Венец принцессы Тьмы (джен)

Почему-то больше всего Аларму сейчас хотелось смеяться — так радостно, весело, безудержно, пусть негромко, но от души. Они с Элли начали потихоньку хихикать, ещё только уходя из зала, а когда забрались на облачко, и Элли отдала команду лететь — и вовсе смех разобрал. Не сказать, чтобы их что-то рассмешило — просто радовало.

Хотя и веселило тоже. Вот взяли и сбежали! Когда Изумрудный город остался позади, со смехом хлопнули друг друга по ладоням:

— Ура!

И снова рассмеялись. Как будто озорство какое-то затеяли, и оно им удалось. Элли раскинула руки и упала на облачко навзничь, но тут же села и поморщилась, подняв руку:

— Причёска… Аларм, ты мне не поможешь?

Аларм с готовностью кивнул.

— Там Фаина мне чего-то такого непонятного накрутила со шпильками, я сама не разберу, — пояснила Элли, поворачиваясь к нему затылком. Аларм присмотрелся — в свете звёзд было трудно разобрать, что там такого «накручено», внешне причёска выглядела незамысловатой.

Ну да не зря же рудокопы в темноте видят хорошо.

Аларм аккуратно запустил пальцы в это скопление локонов. Почему-то подумалось, что в этом есть что-то тоже… дразнящее и необычное. Вообще, девочки, ну, девушки — такие интересные существа… Им нужно делать причёски, и они ходят в платьях. Как любому нормальному парню, Аларму девочки казались какими-то особо интересными и притягательными именно своей непохожестью на мальчиков.

Если точнее, то так: была Элли, самая притягательная и интересная, и были все остальные девушки, которые тоже вроде как не мужчины, но малоинтересны. К этим самым остальным воспитание предписывало относиться вежливо и по-рыцарски, то есть, при необходимости — защищать, в экстремальных ситуациях — с ними не сражаться, общаться уместно-почтительно, но и только… Почему Элли как-то сразу выбилась из всех этих «остальных», Аларм не мог точно объяснить. Вот выделилась и всё. Но это же нормально?

— Держи, — шпилек оказалось всего-то четыре штуки, и волосы Элли упали ей на плечи. Аларм провёл по ним ладонью. У девочек иногда бывают очень длинные волосы… У Элли были не очень длинные, но всё равно… Интересно.

Элли спрятала шпильки в карман. После бала она снова успела переодеться, и Аларм (который вообще-то тоже переоделся в более удобное и менее парадное, а ещё меч с собой взял — на балу он его с собой не таскал) испытал лёгкое разочарование — в бальном платье Элли выглядела великолепно, он бы на неё ещё полюбовался. Но и так неплохо. В более простом платье она и сама какая-то… более близкая. Словно обычный человек. Не фея.

Элли искоса взглянула на него.

— О чём думаешь?

— О том, что я много лет жил в преимущественно мужской компании, и девочек видел только на картинках, — признался Аларм. — А потом появилась ты, и… Мне теперь интересно.

— Что тебе интересно? — удивлённо спросила Элли. Аларм почувствовал, что краснеет.

— Ну… вообще всё. Мне с тобой интересно. Понимаешь?

— Не знаю, — рассмеялась Элли. — Ты как-то раньше об этом не говорил.

— Раньше я об этом не думал, — смутился Аларм. — А если думал, то как-то мало… И не так. Наверное, повода не было.

Он смотрел на Элли, и ему хотелось дотронуться до её щеки — но пока он сдерживался.

— Во время войны я больше думал о войне, — сказал он. — Хотя помню, как впервые взял тебя на руки и удивился, какая ты худенькая и лёгкая. Правда, тогда я об этом сильно не задумывался, потом только осознал.

— Это когда было? — озадачилась Элли.

— Когда мы только познакомились, и было землетрясение у Жёлтого дворца… Помнишь, там были трещины в земле, и надо было прыгать, ты бы не прыгнула… Потому что была в длинном платье. Я понимал, что ты не прыгнешь. Поэтому схватил тебя и прыгнул с тобой.

Ударяться в воспоминания было интересно. Главное, сделать нужные акценты. Не плохое вспоминать, а то, что зацепило в хорошем смысле. Прокрутить в голове те дни общения с Элли — их знакомство и то, что случилось сразу за ним. Им ведь пришлось несколько дней практически не разлучаться, пока они пересекали Подземную страну и освобождали Сказочный народ от плена Чёрного Камня Гингемы. Тогда это как-то казалось — ну, надо сделать… И всё. Некий долг, во время которого не особо задумываешься о чувствах. И всё-таки чувства мелькали… Иногда заставляли сильно смущаться, теряться и зажиматься, потому что общение с девочкой было тогда для Аларма чем-то из ряда вон необычным…

Хотя все свои неловкости он старательно скрывал.

