Невероятное восстание Лулу (джен)

====Кагуя====

Она может показаться незначительной. Она может показаться несущественной. И все же, находясь здесь, во главе командования Черных Рыцарей, Кагуя должна была сыграть довольно важную роль. Только поглядите на них всех: суетятся, яростно работают, подобно пчелам в улье. Пытаются сохранить координацию битвы.

Битвы, которую выиграют лишь они, независимо от того, кто выйдет победителями.

Тем не менее, леди Кагуя, не смотря на гипноз и манипуляции ростка из плоти с ее мозгом, все равно надеялась, что они одержат верх. Та крошечная, ничтожная часть ее разума, которая отчаялась, что это станет обстоятельством освобождения Японии.

— Пусть Четвертый Отряд заманит Сазерлендов вот сюда, — приказал Канаме Оги.

О да, здесь имелась история успеха, если она вообще когда-либо существовала. Как будто он был одновременно двумя разными людьми: на поле боя он был уверенным в себе и на автомате поступал так, как нужно было. Вне него — самоуничижительным, искренним, душевным и располагающим. Здесь имелась глина человека из народа, которого можно было вылепить в настоящего политика.

— Если нам удастся заманить их в засаду, это должно отвлечь некоторые силы от маршрута Каллен.

Само собой разумеющееся, что тот, кто лепил, контролировал больше, чем тот, кого лепили. Статуя не имеет права голоса в том, какую форму она примет, но именно ею будут восхищаться и только на нее будут смотреть.

Наблюдая и прислушиваясь к гулу деятельности, она вспомнила, каково это — быть сформированной. Всю свою жизнь она обучалась с единственной целью — стать лидером Шести Домов, ключевым и жизненно важным элементом для дальнейшего выживания японского сопротивления.

— Ракшата только что подтвердила, что «Ихор» на месте. Нам лишь нужно, чтобы Зеро заняла позицию, и операция «Талос» может начаться.

Это влекло за собой поддержание иностранных контактов под осторожным предлогом оказания помощи экономике Одиннадцатой Зоны. Вполне естественно, что это привело их к установлению контактов с некоторыми мятежными элементами в Китайской Федерации, особенно в Индии. Она вспомнила, что произошло всего три месяца назад...

— Добрый вечер! — присела Кагуя в реверансе. Естественно, со всех сторон ее окружали одни из лучших и самые надежные телохранители, к которым только имели доступ Шесть Домов. — Как и всегда, рада наша встрече, Инь Да.

— Взаимно, леди Кагуя, — поклонился Инь. Но его слова казались какими-то более жесткими и менее теплыми, чем обычно. — Хм, на самом деле, я ожидал увидеть Ракшату...?

— Приношу извинения, — предложил Кагуя, сверкнув веселой и миловидной улыбкой, которая могла бы обезвредить боевую гранату в воздухе. — Вы же знаете ее. Вы нам одолжили настоящего трудоголика.

— И правда, — сказал Инь. — Тогда, прежде чем мы продолжим, я хотел бы вас кое с кем познакомить.

— Славно, где сейчас Лелуш? — спросил Оги здесь и сейчас. — Возможно, мы сможем закончить все намного быстрее, чем изначально задумывали.

Все, что потребовалось, это один зомби, выскочивший из тени. Телохранители сделали все возможное, но были быстро разорваны в клочья прямо перед испуганными глазами Кагуи. Она попыталась убежать, пока тот был занят кровавым буйством, но внезапно крупный мужчина схватил ее за запястье и твердо остановил ее.

— Сделайте это, и сделайте быстро, — сказал мужчина. Его голос сочился отвращением, но был обращен к новой фигуре, выходящей из тени. — Простите, леди Кагуя, — сказал он. На этот раз Инь поклонился с гораздо большей искренностью, и, к шоку Кагуи, на свет вышел Верховный евнух. — Мне правда очень, нижайше жаль.

— Сэр! Поступили сообщения, что Гавейн покидает поле битвы!

— Избавьте меня от этого! — выплюнула Кагуя. — Будь вам правда жаль, вы бы сейчас не удерживали меня!

— Не вините Синкэ слишком сильно, — сказал Верховный евнух. — Понимаете, его болезнь делает его неподходящим для приносимого мной вам дара. Он извиняется из зависти, а не из жалости. Вот такой человек этот подлый вор!

— Это может быть уловка со стороны Лелуша. Мы все знаем, каким подлым он может быть...

— И что же ты тогда за человек? — выплюнула в его сторону Кагуя. Она пыталась вырваться, но хватка Синкэ на ее запястье были слишком крепка.

— О, но я вовсе не человек, — ответил Верховный евнух. Его рот широко раскрылся, обнажив большие острые клыки. Он схватил Кагую за подбородок и заставил ее посмотреть ему в глаза. — Ты ищешь свободы для Японии, не так ли? — какая-то искра промелькнула между их взглядами. Тело Кагуи обмякло. — Тогда ты получишь свободу для Японии, малышка.

— Мы не можем так думать! — заявил Оги. — Помните, мы должны придерживаться плана! На всякий случай, если Зеро потерпит неудачу. Я полностью доверяю всем присутствующим здесь, и в итоге именно поэтому победителями будем мы.

Верховный евнух хохотнул и поднес палец ко лбу Кагуи... А затем, ее мысли как будто загнали глубоко в темную и одинокую тюрьму, из которой никакие крики никогда не помогут...

Оглядывая комнату, Оги обернулся и заметил, что Кагуя одобрительно кивает. Хотя он еще не осознавал этого, Оги был прав в своих мыслях: Лелуш действительно покидал поле боя, прямиком в чудесный мираж Кирихары.

Тем не менее, было чрезвычайно банально сказать, о чем думал Оги, поскольку этот человек носил свои эмоции на рукаве. Его тревожило, хорошо ли он справится с будущей работой, но ему не о чем было беспокоиться. Оги не будет достаточно долго оставаться Премьер-министром, чтобы заниматься более длительными вопросами, связанными с управлением Японией.

Ведь как только их хозяин вернется, вся Земля превратится в...

Глава 48: Райский сад

====Кирихара====

Когда он был еще маленьким мальчиком, Тайзо Кирихара терпел урок за уроком, наставника за наставником. Они держали его внутри, сурово наказывали пальцами и говорили ему, что он унаследует семейное дело, и поэтому он должен серьезно относиться к этим урокам. И все же все, чего на самом деле хотел этот маленький мальчик, так это выйти в сад. Ухаживать за его растениями. Он желал прополоть сорняки. Он находил это занятие расслабляющим, медитативным. И все же, они смотрели на это иначе. Они не пускали его в сад. Они запирали его в комнате учебы.

Пока однажды он не бросил им вызов. Один за другим он бросал вызов каждому учителю, чтобы тот дал ему математическую задачу, которую он не мог решить. Если ему удастся ее решить, они разрешат ему проводить время в саду. Потерпит неудачу — он выделит им значительную сумму денег.

"Игра на дурака", думали они и в своей гордыне и жадности попытались поставить его на место. Они тщательно обдумывали, писали ответ на спрятанном клочке бумаги, а затем давали ему придуманную ими проблему, полностью ожидая, что мальчик окажется в тупике.

Затем он отвечал им почти сразу же, как только они заканчивали говорить: "Решишь область под этим графиком? Найди квадратный корень из этого большого, случайно выбранного числа! Реши это уравнение!" Правильно. Правильно. Правильно. Никто не испугал его, никто не подставил ему подножку. Они сдались. Они подозревали его в жульничестве, но ни один метод, которым они пытались поймать его за руку, не удался. Ни одна проблема не удерживала его от его райского сада, где он мог провести свое заслуженное время, выдергивая сорняки.

Сегодня этот сорняк назывался Лелушем ви Британния. Это хитрый сорняк. Он может становиться невидимым в тени, обладает высоким интеллектом и богатым воображением. Тем не менее, Кирихара точно знал, где отыскать эту траву. Точно так же, как он знал, где в этом райском саду находится каждое растение, каждый листочек, каждая травинка. Ибо каждое растение, которое росло здесь, было частью его Стенда, [Gadda Da Vidda]!

— Кирихара, тебе не обязательно это делать, — предостерег Лелуш. Все еще оставался невидимым, хотя он уже должен был знать, что это... Какое слово ему так понравилось? Ах да, бесполезно. — Ты ведь знаешь, к чему я стремлюсь. Не отдавай Японию Китаю!

— Отдать ее Китаю? — переспросил Кирихара.

Теперь он ощущал, как Лелуш немного отступает по траве. Ах, но только это и ощущал Кирихара, и Лелуш был достаточно хитер, чтобы заметить этот факт и использовать его в своих интересах. "На какую хитрость он сперва пойдет?" — задался про себя вопросом старик.

— Я провел большую часть последних восьми лет, работая под носом у Британнии. Ты правда думаешь, что я не совладаю с Китайской Федерацией? Я буду управлять ею прямо под носом Евнухов уже через год!

Да, Лелуш. Закипай в бессилии! Трава под твоими ногами чувствовала, как ты смещаешь вес. На более равном игровом поле принц был бы ужасающим противником. Но внутри рая Кирихары, стоя в его Стенде-саду, Лелуш ничего не мог сделать!

— Тогда ты не оставляешь мне выбора, — сказал Лелуш. Судя по тому, как перемещался его вес, было похоже, что он полез за чем-то в карман, а затем прицелился этим. Господи, как будто это что-то ему поможет! — Прощай, Тайзо Кирихара. Ты потерял из виду Японию, а теперь потеряешь из виду и меня!

— Лопух! Я и есть Япония! — ответил Кирихара, когда Лелуш поднял руку и направил прямо на него яркий яркий свет. Но Кирихара был готов к этому. Ветви ближайшего дерева опустились перед ним, а куст вытянулся наружу. — Этот факел — проецируемый свет, который вреден для нежити, я ведь прав? — хихикнул он. — Какой парадокс, тц-тц. То, что смертельно для нежити, так хорошо поддерживает жизнь растений.

Цветок вырвался из земли и поцарапал тыльную сторону теперь видимой руки Лелуша, вынудив его выронить факел.

— Ну же. Я же знаю, что ты можешь лучше, чем это!

— Могу! — прошипел Лелуш и бросил что-то, что отскочило от травы.

Кирихара почувствовал это сквозь зеленые лезвия. Яйцевидные, фрагментированные участки вокруг предмета- Граната! Как подходяще после этого трюка в помещении; теперь Лелушу полюбилась взрывчатка. Кирихара немедленно приказал действовать, даже когда Лелуш развернулся бежать. Через несколько секунд граната взорвется, но скорость [Gadda Da Vidda] нельзя недооценивать. Трава двигалась в унисон, как хорошо смазанная машина, подчиненная самой его воле.

Трава под гранатой дернулась вперед, швырнув гранату в том направлении, где она обнаружила еще больше травы, откинувшейся назад, уже готовая поймать ее. Намыльте, намочите, повторите, и вдруг граната двигалась намного быстрее, чем бежал Лелуш. Хотя это мало о чем говорило. Тело принца не было таким же здоровым, как его разум. Кирихара мысленно отсчитывал секунды, с удовольствием наблюдая за картиной: три, два, один...

Взрыв потряс сад — прямо перед лицом Кирихары! Он отшатнулся назад от удивления и шока. Впереди он почувствовал, что гранату, которую он послал вслед за Лелушем, подобрали. Она не взорвалась! Потому что... Потому что Лелуш не вытащил чеку!

— Очень... умно! — зашипел Кирихара. У него было достаточно крови, оставшейся после последней кормежки, чтобы восстановить этот урон, хотя и очень раздражало, что ему придется это сделать. — Ты бросил... Две гранаты. Первую, отвлекающую, ты бросил на траву. Другую ты подбросил в воздух, где я не увижу и не почувствую ее, пока она не взорвется. Ты рассчитал время в своей голове, основываясь на гравитации и расстоянии?

Мальчик просто великолепен! Он почти напоминал Кирихаре одного юношу, у которого вошло в привычку ставить в тупик своих учителей своим почти мгновенно решением, казалось бы, невозможных математических задач. Почти напоминал. Между ними все еще было одно существенное различие.

Кирихара шагнул вперед.

— Ты ведь ступил на тропинку, не так ли? — сказал он. — Стараешься избегать моих растений, из-за чего я не знаю, где ты... — усмехнулся он и подошел к тропинке. — Лелуш, у тебя лишь одна дорога убежать: глубже в сад.

Он поднял факел, раздавил его, затем поднял каменный фонарь. Гораздо безопаснее для него использовать его в качестве источника света. Удовлетворенный тем, что тропинка, ближайшая к дому, была достаточно хорошо освещена, чтобы можно было разглядеть Лелуша, он пошел по тропинке, делая шаги по лесу как можно шире, держа при этом тропинку впереди ярко освещенной. Как же подходяще! Лелуш пытался убить его светом, когда сам принц был в большей безопасности во тьме.

