Мозаика (гет)

— Вы серьезно? Почему это я должен играть с вами в маггловскую игру? — Драко саркастически изогнул бровь.

Он небрежно опирался о подоконник и со скучающим выражением на лице смотрел на Джинни. Джинни, в свою очередь, тоже сверлила его взглядом и явно не собиралась отступать.

— Да брось, Малфой, просто признайся, что ты боишься испачкаться, — насмешливо бросила она.

— Только неряхи и свиньи любят возиться в грязи, — парировал он и нахмурился. — Почему мы все еще это обсуждаем? Мы с Гермионой не идем.

— Погоди-ка, с каких это пор ты решаешь за нее? — ее голос так и сочился ехидством. Драко выругался про себя. Все рыжие точно имеют отношение к дьяволу. Иначе как несносная Джинни Уизли умудрилась поддерживать спор уже около получаса, хотя Драко с самого начала не собирался ничего менять. Он упрямо сжал губы и обернулся к Гермионе в поисках поддержки.

Они сидели в ее кабинете — Гермиона не могла не заметить, что ее кабинет становится довольно популярным местом — и обсуждали предложение Гарри. Драко упрямился, Джинни злилась, а Гермиона… Гермиона вообще-то была занята сбором информации об официальном протоколе введения новых программ в школах Британии, поэтому дискуссия, разгоревшаяся над ее головой, ей несколько мешала. Но она все же подняла голову от своих бумаг и неуверенно произнесла:

— Ну, вообще, — она извиняющеся взглянула на Драко, — я бы сходила. На собраниях ОД мне всегда нравились задания на меткость, это очень развивает глазомер и…

— И ты просто хочешь пострелять? — закончил за нее Драко, улыбаясь. Вообще, он должен был быть раздражен из-за того, что она приняла сторону Уизли, но, глядя на ее быстро меняющееся выражение лица, он вдруг разом растерял все свое упрямство.

— Ну-у, да, — Гермиона порозовела, а потом сердито воскликнула: — А почему я не могу хотеть пострелять? Потому что я девочка?

Она уперла руки в бока и грозно посмотрела на Драко. Тот шутливо замахал на нее руками.

— Ну что ты, я в тебе не сомневаюсь. Наверняка ты сразу всех перестреляешь. Будем в одной команде?

— Подкаблучник, — пропела Джинни и ловко увернулась от запущенного в нее самолетика.

— Язва, — бросил Драко в ответ, подбирая самолетик и снова пуская его в Джинни. В этот раз ей даже не пришлось уворачиваться — самолетик сам аккуратно обогнул ее, сердито отряхнулся и вылетел за дверь. Драко отрешенно наблюдал за ним.

— Ах да, у них же встроенный алгоритм — как можно быстрее возвращаться в архив. Кстати, Гермиона, как дела с Министерством? Они ответили на твой запрос?

— Да. Правда, у них огромное количество таких инициаторов новых проектов, так что записаться мне удалось только на двадцатое число, — Гермиона закусила губу. — А это значит, что мы точно не сможем провернуть все в этом году.

Драко сочувствующе посмотрел на нее.

— Может, попробуешь поторговаться с ними? В конце концов, репутация героини и все такое должна давать тебе какие-то привилегии.

Гермиона тяжело вздохнула.

— Я уже пыталась, но они меня отшили. Сказали, что уведомят, если появится свободное место.

Она уронила голову на руки.

— Слушайте, может, пойдете в свои кабинеты? Я никого не выгоняю, но мне нужно сосредоточиться, — она слегка виновато взглянула на них. — Джинни, разве тебе не нужно доделать статью о новом составе «Торнадо»?

Лицо Джинни приобрело кислое выражение.

— Нужно, но одна мымра из соседнего отдела притащила своего ребенка, и он бегает вокруг и трогает все на свете. А еще он орет. Без перерывов. Как проклятый корень мандрагоры! — она поморщилась.

— Интересно, а кто ей разрешил притаскивать ребенка на работу, — протянул Драко. — Пойду разберусь с этим.

Гермиона слабо махнула им на прощанье.

* * *

Пока Драко и Джинни шли к отделу спорта, Джинни беззастенчиво его разглядывала.

— Малфой, а Малфой, — пропела она, растягивая гласные. Драко с недовольством понял, что она пытается спародировать его.

— Чего тебе, Уи-изли? — отозвался он.

