Возрождение Феникса (гет)

(пока не бечено)

Люциус нервно дернулся, услышав стук в окно. Сжав палочку, он осторожно отодвинул штору и вздохнул с облегчением, заметив обычную ничем не примечательную почтовую сову, держащую в лапах весьма увесистый сверток.

Криво усмехнувшись своей паранойе, Люциус впустил птицу в дом и застыл на некоторое время, наблюдая за вечерним парком. Время было довольно позднее, и соглядатаи Темного Лорда, даже если они там и прятались, никак себя не проявили, то ли не заметив прилетевшую птицу, то ли не посчитав это важным событием.

Завесив окно, Люциус обернулся к своей пернатой гостье. Та недовольно ухнула, и он поспешил забрать у нее тяжелую ношу, угостив совиной вафлей, хранящейся на камине специально для таких вот нежданных визитеров.

— Ну, давай посмотрим, что тут у нас, — тихо пробормотал он, проверяя посылку на вредоносные чары.

Не обнаружив ничего подозрительного, Люциус сорвал пергамент и довольно улыбнулся.

— О, наконец-то! Я уж думал, что это никогда не произойдет.

Внутри лежала новенькая, пахнущая типографской краской книга и письмо, написанное знакомым почерком Скитер. Прежде, чем начать читать, он выпустил сову, которая, съев угощение, принялась с противным скрежетом царапать стекло.

— Где только Скитер таких находит? — покачал он головой. — Словно специально под свой характер подбирает.

Вернувшись к камину, Люциус удобно устроился в кресле и развернул пергамент. Рита писала, что прислала в знак благодарности один из первых экземпляров книги и сообщала, что за дополнительную плату у нее можно приобрести эксклюзивный подарочный набор: коллекцию реальных воспоминаний, подтверждающих, что все написанное не вымысел.

Увидев цену, которую она заломила за компромат на Дамблдора, Люциус присвистнул. За такие деньги она могла переехать из Англии в Америку и до старости жить там, не работая.

Покачав головой, он схватил перо, пододвинул к себе стопку пергамента и, задумавшись не мгновение, принялся быстро писать. Ему этот компромат был не нужен, а вот Министерство вполне могло его у Риты изъять или же купить, если в достаточной мере подогреть их интерес. Приложив к своему письму послание Скитер с обозначенной суммой выкупа, он его запечатал и вызвал домовика, приказав принести серую сипуху, к услугам которой прибегал, когда хотел сохранить в тайне свою переписку. Сова была непримечательной, но очень быстрой.

Отправив письмо, Люциус довольно улыбнулся: если Скримджер не проигнорирует его сообщение — что вряд ли, потому что многим был ему обязан, — то Дамблдор надолго в Хогвартсе не задержится.

Люциус очень надеялся, что его усилия все-таки увенчаются успехом и сыну не потребуется выполнять заведомо проигрышное задание.

Вскинувшись, он вновь придвинулся к столу и быстро набросал еще одну записку, на сей раз адресовав ее Северусу. Стоило поставить друга в известность, что их план начал приносить свои плоды и первый кирпичик непрошибаемой стены под именем «Альбус Дамблдор» наконец-то выбит.

Закончив с первоочередными делами, Люциус поставил перед собой бутылку коньяка и, налив себе немного в бокал, открыл книгу, понимая, что пока не прочтет до конца, спать не ляжет.

* * *

Северус внимательным взглядом окинул Большой зал, с ходу отметив необычайную оживленность среди старших учеников и преподавателей. Причину этого волнения — свеженький выпуск «Ежедневного пророка» — он держал сейчас в руках.

Вечером, получив записку от Люциуса, Северус думал заказать себе экземпляр книги, но время было позднее и магазины уже не работали. Ему пришлось отложить свое желание прочесть, что же там такого сенсационного накопала Скитер, до утра. А утром, завертевшись со своими деканскими обязанностями — его пятикурсники устроили стычку с гриффиндорцами, и пришлось разбираться с последствиями — он опять не успел оформить заказ. Но во время завтрака, взяв в руки свежий выпуск «Ежедневного пророка», Северус понял, что книгу уже можно и не покупать. В газете была огромная статья, анонсирующая новую книгу Скитер «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора».

Из студентов газету получали только некоторые старшеклассники, но это не помешало сенсационной информации в мгновенье ока разнестись по залу, вызвав возбужденный шепот. За столом преподавателей наоборот стояла гробовая тишина, хотя перед каждым лежала развернутая газета. Дамблдор сидел, застыв как изваяние, лишь в бессильной ярости сжимал и разжимал пальцы, как будто сдавливал в них шею вездесущей Скитер. Наконец, видимо, когда потрясение немного прошло, Минерва весьма громко возмутилась тем, что Скитер опять взялась за старое: портить почтенным людям репутацию. Многие преподаватели тут же подхватили ее мысль и встревоженно заохали, всячески поддерживая Дамблдора и почти в один голос советуя засудить Скитер за клевету.