— Для одних этот сад — рай на Земле. Для других он будет вечным их мучением. Наслаждайся своей прогулкой по моей кровавой тропе.

Различие было очевидно. Один был садовником. Другой — сорняком.

— Готов ты или нет, но вот он я.

* * *

====Тамаки====

Вас бы удивило, если бы вы узнали, что в свободное время Синичиро Тамаки глубоко философствовал касательно природы свободы воли, морали и ее роли в современную эпоху? Что он проводил ночи, глядя в небо и думая о том, насколько огромна и пуста вселенная, что именно крайнее высокомерие человечества приводило его к выводу, что оно больше, чем просто пылинка космического облака, скрывающейся в глубинах творения? Удивило ли бы вас это?

Если нет, то поздравляю! Вы совсем невнимательны, да?

— Куда именно вы нас ведете? — спросила какая-то избалованная блондинка, имя которой Тамаки даже не удосужился запомнить.

— В безопасность, — грубо пробурчал в ответ Тамаки. Он навел на нее ствол. Да, он совершенно не осознавал, насколько ироничным было это действие. — Так что шагайте уже туда! Для ваше же блага, черт вас подери!

Удовлетворенный тем, что она, видимо, поняла, что должна была делать, Тамаки немного расслабился. Хотя и не слишком сильно! Было немного трудно расслабиться, когда у тебя под ногами прыгают вопящие буквы.

— И вы, гандоны, тоже захлопнитесь! — потребовал он.

Живые буквы, которые представляли его Стенд, наклонили назад верхние части своего существа, имитируя действие, словно они подняли свои взгляды на него, словно у них были глаза, чтобы смотреть. Все они хором издали небольшой пытливый звук, который заставил их вечно недовольного хозяина топнуть в ответ, закатив глаза и изо всех сил стараясь не обращать на них внимания.

Тамаки был простым малым. Не потому, что он был идиотом. Поправка: Не только потому, что он был идиотом. Он носил свою мотивацию на рукаве и не боялся, что кто-нибудь узнает об этом. Если бы Рыцари Круга свернули за угол и спросили у него дорогу, Тамаки послал бы их, не задумываясь о последствиях. Назовите это поверхностным, назовите это некомпетентностью. Сам же он предпочитал называть это "вспыльчивостью", как будто это было большим утешением.

— У нас все еще не хватает одного, — буркнул он. — Эй! У нас все еще не хватает четырехглазой! Куда делись эти два олуха, неужели реально так сложно найти одну перепуганную девку?

— Не трогайте Нину!— пригрозил один из парней в машине. Пф-ф! Гляньте на этого придурка, кого, по его мнению, могла впечатлить эти прическа и заявление? — У вас же есть все мы, больше вам ведь и не нужно, верно?

— О, похоже, у нас тут крутой парень! Пытаешься покрасоваться перед своей бабой? Пф-ф! Поверь, приятель, эта девчонка Нина? Ей будет безопаснее там, куда мы вас отправим, народ, чем оставаться тут! Вы не заложники и не пленники. Вы беженцы, как и все остальные. Так что сядьте, заткнитесь и дайте нам обезопасить вас, тупых детей!

Хотя он и сказал это, где-то глубоко в голове Тамаки крутилась маленькая шестеренка. Он послал тех двоих, чтобы они вернули эту девчонку в очках, и при всем при этом это у них заняло столько времени. Сколько, мать вашу, нужно времени, чтобы отыскать одну придурковатую девчонку? Где она вообще, кстати?

— Нееееееееееееееееееет!

С другой стороны, звук девчонки, выбегающей из дверного порога и кричащей во всю глотку, был чертовски большой подсказкой! Кавасима был намного ближе, поэтому он встал на пути девушки и поднял свой автомат, в то время как сам Тамаки оставался стоять в стороне.

— Эй, стой! — крикнул Кавасима. — Что тебя так напугало?

Поскольку он стоял в стороне, обзор Тамаки не был заблокирован. Он сразу же увидел, что ее преследует, и это зрелище заставило его рассеяно хмыкнуть. Это ведь стекло, да? Осколки стекла следовали за ней на большой скорости!

— Удовлетворение! — крикнул он, и буквы подпрыгнули в воздух, образуя растущую волну "ка-хее!", прежде чем разлететься на две группы. Семь — в сторону британнской девчонки, остальные семь — в сторону Кавасимы.

Буквы пролетели на разных высотах, рисуя пунктирные линии на их телах. Из-за их веса и силы тяжести они вдвоем сложились вниз вдоль этих точек. Когда острые на вид осколки стекла пролетели вперед, они полностью прошли над ними обоими и упарили прочь, чтобы приземлиться чуть дальше.

— Какого черта, Тамаки! Нахера?! — крикнул Кавасима, как только он вернул свое тело в свою естественную форму.

— Неблагодарная сволочь! Это стекло порезало бы тебя на ленточки!

— Стекло? — спросил он, смущенно моргнув. — Какое стекло?

Внезапно стекло на земле рвануло назад и врезалось в спину Кавасимы так быстро, что Тамаки едва успел заметить, что это происходит. Невозможно! Оно ведь лежало на земле! Одно дело, если бы эту кучу швырнуло взрывом, но вот так внезапно броситься назад?! Как и почему?

— Гха-а! А-а-а-а-а! — заорал Кавасима. — Они... лезут в меня! Помогите!

— Ч-что это были за буквы, которые только что пронеслись мимо меня? — спросила девушка. Она схватилась за голову. — Мне что, померещилось? Причудилось? Что это было?!

Она видела их. Тамаки посмотрел на них, на буквы, из которых был сделан его Стенд. Единственными людьми, которые могли их видеть, могли бы только пользователи Стендов или люди, использующие хай-тек, умеющий видеть Стенды. Девчонка была в очках, но они не выглядели достаточно высокотехнологичными, чтобы видеть Стенды! И, если так подумать, стекло как-то странно двигалось, врезаясь в спину Кавасимы так сильно, что он даже сделал шаг вперед от одного лишь давления. Учитывая все это, Тамаки мог сделать из всего только один вывод!

— Всем, назад! Эта сопля — пользователь Стенда! — предупредил он, прицеливаясь пушкой в руках прямо в нее. — Кавасима, будь спок! Я разберусь с этим!

— Мою спину как будто разрывают на части, сраный ты дебил!

Тамаки было паршиво от этого, так как она была еще ребенком, но он выпустил пулю, нацеленную прямо в лоб девушки. Способность пользователя Стенда длится только до тех пор, пока пользователь оставался жив. Вот чему их учили. Это не исправит урон, который тот уже нанес бедняге Кавасиме, но, по крайней мере, это остановит атаку, верно?

Неверно. Существует особое представление о стекле, которое сохраняется на протяжении всего человеческого опыта: представление о том, что стекло слабое. Вы видите это все время. Герои в экшенах резко прыгают в окно, осыпая повсюду осколками, не разрезая себя на ленточки в процессе. Беда только в том, что большинство окон довольно прочные. Если бы человек прыгнул в окно с достаточной силой, необходимой для того, чтобы разбить это самое окно, он почти наверняка нанес бы себе дополнительные травмы еще до того, как острые края разбитого им стекла порезали бы его плоть.

— Да ну нафиг... — шепнул другой Черный Рыцарь позади Тамаки. — Стекло поймало пулю!

Да, все именно так. Стекло из соседнего окна выдернулось из рамы и превратилось в целый стеклянный стержень длиной чуть меньше метра с пулей, замурованной в нем. Стенд этой девчонки защитил ее!

— Как ты меня назвал? — спросила девчонка, тяжело дыша. Немного стекла, которое не было использовано для изготовления стержня, спарило к ближайшему его концу от девчонки. Она немного повернулась к Тамаки, как будто не обращая внимания на мужчину, вцепившегося в свою спину в полной агонии. — Пользователь Стенда? Я не пользователь Стенд! Я не урод! Это ты урод! Ты уродливый одиннадцатый!

Внезапно конец стеклянного стержня пришел в движение, и он с невероятной скоростью и силой толкнул остальную часть стекла вперед. Пуля, выпущенная Тамаки, внезапно вылетела наружу, прямо в него!

К счастью, даже такой Стенд, как [Satisfaction], может испытывать некоторое сострадание к своему пользователю, и это точно был не тот Стенд, который хотел бы видеть, как его хозяин умирает. Буквы быстро двинулись, складывая тело Тамаки, отчего пуля пролетела над ним и попала в соседнее здание. Близко. Чертовски близко!

— Ты не пользователь Стенда? — крикнул Тамаки, выпрямляясь. — Тогда как ты назовешь эту хрень?

— Н-не приближайся ко мне! — взвизгнула девчонка. Она посмотрела на беднягу Кавасиму, все еще корчащегося от боли на земле, и отпрыгнула от него, как робкий кролик. — Это ведь ты делаешь? Ты... Ты пытаешься обмануть меня, заставив думать, что я одна из вас! Н-но, а я не одна из вас! Не одна из вас! Я должна жить!

Сумасшествие существовало во многих вкусах, и сейчас наименее любимым Тамаки был "неконтролируемый Стенд". Буквы [Satisfaction] начали раздуваться, словно в нетерпении от драки. Любому было ясно, что эта девчонка представляет угрозу. Пока она паникует и не контролирует нормально свой Стенд, она будет полнейшей угрозой для всех, с кем столкнется.

* * *

====Сузаку====

Вот тебе и Рыцари Справедливости. Сузаку мчался в Ланселоте по городскому небу с заходящим солнцем за спиной, его сердце было наполнено страхом и отвращением к тому, что должно было произойти. Ему не пришлось долго ждать. Пара Бураев совершила ошибку, настаивая на его внимании, нацелившись на его летный модуль. Последним уроком, который они усвоили в жизни, была невероятная скорость Ланселота, когда он метнулся вокруг пуль, нанес сокрушительный пинок по голове одного из них, а затем развернулся и прикончил другого ударом харкена.

— Бессмысленно, — сказал он. — Если бы только они сотрудничали с нами.

Если быть до конца честным, Сузаку чувствовал себя грязным. Он знал, что Лелуш был по уши в Черных Рыцарях, почти наверняка даже ответствен за их существование. И все же, он ничего не сказал. Почему? Потому что он думал, что Лелуш увидит со своей новой должности, насколько это было не нужно. Он искренне верил, что Лелуш превратит организацию линчевателей во что-то более официальное, более честное, что-то, что сможет бороться за права японского народа. И что же сейчас?

— Идиоты! — заорал он, бросаясь Ланселотом в погоню.— Разве вы не видите, что играете на руку Китайской Федерации!

Черные Рыцари разбежались в разные стороны. Было ли их намерением зеркально отразить свои действия на его предупреждение, или они действовали на автомате?

— Они хотят, чтобы мы сражались, чтобы они могли уничтожить все, что останется после!

— Да-да, мы не купимся на такую агитку, британнская шавка!

Ланселот быстро развернулся и выстрелил всеми четырьмя харкенами с убийственной точностью. Всего четыре Бурай Кая против Ланселота-Лазаря? Ему казалось, что он тут в роли задиры, но он подавил эту мысль.

Это было бесполезно, они не прислушивались к голосу разума. На мгновение Сузаку задумался: может, им стоит просто сдаться? Это ведь положит конец боевым действиям, потенциально сохранив боевую силу, способную бороться с вампирами и монстрами. Но нет. Он знал, что они не могут этого сделать. Если они таким образом придут к власти, без сопротивления, никто не знает, что они решат сделать с военным руководством, знатью и его друзьями — Лелушем и Наннали.

Какие бы преступления ни совершили британнские высшие чины, они не заслуживали того, что все в итоге для них закончилось самосудом: правосудием толпы!

Его мысли были прерваны более дружелюбным радиосообщением.

— Сэр Куруруги! Мы обнаружили Четыре Святых Меча. Они движутся в сторону Центральной больницы. Мы считаем, что они направляются туда, чтобы захватить Юфемию. Движемся, чтобы вступить в бой.

А вот и доказательство того, что его способ может сработать. Пилот, разговаривавший с ним прямо сейчас, намеренно игнорировал Сузаку столько, сколько ему позволялось. И все же в течение шести месяцев Сузаку был настойчив. Он ни разу не жаловался ни Лелушу, ни кому-либо еще. Вместо этого Сузаку опустил голову и усердно работал, позволяя результатам этого усердия говорить сами за себя. Со временем это первоначальное расистское уничижение превратилось в неохотное уважение, а затем в подлинное взаимное уважение к способностям друг друга.

