Странная (гет)

— Ты можешь остаться, Сев, — сказала ему в спину, — я не против.

Северус вздрогнул и замер, и эти минуты мне показались самыми долгими в моей жизни, после чего медленно обернулся.

— Не думаю, что это хорошая идея, Лили, — низким, немного хриплым голосом ответил он, спокойно и почти безразлично смотря мне в глаза. Хотя напряженная поза и подрагивающие крылья носа выдавали его смятение. — Будет правильнее, если я сейчас уйду.

«Я ошиблась в своих выводах, он не хочет меня, — панически промелькнула мысль у меня в голове, — Боже, какой стыд, так откровенно предложить себя мужчине в надежде на взаимность, когда он и не думал о таком… Как мне теперь смотреть ему в глаза…»

Меня бросило в жар от смущения и неловкости, а потом сердце сжалось от боли и разочарования, а кровь резко отхлынула от лица. Захотелось провалиться сквозь землю или, по крайней мере, позорно сбежать и никогда не видеть свидетеля и причины моего падения. Но на меня внезапно накатила слабость после пережитого волнения, казалось, сделай я шаг — и просто упаду в обморок. Видимо, все эмоции, сменяя друг друга, отразились на моем лице, потому как Снейп, потеряв напускную невозмутимость, в волнении сорвался с места. Но, сделав пару быстрых шагов в мою сторону, резко остановился, когда я протестующе вскинула руку.

— Ты прав, — выдавила из себя, пытаясь невозмутимо улыбнуться и сделать вид, что это все была просто шутка, — прости мою импульсивность, не понимаю, что на меня нашло. Уже поздно и тебе действительно пора… Доброй ночи, Северус, — уже более уверенным голосом добавила я и, резко развернувшись, почти бегом бросилась в глубь дома. Но не успела схватиться за ручку двери, как меня обняли.

Северус одной рукой прижал меня к себе, а второй облокотился о стену возле моей головы. Я видела его напряженные пальцы, сложенные в кулак, и выступившие через бледную кожу голубоватые, пульсирующие вены. Сквозь тонкую ткань платья чувствовала спиной жар его тела и торопливый, гулкий стук сердца, который странным образом заставил мое сердце убыстрить свой ритм и биться в унисон.

Наша неожиданная близость была так интимна, волнительна и остра, что я вскинулась и попыталась вырваться, но Северус только сильнее, уже обеими руками прижал меня к себе, и я не смогла разомкнуть кольцо его сильных рук, и, смирившись, расслабилась, покорно откинувшись на его грудь.

— Не убегай, Лили, — напряженно прошептал он, уткнувшись мне в шею и легко водя носом по волосам, словно принюхиваясь; от его горячего дыхания меня бросило в жар, а по телу пробежали толпы мурашек. — Ты неверно поняла меня… Я очень… очень хочу остаться. Но мне этого мало… Мало твоего тела… Хочу, чтобы ты была только моя…навсегда… Я люблю тебя, Лили…

Его торопливые признания перемежались легкими, исступленными поцелуями волос, шеи, плеч, и заставляли меня таять от разлившейся по телу неги. Приятное возбуждение текло по моим венам, будоража, побуждая потерять голову и довериться этим сильным рукам.

— Я тоже… Тоже тебя люблю, Сев, — прерывисто от волнения выдохнула я, ощутив, как он напряженно замер, сильнее притянул меня к себе. Попыталась развернуться к нему — мне показалось самым важным сейчас увидеть выражение его лица. Но не успела взглянуть на него, как на глаза легла его ладонь, а потом мою голову нежно, но решительно прижали к его плечу.

— Подожди, Лили… Не смотри на меня, — хриплым и задыхающимся как после бега, голосом сказал Северус, и я, обняв его за талию, прильнула к нему и послушно замерла в его руках, наслаждаясь нашей близостью и не желая его смущать. Какое-то время мы так стояли, словно застыв вне времени и пространства. Но потом я почувствовала, что заполошное биение его сердца постепенно замедлилось, а напряжение спало — он заметно расслабился, а его объятья больше не напоминают тиски. Решилась поднять голову и посмотреть на него, и снова словно выпала из реальности. Взгляд его темных глаз, смотрящих на меня, был полон такой любовью, нежностью и обожанием, что у меня перехватило дыхание и выступили слезы.

