Книжная лавка (джен)

— Объяснишь, что это было с кинжалом?

— Особо нечего рассказывать. Сразу после смерти Пэна твой кинжал — без имени — переместился в мою лавку. Через какое-то время на нём вновь появилась именная гравировка и тогда же сама собой возникла копия, которая и отправилась… куда-то. К госпоже Истеричке-три, вероятнее всего.

— Но тот кинжал действовал на меня… Когда мы были в Зачарованном Лесу. — Прядильщик задумчиво провёл пальцем по кромке волнистого лезвия.

— Потому что копия была точная, — пожал плечами Гарри. — И другой мир. Большее и меньшее, сам знаешь.

Прядильщик задумчиво кивнул, Утёнок еле слышно застонала, потёрла ладонями лицо.

— Я, похоже, уже привыкла ничего в ваших разговорах не понимать… Чувствую себя тупой…

— Ты только начала изучать магию, всё придёт со временем, — дотронулся до её плеча Прядильщик.

Утёнок улыбнулась ему, прикрыла глаза. Гарри перевёл взгляд на Потеряшку и только тогда сообразил, что так и не снял с того заклинание обездвиживания. Хмыкнул и повёл палочкой, снимая чары и заодно пряча ту обратно в карман.

— Ладно, с кинжалом вы там между собой, два великих колдуна, разобрались. Но что с Зеленой? Меня очень беспокоят и ваши, и её слова о ребёнке…

— Я почти уверен, что её целью был твой ещё не рождённый брат, Утёнок. — Та тут же дёрнулась, но Прядильщик удержал, не дал вскочить, и Гарри продолжил: — Но теперь она раскрыта и не рискнёт. Ведь ребёнок ещё даже не родился, а ритуал, где нужна жизнь ребёнка, не так просто изменить под жизнь и матери, и ребёнка — другая энергетика, структура магического воздействия, да и направленность заряда совсем иная выходит.

— Но в Сторибруке есть и другие дети… — подал голос Потеряшка.

— Есть. Но никто из них не маг, даже не в зачатке. Разве что малышка Шляпника, но там сам Шляпник и близко не даст Зелене подойти. Он, может, давно уже не маг, но фокусов в рукаве имеет предостаточно. А ей надо именно магическое дитя. Опять энергетики и прочие нюансы, которые определяют в столь тонком колдовстве, как вмешательство во время, всё.

— Нюансы решают всегда, — тонко усмехнулся Прядильщик, и Гарри прикрыл в согласии глаза:

— Не без этого. Итого, возвращаясь к теме, ей нужен будет магический взрослый. Причём совершеннолетний — окончательно, а значит только старше двадцати одного — так как именно под такое изменение легче всего изменить ритуал. А их в Сторибруке опять же не так много.

— А почему именно совершеннолетний? Не логичнее было бы, что чем младше, тем легче подогнать параметры? — узнав, что детям ничего не грозит, Утёнок уже не рвалась куда-то бежать, а принялась рассуждать.

Магию в большинстве случаев надо просто принимать. Но… Сразу за полным принятием должно идти и осознание законов и основополагающих магических теорий — а их чуть ли не больше, чем законов физики; хотя и магия, и физика во многих вещах перекликаются — в тех, где не противоречат друг другу. И это тоже надо принять.

Утёнок пыталась понять. Гарри не лез в её обучение, подкидывал этот год по просьбе нужную литературу, но не больше. Он не учитель, более того, он — Сущность, его мышление и видение магии находится на совсем другом уровне.

Вспоминая Утёнка в самом начале их знакомства, Гарри был почти уверен — толкового мага с неё не выйдет. Кривенький интуит, толком с собственной мощью не умеющая работать — да. Но чтобы хоть самое простенькое заклинание, но сотворить осознанно — нет. И даже туманы не давали Утёнку много шансов, насмешливо ставя слона на весы.

Прядильщик сделал почти невозможное. Он как-то смог изменить само мышление Утёнка, сделать то более… пластичным. Магически-подобным, так сказать. Восприимчивым. И без никакого вторжения в разум или его работу — чистое обучение. Познание. Осознание.

Утёнок действительно может теперь стать магом. Даже какой-то светлой Сущностью, есть там предпосылки — веков через пять, если будет продолжать работу над собой. Или не стать и через тысячелетие-второе, это вопрос такой, скользкий. Гарри и сам не мог решить для самого себя: быть Сущностью — проклятие или благо?

Когда-то он бескомпромиссно заявил бы, что проклятие. Какой-то период, когда даже не был осознанной личностью, полностью отдавшись туманам, считал это величайшим благом. А сейчас Гарри просто привык. Смирился. Ещё бы до конца решить вопрос с туманами…

Мечты-мечты.

— Понимаешь, Эмма, — объяснял тем временем Прядильщик, — для энергетики по уровню сродства пубертат стоит делений на шесть дальше от младенчества. Полностью устоявшаяся взрослая энергетика — всего два деления разницы. Период от восемнадцати до двадцати одного и вовсе почти восемь делений — кто-то утверждает, что семь, но обычно там звёздная карта вносит коррективы.