— Будьте осторожны, — предупредил Сузаку. Он немедленно развернул Ланселот в их сторону. — Именно Тодо научил меня сражаться. Его репутация вполне заслужена. Не дайте ему заманить вас в ловушку, сохраняйте дистанцию. Я уже на пути туда, так что скоро буду.

— Нормально все, успокойся, ок? Мы уже вступили с ними в короткий бой и вынудили их отступить. Если они попытаются заманить нас в ловушку, то их ждет-... Какого..?!

Как он и думал. Он изо всех сил старался заставить Ланселота лететь быстрее. Тодо, какую ловушку ты уготовил в этот раз?

— Могу я предложить тебе прислушаться к твоему же совету, Девайсер? — предположил Ллойд. — Тебе не стоит ломаться, тем более что мы так усердно работали, чтобы сделать тебя полезным компонентом.

Сесиль вздохнула за кадром, а затем вытолкнула Графа из поля зрения камеры.

— Он хочет сказать, будь осторожен. Основываясь на прошлых действиях, Тодо, безусловно, достаточно умен, чтобы предположить, что они уже вызвали подкрепление, поэтому он устроил еще одну ловушку для того, кто прибудет. Держись поближе к земле, это даст тебе больше возможностей спрятаться и проанализировать ситуацию.

Хороший совет. Впрочем, ни один из них не мог знать об этом в тот момент, но Сесиль вполне могла спасти жизнь Сузаку. Ланселот держался низко над землей, быстро и эффективно перемещаясь по улочкам — пока не вышел на открытую площадь, где он мог в одно мгновение сказать, что произошло нечто ужасное.

На тротуаре было пять небольших кратеров, в центре каждого из которых лежал мертвый найтмэйер. Должно быть, они по какой-то причине упали с неба. Волосы на затылке Сузаку встали дыбом. Не было никаких признаков врага.

— Я захожу, — сказал он. Сесиль начала было отговаривать его, но Сузаку продолжил говорить, предсказывая ее вероятную жалобу. — Кто-то должен проверить, нет ли там выживших. Они могут быть еще живы, но без сознания и неспособны ответить на передачу.

Поэтому он двинулся вперед, ожидая тревоги о каком-нибудь враждебном движении, обнаруженном фактсферой. Чем ближе он подходил, тем хуже становилось ощущение. Оно росло у него в животе, как воздушный шарик, сделанный из свинца. Подвох висел над головой, готовый в любой момент упасть. Где они? Как они заставили этих найтмэйеров упасть с неба? Было ли что-то не так с их летными модулями? Технология была относительно новой. Если Черные Рыцари знали о какой-нибудь уязвимости в них, то—

Подвох упал. Ланселот внезапно заскользил и остановился, его системы не реагировали. Никакого движения, никаких фактосфер, ходовые двигались по чистой инерции. Он застрял на месте. Ланселот был совершенно неоперабелен!

— Сузаку! — ахнула Сесиль. Ладно, хотя бы связь все еще работала, уже хорошо. — Это гевьоновое возмущающее поле!

— О нет! Ракшата уже сделала его работоспособным в таких масштабах? — простонал Ллойд от отчаяния. — Но ведь я хотел сделать это!

А вот и они. Оставшиеся Четыре Святые Меча! Он слышал, что одного из них убил Катасе. Перед ним появилось три персонализированных Гекки, оснащенных эквивалентом Черных Рыцарей летными модулями. Они парили вокруг того, что, вероятно, было границами поля. В частности, Сузаку обратил внимание на угольно-черный найтмэйер с длинной искусственной гривой на макушке.

— Учитель Тодо! — зарычал он. Четверо найтмэйеров подняли свои винтовки и прицелились в Ланселота. — Что все это значит? Вы ведь понимаете, что творите? Этим вы лишь отбрасываете всю добрую волю Лелуша и плюете на его доверие!

— Я думал, что обучал тебя гораздо лучше, — сказал Тодо. В его голосе звучало искреннее разочарование.

— Ваша ловушка не сказать что бы очевидна.

— Я имел в виду твою способность чувствовать злые намерения других! Сузаку Куруруги! Ты — худший из дураков. Из тех, кто служит злу, веря, что его можно обратить к добру, несмотря на все доказательства обратного.

— Чувствовать злые намерения других? — переспросил Сузаку. — Тогда как насчет Китайской Федерации? Очевидно, что именно они на самом деле ответственны за нападение нежити! Неужели вы не понимаете? Они хотят, чтобы Черные Рыцари подняли бурю, чтобы им было легче устроить вторжение! Это вы служите злу, думая, что его можно обратить к добру!

— Полковник, его не переубедить, — сказал Урабэ. — Нам стоит покончить с этим и избавиться от Ланселота сложным путем.

В этом мире было очень мало пилотов и солдат, более квалифицированных, более опытных и с более лучшими боевыми инстинктами, чем Сузаку Куруруги. Каждый из них, окажись в таком положении, подумал бы об одном и том же. "Мне не сбежать. Они убьют меня". В тот момент, когда у них возникла бы эта мысль, эти солдаты "принимают смерть" и позволяют ей прийти к ним без боя, без борьбы и с полным признанием того, что это конец их слишком короткой жизни.

Однако! У Сузаку было преимущество перед этими лучшими солдатами. Это было преимущество, которое он показал, когда проверял, обнаружив, что может открыть кабину Ланселота. Это было преимущество, которое он продемонстрировал, когда встал с горящими решимостью в глазах и парой стальных шаров в руках. Он продемонстрировал это еще раз за мгновение до того, как винтовки открыли огонь — когда Сузаку вскинул оба запястья, швыряя теперь вращающиеся стальные шары в разные стороны, целясь не в четыре Гекки вокруг него, а скорее в два генератора поля, которые, как он теперь мог видеть, прятались на площади вокруг него.

Стальные шары ударили, разбивая генераторы и заставляя поле дрогнуть. Ланселот снова мог двигаться! Первым действием Сузаку, когда он снова включил могучий найтмэйер, было поднять его руки и активировать Пламенное Сияние, обеспечивая Ланселоту защиту от пуль. В этот момент он закрыл свою кабину и бросился вперед, вытаскивая Мазерные вибрационные мечи Ланселота, рванув прямо к своему старому наставнику.

Тодо парировал атаку, а затем Гекка Тибы врезалась ему в бок, где уже Сэнба и Урабэ попытались атаковать его сразу с двух сторон. Сузаку взлетел над ними и едва увернулся от атак. Он на мгновение задержался над ними, глядя вниз на четырех врагов, с которыми ему придется сражаться, беря во внимание преимущество, которое позволит ему выжить.

Там, где другие лучшие солдаты приняли бы свою смерть в тот момент и позволили бы ей настигнуть их, Сузаку не колебался ни умом, ни телом, потому как он принял свою смерть уже давным-давно.

* * *

====Лелуш====

Лелуш обдумывал несколько вариантов того, какие обороты может принять эта ночь. Хватать ртом воздух на деревянной тропинке сада, до бела напрягая свои колени, определенно не было одним из них. Как и обращение Кирихары в вампира-пользователя Стенда со способностью управлять всем его садом.

С другой стороны, кто мог предсказать нечто подобное? Если так подумать, кто вообще знает, на что еще способен этот Стенд? Информация. Ему нужно было больше информации!

Для начала он вытащил свой телефон и продолжил бежать по тропинке. Немного прихрамывая, еще не совсем запыхавшись.

— Это Лелуш ви Британния, — сказал он, как только связь установилась. — Немедленно отправьте команду найтмэйеров в резиденцию Тайзо Кирихары! Старик стал вампиром и пользователем Стенда. Похоже, он способен контролировать растительную жизнь. Я нахожусь в его саду, и мне нужно, чтобы меня немедленно подобрали. На этом все.

— Есть, Ваше Высочество! Подкрепление уже в пути. Ожидаемое время прибытия — несколько минут.

Против вампира даже полминуты могут оказаться разницей между жизнью и смертью. Сейчас ему оставалось лишь потянуть время, создать дистанцию и попытаться выяснить слабость, которой он мог бы воспользоваться, держась на расстояние от старика, который мог разорвать его в клочья силой своего мизинца.

Но тут Лелуш внезапно остановился. О да. Ему также не стоило забывать о его Стенде.

Поперек тропинки впереди была расставлена ловушка. Это было ясно как день. Ветви деревьев с обеих сторон тянулись с обоих сторон тропинки. Они выглядели как скрюченные, иссохшие пальцы, которые могли в любой момент схватить его, но Лелушу не составляло труда сказать, что их намерение было еще более коварным, чем это.

— Где же ты, Лелуш? — раздался голос Кирихары где-то в саду. — Как печально. Такой молодой человек и в ужасе убегает, поджав хвост, от такого старика? Фу-фу-фу... Мои контакты на твоей родине говорят мне, что Император просто светится от гордости, когда слышит доклады о твоих достижениях. Интересно, что бы сейчас подумал о тебе твой отец?

Успокойся. Ловушка в его словах так же очевидна, как и ловушка дальше по дорожке — обе они служили одной и той же цели: заставить его совершить ошибку. Очевидная ловушка может быть более опасной, чем замудренная, потому что очевидная ловушка может легко позволить тому, кто ее установил, контролировать ваши действия и привести вас к вредоносному поступку. В данном случае, сойти с тропинки или подождать здесь, чтобы встретиться лицом к лицу с вампиром. Любое действие было по своей сути вредным для его жизни, так же как и сделать шаг через эти ветви. Вот она настоящая ловушка: каждый вариант был плохим!

— Если все варианты одинаково плохи, — озвучил тихо Лелуш свои мысли, — тогда я сделаю то, что делал всегда: если ты готов убивать, то должен быть готов убитым!

Он намеренно и охотно потревожил ветви. Растения вокруг дорожки расступились, открыв ряд сосен, усеивающих тропинку. Деревья подобно единому целому как будто бы взорвались, наполняя воздух близ вдавленных веток сосновыми иглами. Даже Сузаку и Каллен не увернулись бы от них всех, а [Schizoid Man] не смог бы поймать их всех в воздухе. Их было слишком много, и летели они со слишком многих сторон. Это было невозможно для Лелуша — да и для любого вообще — увернуться. При условии, что они все еще стояли на том же месте.

— Итак, Лелуш, где же я просчитался? — дерзко крикнул Кирихара. Сейчас он был не слишком далеко. — Как я могу судить, ты все еще жив. Как тебе это удалось?

Он продолжил идти дальше, остерегаясь света, который теперь мог видеть немного позади себя. Кирихара не оставлял ему много времени. Хотя старик и не двигался с максимальной скоростью, на которую только способен вампир, было очевидно, что он шагал медленно и уверенно, чтобы Лелуш не проскользнул мимо него и не бросился обратно к дому. Однако, эта тропинка на самом деле вела по большому кругу, что позволит ему вернуться к дому примерно через пять минут с учетом его нынешней скорости.

С другой стороны, Кирихара почти наверняка имел в своем распоряжении и другие ловушки. Кто знает, как он решит использовать растения, чтобы напасть на него? Все вокруг него было угрозой с потенциальной тактической отсрочкой. Единственное оружие, которым он обладал, было использовано самим Кирихарой, чтобы выследить Лелуша. Это была паршивая ситуация, и оказаться в ней именно сегодняшней ночью! Сколько людей умирало там, потому что у Британнии не было Короля, чтобы поставить мат?

Внезапно над ним вспыхнул яркий свет. Найтмэйеры! Сазерленды с летными модулями! Подкрепление прибыло. Хорошо. Чудесно. Если они помогут ему вернуться к Гавейну, он уже оттуда сможет уничтожить Кирихару на расстоянии.

— Ваше Высочество, мы прибыли, чтобы эвакуировать вас, — объявил один из пилотов. Их было трое, летели они строем. Деревья поблизости протянули свои ветви, но троица держалась на расстоянии. — Пожалуйста, позвольте нам сейчас разобраться с этим Стендом.

— Бегите как можно быстрее к месту посадки! Мы задержим растения и предоставим вам безопасный маршут.

— Незваным гостям в моем раю не рады!

Голос был намного ближе для комфорта Лелуша. Он двинулся по тропинке так быстро, как только мог, но затем по какой-то необъяснимой причине найтмэйеры отвернулись от него. Взглянув через сад, Лелуш понял почему.

— Нет, вы остолопы! Это не я! — крикнул он через [Painted Black]. — Это куст в форме моего силуэта! Не дайте себя одурачить, это ловушка!