Дамблдор на это лишь натужно улыбался, разводил руками и растерянно качал головой. Но Северус за многие годы уже научился подмечать мельчайшие признаки его недовольства: немного поджатые губы или нарочито веселая улыбка и выложенные на стол ладони, которые должны были символизировать его беспрецедентную честность и открытость. Только Северус знал, что в моменты, когда Дамблдор был действительно искренен, к таким показушным жестам он не прибегал.

Но если не считать приглушенных шепотков и косых взглядов в сторону преподавательского стола, завтрак прошел вполне мирно. Однако Дамблдор, видимо желая показать, что никакие статьи его не смутят, отсидел его до самого конца.

Но к обеду новости, похоже, разошлись не только по всей школе, но и по всей магической Британии. Совы сновали туда-сюда, доставляя письма. Деканы факультетов, и Северус в том числе, получили кучу посланий от обеспокоенных родителей, в которых те интересовались, не опасно ли их чадам находиться в школе в связи со всплывшими фактами.

Северусу было интересно, что же написано в самой книге, если даже статья вызвала такой огромный общественный резонанс. Он сомневался, что родители учеников так быстро успели прочесть только что поступившую в продажу книгу. Скитер в очередной раз доказала, что умеет продавать сенсации: с такой рекламой весь вышедший тираж разлетится из магазинов в один миг!

А вот сам Дамблдор на обеде не появился, и это было странно. Северус точно знал, что директор в школе, иначе деканов бы известили о его отсутствии, но обычно Альбус никогда не бежал от проблем. Поэтому его пустующее кресло вызывало удивленные, огорченные, а порой и насмешливые взгляды.

Однако ближе к вечеру, незадолго до ужина, МакГонагалл объявила об экстренном педсовете. Учителя собрались быстро, практически без задержек и опозданий. И когда все заняли свои привычные места, Минерва сообщила весьма радостную для Северуса и горестную для прочих новость о том, что профессор Дамблдор временно отстранен от должности директора и вынужден покинуть школу. Преподаватели зашумели, и ей пришлось уточнить, что это временная мера и директор не собирается сидеть сложа руки. Ему просто нужно время, чтобы подготовить опровержение фактам, перечисленным в скандальной статье и новой книге Скитер.

— И где его теперь можно найти? — поинтересовался Северус

— А вам зачем? — подозрительно глянула на него МакГонагалл, на что он только закатил глаза.

— Нет, если это тайна, то я не настаиваю, — язвительно произнес он. — А интересовался я в связи с тем, что по его настоянию дополнительно занимаюсь с Поттером, и время от времени вынужден отчитываться директору об успехах мальчишки.

— А, хорошо. Директор по особому распоряжению министра некоторое время будет находиться у себя дома — в Годриковой Лощине.

Северус кивнул и, пока педагоги громогласно выражали свои мысли по поводу произошедшего, попытался понять, чем может обернуться для школы и для его подопечных эта ситуация.

С одной стороны, теперь и сын, и Драко хоть и ненадолго, но были в относительной безопасности. Только перед ним самим встала дилемма: сообщать или нет Темному Лорду об отставке Дамблдора.

Он прекрасно понимал, что рано или поздно тот все равно обо всем узнает, потому что такая новость точно не ускользнет от внимания прессы. А если не из газет, то старшекурсники-слизеринцы обязательно сообщат домой об этом немаловажном для школы событии, ведь у многих из них родители состоят в рядах Пожирателей. Северус знал, что если не сообщит об отстранении Дамблдора первым, то будет потом жестоко наказан. Но с другой стороны, до каникул остались считанные дни, и если Темный Лорд вдруг решится на захват школы в отсутствие директора, то именно Гарри будет его первоочередной целью. А этого Северус допустить никак не мог.

— Извините, что опять прерываю вашу конструктивную беседу, — немного повысил он голос, привлекая к себе внимание возбужденно обсуждающих событие учителей, — но у меня вопрос: должны ли мы сообщать об отстранении директора нашим ученикам и, если да, то в какой форме это сделать? Возможно, были какие-то особые распоряжения из Министерства на этот счет?