— Поэтому ей и не подходит Генри… — медленно проговорила Утёнок. — И другие дети его возраста? Как дочь Шляпника? Так почему Гарри её упомянул тогда?

— А здесь у нас на первый план выходит проклятие и его воздействие. Если бы не было проклятия, то всем этим детям было бы давно уже за сорок и они подходили бы, как взрослые, по возрасту, потому что старость — которая имеет три деления разницы с младенчеством, но намного более сложна и вариативна в своих возрастных пределах — ещё точно была бы не про них. Но проклятие их сохранило и телом, и сознанием детьми. И вот этой двойственностью реальной энергетики и той, что должна была быть, можно было воспользоваться, тем более при ритуале, связанном со временем — идеальное совпадение.

— Хорошо, я, кажется, поняла, спасибо. Тогда Зелена сейчас охотится на кого-то из взрослых сторибрукцев, чтобы провести свой ритуал, окей. И как ловить её будем?

— Непосредственно на месте проведения ритуала. — Гарри, улыбнувшись, склонил голову к плечу. — Я оставил на госпоже Истеричке-третьей специальный маячок, который должен был прицепиться к любому ритуальному кругу, возле которого она окажется. И он уже даже это сделал.

— Я… — приподнялся Прядильщик, но Утёнок решительно ему воспротивилась, надавила на плечи, укладывая.

— Тебе, — она кинула взгляд на Потеряшку и исправилась, — вам надо восстановиться, точно не на Зелёнок охотиться.

— Она права. — Гарри встал со стула, отменил трансфигурацию и спрятал пуговицу обратно в карман. — Вам надо отдыхать ещё минимум сутки, чтобы сродство окончательно завершилось. Мы справимся и вдвоём. Или ты мне не доверяешь? — Гарри спокойно встретил острый взгляд Прядильщика.

— Если только тебе… и сейчас, — пробурчал наконец тот и кивнул.

Гарри кивнул, протянул приглашающе руку Утёнку. Та же сперва позвонила Реджине, попросив приехать и взять на себя присмотр за Генри, потом позвала его самого в палату и только после этого взялась за руку Гарри.

Рывок, и они в каком-то амбаре. Пока Гарри с любопытством оглядывался, Утёнок стояла, согнувшись, и пыталась отдышаться.

Гарри смотрел на символы ритуальной пятиконечной звезды, покрытые еле заметной коркой льда, и усмехался. Кто бы сегодня ни умер, Гарри сгодится любой.

Точнее, это точно будет не близкий ему человек, а значит, и безразлично. А вот не воспользоваться возможностью будет глупо.

В туманах Луна лукаво улыбалась, перебирала чётки из пивных крышек. Сосредоточенно читала правила пользования хроноворотом Гермиона, а рядом мелкий он пытался справиться с приступом, вцепившись себе в волосы и до крови прокусив уже губу.

— Давай отойдём в сторону, не будем мешать Истеричке-третьей идти прямо тигру в пасть.

Утёнок кивнула, послушно отошла за какие-то бочки вместе с Гарри. А затем спросила:

— Почему именно тигр? Ты мне казался всегда змеёй — смертельно опасен, но не тронет, пока чужак не полезет в гнездо.

Гарри расхохотался. Слышал бы это Рон! Идеальный кандидат на должность Истерички-нулевой.

Отсмеявшись, Гарри покрутил в воздухе рукой, пожал плечами.

— Просто. Тигры — красивые животные. Мне как-то одни… знакомые на Рождество подарили прогулку в заповедник с тиграми. В деле была замешана магия, поэтому я с этими кошками разве что в пятнашки тогда не поиграл. — Гарри светло улыбнулся, вспоминая. — Даже ничего не мешало, не отвлекало в тот миг — один из лучших подарков.

Совместный подарок Снейпа и Спраут на его первое Рождество в Хогвартсе. Его для этого специально на целый день отпрашивали у Дурслей — чудесное время.

А когда его вернули, тётя засадила всех магов за стол — а то как это, ребёнка забрать, довести до фонтанирования восторгом и даже её фирменной индейки с авокадо не попробовать! И если Спраут усадилась легко, то Снейп…

Когда-то Гарри вспоминал именно этот день, колдуя Патронус. Пока не научился просто вызывать нужный вектор энергетики.

Утёнок поежилась от холода, и Гарри отвлёкся от воспоминаний, сосредоточился на входе в амбар. Истеричка, предсказуемо, была не одна. За собой она тащила Деревянного мальчика, а рядом с видом, что всё так и надо (впрочем, вполне возможно), шла Луна.

Утёнок тихо приготовила пистолет, и в этот раз Гарри не собирался ей мешать. Его роль сейчас — зритель, вот он и будет наблюдать.