Слишком поздно, или они его не услышали. В любом случае, в воздух внезапно поднялась буря лепестков. Лепестков? Даже если это был Стенд, нечто подобное никак не могло—

— Что-то преградило обзор моей фактсфере! — крикнул один из пилотов. Что могло объяснить, почему Сазерленд, почему-то не замечал, как ветви деревьев тянутся к нему. Дерево против металла? Ну разумеется, здесь не могло быть и речи о каком-то противостоянии. Конечно же, единственное, что могло надеяться сделать дерево, это схватить машину за руки и ноги. — Что, мать вашу, нас только что схватило? Что-то мешает работе. Суставы перестали нормально работать, я не могу двигаться!

Прежде чем Лелуш успел предупредить или сделать что-то еще, в ночном небе, а также в металлических фреймах, раздалась вспышка энергии. Прямо через кабины. У пилотов не было ни единого шанса.

— Таким уродливым машинам нет места в раю, — хихикнул Кирихара.

Деревья отпустили найтмэйеры. Они упали обмякшие и безжизненные. У Лелуша появилось странное чувство, когда он смотрел, как они вот так лежат. Боевые машины, превращенные в металлолом вампиром и его Стендом.

— Понимаешь, вот почему ты ничем не лучше своих родственников, Лелуш. Ты говоришь, что презираешь тех, кто использует слабых, и все же ты приказал этим людям умереть. У них не было своих Стендом, чтобы сразиться со мной. Тебе следовало знать, что я убью их без пощады, и все же ты пожертвовал ими, чтобы лучше понять мой [Gadda Da Vidda]. Как напрасно! Как гнусно! Как ты раскрываешь свое истинное лицо их бессмысленными, бесцельными смертями!

— Они не были бесцельными, — вызывающе сказал Лелуш. — Благодаря их смертям я увидел его! Выход с этой проклятой тропы!

И он запрыгнул на обломки ближайшего найтмэйера. Звук, который он издал, мог выдать его, но это не имело большого значения. Теперь Кирихара не мог легко почувствовать или предугадать его местоположение!

С помощью [Painted Black] он изучил обломки и прищелкнул языком. Как он и опасался: растения и выстрелы лимфатической жидкостью из глаз нанесли найтмэйерам обширные внутренние повреждения. Никто больше не мог их пилотировать, но все нормально. Лелуш не собирался пилотировать эти найтмэйеры. Гавейн. Вот его план. Ему лишь нужно добраться до Гавейна, и этого плода познания будет более чем достаточно, чтобы дать ему сбежать из этого предполагаемого рая!

— Продолжай бежать, принц! — крик Кирихары эхом разнесся по всему саду. — Даже если ты сбежишь из моего сада, тебе никогда не убежать от своих грехов! Врррррри-и-и-и-и-и-и!

* * *

====Нина====

Никаких сомнений. Этот мужчина, этот глупо выглядящий одиннадцатый с дурацкими красными волосами. Он был пользователем Стенда. И эти буквы, парящие у него над головой, должно быть, его Стенд! Он использовал их, чтобы сложить свое тело совершенно неестественным образом. Нина отступила от него, а также от одиннадцатого, корчащегося в агонии на земле у ее ног.

— Эй, куда это ты собралась? — крикнул одиннадцатый со своим Стендом, отчего Нина подпрыгнула. — Вытащи стекло из его спины и руки за голову! Живо! Больше никаких фокусов со своим Стендом, иначе...!

Он целился в нее автоматом. Стенд. Ее Стенд. Но у не было Стенда. Она была нормальной девушкой. За исключением того, что она могла видеть его Стенд. Только пользователь Стенда может видеть другие Стенды. Точно так же, как с... с Стендом в виде спящей змеи. Она могла видеть ее только тогда, когда та была на ней. Когда она была на ком-то другом, она не видела ту змею.

— Кья-а-а-а-а! — парящие буквы злобно и угрожающе завизжали на нее.

Почему она их видит?! Почему она их слышит?! Это был какой-то трюк. Обязан быть какой-то трюк! Не было у нее Стенда! Не было, она не могла, она не—

Он целился в нее автоматом.

Прежде чем Нина поняла, что делает, она подняла руку. Осколки стекла вокруг нее одновременно взлетели в воздух. Ее глаза были невидящими, остекленевшими. На самом деле она не видела, как одиннадцатый шагнул в сторону, как если бы пытался обойти облако осколков, нацеленных в него. Также она не видела, как облако резко последовало за ним.

То, что Нина увидела, так это стекло, полетевшее прямо на него, когда одиннадцатый сильно топнул ногой по земле. У его ног лежала пунктирная линия. Часть земли позади него поднялась без видимой на то причины. Земля заблокировала стеклянные осколки своей нижней стороной, в то время как верхняя часть ударила одиннадцатого прямо в лицо и отправила его подступью назад.

— К-как я и думал! — заявил одиннадцатый. Он попытался принять крутую позу, но усилие было немного подпорчено окровавленным носом и слезами, наворачивающимися на глазах. Кроме того, хихиканье его буквенного Стенда тоже немного рушило момент. — Нгх! Ты ведь швырнула в меня стекло, даже не подумав, не так ли? Вначале мне показалось это тупым объяснением, но теперь я уверен.

— Швырнула стекло? — ахнула Нина. — О чем ты вообще? Я ничего такого не делала!

Одиннадцать постучал себя по макушке и сделал большой шаг вперед. Нина испуганно ахнула, и стекло в ее очках внезапно вылетело из оправы. Ее зрение затуманилось. Она понимала, что... Что-то складывалось справа, наверное, снова земля, и это отбросило одиннадцатого в сторону от того места, где он только что был.

Один из ближайших одиннадцатых крикнул:

— Осторожно, Тамаки! Она может снова атаковать, если слишком приблизишься!

— Нет, не может, — сказал одиннадцатый, Тамаки. Он зашагал прямо к ней. Она лишь слышала шаги и смутно видела его фигуру. — Видишь вон те окна? Мне было любопытно, почему она не использовала их для атаки? А потом меня осенило: у каждого Стенда должно иметься слабое место, верно? Поэтому мне кажется, что, возможно, она не может контролировать стекло за пределами определенного расстояния?

— У... У м-меня н-нет С-Стенда!

Но он не слушал. Вместо этого Тамаки схватил ее за запястье и заломил руку за спину.

— У твоей силы очень короткий радиус действия, так ведь? — он откинул ее подальше от здания. — Каждый раз, когда ты использовала ее, ты была примерно в метре от стекла. Нет, конечно, ты можешь броситься им довольно далеко, но в этом и слабость твоего Стенда. Похоже, я подчистую выиграл свою первую настоящую битву Стендов! Ха-ха-ха-ха-ха!

Нина стиснула зубы. Этот... Этот тупорылый пользователь Стенда довольно крепко держал ее за запястье. Она хотела пнуть его, но была слишком напугана. Почему это должно было случиться? Что она сделала такого, чтобы заслужить это? Ах, и на его запястье что-то блестело. От него было больно глазам. Что это? Может, наручные часы?

— Вот черт! — внезапно вскрикнул Тамаки. Что-то двигалось с его часов! Нина едва могла видеть, как что-то движется, и, что бы это ни было, оно немного напугало Тамаки. — Я забыл, что у моих часов стеклянная крышка!

Стекло разорвало ему руку, и раздался пронзительный вопль. Одиннадцатые вокруг нее в испуге выкрикивали имя Тамаки, но единственное, что волновало Нину, чтобы ее отпустили. Она отпрянула назад крабьими ползками. Все одиннадцатые обходили ее стороной. Нина задумалась, что ей теперь делать. Ее окружали одиннадцатые, один из которых был пользователем Стенда! А еще и ее очки были... Ох, она вообще ничего не видела!

— Тамаки, ты как? — спросил один из них.

— Я... в норме, придурок! — завопил Тамаки. — Гха! Мать вашу, умно! Хорошо, что я сложил свою руку, иначе уже истек бы кровью!

Ох, если бы она только могла видеть! Тогда, возможно, она могла бы сбежать отсюда, но стекло в ее оправе было вытащено способностью его Стенда. В таком состоянии она скорее навредит себе, чем выберется целой и невредимой, и у нее не будет ни малейшего шанса увидеть одиннадцатых до того, как они первыми увидят ее! Что ей делать? Сдаться тоже она больше не могла. Нина оказалась в полной ловушке без каких-либо нормальных вариантов! Если бы только она могла видеть, но стекло в ее оправе было—

Прямо... там? Размытые изображения стали более четкими. В замешательстве Нина протянула руку, чтобы дотронуться до очков, и обнаружила, что стекло немного плавает перед ее лицом. Изогнувшись нужным образом, чтобы преломить свет и тот попал в ее глаза так, чтобы ее глаза могли правильно сфокусироваться на том, что было немного дальше от нее. И все же этого стекла не было в оправе очков, когда она вначале прикоснулась к нему. Вместо этого оно перемешивалось в оправе, что даже она почувствовала это. Откуда взялось это стекло? Она обернулась. Позади нее было окно, и прямо внизу в плоской раме были две маленькие дырочки. Отверстия были, по-видимому, примерно того же размера, что и изогнутое стекло, с помощью которого она сейчас видела.

Ду-дум. Ду-дум. Она слышала, как в ушах звенит ее биение сердца. Окно, казалось, вибрировало в такт ему. Ду-дум. Ду-дум. Она вспомнила произошедший пару месяцев назад разговор с доктором Асплундом. Ду-дум. Ду-дум. Она спросила его: "Разве Стенды не пугает его? В конце концов, они ставят под сомнение все, что мы знаем о том, как устроен мир".

И он посмотрел на нее, его обычная всегда снисходительная ухмылка стала еще шире. Затем он сказал: "Конечно же, нет. Когда приступаешь к изысканиям, ученый всегда ищет истину. Если ты боишься истины, значит, ты не настоящий ученый".

Ду-дум. Ду-дум.

— Я... пользователь... Стенда! — прохныкала Нина. Она ударило кулачком в окно. — Я урод!

— Вытаскивайте отсюда остальных, я сам разберусь с этой сукой!

Нина подпрыгнула, услышав слова Тамаки. Она обернулась и увидела, как он обматывает банданой сложенную руки, чтобы, наверное, удержать ее в таком виде. Эти его причудливые буквы подпрыгивали в воздухе, и казалось, что некоторые из них пытались зарычать на нее, как собачки, охраняющие собственность. Она осторожно скользнула вдоль стены, готовясь бежать.

— Надо было тебе присоединиться к своим дружкам, — сказал Тамаки. — Было бы намного проще для тебя.

— Мои дружки? — повторила она.

Грузовик за его спиной. Милли и остальные... Они были там? Нина остановилась. Ей следовало бы пытаться бежать. Хотя единственным одиннадцатым, который, похоже, был готов выйти против нее, был этот Тамаки, остальные все еще держались вокруг нее. Но даже так...

Нина рванула с места. Она не была очень спортивной, но если ее интуиция не обманывала, ей и не нужно было.

— Эй, ты ведь все равно не сбежишь! — крикнул ей вслед Тамаки.

— Я не пытаюсь сбежать! — сказала Нина. И это была чистая правда. Она хотела кое-чего другого. — Я собираю подмогу!

— Вот ведь...! — ругнулся один из одиннадцатых. — Стреляйте! Остановите ее!

Уже немножко поздно. Раздались выстрелы, но безрезультатно. Когда она пробегала мимо окон, Нина использовала способность своего новообретенного Стенда, чтобы вытащить из них стекло — и оно потянулось за ней. Пули попадали в толстый стеклянный купол вокруг нее, немного разбив стекло, но после того, как стрельба сошла на нет, Нина отправила пули туда, откуда они пришли. Она огляделась. Единственным одиннадцатым, кто не прятался, был тот тупорылый пользователь Стенда.

— Я не позволю вам тронуть моих друзей, — пригрозила Нина.

Это чувство придавало ей сил. Оно опьяняло. Она ощущала присутствие каждого стеклянного осколка вокруг себя и могла манипулировать ими, словно они были частью ее собственного тела.

— Я не позволю такому уроду делать все, что ему заблагорассудиться! Я больше не боюсь!

* * *

====Сузаку====

Восемь лет назад маленький мальчик сидел на холодном полу тренировочного зала. На щеке у него зиял синяк, губа рассечена, а глаз заплыл. Виной тому были не тренировки боевым искусства, а, скорее, он их получил ранее.

— Сузаку, — спокойно, но с оттенком разочарования произнес его учитель. — Ты не будешь использовать эти уроки, чтобы вредить другим детям.

— Нет, сэнсэй! — выкрикнул Сузаку. Он посмотрел на свои колени и крепко сжал их. — Просто... Я увидел, как какие-то мальчишки тыкали собаку острыми палками. Бедняжка вопила от боли! Я должен был что-то сделать!

Тодо прикрыл глаза и слегка вздохнул.