— Я как раз собиралась об этом рассказать, спасибо, Северус, — кивнула Минерва и, окинув притихших коллег взглядом, со вздохом продолжила: — Увы, не все нововведения, инициированные мисс Амбридж в прошлом году, были отменены с приходом к власти мистера Скримджера. Министерство по-прежнему имеет право вмешиваться в работу Хогвартса и совершать кадровые перестановки и назначения. В этот раз, правда, они прикрываются просьбой со стороны попечительского совета и тревожными письмами некоторых родителей. Однако решение об отстранении Альбуса подписано лично министром. Я была рядом с Дамблдором, когда представители Отдела образования сообщили ему эту неприятную новость. Однако меня заверили, что до выяснения обстоятельств или же опровержения указанных в книге фактов, — Минерва недовольно поморщилась, — данное решение не будет опубликовано. Нам разрешено и даже рекомендовано, дабы не уронить престиж школы, сообщить ученикам и возмущенным родителям, что Дамблдор взял небольшой отпуск, чтобы пресечь распространение порочащих его репутацию слухов. Об этом сегодня на ужине я и объявлю.

Северус кивнул. Это было умным ходом со стороны Министерства и очень удачным решением именно для него. Теперь он мог сообщить Темному Лорду официальную версию и даже придержать ее пару дней, надеясь, что его за такое промедление не заавадят.

Выйдя из учительской, он направился к себе в комнаты, с трудом сдерживая улыбку: на данный момент все складывалось вполне неплохо. Если бы им с Лили еще удалось уничтожить оставшиеся якоря Темного Лорда, было бы вообще прекрасно.

А в личной гостиной его уже ждал нетерпеливо маячивший из угла в угол Гарри.

— Чего мельтешишь? — усмехнулся Северус, закрыв дверь. — Присядь и успокойся!

— Ты читал? Это правда? — затараторил Гарри, буквально плюхнувшись на диван, словно его ноги не держали.

— Если ты о статье про книгу Скитер, то, конечно же, читал, — хмыкнул Северус, усаживаясь напротив в свое любимое кресло. — Ты вроде бы уже должен знать, что я всегда просматриваю «Ежедневный пророк» от корки до корки. Что касается того, правда ли все написанное… Тут уж я судить не берусь, но из некоторых источников мне известно, что Рита пользовалась проверенной информацией и вряд ли что-то сочинила, хотя немного приукрасить и сгустить краски, конечно, могла.

— Обалдеть! Дамблдор дружил с Гриндевальдом! — выдохнул Гарри. — А саму книгу ты еще не заказал?

— Не было времени, — покачал головой Северус, в тайне радуясь, что Гарри именно так воспринял информацию из статьи. — Но все это ерунда. Какой смысл мне ее читать, если я и без всяких книг прекрасно знаю, что собой представляет Дамблдор?

— Неужели тебе не интересно?

— Совершенно. Тем более что у меня есть другие, более важные для тебя новости. — Заметив вопросительный взгляд сына, Северус только покачал головой. — Я расскажу тебе, но в целях твоей же безопасности ты должен пообещать, что никто об этом не узнает.

— Что, и даже Ромильда? — насупился Гарри.

— Никто! — отрезал Северус. — Пойми, чем больше она знает, тем опаснее для нее. И для тебя тоже.

— Но она никому…

— А под пытками? — жестко отрезал Северус. — То-то! Молчишь? Не думал, чем могут обернуться для нее ваши отношения?

— Я… Но она же…

— Ладно, успокойся! Темный Лорд про твою пару ничего не знает. Мы с Драко главные источники информации и о тебе, и о школе, но Малфою сейчас не до тебя, а я тщательно дозирую информацию. Так вот… Ты же восстановил щиты?

— Конечно!

— Хорошо. Тогда слушай: Дамблдор отстранен от руководства школой и получил распоряжение покинуть замок до выяснения обстоятельств. Теперь тебе не нужно будет постоянно пить маскирующее зелье, потому что вряд ли кому-то из преподавателей интересно, как выглядит твоя аура. И еще… Темный Лорд не должен, по крайней мере до каникул, узнать, что Дамблдора в школе нет, поэтому никому, слышишь, никому ни слова об этом!

— Но как же… Ведь другие ученики поймут и…

— Сегодня за ужином МакГонагалл сообщит, что Дамблдор в отпуске, но при этом ни слова не скажет, что его вообще нет в Хогвартсе, и это нам только на руку. Потому что сейчас, когда Дамблдор отсутствует, Темный Лорд может рискнуть проникнуть в школу. И первой его целью после якоря будешь ты!

— Но разве ты не должен сообщить ему? — растерянно спросил Гарри.

— Должен. Официальную версию, на которой настаивает Министерство. Ну а всего остального я могу и сам не знать. Вопросы есть? — Гарри помотал головой. — Тогда давай свяжемся с мамой. Думаю, она тоже читала утром «Ежедневный пророк» и изнывает от любопытства, а у нас до ужина осталось не так много времени.

Гарри кивнул и активировал артефакт связи.

