Послевоенные будни в Малфой-мэноре (гет)

Первый год их брака был бы очень бурным, если бы не ровный и спокойный характер Люциуса. Лишь радость, когда он совершал выгодные сделки и подписывал договоры на круглые суммы или успешно проводил переговоры были способны обратить практический ум Люциуса к любви. Никакая лесть, никакие соблазны не могли его совратить, если на следующий день его ждала деловая встреча, для которой требовалась свежая голова, или предстояла игра в покер, для которого был нужен трезвый рассудок.

— Ты вышла замуж за ледышку. Никакого темперамента, — иногда посмеивалась Белла.

Нарцисса закатывала ему безумные сцены. Она очень хотела видеть деятельного и смекалистого парня, а не уставшего от жизни бизнесмена. Абраксас, напротив, гордился сыном, который перестал вести себя как подросток и стал серьёзным мужчиной.

Нарцисса ревновала его к Пожирателям, к работе, которые уводили его от неё, к официальным завтракам, которые он не пропускал под тем предлогом, что необходимо заводить знакомства среди людей, которые могут им пригодиться. Её приводило в ярость, что, когда она доходила до истерического припадка, он сидел совершенно спокойно, скрестив на коленях руки, с добродушной улыбкой на красивом лице, словно всё это просто забавно.

— Ты же не думаешь, что у меня есть любовница? Нарцисса, при всём желании, у меня элементарно нет на неё времени! К сожалению, даже они требуют внимания, а я до кровати не всегда могу дойти, не то что до другой женщины, — устало объяснял он.

— А откуда мне знать? Слепому видно, что на меня тебе наплевать. Если ты думаешь, что после свадьбы можно потребительски относиться к жёнам, то ты глубоко ошибаешься! До брака ты был совершенно другим!

— Тебе прекрасно известно, что ты для меня единственная женщина на свете.

— О Мерлин!

— Я не понимаю, чего ты хочешь.

— Я хочу любви! Внимания!

— Не говори глупостей. Ты же знаешь, что я тебя люблю и что наш брак был заключён по любви, а не по каким-то корыстным мотивам.

Нарцисса расхаживала перед Люциусом взад-вперёд. Как же он не понимал, насколько ей было тоскливо и одиноко без хобби, детей и друзей.

— Я тебя просто не привлекаю, как женщина. Ты ведь даже наследника не хочешь со мной зачать!

— С чего ты это взяла? Мы не можем его зачать, потому что я прихожу, когда ты спишь! Ладно, кажется, я тебя понял. Хочешь, в театр на выходные сходим?

— Одним выходным проблему не исправить.

Она бросала на него презрительный взгляд.

— Ты знала, за кого выходила замуж. Я не притворялся кем-то другим, я сразу обозначил свои планы и цели. Ты должна понять, что моя работа — это наш хлеб. Я уже давно не прошу у родителей денег и не трогаю семейный сейф. Я, конечно, могу целыми днями гулять с тобой и заниматься сексом, но потом, когда нам нечего будет есть, ты вспомнишь эту минуту.

Нарцисса презрительно фыркнула. Она была уверена, что Люциус чего-то не договаривал. Её отец всегда находил время для семьи. Конечно, они были не так богаты, как Малфои, но это уже другой вопрос.

— В конце концов, любовь ещё не всё. Она хороша в положенное время и в положенном месте. Мы неплохо развлекались во время медового месяца, на то он и предназначен, а теперь пора браться за работу.

Нарцисса вспоминала медовый месяц на Мальдивах с трепетом. Им было так хорошо вдвоём; вместе плавали и загорали, смотрели на заход солнца и постоянно занимались сексом. Нарцисса и подумать не могла, что в Англии ее будет ждать рутина с эльфами и сплетнями из «Пророка».

Когда разразилась война, Нарцисса желала, чтобы работа Люциуса была их единственной проблемой. Пожиратели часто уходили на рейды, Нарцисса с ужасом ждала того дня, когда эта участь настигнет Люциуса. Малфой на рейды не хотел, и он быстро нашёл свою нишу в Пожирательских рядах. Он занимался экономикой и финансами, чем с избытком кормил семью. На деньги Пожирателей были куплены драгоценности и меха для Нарциссы, путевки в санатории и клиники для миссис Малфой и редкие артефакты для Абраксаса.

