Загадай желание (Birthday wishes) (джен)

2 мая, 1997

Бат

Нарцисса перенесла Софи на порог её дома в Бате, как та и попросила, улица, к счастью, была безлюдна в надвигавшихся сумерках. Там Софи простояла несколько долгих минут после того, как миссис Малфой аппарировала с повторным хлопком, размышляя, что ждало её за дверью. Несмотря на то, что она сама настояла на возвращении домой сразу же после битвы, всё внутри неё, даже стук сердца, кричали ей о неготовности к встрече с родителями.

Но готова была Софи или нет, дверь открылась сама по себе, и руки матери мгновенно втянули Софи внутрь и заключили в крепчайшие объятия. Шёпотом мать рассказала, как они увидели, что она стоит перед дверью, через окно в гостиной и как рады они были, что с ней всё в порядке. Не дав Софи времени на ответ, её потащили в глубь дома, в гостиную, на тёплый, родной диван. Отец тоже был там и немедленно встал с места, когда она вошла, и тоже увлёк её в крепкие объятия.

Когда его голова соприкоснулась с её, и он выразил свои чувства облегчения и любви, Софи неожиданно поняла, что и сама подавляет рыдания. Отец отодвинулся, услышав звук плача, в удивлении глядя на свою обычно такую уравновешенную дочь, опустившуюся до слёз.

— Что с тобой, любимая? — спросила Тилли, поставив на стол кружку с чаем, принесённую из кухни, и присела перед дочерью. — Плохие… новости?

Софи потрясла головой, заставляя себя говорить, выдавливая из себя объяснение надтреснутым голосом.

— Мы победили.

Это утверждение заставило её маму всплеснуть руками, снова выразив облегчение и любовь, вместе с новой волной слёз.

Лицо её мамы, расплывающееся напротив Софи, было озадаченным.

— Что-то случилось? Что-то… случилось с Драко?

— С Драко всё в порядке.

— С его матерью?

— С ней всё хорошо. С ними всеми… — тут Софи всхлипнула. — Всё хорошо.

Нехотя она отняла руки из материных, тыльной частью утерев слёзы. После, сделав глубокий вдох, Софи выпрямилась и вывернулась из-под отцовской руки, лежавшей на её плече. Даже так отвращение, которое она чувствовала, выворачиваясь из их любящих прикосновений, было не сильнее стыда от того, что она так долго это принимала.

— Мне нужно вам кое-что рассказать.

* * *

За её историей последовало долгое молчание. На этот раз было сложнее объяснить, как она очутилась в этом мире, по той единственной причине, что с Эммой часть Софи знала, что подруга не будет смотреть на неё по-другому, не поменяет своего мнения о ней. Она познакомилась с Софи только после её появления в этом мире, так что история была именно историей. Интересной, невероятной или фантастической, но всего лишь историей.

Но её мама рожала прежнюю Софи, Эндрю и Тилли жили с прежней Софи восемь лет. Они растили её. Любили её. И, появившись здесь вместо неё, она отняла всё это у них.

— Так ты не… не… — её отец незряче уставился в чёрный экран телевизора, явно не в состоянии подобрать слова. — Ты не та девочка, что родилась у нас?

Софи покачала головой, пытаясь не чувствовать боли от этого утверждения. Она знала, что должна была предвидеть такое, но одно дело было знать, а другое — действительно почувствовать полный разрыв с людьми, которых она воспринимала как родителей на протяжении долгих лет.

Наконец, её мама встала, запустив руку в седеющие волосы.

— Мне надо прилечь, извините.

Отец повернулся к ней, сочувственно улыбаясь, хотя Софи заметила, что его улыбка не добралась до глаз.

— Не принимай близко к сердцу, Соф. Твоей ма… Тилли потребуется время, чтобы переварить сказанное, нам обоим надо. Мы ещё поговорим завтра утром, хорошо?

И после этих слов он тоже поднялся и пошёл наверх.

* * *

3 мая, 1997

Бат

Следующим днём была суббота, школа Софи пока не начиналась, а Эндрю не надо было на работу. Но Тилли пошла в церковь. Софи старалась не "вычитывать" слишком многого из "возрождения веры" своей мамы, но не могла не чувствовать, что это было связано с её откровениями вчера вечером.

Она отмела нарастающее опустошение и подняла трубку телефона, набирая ставший знакомым номер временного жилья Эммы. На этот раз трубку сразу же подняли.

— Софи, как хорошо снова услышать тебя!

— То же самое, Эмма, — Софи улыбнулась, несмотря ни на что. — Кажется, будто мы не разговаривали целую вечность.

Эмма угукнула.

— Раз ты звонишь, я полагаю, что ты уже слышала хорошие новости?

Софи немного поколебалась, не рассказать ли подруге, что она более чем слышала, но решила, что может поделиться деталями позже.