* * *

Дамблдор кипел от гнева и раздраженно метался по захламленной, пыльной гостиной своего дома в Годриковой лощине. Он до сих пор не мог поверить, что Скитер рискнула!.. Все-таки рискнула после покушения выпустить в свет эту мерзкую книгу! Альбус еще не читал ее, но ему хватило и утренней статьи в газете, после которой он вновь оказаться в немилости не только у властей, но и у большей части населения магической Британии. Сколько громовещателей он сегодня выслушал, сколько обычных гневных писем от разозленных родителей сжег в камине. Радовало, что не все поголовно верили в его виновность и некоторые письма все же были подбадривающими и сочувствующими.

Если бы дело закончилось только гневной корреспонденцией от родителей, это была бы сущая ерунда. Однако министерские крысы опять ополчились против него! Мало ему было прошлогоднего позора с арестом, так теперь еще и это. Альбус не представлял, где Скитер могла раскопать столько компромата. Нет, он еще не читал книгу, чтобы узнать, что там правда, а что клевета. Но даже одного подозрения в том, что он мог испытывать какие-то чувства к Гриндевальду — человеку, с которым в свое время отчаянно не хотел сражаться, но которого все-таки победил, хватит, чтобы навсегда отстранить его от работы в Хогвартсе. И если в прошлой статье все это было весьма завуалировано, то в этой… Альбус не понимал, где Скитер могла достать их с Геллертом переписку. Потому что статья содержала фотографию — часть реального письма, написанного им когда-то. И неважно, что в письме нет ни слова о чувствах или каких-то отношениях, и для большинства магов речи Скитер покажутся притянутой за уши выдумкой, но занимать пост директора человеку, заподозренному в связи с Темным Лордом, пусть и давно канувшем в историю, не позволят никогда.

Он резко ударил по столу, возле которого застыл в раздумьях. От его жеста на пол рухнуло несколько книг и в воздух поднялось небольшое облачко пыли. В носу защекотало, и Альбус громко чихнул.

Да, судя по всему, уборка ему предстояла грандиозная.

Альбус недовольно поморщился. Он бы и рад был кинуть здесь все, как есть и отправиться к Сириусу на площадь Гриммо, но в письме Скримджера отдельно оговаривалось, что «мистер Дамблдор» должен отправиться в свой дом в Годриковой лощине и пребывать там до рассмотрения его вопроса. Это очень напоминало домашний арест, но выглянув на улицу, Альбус не заметил соглядатаев. Хотя, возможно, они слишком хорошо замаскировались.

Он убрал магией пыль с кресла и осторожно уселся на самый краешек, вернувшись вновь к своим невеселым мыслям.

Обиднее всего, что на сей раз его отставка была инициирована не попечительским советом, которому директор Хогвартса мог подчиняться исключительно номинально, а Отделом образования Министерства во главе с министром.

Нужно было срочно вырабатывать план ответных действий, но мысли перескакивали с одного на другое, и Альбус никак не мог сосредоточиться. Тяжело вздохнув, он обвел хмурым взглядом комнату и, прикрыв глаза, постарался вспомнить хозяйственные заклинания, которыми не пользовался уже, наверное, лет сто, а может, и больше. Из глубин памяти всплыло совсем немного — с таким мизерным запасом бытовых заклятий ему оставалось только взять в руки метлу и тряпку и собственноручно гонять пыль.

Самое обидное, что он помнил массу атакующих, защитных, психотропных и прочих заклятий, прекрасно знал длиннющие формулы и графики трансфигурации сложных объектов, но бытовые, видимо, стерлись из памяти за ненадобностью. А трансфигурировать мельчайшие частицы пыли в, допустим, гобелен — это все равно, что гвозди микроскопом заколачивать, как любили говорить магглы.

— Да уж, из директора Хогвартса в домохозяйки, — недовольно покачал он головой. И вдруг резко хлопнул себя ладонью по лбу, вспомнив Молли Уизли. Удивившись, почему он сразу не додумался обратиться к ней за помощью, Альбус вызвал Патронуса и надиктовал ему сообщение для Молли.

В ожидании ответа или же ее собственного появления, Альбус, как гостеприимный хозяин решил сделать чай. Благо тут он мог справиться самостоятельно, так как в Хогвартсе частенько занимался этим, особенно в тех случаях, когда посетителя нужно было угостить «особыми» добавками.

Вскоре, как раз к тому времени, как на освобожденном от всякой рухляди и пыли уголке стола закипел чайник, в дверь постучала Молли.

— Добрый вечер, Альбус, — переступила она порог, внимательно оглядывая помещение, — хотя для тебя, должно быть, не очень.

— Да, Молли, я и представить не мог, что Рита может оказаться такой склочной сплетницей, — сокрушенно покачал он головой. — Присаживайся. Чая? Прости, но больше ничего нет.