Зелена что-то истерически выкрикивала, как куклу умащивала обездвиженного Деревянного мальчика у ритуальной звезды. Зачем-то грозила кинжалом Луне — та от скуки разве что в потолок не плевала.

Утёнок прицелилась.

Зелена начала колдовать, Луна подобралась, щёлкнул предохранитель на пистолете. Гарри улыбнулся.

Выстрел. Пуля попала в плечо, Зелена дёрнулась, явно спала концентрация, и вот уже Деревянный мальчик, вопя, пятится, не вставая. Луна подобралась ближе, Зелена схватилась за плечо, всё ещё не выпуская из рук кинжал, Утёнок стала медленно к ней выходить, не сводя внимательного взгляда.

На то, чтобы воткнуть кинжал себе в сердце, Истеричке потребовались доли секунды. Ещё столько же потребовалось для активации звезды и открытия портала. Луна в портал заскочила сама, Утёнок… почти сама, но Луна за ней присмотрит, Гарри не волновался. Деревянный мальчик успешно сбежал, и Гарри наконец-то вышел из-за бочек, подошёл к телу Зелены, которое никуда не делось — пусть кому-то и могло показаться иначе.

Он безразлично взглянул на неё — ещё жива, явно в панике и непонимании, а почему же её план провалился. На последнем издыхании.

Гарри улыбнулся. И сделал шаг назад, дожидаясь последнего вздоха уже третьей Истерички на его пути. С момента становления Сущностью — важная ремарка.

Холод стал сильнее, изо рта при дыхании выходил пар, и Гарри чуть тронул тот пальцами, играясь.

Гарри не любил больше необходимого встречаться с Госпожой. Заключать любые сделки — сколько бы лояльна та к нему ни была. Вот только выходило так себе, и его почти полностью седая голова тому доказательство. И чем расплачиваться только будет, когда волосы закончатся…

Ему нужен вопрос. И нужен ответ.

С последним вдохом Зелены пар, которого всё ещё касался Гарри, осыпался льдинками на землю, дробно застучав по гнилому дереву пола. Гарри поднял взгляд и улыбнулся — Госпожа всегда прелестна. Встретился взглядом с глазами цвета ледостава.

Моё дитя…

Гарри склонил голову, не услышав, но поняв. Улыбнулся, самыми краешками рта.

— Моя Госпожа…

Спроси…

— Цена?..

Знаешь… три…

— Что было самым-самым началом в истории… Её?

Госпожа рассмеялась, треск тонкого обманчивого льда раздался эхом в амбаре.

Поцелуй Госпожи уже третий час горел на лбу Гарри, но тот не обращал внимания: и привык, и это было неважно сейчас. Ответ Госпожи дал ему многое, запутав ещё больше. Даже туманы будто растерялись.

Гарри сидел за прилавком в своей лавке, задумчиво возил карандашом по губам, а перед ним лежал потрёпанный местами блокнот — итог годичных изысканий. Теперь он видел значительно больше ниточек и связей, но…

Действия. Нужны конкретные действия, а он так этого не любит. Всегда бежал, всегда, всё исключение, что дурость во время первой влюблённости. Он и Лорда победил просто потому что. Гарри был болтом, Снейп арбалетом, а Дамблдор держал этот арбалет в руках. И в этом не было ничего плохого — это был осознанный выбор каждого.

Спраут была оперением болта, но даже то не выдержало последнего выстрела, бессильно опало, и осталось голое древко. Никому не нужное.

Гарри вздохнул, ладонями помассировал глаза, надавил — аж до боли.

Выбор.

Будто тот был.

Глупый, глупый Поттер Гарри.

Мистер Гарри Поттер, сэр!..

Гарри скривил губы, резко встал — стул неприятно скрежетнул, отодвигаясь, по паркету. Блокнот вернул в тайник в прилавке, сам накинул пальто и вышел на улицу.

Столкнувшись «У Бабушки» с Генри, Гарри почти и не сопротивлялся, когда тот потащил его вовнутрь. Только вежливо поздоровался со всеми, улыбнулся Реджине, сидящей над какими-то бумагами чуть в стороне от основной компании. Генри тащил его дальше, за свой стол, где раскрытой лежала «Давным-давно».

Там Генри начал лихорадочно — но вместе с тем привычно-бережно — листать страницы, пока с восклицанием «Вот!» не показал Гарри одну из них. Гарри пригляделся и даже не собирался сдерживать улыбку, что сама собой просилась на лицо. Весело фыркнул, смотря, как на картине Утёнок танцует с Прядильщиком и выражение лица у того — смешное-смешное.

— Скажи, они милые? Мама с дедом? — шепотом спросил Генри.

— Совершенно точно. И очень забавные, — потрепал его по голове Гарри.

— И ещё, — принялся вновь листать книгу Генри, — это разве не Луна?

— Она самая, — кивнул Гарри.

Интересно, зачем ей горшок с цветком, который Луна старательно крала из королевского замка? И неужели та ради него одного сиганула в прошлое?..