— Значит, ты бросился прогнать их. И как все прошло?

— Их было слишком много, — буркнул Сузаку, испытывая стыд за свой проигрыш в той драке. — Сэнсэй, можете, пожалуйста научить меня, как вы деретесь, когда вас превосходят числом?

В настоящем Сузаку сидел внутри Ланселота. Четыре врага против него одного. Ланселот был превосходящей машиной, но против такого уровня командной работы печально известных Четырех Святых Мечей, во главе с еще более печально известным Тодо Чудотворцем, это превосходство, скорее всего, тут не поможет. Тогда его первым шагом будет атака на расстоянии его винтовкой ВАРИС. Для начала ему нужно будет ликвидировать Тодо, а уже потом—

Пока он целился, Тиба внезапно бросилась на него сбоку.

— Что за дурак будет сражаться против нас и свободной Японии? — закричала она, замахиваясь мечом своего найтмэйера прямо перед рукой Ланселота.

— Разница между дураком и храбрецом в том, что дурак не думает перед тем, как бросается на риск, — сказал Сузаку. Запястье Ланселота начало очень быстро вращаться. — Такие слова вы сказали мне восемь лет назад, когда советовали, как сражаться в драке, где ты в меньшинстве!

Вращение, создаваемое запястьем его найтмэйера, должно было защитить его от атаки Тибы и в то же время позволить ему выстрелить из винтовки ВАРИС с более широким размахом, чем обычно — или, по крайней мере, так думал Сузаку. К его огромному удивлению, атака Тибы отбросила руку Ланселота вниз подальше от Тодо, который поднялся вверх, чтобы не попасть в зону выстрела.

— Что? — крикнул он.

Атака не только отбросила руку Ланселота, но и повредила ротор. Не режущим уроном, ни жаром. Чисто силой удара! С какой силой она только что его ударила?!

Тиба отступила так же быстро, как и появилась, и начала летать вокруг него по широкой дуге, которая хоть и выглядела случайной, но почти наверняка таковой не была. Ему не нужно было оглядываться, чтобы понять, что остальные трое делают то же самое. Кружат вокруг него в четком построении. Пытаются сбить его с толку, дезориентировать и заставить гадать, откуда последует следующая атака.

— Заставить меня уйти в оборону не получится, — предупредил их Сузаку.

Он выбрал свою цель: Урабэ. Он, конечно, предпочел бы Тодо, который висел высоко в воздухе, пока остальные держались по бокам, готовые атаковать или защищаться, если понадобится, но, похоже, сперва ему придется избавиться от них, чтобы добраться до своего старого наставника.

— Вы говорите, что дурак тут я, когда Китайская Федерация может напасть в любой момент? Несмотря на их угрозу, вы все равно устраиваете нападение?

Он запустил все четыре харкена в сторону Урабе и разогнал их до полной скорости.

— Решили устроить восстание в такое время! Вы лишь играете им на руку!

— Серьезно, Сузаку? Ты так до сих пор не понял? — спросил Урабэ.

Демонстрируя довольно впечатляющую ловкость, он рванул вперед гораздо быстрее, чем ожидал Сузаку. Ему пришлось переоценить возможности их Гекк. Урабэ прорвался мимо первого харкена, облетел сверху второй, уклонился от третьего.

— Что бы ни случилось, в конце нашим истинным врагом всегда была Британния.

Но последний все-таки точно задел его. Попался! Гекка Урабэ с силой и довольно легко был отброшен назад.

— Все остальное не более чем дымовая завеса.

Его... найтмэйер остался цел? Удар очевидно был достаточно сильный, чтобы отбросить его как минимум на тройку метров! Кроме того, Сузаку прекрасно видел поцарапанную ударом харкена краску. Так почему же эта простая царапина оказалась всем полученным уроном?

— Твое болтовня — дымовая завеса, — сказал Сузаку, а затем быстро развернул Ланселота, увернувшись от удара меча Рёги Сэнбы и пнув его найтмэйер в бок. — Пытаешься отвлечь меня, чтобы твой друг успел... подкрасться... ко мне?

Гекка не сдвинулся ни на дюйм. О, удар определенно пришелся в цель, и на боку Гекки появилась большая вмятина, как доказательство этого. Вот только с Урабэ произошло все с точностью наоборот. Ланселот нанес огромное количество урона, но Гекка не сдвинулся с места, если, конечно, не считать очень крохотного провала в его вертикальной высоте.

— А твои попытки сменить тему прозрачны, как стекло! — предостерег Сэнба, занося меч для нового удара.

Сузаку взял себя в руки и поднял свой меч для парирования, но он почти ощутил ухмылку старика даже сквозь металл найтмэйеров между ними.

— Если ты так хочешь покрасоваться перед своим британнскими хозяевами, разве ты не должен победить в битве?

Мечи схлестнулись — и Сузаку не смог удержать свой. Тот выпал из его руки. У него было больше шансов парировать удар целого здания! Этот удар был схож с ударом Тибы, только гораздо более мощный, чем должен был быть, впрочем Сузаку еще не был побежден.

— Я сражаюсь не ради себя, — поправил Сузаку. — Моя единственная цель — сделать лучше для всех!

Ланселот вновь пнул найтмэйер старика, на этот раз пинком спереди, который пришелся плашмя по руке машины.

— Вот почему я положу конец этой битве, чтобы вы пришли в себя и увидели, как вами манипулируют.

Это движение не было атакой. Скорее, Сузаку, воспользовавшись трехмерным характером их битвы, использовал Гекку в качестве стенки, чтобы оттолкнуться от него и быстро спуститься к Тодо. Теперь у него был только один меч, и его учитель был готов и ждал со своим собственным.

— Манипулируют? — крикнул Тодо. Их клинки столкнулись, ни один не уступал другому. Это была битва воли, а также мастерства и силы. Тодо оттолкнул его и поднялся выше. — Ты не знаешь значения этого слова!

— Что ты знаешь о Гиассе? — спросила Тиба. Сузаку вздрогнул от удивления при упоминании этого слова. Тодо словно бы почувствовал это колебание и обрушился вниз подобно молоту, вынуждая Сузаку перейти в защиту. — Это способность манипулировать сознанием.

— Мы все знаем о ней, — сказал Урабэ. — Мы знаем, что у Наннали есть эта ужасающая сила. Так называемая невинная, безвредная принцесса настолько же гнила, как и ей подобные.

— И мы знаем, что она даже использовала эту силу на полковнике, — сказал Сэнба. — Интересно, как думаешь, на ком еще она могла ее использовать?

На Тодо? Наннали никогда не говорила...

— Наверняка это была самозащита, — сказал Сузаку.

Он отстранился и сделал выпад в сторону Тодо — но его наставник использовал усилитель в рукояти меча, чтобы оттолкнуться в сторону, а затем пнуть Сузаку в бок.

— Оправдания! — крикнул Тодо. — Все, что я от тебя слышу — одни оправдания! Оправдания для себя, оправдания для преступлений, оправдания для Британнии!

Что-то здесь было не так. Пока он сейчас скрещивал мечи с Тодо, остальные трое тем временем кружили вокруг них, никак не пытаясь напасать на него в уязвимой позиции. Более того, они все оставались на той же высоте, что и они с Тодо, вращаясь вокруг их дуэли, как планеты вокруг солнца. Первой мыслью Сузаку было, что они лишь напоминают ему о своем присутствии. Лишние три врага, о которых нужно думать во время ближнего боя с опытным мастером и которые в любой момент могли нанести удар по его слепой зоне. И все же, инстинкты Сузаку подсказывали ему, что на то имелась другая причина.

— Давай посмотрим, насколько тяжелым стало твое бремя вины, Сузаку Куруруги!

Внезапно Тодо отстранился от Сузаку и поднялся над ним, в то время как Тиба двинулась слева, Сэнба сзади, Урабэ — справа. Он стиснул зубы. Беря во внимания прошлые исходы, их командную работу нельзя было недооценивать, но и сдаться он не мог. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы он мог так легко сдаться!

Когда Тодо прицелился сверху впереди него, а остальные приближались со всех сторон, Сузаку не видел другого выбора, кроме как нырнуть вниз. Он наклонил Ланселота лицом вверх, чтобы он мог выстрелить своими харкенами сразу в нескольких направлениях, пока тем временем его найтмэйер крепко сжимал рукоять меча, ожидая момента, когда Тодо уклонится от атаки харкенами и броситься вниз для еще одного удара мечом.

Но атаки не последовало. Вместо этого он продолжал подниматься, а трое его товарищей демонстрировали ту же внезапную скорость, что и раньше — а также очень слегка поднимались в воздух. Зачем они это делали? Откуда они получали эти всплески скорости и почему не могли поддерживать ее? Что-то здесь было не так, и Сузаку не мог понять, что именно.

В кабине Ланселота загорелась тревога.

— Ч-что?! — выдохнул он. — Почему я вдруг так быстро падаю?!

— Тот же вопрос я сам хотел тебе задать! — в голосе Ллойда звучала паника. — Все системы в рабочем состоянии. Быстро переходи своим летным модулем на максимальную мощность, иначе ты разобьешься!

— Разобьюсь... — пробормотал Сузаку. Он надавил на рычаг летного модуля как только мог, но этим он лишь немногим набрал высоту, чтобы в итоге вернуться к этому необъяснимому падению. — Так же, как те найтмэйеры!

Не имея ничего другого, Сузаку дернул за вылетевший трос харкена, потянув его так, чтобы он зацепился за крышу соседнего здания. Но в тот момент, когда он закрепился, гарпун почти сразу же оторвал часть здания.

Однако, этого оказалось достаточно. Это "почти сразу" заняло, возможно, полсекунды, но оно остановило импульс падения Ланселота настолько, что, хотя его приземление и выдалось тяжелым, он все равно приземлился гораздо безопаснее, чем в иной ситуации. Почти как запоздалой мыслью он активировал Пламенное Сияние, чтобы защитить себя от падающих обломков, но еще немного подержал его активным на случай, если Четыре Святых Меча решат прикончить его там, где он сейчас находился.

— Я не могу встать, — доложил Сузаку.

— Невозможно. Повреждение механизмов управления Ланселота не настолько глубоки, чтобы препятствовать движению.

— А в этом нет нужды, — сказал Сузаку. Возможно ли...? — Сесиль, было ли что-нибудь необычное с этими другими найтмэйерами? Теми, что разбились до моего прибытия.

Четыре Святых Меча спускались к нему. За исключением Тодо, который оставался высоко в небе, намного выше, чем ему было нужно. Все системы Ланселота работали исправно, и поэтому он смог использовать свою фактсферу, чтобы увеличить их и рассмотреть поближе. Он заметил их во время битвы, но думал, что это не более чем память о павшем товарище. Талисман на удачу или, учитывая, что они говорили о Гиассе, какое-то средство, чтобы попытаться огородить себя от зла.

Смешно, конечно. Следовало знать лучше.

— Да, в записи боя кое-что есть, — сказала Сесиль. — Они не очень большие, но... Да. К ним вроде бы прикреплены клочки бумаги.

— И на них написано кандзи?

— Да, — сказала Сесиль. — О, я слышала об этом. Их называют офуда, верно?

— Сузаку, ты больше не в том положении, чтобы продолжать сражаться, — сказал Тодо. — Мы бы предпочли захватить тебя живым, а Ланселота — нетронутым, но не заблуждайся. Это война, и сейчас ты враг. Если ты не сдашься, пощады не жди.

Сузаку посмотрел на своего старого наставника с полным потрясением в глазах.

— Значит, вы все-таки сделали это, — сказал Сузаку. — Вы поддались искушению и стали хозяином Стенда.

Он ощущал себя так, словно в его живот вторглось муравьиное гнездо. Во рту он почувствовал привкус отвращения.

— Учитель Тодо, скажите, каково это — быть лучше других? Каково это — больше не быть человеком?

И разумеется, его сенсоры засекли его только сейчас. Он был похож на помесь быка и мула, стоящего на четвереньках и одетого в тяжелую на вид юкату. К его спине был привязан какой-то мешок размером с само существо, может быть, даже немного больше.

— Исправить ученика там, где он сбился с пути, — непоколебимо произнес Тодо. — Таково бремя любого учителя.

— Это не ученик сбился с пути, — с ядом в голосе ответил Сузаку. — А учитель!

— Пусть мой [Beast of Burden] будет судить об этом, — заявил Тодо. Вся четверка найтмэйеров прицелились прямо в него. — Если ты не сдашься, в тот момент, когда ты отключишь свое Пламенное Сияние, мы откроем огонь!

