такое говорит?

Джинни вздернула нос и пробурчала что-то о том, что у нее конфиденциальные источники.

— Неужели? А я ведь летал здесь совсем недавно. Готов поклясться, я видел что-то рыжее около трибун.

Уизли дернулась, покраснела и резко свернула в сторону, чтобы скрыть это. Довольный смех Блейза, летящий ей в спину, говорил о том, что ей это не удалось.

«Мерлин! Какая я идиотка! Даже дезиллюминационные чары нормально наложить не могу! А этот дурак сам виноват, не надо было приходить на наш стадион! Так, все, хватит. Я должна сосредоточиться, иначе вся тренировка коту под хвост. Соберись, Джин!»

Охотница пригнулась к древку метлы и во весь опор понеслась к кольцам.

Импровизированный вратарь дотуда еще не добрался, поэтому, строго говоря, забрасывать гол не имело смысла, но Джинни не было до этого дела. Ей нужно было успокоиться.

Вот почему она сделала сильный бросок в стремительно приближающееся центральное кольцо и приготовилась похвалить себя за точность. Она уже огибала шест, чтобы поймать квоффл с другой стороны, когда услышала за спиной тихий смешок. Медленно развернувшись в воздухе, Джинни увидела ужасную картину. Забини вертел пойманный мяч на одном пальце и победоносно ухмылялся. Да как он посмел!

— Ну что, так ли я хорош, как говорят? — он сделал акцент на последнем слове.

Джинни быстро сделала свое выражение лица непроницаемым и выговорила, сдерживая гнев:

— Да, это было неплохо. А теперь верни мне мяч.

— Всего лишь «неплохо»? Да ты рассчитывала забить мяч в пустые ворота, негодница.

— Забини! Отдай! Мне! Квоффл! — сдерживать раздражение становилось все труднее.

— Кто-то не умеет проигрывать? Что ж, попробуй еще раз.

Он точным движением бросил ей мяч. Джинни вернулась на начальную позицию и снова атаковала ворота. На этот раз ей удалось забить в крайнее правое кольцо. Забини в притворном ужасе схватился за голову и начал молить о пощаде. Джинни только фыркнула, чувствуя, как раздражение растворяется. Она попробовала еще несколько новых приемов, а потом полетела к оставшемуся на земле ящику. Забини тенью следовал за ней.

— Кстати, незабвенная, как там Драко и Грейнджер?

— Отправились на встречу с пресловутыми «Дельфами». Панси им выдала подробнейшие инструкции, чтобы все прошло успешно.

— Волнуешься за них?

— Не особо. Хотя, конечно, если они не принесут ответы по списку, им придется туго.

Джинни бросила ему биту и потянулась к застежкам на бладжерах.

— А как тебе сами «Дельфы»? — Забини поймал биту и теперь заинтересованно смотрел на нее.

— Хороший вопрос. На самом деле, я не знаю. У них есть классические роковые композиции, но есть и баллады, а они просто…

— Гипнотизирующие? Да, я тоже заметил. Особенно та песня об Эгейском море. Наверное, дело в необычных инструментах. Кажется, там есть кто-то, играющий на лире.

Кивнув, Джинни наконец расстегнула застежки, и один из бладжеров взмыл в темнеющее небо. Забини поднялся следом с битой наперевес, а сама она полетела к кольцам.

Все-таки тренироваться с кем-то было гораздо приятнее, чем одной. Джинни сама не заметила, как на ее лице загорелась широкая улыбка.

* * *

— Малфой, чтоб тебя! Объясни мне, что происходит! — выпалила Гермиона, едва они оказались в ее квартире. Джинни не было, зато была Панси, которая работала над странного вида приборчиком, лежащим на ее коленях. Увидев вошедших, она встрепенулась.

— Ну что, девчонки и мальчишки, вы разузнали все, что нужно? — хищно улыбнулась она, пристально глядя на Драко и Гермиону. К ее разочарованию, ни Малфой, ни Грейнджер ее, кажется, не услышали, о чем-то ожесточенно споря.

