Венец принцессы Тьмы (джен)

Иногда Корина плакала. Плакала так, чтобы никто не видел. Чтобы никто не заподозрил гордую королеву Голубой страны в слабости и сентиментальности. Чтобы никто не заподозрил, что ей есть что скрывать.

Не такая уж она была бессердечная и эгоистичная. Энни тоже могла ошибаться. Хотя, конечно, больше всего Корине было жалко себя — почему она вечно обречена быть несчастной? Почему у неё отнимают всех, к кому она успевает привязаться? Кого начинает считать друзьями? Как тот же Нарк… Который так и остался видением на лесной тропинке. Именно поэтому она постаралась не привязываться к этому младенцу. Чтобы не было так больно потом с ним расставаться.

Но оказалось — больно. Нет, не нравился ей ребёнок. Но вдруг… Вдруг когда-нибудь он мог бы стать предметом её гордости? И он бы её любил… Ей нужна эта любовь! Но она от неё отказалась…

И всё-таки — дети порой мишень для осуждения родителей. И Корина не хотела, чтобы её ребёнок был у всех на виду. Пусть у него будет хотя бы счастливое, самое обычное детство. И она знала, кто ему это детство может обеспечить. Самая обычная, счастливая семья. Семья из Изумрудного города — из тех, кого Корина давно знала.

А потом…

«А потом я найду тебя, — думала она. — Твои новые родители не будут внушать тебе, какая я плохая и какая Элли хорошая. И когда ты вырастешь, мы ещё устроим в Изумрудном городе переворот. Только надо немного подождать».

* * *

Эльг аккуратно поставил Маиру на землю.

— Готова? — поддразнил он.

— Да! — счастливо выдохнула Маира, всё ещё зажимая ладонями глаза.

Эльг осторожно отвёл её руки от лица — Маира стояла, зажмурившись.

— Ну же, открывай глаза, — подбодрил он её. — Не бойся!

Маира распахнула глаза и ахнула.

— Вот это и есть верхний мир?

Она потрясённо оглядывалась, глубоко дыша и крепко держась за руки Эльга. Широко раскрытыми восторженными глазами она словно пыталась впитать в себя всё, что видит. Запрокинула голову.

— Невероятно… Это небо?

— Да, это ночное небо Верхнего мира, — подсказал Эльг. — Вон там — Луна. А эти огоньки — это звёзды. Далёкие светящиеся миры. У нас тоже есть звезда — Солнце. Мы его увидим чуть позже, если дождёмся рассвета.

— Обязательно дождёмся, — выдохнула Маира. — И почему я раньше так боялась сюда лететь… Здесь так… необыкновенно!

— Конечно, — рассмеялся Эльг. — По сравнению с Подземной страной…

Ему потребовалось несколько месяцев, чтобы уговорить Маиру взглянуть на Верхний мир. Хотя бы ночью. Она всё время боялась и стеснялась… И вот — решилась наконец.

И, кажется, об этом не жалеет.

— Какие, наверное, счастливые все, кто здесь живёт, — прошептала Маира.

— Уверяю тебя, они такие же, как и мы внизу. Кто-то счастлив, кто-то нет.

— Но ведь они всё время могут видеть вокруг себя всё это! — Маира широким жестом обвела кругом себя. Они стояли на площадке у входа в кратер Конической горы. Внизу темнел лес, над головой сверкали звёзды. Луна наполняла всё своим мягким таинственным светом.

— Для них это обычные вещи.

— Не может быть, чтобы к этому кто-то относился равнодушно, — проговорила Маира, снова запрокидывая голову и глядя в небо. — Не может быть, чтобы этого кто-то не ценил. Ведь это… так чудесно.

— Да, согласен, — кивнул Эльг. Конечно, он мог бы сказать сейчас «это ты видишь впервые всё вокруг, а люди, которые здесь живут, давно привыкли ко всему этому»… Но не стал. Зачем разочаровывать Маиру. Он не для этого её сюда привёл.

— Мы теперь будем прилетать сюда почаще, ладно? — просительно взглянула на него Маира. — Мне кажется… Мне кажется, я могла бы тут остаться даже навечно.

Эльг рассмеялся и обнял её.

— Конечно, будем.

Маира стояла и смотрела на звёзды. Счастливыми, не верящими в такое чудо глазами. Неужели кто-то может видеть звёзды каждый день? И вообще, всё вокруг.

— Сейчас ещё солнце встанет, здесь будет ещё красивее, — пообещал Эльг. И Маира только недоверчиво покачала головой. Ей бы с небом свыкнуться. С этой бесконечностью над головой.

— У меня как будто тоже выросли крылья, — прошептала она с улыбкой. — Эльг, полетели выше! Полетели куда-нибудь! Я хочу увидеть больше!

Эльг подхватил её на руки и взлетел. Выше, выше и дальше. Летать в сереющем небе, пока не встретить первый луч солнца в этой бесконечности.

Они ещё будут сюда прилетать.

* * *

Чёрное. Белое. Жгучее. Блеклое.

Выбор непрост. Сделай лишь шаг.

Мрачное. Яркое. Тёмное. Светлое.

Молнии гроз, режущих мрак.

Серое. Пёстрое. Слабое. Сильное.

Давит, как склеп, каменный свод.

Звонкое. Тихое. Бодрое. Гиблое.

Лишь оступись — тьма тебя ждёт...

Взлетай скорей к солнцу и свету,

Впусти в себя это вечное лето,

Взлетай скорей, ты же вольная птица,

Умей же к счастью стремиться.

Влетай скорей в нашу звонкую радость,

Танцуй беспечно под брызгами радуг,

И плачь и смейся, дружи и доверься,

Открой души своей дверцы!

Резкими, сильными взмахами крыльями

Лишь от себя мне не уйти.

Самое страшное, жуткое, важное -

Тьму мне самой не отпустить...

Низкими волнами, злобными, тёмными,

Тащит на дно. Трудно дышать.

Щупальца тянутся, силою хвалятся -

Может, уже не выбирать...

Взлетай скорей к солнцу и свету,

Впусти в себя это вечное лето,

Взлетай скорей, ты же вольная птица,

Умей же к счастью стремиться.

Влетай скорей в нашу звонкую радость,

Танцуй беспечно под брызгами радуг,

И плачь и смейся, дружи и доверься,

Открой души своей дверцы!

Мягкое. Дерзкое. Чистое. Мерзкое.

Власть получив — душу отдать.

Прежнею радостной светлою девочкой

Мне никогда больше не стать...

Падает, борется, кается, злобится

В сердце моём главный мой враг.

Чёрное. Белое. Тёмное. Светлое.

Выбор так прост. Сделай лишь шаг...

Взлетай скорей к солнцу и свету,

Впусти в себя это вечное лето,

Взлетай скорей, ты же вольная птица,

Умей же к счастью стремиться.

Влетай скорей в нашу звонкую радость,

Танцуй беспечно под брызгами радуг,

И плачь и смейся, дружи и доверься,

Открой души своей дверцы!

Примечания:

Аудиоверсия песни "Выбор", музыка, аранжировка и исполнение автора: https://drive.google.com/file/d/1mjO6uZmAVIFx5Bs5uZvY1AOHlcZcfzzz/view?usp=sharing

Песня диалогична, в ней два действующих лица: первое, в куплетах — это, конечно, Ланга, относительно второго же (в припевах) есть варианты трактовки на выбор читателя/слушателя: либо это Энни, либо "внутренняя девочка", когда Ланга погружается в свои воспоминания.