* * *

====Тамаки====

Тамаки возразил бы, но он все равно знал, что в нем нет ничего особенного. Он не был таким же сильным или быстрым, как Каллен, не был таким же располагающим к себе, как Оги, таким умным, как Тодо, и он, черт побери, не был таким же офигенным, как Зеро. Но даже он заметил это. Любой заметил бы. Перемена в поведении этой девчонки было таким же ясным, как само стекло.

— Блин, а я то думал, что она притворяется перепуганной, — пробурчал про себя Тамаки. — Хе! А разве это не та сопля из дома забав? Теперь понятно, почему мне казалось, что я ее где-то видел.

Не успел он сообразить что происходит, как внезапно прямо рядом с ним пролетел осколок. Быстро! Но мимо. Или он так думал, пока не услышал безошибочно узнаваемый звук сдувающейся шины. Проклятье! За его спиной раздался стук в окно, это блондинка выглядывала из машины.

— Вперед, Нина! — подбадривала девчонка.

— Завались! — крикнул Тамаки. — Последнее, что нам нужно, чтобы какие-то чертовы черлидерши кричали в сторонке! Вы, ребятня, разве не понимаете, насколько тут все опасно?

— Не смей так разговаривать с ней, мерзкий одиннадцатый!

Теперь она шла к нему, поправляя одной рукой очки на носу. Сопля не выказывала ни малейшего страха, хотя и была полностью окружена осколками острого стекла. Была готова бросить его в любую секунду, будь это щит или меч.

Возомнила себя горячей штучкой только потому, что обрела немного уверенности? Тамаки посмотрел на свой Стенд и кивнул. Они уже знали, что делать, поэтому кивнули в ответ.

— Кья-ха-ха-ха-ха! — завизжали и засмеялись они, понесшись по земле, окружая девчонку. Они летели по дорожке перед ней, рисуя пунктирные линии по всей земле, создавая лабиринт складывающихся точек на бетоне. Девчонка шагнула вперед, а затем—

Сложенный кусок бетона отскочил от земли, чтобы ударить ее по лицу, однако внезапно несколько осколков стекла образовали толстый стеклянный стержень и толкнули бетон обратно на землю. По обе стороны от нее, слева и справа, еще больше земли сложилось, но и тут еще один стеклянный стержень образовался между ними двумя, абсолютно не давая попасть по ней.

— Что?! Вы это серьезно! — крикнул Тамаки.

— У каждого Стенда есть слабость, — сказала девчонка. — Так ты вроде бы говорил? Твоя же слабость... ты можешь только складывать вещи. Напрямую твой Стенд не может навредить, я ведь права? Как это типично убого для одиннадцатого!

— Убогий одиннадцатый?! — взревел Тамаки. — Смелые слова от избалованной бриташки!

Хех, вот тебе! В эту игру обзывалок могут играть двое, и, похоже, Тамаки победил. Она снова швырнула в него осколки стекла. Это лишь показывает, что она была новичком в этом, иначе давно бы научилась не выходить из себя так легко!

Тамаки топнул землю перед собой и вытянул руки, чтобы бетон не ударил его по лицу. Ха! Стекло, конечно, опасная вещица, если уметь его свободно контролировать, но оно ни за что не пробьет что-то настолько твердое, как бетон! Вот если бы она могла контролировать что-то более твердое, типа металла? Вот тогда бы она стала огромной проблемой! Но стекло, да еще и с такого близкого расстояния? Не была она такой уж большой угрозой!

— Убого, — сказала она. По какой-то причине буквы начали толкать Тамаки. Что? Он ведь был в безопасности за этим бетонным щитом. — Только и умеешь блокировать. Ты небось считал себя крутым, когда угрожал пушкой невинным людям. Но как пользователь Стенда ты полнейшее ничтожество!

Над ним что-то шевельнулось. Тамаки поднял глаза и ощутил, как совсем побледнел. Поверх сложенного бетона на него был нацелен длинный, острый на вид кусок стекла. Это было похоже на косу смерти, опускающуюся вниз, чтобы раньше времени перерезать ниточку его жизни. В этот самый момент Тамаки понял, что сделала Нина.

Она не просто так пуляла стеклом. К его концу она прикрепила чуть больше стекла, создав длинную стеклянную трубку, похожую на удлиненную рукоятку. Это было что-то вроде указки. Средство, нивелирующее главную слабость ее Стенда: отсутствие дальнобойности. Хотя она все еще не могла контролировать конец оружия, а также рукоятку рядом с ним, на расстоянии она все равно могла намного лучше контролировать свой стеклянный осколок.

Как только Тамаки понял это, коса опустилась. Часть рукояти ударилась о верхнюю часть сложенного бетона и разлетелась вдребезги, позволив большой головке косы упасть прямо на Тамаки. Если бы он был Калленом, он мог бы увернуться. Если бы он был Зеро, он мог бы поймать его. Но он не был ни той, ни другой, и поэтому все, что он мог делать, это смотреть, как она падает, чувствовать, как паника поднимается в его горле—

А затем, так же внезапно, коса прекратила свое падение. В нескольких дюймах над лбом Тамаки угрожающе завис заостренный конец стекла, выступая из центра буквы О его Стенда.

— К-кья-а-а-а-а! — заскулила буква.

Остальные буквы собрались вокруг нее, и Тамаки быстро попятился. О выбралась из осколка и спарила, нет, скорее рухнула на землю, едва двигаясь. Две буквы В бросились под О, поймав ту до того, как она упала. Н делала ей искусственное дыхание. Остальные буквы собрались вокруг, как члены большой семьи у смертного одра престарелых бабушки и дедушки. Осколок стекла в форме косы разбился о землю, никем незамеченный, всеми позабытый.

— Эй, сейчас не до шуток, — сказал Тамаки.

О изогнулась, как будто хотела посмотреть на него.

— Это не смешно, перестань!

Он подполз к собравшимся буквам и посмотрел вниз. В центре буквы О виднелся неприятный порез.

— Но вас же, парни, нельзя ранить! — отрицал он происходящее. — Вас ничего не может ранить!

С другой стороны, как она остановила стекло...?

— Ха-ха! Ладно, вы меня подловили! Неплохо! Ты не умрешь у меня на руках, малыш! Ты слышишь меня?! Я не дам тебе умереть!

— Что за театр абсурда, — сказала Нина.

Внезапно что-то врезалось со стороны бетона и сильно ударило его, опрокинув кусок, что заставило Тамаки и буквы нырнуть в сторону (не забыв прихватить с собой раненую О). Гигантские стеклянные грабли царапали землю, от них шло стекло обратно к Нине.

— Нумерной оплакивает букву. И как я вижу нас почтила присутствием пунктуация? Что еще было приглашено? Эмодзи, может быть?

Синичиро Тамаки можно было назвать многим чем. Идиотом. Вспыльчивым парнем, не знающим, как держать рот на замке. Хвастуном. Его можно было назвать неуклюжей, комичной отдушиной. Вы даже могли назвать его одиннадцатым, если появилось желание, чтобы вам пересчитали зубы.

Но он был многим чем другим. Он был преданным. Он был страстным. И хотя он ужасно выражал это из-за глубоко укоренившихся личных предубеждений, у него было еще кое-что: сильное чувство справедливости. Ни одно из вышеперечисленных, ни любое другое оскорбление, которое вы только могли себе представить, не могло разозлить его сильнее, чем кто-то, насмехающийся над актом храбрости прямо у него на глазах!

— Не хочешь повторить? — сказал он, вставая снова на ноги. — Если ты такая умная, ответом будет "нет".

* * *

====Тодо====

На поле боя, как и в жизни: гордость — обоюдоострый меч. Слишком мало, и позволишь другим топтаться по тебе. Позволишь несправедливости пройти мимо незамеченной, ненужной. Позволишь всему миру стереть тебя в порошок. Ты начинаешь бояться своего врага. Ты сдерживаешься и съеживаешься. Сдаешься слишком легко. И все же, обладая слишком большой гордостью, ты рискуешь там, где не должен. Ты шагнешь вперед в ситуациях, которые не можешь контролировать.

Если бы спросили Кёсиро Тодо, его последний ученик находился в уникальном положении, имея одновременно слишком много и слишком мало гордости.

— Я не сдамся! — непреклонно сказал Сузаку. Здесь ее было "слишком много". — Потому что я все еще верю, что мы можем — что мы должны изменить систему изнутри! — а вот здесь ее уже "слишком мало". Какого действительно необычного молодого человека он некогда учил. Противоречивого во многих отношениях.

— Видимо, он хочет стать мучеником, — заметил Сэнба. — Другой причины, объясняющей это, я не вижу.

— Он что, правда думает, что Британния сделает из него пример, когда он отбросит копыта? — спросил Урабэ. — Тч. Обидно видеть такую наивность от такого опытного воина.

Внезапно Пламенное Сияние погасло. Уже иссякла энергия?

— Огонь! — скомандовал Тодо, сам же стреляя.

Все четыре винтовки одномоментно открыли огонь по их цели, которая едва-едва смогла поднять свое тяжеленное оружие в воздух и открыла огонь двумя вращающимися шарами.

Они прошли в ширь, ни один из них не приблизился к попаданию, а затем Сузаку активировал силовое поле за мгновение до попадания пуль.

"Такой у тебя план, Сузаку?" — задалася вопросом Тодо. — "Погибнуть, сражаясь?"

— Может, рикошет? — предположила Тиба. — Нет, они слишком близко к земле.

Она оказалась права. Стальные шары летели прямо в упавшую арку, которая опрокинулась во время боя. Однако, проследив в уме траекторию, Тодо понял отчаянную уловку своего ученика.

— Даже если это ты... Это полнейшее безумие! — закричал Тодо.

Он прицелился харкеном на пути шара и выстрелил, надеясь отклонить тот хотя бы на немного. Нет, слишком поздно! Было слишком далеко! К тому времени, как харкен добрался, стальной шар уже пролетел мимо него!

— Такая авантюра, ты серьезно готов поставить на нее свою жизнь?

По этому пути стальные шары врежутся в спину Ланселота!

Сузаку ничего не сказал и тем самым дал Тодо свой ответ. Шар быстро проследовал по траектории обратно к своему первоначальной цели. На мгновение Тодо поймал себя на мысли, что это может не сработать. То, что пытался проделать Сузаку, было невероятным абсурдом, абсолютно рискованным. И все же, имел ли пользователь Стенда вообще какое-либо право говорить то, что было невозможно в этом мире?

Шар врезался Ланселоту в спину, оставив скользящий удар, который оставил небольшую вмятину в задней части фрейма — а также снес находящуюся там офуду Стенда Тодо, [Beast of Burdeт]. Это означало, что белый найтмэйер вновь мог свободно двигаться!

Он взмыл в небо, уклоняясь от их огня, и пролетел даже над тем местом, где находился Тодо. Неужели он понял даже это? Три стальных шара вылетели из запястий белого найтмэйера, но при такой разнице в высоте от них было легко увернуться.

— Эти трое все еще отяжелены, — сказал Сэнба. — Они все еще вращаются, но уже не вернуться.

Хорошо. Это все упрощало. Тодо сосредоточился на Сузаку и выхватил меч, готовясь снова скрестить кленки со своим учеником.

— [Beast of Burden], — произнес Сузаку.

Вместо того, чтобы использовать свой меч, на этот раз Сузаку выстрелил харкенами. Попытка выиграть время и отвлечь его, пока сам он бросался в бой, не более того. Тодо отразил их своим мечом, а затем рванул с места на полной скорости.

— Такое название у вашего Стенда? Как подходяще. Вы отягощены, так ведь? Потому что вы не смогли оправдать свою репутацию. Человек, сотворивший чудо, подаривший ложную надежду японцам, давший им мужество сражаться, тот же самый человек, который увековечил цикл смерти и крови!

Их мечи столкнулись, пока Сузаку говорил, ни один из них не хотел уступать другому ни на дюйм. Пусть говорит, что хочет. На поле боя имело значение только одно — момент, когда враг совершает ошибку. Момент, который Тодо увидел, когда Сузаку попытался нанести вертикальный удар вверх.

В этот момент, не сказав ни слова, чтобы предупредить его, Тодо врезался в Ланселота сбоку своим Стендом. Его Стенд не был быстрым, а его атакам не хватало грубой силы Стенда Зеро. Но он был громадным и тяжелым, поэтому его было более чем достаточно, чтобы сбить прицел Сузаку.

Ланселот бросился вперед и схватил Гекку Тодо. Такой опрометчивый шаг, о чем он только думал? Тодо поднял руку Гекки и крикнул "Это ты себя открыл!" и ударил Ланселота по голове. К его удивлению, вражеский найтмэйер еще крепче сжал его и резко толкнул на землю.

— Вы ошибаетесь, — стоял на своем Сузаку. — Во всем! В этом методе, о Лелуше и Наннали, во всем, что вы сказали этой ночью!