— Если я тебе сейчас все расскажу, то ты сочтешь меня психом!

— Поверь, это не разрушит мою хрупкую картину мира!

— А вот и разрушит. Тем более, есть кое-какие еще соображения, по которым я не могу тебе ничего сказать.

— Неужели?! И какие же?

— Не могу…

— Малфой! Что ты вообще можешь?!

Панси, до этого поворачивающая голову от Драко к Гермионе, с силой хлопнула в ладоши.

— Молчать!

Малфой захлебнулся ответом, а Гермиона так и застыла с язвительным выражением на лице.

— А теперь вы по порядку рассказываете мне, как все прошло. Ясно? — угрожающе произнесла Панси, указывая на них кончиком своей палочки. Драко неохотно начал:

— Сначала мы туда пришли, и они сказали, что знают, зачем мы пришли. Никто не сказал напрямую, но было очевидно, что они имели в виду интервью. При этом они запросили право задавать нам вопросы, и я не знаю… Я почувствовал какую-то опасность и отказал. Потом Грейнджер полчаса пыталась их растормошить, надо сказать, выходило бездарно.

Гермиона возмущенно ахнула и вставила:

— Они правда не хотели с нами разговаривать. И та комната была просто ужасно давящей, я думала, мне плохо будет от такого количества золота.

— Да-да, очень интересно, — прервал ее Драко. — В общем, все, что они нам сказали, было довольно расплывчатым и …

— Подожди. То есть ты пытаешься мне сказать, что они сами предложили вам задавать им вопросы, а вы отказались из-за какой-то мифической опасности?! — Панси выронила свой непонятный прибор и теперь буравила Драко взглядом. Очевидно, она пыталась его поджечь с помощью беспалочковой магии, но они оба знали, что делать это она пока не умеет. Надо сказать, что слово «пока» давало Драко смутный повод для беспокойства.

— Панс, это действительно звучало странно. Они как будто хотели добиться какой-то непонятной договоренности, а я не подписываю никакие договоры, не ознакомившись с тем, что идет мелким шрифтом.

— Ну надо же, — Панси скривилась. — Какие мы принципиальные. Вы упустили потрясающий материал! Грейнджер, ты-то почему ничего не сделала?

— Вообще я тоже почувствовала, что что-то не так, — Гермиона прикусила губу в нерешительности.

— Да это с вами что не так? — взвилась Паркинсон. — Ну спросили бы вас о чем-то неудобном, ну и что? Наплели бы им с три короба о своей внеземной любви так же, как и «Пророку». В чем проблема?

Драко и Гермиона переглянулись и пожали плечами. Крыть было нечем.

— Ладно, — Панси попыталась взять себя в руки. — Что дальше?

— Дальше ей стало плохо, и этот красавчик Рей хотел вывести ее на балкон. Еще и у меня додумался разрешения спросить. Конечно, я его не дал — как бы это, интересно, выглядело. Тем более, я слышал, что эти мальчики-зайчики очень любят занятых дам, — Малфой отвесил Гермионе шутовской поклон.

— Да не было у них ничего такого на уме! — сердито сказала та. — Если бы Камилла не вмешалась, так бы я и сидела в этой кошмарной комнате.

— Грейнджер, ты бы и оглянуться не успела, как этот… певец засунул бы тебе свой язык в рот, а какой-нибудь штатный репортер уже писал бы о твоей измене!

— Говори за себя! Так вот, Камилла отвела меня на балкон…

— Ты говоришь о Камилле Сноу, да? — Панси прищурилась.

Гермиона недоуменно кивнула.

— Это очень странно. Она и псевдоним-то себе такой взяла, потому что ее все «Снежной Королевой» называют. На всех пресс-конференциях она ведет себя, как настоящая ледышка.

— Что ты! Она совсем не такая! Она была очень добра ко мне, мы даже немного поговорили.

— И о чем это? — встрял Малфой. Гермионе очень захотелось брякнуть «не скажу» и показать ему язык в качестве мести, но она понимала, что это будет ребячеством.