— Да куда ж у тебя тут садиться? — всплеснула Молли руками. — И почему ты опять не отправился к Сириусу?

— Увы, новый министр не слишком меня жалует, — вздохнул Альбус. — Поэтому фактически отправил меня сюда в ссылку, настоятельно рекомендовав, находиться именно в своем доме.

— Ох, да за что ж тебе все это?! — всхлипнула Молли.

— А то ты с Ритой не сталкивалась? Вспомни, как она освещала Турнир трех волшебников. Какой только гадости не писала.

— Неужели на нее нет управы? Ведь это же невозможно!

— Увы, увы, — развел руками Альбус. — Она беззастенчиво может прополоскать имя любого человека на всю страну, а ты потом, чтобы обелить себя будешь сам же собирать компромат на ее слова. Но я позвал тебя не для того, чтобы обсуждать Риту и полное отсутствие у нее совести. Мне помощь твоя нужна.

— Что случилось? — тут же подобралась Молли.

— Вот это вот все, — Альбус обвел руками грязную гостиную. — Увы, я не помню почти ни одного бытового заклинания и хотел тебя попросить, чтобы ты мне подсказала, что и как.

— Ах, это? Это такая ерунда! Тебе не стоит даже мучиться, я уберу тут все. А ты пойди пока прогуляйся, подыши свежим воздухом. Или тебе запрещено из дома выходить?

— Слава Мерлину — нет! Но ты уверена, что тебе не нужна помощь?

— Нет. Разве только если у тебя тут боггарт поселился или другая какая дрянь.

— Дом был защищен чарами, так что нечисти быть не должно. Но давай я все же проверю?

Альбус поднялся, взмахнул палочкой и, убедившись, что кроме них с Молли никаких живых или псевдоживых существ в доме нет, с чистой совестью вышел, оставив Молли убираться.

Пройдя вдоль улицы, он отметил, что многие дома стоят в таком же запустении, как и его. То ли хозяева давно покинули их, то ли были уже настолько древними, что не могли ухаживать за своими жилищами.

Миновав дом старой перечницы — Батильды Бэгшот и еще несколько, хозяев которых он уже и не помнил, ноги сами принесли его к коттеджу Поттеров. Альбус давно здесь не был. Как раз с того самого момента, когда забирал отсюда Лили в облике чудесного Феникса. Вид полуразрушенного дома и запустение, царящее вокруг, навевали мрачные мысли. Теперь, будучи далеко от Хогвартса, он не мог контролировать Гарри и уловить тот момент, когда мальчишка примет наследие. Альбус уже начал сомневаться в том, что это когда-нибудь вообще случится. Но оставлять все на самотек он тоже не собирался. Он столько сил вложил в мальчишку, дал ему столько знаний, что не воспользоваться этим было бы полной глупостью. А подобным Альбус никогда не страдал. И другим присвоить свой многолетний труд, который вложил в Гарри Поттера, он тоже не позволит. А значит, нужно срочно принимать контрмеры, и он уже даже знал какие.

Первым делом он решил купить ту злосчастную книгу. Затем, все-таки довести начатое до конца и устранить слишком пронырливую писаку. И обязательно сфабриковать ответные статьи, показав народу свою непричастность и уязвимость от злобных нападок. Но это можно было сделать, только зная, что же там наплела про него Скитер.

Кинув последний взгляд на обветшавший дом, Альбус развернулся и резвым шагом устремился обратно по улице к центру поселка, туда, где были магазины и почта. Сдаваться он не собирался!

Альбус был уверен, что через пару недель все вернется на круги своя и Скримджер еще будет вынужден просить прощение. А министр в должниках — это очень хороший залог на будущее.

* * *

Гарри долго не мог уснуть, со всех сторон обдумывая свалившуюся как снег на голову новость. Ему казалось, что после отъезда директора в Хогвартсе стало легче дышать, и он даже заподозрил, что виной тому Дамблдор и его ухищрения. Гарри высказал свои подозрения отцу, и тот тщательно проверил его на всевозможные заклятия, артефакты и следящие чары, но ничего не обнаружил. Видимо, Гарри просто перестал бояться в любой момент оказаться раскрытым.

Поделившись новостью с матерью, он поспешил на ужин, после которого они с Ромильдой решили сразу же отправиться в гриффиндорскую гостиную, чтобы послушать, что говорят сокурсники. Оказалось, что не только он был взбудоражен дневными событиями. Все студенты, собравшись в группки, обсуждали утреннюю статью и вышедшую книгу. Разве что малышне не было ни до чего дела — «Ежедневный пророк» они не читали, чтобы забивать себе голову подобной ерундой.

