Это будет моя игра (джен)

Сижу, погруженная в раздумья. Этим летом Люциус Малфой подкинет дневник Джинни Уизли. А учитывая последствия для Люциуса, а именно — исключение из Попечительского совета и недовольство Темного Лорда, то дневник ему терять ну никак нельзя.

Черт, что же делать?

Решаю ничего не предпринимать до тех пор, пока Люциус не подложит дневник девочке. А потом уже всеми правдами и неправдами добывать дневник у нее. На мой взгляд, это проще, чем доказывать Люциусу Малфою, что нельзя подбрасывать дневник Уизли.

* * *

В начале июля Малфои устраивают праздник, посвященный дню рождения Драко. Хоть день рождения и прошел месяц назад, оставить сына без празднества они не могут.

Я на подобном мероприятии присутствую впервые. И понимаю, что это невероятно тяжело. Постоянно держать себя в руках, создавая иллюзию расслабленности. Ощущать на себе оценивающие или презрительные взгляды, интерес или равнодушие.

Вести себя как ребенок мне нельзя — статус не тот. Но и взрослой меня никто не считает — о том, что я леди, знают единицы. Правда, это временно, но все равно.

А еще я знакомлюсь с лордом Гринграсс. Магическим Главой Рода Гринграсс.

Мы узнаем друг друга с полувзгляда — магия любезно сообщает нам обоим о статусе друг друга (блин!!!). Седой сухощавый пожилой мужчина (стариком его назвать язык не поворачивается) в длинной мантии глубокого зеленого цвета, оправдывающим имя своего Рода смотрит на меня колючим оценивающим взглядом.

— Люциус, представь нас, — говорит он Малфою, сводя на «нет» все мои попытки спрятаться за гостями и прикинуться интерьером. Например, шторой.

— Лорд Говард Гринграсс — леди Диана Гамильтон, — в голосе Люциуса Малфоя проскальзывает что-то похожее на любопытство, но при этом умело замаскированное.

— Благодарю, Люциус, — говорит лорд Гринграсс таким тоном, что я явственно слышу непроизнесенное продолжение реплики: «...а теперь свали отсюда».

Малфой это тоже слышит и практически исчезает.

А мы с лордом Гринграссом рассматриваем друг друга, едва заметно наклонив головы.

— Значит, Гамильтон, — задумчиво произносит Гринграсс, скользнув взглядом куда-то в район моего правого кулака. Мерлин, у меня что, кулаки сжаты?

Молчу.

Гринграсс опасен. Он лет на ...дцать старше Люциуса, и еще более искушен в интригах, чем Малфой. Я вряд ли переиграю этого человека, поэтому даже пытаться не стоит. Но мои тайны — это мои тайны.

— Моя внучка Дафна учится с вами, — почти сразу же доброжелательно улыбается лорд Гринграсс. — Она упоминала, что вы отличились в конце года.

Пожимаю плечами.

— Так получилось.

— Вы получили славы едва ли не больше Мальчика-который-выжил, — опять говорит Говард Гринграсс. — Вы должны быть, довольны.

— Ничуть, — поджимаю губы. — Слава — это дама с переменчивым настроением, и обольщаться ее вниманием не стоит.

Гринграсс добродушно смеется, но его глаза по-прежнему холодны.

— Вы действительно необычная девочка. Надеюсь, магический мир будет в выигрыше от вашего здесь присутствия.

— Главное, чтобы это было взаимно, — улыбаюсь в ответ. — Я тоже надеюсь остаться в выигрыше.

Говард Гринграсс кивает с легкой улыбкой и отворачивается, показывая, что наш диалог с ним закончен.

Не совсем вежливо, но я рядом с лордом Гринграссом — щенок. Пусть и не беззубый, но щенок. Поэтому приходится подчиниться.

А в голове пометка рядом с ячейкой памяти «Лорд Гринграсс» — «опасен».