— Да ни о чем особенном. Она говорила о том, как скучает по морю.

— По морю, говоришь? — Драко повертел в руках жучок-пуговицу, выданный Паркинсон. — Панс, слушай, а ты можешь прослушать запись?

— Мы еще не закончили! — раздраженно перебила его Гермиона. — О чем вы говорили, пока нас не было? И почему мы встречаемся с ними послезавтра? И почему ты подслушивал, когда мы вышли за дверь?

— Вы встречаетесь с ними послезавтра?

— Мерлин, женщины, уймитесь, — Драко махнул рукой. Гермиона и Панси переглянулись и рассерженно уставились на него. — Ни о чем таком мы с ними не говорили. Просто Рей вдруг сказал, что мы очень приятные люди и что ему очень жаль, что сейчас все, видимо, слишком устали, чтобы разговаривать. Ага, как же, устали они. Так вот, после этого он предложил встретиться еще раз, а я согласился.

— А что насчет подслушивания?

— Грейнджер, а какого цвета глаза у Киллиана? — задал он вдруг вопрос.

— Голубого, — Гермиона непонимающе нахмурилась.

— А у парня, которого ты мучила шутками про лиру?

Гермиона залилась краской, а потом все же ответила:

— Не помню, если честно, но, по-моему, тоже голубые.

— А у Камиллы?

— У нее прекрасные голубые глаза. К чему ты клонишь? Я так понимаю, у барабанщика и гитариста тоже голубые?

— Да, верно подмечено.

— И что с того?

— Сколько ты видела таких глаз в своей жизни? А какова вероятность, что у всех пятерых членов одной музыкальной группы, будут глаза такого редкого насыщенного оттенка?

— Мерлин, Малфой, ты занимаешься теориями заговора, — протянула Панси. — Ты ведь прекрасно знаешь, что цвет глаз, как и цвет волос, можно легко поменять. Может, они считают это своей фишкой.

Драко покачал головой. Он все еще не выглядел убежденным. Наоборот, кажется, он только уверился в своей правоте.

— Отлично, можете мне не верить. Панси, так ты можешь включить запись?

Паркинсон кивнула и лениво махнула своей палочкой. То подозрительное устройство, с которым она возилась раньше, поднялось в воздух и из него полились звуки.

— Меня зовут Киллиан Рей, и я очень рад вас здесь видеть, мисс Грейнджер, мистер Малфой, — Гермиона снова услышала тягучий голос музыканта.

Дальше все пошло по знакомому сценарию. Панси поперхнулась воздухом, когда услышала знаменитые слова про лиру. Гермиона почувствовала, что снова краснеет. На ухмыляющегося Малфоя она предпочла не смотреть. Наконец, настал момент, когда Гермиона пошла на балкон, а Драко остался в комнате.

Камилла сказала реплику про ревность, и Драко хмыкнул, а потом насторожился.

— Не нравится мне все это, — пробормотал он, когда Сноу начала рассказывать про знаменитостей и море.

Следом на записи они прослушали разговор Драко и Киллиана о следующей встрече, и наконец прозвучали фразы, которые им удалось выхватить через удлинители.

Панси удивленно подняла бровь.

— Да что не так-то? Ну рассуждают они все поголовно про море, но они же сказали, что выросли на побережье. Это довольно логично, не правда ли? Голубые глаза — туда же.

— Нет, я знаю, здесь что-то не так. Тем более, они строят какие-то планы. Что, интересно, этот недоумок Эндрю «уже пробовал»?

— Не знаю, Драко. По-моему, ты надумываешь, — Панси с сомнением покрутила головой и поднялась с дивана. — Ладно, голубки, я, пожалуй, пойду. Завтра соберемся и обсудим грядущую встречу еще раз. А сейчас мне еще нужно придумать, в чем я пойду на концерт.

* * *

— Ты пригласил кого? — Рон побледнел.

— Панси. Она неплохая девчонка. Тем более, мы с ней здорово общаемся во время тренировок, — Гарри продирался сквозь сплошные заросли кустарника.

