МакФасти. Драко и драконы (джен)

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«В самой сути чистокровного волшебника сокрыто стремление к власти. Волшебники рождены, чтобы править миром, но им самим тоже нужен тот, кто будет их направлять. Лишь истинно чистокровные волшебники достаточно умны, дабы распознавать страхи и желания других и использовать их ради привлечения на истинный путь. Грязнокровок недопустимо приближать к управлению, ради всеобщего блага».

* * *

В понедельник утром Эра перенесла Драко на станцию в Хогсмиде, где его ожидала профессор МакГонагалл.

Неожиданно для самого себя Драко ощутил, как горечь сковывает скулы и глаза начинает пощипывать. Это были отличные выходные, а Эра оказалась отличным опекуном, и с ней не хотелось расставаться.

Она присела перед ним, уперевшись коленями о землю, привлекла к себе и крепко обняла. Зуд в глазах становился невыносимым.

— Драко, — тихо сказала Эра ему на ухо. — Ты — мой чудесный драгоценный ребенок. Многое мы с тобой за эти два дня уже обговорили, но вот еще одно, что я хочу тебе сказать. Не замыкайся в себе лишь потому, что мы с тобой семья не по крови. Что бы ни расстраивало или волновало тебя, оно и меня тоже волнует. Не бывает мелких проблем, не бывает незначительных жалоб. Что бы ни пришло тебе в голову, чем ты хотел бы со мной поделиться — пиши. Мне только в радость.

Он всхлипнул. Не хотел, правда, но слезы было уже не сдержать.

Эра отстранилась, но, как оказалось, лишь затем, чтобы вытереть ему слезы.

— До Рождества осталось всего ничего. Знаю, что тебе кажется это время вечностью, но поверь мне: ты еще удивишься, как быстро оно наступит. Не грусти, ладно? Подумай о приятном: как ты будешь летать на метле на уроках полетов, как заведешь себе товарищей…

— У меня на Гриффиндоре не может быть друзей, — проворчал Драко. Как ни странно, ее отвлеченная болтовня и впрямь успокаивала.

— Друзья — существа очень фантастические, Мерлин знает где они обитают. Но приятелей и единомышленников ты точно найдешь и на Гриффиндоре. Я в этом не сомневаюсь.

Эра обхватила его лицо ладонями и заглянула в глаза.

— Я в тебя верю.

* * *

Погода была отвратительная: ветер, мелкая морось. Весь путь от станции до школы Драко ежился, несмотря на теплый, пропитанный защитными зельями и пронизанный чарами плащ.

И всю дорогу в его голове грохотали слова «Я в тебя верю».

Ему еще никто и никогда такого не говорил.

«Ты должен» — безусловно, «твоя обязанность как…» тоже встречалось. «Я рассчитываю на то, что ты…» — о, с этим он сталкивался чаще, чем хотелось бы. Редко ему перепадало услышать что-то вроде «Я горжусь тобой», но только после чего-то сделанного. Еще ни разу его не хвалили за то, что он — просто он.

— Мистер… МакФасти, — окликнула его шагающая рядом профессорша. — Мы с директором, а также остальные профессора приняли во внимание вашу непростую ситуацию. Однако уже началась вторая неделя учебного года, и ваше отношение к учебе просто недопустимо. Я рассчитываю на то, что вы возьметесь за ум. Каждый из профессоров к следующим выходным даст дополнительное задание по пройденным на прошлой неделе темам, чтобы вы не отставали от своих однокурсников. Прошу заметить, что оно обязательно к выполнению.

— Я понял, мэм.

Ну вот, снова это «я рассчитываю». У него аж в груди запекло от желания ослушаться эту старуху, нагрубить ей.

«Тебе будет тяжело на Гриффиндоре, врать не буду».

В субботу утром они с Эрой сидели на берегу и бросали камушки в море. Он совершенно точно не хотел говорить о своих страхах, о том, как отвратительно он чувствует себя рядом с гриффами, но это само как-то вырвалось.

«Тебе будет очень тяжело, потому что слишком во многом вы различаетесь сейчас. Стиль жизни, манера говорить, одеваться, привычки… Факультеты Хогвартса можно сравнить с четырьмя стихиями, для образности. Пуффендуйцы — собранные, спокойные, компанейские, крепко стоят на земле, и с этой стихией их можно сравнить. Ум когтевранцев уносит их в невиданные дали — легкий и необъятный, как воздух. Слизеринцы, и ты, Драко, в их числе, одновременно с упорством в достижении цели всегда демонстрировали гибкость, а разум их был подобен воде — прохладный, текучий, быстро меняющийся. В то же время в гриффиндорцах я вижу некоторое стремление к хаосу. Они нетерпеливые, искренние, даже во вред себе. При нужном воздействии вспыхивают по щелчку, как огонь на сухих поленьях, и столь же разрушительны».