«Как же долго я мучила такого прекрасного и верного человека… Сколько боли и страданий ему принесла. Как он может любить меня так сильно, после всего, что между нами случилось? Я не чувствую себя достойной его необъятного чувства, но разделю крест его любви и понесу его вместе с ним… Он будет счастлив со мной… Обещаю. Это меньшее, что я могу для него сделать», — сказала я себе.

— Ты выйдешь за меня, Лили? — спросил он с надеждой, мазнув губами по моему виску и поднеся мою ладонь к губам, оставляя на ней легкие, почти невесомые поцелуи.

— Да, Северус, я выйду за тебя, — с мягкой улыбкой ответила я, с нежностью проведя ладонью по его щеке. Он издал радостный возглас, неожиданно подхватил меня и закружил по комнате, пристально гипнотизируя взглядом. А потом вдруг резко остановился, громко сглотнул, медленно спустил меня на пол и, наконец, поцеловал.

Целовался он прекрасно. У меня внутри, сквозь зарождающееся возбуждение, неожиданно даже заворочался демон ревности от мысли, кто и сколько их, посмели обучать искусству любви моего мужчину. От этих странных, собственнических мыслей я раздраженно негромко рыкнула ему в рот и в виде мести слегка прикусила за язык, от чего он застонал и отстранился, глядя своими черными, шалыми глазами, казалось, прямо мне в душу.

Потом его взгляд приобрел осмысленное выражение, и он торопливо и настойчиво потянул меня за собой. Но если я думала, что он зовет меня в спальню, то ошибалась. Мы неожиданно оказались на улице, после чего он привлек меня к себе и, видимо, активировал порт-ключ. Когда он отстранился, то с удивлением увидела, что стою почти на пороге дома моих родителей.

— Прости, Лили, — все еще прерывисто, но твердо ответил Северус на мой недоуменный взгляд, — но так будет лучше. Иначе я бы точно не смог уйти, а это было бы неправильно и неуважительно по отношению к тебе… Я зайду завтра к вечеру просить у твоих родителей разрешение на ухаживание… Не скучай, Лили, ночь пройдет быстро, а я не дам тебе времени передумать…

С этими словами он одарил меня долгим, многообещающим взглядом, в котором явственно читалось сожаление, крутанулся на месте и исчез, оставив одну, в растерянности, на темном крыльце.

«Ну, и что это было?» — спросила я себя, поднимаясь по ступеням и нажимая на кнопку звонка. — Первый раз в обеих жизнях захотела побыть раскрепощенной, современной женщиной без предрассудков, и то не дали.

Больше этим вечером размышлять на эту тему не пришлось. Мама при виде меня заметно оживилась, папа радостно забегал, и весь недолгий вечер мы провели в разговорах, чередующихся с восторженными вскриками мамы и папиным одобрительным хмыканьем. После чего я поднялась наверх, в свою детскую спальню и неожиданно быстро заснула, стоило только голове опуститься на подушку.

Я так отвыкла от старого родительского дома, что по пробуждении не сразу поняла где нахожусь.

«Вот ведь, дурачок, — с нежностью подумала я, приводя себя в порядок и надевая вчерашнее платье, кидая на него чары свежести, — так вчера торопился сбежать, что даже сменную одежду взять не позволил, хорошо, хоть палочка при мне была».

В столовой уже ждали родители и за завтраком меня засыпали вопросами: «Что я думаю о Снейпе и о предстоящей свадьбе?» — но я пока ничего определенного ответить не могла. С Северусом на эту тему мы еще не говорили, а я из тех женщин, для которых муж идет вторым после Бога и все решает сам, а мое дело соглашаться с ним или нет. Да и меня больше волновало, как поговорить на эту тему с сыном. Севу он доверял, иначе никогда бы не оставил нас наедине. Но одно дело мамин друг, а другое — отчим. Я теперь не одна и должна думать не только о своем счастье, но и о благополучии маленького мужчины, которому подарила жизнь.