— А это не опасно? А если Реддл узнает? — боялась Нарцисса. Она видела, как некоторые волшебники возвращались с очередного собрания побитыми и измученными. То, что могли сделать с Люциусом за, будем откровенны, воровство, она не представляла, но вряд ли бы та же Белла легко спустила это с рук.

— Мне кажется, что он знает. Недавно назвал меня своим «скользким другом». Для него главное, чтобы были артефакты и оружие. О том, откуда берутся деньги и как я ими распоряжаюсь, он не думает. Единственное, Лестрейнджи на меня зуб точат, но они при всём желании не могут ничего доказать. Вся моя документация чистая, просто находка для аудиторских проверок.

Белла неоднократно жаловалась, что Люциус был педантом. Он мог посреди боя прислать Патронус с требованием поставить подпись в расписке или не пускать мага на рейд, пока тот не подпишет, что получил все необходимые реквизиты и претензий не имеет.

— Они хоть читают, что подписывают?

— Нет, представляешь? Белла пару раз вообще на пустых листах расписалась, — хвастался Люциус.

— Нарцисса, помнишь, ты говорила, что тебе очень понравился наш медовый месяц и что там ты была по-настоящему счастлива?

— Помню.

— Не хочешь повторить? — Люциус достал из широкого кармана мантии две путевки на Мальдивы и два портключа.

— Ты с ума сошёл?

— Если что, путевки нам подарили родители. Так ты согласна?

Нарцисса была вне себя от счастья. И как тут отказать? Порой ей казалось, что она самая счастливая женщина на свете.

— А как же «Пожиратели Смерти»?

— Я договорюсь с Реддлом, не думаю, что за две недели что-то случится, — отмахнулся Люциус.

Люциус умел привлекать к себе внимание, правильно подбирать слова и подстраиваться под манеру речи собеседника. Он ловко играл словами, выводя оппонентов на нужную ему реакцию. Он был тактичен, умел себя вести и искусно пускал в ход свои связи, он просто неминуемо попал в свиту самых успешных «Пожирателей Смерти» и вскоре стал правой рукой Тома Реддла, что до трясучки бесило Беллу. Нарциссе казалось, что, не будь Люциус её мужем, Белла без труда организовала бы несчастный случай с летальным исходом.

На Мальдивах они зачали Драко. У Люциуса горели глаза, особенно когда Нарцисса надевала откровенные купальники и соблазнительно позировала. Она хотела, чтобы такие отпуска случались чаще, потому что в другой обстановке они были похожи на влюблённых подростков, только с правом на секс и откровенные домогательства.

— Вы ж мои хорошие! Как же я за вас рада! — ревела мать, когда узнала о том, что скоро у неё будет внук. Рудольф и Орион поздравляли будущего отца, Белла до боли обнимала Нарциссу, приговаривая, что научит племянника всему самому полезному.

Нарциссу оберегали, как самое дорогое и святое, что было на этом свете. Эльфы прятали газеты, Люциус приходил домой вовремя, тайком моля Беллу и Руди прикрывать его перед Пожирателями.

— Малфой, ребёнок делает из тебя человека. О жене заботишься, с тёщей общаешься, своячницу не забываешь. Насмотреться не могу! — смеялась Белла, когда Люциус отчитывал Нарциссу, которая сидела на сквозняке.

С Беллой невозможно было не согласиться. Иногда Нарциссе казалось, что беременна не она, а Люциус, который страдал паранойей и видел опасность для рёбенка там, где её не было. Он с недовольным видом сидел рядом с ней, когда целитель осматривала Нарциссу на наличие патологий, и стойко терпел каждый её каприз. Нарцисса очень боялась рожать, хоть все поголовно уверяли её, что это не так страшно, как могло показаться. Она надеялась уговорить Люциуса на партнёрские роды, но тот наотрез отказывался.

— Ты бросаешь меня в такой момент!

— Боюсь, я тебе буду только мешать. Но, обещаю, я буду рядом, просто за стеной.

Когда начались роды, Нарцисса прокляла весь мужской род, который освобождён от такой участи. Нарцисса не слушала, что говорила семейная акушерка, она слышала какие-то обрывки фраз про раскрытие матки, но даже не пыталась что-то понять, хотя до этого читала энциклопедии для беременных. Ей что-то твердили про концентрацию, но Нарцисса слабо соображала и мечтала, чтобы эти муки закончились. Но роды не заканчивались, спустя большое количество времени Нарцисса поняла, что что-то пошло не так, потому что акушерка выглядела взволнованной и просила позвать мужа. Нарцисса была очень рада, что ей не удалось затащить Люциуса на роды, она бы со стыда умерла, увидь он её такой красной, потной и лохматой, с раздвинутыми ногами.