Мнения учащихся разделились. Кто-то верил словам Скитер, кто-то — нет, считая все это клеветой, однако среди гриффиндорцев практически не было тех, кто был бы настроен против директора. И, бесспорно, все они взбудоражились от сообщения МакГонагалл, что директор взял отпуск, чтобы опровергнуть гнусные наговоры, бросающие тень не только на его честное имя, но и на школу в целом.

Гарри некоторое время с интересом прислушивался к обсуждениям, но вскоре ему это надоело, потому что ни книги Скитер, ни новых сведений ни у кого не было. Студенты перемалывали по кругу одно и то же, иногда придумывая совсем уж какие-то нереальные версии происходящего, вроде того, что Скитер — тайный агент Того-Кого-Нельзя-Называть и специально выступила против Дамблдора, чтобы ослабить его позиции.

На все это Гарри оставалось только скептически закатывать глаза и напоминать, что Скитер и без Темного Лорда неплохо умела раздувать скандалы.

Гостиная понемногу пустела, наконец, в ней осталось только несколько старшекурсников.

Гарри сидел на диванчике, обнимая Ромильду, и наслаждался редкими минутками покоя. В углу гостиной семикурсники, кажется, уже пятый час спорили о том, насколько правдивы слова Скитер. Внимательно слушавшая их Гермиона, кажется, не выдержала и, махнув на них рукой, пересела на диванчик к Гарри.

— Ну а ты что обо всем этом думаешь? — спросила она.

— Я же уже, кажется, сказал.

— В том-то и дело, что нет, — покачала она головой. — Ты выразил свое отношение к Рите, но не мысли по поводу статьи. А ведь ты ближе всех общался с директором и, почему-то мне кажется, что знаешь чуточку больше, чем говоришь.

— Даже если и так, то я не обязан делиться своими мыслями со всеми, — пожал плечами Гарри. — Что бы я ни думал об этом, Дамблдор все-таки мой учитель, и обсуждать его с остальными как-то неправильно.

Ромильда ободряюще сжала руку Гарри. Гермиона завороженно рассматривала пылающее в камине пламя — Гарри с Ромильдой всегда выбирали самый близкий к огню диванчик.

— Просто… Я тут подумала… — как-то нерешительно начала она. — Что, если дело Си… Бродяги на самом деле можно было не доводить до тюрьмы? Вдруг Дамблдор и правда мог его защитить? Но почему он тогда не сделал этого? Ведь он всегда поддерживал Бродягу.

— Ты к странным выводам пришла, — хмыкнул Гарри. — Вроде в утренней статье не было ни слова о тех делах. Рита сделала акцент на связи директора с Гриндевальдом.

— Нет, просто я подумала, что если ее слова хотя бы наполовину правда, то и Дамблдор не такой уж благородный герой, каким мы привыкли его видеть. Знаешь, когда меня приходили опрашивать авроры, он временами вел себя странно. Мне показалось, что его слова были неискренними, и я сделала что-то не то, что ему хотелось. Но ведь я рассказала правду. Что могло ему не понравиться?

— Я рад, что ты заметила несоответствие и пытаешься разобраться в ситуации. Ты хотела услышать мое мнение? Так вот, — Гарри ближе склонился к Гермионе, — так как я провожу с Дамблдором времени больше, чем кто бы то ни было, я уже давно понял, что он вовсе не такой уж добрый дедушка-волшебник, каким хочет казаться. Помнишь тот случай, когда мы ставили защиту над домом твоих родителей? Я ведь потом чуть не умер от магического истощения. И Дамблдор прекрасно знал, чем может закончиться для меня этот ритуал. Слышала бы ты, как они потом ругались со Снейпом! Самое интересное, что Снейп в тот момент был на моей стороне. А Дамблдор прекрасно знал, что после этого ритуала я могу или умереть от истощения или навсегда стать сквибом. Слава Мерлину и зельям Снейпа, что я не лишился магии и не впал в кому. На самом же деле Дамблдор просто решил проверить мой магический потенциал. Проверил, ничего не скажешь! — зло выплюнул Гарри.

— Но зачем ему?.. — широко раскрытыми глазами уставилась на него Гермиона.

— Какой ужас! — прикрыла ладошкой рот Ромильда. — Но ведь ты несовершеннолетний! Какие могут быть проверки, если потенциал мага формируется до совершеннолетия, а иногда и до двадцати одного года?

Гарри только развел руками.

— Но почему ты мне ничего не сказал? — расстроенно прошептала Гермиона.

— Да потому что в тот момент ты бы мне просто не поверила, — невесело хмыкнул Гарри. — Ты и сейчас еще сомневаешься в моих словах, но я не буду тебя ни в чем разубеждать. Я на самом деле не знаю, что связывало Дамблдора с Гриндевальдом: написала Рита правду или все выдумала. Но я точно знаю, что Дамблдор вовсе не добрый дедушка, любящий весь мир и каждого мага в отдельности. Я свое мнение о нем изменил уже давно. Но ты сама должна сделать выводы и решить: хорошо он поступает в той или иной ситуации или плохо.