* * *

Когда мы отправляемся с Малфоями в Косой переулок, я делаю вежливое лицо и отпрашиваюсь в самостоятельный поход по магазинам, мотивируя, что мне нужны книги на курс старше и тому подобное. Малфой-старший благосклонно кивает, и я получаю долгожданную свободу.

Джинни Уизли не должна видеть меня с Малфоями. Может, ей потом и скажет ее наглый братец, кто я такая, но сейчас она не должна меня пугаться.

И ходить летом по улице в школьной форме (тем более, с нашивками факультета) — совершенно не обязательно. У мадам Малкин еще в самом начале каникул я купила легкую шелковую мантию нежного голубого цвета, в ювелирном магазине — аккуратные серебряные серьги с камнями того же оттенка.

Люблю я красивую одежду, люблю.

В магазине канцтоваров покупаю перья, блокноты, пергамент — все, что может понадобиться в школе, и мчусь в сторону книжного магазина.

Только бы успеть!

Малфои меня не видят. Зато я издали вижу, как Люциус Малфой цапается с Артуром Уизли, получает по лицу толстой книгой (ну не идиот ли?), сует дневник в книгу Джинни, отдает ей.

Мой выход.

Налететь на маленькую девочку со всего маху так, чтобы у нее вылетел котел, а у меня сумка — раз плюнуть. Наши покупки разлетаются по полу.

— Простите, мисс, я нечаянно, — бормочу, спихивая в свою порванную (заставь дурака богу молиться...) сумку покупки.

Подскакивает миссис Уизли, извиняется, помогает нам подняться. Я благодарю ее и под шумок поднимаю с пола дневник Риддла, выпавшего из учебника.

Ура!!!

Миссис Уизли смущенно предлагает наложить на сумку чары починки. Я не возражаю. Конечно, могу сделать это сама, но не вижу необходимости. Почему нет, если предлагают?

* * *

Блин, в списке — все книги Гилдероя Локхарта.

Твою ж налево!

Он, похоже, впихнул их в перечень учебников для всех курсов. С первого по седьмой.

Я-то, конечно, могу купить их хоть десять раз, но таскаться с этой тупой тяжестью — ну нафиг.

В магазине — ажиотаж. Гарри Поттера тискает Локхарт, рядом завывают восторженные поклонники. И поклонницы.

— О, Диана! Привет, рада тебя видеть! — рядом нарисовывается Гермиона Грейнджер в школьной форме. — Гарри так повезло! Локхарт вообще душка!

Пожимаю плечами, стараясь, чтобы мое лицо ничего не выражало.

— Пойдем, попросим автограф, Диана! Доставай какую-нибудь из книг, пусть он ее подпишет!

Твою ж налево!

— Извини, Гермиона, — морщусь, изображая недомогание. — Я не очень хорошо себя чувствую... Я пойду, увидимся в школе.

Ухожу, чувствуя на себе недоуменный и слегка обиженный взгляд приятельницы.

* * *

Последнюю неделю решаю провести в Косом переулке. Малфои недоумевают, но я объясняю свое решение семейными делами. Люциус и Нарцисса понятливо кивают, а Драко слегка расстроен — за это лето мы много общались — играли, бегали, летали на метлах и даже чуть-чуть учились.

Ничего, нам еще предстоит учеба на одном факультете.

В первый же вечер открываю дневник.

»Меня зовут Диана», — строчу на чистом листе.

Секундная пауза, и появляются строчки:

»Привет, Диана. Меня зовут Том Риддл».

»Я пойду на третий курс Хогвартса. Я учусь в Слизерине», — пишу дневнику. Надо же представиться Вольдеморту. Это я его знаю, а он меня нет.

»Я тоже учился в Слизерине. Как тебе учеба?»

Два часа провожу в обмене ничего не значащими репликами, прислушиваясь к своим ощущениям. Ощущения самые обычные — никто в голову не лезет, подавить сознание не пытается.

И вроде никаких новых умений нет.

Прячу дневник в тумбочку и ложусь спать.

* * *