— Да. Как твоя семья? Они все в порядке?

— Все невредимы, — подтвердила Эмма. — Мы получили сову от Колина только сегодня утром, в его письме говорилось, что в замке вчера произошло сражение, но что и он, и Деннис оба в порядке. — тут Эмма прыснула. — Этот идиот жаловался на то, что не смог сделать ни одной фотки Гарри Поттера, побеждающего Ты-Знаешь-Кого. Ты можешь в это поверить?

— Почему-то звучит не слишком странно, от Колина-то.

— Думаю, ты права, — хихикнула Эмма. — Ну, мне надо идти. Мы возвращаемся домой сегодня, но мы должны увидеться с тобой. И поскорее!

— Да, скоро увидимся, — согласилась Софи.

— Хорошо, созвонимся попозже. Пока!

Софи застыла на некоторое время с телефоном у уха, не готовая продолжать свою собственную жизнь. Но когда её отец вышел из кухни, держа в руке кружку того, что, Софи догадалась, было кофе, и свои очки для чтения в другой руке, ей пришлось выпустить спасательный трос.

— Как Эмма?

— С ней всё хорошо, её родители и братья тоже в порядке.

— Это… хорошо, — Эндрю стоял в проёме, неуверенно смотря то на дверь позади, то на Софи. Вздохнув, он сказал: — На самом деле я собирался посидеть снаружи, сегодня такой приятный день, не хочешь присоединиться? Может, мы могли бы сыграть в шахматы?

Одинаково нерешительно Софи подумала над этой менее-чем-вдохновенной просьбой, потом кивнула. Она достала шахматную доску из-под кофейного столика и последовала за отцом.

Он был прав — день был действительно погожий. Воздух всё ещё был прохладен, но солнце сияло с такой силой, что выгнало последний холодок с их заднего двора. Лёгкий ветер играл с листьями кустов. Но, когда Софи уселась на чугунном стуле напротив отца, она не могла не почувствовать озноб.

Первые полчаса игры они провели в молчании, прерываемом лишь отцом, когда он задумчиво гудел что-то под нос. Всё это время Софи сидела в напряжении, ожидая неотвратимого момента, когда эта карикатура на нормальность будет нарушена.

Наконец, это произошло, когда её отец съел одного из её белых слонов. В любой другой день Софи бы легко предотвратила такую халатную потерю, но сейчас она не могла отрицать, что её голова просто не участвовала в игре.

Эндрю положил слона рядом с доской, в растущую кучку белых фигурок, но не отпустил сразу. Вместо этого, он повертел её в пальцах некоторое время, потом посмотрел на Софи с болью в глазах, которая застала её врасплох.

— Софи, ты должна понимать, что то, что ты рассказала нам вчера… Ну, ты как бомбу на нас сбросила. Услышать, что рядом есть целый магический мир, о котором я ничего не знал — это одно. Но услышать, что твоя дочь на самом деле — восемнадцатилетняя девушка из абсолютно чужой вселенной — это совсем иное.

Софи опустила голову, закрывая глаза, чтобы отец не заметил слёз. Он не должен был чувствовать себя виноватым за то, что сказал правду. Честно, разве она не догадывалась, что этот момент наступит, с тех самых пор, как очутилась в этом мире? Она забрала тело их дочери, её жизнь. Она притворялась их ребёнком и доставляла им кучу неприятностей. Разве можно винить их, если они попросят её уйти?

— Что я хотел сказать… Ты, может быть, и родилась не у нас и не жила с нами сначала. Но ты — наша дочь, и мы любим тебя как дочь.

За его словами последовал громкий лязг, потому что Софи спрыгнула со своего места и бросилась в руки отца с громкими рыданиями. Шахматные фигурки лежали разбросанные по столу и на плитке двора, но ни отец, ни дочь не обращали на них внимания.

* * *

17 мая, 1997

Бат

Несмотря на заверения отца, Софи обнаружила, что что-то поменялось между ними, что-то, что было неосязаемо, но, казалось, висело в воздухе каждый раз, когда она вместе с родителями находилась в одной и той же комнате. Там, где ранее существовало безусловное доверие и инстинктивное понимание, теперь всё стало сложным и сбивающим с толку. Несмотря на то, что каждый из них старался изо всех сил жить дальше, временами казалось, будто они разговаривали на разных языках.

Поэтому Софи почти что почувствовала облегчение, когда наступил понедельник и снова началась школа, даже если это означало, что придётся давать омерзительно подробные описания кишечного гриппа, который уложил её в кровать, Санайе и Веронике. После этого было почти слишком легко раствориться в ежедневных занятиях и заботах обычной жизни. А вот не думать о магическом мире оказалось гораздо сложнее.