Простившись с родителями до вечера, отправилась домой. «А все же, — думала, роясь в гардеробе и подбирая подходящее платье на вечер, — почему у Сева межконтинентальный порт-ключ именно к дому моих родителей? Он что, следил за мной все это время? Если так… Конечно, не следует говорить подобного в отношении мужчины… но он такой милый. Никогда бы не подумала, что этот серьезный и скрытный мужчина на самом деле такой трогательный и чувствительный… Господи, как же мне с ним повезло».

Не успела переодеться, как позвонила Нарцисса. Северус уже успел поделиться с Малфоями радостной новостью, и я всерьез обеспокоилась, как бы они не подключились к организации свадьбы — с них станется собрать народное гулянье человек на двести. Мы немного поговорили, а потом она передала телефон сыну, и с полчаса мы болтали. По идее, разговор пора было заканчивать, мальчиков позвали обедать, а я все не могла заговорить на нужную тему, меня сковала какая-то робость.

— Да ладно, мама, не переживай ты так, — внезапно, совсем не в тему, сказал мне сын, проницательно прищурившись, — я совсем не против.

— Ты о чем, Винс, — растерялась я, потеряв нить разговора, — не против чего?

— Не против Северуса Снейпа, конечно, — невозмутимо и серьезно выдал мальчишка. — Я давно все про него понял. Конечно жаль, что он совсем некрасив и не так богат, как Люциус Малфой, — добавил наглец, — но зато надежный, и не предаст никогда. С таким мужем, как он, я буду за тебя спокоен. Так что я разрешаю вам пожениться.

— Откуда… Откуда ты вообще понабрался таких идей, Винсент? — опешила я, в конец растерявшись. — Я сама об этом только вчера вечером узнала.

— Так твой Снейп разрешение на ухаживание у меня еще прошлым летом попросил, — ответил негодник, проказливо улыбнувшись, — а две недели назад — твои руку и сердце, все по-взрослому… Я же мужчина, и глава нашей семьи… Ладно, мам, меня Драко зовет, — подорвался Винсент, смотря мимо рамки телефона и подавая невидимому собеседнику какие-то знаки, — давай дома поговорим, я завтра к вечеру буду… Целую, пока.

— Пока, сынок, — прошептала я, все еще находясь в недоумении от новостей, а потом расплакалась от умиления: «Мой маленький мальчик так быстро вырос. Он уже говорит и думает совсем как взрослый, принимает решения… Глава рода, надо же. Летом… Значит, Северус уже при первой встрече знал, что будет ухаживать за мной? Неожиданно… И ведь молчали оба, заговорщики мои, — с нежностью подумала я, — конечно, куда женщине в мужские дела… Это, выходит, пока я мялась от смущения, как признаться, Сев уже давно все решил и даже благословением у сына заручился, — засмеялась я своим мыслям, — вот хитрец».

Ближе к вечеру вернулась в родительский дом и попала прямо в руки Петуньи и Глории, запустив новый виток вопросов. В пять за племянниками зашла Розмари. Она согласилась с ними посидеть, по-соседски, и я отвела ее в сторонку. Вышли на крыльцо, и пока дети одевались, она закурила, и мы поговорили. Мне не давала покоя загадка, почему все же вчера Северус ушел?

— Он бы мог остаться, а официальную часть перенести на сегодня, это бы ни на что не повлияло, но он сбежал, Розмари, — сетовала я. — Это вообще, нормально — сбежать от любимой женщины? Можно подумать, что он невинная дева, которую домогались до свадьбы.