— Тогда чего вы ждёте? Госпитализируйте в Мунго! Я всё подпишу, — слышала она крик Люциуса.

— Нет, я не хочу рожать в Мунго! — крикнула Нарцисса, но на её голос никто даже не обернулся. Она не хотела рожать в больнице; её мамы и бабушки рожали в родовых поместьях, как истинные знатные дамы. Она не хотела тащиться в Мунго к незнакомым колдомедикам и лежать в одной палате со всяким сбродом.

— Я не имею права, — начала акушерка, но Малфой тут же на неё наорал:

— У вас вообще никаких прав не будет, если с моей женой что-то случится!

Нарциссу мгновенно доставили в Мунго и сразу направили в операционную. Колдомедики что-то заискивающе объясняли Люциусу, пытаясь утихомирить, но у них не получалось.

— Никаких сквибов! Кто может провести операцию? Быстро!

— В Англии пока нет...

— А где есть?!

Один колдомедик что-то ответил Люциусу, и он исчез, чтобы через полчаса привести колдомедика-иностранца. Персонал что-то твердил о нарушении закона и о лицензии, но Малфой не слушал, продолжая угрожать судами. Нарцисса не помнила, как к ней подошёл колдомедик-иностранец и что-то влил в рот, от чего она сразу заснула.

Нарцисса проснулась к обеду в просторной семейной палате. Справа от неё стояла кроватка, в которой сладко спал крохотный малыш. Нарцисса неверяще смотрела на него, не до конца осознавая, что это их сын. На кресле Нарцисса заметила помятую мантию Люциуса. Значит, он был тут!

— Ваш муж сейчас разговаривает с вашими родственниками, — объяснила подошедшая медсестра. Нарцисса искренне желала Люциусу удачи и терпения в объяснении, почему Нарцисса рожала в больнице, а не в поместье.

Люциус вернулся уставшим, но довольным. Видимо, медсестра уже рассказала ему о самочувствии жены и наследника. На нём была вчерашняя одежда, что говорило о том, что он всю ночь был рядом с ней. Медсестра тут же опустила голову и бесшумно удалилась, оставляя супругов наедине.

— Я слышала, что тут был скандал. Я хочу всё знать, — потребовала Нарцисса, приглашая Люциуса присесть к ней на кровать.

Белла была не совсем права, когда называла Люциуса "ледышкой". Оказывается, тот мог перевернуть небо с землёй ради близких людей и ничуть не уступал Блэкам по темпераменту. Началось всё с того, что семейная акушерка заметила отклонение в магическом ядре ребёнка и с уверенностью заявила, что ребёнок родится сквибом. Люциус был человеком рассудительным и требовал выслушать прогнозы других специалистов. Семейная акушерка заявила, что не возьмётся за такой риск как аппарация, однако аргументы Люциуса убедили её пойти на такой шаг. В Мунго целители сказали, что всё гораздо хуже и мать может умереть во время родов, и что ребёнок-сквиб не самое страшное. Однако в Германии уже давно практиковались роды, при которых мать временно усыпляли, а на ребёнка накладывали слой одним немцам известных чар.

— Ты привёл мне немца?

— Я ворвался в какую-то клинику в три ночи и потребовал лучшего колдомедика. Но это ещё не всё, — заявил Люциус. Когда он прибыл поздно ночью на вокзал, ему сказали, что портключей на Германию нет, все распроданы.

— И как ты оказался в Германии?

— Помнишь Уизли?

— Те, которые рыжие и нищие? — спросила Нарцисса. Люциус кивнул.