В частности, с течением дней Софи поняла, что думает о Драко, и нехотя призналась себе, что ей не хватает его общества. Этого, разумеется, стоило ожидать, после того, как они были заперты в штаб-квартире так долго, но, несмотря на это, Софи сердилась, насколько естественным казалось её желание поговорить с ним.

В то же время она старалась не разочаровываться в очевидном отсутствии взаимности. Прошло две недели, и, несмотря на то, что Драко, казалось, не хотел, чтобы она уходила, он так и не написал. Даже короткой записки, чтобы сообщить, что безопасно добрался до штаб-квартиры. Ничего. Но опять же, у неё весьма неплохо удавалось отвлекаться от этого факта делами, хотя избежать мыслей было намного сложнее.

Так что когда наступили выходные, с ними пришли смешанные чувства, побудившие Софи заранее решить, что она проведёт их за навёрстыванием чтения и пропущенными домашними заданиями, а также предваряя грядущее. Было утро субботы, Софи только что налила кофе в кружку и была готова взяться за домашку, как раздался дверной звонок. Она посмотрела на родителей, сидевших в саду, через кухонное окно, вздохнула, поставила кружку и направилась ко входной двери, уже смирившись с ужасно скучной беседой с одним из соседей, пришедших к матери, или, вероятно, с равнозначно убогой беседой с одним из коллег отца, но открытая дверь явила перед ней знакомую розоволосую женщину.

Первых пять секунд, или около того, Софи не отзывалась, просто уставившись на Нимфадору Тонкс так, будто бы она была привидением, и, по всем вероятностям, она должна была бы. Потом, она бросилась обнимать ведьму, которая похлопывала Софи по спине неловко, пока та, наконец, не отлепилась.

Неправильно интерпретировав вопрос в глазах, Тонкс пояснила:

— Я здесь, чтобы снять защиту, как ты и просила. Я бы пришла раньше, но прошлая неделя выдалась весьма суматошной.

Софи понимающе кивнула, медленно восстанавливая контроль над своими ментальными способностями, и сообразила сделать шаг назад и пропустить её в дом. Только сделав это, Софи заметила парня, стоявшего чуть позади, одетого, как и она, в обычную маггловскую одежду, с сумкой на плече и руками, засунутыми в карманы. Когда Тонкс двинулась с места и оставила двух приятелей здороваться, Драко шагнул к Софи и демонстративно кинул сумку к её ногам.

— Спасибо, — сухо поблагодарила Софи, подняла сумку и повела его по коридору.

Тонкс уже исчезла в гостиной, куда, как заметила Софи, также переместились её родители; её мама слегка напряжённо наблюдала за работой ведьмы, отец же — с некоторой долей любопытства.

Софи тоже понаблюдала за Тонкс некоторое время, потом, поняв, что не была там нужна, повернулась к Драко, пытаясь беззаботно спросить:

— Так почему ты здесь? Я уверена, Тонкс могла принести мою сумку, если надо.

Драко смотрел на неё некоторое время с выражением, говорящим, что она задала очевидно тупой вопрос.

— Ты обещала, что одолжишь мне диск.

Несколько длинных секунд ушло на то, чтобы вспомнить, потом она вздохнула.

— Точно, "Представьте себе". Тогда пошли, не думаю, что нас здесь хватятся.

Они побрели по лестнице в молчании, и когда Софи толкнула дверь в комнату, она втайне была рада, что собрала грязное бельё утром и отнесла его вниз. Она кинула сумку рядом со столом, потом прошла вглубь комнаты, чтобы отыскать обещанный диск. Когда она, наконец, с победой вынырнула из одного из своих ящиков, то обнаружила, что Драко практически не сдвинулся от своей позиции у двери и выглядел ужасно чужим даже в маггловской одежде.

Она подошла к нему, молча протянув диск.

Драко не забрал его немедленно, а лишь смотрел вниз, на плоскую пластиковую коробочку, достаточно долго для того, чтобы Софи задумалась, было ли возможно, что он уже позабыл про своё собственное требование. Потом он взял диск из её руки, посмотрел на него коротко, прежде чем упереться в неё взглядом, и произнёс своим самым обыденным тоном:

— Ты абсолютная дура.

— Что-что я? — переспросила Софи, сбитая с толку и возмущённая.

— Ты должна знать, что, разумеется, Поттер всем расскажет обо всём, что случилось в лесу. А также он упомянет, что ты была там и что ты сделала. Эрго, ты — дура.

Софи проигнорировала слова, понимая, что в них не было вопроса и потому не было нужды в её ответе. Она знала, что то, что она сделала, было смело, даже немножко безрассудно, но это было то, что было необходимо совершить. Она скрестила руки.

— А ты почему там был? Разве ты не направлялся в особняк?

— Конечно. А потом я направился в замок.