— Ты что, наконец-то понял, что Гермиона тебе нужна? — Джинни не смотрела на него, но он все равно знал, что она широко улыбается. Драко резко остановился и пристально посмотрел на нее, а потом очень медленно спросил:

— С чего ты взяла?

Он же ничего не делал. Не делал же? Он же не пялился на ее ноги так, что Уизли заметила?

— Ты по-другому на нее смотришь, — пояснила Джинни серьезно. — Раньше, когда ты ее поддразнивал, у тебя на лице было просто веселье, так себя ведут хорошие друзья. А сейчас у тебя в глазах была… нежность?

Джинни тряхнула головой, а потом рассмеялась.

— Никогда не думала, что когда-нибудь произнесу слово «нежность» по отношению к тебе.

Драко хмыкнул, стараясь скрыть свое замешательство.

— Ты даже не представляешь, насколько я могу быть нежен, Уизли, — на автомате выговорил он.

Первой его мыслью было все отрицать, заставить Уизли замолчать, уйти от этой опасной темы. Он уже хотел сказать что-то совсем не относящееся к теме, как вдруг остановил сам себя. Стоп. Джинни — лучшая подруга Гермионы. Если он ей скажет, что ничего к ней не испытывает, а потом попытается что-то предпринять — что именно, Драко представлял смутно, но он все равно понимал, что что-то сделать надо — то для Уизли это будет смотреться странно. А если он признается ей в этом, она может что-нибудь посоветовать. Драко взглянул на марширующую рядом Джинни и…

«Черт с ней, с моей гордостью», — такая непривычная мысль огненной искрой прочертила яркую полосу где-то на задворках его сознания.

— Да, мне нравится Гермиона, — выпалил он, борясь с желанием перевести все в шутку. Хотя пути назад уже явно не было — на лице Джинни сменилось несколько выражений, и если сначала на нем можно было легко прочитать растерянность, шок, волнение, а потом и радость, то сейчас Драко увидел в ее глазах хищный блеск. Впрочем, она быстро справилась с собой.

— Ничего себе, какая решительность, — удивленно сказала Джинни, а потом нагло усмехнулась. — А ты делаешь успехи, Малфой.

— Лучше скажи, как мне до нее это донести, — оборвал ее Драко. Он заметно нервничал, хотя и не хотел в этом сознаваться — даже самому себе. А ведь столько лет усваивал простое правило: никогда и ни за что не лгать самому себе. А теперь — р-раз, и все перевернулось с ног на голову. Из-за девчонки! Драко тряхнул головой и незаметно прикусил губу. Если Уизли скажет сейчас что-то вроде «Ты мерзкий слизеринец, не достойный моей подруги», а потом сглазит его, приятного будет мало. Без паники.

— Ах, как это мило: Драко Малфой просит помощи в сердечных делах, — издевательски пропела Джинни.

— Уизли, — угрожающе прорычал Драко.

— Поняла-поняла, твое нежное сердце не выдерживает шуток, — Джинни сардонически хихикнула. Она уже пришла в себя от шока и теперь напряженно думала над его вопросом.

— В общем, так: я не могу дать тебе подробную инструкцию с надписью «Как завоевать Гермиону Грейнджер» на обложке, но я могу дать тебе совет. Гермиона наверняка тоже к тебе неравнодушна, но она очень упряма, даже упрямее тебя. Поэтому она до последнего будет все отрицать. Тебе нужно как-то заставить ее выйти из полемики на тему: «Это наша служебная обязанность, мы на самом деле просто коллеги». Понимаешь?

Драко с минуту помолчал.

— Наверное. Ты что, с ней об этом уже говорила? — вдруг спросил он, подозрительно прищурившись.

Джинни чертыхнулась про себя, а потом лукаво ответила:

— Тебе это знать не обязательно.

Драко чуть не зарычал от злости. Тоже мне, интриганка. Она явно что-то знала, но не захотела ему сказать, наглость какая! Только он повернулся к Джинни, как им навстречу выбежал мальчик лет двенадцати. Он с громкими нечленораздельными воплями подскочил к ним и забегал кругами. Потом он резко остановился и повис на Джинни.

— Тетя Джинни, тетя Джинни, а вы возьмете меня на квиддич? — мальчик с надеждой заглянул ей в глаза. Джинни со вздохом сняла его с себя и пробормотала:

— Еще чего.

— Вы говорите «да»? — мальчик испустил восторженный вопль и затанцевал на месте.