— Да уж… — Гермиона задумчиво прикусила прядь волос. — Хорошо бы было книгу Скитер прочитать…

— Так закажи. В чем проблема-то?

— Гарри, ты вообще присутствовал на ужине? — с укором глянула на него подруга.

— Я же рядом с тобой сидел, — удивленно посмотрел на нее Гарри, затем обернулся к Ромильде: — А что такое?

— Да просто МакГонагал за ужином объявила, что вышедшая книга в Хогвартсе находится под запретом и будет изыматься и уничтожаться, — объяснила Ромильда.

— Ну, в прошлом году запрет Амбридж не помешал распространять по Хогвартсу «Придиру» с моим интервью, — пожал плечами Гарри.

— Ты точно весь вечер витал в облаках, — покачала головой Гермиона. — Семикурсники, что заказали книгу, рассказывали, что совы так и не донесли до них свой груз, а деньги вернулись.

— Но как такое возможно?!

— Не знаю. Думаю, Амбридж тоже этого не знала. А вот МакГонагалл знает, поэтому пока ни один экземпляр книги в Хогвартс не попал. Конечно, своим запретом они только раззадорили учеников, и большинство теперь собирается уезжать на каникулы, чтобы прочесть эту книгу дома.

— Ну да, теперь Хогвартс точно опустеет, — хмыкнул Гарри. — Ладно, девушки, не пора ли нам спать? А то все уже давно разошлись.

Они согласно кивнули, и Гермиона, попрощавшись, быстро поднялась по лестнице. Ромильда осталась на пару прощальных поцелуев и вскоре тоже упорхнула к себе.

А Гарри, поднявшись в спальню, лег и долго не мог уснуть. Он ворочался и так и этак, но сон словно бежал от него. Наконец, Гарри не выдержал и поднялся. Прошептав «Темпус», он вздохнул — часы показывали около трех ночи.

Не зная, чем заняться, он достал карту Мародеров, и принялся изучать ее при свете Люмоса. Коридоры были пусты. По второму этажу шла МакГонагалл, а возле Большого зала что-то делал Филч. А на восьмом…

Гарри аж подскочил в кровати: по восьмому этажу в сторону лестницы топал Драко Малфой. И раз он шел вниз, значит… Выручай-комната была свободна!

Гарри выскочил из-под полога, запихал за пазуху карту Мародеров, накинул на себя Мантию-невидимку и быстро выскользнул из спальни, стараясь передвигаться быстро, но тихо.

Раз Выручай-комната свободна, значит, он мог заняться поиском спрятанного там якоря!

* * *

Лили тяжело вздохнула. Нет, новости, что сообщили ей Гарри и Северус были замечательные. Усланный из Хогвартса Дамблдор не мог больше угрожать жизни и свободе Гарри, и даже если это было ненадолго, на данный момент одной проблемой стало меньше. Только из-за всех этих событий Лили так и не успела рассказать Северусу про то, что они с Сириусом добыли Чашу и уничтожили очередной якорь.

Ее мужчины были слишком возбуждены произошедшими событиями, и разговор все время крутился вокруг темы статьи, книги Скитер и Дамблдора, а Лили откровенно трусила признаться в том, что они сделали. Тем более, зная дотошность Северуса, она понимала, что тот будет выпытывать все до мельчайших подробностей, и ей хотелось бы рассказать ему все при личной встрече, чтобы видеть реакцию на свои слова.

Правда, та самая «личная встреча» должна была состояться достаточно скоро: во-первых, уже через пару дней начинались каникулы, а во-вторых, Северус сказал, что должен будет сообщить Темному Лорду о событиях в школе. И пусть рассказывать он будет министерскую версию, но отчитаться в любом случае обязан, причем буквально в течение пары дней. А это значило, что он сможет забежать в Поттер-холл. И Лили решила, что именно тогда ему все и расскажет.

Утром следующего дня она отправилась к Сириусу, чтобы тот сгоряча не наворотил дел, подумав, что Северус ее как-то обидел. У Блэка они просидели почти полдня, обсуждая интервью Скитер. Сириус рассказал, что получил письмо от Дамблдора, где тот поделился своими дальнейшими планами.

Согласно полученным инструкциям, Сириусу надлежало принять Гарри на каникулах, а Дамблдор собирался приходить каждый день, чтобы продолжить прерванные этой гнусной клеветой занятия. И хотя жить он с ними на Гриммо пока не сможет, но это не значит, что он оставит Сириуса и Гарри без поддержки и внимания.