— А я удивлялась, какой ты сильный, — с улыбкой кивнула Элли. — И смелый. Ты ещё держался так всё время, как взрослый. Серьёзный и молчаливый.

— Я стеснялся, — хмыкнул Аларм. И оба рассмеялись.

— Стеснялся? — переспросила Элли.

— Ну конечно. Да для меня вообще тогда жизнь сплошным шоком стала. До того было тихо, спокойно много лет подряд, и вдруг всё так изменилось — и война, и новые друзья… и ты. Девочка, да ещё та самая Элли. Мне же Виллина о тебе не раз рассказывала, и твой портрет я видел. И думал — вот фея. Какое-то недосягаемое существо.

Элли снова рассмеялась.

— И что же? Оказалось, досягаемое?

— Да, — со смешком кивнул Аларм. — Когда я увидел, что ты никакая не всемогущая фея, а девочка, которая нуждается в помощи и защите. — И посерьёзнел: — А потом ты упала в обморок в лодке. Помнишь?

— Да, — вздрогнула Элли. — Когда на нас напал морской змей, и Ланга мне силы передала.

— Угу. Мне тогда стало за тебя очень страшно, — тихо признался Аларм. Помолчал и добавил: — До того я как-то ещё думал о тебе больше как о фее. А потом уже — только как о девочке, которой я хочу помогать и… быть рядом.

— Спасибо, — так же негромко кивнула Элли. — Мне это и в самом деле нужно иногда. Да что там — очень часто нужно. Хотя я и стала потом настоящей феей…

Аларм ободряюще улыбнулся ей в ответ. Потом всё-таки протянул руку и коснулся — правда, не щеки, а волос. Отвёл прядь от её лица. Элли сидела неподвижно, только глаза прикрыла.

— Мне с тобой спокойно так, — призналась она. И открыла глаза с насмешливой улыбкой: — Хотя вот думаю: для человека, который много лет девочек видел только на картинках, ты ведёшь себя довольно уверенно.

— А что, я шарахаться должен? — удивился Аларм. — Мне же интересно, а не страшно. С тобой уж точно. Хотя, конечно, бывает по-разному…

— Тебе бывает со мной страшно? — застенчиво усмехнулась Элли. Вот вроде бы поддразнивает его, а сама смущается, пожалуй, не меньше. Прячется за насмешкой от собственной робости. Аларм рассмеялся:

— Нет! Но бывает волнительно. Вдруг я что-то сделаю или скажу не так. И вообще… Неловко бывает, — признался он. Элли кивнула:

— У меня тоже.

— Почему? — тихо спросил Аларм.

— Не знаю. Просто волнуюсь…

Аларм закивал. Элли коснулась его руки, и он с готовностью сжал её ладонь. Переплёл их пальцы.

У девочек маленькие руки. Девочки вообще какие-то небольшие. А ещё они физически слабее. Поэтому и нужны сильные воины, чтобы их защищать… И это неплохо, потому что, когда рядом такое вот загадочное существо, которое тебя слабее, чувствуешь себя как-то значимее, что ли.

— Сегодня ты сильно волновалась? На церемонии, например?

— Там периодами как-то накатывало, — призналась Элли. — А ты?

Аларм чуть улыбнулся:

— Наверное, тоже периодами. Больше всего разволновался, когда Стелла мне этот магический цветок вручила, — тихо добавил он. И почувствовал, что надо ещё кое-что сказать, дополнить принесенные тогда клятвы — раз уж беспокоивший их обоих вопрос благополучно прояснился. Взял обе руки Элли в свои, взглянул ей в глаза: — Я обещаю, что, когда у нас будут дети, я буду им хорошим отцом. Я буду их любить, заботиться о них, защищать тебя и их, и делать всё, чтобы они выросли светлыми и добрыми людьми.

Элли смотрела на него, не отрываясь.

— Я… Я тоже постараюсь сделать всё, чтобы воспитать наших детей достойно.

Аларм потянулся к ней — но поцеловал не в губы, как на церемонии, а только в щёку. Сейчас показалось, что так лучше. Как-то… нет, не в сдержанности дело, просто… нужен был больше поцелуй благодарности, а не романтическое влечение.

Элли устроилась в его объятиях — так уютно, приятно было её держать. В этом тоже не столько было влечения, сколько нежной заботы, хотелось замереть в такой позе как можно дольше. Облачко летело быстро, но ветра благодаря магии не чувствовалось — так, лёгкое движение воздуха. Но и от этого движения хотелось отвернуться, чтобы было как-то… тепло, просто психологически. Элли склонила голову ему на плечо, но минут через пять вывернулась из его объятий — Аларм испытал лёгкое сожаление, — хотя по-прежнему держала его за руку. Откинулась на облачко, глядя вверх.