Этот дурак намеревался повалить его на землю!

— Отпусти меня! — потребовал он. — Неужели ты не понимаешь, что при такой траектории ты даже не попадешь в площадь! Ты бросишь нас в подземный переход!

— Я знаю, — сказал Сузаку. — Учитель Тодо. Ваш Стенд зависит от разницы в высоте для изменения веса. Когда я был ниже вас, я становился пропорционально тяжелее. Но с Четырьмя Святыми Мечами все наоборот, не так ли? Они становятся тяжелее только тогда, когда находятся над вами!

Они тяжело приземлились, и, судя по звуку этого хруста, его Гекка теперь была бесполезна в этой битве. Он не знал, что было страшнее. Сила Ланселота или воля Сузаку. Нет, это было неправильное умозаключение. То, что высвободило этот удивительный потенциал, на самом деле было их совместной работой!

— Я буду держать вас здесь в ловушке, — сказал Сузаку. Ланселот закрепился месте при помощи своих харкенов. Даже если Гекка еще отвечала управлением, это уже не поможет.— И ваш Стенд будет держать остальных троих в ловушке там, наверху. Они будут слишком тяжелыми и не смогут пошевелиться. Эта битва окончена.

Это было правдой, но не по той причине, о которой думал ты, Сузаку. Ты хорошо сражался. Гораздо лучше, чем мог бы один человек против четырех противников. Ты даже придумал, как обратить [Beast of Burden] в свою пользу.

Однако, ты допустил просчет, который дорого тебе обойдется. Ты предположил, что [Beast of Burden] скоро вернется за тобой. Ты подумал, что Тодо не сможет рассеять его способность по своему желанию, из-за чего остальные Гекки вернуться к нормальному весу и придут тебе за спину, четко прицелившись в затылок Ланселоту. Вот почему ты не сражаешься сразу с несколькими врагами, Сузаку. Глубоко запечатлей этот урок в своем сознании и обдумай свои решения.

— То же самое относиться и к вам.

Три стальных шара вылетели из бетона сверху и поразили трех Гекк в спину. У Тодо перехватило дыхание, а глаза расширились от потрясения.Эти шары! Те три, которые он бросил, когда поднялся в воздух! Ну, конечно же. Они, должно быть, врезались в какие-то подводные трубы и продолжили вращаться там — давление нарастало позади них, пока они наконец не вернулись обратно и не ударили трех Гекк в спину со всей своей силой.

— Но это означает, что он предугадал все это, — произнес мысли вслух Тодо. — Это означает, что Сузаку перед тем, как напасть, знал, как мы попытаемся приблизиться к нему!

В этом и заключалась разница между храбрецом и дураком. Гекки резко наклонились вперед. Их источники питания были повреждены. Теперь они не могли даже пошевелиться.

— Я предлагаю вам сдаться, — предложил Сузаку. — Учитель Тодо. Думаю, что если бы я сдался вам, вы бы обошлись со мной справедливо. Я уговорю Лелуша быть снисходительным. Но, пожалуйста, мне нужно, чтобы вы перестали сражаться.

— К черту это! — крикнула Тиба. Она открыла свою кабину и достала пистолет. — Я не сдамся какой-то ручной шавке!

— Стой, Тиба! — серьезно приказал Тодо. — Хорошо, Сузаку. Я сдаюсь.

— Тодо, вы уверены в этом? — спросил Урабэ.

— Уверен, — подтвердил Тодо. О да, в этом он был совершенно уверен. — Освобождение Японии близко как никогда. Я хочу, чтобы вы трое сейчас же убрались из этих найтмэйеров! Найдите укрытие, пока я держу своего ученика на месте.

— Честь перед собой до последнего? — крикнул Сэнба. Старик начал вылезать из кабины, но, судя по его лицу, отступать ему сейчас хотелось меньше всего. — Да будет так! Но только потому, что это даст нам время.

Урабэ последовал его примеру и спустился вниз. Его, похоже, точно так же мучала совесть, но оставался он не менее решительным, чем любой из них.

— Независимо от исхода сегодняшней ночи, очень скоро флаг Японии снова будет свободно развеваться!

— О чем это он? — спросил Сузаку. — Сэнсэй, что он имел в виду?!

— Боюсь, что этот урок мне не по силам преподать, — ответил Тодо. — Могу лишь сказать тебе, что так или иначе моя ноша, наконец, спадет. А что насчет твоей?

* * *

====Нина====

Кого, по его мнению, он обманывал, пытаясь выглядеть таким крутым? Сейчас Нина чувствовала себя так, словно могла выйти против всего мира! Эта сила опьяняла. Думать обо всех способах, которыми она могла бы ей воспользоваться, было волнующе. Да ведь это даже дало ей возможность самой проверить способности Стенда в своих экспериментах. Как ей удавалось двигать стекло, не прикасаясь к нему? Почему имелось ограничение на расстоянии? Что позволяло ей видеть Стенды?

Но в некотором роде этот ход мыслей подчеркивал основное различие между этими двумя пользователями Стендов. Нина Эйнштейн была ученым. Она получила образование в области научных исследований, приняла его как личное хобби и даже была нанята научным институтом. Тамаки же, с другой стороны, был бойцом сопротивления, который, возможно, хоть и не был самым компетентным солдатом... но все еще был солдатом.

Он побежал к ней. Не по прямой, а изогнутой вправо. Нина стиснула зубы и прицелилась — затем он внезапно отклонился в сторону, не сводя с нее глаз. Один из первых уроков, который усваивает любой солдат, что трудность попадания в движущуюся цель настолько же верно как для пользователей Стендов, так и для тех, кто ими не является.

Это изворотливый...

— Стой на месте! — потребовала она, посылая дождь из осколков прямо где был Тамаки.

Она целилась широко, немного впереди него и немного сзади, чтобы он не мог легко увернуться. В ответ Тамаки топнул ногой по земле перед собой, в результате чего маленький кусок бетона поднялся в шахматном порядке, как если бы лестница сложилась из возникшей книги.

Он поднял автомат и с этой более высокой точки прицелился в нее. Лицо Нины побледнело, и она немедленно собрала как можно больше стекла, чтобы перехватить летящие в нее пули, одновременно отправив стеклянные граби, чтобы собрать несколько осколков.

— Идиот! — крикнула она, когда пули врезались в ее стеклянный щит. — Как долго, по-твоему, ты еще сможешь продолжать? Разве ты не видишь, насколько жалок твой Стенд? Ты не можешь уворачиваться вечно!

Он хмыкнул, когда лестница опустилась, а затем снова побежал, все еще по широкой дуге вокруг нее, с винтовкой, готовой выстрелить в любой момент. Тч! Нина ненавидела это. Как же это бессмысленно. Она послала еще одну атаку: два неприятно выглядящих осколка слева и справа — но они были намного больше, чем просто это. По обе стороны от них были прикреплены стеклянные рукоятки! Нина могла контролировать их движения и ударить его, хотя он был в десяти метрах от нее!

— А мне и не нужно вечно уворачиваться от стеклянной пушки.

Нина увидела их слишком поздно, чтобы остановиться. Вокруг ее стеклянных рукоятей из ниоткуда появились буквы, которые начали рисовать пунктирные линии на их поверхности. Когда она замахнулась ими, инерция заставила их откинуться назад, в результате чего головка ее длиннющего стеклянного топора врезалась в рукоятки, сразу же разбив их обе сразу далеко за пределами ее досягаемости.

Гипотетически она могла бы сгрести разбившееся стекло тем, что у нее осталось. Но доказательства перед ней говорили об обратном. В ту же секунду, как она попытается провернуть это, она сделает себя уязвимой для атаки. У нее больше не было достаточно стекла, чтобы защитить себя и атаковать!

— Умно вышло, согласись? — насмехался Тамаки, держа ее на мушке. — Вперед, не стесняйся. Попробуй поднять стеклянный щит или еще что-нибудь. Мои маленькие приятели нарисуют на нем пунктирные линии и заставят твой щит сложиться сам по себе.

Буквы прыгали у него на плечах и раздувались от гордости.

— Хех! Ну же, признай. Я выглядел круто и офигенно умным с этой стеклянной пушкой, а? С таким же успехом ты можешь сдаться прямо сейчас, я подловил тебя!

Пока Тамаки говорил, Нина опустила голову к земле и медленно делала шаги назад. Она подождала, пока он закончит, а затем подняла голову, чтобы посмотреть на этого тупого любителя поболтать.

— Да, это было довольно умно, — сказала она. — Заманил меня на такую атаку, а потом сложил мое оружие... Я этого не ожидала. Но знаешь, чего еще я не ожидала?

Она протянула руку и опустила ее на окно грузовика позади себя.

— Что ты окажешься настолько тупым, чтобы забыть, перед чем ты стоял, когда начал бегать вокруг меня!

— Вот дерьмоооооо! — заорал Тамаки.

Слишком поздно, тупица! Нина разбила стекло в раме, когда он начал стрелять. Она защитила себя от пуль оставшимся от ранней схватки стеклом, и, конечно же, ее щит сложился — но недостаточно быстро! Она швырнула облако стеклянных осколков прямо в него, и на этот раз — на этот раз ему не удастся заблокировать их своими тупыми буквами!

Тамаки рухнул на колени и упал на спину. Он был весь в порезах, и, похоже, в некоторых его ранах застряло стекло. Как мило. Как неудачно для него. Нина шагнула вперед и подняла другой, более острый кусок стекла. Пришло время избавиться от еще одного доставляющего проблемы пользователя Стенда в этом гнилом мире, раз и—

— Нина, достаточно!

Рука Милли схватила ее руку через широко открытое окно грузовика. Нина обернулась и посмотрела на нее в полном замешательстве.

— М-Милли, ты не ранена? — спросила она... и заработала пощечину за свои хлопоты.

— Нина посмотри на себя! — крикнула Милли. — Ты побила его! Победила! Остановись, пока ты не устроила резню!

— Пока я не... — Нина моргнула, а потом поняла. Тамаки был не единственным, кого она задела своими атаками стеклом. Там были одиннадцатые. Уводили прочь других учеников. Сложно было не заметить, что у них не пулевые ранения. — Я это сделала? Я сделала больно этим людям?

— И Ривалзу! — продолжила Милли, хватая Нину и подтягивая ее к себе, чтобы она увидела. — Он отбросил Рональда от окна, когда ты разбила его!

— Б-блин, през, ты так говоришь, словно я тут умираю! — отшутился Ривалз. Его рука была сильно разорвана. Это она сделала с Ривалзом? — Как будто что-то такое прикончит меня! Агх!

— Я не понимаю, — сказал Рональд. — Ты... рисковал собой ради меня? Но зачем тебе...

— Мы же дружбаны, так? — сказал Ривалз. Было очевидно, что он пытается не показывать, как ему больно. — Так устроены друзья. Мы приглядываем за друг другом.

Нина лишилась дара речи... Но похоже, буква настойчиво пыталась присоединиться к разговору. Она увидела, как раненая О катится в грузовике к Ривалзу. Она хромала по полу, а после потянулась вверх по его раненой руке, рисуя пунктирную линию. Внезапно рука Ривалза сложилась сама по себе, значительно остановив кровотечение.

Но... если эта буква еще тут, это значит, что...?

Позади нее послышались тяжелые шаги. Невозможно. Она обернулась. Тамаки вставал. Сгорбившись, выронив автомат, но встав и пошатываясь, он зашагал к ней, как неуклюжее жив- Как пьяница, возвращающийся домой.

— Не... дам... тебе... выиграть, — сказал он. — Выведу... вас, ребята, отсюда... Не дам никому пострадать! Слышишь меня! Не... проиграю...

Его глаза закатились, и он рухнул обратно на землю у ног Нины. Он все еще дышал, но переживал невероятную боль и... и...!

— Я виновата! — завопила она и схватилась за голову. — Я... я та, кто... кто о-опасна...

Милли схватила ее и притянула к себе.

— Все хорошо, — соврала она. — Я рядом, — продолжала она врать, и еще больше лжи ждало ее. — Мы рядом. Ты не урод. Ты все еще та же Нина, которую мы знаем, тебе просто нужно научиться немножко больше контролировать себя. Хорошо?

Она думала, что будет другой. Она думала, что сможет использовать эту силу для добрых дел. Но в итоге Нина узнала, из чего на самом деле сделано ее сердце.

* * *

====Лелуш====

Тяжело дышать. Точки перед глазами. Лелуш огляделся, рухнув руками на колени. Ему нужно было подумать. Где он сейчас? Он шагнул вперед своими дрожащими ногами. Кирихара не должен был чувствовать, где он сейчас. Он видел, как позади него движется свет фонаря, подметая под себя тропинку. Лелуш должен держаться впереди, чтобы свет не попал на него. Теперь уже не так далеко. Он был почти там! Еще немного.