Драко, оправившись от шока, строго на него посмотрел:

— Кто тебя сюда впустил?

Мальчик на секунду остановился, взглянул на него огромными голубыми глазами, а потом снова пустился в пляс, на ходу выкрикивая:

— Меня привела мама! Она сказала, что сегодня я пообедаю с ней! Вот здорово!

Драко сжал виски пальцами. Он находился в обществе этого буйного ребенка около двух минут, а голова уже начинала раскалываться.

— Как зовут твою маму? — как можно мягче спросил он.

Мальчик его проигнорировал.

— Я спросил, как зовут твою маму, — повторил Драко уже менее дружелюбным тоном.

Мальчик насмешливо посмотрел на него, выделывая ногами что-то вроде чечетки:

— Мама сказала не говорить своего имени незнакомцам. Тем более, таким страшным дя-ядям. Это вы кто такой?

Джинни насмешливо посмотрела на Драко. Тот сжал кулаки и совсем уже холодно ответил:

— Я Драко Малфой, и это моя редакция.

— Так вы главный в маминой газете? — мальчик вроде бы заинтересовался. Даже движения его ног чуть замедлились.

— Именно так, — Драко сурово посмотрел на него. — Так что тебе лучше послушаться меня и успокоиться. Как зовут твою маму?

— Лиззи, — мальчик потупился, а потом вдруг снова вскинул голову, глаза его загорелись. — А вы научите меня каким-нибудь заклинаниям? Я уже умею поднимать в воздух предметы и превращать зубочистки в иголки!

— А фамилия у твоей мамы какая? — Драко не позволил себя отвлечь.

— Райс, — мальчик с беспокойством покосился на него. — А вы не будете ее ругать?

— Не буду, если ты будешь вести себя хорошо, — взгляд Драко смягчился.

— Спасибо! — мальчик просиял. — Я буду вести себя тихо. Так вы научите меня чему-нибудь?

Драко страдальчески закатил глаза.

— Ну что с тобой делать? Что ты хочешь знать?

Джинни с улыбкой наблюдала за тем, как Драко учит мальчишку создавать маленькие фейерверки. Ну надо же, даже Малфой может открыться с неожиданной стороны. Надо будет обязательно рассказать Гермионе — она явно оценит. Джинни сбегала к своему столу, вытащила из ящика маггловский фотоаппарат и сделала снимок. На экране появилось изображение: Драко и мальчик вместе смотрели на красные огоньки перед собой и улыбались.

Джинни хихикнула и ушла к себе в кабинет.

* * *

Теперь ее не только ненавидели, но и боялись. Надо сказать, что это Риту устраивало. Теперь никакие глупые разговоры ее не донимали. После того показательного увольнения трех сотрудников люди боялись ей и слово сказать.

«И правильно», — думала Рита, «Да кто они такие, чтобы говорить обо мне всякий вздор?!»

Она осталась одна. И была этому рада. В конце концов, на вершине мало места, так и должно быть. Правда, была еще Магма. Рита поморщилась при этой мысли. Она все чаще думала, что Магме не хватает деловой хватки. Например, она отказалась писать статью о беременной жене министра, мотивируя это тем, что ей сейчас не нужны волнения. Подумать только! Разве она сама не говорила, что за такие новости нужно держаться ногами и руками? А теперь она пренебрегает своими же принципами.

Зато Рита не пренебрегала. Без нее не проходил ни один скандал, а ее острое перо стало таким же известным, как медовая улыбка Магмы. Их все еще сравнивали, и все еще не в пользу Риты. Причина оставалась для нее загадкой. Магма делала почти то же, что и она, вела себя так же властно, одевалась даже еще более вызывающе. Что же делало ее лучше?

Рите нравилось думать, что люди просто привыкли короновать Малайас год за годом, поэтому теперь в упор не видели, что на звание королевы появилась куда более достойная кандидатура. Мысли об этом все больше захватывали Риту. Она безумно хотела доказать, что может быть лучшей.

Но она не думала, что судьба сама подбросит ей козырную карту.

Однажды, как обычно копаясь в тоннах информации, которая пришла в редакцию, Рита заметила аккуратную стопку листов, лежащую у дальней стены. Она спросила у главы отдела об этой стопке и получила таинственный ответ: «Это информация о неприкасаемых. Мы храним ее на тот случай, если кто-то из них разорвет с нами сотрудничество, но в обычное время такое не публикуется. Они слишком ценны для «Ежедневного Пророка», чтобы избавляться от них ради шумихи».