— Хорошо, что мы сбежали с бала, — проговорила она. — И искать нас не будут…

— Да, теперь дня три в нашем распоряжении, а может, и больше, — улыбнулся Аларм. Даже в свете звёзд было заметно, что Элли чем-то очень смутилась. Но сказала:

— Надеюсь, что без нас в Изумрудном городе ничего за это время не случится.

— Не думай об этом сейчас, — предложил Аларм.

— Да, ты прав… — Элли прикрыла глаза.

Прошло пять минут — и Аларм понял, что Элли просто спит.

Он не стал её тревожить, а просто так и просидел рядом весь полёт — осматриваясь по сторонам, направляя облачко, куда нужно, и, разумеется, следя за Элли. Смотрел на её лицо и… нет, не думал ничего конкретного. Просто смотрел… Рассматривал. Несколько раз хотелось дотронуться, но… вдруг она проснётся?

А ещё колечко на пальце вертел. Если уж до Элли не дотрагиваться (пока), то до кольца… Физическое подтверждение того, что с ними случилось. В этом тоже было что-то притягательное — вспоминать ещё раз всё, что сегодня было…

Иногда его тоже клонило в дрёму — и тут же казалось, что он вообще не сможет сегодня заснуть. Очень уж день был насыщенный, хотелось многое обдумать и вспомнить… Аларм даже не боролся с усталостью — она сама уходила.

И ушла совсем, когда долетели до гор.

Когда облачко снизилось на «их» полянке, на берегу горного озера, он не стал Элли будить — решил, что перенесёт в домик на руках. Но едва тронул её за плечи, как она пошевелилась и открыла глаза.

— Что случилось?.. О… Мы где? — она села и растерянно оглядывалась.

— Мы к нашему домику прилетели, — тихонько подсказал Аларм.

— О… Уже? — Элли смущённо засмеялась. — Я как-то… — Она потёрла лицо. — О, как здесь красиво.

И правда, красиво… В прошлый раз они улетали отсюда ещё при свете дня, а сейчас была уже глубокая ночь, и озеро таинственно мерцало при свете звёзд. Громко пели цикады, и приятно шелестел ветер в кронах деревьев. Ночная полянка оказалась не менее сказочной, чем дневная.

Элли так и сидела на облачке, кажется, не собираясь пока вставать и куда-то идти — то ли видом любовалась, то ли вдруг снова чего-то застеснялась, то ли собиралась с силами, — и Аларм сел рядом с ней, осторожно взяв её за руку. Элли тут же схватилась за него и второй рукой, подвинулась ближе и положила голову ему на плечо.

— Знаешь, мне всё никак не верится, что всё это действительно было, — тихо сказала она. Аларм ощутил колечко на её пальцах тоже. Почему-то это тоже оказалось таким притягивающим… Дразнящим… — Вообще — всё. Начиная с моего возвращения в Канзас и потом в Волшебную страну. Так не бывает. Мне не верится, что была война с Пакиром. Мне не верится, что прошёл год. Мне не верится, что было вчера и сегодня. Даже сегодняшнее утро будто было давным-давно. И эта полянка с озером в горах… У меня такое странное ощущение, — она слегка засмеялась, — что я в каком-то сне. Причём чужом сне. И мне сейчас скажут — а ну-ка, уходи отсюда, отдавай наш сон.

Аларм тоже посмеялся вместе с ней.

— Ну нет. Никаких чужих снов. Это наша действительность, и мы её никому не отдадим. Всё, что были должны, мы уже отдали.

Он обнял её за плечи. Помолчал и добавил:

— Хотя мне тоже не вполне верится во всё происшедшее. Главным образом — в сегодняшнее, к остальному я уже как-то приспособился… Просто надо умом привыкнуть, что это действительно было. И вообще, с этим надо сжиться.

— Угу… — пробормотала Элли. Встала — Аларм поднялся тоже. Сошли с облачка на землю, и оно растворилось.

Возникло странное ощущение — как будто ожидание какого-то чуда.

Элли так и стояла нерешительно, и Аларм потянул её за руку, тихо сказав:

— Идём…

— Да, — Элли двигалась как-то скованно. Зажато. Нервничает?

Ей-то зачем нервничать… Всё ведь хорошо.

В домике было ещё темнее, чем снаружи — и понятно, ведь тут не было никакого освещения. Снаружи хотя бы звёзды и луна…

— Надо было «рудокопские шарики» взять, — заметил Аларм. Но Элли щелчком пальцев заставила зажечься две свечи — и они осветили помещение мягким тёплым светом, таким приглушённым, не режущим глаза…

— Мне больше свечи нравятся, — тихо проговорила Элли. — Их погасить легко. А на шарики надо специальные колпачки надевать…

— Это да, — согласился Аларм. Здесь было не холодно, но Элли обхватила себя руками, как будто мёрзла.