— Лили, — вздохнула женщина и затянулась, выпустив в сторону колечко дыма, — мужчины, так же, как женщины, планируют, чувствуют и фантазируют, — в этом мы с ними не отличаемся. Твой Снейп просто идеалист, прям, как мой Рой. Это сейчас он состоятельный банкир, а рос в неблагополучной семье. Мы до сих пор каждое Рождество украшаем живую ель, хотя дети уже давно отдельно живут. А все потому, что в детстве у него ее не было, а по его понятию, должна была быть. Рой даже рассказывал, как после Рождества всегда приносил домой со свалки одну из выброшенных елок, украшал, и она стояла в его комнате до марта. А теперь мы едем за ней на елочный базар в пригород. В прошлом году он купил красную спортивную машину только потому, что в детстве мечтал о такой модельке. У нее крутились колесики, открывались дверки, и она очень ему нравилась, но денег купить не было. Так что первым делом, когда вырос он приобрел ее, а потом и настоящую. Я это к чему. Снейпа твоего в детстве окружало совсем не то, чего бы он хотел, и он просто нафантазировал себе свою взрослую идеальную жизнь. И если в его представлении это идеальная девушка в белом, идущая под аркой из цветов, и первая брачная ночь, то это его право и выбор. Идеалисты выстраивают свою реальность, где им комфортно, придумывают правила и даже создают традиции, чтобы потом передать их детям. Например, собираться всем вместе по воскресеньям на ужин, или есть рыбный пирог по пятницам. Ну, или фантазировать, когда и как должны состояться первый поцелуй, признание или свадьба. Ты же наверняка, как всякая невеста, мечтала о фате, как отец поведет тебя к алтарю, и у тебя это случилось, а у него еще нет. Так чему удивляться, что у мужчины свои представления и стремления.

«А ведь правда, — подумала я, — Северус и поцеловал меня первый раз только когда ему «Да» сказала». И мама у него была аристократка, значит, традиции чистокровных для него не пустой звук, а я… Надеюсь, я его не разочаровала», — запоздало разволновалась. Стало нереально стыдно, и в который раз порадовалась, что Сев у меня такой понимающий и добрый.

Костюм-тройка неожиданно сделал из Северуса какого-то незнакомца, я даже в первый момент оробела. Сразу стало заметно, что это состоявшийся, уверенный в себе мужчина, привыкший руководить и брать на себя ответственность. Мама осталась от него в полном восторге, забыв, что он ей никогда особо не нравился, как и сестре.

— Что же, Лили, от судьбы не уйдешь, — философски сказала Глория, наблюдая, как мама хлопочет над немного дезориентированным Снейпом, подливая ему чай, засыпав вопросами и сама же на них отвечая. — Сирано, наконец, добился своей Роксаны, и история пошла по новому пути. — Винсент был твоей совестью и милосердием. Но Северус — твое сердце, а ты его душа, и вы будете счастливы, я не сомневаюсь… Вы оба это заслужили. И хоть ты и станешь после замужества Снейп, знай, что ты для меня всегда будешь дочерью, -добавила она и обняла меня.

— Спасибо, Глория, — растрогалась, обнимая ее в ответ, — я приложу все усилия к тому, чтобы он не пожалел о своем выборе…

Свадьбу назначили на сентябрь. Северус предложил расписаться в мэрии и устроить большой прием для всех наших родственников, а потом провести церемонию магического брака у Малфоев, которые очень настаивали на своем участии. Я согласилась, правда, как всегда, удивилась их бескорыстию, на что Северус рассмеялся и сказал, что среди волшебников существует поверье, что в дом, где вступают в магический брак два представителя «новой крови» приходит счастье и процветание.

Полтора месяца до свадьбы промелькнули так быстро, что и глазом моргнуть не успела. И хоть к самой подготовке меня не допускали, все организовывали Глория и мама, но на примерку пару раз все же съездить пришлось. На работе у нас наступил аврал и, учитывая мой рабочий график, крутилась я как белка в колесе, с трудом, но выкраивая время на общение с сыном. А тут еще и эта суета. Будь моя воля, я бы просто тихо расписалась в мэрии и собрала родственников на чаепитие. Но когда от нервных переживаний уже была готова вспылить, то сразу вспоминала Розмари, ее советы и довольного Северуса, и сразу успокаивалась, — пусть все будет так, как он мечтал.

Жених, в пору ухаживания, неожиданно показал себя истинным романтиком. В связи с обстановкой на работе, нам некогда было гулять и любоваться видами, так что мы просто собирались у меня дома. Зато он устраивал нам с сыном сюрпризы, в виде магического фейерверка, пикников под дубом и задаривал меня белыми лилиями, простыми и магическими, — он с чего-то решил, что мне они нравятся. Розмари сказала, что мужчины воспринимают все образами, и для Северуса я — белая лилия, несмотря на то, что рыжая, вроде как божество, чистота, невинность, идеал, в общем. Она мне очень помогла, ведь Сев человек сложный и закрытый, его иногда трудно понять. Все, с кем мне приходилось раньше общаться, были много проще. А я хотела разобраться в его характере до того, как выйду за него, чтобы не портить ему жизнь придирками и сделать счастливым, как обещала. Но мне так и не удалось узнать о нем больше, чем я уже знала. Он был слишком зациклен на мне и, дорвавшись до цели, делал все, чтобы мне угодить, не прося ничего для себя самого, что очень усложняло мою задачу. Я расстроилась, но подумала, что у нас еще вся жизнь впереди, наблюдательность мне в помощь, и успокоилась.