И Рита задумалась. Задумалась так крепко, что даже не нагрубила буфетчице, когда та налила ей чай вместо кофе. Девушка еще долго смотрела ей вслед, думая, что же такого случилось с Ритой Скитер, что та оставила ее без выговора.

А Рита уже набрасывала план действий. Военных действий.

Тоненький голосок в ее голове подсказывал, что это неправильно и даже аморально, что она не может пойти на такое. Рита тряхнула головой и сжала пальцами виски. Нет, она не может этого сделать. Не может и точка.

— Привет, — пропел знакомый голос у нее над ухом.

Магма. Как нельзя вовремя.

— Здравствуйте, — выдавила Рита, пытаясь вести себя естественно.

— Как делишки? — Магма явно была в хорошем расположении духа. — Нашла что-нибудь интересное на эту неделю?

Рита зажмурилась и вдруг услышала откуда-то сбоку:

— И все-таки Магма всегда будет лучшей.

Она слышала это тысячи раз. Но почему-то именно сейчас эти слова словно ударили ее под дых, выбили почву из-под ног.

Рита мельком оглянулась, чтобы удостовериться, что она запомнила говорящего, а потом повернулась к Магме.

— Да, нашла.

Магма радостно улыбнулась, а потом умчалась сине-зеленым вихрем, бросив «пока» на прощанье. И Рита не смогла улыбнуться ей вслед.

* * *

— Драко!

Гермиона вбежала в коридор, ведущий к отделу спорта, счастливо размахивая какой-то бумажкой, и тут же застыла. Перед ее глазами открылась удивительная картина: Драко сидел на корточках и о чем-то мирно разговаривал с каким-то мальчиком. Мальчик, к слову, выглядел абсолютно и невозможно счастливым. Сердце вдруг защемило. Надо же, Драко, оказывается, ладит с детьми. Какой же он все-таки невероятный. И умеет быть таким добрым. Он бы был замечательным отцом, вдруг поняла Гермиона и почему-то вспыхнула от смущения. В голове снова и снова прокручивались слова Джинни, но она решила их игнорировать. Как и предательски участившееся сердцебиение.

Вместо глупых мыслей, Гермиона вспомнила, как недавно навещала свою тетю и племянницу и как неловко им было — темы для разговора никак не находились. А у Драко очень хорошо получается, это, наверное, врожденное. Видно, что мальчик от него в восторге.

Тут Драко поднял голову и заметил ее.

— Гермиона? Что случилось?

— Они прислали ответ. Сказали, что мы можем прийти сегодня, представляешь? — Гермиона слегка подпрыгнула от переизбытка эмоций. В глазах Драко проскользнуло какое-то непонятное выражение, а потом он широко улыбнулся.

— Я в тебе не сомневался! Отправляемся?

— Да! — Гермиона с энтузиазмом показала на папку у себя в руках. — Все необходимое у меня. Мерлин, я так взволнована.

Драко поднялся и подошел к ней, протягивая ей руку.

— Не волнуйся, Грейнджер. Ты представишь этот проект лучше, чем кто-либо, — успокаивающе проговорил он, а потом предложил с лукавой усмешкой на губах: — Давай совершим невозможное?

Гермиона подняла на него искрящиеся от предвкушения глаза и радостно кивнула, а потом крепко ухватилась за предложенную руку.

Мальчик, забытый в одиночестве, подобрался к ним поближе и хитрым лисьим голосом спросил:

— А вы встречаетесь?

Драко и Гермиона переглянулись, а потом слегка смущенно отвернулись друг от друга. Румянец широкой кистью мазнул их обоих по щекам, и если для Гермионы это было привычным делом, то Драко краснел редко. К сожалению, Гермиона его выражения лица не видела, она была слишком занята разглядыванием узора на полу.

— Да, Джим, встречаемся, — наконец ответил Драко, улыбнувшись. Гермиона резко вскинула голову, видимо, что-то почувствовав в его интонации, но ничего не сказала.

— По вам и видно, — серьезно ответил мальчик. — Хорошего пути.

И он помахал им рукой. Раздался хлопок — Драко и Гермиона исчезли в вихре аппарации.

Мальчик мгновение смотрел им вслед, а потом коротко размахнулся и изо всех сил ударил ногой по стене.