Она вдруг прерывисто вздохнула — и Аларм увидел, что она плачет, слёзы из глаз так и покатились. Она их быстро вытерла и попыталась улыбнуться. Но всё равно это была улыбка сквозь слёзы, и Аларм растерялся:

— Элли, ты что?

— Прости, — она махнула рукой, и голос дрогнул, — Прости, напряжение просто спадает…

Он привлёк её к себе, крепко обнял, провёл рукой по волосам.

— Ну что ты…

Элли успокоилась быстро. Затихла, вцепившись в его плечи, и Аларм только чуть приподнял ей голову, прижавшись щекой к её виску. Сказал с улыбкой:

— Вот правда, никак не могу поверить, что мы с тобой теперь муж и жена.

— Как будто это не про нас, — пробормотала Элли, соглашаясь. — Звучит как-то даже…

— Слишком сурово, — подхватил Аларм. — Неправильно. Но факт.

Он чуть отстранился. Поцеловал её, едва коснувшись губами — она вздрогнула, но подалась вперёд, — провёл по её щеке кончиками пальцев, чуть-чуть… Ему безумно нравилось изучать её лицо, как придирчивый скульптор, касаясь каждой чёрточки — будто хотел запомнить его наизусть. У рудокопов ослабленное зрение, зато усилено восприятие остальными органами чувств — и осязанием в том числе. Сейчас, наверное, он учился читать по её лицу — этими касаниями, а не взглядом — всё, что она чувствует и хочет выразить. Неуверенность, растерянность… Доверие. А вот расслабленность. Открытость. Как будто Элли стала свободнее. Успокоилась… Аларм сам не знал, как он это всё понял. Просто — понял. На интуиции…

— Я волнуюсь, — почти шёпотом призналась Элли. Аларм удивился:

— Из-за чего?

— Ну… Из-за всего.

Аларм её, кажется, понял. Смущённо улыбнулся, коснулся лбом её лба и закрыл глаза.

— Это мне надо волноваться. Вдруг я что-то сделаю неправильно…

— Нет… — почему-то запротестовала Элли. Собиралась ли она дальше говорить или нет — он попросил:

— Погаси свечи, пожалуйста…

Комната в одно мгновение погрузилась во мрак — нестрашный мрак, таинственный. Убаюкивающий. Успокаивающий. Аларму казалось, что сейчас должно произойти какое-то таинство. Или уже происходит. Под этот хор цикад за окнами… Вот так вот они с Элли стоят, ничего особенного как будто не происходит… Просто стоят, просто держатся за руки, переплетая ладони, чувствуя гладкие колечки друг у друга на пальцах… Но что-то свершается…

— Я тебя люблю, — показалось очень правильным это сказать именно сейчас. Шепнуть так тихо, что можно было бы и не услышать. Но Элли услышала. Подняла руку — теперь уже она касалась его лица, своими тонкими и нежными пальцами. Самыми кончиками провела по щеке — и замерла. Опустила руку.

— Я тебя тоже люблю, — призналась таким же неслышным шёпотом в ответ.

Всё казалось невероятно правильным, как будто кто-то подсказывал нужные реплики и действия по ходу сценария. И вместе с тем всё это — импровизация. Подобно танцу двух хороших танцоров, здесь был танец двух душ — они-то, наверное, и подсказывали друг другу, улавливая эти подсказки с невероятной чуткостью. Свободный, полётный танец. Пожалуй, если бы Аларм писал стихи, то сравнил бы его с танцем в небе. Воздушным, невесомым. Сияющим.

Впрочем, он может это сделать и без стихов.

Они всё ещё стояли посреди комнаты, держась за руки. Души иногда танцуют отдельно от тел. Хотя в то же время — вместе с ними.

Почему-то раньше, когда Аларм думал о том, что вот они сюда прилетят, и… Ему становилось неловко, и он старался все такие мысли от себя прогнать. Прилетят, а дальше — а всё, что дальше, как-нибудь потом. Наверное. Конечно, они с Элли будут близки, но… Но как об этом даже подумать? Каждый раз при таких мыслях он чувствовал пожар на лице и только радовался, что думает об этом всегда в одиночестве, никто не видит, никто его не смутит. Он не мог представить, что всё будет вот так вот сразу. Вернее, не хотел представлять. Неловко становилось.

А теперь казалось, что ничего естественнее и быть не может. Всё правильно. Всё, как надо. Ему хотелось этого — понять, осознать, открыть для себя что-то новое. Его тянуло к Элли, тянуло в эту неизвестность. На новую ступень отношений, общения, взаимных чувств. Туда, где, наверное, ждёт какое-то таинственное чудо…

Он скользнул руками Элли на плечи.

За окнами пели цикады.