Пятнадцатого сентября счастливый отец провел меня через каскад цветочных арок и вручил Северусу. Я немного нервничала, но увидев его сосредоточенное, почти хмурое выражение лица, при моем появлении осветившееся откровенным восхищением, чуть не рассмеялась и мое напряжение пропало. Всю церемонию он крепко держал меня за руки, и до меня дошло — он переживал, что я сбегу от него, передумав выходить замуж. Клятвы он давал с едва сдерживаемым пылом. Но когда представитель из мэрии закончил церемонию и предложил новоявленному супругу поцеловать невесту, скрепил обеты довольно целомудренным поцелуем, после чего заметно расслабился и поздравления принимал уже довольно искренне радуясь.

Больше всего за нас переживала Глория, она даже прослезилась, что для нее не свойственно. И Тобиас Снейп. Он еще вчера, как только приехал, откровенно, без всякого стеснения разрыдался, постоянно обнимал и ласково называл «доченька» с разными интонациями, словно обкатывая новое слово на языке. По сути, они с Глорией и стали в большей мере мне настоящими родителями. Я, конечно, любила свою биологическую семью, заботилась о них, принимала их любовь и любила в ответ, но настоящей близости между нами с моей стороны не было. В глубине души я знала, что не их дочь. Не та Лили, которую эта женщина носила в себе, рожала, любила и заботилась. Не та, настоящая сестра, которой восхищалась Петунья. Я чувствовала вину за то, что заняла тело их малышки, которую они любили и пестовали почти до семи лет, и сильно сомневалась, а любили бы они меня, если бы узнали, кто я на самом деле. Может, поэтому мне стали так дороги Тобиас, Глория и Северус, ведь у них я ничего не украла, они полюбили уже меня саму, и я искренне платила им тем же.

После того, как нас поздравили, все перешли в банкетный зал. Радостно и оживленно общались и закусывали. Часто кто-то вставал, подходил к микрофону и желал нам счастья. К нему дружно присоединялись гости, и праздник продолжался.

Я много танцевала. Сначала с папой, потом с Тобиасом, даже с Верноном, ну и, конечно, с мужем.

Около четырех мы попрощались с гостями, захватили Драко и Винсента, вышли за периметр и перенеслись в поместье Малфоев.

Магический брак очень отличается от обычного. Пока сухонький маленький старичок читал письмена в большой древней книге на каком-то певучем языке, похожим на арабский, вокруг нас расцветала магия. Именно расцветала, по крайней мере, я так ее видела. Она тянулась от нас друг к другу и сплеталась в какие-то нереальные узоры с цветным орнаментом. Словно кто-то невидимый рисовал в пространстве объемную мехенди из хны. После того, как старичок дочитал и захлопнул книгу, рисунок распался, засыпав нас маленькими яркими звездочками, а на наших руках проступил тот самый орнамент, что я видела, главным элементом которого была лилия — кто бы сомневался.

На руках свидетелей тоже появились знаки. У Люциуса — павлин с раскрытым хвостом, у мальчишек и Абраксаса — геометрические фигуры, треугольники, квадраты, круги, а у Кэролайн и Нарциссы — цветы, морские раковины и фрукты.

Все восхищенно замерли, а потом радостно загалдели, рассматривая новые украшения. Притащили огромный красочный альбом с пояснениями. Судя по довольной физиономии Люциуса, предания не врали, и он все же схватил удачу за белый павлиний хвост.

Нас поздравили, я, сдерживая слезы, попрощалась с сыном, и мы с Северусом перенеслись в Таормину, на Сицилию, где Малфои сняли нам виллу в качестве свадебного подарка.