— Почему?

— Ты помнишь разговор с Дамблдором, сразу после того, как мы оказались в штаб-квартире?

Софи задумалась на мгновение, размытое воспоминание пришло ей на память — директор, чашка чая, её бешеные нервы и стучащее сердце. Она припомнила, как была абсолютно уверена, что он осудит её решение, и потому пропустила всё остальное.

— Предположим, что я не помню.

Драко вздохнул.

— Дамблдор заставил меня и мою мать пообещать, что когда придёт время, мы будем сражаться на стороне добра. В конце концов, это обернулось к лучшему, но я должен был предвидеть, что ты сотворишь что-то абсолютно безумное.

Короткая пауза последовала за его словами, и Софи решила заполнить её чем-то.

— Так как у вас дела с тех пор?

— Ну… министерство восстанавливают, они выбрали министром Шеклболта, не могу утверждать, что он мне действительно нравится, но, полагаю, он лучше, чем кто-либо другой из имеющихся вариантов. Пленники из особняка всё ещё в штаб-квартире, восстанавливаются, хотя, осмелюсь утверждать, гоблин ведёт себя как полный придурок.

Об этих событиях она уже знала, но было кое-что, не дававшее ей покоя. Софи была не уверена, что хочет знать, но всё равно не смогла удержаться от вопроса.

— А погибшие?

— Ну, их множество, разумеется — с обеих сторон. Некоторые родители, кажется, бабушка Лонгботтома тоже, один из учителей. Что касается тех, кого ты могла знать… Аластор Муди погиб, и Мундунгус Флетчер — в попытке сбежать, не поверишь, — Драко фыркнул. — Не знаю, помнишь ли ты Добби, нашего бывшего домашнего эльфа, но он тоже погиб. Он был отпущен нашей семьёй на втором году моего обучения в Хогвартсе и с тех пор работал в школе. Он повёл некоторых эльфов в атаку и потом погиб под завалом.

— Что насчёт Фреда Уизли?

Драко выглядел озадаченным, но не стал уточнять.

— Всё ещё жив, хотя или он, или его брат угодил под весьма мерзкое проклятие. Я не думаю, что он в смертельной опасности, но это должно будет выбить его из седла на время.

— Люпин?

— Жив.

Софи помолчала мгновение, потом произнесла:

— Северус Снейп?

— Жив.

Она кивнула, довольная, тяжесть спала с плеч.

— А что с тобой? Как ты?

Драко пожал плечами.

— Полагаю, мне не на что жаловаться. Моя мать и я переехали из штаб-квартиры почти сразу же после битвы и теперь снимаем городской дом в магической части Лондона, пока мэнор очищают от любого следа присутствия Волдеморта. Люциуса поймали и доставили в Азкабан ожидать суда, — добавил он после некоторого колебания. Потом, прежде чем Софи могла решить, что ей ответить на эту новость, Драко продолжил: — А ты как?

— Всё по-старому, полагаю. Я вернулась к своей обычной жизни, со школой, родителями, друзьями…

— А твой парень?

Неожиданно для себя Софи рассмеялась. Возможно, это произошло из-за неловкости, наполнившей комнату, а может, она была удивлена тем, что он вспомнил.

— Райан? Мы с ним расстались сто лет назад! Как оказалось, или, скорее, как я не знала всё это время, он не был в моём вкусе.

Драко задрал свою белую бровь вверх.

— Я не знал, что у тебя есть свой вкус. И кто же является твоим типом, скажи на милость.

— Я не знаю… Полагаю, просто кто-то умный, кто-то, с кем можно поговорить, но кто одновременно забавен и разделяет мои интересы… Не помешает, если он будет симпатичным тоже.

Драко выглядел самодовольно, и прежде, чем он открыл рот, Софи знала, что что бы он ни произнёс, это заставит её пожелать стукнуть его по голове.

— Ну что ж, я и не подозревал, что ты запала на меня настолько сильно, и это даже без усилий с моей стороны.

Софи фыркнула.

— И ты думаешь, что это описание совпадает с тобой? Высокомерный и заносчивый подошло бы лучше.

— Что ж, нигде в твоём описании не говорится, что эта личность не совмещает и то, и другое.

Она попыталась пригвоздить его взглядом, но обнаружила, что выходит так себе. Правда заключалась в том, что, хотя Софи никогда не позволяла себе думать о нём в подобном ключе, Драко действительно подходил под её описание идеального бойфренда. Если бы она не знала, что он женится на Астории Гринграсс, то могла бы даже подумать над этим. Но Софи знала и потому попыталась ответить в легкомысленном тоне:

— Что ж, если ты когда-нибудь встретишься с подобным человеком, дай ему мой номер телефона.

После чего Софи проскользнула мимо Драко в направлении лестницы.