Подняв высоко голову, Лелуш шагнул вперед и осторожно пригнул макушку под веткой, протянутой поперек тропинки, затем повернул за угол и увидел—

Тайзо Кирихару, стоящего прямо у него пути.

Но как...? Это невозможно! Если только... Фонарь, от которого он бежал, несли растения Кирихары, а не сам он! Лелуш стиснул зубы. Только не сейчас. Не тогда, когда он был так близко!

Кирихара потянулся к кусту, из которого достал бокал, полный густой красной жидкости. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что это не вино и не фруктовый сок. Жидкость была слишком вязкая, невозможно было ошибиться, чем это было на самом деле! Вампир поднес бокал к губам и покрутил его, наслаждаясь ароматом, прежде чем расплескать небольшую порцию в рот. Отвратительная пародия на дегустацию вина!

— Знаешь, я ведь слышу твое дыхание, — хихикнул Кирихара, когда Лелуша схватили сзади. — Похоже, совсем не уделял время спорту, если после такой небольшой пробежки ты так сильно запыхался. Но опять же, ты был довольно занят, верно? Держу пари, что метаморфоза во все, что ты, как утверждаешь, ненавидишь, физически истощает.

Лелуша придавили к стене удивительно мощные лианы. Нет, дело не в том, что они были сильны. Скорее, в том, сколько их было, по отдельности они были настолько точными, что ему было не под силу выстоять против них. Он был привязан по рукам и ногам к стене и совершенно не мог пошевелиться.

— Зачем ты это делаешь? — потребовал Лелуш, тщетно сопротивляясь, когда еще больше растений двинулись, чтобы прижать его. — Кирихара! Все это время ты боролся за свободу Японии! Сегодняшней ночью ты так или иначе получишь ее! Все, что я делал, было сделано ради свободы Японии, так почему же ты сейчас встаешь у меня на пути?

Вампир постучал тростью по холодной каменной тропинке перед собой и задумчиво потер подбородок.

— Все тобой было сделано ради свободы Японии? Вот, что ты говоришь?

— Именно!

— Включая твое убийство Татеваки Катасе?

Воздух стал чуть холоднее. Лелуш почувствовал ловушку. На месте Кирихары он, скорее всего, включил бы какое-нибудь записывающее устройство с намерением использовать признание против него. Вот почему он отошел от словесного общения и при помощи [Painted Black] создал невидимые буквы в пейзаже.

— Да, — признался Лелуш. — Генерал Катасе был реликвией прошлого. Он бы вернул более старую Японию, которой больше нет места на мировой арене. Он был живым мертвым грузом для дела, которое сам же и отстаивал.

— Нет, — помотал головой Кирихара. — Он был препятствием, но только для твоего контроля над японским сопротивлением. Оставайся он в живых, у тебя рядом был бы еще один харизматичный лидер, вокруг которого они могли бы сплотиться. С его кончиной тебе было бы под силу объединить все японское сопротивление под свой контроль, скрываясь при этом в тени и используя своих подружек, как кукол на ниточках.

Так вот в чем вся проблема?

— Ты только послушай себя! — закричал Лелуш. — Ты продал Японию ради какой-то теории заговора! Не просто Китайской Федерации, но извращенному культу монстров!

— Какая-то теория заговора? — фыркнул Кирихара. — Лелуш! Все это время я внимательно наблюдал за тобой! И за это время я понял, что ты за человек! Ты превратил девушку, испытывающую психологический срыв, в свое личное оружие, а затем убил ее отца, чтобы полностью взять ее под свой контроль! Потом ты воспользовался Каллен Кодзуки в момент ее горя своим фальшивым состраданием и пониманием и превратил ее в свою марионетку! Затем, когда ты достиг полного контроля над японским сопротивлением, ты захватили всю страну, будучи британнским Наместником. Потому что это то, что ты делаешь, Лелуш ви Британния! Ты используешь людей! Ты портишь их в моменты их слабости, нашептывая им то, что они хотят услышать, а затем используешь их до тех пор, пока становиться невозможно ими пользоваться!

И он еще даже отдаленно не закончил.

— В лучшем случае ты строил карточный домик, а затем удивляешься, когда все заканчивается! В худшем — ты само воплощение дьявола, одержимый желанием захватить власть ради собственных целей! При любом раскладе пусть пойдет прахом любой, кто встанет у тебя на пути!

Кирихара выпрямил спину и снова ударил концом трости по тропинке.

— Не я здесь чудовище!

Чувство вины наплыло на Лелуша. Все сказанное было правдой. Он использовал людей. Он направлял их в направлении своей цели, не заботясь о том, что им действительно нужно. Он манипулировал Ширли. Он игрался с Каллен. Он убил Катасе, а потом воспользовался его смертью, чтобы прихватить Тодо и остатки Японского Освободительного Фронта.

— И, что теперь? — прошипел Лелуш. — Убьешь меня? Так не медли! Твои нотации докучают.

— Как пожелаешь, — сказал Кирихара. Он сделал шаг вперед... Но потом остановился и постучал себя по голове. — Нет... Я так не думаю, я не подойду к тебе, чтобы убить тебя. Ты хитер, Лелуш. Ты из тех людей, которые устроили бы ловушку и держали бы ее невидимой, пока мы разговаривали. Если я сделаю шаг вперед, наступлю ли я на какую-нибудь мину? Или между фонарями привязана какая-то растяжка? На самом деле, у меня есть идея получше.

Виноградная лоза обвилась вокруг горла Лелуша и начала сильно сжимать его.

— Я сломаю тебе шею, — закряхтел от смеха Кирихара. — Поэтому когда ты умрешь, все невидимое сделанное твоим Стендом снова станет видимым. После же я воскрешу тебя из мертвых как своего зомби-слугу! Вместе мы уничтожим Британнию и захватим бразды правления над Китайской Федерацией изнутри! Фу-фу-фу! Ничто нас не остановит!

— Ты... идиот! — булькнул Лелуш. Лоза начала очень сильно обвиваться вокруг его головы. В любой момент у нее будет достаточно хватки, чтобы свернуть ему шею, и тогда все будет кончено. — Я не чудовище!

Внезапно что-то прорезало стену позади Лелуша, а также растения, удерживающие его. За ним быстро последовали один за другим девять схожих порезов, образовав чистейшую дыру вокруг всего его тела. Лелуш упал, но был быстро пойман большой металлической рукой, которая подняла его высоко над садом, где он положил левую руку на талию, а правой откинул назад волосы.

— Я куда хуже, — объявил он, когда Гавейн отдернул пальцы-харкены и начал подниматься в воздух.

— Кто бы ни был там пилотом, скоро ты пожалеешь за свое вмешательство! — крикнул Кирихара.

Лелуш ухмыльнулся. С одной стороны, он был бы не прочь позлорадствовать на тему того, как ему удалось использовать [Painted Black] для манипулирования модифицированной Друидной Системой, но с другой стороны — зачем показывать свою руку противнику? Вместо ответа он повернулся и открыл кабину.

— Лелуш! Тебе не сбежать так легко! — крикнул Кирихара. Еще больше лоз и ветвей вылетело из сада, потянувшись к найтмэйеру — однако, было совершенно очевидно, что Гавейн был слишком высоко, чтобы они могли дотянуться. Кирихара нахмурился и нырнул в ближайший куст в тот же момент, когда вспыхнули прожекторы Гавейна против нежити, заливая сад имитирующим солнечный свет сиянием.

— Сбежать? — повторил Лелуш. — Все как раз наоборот.

Он запрыгнул внутрь и сел на свое место с глубоким, глубоким вздохом.

— Это тебе не сбежать от меня. Твои растения, конечно, могут поглощать солнечный свет, но против мощи адронной пушки они совершенно бесполезны! Бесполезны! Бесполезны!

Наплечные пушки Гавейна прицелились и выстрелили в сад. Даже вампир не смог бы пережить такое! Вот тебе и рай. Вот тебе и кровавая тропа...

Вот тебе и вся его дружба с коварным стариком. Лелуш почувствовал глубокий укол сожаления... который быстро перерос в замешательство от того, что он увидел внизу сада. Что-то поднималось, словно то было погребено под растениями. Более того, что-то создавало странное фиолетовое шестиугольное поле. Оно отбивало мощь адронных пушек.

— Как тебе моя Система Абсолютной Защиты? — спросил Кирихара.

Он стоял на крыше какой-то машины, а окружающие растения тянулись в кабину. Он контролировал ее с помощью них?!

— В итоге, Лелуша, твоя победа была не более чем просто миражом. Она испарилась в тот же момент, когда ты подошел слишком близко.

Гавейн прекратил стрелять. Это поле, он не смог даже помять его! Он мог лишь наблюдать, как Кирихара забрался внутрь, и машина начала сворачиваться прямо на глазах у Лелуша. Это была не просто какая-то машина! Хотя раньше оно выглядело как какой-то усовершенствованный реактивный самолет, теперь же оно больше походило на... найтмэйер!

Он встал в высоту на чуть больше чем четыре с половиной метра. Его броня в основном была черной, но также имела золотистую окраску в паре местах сочленения и вокруг головы. Он выглядел почти как более изящная, меньшая и компактная версия Гавейна. Там, где у Гавейна имелись острые края, поверхности этого найтмэйера казались более гладкими. Несмотря на то, что он был меньше, что-то в нем все равно ощущалось намного более мощным, более могущественным и более продвинутым.

— В японской культуре есть четыре зверя. По одному на каждую сторону света, — сказал Кирихара. — И все же, в середине нет ничего, кроме преднамеренной пустоты. Узри же найтмэйер, который олицетворяет эту пустоту! Вглядись в мираж, и ты увидишь там свою погибель!

Да, он определенно видел это. Даже от простого взгляда на этот найтмэйер в животе Лелуша завязался узел. На какие ужасы он способен? Что Кирихара может сделать с этим неизвестным найтмэйером? Лелуш мог только гадать, когда вражеский найтмэйер начал подниматься с земли, широко раскинув руки.

— Вставай, Шинкиро!

<— To Be Continued

* * *

Параметры Стенда

Beast of Burden (Зверь Ноши)

Пользователь Стенда: Тодо

Характеристики:

Разрушительная сила — B

Скорость — D

Дальность — C

Выносливость — C

Точность — C

Потенциал развития — A

Способности:

Weight Ofuda (Офуда Веса): Стенд действует по принципу прикрепления омамори к предмету. Как правило, их могут видеть или касаться только пользователи Стендов или те, у кого есть специальное оборудование, позволяющее им видеть или касаться Стендов. Каждое омамори несет в себе две стороны: проклятие и благословение.

Curse Side Up (Проклятой Стороной Вверх): Когда Пользователь Стенда поднимается по высоте, все предметы "проклятой стороны вверх" становятся тяжелее пропорционально тому, сколько омамори "проклятой стороны вверх" находятся на них, умножая новоявленную разницу в высоте между офудой и Пользователем Стенда. Однако, верно и обратное: если Пользователь Стенда опустится по высоте, предметы "проклятой стороной вверх" станут легче в аналогичной пропорции.

Blessing Side Up (Благословленной Стороной Вверх): Противоположность проклятой стороной вверх. Повышение в высоте уменьшит вес, снижение — увеличит его.

Параметры Найтмэйера

Шинкиро

Пилот: Тайзо Кирихара

Характеристики:

Атакующая сила — B

Дальность — B

Защита — A

Скорость — C

Устойчивость на поверхности — C

Требуемый навык пилота — D

Способности:

Ultimate Defense Field (Поле Абсолютной Защиты): Если Пилот выполнит чрезвычайно точные расчеты и вводные данные, Шинкиро способен создать силовое поле, способное отразить любую атаку.

Diffusion Structure Phase Transition Cannon (Пушка Фазового Перехода Диффузионной Структуры): Шинкиро стреляет из груди призмой, за которой следует интенсивный энергетический луч. Призма рассеивает луч в точном порядке, который заранее рассчитан пилотом, что позволяет ему поражать одновременно несколько целей. Этот луч также может быть запущен без высвобождения призмы для одной мощной атаки.

Fortress Mode (Режим Крепости): Шинкиро способен принять форму, близкую по облику к истребителю.

Wrist Mounted Hadron Cannons (Запястные Адронные Пушки): В отличие от непрерывного луча, стреляет сферическим лазером.

Knee Mounted Slash Harkens (Коленные Харкены): Вместо того, чтобы располагаться в плече или груди, харкены Шинкиро выстреливаются из колен. Для правильного выстрела найтмэйеру требуется изменить свое положение стоя. Лучше подходит для стрельбы в Режиме Крепости.