Читая эти строки, Сириус мученически закатывал глаза, на что Лили только фыркала. Видимо, даже отставка не повлияла на планы Дамблдора и его самомнение. Все вокруг должны были действовать по его инструкциям и указке.

— Как думаешь, если я закрою ему доступ в дом, что будет? — бросив письмо в камин, Сириус с мстительным наслаждением наблюдал, как огонь пожирает пергамент.

— Не знаю. Правда, если ты вступишь с ним в открытую конфронтацию, то он может в качестве реабилитации своей репутации сообщить властям, что знает, где ты скрываешься. Поэтому я бы пока на твоем месте повременила с тем, чтобы открыто выступать против Дамблдора.

— Ну да… Этим он крепко держит меня за… поводок.

— Ты хотел явно сказать другое слово, — хихикнула Лили, заставив Сириуса покраснеть.

— Ну, не могу же я так некрасиво выражаться в присутствии леди, — фыркнул он в ответ.

— Тоже мне, нашел леди, — поднялась она из кресла. — Ладно, я пойду. Вдруг сегодня Северус заглянет, а меня нет. Нет, он, конечно, поймет, где меня искать, но мне бы не хотелось лишний раз раздражать его перед важным разговором.

— Ну давай, — встал Сириус следом. — Если что, зови на помощь. Вдвоем нам с твоим разъяренным зверем справиться будет легче.

Лили усмехнулась, показала Сириусу язык и шагнула в камин.

Однако не прошло и часа, после того, как она вернулась в Поттер-холл, как в гостиной раздался шум и, заскочив в дверь, Лили чуть не столкнулась с растрепанным Сириусом, размахивающим газетой.

— Ты видела это? Видела?!

— Что случилось? Что я должна была там увидеть? — отшатнулась она, чтобы не получить газетой по носу.

— Ну как же?.. Ну вот же! — Сириус отскочил к чайному столику и лихорадочно расправил на нем смятую газету, тыкнув в какую-то заметку пальцем. — Вот, читай!

Лили подошла следом и, отодвинув взбудораженного друга в сторону, быстро пробежала глазами небольшую заметку, размещенную в колонке юридических новостей, которую она не так часто читала.

— Ого! Они все же отправили твое дело на пересмотр! Это же здорово!

— Ага! И судя по всему уже насобирали новых фактов и улик. Только что мне теперь делать? Они просят откликнуться, иначе, не смогут провести финальные процедуры, — растерянно пробормотал Сириус. — То есть меня могут оправдать, если я соглашусь на допрос под веритасерумом!

— Ты что, решил сдаться властям? — Лили резко села в ближайшее кресло. — А если все это обман? Приманка?

— Ну, я не планирую вот так сходу заявляться в Министерство, — отмахнулся Сириус. — Я напишу письмо, узнаю, смогут ли они мне гарантировать безопасность. И, если да, то сдамся.

— Но даже если они тебя оправдают, ты же сбежал из тюрьмы…

— Знаешь, за побег из тюрьмы и за связь с Темным Лордом, отягченную убийством магглов, наказание разное. Если я буду знать, что через пару лет меня отпустят, то я готов отбыть положенное наказание, лишь бы выйти потом полностью оправданным человеком, чтобы можно было, не скрываясь, ходить по улицам, и вы с Гарри не боялись кому-то сказать, что я его крестный.

— Я понимаю тебя, тем более что мы сейчас в похожем положении, — вздохнула Лили, — но все равно боюсь. Нет, Скримджер вроде бы честный служака, но это только вроде бы. Честным не так-то просто удержаться в политике.

— Думаешь, я не боюсь? — криво улыбнулся Сириус. — Но ты же понимаешь, что это мой шанс? Я обещаю, что буду очень осторожен.

— Тебе виднее, — кивнула Лили. — И да, я понимаю. Но как-то все слишком резко стало меняться. Мне интересно, может, это из-за книги Скитер? Нужно, наверное, заказать и прочесть ее.

— Ага, нужно. Представь, как сейчас ее разметают в магазинах.

— Ради благого дела мне пары галеонов не жалко. Хотя я не знаю, сколько она стоит, — хмыкнула Лили.

— Ладно, пойду, — сложил газету Сириус. — Нужно еще письмо продумать. И, наверное, лучше сразу Скримджеру писать. Ведь это он инициировал пересмотр дел.

— Ну да. А хочешь, вместе подумаем? Мне все равно пока делать нечего, — предложила Лили.

— Не откажусь. Две головы лучше, чем одна, — кивнул Сириус.

Лили хмыкнула и позвала Сириуса в кабинет, где хранились все писчие принадлежности. Ей было страшно за друга, но она понимала, что другого выхода, чтобы вновь считаться честным человеком, у Сириуса нет и не будет.