Драко слушал это, вертя в руках камушек, и думал о том, что Эра хороша во многом, но вот в подбадривании ни Мордреда не смыслит.

«С другой стороны, при должном усердии и терпении ты сможешь отлично там прижиться».

Это было неожиданно. Он — гриффиндорец? Это даже не смешно.

«Есть в тебе такая искорка безумства, наряду с прагматичностью и рассудительностью. Она, кстати, и делает из неплохого игрока в квиддич — отличного. Хотя эта же искорка недавно сослужила тебе плохую службу, заставив наговорить всякого в поезде. Не люблю упоминать очевидное, но у каждого есть только одна попытка произвести первое впечатление».

Драко тогда спросил, что же ему тогда делать. Он ненавидит гриффов, они — его. Да все так смогут ужиться лишь в каких-то сказках!

«Начни с извинений. Запомни: прощения просят не только тогда, когда виноваты и чувствуют это, но и в случае, если хотят сохранить или построить какие-то отношения. А будешь чувствовать злость — улыбнись. О, дорогой, ты и представить не можешь, как иногда выбешивает широкая спокойная улыбка!»

Драко повернул голову к МакГонагалл, выдохнул, улыбнулся немного и сказал:

— Профессор, я хочу попросить у вас прощения.

— За что, мистер МакФасти? — она удивленно вздернула брови.

— Мне не следовало так вести себя… с ребятами и вообще. Стоило заняться учебой, и сейчас я благодарен вам за возможность все наверстать. Простите, что заставил волноваться.

Он перевел дыхание. Извиняться было очень, очень непривычно. Это было слишком странно и… да это вообще сработало?

Профессор еще некоторое время недоуменно поглядывала на него, а затем улыбнулась в ответ.

— Я принимаю ваши извинения, мистер МакФасти. А теперь поторопимся в замок, чтобы не опоздать на завтрак.

* * *

Драко поднялся в башню Гриффиндора, стараясь не выплюнуть легкие. Так, сейчас он быстро возьмет сумку с учебниками и спустится к остальным на завтрак.

Гостиная была все так же отвратительно пошарпанной и безвкусно красно-золотой, зато уже пустой, и Драко смог обернуться довольно быстро.

Когда он добежал до Большого зала и направился к столу своего (буэ-э-э) факультета, все его соседи по спальне уже сидели за столом.

Драко нервно пригладил волосы. Так, теперь самое страшное на сегодня.

Он подошел к месту, где группкой сидели первокурсники, и кашлянул.

— О, вы только посмотрите, — нарочито громко зашептал Уизли. — Кто к нам явился! Ну и кто ты сегодня? Нотт? Крэбб? А может, Булстроуд? А-ха-ха! Кхе-кхе!

Рыжий кашлял, потирая бок, в который только что с силой врезался локоть Поттера. За это Драко даже был ему благодарен.

— Теперь меня зовут МакФасти. Драко Люциус МакФасти. А еще я хотел бы перед вами извиниться. Поттер, я хотел с детства с тобой познакомиться, и там, в поезде, я разозлился на Уизли за то, что он успел первым. Оттого и нес всякую дичь. Уизли, — тут понадобился еще один успокаивающий вдох. — Я не должен был оскорблять тебя, извини. Ну и… я плохо помню прошлую неделю, но если кого еще чем обидел или нагрубил — извините.

Что ж, вот на этой ноте его самый позорный прилюдный позор закончился.

Драко ждал. Ждал хоть чего-то, но все молчали.

Тут с лавки поднялся толстяк, Драко даже не мог вспомнить его имя. Да что там, он и лицо его, наверное, впервые разглядел.

— Меня зовут Невилл Лонгботтом, — перед ним возникла пухлая ладошка. — Приятно познакомиться, Драко МакФасти. Садись рядом и ешь скорее, а то на трансфигурацию опоздаем.

«Одного у гриффиндорцев не отнять, и из-за этого они не могут не нравиться. В большинстве своем, разумеется, как тип людей. Так вот, всех их объединяет желание защищать. Покажи им человечность, продемонстрируй, что ты хороший парень, который попал в беду, и сможешь начать знакомство. Ну а куда все это выведет — тебе решать».