В этот раз их заданием было добраться до центра импровизированных джунглей и собрать как можно больше флажков. Проблема была в том, что на флажки были наложены дезиллюминационные чары — спасибо, тренер Хейдибер! — и приходилось поминутно выкрикивать контрзаклятия, чтобы найти хотя бы один. От этого голоса авроров уже порядком охрипли, но они все равно упрямо пробирались сквозь недружелюбную растительность.

— Гарри, она завлекает тебя в свои сети! — Рон в очередной раз проверил местность на наличие спрятанных флажков.

— О чем ты? Это ведь я ее позвал, а не наоборот.

— Я говорю, чтобы ты был с ней осторожнее. Она же слизеринка — все делает ради выгоды. На самом деле она наверняка хочет тебя на себе женить. Хотя бы чтобы родители от нее отстали. К тому же, ты у нас знаменитость.

— Ты преувеличиваешь. Слизеринцы могут быть неплохими ребятами.

— Ни за что не поверю. Назови хоть одного!

— Ну, Панси…

— Кроме Паркинсон!

— Малфой не так плох в последнее время.

— Ты издеваешься?

— Я недавно разговаривал с Ноттом в Министерстве. Он вполне адекватен. Забини, опять же.

Рон скривился.

— Забини увивается за Джинни. У нее и правда какие-то проблемы со вкусом в этой области, — он раздраженно махнул палочкой на манер меча и разрубил толстую лиану, которая не давала им пройти дальше. Гарри заученным движением проверил деревья вокруг и радостно улыбнулся, когда впереди начал проявляться флажок. Друзья двинулись к нему.

— Рон, Джинни сама разберется, с кем ей встречаться, — мягко сказал Гарри. Он медленно — мешали кусты — но верно приближался к маячащему впереди розовому флажку. Они с Роном уже собрали семь. Чтобы задание зачли, нужно было найти десять. К сожалению, работа была неблагодарной — на свои жалкие семь штук они потратили больше четырех часов в недружелюбных джунглях.

— Конечно. Но иногда ее заносит. Ежу же ясно, что он к ней несерьезно относится.

Вдруг из-за ближайшего куста вынырнули Дин Томас и Лайза Турпин. Турпин молниеносно обездвижила Гарри и Рона и подарила им извиняющуюся улыбку, а Дин с победным кличем сорвал флажок с дерева. Они радостно улыбнулись друг другу.

Гарри и Рон отмерли и дернулись перехватывать добычу, но было поздно — Лайза и Дин уже исчезли.

— Проклятье! Это был их десятый флажок! — Рон в бессильной ярости стукнул по дереву кулаком. — Хейдибер просто монстр. Сколько нам еще нужно здесь бродить, чтобы собрать идиотские флажки?!

Гарри согласно покивал. День и правда выдался неудачный.

— Ну ничего, завтра и послезавтра у нас выходной. А потом будет концерт — надеюсь, хоть там повеселимся.

* * *

Гермиона кругами ходила по гостиной.

— И все-таки, почему ты считаешь, что дело нечисто? — в сотый раз спросила она. Аргументы про цвет глаз и постоянное упоминание моря не убеждали ее. Единственная зацепка — странный разговор в конце. Действительно, почему их назвали сильными? И что за план? Камилла тоже говорила что-то про силу, но Гермиона решила, что она говорит о внутреннем стержне. Известным людям ведь и правда нужно иметь стальные нервы, чтобы жить с таким бременем.

Малфой закатил глаза.

— Обо всех подозрительных деталях я тебе уже сказал. У меня есть пара идей, почему они могут так себя вести, но в единую картину ничего не складывается.

— А тебе не показалось странным, что они захотели с нами еще раз встретиться? И это несмотря на то, что эта попытка была откровенно провальной? — Гермиона наморщила лоб. — Давай-ка выпишем все, что знаем. Я всегда так делаю.