— Артур Уизли выиграл какой-то конкурс, и ему подарили путевку в Германию с портключами на открытую дату. Этот вопиющий случай долго обсуждался в Министерстве, но сейчас не об этом. Я вспомнил про него и тут же отправил Патронус министру магии с просьбой назвать координаты рыжего семейства. Фадж был в шоке и думал, что я собираюсь всю семью перерезать, но местоположение сообщил. Было полвторого ночи. Я чуть им дверь не выломал, пока пытался достучаться. Я был на нервах, и этот идиот не понимал, чего я от него хотел. Я им своим криком всех детей перебудил, но ключи заполучил. Не удивлюсь, если они дали мне их, лишь бы я отстал. Я уговорил немца, что вообще невозможно, переместиться в другую страну и принять роды у неизвестной женщины. И знаешь что? Мне в Мунго отказали! Видите ли, у этого немца не было нужной справки! Я думал, поубиваю их всех. Хотел Беллу на помощь звать, уж она в подобных переговорах сильна. Вскоре мои аргументы их убедили, и они дали согласие этому немцу на проведение операции!

Нарцисса слушала это, представляя громкие "аргументы" Люциуса, плавно перетекающие в угрозы. И она была рада. Выйди она замуж за другого, более покладистого человека, то родила бы сквиба или погибла бы. Ей было очень приятно видеть, как он переживал за них, наматывая круги по Англии и Германии в поисках лучшего колдомедика. Нарцисса посмотрела на сына, и сердце её сжалось от трепета.

— Зато теперь можешь назвать своего сына. Какое имя ты выбрал? — спросила Нарцисса. У Блэков имена детям всегда давали отцы, и Нарцисса, не задумываясь, предоставила эту честь Люциусу. Она, конечно, думала над именем сына, но не обсуждала это. Люциус тепло улыбнулся.

— После вчерашнего мне всё равно, как его будут звать. Думаю, будет лучше, если ты выберешь имя, — сказал Люциус.

Нарцисса не сразу осознала, что сделал Люциус. Она не была уверена, кто у Малфоев нарекал детей, но ей казалось, что выбирал имя Люциусу Абраксас. Внезапно Нарцисса вспомнила один эпизод, и имя сына родилось моментально.

— Кажется, я знаю, как назову сына, — выдал Люциус, когда дракончик сел к нему на плечо, как попугай.

— Ты ж не хочешь жениться, — возразил Басти.

— Чему быть, того не миновать, — философски изрёк Малфой, продолжая кормить существ.

— Драко. Драко Малфой, — решила Нарцисса.

— Отец будет в шоке, но со временем смирится.

— Родители и Белла будут в восторге. Но учти, Белла будет называть тебя каблуком.

— Думаю, это того стоит, — усмехнулся Малфой, аккуратно беря проснувшегося Драко на руки.

Имя наследника многих повергло в шок. Блэки были счастливы, что их семейная традиция продолжалась, Абраксас сквозь зубы процедил "главное, что здоровый", Мелинда Малфой с любопытством смотрела на Нарциссу, видимо, думая, что это её рук дело.

Вскоре Нарцисса поняла, что ребёнок был нужен только ей. Люциус не проявлял особого рвения касательно воспитания и вернулся к прошлому образу жизни. Видимо, чтобы муж больше уделял внимания, нужно забеременеть. Маленький Драко был Люциусу не интересен, он изредка играл с ним по выходным, когда был в особом настроении, и не более того. Нарцисса пыталась на него повлиять, но любая попытка пристыдить заканчивалась ссорой. На жалобы Нарциссы матушка твердила, что это нормально и что мужчины редко занимаются воспитанием детей. Бабушки и дедушки ничуть не помогали, а только мешали, раздавая непрошеные советы.

— Вот это у него точно от тебя, — раздражённо причитал сонный Люциус, когда Драко просыпался среди ночи и нервировал не только супругов, но и домовиков.

— Может, ты его хоть раз уложишь? Я устала, — попросила Нарцисса, не желая в очередной раз подниматься среди ночи. Эльфов Драко не слушался и даже боялся.

— Думаешь, я не устаю? Ты целыми днями сидишь с домовиками, а я работаю, — ответил Люциус.

— То есть по-твоему я ничего не делаю? Вообще-то я воспитываю нашего сына!

Люциус ничего не ответил, только повернулся на бок и заснул. Нарцисса в очередной раз встала, чтобы уложить беспокойного сына. Идея перенести детскую кроватку к ним в спальню теперь не казалась абсурдной. Драко постоянно плакал и капризничал по поводу и без. Когда она его успокаивала, ей говорили, что она его баловала, когда ругала — что она жестока, как Вальбурга. В какой-то момент Нарцисса поймала себя на мысли, что с удовольствием оставила бы ребёнка и мужа и уехала отдыхать. Как кто-то умудрялся воспитывать детей без домовиков, она не понимала.