Тут дверь открылась и ввалилась уставшая, но довольная Джинни. Она вяло кивнула Гермионе и Драко, но, на удивление, не отпустила ни одной шуточки. Рыжеволосая ведьма лишь широко зевнула, поставила метлу к стене и отправилась к себе в комнату.

— Блейз, кажется, хотел сегодня полетать, — шепотом сообщил Драко и ухмыльнулся.

Гермиона понимающе хмыкнула. Из глубины квартиры донесся голос Джинни:

— Я все слышу! Но, справедливости ради, он неплохо летает.

Грейнджер усмехнулась и сбегала в свою комнату за блокнотом. Она навыдергивала из него целую кучу листов и сложила их на журнальном столике. Малфой за ее спиной пробормотал что-то о варварском обращении.

— Это вечный блокнот, — успокоила его Гермиона и продемонстрировала срез. Страниц как будто не убавилось.

Она начала быстро заполнять листки. На каждую странность или догадку приходилось по одному кусочку бумаги. Как только Гермиона заканчивала с одним, она тут же подвешивала его в воздухе и бралась за следующий. В итоге перед ней парило с десяток блокнотных листов с надписями наподобие «глаза», «план?», «сила», «море», «встреча».

— Ты знаешь, это немного наталкивает на мысль о русалках. Вот только никто из морских жителей не может ходить по поверхности постоянно. Временно — да, но явно не такой долгий период.

— Модифицированные русалки? — Малфой толкнул указательным пальцем бумажку, гласящую «море». Та перекувырнулась в воздухе и как будто обиженно шлепнула его по руке. Драко немедленно вспомнил дверную ручку в виде саламандры и раздраженно испепелил непокорный листок. Гермиона вздернула бровь, но молча заменила бумажку новой.

— Да, что-то вроде. Проблема в том, что я никогда о таком не слышала. Еще вопрос, зачем мы им нужны. Что-то во всем этом не складывается…

— К тому же, русалки иногда заманивают людей на дно, но только с одной целью — съесть. Если бы «Дельфы» были монстрами, им проще всего было бы напасть на нас сегодня. Зачем нужна еще одна встреча — не понимаю, — Драко машинально провернул волшебную палочку в руке.

— Ладно, давай попробуем что-то поискать, а завтра обсудим. Панси права — сидеть ночью не вариант.

C этими словами Гермиона отправилась на кухню за чаем. Когда она вернулась в гостиную, Малфой уже спал в кресле. Она пораженно замерла, боясь шевельнуться. Во сне лицо Драко было гораздо более умиротворенным, чем обычно. Сосредоточенная складочка между бровей разгладилась, привычная усмешка исчезла. Гермиона поймала себя на том, что разглядывает его. Она не могла назвать его красавчиком, но Малфой очевидным образом был привлекательным. Грейнджер в ужасе округлила глаза — о чем она думает?! Нужно разбудить его и отправить домой.

Она аккуратно поставила чашки с чаем на журнальный столик, переместила парящие записки подальше к стене и в нерешительности уставилась на Малфоя. Будить его было жалко. Вообще, было достаточно странно, что он так быстро отключился — он вовсе не выглядел изможденным. Гермиона пожала плечами. Видимо, внешность не отражала его настоящее состояние. Наконец, чертыхаясь про себя, она приняла решение. Сердито — но при этом стараясь не шуметь — она снова сходила к себе в спальню и принесла теплый клетчатый плед, которым и укрыла неожиданного постояльца. Малфой засопел и чуть-чуть повернулся в своем кресле. Гермиона не удержалась и невесомо провела рукой по светлой челке.

Осознав, что только что сделала, она моментально отпрыгнула от кресла подальше, устыдившись своих действий.

«Молодец, Грейнджер, так держать! Ты только что облапала беззащитного Драко Малфоя! Интересно, какой шампунь он использует, чтобы добиться такой мягкости? О Мерлин...»

Гермиона досадливо махнула рукой и отправилась спать. Конечно, она справится и выкинет эти легкомысленные вопросы из головы. Ей нужно подумать о недорусалках, в конце концов.

Кажется, конец недели обещал быть напряженным.